Детективы. Боевики. Криминал. Книги 1-38

Борис Бабкин Проклятие чужого золота

Москва

– Ну что, – человек лет пятидесяти подошел к сидевшему за столиком мужчине в очках, – скоро вы там разберетесь?

– Сей момент, – усмехнулся второй, полный, горбоносый мужчина с черными усиками.

В комнату вошли трое крепких парней. Усатый указал им глазами на мужчину.

– Документы, – потребовал один.

– Да в чем дело-то? – удивленно спросил тот. – Я пойду, пожалуй.

– Ты с нами поедешь, – усмехнулся второй парень.

– Да вы кто?

– Инспектор уголовного розыска Панин, – показал ему удостоверение третий. – Твое? – кивнул он на лежавший перед мужчиной в очках матерчатый мешочек.

– Да откуда тут моему-то быть? – испугался мужчина.

– Так, – кивнул Панин, – вперед, в машину. И не вздумай пытаться сдернуть, пристрелю. Тебя по-хорошему просят – садись в машину, на заднее сиденье. С тобой двое моих коллег. Давай по-хорошему, дед.

Мужчина с тяжелым вздохом поднял потертый рюкзак и вышел в сопровождении двух парней.

– Давай это сюда. – Панин протянул руку к мешочку.

– Отдыхай, Скаут, – усмехнулся усатый. – Сами отдадим.

– Лады, – кивнул тот и вышел.

Мужчина находился на заднем сиденье черной «Волги». По бокам расположились двое парней. Скаут уселся рядом с водителем, и машина тронулась.

– Может, зря мы про это шепнули? – вздохнул усатый. – Можно было наварить на этом приличную сумму. Я бы договорился с Буржуем, он бы по-хорошему…

– Давай не будем, – перебил его мужчина в очках. – А если бы Буржуй шепнул Вадику, с нас бы кожу вместе с одеждой сняли. Да и если бы Буржуй не шепнул Вадиму, все равно рано или поздно он разнюхал бы. А так процент наш.

– Да это только называется процент, – недовольно отозвался усатый. – А на деле…

– Шота, я понимаю твою любовь к металлу, но лучше, как говорится, синица в руках, чем журавль в небе. Если что-то пойдет не так, все потеряем. – Взяв мешочек, мужчина завязал тесемку и прикинул вес. – С килограмм есть, – подмигнул он Шота.

– Килограмм сто двадцать три грамма, – ворчливо поправил его тот. – Я сам отвезу. – Сунув мешочек в дипломат, он вышел.

– Дурак ты, Яков, – проворчал грузин, – опилки у тебя вместо мозгов.

– Эй, послушайте, – испуганно сказал, глядя по сторонам, мужчина, – куда это вы меня везете? Ну-ка тормози, и я выйду.

– Сиди, – ткнул его в бок сидевший справа. – И рот закрой, а то заткнем.

– Так вы не милиция, – испуганно пробормотал он. Парни рассмеялись. – Говорили мне, старому хрену, – печально проговорил мужчина, – Москва дураков любит. Так и вышло.

– Не боись, дед, – усмехнулся один из парней, – хорошо еще так отделался. А если в натуре менты бы хапнули? Остаток лет на нарах провел бы. А тут все путем. Только не блатуй и базарь по делу, богатеньким Буратино будешь! – Он засмеялся.

– Когда будем посты проезжать, – предупредил его сидевший справа, – тормознуть могут. Вякнешь – труп сразу. Усек?

Мужчина почувствовал укол в правое подреберье.

– Все понял, сынки, – торопливо заговорил он. – Но насчет богатого я вроде и хотел, да не вышло. А за то, что вы пришли, а не милиция, вроде как и спасибо я вам должен сказать. Да вот только желания такого нету. Чую, что попал я, как волк в капкан. И не лапой, ее отгрызть можно и уползти, а головой в петлю. И когда задавите, только Бог, ежели он имеется, конечно, знает.

Парни расхохотались.

Тула

– Конечно, жду, – улыбнулся лысый, рослый мужчина лет сорока. – Хотя если сегодня не будет, то я по делам уеду. Ленка постоянно на месте. Но ты говорил, что он должен был вчера явиться, а выходит, что…

– Да приедет он, – перебил его мужской голос.

Москва

– Слушай, ты, старый придурок, – открыв бутылку пива, процедил бритоголовый здоровяк, – чё ты, блин, в партизана играешь? – Он подошел к привязанному к спинке стула пожилому мужчине с окровавленным лицом. – Лучше колись по-хорошему. Это только начало. – Сделав несколько глотков, он, задержав во рту пиво, брызнул в лицо старика.

– Да нашел я, – прохрипел тот, – ей-богу нашел в электричке. Из Тулы ехал, глядь – сумка стоит около стенки под сиденьем. И никто не сидит рядом. Я как сел, так сразу и заметил. – Он сплюнул кровавый сгусток. – Ну и взял. Грешным делом на чужое потянуло…

– Знаешь что, божий одуванчик, – усмехнулся бритый, – такое фуфло ментам толкать будешь. Усек? – Он, допив пиво, сильно ударил пожилого бутылкой по колену. Тот взвыл от боли и, пытаясь освободиться, задергался. – Я те, псина старая, – парень ударил его бутылкой по другому колену, – косточки как через мясорубку пропущу! Где хапнул такой…

– Хорош, Громила, – неожиданно раздался женский голос, – оставь старика. – В комнату вошла молодая женщина.

– Понял. – Парень быстро отошел к двери.

– Веревки сними, – достав сигареты, приказала она.

Громила, нехотя вернувшись к старику, перерезал веревки и направился к окну.

– Помоги ему дойти до ванной, – услышал он голос женщины. Играя желваками, обернулся. – Ты стал плохо слышать? – усмехнулась она.

Громила помог пожилому подняться и, придерживая, повел к двери.

– Слушай, одуреть можно, – говорил плотный, высокий мужчина в дорогом светлом костюме. – У меня есть парочка ломбардов, сам знаешь. Так вот, звонит мне один из ломбарда. А времени было примерно…

– Дальше, – перебил его мускулистый мужчина лет сорока.

– Говорит, зашел один старичок и предлагает взять у него горстку золотого песка. Так и говорит – горстку.

– И какое золото? – спросил мускулистый.

– Высшей пробы, но дело не в этом, Эдик.

– Ни хрена себе! Ну ты, Вадим, и мочишь капканы. У какого-то бомжа золото высшей пробы.

– Не бомж он, документы есть. Паспорт и водительские права. Правда, просроченные.

– И откуда же этот предприниматель?

– Из Якутии. Айхальский район. Он охотник.

– Охотник?

– Ему пятьдесят восемь лет. Нам бы, Эдик, до такого возраста дожить.

– У тебя это вряд ли получится, ты жадный и хитрый, а такие долго не живут. Я удивляюсь, как ты вообще до сих пор жив и даже здоров. Ну и что охотник этот?

– Погоди, – недовольно проговорил Вадим, – чем же я тебе-то не угодил? Все время делаю…

– Я хочу поговорить с охотником, – перебил его Эдуард.

– Мутит он, хрыч старый. Нашел, говорит, в электричке. Его сейчас Громила обрабатывает. Наверняка он кому-то металл вез.

– Хорошо, что не сломал, – усмехнулась, снимая резиновые перчатки, женщина, – просто сильный ушиб. Ходить нормально сможете недели через две.

– Раньше, – опуская штанину, вздохнул пожилой. – На мне, как на волке, все быстро заживает.

– Обычно говорят – как на собаке, – улыбнулась она.

– У нас в тайге чаще упоминают волков, житья от них нет. Ведь волк как в стадо попадет, режет и режет. Ему бы…

– Откуда у вас золото? – перебила женщина.

– Так я ж рассказывал тому, кто спрашивал, что нашел в электричке. В Туле у приятеля старинного был. Точнее, приехал, а его нету. Я и поехал назад, в столицу. Там в гостинице остановился. Ну а потом…

– Ведь вы не дурак, зачем же врете? Если кому-то привезли, то…

– Погодь, дочка, – остановил женщину старик, – ежели я кому-то, как ты говоришь, привез, зачем бы я тогда в ломбард этот хренов пошел? Я-то думал, эти двое купят все. Сколь дадут, столь и взял бы. Ведь не мое это. С золотом никогда не связывался. Пушнина – да, а чтоб золото – ни в жизнь не взял бы в тайге или еще где. А тут, хрен старый, на сумку польстился. Да надо мне было сразу посмотреть, что там лежит. Увидел бы золото, выбросил бы. Ну а я на первой же станции вышел и глянул в туалете. А в мешочке золотишко. Мне бы, дурню, выбросить его к чертовой бабушке, а я зажадничал. Приехал в Москву и в ломбард этот потащился… чтоб ломбардишки оба слюной захлебнулись.

Женщина рассмеялась:

– Ладно, отдыхайте. – Она вышла и закрыла дверь.

– А пожрать не дадут? – громко спросил он.

Тула

– Не было его, – нервно говорила в сотовый светловолосая крепкая женщина. – Ты сказал, что приедет позавчера. А его так и не было. Да я как привязанная сидела, никуда не выходила. Где он?

– Так и не появился? – спросила по телефону женщина лет тридцати пяти.

– Нет, мама, – услышала она голос маленькой девочки. – Я помню, как ты говорила, чтобы дед позвонил сразу, если приедет. Не было его.

– Ты никому дверь не открывай, – напомнила мать. – Конечно, если дедушка придет, тогда впусти.

– Хорошо.

Женщина положила трубку и тяжело вздохнула.

– Что случилось, Вика? – спросила печатавшая на машинке толстуха.

– Отец пропал. Уехал Москву посмотреть, и нет его уже два дня. Я уж в милицию обращалась, но там ничего не знают. Все больницы обзвонила. Куда делся?

– Так ты бы Витьке своему сказала. Он все-таки милиционер.

– Он уже не мой, – сердито напомнила Виктория.

– Да ты только пальцем помани, прибежит.

– Мне он не нужен.

– Снова Василиса пытается вас помирить, – улыбнулась сидевшая за кассой женщина.

– Что-то покупателей нет, – удивленно проговорила Вика.

– Подожди, – улыбнулась кассирша, – сейчас нахлынет волна. Все свежий хлебушек любят. Знаешь, порой просто зло берет. Колбаски грамм двести, сырка столько же, – передразнила она кого-то, – маслица сто граммов. Так бери пачку, но нет, отрежьте, пожалуйста. Вот и режешь эти сто грамм. Чтоб не меньше и не больше. На кассе, конечно, лучше, но тоже порой нервов не хватает. Начинают сдачу пересчитывать, и еще хуже, если просчитаешься, приходится из своего кармана деньги добавлять. А почему ты Виктора-то наладила? Ведь все-таки детям отец нужен.

– Перестаньте, – рассердилась Виктория. – Я в вашу жизнь не лезу, не суйте и вы свой нос в мою.

В магазин вошел солидный мужчина.

– Слушай, Ледов, – сказал плотный мужчина маленького роста, – что-то ты раскис. Ведь осталось всего три дня.

– Все будет нормалек, Степан Анатольевич, – допив из горлышка пиво, усмехнулся заметно опьяневший его высокий крепкий собеседник. – Я в порядке буду. Сейчас просто расслабился. Все-таки, так сказать, не у дел.

– Вот что я тебе скажу, Ледов, тебя же наши клиенты видят. А ты опустился. Небритый, морда как у алкаша. Одет черт-те во что. Ну, понимаю я, жена ушла. Так ты же все-таки…

– Все будет нормалек, – повторил Ледов.

– И говорить-то уже разучился, – сердито произнес Степан Анатольевич. – Нормалек. Как малолетка, который впервые в камеру попал. Вот что я тебе скажу: если это будет продолжаться, я тебя к чертовой матери вышибу. Понятно?

– Так точно! – Вскочив, Ледов стукнул босыми пятками.

– Ведь твой отец мне другом был и сотрудником настоящим. Так что не испытывай ты моего терпения.

– Знаете что, товарищ полковник, – усмехнулся, открывая холодильник, Ледов, – не надо мне постоянно этим в морду тыкать. Конечно, отец был классным ментом. Я тоже, между прочим, не так уж плох. И преступников…

– Хватит, Виктор, – резко перебил его полковник. – Я тебе говорю, что Иван не одобрил бы твое поведение. Ну, ушла жена, так сам виноват. Связался черт знает с кем.

– Ладно, Степан Анатольевич, – вздохнул Виктор. – Я все понимаю. Но у меня с той бабой ничего не было, врет она. Я помогал тетке. Ну, потом выпили, а проснулся я у этой шалавы в постели, башка гудит…

– Знаешь, это ты Вике сказки рассказывай, – усмехнулся полковник. – Раньше, в советские времена, тебя бы, конечно, вздули как следует. Может, даже из угрозыска попросили бы. А сейчас, – он махнул рукой, – ты в отпуске, и твоя личная жизнь никого не касается…

– Да меня она касается! – закричал Виктор. – Мне что, эту тварь пристрелить?

– Вот что я тебе скажу: ты ничего такого не говорил, а я не слышал. Но прошу, бросай ты пьянство. Немедленно бросай. Я к тебе не для того зашел. Твой знакомый объявился. – Виктор вопросительно посмотрел на полковника. – Горцов приехал.

– Горец? – удивился Виктор. – Но как? Ему же пятнадцать давали три года назад. И, как я понял, он не сбежал.

– Нашли убийцу Орлова, – вздохнул полковник, – в Москве взяли. И все улики на него указывают. Гастролер, домушник. Орлов застал его на даче. Ну тот его и шарахнул по голове монтировкой. В перчатках был. А у Горцова колесо как раз около дачи Орлова пробило. Он монтировку подобрал и сунул в машину. Вот почему его «девятку» видели у дачи Орлова.

– Выходит, ни за что Виталика сажали? Нормально получается. Но тогда какого хрена он сопротивление оказывал? Его же чуть не убили тогда.

– Горец уголовник, был судим за разбой. Двенадцать давали, но объявили амнистию, мать ее в душу, и бывшему воину-афганцу сократили срок. Сила у него есть, и разными этими кьякалками он с детства занимался. Еще когда за каратэ срок давали, он в платную секцию ходил.

– И что теперь?

– Да непонятно, зачем он вернулся. Правда, ему теперь должны выплатить какую-то сумму как невинно осужденному. Но он сопротивление оказывал, ствол у него был. Вот по этим статьям он трешку и отсидел. Хотя за это менее пяти не дают, но тут, сам понимаешь, повесили на человека убийство и срок дали. В общем, он сейчас в деревне у матери. Она же, когда его забрали как убийцу, слегла сразу. Короче, он у нее сейчас. Поэтому я и приехал к тебе. Будь поосторожнее. Горец мстительный тип и не знает, что такое страх. Если мать умрет, он вразнос пойдет и виноватых искать станет. А ты все-таки ранил его тогда.

– Он с ножом на меня шел. Но получается, что Горцову теперь могут предъявить люди Орлова. Он в тюрьме поломал двоих из этой группировки, в том числе двоюродного брата Орлова. И они, конечно, с него получат. Сейчас там у руля Ташкент стоит. Они теперь называются ташкентцы. В общем, наверняка Горца выловят. – Виктор достал бутылку пива. – Будете?

– Давай, – вздохнул полковник. – А где мать Горцова живет?

– Деревушка небольшая, на реке Упе. И деревня называется Упа.

Деревня Упа

Длинноволосый верзила колол дрова около небольшого частного дома.

– Виталий! – раздался хрипловатый мужской голос. – Подь-ка сюда!

Верзила положил колун.

– Чего тебе, дядя Матвей?

– Да ты не чегокай, а подь сюда. До снега еще далече, так что сумеешь дровишек нарубить.

Виталий направился к калитке соседнего дома. На крыльце стоял невысокий пожилой мужчина, который, увидев Виталия, приглашающе кивнул. Они вошли в дом.

– Сидай! – Дядя Матвей поставил на стол бутылку с самогоном.

– Я не буду, – отказался Виталий. – Матери обещал, что не…

– Погодь ты, мы ж еще твое возвращение не отмечали. Надо выпить обязательно. Или не уважаешь старика?

– Ладно, – улыбнулся Виталий, – давай отметим. Вообще-то я ни с кем не отмечал. Выпустили, тормознулся в Кирове у приятеля на пару дней, а пробыл две недели. Женить меня там хотели. Может, получилось бы, но застал свою невесту с мужиком в постели и сразу уехал. В Ногинске у парня жил, с которым сидели вместе в первый раз. Но он сейчас вроде за ум взялся, автомастерскую имеет, магазинчик небольшой. В общем, живет потихоньку. С бабой ему повезло.

– Ну, давай и за твое везение, – сказал дядя Матвей.

Оба выпили.

– Фууу! – длинно выдохнул Виталий. – Ну и крепкий же у тебя самогон!

– Так для себя гоним. Или чтобы налить кому, кто поможет в чем-то. Я-то уж ослаб крепко, как-никак, а семьдесят один в том годе стукнуло. Ну а ты чем заниматься думаешь? Али сызнова к тому в Ногинск возвернешься? – поинтересовался старик.

– Нет, – Виталий понюхал разрезанную луковицу, – туда больше не поеду. Жена приятеля начала мне глазки строить. А добром это не кончится. Ну, давай еще понемногу?

– Это мы запросто, – засмеялся дядя Матвей. – Как матерь-то?

– Да как, хреново. Как ни крути, а чем-то заниматься мне придется. Денег осталось пять тысяч с небольшим. Зарабатывал я хорошо, – увидев построжавший взгляд старика, усмехнулся он. – Да и не хочу я пока ничего противозаконного делать. Мать и так из-за меня слегла. А если я сейчас примусь за старое, умрет. Я себе в жизни этого не прощу. И так она из-за меня постоянно болеет. – Он поднял стакан. – Я в Афгане полтора года был, так она каждый день, как почтальона увидит…

– Да помню я это, – перебил дядя Матвей. – А когда ты первый раз в тюрьму угодил, я думал, все, отжила свое Антонина. Но выкарабкалась. А тут сызнова тебя берут, да еще и за убийство. Ну и слегла она. Я все для нее делал. А ежели не мог сам, нанимал кого-нибудь. Тут алкашни полно, за литр что хошь сделают. Выходит, тебе сейчас незаконный приговор отменили и, значит, должны какие-то деньги дать. Ну, как говорят сейчас, за моральный ущерб. Хотя что это такое, я никак не пойму, но вроде догадываюсь. Человеку в чем-то жизнь крепко попортили, и он из-за этого сильное душевное волнение получил.

– Почти что так, – улыбнулся Виталий. – А со мной просто: я ж все-таки ментам не давался, дрался и с ножом кинулся. И ствол у меня нашли. Так что, можно сказать, еще и спасибо им. А то бы я точно на пожизненное накрутил. А тут вроде закон виноват, мокрушником меня сделали, но чтоб не платить мне за этот самый моральный ущерб, я три года за хранение огнестрельного оружия и оттянул. А про сопротивление вроде как забыли. Как адвокат говорил, если бы они не пришли за мной как за мокрушником, и сопротивления не было бы.

– Ну, давай за то, – сказал дядя Матвей, – чтоб матерь твоя поправилась.

Москва

– Я ничего не понимаю, – говорил полный невысокий мужчина. – Пропал он, и все. В Москву приехал. Позвонил, чтоб встретили на Ярославском. И пропал. Парни там весь вокзал обшарили. Дежурный по радио объявление давал. Бесполезно. А ведь золота у него почти полтора килограмма. Черт бы подрал Рябушкина, ведь мы предлагали прислать своего человека, а он уперся – мои будут привозить. Вот и привез.

– Ты мне дай координаты этого фраера, – сказал здоровяк в темных очках. – Я с ментом одним почирикаю, пусть проверит по своим каналам. Может, хапнули где или…

– Если бы хапнули, я бы знал. Он как сквозь землю провалился.

– Может, кому-то золотишко спихнул и курканулся?

– Он живет там, и туда ему возвращаться. Так что это исключено. Я Рябушкину сообщил, он рвет и мечет. Непонятно, куда мог деться курьер, ведь с вокзала он звонил. В целях конспирации Рябушкин не сообщил, когда курьер приедет, вот и…

– Юрий Яковлевич, – заглянула в кабинет молодая женщина, – вас к телефону. Сам звонит.

– Понял, – кивнул полный. – Идите в бар и выпейте, – обратился он к собеседнику и вышел.

– Пошли врежем по сто пятьдесят, – подмигнул здоровяк сидевшему в кресле кавказцу, – у него коньячок классный.

– Я перед обедом не пью, – отказался тот.

– Ну ты даешь! – засмеялся здоровяк. – Ведь ваша нация до ста с лишним доживает.

– Не все. Надо знать место и время. Сейчас выпивать я не буду.

– Ну просто рядом посидишь, – хохотнул здоровяк, – а то скучно одному.

– Рената, – выходя за ним, кивнул секретарше кавказец, – кофе мне сделайте, пожалуйста, с молоком.

– Сейчас, Сурен, – улыбнулась она.

– Вот что, Буржуй, – услышал по телефону Юрий Яковлевич, – ты меня в свои дела не впутывай…

– Ё-моё, – усмехнулся Буржуй, – как ты заговорил. Вот что я тебе скажу – даю тебе сутки, чтобы найти его. Понял?

Он отключил сотовый и выматерился. Достал сигару и, прикурив, пыхнул дымом.

– Сука! – процедил он. – Я тебя, тварь, раздавлю, как клопа. Сука! – Играя желваками, затянулся. – Куда ж ты мог деться?

– Ну что, Егор Степанович? – вошла в комнату женщина. – Как спалось?

– Прямо как на курорте, – усмехнулся сидевший на кровати пожилой мужчина, которого накануне бил здоровяк. – Правда, ноги болят. Ох и неласкова столица нашей Родины. Я-то, черт старый, думал, наслажусь жизнью в Москве. И на кой хрен мне такие услады? Правда, теперь знаю, что ежели по колену пузырем треснуть, все, не то что драться, ходить не будешь. Все-таки наука, – усмехнулся он.

– А теперь давайте серьезно, Егор Степанович, – сказала женщина. – Откуда у вас золото?

– Да я ж говорил уже, – вздохнул он. – Я из Тулы на электричке ехал, во втором вагоне. Вечером. Народу было немного. Сначала вроде как набились, но потом вагон опустел. Я вижу, две лавки вообще свободны. Ну и сел на одну. И глядь, сумка. Кожаная такая, правда, не новая. Я по сторонам оглянулся, никто не смотрит, а тут станцию объявляют. Ну я сумку тяп и на выход. И в туалет.

– Дальше.

– Ну, зашел в кабинку, открыл. Там коньяка бутылка, хороший коньячок, плитка шоколада, пачка сигарет, нож выкидной, колбасы кусок, полбуханки хлеба, коробка конфет и два пива. Пиво хорошее. Банки не по пол-литра, а поменьше. И мешочек такой, матерчатый. Я развязал тесьму, открыл и вижу золотишко. Песок. Я видал золото-то, знаю, какое оно. Ну и думаю, что делать? В милицию идти? Узнают, откель приехал, и заберут. Уж лучше бы пошел, – вздохнул Егор. – А тут объявляют об электричке на Москву. Я выскочил и в вагон. Потом два мента ко мне в электричке подходили. Паспорт посмотрели, билет, я же помню совет – не выкидывай билет, мол, только приехал. Так и сделал. Я в Тулу к корешу ездил, да не застал его.

– Но вы вошли в вагон в Туле. И наверняка видели, кто сидел на той самой лавке, под которой вы сумку нашли. Может, скажете?

– Да хрен его знает. Мужики вроде. Трое. Напротив две бабы и старик какой-то… Точно, так и сидели. Трое молодцов, здоровенные такие, две молодухи и старик у окна.

– Так сумку вы нашли там, где троица была или где женщины со стариком?

– Где старик, – подумав, ответил Егор. – Старик ко мне спиной сидел и выходил позже парней. Те вышли, и двое военных их место заняли. Но потом и они ушли, а старик вышел вместе с молодухами. А тебя как зовут-то, милая?

– Эмма, – ответила женщина. – А куда вы сумку дели?

– Так коньяк в электричке с мужиками распил. Пиво выпили.

– Так и пили в электричке? – улыбнулась Эмма.

– Ну не так чтоб открыто, а пили. Я сел и четверо мужиков. Ну, двое со мной на лавке, а двое напротив. Я им и предложил: приехал на материк, отметить хочу. Разговорились. Один тоже был на Колыме. Это по соседству, Магаданская область. Срок там отбывал. Федором зовут и фамилия Федоров. Вот и пили. И хорошо так прихватило. Повеселели все. Простились, когда приехали. Мать честная! Мне ж этот самый Федор телефон дал. Мол, если что понадобится, звони. В кармане, в паспорте. Ты глянь и увидишь. Вот его и спросите.

– Я обязательно это сделаю. – Улыбаясь, Эмма шагнула к двери, но остановилась. – Вы ничего не хотите?

– Выпить бы и пожрать что-нибудь. Ну мяса с картошкой, например. И пивка. Но сначала вымыться бы, а то…

– Хорошо, вас отнесут в ванную. Ходить, как я понимаю, вы еще не можете.

– Да, похоже, он в натуре не знает, откуда золото, – сказал Громила. – Я же с ним…

– Где его паспорт? – входя в комнату, спросила Эмма.

– А на кой он тебе нужен-то? – удивился Громила, но, увидев ее взгляд, сразу вытащил из кармана паспорт и протянул его Эмме. Она, открыв, увидела сложенный вдвое листок. Развернув, прочитала номер и две буквы Ф.

– Федоров Федор, – усмехнулась Эмма. – Похоже, он говорит правду. Но надо все-таки выяснить, кто этот Федор Федоров. – Она кивнула Громиле. – В кладовке кресло такое есть на колесиках. Отвези мужика в ванную. И пожалуйста, без всяких глупостей.

– Вот еще! – усмехнулся тот. – Я ему санитар, что ли?

– Быстро! – приказала она.

– Слушай, Эмка, – процедил Громила, – ты уж слишком из себя строишь. Не надо на меня наезжать, я тебе не шестерка…

– Ты плохо слышал? – Она шагнула к нему. Выматерившись, тот вышел. – И смотри, аккуратнее с ним! – сказала она ему вслед.

– Я его прибью очень аккуратно, – зло ответил Громила.

– Что скажешь? – посмотрел на вошедшую Эмму Эдуард.

– Вот. – Она протянула ему листок с телефонным номером.

– И что? Я видел это. Проверяли. Там какой-то Федоров Федор Игнатьевич. Дважды судим. Первый раз по малолетке за драку, на три года, а второй – за гоп-стоп, на пять.

– Так этот мужик говорит, что ехал с ним в электричке и пил коньяк, который нашел в сумке с золотом.

– Стоп! Выходит, он действительно не при делах?

– Именно так и выходит. Значит, зря вы его мордовали. Золото он действительно случайно нашел.

– И что теперь?

– Его так и так надо убирать, – бесстрастно ответила Эмма. – Отпускать нельзя, он наверняка…

– То есть ты хочешь сказать, – усмехнулся Вадим, – что он пойдет к ментам и сообщит, что кто-то пытался выяснить, откуда у него золото? Ты хоть иногда думай, прежде чем говорить.

– Я знала, что ты кретин, – покачала головой Эмма. – Но не думала, что настолько. Мужик пойдет в милицию в любом случае. У него отбиты коленные чашечки. Он провел много времени неизвестно где. Даже если мы заплатим ему, он все равно кому расскажет. А сходится он с людьми легко, что лишний раз подтверждает телефонный номер Федорова. Его необходимо убить, – совершенно спокойно закончила она.

Вадим взглянул на курившего Эдуарда:

– Ты тоже так думаешь?

– Вообще-то не хотелось бы просто так кровью пачкаться, – вздохнул тот. – Но Эмма права, этот Егор обязательно кому-нибудь расскажет о случившемся. А милиция сейчас умеет использовать все пьяные разговоры и тщательно их проверяет. Сам он в милицию не пойдет, но кому-то шепнет обязательно. Тот еще кому-то и так далее, пока этим не заинтересуется милиция. И тогда они выйдут на нас. Конечно, ни Шота, ни Яшка ни слова не скажут милиции, но за ними установят наблюдение. Тем более этот Егор Степанович слышал кое-какие имена, а уж Громилу он не забудет никогда. Кстати, колени – лишнее доказательство, что он говорит правду. Его надо убирать. Но уж этим вы занимайтесь сами, я на себя труп вешать не стану.

– Еще как станешь! – усмехнулась Эмма. – Надеюсь, ты не забыл, что все началось в твоем так называемом ломбарде? А если им заинтересуются, нам придется убрать тебя. Так что Егор Степанович твой. – Эмма засмеялась.

– Послушайте, – торопливо заговорил Вадим, – давайте просто заплатим ему. И предупредим: если кому-то расскажет – сдохнет. Его адрес у нас есть, и мы достанем его…

– Знаешь, – усмехнулся Эдуард, – я пытался найти на карте поселок Уханган и не нашел. Даже районного центра нет. Его надо убирать.

Прозвучал вызов сотового. Вадим поднес трубку к уху.

– Привет, Агаев, – услышал он голос Буржуя.

– Здорово, Юрка. Чего тебе надо?

– Во-первых, уважай хотя бы мой возраст. Все-таки мне уже сорок восемь. Мог бы и по имени-отчеству назвать. Но это ты со временем поймешь. Во-вторых, надо встретиться и потолковать. Ты сегодня не прикатишь ко мне в бар? Посидим, я кое-что тебе хочу предложить.

– Лады. К какому времени прикатить?

– Давай через часик. Вечером у меня дело есть. В общем, жду.

– Мне до столицы пылить часа полтора, если не будет пробок, – проговорил Эдуард, – так что через час никак не выйдет.

– Выезжай без базара. Ты мне очень нужен.

– Лепота! – потягиваясь, вздохнул Егор. – Как в раю побывал. А пиво есть? – спросил он Громилу. Тот кивнул на две банки. – Отлично! – обрадовался Егор.

– Садись, – кивнул на кресло-каталку Громила. – Пива там попьешь.

– А можно еще пару банок? – С трудом, помогая себе руками, Егор добрался до кресла.

– Принесут.

– Зачем ты так срочно понадобился Буржую? – спросила Эмма.

– Я и сам думаю, – Эдуард пожал плечами, – с чего это вдруг?

– А если это его золото? – предположил Вадим.

– Да хорош тебе, – усмехнулся Эдуард. – Если бы он искал золото, то наверняка подтянул бы тебя. Я-то тут при каких?

– Слушайте, – сказала Эмма, – а если Егор говорит правду и золото он нашел в электричке? А оставил его там курьер Буржуя…

– Да хреновину ты порешь, – усмехнулся Эдуард. – Как можно было оставить золото в электричке? В общем, поеду и узнаю, что ему надо.

– А с Егором как? – спросил Вадим.

– Уже решили как, – усмехнулся Агаев.

– Здесь я его убивать не позволю! – заорал Вадим.

– Слушай, Турпин, – усмехнулся Эдуард, – тебя и спрашивать никто не будет. В общем, я вернусь и разберусь с этим охотником. А пока не трогайте его. Дайте коньяка, пусть напьется. Потом вывезем его и хлопнем. Забетонируем в фундамент, и все.

– Может, возьмешь меня с собой? – спросила Эмма. – Надо отца проведать.

– Поехали. Ты, кстати, тоже поедешь со мной, – кивнул он Вадиму. – Мне надо серьги сестренке подобрать, посоветуешь.

– У меня есть подходящие, только вчера привезли. Не из Турции, – заметив, что Эдуард хочет что-то спросить, усмехнулся Турпин, – из Израиля.

– Ну смотри, – предупредил Эдуард. – Если окажется фуфло, я с тебя шкуру сниму.

– А с этим чего? – кивнув на сопевшего на кровати одетого в спортивные штаны и майку Егора, спросил длинноволосый худой парень.

– Мочить будем, – усмехнулся Громила. – Ночью оттащим к Амбрамцеву. Там строят три дачи. Вот там и забетонируем его. И никто да не узнает, где могилка его, – фальшивя пропел он.

– Пошли пивком побалуемся, – предложил худой, и парни ушли.

– Кажись, ты свое отжил, Тайга, – прошептал открывший глаза Егор. – Во блин, – вздохнул он, пошевелил ногами и скривился от боли. – Надо как-то отсюда выбираться. – А вот как? – Он выматерился. – Но ведь полз по тайге двое суток, – пробормотал он, – когда под шатуна попал. Кровью исходил, замерзал, но выполз. А тут все-таки Москва. На людей сразу наткнусь и в милицию. Ага, и хана тебе сразу. В тюрьму посадят за золото, а там урки зарежут. Сейчас мафия где хошь достанет. – Егор увидел бутылку пива и снял пробку. Сделал несколько глотков. Усмехнулся. – Хоть напоследок такого пивка попробую. Нет, – он прищурился, – хрен вам! Я после шатуна жив остался, волки на дереве почти всю ночь держали. Хрен вам! – Он допил пиво. Осторожно завернул штанины, снял бинты. Распухшие колени были темно-синего цвета. Егор, держась за спинку кровати, попробовал встать. Охнув, осел. Шумно выдохнул. Прислушался и снова попытался встать. Сдерживая стон, зажмурился.

– Ты где пропадаешь? – сердито спросил подтянутый седой мужчина в домашнем халате.

– Да тут кое-что произошло… – Подойдя, Эмма поцеловала его в щеку.

– Рассказывай.

Она села.

– Понимаешь, папа, тут случайно к Эдуарду и Вадиму попал один мужик из Якутии…

– Привет, – кивнул Эдуард Буржую.

– Садись, – сказал Буржуй, повернувшись, и посмотрел на стоявшего рядом официанта: – Принеси нам мое.

Тот ушел выполнять заказ.

– Зачем звал? – спросил Эдуард.

– Понимаешь, Боевик, – ответил Буржуй, – похоже, на железке моего человека сделали.

– То есть? – удивился Эдуард.

– Ты дураком-то не прикидывайся! – раздраженно проговорил Буржуй.

– Вот эти цацки наверняка подойдут, – кивнул Вадим. – Я их Витке подарю. Давно пытаюсь ее закадрить.

– А где тот мужик, – неожиданно вмешался Шота, – который…

– А тебе-то что? – перебил его Вадим.

– Да парни Буржуя ищут какого-то мужика. Он вроде что-то должен был привезти. А Буржуй занимается золотом. Значит, тот мужик запросто может оказаться тем, которого вы хапнули.

– Вот что, – угрожающе заявил Вадим, – если хоть слово кому-то шепнете, я лично вам языки вырву. Понятно?

– Смотри, как бы Буржуй этого с тобой не сделал, – усмехнулся грузин. – К тому же мои земляки с тебя сразу спросят. Я же не это чмо, – кивнул он на Юрия, – который тебе пятки лижет. Я здесь сам знаешь на кого работаю. За меня с тебя сразу голову снимут.

– С тебя тоже снимут, – пообещал Вадим. – Ты же этого мужика мне отдал, а не Георгию.

Егор осторожно двигался вдоль стены. Остановившись, прислушался. Придерживаясь за стену, аккуратно потрогал колени и, медленно переставляя ноги, двинулся по коридору. Остановился перед ведущей наверх лестницей. Увидел неплотно прикрытую дверь. Вдоль стены дошел до лестницы. Покачнувшись, схватился за перила. Поочередно передвигая ноги, добрался до двери и открыл ее. Увидел ведущие вверх ступеньки. Войдя, закрыл за собой дверь. Упираясь ладонями в стены, поднял одну ногу и поставил на ступеньку. Так же поднял другую.

– Может, баб закажем? – наливая коньяк в рюмки, спросил длинноволосый.

– Боевик вернется, – ответил Громила. – Его Буржуй на базар вызвал, но он скоро появится. Давай лучше врежем еще.

– Давай! А они ничего пойло пьют… Нам бы свое дело поймать, и тогда бы на хрен они упали. А то, блин, шестерим и этим двум, и сучке этой. А она, коза, выделывается. Любит, чтоб под ее дудку выплясывали. И приходится. Эмка сама-то так, пустое место, но у нее батя большой человек. Известный адвокат. И богат до не могу. Магазинов у него несколько. И в городе, и по области. Да и по всей России натыканы. И все с ним вась-вась. Он все может и отмазал братвы порядком. И Боевой, и Вадим на него пашут. Да не они одни. Буржуй тоже под Воеводой ходит.

– Ну, я думал, Боевой сам по себе, просто по найму работает. А Вад – торгаш, два ломбарда открыл. У него в ментовке крыша есть.

– Да какая крыша, – усмехнулся длинноволосый. – Воевода и есть крыша. Я-то обо всем в курсе.

– А ты, Игла, вроде на Карла одно время работал. Чего ушел-то?

– Так у Карла война с чеченцами началась. Правда, потом их менты прижали. Но я к Боевому нырнул и не жалею. Пока по крайней мере.

– Фу-у, – выдохнул закрывший железную входную дверь Егор и услышал злобный собачий рык. – Уйди! – Повернувшись, он увидел овчарку. – Я волка голой рукой бью. Уйди, не испытывай судьбу, псина. – Собака прыгнула. Резкий удар кулаком в нос, и собака и человек упали. Егор, со стоном сбросив с себя мертвую овчарку, потрогал колено. – Говорил же, – простонал он, – не лезь. Меня батяня с семи лет учил волков бить. – Он с трудом встал и медленно пошел к воротам. И ворота, и калитка были закрыты. Егор, выматерившись, посмотрел на трехэтажный коттедж. – Только бы не увидели, – пробормотал он и лег на спину. Ухватился за низ ворот, подтягиваясь, просунул голову под створки. С трудом протянул тело до пояса. Сел и начал осторожно вытягивать ноги. Забинтованные колени застряли. Стиснув зубы, он дернул ноги. Издав приглушенный стон, сумел освободить колени и, сразу перевернувшись на живот, пополз через дорогу в заросли.

– Значит, просишь подключить парней Баклана, – сказал Эдуард. – Лады. А сколько он получит?

– Не обижу, – ответил Буржуй.

– Это не ответ. Сам тогда с ним базарь. Пока! – Эдуард поднялся.

– Пять кусков евро, – остановил его Буржуй.

– А я? Надеюсь, меня ты не оставишь внакладе?

– Черт с тобой, – недовольно отозвался Буржуй. – Имеешь два бара с Ярославского.

– Три, – улыбнулся Эдуард.

– Годится, – зло бросил Буржуй.

– Сколько металла вез тебе тот фраер? – без интереса спросил Эдуард.

– А тебя это волновать не должно, – раздраженно ответил Буржуй. – Ты найди мне его или то, что от него осталось. А потом уже о другой плате перетрем за того, кто этого фраера, как ты говоришь, уделал.

– И все-таки, сколько металла тебе должны были привезти? Вдруг я найду кого-то…

– Найдешь и получишь, кроме баров, десять процентов от найденного, – перебил его Буржуй. – Но запомни еще вот что: если это вытечет куда-то или кому-то – тебя убьют бесплатно.

– Ты кому это говоришь? – Боевик шагнул к нему.

– Запомни, что я сказал, – усмехнулся Буржуй.

Эдуард увидел троих верзил, появившихся в зале.

– Обижаешь ты меня, Буржуй, – процедил он. – Я хотел…

– Ты перетри обо всем с Бакланом, – не дал продолжить ему Буржуй. – И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Поэтому советую тебе начать сейчас же.

– А где старик? – обернувшись, спросил Громила.

– Во блин! – опешил длинноволосый.

Оба замерли. Затем, одновременно развернувшись, бросились по узкому коридору. Громила ногой распахнул дверь ванной. Длинноволосый побежал в спортивный зал с рингом.

– Где он, сучара?! – раздался яростный крик Громилы.

– Хрен его знает! – крикнул длинноволосый в ответ.

– Вылазь, падла! – прорычал Громила. – Иначе изуродую, падаль! Вылазь!

– Да нет его тут! – откликнулся длинноволосый.

– Не мог он свалить, – зло проговорил Громила. – Я ему колени расшиб. Он, сучара позорная, ходулями шевелить не может. Тут он где-то.

– Знаешь, Боевой, – коротко остриженный мужчина пожал руку Эдуарду, – ты не совсем удачно нарисовался. У нас тут…

– Базар есть, – перебил его тот. – Вот что, Баклан, слушай… – начал он.

– В общем, так, – твердо проговорил отец Эммы. – Завтра утром я должен знать все. – И отключил телефон. Посмотрел на дочь: – А ты думаешь свою жизнь устраивать? Я не хотел бы, чтоб ты пошла моей дорогой. Зачем тебе все это? Деньги у тебя есть. Занимайся магазинами. Хочешь, открой ресторан. Ну банк, в конце концов. А ты увлеклась криминалом. Не доведет тебя это до добра. Я бы не хотел в судебном процессе защищать свою дочь.

– Такого не будет, папа, – рассмеялась она. – Я не переступаю закон, это делают другие.

– Рано или поздно кто из зависти, кто из трусости, а кто и просто из подлости сдаст тебя. И ты пойдешь как организатор преступной группы, на счету которой три заказных убийства, два похищения и несколько разбойных дел. Поверь мне, очень трудно будет убедить присяжных в твоей непричастности к этому. Пока не поздно, уходи.

– А ты, папа? – усмехнулась Эмма. – Ты имеешь все, о чем может мечтать человек. Богат, широко известен как прекрасный адвокат, и тем не менее…

– Как раз поэтому я и занимаюсь тем, от чего безуспешно пытаюсь отговорить тебя, – смеясь, отозвался отец. – Я многого достиг в жизни. Преуспевающий адвокат, действительно богат и нажил свой капитал честно. Но вдруг понял, что в жизни мне не хватает риска. Поэтому я и стал Воеводой. Даже здесь я пошел на риск. Фамилия Воеводин, а уголовный псевдоним – Воевода. И самое смешное то, что я – вор в законе. Сейчас другие времена, – засмеялся он. – Я, например, получаю удовольствие от того, что они знают, кто я, и ничего поделать не могут. Но я боюсь, что они отыграются на тебе.

– Владимир Сергеевич, – заглянула в кабинет миловидная женщина, – пришел Маслович.

– Сейчас, Лариса, – улыбнулся Воеводин. – Свари ему кофе, он любит.

– Что ему надо? – недовольно спросила дочь.

– Защиту своему племяннику.

– Ты не должен защищать эту падаль. Ведь Славка…

– Я знаю, что он сделал, – спокойно проговорил отец. – Но это моя работа.

Эдуард сильно ударил Громилу в подбородок. Лязгнув зубами, тот упал. Боевой ногой достал лоб отпрянувшего назад длинноволосого.

– Нет его нигде, суки, – подошел к нему детина в кожаной безрукавке на голое тело. – Укатил, наверное, на…

– Он ходить почти не может, – прервал его Эдуард. – До автобусной остановки топать с полкилометра. Подхватить его на тачке никто не мог, элита не берет попутчиков. Где-то недалеко он. Ищите!

– Что случилось? – Из остановившегося «мерседеса» вышла Эмма.

– Инвалид сбежал, – хмуро отозвался Боевой. – Как – никто не знает. Нет его в доме, все обшарили. И собаку мертвую нашли. Сейчас ветеринар приедет, скажет, что с ней.

– Шарят волки, – усмехнулся лежавший в камышах Егор. – Но уж тут-то не город, хрен вам, ребятишки! – Сунув в рот длинную камышинку, он беззвучно ушел под воду.

Тула

– Не знаю, что думать, – взволнованно говорила Вика. – Дядя приехал. Он с девяносто третьего не был в центре России. А теперь пропал. Где он? – Вздохнув, она посмотрела на телефон. – Я звонила уже и в железнодорожную милицию, и…

– Так поговори с Виктором, – посоветовал невысокий старик с трубкой в зубах. – Он все-таки милиционер и быстрее сможет узнать. Да не морщись ты! – сердито прикрикнул он. – Гордыню свою оставь. Речь о твоем дяде идет. А только Виктор и может все выяснить. Кстати, они виделись хоть раз?

– Он приезжал, когда Виктор не был моим мужем.

– Звони немедля, – сердито проговорил старик. – А вообще-то дай-ка я позвоню.

– Спасибо, Николай Иванович! – Облегченно вздохнув, Вика протянула ему сотовый.

– Что ты мне эту штуковину пихаешь? – проворчал он, поднимаясь со скамейки. – Пойдем ко мне, я по нормальному позвоню телефону. Никогда не звонил и звонить по этим штукам не стану. Вредно, говорят, для человека.

Деревня Упа

– Слышь, земеля! – остановив машину, обратился бритоголовый амбал к сидевшему с удочкой рябому небритому мужчине. – Где Горцова живет?

– Это тетя Тоня, что ли? – посмотрел на машину рыбак.

– А у вас чё, – усмехнулся бритоголовый, – много Горцовых?

– Так три. Тебе которую надо?

– Кого нам надо? – Амбал недовольно покосился на сидевшего за ним здоровяка.

– Антонину Михайловну, – взглянул тот на листок бумаги.

– Слышал? – повернулся к рыбаку амбал.

– Это в конце деревни.

Джип тронулся. Проводив его взглядом, рыбак вытащил из воды леску и побежал вдоль речки в другую сторону. Выкатил из кустов велосипед и помчался вниз по едва заметной тропинке.

– Полегчало Антонине? – увидев сидевшую на лавке возле дома худую женщину, спросил Матвей Сергеевич.

– Да попросилась на воздух, – отозвался Виталий.

– Это хреново, – вздохнул старик. – Моя тоже перед смертью на воздух просилась. Хреново, – повторил он.

Виталий одарил его недовольным взглядом.

– Глянь-ка, – старик приложил ладонь ко лбу, – как на эстафету Пашка Рябой летит. Куда это он так гонит-то?

– Виталик! – увидев их, закричал рыбак. – Тут какие-то мордовороты твоей маманей интересовались. Я так понял, что тебя ищут.

Виталий, бросив только что прикуренную сигарету, быстро пошел к дому матери.

– Вот те, кума, и Юрьев день, – пробормотал Матвей Сергеевич. – А где ты видал этих искателей-то?

– Так рыбу ловил, – рябой махнул рукой назад, – у мостка. Джип остановился, а там четверо бугаев.

– И чё?

– О матери Виталика спросили. Я их и отослал в село. А сам на велике сюда быстро, предупредить чтоб.

– Тогда тебе прятаться надо, – сказал старик. – Ведь поймут, что обманул их, и отлупят.

– Это точно, – кивнул Пашка. – Ты, может, дашь пузырек, чтоб веселее курковаться было? – подмигнул он старику.

– Когда уедут те, дам поллитровку. А то ведь по бухе ты и на быка разъяренного пойдешь.

– Утопить этого алкаша! – прорычал бритоголовый.

– В натуре, – поддержал его водитель. – Сколько времени потеряли. Сучонок!

– Наверное, из шестерок Горца, – процедил верзила.

– Нет его, козла! – посмотрев на то место, где сидел рыбак, зло отметил бритоголовый.

– Да я бы еще посидела, сынок, – тихо проговорила женщина.

– Потом выведу еще. А сейчас пора укол делать. Да и поесть тебе надо, – ответил сын.

