День Разрушителя

Глава 3. Названная семья

1

— Что насчёт Хэ́рка или… Кару́ска? — послышался звонкий детский голос среди просторов лесов. — Я про малышку Лиары. Хорошие имена.

Вот уже четвёртый день путники брели по лесным тропам в западном направлении и пока, к счастью, им удавалось избегать встреч с опасной фауной и разномастными преступными элементами. Когда запасы подходили к концу, Шеймус под видом странствующего купца, наведывался в одну из местных деревень, дабы закупить товаров первой необходимости. Благо, беды войны обошли окрестности стороной, а благодаря щедрости командора Фарбрука у путников имелась финансовая база для закупки провианта.

Как и вожак, Кус ни на шаг не отступал от маленькой зеленоглазой девчушки, а волчья спина по-прежнему служила основным транспортом для старого волшебника. Старику было непросто. На протяжении последних дней, ак’рик вёл себя словно щенок, вернувшийся на руки любящей хозяюшки. За столь короткий отрезок пути, зверь услышал больше замечаний со стороны Крога, нежели за два минувших года. Конечно, орк разделял настрой Ку’сиба, но не мог позволить зверю расслабиться. В конец концов, слишком многое в походе зависело от внимательности и чувств Ку’сиба.

Тяжелее всех приходилось Антуану. Кот, привыкший к жизни на замкнутом пространстве фортовых стен, изнемогал от жары, отсутствия отдыха и опаски перед огромным волком. Лишь мягкость фиолетовых ладоней и пьянящий запах мяты не позволяли толстячку останавливаться, заставляя следовать за беловолосой девой и её друзьями.

— Почему Куза думает, что будет малышка? — усмехнулся Шеймус, что ныне брёл пешком бок о бок с девочкой и Ку’сибом.

— Не знаю, — пожала плечами девчушка, сжав в руках объёмный цилиндрически шлем отца, из недр коего тянулась на волю любопытная морда Антуана. — Если будет малыш, то что-то бойкое! Гром или Ро́нго! Может быть Трог?

— Куз, помнишь эльфийский язык? — продолжил улыбаться Шеймус. — Настоящие имена у эльфов очень сложные и длинные. Ни человеку, ни орку такое не выговорить. Лиара — это сильное сокращение, но и оно должно звучать несколько иначе… по-эльфийски. Например, Сильва́на или Малефисе́нта.

— Слишком мягко! — возмутилась девочка. — Такое имя даже злого духа не отпугнёт!

— А я думаю, будет мальчик, — прикоснувшись рукой к будущему животу, промолвила Лиара. На фиолетовом лице расцвела улыбка — добрая и радостная. Улыбка будущей матери.

— И будет таким же сорванцом, как мама, — улыбка на лице Шеймуса обрела свой пик. — Да-да, Древен рассказывал мне о твоих проделках! Хе-хе! Как забралась в погреб друидов и… Крог, а что думаешь ты?

Орк слегка одёрнулся, прервав затянувшуюся задумчивость. Сталь «Кроворуба», как и всегда, дремала на его плече, а мрачный взгляд концентрировался на окружении. Каждая деталь в наружности огромного орка, будь то его взгляд или россыпь воинственных татуировок, вызывала трепет. Даже в состоянии далёком от битвы, он, казалось, оставался её участником. Однако, отныне, подобный воинственный облик дал непоправимую брешь.

— Думаю, будет парень, — пожал плечами орк. — Может и девочка. Главное, чтобы Мать-Земля одарила здоровьем. А имя? Хм! Лорискон.

— Лорискон? — ухмыльнулся Шеймус. — А что, весьма не дурно. Но я всё же думаю, будет девочка. Что насчёт…?

2

— И что?! Дубиной и прямо по рукам?! — слышался восторженный детский голос. — А папа? Больно было? Ха-ха! А большой он был, этот великан?

