Детективное агентство "Клык оборотня" (СИ)

Глава 28

Я партией Дворковичу? Да мне такое лишь в страшном сне могло присниться! За какие такие грехи вы решили меня отблагодарить, ваше императорское величество? Понятно, что вслух я этого не сказала, предоставив решать вопрос мужчинам.

Всеволод сразу приосанился, даже ростом стал ещё выше и широко мне улыбнулся, на что я лишь пожала плечами, показывая, что данное предложение в восторг меня не привело.

— Ваше Величество… — начал было отец, но Анна махнула рукой:

— Не благодари, Витя. Дети таких преданных Отечеству придворных на дороге не валяются.

— Ваше Величество, — в диалог вступил Ягр. — Простите великодушно, но это невозможно!

— Это еще почему? — она глянула на него из-за плеча, и этот косой взгляд ничего хорошего не предвещал.

— Дело в том, что мы Анной уже помолвлены. И сейчас готовимся к свадьбе! — с этими словами он подошел и показал мою ладонь, приподняв ее за запястье. На моем безымянном пальце красовался родовой перстень Ягржемских.

— А девица-то не промах! — звонко рассмеялась императрица. — Зачем ей какой-то графский потомок, когда есть готовый князь ликанитов? Что ж, Антон, я тебя услышала! Витя, а тебе какой зять ближе к сердцу?

— Анна, твой выбор, конечно, замечательный. Но мне не хотелось бы неволить дочь. Пусть её мужем станет тот, кого выбрало девичье сердечко, — слегка стушевался Виктор Алексеевич. Все же, как ни крути, а к мнению императрицы ему приходилось прислушиваться.

— Да, ты, пожалуй, прав! — согласилась государыня под печальный вздох Дворковича. Он уже явно размечтался, что его проблема, какой бы она ни была, решится вот так просто и легко. — Да только не слишком ли рано ты девочку замуж выдаешь?

Я от этих слов вздрогнула. Если судить по внешнему виду, то мне лет тридцать пять, не меньше. Это что, для брака рано? Я осторожно покосилась в зеркало, которое висело на ближней стене, и чуть не завизжала от восторга. Из-за стекла на меня смотрела прежняя Анна двадцати двух лет отроду. Кожа на лице натянулась и порозовела. А морщинки все разгладились. Похоже, не последнюю роль здесь сыграла андижанская полька-поика. Интересно, если я регулярно буду ее танцевать, насколько смогу продлить свою молодость?

— Ей уже двадцать два, — с гордостью сообщил Стрешнев-старший.

— Хорошо, — согласилась императрица. — Для замужества в самый раз. Не будет как её тетка в женихах копаться и выбирать, который лучше. А когда свадьба? Я обязательно буду среди гостей!

Мужчины растерянно переглянулись между собой. Я еще и согласия не дала, а тут уже дату спрашивают. Антон на секунду зажмурился, словно боялся. Но это оказалось обманчивым впечатлением. Он просто подсчитывал в уме даты. А затем уверенно назвал ближайший выходной:

— Двадцатого числа в церкви святого Антония в три часа после полудня!

— О, самая популярная церковь! — Анна Константиновна кокетливо обмахнулась веером. — Я обязательно буду! Так всем и передайте.

А затем без перехода уточнила:

— Сева, я ухожу. Ты со мной или останешься?

— Останусь, — с кислой миной ответил Дворкович. — Я ещё не все дела решил.

— Не задерживайся долго! — она погрозила ему пальчиком и добавила:

— Ты же знаешь, как я не люблю скучать!

Махнула тяжелой юбкой из золотой парчи и удалилась с поистине королевским достоинством, гордо неся свою аккуратную головку, украшенную белым флердоранжем с бриллиантовыми глазками.

И что это всё означало? Наш Севочка стал любовником императрицы, если судить по ее жестам?

Виктор Алексеевич не придал значения этому диалогу. Его сейчас заботило совсем иное:

— Тоша, позволь так тебя называть, ты как собрался выбивать место на ближайшую субботу? В святом Антонии места за два года занимают!

— Я думаю, что нам Анна Константиновна поможет. Нет, я даже в этом уверен! — ответил тот под удивленным взглядом Стрешнева.

— А то, что я готова за тебя замуж выйти, тоже уверен? — недовольно фыркнула я. Все же события развивались не по моему сценарию.