– Не хочется мне есть, Виталька.

– Окрошка, мама. Ты же любишь окрошку.

– Господи, – всхлипнула она, – почему ты не женился? Тюрьму себе в невесты выбрал. – Мать заплакала.

– Ну хватит, мам, – нахмурился Виталий. – Сейчас я тебе укол сделаю.

– Извините, – Виктор остановил идущую от большой деревни женщину, – мне бы Горцовых. Где они живут?

– Это там, – махнула влево женщина.

– Садитесь, – предложил он.

– Ой, спасибо, мил человек, – обрадовалась женщина. – А то после прополки спина болит и ноги…

– Садитесь. – Он открыл дверцу «девятки». Женщина села в машину.

– А зачем вам Горцовы нужны? – спросила она. – Доктор вы, наверное. Говорят, Антонину выписали домой умирать. – Она вздохнула. – Сын ее, Виталька, не отходит от матери-то. Его ж за убийство арестовали, вот она и слегла. А оказывается, и не виновен совсем Виталий-то. Милиция сейчас у нас такая – есть деньги, хоть и виновный, не виноват будешь. А если бедный да еще в тюрьме сидел, всех собак на тебя навешают. А сами что хотят, то и делают. Вона эти полковники из МУРа… Да и из МЧС какого-то генерала по ихнему делу вроде как забрали.

Виктор молчал. Женщина продолжала обвинять во всех грехах милицию.

«Тема номер один, – мысленно усмехнулся он. – Видно, кто-то сидел у тебя, бабонька».

– Остановите тут, – попросила женщина. – А Горцовы живут через два дома.

– Да я уже понял это, – кивнул Виктор. Около небольшого дома стоял темно-синий джип. «Молотобойцы Ташкента», – узнал двоих Ледов.

– Да мы за тобой приехали, – усмехнулся бритоголовый. – Ташкент хочет с тобой…

– А мне один хрен, – спокойно прервал его стоявший у двери Виталий, – Ташкент или Вашингтон. Мне как-то по хрену все эти города.

– Ты за базар ответишь! – шагнул к нему амбал.

– Запросто, – усмехнулся Виталий. В чердачном окне соседнего дома появился ствол охотничьей одностволки. Виталий заметил это и покачал головой. Ствол сместился внутрь.

– Ледяной прикатил, – прошептал подскочивший к амбалу водитель.

– Твою мать! – увидел тот остановившуюся «девятку».

Из машины вышел Ледов.

– И какого хрена вы тут делаете? – подойдя, спросил Виктор. – Я бы на твоем месте заяву написал, – сказал он Горцу. – И тогда на какое-то время они оставили бы тебя в покое. Матери твоей больной каково сейчас?

– А мы чё? – усмехнулся здоровяк. – Просто поздоровкаться прикатили. Может, помощь какая нужна. Так мы запросто хоть в чем поможем.

– Картошку дополоть надо, – спокойно сказал Виталий. – А то сам не справляюсь. Может, поможете?

Ледов рассмеялся. Четверо здоровяков молча пошли к джипу.

– Добивать приехал? – усмехнулся Виталий. – Тогда в плечо попал, а сейчас…

– Да хорош тебе, – остановил его Ледов.

– Знаешь что, мент, я сам со своими делами разберусь. Так что отвали наскоряк. – Он направился в дом.

– Да я не тороплюсь, – усмехнулся Виктор. – Ты чаю дай, пить хочу.

– Дал бы, да яд крысиный кончился. А то бы напоил.

– Да ты что, сынок, – услышал Виталий тихий голос матери. – Нельзя так…

– Пошутил я, мама. Конечно, дам чаю.

– А он товарищ твой по неволе? – спросила она.

– Товарищ по неволе и есть, – усмехнулся сын и выглянул в раскрытое окно. – Сейчас заварю. Тебе сахара на стакан сколько?

– Я с шоколадом, – ответил Виктор. – И тут я останусь, выйдешь потом.

– А ты того, – Матвей Сергеевич посмотрел на спустившегося с чердака Павла, – молодец, однако. И в бой бы вступил?

– А чего не вступить? Картечью шарахнул бы, и «скорую помощь» заказывай. Сейчас ведь закон на стороне тех, кто защищается. Если жизни угрожает опасность, бей чем имеешь.

– Да я слышал, один хрен сажают. Конечно, ежели у них, этих гавриков, пистолеты имелись бы, тогда, может, и обошлось бы. Но я бы в любом случае пульнул.

– Что это? – вопросительно взглянул на Виктора Горцов.

– Да вроде как гостинцы, – усмехнулся Ледов. – Не тебе, а матери. Не возьмешь, дело твое. Но я больному человеку привез.

– Еще как возьмет, – проворчал пошедший старик. – Спасибо те, мил человек. Ты, как я понял, мент? Ну, то есть…

– Он самый и есть, – рассмеялся Виктор. – И вот еще, – он вытащил из кармана упаковку ампул и пачку таблеток, – лекарство. Как раз для тех, у кого инфаркт был и сердце болит. Бери! – Он сунул лекарства в карман Виталию. – Гони пятьсот двадцать пять рублей.

– Сейчас. – Горец вошел в дом.

Виктор стал пить чай.

– А ты ничего мент, – сказал старик. – Лекарство, видать, хорошее, полтыщи стоит. Вот и болей сейчас. – Он выругался. Виктор рассмеялся. – А чего ты хохочешь? Мат придуман, чтоб душу облегчать. Злость, удивление или страх, – подмигнул он Ледову, – все выразить можно.

– Верно, – кивнул Виктор.

– Держи, – протянул ему пятьсот рублей подошедший Виталий. – И вот двадцать пять, – добавил он пять железных пятирублевок.

– Ладно, – кивнул Виктор, – поехал я. Ты вот что, все-таки поаккуратнее будь. Есть информация, что с тебя будут получать за племянника убиенного Орлова.

– Да я в курсе. Пока бы не трогали, мать все-таки больная. А потом посмотрим, кто кого иметь будет.

– Значит, тебя пока только болезнь матери и держит, – сделал вывод Ледов. – Зря, угоришь…

– Знаешь что, капитан, – усмехнулся Горец, – лучше пожизненное тянуть, чем от таких, как эти, в землю ложиться. Или, может, прятаться прикажешь? – Он криво улыбнулся. – Никогда ни от кого не курковался и не буду.

– Да ментяра подкатил, – процедил амбал. – Ледяной сучара. Поэтому и…

– Мне нужен Горец, – зло перебил его невысокий черноволосый мужчина. – И чем скорее, тем лучше. Понятно?

– Понятно, – кивнул амбал.

– Может, его просто замочить, и все дела? – высказался верзила.

– Мне нужно потолковать с Горцем, – раздраженно повторил невысокий.

– Ташкент, – обратился к нему вошедший цыган, – тут что-то непонятное получается. Мы вроде договорились, что вы на нашу территорию не лезете.

– Ваша территория знаешь где? – усмехнулся Ташкент. – В древней Индии. Вы же вроде оттуда появились. И расползлись по Европе, как клопы, – рассмеялся он.

– Зря ты так, Ташкент, – сказал цыган. – Мы по-хорошему хотели.

– Так я тоже по-хорошему предлагал. Десять процентов со всего вашего дохода, и никто вас не тронет. А вы уперлись. Так что…

– А кто сжег наш коттедж в Новомосковске? – перебил его цыган.

– Слушай, свалил бы ты наскоряк, не порти мне настроение! – прошептал Ташкент.

– Да? – поднес к уху сотовый Виктор.

– Это я, – послышался голос Вики.

– Что-то с детьми? – быстро спросил он.

– Пропал мой дядя. Приезжай, помоги найти. У меня, кроме него, никого нет. Я его папой называла. Он мне во всем помогал. Прошу тебя…

– Еду, – сказал Виктор.

– Вот и правильно, – сказал Николай Иванович. – Все ж, как ни крути, ближе милиционера у тебя никого нету. Да и детей ты зря отца лишаешь. К тому же не верю я, что Витька тебя на какую-то шалаву променял. Ну ладно бы там королева какая. А то деревенская фельдшерица. Да и головой он мучился сильно. Подлили ему что-то, я думаю. Ты ведь не дура, сама подумай – ну на кой ляд повезли бы тебя смотреть, как твой муж с другой обнимается? Просто, видать, насолил он кому-то крепко, вот и устроили это представление. Подлили что-то в вино, и готов мужик. Помнишь, каким он на другой день приехал? Лица на нем не было. И ко мне пришел, опохмелиться попросил. Я тебе говорю, насыпали что-то в водку.

– Вы бы видели, как он с ней лежал, – сердито сказала Вика. – Прямо…

– Ты погоди, Виктория, – остановил ее Николай Иванович. – Адвокат из меня, конечно, никудышный, да и сам грешен был по женской части. Но не верю я, что Витька тебе изменил. Вот хоть убей, не верю. Тебя кто возил в деревню-то?

– Меня просили не говорить, – вздохнула она.

– Так я же не прокурор. Только надо разобраться в этой истории, вот и все. Тогда, я помню, вроде как сослуживец Виктора приезжал. Этот и возил? – Она молча кивнула. – Так я и думал, Гуськов. А он, сукин кот, сам дважды попадался с проститутками. Один раз, кстати, его твой Виктор и застал в гостинице «Москва», что напротив вокзала. А с Виктором была жена Гуськова. Она из Москвы приехала и просила, чтоб ее встретили. Ну, Гуськова найти нигде не могли. А кто отец у жены Гуськова, ты знаешь. В областной прокуратуре как-никак. Вот и послали Виктора. А тут ему позвонили и говорят, что Сашка Гуськов в гостинице «Москва» и ему помощь нужна. А Виктор уже встретил Лариску. Он поехал вместе с ней, и вошли они вместе.

– А откуда вы все это знаете? – спросила Вика.

– Так я же служил в органах, – улыбнулся Николай Иванович, – в ГАИ. И хорошо начальника Витькиного знаю, Степана Анатольевича Ильина, он же друг Витькиного отца, Семена, пусть земля ему пухом будет. Кроме того, я и тестя Гуськова прекрасно знаю. Он не в восторге от зятя. Поэтому я просто уверен, что Витьку кто-то подставил.

– Давайте об этом пока не говорить, – вздохнула Виктория. – Это мне неприятно и больно.

– Александр! – строго позвала вошедшая в комнату элегантная женщина.

– Элеонора Давыдовна! – Из спальни вышел крепкий молодой мужчина. – Приветствую самую восхитительную женщину нашей области! – Он поцеловал ей руку.

– Почему вы больше не показываетесь у нас? – капризно спросила она.

– Но вы же знаете, меня самым подлым образом подставили.

– А что там с просьбой Льва Леонидовича?

– Все получилось, – рассмеялся Александр. – Правда, к сожалению, начальство не оценило этого. Но душевную травму капитан Ледов получил – с любимой женой и детишками он расстался. Супруга просто выставила его вещи на площадку, а Витек запил с горя. И, если не ошибаюсь, пьет до сих пор.

– А вот тут ты ошибаешься, – холодно заговорила она. – Ледов в отпуске, но уже сумел испортить нашим людям одно дело. Вот что, милый Сашенька, ты много обещаешь, но очень мало, а точнее, ничего существенного не делаешь. Зря ты испытываешь наше терпение!

Элеонора Давыдовна на глазах изменилась – вместо элегантной дамы перед Александром стояла алчная расчетливая хищница. Он судорожно сглотнул липкую слюну.

– Я, – хрипло забормотал он, – делал то, что говорили вы.

– Вы просто отомстили Ледову за свой разлад с женой. А нам надо, чтобы он кончился как мент. Смотрите, Сашенька, – снова тоном светской львицы произнесла Элеонора, – не испытывайте наше терпение. Поверьте, уважаемый, оно не безгранично. А что с нашими поисками?

– Ничего нового я не узнал. Но я постоянно пытаюсь…

– Результат нужен как можно быстрее. – Не прощаясь, она вышла.

– Сучка! – выдохнул Александр и подошел к окну. Через некоторое время увидел вышедшую из подъезда в сопровождении двух громил Элеонору. Выматерился. Прозвучал вызов радиотелефона. Он поднял трубку.

– Встретишь меня в аэропорту, – услышал он голос жены.

– Понятно. – Виктор записал что-то в блокнот. – Значит, его нет уже трое суток. Ты звонила в железнодорожную милицию? – спросил он и тут же усмехнулся. – Понятно, что тебе там ответили. Я сегодня же все выясню. – Сунув блокнот в карман, он вздохнул. – Вика, я не знаю, как это объяснить, но, поверь, я не помню, чтоб у меня что-то с этой бабой было. Я ни разу…

– Постарайся найти дядю, – перебила Вика.

– Подожди, мы же говорили об отце. И вдруг…

– Извини, отец мой погиб давно, и меня воспитывал дядя Егор. Я его папой звала. Когда подросла – дядей, но чаще папой. Наверное, потому что он стал для меня настоящим отцом. Он не был женат и меня считал своей дочкой. Как он шутил, когда я поступила в институт, племянница-дочь. Поэтому я и называю его то дядей, то отцом. Постарайся узнать, что с ним случилось.

– Конечно. Сегодня же начну заниматься этим. Если считаешь, что я виноват, прости. Но, ей-богу, я ничего…

– Поговорим потом, – перебила его жена.

– Папа! – Из детской выбежали мальчик лет пяти и девочка лет десяти и тут же повисли на отце.

– Ты больше не уедешь в командировку? – спросила дочь.

Ледов посмотрел на жену.

– Да понимаешь, – вздохнув, ответил он, – не знаю даже. Если уеду, то позвоню и скажу.

– А почему тебя все время посылают? – недовольно фыркнула девочка.

– Я узнавала, – вмешалась Виктория, – папа больше никуда не поедет. Он в отпуске и будет с нами неделю.

– Ура! – закричали дети и снова повисли на отце.

– Я ничего не понимаю, – зло говорил плешивый рослый мужчина. – Он должен был приехать с товаром пять дней назад. И где он?

– Ты кого спрашиваешь?! – заорал лысый толстяк. – Ты должен был встречать его! Ты! А ты, видите ли, барин! – Он плюнул рослому в лицо. – Из-за тебя мы потеряли товар! Ты выплатишь мне сто тысяч евро! Ты!

– Да он сказал, что сам приедет!

– Запомни, мразь, у тебя трое суток! Если товара не будет, я оставлю тебя голым и не убью только потому, что ты будешь расплачиваться со мной еще много лет. Понял, Стапов?!

– Да я не при делах! Я же говорил, мне Буржуй звонил и сказал, что приедет человек. Они не встретили его, значит, сам приедет. Я три дня ждал. Точнее, я уехал, а Ленка ждала. При каких делах тут я-то?! Буржуй должен был встретить. А я при каких?

– С Буржуем особый разговор будет. Вдруг это он перехватил товар?

– А что? Буржуй запросто мог. Помните, Олег Викторович, как он пытался…

– Я все помню. Значит, так, ты, Стапов, ищешь по своим каналам, я по своим. Надеюсь, ты хорошо меня понял?

– Ты снова уходишь, – держа Виктора за руку, всхлипнула дочь. – А мама говорила…

– Я очень быстро вернусь. – Он поцеловал ее. – Вот увидишь! – Другой рукой Виктор прижал к себе сына и тоже поцеловал.

– Папа вернется быстро, – улыбаясь, сказала детям Виктория. – Просто ему надо увидеться с другом. А завтра мы пойдем кататься на карусели, в парк.

– В зоопарк, – дружно, в один голос высказали пожелание дети.

– Конечно! – рассмеялся Виктор.

– Слушай, – говорил в сотовый Гуськов, – надо повторить все перед видеокамерой. Ты поняла, о чем я?

– А что тут не понять? – засмеялась женщина. – Это даже интересно. Когда?

– Чем быстрее, тем лучше.

– Но как его к тетке снова заманить? – задумчиво спросила она.

– Зачем нужна эта деревня? Все запросто можно устроить и в городе. Надеюсь, ты сумеешь разыграть спектакль со спящим мужчиной?

– Это проще, чем с не спящим. Например, его голова будет между моих ног…

– Именно это и нужно! – захохотал Александр.

– Гуськов! – раздался требовательный женский голос.

– Все, пока! – Александр отключил сотовый. – Я здесь, Лора, – отозвался он.

– Чем занимаешься? – В комнату вошла симпатичная женщина в вечернем платье. – Будешь сопровождать меня на день рождения Моисея Соломоновича. Будь готов к семи. – Она вышла.

– Сучка, – процедил он чуть слышно. – Пажа из меня сделать решила? Ну, стерва!

– Так ты поможешь? – спросил Виктор.

– Да, – ответил майор милиции. – Вот сводки по железке Тула – Москва. – Он положил на стол бумаги. – Я выписал, где есть трупы. Вот эти не опознаны, – он отложил четыре листка, – восемь мужчин. Из них двое подходят по возрасту дяде твоей жены. Но внешнего сходства нет.

– Не он, – недовольно отметил Виктор. – А вообще-то, как говорят, слава Богу. Но ты, Вася, все-таки пошеруди среди своих знакомых по службе. Может, в больницу кого доставили.

– Я выясню, – пообещал майор, – все, что произошло на отрезке железной дороги Тула – Москва.

Москва

– Нет его нигде, – докладывал верзила с перебитым носом. – И никто не видел его в районе дачного поселка. Что-то непонятное.

– Скорее всего он где-то в коттедже, – сказала Эмма, – или рядом. Ноги у него действительно были сильно повреждены. Коленные чашечки не разбиты, но, наверное, на них есть трещины. Он не мог далеко уйти.

– Он охотник, – сказал верзила с перебитым носом. – На теле шрамов полно, под медведем побывал, – уверенно проговорил он. – Так что с отбитыми коленями он может далеко уйти. Но его никто не видел, значит, он где-то недалеко. Территорию и все постройки хорошо проверили? – посмотрел он на Громилу.

– Вверх дном перевернули, – зло отозвался тот. – Когда мы с Ксендзом уходили, он бухой был и спал. Ну, нас не было с час. Пришли – голяк. Я его, суку, пришью!

– Сначала найти надо, – усмехнулся верзила. – А вот где, хрен его знает. Куда бы, например, я пошел с поврежденными ногами в незнакомом месте, покалеченный? Леса тут нет, кругом все застроено. Обращаться за помощью к живущим в таких домищах не стал бы. Останавливать машину тоже опасно. Где-то прятаться надо.

– Где? – в один голос спросили Эдуард, Эмма, Громила и длинноволосый.

– Вообще-то для меня здесь такого места нет, – ответил «перебитый нос».

– Твою мать, – разочарованно протянул Громила.

– Ты следи за базаром, – зло посоветовал верзила.

– Хорош тебе, Кувалда, – остановил его Боевой. – Этого таежника надо найти. И как можно скорее, пока его не нашел кто-то из…

– Стоп! – воскликнул Кувалда. – А вдруг его подобрал кто-то? Это возможно. Мир, к сожалению, не без добрых людей, – усмехнулся он. – Запросто кто-то из сердобольных пенсионеров мог помочь искалеченному человеку. Он едва пролез под воротами, след говорит о том, что он именно прополз под забором. Кстати, там обрывки бинта. Потом отполз к дороге, и его подобрали какие-нибудь пенсионеры советского воспитания. Таких сейчас мало, но они все-таки существуют, – рассмеялся он.

– Скорее всего так и есть, – высказался Громила.

– Ты бы молчал в тряпочку! – зло посмотрел на него Эдуард.

– Пусть парни прокатятся по фазендам пенсионеров, – сказала Эмма, – и проверят предположение Кувалды.

– Вот житуха настала! – ополоснув лицо затхлой водой, усмехнулся Егор. – Пятьдесят с лишним прожил на свете, а попался как малолетний. Хотя, с другой стороны, хорошо, что не в милицию. Богатым стать захотел, – вздохнул он. – От золота всю жизнь на расстоянии держался, а тут жаба задавила. Выкинул бы, и все дела. Во влип! – Он посмотрел на небо. – Так, сутки уже прошли. Точнее, день. – Значит, надо как-то отсюда выбираться. Поймать такси и в Тулу? Да хрен кто повезет. И будет ли чем заплатить у Виктории? Дочь-племянница… – Он улыбнулся. – А что делать? Братана дочурка одна осталась. Впрочем, сейчас о себе думать надо. Странно, – он пошевелил ногами, – но коленям легче стало, боли сильной нет. Эх, курить как хочется. Да и пожрать бы не отказался. Ладно, еще ночь посижу. Пощиплю камыш, одуванчик, мать-и-мачеху. С голоду не помру. В тайге зимой такого и не увидишь. Да и летом там невелик список еды. Выдюжу. Вот колени обернул мать-и-мачехой – легче стало. Надо еще ромашки с мятой наложить, здорово помогает. Сейчас бы спиртику. А еще лучше пачку сигарет. Окурки курю. Документы мои у них и двадцать пять тысяч. Вот гады! Жаль, Вика мужика наладила, он мент все-таки. Хотя сейчас менты порой страшнее бандитов. – Егор прополз вперед и, приподнявшись, стал рассматривать коттедж своих мучителей. От большого пруда до ворот было около ста метров. – Загадили пруд. А ведь тут рыбу можно было развести. Хотя на кой им все это? Сауны разные, бассейны. Да еще, видать, только въехали в эти хоромы. С другой стороны, и хорошо, что пруд захламлен и воняет, а то бы засекли меня. Но я буду пропитан этим еще неделю, долго отмываться придется. – Увидел открывавшиеся ворота коттеджа и вжался в траву. Из ворот выехали два джипа и повернули налево. Ворота закрылись. – В столицу поехали, – прошептал Егор.

– Да никто ничего не знает, – говорил Баклан. – Мои пацаны всех, кто работает по электричкам, перетряхнули. Никто ничего не видел и не слышал.

– Ты думаешь, кто-то скажет, что он завалил мужика, которого ищут? – усмехнулся Буржуй. – Надо искать через ментов. Но эта шелупонь, которая по электричкам катается, может и не знать ничего. А может, и сами забили. У них такое запросто.

– Надо было встречать, – недовольно проговорил сидевший в кресле Олег Викторович. – В общем, Стапов по своим каналам пытается выяснить все о происшествиях в электричках. Но вот что интересно – почему-то Турпин молчит о том, что к его людям какой-то мужик приносил золото. Мне тут шепнули, что был у них один. А Вадим молчит. Боевой наверняка знает об этом и тоже молчит. А ты мне вот что скажи, – он посмотрел на Буржуя, – при каких тут Воевода? Его дочь крутится возле…

– Не в курсе. У них своя канитель. Что-то с наркотой связано. Эмка покупает, а парни Боевого охраняют. У него лихие ребятишки. А к Воеводе я не суюсь, нет у нас дел общих, да и расклад разный. У него крыша сам знаешь кто. С той и с нашей стороны отмазка имеется. А ты на Воеводу грешишь?

– Я не грешу. Мне нужен товар или на крайний случай те, кто лишил меня товара. Понятно?

Все молча кивнули.

– Я снова уеду в Тулу, – проговорил Олег Викторович. – Как только что-то узнаете, сразу звоните мне. Если найдете того, кто это сделал, до меня не трогайте.

– Ты чего не открываешь? – зло спросил Боевой.

– Меня убьют, – испуганно ответил Вадим. – Лоров узнал о золоте и об этом Егоре Таегове. И меня убьют!

– Да успокойся ты, – усмехнулся Боевой. – Какое кому дело до нас? Что-то может предъявить тебе Буржуй. И то ты ему не обязан докладывать о себе. Успокойся и не трясись. Ничего тебе никто не сделает. Главное, не показывай, что боишься, иначе выходит, что ты вроде и виноват. Я в детдоме эту науку понял. Так что веди себя спокойно. А если уж баш на баш, то им хуже будет.

– Ладно, – вздохнул Вадим. – А скажи мне вот что, как ты свою сестру нашел?

– Нам просто повезло. Мы с ней как попали в один детдом, так вместе и были. Я в армию из детдома ушел. Отслужил, вернулся и ее нашел. Она на два года младше меня. Институт педагогический закончила. Чем я занимаюсь, не знает. Думает, я в телохранителях у крутого банкира. Не дай Бог, узнает – проклянет. А у меня, кроме нее, никого нет. Если кто-то шепнет Маше, убью сразу. – Боевой посмотрел Вадиму в глаза.

– Да ты что? – отшатнулся тот. – Я никогда и ничего не скажу. Она мне нравится и…

– Забудь про это, – перебил Боевой. – Если узнаю, что она на тебя только посмотрела с симпатией, внешность тебе основательно попорчу, учти это. Ты сволочь, Вадик, и не брезгуешь ничем. Ведь ты вместе с Нонкой ночных бабочек имеешь, а я этого не понимаю и терпеть не могу. И не дай Бог, если попытаешься что-то вякнуть Маше о своих чувствах. Пришибу.

– Все меня прибить желают, – вздохнул Вадим, – но всегда ко мне идут: Вадик, то надо, это достань. Кстати, серьги Маше понравились?

– Понравились… И все-таки где может быть Таегов? Никто его не видел. А он, сука, под воротами прополз с отбитыми коленями. Мы пробовали – не получилось. А он, сука, пролез и испарился. Я уж прикидывал, может, он вызвал кого, но не видел никто машины в то время. Человека, может, и не заметили бы, но тачку наверняка или услышали, или засекли бы. Куда он, сука, делся?

– Может, в пруд этот заполз и утонул? Ты сам видел, что там делается. Очищать в будущем году начнем, а сейчас…

– Да смотрели, нет его там. Видно было бы, если б заползал. Следов нет. Но все равно посмотрели внимательно. Может, умеет ходить, не оставляя следов? Полчаса все внимательно осматривали, нет его, суки! Куда делся?

– А этого Федю Федорова проверяли?

– Фредди его кликуха. Дважды чалился за гоп-стоп. Силой Бог не обидел, к тому же немного боксом и самбо занимался. В общем, гоп-стопник. Подтвердил он, что бухал в электричке с охотником. И его кенты то же самое сказали. Они втроем из Тулы ехали, там им кто-то стрелку забил. Выходит, не брехал Егор. Но сейчас его в любом случае надо найти. К ментам он, конечно, не сунется. Хотя ксивы его у нас, и если менты его заметут, он про нас расскажет. Он, сука, накапает, что мы его похитили. В общем, искать его надо.

– Ни хрена себе уха из петуха, – покачал головой худощавый молодой человек в очках. – И где же ты такой куш урвал?

– Подфартило, – усмехнулся крепкий мужчина. – Ну так что, сможешь прилично загнать?

– Скажу завтра. Надо посмотреть.

– А чего смотреть-то, неужели не видишь, что это золото?

– Золото бывает разное. Пробы разные не зря придумали. Даже промышленное золото есть. Подожди, ты мне не доверяешь, что ли? Неужели думаешь, бросить тебя смогу?

– Ну насчет броса, – криво улыбнулся крепкий, – это ты загрубил. Просто надо взвесить.

– Надо узнать, какой пробы металл. Проба на цену влияет. А не шепнешь по секрету, где хапанул?

– Слушай, Алмаз, – недовольно сказал крепкий, – тебе какая разница? Попросил меня кент один. У него в этих делах полный голяк. А он знает, что через меня ты бирюльки золотые сдавал. Вот и попросил помочь сбагрить за более-менее приличную цену. Короче, так, товар не мой, и я хочу все знать, понял?

– Ладно. Но давай сразу оговорим, сколько я буду иметь с этого. – Алмаз взвесил в руке кожаный мешочек. – Десять процентов меня устроят.

– Лады. Когда к оценщику покатим?

Прозвучал звонок телефона. Крепкий снял трубку:

– Да?

– Это Федор Федоров? – спросила женщина.

– А чего надо? – нахмурился он. – Вы кто?

– Это не важно. Меня попросил позвонить ваш знакомый, якутский охотник. Вы ему давали номер телефона, и он…

– А почему он сам не звонит?

– Он все объяснит, если вы, конечно, желаете, чтобы…

– Слушай, киска, – недовольно перебил ее Федор, – не пыли там, где нет пыли. Что с Егором?

– Минутку! – Женщина засмеялась.

– Да влип я в историю, – послышался через некоторое время хрипловатый голос Егора. – Спасибо вот молодухе. Если б не она, хрен знает, как бы все кончилось.

– Это те, которые приходили? – спросил Федор. – Интересовались бухлом в электричке. Они?

– Значит, были у тебя? Вот паскуды! Ты извини, бродяга, но выхода не было. Клеили мне…

– Все путем, – перебил Федор. – Ты где сейчас?

– А хрен его знает. Где я есть-то? – обратился Егор к женщине.

– Зеленая Лужайка, – ответила та. – Это недалеко от Вешек. Там элитный поселок. Так считается. А по-моему, там устроились бандиты. Если хотите, я могу приехать за вами. Вашему товарищу очень плохо, у него повреждены колени. Так вы приедете?

– Конечно, прикачу, – ответил Федор. – Встретишь меня около Вешек.

– Подождите. Вам нельзя туда приезжать. Егор говорит, что те, кто избил его, наверняка узнают вашу машину. Давайте лучше я вас привезу.

– Я поеду, – сказал Федору Алмаз. – Я в курсе, где эта Лужайка.

– Как зовут-то тебя, милая? – спросил Егор слабым голосом.

Она повернулась к нему – стройная молодая женщина с длинными каштановыми волосами.

– Настя. А вас?

– А ты почему не испугалась меня? И даже к себе отвезла?

– Но я видела, что вам плохо. Знаете что, идите в ванную. От вас, – она засмеялась, – воняет, как из уборной в деревне.

– А ты в деревне бываешь?

– В детстве часто у бабушки гостила во Владимирской области.

– А родители где? – спросил Егор.

– А вы что там делали? – неожиданно спросила Настя. – Когда я увидела вас, чуть со страха не умерла. Вы из воды так неожиданно появились. Сколько же вы там просидели?

– С полчаса, наверное.

– Значит, это вас там парни искали?

– Меня.

– Ну, тогда я правильно сделала, что привезла вас сюда. Хозяин коттеджа – бандит. А эти трое избили одного человека. Ограбили и избили. Пьяные были и приставали ко мне, а он в больнице уже неделю. И предупредили: если заявлю в милицию, то меня убьют. Я испугалась. А что вы им сделали?

– Любопытной Варваре оторвали нос на базаре, – усмехнулся Егор.

– Здорово у нас получается! – возмутилась Настя. – Я вас спасла, а вы не желаете объяснить, почему…

– Да потому не желаю, – перебил Егор, – что ни к чему тебе в это дерьмо влезать. Меньше знаешь, живешь дольше. О том, что ты меня оттуда вывезла, никому ни слова. Я не знаю этого Федорова, кто он и с чем его едят. Показался нормальным мужиком, а там хрен его знает, каков на самом деле. Может, и сам из их компашки. Мне помощь нужна. Я в этом гадюшнике сутки с лишним отсидел. А насчет ванны ты верно говоришь. Только мыться я долго буду. – Егор, подняв руку, понюхал ее и сморщился. Настя рассмеялась. – И одеколон не помогает, – огорченно отметил он.

– Идите мойтесь. – Смеясь, она махнула рукой.

– Весь пруд обшарили, – сказал рослый парень в плавках. – Нет там его. Мы с полчаса шлепали по камышам. Если он и был там, то уже наверняка свалил. Но не похоже, чтобы там кто-то прятался. Какая-то чува машину остановила рядом, колесо меняла.

– Это она, – усмехнулся Скаут, – на нас жаловалась из-за своего хахаля, помнишь?

– Настя Озерская, – усмехнулся Эдуард. – Надо отдать ей должное – если бы тот фраерок очкастый не остановил ее, до конца бы пошла. И сидели бы вы сейчас, не испугалась она вас. Но где же этот охотник хренов? – зло спросил он.

– И куда теперь? – остановил машину Алмаз.

– Сейчас. – Федор набрал номер на сотовом.

– Да? – отозвался женский голос.

– Я приехал, – проговорил он. – Лужайка, оказывается, не маленькая. Как твою фазенду найти?

– А вы где? На въезде или около магазина?

– Около лавки.

– Тогда сверните влево, и третий дом мой. Я буду стоять около ворот с газетой.

– Мата Хари, – выключив сотовый, усмехнулся Федор.

– За пятьдесят два года я не был более счастливым, – лежа в ароматной пене, бормотал Егор. – Кайф. Лепота. Думаю, все эти запахи исчезнут.

– Ё-моё! – остановился Федоров. – Чем это так пахнет?

– Ваш знакомый провел почти сутки в пруду в так называемом элитном поселке, – ответила Настя. – А там…

– В пруду? – перебил ее Алмаз. – Но там рядом стоять невозможно. А сутки… – Он тряхнул головой. – Но в чем дело? Он что, экстремал?

– Сейчас все узнаете, – улыбнулась Настя.

– А где охотник-то? – спросил Федор.

– Отмокает в ванне, наверное, – предположил Алмаз.

– Именно в ней, – засмеялась Настя.

– Алексей, – представился Алмаз.

– Федор, – кивнул Федоров.

– Настя, – назвала она свое имя.

– Сериал «Бедная Настя» не про вас? – усмехнулся Алмаз.

– Нет. Сейчас совершенно другое время, нет настоящих рыцарей.

– Обижаете, сударыня! – Алексей поцеловал ей руку.

– Господи, – засмеялась Анастасия, – да вы прямо из позапрошлого века.

– Прежде чем целовать, надо было узнать, – усмехнулся Федор, – мыла ли она руки-то.

– А это типичный представитель современного мужчины, – улыбнулась Анастасия.

– Ты особо-то не пыли, – недовольно предупредил Федор, – а то обжечься можно.

– Угрожать женщине – одно из достоинств мужчин нынешнего времени, – спокойно проговорила Настя.

Алмаз захохотал. Покосившись на него, Федор тоже рассмеялся.

– Ну ты и язва! – сквозь смех проговорил он.

– Привет! – В комнату, кутаясь в простыню, вошел Егор.

– Здорово, дядя Егор, – протянул ему руку Федор.

– Ты куда мою одежду дела? – сердито спросил Настю Егор.

– Выбросила.

– Понял. Вот влип! Но если б не она, хана бы Тайге. В пруду утоп, ё-моё! Лену вплавь перемахивал, правда, моложе был на пятнадцать лет.

– А что этим отморозкам от тебя понадобилось? – спросил Федор.

– Да я сам виноват. Захотелось бизнесом заняться. Индюк старый, не знаешь броду, не суйся в воду. А я увидел ломбард и пошел деньги себе делать. Помнишь, коньяк пили и закусывали?

– И что? – усмехнулся Федор. – За это тебе и отбили колени?

– В сумке золото было. Я нашел его в вагоне. В сумке еще коньяк был, пиво, шоколад…

– Тормози, – остановил его Федор, – давай по порядку.

– Пива можно? – Егор посмотрел на Анастасию.

Тульская область, станция Журавлевка

– Может, все-таки купим пива? – спросил кативший на велосипеде невысокий мужчина. – Баньку истопим, после нее уж больно хорошо пивка выпить. Самогон не буду.

– Ладно уж, – кивнула идущая впереди плотная женщина в спортивном костюме. – Но сначала соли возьмем и сахара, говорят, дорожать все будет.

– Ладно. – Мужчина вытащил сигарету. – Я это, – он направил велосипед в кусты, – отолью.

– Иди. – Женщина остановилась. Раздался гудок электровоза. – Электричка на Москву пошла, – посмотрела она на часы.

Из кустов раздался крик мужчины:

– Нюрка!

– Ну чего еще?

– Да иди, глянь. – Выскочив из кустов, мужчина махнул рукой.

– Чего там? – Она быстро направилась к нему.

– Там это, – сипло проговорил побледневший мужик, – труп. В спине нож торчит.

– Господи! Тебе не привиделось спьяну-то?

– Да ты глянь…

Женщина осторожно пошла к кустам. Раздвинула их и, взвизгнув, отскочила.

– Пошли отсюда! – Она рванулась в сторону станции.

– Надо милицию вызывать, – остановил ее муж. – Садись на велик и жми до станции. Скажешь, что убитого нашли. А я тут подожду. Ну, чтоб место указать.

– И надо тебе это? – запротестовала Анна. – Еще скажут, что ты…

– Да хватит тебе! Бери велик и поезжай.

Тула

– Да? – произнес в сотовый Виктор.

– Есть новость, – услышал он.

– Славин? Это ты, Васька?

– Я, – усмехнулся майор. – В пятистах метрах от станции Журавлевка нашли труп мужчины с ножом под лопаткой. По крайней мере так передал участковый. Мы едем туда. Я потом свяжусь с тобой.

– Жду.

– Что там? – нервно спросила Виктория.

– Нашли убитого мужчину. Туда выезжают наши. Славин позвонит, когда вернется. Я поеду и посмотрю снимки. А может, документы какие будут. У тебя есть фотография дяди?

– Есть.

– Да ты показывала ее мне. Давай сюда.

– Господи, – достав альбом, тяжело вздохнула Виктория, – только бы это был не дядя…

– Ну как? – спросил Гуськов.

– Классно! – усмехнулась миловидная женщина в мини. – Здесь, значит, будем добивать капитана. А чем он тебе не угодил? И почему ты просто не наймешь киллера? Проще и дешевле! – Она засмеялась.

– Не скалься, Алка. Постарайся, чтобы все выглядело натурально. Он слишком любит свою жену и наверняка пойдет на все, чтобы она не увидела этого. Так, – он стал осматривать комнату, – прикидывай, Оператор, куда камеры ставить?

– Ну что еще? – недовольно спросил сидевший в ванне с двумя голыми девчонками Ташкент.

– Там что-то загремело, – испуганно сказала одна.

– Что случилось? – заорал, поднимаясь, Ташкент.

Дверь распахнулась, и в ванную ворвался Горец. В мокрый лоб Ташкента уткнулся ствол пистолета.

– Вот что я тебе скажу, Газимов, – процедил Горец, – если еще раз кто-то из твоих появится в деревне, я тебя хлопну. Орлова убил не я. Ты это знаешь лучше других. Я поломал двух придурков, потому что за базар в тех местах принято отвечать. К тебе я ничего не имею, поэтому не лезь в мою жизнь. Больше говорить не буду, замочу и будь что будет.

– Да я это, – откашлялся Ташкент, – просто хотел предложить тебе…

– Мне ничего не надо. Это, надеюсь, наша последняя встреча. Извини за сломанную мебель. – Горцов вышел.

Выматерившись, голый Ташкент выскочил из ванной. Увидел на полу развалившийся стол и скорчившегося рядом парня. Около дверей неподвижно лежал еще один. Ташкент схватил сотовый и замер.

– Вернись в ванную и наслаждайся девочками, – послышался голос Горца, – иначе сдохнешь.

Ташкент, медленно положив телефон, пошел к ванной комнате. Схватив со стола графин, бросил его в сторону голоса. Зазвенело разбитое зеркало. Ташкент, впрыгнув в спальню, выхватил из-под подушки пистолет и прижался спиной к стене у двери. Услышал вызов сотового на столике сзади. Не оборачиваясь, взял телефон:

– Да?

– Успокойся, – усмехнулся Горцов. – Это магнитофон. Я предупредил тебя. Не присылай своих щенков в деревню, иначе умрешь. – Телефон отключился.

Ташкент вышел в комнату. Увидел под осколками зеркала небольшой магнитофон. Рассмеялся. Бросил пистолет и посмотрел на застонавшего у двери парня. Другой около разбитого стола начал подниматься. Шагнув вперед, Ташкент мощным ударом в подбородок отправил его в нокаут.

– Саид, – раздался женский крик, – что нам делать?

– Вон! – заорал он. – Убирайтесь, шалавы, убью!

Станция Журавлевка

– Его выбросили из вагона, – уверенно проговорил молодой оперативник. – Вот здесь он упал и пополз уже с ножом в спине. Мужик сумел заползти в кусты и там отдал Богу душу.

– Документов никаких, – покачал головой плотный майор милиции. – Когда это случилось? – спросил он подошедшего эксперта.

– Двое-трое суток назад, – снимая перчатки, ответил тот. – Точнее скажу завтра.

– Уж будьте любезны. Черт возьми, – пробормотал майор, – перед отпуском труп. Теперь нагрузят по полной программе.

– Кто он, мертвец? – Он взглянул на эксперта.

Тот, вытащив сигарету, пожал плечами:

– Скажу точно только одно – мужчина лет сорока – сорока пяти, кавказской национальности. Скорее всего азербайджанец.

– Утешил! – Майор тяжело вздохнул. – Вполне возможно, его скинхеды пришили. Заявлений о пропаже лиц кавказской национальности не поступало? – обратился он к старшему лейтенанту.

– Нет. К тому же вы сами знаете, что такие заявления берут крайне неохотно и тянут до последнего…

– Верно, – хмуро согласился майор. – Что у тебя, Славин? – посмотрел он на подошедшего приятеля Ледова.

– Да ничего. Точнее, пока ничего. Отпечатки отошлем, может, узнаем, кто это. Конечно, если он нелегально приехал в Россию, тогда ничего не узнаем. Версии имеются?

– Я думаю, скинхедов работа, – отозвался майор. – На них его запросто списать можно. Тем более у нас в Туле тоже появились бритоголовые. Если раньше не высовывались, сейчас в открытую бродят. Они, скинхеды, фашистскую символику переняли, приветствие их. А этого я никогда не пойму и не приму. Мой дед, да и отец…

– Скинхеды любят попинать, – перебил его Славин, – а тут нож под лопатку. Похоже на ограбление с мокрухой. В тамбуре тормознули, под ножи поставили. Мужик начал отбиваться. Вот и получил нож. У него же при себе ничего нет. Значит, вычистили карманы, часы сняли. Конечно, отрабатывать и скинхедов будем. Но мне кажется, это гоп-стоп.

– Похоже и на это, – неохотно согласился майор. – Одет прилично. След от браслета часов есть. Значит, часы сняли. И в карманах ничего. Вполне возможно, ты прав. Хотя со скинхедами было бы легче, – усмехнулся он. – А сейчас начнется – опрос пассажиров, кассиров. В общем, волокиты полно. А если его из поезда выбросили, а не из электрички?

– Проводники бы заметили, – сказал Славин. – Хотя если ночью, то вряд ли. Соседи по купе? – Он пожал плечами. – Вещи бы остались. Скорее всего из электрички. Хотя придется и поезда проверять.

– Похоже, в отпуск мне еще не скоро, – грустно проговорил майор.

– Ничего, Пахомов, – засмеялся Славин, – может, и отпустят. Прокуратура возьмет дело, и все, иди гуляй.

Тула

– Ты кого мне подсунул? – зло спросил бритоголового здоровяка Ташкент. – Их обоих Горец сделал. И меня запросто пришить мог. Вот что, Индус, этих двоих отправь семечками торговать. Мне нужны…

– Погоди, Ташкент, – перебил Индус, – ты сам этих брал, помнишь? На тренировку пришел и выбрал. А я тебя предупреждал.

– Найди мне троих бойцов, – потребовал Ташкент.

– Хорошо. А что ты канителишься с Горцем этим? Его можно запросто…

– Он нужен мне живой. И в советах я не нуждаюсь. Когда ты поймешь это?

– Но он, сука, приборзел. К тебе занырнул, двух парней сделал. И с ментом о чем-то тер. Прикинь…

– Закрой пасть! – отрезал Ташкент. – Вы все испортили. Какого хрена покатили к Горцу домой? Я же говорил, чтоб…

– С Горцем базарить опасно, он крутой мужик и махаться умеет. Бьет сразу. Ведь тут все думают, что ты с него за племянника получить хочешь.

– Да чихал я на все ваши думы! Лорка, сучара, все под себя подбирает. А Горец имеет ребятишек, и ништяк было бы столкнуть его с Лоркой. Самим нам с ним не справиться. Тут еще морды эти хреновы! – вспомнил он цыган. – В общем, постарайся как-то перетереть с Горцем.

– Попробую, – кивнул Индус.

– Он? – спросил Славин.

– Нет, – ответил Виктор. – Но Егор Степанович отсутствует уже пять дней. Он бы обязательно позвонил, если б задержался. Но не звонит. Значит, не может. Выходит, что-то случилось. А что? Вика вся испереживалась.

– Как у тебя с ней?

– Да никак, – вздохнул Ледов.

– А как это вышло, что она увидела тебя с бабой?

– Да там ее тетка живет, та еще стерва. А я поехал туда из-за ствола – у одного алкаша нашли «Муху» и винторез. Нина Петровна меня увидела, когда мы уже уезжать собирались, и стала просить ей времянку подправить. Ну я и остался. Потом соседка пришла, попросила и ей помочь. Крыша, мол, протекает. Я хотел на хрен послать, а Нина Петровна говорит, мол, Витя, помоги, она подруга моя. Я пошел. А там молодуха эта. В общем, вроде понемногу выпили, но я отрубился. Проснулся – Вика стоит и смотрит. Я думал, снится, ну и снова отрубился. А домой приехал, понял, что не снилось – мои вещи у двери стоят.

– Значит, тебе что-то добавили в самогон, – сказал Славин. – Но кому это надо было?

– Да, говорят, Гуськов привозил Вику. За себя отомстил, гнида.

– Ты с ним говорил?

– Боюсь изуродовать.

– Тоже вполне может быть, – рассмеялся Василий. – В общем, я к одному своему приятелю обращусь. Он в МУРе работает, криминалист. Он попробует что-нибудь выяснить о Викином дяде. Да, слушай, ведь у нее отца вроде нет. А тут то дядя, то папа…

– Она Егора Степановича в детстве папой называла, – объяснил Виктор. – И сейчас иногда отцом зовет. В общем, вот фотография и все его данные, – протянул он Славину два листка. – Кстати, права его Вика нашла. – Он вытащил из кармана водительское удостоверение.

– Я сегодня же свяжусь с Петровым, – сказал Славин, – и отправлю все это ему. Ты скоро на службу?

– Неделя отдыха еще.

– О Горце знаешь?

– Конечно. Я даже был у него, Степан Анатольевич просил. И вовремя – к нему приехали Индус, Качок и еще двое. Горец поломал в СИЗО двоих…

– Знаю. Подставили Горца прилично. Ведь взяли его за мокруху. И все к тому шло…

– Трешку отсидел и вышел. За сопротивление ему статьи не было. Но за хранение оружия отсидел. В общем, ты уж постарайся…

– Все сделаю, – пообещал ему Славин.

– У тебя бабки-то есть? – спросил Горца коренастый мужчина.

– Пока есть. Ко мне Ледяной приезжал, и парни Ташкента как раз нарисовались. Что было бы, не знаю, если б не мент. Короче, Ташкент…

– Он вообще приборзел, сучара! – процедил коренастый. – Похоже, хочет все под себя подобрать. Кстати, казино уже подмял, сволочь. Ну, этого, Хапуги. И что делать, хрен его знает. У него вроде в ментовке свой человек есть, войну объявлять не в жилу, у Ташкента парнишки не балуй, и он запросто их ментам отдаст вместе с нами. Ты чем заниматься-то думаешь?