— Хо-хо! Ещё какой! — ухмыльнулся разводящий костёр Шеймус. — Твой папка рядом с ним, что я рядом с орком. С дохлым, правда, но тем не менее.

Лиара широко улыбнулась и положила на землю ираду, что с приходом вечерних часов превратилась в основной источник мягкого синего сияния. Едва девушка присела на землю, место на её коленях тут же занял мурчащий комок, коего ныне не заботило и присутствие за спиной эльфийки Ку’сиба. Как и ранее, вся местная фауна, будь то природные духи или животные, с любопытством тянулись к гостье собственной обители. Как и ранее, «Талмон» молчаливо дремал в мифриловой темнице на эльфийской шее.

— Крог не такой тощий, — оскалился в улыбке орк. — Великаны крепкие, но медленные… и тупые, как пень. Если сноровка есть, бояться нечего. Больше проблем было от той девчонки, которой Шеймус дал по морде.

Лиара подняла бровь и окинула старика недоумевающим взглядом.

— Поверь, она заслужила, — неловко усмехнулся старик и вытянул из недр плаща потрёпанный футляр с любимой курительной трубкой. — Ох! Мы многое прошли, пока искали вас. Разгромили резиденцию одного негодного барона, с великанами пободались, успели побегать от зверолюдов, повстречать старых друзей Крога и даже поучаствовать в сражении под знамёнами орочьего вождя. Хе-хе! Но Кира… уникальная женщина!

— Болотная ведьма! — фыркнул орк и окинул взглядом левую руку, укрытую нарукавьем, что впитало часть магии, пронизывающую почву топей. — Но дар хороший. И Убежище — хорошее место.

— Владычица Топи, — покачала головой эльфийка, продолжая расчёсывать шерсть на загривке кота. Ткань на шее Ку’сиба, что так же стала даром Киры, наполняла эльфийское восприятие силой и спокойствием. — Персонаж детских сказок воплоти. Удивительно! Хал-ан, что же ещё она поведала вам? Неужели, это и правда, было пророчество.

— Не сомневайся, дитя, — затянувшись, ответил старик. — Более того, мы уже успели убедиться в его состоятельности, когда отыскали вас.

Лиара ответила кивком. Она чувствовала висящую в воздухе напряжённость, видела волнение, что так тщательно пытался скрыть старик. Девушка понимала — Шеймус что-то умалчивает и это что-то имело прямое отношение к пророчеству, однако она всё ещё не решалась задавать вопросов.

— Пап, а расскажи ещё раз, как вы убегали через топь? — в глазах ребёнка вспыхнули искры восторга.

В отличие от эльфийки, Крог прекрасно знал об окончании пророчества и то, что Владычица предсказала Шеймусу смерть. Однако поведать об этом Лиаре не собирался ни орк, ни сам Шеймус.

— Рассказать? — на буром лице проступила клыкастая улыбка. — Папа покажет…

«Что?!» — пронеслась единственная мысль в голове волшебника, прежде чем хватка двух могучих рук отправила его в полёт.

Посох и любимая трубка остались лежать на земле. Орк подкинул Шеймуса в воздух на добрых два метра и поймал на руки. Вместе с остатками дыма из уст старика вырвалась лишь буква «Ё…!» в нарицательном контексте. Орк тут же закинул чародея на плечо и под аккомпанемент детского смеха и изумлённый эльфийский взгляд помчался вокруг костра. Шеймус превратился в неподвижный объект, пытаясь выдавить хоть слово, но Крог не отпускал. Кус с любопытством повёл голову. Крог нырнул вперёд и дабы окончательно «развеселить» старика, выполнил затяжной кувырок. Шеймус никогда не отличался привычкой к сквернословию и использовал брань лишь в редких случаях. Но в сей момент, окажись он в силах произнести хоть слово, старый волшебник, вне всяких сомнений, удивил бы окружающих широтой своего словарного запаса.

