Дело о клубе "Заводные яйца дракона"

Пролог

Представшая перед глазами картина описывалась обыденной и расхожей фразой «типичная хата холостяка». Да-да, перед зашедшим представала унылая действительность: бутылки из-под пива, коробки из-под различных доставок; здесь соседствовали и пицца с лапшой, и роллы с пирогами, и даже блюда ресторанной кухни. Недалеко горкой валялось грязное белье, по которому стиральная машина явно горько рыдала месяцами. В углах под потолком хорошо себя чувствовали тонконогие паучки, радостно приветствуя накопление полугодовой пыли. Годами немытые окна тускло пропускали свет освещая хрущевку-однушку, давно растерявшую уют и превратившуюся в индивидуальную ночлежку.

Пройдя дальше, мимо мусорных мешков, которые так и не сподобились вынести на улицу, можно было увидеть необычное «украшение» на стене комнаты, располагавшееся напротив продавленного дивана. Там, где, казалось, самое место для телевизора, висела толстая доска с мощными креплениями и приклеенной по середине фотографией красивой женщины формата А3. Вся эта конструкция была изрезана и исколота, а воткнутый нож в нижнем левом углу придавал целостность увиденному. Будучи выпивши, после особо хреновых дел, жилец комнаты метал ножи, целясь в обаятельную, но такую обманчивую улыбку бывшей жены, с которой, по молодости, думал отметить золотую свадьбу.

На удивление, хозяин квартиры не был злопамятным. Он не мстил, хотя возможность имелась. И это удивительно, ведь его работа к худшему меняла всех сопричастных с ней. Слишком неблагодарная она была, и слишком много сволочей их там окружало; так что, вскоре представлялось, что ничего хорошего в мире уже и нет. И казалось, что и нормальных людей, в принципе, уже тоже не бывает. Наглядным примером этому опять-таки была бывшая жена.

Но, несмотря на несколько лет жизни в одиночестве, он так и не смирился со всей этой ситуацией. И вот уже его время давно перешло рубеж сорока, заставляя копаться в себе и пытаться понять, стоит ли хоть чего-то прошедшая жизнь. Вроде бы, не было таких уж больших оснований считать себя неудачником: и жилье есть, и заслуженная пенсия, пусть и не большая, так как определенные принципы не позволили подняться выше следователя, но ему на жизнь хватало. А с подработкой по перегону машин, так и вообще, жаловаться не приходилось. Захотел — поработал, не захотел — отдыхаешь. И денег хватает. Вот только ничего не хотелось. И всё чаще душу разъедало одиночество. Да, вокруг были друзья, а вот пообщаться по душам не с кем. Да что пообщаться, даже выпить частенько не с кем, когда накатывало тягучее меланхоличное настроение. Ведь все спешат домой, к родным, а на тебя им нужно выделить время, а у семейных это редко получается. Не даром говорят: одиночество — это толпа людей вокруг, но у каждого из них есть кто-то роднее и ближе, чем ты…

Как-то он пытался завести новые отношения, чтобы наладить ситуацию, хотя чего врать, тогда хотелось это сделать назло бывшей, чтобы вымарать обидные слова из памяти: «Да на хрен ты кому сдался, трудоголик никчемный, ни должности, ни денег, ни внимания! Только и знаешь, что по вызовам бегать, а дома жрать, да спать. Ни одной женщине такой „подарочек“ на фиг не сдался! Трахайся со своей работой!»

Что ж, связать свою жизнь с кем-то, чтобы что-то доказать бывшей, было изначально глупо. Вот ничего толкового и не вышло. Доверять ни одной из новых знакомых никак не выходило, он всё время ждал от них подлянки. Да и возраст брал свое, несмотря на физические нагрузки, фигура уже была совсем не та, что в молодости. Жизненный опыт не красил, залысина увеличивалась, а в глазах не было ни цвета, ни желания. Стареющий опер, вечно не высыпающийся, да и с обычным достатком денег — совсем не принц на белом коне. Оперативник был достаточно честен с самим собой, поэтому плюнул на это дело, и последние годы предпочитал перебиваться в одиночку, иногда находя себе легкомысленную дамочку на ночь.

