Дело рук компьютера (сборник)

X. Харгривс Если сказали тебе, что ты умер…

Огромная машина-компьютер пела для самой себя какую-то песенку — бесконечную, нежную, едва слышную в тысяче других тихих звуков. Машина занимала колоссальное по площади подземное помещение, над которым раскинулся один из пригородов Рагби, в прошлом небольшой город в штате Северная Дакота. Двести пятьдесят миллионов карточек продвигалось по каналам машины быстро и плавно, словно кровь по сосудам человеческого тела. Одну из них на мгновение выхватывали для того, чтобы внести новые данные; другую — чтобы, наоборот, изъять старые. К примеру, в роддоме города Индианаполис появился на свет ребенок; его поместили под электронный измеритель, который во мгновение ока снял мерку с головы, грудной клетки, запястий и лодыжек младенца. В меньшей машине, чем та, главная, появилась карточка — минутой позже такая же появится в машине города Рагби. На карточке значилось, что население Америки пополнила девочка и ей выдано постоянное удостоверение личности, а проще говоря — УЛ, за номером IN97246INД38452. Отныне, каким бы именем ни нарекли ее родители, как бы ни окликали ее подруги, как бы ни называл будущий муж — машины, заполняющие карточки УЛ, заведующие и всячески манипулирующие демографической статистикой, — все эти шестьдесят пять главных машин страны обозначали ее именно IN97246INД38452.

Примерно в это же время в городе Саскатун, штат Саскачеван произошло другое событие: робот-полисмен поднял на улице покойника — взрослого мужчину, пронес мимо толпы зевак к машине и после минутного обыска извлек из кармана его УЛ. Потом передал через электронный информатор сообщение, что такой-то умер. Машина № 58, расположенная в пятидесяти милях к северу от этого города, отправила в боковой канал карточку SA537SAS8442, провела ее через несколько записывающих устройств и, наконец, сбросила в ящик с надписью «Умершие». Впервые за много лет карточка обрела покой. Мгновением позже дубликат карточки за тем же номером направили в боковой канал в машине города Рагби, с тем чтобы сбросить ее в точно такой же ящик. Но тут случилось нечто, не предусмотренное в свое время инженерами и техниками: та самая нелепость, которая происходит, может быть, только один раз в сто лет.

Когда нужную карточку отправляли в боковой канал, едва ощутимая вибрация тока создала подобие эха, и следующая карточка, стоявшая позади, тоже попала в боковой канал. Так случилось, что в ящик «Умершие» упала карточка BE96647CON374699. А вскоре вслед за этим в городе Денбери, штат Коннектикут, ее дубликат сбросили в ящик с такой же мрачной надписью.

Для любого из жителей пригорода Бетель, штат Коннектикут, тот день был таким же точно, как и все предыдущие, в том числе и для некоего Джо Шульца, рабочего фабрики антикварной мебели. После работы Джо решил, что он с большим удовольствием проведет время в кафе-автомате, чем в тишине своей тесной и убогой квартирки. Цены были одинаковы независимо от того, вставишь ли ты свое УЛ в прорезь соответствующего автомата в кафе или дома. Однако — и это было существенно для Джо — в кафе ты видишь ряды тарелок с настоящей едой, а дома — только цветные слайды. Кроме того, в кафе вокруг тебя — все-таки живые люди, какие ни на есть, хорошие или плохие.

Но главное удовольствие состояло в другом. Предприимчивому парню, каким был Джо, кафе давало свои возможности.

Пробив компостером цены выбранных блюд, он заплатил за них роботу-кассиру и забрал свой поднос. С некоторым беспокойством он заметил, что сумма пробита на синем чеке: это значило, что его средства на исходе, а ведь до получки еще целая неделя. Ладно, подумал Джо, бывало, к этому времени я не раз и красный чек получал, то есть совсем на мели оказывался. Пару раз даже пришлось пройти через жуткую тягомотину с получением кредита, который потом вычитают из зарплаты. И мне еще здорово повезло: выполняю физическую работу, требующую особых навыков, и получаю побольше некоторых. (Уж как он достал это место, лучше не вспоминать. Джо не раз ломал голову, как сводят концы с концами те, кто просто нажимает кнопки на машинах.)