— Да! — взвизгнула от восторга девочка и бросилась к отцу. — Фраса, Кус! Спасём Шеймуса!

Отныне количество игроков увеличилось вдвое, а правила изменились. Отныне Крог прижимал к себе старика, отбиваясь от нападок парочки, что изначально намеревалась его спасти. Окружение наполнилось звонким смехом и радостным рыком. Кус, как и всегда, прикусывал за ноги и предплечья, норовил сбить с ног и носился кругами, Куза подхватила с земли тростинку, используя её на манер меча. Единственными, кто остался в стороне от игр, был мурчащий кот, что игнорируя происходящее, пускал коготки в плащ Лиары и сама эльфийка, что расплываясь в улыбке, неотрывно взирала за тем, как изменилось её окружение.

— Получи, великан! — щёлкнув по отцовской ноге, воскликнула Куза и по всем заветам командора Фарбрука исполнила защитный финт.

Отец подыграл и пал на колено, в тот же момент став жертвой атаки Ку’сиба. Огромный волк навис со спины, едва не опрокинув Крога на Шеймуса. Старик выпучил глаз и попытался сделать хоть что-то, но вновь ощутил лёгкость в теле, а взор наполнился круговоротом из темнеющих небес, крон деревьев, восторженного детского лица и почвы, которой мягко коснулось его седалище. Крог не слукавил и в этот вечер, старику вновь довелось пережить «те самые» ощущения.

— Думаешь, избавился от меня? — фыркнул Шеймус. Лицо старика внезапно округлилось в улыбке. — Ну, уж нет…!

Крог откинул Куса, предварительно ободрав руку о защиту на волчьей шее, забрался поверх зверя, но тут же оказался атакован с фланга крошкой Кузой. Девочка перевернула отца, запрыгнула на его грудь и тут же оказалась подброшена вверх на полтора метра. Крог поймал и продублировал бросок, наполнив окружение радостным криком. Он знал о безопасности и риске привлечь внимание, но ныне орку было плевать. Более никто на всём свете не мог забрать у него дочь. Куза пытаясь сопротивляться, когда отец прижал её к себе, но ощутив несостоятельность попыток, попросту растворилась в объятьях. Отныне они будут вместе. Всегда и везде.

Как только орк поднялся с земли, а игра, казалось, приблизилась к логическому завершению, сотканная магией сфера воды, ударила в клыкастое лицо. Крог окинул Шеймуса вопросительным взглядом. Весёлый старикан ответил кивком. Во взгляде Кузы вспыхнули искры. Концентрация, сбор энергии — очередная водная сфера взмыла в направлении «оппонентов». Игра закрутилась с новой силой.

«Талмон» наполнил недра мифриловой темницы сиянием, разделяя противоречивые чувства, что ныне наполняли душу Лиары.

3

— Хорошо. Здесь раны затянулись, — осматривая тело Крога, промолвила эльфийка. Шеймус и Куза ныне дремали в лежаках, после очередного изнурительного дня походов. Рядом с девочкой сопел и огромный серый ком и упитанный кот, что расположился в ногах юной орчихи. — Будь добр, сними защиту с руки.

— Долго одевать, — пробурчал Крог, восседая на обломке пня.

— Я помогу, — улыбнулась эльфийка и опустила ладони на плечи орка. — К тому же, теперь ты превратился в душку и не станешь спорить со мной, верно?

Крог ответил улыбкой и расстегнул первое крепление на груди. Постепенно Лиаре стал открываться вид на исписанное татуировками и шрамами тело. Многие из них были получены много лет назад, в процессе бесконечных сражений, иные, появились на теле орка несколькими месяцами ранее. Удивление девушки вызвало то, сколь много следов заполучил Крог за то время, что пребывал в её поисках. Нутро сжалось в комок.

— Это с того дня? — прикоснувшись к объёмному шраму на правой трапеции орка, промолвила девушка.

— Да. В тот день Крог нашёл Лиару.