— Ты против? — искренне, как мне показалось, удивился он.

— Анечка, у тебя теперь лишь два выхода: либо Всеволод, либо Антон! — отец опасливо покосился на Дворковича, похожего на нахохлившегося воробья, который стоял неподалеку. — И выбор, думаю, очевиден. Или я ошибаюсь?

— Вот этому молодому человеку предстоит очень и очень многое мне объяснить! — я бесцеремонно ткнула пальцем в грудь Ягру. Он же молниеносно поймал мою руку и поцеловал запястье с той стороны, где билась голубая жилка, пуская по моему телу море мурашек. Затем посмотрел исподлобья и прошептал:

— Всё что угодно, до мельчайшей детали!

— Хорошо, молодежь, с вами, но пора бал закрывать! Ещё полчаса гостей не выгонишь, и они останутся здесь ночевать, — развернулся в сторону бального зала Виктор Алексеевич и пошел выпроваживать гостей. А Всеволод неожиданно подошел к нам с Антоном и с поклоном попросил у моего жениха:

— Антон Павлович! Дозвольте мне переговорить с вашей невестой наедине!

— Дорогой мой, а не слишком ли вы многого просите? Я вас с ней наедине не оставлю ни под каким предлогом! — Ягр ревнивым петухом выпятил грудь колесом, стараясь показать своё преимущество сопернику.

— Тоша, — как мне понравилось это уменьшительное имя! Его можно произнести с такой издевкой, что он десять раз пожалеет, что женится на мне! — Я лучше поговорю под твоим приглядом, чем ночью буду вести диалог с белыми волками. Тебе так не кажется?

Дворкович покраснел, когда я упомянула волков. Ему не нравилось упоминание про белый цвет. Но что есть, то есть. Для черного ему как минимум нужно наркотики бросить.

— Антон Павлович, я же не прошу полного уединения. Мне бы с Анной Викторовной просто под куполом безмолвия переговорить!

Аргументы оказались весомыми, и Ягр согласился. А я еще несколько секунд соображала, кто такая Анна Викторовна.

Купол безмолвия устанавливал сам князь Ягржемский. Дворкович не возражал. Скорее всего, я так думаю, он просто этого не умел, или голубоватая пелена, образовавшаяся вокруг нас, отнимала слишком много магических и обычных сил. А у наркомана их просто-напросто не было.

Я оглянулась на Антона, чтобы посмотреть, где он, и с каким настроением за нами будет наблюдать. Мы со Всеволодом присели на диван, а Ягр прислонился спиной к широкому подоконнику, сложил руки на груди и всем своим видом выражал полное безразличие. И лишь от моего пристального внимания не утаилась тоненькая и практически незаметная ниточка, которая тянулась от купола к его уху. Просто так наедине с Дворковичем он меня побоялся оставить. Или же это любопытство и ревность победили? Хорошо, с этим позже разберемся.

— Сева, что вы хотели? — высокомерный и чванливый потомок знаменитой аристократической фамилии выглядел сейчас жалким, с потухшим взглядом. По его лбу катились крупные капли пота, которые он промокал не очень чистым носовым платком.

— Анна, мне нужна ваша помощь! — произнес он прямо по Станиславскому. Нет, труды великого режиссера я не читала. Просто мне так показалось. — Я умираю. Помогите отойти в мир иной со спокойным сердцем и душой!

Судя по его виду, было достаточно хорошенько приложить его чем-нибудь тяжелым по лбу, и отправка в иной мир будет обеспечена. Только желал он явно другого. И следующие слова Дворковича это подтвердили:

— Я уже не могу спокойно смотреть на старуху. Я ее просто не хочу, но не знаю, как избавиться.

Старуху? До меня не сразу дошло, что имелась в виду императрица. Несмотря на полноту, выглядела он лет на тридцать пять. Однако сколько ей реальных лет? Насколько магия омолодила Ее Величество? Я подняла глаза и посмотрела на Ягра. Он отрицательно качал головой. Я кивнула в знак того, что поняла. Абсолютно с ним согласна. Кто даст гарантию, что Сева не её шпион? Нужно же прощупать родственницу, которую неизвестно где носило столько лет.