Джо внимательно осмотрел посетителей, и взгляд его остановился на сильно располневшей пожилой даме. Она была за столиком одна, а на подносе ее стояли тарелки с весьма калорийной едой. Ловко лавируя между столиками, Джо остановился возле дамы, сверкнув улыбкой, спросил: «Разрешите?» — после чего решительно уселся напротив.

Первые несколько минут прошли в молчании: Джо уминал довольно жалкое содержимое собственных тарелок, не обращая внимания на музыку, которая играла негромко, но назойливо. По мнению психологов, она заставляла посетителей поглощать свою пищу быстрее и тем самым увеличивала пропускную способность кафе. Потом Джо начал изучать соседку, чтобы разработать тактику и завладеть «объектом». На нее, видимо, музыка не действовала совсем. Не так легко будет ее околпачить, думал Джо. Ну что ж, тем интереснее моя задача.

В качестве первого хода он демонстративно отодвинул прочь тарелку картошки, плавающей в жире, и при этом сокрушенно вздохнул. Во взгляде женщины мелькнула искра интереса, даже удивления. Задача становилась легче.

— Сплошной холестерин, — сказал он, накалывая на вилку стручок зеленой фасоли. И продолжал, заметив, что лоб женщины пересекла складка — она призадумалась: — Плохо действует на артерии. Покрывает стенки, сужает.

С минуту он молча смотрел на содержимое своей тарелки, однако, когда соседка уже была готова забыть его фразу, добавил, печально улыбнувшись:

— Дружок у меня помер в прошлом году, как раз вот от этого. Даже и вспоминать тяжело. Такой хороший парень был: большой, веселый, здоровый. И выглядел прекрасно до того самого дня, когда сыграл в ящик. Врач сказал: «Закупорка сосудов». Такие вот дела. Сердце не выдержало. А ведь врач предупреждал: «Откажись ты от этих калорий, перестань жирное есть. Это яд. Чистейший яд». Артур не послушался, чудак. А парень был хороший.

Джо умолк, заметив уголком глаза, что губы соседки сжались в прямую, жесткую линию. Пожав плечами, она снова взялась за вилку.

Джо отодвинул свою полупустую тарелку, зажег сигарету и стал читать световую газету: строчки новостей, которые медленно ползли по стене. Вилка застыла в руке женщины. Потом, отправив еду в рот, она медленно положила вилку на стол, вздохнула, отодвинула стул, тяжело встала и вышла из кафе. Только убедившись, что она ушла совсем, Джо переправил ее десерт на свой поднос, не торопясь доел собственную еду и только после этого насладился добычей. Не так уж тяжело она досталась, подумал он.

Чувствуя себя куда больше в ладу с миром, чем раньше, Джо решил, что может позволить себе лишнюю чашечку кофе. Все так же довольный своей победой, он пробрался к автоматам с напитками и сунул свое УЛ в прорезь одного из них.

Чашка осталась пустой. Какую-то долю секунды Джо даже этого не замечал. Потом увидел, что автомат швырнул его карточку назад.

В изумлении Джо смотрел на карточку, автомат и чашку, потом повторил попытку. И снова автомат вышвырнул назад его УЛ. Выбросил на поднос, куда сваливают карточки, в которых что-то неладно. В полной растерянности Джо пытался сообразить, какой непорядок в его УЛ. Он отошел в сторону лишь тогда, когда очередь позади него заволновалась.

Такое с ним случалось раньше всего однажды, когда он вышел из бюджета. Но в тот раз его довольно четко предупредили: чеки пробивали на красной бумаге. Он и правда не хотел брать в долг, пока его счет окончательно не иссякнет. Но сегодняшний скромный ужин не мог его вконец разорить.