— И едва не отдал свою жизнь.

— Крог ни о чём не жалеет. Особенно сейчас, — орк окинул взглядом свою подопечную. — Лиара не оставила помирать. Хм! Ещё и этот волшебник! Хе-хе! Крог чуть не придушил Шеймуса.

— Вы многое прошли вместе. Я молила Силанну, чтобы вы не пострадали и богиня услышала мои мольбы, — на мгновение Лиара замолчала и опустила взгляд. — Я знаю, что Шеймус что-то скрывает. Вижу, что об этом знаешь и ты. Я не жду ответа… а потому, скажи, каково теперь твоё будущее?

— Тарлад. Харасан-Талу. Крог идёт за Лиарой.

— Об этом я и хотела поговорить, — девушка обошла орка, сев на колени, напротив него. Тонкие фиолетовые ладони мягко взяли объёмную бурую ладонь, где красовался шрам — следствие принесённой орком клятвы. — Пророчество Киры не обещает ничего хорошего. Видение Анны так же предсказали беду. Крог… я не хочу, чтобы с тобой или с Кузой что-то стряслось. Особенно теперь, когда вы отыскали друг друга. Я знаю, ты чтишь клятвы, знаю, что ты дорожишь мной, как и я дорожу тобой, — орк нахмурил взгляд и попытался дать ответ, но был остановлен Лиарой. — Подожди. Позволь, я закончу. Мы многое прошли вместе, и ты сделал очень многое для меня. Я обязана тебе жизнью. Но я не могу рисковать судьбой Кузы. Я отпускаю вас, Крог. Вы не должны следовать за нами.

На несколько мгновений орк затих. Взгляд тёмных глаз неотрывно вглядывался в сияющие глаза эльфийки. Это была всё та же самая девушка, чьё бессознательное тело Крог некогда отыскал в лесу, та самая беззащитная девушка, что так сильно напомнила ему дочь, но всё же совсем иная. Голос Лиары более не трясся при каждом слове, несмотря на все грядущие испытания в её глазах не сиял страх. На клыкастом лице расцвела улыбка — добрая и настоящая.

— Лиара сильно выросла с нашей первой встречи, — бурая ладонь мягко перехватила эльфийские ладони. Ещё никогда орочий бас не звучал столь мягко и по-домашнему. — Но Лиара ничего не поняла. Дело не в клятве. Лиара и Крог не просто друзья. Лиара названная дочь Крога и названная мать для Кузы. И если Лиара думает, что Крог оставит свою синеглазку, то Лиара сошла с ума.

Эльфийка застыла, но Крог уже предвидел дальнейший поворот и, не дожидаясь действий эльфийки, потянул её за руки, утопив в собственных объятьях. Лиара прижалась к орку, ощущая твёрдость и тепло, что ныне согревало его душу. Ни он, ни она, ни старик Шеймус, ни малышка Куза, ни даже Ку’сиб — никто из них более не был прежним, во всех смысла став лучшими версиями себя.

— Спасибо… за всё, — прижавшись к колючей щеке орка, прошептала девушка.

Крог хотел стянуть объятия так сильно как мог, но ныне он понимал, что рискует навредить не только Лиаре, но и жизни, что теплилась у неё внутри. Орк разгладил белые волосы и мягко боднул девушку лбом. Клыкастое лицо продолжало тонуть в улыбке — самой радостной улыбке, что когда-либо красовалась на этом пугающем лике.

— Мы начали этот путь вместе, вместе его и пройдём. До самого конца. И… будь рядом со стариком. Сейчас Лиара нужна Шеймусу.

4

391 год Э.С.Д. Месяц Изумрудной Песни. Центральная часть эльфийских земель. Провинция Тарлад.

