Дело о лесной царице

Глава V НОВАЯ ПОСТОЯЛИЦА

До озера Ромка с Катькой добрались быстро. Ромка в отличие от нее не плутал, путь он знал наизусть.

— А ты когда туда шел, видел щит «Осторожно, болото?» — спросила Катька, вспомнив о том ужасе, который она испытала, увязнув в коварной трясине.

— Вроде видел, — подумав, ответил Ромка.

— А теперь он там не стоит. Его кто-то украл.

— Странно, — протянул юный сыщик. — Надо будет об этом леснику сказать, наверное, он за такие щиты отвечает. Мы к нему съездим на хутор, как собирались, хотя старая карта озера мне уже не нужна, раз мой клад украли.

И он так горестно вздохнул, что Катьке стало его очень жалко.

На берегу озера, около лодок, в одиночестве сидел все тот же небритый молодой человек и курил, наблюдая за снующими у костра девушками. Рядом с ним стоял его огромный рюкзак. Несмотря на жару, парень почему-то оставался одетым.

Увидев Дика, молодой человек снова замер, как и при первой с ним встрече, но пес, не обратив на него никакого внимания, пробежал мимо и бухнулся в воду — он обожал купаться. Парень расслабился и кивнул Катьке как старой знакомой.

— Что, одного друга нашла, а других потеряла?

— Никого я не теряла, просто мы разделились, — ответила Катька.

— Эй, кто это? Где ты его видела? — прошептал Ромка.

— В лесу, около той самой нашей поляны.

— Да?!

Сузив глаза, Ромка взглянул на свои часы, потряс рукой и пробормотал:

— Ну вот, кажется, опять стоят. — Потом посмотрел на Катькино запястье, покачал головой: — И у тебя тоже, — и обратился к парню: — Не подскажешь, который час?

Тот слегка приподнял левую руку.

— Половина третьего.

Часы у него были самые обыкновенные, недорогие, без синего ободка. То есть совсем не такие, как на их снимке.

Тогда Ромка перевел глаза на огромный рюкзак и шепнул Катьке:

— Отвлеки его, быстро!

Катька зашла в воду, схватилась за корму лодки и громко запыхтела, сделав вид, что не может стянуть ее в воду.

— Ой, что же делать? — как бы про себя, но достаточно громко пробормотала она.

— Тебе не помочь? — сразу же предложил незнакомец.

— Помочь, помочь, — закивала Катька.

Парень отбросил в сторону сигарету, подошел к лодке и, взявшись за нос, легко столкнул ее с песка.

— Ой, погодите, — закапризничала Катька. — Помогите мне теперь отсюда выбраться.

Она затащила парня в озеро и, пытаясь удержать его рядом с собой, заскользила ногами по дну и плюхнулась в воду, подняв целый фонтан брызг. Молодой человек подал ей руку, Катька встала и соскользнула назад, умудрившись искупать и его. В общем, они вышли из воды только тогда, когда Ромка успел прощупать огромный рюкзак парня, заглянуть внутрь и даже поводить по нему щупом своего металлоискателя.

Проделав все это, юный сыщик подбежал к выбравшемуся на берег хозяину рюкзака и спросил:

— Скажи, пожалуйста, а ты в лесу никого, кроме них, — кивком подбородка он указал на Катьку, — не видел?

Парень снял с себя вымокшую футболку и подставил солнцу белую грудь. Лето было в самом разгаре, а он почему-то ничуть не загорел.

— Видел, — спустя какое-то время ответил молодой человек. — Я там наткнулся на одного мужика.

— А какой он из себя?

— Седой, кажется, но не старый. Средних лет.

Ромка чуть не сел, где стоял. Этот парень, сам того не зная, подтвердил все его подозрения относительно седого незнакомца.

Чтобы не выдать разбушевавшихся в нем эмоций, юный сыщик прокашлялся и только потом задал следующий вопрос:

— А где ты его встретил, в каком месте?

— Не помню, где-то у болота.

Ромке все с большим трудом удавалось скрывать волнение.

— А о чем вы с ним говорили?

— Ни о чем не говорили, он куда-то спешил.

— Так… — Ромка провел рукой по волосам, почесал в затылке. — А щит ты там видел?

— Щит? — Парень поднял брови. — Какой еще щит?