Все так же недоумевая, Джо направился в тот конец зала, где стояли автоматы с надписью «Официальные запросы», и подошел к одному из них. С минуту поколебавшись, он сунул свое УЛ в прорезь и стал ждать. Жужжание компьютера уже умолкло, а карточка все не возвращалась. Секунды ожидания обернулись пыткой. Наконец автомат вернул карточку со странным звуком, похожим на икоту. В тот же миг из другой прорези, сбоку, появилась какая-то инструкция. Джо вытащил ее и прочел текст, от которого пришел в полное изумление:

И далее:

Джо понял, что это какое-то крайнее недоразумение, какая-то дурацкая путаница. Настроение у него испортилось. Однако он быстро убедил себя, что любое недоразумение можно легко разрешить. Он знал, что неприятности бывали время от времени и у других — причем покрупнее, чем эта. Ходила среди его знакомых легенда про одного парня, который растратил сумму, в сто раз превышавшую его вероятный заработок за всю жизнь. Кажется, припоминал Джо, парня пришлось назначить на какой-то крупный пост, чтобы он смог оплатить долги. Ну да, так и было: его сделали президентом какой-то страны, которой выдали заем, равный долгу президента. Ну что ж, Джо хотя бы знал теперь, что следует предпринять. Нужно найти справочное бюро, где принимают запросы в письменном виде, заполнить нужную форму, и вопрос будет исчерпан.

Задумано — сделано. Джо вышел из кафе-автомата и направился к ближайшему справочному бюро.

Полчаса спустя «покойный» Джо Шульц удалялся от этого здания в состоянии полного морального упадка. Он заполнил там один за другим три разных бланка, потому что ни один не отражал, по его мнению, сути дела. И на каждый машина давала точно такой же ответ, какой он получил в самый первый раз. Наконец в полном отчаянии он запросил информацию по поводу умерших вообще и получил в ответ направление в ближайшую контору следователя, или так называемого «духовного наставника». Сжимая эту бумажку в руках, он медленно побрел домой, изо всех сил пытаясь понять, что же все-таки произошло.

Однако худшее было впереди. Подойдя к своей двери, Джо увидел, что квартира пуста. Два робота тщательно убирали какой-то мусор. Мебель Джо — всего две-три вещи, за которые он расплачивался несколько лет, — и прочие пожитки уже куда-то увезли.

Это его потрясло. В порыве гнева Джо стал вырывать из рук робота тряпку, которой тот протирал пыль.

— Ты что делаешь, сукин сын?! — кричал он на механического человека.

Робот не ответил, он просто стоял, выжидая. Внутри у него раздавался мерный гул. Другой робот, видимо более сложная модель, повернулся и подошел к Джо. Шупальца-измерители быстро прошлись по его телу вверх и вниз, после чего протянули ему какую-то бумагу, и оба робота вернулись к прерванной работе. Совершенно растерявшись, Джо читал «Инструкцию для наследников», в которой говорилось, что вещи покойного Шульца опечатаны и отправлены на государственный склад, где и будут храниться до последующих распоряжений. Та же бумага сообщала, что чья бы то ни было попытка присвоить что-то из имущества или сопротивляться его отправке будет рассматриваться как уголовное преступление. Джо, теперь уже сбитый с толку окончательно и бесповоротно, вышел из дому и потащился по тротуару, пытаясь отыскать выход из положения.

Ах да, контора следователя. Она упоминалась в самой первой из бумаг, которые он сегодня получал. Однако контора уже закрыта, да и, вероятнее всего, в ней тоже распоряжаются роботы. Он смотрел на лица спешащих по улице людей и думал, попадал ли кто-нибудь из них в такую же переделку. Просить у кого-то помощи? Все равно что спрыгнуть на забитую машинами автостраду, шум которой доносится снизу. Каждый живет для себя, думал Джо, и чем меньше задаешь вопросов, тем лучше. Остановишь, например, вон того здоровенного парня, попросишь совета, а он подумает, что ты сбежал из психушки, и отправит туда же.