Послышался протяжный волчий вой. Первые вечерние часы плавно опустились на окрестности чёрных лесов. Редкие цветы, что радовали взгляд после затянувшихся зимних холодов, сворачивались в бутоны. Птицы, число коих заметно возросло с приходом первых месяцев весны, неспешно прятались по гнёздам. Редкие пробудившиеся феи и кутаны скрывались среди древесных крон и позеленевших лугов. Окружение наполнила вечерняя песнь дриад, что исцеляла земной покров и его наполнение. Застывшее над линией горизонта солнце, наполнило оранжевым сиянием ворс бескрайних лесов и одинокую гору близ древнего покинутого храма…

Несмотря на то, что ночь уже ступала по простору земель, а тарладские хищники — одни из самых опасных созданий на всём материке Талана выбрались в охотничьи угодья, жизнь в поселение Лан-Фэл лишь набирала ритм. Титаническое древо, возвышавшееся над плоскостью земли не менее, чем на шестьсот футов, виднелось за многие мили вокруг подобно маяку, вокруг которого кипела и множилась жизнь лесной обители. Тысячи сине-зелёных огоньков ирад воссияли среди необъятной кроны, что стала домом для высшего сословия эльфийского общества. Народ лесов всегда славился близостью к живой природе, и в этот день они собирались в окрестностях площадей, дабы славить первое полнолуние в месяц Изумрудной Песни — важнейший праздник эльфийской культуры.

— «Shad — Ir Hal», — глядя на тусклый полнолунный диск, неспешно тянущийся по своду небес, улыбнулся друид.

Златоглазый эльф восседал на площадке среди величественной кроны в компании любопытных синекрылых фей и юного фо́текса — диковинного зверька, внешне схожего с поместью кота и летучей мыши. Друид выдохнул и опустил взор на корни древа, где толпы сородичей уже собирали столы и возжигали ирады на главной площади. В эту ночь именно его юной ученице предстояло занять место среди тысяч эльфийских глаз и произнести заветную молитву, адресованную луне и великим духам природы. В этот самый миг она поведёт за собой песнь — тысячи эльфийских голосов, сплетённых в единую симфонию.

Однако в сей миг, эльфийских слух тревожила симфония иная, и то было не пение дриад, не музыка его братьев, а стальной отзвук клинков. Два изящных лотраэна скрестили сталь в очередном стремительном выпаде. Фехтовальщики отступили по сторонам, закружившись в динамичном танце. Как и в танце, один из них задавал ритм движения, второй принимал правила игры.

— Ты можешь быстрее, — стальным голосом промолвил эльф, что задавал тон движению. Его тело было укрыто в роскошное парадное одеяние, а клинок, сжатый в твёрдой руке сиял голубыми переливами.

«Фаилриз» уже давно стал символом генерала Тэлагата и продолжением его руки. За годы, проведённые в боях, «Лезвие Удачи» ни единожды оправдало своё имя, защищая жизнь и честь Лорота. Меч, благодаря которому существовало и само прозвище генерала — Telagath — «Холодная Рука».

Его протеже, чей рост, несмотря на относительно юные годы, идеально совпадал с ростом Лорота, а тело укрывал лёгкий парадный доспех, ускорил движение. Лотраэн в его руках являлся по-настоящему прекрасным оружием, что ещё не успело заслужить ни славы, ни имени. Эльф резко изменил направление движения, перехватив инициативу, и задал темп очередным выпадом. Генерал парировал, вновь скрестив сталь. Короткое смещение, попытка зайти с фланга. Протеже пресёк и продолжил атаку широким диагональным ударом.

— Хорошо, — отразив атаку, кивнул генерал. И он, и его ученик понимали, что в боевом варианте результативность сего действа, имела бы совсем иные последствия. — Собранность и лёгкость. Конечная цель важна, но нельзя забывать про процесс. Выступая к противнику, улавливай его ритм и рушь в ключевой момент. Контроль ритма — ключ к успешному нападению и защите. Финальная атака была идеальна.

