Зеленеет буйно старый сад,
и над ним с утра неугомонно,
надрывая душу, голосят
городские жители — вороны.
Яблони роняют лепестки,
и сирень тоскливо отцветает.
Выхлопному смраду вопреки
здесь медвяный хмель благоухает.
А когда в сиянье фонарей
меж ветвей ночная тьма клубится,
настоящий звонкий соловей
выдает коленца над столицей.
Щелкает, заливисто свистит,
и выходят люди на балконы,
полквартала в этот час не спит,
вглядываясь в ночь завороженно.
Ты откуда, милый, взялся тут,
у проспекта, что гудит всечасно?
Где моторы бешено ревут —
песнь твоя нелепа, но прекрасна.
Ты подольше не смолкай, певец!
Мы сомкнем глаза лишь утром ранним.
Сколько ты иссохшихся сердец
заставляешь биться с замираньем!
Как отвыкли мы от тишины!
Как привыкли мы к ударным звукам!
И теперь живую песнь весны
уловили утомленным слухом.
И машины грохотом ночным
заглушить не могут чудной трели.
И заводов тает черный дым,
и дитя стихает в колыбели…