А что? Это может стать решением проблемы. По крайней мере, хоть на время. За свою жизнь он дважды побывал в больницах, и оба раза это было не так плохо. Сплошной отдых, неплохая еда, хорошенькие медсестры — хотя у них и не было времени разговаривать с простыми пациентами. Можно попробовать провести там хоть одну ночь. Конечно, если его отдадут компьютеру-диагностику, то сразу выведут на чистую воду и вышвырнут вон, но — кто знает? В тот, последний раз его не осматривали до самого утра. Джо еще жутко разозлился тогда: так ведь и концы отдашь, пока тебя лечить начнут. А на следующий день ему сказали, что он здоров — просто перебрал накануне. Ну что ж, попробовать стоит. Может, его примут и сегодня, еще не поняв, что он симулянт. Сейчас 19.00, думал Джо, пока я дойду до больницы — на такси у меня все равно не хватит, — будет 19.30. Подожду до 20.00 и попробую прорваться.

Поскольку голова его получила какую-то работу, он чувствовал себя лучше, хотя и сейчас не очень-то знал, что будет делать дальше.

Небольшой парк, разбитый вокруг больницы, выглядел довольно приятно — одна из новых моделей паркового искусства, призванная создавать иллюзию полной изоляции больного от внешнего мира. Кусты, деревья и цветы были синтетическими, но разглядеть это мог только очень острый глаз. А сейчас как раз все должно было расти и цвести, в любую погоду. Джо заметил, что траву сменили недавно: видимо, на фабрике пожалели краски, и трава была чуть-чуть светлее остальной зелени. В общем и целом, это окружение успокаивало; Джо почувствовал, что начинает приходить в себя — впервые за весь этот день, с той минуты, как автомат швырнул назад его УЛ. Уже сгущались сумерки, когда появился робот-сторож и включил освежители воздуха, спрятанные в кустах. Они тихо загудели, и Джо решил попробовать счастья.

Он глубоко вздохнул и, набравшись храбрости, не спеша миновал тамбур и подошел к столу в приемном покое, за которым стройная медсестричка, явно не старшая по должности, деловито сортировала карточки. Хриплым, «больным» голосом Джо назвал имя, фамилию и попросил, чтобы его приняли. Девушка оторвалась от карточек и, глядя ему в глаза, спросила, не может ли он назвать свою болезнь, хотя бы приблизительно. Джо продумал ответ, еще сидя в парке.

— Знаете, мисс, я лучше доктору скажу… Но болит жутко, так болит… — промямлил он, глядя в пол, переступая с ноги на ногу, потом уставившись на стену. — Если нужно, я подожду… — После этих слов он затих, а потом весь передернулся.

— Я направлю вас в отделение неотложной помощи, — сказала сестра, — и попрошу сразу вызвать врача.

— Спасибо, — процедил Джо, словно ему было трудно говорить. — Куда мне идти?

— Прямо через холл и налево, — ответила сестра. — Могли бы вы предъявить ваше УЛ?

— Ясное дело, — ответил Джо. Вытащив из кармана, он держал карточку перед глазами медсестры так, чтобы та смотрела на нее издали. Но не успел он глазом моргнуть, как девушка ловко схватила УЛ и, держа его двумя пальчиками за уголок, засунула в информатор.

Помертвев от страха, Джо ждал любой гадости. Так оно и случилось, и довольно скоро.

Откуда ни возьмись, появились два робота-санитара, окрашенные в светло-зеленый цвет, которые везли перед собой каталку. На глазах у онемевшей от неожиданности сестры они опрокинули Джо на каталку, привязали ремнями и покатили через холл. Куда его везут, он понятия не имел, но было ясно, что не в отделение неотложной помощи. Роботы плавно поставили каталку в грузовой лифт и стали опускаться на какую-то немыслимую глубину. Потом так же плавно выкатили из лифта где-то в подвальном этаже.