Из меланхоличных раздумий его вырвал телефонный звонок, напоминавший крики глухаря, постепенно становившийся всё громче и громче. Пытаясь найти телефон, пенсионер все сильнее и сильнее тревожился; что-то было не так и не то, что-то жутко пугало и сердце уже ходило ходуном от ужаса, сейчас случится…

Подросток, мокрый от пота и угасающего чувства ужаса и безысходности, открыл глаза и тупо уставился в потолок. Постепенно выровнял дыхание и присел на кровати, взял с тумбочки стакан с водой и размеренно, мелкими глотками, стал пить воду. Уже с год ему не снились кошмары о прошлой жизни. Да и сейчас, всё становилось уже каким-то размытым и выцветшим, как картинки немого кино на цветном экране. Смысла ложиться обратно он не видел, поэтому потихоньку встал и посмотрел в окно. Рассвет окрашивал золотистой подсветкой необычные деревья, с сиреневатыми листьями и ярко-малиновыми фруктами, напоминавшие формой груши из прошлой жизни.

Скорее всего, переезд на новое место жительства растревожил только что подуспокоившуюся душу. Предыдущий год был очень сложным и душевно затратным для негаданного переселенца в новый мир. Лекари души и тела, переживающая мать, младшие сестры и молчаливый отец. Он так и не нашел в себе силы сказать, что он не их ребенок, не их брат. Быть частью любящий семьи — восхитительное чувство. Особенно, когда ты в панике от возникшей ситуации, когда тело тебя не слушается, когда ты не можешь даже вымолвить слово и двинуть пальцами рук, когда… А рядом с тобой женщина, нет мать, которая поддерживает, переживает, любит. Отец, который молчаливо отнесет тебя в туалет и ванну, да так, что даже чувство неловкости исчезает толком не оформившись. Его молчаливая поддержка всегда рядом, что ощущаешь себя защищенным от всех бед. Сестры, которые своими звонкими голосами и забавными детскими переживаниями не давали утонуть в своих горестных раздумьях. Нет, он не смог их упустить, не смог от них отказаться. Давно с ним такого не было, да и было ли вообще, он сильно сомневался. Иногда совесть выползала из шкафа и пыталась что-то там вякнуть, но он вовремя загонял ее обратно. Смысла в правде не было. Реально не было. Никому от знаний о его прежней жизни явно лучше не стало бы. А так все вокруг были счастливы. И он тоже учился быть счастливым, получив шанс на новую жизнь. Именно, что учился. Оказывается, быть счастливым — этому тоже нужно учиться. Там, в том далёком, уже порядком подзабытом бытии, он, как выяснилось, совершенно разучился радоваться и получать удовольствие просто от того, что живёшь.

Сейчас же, спустя полтора года, чётко для себя решил, что не будет на ступать на прежние грабли, а построит новую жизнь: более яркую, добрую, с окружением из родных и близких, о которых он будет заботиться, как и они о нём. И работа у него будет созидающая, интересная и необычная, однозначно! Ведь этот мир был наполнен магией, а у него во время лечения, был обнаружен неплохой магический потенциал, правда, раскрытие будет более поздним и сложным, в связи с длительной болезнью. Но это — совсем не было страшно, а интересно и жутко будоражило воображение от осознания сопричастности к чуду и волшебству. Именно благодаря лекарям он и переехал из городского дома сюда, в загородный, в котором проживала тетушка по отцу. Для благополучного позднего раскрытия дара родителям посоветовали больше природы и уединения, меньше сутолоки. Мать очень не хотела, но он сам ее уговорил. Пора было начинать жить заново. К тому же, родные будут приезжать каждые выходные.

Итак, те самые деревья за окном будоражили новоиспеченного подростка. И вот уже некоторое время спустя он сидел на каменном заборе и смотрел на, однозначно, волшебные фрукты, растущие в чужом саду. Внутри зудело. Он начинал новую жизнь. Ранее он никогда не лазал по чужим садам и огородам, и уж тем более не воровал чужие фрукты. А зудеть в душе не прекращало, жутко хотелось приватизировать вон то грушевидное яблочко. Вот сил никаких не было, как хотелось. И ведь не столько для еды, а больше для процесса, ведь ранее он никогда себе такого не позволял. Просто очень уж хотелось попробовать на вкус этот необычный чужеродный фрукт, добытый не совсем законным образом.