— Едва ли я смог бы совершить нечто подобное в условиях реального поединка, — склонился перед Лоротом оппонент. — Я отдаю себе отчёт в том, что все мои успехи — есть ваша благосклонность. Благодарю вас за данные мне уроки, генерал.

— Помни, поединок — тот же диалог. Общение, посредствам стали, сердца и разума. Обман, манипуляция и острота — вот твоё главное оружие. И, Тейн? — Сталь на лице Лорота дала брешь. — Мы не на совете клана, чтобы ты обращался ко мне по титулу.

— А как же я? — усмехнулся друид. Мурчащий фотекс подал голос, разделяя возмущение.

— Я всегда думал, что вам чужды аристократические формальности, мастер Древен, — улыбнулся Тейн и окинул друида взглядом изумрудных глаз — тем же взглядом, что ныне виднелся на лице его отца. — И всё же, если вам будет угодно…

— И откуда в вас столько красноречия, юноша? — ухмыльнулся друид и вновь опустил взор на собрания сородичей. Неспешно, на главной площади Лан-Фэлл показался объёмный пурпурный огонёк ритуальной ирады. — Похоже, друзья, нам пора заканчивать. Празднество вот-вот начнётся.

— Shad-ir hal, shad-ir hal, — потревожила тишину друидесса голосом, что звучал подобно самой чистой мелодии.

— Shad-ir hal, shad-ir hal, — подхватил хор из тысяч эльфийских голосов.

— Shad-ir hal sil-sin linlur.

— Shad-ir hal sil-sin linlur.

— Shad-ir hal…

Ладони эльфов окутало едва различимое сияние. Силанна услышала их песнь. Тот, кому хоть раз доводилось слышать хоровое пение эльфов, навсегда сохранит это светлое воспоминание в своей душе. Музыка переплетения голосов проникала в самые основы, затрагивала самые живые участки душ, словно живое воплощение магии. Слёзы сверкали на искрящихся глазах девушек, когда снова и снова они произносили заветные слова, умоляя звёзды и землю о мире и всеобщей любви. «Shad-ir hal» — раз за разом звучала фраза из уст друидессы «Shad-ir hal» — раз за разом отвечал ей клан…

— Shad-ir hal, — прошептал Тейн.

Взор юного эльфа неспешно странствовал по окружению, что сияло огнями ирад и взглядами его сородичей. Как же были счастливы эти эльфы. Они танцевали под покровом звёздного неба, наслаждались музыкой духовых и хором собственных голосов, что звучали в унисон с шумом ветра. Обитатели леса, что составляли неотъемлемую часть эльфийской обители, разделяли восторг соседей. Повсеместно странствовали семейства ежей, обыкновенно скрытные дриады наблюдали за празднеством с вершин древесных крон, дополняя эльфийские пения чарующими голосами. Молодые пары предпочитали уединяться в стороне, взирая на Её Величество Луну с ветвей деревьев, и неизменно держались за руки. Любовь и спокойствие — именно в этих двух словах передавалась вся суть поселения Лан-Фалл, чьё название переводилось на всеобщий язык как «Долина Изобилия».

— Большая радость видеть их именно такими, — промолвил идущий по правое плечо Тейна Лорот. В каждом взоре, что касался генерала Тэлагата, чувствовалось почтение. Эльфы знали имя своего героя, но далеко не каждый знал, какая цена была заплачена за победу, что вознесла Лорота на пьедестал. — Эти улыбки, взгляды… как же прекрасен наш дом!

— Да, — кивнул молодой эльф. — И во многом это ваша заслуга. Они обязаны вам спокойствием и жизнью, лорд Тэлагат.

— Так же, как и я обязан им, Тейн. Каждая война это испытание не только воли генералов, но и мужества их народов, и в первую очередь, солдат.

— Солдаты выигрывают схватку, командиры выигрывают бой, генералы выигрывают войны и именно на плечи генералов ложится самое тяжёлое бремя — бремя выбора. Я помню этот урок.