На какой-то миг они задержались у двери, где светилась надпись «Морг». Джо понял, что с ним будет дальше. Он с ужасом видел, что носилки стоят около одного из аккуратных длинных ящиков; из некоторых таких же ящиков виднелись босые ноги покойников. Один робот открыл свободный гроб, другой деловито отвязал ремни. Не задумываясь, Джо сел прямо, как столб, потом, обогнув одного из «санитаров», помчался к выходу из морга. Оглянувшись назад, он заметил, что оба робота обшаривают пол, водя руками по кругу и тщетно пытаясь найти исчезнувшее тело. Дверь автоматически распахнулась, Джо выскочил в коридор и, задыхаясь, прислонился к стене.

Собравшись с силами, он снова двинулся к лифту, нажал кнопку вызова и стал лихорадочно изучать указатель отделений. «Приемная для ходячих больных» значилось против 35-го этажа. Именно эту кнопку и нажал Джо, войдя в кабину лифта. Стараясь дышать глубже, чтобы унять волнение, он проделал вверх тот самый путь, по которому его везли вниз. Потом пересек обратно тот самый холл. Еще издали увидел медсестру: с лицом, белым, как ее халат, она пыталась что-то объяснить сестре, старшей по чину, размахивая для убедительности карточкой Джо. Разогнавшись, он с ходу выхватил свое УЛ и перестал бежать только тогда, когда рухнул на скамью в парке. Теперь можно было и отдохнуть после всех этих приключений.

Робот-сторож уже дважды прошел мимо него и теперь как-то ненавязчиво выжидал в тени маньчжурского вяза в конце тропинки. Джо пытался собраться с мыслями: что делать дальше? Больницы отпадают, это ясно. Контора прокурора закрыта. Осталась последняя надежда: прикрепленный к нему «духовный наставник». Найти его, однако, не так просто: Джо не был даже отдаленно знаком ни с одним «духовным наставником», хотя и знал теоретически, что таких целая армия.

Ломая голову над тем, как это называется официально, Джо снова пересек улицу, вошел в больницу, спустился на скоростном лифте к подъезду для посетителей, после чего на цыпочках пересек холл и подобрался к будке видеотелефона. Нажимая алфавитные кнопки видеосправочника, он ждал до тех пор, пока на экране не заплясала буква «Д», потом нажал среднюю скорость, буквы поползли медленнее, и вот уже появилось «дух…». По экрану заскользил список «Духовного христианского союза», и, нажав еще несколько кнопок, Джо быстро нашел адрес «духовного наставника», живущего довольно близко.

Джо приготовился было набрать номер «наставника», но вовремя вспомнил, что для этого тоже нужно УЛ. Он просто запомнил адрес и отправился пешком.

Минут через пятнадцать Джо стоял у двери в квартиру некоего Бенджамена Скрупа, после фамилии которого тянулся длинный список ученых степеней и званий.

Уже в первые минуты знакомства Джо понял, что Скруп уделяет гораздо больше внимания потребностям духа, чем потребностям тела. Ростом он превышал два метра, а весил, видимо, не менее полутора центнеров. В его огромных карих глазах затаилась неизбывная тоска. Глаза «наставника» напоминали две шоколадные конфеты, плавающие в блюдце с молоком. Проявив готовность немедленно помочь Джо, он пригласил его войти и изложить свое дело. Втиснувшись на жесткий диванчик у края складного стола, Джо думал: сколько же народу вмещает эта крохотная квартирка, построенная по проекту «экономии жилой площади»? Он читал что-то о таких домах, но воочию видел впервые. Две комнаты плюс ванная-туалет занимали меньше квадратных метров, чем холостяцкая квартирка Джо. Между комнатой, где он сидел, и спальней не было двери, и Джо видел трехъярусные нары, на которых спали по ночам; сейчас они были сложены и прижаты к стенам. Спросив, как бы между прочим, сколько в семье детей, Джо услышал:

— Семеро. Да, семеро детей, и мы с женой. Дети весь день проводят в домовом клубе, жена работает, так что мы мешаем друг другу редко: только за завтраком, за ужином и ночью.

Растерявшись, Джо сказал глупость: при таком положении вещей, мол, «духовному наставнику» и контора в городе не нужна. Хотя про себя отметил, что в этой квартире достичь душевного комфорта явно легче, чем физического.