Собственно, уже четвертый день он посиживал на заборе, благо с его стороны было удобное место для залезания, и всё пытался решиться на это действие. И вот, после ночного кошмара, плюнул на старые принципы и приступил к реализации задуманного. Однако, расстояние до ближайшей ветки с добычей было определено им с досадной ошибкой. Да, это только казалось, что вот оно, близко, рукой подать, а на деле: когда стоишь на земле и тянешься — это одно, а вот когда стоишь и тянешься на каменной кладке — уже совсем другое. Но желание достать было велико, и вот худощавая рука победно сжимает сорванный фрукт! Ну да, ну да. Стоя в наклон и опираясь одной рукой на ветку, другой держа добычу, обратно вернуться никак не выходило. И отклонится назад не получалось. Пытаясь немного раскачаться для возвратного движения, парень неловко двинул ногами и стопы стали постепенно соскальзывать с забора. Считанные мгновения спустя он висел на ветке держась одной рукой. Во второй был крепко зажат добытый фрукт и его жутко не хотелось отпускать, чтобы покрепче схватиться за вторую другой рукой. Пока он решался: быть или не быть, то есть, бросить добычу или нет, раздался очень четкий хруст ломающейся ветки. И вот он, недолгий полет вниз на землю чужого сада. Приземление вышло достаточно мягким, так как две амортизирующие подушки, которые постоянно ищут приключений, послужили небольшой прослойкой для снижения ударного момента на молодой организм. Благо высота была небольшой. Что ж, обезьяны из него не вышло. И, думается, это очень даже хорошо. Вокруг была тишина. Благо в такую рань явно никто не вставал, что радовало и намекало: еще можно успеть найти удобное местечко и перелезть обратно. Идя вдоль каменной ограды в поисках подъема на забор, парень не заметил корневища и смачно споткнувшись полетел в кусты. Приподнявшись с земли его глаза увидели две ноги в штанах, расположившихся на кресле. Что ж, тёмная сторона оказалась явно не для него, пришло время расплаты. Встав на ноги, он решительно посмотрел на хозяина ног. Рыжеволосый паренёк, примерно его возраста, отложив книгу, с удивлением спросил:

— Ты что здесь делаешь?

— Да вот, — решил он резать правду-матку и показал руку с добычей, — очень уж фрукт захотелось попробовать.

И тут сидящий заржал.

— Ну ты даешь, ты что не знаешь? Откуда ты такой дремучий? Это же брыстики!

— Эээ…

— Офигеть, они же не съедобные, это магически выведенная основа для уличных фонарей. Кстати, наш семейный бизнес.

— Вот, блин, подстава, — громко вздохнул новоиспеченный нарушитель, только вступивший на скользкую дорожку зла, — а я четыре дня решался на это действо, они же такие сочные и завлекающие, очень уж попробовать хотелось.

Ответом ему был еще более громкий смех. И настолько он был задорным и заразительным, что юный похититель фруктов не выдержал и присоединился.

Немного спустя.

— Давай знакомится, — с улыбкой произнес хозяин положения. — Меня зовут Хайден.

— А я Карэй.

— Чай с сочниками будешь?

— Однозначно, да, такое горе надо заесть!

И двое парней снова рассмеялись, давая ростки жизни для зарождения крепкой и верной дружбы.

Шесть лет спустя.

— Хайден, вот скажи, что я здесь делаю???

— Мы с тобой вместе идём учиться, чтобы помогать жителям нашей огромной Империи и нести свет в юдоли мрака и печали.

Рослый темноволосый молодой человек смачно хлопнул себя по лбу и очень тихо с надрывом простонал: «Грабли, всё те же грабли, ну снова они, снова! Как же так? Почему я это допустил? Я ведь взрослый мужик, я не должен повторять ошибки прошлых лет. Как я на это согласился?..»

Рядом стоящий и возвышающийся на полголовы молодой огненноволосый парень весело рассмеялся.

— Что ты там бухтишь?.. Я же знаю, что ты тоже хочешь! Мы столько готовились! Я даже свою тётку уломал, чтобы выбить себе право на эту учёбу. Давай же, вперед! Нас ждёт Имперская Магическая Академия следствия и криминалистики!