— Который о болоте предупреждает, — пояснила Катька.

Молодой человек сдвинул брови и кивнул.

— А, ну да, кажется, был там какой-то щит.

— А в руках у этого седого что-нибудь было? Сумка какая-нибудь или там рюкзак, ты не помнишь?

— Было что-то, но не помню что. Слушай, друг, если бы я знал, что потом встречу тебя, я бы разглядел этого мужика получше. Объясни, зачем он тебе нужен? Что случилось-то? — парень с огромным любопытством смотрел на Ромку.

— Ничего… То есть… Ну, в общем, я там человека нашел раненого, — подумав, что никто не призывал его к молчанию, ответил юный сыщик. — Хотелось бы знать, кто в него стрелял.

— На то милиция есть.

— Милиция милицией, а мы тоже кое на что способны, — объявил Ромка и не удержался, чтобы не похвастаться: — У нас уже и улики кое-какие имеются, между прочим.

— Улики? Вот интересно, — шагнул к нему владелец рюкзака. — И что же у тебя там за улики такие?

— Да так, всякие, — туманно ответил юный сыщик. Не показывать же ему одну-единственную найденную в кустах салфетку? И он поспешил перевести разговор на другую тему, указав на лодку с удочкой. — Это твоя?

— Моя. То есть я ее напрокат взял.

— А этот седой дядька на чем сюда приехал, как ты думаешь?

— Понятия не имею, — ответил парень и, достав из кармана брюк белую бумажную салфетку, вытер ею потный лоб.

Ромка вытаращил глаза. Салфетка была точно такой, какая лежала в его сумке. Заметив его удивление, молодой человек пояснил:

— Жарко. Пот глаза заливает.

— А вы в Медовке живете? Что-то мы вас там никогда не видели, — с подозрением спросила Катька.

— Не живу, а отдыхаю, я недавно приехал.

— Понятно, — кивнула она, не сводя настороженных глаз с небритого лица. — А что вы сами-то в лесу делали?

— Вы и впрямь как следователи, — усмехнулся тот. — Но у меня ни от кого секретов нет. В лесу я гулял, травы лекарственные собирал и ягоды. Малина уже пошла. Бруснику, как ни странно, нашел.

Разговаривая с ними, молодой человек то и дело поглядывал в сторону костра, у которого хлопотали девушки. Обсохнув, он направился к своему рюкзаку и сел так, чтобы видеть костер, потеряв к двум друзьям всякий интерес. Ромке тоже с ним больше не о чем было разговаривать. Он позвал Дика, усадил его в лодку Еремеича и оттолкнулся от берега.

— Успел проверить его рюкзак? — прошептала Катька, прежде чем сесть в лодку Петра Ивановича.

— Ага. Он не врет, там у него одна трава и есть.

— А ты надеялся сразу найти свой клад?

— Ни на что я не надеялся. — Ромка взмахнул веслом и обрызгал Катьку. — Но проверить-то было нужно, чтобы исключить его из числа подозреваемых. Я ведь не только клад, я еще и пистолет ищу. Менты на поляне только пули обнаружили, а пистолет, значит, тот, кто стрелял, с собой унес.

— А салфетка, которой он вытирался, тебе ни о чем не сказала?

— Ни о чем, — вздохнул Ромка. — Преступник, тем более убийца, не будет свои салфетки где ни попадя разбрасывать. Я зря ее подобрал. Пока что все указывает на седого мужика. Поскорее бы увидеть его часы.

Катька выгребла на середину озера и снова подплыла к Ромке.

— Наверное, кража болотного щита — тоже дело рук этого седого.

— Очень может быть. Только зачем он ему понадобился, ума не приложу.

— Вы вдвоем? А остальных куда дели? — спросила Нина Сергеевна, когда, поставив обе лодки к причалу и отчитавшись перед Еремеичем, Ромка с Катькой явились домой.

— А они зверя лечить поехали, — продолжая думать о седом мужике и пропавшем кладе, с ходу брякнул Ромка.

— Какого еще зверя?

— Обыкновенного зверя, волка. Волчицу, вернее. Мы ее в лесу нашли, раненую. Темка с Лешкой и Жан-Жаком с ней в больницу поехали, а потом ее сюда привезут. Она у вас в сарае жить будет.