Однако пора было переходить к собственным проблемам, потому что семья «наставника» вот-вот должна была нагрянуть домой. Вкратце описав положение, в которое он попал, Джо был вынужден добавить и подробности, потому что «наставник» оказался довольно дотошным.

Однако, выслушав его, Скруп признался, что во всех делах, которые он решал вместе с прокурором, ему больше приходилось иметь дело с ошибками совсем другого рода, чем та, которая выпала на долю Джо. Всего два месяца назад, например, к нему обратились родственники покойного, которого кремировали, хотя он верил в загробную жизнь. В тот же день упокоили в земле другого, который завещал, чтобы его кремировали. В таких делах, добавил Скруп, роботы гораздо точнее и исполнительнее, чем живые чиновники, которые, собственно, и поставляют машинам неправильные данные. Что касается Главного прокурора, то, по мнению Скрупа, это тоже не человек, а робот, потому что решения его часто взяты с потолка, навлекают всяческие неприятности на живых и подвергают поруганию мертвых. Кроме того, Главный и сидит-то где-то в Большом Денбери, а не в их предместье.

Понимая, что помощи не последует, Джо все же снова спросил, что ему делать.

Ничего пригодного для применения на практике Скруп не придумал. Так они и сидели, отбрасывая один вариант за другим, пока все семейство младших Скрупов не ввалилось в дом, а вслед за детьми пришла и жена. Поскольку младшие попросили перед сном молока, заодно сварили чашку кофе и для Джо. Вежливо отказываясь, он вспомнил, что с чашки кофе все и началось. Это было часов пять тому назад, а казалось — прошла целая вечность.

Общаясь с семьей «духовного наставника», Джо понял, что семья эта тоже живет в долг. Ему стало стыдно за выпитый кофе.

— Не волнуйтесь, — сказал Скруп, — мы с женой все равно кормимся за счет детей.

Будучи закоренелым холостяком, Джо ничего не знал о пособиях, которые получают многодетные семьи от государства. Скруп объяснил, что сам зарабатывает примерно половину того, что получает каждый ребенок.

— Дети, дай им бог здоровья, считают, что я приношу своим трудом пользу, — сказал он, — и отдают свои пособия в общий котел. В наше время не часто видишь такое отношение к родителям.

Джо был вынужден согласиться. Во времена его детства так вести себя было не принято, но он и сейчас не был уверен, что стал бы отдавать свои деньги отцу с матерью.

Когда супруга и дети Скрупа улеглись спать, мужчины еще немного поболтали, но Джо уже понял, что толку от этих разговоров не будет. Скруп обещал достать новые типы бланков для запросов компьютеру, которые отражали бы положение Джо Шульца как можно полнее. Он даже предложил Джо остаться ночевать, а утром позавтракать, но Джо видел сам, что это невозможно.

— Если я потороплюсь, — сказал он, — то еще успею к своему дружку Максу, пока тот не улегся. А то он страсть как не любит, когда его будят среди ночи.

Крепко пожав руку Скрупа — и получив взгляд его шоколадных глаз, полный сочувствия, — Джо снова оказался на улице. Он направлялся к несуществующему Максу, который жил, видимо, где-то под скамейкой больничного парка.

И вот снова этот райский уголок. Стрелка часов приближалась к зловещей цифре 12. Джо долго выбирал себе «постель», пока не нашел подходящий клочок земли под сенью английского дуба, окруженного кустарником. Только теперь, сунув пиджак под голову и вытянувшись во весь рост, он понял, как дьявольски устал за этот день. Джо заснул почти мгновенно, несмотря на сумятицу в мыслях, которые все еще искали выхода. Джо снилось, что он бежит по каким-то длинным, извилистым коридорам, а стены этих коридоров почему-то колышутся, грозя соединиться и раздавить его. И все время, по какому бы коридору ни бежал, он видел какую-то черную пропасть в конце пути. Но вот сквозь сон он стал различать какой-то бесстрастный, настойчивый голос и, открыв глаза, увидел прямо перед собой робота-сторожа. Джо приподнялся и сел.