— Бремя выбора, — Лорот ответил кивком, но сталь на его лице наполнилась холодом. — Порой оно заставляет выбирать между двух зол. Порой заставляет ошибаться, но цену за эту ошибку платят другие — те, кто верил в тебя, — Лорот глубоко вдохнул и окинул взором колоссальное древо, за гигантской кроной которого виднелся ворс окружающих лесов и одинокий силуэт горы. — Скажи, Тейн, почему ты не называешь меня отцом в обществе?

— Не хочу выказать неуважение к вашей персоне, генерал Тэлагат, ибо, я ещё не достиг того статуса, чтобы общаться с вами на равных в присутствии наших братьев и сестёр, — Тейн выказал лёгкое смятение. — К тому же… я не хочу, чтобы ваше имя стало первопричиной моего возвышения.

— Возвышения? — Лорот улыбнулся. — Значит, ты всё же решил идти по моим стопам?

— Гномы расширяют свои владения на севере, всё чаще выбираясь из подземных залов Гримхейма. Людская Империя ширится на востоке и остаётся лишь вопросом времени, когда они решат завладеть богатствами нашей земли. Королева Туидхана выказывает свои притязания на независимость от верховной короны Ироллана и неизвестен тот день, когда на небе вновь воссияет кровавая луна. Мы находимся в кольце, генерал и мой долг, как долг каждого из нас защищать родную землю, — взор эльфийских глаз коснулся глаз отца — столь же изумрудных и собранных, как и его собственные. Как и в глазах его отца, во взоре Тейна сияла гордость. — Я хочу защищать наш дом, как это делал генерал Лорот Тэлагат. Хочу ступить на пьедестал и взглянуть на величайшего героя Тарлада, как на равного себе, дабы он с гордостью назвал меня сыном.

Лорот остановился и окинул взглядом эльфа, что представлял собой едва ли ни его детальную копию. Высокий, чуть более шести футов рост, темпераментное лицо с прохладным взглядом глубоко посаженных изумрудных глаз — даже черты, доставшиеся ему от матери попросту меркли по сравнению с чертами, коими наградил Тейна отец.

— Кровь, что течёт в твоих жилах — кровь королевского дома и кровь твоего отца возвышают тебя над прочими, Тейн, — Лорот опустил ладонь на плечо сына. — Ты рождён повелевать. Воины нашей земли пойдут за тобой и назовут своим генералом. Когда этот час придёт, ты должен быть готов принять власть и бремя выбора. Но то, что я вижу сейчас, твой талант, мышление и стремления — они сделают тебя великим. Я горд называть тебя своим сыном, Тейн.

— Спасибо, отец, — Тейн опустил взгляд. В его голосе поселилось сомнение. — Это величайшая похвала, о которой я мог мечтать…но, что если я всё же не оправдаю твои ожидания или окажусь недостоин твоего имени?

— Не нужно ничего бояться, сын, — сжав ладонь на плече Тейна, промолвил Лорот. На его лице проступила улыбка. — Я повидал этот мир во многих его проявлениях, видел чудеса и удивительные переплетения судеб, испытывал горечь поражения и радость побед. Запомни, ты можешь столкнуться с неудачей, оступиться или даже упасть, но никакие преграды не должны сбивать тебя с выбранного пути. В этом мире нет ничего, нет ни единой вершины, что устоит перед терпением и кропотливым трудом. Слушайся наставников, будь сильным и знай, что бы ни случилось, я всегда буду рядом…

5

— Генерал Тэлагат… — выдохнул Тейн, взирая сквозь глазные вырезы лицевой маски на эльфа, которого некогда с гордостью называл отцом, а ныне содержал в темнице в качестве пленника. — Помню, как мы с мамой приходили на твои учения. Все эти воители с серебряными клинками. Помню, как они склонялись перед тобой, а ты формировал их как единый организм. Помню тех великих мастеров клинка и следопытов, что внимали каждому твоему слову, словно пению друидессы в «Ночь Звёздного Шарма». В те годы я буквально боготворил тебя.