Нина Сергеевна в испуге сдвинула брови.

— Я не ослышалась? Что ты сказал? Кого они привезут? Волчицу?

— Ну да, — пожал плечами Ромка. — Что здесь такого?

— Так, — Нина Сергеевна замолчала. Наверное, считала до десяти, чтобы прийти в себя и не взорваться. Потом, сощурив глаза, покачала головой. — Руконожка у вас был, голубь был, собака есть, ежи имеются.

— И Попочка еще мой, — услужливо подсказал Ромка.

— И попугай твой. Вот только волка для полного счастья нам и не хватало.

— Но не бросать же его в лесу? Поставьте себя на наше место. Вы бы оставили раненого зверя без всякой помощи? — пискнула Катька.

Нина Сергеевна задумалась.

— Кто знает, что бы я сделала на вашем месте. Жан-Жак, говорите, с ними поехал? Ну что ж, подождем — увидим. Но откуда здесь взялись волки? Никогда они в нашем лесу не водились, слишком много кругом жилья понастроено.

— Я и говорю, что мы нашли очень редкого зверя, — радостно отметил Ромка. — Дайте нам какую-нибудь подстилку, мы ему место приготовим.

— Сходите, что ли, на луг за сеном, — смирилась с неизбежным Нина Сергеевна.

Расчистив от старого хлама половину сарая, Ромка с Катькой завалили ее душистым сеном, сверху положили выделенное Ниной Сергеевной старое покрывало, на котором красовалась тигриная морда. Ромка тут же на него плюхнулся, раскинул в стороны руки и ноги и сладко потянулся.

— Хорошо! Мягко.

Катька пощекотала Ромкину пятку, он вскочил, а она быстренько заняла его место.

— Ух ты, прикольно-то как! Век бы так лежала.

Катька прикрыла глаза, явно собираясь претворить свое желание в жизнь, но Ромка схватил ее за руку и сдернул с покрывала.

— Некогда разлеживаться! Надо мужика седого искать, часы его проверять.

— Нельзя нам сейчас уходить, — покачала головой девочка. — Лешка с Артемом скоро приедут, им может понадобиться наша помощь.

С Катькой нельзя было не согласиться, но и прохлаждаться без дела Ромка не Мог. Он сбегал домой за блокнотом и ручкой, сел рядом с ней на сено и принялся чертить план леса.

— Пока их нет, давай разберемся, что произошло на той поляне. Смотри сюда. Вот куст, под которым был мой клад, вот тут лежала волчица, здесь — человек. — Юный сыщик соединил все три точки, получился равносторонний треугольник. — Слушай, Катька, может быть, тот, в кого стреляли, тоже за кладом шел, столкнулся со вторым искателем, и они его между собой не поделили? Но почему эти люди стали его искать тогда же, когда и я, а не раньше и не позже?

— Это легко узнать, — доставая из кармашка зеркальце, сказала Катька. — Нужно расспросить твоего раненого, что он делал в лесу. Он, наверное, уже пришел в сознание. В какую больницу его повезли, знаешь?

— Не знаю, — пожал плечами Ромка. — Я хотел попозже в ментовку позвонить, чтобы об этом спросить.

— Ну так звони.

— Сейчас. — Ромка потянулся за телефонной трубкой и хлопнул себя по лбу. — Слушай! Зачем звонить незнакомым ментам, когда можно узнать об этом от Алексея?

— Вот именно, — с удовольствием разглядывая себя в зеркальце, кивнула Катька. — Выясни, кто он такой, где лежит, и мы навестим его там. Ты как-никак его спас, и из одного только чувства благодарности он обязан будет все тебе разъяснить.

Не откладывая дела в долгий ящик, Ромка тут же позвонил внуку Петра Ивановича, рассказал ему о найденном в лесу человеке и попросил выяснить фамилию раненого и адрес больницы, в которую того отвезли. Алексей, как всегда, куда-то торопился, и Ромка не успел ему ничего сообщить о почти найденных и тут же исчезнувших сокровищах. Впрочем, он и не очень-то хотел об этом рассказывать, решив, что разберется со своим кладом сам.

— А больше у вас ничего не случилось? — прежде чем отключиться, с подозрением спросил Алексей.

— Нет, нет, просто мы хотим этого человека навестить, узнать, как его здоровье, вот и все, — заверил его Ромка. — Правда, мы попутно еще и волка спасли.