– Знаешь, Туз, я одиночка. Если что и надумаю, то сам на сам. Извини, я в компашке не работаю. И ваши разборы-переборы мне как шли, так и ехали. Был я у Ташкента, предупредил: если еще раз нарисуются его шестерки в деревне у мамы, замочу козла. В общем, нанес визит вежливости.

– Да Ташкент желает тебя в свою кодлу затянуть. Так что с тобой он пока стрелку забивать если и будет, то только для переговоров, чтоб вместе…

– Я – пас, – перебил Виталий. – Мать надо лечить, а не хреновиной заниматься. Ну а если умрет, – он сузил глаза, – тогда устрою поминки, – чуть слышно пообещал он.

– Опачки, – усмехнулся Туз, – похоже, костоломы Ташкента нарисовались. – Он посмотрел на сидевших за столиком четверых крепких парней. Один из них кивнул.

– Да ничего страшного, – покачал головой Горец, – они просто занырнули на дармовщинку. Хозяин, Базилио, давно их поит бесплатно.

– В натуре, – увидев, как парням сразу принесли коньяк, пиво и закуску, кивнул Туз. – Я вот почему тебя искал. Если вдруг нам придется…

– Я – пас, – напомнил Горец. – И ни во что не ввязываюсь. Так что извини, Туз. – Он хлопнул его по плечу и вышел.

– Ну? – подошел к Тузу невысокий плешивый мужчина. – О чем добазарились?

– Ни о чем, – допив пиво, отозвался Туз. – У него маманя больная, и ему все по хрену. Правда, – Туз усмехнулся, – кое-что можно устроить.

«Вот это кадр из сериала, – мысленно усмехнулся Виталий. – Не все спокойно в королевстве датском. Вот не подумал бы…» Закурив, Горец пошел к белой «Ниве».

– А ты, выходит, можешь и не бухать, – посмотрел он на сидевшего за рулем Пашку Рябого.

– Когда не надо ездить, расслабляюсь. Домой?

– Давай вон за той тачкой, – кивнул на «опель-кадет» Горец.

– Место нашли, – говорил в сотовый Гуськов. – Теперь надо как-то его туда заманить, и все. Заснимем все на видео, и он наш.

– Скажи, чтоб ставку повысили, – толкнула его локтем сидевшая рядом Алла. – Все-таки мент – он и в постели мент.

– Она просит увеличить сумму, – сказал в сотовый Гуськов.

– Ни хрена себе, – пробормотал Горец. – Знакомые все лица. Интересно, что у них общего? Слушай, Пашка, ты не мечтал в детстве быть разведчиком?

– Мечтал стать карточным шулером, – усмехнулся тот.

Горец рассмеялся:

– Ну в карты играть пока не надо. Ты можешь прошвырнуться вон за тем типом? Он пехом потопал, значит, куда-то неподалеку направляется.

– Ладно, – кивнул Рябой и выбрался из машины.

– Я что-то не пойму, зачем вам это надо? – спросила Элеонора подтянутого седого мужчину, сидевшего на заднем сиденье «мерседеса».

– А вам, уважаемая Элен, и не надо ничего понимать, – улыбнулся тот. – Главное – выполнять то, что вам поручено, за что вы, кстати, получаете весьма приличные деньги, а делать какие-то умозаключения не для вашей прелестной головки, уважаемая. Надеюсь, я выразился ясно и больше мы не станем к этому возвращаться.

– Конечно, Лев Леонидович, – поспешно согласилась она.

– Да вы не волнуйтесь, милая. Лучше ответьте, насколько вы доверяете своему зятю? Что касается меня, то я не верю людям, подобным Гуськову. Они давали присягу на верность Отчизне, а сами за гроши делают все, о чем их попросят. Заплатишь больше, он и убить сможет. А если кто-то другой укажет на тебя и увеличит сумму, Гуськов, не задумываясь, пристрелит и вас, и меня. Кстати, как здоровье вашего уважаемого супруга?

– Поправляется, – недовольно ответила она.

– Господи, Элен, – засмеялся Лев Леонидович, – неужели вы настолько желаете гибели супруга, что даже говорите о его выздоровлении так, что…

– Извините, – перебила она, – но это уже мое личное дело, и вас оно никак не касается.

– Ну зачем вы так? Я уважаю вас как человека и ценю как партнера в нашем небезопасном бизнесе. Значит, Андрей Семенович поправляется. А что он говорит об аварии?

– Как о случайности. Водитель врезавшегося в него «Москвича» был сильно пьян.

– Значит, он ничего не понял. Хорошо. Если не образумится, повторим. Не хотелось бы, ей-богу, убивать его, но договориться с ним, к сожалению, видимо, не получится. А я очень не люблю, когда мне мешают. До свидания, уважаемая. Я доволен, что судьба свела нас вместе. Надеюсь на дальнейшее развитие нашей дружбы и деловых отношений.

– Он прощался с этой, – кивнул влево Рябой. – Ну, с тещей…

– Понял, – кивнул Горец. – А дальше?

– А дальше караул. Эта шкура пошла к бару, а там тачка стоит. Знаешь, кто пассажир?

– Догадываюсь, – усмехнулся Виталий. – Ташкент?

– Да кто такой Ташкент? – махнул рукой Рябой. – Шавка мелкая. Там был Марксист.

– Кто? – опешил Горец. – Элен с Марксистом шашни водит? Вот это хрен! Стой, а ты-то откуда Марксиста знаешь?

– Я же крутился в городе, пока ты меня не выдернул. Мы и ходили кодлой под сыном Марксиста.

– Ну и ну! Значит, этот сучонок с Марксистом дела имеет. Вот падла! Короче, слушай, Рябой, подключай своих кентов городских, ну чтоб более-менее соображать могли, и сажай на адрес, у которого мы были, помнишь?

– Так чего ж не помнить? – усмехнулся Павел. – Конечно, помню. Это я запросто. Насчет слежки за хатой договорюсь, но за спасибо никто пальцем не шевельнет.

– Не обижу.

– Тогда поехали. Я заскочу к парням и наколку им дам.

– И сотовый, – вытащил телефон Виталий. – Если что, пусть звонят. Хотя постой. Пропьют твои приятели сотовый и ни хрена не увидят. У меня нет толкового человека. Поломать кого, на это найду сразу, а вот насчет…

– Да есть подходящий мужик, – перебил его Рябой. – Он все сделает. У него сынишка приболел, он за любую работу берется, чтоб хоть какие-то бабки заработать. Ему рублей двести дать, и все будет путем.

– Триста. А если что-то путное узнает, тысячу дам. Он как живет?

– Да вообще хреново. Срок тянул за мордобой. И вышел к голому столу. Жена болеет постоянно. Но он ее не бросил. У них пацан восьми лет. Болеет сейчас желтухой.

– А как же он пацана-то оставит?

– Так он в больнице.

– Подожди, – остановила мужа Виктория, – а как ты объяснишь, что оказался в постели с той бабой? Ладно, допустим, ты правду говоришь и тебе что-то добавили в самогон. Но как ты вообще там очутился?

– Нина Петровна попросила помочь соседке, – ответил ей муж.

– Она говорит, что ни о чем тебя не просила. – Вика вышла.

– Да как не просила?! – Он бросился за женой. – Ведь я ей времянку сделал. И крышу чинил…

– Все, – отрезала жена, – хватит! Я тебя прошу об одном – помоги найти дядю. Но не прикасайся ко мне, ладно?

– Да не было у меня ничего с той бабой! – заорал он. – А Нина Петровна просила…

– Хватит! – крикнула Вика. – Знаешь что, если бы ты просто попросил прощения, я, может быть, и не сразу, но простила бы. А ты почему-то врешь. И еще пытаешься Нину Петровну втянуть.

– Я тебе правду говорю! – снова заорал Виктор. – Давай позвоним твоей тетке, и пусть она…

– Я уже говорила с ней, – перебила его жена. – И ради Бога, прекрати. Или я снова попрошу тебя уйти.

– Все, – кивнул Виктор. – Больше я не скажу ни слова.

– Понятно, – проговорил невзрачный мужчина, – я все сделаю. Только, если можно, дайте хотя бы рублей пятьдесят авансом, – он вздохнул, – а то у меня…

– В машине сумка с продуктами, – сказал Горец, – отвезешь пацаненку. Лекарства, какие нужны, мы передали в больницу. И вот держи, пятьсот рублей. Но не проворонь тех, кто будет сюда входить. – Он кивнул на здание с надписью: «Посетите нашу сауну!» – И желательно фотографии, – показал он на фотоаппарат в его руках. – Ты сказал, что умеешь пользоваться.

– Извините, – покачал головой мужик, – я никогда…

– Вот тебе тысяча и сумка с продуктами. – Виталий сунул ему еще пятьсот рублей. – Топай домой. Я сейчас, – кивнул он растерянно смотревшему на него Павлу. Тот увидел, как Горец подошел к доске объявлений, остановился, вытащил сотовый и набрал номер.

– Как его затащить в сауну? – спросил по телефону Гуськов. Выслушав ответ, рассмеялся. – Вообще-то да. Он сознательный милиционер и не останется в стороне, если окажется свидетелем преступления. Но его туда надо вызвать.

– На это ты мастер, – дрогнул усмешкой голос Элеоноры Давыдовны.

– Все понял? – спросил плотного мужчину крепкий блондин. – Через четыре часа тебя сменит Игорь.

– Надеюсь, ты найдешь его, – говорил по телефону Славин.

– Очень постараюсь, – заверил его мужской голос. – По крайней мере сделаю все. А кто он, не подскажешь? По нашей линии или…

– Родственник хорошего знакомого, – перебил его майор.

– Ты, – сказал Виталий Павлу, – не пей пока. А то вдруг надо будет ехать. Хорошо?

– Если надо, значит, поедем, – кивнул Павел. – А кто те мужики?

– Частное детективное агентство, – улыбнулся Горец. – Сидят без работы, вот и подписались за три штуки. Я объявление увидел и позвонил. От твоего знакомого…

– Но ты ему бабки все-таки дал. За просто так.

– Раньше бы не дал, – ответил Виталий. – А сейчас знаю, что такое болезнь близкого человека.

– Я желаю рассчитаться с ним за своего брата, – пробормотал мужчина. – Именно Ледов упрятал Яна в тюрьму, и он погиб там. Можно было сделать проще – убить его. Но я хочу смешать его с грязью, сделать никем.

Плотный мужчина сделал несколько снимков из машины и опустил фотоаппарат. Посмотрел на часы.

– Семнадцать двадцать восемь, – тихо проговорил он. – Вошли мужчина и женщина.

– Я готова, – вызывающе улыбнулась вошедшая в комнату Алла в очень смелом купальнике.

– Выглядишь ох как! – облизнулся Гуськов. – Через пару часиков предстоит работа. Камеры готовы? – спросил он невысокого мужчину.

– Все настроено, – ответил тот. – Кадры будут обалденные. А он, придурок, ничего и чувствовать не будет. Только я никак не въеду – на кой хрен это надо?

– Я тоже не пойму, – признался Гуськов. – Хотя я лично буду кайф ловить, когда его и с работы выпрут, и женушка на хрен пошлет. Вот житуха у Ледяного начнется! – засмеялся он. – Его же бить будут в день не по разу, он многим жизнь попортил.

– Ну? – спросил подполковник милиции. – Что узнали о найденном около станции?

– Убит тридцать шесть часов назад, – ответил майор. – Умер от потери крови. Нож до сердца не достал, лезвие короткое. Видимо, пытались ограбить, но он начал сопротивляться. Костяшки кулаков разбиты. Одежда порвана.

– Вполне возможно, это работа скинхедов. Но и нападение с целью грабежа исключать нельзя. Хотя личность установить трудно – ориентировок по кавказцам нет, – сказал подполковник. – Может, приезжий?

– Неужели патруль у него ни разу документы не проверял? – покачал головой майор. – Кавказцев обычно проверяют не по разу. А этого никто не видел. И кассиры не помнят, продавали ли ему билет.

– Слушай, – предложил Славин, – а может, сделать заявление, мол, пропал такой-то, указать, когда его видели в последний раз и…

– А если он просто где-то развлекается? – перебил его Виктор. – Представляешь, каково будет Вике? Тут я вроде как загулял, а еще и дядя. Она ни за что не выдержит этого. И так ночами слезы льет. Я пытался ей что-то объяснить, но бесполезно. Тетка ее, – Виктор скрипнул зубами, – Нина Петровна, змея подколодная, руками всплескивает: мол, сам туда ушел, а на меня наговаривает. Я и к соседке той ездил, так она тоже в отказ. Говорит, ты сам с той бабой пришел и, нажравшись, улегся с ней во времянке. Еще раз, говорит, появишься, я буду в прокуратуру жаловаться. В общем, влип, дальше некуда. С Гуськовым и говорить боюсь, пришибу гниду. Я вот не пойму, кому это нужно. Никак не пойму.

– Ты с Ильиным говорил?

– Степан Анатольевич думает, что я действительно загулял.

– Вот узнаем, что случилось с Таеговым, я поговорю с Гуськовым, и он мне все расскажет.

– Не советую. Тесть вмешается, и привет. Он же в прокуратуре трудится. Съест.

– Знаешь, об Андрее Семеновиче говорят, что он мужик очень даже правильный. Кстати, недавно в аварию попал. Есть мнение, что аварию подстроили, но сам Богатов с этим не согласен. Вот бы и обратиться к нему насчет его зятя. Может, надавит на него, он и кольнется, зачем такое устроили с тобой.

– Вряд ли. Говорят, Гуськов с тестем очень даже в шоколадных.

– Ну ладно, там видно будет. А сейчас у нас труп на железке, какой-то кавказец. Кто он, откуда взялся, как и где убили, неизвестно. Одни вопросы. Начальство рвет и мечет. Пытаются на скинхедов свалить. В общем, ждут из Москвы кого-то.

– Чуть что, сразу Москва, – усмехнулся Ледов.

Москва

– Так и не нашли они охотника? – спросил Воеводин дочь.

– Нет. Как сквозь землю провалился. Документы его у Эдика остались. Кстати, приезжал Лоров. Чем-то недоволен. Как я поняла, у них пропал человек с товаром. Но это не охотник, – опередив вопрос отца, Эмма покачала головой. – Там и вес другой, и все другое.

– Почему же я ничего об этом не знаю? – недовольно спросил Воеводин. – Надо будет сделать втык Лорову. Или он начал проявлять самостоятельность?

– А у тебя с Лоровым общие дела? – удивилась Эмма.

– У меня дела со многими, – засмеялся он. – С теми, кто делает деньги.

– А что с племянником Марковича? – спросила дочь. – Со Славиком?

– А почему тебя это интересует?

– Потому что Славик – мразь. Он изнасиловал девчонку двенадцати лет. И должен сидеть в тюрьме. Надеюсь, там не забыли старые лагерные традиции и его сделают петухом.

Отец весело рассмеялся:

– Господи, откуда у моей дочери такие слова и такие знания?

– Славик изнасиловал сестру моей подруги. Девочка сейчас постоянно дрожит от страха и боится мужчин. Она не подпускает к себе отца. А ты взялся за защиту этого подонка.

– Да уж моя ли это дочь? Выходит, торговать наркотиками можно, а…

– Представь себе, именно так, – перебила Эмма. – Наркотики насильно никто никому не колет. Конечно, бывают случаи, но это другое, – усмехнулась она. – А насиловать…

– Я просто получу деньги и при случае напомню Марковичу о своей работе на него. А что будет с его племянником, с этим Славиком, поверь, мне совершенно безразлично. Я взялся за это дело потому, что мне нужен подход к Марковичу, вот и все.

– Понятно.

– Если уж начали этот разговор и упоминание о наркотиках ты приняла довольно-таки спокойно, позволю себе спросить: зачем тебе это? Я даю тебе достаточно…

– Я зарабатываю деньги сама и чувствую себя прекрасно, поскольку ни от кого не завишу. Я не буду заниматься этим долго, просто наберу определенную сумму и открою свое дело. И это произойдет очень скоро.

– Давай я дам тебе необходимую сумму.

– Я все сделаю сама. Хочу доказать, и в первую очередь тебе, что я смогу оставить дело, приносящее неплохой доход…

– И ты думаешь, твои компаньоны так легко тебя отпустят?

– Вот тогда я обращусь к тебе, – рассмеялась Эмма.

– Ну что ж, я верю тебе. Но ради Бога, будь аккуратнее. Я бы очень не хотел защищать твои интересы в суде.

– Я поняла. Слушай, а ты не поможешь установить личность одного человека? – Она положила на стол паспорт.

– Так зачем устанавливать, – засмеялся Воеводин, – если…

– Я неправильно выразилась, – перебила она. – Не попадал ли этот человек в поле зрения милиции? Может, обращался за помощью, может, лежит в больнице, возможно, обнаружен его труп. Я бы очень хотела все это выяснить.

– Значит, это и есть захваченный Боевым якутский охотник? – Он взял паспорт. – Вы его так и не нашли?

– Если бы нашли, я бы тебя не просила…

– Хорошо. – Воеводин сунул паспорт в карман. – Завтра я дам ответ. Но объясни, пожалуйста, зачем вам это?

– Надо. Он был в Туле, и мы хотели бы знать у кого.

– Мой тебе совет, дочь, – вздохнул Воеводин, – прекрати все это, пока не поздно, иначе ты плохо кончишь.

– Попасть в этот амбар запросто можно, – сказал худощавый молодой мужчина. – Сигналка есть, но она не подключена. Замки так, для видимости. Открыть – делать нечего. Правда, там пес появился. Но видно, его только привезли, он с территорией никак ознакомиться не может. Так что подождем пару деньков и можно будет работать. Кстати, давно мечтаю посмотреть, что там внутри у этих отморозков. Они же бабки не прячут. Фу ты, ну ты, пальцы гнуты! – Он засмеялся. – Так что я согласен. Но половина того, что там, моя.

– Все хапнешь, – кивнул Федор. – Нам ксива нужна. У них ведь только твой паспорт? – посмотрел он на Таегова.

– Водительские права, – начал перечислять Егор, – военный билет. Хотя он и на хрен не нужен. Но там запись… – Он, не договорив, махнул рукой. – В общем, главное – паспорт нужен.

– Не думаю, что паспорт там, – проговорил Алмаз. – Они его наверняка кому-то передали, чтоб справки навести. Боевой не баклан с улицы. К тому же с ними Эмка, дочь Воеводы. А уж папаня ее очень серьезный человек, поэтому он скорее всего и будет узнавать о тебе. Кстати, ты говорил про Тулу. Кто там у тебя?

– Вот этого я и боюсь, – вздохнул Егор. – Дочь в Туле, внук и внучка. Ну не то чтоб дочь, племянница, если вернее. Но она меня папкой зовет, и я ее дочерью считаю. У нее муж мент, капитан уголовного розыска. Правда, она его наладила. Как я понял, кобелиной оказался.

– Так не зря же ментов легавыми зовут, – засмеялся Федор.

– Значок с изображением легавой собаки, – неожиданно вмешалась Настя, – был у сотрудников сыскной полиции в царское время, поэтому с того времени работников уголовного розыска и стали называть легавыми.

– Во блин! – удивился Федор. – Оказывается, не просто так.

– Значит, они могут выйти на твою племянницу, – сказал Алмаз.

– А на кой хрен им это? – спросил Федор.

– Бояться могут, что он, – Алмаз кивнул на Егора, – кому-нибудь расскажет о них и до милиции дойдет. Милиция сейчас в основном так и работает – по слухам собирают информацию и уточняют. Вот этого и боятся Боевой с Тупиным.

– Боевой – это кличка? – спросил Егор. – Ведь его то Боевик, то…

– Фамилия, – ответил Алмаз. – Полный отморозок, святого вообще ничего нет. И не боится никого. Его давно бы убили, но он дорогу по-серьезному никому из крутых не переходил. А иногда на того или другого работает. Обычно долги помогает получать. Точнее, вышибает.

– А зачем кого-то нанимать? – усмехнулся Егор. – Я говорю про крутых, если они…

– Своих людей не задействуют, – пояснил Алмаз, – а в основном помогают знакомым или за определенный процент. Да зачем разговор об этом вести? Паспорт сейчас у Воеводина, и он запросто выяснит все о вашей племяннице, или дочери, как вы говорите. Значит, надо ехать в Тулу. Можно тебя на пару минут? – кивнул он Федору.

– Запросто.

Они вышли из комнаты.

– Хочет узнать, – усмехнулся Егор, – на кой хрен им все это надо.

– Я так не думаю, – возразила Настя. – Ведь они были в курсе того, что с вами случилось, и все равно приехали.

– Не знаешь ты жизни, Анастасия, – улыбнулся Егор.

– Кто он тебе? – спросил Алмаз у Федора.

– Да я тебе говорил, в электричке познакомились.

– И ты хочешь из-за случайного собутыльника влезть в войну с Боевым?

– Слушай, Леха, не желаешь, так не лезь. Я тебя не приглашал, сам напросился. Ты кое-чего не знаешь, но я ничего разжевывать не буду. Вали отсюда, а я помогу мужику. Почему, не спрашивай. В общем, пока! – Кивнув, Федор шагнул к двери.

– Я не уеду, – покачал головой Алмаз. – Просто я хотел узнать, насколько это для тебя серьезно, потому что если влезем, то надо будет идти до конца.

– Я этот рамс до последнего разбирать буду.

– Вот и все, – улыбнулся Алмаз.

– Но ты-то при каких тут? У меня причина есть, а вот у тебя…

– Тоже имеется, – подмигнул ему Алмаз. – Мне понравилась хозяйка этого гостеприимного дома. И я очень хотел бы продолжить отношения с ней. Надеюсь, ты не будешь против?

– Никогда не терпел баб умнее себя, – засмеялся Федор. – А она, кроме того, еще и язва. Мне с ней не то что отношения иметь, в одном купе больше двух часов ехать нельзя.

– А этот домушник, – кивнул на дверь Алмаз, – он не…

– Ключик свой мужик и сделает все, что надо.

– Но нам не справиться с Боевым, точнее, с его парнями.

– Если потребуется помощь, у меня есть к кому обратиться, – ответил Федор.

– Да тут шнырял мужичишка один вокруг, – проговорил невысокий парень с серьгой в правом ухе, – вроде как присматривался. Мы к нему пошли, но он свалил сразу. В тачку сел и сдернул.

– Какая тачка? – спросил Громила.

– «Шестерка» бежевая, – ответил за парня Ксендз. – Номер не разглядели. Скорее всего покупатель какой-то. Объявление висит, что два коттеджа продаются. Но когда этот тип увидел Кувалду, то понял, что здесь не купит ничего, – рассмеялся он.

– Так оно и есть, – усмехнулся Кувалда. – Я видел, как они объявления читали. Он и баба какая-то.

– Узнать бы, кто у него в Туле, – вздохнул Боевой.

– Он базарил, кент какой-то, – вспомнил Громила.

– Фотография бабенки молодой с девчонкой и пацаненком у него в кармане была, – сказал Боевой. – Так что брехал насчет кента охотник. Я его спросил, он сказал, что в Якутии дочь и внук с внучкой остались. А в паспорте никаких отметок нет. В Туле эта шкура, – уверенно проговорил он. – Но где ее там искать? Стоп! А баба, которая с мужиком объявление читала, молодая была? – спросил он Громилу.

– Да нет, лет сорока с лишним, – ответил тот.

– Папа, – сказала вошедшая Эмма, – позвонит своему приятелю, а тот в Якутию, и завтра мы будем знать о нем все.

– Видел? – Стапов вбежал в кабинет к Буржую.

– Что? – уставился на него тот.

– Да по телику показывали Гусейна убитого, он и есть курьер из Якутии. Нашли его где-то менты и просят отозваться тех, кто его знает. Ну по этому, как его, по каналу в Туле.

– Твою мать! – процедил Буржуй. – Ты когда видел?

– Да в обед. И сразу в Москву к вам поехал. Олега Викторовича там нет. Он вроде в столицу собирался. Я думал, он у тебя.

– Он по делам в Питер укатил. Значит, завалили Гусейна… – Буржуй выматерился. – Надо парней Баклана трясти. По этой ветке они катаются.

– А если скинхеды? – предположил Стапов. – Они же молотят всех нерусских. Хотя и славян пинают, бомжей. Но Гусейн не похож на бомжа. Так что вполне возможно, что это их работа.

– Они просто пинают, – подумав, проговорил Буржуй.

– В Питере девчонку зарезали, – напомнил Стапов. – Поэтому все возможно.

– Не гони лошадей, разберемся. В конце концов, ментам помочь надо, чтоб вывели нас на ореликов, которые Гусейна завалили. С Бакланом это дело стоит серьезно перетереть.

– А как мне Олега Викторовича найти?

– Слушай сюда, Миша, я сам Лорову сообщу. Можешь ехать назад.

– Интересно, – пробормотал худощавый капитан милиции, – похоже, ищут какого-то якутского гостя Москвы. Никогда бы не подумал, что Аркадий Викторович станет на кого-то работать. Посмотрим, что дальше будет.

– Понятно, – говорил по телефону Лоров. – Значит, убили. А есть кто-то на подозрении? – Выслушав ответ, он поморщился. – Чего сейчас можно ждать от современных сыщиков? Ну а просто в разговорах предположения высказывались?

– Никто не знает даже его имени, – ответила женщина. – Потому и вывесили плакаты и показали по местному телевидению. Отпечатки отправлены куда надо. Если он был судим, смогут установить личность.

– А что при нем нашли? – спросил Лоров.

– Ничего не было, кроме ножа под лопаткой. Но удар был не смертельным, поэтому…

– Спасибо, – остановил он женщину.

– За спасибо не отделаешься, Лоров, – усмехнулась она.

– Само собой. Как только что-то узнаешь, сразу звони. – Отключив сотовый, Лоров длинно выругался. – И с кого я буду получать деньги? – тихо спросил он. – Рябушкин послал человека с грузом, и тот довез его до Москвы. Его не встретили, и он за каким-то чертом поехал в Тулу. Стоп! В Тулу. Но тот, кто у Боевика, тоже из Якутии и тоже был в Туле. Совпадение? Золото у этого охотника. И куда же он делся? Наверняка кто-то помог. – Он взял сотовый.

– Ты чё?! – заорал вошедший Баклан. – Охренел?!

– Не понял, – уставился на него Эдуард.

– Чё, блин, не понял?! – Подойдя, Баклан пнул кресло. – На кой хрен ты на меня Буржуя натравил?! Ты чё…

– Закрой пасть! – Боевой вскочил. – И жуй спокойнее. Что с Буржуем?

– Ну что? – раздраженно, но гораздо спокойнее заговорил Баклан. – Звонит мне и рычит: твои придурки моего человека замочили и товар взяли. Ты, мол, Баклан, бабки вернешь.

– Просто на понт дешевый берет, – усмехнулся Эдуард. – Он и Лорка уверены, что твои…

– Какая Лорка? – не понял Баклан.

– Лоров, – рассмеялся Эдуард.

– Лоров? А он что, трахается с му…

– Мы его за спиной так называем. Забыл, что ли? Сам так не раз говорил. Похоже, у тебя со страха мозги закипать стали.

– Да я действительно боюсь. Буржуй – мокрушник, для него человека убрать – что комара хлопнуть. А ты…

– Да ничего он тебе не сделает, – зло перебил его Эдуард, – просто на понт берет. Вот увидишь, станет просить помочь ему. Он же меня к тебе за этим и послал. Успокойся, Юрок.

– Буржуй – мужик серьезный, у него не сорвешься. А просто так он трепаться не любит. Но за чужие грехи на сковородку попадать у меня нет желания.

– Слушай, а никто из твоих не мог тряхнуть мужика?

– Буржуй, – заглянул в дверь Громила.

Оттолкнув его, в комнату вошел Юрий Яковлевич.

– Оба тут? В общем, вот что… – Буржуй сел в кресло. – Курьера нашли убитым, с ножом под лопаткой. Грохнули его, судя по всему, в электричке. Товар пропал, документов нет. Перешерсти своих, – кивнул он Баклану. – Ты тоже. – Он перевел взгляд на Эдуарда. – И еще перетри с Вождем. Может, он что-то от скинхедов слышал. Надо найти тех, кто замочил курьера, и лучше, если вы сделаете это раньше, чем менты.

– Слушай, – усмехнулся Эдуард, – нам на хрен не нужны твои проблемы. Хочешь, чтобы мы работали, – плати, иначе сваливай отсюда, понял?

– Это ты плохо понимаешь, на кого пасть открываешь! – вскочил Буржуй.

– Я не хочу конфликта с тобой, – сдержанно проговорил Эдуард, – но если ты еще раз…

– Что случилось? – В комнате появилась Эмма.

Буржуй, матерясь, быстро вышел.

– Лихо ты его! – восхитился Баклан.

– А ты чего приехала? – спросил Эдуард. – Ведь должна была за товаром…

– Нашли труп мужика, – перебила его Эмма, – недалеко от станции.

– В курсе, – ответил Эдуард. – Видишь, Юрик трясется, – кивнул он на Баклана. – Это Буржуй на него жути нагнал. И на меня попытался. Знаешь, складывается впечатление, что кто-то над всеми нами стоит. Буржуй не испугался, а просто остановился. А ведь ему раздавить нас почти не составит труда. Но он убежал. И тебе ничего не сказал. Странно, выходит, мы все под кем-то ходим. А я думал, что сам на сам и хрен всем на рыло. Ну ладно, что там насчет якутского охотника?

– Отец обещал узнать, но не сию минуту. Что касается хозяина, как ты говоришь, то, конечно, он есть. Но это не Буржуй и не Лоров. Я сама это поняла недавно. Уж больно многие начинают искать пропавшего человека с золотом. А нам-то что, груз наш приходит завтра, надо встретить. А дальше по цепочке, как обычно. Нам главное – не светиться. Хорошо придумано. Кто тебе это подсказал?

– Сам додумался. Меня все больше нервирует охотник. Он без документов, у него повреждены ноги, а мы его так и не смогли найти. Выходит, ему кто-то помог. Узнать бы, к кому он ездил в Тулу, – покачал головой Эдик.

– Да все видели эту фотографию, – улыбнулась Эмма. – И мы уже несколько раз говорили об этом. Найдем мы его, потому что он должен сдохнуть. Только бы он раньше не попал в милицию, а то для нас дело кончится плохо. Я бы на твоем месте убрала отсюда все, за что могут посадить.

– Я тоже думал об этом, – кивнул Эдуард. – Но куда? Здесь оружия почти на роту.

– Надо что-нибудь придумать, пока милиция не заявилась. Может, к нему? – Эмма посмотрела на Вадима.

– Ко мне нельзя, – сразу запротестовал тот. – Ведь менты и обо мне узнают и ко мне прикатят. А у меня и так…

– Он прав, – согласился Эдуард. – И к тебе нельзя. Куда же все убирать?

– Думай, – сказала Эмма. – Хотя если найдем охотника, тогда все останется как прежде. Зря ты все это у себя держишь. Ведь если что-то случится, тогда…

– Тогда пусть попробуют меня взять, – перебил Эдуард. – Хрен я им дамся. Хоть одного, но завалю. Пусть берут. Стрелять до тех пор буду, пока не убьют.

– Хватит тебе, – рассмеялась Эмма, – а то ты так говоришь, будто вот-вот милиция приедет.

– Но где же этот охотник? – зло спросил Эдуард.

Якутия, поселок Уханган

– Почему-то Таеговым Москва интересуется, – проговорил капитан милиции. – Что случилось? Мужик нормальный, зря никогда ни на кого не наедет. Да и вообще спокойный. Уж вроде и воевал, прапорщиком был, в Афгане три месяца дрался, ранили его. Нигде никогда про это никому не говорил. Что он там натворил?

– Ходили тут из райотдела, – сказал седой якут, – все спрашивали. Я еще им говорю: а что это наш участковый Сергеич не приехал? А они двое, наглые такие, чуть не матом меня обложили.

– Да дело в том, – вздохнул участковый, – что не из райотдела они. Из Якутска прилетели на вертолете. А мне приказано не говорить об этом никому. Странно все это. А ты, Доруин, что им сказал?

– Что знаю, то и говорил. Мол, мужик Тайга хороший, не пьяница и не хулиган. Уехал в отпуск, к дочери собрался в Тулу. Они ею очень заинтересовались. А я-то откель знаю, где она живет? Так они к почтальонке Матрене поехали. Что-то натворил там в Москве или в Туле Егор-то.

– Да и я так думаю, – согласился милиционер.

– И про золото еще спрашивали, – вспомнил якут – а не мыл ли Таегов золото незаконно? Я говорю: вы в своем уме-то? Мы золото ежели и видим, не подбираем. Одни беды от него, от золота этого.

– Черт возьми, – пробормотал милиционер, – неужели Егор с золотом попался?

– Да перестань ты, Сергеич, – махнул рукой якут.

Тула

– Знаешь, – говорил Славин, – что-то странное происходит. Дядю твоей Вики разыскивает кто-то из МУРа. Я тут встретил одного знакомого, он в отделе информатики работает. Так вот, запрос в Якутию сделали на имя одного подполковника, на Ахарина Петра Дмитриевича. Запрос на Таегова послал подполковник Левин Аркадий Викторович. Темный тип, проходил по делу оборотней, но остался свидетелем. Несколько раз его хотели уволить, но пока выкручивается. До пенсии ему еще пять лет. Говорят, просто тянет он до…

– Значит, Егор Степанович куда-то влез, – перебил его Виктор.

– Точно. И знаешь, надежды на то, что он жив, маловато. Интересно как и чем мог заинтересовать дельцов простой охотник из якутского села? Странно…

– Да, не хватало еще этого. Может, Вике подать в розыск?

– Я потому и приехал, чтобы предупредить – ни в коем случае. Тогда будут неприятности и у Виктории. Но вообще ситуация странная. Получается, Таегов во что-то влип. В Москве о нем ничего не знают. Может быть, Таегов был у бандитов, но сумел уйти, и они его ищут, чтобы он не обратился в милицию. Я это только сейчас понял. Если Вика обратится в милицию, она себя выдаст. Хотя в Якутии по месту жительства Таегова наверняка про нее знают. Странно, наверное, это звучит из уст сотрудника МВД, но я боюсь того, что Вика обратится в милицию. Конечно, не все работают на мафию, но, к сожалению, такие есть. И звания и должности у них немалые. Так что надо искать Таегова самим, и чем быстрее мы его найдем, тем больше шансов на его спасение. И знаешь что, отправь Вику с детьми куда-нибудь, так будет гораздо спокойнее тебе и безопаснее им.

– Да что же это получается? – хмыкнул Ледов. – Я, капитан уголовного розыска, не могу…

– Не забывай, что стреляют и нашего брата, – напомнил Славин, – следователей, прокуроров, судей. А тут даже сотрудник МУРа помогает кому-то, кто разыскивает Таегова. Сейчас все не так, как было в СССР, все покупается и продается. Почти все, – поправился он. – Я бы не стал тебе ничего говорить, но ты мне жизнь спас, и я не могу остаться в стороне.

– Значит, ты считаешь, что все очень серьезно?

– Иначе бы я не приехал.

– Но куда я отправлю Вику с детьми? У нас тут родственников нет. Я из детдома, у Вики, кроме дяди, никого не осталось. – Он выругался. – Да и не поедет она никуда, снова будет скандал. А ведь пока и с прошлым не разобрались, – зло вспомнил он. – В общем, пара дней еще, наверное, есть.

– Я бы рисковать не стал, – пробормотал Славин.

Ташкент поднял вверх руки. На него в упор был направлен пистолет Горца.

– Я пришел поговорить, – сказал Газимов. – Есть шанс разбогатеть, а заодно произвести кое с кем расчет.

– Ты что, сука, – процедил Горец, – не понял? Мне с тобой говорить не о чем. Сдерни, пока я…

– Я не слышал слова «сука», – покачал головой Ташкент. – Кое-кто интересуется женой Ледяного и его детьми. Меня просили, чтобы я предложил это тебе. Получишь сто тысяч зелени.

– Значит, ты шестерка? – усмехнулся Виталий. – Ништяк, я сделаю это. Но запомни, – он ткнул стволом Ташкенту в грудь, – если меня подставят, я тебе устрою жизнь в камере по соседству. А тебе туда нельзя, сам в курсе, сколько тебе предъявить можно. И еще, – он сунул пистолет за ремень сзади, – кто заказчик?

– Ты думаешь, о чем спрашиваешь? – усмехнулся Ташкент.

– А с кого я бабки получать буду? С тебя?

– Как только сделаешь, все получишь. Позвонишь по этому номеру, – Ташкент протянул Горцу листок, – и тебе скажут, где получить бабки.

– А почему ты сам за это не берешься? Или боишься с ментами…

– Я же сказал, что просили предложить тебе, – резко перебил его Ташкент. – Не хочешь – не надо.

– Я все сделаю, – кивнул Горец.

– Тебе звонили, – Виктория протянула записку вошедшему мужу, – и просили перезвонить по этому номеру.

Взяв листок, Виктор кивнул.

– Вика, – кашлянув, несмело начал он, – может, ты съездишь на недельку с Ритой, женой Васьки Славина, к ее матери? Заодно и детей бы взяла.

– Я работаю, поэтому не могу. А так бы с удовольствием, надоел мне город. Хотела в деревню к Нине Петровне поехать, но не решилась, там же наверняка говорят о твоем…

– Да не было ничего! Я же тебе объяснил!

– Хватит! Я работаю и поэтому уехать не смогу. А хотелось бы.

– Так брось работу! Неужели я не смогу…

– У тебя непредвиденные затраты на любовниц, – сердито перебила жена.

– Да пойми, я ни в чем перед тобой не виноват, слово даю. И докажу, что ты неправа.

– Интересно как? Устроишь очную ставку со своей кралей? Кстати, как ее зовут?

– Да хватит тебе! – Виктор ушел на кухню. Посмотрел на листок и набрал номер на сотовом.

– Все понял? – спросил Виталий могучего рыжего детину.

– А чего не понять-то? – усмехнулся детина. – Срисую мента и тебе цынкану. Только зря ты, Горец, подписался. Не понимаю я, когда на детишках и бабах отыгрываются. Ну мент он, ну продырявил тебе плечо. Но ведь у него работа такая. К тому же…

– Дровосек! – зло оборвал его Горец. – Не строй из себя ангела! Один хрен в аду вместе на сковороде жариться будем. Делай как добазарились. А не хочешь – сваливай…

– Ладно, сделаю, – сказал Дровосек.

– Я еду, – сообщил по телефону Виктор и подошел к двери спальни. – Вика, будь поосторожнее. Сейчас в городе маньяк объявился. Если хочешь, детей я встречу.

– Я сама их встречу! – отрезала Виктория. – Ты лучше о своей любовнице позаботься.

– Да иди ты знаешь куда?! – заорал он и, выйдя, сильно хлопнул дверью. Вика заплакала.

– Он вышел, – проговорил в сотовый молодой мужчина в темных очках. – Садится в машину. Поехал.

– Еду за ним, – услышал он ответ. – Через полчаса должна появиться дамочка. Она поедет встречать детей. У них занятия в спортивном оздоровительном центре.

– Работайте по плану.

– Мент укатил, – сказал в мобильник Дровосек. – Качу за ним.

– Давай, – услышал он мужской голос.

– И когда ты все это провернешь? – спросила Элеонора Давыдовна.

– Как только, – отрезал зять, – так сразу! А Андрей Семенович знает о вашем увлечении игрой в крестную маманю? – усмехнулся он.

– Что ты себе позволяешь, щенок?! – Элеонора сильно ударила его по щеке и тут же влепила еще пощечину. Он дернулся вперед и замер. – Тварь! – Она плюнула ему в лицо. – Ты живешь, пока я тебе это разрешаю. И Алле позволяю быть женой такого ничтожества, как ты, только из-за того, что ты работаешь на могущественных людей. Но малейшая ошибка, и ты сдохнешь. А насчет своего коллеги не беспокойся, сейчас он не опасен. – Женщина вышла.

– Стерва! – процедил ей вслед Гуськов.

Прозвучал вызов сотового.

– Да?

– Долго мне тебя ждать? – услышал Александр недовольный женский голос.

– Это ты? Все откладывается, отбой дали.

– А я столько времени потеряла! Кто мне за это платить будет?

– Получишь ты свое, сегодня же получишь.

– Все идет как надо. – Крепкий молодой мужчина с усиками посмотрел на часы. – Она вышла. Вы готовы?

– Конечно, – послышалось в ответ.

– Отлично! – Усатый завел машину.

– Она села в автобус, – сообщил Дровосек. – Что делать? За ней ехать или ждать тут?

– Давай за ней, – ответил Горец. – Там легче работать. Но аккуратнее, понял?

– Понятно, – рассматривая фотографию, сказал Виктор. – Значит, правильно я думал. Спасибо, – кивнул он сидевшему за столом светловолосому мужчине.

– Спасибо вам, – улыбнулся тот, – что доверили нам это. Надеюсь, вы довольны?

– Конечно, доволен. Сколько я вам должен? – Виктор достал кошелек.

– Вы уже заплатили, – напомнил мужчина.

– Он выходит, – сказал в сотовый Дровосек.

– Берем! – донесся он.

– А папа сегодня придет? – спросила дочь. – Или вы снова поругались?

– Перестань. Катя. – Вика присела и посмотрела в глаза девочке. – Папа придет. Просто он сейчас очень занят, работа у него такая, ты же знаешь…

– В центре все говорят, – недовольно сказал сын, – что папа тебе изменил, ты его с другой застала.

– Хватит, Колька! – покачала головой Вика. – Не повторяй глупых сплетен и никогда не подслушивай чужих разговоров…

– Но вы орете так, что и соседи, наверное, слышали, – усмехнулся мальчик и вдруг отшатнулся. Сзади Вику обхватил за горло мужчина в маске и прижал к ее лицу платок. Она сразу обмякла. Завизжавшую девочку, закрыв ей рот ладонью, приподнял другой. Третий поймал бросившегося бежать Колю и надавил ему на сонную артерию. В аллею парка вылетела машина. Задняя дверца открылась. В машину сунули детей и Викторию. И тут из кустов выехал мотоцикл. Сидевший сзади дважды выстрелил из пистолета с глушителем. Водитель и один из похитителей были убиты. Из кустов выскочил человек и бросился к машине.

– Пристрелю их! – прижав ствол к виску потерявшей сознание Виктории, орал последний из похитителей. – Пристрелю…

Хлопнул выстрел. Через заднее стекло, оставив небольшое отверстие, в затылок кричавшего вошла пуля.

Ледов выскочил из машины и выругался: два колеса его «восьмерки» были пробиты.

– Милиция! – кричала бежавшая от парка женщина. – Там на женщину с детьми напали! Помогите!

– Спокойно, гражданка! – подбежал к ней старший сержант. – Что случилось?

– У нас получилось, – уверенно проговорил в мобильник Ташкент. – Все, как вы хотели! Горец остался там! Все путем!

Алла услышала шорох открывшейся двери и повернулась.

– Наконец-то. Я уж думала…

В ее открытый рот вошла пуля из пистолета с глушителем. Она упала. Убийца присел рядом, достал из кармана шило и воткнул его в глаза убитой. Потом вышел.

– Ты чего тут делаешь? – раздался удивленный мужской голос. И тут же послышался грохот рухнувшего тела.

– Вот это да! – произнес старший сержант.

– У нас три трупа, – быстро сообщил в переговорное устройство другой милиционер. – Огнестрельные ранения. Двое в лоб убиты, третий в затылок.

– Тут еще детский сандалик валяется, – подсказал старший сержант. – С левой ноги.

– Ничего там не трогать, – строго предупредил голос.

– Это мент был, – простонал плотный мужчина с забинтованным поверх рубашки правым плечом. – Я слышу, там что-то упало, – кивнул он в сторону двери, – и решил посмотреть. А оттуда мент выходит. Я к нему – ты что там делал? А он из пистолета в меня. Хорошо, что в плечо попал.

– Вы его знаете? – спросил капитан милиции.

– Видел раньше. Он с ней кувыркался несколько раз. Из-за этого вроде как и жена его наладила. Ледяной его называли. Сейчас без формы был. В джинсах и рубашке светлой. Она с ним…

– Извините, – отстранила милиционера женщина в белом халате, – мы его забираем, сильная кровопотеря.

– Дайте пачку сигарет. – Ледов протянул руку с деньгами в окно ларька. Прозвучал вызов сотового. Он поднес его к уху.

– Витька, – услышал он, – исчезни на пару дней. Тебя подозревают в убийстве. Уезжай…

– Да ты что, Толик, – усмехнулся он, – до первого апреля еще далеко.

– Убита баба, с которой тебя видели в деревне, – быстро перебил его голос. – Ранен какой-то мужик, он указывает на тебя. Исчезни пока…

– Хорош тебе! – разозлился Ледов. – С какой стати…

– Делай, как я говорю!

Виктор отключил сотовый и сунул его в карман.

– Дома его нет, – сообщил по телефону плотный оперативник.

– Оставайтесь и ждите, – приказали ему.

– Чертовщина какая-то! – сказал рослый блондин. – Неужели Витька бабу убил? Да ни в жизнь я в это не поверю.

– Приказано брать Ледова, – произнес коренастый мужчина, – значит, будем брать. Попытается оказать сопротивление – огонь на поражение. Я не буду рисковать своей жизнью. Сейчас полно тварей наверх вылезло. Кто думал про полковников…

– Хватит, – остановил его старший группы захвата.

– Она говорит, – указал на сидевшую в машине свидетельницу старший сержант, – что трое мужчин заткнули рты женщине и двум детям, девочке лет одиннадцати и мальчишке лет пяти, и запихали их в машину. Тут выскочил мотоцикл, какой-то мужик начал стрелять. И…

– На мотоцикле двое сидели? – перебил плотный оперативник.

– В чем дело? – спросил Виктор дежурного.

– Ты зайди. Ну, понимаешь… – замялся тот.

– Ты мне зубы не заговаривай. Меня вроде ищут.

К Виктору подскочили двое и схватили за руки.

– Отставить! – закричал спускавшийся по лестнице подполковник. – Зайди ко мне, – кивнул он Ледову.

– Вы, ребята, даете! – Виктор ожег взглядом одного из пытавшихся заломить ему руки.

– Да мы что? – пожал плечами тот. – Приказано тебя брать. На тебе вроде как труп висит.

– Ледов, за мной, – приказал подполковник. Виктор шагнул к лестнице.

– Кстати, у тебя захват хреновый, – обернувшись, сказал он высокому милиционеру. – При задержании запросто выдернуть руку можно.

– Ко мне, капитан! – повысил голос подполковник. Ледов бегом поднялся по лестнице и вошел в открытую дверь. – Закрой дверь и садись, – сказал подполковник. Виктор увидел в кабинете Ильина и знакомого помощника прокурора.

– Здравствуйте, – растерянно проговорил он. – Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит?

– Обязательно, – кивнул Ильин. – Сначала объясни ты. Где ты был в пятнадцать сорок?

– В автомастерской на углу Садовой и Зеленой. Я туда зашел в три двадцать, а вышел в четыре с небольшим. Два колеса меняли. У меня…

– Иванов! – крикнул Ильин. – Отправь человека к Порову! Пусть узнает, кто был у него в мастерской с трех до четырех.