— Запрещено, — повторял тот упрямо, — запрещено оставаться в парке после наступления темноты.

Джо не мог двинуть ни рукой, ни ногой, он чувствовал себя не просто усталым, а напрочь лишенным сил и воли. Он продолжал лежать не шевелясь.

— Я вызову полицию, — занудно гудел робот, — если вы не уйдете.

Ну и ладно, подумал Джо, рано или поздно это должно случиться. А почему бы мне не отправиться в тюрьму, в самом деле? По крайней мере, высплюсь спокойно, а потом, может, кто-то и разберется в моем деле, раз уж оно всплывет на поверхность. Было тут и одно «но»: бродяжничество считалось мелким преступлением, значит, им опять займутся только компьютеры. Ну что ж, в самом худшем случае отсижу срок, подумал Джо. Он положил руки под голову и стал ждать.

Прошло не более трех минут, и перед ним вырос робот-полисмен. Второй, такой же точно, остался у машины.

Джо предупредительно выложил на грудь свое УЛ и не двинулся с места.

Бросив на него молниеносный взгляд, робот протянул руку-клешню, схватил УЛ и сунул его в компьютер, передающий информацию куда следует. Снова положил УЛ ему на грудь и стал спокойно чего-то ждать. Потом, откуда ни возьмись, на лужайке появился черный «катафалк». Два робота-служителя вытащили из машины носилки на колесах, уложили Джо, запеленав в простыню, закатили в «катафалк» и тронулись в путь.

Ситуация была очень похожа на предыдущую, но на сей раз Джо привезли в районный морг. Не успели роботы раскрутить саван, как Джо спрыгнул с носилок и бросился к выходу. Оглянувшись на мгновение, он увидел, что роботы делают совершенно такие же беспомощные движения руками, какие делали их собратья.

Это его даже немного развеселило. Джо не спеша шел по коридору, почти не заботясь о том, куда он в конце концов попадет. Было очень приятно находиться в этом теплом, полуосвещенном лабиринте, хотелось свернуться калачиком где-нибудь в углу и проспать остаток ночи. Но это не выход из положения, а выход необходимо найти срочно, да и выход из морга тоже, хотя бы для того, чтобы поесть.

Мысль о еде вызвала страшный приступ голода. Джо уже и не помнил, когда ел в последний раз. Часы над дверью, через которую ему удалось наконец выбраться из морга, показывали 5.30 утра. Есть хотелось не только из-за нервного напряжения — было достаточно и физического.

Придется добывать завтрак любым способом, даже самым отчаянным. Да ведь и положение отчаянное. Умирать с голоду Джо совершенно не собирался, даже если Главная машина решила сделать его покойником ради порядка в отчетности.

С этими мыслями он двинулся на поиски какого-нибудь кафе-автомата, пока еще плохо представляя себе, что он там предпримет. На такое кафе он вскоре наткнулся в том же квартале; люди, встающие рано, уже сновали туда-сюда у его входа. Воспользоваться служебным входом, не говоря уж о главном, Джо не решился. А выступать в роли грабителя при всем честном народе не очень хотелось.

А что, если поискать еще какой-нибудь вход? Через несколько минут Джо действительно увидел дверь неброского серого цвета, она поддалась. Войдя внутрь, Джо увидел комнату, в которую выходило три других двери (прямо как в детском телефильме, подумал он): «Бухгалтерия», «Техобслуживание», «Посторонним вход воспрещен». Вот это-то мне и нужно, подумал Джо и вошел в третью дверь.

Компьютер-пропускник, стоящий по левую руку, назойливо подмигивал, требуя, чтобы Джо предъявил свое УЛ. Однако нашему герою это было ни к чему. Да и не до того: как завороженный, он смотрел на целую выставку еды, оказавшуюся перед ним. Из дальнего угла зала выползал конвейер со стопками тарелок; другие конвейеры, поменьше, подавали эти стопки к ячейкам, откуда их брали посетители. Глотая слюнки, Джо разглядывал поджаренный хлеб с джемом, вареные яйца, яичницу с ветчиной, яичницу с корейкой, блинчики, оладьи, свежие булочки. Все это двигалось по конвейеру потоком, и еды хватило бы на целую армию. Тряхнув головой, чтобы прогнать оцепенение, Джо поставил себе на поднос блинчики, ветчину и кофе. Перегнувшись через конвейер, он достал с противоположной стороны нож и вилку и, усевшись на горку чистых подносов, начал заглатывать еду как удав.