— Кого?

— Ну, там еще волчица была, тоже раненая, откуда взялась, мы не знаем. — Ромка услышал, как лейтенанта кто-то зовет, и поспешно добавил: — Так ты узнай, пожалуйста, что это за человек, да поскорее, мы будем ждать.

— Постараюсь, — пообещал лейтенант и, как ни спешил, не преминул заметить: — Вечно вы во что-то влипаете.

— Мы-то при чем? Они все сами нашлись! — обиженно прокричал Ромка, но Алексей уже отключился.

Ромка убрал телефон, и к нему пришла новая важная мысль. Она давно вертелась у него в голове, но окончательно оформилась только сейчас.

— Слышь, Катька, — пихнул он свою боевую подружку в бок, — а помнишь, как Жан-Жак нам сказал, что на дорогах стоят менты и все тачки проверяют?

— Угу. И что? — теперь Катька усердно красила ресницы.

— Я говорю, это хорошо, что они там торчат, они нам только на руку. Потому как кого бы они ни искали, никто с моим кладом мимо них проехать не мог: они бы увидели драгоценности и сразу б его замели. Я бы на его месте ни по какой дороге даже на велике не поехал и пешком бы не пошел, мало ли что. А если менты стоят повсюду, то он никак не мог уехать ни в сторону Москвы, ни в райцентр.

— А если он был на лодке?

— А на лодке куда можно с озера приплыть? Только в Медовку. Так что если это не седой мужик, а совсем другой человек, то он тоже где-то здесь обретается.

— С кладом?

— Кто его знает? Хотя проще было перепрятать клад в лесу, чем везти его в поселок. Вдруг хозяйка, у которой он снимает дачу, вздумает копаться в его вещах? Не зароет же он сокровища у нее в огороде? Хотя всякое может быть. — Ромка пожал плечами, но развить свою мысль дальше не успел: к их калитке подкатил красный «Рено» Жан-Жака.

В тот же миг Ромка с Катькой вынеслись на улицу. Из дома выбежала Нина Сергеевна. В ней теплилась маленькая надежда, что Ромка пошутил и в их сарае поселится не волк, а какая-нибудь небольшая безобидная зверушка. Но Когда она заглянула внутрь «Рено», ее надежда мигом испарилась.

— Помогите вытащить, — выпрыгнув из машины, попросила Лешка.

Волчица с забинтованным боком лежала на заднем сиденье и не подавала признаков жизни.

— А она жива? — воскликнула Катька.

— Жива, конечно, ей снотворное вкололи, — ответил Артем. — Врач сказал, что она много крови потеряла, оттого ослабла и не смогла убежать, а вообще-то, раны у нее не опасные.

— А он вам не сказал, что опасно привозить домой дикого зверя? — спросила Нина Сергеевна, с невольным ужасом разглядывая матерую волчицу. — Вы подумали, что будет, когда она придет в себя?

— Тогда и посмотрим, что будет, — беззаботно ответила Лешка. — Когда мы в лечебницу ехали, она смотрела на меня так, как будто все понимала. Как мой Дик, когда заболел и мы его лечили. Неужели она не будет нам благодарна за свое спасение?

— Ну, ты как маленькая. Разве же зверь это поймет? — Нина Сергеевна перевела глаза на француза: — Жан-Жак, а вы-то что обо всем этом думаете?

Француз с виноватой улыбкой подошел к ней и развел руками.

— Я не мог не посмотреть, кого они там нашли, а потом не смог им отказать. Впрочем, они бы все равно никого не послушались и не оставили зверя в лесу. И не знаю, не винил бы я себя больше в том случае, если бы не откликнулся на их просьбу. Доброту в детях надо поддерживать, не так ли? Надо будет надеть на волчицу намордник и получше закрывать сарай. А когда она начнет поправляться, я отвезу ее обратно в лес.

— Вы, как и я, пошли у них на поводу. А может, так и надо, — вздохнула Нина Сергеевна, но дальнейшие ее рассуждения прервал пронзительный визг:

— Да никак это волк?!

Все оглянулись. Поодаль стояла — и, видно, уже давно — тетка Анфиса, одна из тех медовских сплетниц, кто всюду сует свой длинный нос и только тем и живет.