– Да я там один был, – сказал Виктор. – Он ремонтирует где-то. Вот и…

– Чай будешь? – спросил Ильин.

– В чем дело, Степан Анатольевич? – покачал головой Ледов. – Меня действительно подозревают в убийстве?

– А ты откуда знаешь? – спросил помощник прокурора.

– Да уж слышал, – усмехнулся капитан.

Вика открыла глаза, резко села и, покачнувшись, схватилась за спинку кровати.

– Мама, – услышала она голос сына.

– Коля! – Вика обхватила мальчика. – А где…

– Я здесь, – раздался плачущий голос Кати.

– Не плачь! – Вика прижала к себе дочь. – Что случилось?

– На нас напали, – сказала Катя, – какие-то дядьки. Тебе платок с чем-то ко рту приложили. Меня и Колю сунули в машину. А потом примчался мотоцикл и началась стрельба. – Дети теснее прижались к матери. – Шофера и еще двоих убили и выбросили из машины. За руль какой-то дядька сел, и к нам один. И поехали. Свернули куда-то. Потом нас в другую машину пересадили, вроде как «скорая помощь». – Не сумев сдержаться, Катя заплакала. Коля тоже плакал. Раздался скрип открывшейся двери. Прижав к себе детей, Вика посмотрела туда. Появился мужчина в маске. Поставил около двери две бутылки минеральной воды. Повернувшись, взял у кого-то поднос с тремя тарелками. Поставив, взял еще один.

– Что вам надо? – громко спросила Вика. – Детей отпустите.

– Ешьте, – глухо проговорил мужчина и вышел.

– Где мы? – тихо спросила Виктория.

– Не знаю, нам глаза завязали.

– Так, – вздохнула мать, – перестаньте плакать. Надо узнать, где мы. Может, как-нибудь удастся выбраться или позвать на помощь. Мы в подвале, – поняла она. – Я сейчас, не бойтесь. – Поцеловав детей, Вика встала и поднялась по лестнице к двери. – Четырнадцать ступенек. – Повернувшись, она осмотрела помещение. – Три кровати, стол, два стула и табуретка. Свет включается не здесь. Кажется, все приготовлено заранее. Что же от нас нужно? Не от нас, – догадалась она, – от Витьки.

Вика тяжело вздохнула.

– Погодите! – закричал Виктор. – Как не было?! Я же два колеса там клеил! И назад к машине…

– Да, – кивнул помощник прокурора, – ты занес туда два колеса и сразу уехал. Появился через полчаса. Подождал еще пять минут и, забрав колеса, ушел. Так говорят Поров и два его помощника. Есть свидетель, который видел тебя около сауны. А это что? – кивнул он на конверт.

– Посмотрите, – глухо ответил Виктор.

– Все нормально, – усмехнулся Ташкент. – Баба…

– Ты знаешь, кто убит в парке?! – перебил его разъяренный голос Льва Леонидовича. – Буря, Орган и Рука! Понял?!

– Как так? – растерялся Ташкент. – Ведь…

– Слушай меня очень внимательно, азиатская морда, – процедил Марксист, – я хочу, чтобы жена Ледова оказалась у меня через три часа! Чтобы этот Горец был мертв! Кто убил Алку?

– Ледов, – пролепетал явно перепуганный Ташкент.

– Хорошо, если поверят менты и задержат капитана хотя бы суток на двое. Кто вообще все это придумал? Надо было выбирать что-то одно! Кретины безмозглые! Запомни, у тебя три часа. – И телефон отключился.

– Совсем одурели, – расхаживая по камере, бормотал Виктор. – Меня задержали по обвинению в убийстве этой шлюхи. А почему Поров с помощниками не говорят правду? Подставил меня кто-то. Зачем?

Послышался звук открываемой двери. В камеру вошел Ильин.

– Спасибо вам, Степан Анатольевич, – поклонившись, язвительно проговорил Виктор, – за полное доверие.

– Не юродствуй, Витька, – остановил его полковник. – Закрой дверь! – рявкнул он стоявшему на пороге камеры лейтенанту. Тот подчинился.

Полковник сел за стол, вытащил пачку сигарет и положил ее перед Виктором. Потом Ильин достал из бокового кармана плоскую фляжку и складной стаканчик. Открутив пробку, налил коньяк и выпил. Протянул фляжку и стаканчик Виктору. Тот поднес горлышко к губам.

– Из стакана пей, – хмыкнул полковник.

– Послушайте, Степан Анатольевич, – спросил Виктор, – что это значит? Поров не мог не сказать…

– Он и сказал, что тебя не было в мастерской. То есть был, принес колеса и сразу ушел. По времени все сходится. И раненый тебя опознал, и еще один свидетель имеется. Фотографии как раз против тебя и свидетельствуют. Ты пошел разбираться и убил шлюху. Вот только… – Не договорив, Ильин взял фляжку и сделал два глотка из горлышка. – Понимаешь, происходит что-то странное. Тебя подставили, я даже причину знаю, мне кажется. Но дальше ничего не пойму. На кой хрен им похищать твою жену с детьми? – глухо добавил он и допил коньяк.

– Что? – опешил Ледов. – Вику…

– Да. Я не хотел тебе говорить, но думаю, что лучше, если ты будешь это знать. И не дергайся, – остановил Ильин прыгнувшего к двери капитана. – Даже если убьешь меня, отсюда не выйдешь. Дверь заперта, и тебя никуда не выпустят. Можешь взять меня в заложники, но тогда точно пойдешь в тюрьму. Сядь ты, твою мать! – неожиданно крикнул полковник.

Виктор, вернувшись от двери, сел и обхватил голову руками.

– Когда? – тихо спросил он.

– Без пяти четыре, и есть шанс, что их отпустят. Ты арестован, и какой смысл…

– Это Горец. Он, сука!

– Проверяем. И вот что – не дергайся, веди себя как обычно. Курево у тебя будет. Насчет еды что-нибудь придумаем.

– Да вы думаете, о чем говорите? – Виктор вскочил. – Мне выйти надо!

– Вот этого как раз и не надо, – проговорил полковник. – Если ты выйдешь, Вику с детьми… Конечно, могут и так убить, но шансов…

– Слушай, полковник, – Виктор схватил его за плечи, – я должен…

– Не будь ты бабой! – Ильин сильно толкнул его в грудь. – Подумай и поймешь, что, пока ты в камере, они будут жить. Я выхожу! – крикнул он.

Дверь открылась. Полковник вышел. Дверь тут же захлопнулась. Виктор опустился на пол.

– Знаешь, сынок, – тихо проговорила лежавшая на кровати мать Горца, – полегчало мне, дышать легче стало, и голова не болит. Ты мне дай немного поесть.

– Сейчас, мам! – Виталий метнулся на кухню. – Может, окрошки? Я каждый день делаю. Ты же любила ее…

– Да, и хлебушка помягче.

– Есть мягкий, мама, тетя Груша принесла. Свеженький, даже теплый еще, она только испекла. Вот окрошка, а вот хлеб.

– Прямо как в ресторане! – Бледные губы матери тронула легкая улыбка.

– Ешь! – Сын сел напротив. – А тебе вроде действительно полегче стало, – прошептал он. – Глаза веселее, и румянец на лице появился.

Послышался шум подъехавшей машины, и Виталий взглянул в окно. Его глаза сузились.

– Погодь, мужики, – попытался остановить идущих к дому двоих милиционеров Матвей Сергеевич, – матерь у него больна очень. Я счас позову. Ей волнение совсем ни к чему, даже опасно.

На крыльцо вышел Горец и немигающе уставился на милиционеров.

– Мать больная, – глухо проговорил он. – Если можно, не светитесь. Чего надо? – отойдя в сторону, чтоб его не было видно через окно с кровати, спросил он.

– Значит, о маме беспокоишься, – зло сказал лейтенант. – А…

– Отставить! – раздался из машины повелительный голос. – Подойдите, Горцов.

Виталий медленно двинулся вперед.

– Здравствуйте! – Из машины вышел Ильин в штатском. – Мотай отсюда, вон там за углом подожди, – сказал он водителю. – И вы туда. – Он взглянул на милиционеров.

Достав сигареты, полковник сел на обрубок бревна. Горец уселся рядом.

– Кто похитил Ледову с детьми? – тихо спросил Ильин.

– Вы на меня думаете?

– Если честно, я в этом почти уверен. Кто? – повторил он.

– Я не при делах. Ищите. Кстати, попасите за Гуськовым и тогда кое-что поймете.

– Да и так уже многое ясно. Кому-то выгодно похищение Ледовых. Выкуп за них не требуют, да и сразу понятно, что сделали это не из-за денег. А кстати, ты откуда знаешь про похищение? – Он внимательно посмотрел на Горца.

– Так вы сказали.

– Но ты ждал нас и не удивился…

– Знаете, я постоянно вас жду. Не удалось вам на меня труп повесить. Хотя я спасибо вам сказать должен. Если бы вы меня не взяли тогда, я бы устроился надолго. Но, как говорится, что ни делается, все к лучшему. А насчет Ледовой и детей зря вы ко мне приехали. Если уж я бы задумал отомстить, то Ледову, а не женщине с детьми. У меня свой кодекс чести. Ледов арестован, – уверенно проговорил он.

– А ты неплохо информирован, – удивленно отметил Ильин. – Значит, знаешь гораздо больше. И…

– Полковник, – не дал договорить ему Горец, – для меня сейчас главное – мама. И я больше никуда не лезу. Да, я бы мог кое-что сказать, но не могу нарушить…

– Это называется укрывательством преступления, – перебил его полковник.

– Вот что, – Виталий встал, – большего сказать я не могу. Если узнаю что-то конкретное, свяжусь с вами. – Не прощаясь, он пошел к дому.

Полковник направился к машине.

– Чего им надо? – тихо спросил дядя Матвей.

– Здоровьем мамы интересовались, – ответил Горец.

– Ты не держи меня за дурачка, – обиделся старик.

– Ты вот что, дядя Матвей, – вздохнул Виталий, – сходи в магазин и так, не в кипиш, шепни Рябому…

– Не в кипиш – это, значит, незаметно, – усмехнулся старик. – Сделаю. Чтоб ко мне пришел, верно?

– Да, – ответил Виталий.

– Подожди, – сказал крепкий мужчина, – но ведь Гуськов мент, ну то есть…

– И что? – усмехнулся Славин. – Когда он будет при службе, вы об этом узнаете. В остальное время он должен быть под вашим наблюдением. Оплата будет повременной, но сколько это будет стоить, неизвестно.

– Хорошо, – засмеялся крепкий. – Хотя подобного я не припомню.

– Считайте, что вам повезло, – кивнул Славин.

– Кто взял эту шкуру с детьми?! – зло заорал Ташкент. – Кто замочил Руку с его людьми?

– А я откуда знаю? – визгливо отозвался Гуськов. – Я в это время выполнял твой заказ и сам ничего не понимаю.

– Почему Рука сделал это сегодня? – резко перебил его Ташкент. – Ведь он должен был взять их завтра и Горца завалить там. А он…

– Ты Элеонору спроси, – кивнул на окно Гуськов, – она все это замутила. И зачем?

– Все испортили, – процедил Ташкент. – Кажется, надо сваливать отсюда, – пробормотал он.

– Что? – спросил Гуськов.

– Свободен, – кивнул Ташкент.

– Да какая-то хренотень началась, – усмехнулся Дровосек. – Азиат свободно загуливает в российском городе, а все молчат, как будто так и надо. Кстати, за этим Ташкентом…

– Во-первых, он не азиат, – перебил его низкорослый мужчина. – Просто у него фамилия такая и имя. Он русский. Во-вторых, не он этим заправляет. В основном все под Марксистом ходят, он балом правит. Наркота и все остальное под ним. К тому же у него крыша есть и в столице, и тут. Мы так, по мелочевке, берем. А если загрузишь, то или менты ласты повяжут, или шлепнут. Сейчас кто имеет большой бизнес, тот и парадом командует. Бабки вроде законно получает и налоги платит. Так что ничего тут нам не сделать. Кроме того, мы не отморозки, предъявить Ташкенту нечего. Базар идет, что есть к нему предъява, но конкретно ничего не известно. К тому же Марксист предупредил, что Ташкент его человек, и трогать не советовал. Кто против Марксиста дернется, жмуром быстро становится. А ты чего вдруг против Ташкента мутить надумал? Ты вроде вообще никогда ни во что не ввязывался.

– Да я и сейчас сам на сам, – сказал Дровосек. – Просто интересно стало, от чего вы все притихли вдруг. Неужели Ташкента боитесь?

– Ты за языком следи! – рявкнул мужчина в наколках. – А то запросто и ответить можно.

– А какого хрена вы не спрашиваете с того же Ташкента?! – заорал Дровосек. – Его шакалы Витьку Сокола поломали, мужик в больнице сейчас и инвалидом останется. И Леху Домушника тоже не вспоминаете, его же нашли переломанным. А взяли на хате одного нового русского. И кто взял? Парни Ташкента. Похоже, вы ничего про это не знаете.

– Да мы-то знаем. Думаешь, мне в кайф давать на общак парням Ташкента? Хренушки! А даю. Как менты Игрока хапнули, все и началось. А больше законников тут нет. Вот и ходим мы под прессом Ташкента.

– Ладно, – кивнул Дровосек, – завяжем на этом. Просто мне надо узнать, кто в столице с Ташкентом в контакте. Кто-то оттуда мутит воду.

– Да это Мухомор, – вздохнул мужик с татуировками. – Мне кент один о нем базарил. Он видел его с Ташкентом, да и с Лоркой видел. Они оба перед ним как шавки крутились. И еще кто-то там имеется, но кто, я не в курсе. Насчет Мухомора – точно. Я запомнил кликуху по сериалу про ментов. Вот и кент говорил, что тот вроде как мент бывший. Он и есть мафиози.

– А с чего ты вдруг начал в этом копаться? – поинтересовался низкорослый. – Ведь запросто могут базарок пустить, что на ментов пашешь…

– Знаешь, почему я тебе череп не проломил? – ухмыльнулся Дровосек.

– Да ты что? – Низкорослый отодвинулся вместе со стулом. – Я просто…

– И просто не надо, Скрипка. Я тебя давно знаю и поэтому забуду. Но больше так базарить не советую. Это всех касается, – по-прежнему улыбаясь, предупредил Дровосек.

– А ты вроде и не поддавши, – удивленно посмотрел на вошедшего Рябого дядя Матвей.

– Не до этого сейчас, – отмахнулся тот. – Где Горец?

– Етишкин кот и маманя котиха, – рассмеялся старик, – какой господин стал, ну прям мистер Твистер! Сейчас придет Горец. – Он закурил. – Я как фильм смотрю про Горца, Витальку вспоминаю. Вот Горец бессмертный был. Но видал, как у них там? Ежели другой бессмертный башку тебе отхватит, все ему передается. Вот и мочили они друг дружку. А нет бы деньги в кружку и мирно жить. Правили бы миром. Ведь им все нипочем, даже ядерная война по хрену. Только чтоб башку не отрезали. А вот и наш Горец, – увидел он вошедшего Виталия.

– Ну? – взглянул тот на Рябого.

– Сделал, как ты велел. Ксиву ему подбросил в тачку.

– Он вышел из кабака, – говорил по телефону черноволосый. – Идет к машине. Видно, не зря нас ему на хвост посадили. Я зашел в кабак, этот милиционер заказал так, будто он по крайней мере замминистра МВД. И музыку свою. Но не ту – наша служба и опасна, и трудна, – рассмеялся он, – а кое-что из западной…

– Работай, Алик, – строго оборвал его крепкий. – Его подхватит Валентин.

– Понял, шеф. А вопрос можно?

– Валяй.

– Где этот, который за Гуськовым слежку устроил, бабки возьмет для расчета? Получится весьма круглая сумма.

– Не волнуйся, Алик, ты свои кровные получишь.

– Очень на это надеюсь.

Отключив телефон, Алик сразу набрал новый номер.

– Клиент тронулся. Кстати, очень нервничает. Бери его на выезде.

– Он мой, – отозвался мужчина.

– Да все путем, – зло говорил в сотовый, держа руль левой рукой, Гуськов. – Ледяной сидит. Конечно, в отдельной камере. Но я думаю, Порова и его подмастерье надо убрать. И банщика-массажиста тоже. Если на них надавят, они расколются.

– Все в свое время, – ответил Лоров. – Они никому ничего не скажут. А вот их гибель может навести ментов на верный след. Не торопи события, Гуськов. Где женушка твоя сейчас?

– А что? Ведь ты говорил…

– Ко мне обращаются на вы, – усмехнулся Олег Викторович, – и никак иначе. А ты, кстати, пару раз позволил себе вольность, назвав меня Лорой.

– Да я это, – перепугался Александр, – случайно…

– В общем, так, похоже, нам придется кое-кем пожертвовать. Как ты смотришь на то, чтобы стать законным владельцем всего, что есть у твоей тещи?

– Это с чего Элеонорка мне все оставит? Даже если она вдруг умрет, чего, думаю, не будет еще лет двадцать самое малое, у нее есть…

– А как ты смотришь на то, чтобы остаться вдовцом? Разумеется, после смерти Элеоноры Давыдовны. Надеюсь, ты очень не будешь переживать по поводу ее безвременной кончины?

– Конечно, нет, – рассмеялся Гуськов. – И скоро ее безвременная кончина наступит?

– Очень скоро. А где сейчас твоя женушка?

– В Москве. Она в последнее время дома бывает очень редко. Все больше у отца или…

– А где находится господин Богатов?

– В доме отдыха около Березовки.

– Точно?

– Конечно, точно, – кивнул Гуськов и, выматерившись, остановил машину. – Ты что? – Он вышел. – Куда прешь?!

– Извини, мужик, – виновато отозвался, выбираясь из «Оки» невысокий мужчина. – Я виноват.

– Короче, так, – Гуськов вытащил удостоверение, – следуй за мной. Хотя нет, – он достал сотовый, – я сейчас вызову…

– Замер, – услышал он сзади тихий голос и почувствовал прикосновение чего-то твердого под левой лопаткой. – Пикнуть не успеешь, как получишь пулю. Вперед, в машину! – приказал стоявший сзади человек.

– Но я…

– В темпе, земляк! – усмехнулся водитель «Оки». – В тесноте, да не в обиде.

Гуськов, побледнев, сделал шаг вперед. Удар по сонной артерии лишил его сознания. Водитель «Оки» и другой мужчина, подхватив обмякшее тело, сунули Гуськова на заднее сиденье его «вольво». Водитель вернулся к «Оке», другой сел за руль иномарки, и машины тронулись.

– Лихо, – пробормотал сидевший в «семерке» черноволосый. – И как теперь быть? – Он набрал номер на мобильном.

– Что случилось? – раздался голос частного детектива.

– Гуськов получил по башке, и его увозят. Что мне делать?

– Номер машины запиши, и пока все.

– Слушай, майор, – говорил в сотовый частный детектив, – Гуськова похитили. Его увезли на машине «Ока». Номер…

– Не надо номера, – усмехнулся Славин. – Все нормально. Через два часа Гуськов будет около своего дома. Возьмите его под постоянное наблюдение.

– В подвал его, – сказал рыжеволосый подтянутый молодой мужчина. – Глаза не развязывай.

И тут прозвучал вызов сотового. Он поднес телефон к уху.

– Мишка, – послышался голос Славина, – отпусти Гуськова, не порть сценарий. Через два часа он должен быть у своего дома.

– А почему? – удивился рыжеволосый.

– Выбросьте его около дома. Заберите бабки, и все.

– Бабок у него прилично, – засмеялся Михаил.

– Отметим выход Витьки.

– Но колонуть Гуськова сейчас можно запросто.

– Отпусти. Ты делаешь только хуже, понял?..

– Лады, – нехотя согласился Михаил. – Но…

– Без разговоров! – оборвал его Славин.

– Послушайте, – Вика бросилась к стоявшему около двери мужчине в маске, – что вы хотите?! Отпустите детей, умоляю вас…

Мужчина молча вышел.

– Гады! – Подскочив к двери, Вика заколотила по ней кулаками. – Отпустите детей!

– Ничего не понимаю! – расхаживая по комнате, зло говорил Лоров. – Если не вы, то кто же похитил Ледову с детишками? Где она сейчас? Ты, – остановившись, он ожег взглядом Ташкента, – почему все так получилось? Кто мог похитить детей и бабу? Кто убил Руку с парнями?

– Да хрен знает, кто все это сделал! – закричал тот. – Завтра все должно было состояться! Завтра! На том же месте! Горец должен был бабу с грызунами взять! Его бы замочили, и все, искали бы среди его кентов! Но Горец никуда из села не выезжал. Почему Рука с парнями сегодня полез, не пойму! Все должно было случиться завтра!

– Чертовщина какая-то, – процедил Лоров. – Завтра все должно было произойти, это действительно так. Горца пришили бы вроде в отместку за убийство Алки. Она должна была с ним засветиться. А что произошло, непонятно! Хорошо хоть мент сидит. – Он усмехнулся. – А дело, значит, замерло. Этот мусор даже не подозревает, что он имеет. Вот для чего была нужна баба! – закричал он, покосившись на удивленно смотревшего на него Ташкента. – А вы все испортили.

– Погоди, – покачал головой тот, – а при каких тут мы-то? Все было намечено на завтра. Кто убил Алку?! И вообще, почему Рука с парнями там оказались?

– Тоже вопрос, – недовольно согласился Лоров. – Кто-то, получается, влез в наши дела. Но почему Рука? И сработали так, как было обговорено. Но там должен был находиться Горец, и он должен был начать это. Гуськов же… – Он замолчал. – Элеонора, – после паузы процедил он, – и Марксист. Хотя зачем им это надо? Для чего все портить?

– Слушай, Лоров, – отрывисто сказал Ташкент, – похоже, меня за придурка держат. Я вообще ничего об этом не знаю. А получается, что…

– Заткнись, – посоветовал Лоров. – Разве тебе когда-нибудь что-то объясняли? Тебе сделали имя, ты с этим именем имеешь репутацию и вес среди подобных тебе. В конце концов получаешь приличные деньги и сам берешь немало. Что тебе еще надо?

– Ясности. Вы, блин, сделали из меня басмача! Саид! – Хохотнув, Ташкент выматерился. – А я такой же Саид…

– Ты хочешь умереть? – спокойно спросил Лоров. – Или вернуться на нары? Так в тюрьме тебя убьют в первой же камере. Или даже не убьют, а сделают гребнем, и ты будешь весь срок сидеть у параши. Не мне тебе объяснять, кто такой гребень в зоне. Это сейчас они на сцене запели и вообще вроде как легализовались. А там гребень был и есть гребень. Поэтому живи, как живется, и не вякай.

Ташкент опустил голову.

– В общем, узнай все, – проговорил Лоров. – Почему Рука похитил Ледовых сегодня и кто еще знал об этом? Кроме того, необходимо прижать Горца, ему многое известно, я в этом уверен.

– Клиент появился, – доложил по телефону сидевший за рулем «шестерки» Алик. – Злится и явно испуган. Пошел домой. Наверное, хочет успокоиться. Внимание, появилась баба. Кажется, его теща. А она ничего, – усмехнулся Алик. – Я бы не против понаблюдать ее…

– Хватит, Казанова, – оборвал его частный детектив, – работай.

– Семен Иванович, я это и делаю. Только мне очень многое непонятно. Почему Гуськов был похищен и отпущен? Почему…

– Ответы на все вопросы получишь потом. Или ты предпочитаешь деньги?

– Да и то и другое не помешает! – рассмеялся Алик. – Но ведь вы постоянно говорите, что мы помогаем защищать закон, а тут явное преступление, и мы…

– Все потом, – перебил его Семен. – Объяснять сейчас – значит мешать тебе работать. Отбой.

– Погодите, Элеонора Давыдовна, – сказал Гуськов. – Вы говорите что-то не то.

– Я баба-стерва, – кивнула она, – неверная жена. Живу в свое удовольствие и перешагну через кого угодно. За одним исключением – я не хочу быть убитой. Понимаю, что можно заболеть и умереть. Это, как говорится, воля Божья. – Она перекрестилась. – А вот быть убитой не желаю. Надеюсь, продолжать не стоит?

– Я не понимаю, почему вы мне это говорите? – спросил Гуськов.

– Потому что не советую принимать предложение Лорова. Понял?

– Нет.

– Я знаю, что ты с ним согласился. Но не стану принимать встречных мер, а делаю тебе предложение убрать Лорова.

– Да вы что? – Гуськов растерялся. – С ума, что ли, все посходили? То Лоров, теперь вы. Вы меня за киллера принимаете? Так ошибаетесь. Я могу сделать вид, что согласен, и…

– Но проститутку ты убил, – перебила Элеонора.

Он отшатнулся.

– Да что вы такое говорите? Я…

– Хватит! – прикрикнула Элеонора. – Я все знаю. Мне сообщил массажист из сауны. И кстати, свидетелей покупала я. Так что ты мне скажешь?

– Нет, я не смогу! Да, я убил эту шалашовку, иначе убили бы меня. Но убирать по заказу…

– Господи, – насмешливо проговорила она, – ну и зять мне достался. Ты неудачник, сам ничего в жизни не видел. Устроили тебя в школу милиции мы. Женился удачно, пришел на все готовенькое. И даже оборотнем стал благодаря мне. А сейчас хочешь, значит, стать наследником. Убить Андрея, Ларису и меня. О какой очередности вы договаривались?

– Ну вот что, – зло закричал Гуськов, – я не намерен больше выслушивать это! Я тебя, сучка, пришибу вне очереди! – Он рванулся вперед. И, вскрикнув от боли в колене, упал.

В открытую дверь с балкона вошел парень с пистолетом. На конце ствола был глушитель.

– Не надо! – заорал Гуськов.

Парень вытянул руку, и раздался чуть слышный хлопок.

– Похоже, там что-то произошло, – сообщил в сотовый Алик. – На балкон, перед тем как появился Гуськов, вышел мужик. Он говорил по сотовому. Потом приехала эта мадам, и довольно быстро мужик с пушкой вошел в комнату. Что делать, шеф?

– Жди продолжения событий, – отозвался Семен Иванович. – Оно, несомненно, будет.

– На выезд! – рванулся к выходу капитан милиции. За ним бросились еще трое.

– Что произошло? – спросил дежурного Михаил.

– Убийство. Гуськова хлопнули. А его теща пристрелила киллера.

– Твою мать! – процедил Михаил. – На кой хрен я его отпустил?

– Что? – не понял дежурный.

– Как мне увидеться с Ледовым?

– Никак, – покачал головой капитан с повязкой. – Ледов сейчас в камере.

– Колян, – обратился к нему Михаил, – мне ему надо пару слов сказать и сигарет оставить. Секунда, и все дела. Ты же нормальный мужик, а не дерьмо собачье, как некоторые.

– Свали отсюда, – нахмурился дежурный.

– Выходит, я ошибался, – вздохнул Михаил, – ты тоже попахиваешь…

– Старший лейтенант Рыбкин! – раздался грозный голос от входа. – Ко мне!

Михаил, одарив дежурного многозначительным взглядом, подошел к Ильину.

– Я вошла, – растирая на щеках смытую слезами тушь, всхлипнула Элеонора Давыдовна, – а тут какой-то мужик. Вон тот, – она махнула рукой в сторону лежащего у двери парня, – с пистолетом. Меня увидел и выстрелил. Пуля рядом прошла. Я свой достала и два раза тоже выстрелила. И попала! – Уткнувшись в плечо рослого оперативника, она зарыдала.

– Там два трупа, – доложил Алик. – Гуськов и какой-то парень. Скорее всего тот, кто был на балконе. Как я понял, он убил Гуськова, а его пристрелила теща мента. Но мне…

– Возвращайся, – прервал его Семен Иванович.

– Гуськов убит? Вот это да! – Славин усмехнулся. – Выходит, начинают концы обрезать. Странно, что это они вдруг задергались? А как там Виктор?

– Психует, – ответил Рыбкин. – Я его не видел, меня Ильин информировал. Выходит, зря я отпустил Гуськова. Если бы ты не…

– Если бы не я, – процедил Славин, – ты бы уже сидел. За Гуськовым вели наблюдение частные сыщики. А ты все испортил, правдолюбец хренов.

– А почему же ты раньше не сказал? – помолчав, спросил Михаил.

– Так было нужно. Больше ты пока ничего не предпринимай, – посоветовал Василий. – Нужна будет помощь, позвоню.

– Надо воспользоваться моментом, – сказал Марксист. – Поезжайте в Березовку. Там около водохранилища находится дом отдыха. Богатов там лечится. Он должен сдохнуть. Это поймут как месть семье Богатовых.

– Уже еду, – криво улыбнулся длинноволосый амбал со шрамом на лбу.

– Слышь, начальник! – ударив в дверь ногой, закричал Ледов. – Вызови Ильина! Слышишь, ты! – Он снова ударил дверь.

– Послушайте, товарищ капитан, – открыв глазок, быстро заговорил старший сержант, – вы ведь знаете, что…

– Вызови Ильина! – снова крикнул Виктор.

– Хватит тебе беситься! – подойдя к двери, открыл ее капитан милиции. – Ты здесь для того и сидишь, чтоб с твоими родными ничего не случилось. Ильин выехал на место преступления, убит Гуськов. А его теща киллера завалила. Та еще бабенка.

– Ладно, – Виктор опустился на пол, – закрывай.

– Может, чаю попьешь? – спросил дежурный. – Или кофе? А то ведь ты и не ел ничего. А у меня бутерброды есть.

– Да закрой ты дверь! – рявкнул Ледов.

– Сидит, – услышал Марксист насмешливый голос в сотовом. – Не так, конечно, как остальные, но все равно в камере. Сочувствуют ему многие. Я тут прощупал – санкцию на арест скорее всего даст прокуратура. Так что скоро Ледов поедет в СИЗО.

– Будь там поаккуратнее, – предостерег Лев Леонидович. – Ты сейчас мои глаза и уши, береги себя.

– А что с Андреем Семеновичем решили? – осторожно поинтересовался абонент.

– Ему жить осталось часа полтора, – усмехнулся Марксист.

– Я не знаю, где она, – говорил по сотовому Лоров. – Да, все было подготовлено, но неожиданно Рука пошел на это раньше, и его убили. А также двух его подельников. Ледову с детьми утащили. Но кто все это проделал, я не в курсе.

– Ладно, – недовольно проговорил мужчина, – с этим мы разберемся. Но какому идиоту пришла в голову мысль узнать через мента и его жену о месторождении? Нам нужен Таегов. Только он может дать координаты. А вы там вообще вроде бы свихнулись. Предупреждаю, Олег Викторович, еще одна глупость или ошибка, и вы умрете. – Телефон отключился.

Лоров выматерился.

– Я в натуре ничего не знаю, – словно надеясь, что его еще слышат, пробормотал он.

Седой мужчина, сидя в кресле на балконе второго этажа, читал газету.

– Андрей Семенович, – раздался из двухместного номера мужской голос, – вы чай с малиной будете?

– Спасибо, Иван Павлович, – улыбнулся он. – Читаю преинтереснейшую статью о коррупции в органах внутренних дел. Как утверждает автор, в советской милиции оборотней в погонах было гораздо больше, но общественность об этом не информировали…

– А вы знаете, – на балкон вышел полный мужчина лет шестидесяти, – в этом есть доля правды. Возьмите того же Щелокова, – он поставил на столик поднос с двумя чашками чая и вазочку с вареньем, – министр внутренних дел…

Не договорив, мужчина упал.

– Иван Павлович! – Андрей Семенович успел приподняться, но, покачнувшись, вновь расслабленно упал в кресло.

– Его-то зачем? – недовольно спросил верзила со шрамом.

– Во-первых, мешал целиться, – усмехнулся худощавый молодой мужчина в камуфляже. – Во-вторых, теперь их не скоро хватятся? А то бы он сразу шум поднял.

– Верно, – кивнул верзила. – А винторез ты на виду не бросаешь? – Он шагнул к машине.

– Я не понимаю тех, кто бросает свое оружие.

– А ты молодец, – говорил по телефону Марксист. – Он не успел связаться с Лоровым?

– Конечно, нет, – ответила Элеонора. – И знаешь, Лева, я почувствовала облегчение. Наконец-то из нашей жизни ушел этот мерзавец.

– А мне жаль Бублика, – усмехнулся Марксист. – Он считал себя одним из лучших киллеров и наверняка не думал, что примет пулю от женщины. Правда, от такой женщины, как ты, – он засмеялся, – смерть принять даже почетно. Ну что ж, ты теперь уже вдова. Надеюсь, тебя это не огорчает?

– Разумеется, нет! – рассмеялась она. – Это произошло своевременно, а то два раза играть роль убитой горем женщины я, пожалуй, не смогла бы. А тут уж заодно. Андрей, значит, мертв?

– Абсолютно, – заверил Марксист.

– Это хорошо, что ты винторез не бросаешь, – сталкивая ногой в глубокую канаву тело худощавого, усмехнулся амбал. Водитель, мускулистый молодой парень в перчатках, бросил туда же винтовку с оптическим прицелом и пистолет с глушителем. Еще один парень сел за руль «Нивы», на которой приехали стрелок и амбал. Верзила забрался на заднее сиденье «Волги». Машины разъехались в разные стороны.

Москва

– Слушай, ты, – ухватив за ворот, Буржуй подтянул к себе бледного Вадима, – мне нужен этот якутский охотник, понятно?

– Да не знаю я, где он, – прохрипел тот. – Его ищут все эти дни, а результата нет. Никто ничего не видел. Скорее всего в пруду его труп. Мы пытались туда спустить аквалангиста, а потом еле вытащили обратно.

– Идиоты! – процедил Буржуй. – Не могли человека удержать. На что вы вообще-то годны, придурки?! – Он плюнул Вадиму в лицо. Тот, не вытираясь, отскочил.

– Да я-то тут при чем? – заныл он. – Все Эдька в своих руках держит. Я ему сразу говорил – надо и золото, и мужика этого вам отдать. А он послал меня куда подальше.

– Кстати, а где золото?

– У Эмки. Она говорит, что сможет по хорошей цене его продать.

– Вот оно что… Значит, это происходит с благословения Воеводы? А может, он и сам все к себе прибрать хочет? Ладно, посмотрим, что у вас получится. А что Баклан говорит?

– Да ничего не говорит. Он вроде как тряс своих парней, но все в отказ идут, никто ничего не то что не делал, даже не видел.

– Значит, получается, что золото у этого придурка охотника другое, – пробормотал Буржуй. – Качество, конечно, отменное, я даже на глаз определил. И Воевода решил заполучить это местечко. Ладно, посмотрим. Но я потерял полтора килограмма золотого песка.

– Золото сейчас не надо светить, – сказал Федору Алмаз. – Его ищет Буржуй. И не он один. Так что пока затихнем.

– А что, – усмехнулся Федор, – об этом сразу Буржую известно будет? Он разве все ломбарды под собой держит?

– Дельцы дикого золота обычно оповещают о товаре всех. Они, конечно, конкуренты, но боятся потерять честь своего бизнеса, что ли. К тому же вполне вероятно, что золото шло к кому-то из…

– И что? – не понял Федор. – Нужно сбагрить его не в одни руки, и все дела.

– Ошибаешься. По качеству золота можно определить месторождение.

– Во блин! – удивился Федор. – В натуре или ты мне пургу гонишь?

– Никакой пурги. Кстати, это началось еще году в семидесятом – семьдесят втором. И если мы сейчас продадим какую-то часть золота, Буржуй об этом узнает через пару дней. Ты понимаешь, о чем я?

– А с чего ты взял, что это золотишко шло Буржую?

– Знаешь, прежде чем начать заниматься тем, чем сейчас занимаюсь, я изучал много различных работ по этой части, да и практикой занимался. Был в Магаданской области, на севере Якутии, на Урале. Сравнивал, анализировал, уточнял. Так вот, золото, которое ты мне предложил, и по весу, и по качеству подходит к тому, которое ждал Буржуй. Кроме того, ты ездил в Тулу как раз в тот день. А что ты иногда занимаешься гоп-стопом, я знаю. Кроме того, ты терпеть не можешь кавказцев, независимо от национальности. Это два. И третье – ты прекрасно владеешь ножом, а найденный…

– Выходит, я завалил бедного азика? – хохотнул Федор. – Ништяк, что ты мой кент, иначе бы сейчас я в камере торчал.

– Хорош! – отрезал Алексей. – Лучше объясни, откуда у тебя золото?

– Да я же говорил тебе – нашел! Ехал в электричке Тула – Москва, там в пятом вагоне есть сортир. Я туда пошел отлить. В четвертом в тамбуре увидел пакет и ногу отбил об него. Поднял и открыл. А там мешочек кожаный с золотом. А ты, выходит, думаешь, что того кавказца с золотишком я замочил? Ништяк у меня кореш! Если бы я его завалил, я тебе сразу сказал. Знаю, что ты не одобряешь то, чем я занимаюсь.

– Значит, нашел, – кивнул Алексей, – на этом и остановимся. Но Буржуй не поверит в это. И даже если не убьет, то потребует такую компенсацию, что ты сам жить не захочешь. Поэтому лучше все придержать.

– Может, в натуре так лучше, – согласился Федор и, взяв бутылку пива, открыл ее. – А что у тебя с Настей?

– Пока ничего. Уже дважды приглашение делал. Раз в театр, другой в ресторан, но получил отказ. Правда, вежливый. Ссылается на занятость.

– А ты веришь в это?

– Мне кажется, она просто чего-то боится. Я ей интересен, ну хотя бы как человек, но на контакт вне дома она идти отказывается. Хотя я не похож на ловеласа. Она красивая, умная женщина, и мне…

– Хватит! – перебил Федор. – Я тебе уже сколько раз говорил – с бабьем надо быть проще. Приди к ней с пузырем шампанского, захвати фрукты, коньячок, духи, и все. Ей в постель надо, а ты ее в театр тащишь.

– Я ее приглашал в шикарный ресторан. Если бы ей нужна была постель, она бы, несомненно, приняла предложение. К тому же я знаю, когда женщина рассчитывает на продолжение ужина в постели. Настя не из таких.

– Да все они одинаковы.

– Оставь свое мнение при себе, – недовольно произнес Алексей.

– Как все запущено! – засмеялся Федор. – Ладно, – он вытянул руки вперед, – умолкаю. А ты, видно, Леха, серьезно влип. Или просто она еще не поддалась твоему обаянию, – засмеялся он и отскочил. Сразу присев, пропустил над головой ногу Алмаза. Отпрыгнул вправо. – Все, больше ни звука, – заверил он разъяренного Алексея. – Да, послушай-ка, – он сменил тему, – домушники отказались работать, боятся.

– Я так и понял. Но что-то надо делать, иначе зачем мы приехали. Ну я еще ладно, – неожиданно подмигнул он Федору, – может, свою судьбу нашел. А ты?

– А я знаю, почему влез в эту канитель, – ответил Федор, – и давай не касаться этого.

– Хорошо. Но надо что-то делать. А что? Я не знаю. Обращаться в милицию? Даже если предположим, что этим займется честный милиционер, как Таегов объяснит килограмм с лишним золота? Что оно из Якутии, установят быстро. И тогда ему грозит срок. За золото он самое малое получит лет пять-шесть. Вывозил он его без документов. Ну можно сказать, что документы потерял. Но наверняка бандиты найдут его в Якутии и убьют. Им такой свидетель не нужен. Мочить их? Не выйдет. Их много, и за них еще…

– Это все не нужно, – перебил его Федор.

– А что нужно? Хотелось бы найти верный ход.

– А как насчет Тулы? Я про его дочь.

– Не хотелось бы ее в это впутывать. Хотя у нее муж капитан уголовного розыска. Надо бы попробовать с ним встретиться.

– А что Егор говорит?

– Мне – ничего. Ты, кстати, дал ему номер телефона, и он вызвал тебя. Так что лучше это обсудить с ним тебе. А он, похоже, уже никому не верит.

– Это точно. А Настя все-таки лихая женщина – помочь мужику из пруда. Да любая бы такой визг подняла!..

– Насколько я понял, он ее от змеи спас, – улыбнулся Алексей. – Уж это был. Ну он и поймал его. Хотя другая бы заорала. Оборотень из пруда вылезает. Дальше понятно – ее приятеля поломали парни Эдика. Но надо отдать ей должное, не испугалась. Я говорю, она здорово отличается от остальных женщин.

– Влюблен ты, Леха-холостяк! – не удержался от усмешки Федор.

– Слушай, Настена… – Стоя у открытого окна, Егор выпустил дым. – А чего ты одинешенька?

Анастасия, посмотрев на него, грустно улыбнулась:

– Знаете, Егор Степанович, как-то не сложилось у меня. Был парень, можно сказать, жених. Убили его в Афганистане перед самым выводом войск. Мне тогда восемнадцать было. Ему двадцать. Долго я его забыть не могла. Училась, работала, я журналистка. Потом уволилась. Точнее, уволили, – рассмеялась она. – Об одном олигархе написала, и это очень не понравилось и ему, и, разумеется, начальству, которое, кстати, поначалу было за публикацию. Потом появился мужчина, спортсмен. Казалось, вот он, единственный и неповторимый. – Она достала сигарету. – Но оказалось, что я у него далеко не единственная. Ушла от него. Мужчины периодически появлялись в моей жизни. Но к сожалению, только на словах это были мужчины. Например, спортсмен преследует меня до сих пор. Говорит, что бросит мир к моим ногам. Да только мне мир в его понимании не нужен. Два месяца я встречалась с Владиком. Но его избили, и он отказался от меня. Может, и остался бы кто-то из поклонников, но я не ложилась с ними в постель, наверное, это охлаждало их. А после разговора с моим бывшим, со спортсменом, все забывали номер моего телефона. И знаете, я за это даже благодарна спортсмену. Он, сам того не ожидая, открывал мне истинное лицо того или иного из моих поклонников. Я знаете что решила? – засмеялась она. – Рожу от кого-нибудь и посвящу жизнь ребенку. Собой я хороша, так что для утешения, как говорят, женской плоти всегда найду мужика, а связывать свою жизнь…

– Погодь-ка, – остановил ее Егор. – Сколько же тебе годков-то, что ты на себе крест ставишь? Есть мужчины в нашем отечестве. Вот тот же Алмаз. Ну, Леха Алмазов. Мужик очень даже…

– Вы меня сватаете? – весело спросила она.

– Да что-то вроде того. Ты ему нравишься. Несмотря на то что он решительный и смелый мужик, не может он с бабами, то бишь с женщинами, так прямо о чувствах говорить. А ты ему по душе, это я тебе точно говорю. Я, почитай, жизнь прожил. С бабами как-то не сладилось. С одной расписался, но видишь ли, какое дело… – Он жадно затянулся, махнул рукой. – В общем, негожий я для жизни с бабой. – Егор замолчал.

– Импотенция сейчас лечится, – быстро сказала Настя. – Я знаю двоих…

– Погодь, – нахмурился он. – Это вроде не стоит, что ль, мужское достоинство?

– Ну да, – смущенно согласилась она.

– Да с этим вопросов нету, – усмехнулся он. – Счас, конечно, уже не то, а бабы, бывало, аж визжали. У меня это, ну… – Он опустил голову. – Не могу я детей делать. И отчего, не знаю. А без детишек, сама понимаешь, что за жизнь бабе. В общем, поэтому и племянницу Вику за дочь считаю. Помотался я по свету и всего в жизни попробовал. Даже в армии прапорщиком был два с половиной года. После ранения больше в армию не пошел.

– Какого ранения?

– На учениях, – нашелся он. – Я в мотострелках был. Ну и спрыгнул с БТР неудачно. Ногу повредил. Вот и уехал снова в Якутию. Я ж до армии охотником был и с отцом в тайгу ходил. Отслужил два года, снайпером был. Когда вернулся, снова охотником стал. Потом уехал в Афганистан. Прапорщиком. Уважали. – Опомнившись, Егор смущенно улыбнулся.

– Значит, вам ногу в Афганистане повредило?

– Там. Барометр как будто в нее поставили. Перемену погоды чувствую лучше метеорологов, – рассмеялся он.

– Скажите, Егор Степанович, – помолчав, решилась спросить Настя, – а золото вы действительно нашли?

– Да не красней ты! – засмеялся Таегов. – Я понимаю, что все как-то ненатурально выглядит. Но ей-богу, нашел в электричке, под лавкой. И знаешь, – усмехнулся он, – не верю я в так называемые силы небесные, а тут задумался. Ведь я мог этого золота жуть сколько брать. И покупатели были, вполне прилично давали. Но не брал я золото. И находил, бывало, да не трогал. А тогда будто черт попутал. Я ведь чужого никогда не брал, а тут увидел сумку и… На кой хрен взял, до сих пор не пойму. И видишь, во что вляпался. Верно старые охотники говорят: возьмешь чужое золото, постигнет кара. Есть проклятие чужого золота. И оно, это самое проклятие, постигло меня. Теперь вот не знаю, что делать. Идти в милицию? Но ведь тогда меня посадят хотя бы за то, что пытался продать золото. И не поверят, что я его нашел в электричке. Да нет разницы – поверят или нет. Посадят в любом случае. И уехать не могу, документов нет. Сейчас ведь и для поезда паспорт нужен, чтоб билет купить. И деньги все там остались. Двадцать восемь тысяч. Ну, деньги мне Вика даст. Но и к ней ехать не хочу. Боюсь, что и на нее это самое проклятие наведу. Я все ждал, что ты меня наладишь. Кому охота на себя навлекать этих гадов? Для них жизнь человека ничего не стоит. А ты сильная, смелая баба.

– В ваших устах слово «баба» звучит не обидно, – засмеялась Настя. – Но что делать, я не знаю. Почему вы не хотите, чтобы Федор с Алексеем связались с вашей дочерью и ее мужем?

– Боюсь, – честно ответил Егор. – Золотом обычно занимается не один человек, а целая группа, ну, банда, точнее. И если они узнают, что Вике известно о золоте, ее убьют, я уверен в этом. Многие не занимаются золотом именно потому, что боятся. И срок за него большой, и из продавцов мало кто живым остается. Да и так убивают немало. Зачем покупать золото, ежели влепил пулю, и все дела. Поэтому на Дальнем Востоке полно подснежников – так называют тех, кого после зимы мертвыми находят. Поэтому я и боюсь Викторию в это дело вводить. Ведь я это золото нашел и пытался продать. Значит, меня посадят. Можно, конечно, сказать, что ни о каком золоте я не знаю, а документы у меня отняли. Но наверняка мои отпечатки есть на кисете. В общем, действует проклятие чужого золота. Ведь золото это уже украли. Может, за него и человека жизни лишили. А я позарился, решил разбогатеть. Золото, ежели незаконное, и так беду приносит, а если взял у кого-то, то проклятие настигнет. И что мне делать, ума не приложу.

– Но если вы доберетесь до Якутии, – подумав, сказала Настя, – то сможете восстановить документы и жить спокойно. Там вас, наверное, не найдут.