Робот-полисмен появился, когда Джо допивал кофе. Он встал и стоял почти смирно, всего лишь слизывая повидло с пальцев. Робот не спеша сдвинулся к двери, чтобы отрезать Джо путь к отступлению.

— Стоять, — сказал он, — не двигаться. Или я применю силу.

Не отвечая, Джо протянул руку за чашкой, но робот моментально поставил его в позу «руки по швам». Одним из своих щупальцев он вывернул карманы Джо, нашел в них УЛ и сунул в компьютер. В то же время другим щупальцем он потрогал голову, грудную клетку, запястья и лодыжки Джо — процедура, слишком хорошо тому знакомая. Проделывая все это, робот тихонько гудел, но время шло, и Джо начал подозревать, что что-то не срабатывает. Видеодатчики, служащие роботу глазами, запылали ярче, чем обычно, гудение внутри усилилось, щупальца, сжимающие Джо, вцепились в него еще крепче. Потом он почувствовал запах гари — тлела какая-то изоляция — и увидел дым, проникающий сквозь тончайшие щели в железном теле полисмена.

И наконец — о ужас! — из тела робота вырвалась целая туча дыма. Издав звук, похожий на пьяную отрыжку, робот бросил карточку Джо, отцепил от него свои щупальца и рухнул наземь.

С изумлением и страхом Джо смотрел на эту смерть машины, умевшей думать: почти то же самое, что наблюдать смерть настоящего человека. Он поднял свое УЛ с пола, все еще опасаясь, что робот придет в себя и схватит его. Тот не шевельнулся. Прихватив огромный кусок яблочного пирога, Джо не спеша двинулся к выходу, презрительно поглядывая на распростертого полисмена. И лишь оказавшись за дверью, он бросился бежать со всех ног.

Когда часы показывали ровно десять утра по местному времени, Джо Шульц уже лежал в роскошной постели одного из самых фешенебельных отелей Большого Денбери. Как он туда попал? Незаметно достав самый крайний ключ за стойкой портье. Проверка документов в отелях бывает в 14.00 по европейскому времени — это Джо знал. А это значило, что в его распоряжении по крайней мере семь часов спокойного сна. Ну а если его и побеспокоят? Тоже не страшно.

Джо нашел выход из положения. Собственно говоря, этот выход маячил перед ним все время, он не желал замечать его потому, что был порядочным человеком, уважающим закон и порядок.

Разгадка пришла в тот момент, когда робот-полисмен, этот тоже порядочный, преданный служака, рухнул под тяжестью противоречивой информации. Она-то его и доконала.

Увидев живого, движущегося нарушителя, робот схватил его и сравнил с удостоверением. Оно было на имя Джо Шульца. Джо Шульц недавно умер. Да, но нарушитель все же не кто иной, как… Джо Шульц. А Джо Шульц уже умер. Но нарушитель жив!!! Фь-ю-ю-ть! «Мозг» робота сгорел, не выдержав такой перегрузки. Джо не очень-то был знаком с устройством компьютера такого типа, но сейчас, лежа в роскошной постели, он не без удовольствия думал о том, что произошло. Если бы я тогда не пошевелился, думал он, меня бы похоронили. Поежившись от этой мысли, он улегся поудобнее и стал думать о том, как будет жить отныне. Уже засыпая, он представлял себе, какие костюмы будет выбирать в магазинах, какие деликатесы будет есть, в каких роскошных отелях будет спать. Умерев для мира компьютеров, да и для всего мира вообще, Джо Шульц был жив и наслаждался истинной, неподдельной свободой.