— Вы что, с ума сошли, волка в дом тащить? — таращилась на них сплетница.

— Кого хотим — того и тащим, — пробурчал Ромка.

— Всякую погань подбирают. Их убивать надо, они лосей губят, на людей нападают! А вы-то, вы-то куда смотрите? Не понимаю, что за люди такие! — На детей тетка Анфиса внимания не обращала, ее осуждению подверглись Нина Сергеевна и Жан-Жак.

— Дело в том, что… — смущенно начал оправдываться француз, но Лешка, резко тряхнув волосами, подбежала к тетке Анфисе и, глядя на нее в упор, спросила:

— Скажите, пожалуйста, когда и где в последнее время волки напали на человека?

— Да везде!

— Да что вы говорите! Если бы такое случилось, об этом во всех газетах бы написали. К вашему сведению, волки людей сторонятся. Они — санитары леса, и там, где они водятся, все животные здоровые, мало болеют и не вырождаются. А люди убивают красивых и сильных и свои преступления сваливают на волков. Между прочим, серый волк как вид занесен в Красную книгу. И вообще, вас не касается, кого и где мы подбираем.

— Очень даже касается! А как вырвется, тогда что?

— Не вырвется!

— Ты волков не знаешь!

— Очень даже знаю! — распалилась Лешка. — Нельзя относиться к ним как к каким-то вредителям!

— Перестань, идем, — сказала Катька, беря подругу за руку.

Но Лешка не унималась. Она взялась за край одеяла, на котором лежала волчица, продолжая возмущаться:

— Не люблю я несправедливость! Почему лев — тоже, между прочим, хищник, да еще какой! — считается царем зверей, а волка царем леса никто не называет? Ведь наша волчица настоящая лесная царица. А еще поговорка есть, что человек человеку волк. А почему не тигр и не лев? Да люди с волков должны пример брать! Они хранят друг другу верность всю жизнь, заботятся не только о своих, а и о чужих детях, и волчат беспризорных у них не бывает, не то что у людей! Люди своих детей подчас бросают, а волки чужих подбирают и воспитывают.

Лешка продолжала ворчать и успокоилась лишь тогда, когда они занесли волчицу в сарай и опустили на заранее приготовленную подстилку. Присев рядом, она погладила лобастую голову.

— Проснется голодной, надо ей еды приготовить. И питья побольше давать, врач сказал, — Лешка откинула со лба волосы и с озабоченным лицом повернулась к Катьке: — Всю дорогу придумывала, как мы ее назовем, но пока ничего в голову не пришло. Ты что предлагаешь?

— Никак мы ее не назовем, даже и не мечтай ее как-то называть, нельзя тебе к ней привыкать, — охладил сестру Ромка. — И вообще, как волка ни корми, он все равно, сама знаешь, что делает. Причем в этой пословице про волчат говорится, а ты взрослого зверя притащила, он вообще не приручаемый. В любом случае мы ее в лес отпустим, там ее место.

Тщательно закрыв за собой дверь сарая, друзья вышли на улицу, чтобы поблагодарить Жан-Жака. Француз, приняв эстафету от Лешки, просвещал тетку Анфису: он рассказывал ей о Международном центре волка, который находится в маленьком городке под названием Или на границе США с Канадой и занимается изучением и охраной этих прекрасных зверей. Жан-Жак был эрудированным человеком, мог поговорить на любую тему.

— Не так давно в штате Миннесота, где находится этот центр, за убийство волка полагался штраф в размере 20 тысяч долларов и заключение в тюрьму до года, вы себе это представляете? — француз даже поднял вверх указательный палец.

Однако на его оппонентку эти слова, равно как и Лешкины, не произвели никакого эффекта. Тетка Анфиса лишь качала головой и твердила свое: волку в их поселке не место.

— Странные вы люди! — вынесла она под конец свой вердикт. — Кому рассказать — не поверят!

А потом круто развернулась и пошла прочь, не переставая, как маятником, качать головой. Пожав плечами, Жан-Жак сел в свою машину и, перед тем как завести мотор, еще раз попросил ребят принять все меры предосторожности.

Нина Сергеевна, распрощавшись с французом, подавила в себе глубокий вздох и спросила:

— Устроили зверя? Идите обедать, вернее, теперь уже ужинать.