– Да если и найдут, – усмехнулся Егор, – я мужик и жизнью, и войной битый. А тайга для меня роднее, чем дом. Там пускай они боятся.

– Тогда у меня есть идея, – весело проговорила Настя. – Надо посоветоваться с Федоровым и Алмазовым.

– Знаешь, – вздохнул Эдуард, – что-то тошно на душе. С таежником этим мы себе, похоже, проблемы нажили. Жив он, сука, и наверняка пытается добраться до дочери. А у нее муж мент неподкупный и весь такой правильный. И не трус. Сейчас он в ИВС торчит, его подставили с убийством шкуры одной. Но вот-вот он выйдет. Бабу его, ну, дочь или племянницу Тайги, кто-то свистнул. Хотели сделать это для нас, но в результате не срослось – ее вместе со спиногрызами кто-то другой утащил. Этим золотом заинтересовался Воевода, – добавил он. – Похоже, что Тайга на месторождение вышел. Золотишко высшей пробы, и Воевода мыслит наладить там его добычу. Но для этого нужен Таегов. Оказывается, мужичок еще тот. Снайпером в Афганистане был, служил в погранвойсках. Теперь понятно, почему он так легко сделал нас и сумел с побитыми ногами свалить. И воевал, и в тайге наверняка попадал в ситуации и похуже. В общем, он живой нужен. Воевода ментов своих подключил, шарят охотника.

– Постой, – удивился Вадим, – значит, мы сейчас под Воеводой?

– Ну ты и сказанул! Просто с ним спокойнее и безопаснее. Кстати, он сам предложил найти Таегова, выбить из него координаты места, где золото нашел, и все, можно жить на проценты. Тогда пусть менты лапу сосут. Хрен чего они на нас накопают. Представляешь, мы с тобой ничего не делаем, а бабки нам на счет капают. Красота! – Эдуард засмеялся. – Но лучше, если охотника найдем мы. Тогда мы в курсе всех дел будем. А если Воевода выцепит его без нас, вполне возможно, мы с тобой будем получать…

– Послушай, – перебил Вадим, – я, если честно, опасаюсь Воеводина. Он, говорят, потому до сих пор и не попался, что работает сам на сам, а если с кем-то в дело входит, то подельники потом бесследно исчезают. Так что, знаешь, я в этом деле пас. Ты как хочешь, а я своим делом буду потихоньку заниматься. Бабки тоже идут. Пусть не так много, как хотелось бы, но хватает. А как насчет наркоты? Узбеки нам не простят, если мы в сторону отвалим. Ведь они из-за нас многих бросили. А там тоже ребята не балуй. Помнишь, Орелика завалили? Он как раз и хотел их бортануть.

– Не путай хрен с гусиной шеей, – усмехнулся Боевой. – Я не Орелик. Это раз. А во-вторых, с узбеками пусть Эмка разбирается. Мы с тобой ничего им не обещали, и базаров с ними у нас не было.

– Думаешь, Воевода пошлет свою дочь разбираться с узбеками?

– В том-то и дело, что нет. Поэтому и с нами ничего не случится. Эмка за нас, и Воевода нас не тронет. Понял теперь, что мы как у Христа за пазухой?

– Да понять-то понял, но все равно боюсь. Золото до добра не доводит. Тут вроде и делов-то – скупаю у пьянчуг да мелких жуликов золотишко в кольцах, сережках и прочих изделиях, и то…

– А если отвалишь, – перебил Боевой, – тогда тебя точно замочат. Воевода не отпустит человека, который знает о его планах.

– Подождите, Владимир Сергеевич, – недоуменно проговорил невысокий худощавый мужчина с седой бородкой, – неужели вы желаете получить этого отморозка, как его называют даже подобные ему, в компаньоны? Я, может быть, не совсем правильно вас понял?

– Почему же? – улыбнулся Воеводин. – Вы поняли меня, Самуил Моисеевич, совершенно верно. Но подумайте: в том, что мы наладим добычу металла, надеюсь, сомнений у вас нет? – Собеседник с усмешкой покачал головой. – Отлично! – засмеялся Воеводин. – А теперь представьте, что некоторая часть металла будет продаваться государству по закупочной цене. Некоторая. Определенную часть добытого золота мы будем продавать, еще часть пустим в производство ювелирных украшений. И поначалу, вполне возможно, нами очень заинтересуются компетентные органы. Вот тогда неоценимую помощь нам окажут этот отморозок, как вы соизволили выразиться, и его приятель, кстати, очень трусливый человек. Когда что-то раскроется, мы сделаем крайне удивленный вид и выразим искреннее негодование: нашим доверием воспользовались подонки.

Самуил Моисеевич рассмеялся:

– Подставные люди? Ради Бога, простите! Как я мог подумать?..

– Это очень хорошо, что вы умеете думать, – мягко проговорил Воеводин. – Ведь к человеку теряешь интерес, не говоря уже о доверии, если он во всем полагается на компаньона. Работать должны все.

– Тогда с вашего позволения, – вздохнул Самуил, – позволю себе еще одно замечание: ваша дочь, как я знаю, связана…

– А вот семейных дел, – холодно произнес Воеводин, – я не позволю касаться никому.

– И все-таки я вернусь к этому. Дело в том, что из источников, которым я полностью доверяю, мне поступила информация, касающаяся вашей Эммы. Поставщики товара, а вы понимаете, что речь идет о наркотиках, недовольны ее поведением. И их можно понять – канал доставки отлажен, места встречи и многое другое, что позволяло беспрепятственно…

– То есть к Эмме есть претензии? – процедил Воеводин.

– Я бы даже сказал, очень серьезные претензии. А так как за узбеками стоят могущественные люди, я бы на вашем месте попытался все выяснить у дочери и, исходя из этого, принять меры. Вероятно, можно компенсировать…

– Выходит, я должен буду оплатить материальные потери наркобаронов? – усмехнулся Воеводин. – Знаешь, Самуил, – перешел он на ты. – Я никогда не считал поставщиков наркотиков деловыми людьми. Они зарабатывают деньги на здоровье, жизни и горе других людей. Я пытался остановить Эмму. И когда она наконец решит порвать с этим, я приму все меры, чтобы не допустить возврата дочери к подобному делу. Я пойду на все. Ты знаешь мои возможности и можешь передать своим друзьям, что я не потерплю ни шантажа, ни угроз. Желают войны – они ее получат. Но если что-то произойдет, ты можешь забыть о моем предложении. Я прекрасно знаю, что ты сейчас выполняешь просьбу Султана. Только не говори, что это не так! – Воеводин засмеялся.

– Ты действительно очень хорошо информирован, – вынужденно признал Самуил. – Мюрад мой очень хороший знакомый, и я не раз обращался к нему за помощью.

– Я знаю это. И даже рад, что разговор пошел откровенный. Так вот, я предложил тебе дело. Ты с удовольствием согласился стать моим компаньоном. И я хочу честности. Не разочаровывай меня, Самуил. Почему ты сразу не сказал, что приехал по поручению Мюрада?

– Да Бог с тобой, Владимир Сергеевич! – испугался Самуил. – Просто был такой разговор с Мюрадом. Он очень зол на Эмму и просил уговорить тебя подействовать на дочь. Ведь ты должен знать…

Воеводин кивнул. Договорить Самуил не успел. Двое парней быстро придушили его, подхватили под руки и вытащили из кабинета.

– Слышала? – недовольно спросил Эмму Воеводин. – Теперь до тебя дошло, куда ты влезла? И это только начало! – Он уверенно кивнул. – Теперь будешь жить с оглядкой и не расставаться с телохранителями. А я постараюсь что-нибудь придумать. Надо на кого-нибудь перевести стрелки. Вопрос – на кого? С кем ты была в доле от продажи наркоты?

– Эдик получал от меня за охрану. Вадим иногда продавал товар своим хорошим знакомым. Но что ты наделал, папа? Мюрад отомстит за Самуила. Он убьет меня! – взвизгнула Эмма.

– А о чем ты думала раньше? – спокойно спросил отец. – Я предупреждал, что из подобных дел так просто не выходят. Ты взяла на себя смелость скупить весь товар узбеков. И теперь уходишь, оставив им вопрос, куда и кому поставлять наркоту по приличной цене. Все, кто раньше пытался договориться с ними, сейчас нашли других поставщиков. И чтобы вернуть возможных покупателей, узбекам придется снижать цену. А это значит, что они понесут ощутимые убытки. И разумеется, попытаются компенсировать потерю за твой счет. А ты сделать этого не сможешь. И тогда в назидание другим тебя просто убьют. Не забывай, что узбеки умеют делать это очень хорошо. У них целый штат киллеров, которые проходили подготовку в лагерях моджахедов. Теперь поняла, куда ты влипла?

– Да! – завопила Эмма. – Но что же мне делать?! Я не знаю! – Она зарыдала. Отец молча смотрел на упавшую на диван дочь. – Что делать? – всхлипнула она.

– Для начала успокоиться, поскольку я не понимаю твоего страха. Я думал, ты обо мне лучшего мнения. Неужели я не сумею защитить свою дочь? Знаешь, до смерти Ангелины, твоей мамы, я был недоволен тем, что она родила дочь. Я очень хотел сына. Но Ангелина умерла, когда тебе было три года. И я понял, что мне вместо себя она оставила тебя. Ты удивительно на нее похожа, – улыбнулся он и поцеловал дочь. – И я никому не позволю обижать мою непослушную и упрямую девочку! – Воеводин рассмеялся.

Эмма обхватила отца за шею и прижалась к его груди.

– Я больше не буду делать ничего такого, что ты не разрешаешь, – сквозь слезы проговорила она.

– Я очень на это надеюсь, – усмехнулся Воеводин.

– Что? – Алмаз удивленно уставился на Настю.

– У тебя плохо со слухом?

– Да, – усмехнулся Федор, – неудивительно, что она не замужем. Кто такую терпеть…

– У нее жениха убили в Афгане, – не дал договорить ему Егор.

– Где?

– В Афгане. Перед самым выводом войск. Не для тебя она, – неожиданно сказал Егор. – Вот Лешке бы она подошла. Только он не очень-то смелый с женщинами.

– Леха с бабьем несмелый? – засмеялся Федор. – Да у него знаешь сколько…

– Со шлюхами общаться проще, – перебил его Егор, – а вот с настоящей, которая в душу и сердце запала, – тяжело. Ты на себе это еще испытаешь. Вот встретишь…

– Ага, – насмешливо согласился Федор, – прямо вот так зайдет, и я поплыл. Знаешь, что я для себя решил? Баб много, а я один. Не женюсь, пока тридцать восемь не стукнет. Значит, еще год по полной программе гуляю. А насчет Лехи ты прав. Влюблен он в нее по самое некуда. Чуть меня не пришиб, когда…

– Значит, так… – Из другой комнаты вышел Алексей. – Надо тебя, Егор, сфотографировать. Но отсюда выходить тебе не стоит. Я привезу фотографа. И через неделю у тебя будет паспорт. Конечно, экспертизы он не выдержит, но…

– Погоди, – перебил его Федор, – а зачем ему поддельный паспорт?

– Он поедет в Якутию, – ответил Алексей. – Там заявит о потере паспорта. Скажет, что добрался чудом. Вот и все. Ведь в тайге ты их сделаешь, если заявятся, – подмигнул он Таегову.

– Во, блин! – удивился Федор. – Ништяк придумал. Я бы в жизни до такого не допер.

– Это не я, – улыбнулся Алексей, – она, – посмотрел он на Настю.

– Она? – опешил Федор. – В натуре?

– Действительно она, – засмеялся Алексей. – Мне такое и в голову не приходило. Правда, не думаю, что он поедет, – кивнул Алмаз на Егора.

– Почему не поедет?

– Пока разбор полетов не закончится, – ответил Алексей, – он не уедет. Его племяннице или дочери, как бы ее ни называли, угрожает опасность. В тайге ему ничего не угрожает, и они это прекрасно понимают. Поэтому наверняка попробуют заставить его явиться туда, куда им надо, похитят Вику и ее детей. Он сам засветится, если потребуют.

– Да ну на хрен! – усмехнулся Федор. – Он уедет и больше тут не нарисуется. Так, – он посмотрел на Егора, – сколько тебе бабок надо? Я дам.

– У меня в Туле дочь и внуки, – тихо сказал Таегов. – Я вам, честное слово, благодарен, но дальше буду действовать сам. Вы мне паспорт сделаете, а я в Тулу поеду и где-нибудь там квартиру сниму. Потихоньку найду мужа Вики и поговорю с ним. Мужик вроде лихой и детей любит. Правда, кобель, но…

– Тебе лучше уехать в Якутию, – перебил его Федор. – Там они тебя не достанут. Ксиву мы тебе сделаем и бабок дадим. И вали отсюда. А насчет той бабы, так у нее муж мент. Вот пусть и…

– Она моя дочь! – неожиданно закричал Егор. – Я ее всю жизнь дочерью считал! Уж лучше пусть меня убьют, чем ее. Не могу я подставить Вику и детишек. – Он быстро ушел в кухню.

– Короче, так, – вслед ему сказал Федор, – я дам бабок, и ксиву получишь, а уж дальше сам разбирайся.

– Так и сделаю! – отозвался Егор. – Я бы и сейчас уехал, но документов нет, и первый попавшийся милиционер меня заберет. Звонить Вике не хочу. В общем, паспорт мне сделайте, я потом рассчитаюсь, скажите, сколько все это стоит…

– А вот обижать нас не надо, – перебила его Настя.

Егор вошел в комнату и посмотрел на нее.

– Знаешь, – тихо проговорил он, – сильно повезет тому мужику, к кому ты душой обратишься. Ей-богу, правду говорю. Вполне может быть и так, что он рядом находится. – Егор перевел взгляд на Алексея. – Но это ты душой решишь. Сердце ведь и ошибиться может, тогда как душа чувствует родственную душу. Возможно, поначалу и несладко будет, но все перемелется и наладится жизнь. Ты уж поверь мне, – улыбнулся Егор. – Я много чего в жизни повидал и за каждое сказанное мной слово ответ держу.

Анастасия и Алексей встретились взглядами.

– В общем, решать тебе, – кивнул Федор. – Бабки я дам. Про паспорт она тебе правильно сказала. Запомни еще одно, многое испытавший: не все на свете покупается и продается.

– Вообще-то я не верил в это, – покачал головой Таегов. – Но выходит, так оно и есть, если даже такой, как ты, деньги запросто дает. Спасибо тебе.

Федор усмехнулся:

– Давно я такого не слышал. – Он взглянул на Настю: – Может, отметим хорошие слова? Есть что-нибудь выпить?

– Коньяк подойдет?

– Вполне.

– А почему у тебя имя и фамилия от Федора? – спросил Егор.

– Я детдомовский, как и он, – кивнул тот на Алексея. – Нашли нас вместе, точнее, в один день. В Питере. Меня нашел батюшка Федор, священник, вот и записали: Федоров Федор Игнатьевич. Отчество – в честь воспитателя. Кстати, та еще мразь была. А Леху подобрали возле зала выставки алмазов. Вот и стал Алмазовым.

– Ты из детского дома? – удивленно посмотрела на Алексея Настя.

– Да, – кивнул он.

– Но ты не похож на детдомовца.

– А он и вел себя не так, – сказал Федор. – Прилично учился, после детдома поступил в геологоразведочный институт, там военная кафедра была. Окончил, получил лейтенанта. Верно? – Алексей кивнул. – И что ты думаешь? Заявление написал и в Афган ушел. Там мы снова и встретились. Из армии вместе демобилизовались, он на работу устроился, а я в тюрьму попал, одного грузина изуродовал. После Афгана я ко всем черно-белым относиться стал иначе. Правда, в Афгане воевали со мной ребята и из Грузии, и из других кавказских республик. Но что-то сломалось внутри.

– Просто у него денег много было, – усмехнулся Алексей.

Федор рассмеялся:

– Точно в общем-то! Отсидел треху, и завертело. Драться вроде умею, как-никак в десантуре два года служил, почти год воевал. Ну а потом снова на восьмерик попал. Вышел и подумал: надо поосторожнее себя вести. И пока, как говорят, Бог миловал от легавых.

– А где вы в Афгане были? – спросил Егор.

– Под Камдешем. Караваны шли из Пакистана, да и вообще… – Федор замолчал. – А почему спросил-то?

– Просто из любопытства, – вздохнул Егор и вышел.

– Он снайпером там был, – тихо сказала Настя, – прапорщиком.

– В натуре? – удивился Федор.

– Да, – кивнул Алексей.

– Тогда понятно, почему я ему свой номер телефона дал. Значит, все, хрен я его в Тулу одного отпущу. А чего же он молчал?

– Ему уже пятьдесят, – сказал Алексей. – Наверное, это не тот возраст, чтобы говорить о своих подвигах. К тому же сейчас ему явно не до рассказов.

– Вообще-то точно. Но мы в электричке с Сашком Клоком чирикали про Афган. Он там на год позже был. А Егор слышал, и ноль эмоций. Кто сказал, что он там был-то? Может, просто…

– Не просто, – покачал головой Алмаз. – Он был в Афгане.

– Лады, значит, придется с ним быть до конца. То-то мне мужик сразу приглянулся. Это зона научила. Если человек нормальный…

– Так, – перебил Алексей, – я поехал за фотографом. Вечером фотографии будут готовы, отвезу Умнику делать документы. А ты постарайся узнать об этом Эдике побольше.

– Боевой его фамилия, – войдя в комнату, сказал Егор. – Кличка – Боевик. Они о каком-то буржуе вспоминали, о Воеводе. Это отец, как я понял, одной стервы, ее Эмма зовут. Другой там еще был – Вадик Турпин.

– Фамилия Эдуарда – Агаев, – вмешалась Настя. – Боевой или Боевик – это его прозвище. Он имеет пояс по каратэ. Не знаю, как дерется, но бьет сильно и точно. Кстати, он мой ухажер, – усмехнулась она. – Когда я узнала, чем он занимается, то сразу прекратила знакомство. А он не оставляет попыток переспать со мной. Взыграло уязвленное мужское самолюбие. Если проще, то самец не получил желаемого, – грубо добавила она. – Ваше мнение обо мне изменилось?

– Да, – кивнул Федор. Алексей злобно на него покосился. – Если раньше я считал тебя немного чокнутой искательницей приключений, то сейчас начал уважать. Не всякий мужик пойдет на то, чтобы помочь человеку уйти от Боевого. Кстати, он отморозок по полной программе.

– Я это понял, – сказал Егор.

– А ты? – Настя посмотрела на Алексея.

– Знаете, сударыня, – улыбнулся он, – теперь Эдик – мой личный враг. Я люблю вас, – неожиданно произнес он и вышел из комнаты. Настя растерянно посмотрела на дверь.

– Такого я еще не видел, – пробормотал Федор.

Настя взглянула на Егора.

– Вы были правы, – тихо проговорила она и засмеялась. – Это так здорово!

– Голимый дурдом! – буркнул Федор. – Алмаз, ты поедешь за фотографом?

– Уже уехал, – послышался ответ.

– Алексей действительно в меня влюблен, – застенчиво улыбнулась Настя. – Он мне тоже очень нравится. Если не сказать больше…

– Голимый дурдом, – повторил Федор. – Я сейчас съезжу за баксами, – кивнул он Егору. – А где ты в Афгане был? – помолчав, спросил он.

– Чагчаран, Шаграк, – ответил Таегов.

– Я покатил. – Федор шагнул к двери и остановился. – Настя, если вдруг заявится твой воздыхатель со свитой, встречайте. – Он вытащил из спортивной сумки ТТ и две обоймы и положил на стол. – И сразу звоните мне на мобилу. Голимый дурдом, – посмотрев на Настю, весело добавил он и вышел.

– Почему дурдом? – спросила Настя у Егора. – И почему голимый?

– Мне кажется, так он выражает свое крайнее удивление, – улыбнулся тот.

– Да не знаю я, где он! – проорал в сотовый Эдуард. – Знал бы, он бы давно в бетон был закатан!

– Не глупи! – возмутился в ответ Воеводин. – Он живым нужен. Ты уж постарайся найти его, не разочаровывай меня. – Телефон отключился.

– Да иди ты, козел! – Отшвырнув трубку, Эдуард посмотрел на побледневшего Вадима: – Ты снова как баба себя ведешь! Что ты за тип?! Всех боишься. Да на хрену я видал этого…

– Он слышал, как ты обозвал его? – пробормотал Вадим.

– Нет, он отключил мобилу. Козел! – снова буркнул Эдуард.

– А что он хочет?

– Этого якутского охотника. Я же тебе уже говорил.

– Боевой, – сказал, входя, мускулистый длинноволосый парень, – тут фигня одна засветилась. Знаешь, этот тип, ну, к которому мы насчет якута ездили, Федоров, что-то зачастил к шкуре этой, Озерской Насте.

– Фредди у Насти? – удивился Эдуард. – Странно… Он в этих местах вообще никогда не бывал. Да и не может он ее знать. Странно, – повторил он.

– А чего странного? – усмехнулся Кувалда. – Трахает ее и…

– Закрой пасть, сука! – крикнул Эдуард.

– Ты кого сучишь? – Кувалда бросился к нему с ножом в руке. Громила и Ксендз выхватили пистолеты.

– Остановитесь! – закричала вошедшая Эмма. – Спрячьте пушки!

Следом за ней вошли трое и, выхватив пистолеты, направили их на парней. Те опустили оружие. В комнату ворвались еще четверо с пистолетами.

– Ну и нашел я себе партнеров, – насмешливо проговорил появившийся Воеводин. – Впрочем, если есть желание, продолжайте, – кивнул он Кувалде.

Потерев вмятину на перебитом носу, тот сунул нож в карман.

– А ты за слова ответишь! – пообещал он Боевому.

– Ладно! – усмехнулся Воеводин. – Теперь, надеюсь, вы оставите нас в покое. Он ненадолго нужен мне живой. Ушли все! – тут же жестко потребовал он. – Ты останься, – сказал он Вадиму.

– Да, – кивнул тот, – конечно. – И робко присел в кресло. Вскочил. – Извините, – быстро проговорил он. – Я…

– Можешь сесть, – разрешил Воеводин и осмотрелся. – А обстановка ничего, и довольно чисто. Я ожидал увидеть здесь что-то вроде блатхаты. Однако ошибся. В общем, вот что… – Сев в кожаное кресло, он вытащил сигарету. Один из телохранителей щелкнул зажигалкой. – Рассказывайте мне все, что вы знаете о Таегове.

– Чех, – процедил Кувалда, – дух поганый! Я его…

– Стой! – услышал он голос Эммы. – Что случилось?

– Да ни хрена! Этот дух меня сукой обозвал. Я его…

– С чего началось? – перебила она.

– Да я сказал, – вмешался длинноволосый, – что Озерскую, ну, помнишь ту шкуру, из-за которой…

– Дальше, – потребовала Эмма.

– В общем, вот что я вам скажу, – вздохнул Воеводин, – золото высокого качества. Поэтому я хочу видеть якутского охотника. Таегова. Кстати, мужичок, оказывается, не так прост. Воевал в Афгане, был снайпером-одиночкой. Свободный охотник, так сказать. Награжден. Медаль и орден. Льготами никогда не пользовался. Скромный малопьющий таежный мужик. Семьи нет, за исключением племянницы, которая его называет отцом, а он ее соответственно дочерью. У нее муж мент, капитан угро. Дважды был в командировках в Чечне. Боевой офицер и умен. Правда, сейчас арестован и сидит в камере, но если, с одной стороны, это неплохо, то с другой – форсировали события. Сценарий должен был быть другим. Тем не менее, как говорится, что сделано, то сделано. И последнее. Вы сейчас выберете одно из двух – или вы работаете на меня и имеете поддержку во всем, в том числе защиту от милицейского произвола, или умрете. – Воеводин улыбнулся. Боевой вскочил и бросил руку к поясу сзади. Сильный удар подскочившего парня с серьгой в ухе вырубил его. Вадим съежился и не мигая смотрел на непроницаемое лицо Воеводина. – Надеюсь, Серьга, ты не убил его? – спросил тот.

– Все нормально, шеф, – ответил парень.

– Так! – Воеводин поднялся. – Даю вам на обсуждение десять минут. – Он взглянул на застонавшего Эдуарда. – Надеюсь, вы примете верное решение. – Он вышел. Парни последовали за ним.

– Папа, – подошла к отцу Эмма, – кажется, я знаю, где может быть Таегов.

– Вот как? И где же?

– Ты Боевика знаешь? – отпив пива, спросил Федор.

– А кто же его не знает? – усмехнулся пожилой мужчина. – Тот еще сучонок. Живет по своим правилам и забил хрен на все и на всех. Кстати, сейчас к нему неожиданно воспылал любовью пахан Стервы. Ну как ее? – посмотрел он на сидевшего рядом коренастого мужчину в очках.

– Эмка, – ответил тот.

– Точно. Она всю наркоту дешевую к себе прибрала. Наживается на этом прилично. И не рискует ничем. Просто перепродает, а сама почти не торгует. А почему ты Боевым заинтересовался? Дорожки, что ли, пересеклись? Если так, то поосторожнее будь, шлепнут запросто. Что-что, а у него с этим отлажено.

– Я тоже мочить умею, – хмыкнул Федор.

– Ты один, а у него стая. И дрессированные все, у Боевого с этим строго. Так что я бы тебе не советовал с ним схлестываться. Конечно, если уж деваться некуда, то поаккуратнее. И бей первым. Найми кого-нибудь. Сейчас тут появилась бригада парнишек, прошедших Чечню. Они себя в мирной жизни реализовать не могут. И берут немного. Им, похоже, сама работа удовольствие доставляет. Так что с ними ты добазаришься. Все-таки ты тоже воевал…

– Обойдусь без наемников, – усмехнулся Федор.

– Его машина стоит около бара «Медведь», – сказал в сотовый мужчина, сидевший за рулем «девятки». – Сейчас вернется Скелет и скажет, там он или нет. – Увидел идущего к машине плотного высокого парня. Тот кивнул. – Он в баре, – проговорил водитель.

– Держите его в поле зрения, – приказал Воеводин. – Я должен знать, где он бывает.

– Он с двумя мужиками толкует о чем-то, – усаживаясь в машину, сообщил плотный. – Пьет пиво. Судя по виду, сидят уже приличное время.

– Вызывай Сыча и Сову, – сказал водитель, – пусть падают ему на хвост. Собеседников надо взять и опросить.

– Это мы сделаем. – Плотный вытащил сотовый.

– А почему ты не привез клиента ко мне? – спросил сидевший рядом с Алексеем невысокий толстяк.

– А тебе что, деньги лишние помешают?

– Нет, конечно. Просто не люблю долгой езды. Я после аварии боюсь ездить на большие расстояния.

– Со мной можешь не бояться, – улыбнулся Алексей.

– Он выходит, – сказал в сотовый водитель.

– Видим, – послышался в ответ женский голос. – Все в порядке.

– Я пойду за этими типами, – сообщил плотный.

– Аккуратнее, Скелет, – предостерег его водитель, – уголовники непредсказуемы.

– Эти два чмо? – рассмеялся плотный и выбрался из машины. Кивнул сидевшим в джипе двум парням. Они пошли за ним.

– Чего он хотел-то, Кот? – спросил коренастый.

– Видимо, канитель у Фредди с Боевым, – ответил пожилой. – А ты, Сухарь, откуда знаешь Стерву?

– Меня ее папаня под пресс пускал. Я его на пару кусков зелени нагрел нечаянно, – засмеялся он. – Около игровых автоматов пасся и вижу – клиент с лопатником. Ну я и уволок лопатник. Открыл, а там зелень. Правда, меня кто-то сдал ему. В общем, попало мне прилично. В больничке около двух месяцев кантовался. Помнишь, год назад?

– Помню, – кивнул Кот. – С тех пор нарушаю традицию щипачей, выкидник с собой таскаю и опасную бритву. – Он потрогал задний карман. – Хрен меня какая падла за так мордовать будет. – Кот подошел к белой «Волге» и открыл замок на дверце.

– Так, мужички, – сказал подошедший Скелет, – давайте по-хорошему добазаримся. О чем толковали с Фредди Афганцем?

– О бабах, – ответил Кот. – О чем еще с ним базарить?

– Я сказал, давайте по-хорошему, – усмехнулся Скелет. От резкого короткого тычка в солнечное сплетение Кот, сдавленно икнув, присел. – В тачку их и покатили. – Скелет кивнул на стоявшего рядом Сухаря. Один из парней шагнул к нему. Сухарь резко махнул левой рукой. Вскрикнув, парень отшатнулся и прижал ладонь к располосованной опасной бритвой щеке. Сухарь снизу бросил нож. Тот вошел лезвием чуть выше ремня на джинсах другого парня. Скелет, развернувшись, выхватил пистолет. Кот ударил его финкой. Скелет с криком выронил пистолет. Лезвие распороло ему руку от локтя до плеча. Кот замахнулся ножом, но Скелет отпрянул в сторону и ударил его ногой в голову.

– Милиция! – раздался громкий женский голос. – Здесь убийство!

Скелет рванулся вправо.

– Кот, – подскочил к нему Сухарь, – дергаем отсюда! Сейчас менты подвалят! Кот!

– Все, – со стоном выдохнул Кот, – старый стал. А ты молоток, Сухарь, – увидев парня с распоротым горлом, сказал он.

– Менты! – Сухарь сплюнул. – Влипли по самое некуда.

– Да не они это! – остановил двух бегущих милиционеров женский голос. – Тот с пистолетом был! Он в переулок побежал!

Милиционеры бросились в сторону переулка. На бегу один что-то сообщал в переговорное устройство.

– Мужика тебе хорошего, бабонька, – просипел Кот.

Сухарь, подняв его, подошел к «Волге».

– Сможешь рулить-то?

– Смогу. – Усевшись за руль, Кот достал ключ.

– Ё-моё, – ухмыльнулся остановившийся около ларька Федор, – пасут, кажется. И кому же я так понадобился? Ну, это выяснить нетрудно, – пробормотал он. Купив бутылку минералки, сделал несколько глотков и неторопливо пошел к двенадцатиэтажному дому. – Понатыкали замков, – проворчал он и пошел дальше. Крепкая молодая женщина, держа его в поле зрения, шла следом.

– Он в Измайлове, – услышал мужской голос водитель «девятки». – Ведет себя нормально, вроде прогуливается. Но явно кого-то ждет. Ведем его параллельно с Совой.

– Не разочаруй меня, Сыч. – Водитель отключил телефон и набрал номер.

– Слушаю, – почти сразу отозвался Воеводин.

– Это Круг. Сыч и Сова ведут…

– Мне важен результат, а не действие! – отрезал Воеводин.

Круг отключил телефон, но тот сразу зазвонил. Он поднес трубку к уху.

– Да?

– Ты где? – послышался голос Скелета. – У меня проблема.

Женщина остановилась перед дверью с вывеской: «Сапожная мастерская. Ремонтируем быстро и качественно». Вытащила из сумочки сотовый. И замерла.

– Зови напарника сюда, – услышала она насмешливый голос, – или сдохнешь.

Под левой лопаткой женщина почувствовала короткий укол. Набрала номер.

– Это я, – проговорила она. – Подъезжай к парку. К выходу справа от магазина обуви.

– Умница, – улыбнулся стоявший за ней вплотную Федор. – А теперь заходи.

Женщина открыла дверь и сделала шаг вперед. Удар по шее выбил из нее сознание.

– Ты офонарел?! – испуганно проговорил мужчина в кожаном фартуке.

– Тащи ее в подсобку, – сказал Федор. – И не бойся, ничего не будет. Сейчас мужик подкатит. Его беру и туда же. Короткий разговор, и мы все трое дружно отвалим.

– Подставил ты меня, – вздохнул сапожник. – Ведь только вроде клиенты пошли, а ты…

– Все будет путем, Сапог, – успокоил его Федор. – Свяжи ее и занимайся своим делом.

Сапог потащил женщину внутрь. Федор посмотрел на часы. Закрыв дверь, отошел к магазину. Остановился у бочки с квасом. Увидел затормозившую «восьмерку». Из машины вышел мужчина и, осмотревшись, достал сотовый. Набрал номер. Федор услышал вызов сотового в кармане. Усмехнулся. Отключил телефон, отошел за угол ларька и стал наблюдать за мужчиной. Тот выругался и сунул телефон в карман. Снова осмотрелся. Открыл дверцу, сел за руль. Федор подбежал к машине и сунул руку с пистолетом в открытое окно. Водитель замер.

– Пара вопросов, – улыбнулся Федор. – Кто посадил вас мне на хвост?

– Круг, – сипло ответил тот, – он на Воеводу работает.

– Вылезай и пошли за приятельницей, – сказал Федор. – Рыпнешься – кончу, сука, понял?

– Ни хрена себе уголовнички! – покачал головой Круг. – Значит, твоих двоих наглушняк?

– Да я откуда знаю? – зло отозвался Скелет. – Там менты появились, я и свалил. Какая-то шкура на меня указала, мол, пушка у него.

– Надо выяснить, где они, – сказал Круг. – А уголовнички, значит, свалили? – набирая номер на мобильном, вздохнул он.

– Здравствуйте, – улыбнулась открывшей дверь Насте Эмма.

– Добрый день, – приветливо отозвалась Озерская. – Что вам нужно?

– Извините ради Бога, – вздохнула Воеводина, – у вас нельзя воды ведро набрать? Мой водитель такой неаккуратный. Закипел мотор.

– Конечно, – кивнула Настя. – Я сейчас вынесу.

– А мне, если можно, кофе, – попросила Эмма.

– Конечно, – сказала Настя. – Пройдите на кухню. Я сейчас поставлю ведро набираться и сварю…

– Я сама, если можно. Где у вас кухня?

– Это та волчица, – узнал голос Эммы стоявший возле двери Егор. – Чего ей надо? Неужели выследили? – Осмотревшись, он взял пустую бутылку из-под шампанского.

– Вот вода. – Войдя в кухню, Настя поставила полное ведро воды.

– А вы, значит, одна живете? – включив кофеварку, спросила Эмма.

– Одна.

– А как же вы все это умудрились заработать? – Осмотрев кухню, Эмма покачала головой. – И машина есть, и квартира. А такой особняк стоит очень дорого.

– Это папино, – сказала Настя. – А почему вы интересуетесь? Вот вода. Берите и счастливой дороги.

– Сейчас кофе попью, – улыбнулась Эмма, – а ведро водитель возьмет. Сюда! – громко позвала она в открытое окно.

– А вы из тех, кто считает, что вам можно все? – спросила Настя.

В кухню вошли двое парней. Еще двое стали обходить нижний этаж коттеджа. Один поднялся наверх.

– Что вы себе позволяете? – рассердилась Настя.

– Где он? – Эмма подошла к ней вплотную.

– Кто?

– Таегов Егор Степанович, – отчетливо проговорила Эмма. – Где он?

– Я не понимаю вас, – ответила Настя.

Эмма кивнула. Двое парней, схватив за руки, прижали Настю к стене. Налив в чашку горячий кофе, Эмма подошла к ней.

– Где Таегов? – подняв чашку, спросила она.

– Пусто, – проговорил вошедший Кувалда.

– Никого, – сообщил один из обходивших комнаты.

– Где Егор? – в третий раз спросила Эмма. – Говори, или обожгу твою мордашку!

Почти невидимая в стене дверца справа от входа распахнулась. Брошенная бутылка попала Эмме по руке и выбила чашку. Вскрикнул стоявший рядом с ней парень – кофе выплеснулся ему на руку. Отскочив назад, Настя схватила пистолет и навела на Эмму:

– Убирайтесь, или буду стрелять!

– Ого! – Алексей остановил машину. – Две тачки. Так, – сказал он фотографу, – садись за руль и проезжай дальше. Там увидишь магазин, остановись и жди меня.

– Я не поеду, – испуганно забормотал тот. – Я…

– Убью, – улыбнулся Алексей.

– Я буду ждать у магазина, – торопливо произнес фотограф.

– Не вздумай удрать. – Алексей вытащил пистолет, выскочил из машины и бросился к саду. Легко перемахнув через забор, исчез.

Фотограф завел машину.

Егор, согнувшись, упал на колени и ткнулся лбом в пол. Двое парней начали бить его ногами. Кувалда, улыбаясь, подошел к Насте.

– Курок взводить на ТТ надо. – Он вырвал у нее пистолет.

– Хватит, – остановила парней Эмма.

Настя схватила нож.

– Бей! – усмехнулся опустивший руки Кувалда.

Со звоном разбитых стекол и треском выломанной рамы вылетело окно. В кухню ворвался Алексей с пистолетом в руке и всадил пулю одному из парней. Другой выбил у него оружие. Алексей кулаком ударил его в подбородок. На него бросились двое других. Кувалда, прыгнув за ними, ударил кулаком одного в затылок. Второго выброшенной ногой встретил Алексей. Последнего рубанул ребром ладони по шее Кувалда.

– Алмазов! – воскликнул он. – Ты откуда?

Визг сцепившихся женщин не дал Алексею ответить. Метнувшись к дерущимся, он отшвырнул назад Эмму.

– Убью, гадина! – бросилась к ней Настя.

– Спокойно, – остановил ее Кувалда. – А у пистолета, чтобы стрелял, надо взводить курок. – Поставив пистолет на боевой взвод, он отдал его Насте. Она изумленно посмотрела на Алексея, который связывал Эмму.

– Вас всех убьют! Отпустите! Мой отец Воевода! Вас всех убьют! – кричала та.

– Скотч есть? – Алексей посмотрел на Настю. Она протянула ему рулончик. Он быстро заклеил рот мотавшей головой Эмме. – Значит, нашли они тебя? – Он взглянул на сидевшего на полу Таегова.

– Ага, – промычал тот. – Как будто кишки склеились. – Он поморщился и поднялся. – А ты, выходит, свой? – взглянул он на Кувалду.

– Я ничейный, – усмехнулся тот и кивнул на Алексея: – Он мне жизнь в Чечне спас.

– Ты и в Чечне был? – удивленно спросила Настя.

– На заработки ездил, – улыбнулся Алмаз. – По контракту на полгода. Правда, очень долго пришлось ждать тех денег. А теперь мне надо поговорить с тобой, Димка, – кивнул он Кувалде.

– Это точно, – согласился тот. – Надеюсь, за ними присмотрят. – Кувалда посмотрел на приходивших в себя двоих. – И за этим приглядывайте, – кивнул он на того, кого ударил по шее. – Жив псина. А этот готов, – взглянул он на получившего пулю от Алексея.

– Давай свяжем их во избежание неприятностей, – решил Алексей.

– Мужики, – тихо попросил Егор, – вы мне винтовку достаньте, любую. Надоело мне быть битым. В рукопашном я никогда силен не был. Да уже и стар для кулачных боев. А с винтовкой я бог.

– СВД подойдет? – спросил Кувалда.

– Самое то! – обрадовался Егор. – А ты, выходит, в нашей команде. И там меня не трогал. А вот Громила и волосатик один, Ксендз, – те старались. Эх, поймать бы на мушку Громилу этого. Я бы ему оба колена повредил, чтоб знал, гаденыш, что это такое.

Кувалда и Алексей, заклеив рты парням, связывали их.

– Ого! – покачал головой Егор. – Да это же вооруженная банда. Талибы, мать их, – добавил он, увидев четыре пистолета, лимонку и четыре финки. – А запас боекомплекта имеется?

– По одной запасной на каждый ствол, – ответил Алексей.

– Оснащены, мать ихнюю в баню, – вздохнул Егор.

С пистолетом в руке в комнату вбежал Федор.

– Что случилось?

– Да вот, – пожал плечами Алексей, – вовремя я появился. Твою мать! – Он бросился к двери. – Яшка, фотограф!

– А ты кто? – Федор подозрительно посмотрел на Кувалду.

– Дмитрий Кувалдин, – ответил тот. – С Алмазовым в Бамуте встречались.

– Понятно, – успокоился Федор. – А тут как оказался?

– Приехал с ними, – признался Кувалда. – А потом узнал Алмазова.

– Ты в порядке? – Федор подошел к Егору.

– Да пнули пару разков. – Егор потрогал правый бок. – Побаливает трохи, но жить буду. А ты мне когда СВД принесешь? – спросил он Кувалду.

– Вечером доставлю.

– На кой тебе ствол-то? – спросил Федор.

– Охотник я. И на войне афганской охотником был. Кажется, пришло время вспомнить, чему обучался. В Афгане неплохо выходило, Муран-пашу лично подстрелил около Тулака, на переправе. За него мне орден Красной Звезды дали.

– Ё-моё, – поразился Федор, – так ты еще и орденоносец!

– Винторез вечером будет, – снова сказал Кувалда, – и парочка обойм. Правда, одна неполная, без двух или трех патронов.

– Мне и одной обоймы хватит, – ответил Егор. – Десять на десять трачу.

– Да тебе как киллеру цены нет! – захохотал Федор.

– Что-то долго они там, – посмотрел на часы Воеводин. – Съезди туда, – кивнул он Серьге и хотел что-то добавить, но тут прозвучал вызов сотового. – Слушаю.

– Правильно делаешь, – послышался в трубке насмешливый мужской голос. – Твоя доченька ехала куда-то, мы ее тормознули. Короче, вот что, Воевода, если ты будешь шарить нашего человека, мы твою Эмму отдадим под хоровод, а потом кончим и пришлем ее головушку тебе. Усек?

– Слушай, ты! – Воеводин вскочил. – Ты не понимаешь, во что ввязался. В общем, я даю слово, что вашего Таегова никто не тронет, а вы отпустите…

– Да это мы и сами знаем, но его уже тронули. Короче, так, бери своих шакалов и уматывай. У тебя пять минут, чтоб уехать. – Телефон отключился.

Воеводин проверил номер звонившего и выругался. Звонок был с телефона-автомата.

– Так, – сказал он Эдуарду, – мы уезжаем. А ты, – он кивнул Серьге, – как только мы выедем отсюда, вернись и вызови своих парней. Озерскую привезешь ко мне. И поаккуратнее. Вполне возможно, что сейчас она не одна.

– Да никуда я не поеду! – запротестовала Настя. – Я дома…

– Ты поедешь ко мне, – перебил Алексей. – И поверь, что там тебе абсолютно ничего не грозит, тогда как тут ты подвергаешься серьезной опасности. Они вышли на тебя, значит, появятся снова. Но на этот раз гораздо большими силами. Воевода не дурак и проверит версию о захвате дочери.

– Верно он говорит, – поддержал его Кувалда. – Воевода так и сделает, пошлет своих громил сюда. А там базар был, что у тебя сейчас живет этот якутский охотник, – кивнул он на Егора. – Так что лучше тебе на время отсюда смыться.

– И что? Всю жизнь теперь скрываться? Я обращусь в милицию и…

– На вид ты умная женщина, – вмешался Егор. – Какая милиция? Если бы было можно, думаешь, я бы не обратился? Так что Алексей верно говорит.

– Нашли тех, кто похитил Ледову?! – громко и зло спросил в сотовый сидевший на заднем сиденье Воеводин.

– Ищем, – испуганно отозвался Ташкент. – Мы…

– Я вас в порошок сотру! – заорал Воеводин и, отключив телефон, подрагивавшими от ярости пальцами достал сигарету. – Вызови Серьгу, – приказал он сидевшему рядом с водителем узкоглазому молодому мужчине.

Тот набрал номер и, услышав голос Серьги, протянул сотовый Воеводе.

– Ну? – спросил тот.

– Ее нет, – ответил Серьга. – Она попросила женщину из поселка рядом присматривать за коттеджем. Ничего подозрительного. Мы все тщательно проверили. Машин здесь не видели. Мы опросили всех, кто мог заметить. Машин не было.

– Это точно?

– Абсолютно. Две соседки ее терпеть не могут. Говорили много плохого, но…

– Возвращайся, – процедил Воеводин.

– За тысячу евро я что хошь скажу, – усмехнулся средних лет мужчина в спортивном костюме.

– А я подтвержу, – рассмеялась невысокая женщина.

– Вот и работу нашла, – довольно улыбнулась русоволосая статная женщина. – Раз в два дня приходить и проветривать помещение. Ну, убирать немного. А эти парни точно бандиты.

– Ой, дочка, гляди, – вздохнула пожилая женщина, – как бы на тебе не отыгрались.

– Да ничего не случится. У них свои дела. Я тут ни при чем. А деньги, пять тысяч рублей, ни за что получать буду.

– Пока побудешь тут, – сказал Алексей. – Здесь тебя никто не найдет. Ну а если вдруг… – Он нахмурился и посмотрел на часы. – Вот и долгожданный подарок, – повернувшись, кивнул он.

В комнату вошел Кувалда с длинным предметом, завернутым в простыню. Егор, улыбнувшись, шагнул к нему. Кувалда подмигнул Егору и развернул простыню.

– Пойдет?

– Конечно! – Егор схватил винтовку со снайперским прицелом, прижал к плечу. Алексей взглянул на Федора. Тот тоже удивленно смотрел на Таегова. Лицо Егора мгновенно преобразилось, стало непроницаемым. В глазах читалась звериная готовность к убийству.

– Не пульни сдуру! – засмеялся Федор.

– Вот еще обойма. – Кувалда положил на стол патроны. – Но в ней восемь штук. В винторезе полная – десять. Дарю.

– Серьезно? – спросил Егор.

– Вполне. Это мне ни к чему. Мы одного чеха в Зеленограде трясли, у него винтовка и лежала. С нуля ствол, так что будь спокоен, за ней хвоста быть не может.

– Мужики, – спросил Егор, – где мне пару раз выстрелить можно? Ну, чтоб я понял…

– Без вопросов, – кивнул Алексей. – Пошли. – Он вышел из комнаты. Егор с винтовкой, взглянув на смеющегося Федора, поспешил за ним.

– Да, – сказала Настя, – конечно, мне тут нравится, но придется потрудиться. Женщины здесь не было очень давно, – засмеялась она.

– Там мишени. – Оставив у барьера Егора, Алексей направился к стене тира. – Сейчас открою. Помоги, – попросил он Федора.

Зажав сигарету зубами, тот пошел к нему. Алексей тоже сунул в рот сигарету. Федор, подойдя, достал зажигалку. И тут дважды ударили выстрелы. Сигареты из губ Алексея и Федора вылетели. Они пригнулись.

– Убью! – взвыл Федор, выхватив пистолет.

Егор любовно погладил винтовку:

– Отличная! И пристреливать не надо.

– Придурок! – шумно выдохнул Федор и сел на пол.

Алексей, медленно повернувшись, посмотрел на Егора. Тот рукавом протирал приклад. Алексей захохотал:

– Он ее… ха-ха-ха… гладит!

– Во придурок старый, – пробормотал Федор и, не выдержав, тоже рассмеялся.

– Вот это да! – прошептал пораженный Кувалда. – Я такое только в кино видел.

– Поэтому меня и взяли в армию без вопросов, – вздохнул Егор.

– Я думал, конец. Ну ты и чокнутый!.. – Федор покачал головой.

Тула

– Надо искать Вику, – возбужденно говорил Ташкент. – Воевода рвет и мечет. Что-то там не так. Кто мог хлопнуть Руку с парнями и увести Ледову?