Сева словно прочитал мои мысли, а может, и прочитал. О всех возможностях оборотней я точно не знала. А он торопливо заговорил:

— Вы не подумайте, я на Анну не шпионю. Я её тихо ненавижу. И знакомство завел лишь из-за вас, — он потер шею рукой. — Буду предельно откровенен. Я — наркоман. И за дурь готов жизнь отдать. А вот всего остального мне в принципе не надо. Богатство если и нужно, то лишь для того, чтобы её покупать. А секс — я давно забыл о такой потребности. И сейчас большая мука хоть что-то из этого вспомнить. А этой старой дуре безумно нравится, что я долго возбуждаюсь и еще дольше кончаю.

Глаза Антона, насколько я могла разглядеть, налились кровью, а руки сжались в кулаки. Он был готов ринуться к нам, разрушив купол. Но я ещё не дослушала исповедь Дворковича, которая могла оказаться очень и очень полезной! Поэтому попыталась увести разговор в более безопасное русло:

— Сева, извольте не посвящать меня в столь интимные подробности. Предполагаю, что к делу они отношения не имеют! — поморщилась я в ответ и пару раз обмахнулась веером, который успела забрать у Антона.

— Согласен, прямого отношения не имеют. Но я просто хотел описать вам степень моего отчаяния. Я знал, что вы — вышивальщица и менталист, — странно, про ментальные способности я сама только ещё начала догадываться, а в действии, по большому счету, ещё ни разу не использовала. А он уже знал!

— Допустим! — усмехнулась в ответ. — И какая помощь нужна наркоману от менталиста? Неужели вы думаете, что я могу помочь вам с дурью? Тогда вы глубоко ошибаетесь.

— Нет, — он безвольно махнул рукой. Плечи Всеволода были ссутулены, а голова почти висела. И лишь глаза лихорадочно блестели. Неужели Анна Константиновна не видит его состояние, приближая к себе? Такие типы могут быть крайне опасными. — Я хотел вас попросить помочь избавиться от одного жуткого воспоминания. Только увидев ваш танец, я понял, что вы ещё и портной. Помогите перейти мне в другой мир! Я там буду счастлив!

— В какой мир? — нет, я не собиралась его никуда переправлять. Просто стало жутко любопытно, где дурь имеется в свободном доступе.

— Он граничит с нашим, — с надеждой в голосе стал объяснять Дворкович. — Страна та же, Россия, но иная. Там нет магии. А точкой перехода является особняк, где расположено агентство господина Ягра. У меня там был связной, который регулярно снабжал меня наркотиками. Однако уже второй месяц он не выходит на связь. А я последний раз вбухал все свои деньги. Хотел нажраться в последний раз дури до отвала и со счастливой улыбкой на губах отправиться в мир иной.

Я поняла, что в груди поднимается некий зуд, словно всё пытается сложиться в цельную картинку, но пока не может.

— Как звали вашего связного?

— Тимофеев Альберт Иванович. Он делал вид, что работает на заводе с каким-то странным названием. А на самом деле переправлял сюда дурь.

— Стройремонтмаш завод? — то ли спросила, то ли констатировала факт я.

— Да, кажется, так, — обрадовался Сева. — Вы мне поможете? Я же не прошу помогать вас с доставкой дури. Я просто прошу переправить меня туда, и всё.

Я внимательно посмотрела на него, не веря своим глазам и ушам. Того мертвеца в Стрешневом переулке, на чью смерть мы выезжали, звали Тимофеев Альберт Иванович. Никогда бы не подумала, что мужчина в синих подштанниках и застиранной рубахе был оборотнем из другого мира. А Дворкович истолковал мой взгляд по-своему:

— Анна Викторовна, вы не извольте сомневаться! Я заплачу! Мне отец оставит наследство уже совсем скоро. И я с вами сразу рассчитаюсь.

В этот миг я поняла, что вот она, лазейка для отсрочки, потому что не знала, что делать дальше. В полицию любовника императрицы сдавать не побежишь…

— Сева, давайте на сегодня разговор закончим. Как только у вас появятся деньги, тогда и поговорим, — попыталась завершить я этот неприятный, но очень любопытный разговор.

— Вы не волнуйтесь, Анна Викторовна, деньги у меня появятся очень и очень скоро! — торопливо закивал Дворкович.

— А почему вы меня «Викторовной» называете?

— А как надо? — растерялся мужчина. — Ведь ваш отец Виктор Алексеевич!