— И именно поэтому ты так обжёгся, — выдохнул Лорот.

— Скажи честно, ты вспомнил меня хоть единожды, пока кувыркался со своей друидессой в Лан-Лур?

— Не прошло и единого дня, дабы я не молился Силанне о твоей судьбе. Не были и единого дня, чтобы глядя на Лиару, я не вспомнил тебя.

Тейн затих, наполнив пространство темницы тишиной. В течение нескольких затяжных минут ни отец, ни сын не перекинулись и единым взглядом. За те четыре века, что прошли с момента воспоминания, лицо Лорота покрылось парой новых татуировок и морщин, а кожа приобрела фиолетовый оттенок вследствие магического катаклизма, вызванного «Талмоном». С тех самых пор все эльфы, что некогда последовали за генералом Тэлагатом в земли востока и их будущие потомки так же становились жертвами сего недуга, что изменил не только эльфийскую внешность, но и их дух.

— Почему ты скрывал наше родство? — нарушил тишину лидер «Шасури». — Почему не рассказал ей обо мне?

— Для чего? — пожал плечами Лорот. — Эльфы, что пошли со мной на восток, не тянулись к моей родословной. Старейшины предпочитали не напоминать. А Лиара? Зачем ей было знать? — Лорот сдавленно усмехнулся. Глаза сохранили сталь, но белые брови выдали его эмоцию. — Забавно, правда? Когда-то ты не хотел, чтобы моё имя стало первопричиной твоего возвышения. Впоследствии я не хотел, чтобы моё имя стало бременем для тебя. Я совершил слишком много ошибок.

— Мог ли кто-то знать об их последствиях, — впервые в голосе Тейна прозвучало сочувствие по отношению к отцу. — Интересно. Будь у тебя второй шанс, ты бы сделал иначе? Ты бы остался здесь, плечом к плечу со своим сыном, сражаясь с ордами захватчиков?

Четыре с половиной века, минувшие с той поры, слишком сильно изменили Тейна. Лидеру «Шасури» довелось взвалить на плечи собственное бремя и заплатить свою цену за выживание тех, кто верил в него. Однако, как и давно минувшие годы, несмотря на сталь в голосе Тейна, Лорот различил в нём отголосок надежды, но, как и годы назад, генерал Тэлагат предпочитал не лгать сыну…

— Вся моя жизнь — чреда ошибок, Тейн. Как я уже говорил, не было и дня, чтобы я не проклинал себя за те решения… — Лорот затих и столкнулся с взором сына. Две пары изумрудных глаз — столь одинаковых, но совершенно разные взирали друг на друга. — Но я сделал то, что должно. Пусть и не полностью, но я защитил свой народ от страданий, что выпали на ваши плечи.

— А потом появился я, — минуя задумчивое молчание, с усмешкой фыркнул Тейн. Голос лидера «Шасури» постепенно превращался в рык. — Теперь твоя дочь бежит наперегонки со смертью, те, кто верил тебе, удобряют почву на руинах вашего дома. Как и та дрянь, ради которой ты бросил нас. Оставь сочувствие при себе, предатель. Ты единственный, кому оно нужно.

— Да, Тейн, — Лорот поднял взгляд, но к удивлению собеседника в его глазах не было ненависти, как не было в них и страха. — То, что я совершил, не имеет оправданий. Но ты… ты ещё можешь всё изменить. Уничтожив Лан-Лур, ты взял на себя тяжёлый грех, но то, что ты собираешься сделать — преступление против самого мира. Я знаю, что глубоко в душе, ты понимаешь это. Невиновные не должны страдать из-за наших ошибок.

— Не бойся за мою душу, эльф. Я готов принять грех. Даже если это приведёт меня на твоё место.