– Это надо спрашивать не меня, – зло отозвался Лоров. – Операция была назначена на день позже. Почему вдруг Рука со своими придурками туда поперся?

– Никто этого не знает и, похоже, уже не узнает, – процедил Ташкент. – Ледов в камере?

– Да, – кивнул Стапов. – Правда, сейчас с информацией у нас неважно. Гуськов убит, двоих выгнали, Туранина посадили. А кто пришил Богатова? – непонимающе спросил он. – Я не думаю, что это Элеонора, – увидев насмешливое лицо Ташкента, сказал он.

– Я уверен, что Элеонора тут ни при чем. Впрочем, сейчас надо думать о нашем деле с Воеводой. Нужно найти эту шкуру. А как? – раздраженно спросил Лоров. – В милиции ничего не знают, кроме того, что Рука с парнями пытались похитить Ледову с детьми. Кто-то это сделал, перехлопал наших и забрал…

– А не Воевода ли? – перебил его Ташкент. – Он имеет спецов по таким делам.

– Исключено, – возразил Лоров. – Он бы не стал так настаивать. Оказывается, к Ледовой ехал дядя из Якутии, и он как-то связан с золотом. Но Воевода упустил этого мужика. И вот теперь ему нужна племянница якутянина. Марксист все наверняка знает. Хотя бы потому, что он просто в бешенстве оттого, что похищение сорвалось.

– А почему менты не выпускают Ледова? – спросил Стапов. – Ведь понятно, что он не…

– А вот тут как раз ничего не понятно, – усмехнулся Лоров. – Все против Ледова. Трое свидетелей, раненый его узнал. Автомеханик с подручным и те против него поперли. Порова купили, суку, а он не понял, что попал крупно…

– Не купили, – поправил его Ташкент. – Он Марксисту за «мерс» должен. Полгода назад врезался на своей «ауди» в «мерина» Марксиста и теперь пожизненно работает на него.

– Понятно, – кивнул Лоров. – Значит, Марксист не мог. Но кто же сделал это?!

– Горец, – бросил Ташкент. – Мне кажется, он мог…

– Горец – бандит-одиночка, – покачал головой Лоров. – К тому же он сейчас постоянно с больной маманей сидит. И у него людей нет. Хотя понятно, почему ты на Горца киваешь, ведь он тебя одел…

– Ты думай, прежде чем базарить, – недовольно проворчал Ташкент. – Мне Воевода сказал, что Горец в этом был замешан.

– И провалили все на хрен! – разозлился Лоров. – Марксист тоже бесится. Кстати, слышали? Богатов убит. Его позавчера на балконе дома отдыха в Березовке пристрелили. Вместе с каким-то Пузановым, тоже ветераном прокуратуры.

– Богатов еще работал, – сказал Ташкент. – И честный был, гад.

– Он на пенсии уже пять лет, – проговорил Лоров. – Есть версия, что его за компанию с Пузановым шлепнули. Ну, чтоб шум не поднял сразу. Их нашли уже вечером, они на ужин не явились.

– Значит, Элеонора вдовой стала, – засмеялся Ташкент. – Она же моложе Богатова на десять лет. Ей, наверное, около пятидесяти. А Лариска ее приемная дочь. Богатов похоронил…

– Лариска как раз родная дочь Элеоноры, – перебил его Лоров. – Зинаида Семеновна, жена Богатова, бесплодной была. А Богатов по молодости здорово грешен, уж больно баб любил. Вот и состряпал Элеоноре ребенка. На ее счастье, Зинка быстро сдохла. А Лариска сейчас где?

– В Турции, – усмехнулся Ташкент, – с питерским делягой Валентином укатила. Она уже давно Гуськову рога ставила. Всем это было известно, кроме него, – хохотнул он. – Ведь она уже знает, что супруг труп, а не появляется. Но на похороны отца прикатит. И начнется канитель у них с маманей. Элеонора себя еще за молодуху держит и ничего Лариске не даст.

– Не думаю, – возразил Лоров. – Все-таки мать она нормальная. Да и чего им делить, у Элеоноры много чего есть. В отличие от Лариски, которая все тратит на поездки на курорты. И учится, – Лоров засмеялся, – уже в третьем институте. Гуськов виноват, шлялся по бабам, вот Лариска и решила себе веселую жизнь устроить. Да хватит про них рассуждать. Надо думать, что самим делать. Воевода запросто может прислать…

– Никого он не пришлет, – раздался насмешливый голос вошедшей Элеоноры. – Его дочь в заложницы взяли. Он вроде нашел дядю Ледовой, но взять не сумел. А у него захватили эту дрянь, считающую себя королевой. И сейчас, если хотите выжить, вам надо найти Ледову с детишками. Иначе вы сдохнете.

– Да иди ты! – огрызнулся Ташкент. – А тебя, значит, Воевода пожалеет? Да в конце концов он что, бог и царь? На хрену я его видел! Пусть попробует наехать, я тоже кусаться умею.

– А действительно, – кивнул Лоров, – мы не с ним работаем. Но получается, что мы вроде как ему обязаны…

– Так позвоните ему и скажите, – насмешливо посоветовала Элеонора. – А я пришла вас на двойные похороны звать. Мужа милого и зятя любимого земле отдавать буду. – Не выдержав, она рассмеялась.

– Ты чего ржешь, кобыла?! – заорал Ташкент и, отскочив, выхватил пистолет. Хлопнул выстрел «браунинга», пуля скользнула по кисти Ташкента. Он выронил ТТ.

– Еще раз попробуешь, – спокойно проговорила Богатова, – и я тебя убью. Стреляю я прекрасно, и реакция превосходная. Я себе пять лет назад тир устроила, так что упражняюсь в стрельбе каждый день. – Она сунула пистолет в сумочку.

– Ты, – Ташкент лизнул кровь с ранки, – сучка…

– Не нарывайся! – угрожающе перебила его Элеонора. – И вот что я вам скажу: вы все живы и на свободе, потому что есть Воевода. Слышали о Мухоморе?

– И что? – мрачно спросил Лоров.

– А то! – усмехнулась она. – Мой вам совет: делайте все, как просит Воевода. Пока он еще просит. Надо найти свидетельницу похищения. В парке в тот момент была какая-то женщина. Она и вызвала наряд милиции. Но там уже никого, кроме убитых, не было. Надо найти ее. Она наверняка что-то помнит.

– Послушайте, Зинаида Сергеевна, – сказал Ильин, – вы говорите, что из кустов выехал мотоцикл и с него двое начали стрелять по машине. Марку не помните?

– Я не разбираюсь в мотоциклах, – сердито напомнила сидевшая перед ним женщина. – Мотоцикл и есть мотоцикл. Мужчины были в масках. Ну знаете, такие шапочки с прорезями для глаз. Один был рослый, другой помельче и ростом, и телосложением. Третьего я не видела. Только слышала, как он что-то крикнул, и выстрелы позади машины. Но я уже бежала. Там, кстати, недалеко двое бомжей были. Мужчина и женщина. Они постоянно крутятся около старой танцплощадки. Ну знаете, там еще тир рядом был, а сейчас что-то строят.

– Ну вот, – сказал Ильин, – кое-что все-таки вспомнили. И знаете что, Зинаида Сергеевна, – осторожно проговорил он, – вполне возможно, к вам кто-то обратится. Ну, родственники детей и женщины или просто кто-то будет спрашивать о том, что вы видели. Ведите себя спокойно и…

– Боже мой! – испугалась она. – Да я же ничего и не видела. Господи, зачем я вообще…

– Вот так и говорите, – поморщившись, перебил ее полковник. – Но в ваших интересах будет, если я узнаю о том, что вас кто-то спрашивал о случившемся в парке.

– Я ничего не видела, – торопливо лепетала женщина. – Просто испугалась и закричала, вот и все. И ничего подписывать я не стану. – Она шагнула к двери.

– Пропуск возьмите, – остановил ее полковник, – а то вас не выпустят, – улыбнулся он.

– Когда меня выпустят? – зло спросил Ледов следователя прокуратуры. – Надеюсь, вы понимаете, что это…

– Я понимаю, что против вас дают показания никак не связанные между собой три человека, – перебил его тот. – И вероятно, из задержанного вы скоро, капитан, извините, гражданин Ледов, станете подследственным. Поэтому вам лучше говорить правду. Уж вы-то это знаете…

– Слушай, ты! – рванулся к нему Ледов.

Следователь закричал. Сбив его на пол, Виктор бросился к двери. Встретив ворвавшегося сержанта милиции ударом в лоб, он выскочил в коридор и ногой отшвырнул бросившегося на него рослого милиционера. Остановившись, покачал головой и, прижавшись спиной к стене, скользнул по ней на пол. Из кабинета выскочил следователь. За ним, пошатываясь, вышел сержант.

– Сюда! – крикнул следователь.

Сержант осторожно подошел к Ледову.

– Ваш я, – вытянул тот руки.

Вскочивший рослый и сержант, вывернув не сопротивляющемуся капитану руки, защелкнули наручники. Рывком поставили на ноги и потащили к лестнице.

– Отставить! – рявкнул следователь. – Снять наручники и в кабинет.

Виктор, обернувшись, удивленно посмотрел на него.

– А ты не сволочь, – пробормотал он.

– Кто? – зевая, спросил плотный мужчина и, щелкнув замком, открыл дверь. Резкий удар в живот согнул его пополам. В прихожую вошли двое. Один, ухватив хозяина квартиры за плечи, потащил его в ванную. Другой закрыл дверь.

– Бежать надо отсюда, – бормотал сидевший с забинтованным плечом массажист. – Оставаться тут не стоит. Продам квартиру и уеду. Скажу Вальке… – Скрипнула открывшаяся дверь. – Валька! – крикнул он. – Бабки принесли. А ты все – убьют да убьют. Не убьют, я им до суда нужен. А мы умотаем, и пусть потом ищут-свищут. Ты чего молчишь? Пива принес?.. – Не договорив, он замер с открытым ртом.

В комнату вошел мужчина в маске.

– Я все скажу и на суде, – отшатнувшись, прижался к стене раненый. – И не уеду никуда. Я…

– Ты скажешь правду, – прервал его вошедший. – И это твой шанс остаться в живых. Ты дал ложные показания, а это уголовно наказуемое деяние, но ты укажешь, кто тебя заставил. Насчет бабок не говори, – кивнул он на лежавшие на столе три пачки долларов, – иначе сядешь. Сейчас пиши, – рукой в перчатке он положил на стол лист бумаги и ручку, – и не заставляй меня просить об этом дважды.

– Да я, – массажист испуганно кивнул на перевязанное плечо, – не могу…

– Тогда все скажешь. – Мужчина в маске поставил перед ним маленький магнитофон. – И не испытывай мое терпение.

– Извините, – Михаил подошел к стоявшему у газетного киоска крепкому мужчине средних лет, – вы Виктор Пономарев?

– И что дальше? – неприязненно спросил тот.

– Старший лейтенант Рыбкин. – Михаил достал удостоверение. – Мне надо поговорить с вами…

– Да иди ты! – усмехнулся Пономарев. – Знаю я, о чем ты говорить хочешь. Насчет Ледяного. Так вот, слушай внимательно, мент, – он наклонился вперед, – сядет ваш мусорок надолго и ни за что. И это, наверное, особенно обидно будет. Он меня, паскуда, тогда…

– Сколько получил за лжесвидетельство? – спокойно спросил Рыбкин.

– Да иди ты, ментовская морда! – захохотал Пономарев. – Хрен вы меня подловите на…

– А ты уже подловил себя сам, – подошел к нему сзади Славин.

Вздрогнув, Пономарев отскочил в сторону.

– Я прокурору настучу, – пообещал он. – Заставляете…

«Сядет ваш мусорок надолго и ни за что. И это, наверное, особенно обидно будет», – услышал Пономарев собственный голос и расширил глаза.

– А теперь идите, Виктор Федорович, к прокурору, – усмехнулся Славин. Он и выключивший магнитофон в кармане Рыбкин пошли к машине.

– Погодите! – рванулся за ними Пономарев. – Я…

– Мы через пару часиков за тобой карету пришлем, – пообещал Славин, – с кучером и лакеями. Они на тебя браслеты наденут. За лжесвидетельство, за попытку опорочить имя честного человека. К тому же придется платить за моральный ущерб и за помощь убийце. Ты же помог ему направить следствие по ложному следу. А значит, принимал участие в…

– Да вы что? – испуганно заговорил Пономарев. – Я просто сделал то, о чем меня попросили. Мне позвонили и сказали, чтобы я был в…

– Кто звонил? – перебил его Славин.

– Да я откуда знаю?

– Поехали! – Славин открыл дверцу машины. – Не советую тебе исчезать. Все равно далеко не уйдешь.

– Вы не можете меня так оставить! – закричал Пономарев. – Я же теперь вроде как свидетель. А у вас есть защита свидетелей, и вы обязаны…

– Кто тебе звонил? – перебил его Славин. – Кто принес деньги?

В кармане Рыбкина прозвучал вызов сотового. Вытащив телефон, он отошел в сторону.

– Какая-то баба, – прошептал Пономарев. – Я ее раньше не видел. Молодая блондинка в темных очках. Она объяснила, где и во сколько мне нужно быть и что я должен говорить. И сказала, что если вдруг что-то изменится, мне сообщат и тогда все отменят, но позже обязательно все повторится. А потом я узнал, что Ледяного взяли. А он меня ни за что упрятал за решетку. К тому же хрен его знает, вдруг он в натуре ту шкуру прикончил. Ведь сейчас менты и грабят, и мочат, и…

– Садись в машину, – увидев направляющегося к ним разъяренного Рыбкина, приказал Славин.

Пономарев кивнул.

– Садись сзади, – подошел к нему коротко стриженный парень.

– Ну? – остановился Славин. – Что…

– Автомеханик исчез, – ответил Рыбкин. – Жена напугана и говорит, что кто-то ворвался и связал ее, а мужа забрали. Я позвонил Ильину, он выслал туда группу. Что с массажистом? – посмотрел он на часы. – Поехали к нему. Пономарь уже наш и никуда не денется.

– Послушайте, – негромко сказала сидевшая на кровати Виктория, – чего вы хотите? Мы здесь уже четыре дня, и вы ни разу ничего не сказали. Что вам нужно? Отпустите, пожалуйста, детей и делайте со мной что угодно. Они напуганы и постоянно плачут. Мне все труднее их успокаивать. Вы это понимаете? Ну скажите хоть что-нибудь! – не выдержав, закричала она.

Мужчина в маске молча вышел. Вика посмотрела на тихо плачущую дочь. Сын, прижавшись к ней, сидел, опустив голову.

– Скоро папа нас найдет, – обняв детей за плечи, тихо и уверенно заговорила она. – И мы поедем домой. Ведь ничего страшного с нами не делают. Надо поесть и попить. Смотрите, фрукты принесли. Ты хочешь, Катя, виноград? – Она поцеловала дочь.

– Я к папе, – всхлипнул Коля, – домой хочу.

– Скоро мы поедем домой. Но обязательно нужно быть сильными. Возможно, нам придется убегать, – прошептала Виктория. – И значит, надо есть, иначе мы не сможем убежать от бандитов.

– Это точно, – поддержала ее Катя. – Нас похитили. Но зачем? В прошлом году Стасика воровали. У него папа новый русский и миллионами ворочает. А нас-то зачем? Только если папу напугать и что-то от него потребовать. Он, наверное, вышел на канал наркоторговцев, и нас похитили, чтобы заставить папу закрыть дело. Но нас не фотографируют, чтобы дать понять, что мы живы. Не заставляют говорить по телефону. Они относятся к нам просто как к гостям, которые нужны и поэтому их не выгоняют. Странно все это.

– Ну вот, – шутливо огорчилась Вика, – еще один сыщик растет. Мало мне папы вашего. – Она обняла дочь.

– А ты, мама, веришь, что папа изменил тебе? – неожиданно спросила Катя.

– Я есть хочу, – спас растерявшуюся мать голос сына.

– Сейчас. – Поднявшись, Вика подошла к столу.

– Ты что творишь, мать твою?! – заорал вошедший в камеру Ильин. – Сам себя на срок определяешь! Хорошо, что Асин нормальным мужиком оказался. Ты…

– У меня жену и детей похитили! – закричал Виктор. – И никто ничего не знает! А вы хотите, чтобы я…

– Да черт тебя побери! – гневно прервал его полковник. – Я хочу чтоб они остались живы! Пойми ты это! Их не тронут, пока тебя не выпустят! Пусть думают, что ты сел окончательно! – Он махнул рукой. – Есть показания тех, кто свидетельствовал против тебя! Но я не могу рисковать! Понял ты это? С похитителями связи нет. И мы не знаем, что происходит. Но пока надежда на то, что твои родные живы, теплится, ты будешь сидеть в камере без всяких удобств. Думаешь, только Гуськов на них работал? Не один он. Застрелен Богатов в доме отдыха. Заметь, сразу после убийства Гуськова. Убийства Богатова и Гуськова как-то связаны. Да и в убийстве Гуськова что-то явно не так. Киллер пробыл на балконе около получаса. Но почему он не пристрелил Гуськова, когда тот вошел, а дождался приезда Богатовой? Чего он ждал? Правда, этого очень мало даже для допроса. Адвокаты Богатовой съедят нас. Вот, черт возьми, времена настали! Раньше проще было. А сейчас… – Он махнул рукой и достал сигареты. – У тебя курево есть?

– Мои жена и дети в руках бандитов, – раздраженно напомнил Виктор. – И скорее всего в этом замешан Горец…

– Он не при делах, – возразил Ильин, – мы тщательно все проверили. Он не выходил из дома. Это подтверждают несколько свидетелей, в том числе и участковый. Знаешь, а ведь твое задержание и похищение твоих родных не стыкуются. Если что-то хотели от тебя, то зачем тебя подставили и похитили твою семью? И что могли от тебя хотеть? Ты в отпуске уже двадцать пять дней. Хотя есть одна зацепка. Спасибо Славину, ввел меня в курс дела. Почему ты молчал о том, что дядя Виктории пропал?

– Пытался сам найти его. Обратился к Ваське. Что-нибудь стало известно?

– Совсем мало. Одна женщина узнала Таегова. Она работает уборщицей на Курском вокзале. И увидела, как Славин показывал фотографию своему знакомому из железнодорожной милиции. Тогда она вспомнила – он ехал в электричке и пил коньяк с какими-то мужчинами, раньше незнакомыми, как она утверждает. Один из них дал Таегову номер телефона. Правда, она ничего о том мужчине сказать не может. Средних лет, здоровый, вот, пожалуй, и все. Ее попросили составить фоторобот, но она не смогла. Значит, вполне возможно, что Таегов…

– Он бы наверняка позвонил, – перебил его Виктор. – Он обязательный человек. С ним что-то случилось…

– Есть информация, что золотодельцы разыскивают какого-то мужчину из Якутии. Я на всякий случай навел справки, и мне обещали узнать об этом конкретнее. Можно сделать вывод: если это Таегов, то похищение Виктории с детьми и твоя подстава понятны. Таегова заставят прийти, угрожая убийством Вики и детей. И за этим, вероятно, стоят влиятельные люди. Славин узнал от своего товарища, что в Якутию сделан запрос о Таегове. Мог он привезти с собой золото?

– Да я его и не знаю, но если судить по рассказам Виктории, Таегов с самого детства ей вместо отца был. Но меня-то зачем подставлять?

– Может, узнали, что ты ведешь свой розыск. Но кто мог похитить Вику? Судя по всему, похищение было тщательно продумано. В колесах твоей машины, кстати, нашли четыре шипа, поэтому шины и лопнули. И купили всех, видно, заранее. Но кто-то вмешался, и Вику отбили. Плохо это или хорошо, не знаю. Надеюсь на лучшее. Хотя кто мог похитить Вику с детьми, как говорится, во благо? Что-то непонятное происходит. Показания на тебя все дали за кругленькую сумму. И свидетелей не убрали, потому что они нужны для суда. Проститутку убил Гуськов, есть показания массажиста, правда, пока неофициальные. И добыты они не совсем законным путем. Точнее, вообще незаконным. Парамонов тоже признался. Автослесари пропали… Кто-то утащил всех троих – хозяина и его подручных. Жена автослесаря напугана, но заявление писать не хочет. Видимо, боится потерять деньги. Так что тебе лучше пока здесь посидеть. Думаю, есть еще одна тварь у нас, – хмуро проговорил Ильин. – В общем, тебе это даже на пользу, будешь знать, каково людям в камере, – подмигнул он Ледову. Тот, играя желваками, промолчал.

– Нашли киллера, который убил Богатова и бывшего прокурора. Кончили его в трех километрах от станции. Тачку там бросил, видно, тот, кто убил. Пытаемся найти свидетелей. А пока дело висячее. Никаких зацепок нет. Киллер не опознан. Установить личность не удается. Вам послали…

– Ствол с ним? – перебил стоявшего у двери капитана милиции полковник.

– Так точно. Из винтовки «маузер» работал. Из «маузера» и предприниматель в Новомосковске месяц назад убит. Похоже…

– Не похоже, а результат баллистической экспертизы нужен, – покачал головой полковник.

– Ого! – Славин остановил машину. – Госпожа Гуськова собственной персоной. Интересно, – удивленно пробормотал он, – она же в Турции. И куда же вы направляетесь, мадам?

Молодая стройная блондинка остановила «Жигули», быстро переговорила с водителем и села в машину. Славин набрал номер на сотовом.

– Понял, – кивнул Ильин. – Давай за ней. В аэропорт она не поедет, скорее всего до автовокзала.

– Вы думаете, она участвовала в этом?

– К Пономареву приходила блондинка, вполне возможно, это была госпожа Гуськова. Веди ее до конца.

– Есть.

– А ты не ошибся?

– Никак нет, Степан Анатольевич, я ее хорошо знаю, жена ее мне показывала. Встречаться не встречался, интересы у наших семей разные. Это точно Гуськова, – отозвался Славин.

– Да понял я все, – сказал державший сотовый Марксист. – И сумею расшевелить эту гоп-компанию. Зря ты к этому их…

– У меня Эмма пропала, – зло перебил его Воеводин. – И этот хренов охотник выскользнул. Нет его нигде. Он уже пять дней где-то болтается без документов, с поврежденными ногами. Судя по всему, у него есть прикрытие. К тому же он воевал в Афгане. Я пятерых с Эммой искать его послал. Результат нулевой. А у кого находится Ледова?

– Мне самому не терпится узнать это, – раздраженно отозвался Марксист. – Начали работу парни Ташкента. Но их уложили какие-то трое и увезли Ледову с детьми. А куда – никто не знает. Я проверил, кажется, всех, кто мог пойти на это, но безрезультатно.

– А зачем ты, Лева, убил Богатова? – неожиданно спросил Воеводин.

– А вот это, – усмехнулся Лев Леонидович, – Вова, мое дело.

– Ладно, – буркнул тот, – что сделано, то сделано. Надо найти этого придурка. Я говорю про охотника. И спасти Эмку. Она, дурища, в такое дерьмо влезла…

– Ты сказал, что охотник этот был в Афгане, так?

– Командир взвода снайперов. Свободный охотник, как говорили. Имеет орден за устранение…

– Так, может, его прячут друзья-однополчане? – перебил Марксист. – Об этом ты не думал?

– Черт, а ведь это вполне возможно. У меня есть там свои люди, и я сегодня же постараюсь найти тех, кто воевал вместе с Таеговым. А ты все-таки подстегни этих шакалов.

– Обязательно.

– Думаешь, зашевелятся?

– Не сомневаюсь. А ты уверен, что этот охотник действительно выведет нас на месторождение золота?

– Золота высшей пробы, – уточнил Воеводин. – Сказка о том, что он нашел его в электричке, даже таких дураков, как Эдик и Вадим, не убедила. Он ехал из Якутии на поезде, хотя добирался до железной дороги очень долго. По автодороге тысяча с лишним верст.

– Сейчас из Якутии до железки гораздо ближе. Дорога поднялась на триста с небольшим километров. Первая станция – прииск Ленинский. Это в пяти километрах от Алдана. И в связи с подорожанием авиационных билетов многие жители Якутии ездят теперь по железной дороге. Хотя такие, как этот охотник, предпочитают самолет. А насчет денег у них такой обычай: заработал, прогулял и снова заработал. Хотя, учитывая то, что Таегов ехал к племяннице, которую считает дочерью, а ее детей внуками, он должен был лететь самолетом. Ехал же поездом. Значит, вез золото. Я правильно понял твой намек?

– Именно это я и имел в виду. А откуда тебе известно про железную дорогу вверх от Транссибирской магистрали?

– Мы же с тобой намерены создать там пару мощных золотодобывающих приисков. Я уже пытался что-то подобное сделать с алмазами, но увы, меня даже близко не подпустили. А золото севернее есть, из тех мест и Таегов. Золото действительно высшей пробы?

– Не сомневаюсь. Но сейчас меня беспокоит судьба Эммы.

– Я потороплю этих шакалов. Разумеется, и сам буду заниматься этим делом. Кто-то бесцеремонно нарушил мои планы и опередил меня на сутки. Чертовщина какая-то! Ну ладно, до встречи.

– До встречи, – попрощался Воеводин.

Марксист отключил телефон и нажал кнопку вызова.

– Слушаю, Лев Леонидович, – тут же заглянула в кабинет молодая привлекательная женщина.

– Как здоровье мамы, Римма? – спросил он.

– Спасибо, Лев Леонидович. После того как ваш врач назначения сделал, лучше стало.

– Ну и хорошо, – улыбнулся он. – Вызови мне Змея.

– Сейчас, Лев Леонидович. – Римма вышла.

– Кто же ты, умник хренов? – проворчал Марксист. – Ведь ты все испортил. Но я тебя найду.

– Пристав. – В кабинет вошла Римма с сотовым телефоном.

– Ну что еще? – взяв телефон, спросил Лев Леонидович.

– За Актрисой, похоже, хвост, – услышал он. – Славин из железнодорожной милиции. Он приехал за ней и около кассы торчал. Что делать?

– Мочи! – кратко бросил Марксист.

– Да вы что, Лев Леонидович? – испуганно проговорил абонент. – Я же…

– Если ее возьмут, я тебе ад обещаю, – процедил Марксист и отключил телефон. – Змея мне! – заорал он на Римму. Та выскочила из кабинета.

– Значит, на электричке? – усмехнулся Славин. – А почему не на самолете? Чтоб мы не знали. Даже на похороны не останешься? Хотя, наверное, сегодня и прибудешь поездом или на самолете. А может, машину затребуешь в аэропорт. Зря, наверное, мы тебя выпускаем. Хотя это возможность в Москву скататься. Полковник отмажет, если начальство лаяться начнет.

Стройная блондинка в больших зеркальных очках быстро прошла на перрон. Славин последовал за ней.

Трое крепких коротко остриженных парней в спортивных костюмах, довольно бесцеремонно расталкивая людей, подошли к торгующему цветами кавказцу средних лет.

– Слышь, ты, дух, – начал один, – пора бабки гнать. Ты уже…

– Да я договорился с парнями Ташкента, – ответил тот. – Они…

– Нам плати, чернозадый, – усмехнулся второй.

– Эй! – К ним подошел атлетически сложенный молодой мужчина в джинсах и спортивной майке. – Здорово.

– Привет, – покосившись на него, нехотя отозвался один. – Чего надо?

– Есть работа. Нужно…

– Сколько эта работа стоит? – перебил его парень.

– Договоримся, – засмеялся атлет.

– Славин! – окликнул Василия невысокий сержант милиции.

– Спешу, дела. – Усмехнувшись, тот вошел в вагон электрички.

– Сыскарь, – уважительно сказал напарнику сержант. – И мужик нормальный, не выпендривается. В основном по железке работает. Видно, в Москву по делу едет.

К вагону бежали коротко стриженные парни.

– Привет, Колун, – кивнул одному сержант. Тот остановился.

– Вы по маршруту? – быстро спросил он.

– Да, – ответил сержант.

– Короче, вот что. Вы в последние два вагона не суйтесь с часик. Потом посидим.

– Лады, – согласился сержант. – Они обычно духов теребят, – сказал он напарнику. – В Чечне все были. Ну, в общем, лучше не соваться в вагон.

– А если прибьют кого?

– Насмерть не забьют, – успокоил его сержант. – Просто для профилактики, – засмеялся он.

«Почувствовала облегчение, – думал стоявший около двери в тамбуре Славин. – Даже очки сняла. Неужели ты, стерва, с ними? Хотя делать выводы рано. В общем, хорошо, что я тебя заметил».

Из последнего вагона появились трое парней. Славин успел среагировать на удар первого. Присев и развернувшись, он ударил его локтем между ног. Потом сразу выбросил ногу вперед. Каблук полуботинка угодил второму парню в колено. Третий резко опустил руку. Славин отшатнулся к перегородке, но лезвие обожгло его правую лопатку вспышкой острой боли. Василий подсечкой сбил парня с ног, рухнул на него сверху и ударил в пах. Парень взвыл. Славин, дотронувшись до разреза на рубашке, поморщился. Из перехода между вагонами хлестнул выстрел. Пуля вошла Славину в левую сторону груди. Ударившись спиной о перегородку, он рухнул лицом вниз. Пассажиры услышали громкий испуганный крик вбежавшего в вагон молодого мужчины, курившего со Славиным в тамбуре.

– Убили! Милиция!

Блондинка, поднявшись, быстро направилась в следующий вагон. Навстречу ей бежали сержант с напарником.

– Сашка! – сердито крикнула полная женщина. – Ты будешь жрать или нет? Сейчас сериал начнется. Где ты есть-то? Что как мертвый молчишь? – С поварешкой в руке она вошла в комнату. Выронив поварешку, завизжала и бросилась в прихожую.

– Ну вот, – довольно улыбаясь, кивнул Марксист, – и ничего страшного, а ты себе заработал денежку. А то нехорошо выходило, ты деньги получал, неплохие деньги, а за что, непонятно. Вот сейчас за дело получишь. И вот еще что: мне надо знать о нашем друге все.

– Погоди ты, – остановил Лоров навзрыд плачущую полную женщину. – Как убили? Ты что такое говоришь?

– Да так, – подошел к ним Ташкент. – Завалили в комнате, пока она готовила еду. Это Воевода сработал, из-за Ледовой, рубь за тыщонку кладу. Сто процентов она ему нужна. И валить он начал с низов – нам вроде предупреждение, чтоб искали эту шкуру. Твою мать и его родителей! – процедил он. – Вот ты втянул нас в крошево. Похоже, ничего путного из этого не выйдет. Надо, пока не поздно, в тень уходить.

– Слушай, ты, – заорал Лоров, – я тебе уйду в тень! В гроб ляжешь! Где же твой блат?! Или уже в штаны наложил?! Ты сто процентов давал, что Рука со своими придурками сделает дело! А где это дело?! – Он шагнул к попятившемуся Ташкенту. – Почему они на сутки раньше вылезли?! Не твоя ли это инициатива? Что молчишь? Может, ты все решил сам на сам сделать? Может, и Эмка, дочь Воеводы, твоих рук дело?

– Да ты что базаришь?!

– Тебе же не понравилось, что тебя Саидом назвали. И вообще ты решил уходить. А напоследок нам задачку подбросил. Вот что, гнида, – Лоров выхватил пистолет, – я тебя…

– Да перестаньте вы! – завизжала жена Стапова. – Я милицию вызову!

– Зови! – крикнул Лоров. – И не забудь рассказать все о курьере с золотом, которого вы так и не дождались. Стоп! А вы не из одного ли котла подлости нажрались? – Посмотрев в глаза Ташкенту, он перевел взгляд на заплаканное лицо женщины. – Точно, вы и курьера убрали, и…

– Ага, – кивнул Ташкент, – его убрали, а золотишко в электричке забыли, которое дядя Ледовой нашел. Ты, похоже, вообще от страха сдвинулся. На кого ты жути гонишь?! – Он тоже выхватил пистолет. И замер. В комнату ворвались два парня и направили на него стволы. Женщина, уткнувшись в ладони, плакала.

– А ты иди домой, – сказал ей Лоров.

– Не могу, – всхлипнула она. – Я боюсь, что и меня…

– Иди домой. Там менты, они тебя защитят. – Лоров посмотрел на Ташкента. – Надо искать Ледову, – спокойно проговорил он. – А Стапова грохнули люди Воеводы, это нам предупреждение.

– Погоди, – тряхнул головой Ташкент, – Воевода не успел бы кого-то сюда прислать. Это Марксист, сука. И Богатова он убрал, и Гуська тоже.

– Как он, доктор? – нервно спросил вошедший в кабинет Ильин.

– Майор Славин? – уточнила просматривавшая бумаги женщина в белом халате. – Ему повезло, – улыбнулась она. – Пуля попала в портсигар и ушла в сторону, скользнула по ребру. Резаная рана гораздо серьезнее.

– Так к нему можно пройти? – спросил полковник.

– Разумеется. А скажи я «нет», вы бы все равно зашли…

– Ни в коем случае, доктор! – Рассмеявшись, полковник выбежал из кабинета.

– Менты везде шарят, – проговорил Дровосек. – Похоже, ищут жену Ледяного с гавриками. Их всех вместе похитили.

– В курсе, – кивнул Горец. – Ко мне два раза приезжали. А капитан так и сидит?

– Ага. Я что-то не въеду, неужели мусора на Ледяного так и повесят труп? В общем, у них дела совсем никуда и хуже не бывает. Своего сотрудника в камеру сунули. Полный беспредел. А что говорить про нас, бедолаг! Запросто и под пожизненное подведут. Ты яркий пример. Кстати, вообще-то Ледяной и постарался…

– Замяли, – оборвал его Виталий.

– Действительно, – пробормотал сидевший за столом дядя Матвей, – что-то вы не то говорите. Вроде собрались мужской компашкой мое семидесятилетие отпраздновать, а вы…

– Погоди, – сказал Виталий, – тебе же шестьдесят четыре…

– Так я про то и говорю, – подмигнул ему Матвей Сергеевич. – Придется и семьдесят праздновать. Все ж какая-то цель еще имеется! – Он рассмеялся.

Виталий и Дровосек, переглянувшись, тоже расхохотались.

– Ну тогда давай за твое семидесятилетие! – поднял рюмку Горцов.

– Чего вы хотите? – спросила Вика вошедшего с подносом мужчину в маске. – Вы хоть скажите, что вам от нас…

– Он не скажет, – вмешалась Катя. – Он сам ничего не знает, шестерка.

Мужчина аккуратно поставил поднос с едой на столик и протянул руку в открытую дверь. Вика, вскочив, бросилась к нему. Он выхватил пистолет с глушителем и направил на замершую женщину. Втянув корзинку с фруктами, поставил рядом со столиком и, пятясь задом, не опуская руки с пистолетом, вышел.

– Гады! – Вика опустилась на пол.

– Мама! – расплакалась Катя.

– Все хорошо, доченька. – Виктория бросилась к ней.

– Что-то у вас труп за трупом, – говорил районный прокурор. – Плохо работать стали. – Он осмотрел сидевших перед ним офицеров милиции. – В чем дело, Иван Тимофеевич? – обратился он к седому полковнику.

– Я бы тоже очень хотел это знать, – пробормотал тот. – Видите ли, товарищ районный прокурор, они не оставляют записок с объяснениями. Просто убивают, и все. Так что…

– Если иронизируете, значит, верите в успех, – подметил прокурор.

– Да у нас руки связаны, – покачал головой подполковник милиции, – этими дурацкими законами. Мы не можем допрашивать подозреваемого без адвоката. А тот подсказывает, что говорить можно и что нельзя. А ваши постоянные проверки жалоб? Вы отстраняете лучших следователей безосновательно, только по словам…

– Да я сам понимаю, что мы порой работаем на преступников, – перебил прокурор. – Но мы служим закону, а не устанавливаем его нормы. Хорошо идут дела тех, у кого нет денег и влиятельных родственников. Думаете, меня не бесит вид какого-нибудь уголовника, называющего себя вором в законе? Раньше было как: раз ты вор – сиди. А сейчас… – Он махнул рукой. – И многие это прекрасно понимают, но теперь у нас страна демократическая, а значит…

– Им можно все, а нам ничего, – произнес рослый оперативник.

– Примерно так оно и получается, – согласился прокурор. – И преступники это понимают. Запугивают свидетелей, а защита их прописана только на бумаге. Но с другой стороны, работать надо, товарищи сыщики. И даже если из трех упрячем хоть одного, уже на одну сволочь меньше.

– Да мы бы сажали всех, – снова заговорил рослый. – Но берешь подозреваемого, а без санкции судьи посадить его не можешь. Много преступников благодаря этому остались на воле. Сейчас найти свидетеля – проблема. Люди боятся и не верят нам. Но их можно понять. Сколько в прессе и по телевидению полоскают милицию. И взяточники мы, и сами преступления совершаем, и…

– А разве таких случаев нет? – недовольно перебил его прокурор. – Есть. И к сожалению, становится все больше. Вот бы ввести смертную казнь за любое преступление, совершенное человеком на службе. Будь то милиция, таможня или другой орган власти.

– Значит, руководят из Москвы, – проговорил Ильин, – а в Туле исполнители. Получается, у Гуськовой были охранники, а Славин проворонил их. Что говорят парни? – спросил он у старшего лейтенанта милиции.

– Да что они говорят? – усмехнулся тот. – Не знали, что он мент. Попросили закурить, он стал грубить, вот и все. И начал драку он. Все как обычно.

– Понятно, – вздохнул полковник. – Выходит, Славина хотели убить, а это уже серьезно. Получается, что Гуськова замешана во многом. Но если узнают, что Славин жив, то могут убрать ее. – Он посмотрел на крепкого оперативника.

– Такое бывает, – согласился тот. – Хотя в случае с Гуськовой никакая опасность им не грозит. Заявление Славина адвокаты Гуськовой запросто опровергнут. Он вполне мог ошибиться. А у нее есть билет, наверняка все продумано. И вера будет Гуськовой, а не Славину. Что обнаружили эксперты?

– Раньше пистолет в деле не был, – ответил Ильин. – По крайней мере у нас в области. Отправляем пулю в столицу. И этого гада необходимо найти.

– Надо потрясти парней, – проговорил оперативник. – Наверняка все это связано. Но им лучше только о драке давать показания, а то пойдут все как соучастники убийства. Однако кто-то навел их на Славина.

– К сожалению, нет ни одного свидетеля. Обычно в тамбуре курит много народа. А тут никого. Хотя один был, но он вышел на первой же станции. Почему Гуськову не взяли?

– А что бы мы ей предъявили? – недовольно отозвался Ильин. – Давать лишний повод прессе говорить о беспределе ментов? И так уже надоело читать о себе небылицы. Даже установить наблюдение за ней прокуратура разрешения не дала, нет повода. Наша беда в том, что люди перестали нам верить и сейчас найти свидетеля большая удача. Но в крупных делах свидетели, как правило, отказываются от показаний. Бандиты работают на опережение. Кого покупают, кого запугивают. Они нас переигрывают.

– Это точно, – согласился оперативник. – А долго еще Лед будет в камере прохлаждаться?

– Тебя это не касается! – отрезал Ильин.

– Нас всех это касается. Ведь любой из нас может на его место попасть. У него жену с детьми…

– А ты точно знаешь, – зло спросил полковник, – что именно жену Ледова и его детей утащили?

– Вроде говорят так, – растерянно посмотрел на остальных опер.

– Говорят многое, – сказал Ильин. – В общем, Гарин, ты занимаешься только этим стрелком. Надеюсь, в Москве Гуськову встретили и…

– Ее не было в электричке, – сообщил, входя, капитан. – Проверили всех женщин старше двадцати и младше пятидесяти. Не было даже приблизительно похожей.

– Интересно, как проверяли? – усмехнулся Гарин.

– Строго визуально, – ответил Ильин.

Москва

– Ну? – зло бросил в сотовый Воеводин.

– Как вы говорили, босс, – отозвался Серьга.

– Надеюсь, на этот раз все тихо?

– Конечно.

Воеводин отключил телефон.

– Басмач, – взглянул он на стоявшего у двери узкоглазого молодого мужчину, – больше ошибок я не потерплю.

– Их не будет, хозяин, – тихо отозвался тот.

Воеводин кивнул.

– Нашли Кувалду! – ворвался в кабинет Громила. – Пулевое и ножевое ранения. Но он в сознании. Медицина говорит, ничего опасного нет, правда, потерял много крови.

– Где он? – Воеводин бросился к двери.

– Нет, – сказала пожилая женщина, – такого не видела. Бывали у нее мужики, но этого не замечала.

– Значит, все-таки заныривает к ней кто-то, – недовольно проговорил Эдуард.

– Да какого хрена ты уши ломаешь? – попробовал успокоить его Вадим. – Мало ли бабья вокруг. Только свистни…

– Да заткнись ты! – ожег его взглядом Эдуард.

Прозвучал вызов сотового.

– Да? – сказал Эдуард.

– Приезжай ко мне, – послышался голос Воеводы. – Нашли твоего парня. Молоток или Кувалда. Вы его то так, то эдак зовете.

– Еду, – сказал Эдуард.

– Что там? – спросил старший лейтенант милиции.

– Да что? – недовольно ответил мужской голос. – Жмур. Какого-то интеллигента пришили. Документов никаких. В общем, видимо, на дороге подловили и устроили разбой с мокрухой. – Из кустов вышел старший сержант ДПС. – Поссал, называется.

– В рапорте напиши, что заметил след волочения в кусты от трассы, – посоветовал старлей.

– Так и сделаю, – кивнул дэпээсник.

– Где вы его нашли? – спросил Воеводин.

– Около свалки, – ответил рослый смуглый парень. – Нас бомжи тормознули. Мы к ним заныривали, когда этого с отбитыми коленями искали. Вот они и говорят, что лежит там какой-то парень. Бок у него прострелен, и ножом, видно, били. Мы и поехали. А там он… – Рослый кивнул на лежавшего на кровати Кувалду.

– Я ему укол сделал, – проговорил невысокий седой мужчина. – Пусть поспит пару часов. Иначе может…

– Крепко ему досталось? – перебил его Воевода.

– Прилично. Пуля прошла навылет, кожу на боку продырявила. Нож угодил в пряжку ремня и соскользнул. Разрезал кожу на брюхе слева. Ну еще на руках у него два пореза, и видно, что он бил кого-то. На левом кулаке след от двух зубов. Видно, ударил, они и вошли в кулак. Два зуба выбил кому-то.

– Значит, говорить с ним сейчас бесполезно, – посмотрел на Кувалду Воеводин.

– Он спит, – сказал седой.

В комнату вошли Эдуард и Вадим.

– Узнаете? – кивнул на лежащего Воеводин.

– Кувалда, – сделал шаг вперед Эдуард. – Где его так?

– На свалке. Стреляли в него и ножом ткнули. Видно, драка была. В зубы он кому-то попал. Проснется и расскажет, что случилось. Вам он что-нибудь говорил? – спросил он у смуглого.

– Да. Все это произошло около старого пионерского лагеря, там еще клуб собаководов был.

– Дальше, – потребовал Воевода.

– Их тормознули шестеро и начали стрелять. Двоих парней сразу положили. Двое рванули бежать. А он хотел Эмму прикрыть. Она тоже стрелять начала. В общем, ее захватили, а он сумел вырваться. Его догнали и…

– А что говорят бомжи?

– Привезли какие-то четверо, на джипе. Номер они не запомнили. Вытащили этого, – смуглый кивнул на Кувалду, – бросили около тлевшей кучи тряпья и укатили. Бомжи успели его оттащить, прежде чем там все загорелось. И он у них был два дня. Сотовый просил принести, но откуда у них такая роскошь?.. Хорошо, что они нас узнали и остановили.

– Значит, я прав, – пробормотал Воеводин. – Но где же Эмма?

– Ну что? – пожал плечами, снимая перчатки, плотный мужчина. – Били его, прижигали. Видимо, что-то хотели узнать. И он, судя по всему, скончался от сердечного приступа. Потом его отвезли сюда.

– Значит, его не на дороге убили? – уточнил майор милиции.

– Его не убивали, – ответил эксперт. – Сердечный приступ. Били – да, но это не смертельно. Он умер от сердечного приступа. Доведение до смерти, если хотите.

– Кто он? – спросил майор.

– Не представился, – усмехнулся старший лейтенант. – Мы заметили след от трассы, как будто что-то тащили. Ну и проследили, а от дороги метрах в десяти – двенадцати труп нашли.

– Я не знаю, где он, – покачала головой плотная молодая женщина. – Он не появлялся уже три дня. Я вчера звонила ему, но он не ответил. Мне ничего не известно.

– Черт возьми! – недовольно проговорил невысокий черноволосый мужчина в очках. – Странно все это…

– Вообще-то его вчера и сегодня спрашивал Владимир Сергеевич Воеводин, – сказала женщина.

– Кстати, он нам тоже нужен, – кивнул смуглый. – Поехали к Воеводе, – сказал он плотному бородачу.

– Боюсь я, как бы чего не вышло, – проговорил Таегов.

– Да и я тоже немного опасаюсь, – согласился Алексей. – Но будем надеяться на лучшее. Димыч сам это выбрал. Подстрелил ты его аккуратно. Бомжи расскажут, как нам надо. Они меня давно знают, я им помогаю потихоньку. Жаль их, они не по слабости, а по судьбе, что ли, опустились на дно. Вот это и есть демократия, – рассмеялся он. – Не хочешь работать – живи как можешь. И некоторые сознательно выбрали эту жизнь. А за Димку не волнуйся. Мне кажется, он думает правильно. Мы будем знать все, а они…

– Если его не убьют, – вздохнул Егор.

– Кажется, стрельнуло, – весело сообщил, войдя, Федор. – Забрали Кувалду. Он сейчас у Воеводина. И теперь все зависит от него. Я бы, если честно, не пошел на такое. Воевода непредсказуем и может выкинуть что угодно. Может пытать Кувалду, чтоб удостовериться, что он говорит правду.

– Нет, – возразил Алексей, – Воевода слишком умен, чтобы уповать на такое. Он просто не даст Кувалде шага ступить без надзора. Наблюдение, конечно, будет тайным, и вот тут Димка может попасть. Я ведь предупреждал, что такие штуки не по мне. Надо было катить в Тулу, выходить на твою дочь, – взглянул он на Таегова. – Пусть бы перетерла это с мужиком своим, а уж там видно было бы, что делать. Хотя я бы, наверное, если бы мне ксиву сделали, свинтил в Якутию, и пусть сунулись бы. С твоим знанием тайги и умением стрелять…

– Знаешь, – вздохнул Таегов, – золото – дорогой металл. И с тех пор, как его начали ценить, оно приносит горя намного больше, чем радости. К тому же у нас есть поверье: забрав чужое золото, ты получаешь проклятие. Сейчас я на себе это испытал. И не желаю, чтобы Вика с детьми пострадали из-за меня. Есть один способ избежать проклятия – вернуть золото на место или отдать хозяину. Но это невозможно, так как я не знаю, где оно сейчас. Вряд ли оно у Боевого. А даже если и у него, что я могу сделать? Вам спасибо за все, но дальше я буду действовать один. Иначе и вы попадете под раздачу.

– Слушай, прапорщик, – грубо заговорил Федор, – раненых на поле боя не бросают, ты должен это знать. Так что давай больше об этом не чирикать.

– Я выразил свое мнение, – сказал Алексей.

– Но вам-то зачем эти дела нужны? – вздохнул Таегов. – Я сам, старый хрен, влез. Ну, нашел, так надо было сразу сдать, и все. Получил бы деньги. А мне захотелось…

– Погоди, – остановил его Федор, – представь картину – ты входишь в отделение милиции и говоришь дежурному: вот нашел золото в электричке Тула – Москва, куда его сдать? Ты представляешь, что было бы? Проверили бы, откуда ты. Установили бы, откуда золото. Говорят, это сейчас возможно. А если оно из Якутии? Все, дяденька, приплыли. Влепили бы тебе как минимум пятерик. И это не конец, с тебя бы стали получать те, кому это золото шло. И хана бы тебе и твоей дочери и внукам. Золотодельцы серьезные люди и убирают не задумываясь. Кстати, как там наша пленница?

– Орет! – усмехнулся Алексей. – Голос уже сорвала, но все равно пытается что-то выкрикнуть. Я ей сообщил, что там сидели и более голосистые, так не поверила. Ну, я пару раз из пистолета шарахнул. Вроде успокоилась. Индийская звукоизоляция, – объяснил он удивленно смотревшему на него Таегову, – поглощает все звуки. Вместо выстрела слышны тихие хлопки. Крика тем более никто не услышит. Мне один знакомый эту комнату оформил. Я там тир устроил. Сначала, конечно, боялся. Ставил парней поблизости, но никто так ничего и не услышал. Однако надо что-то делать, так долго продолжаться не может. Слушай, давай-ка ты все-таки поедешь домой, – посмотрел он на Таегова. – А мы позаботимся о безопасности твоей дочери.

– И как ты себе это представляешь? – спросил Егор.

– Вообще-то туманно, – помолчав, ответил Алексей. – Но ты тоже…

– Если, – перебил его Егор, – они ее хоть пальцем коснутся, я начну убивать.

– А что, – усмехнулся Федор, – почему бы не начать делать это сейчас? Они наверняка не ожидают, что…

– Ты забыл о звонке, – напомнил Алексей. – К тому же вмешается милиция, и нас довольно быстро заметут.

– Вот я и говорю, – вздохнул Егор, – зачем вам это надо? Я один должен…

– Да хорош тебе из себя героя строить! – рявкнул Федор. – Я да я. Головка от лука, – усмехнулся он. – Я тебе не позволю одному получать удовольствие. Я, кстати, тоже неплохо стреляю из винтореза с оптикой. А в рукопашном вообще незаменим.

– Я тоже неплох в боевых действиях, – сказал Егору Алексей.

– Но вам-то зачем чужое проклятие? – вздохнут тот. – Меня ведь не жадность подвела под это. Наверное, просто интерес. Около вокзала увидел ломбард и вошел. Вы бы видели глаза тех двоих, – засмеялся он. – Они сначала думали, что я шучу. Меня это и завело. Я просто спросил…

– Кстати, ты помнишь, где находится этот ломбард? – перебил его Федор.

– Гады, сволочи! – шипела сидевшая на толстом матраце Эмма. – Вырвусь отсюда – с каждого лично кожу спущу. Сволочи! – плюнула она. – А тебе, Кувалда, лично молотком колени расшибу. Отец меня обязательно найдет.

– И сколько еще мне тут придется находиться? – спросила Настя.

– Хоть всю жизнь, – ответил вошедший в комнату Алексей. – Знаешь, выходи за меня замуж. В тебе куча недостатков, но именно это мне в тебе и нравится. Ты красива, умна и чертовски свободолюбива. Будь моей женой.

– Знаете, господин Алмазов, – засмеялась Настя, – я как-то по-другому представляла себе предложение руки и сердца.

– Все будет не так, – улыбнулся он. – Я не хочу выглядеть в собственных глазах идиотом. Мне надо знать…

– Сделайте предложение, господин Алмазов, как положено человеку с вашей фамилией, – перебила его Настя. – И тогда вы узнаете ответ.

– Хорошо, – кивнул он и, поцеловав ей руку, вышел.

– Какой же ты дурак, – чуть слышно проговорила она. – Просто спроси меня, согласна ли я стать твоей женой, и я не задумываясь отвечу «да».

– Наш старый знакомый, – входя в кабинет с листком в руке, сообщил оперативник.

– Это ты о найденном около Домодедова? – посмотрел на него пивший кофе капитан.

– О нем, – кивнул опер. – Слуцкий Самуил Моисеевич. Так мы его и не посадили. Трижды брали, но даже в СИЗО ни разу не отправили. Так и ушел, не посидев на параше, – усмехнулся он.

– Слуцкий… – покачал головой капитан. – И кто же решился на такое? Он вроде как неприкасаемым был. Ведь у него в подручных…

– Имеется информация, – не дал договорить ему сидевший за компьютером плотный молодой мужчина. – В столицу поступило золото. Но курьер убит в электричке Тула – Москва. Его труп нашли около станции…

– А с чего ты взял, – спросил капитан, – что убитый – курьер?..

– Артур Гусейнов, – стал читать с экрана компьютера плотный, – тридцати восьми лет. Ранее дважды судим за незаконный оборот драгоценных металлов. Проживал по адресу Усть-Нера, Якутия.

– Ясно, – кивнул капитан. – Значит, золото находится в столице. А убили этого Гусейнова именно из-за него. Похоже, и Слуцкий тоже погиб из-за металла. Золото нас губит, – покачал он головой. – Вывод теперь напрашивается сам – люди Слуцкого перехватили курьера с золотом и убили его. Тот, кому шел груз, узнал об этом и решил все просто – захватил Слуцкого и попытался узнать, где его золото. Может, что-то узнал, а скорее всего – нет. Слуцкий умер от сердечного приступа. Значит, сказать он им ничего не успел. Кто же прихватил Слуцкого?

– А этим вопросом пусть занимаются господа из уголовного розыска, – улыбнулся плотный. – Мы и так облегчили им задачу, установив личность убитого. Поэтому скинхедов тоже можно оставить в покое.

– Убийство на почве расовой неприязни скинхедами – одна из версий, – не согласился капитан. – Они могли не знать, что Гусейнов везет золото, и убили его. Тогда выходит, что золото забрали они. Но они любят бить прилюдно, выкрикивая националистические лозунги. А свидетелей убийства нет.

– А ты хотел найти с десяток очевидцев преступления? Сейчас свидетели – большая редкость. Возьми нападение на майора Славина в электричке. Полный вагон народа, но никто ничего не видел и не слышал. Даже когда прозвучал выстрел, все, видимо, заткнули уши. Хотя перед этим Славин дрался один против троих. Не могли пассажиры не услышать драки. И даже наверняка не только видели, но и слышали. Да помнишь, когда изуродовали двух мальчишек в вагоне электропоезда? Били прямо в вагоне, и никто даже слова не сказал. А били их детдомовцы. Мужиков было полвагона. Так что я ничему уже не удивляюсь. Те, кто не сообщает в милицию о преступлении, не понимают, что завтра они тоже могут стать жертвами нападения. И окружающие будут вести себя так же.

– Переходи в отдел профилактики, – засмеялся капитан.

– Боже мой! – воскликнул Воеводин. – Значит, Ледова похищена? И ее дети тоже?

– А вы не знали об этом? – рассмеялась сидевшая в кресле блондинка. – И разумеется, вы не в курсе, кто убил моего мужа и моего папочку. Хватит, Воевода! – зло проговорила она. – У тебя похитили дочь, так эта дура Эмма сама искала на свою задницу приключений и нашла их. В чем же дело? Значит, теперь ты будешь убивать наших людей только потому, что они не могут найти Ледову? Всех перебьешь или кого-то оставишь? – насмешливо спросила она.

– Оставлю, – кивнул Воеводин. – Но это будешь не ты, – усмехнулся он.

Стоявший за спиной женщины Басмач набросил петлю ей на шею и резко дернул. Гуськова успела вскинуть руки и тут же, дернувшись, обессиленно уронила их.

– Ну вот, – произнес Воевода, – милиция будет ее искать. Интересно, что она сказала бы им, когда ее взяли бы? Хотя это уже не важно. Ее никто не должен найти, – приказал он.

– Ее не найдут, – тихо, но уверенно ответил Басмач.

– Я не буду есть! – оттолкнув тарелку с супом, закричала Эмма. – Я лучше подохну с голоду!

– Отлично! – усмехнулся Алексей. – Избавишь нас от хлопот. Я, конечно, убивал людей, но в основном в бою и мужчин. А убить женщину вот так, просто потому, что она стерва? Не знаю, получится ли. В общем, если не будешь есть, то скоро сдохнешь. Мы выбросим твое тело на помойку, и все дела. – Он вышел.

– Гад! – завизжала Эмма. – Сволочь! Подонок! Отец найдет и убьет тебя вместе с дружками!

– Тебе не надоело это слышать? – спросила Настя, встретив у двери Алексея.

– Дверь закрываешь и ничего не слышно, – улыбнулся он.

– А что ты с ней делать будешь? – помолчав, спросила она. – Как я поняла, отпускать ее вы не намерены. – Настя внимательно посмотрела Алексею в глаза. – Вы ее убьете?

– Если она не умрет, убьют нас. С нашей стороны это необходимая оборона. Я очень боюсь разочаровать тебя, а может, ты просто уйдешь, но я сделаю это, поскольку не хочу, чтобы ты стала мишенью для бандитов.

– Я тоже этого не хочу. Но ведь я втянула вас в это.

– Ты спасла жизнь Таегову. И если можно, давай больше не будем об этом говорить.

– Я согласна быть твоей женой, – неожиданно заявила Настя и, поцеловав оторопевшего Алексея в губы, быстро убежала.

– Ура! – услышала она громкий крик Алексея и рассмеялась. Навстречу ей с винтовкой в руках выскочил Таегов.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего особенного, – улыбнулась Настя. – Просто я согласилась выйти за него замуж. И очень скоро буду Анастасией Алмазовой. Как звучит! – Она гордо подняла голову. – Алмазова Анастасия Ивановна.

– Почти княжна, – улыбнулся Егор.

– Княжна, точно, – засмеялась Настя. – Почти королева! – Чмокнув его в щеку, она вздохнула. – А вообще-то в этом вы виноваты. Ведь если бы вы тогда не сказали мне…

– Это хорошо, когда говорят о вине человека с улыбкой, – тихо проговорил Егор. – Счастья вам.

– Это вы скажете нам в церкви. Мы обязательно будем венчаться.

– Правильно.

– А если будет сын, – раздался голос поднимавшегося по лестнице Алексея, – назовем его…

– Егором! – воскликнула Настя.

– Что ты ей там наговорил? – недовольно проворчал подошедший Федор. – Она жрать просит. Я включил камеру наблюдения и услышал. Вот несу, – он приподнял ведро, – суп, второе и чай. Как ты учила, – кивнул он Насте. – На дно самую большую тарелку с первым. На нее круглый поднос, на подносе второе и…

– Осторожнее, – усмехнулся Алексей. – Запросто может и облить.

– Хрен ей! Поставлю и уйду. Пусть сама все достает. – Сделав пару шагов вниз, Федор остановился. – А чего мы с ней возимся-то? Отпускать ее все равно нельзя. Тогда нам всем…

– Сейчас она нужна живая, – не дал договорить ему Алексей.

– Ну что? – обратился Воеводин к вошедшему худощавому мужчине в темных очках.

– Нашел троих знакомых прапорщика Таегова. Но они его не видели уже шесть лет. Последний раз он в двухтысячном был в Москве, приезжал к дочери.

– Но если вдруг Таегову потребуется помощь, – спросил Воеводин, – оказать ее они готовы?

– Да. Это видно по их реакции. Сразу посыпались вопросы: а что с ним? Где он? Как он? Может, что надо? Они помогут ему, если обратится.

– Молодец, Алик, – кивнул Воеводин. – А больше никого нет?

– Как они мне сказали, их в Москве трое. Есть еще кто-то в области, некий Ростин. Но он сидит, осужден за разбой и ранение милиционера.

– Он меня не интересует. Ладно, иди.

Мужчина в темных очках вышел.

– Значит, действительно Таегов был в Афганистане, прапорщик. А ведь и не подумаешь, – пробормотал Воеводин. – Так, если это сделал Самуил, а я надеюсь, что не ошибся, со мной должны связаться его люди и покупатели. Все складывается удачно, вот только Эмма… Кто ее похитил? И где искать Ледову? Насчет дочери, мне кажется, шансов мало. А вот Ледову я могу найти. Ее похитили, но почему это сделали не мои люди? Кто знает, что мне неизвестно, где она? Как выйти на похитителей Эммы? И почему на них должен выходить я? Надо сделать так, чтобы Таегов узнал о похищении Ледовой. Как? – Он задумался. Потом выругался. – Кто похитил Ледову? – уже в который раз спросил он. – Зачем? Черт возьми, кто-то помог охотнику и вмешался в похищение Ледовой. Может, компаньоны охотника? Они скрыто охраняли племянницу Таегова и вмешались, когда это потребовалось. Да, значит, я имею дело с серьезными людьми. Но тогда почему он вел себя как полный кретин? Выходит, это подстава, его использовали как наживку. Но почему действовали через Вадима и Боевого? Что-то я вообще ничего не пойму…

– Владимир Сергеевич, – приоткрыв дверь, негромко сообщила ему Рената, – к вам двое. Говорят, от Баева.

– Пусть войдут.

В кабинет вошли невысокий человек в очках и плотный бородач.

– Садитесь, господа, – поднявшись, кивнул Воеводин.

– Где Слуцкий? – спросил невысокий.

– Костин, – улыбнулся Воевода, – зачем же сразу о деле? Меня, кстати, тоже беспокоит молчание Самуила Моисеевича. Он должен был связаться со мной вчера вечером, но не сделал этого. Я посылал к нему человека, его нет ни дома, ни в офисе. И в ресторане тоже нет. Я начал искать его.

– Мы тоже, – кивнул Костин и сел в кресло. Бородач уже сидел.

– Кофе с коньяком? – предложил Воеводин.

– Зеленый чай, – пробормотал бородач.

– Мне кофе, – сказал Костин.

– Зеленого чая и кофе, – сказал в переговорное устройство Воеводин.

– Где Слуцкий? – грубо повторил Костин.

– Я не выношу подобного тона! – отрезал Воеводин. – Слуцкого разыскивают. Надеюсь, он сообщил вам, что здесь кое-что случилось – похитили мою дочь.

– Мы были о вас лучшего мнения, – сказал Костин.

– А мне плевать на ваше мнение, – спокойно отозвался Воеводин. – Я себе цену знаю и свои возможности тоже. И никогда не пытался…

– Нам нужен Слуцкий, – перебил его Костин. – Бай послал нас к нему.

– Тогда какого черта вы явились ко мне? Я уже говорил и скажу еще раз: мои люди разыскивают Слуцкого. Он мой компаньон, и я…

– Владимир Сергеевич, – послышался голос Ренаты, – пришел Серьга…

– Что у него?

– Около Домодедова, рядом с трассой, найден Слуцкий…

– Давай сюда Серьгу, – кивнув, бросил Воевода.

Бородач и Костин переглянулись.

– Черт возьми! – Воеводин прошелся по кабинету, закурил и жадно затянулся.

В кабинет вошел парень с серьгой. Воевода уставился на него.

– Тело Слуцкого, – сообщил парень, – случайно обнаружили сотрудники ДПС. Слуцкий избит, его прижигали сигаретами, утюгом и в очко совали паяльник. Умер он от остановки сердца. Это заключение медиков.

– А где его водитель и два телохранителя? – спросил Воеводин.

– Их не обнаружили. Наши люди продолжают искать. Как только что-то узнают, немедленно сообщат вам.

– Убирайся! – крикнул Воеводин. Серьга вышел. – Вы тоже, – кивнул он посетителям.

– Извините, Владимир Сергеевич, – сказал Костин, – мы переговорим с Баем и тогда решим, как нам поступать.

– Хорошо. – Воеводин вышел в приемную, подмигнул Ренате и кивнул на стол. Понимающе улыбаясь, она нажала кнопку. Он вошел в соседнюю комнатушку с большим экраном на стене и сел в кресло. На экране появилось изображение кабинета.

– …искал его, – говорил бородачу Костин. – Надо звонить…

– Звони, – кивнул тот.

– А ты что думаешь?

– А что думать? – Бородач пожал плечами. – Для Воеводина это полная неожиданность. Но он не испугался. Я не раз говорил Баю – лучше компаньона, чем Воеводин, нам не найти. А ставка на Слуцкого, – он пренебрежительно махнул рукой, – пустая трата времени и денег. Звони Баю, а я свяжусь с Коброй. Пусть уезжают.

– Но мы останемся без прикрытия, – испуганно проговорил Костин. – Ты, Старик…

– Кобра не умеет прикрывать задницу перепуганного человека, – усмехнулся Старик, – он убивает. А его работа уже выполнена. Жаль, конечно, что мы опоздали и не знаем, где находятся деньги и ценности Слуцкого. Ведь у него в Москве много чего осталось. Кто мог его убрать и почему?

– Но ты же слышал, его пытали. Видно, как раз и хотели узнать о деньгах и ценностях. Мы просто опоздали, и партия драгоценностей, похоже, потеряна навсегда. А интересно, что за дело у Слуцкого было с Воеводиным? – Он посмотрел на дверь и перевел взгляд на сейф.

Сидевший в соседней комнате Воеводин рассмеялся. На экране он увидел осторожно приоткрывающего дверцу сейфа Костина.

– Карта Якутии, – торопливо проговорил Костин, – и отмечен какой-то район. Вилюйский, – прочитал он. – Алмазы. Вот чем занимается Воевода. А все пытались…

– Слуцкий по отношению к вам действительно оказался сволочью. – В кабинет вернулся Воеводин. – А заниматься я желаю золотом. И думаю, ваш Бай об этом хорошо знает. Но почему он не ввел в курс дела вас?

Костин с картой в руке растерянно смотрел на него.

– Ваше любопытство вполне понятно, – улыбнулся Воеводин. – И здесь есть часть моей вины. О доверии между нами говорить рано, а я оставил сейф открытым. Хотя от людей Баева у меня секретов нет. Тогда как у него от вас таковые имеются. Как я понял из услышанного, Баев приговорил Слуцкого к смерти. Могу я узнать причину такого решения?

– Я еще не разговаривал с Баем, – пробормотал Костин.

– Ах да, – кивнул Воеводин. – У вас есть десять минут. Положите карту обратно и поторопитесь. Ко мне скоро придет клиент. Я, видите ли, работаю, господа. – Он вышел.

Костин схватил телефонную трубку.

– Сдурел? – Старик протянул ему сотовый.

Хабаровск

– Так я и думал, – процедил сидевший на диване пожилой узкоглазый мужчина. – Значит, опоздали. Ну что ж, пусть Кобра возвращается. Введите Воеводина в курс дела и постарайтесь выяснить, чем он сейчас занимается. Все. – Он отключил телефон и вздохнул. – Слуцкий, вот, значит, как ты отблагодарил меня. Но тебя постигла кара, а я потерял драгоценностей на двести тысяч долларов. Воеводин… Посмотрим, что ты можешь. Надеюсь, то, что успел сообщить Слуцкий, верно. Надо связаться с Ли, пусть займется поисками дочери Воеводина. Он хорошо держится. – Узкоглазый позвонил в колокольчик. В кабинет тут же вошла невысокая девушка. – Немедленно свяжись с Ли, – приказал он ей.

Тула

– Значит, Слуцкий убит? – засмеялся Марксист. – Ясно. Воевода далеко пойдет. Но его вот-вот остановят. Надеюсь, у него хватило ума убрать Гуськову. Здесь и я нарваться могу. Но Пристав должен молчать. Вот ведь идиот, подключил каких-то хулиганов. Славин – чемпион по боевому самбо, воевал дважды. А они пробыли в Чечне по нескольку месяцев и крутых из себя строят. Надо от них избавиться. А вот Пристава не хотелось бы терять. Гуськов был неоценим, знал все. Так, – он посмотрел на часы, – скоро приедет Богатова. Она сейчас просто счастлива – осталась богатой вдовой и делить ни с кем ничего не надо. Повезло. Но кто мог похитить Ледову? И почему Рука со своими на день раньше начали? Похоже, среди нас хамелеон завелся. Кто-то все знал и поэтому сумел перехватить Ледову. Но почему Рука начал раньше? – далеко не в первый раз спросил он и, как и прежде, не находя ответа, выматерился. – Надеюсь, после кончины Стапова они начнут шевелиться. Мне особо светиться в этом ни к чему. И так уже, можно сказать, нарисовался. Убрать Пристава? Тогда вообще не останется стукачей из ментовки. А ведь они работают и неофициально, потому как нет заявления, проводят расследование по делу о похищении Ледовой. И вполне возможно, они первыми выйдут на след похитителей. С другой стороны, если его прихватят, меня он сдаст сразу. Да, – вздохнул Марксист, – из двух зол выбирают меньшее. А что здесь меньшее? – Вздохнув, он налил в рюмку коньяк. – Может случиться так, что я сделаю выбор не в пользу Пристава.

– В общем, примите добрый совет, – говорил сидевшему напротив и жадно курившему парню мужчина в очках. – Мне будет гораздо легче снять срок вам всем. Вы не знали, что он милиционер. Он вас оскорбил и первым ударил. Свидетеля я нашел, и он будет говорить именно так.

– Да мы и сами поняли, что лучше просто на драку косить, – процедил парень. – Но Пристав, сука, должен нам бабки. Он нас подставил.

– Вы все получите, – пообещал адвокат. – Но сейчас держитесь того, что есть. Какую сумму вы желаете за молчание о Приставе?

– Да не помню я, кто стрелял, – сказал лежащий под капельницей Славин. – В тамбуре на меня эта троица набросилась. Нож у одного был. А может, и у двоих. Но у одного точно. Он меня полоснул по спине. А тут из «маузера» выстрел. И все, не помню я больше ничего. Медицина говорит, чудо просто – пуля попала…

– Знаю, – кивнул Ильин. – Но кто в тебя стрелял? Что из-за Гуськовой, сомнений нет. Этих троих наняли. Они ее не знают. Мы сначала думали, они ее охраняли, но нет. Кто-то узнал тебя, понял, что ты ведешь Гуськову, и натравил на тебя эту троицу, а сам наблюдал. Ну и когда понял, что ты вот-вот возьмешь их, решил тебя пристрелить. Хорошо, что вовремя наряд подоспел, а то бы эти трое ушли. Кстати, сержант Колин вроде бы знаком с парнями. По крайней мере его напарник утверждает, что Колин здоровался с одним из парней и тот попросил его в два последних вагона часа полтора не приходить. Значит, парни шли за тобой. С Колиным сейчас разбираются из службы собственной безопасности. Замечаний у него раньше не было, и он от всего отказывается. Но напарник утверждает, что короткий разговор Колина с парнями, точнее, с одним из них, был. А ты никого не заметил на вокзале?

– Да как раз с Колиным я и здоровался, – ответил Славин. – Мы с ним в Чечне были в командировке. Вроде нормальный мужик. Парни наверняка тоже там побывали. Так что, возможно, и был у них разговор. Но дело не в них, а в том, кто навел. Им сейчас адвокат наверняка уже предоставлен и говорит им, что лучше признать только драку, начатую, разумеется, мной, чем быть соучастниками покушения на жизнь сотрудника…

– Кстати, Гуськову так и не нашли, – перебил его полковник. – Она выскочила из электрички и пропала. У меня предчувствие, что мы ее не найдем, а если и найдем, то только труп.

– А что с Виктором? – спросил Славин.

– Завтра выпускаем, – поморщился полковник. – Хотя не очень хочется это делать. Он же начнет свое расследование. Сейчас ведется розыск Ледовой с детьми как пропавшей без вести. Что Ледова похищена, не сомневается никто, но явных доказательств тому нет, похитители не дают о себе знать. Ледов, разумеется, начнет искать виновных. И что будет – одному Богу известно. Конечно, при условии, что он есть, этот самый Бог.

– Ситуация, – вздохнул Славин. – А насчет ее дяди что-нибудь стало известно?

– Нет, пока никаких зацепок. Труп азербайджанца, убийство Богатова с бывшим прокурором, пристрелили Стапова, похищение Ледовой с детьми, попытка подставить Виктора – сплошные проблемы и никаких даже приблизительных ответов, кому все это надо.

– А у меня такое чувство, что Гуськову подставили. Почему она так поступила? Она могла просто остаться.

– Однако имеются показания о том, что она платила свидетелям против Ледова. Тут есть доля моей вины. Надо было брать ее сразу, но я надеялся, что она выведет нас на заказчика. Понимаешь, все это творит руками местных кто-то из Москвы. И судя по всему, причина – золото. Мне по секрету шепнули из столицы, что вот-вот должна поступить приличная партия золота из Якутии. И тут я вспомнил про Таегова, дядю Виктории, и убитого азербайджанца. Оба они из Якутии и, если так можно выразиться, пострадали в один день. Азербайджанец убит утром, а Таегов выехал вечером. Это как-то явно взаимосвязано. Нет, я не хочу сказать, что Таегов привез золото, но такое подозрение есть. Тогда похищение Ледовой с детьми и попытка подставить Виктора объяснимы. Таегов скрылся с золотом. А те, кто должен был взять золото, пытаются воздействовать на него через похищение Виктории с детьми. Виктора же просто убрали, чтобы не мешал. Все это, конечно, только предположения, и очень не хочется, чтобы они подтвердились, но эту версию мы прорабатываем. Вот как думаешь ты, кто в городе мог организовать похищение?

– Организовать могли и Ташкент, и Лоров. А вот кто отбил Ледову с детьми – это вопрос. И самое главное – зачем? Похитители Рука, Буря и Орган работали на Ташкента, они вроде были связаны с Буржуем. Но ведь кто-то перехватил Ледову. Вы не сомневаетесь в этом?

– Нет, конечно. В первую очередь подозрение пало на Горцова. Но только до тех пор, пока не увидели трупы Руки и тех двоих. С ними Горцов работать не стал бы никогда. А отбить он просто не смог бы. Хотя бы потому, что там были задействованы как минимум трое. А Горец всегда работает один. К тому же, чтобы убить похитителей, надо знать время и место нападения. Горец этого не мог знать. Ну даже предположим, что он с кем-то отбил Ледову, но тогда какого черта он ее не отпускает? И где он ее может держать?

– Что слышно о Вике и детях? – спросил Ледов вошедшего в камеру Рыбкина.

– Да все то же, – вздохнул тот. – Их разыскивают как пропавших без вести. А что это такое, ты знаешь. Таегова вообще не ищет никто. Тебя завтра выпустят, – тихо сообщил он. – Все свидетели привлечены…

– Скорей бы! Я примерно знаю, кто мог похитить Вику и детей.

– Снова намутишь воды, – попробовал урезонить его Рыбкин, – и в камеру по вполне реальному делу попадешь. Так что мой тебе совет: держи себя в руках.

– А ты бы мог? – зло спросил Виктор. – Вам легко говорить, ведь не у вас жену и детей захватили, а у меня! И в камеру меня упрятали! А зачем?! Якобы для моего же спокойствия. Какое, на хрен, спокойствие?! С работы меня еще не вышибли?

– Нет, конечно.

– Вот дожил. Неужели поверили, что я эту шкуру убил?

– Его отпускают завтра, – сказал в сотовый Марксист. – А почему ты вдруг…

– Виктория Ледова похищена с детьми, – перебил его Воеводин. – И надо как-то дать узнать об этом Таегову. Ну, ее дяде или отцу, кто он ей там…

– А ты правильно мыслишь, – подумав, одобрительно проговорил Марксист. – Действительно, кто может знать, что Ледова похищена не теми, кто ищет Таегова? Но ведь Ледов не дурак, и если он только предположит, что к похищению Ледовой приложил руку кто-то из наших, он сразу затеет свое расследование. Я не завидую тому, кто окажется главным подозреваемым.

– Да черт с ними! Мне главное – спасти Эмму и узнать координаты места, где этот охотник, мать его, нашел золото. Специалисты дали высокую оценку золоту, которое было у Таегова. Вот и все, что…

– А вдруг Таегов действительно нашел золото в электричке? – перебил его Марксист. – Тогда как?

– Ну да! – насмешливо отозвался Воеводин. – Нашел золото в электричке Тула – Москва. И совершенно случайно оно оказалось из того же района, откуда он приехал. И от нечего делать он парился в вагоне поезда пять суток, а не летел самолетом, как раньше делал это дважды. И наконец, какого черта он поехал в Москву один, без своей племянницы и ее детей, которых считает своими внуками? Не многовато ли случайностей?

– Вообще-то да, – согласился Марксист. – И тем не менее Ледов начнет свое расследование, – повторил он. – Представляю, что…

– Это уже проблемы тех, кого он заподозрит. Надеюсь, ты лично не боишься?

– Нет, но ты мне лучше объясни, что с этого буду иметь я?

– Для начала мы проверим месторождение. И если там есть золото, поставим прииск или…

– А если нет?

– Я навел справки, – раздраженно сказал Воеводин, – у знающих людей. В том районе золото есть, но местами. А по золоту, которое было у Таегова, определили, что это не случайный так называемый всплеск.

– Хорошо, я согласен. В конце концов мы ничего не потеряем в деньгах. Там пушнина, рыба, мясо и золото все-таки имеются. Но как найти Таегова? А что, если просто отправить туда, в поселок, где он живет, людей, и…

– И что? – зло спросил Воеводин. – Ходить и спрашивать соседей, где Таегов нашел золото? Если мы его не найдем, все останется только мечтой. Нужен Таегов. И надо сделать так, чтобы он узнал о похищении Виктории с ее потомством.

– Может, дать объявление по телевизору?

– Слушай, а ты юморист!

– Я пытаюсь найти правильное решение, но злость мешает этому. А знакомые Таегова по Афганистану? Его, так сказать, боевые товарищи? Ты…

– Они понятия не имеют, где он. Когда Ледов выйдет, я должен знать о каждом его шаге. – Воеводин отключил телефон.

– Я бы тоже хотел знать, кто уволок Ледову, – отключив свой, пробормотал Марксист. – А главное, почему вдруг Рука на сутки раньше начал операцию. Черт, похоже, есть сила, которая не просто превосходит нас, но и контролирует наши действия и делает все по-своему. Очень хотелось бы узнать, кто они. Римма! – позвал он.

– Слушаю, Лев Леонидович. – В кабинет вошла секретарша.

– Свари мне кофейку, – попросил он. – И пусть Змей приедет. Он звонил?

– Да. У него появилась какая-то информация о похищении Ледовой. Но Змей сказал, чтобы я не говорила вам сразу, а только когда вы спросите…

– Свари кофе.

Римма вышла.

– Информация, – пробормотал Марксист. – Это хорошо. Змей обычно попусту не говорит. Значит, что-то мы уже будем знать.

– Не думал, что встречу тебя тут, – пьяно улыбаясь, проговорил крепко сложенный высокий молодой мужчина в камуфляже. – Глядь, Змей собственной персоной. А ты тут в командировке или по своим делам?

– Да так, – ответил верзила со шрамом на лбу, – проездом. А вот ты, видно, неплохо устроился и гуляешь свободно с дурочкой, – кивнул он на чуть оттопыренный карман куртки собеседника.

– Все законно. Ствол у меня с разрешением. Хозяин солидный. Хочешь устрою?

– Нет. Я люблю простор для души и мысли. А порой такое прикажут делать, что и…

– Это точно, – согласился «камуфляж». – Вот я никогда против баб и детишек ничего не делал, а тут пришлось, – поморщился он. – Хвост за мной имеется.

– А хозяин чем занимается? – спросил Змей.

– На золото замахнулся.

– Слушай, Бита, ты чего мне пургу метешь? Какое, на хрен, золото в Туле? Здесь, кроме самоваров и стволов, ни хрена не делают. Ну, – Змей усмехнулся, – еще пряники тульские.

– Сюда приезжал мужик с золотишком и пропал. Его нашли, жмур он. А вот золотишко исчезло. Хозяин вроде и знает, где оно, но тут еще золото появилось. Он хочет прибрать и это к себе. В общем, мутит что-то свое. А мне без разницы. – Бита снял пробку с бутылки коньяка и сделал несколько глотков. – Будешь? – Он протянул бутылку Змею.

– А кто хозяин?

– Слушай, – подозрительно посмотрел на Змея Бита, – ты что-то много вопросов задаешь. Думаешь, бухой я и все разложу по полочкам? Хрен угадал! – Он рассмеялся и выпил еще.

– Поехали ко мне, – предложил Змей. – Бабье будет путное, все при них, – подмигнул он Бите. – Давай?

– Не могу, – отказался тот и снова припал к бутылке.

– Да поехали! – Змей взял его за локоть.

– Земляк, – послышался голос сзади, – отпусти его.

Обернувшись, Змей увидел двоих крепких парней.

– Все нормально, парни, – улыбнулся он. – Это мой приятель. И я просто…

– Да не просто, – усмехнулся Бита, и Змей почувствовал тычок в бок чего-то маленького и твердого. – Ствол с глушителем, – улыбнулся Бита. – Дернешься, и это будет последнее, что ты сделаешь.

Парни подошли к машине. Один открыл дверцу джипа, другой сел за руль.

– Поехали, – сказал Бита. – Ты стал чересчур доверчив. – Он рассмеялся.

Змей ударил его локтем в висок, а дверцей – пытавшегося выскочить из джипа парня. Тот, заорав, схватился за разбитую в кровь голень. Змей снова сильно толкнул дверцу. На этот раз удар пришелся по голове. Парень потерял сознание. Второй перелез на место пассажира и, открыв дверцу, выскочил из машины. Рядом коротко свистнула пуля. Он присел и выстрелил из пистолета. Пуля, чиркнув об асфальт, ушла в сторону. Змей запрыгнул на капот и всадил пулю парню в затылок. Из придорожного кафе выглянули мужчина и молодая женщина. Змей, всадив пулю в затылок Биты, вытащил из кармана лимонку и, выдернув чеку, бросил гранату в дверь кафе. Соскочив с капота, выстрелил в выбежавшего из кафе мужчину. Грохнул взрыв. Кафе развалилось, и внутри что-то загорелось. Сев в джип, Змей завел мотор. Сзади кричал от боли в сломанной голени очнувшийся парень. Змей, не поворачиваясь, сунул руку между спинками передних сидений и нажал на курок. Проехав метров двести, джип свернул с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую в лес.

– Тут пожар! – кричал в сотовый пожилой мужчина за рулем «Волги». – Я ехал и вдруг услышал взрыв. Сразу дым повалил. Я из-за поворота выехал, вижу – кафе горит!

– Где вы? – спросили его.

– Что там? – спросил у сержанта дежурный офицер.

– Угнан джип.

– Это уже третий за сегодняшний день, – усмехнулся он. – А еще почти девять часов до…

– Группу на выезд! – раздалась команда.

– Я знал его по службе в спецназе, – говорил Змей. – Потом мы вместе под статью попали. Каждый думал, что другой осужден. Меня вытащили вы, а Биту, видимо, его хозяин. Я думал, что вызвал его на откровенность, а он специально возбуждал мое любопытство. Им был нужен я.

– Значит, все сказанное им ложь? – спросил Марксист.

– Не думаю. Бита прекрасный боец, но разговаривать не умеет. В группе этому не учили. Он говорил правду. Тем более что все-таки он опьянел. Таблетки трезвости, конечно, имеют свой эффект, но он слишком много выпил. Поэтому я и справился с ними.

– Значит, есть какой-то хозяин, кто удерживает Ледову, – сказал Марксист. – Хозяин интересуется золотым месторождением и знает, где находится охотник. Интересно… Значит, Ледову он просто спрятал от нас. Тогда это многое объясняет. Получается, у Ташкента есть человек, который работает на этого самого хозяина, иначе как бы тот узнал про…

– Точнее будет сказать – работал, – поправил его Змей. – Рука руководил похищением. Он сообщил хозяину место и время. Судя по всему, убить должны были только помощников Руки, но хозяин решил, что тот ему больше не нужен. И, как я понял, этот хозяин вас тоже знает. Бита вышел на меня специально.

– Ты прав. Надо сообщить об этом Воеводе. – Марксист взял сотовый телефон.

– А вдруг этот хозяин и есть Воевода? – остановил его Змей.

Марксист нахмурился.

– Я об этом не подумал. Хотя у него украли Эмму. Нет, – уверенно проговорил он, – Воевода не стал бы вводить в курс дела меня, если бы у него была Виктория. Он поставил бы ее дядю перед выбором: или укажешь месторождение и вернешь дочь, или…

– Но как он сообщит Таегову про Вику, – улыбнулся Змей, – если сам не знает, где находится таежник?

– Тоже верно. – Марксист снова задумался. – Вот шарада, мать ее! Но все-таки Воевода сказал мне о золоте. Нет, он не знает о Ледовой. – Взяв телефон, он набрал номер.

– Что? – держа сотовый, спросил плотный мужчина. Выключив пультом телевизор, повторил: – Что ты сказал?

– Бита и его парни – трупы! – услышал он раздраженный мужской голос. – Их бывший сослуживец Биты сделал. И кафешку взорвал. Змей, кажется, его зовут. Он на какого-то авторитета работает. На кого, неизвестно. Так что надо мочить бабу и грызунов и сваливать.

– Погоди, – растерялся мужчина, – как это – мочить? Такого уговора не было. Это ты придумал? Я сейчас позвоню…

– Делай, как тебе говорят! – прорычал абонент.

– Я все-таки позвоню шефу. – Мужчина отключил сотовый и сразу набрал номер.

– Странно, – сказал Горец, – если Ташкент сам ищет Ледову, то где она? Кто…

– Там хлопнули Руку с подельниками, – перебил его Дровосек. – А мента этого, ну, Ледяного, подставили. Его, говорят, завтра выпускают. Он к тебе наверняка придет разборки наводить, так что лучше тебе на время…

– У меня мать больная, никуда я не уеду. Ледяной не совсем дурак, наверняка понял, что я не при делах. Да если честно, на такое я и не способен. Не то чтобы не смог, просто не пойду никогда на подобное.

– Но ведь хотел, – напомнил Дровосек. – И за ней, и за ментом следили. Выходит…

– Да я просто хотел помешать похищению Ледовой с детьми. Ледяной матери лекарство привез, помогло здорово. А там кто-то другой влез. Я думаю, что это приятели Ледяного, а теперь понты колотят, вроде как ищут.

– Да нет, бабу Ледяного и грызунов его в натуре уволокли. Я с участковым базарил. Кто-то умыкнул Ледову и детишек.

– Во дела, а я думал, приятели Ледова тех, кто показания дал, раскололи.

– Тут и мы поработали. Если честно, то не хотел я за мусора вступаться, но когда узнал, что бабок у них срубим, с удовольствием согласился.

– Ты базарь поменьше, – усмехнулся Виталий, – а то по статье за разбой загремишь.

– Автослесари наверняка на мусоров думают, – рассмеялся Дровосек. – И бабки сами пихали: мы показания напишем, а вы на маг запишите, мы подтвердим, и бабки, которые нам дали, возьмите, – посмеиваясь, вспомнил он.

– Хорош, – остановил его Виталий. – Значит, Ледову и детей действительно похитили. Вот что, смотайся-ка в город и перетри с Удавом. Он наверняка в курсе дела.

– Удав? – удивился Дровосек. – Откуда он-то может знать эти дела? Он в последнее время…

– Съезди и поговори, – повторил Горец. – И насчет автослесарей выясни. Дали они показания?

– А куда они денутся? – рассмеялся Дровосек. – Бегом рванули в ментовскую, даже сухарей не насушили.

– И все-таки узнай.

– А ты его купил или так добазариться сумел с ментом? Я когда увидел…

– Меньше вопросов. Среди ментов тоже нормальные мужики есть.

– Ага! – насмешливо согласился Дровосек. – Только в основном в кино…

– Вперед и с песней, – выпроводил его Виталий.

– Пристрелил троих и швырнул лимонку в кафе, – говорил старший лейтенант милиции. – И еще одного убил. Тот, видно, из кафе выскочил. Он его и…

– Свидетели есть? – спросил подполковник милиции.

– Нет.

Выругавшись, подполковник пошел вверх по лестнице. Мимо старлея двое милиционеров вели Ледова.

– Привет, Виктор, – кивнул старший лейтенант.

– Здорово, Толик, – отозвался тот.

– Покурите, – посмотрев по сторонам, кивнул один из милиционеров.

– Что о Вике слышно? – спросил Виктор.

– Ничего, – вздохнул старлей. – Розыск ведется, но ни единой зацепки. Тут вообще началось черт знает что. На двенадцатом километре кафе придорожное взорвали. Свидетелей нет, никто ничего не видел. Да, тут автослесари заявились с повинной, все трое.

– Пошли, Виктор, – шагнул к нему один из конвоиров. – Начальство ждет.

– Увидимся, – кивнул Ледов.

– Тебя выпустят, – сказал Анатолий.

– Да знаю я кое-что, – потушив окурок, кивнул плешивый мужчина. – А тебе-то на кой все эти дела? Ты же никогда не лез в такие дебри.

– На Горца эту хренотень вешают, – пояснил Дровосек. – А сейчас выйдет мужик этой бабы. Ледяной. Сам прикинь, что будет. Он же тогда Горцу…

– Короче, так. Скажи Горцу, пусть сам нарисуется. Есть кое-какие…

– У него маманя больная, – перебил его Дровосек. – Он от нее никуда.

– Сам прикачу к нему вечерком, – решил плешивый и, не прощаясь, вошел в подъезд девятиэтажки.

Коротко выматерившись, Дровосек подошел к видавшей виды светло-зеленой «Ниве».

– Не получился базар? – завел машину сидевший за рулем Рябой.

– Строит из себя, – процедил Дровосек. – А на деле…

– А почему Дорина Удавом прозвали? – спросил Рябой.

– У него руки видел какие? Поймает, и все, привет и лучшие пожелания. Я с ним в зоне был, на лесоповале в Вятлаге. Так он там одного заблатненного хапнул, тот враз все рамсы попутал. Потом неделю пошевелиться не мог.

– Слышь, Серега, а ты Дровосеком почему стал называться?

– Да в зоне мастер из вольных базарил: ты, мол, Овторов, лес не рубишь, а сечешь. Так и прозвали Дровосеком, – засмеялся он. – Покатили. Нет, тормозни, – тут же приказал он. Рябой остановил машину.

– Чего ты?

– Видишь, – кивнул вправо Дровосек, – двое от иномарки канают? Я одного знаю, он москвич, по делу о золотишке проходил. Откупили его. Он так из суда вольным вышел. Что же он тут делает?

– Это который?

– Да вон амбал в очках, рядом с ним баба канает. Точно к Удаву топают. Вот что, ты не в кипиш занырни в подъезд и посмотри, куда эта парочка зайдет. Давай.

– И зачем он нам нужен? – спросила миловидная брюнетка.

– Надо поговорить с ним, – ответил идущий рядом рослый молодой мужчина. – Тут произошло кое-что – Биту убили. Он что-то говорил про своего бывшего сослуживца. А Дорин много чего знает и рассказать может. Согласись, Анжелика, что убить Биту с его парнями – задача не из легких.

– Согласна, – улыбнулась она. – А ты, Рудик, справился бы с Битой?

– Нам в этот подъезд, – ушел от ответа тот.

Рябой медленно подходил к дому.

– Кодовых замков нет, – услышал он голос женщины. – Какая квартира у этого типа?

– Тут кое-кто появился, – говорил в сотовый Дровосек. – Кажется, что-то вырисовывается. Но нам от этого надо держаться подальше. Столичные ребятишки тут нарисовались, к Удаву нырнули. Один, сто пудов, к золоту отношение имеет. Сейчас Рябой за ними канает. Если к Удаву, значит, верняк…

– Они на тачке? – спросил Виталий.

– Да. А почему ты спрашиваешь?

– Когда выйдут, проследите, куда поедут. Ясно?

– Да ты совсем охренел, земеля, ты понимаешь, куда лезешь? Это же…

– А ты понимаешь, что нас могут не за хрен на нары отправить? – перебил Виталий. – Кто еще мог умыкнуть Ледову с детишками, если не я? А ты со мной…

– Во, блин, попал в переплет! – плюнул Дровосек и увидел бегущего к машине Рябого. – Ну? – спросил он.

Тот, сев за руль, шумно выдохнул и кивнул.

– И про фраерка с дипломатом, надеюсь, ты тоже помнишь, – усмехнулся Виталий, – а это все звенья одной цепи.

– Понятно, – ответил Дровосек и отключил сотовый. – Попасешь за ними, – сказал он Рябому, показав на стоявший метрах в двадцати «мерседес» с московским номером.

– Вообще-то я не в курсе, – покачал головой Удав. – Слышать слышал. Но мне никто ничего не предлагал. Базар идет, какой-то московский азика завалил, по наколке работал, из команды Ташкента. Так по крайней мере базарят, хотя, может, и порожняк гонят. Ты-то кто есть, собственно? – спросил он.

– Да мы заинтересованные лица, – ответил Рудик. – Нам очень бы хотелось найти золотишко и человека, который пришил нашего…

– Ну тут вы не по адресу. Про такие дела…

– Но ты же занимаешься золотишком, – улыбнулся Рудик. – И наверняка знаешь…

– Я не знаю, кто кого мочил! – резко перебил его Удав. – Да, скупаю по дешевке ворованное золотишко, но в изделиях. С чистоганом, может, и рад бы связаться, но где его тут найдешь? А кто вас прислал-то? Может, вы от…

– Мы тебе сказали. Значит, ты ничем помочь нам не можешь? – покачала головой Анжелика.

– И рад бы, но не в курсе дела. Поэтому не смею вас больше задерживать. – Поднявшись, Удав длинной для своего тела мускулистой рукой показал на дверь.

– Все-таки у тебя еще есть шанс остаться живым, – засмеялся Рудик. – Вот телефон, – он положил на стол листок с номером сотового, – позвони, если надумаешь говорить. И на всякий случай начинай отсчет дней. У тебя их три. Время пошло. Запомни: ровно через трое суток в это время ты умрешь.

Удав метнул в него табуретку. Рудик увернулся и отскочил к двери.

– Время пошло, – повторил он и, открыв дверь, выпустил из квартиры Анжелику. Затем, кивнув Удаву, вышел сам. Удав криво улыбнулся и посмотрел на календарь. Взял сотовый и набрал номер.

– Во, блин, времена пошли, – голосуя на дороге, ворчал Дровосек. – Две тачки проехали. Никому, видно, бабки не нужны. Земеля, выручай! – Он подскочил к открытому окну остановившейся «семерки». – Хотя не надо, – увидел он «Ниву» Рябого.

– Нашли сыскаря, – заворчал остановивший машину Рябой. – Что я вам, частный сыщик, что ли? Запоминай, Оружейная, десять. – Он посмотрел на Дровосека и завел машину.

– Думаешь, понял? – стоя у окна, спросил генерал-лейтенант.

– Вряд ли, – ответил Ильин. – Любит он и жену, и детишек. Его же Гуськов подставил…

– Как бы дров не наломал. Так… Установить за ним круглосуточное наблюдение. Докладывать лично мне. Что со стрелявшим в Славина?

– Ищем. Пока никаких зацепок.

– О розыске по трупу азербайджанца я уже и не спрашиваю, – повысил голос генерал. – И по взрыву кафе и убитым там тоже не спрашиваю. Мне что, надо просить помощи у соседей или в Москву ехать кланяться? Привлеките, пожалуйста, сотрудников, которые могут искать преступников. За последние два месяца не раскрыто ни одного серьезного преступления. А показатель раскрываемости ползет вверх. В общем, так, – он отошел от окна и вернулся к креслу, – мне нужны результаты по убийствам.

– Тебя домой? – завел машину Рыбкин.

– Сначала в больницу к Славину, – ответил Виктор. – А потом не знаю. Я дома, наверное, с ума сойду. Черт возьми, их нет уже почти неделю, и ничего не известно. Давай к свидетельнице. Я должен с ней поговорить.

– Перестань, Витька, тебе приказали не соваться в это…

– А если бы похитили твою мать?

Рыбкин завел машину.

– Зря ты это делаешь.

– Я только хочу поговорить с ней, вдруг она мужу и отцу похищенных скажет больше.

– Что? – Ташкент вскочил. – И какого хрена ты молчал раньше?

– А что ты так нервничаешь? – усмехнулся Буржуй. – Что она им может сказать? Про Руку и его приятелей менты и так уже знают. Кстати, тебя дергали?

– Да, два раза. Но так, на понт брали.

– Ледяной вышел, – сказал Буржуй. – И похоже, у тебя начнутся неприятности. Ледяной только по фамилии холодный, а дважды был в Чечне и еще просился. Боевой мужик, что и говорить.

– Да я хрен на него забил! – процедил Ташкент. – Видал я таких боевых знаешь где?

– Догадываюсь. В общем, я тебя предупредил, что Ледяной на свободе. А насчет этой шкуры не ломай уши. О нас она сказать ничего не может. Тут кто-то кафе на двенадцатом километре взорвал. Надо бы выяснить кто. Не твои придурки?

– Нет, конечно. Базар идет, что те на московской тачке были. Вроде как от Мухомора приезжали, искали кого-то. Вот и нашли, видно.

– Я уже много раз говорила об этом, – недовольно вздохнула женщина в домашнем халате. – И ничего нового сказать не могу.

– Я муж той женщины, – глухо произнес стоявший у двери Виктор, – и отец мальчика и девочки. Я хотел бы знать все.

– Но я обо всем рассказала в милиции, – помолчав, тихо ответила она. – Я, ей-богу, больше ничего не знаю.

– Извините…

Виктор спустился по лестнице и вышел из подъезда. Остановился и посмотрел на окна третьего этажа. У раскрытого окна стояла женщина.

– Спасибо! Большое спасибо! – крикнул он и приветливо махнул рукой. Удивленная женщина тоже помахала. – Остается надеяться, – садясь в машину, пробормотал Виктор, – что похитители знают, что меня освободили, и пасут свидетелей. Ты говорил о каком-то частном детективе, – посмотрел он на Рыбкина.

– Славин нашел кого-то. А за что это ты ее благодарил? Сказала что?

– Это называется ловля на живца.

– Ты сдурел! – Рыбкин резко вжал тормоз. – Ты же ее подставил! Ты совсем…

– Поэтому мне и нужен частный сыщик! – отрезал Виктор.

– Ты думаешь, ее пасут?

– Уверен.

– А ты думаешь, они не знают, что тебя выпустили? Наверняка уже все знают. Да, непонятное что-то происходит. Вчера вечером автослесари все втроем вприпрыжку прискакали и с ходу начали давать показания. Мол, купила их Гуськова. Перепуганы были до крайности. Кто-то на них здорово жути нагнал. Правда, говорят, что деньги пообещала, но не дала. Сейчас сидят. Хотели их под подписку отпустить, так они уперлись, скандал устроили – желают понести заслуженное наказание. – Рыбкин засмеялся. – Наши высказали предположение, что они узнали о том, что ты вышел. Но где-то они пять дней пропадали и об этом ни слова не говорят.

– Понятно! – Виктор усмехнулся. – А я на тебя думал. Выходит, ошибся. Впрочем, ты на такую подлянку не пошел бы.

– Что? – не понял Рыбкин.

– Давай к Славину, – напомнил Виктор.

– Что? – спросил в сотовый Ташкент.

– Он ей спасибо сказал, – услышал он женский голос. – И довольный такой в машину сел. Там еще какой-то мужик был.

– Ладно, следи дальше. Бабки тебе привезут. – Ташкент отключил телефон. – Похоже, Буржуй прав, – пробормотал он. – Ледяной свое следствие начал. Но что ему эта сучка сказала? Ледяной просто так благодарить не будет. – Ташкент быстро набрал номер.

– Мужик он нормальный, – сказал Славин, – даже денег не взял, хотя они и влипнуть из-за нас могли. – Он взглянул на Рыбкина.

– Это точно, – подтвердил тот.

– А ты, значит, подставил Уткину, – посмотрел Славин на Виктора. – Она действительно ничего не знает. Ох уж эти олухи из ДПС, мать их! Когда она их позвала, они стали все там осматривать и вызвали группу только минут через двадцать. Ну разумеется, город закрыли уже поздно. У похитителей фора была минут двадцать пять – тридцать. Однако кто они, так и непонятно. Вроде как заступились, спасли от Руки. Но странно, ничего больше не слышно. Зачем похитили Вику с детьми, если ты сидел? Может, сейчас что-нибудь потребуют?

– Может, и так, – кивнул Ледов.

Все трое помолчали. Потом Виктор вскочил:

– Я домой. – Он выбежал из палаты.

– Дуй к Алтунину, – сказал Рыбкину Славин. – И объясни ситуацию. Потом заедешь к Сомову. Хотя нет, ему я сам позвоню. Дуй к Алтунину.

– Да кто этот Алтунин-то? – спросил Рыбкин.

– Семен Иванович, – ответил Славин, – частный детектив.

– А зачем к Сомову? – поинтересовался Михаил.

– Поезжай к Алтунину, – повторил Славин.

– Ого! – усмехнулся Дровосек. – Ледяной голосует. Тормозни, – сказал он Рябому.

– Ты офонарел?! – огрызнулся тот, но начал притормаживать.

– Улица Свободы, дом двадцать один, – подскочил к машине Ледов.

– Садись, – кивнул Рябой.

– Наглушняк, – требовательно проговорил в сотовый Ташкент.

– Все будет тип-топ, – ответили ему.

– Снова работа, – подмигнул симпатичной молодой блондинке худощавый парень. – Наконец-то и я понадобился.

– Семен Иванович послал своих на дело, – ответила женщина, – вот и вспомнил о тебе. Кстати, я отказывалась от такого напарника. Тебе, Женька, не в частном агентстве работать, а в группе захвата.

– Я и приставлен для вашей охраны, – весело ответил он. – А вы, Варя, как к Алтунину попали?

– Я с его женой, Лидой, знакома. Ой! – вскрикнула она. – Куда ты под красный прешь?

– Так сказали, чтоб быстро. И никого там не было. Чего ждать-то?

– Вот так аварии и происходят. Я обязательно Семену Ивановичу расскажу.

– Вот этот дом, – кивнул Евгений и начал притормаживать. – Где встать?

– Вон у магазина стоянка.

«Восьмерка» припарковалась около темно-зеленого джипа.

– Хороша машина! – Евгений с завистью покосился на внедорожник. – Вот бы такую… А то отец подарил «восьмерку». Уже два года на ней катаюсь. Да хорошо, что хоть такая есть.

Варя молча вышла из машины и направилась к магазину. И сразу, словно что-то забыв, вернулась.

– Вы что? – спросил Евгений.

– В джипе четверо. Один сообщил по телефону, мол, мы на месте, что делать?

От джипа к дому двинулись трое крепких парней.

– К ней они идут, – вздохнула Варя и достала сотовый.

Евгений быстро вышел из машины и стал догонять парней.

– Женька! – крикнула она. – Немедленно вернись!

– Они пошли, – услышала Варя голос сидевшего за рулем джипа парня. – Да она им откроет, ксива у Жлоба ментовская. Откроет.

Услышав вызов сотового, Евгений, не замедляя шага, поднес трубку к уху.

– Женька, – взволнованно заговорила Варя, – они идут к Уткиной. У них фальшивое удостоверение! Я звоню в милицию. Вернись!

– Что? – громко спросил он. – Не слышно ничего!

Трое подошли к дому и, остановившись, о чем-то коротко переговорили. Один остался у подъезда, двое вошли. Евгений сказал в трубку:

– Я уже у подъезда. Сейчас буду. Иду! – Он подошел к дверям.

Коротко стриженный амбал курил на скамейке рядом. Евгений вошел и бегом стал подниматься по лестнице. «Номер квартиры не знаю», – подумал он. На третьем этаже лифт остановился. Евгений сбавил шаг.

– Эта затаенка? – послышался голос одного из двух вышедших из лифта парней.

– Вот она, – отозвался другой, – сорок первая. Звони и показывай ксиву. Скажи, что пара вопросов имеется.

Парни подошли к двери. Евгений, мурлыча под нос какой-то мотивчик, поднимался к площадке.

– Кто там? – раздался из-за двери сорок первой квартиры женский голос.

– Милиция. – Рыжеватый парень поднес к глазку раскрытое удостоверение. – Пару вопросов вам надо задать, Елизавета Ан…

– Это бандиты! – прыгнув вперед и ударом ноги отбросив лжемилиционера к стене, заорал Евгений.

Второй получил удар пяткой в низ живота и, согнувшись, осел. Первый выхватил нож и рванулся к Евгению. Тот блокировал руку с ножом. Но бандит за секунду до этого перебросил нож в левую. Евгений, получив удар ножом в правый бок, упал. Бандит ударил его ногой в голову. Снизу бежали двое милиционеров. Бандит с ножом рванулся наверх.

– Стой! – бросаясь за ним, крикнул сержант. Другой присел около скрючившегося Евгения.

– Жив я, – простонал тот. – Этого бери, – кивнул Евгений на поднимающегося второго бандита. Милиционер наставил на него пистолет.

– На пол! – крикнул он. – Руки перед собой! Пристрелю!

– Твой я, командир, – просипел тот и выполнил команду. Наверху раздались собачий лай и крик.

– Тарасов! – крикнул милиционер. – Как ты?

– Взял! – ответил ему громкий голос. – Женщине с собакой спасибо.

Вверх по лестнице бежали трое в штатском.

– Успели, – облегченно выдохнул один.

– «Скорую» надо, – кивнул на бледного Евгения милиционер.

– Сюда! – услышали выскочившие из «шестерки» трое оперативников и бросились к джипу.

– Я тебя, шкура! – орал сидевший с заложенными за голову руками водитель. – Порву, сучка, на мелкие кусочки!

У джипа с пистолетом в вытянутой руке стояла Варвара. Подбежавшие опера вытащили из машины водителя и, уложив на асфальт, нацепили на него наручники.

– Тварь позорная! – завопил водитель. – Я тебя, су…

– Закрой пасть! – резко пнул его один оперативник.

– Игрушка? – улыбнулся второй, кивнув на пистолет. Опустив руку, Варя вытащила разрешение на ношение огнестрельного оружия. – Уже два года он у нее, – уважительно проговорил оперативник.

– Там ваш напарник ранен, – кивнул в сторону дома третий.

Ахнув, Варвара побежала к подъезду.

– Твою мать! – вывернув руль, крикнул Рябой. Открыв дверцу, Ледов выпрыгнул. Сидевший сзади Дровосек, обхватив голову руками, упал на сиденье. Две пули прошили дверцу слева. «Нива» ткнулась в угол железного гаража. Рябой вывалился из машины.

Из-за гаража двое стреляли по лежавшему на куче песка на детской площадке Ледову. Рябой, пригибаясь, наклонил сиденье вперед, дав возможность выбраться Дровосеку. Тот выскочил и упал на землю.

– Сучары позорные! – увидев простреленные задние колеса, взвыл Рябой и вытащил из-под сиденья охотничий обрез. Взвел курки и, матерясь, выстрелил дуплетом.

Из-за угла вывалился длинноволосый парень. С матом, зажимая рукой плечо, от гаражей по двору бежал другой.

– Убью, гребень! – перезаряжая обрез, рванулся за ним Рябой.

Наперерез ему мчался Ледов. Бандит, опасаясь разъяренного водителя с обрезом больше, чем капитана, продолжал бежать по двору. Ледов в прыжке достал его ударом ноги.

– Дай мне его, гребня! – подбегая, крикнул Рябой. – Кончу мразь! Батя машину мне больше не даст!

Подоспевший Дровосек сумел вырвать у него обрез. Рябой начал пинать бандита ногами.

– Да уйми ты его! – смеясь, сказал Дровосеку Виктор.

– Это тачка его бати, – оттаскивая матерящегося Рябого, объяснил Дровосек, – вот он и разбушевался. Не даст больше батя тачку-то.

– Починим – и не заметит, – пообещал Виктор. – Ты пушку-то протри хорошенько и брось, – посоветовал он.

– Во, блин, и заступись за мента! – зло проговорил Рябой. – И тачку расшмаляли, и ствол брось. Да еще в камеру сунут.

– Тачку сделаем, – повторил Виктор. – А насчет камеры даже не думай. Но обрез надо выбросить. – Он покачал головой. – Хотя нет, дай мне. А то начнут спрашивать, кто стрелял. Как там второй? – посмотрел он на лежащего около гаража бандита.

– Живой, – подошел к нему Дровосек. – Заряд картечи в грудь поймал. Расстояние большое, а то бы хана ему.

Из окон начали выглядывать перепуганные жильцы. Из подъезда выскочили двое мужчин с пистолетами и бросились к гаражам. Виктор набрал номер на сотовом, что-то быстро сказал в трубку и отключил телефон. Потом кивнул продолжавшему материться Рябому:

– Поезжай на старый стадион, там мастерская Павлюка, он ждет тебя. За пару часов все сделают. Платить не придется, – улыбнулся он. – Хотя подожди, надо группу дождаться. В машине пулевые пробоины. Нужно зафиксировать…

– И долго это? – вздохнул Рябой.

Ответить Виктору помешал вызов сотового.

– Подставил ты Уткину, – услышал он голос Рыбкина. – И если бы не частный детектив, ей была бы хана. Кстати, парень из агентства ранен, на нож нарвался.

– Взяли кого-нибудь? – спросил Виктор.

– Да, четверых. Трое попорчены трошки. Около подъезда один выступал, ну, ему парни всыпали. Водитель остался цел. Стволы у каждого. С ними будет работать Ильин. Уже адвокаты появились. В общем, наши они, но самое большое, что им предъявят, незаконное хранение оружия и попытка проникновения в жилище. Они пытались войти, предъявляя фальшивое удостоверение.

– Чьи они шестерки? – поинтересовался Виктор.

– Ташкента. Хотя говорят, что на себя работают. Пушки, мол, только нашли и зашли просто воды попросить.

– Ладно, – усмехнулся Ледов. – А меня тоже пытались подстрелить. Спас обрез одного потомка кулака, – рассмеялся он.

– Как это? – удивился Рыбкин.

– Все потом объясню, – увидев машину опергруппы, сказал Виктор. – Пока. – Отключив сотовый, он направился к троим вышедшим из машины оперативникам.

– Во, блин, попали, – проворчал Рябой. – И тачку попортили, и врагов нажили, да еще и мента спасли. – Он выматерился.

– Не мента, а себя, – сказал Дровосек. – Они, суки, не могли подождать, пока он выйдет, а начали шмалять по тачке. А ты здорово психанул! – расхохотался он.

– Ни хрена себе! – снова разозлился Рябой. – Паскуды гребаные! Меня батя теперь…

– Да ведь Ледяной пообещал, что сделают все чики-чики.

– Шакалы! – расхаживая по комнате, зло бормотал Ташкент. – Ничего, паскуды, не умеют. Шкуру и то сделать не смогли. Псы поганые! Если про меня вякнут, менты с ходу закроют. Твари пернатые!

– Ничего они не скажут, – уверенно проговорил Буржуй. – Потому что…

– А ты какого хрена у нас застрял? – перебил его Ташкент. – Делов, что ли, у тебя в столице нет?

– А вот это тебя не касается! – отрезал Буржуй. – Зря Воевода на вас понадеялся. Ни хрена вы не можете – ни украсть, ни покараулить. Вот на кой хрен ты послал своих бакланов к этой бабе? Она же ни хрена сказать не может. А ты снова светанулся. И сейчас твоих придурков жмут по полной программе. Твои остались на месте похищения и снова засветились. Тебе, похоже, надо в тень уходить.

– А что ты вообще тут делаешь? – снова спросил Ташкент. – Или решил Тулу под себя…

– Это не мой профиль, просто кто-то из вас хапнул золото. Здесь пропали двое курьеров, и я пытаюсь понять, кто же перешел мне дорогу. Ты с Удавом дела имеешь?

– На кой хрен он мне сдался? – равнодушно отозвался Ташкент. – Кто он есть-то, этот Удав? Никуда не лезет, в общак дает постоянно, претензий у братвы к нему нет. А что это ты вдруг Удавом заинтересовался?

– Да к нему ныряли тут двое. Бикса какая-то и фраер. Кстати, этого фраера видели с теми троими, которых у кафе сделали. Кто-то круче оказался. Не ваши это парнишки были?

– Не мои, это точно.

– Ну а я здесь по одной простой причине: надо найти Ледову. Странно получается – вроде вы хотели ее взять, а не смогли. – Буржуй покачал головой. – Ты потерял троих, и, выходит, тебе по хрену все эти дела. Да я бы землю рыл – моих троих какие-то…

– А я это и делаю, – раздраженно перебил Ташкент. – Я перетряхнул всех, кто мог на это пойти. И среди своих ищу суку, которая на Руку навела.

– Не там ищешь, – усмехнулся Буржуй. – Надо трясти тех, кто мог заставить Руку пойти на дело раньше. Ты что-то говорил о Горце.

– Да просто подставить его хотели, но не вышло. Он Руку и не знал. Не Горец это, сто процентов. Там по крайней мере четверо работали. Трое делали Руку с парнями, а один был на шухере. Точнее, в тачке ждал.

– Да в курсе я, как все там было. Похоже, вмешался кто-то в ваши дела, а заодно и в наши. Серьезные мужики, по всему видно. И главное, мы даже приблизительно не знаем, кто именно. Воевода рвет и мечет. Получается, у этого придурка из Якутии серьезное прикрытие. Но тогда какого хрена он вышел на парней Вадима и предложил им золото? А кто-то влез и даже похитил дочь Воеводина.

– Да и нам хотелось бы знать кто. Надо Удава потрясти, ведь говорили о чем-то с ним шкура и фраер.

– Верно, – согласился Буржуй. – Но без наездов. Просто переговорить, и все дела. Кстати, ты думай, что будешь ментам втирать по поводу нападения на Уткину и попытки убийства Ледова. Тебе хороший адвокат нужен.

– Парни меня не потянут по делу, – уверенно сказал Ташкент. – Может, переговорить с Воеводой? Не его ли это бойцы к Удаву заныривали?

– Переговори, – кивнул Буржуй.

Москва

– Что-то непонятное происходит, – покачал головой Воеводин. – Какая-то сволочь влезла в наши дела. А началось все из-за этого охотника.

– Ответь, только честно, – попросил Костин, – это твои люди Самуила убрали?

– Да. Он стал слишком много на себя брать, и я подумал, что он работает против меня. И что теперь? Попробуешь убрать меня?

– Боже упаси! Мы приехали, чтобы убрать Самуила, но ты нас опередил. Куда же делись его бабки и драгоценности? У него было около пятисот тысяч евро и драгоценностей примерно на столько же. Надеюсь, ты успел их прибрать?

– Нет. Я об этом даже не думал. Деньги, которые он вложил в наше дело, остались у меня. Но там всего сто тысяч. Остальное он обещал внести после того, как узнаем координаты месторождения. Я его понял. Может быть, охотник действительно нашел золото где-то в тайге. Там такие находки изредка случаются. Мы хотели начать разработку сразу, как только узнаем место, а тут… – Он выругался.

– Что говорит тот, которого нашли на свалке? – спросил Старик.

– Да то же, что и сразу сказал, – ответил Воеводин. – Не знаю почему, но не верю я этому Кувалде. Не верю, и все. Может, интуиция или…

– У тебя дочь похитили, – сказал Старик, – и все мысли сейчас о ней. А кто же тогда увел дочь этого охотника? И кто там еще появился?

– Вот об этом я и хотел переговорить с вами, – кивнул Воеводин. – Вы не слышали о Бите? Это у него кличка такая. На кого он работает?

– А почему ты спрашиваешь? – взглянув на Старика, спросил Костин.

– Он засветился в Туле, – ответил Воеводин. – Искал кого-то. Его убили около придорожного кафе. В кафе бросили гранату, чтобы свидетелей не оставлять. Бита искал кого-то в Туле. И видно, нашел, потому что его убили. Так вы что-нибудь слышали о нем?

– Бита, – задумчиво повторил Старик. – Бита… Что-то знакомое. Но что именно, не вспомню. Где-то я слышал эту кличку.

– Подумай, – попросил Воевода. – Может, и вспомнишь. Мне кажется, за всем этим стоит кто-то серьезный. Биту в Тулу послал его хозяин. А его вы не знаете? Вполне возможно, что это тоже кличка – Хозяин.

– А откуда у тебя эти сведения? – спросил Костин. – Бита, Хозяин…

– Сообщили из Тулы. Я связываю это с похищением Ледовой, с похищением моей дочери и с тем якутским охотником, черт бы его побрал. Я не знаю, что делать. Кувалде я вроде бы и верю. Он ранен и довольно сильно избит, но что-то в его словах меня настораживает. А вот что именно, не понимаю.

– Начни пытать, – предложил Старик. – Если что-то действительно не так, мужик все выложит.

– Он человек Боевого, – возразил Воеводин, – а тот верит ему и не даст своего парня в обиду. Скорее всего я просто вижу в нем виновного – он не сумел отбить мою дочь, вот и все.

– Сейчас у Воеводы находятся двое людей Баева, – сказал по телефону мужчина лет пятидесяти, – и приехали они за душой Слуцкого. Но Воевода решил этот вопрос проще. Мы его и подтолкнули. Ты говорил с Ювелиром?

– Он не выходит на связь, – отозвался абонент. – Все прошло отлично, но он замолчал. На хате не появляется. Туда, куда надо, не приехал. Что-то темнит он.

– Найди его! – крикнул пожилой. – Иначе все пойдет к черту! Найди! И тогда решим, что с ним делать. Мне нужен этот якутянин. Как заставить его говорить, я знаю.

– Вот. – Фотограф положил на столик конверт. – Но ты в курсе, что…

– Конечно, – улыбнулся Алмазов. – Держи бабки. – Он достал из кармана триста долларов. – Хватит?

– Конечно. Для тебя я все сделал бы и бесплатно. Но сегодня утром мне звонил…

– Ну и ладно, – усмехнулся Алексей. – Я сразу же свяжусь с ним. Ладно, – он протянул руку, – пока. Спасибо, ты мне здорово помог.

– Обращайся, если будет нужно.

– Тебя подвезти?

– Я на маршрутке доберусь. Мне встретиться кое с кем надо. Может, он и отвезет.

– Ну, бывай! – хлопнул его по плечу Алексей и направился к выходу.

Фотограф кивнул и отпил кофе. Взглянул на часы. Встал и неторопливо пошел к бару.

– Коньячку сто грамм и лимон, – сказал он бармену. – Я… – Покачнувшись, он схватился за сердце и рухнул на пол.

– «Скорую»! – перепрыгнув через стойку, крикнул бармен.

– Что-то Алексей задерживается, – посмотрел на будильник Федор.

– Он хотел еще к кому-то заехать, – негромко проговорил Егор. Винтовка стояла у стены.

– А ты с ней как с бабой, – усмехнулся Федор, – не расстаешься.

– Оружие, оно, Федор, уход любит, – кивнул Таегов. – И с ней, – он посмотрел на винтовку, – я себя как-то спокойнее чувствую. А то пока не было ее, страх за сердце хватал. Вроде воевал и в тайге не раз дыхание смерти чуял. А не было того страха-то, который сейчас появился. А с ней, – он взял винтовку, – я им за просто так себя не дам, – качнул он головой. – Я вот сейчас прикидываю, и что-то странно все выходит. С чего это они за мной такую охоту устроили? Чего хотят? – пожал он плечами. – Ну забрали золото, и все. В конце концов, ежели боятся, что я их могу милиции заложить, прибили бы, и все дела. Так им надо место узнать, где я золото это взял. Мать их в тине болотной! – процедил он.

Федор рассмеялся.

– Лихо сказано, – посмеиваясь, кивнул он. – Только видишь, утром того дня какого-то фраера выкинули из электрички Москва – Тула с пером в спине. А у него золотишко в сумке было. Били его не за металл, а просто за то, что кавказец и блатовать начал. Нож вытащил. Короче, просто ссора. А в сумке золотишко оказалось. Потом базар прошел, что еще одного мужика сделали и у него золотишко отняли. Да не ты это, – усмехнулся он, увидев что Егор хочет возразить. – У тебя же, как Алмаз говорит, золото качества другого, да и вес не тот. В общем, как я понял, Воевода, есть такой мафиози, желает золотишко помыть. И думает, что ты места знаешь, где золото есть, такое, какое было у тебя. Впредь в электричках чужие сумки не бери! – Федор с усмешкой подмигнул Таегову.

– Да ни в жизнь больше, – клятвенно проговорил Егор. – И на кой я взял эту сумку? – покачал он головой. – Вообще-то надо бы Вике сообщить, что я жив и здоров. А то ведь наверняка уже волнуется. Я дам номер телефона, а ты позвонишь. Ладно?

– Я бы не стал этого делать, – проговорил вошедший Алексей. – Они знают адрес твоей племянницы и наверняка прослушивают телефон.

– Это точно, – кивнул Федор.

– Давай адрес, – сказал Таегову Алексей. – И кто-нибудь из нас съездит и все узнает на месте.

– В натуре, – поддержал его Федор. – Хоть я скатаюсь, хоть он. А можно и послать кого-то, – усмехнулся он.

– Могу и я поехать, – улыбнулась Настя.

– С ним, – кивнул на Алмазова Егор. – Вдвоем-то сподручнее. Пара влюбленных голубков, – улыбнулся он. И тут же нахмурился.

– Ты чего? – спросил Федор.

– Да все про Кувалду думаю, – признался Таегов. – Как он там? Вдруг не поверили или отец этой стервозы его просто-напросто для подстраховки пытать начал. Пропадет парень. Даже если скажет, где она, все равно убьют.

– Он ничего не скажет, – уверенно произнес Алексей.

– Поедем на моей машине, – предложила Настя.

– Но тебя тоже вроде бы ищут, – напомнил ей Егор. – А если какой-то мент, ну, из тех, кто куплен этой самой мафией…

– Все будет нормально, – улыбнулся Алексей.

– Ну, – спросил майор милиции, – что с ним?

– Сердце, – ответила женщина-врач. – Инфаркт. У него до этого уже дважды были приступы, а этот добил его.

– Значит, криминала нет?

– Нет.

– Да хрен его знает, – недовольно проговорил Серьга. – Он сидел с каким-то мужиком, потом тот ушел. Миков допил кофе и подошел к бару. Что-то заказал и рухнул. Медицина говорит – инфаркт стебанул.

– А как выглядел тот, с кем он сидел? – спросил Воеводин.

– Рослый молодой мужик, – ответил Серьга. – Из славян. Ну то есть не кавказец. Миков последнее время с кавказцами снюхался. Он ксивы ништяк делал. Видно, кто-то из кавказцев и нашел ему клиента.

– Понятно, – кивнул Воеводин. – Его видели с тем, кто был у Озерской. Кстати, она не вернулась?

– Никто не видел, – покачал головой Серьга. – Но если хотите, мы соседей прижмем.

– Нет, – отказался Владимир Сергеевич. – И так слишком много наследили. Милиция уже ищет этого Таегова. Неофициально, но тем не менее. Что узнал насчет хозяина? – посмотрел он на вошедшего Вадима.

– Ничего, – испуганно ответил тот. – Был Хозяин раньше. Но в девяносто четвертом его убили. Завелись дела какие-то у него с чеченской диаспорой. Ну в общем, хлопнули того Хозяина.

– Чем он занимался? – поинтересовался Воеводин.

– Золотом, – ответил Вадим.

– Золотом? – прищурился Владимир Сергеевич. – Ладно, мне нужны точные данные о том, которого убили чеченцы.

– Хорошо, – ответила Рената.

– Мне нужна Озерская, – напомнил он Серьге. – Ее не надо бить, вообще никакого насилия. Мне просто надо поговорить с ней.

– Понял, шеф, – кивнул Серьга.

– Что с Федоровым? – спросил Воеводин вошедшего невысокого мужчину.

– Да просто мотается по Москве, – ответил тот. – Дважды был на даче в километре от Свободы. Небольшая хибарка, которую ему подарил один старый карманник. Он два года назад умер в лагере.

– Надо навестить Федорова, – посмотрел на Серьгу Воеводин. – А что с Алмазовым?

– То же, что вы говорили, – кивнул невысокий. – Воевал…

– Чем он занимается сейчас? – нетерпеливо прервал его Воеводин.

– Имеет небольшую ювелирную лавку. Вдвоем с неким Гоги Доридзе. Грузин, имеет российское гражданство, так как рожден в России. Воевал в Афганистане. Вместе с Алмазовым дважды по контракту был в Чечне. Вообще-то лавка эта его, но он все делит пополам с Алмазовым. Гоги женат на русской, Наталии Павловне. Имеет от нее дочь восьми лет. В криминале не замечен, ведет спокойный образ жизни. Семья для него главное. Много, разумеется, знакомых среди грузин. Есть знакомые среди грузинской преступной группировки, например, Миша Грузин. Об Алмазове говорит только хорошее. Я с ним беседовал. Как человек он оставил о себе приятное впечатление.

– Вы были на квартире Алмазова? – спросил Воеводин.

– Это, конечно, не наш метод работы, – улыбнулся невысокий. – Но учитывая ваше подозрение относительно Алмазова, как причастного к похищению вашей дочери…

– И что там? – резко перебил Воеводин.

– Ничего, что бы вас заинтересовало, – спокойно ответил невысокий. – Ни с кем подозрительным Алмазов не встречался. С Федоровым отношения у них приятельские, и это можно понять, ведь оба были в одном детдоме и воевали вместе в Чечне.

– Продолжайте наблюдение, – приказал Воеводин.

– Извините, Владимир Сергеевич, – покачал головой невысокий, – но я вынужден отказаться от работы на вас. Я уже несколько раз…

– Ну что ж, – усмехнулся Воевода, – вольному воля, спасенному рай. Убей его, – взглянул он на Серьгу.

Невысокий отскочил к двери.

– Мой партнер, – успел крикнуть он, – знает о…

Серьга ногой ударил его в горло. Детектив рухнул на пол и захрипел. Серьга пнул его в висок и сразу резко краем ступени нанес удар в голову.

– Убрать! – недовольно бросил Воеводин. – И отправь кого-нибудь к его жене, чтобы ее тоже… Частным детективам, наверное, никогда так много не платили, а он, видите ли, про методы работы вспомнил. Идиот! И проверьте дачу Федорова. – Воеводин посмотрел на труп частного детектива и поморщился. – Ты не оставил мне выбора, – пробормотал он и вышел из кабинета. – Пусть заменят ковер, – сказал он Ренате. Навстречу ему шел Басмач. – Ну? – остановился Владимир Сергеевич.

– Бита появился в Москве недавно, – ответил Басмач. – Был где-то на Дальнем Востоке. Где именно, пока неизвестно. С Баевым он незнаком. В Туле находился четыре дня, после чего был убит. Он кого-то там искал. Кого – неизвестно. С ним были двое парней, – кивнул он. – Валенок и Пингвин. Можно попытаться выяснить, на кого работали они.

– Их с собой таскал Бита, – поморщился Воеводин. – Подобрал где-нибудь умеющих махать руками и ногами парней и взял с собой. Но кого он искал, я знаю. А вот на кого работал, неизвестно. Вполне возможно, что Хозяин жив, просто ушел в тень. Кстати, если он занимался золотом, то вполне мог отсидеться где-то на том же Дальнем Востоке, у своих компаньонов. Надо узнать, кто такой Хозяин, который не сошелся в чем-то с чеченцами и у которого с ними была канитель. Это я выясню довольно скоро.

Из кабинета двое парней вытащили завернутый в ковер труп частного детектива.

– Здравствуйте, – кивнул открывшей дверь женщине лет тридцати пяти молодой мужчина в белом халате. Рядом стояла девушка тоже в халате.

– Добрый день, – удивленно отозвалась та. – А вы не ошиблись дверью? Я…

– Тапова Антонина Валентиновна? – перебил ее парень.

– Да, – кивнула она. – А…

– Ваш муж в больнице, у него случился припадок. Есть подозрение, что…

– Где он? – заволновалась женщина. – Я сейчас же…

– Надо сделать вам укол. – Парень шагнул вперед. – А потом мы отвезем вас к мужу.

– Постойте, – покачала она головой. – А почему Мишка не позвонил? Я сейчас ему…

Парень набросил на шею повернувшейся к нему спиной женщине удавку и, сильно дернув, затянул. Она захрипела и, вскинув руки, попыталась ухватить захлестнувшую ее шею веревку. Но, обессиленно уронив руки, упала. Девушка с пистолетом в руке обошла квартиру.

– Чисто, – сообщила она.

– Обыскивай, – сказал он. – Под ограбление работаем.

– Значит, начал искать Хозяина? – усмехнулся пожилой мужчина в пижамном костюме. – Все-таки соображалка у него работает. Ну что же, сам себе, выходит, приговор объявил. А что там с тульским киллером? Я не привык просто так людей терять. Выясни, где найти этого самого Змея. В Туле он, видать, и Бита, наверное, на него вышел. Найди, его парни в клочья разорвут. А что-нибудь насчет хулиганов, которые азика ухлопали, известно? Да и второго ведь так и не нашли. Куда же он подевался? Уж не тот ли это тип, которого Буржуй ищет? – засмеялся он. – Хотя золото, может быть, то самое, но мужичишка к этим делам явно отношения не имеет. В общем, с Воеводой и его доченькой пора кончать. Переговори с Боевым, пусть он это сотворит. И с Буржуем нужно потолковать и объяснить ему, кто настоящий хозяин. Можно, конечно, Воеводу усадить, но он потечет в камере и все ментовне выложит. Надо его кончать. Звони Серьге и нехай покончит с Воеводой. А Басмачу про этих двоих из Хабаровска наказ дай, пусть тоже их уберет. Но чтоб бесследно было. Не надо нам милицейского интереса к этому делу. И передай Морозу, чтоб нашел Ювелира, иначе я его глупую башку на аукцион выставлю, – злобно произнес он. – Я Морозу поверил с этим самым Ювелиром, а он пропал. Хотя, конечно, услуги оказывал и брал мало по нынешним меркам, но сейчас-то где он есть? А может, его прибили? Хотя в кафе он разговаривал с фотографом. Чего же он удумал, хрен моржовый? – покачал головой старик. – А его напарника, этого грузина, давно видели?

– Но вы же велели, Глеб Иванович, не трогать его, – напомнил ему мускулистый молодой мужчина в кожаных брюках и кожаной безрукавке на голое тело.

– И не жарко вам в коже-то? – покачал головой Глеб Иванович. Мускулистый хотел что-то сказать, но старик махнул рукой. – Да хоть в тулупах ходите. Главное – дело хорошо делаете. Хотя, выходит, и лучше вас имеются, – подмигнул он. – Бита среди вас самый лучший был, а его, как куропатку…

– Найдем этого гада, и я его лично кастрирую, – пообещал мускулистый.

– Мне просто его спросить кое о чем надобно, – усмехнулся Глеб Иванович. – На кого же он работает, этот самый Змей? И вообще…

– Змей – один из сослуживцев Биты, – не дал договорить ему вошедший верзила. – А вот на кого он сейчас работает, неизвестно. Бита о нем не говорил. Но мы через Инну пытаемся выяснить все о членах группы, в которой служил Бита. Их осталось пятеро. Трое погибли. Двое живут где-то в Саратовской области, работают телохранителями. Может быть, нам удастся разговорить их.

– Слушай, Демон, – процедил Глеб Иванович, – на кой хрен вы мне сдались, если не сумеете протрясти этих телохранителей? Отправь пару своих кожаных в Саратов, и пусть все выяснят. Я понятно объяснил?

– Да, – кивнул Демон.

– А ты, Самурай, – взглянул старик на первого, – навести грузина. Может, он что-то знает о Ювелире.

– И как с ним беседовать? – усмехнулся Самурай. – По-хорошему или по…

– Так, чтоб он сказал, ежели что-то знает о Ювелире! – отрезал Глеб Иванович.

– Понял, – усмехнулся Серьга. – Наконец-то. А то уж порядком надоело этому козлу шестерить. Он из себя ставит…

– Работайте, – перебил его голос Демона. – Но сначала перетрите эту тему с Боевым. Не хотелось лишней канители. Боевой не трус, парнишки у него не балуй. В общем, переговори. Если не получится согласия, будем решать и с Боевым.

– Ты, наверное, мечтаешь выхватить его, – усмехнулся Громила, – и получить с него за все. А что там за типы были?

– Да хрен их знает, – процедил лежавший на койке Кувалда. – Я и не понял ни черта. Тормозят, и с ходу парни начали падать. Они из стволов с глушаками шмаляли. Я одному успел пулю всадить, а тут и меня чиркнуло по боку. Очухался, бить начали. Я одному нож всадил в икру, выше не достал, и на ход. Догнали, и все, больше ни хрена не помню.

– Хорошо поешь, – усмехнулся подошедший Эдуард. – А как в натуре было? Неувязочка получается, бомжи тебя сдали. Их какой-то фраерок прикармливал, вот они и подписались сказать, что тебя…

– Да хорош тебе, Боевой! – Кувалда сел. – Выходит, ты этим бомжам больше, чем мне, веришь. Покатили к ним, и пусть они, суки, мне это сами…

– А почему ты молчишь, что в хате Озерской был? – перебил его Эдуард. – И подъехал какой-то…

Кувалда ногой ударил Громилу и кулаком достал лоб Эдуарда. Упав на пол, тот выхватил пистолет. Кувалда, сморщившись от стрельнувшей боли в боку, замер. Пуля из пистолета ворвавшегося в комнату парня попала ему в лоб. И тут же пуля из пистолета Боевого догнала уже падающего Кувалду и прошила ему шею.

– Тварь! – поднимаясь, процедил Боевой.

– Зачем вы его убили? – закричала Рената. – Как мы теперь узнаем, где…

– У него лимонка, – перебил ее Громила и поднял лежавшую на полу гранату. – Не пришили бы – хана всем. А как ты узнал? – спросил он Эдуарда.

– На понт я его взял, – процедил тот. – Не знаю я ни хрена. Лепил горбатого, вот и попал в цвет. Сука поганая! – плюнул он в сторону убитого Кувалды. – Правильно Воевода говорил. Сука! – Он посмотрел на Громилу. – Надо труп выбросить на той свалке, где его нашли. И присмотреть за бомжами. Они точно выведут на тех, кто его купил.

– Эдик, – раздался голос Вадима, – тут к тебе с разговором. – Войдя в комнату, он увидел убитого парня и выскочил.

– Какой чувствительный! – усмехнулся Громила. – Ксендз, – позвал он напарника, – давай-ка эту гниду вывезем на свалку.

– Что за разговор-то? – вышел вслед за Вадимом Боевой.

– Да есть одно предложение, – спокойно проговорил стоявший у двери Демон.

– А ты что за хрен с горы? – спросил Боевой.

– Уже убили? – Демон кивнул на тащивших труп Кувалды парней. – Все-таки, значит, раскусили. Да, не наш он человек. Хотя вроде и работал на нас, – засмеялся он.

– Ты кто есть-то? – зло спросил Эдуард.

– Разговор имеется, – ответил Демон. – Можешь неплохо получать каждый месяц. Делов хрен да немножко, а двадцать кусков долларов можно получить уже сегодня, – кивнул он.

– От кого ты? – помолчав, поинтересовался Боевой.

Демон вытащил из кармана магнитофон и включил.

– …на хрен не нужен, – раздался голос Воеводы. – Просто решил попользоваться им. Парнишки у него боевые. Тут, как говорится, ничего не скажешь. Но Боевой умный парень, и это очень мешает. Поэтому как только мы с его помощью здесь все подчистим, а в Туле тоже есть кого убрать, он погибнет в автомобильной катастрофе. А пока делайте вид, что он на голову выше вас. Ясно? – Магнитофон замолчал.

– С кем он базарил? – процедил Боевой.

– Какая разница? – усмехнулся Демон. – Надеюсь, ты теперь понял, чего ты стоишь в глазах Воеводина.

– Я его, сучару, пришибу! – разъярился Боевой.

– Вот и получишь двадцать кусков зелени, – кивнул Демон. – Тогда и разговор будет. Воевода приедет через полчаса, – посмотрел он на часы. – Его вызвали, – кивнул он на Вадима, – и твой приятель сделал правильный выбор. – Не прощаясь, Демон вышел.

– Кто над ним? – перевел взгляд на Вадима Эдуард.

– Не знаю, – испуганно глядя на него, покачал тот головой. – Он пришел и дал послушать запись.

– Насчет Кувалды Воевода был прав, – усмехнулся Эдуард, – а насчет нас ошибся. Я ему лично, суке, печень отшибать буду. – Он повернулся к лысому парню. – Зови всех сюда, – приказал он. – Будем мочить Воеводу и его…

– С парнями проблем не будет, – осмелился перебить его Вадим. – Там все подготовлено. Но сразу его убивать не стоит. Надо узнать, где бабки, и вытрясти их из него. И переписать все бумаги на нас. Нотариус уже тут, – кивнул он на стоявшую около ворот машину.

– Лихо! – усмехнулся Боевой. – Ладно, – кивнул он, – а Воевода в натуре приедет?

– Ждем приезда Воеводина, – проговорил в сотовый Демон. – Ну а дальше все по плану.

– Надеюсь, – усмехнулся Глеб Иванович. – Как только все закончится, сообщи.

– Обязательно, – сказал Демон.

– Я так и думал, – нервно и в то же время весело говорил сидевший на заднем сиденье «мерседеса» Воеводин. – Получается, он знает, где Эмка. Я сразу говорил этим идиотам… Да ты побыстрее можешь?! – раздраженно спросил он у водителя.

За «мерседесом» с той же скоростью двигался джип с пятью парнями.

– Едут, – раздался голос парня с балкона третьего этажа.

– Так, – кивнул Боевой, – делайте всех, но Воевода мой. И пусть охранники войдут, а то мало ли, вдруг кто-то выстрелить успеет. Музыку погромче сделайте, чтоб выстрелов не слышно было. Вы работайте пушками с глушителями. Воеводу не трогать, – напомнил он.

– Подкатили, – послышался голос сверху.

– Сколько с ним человек? – спросил Боевой.

– Восемь, – тут же отозвался наблюдатель.

– Водители, если останутся, твои, – сказал Эдуард.

Выскочив из машины, парень открыл дверцу. Воевода быстро пошел к калитке в воротах. Те открылись.

– Заезжайте, – кивнул Громила.

– Где Эмма, сказал этот пес или нет? – спросил Воеводин, направляясь к коттеджу.

– Сейчас все узнаете, – улыбнулся Громила.

Воеводе не понравился тон парня. Зло покосившись на него, он все-таки промолчал. И тут хлопнул пистолетный выстрел. Воеводин упал лицом вниз. Его люди выхватили оружие. Захлопали выстрелы. Вышедший из коттеджа Боевой с пистолетом в руке бросился назад. Ему под левую лопатку вошла пуля из снайперской винтовки. Трое охранников Воеводы были убиты. Двое раненых продолжали стрелять. Трое пытались вернуться к машинам, но сверху по ним прицельно бил снайпер. Громила и Ксендз, пригибаясь, побежали в сад.

– Все, – весело сообщил по сотовому Демон, – дело сделано! Воевода и Боевой убиты.

– Точно? – потребовал подтверждения Глеб Иванович.

– Да, – садясь в машину, ответил Демон. – Обоих я уложил. Трогай, – кивнул он водителю и захлопнул дверцу. Потом набрал номер на сотовом. – Милиция! – услышав ответ, закричал он. – Приезжайте! Здесь война целая! Убивают! Помогите!

– Где? – быстро спросил дежурный.

Демон отключил сотовый.

– Сами узнаете, – засмеялся он.

– Отлично! – довольно улыбнулся Глеб Иванович. – Где Ювелир? Куда он пропал? К Федорову поехали? – спросил он Римму.

– Лихой с парнями отправились полчаса назад, – ответила та.

– Позвони Ренате, – улыбнулся он, – и скажи, пусть приезжает. Хотя нет, пусть сделает слепки всех ключей и запомнит…

– Она уже все сделала, – сообщила Римма. – И даже чуть больше – два магазина и вся недвижимость переписаны на ваше имя. Воеводин не глядя подписывал бумаги, которые она ему давала. Все получилось, как вы хотели.

– Великолепно! – рассмеялся Глеб Иванович. – Ну а остальных просто поставим перед выбором. Либо смерть, либо сотрудничество. Надеюсь, процентов десять от прибыли их всех удовлетворит.

– Извините ради Бога, Глеб Иванович, – пробормотала Римма. – Но сколько за это получит Рената?

– Ей-богу, ни тебя, ни ее не обижу, – заверил он.

– Спасибо, – улыбнулась она и повернулась к двери.

– Римма, – остановил ее Глеб Иванович, – а ты не знаешь, где может быть Ювелир?

– Нет. Я вообще-то сама пыталась найти его. Но где он, не знаю. Его последний раз видели у фотографа, который паспорта делает.

– Это я знаю, – недовольно проговорил Глеб Иванович. – Там, где он должен быть, его нет. И вообще ничего от него нет уже неделю. На кого он может еще работать?

– Обычно он все делает для себя, – улыбнулась Римма. – Друзей у него нет, любимой женщины тоже. Я пыталась его приручить, но… – Она усмехнулась и пожала плечами. – Он переспал со мной два раза, и все. Но я не оставила своих попыток.

– Ты хочешь сказать, что влюблена в этого типа? – усмехнулся Глеб Иванович. – Никогда в такое не поверю.

– И правильно сделаете, – засмеялась она. – Просто я не привыкла, чтобы меня бросали. Обычно три вечера, и все, а тут… – Римма недовольно поморщилась.

– Он бросил после второго, – захохотал Глеб Иванович. – Ну ладно, когда его найдут и я узнаю степень его вины, палачом будешь ты. Надеюсь, ты сможешь заставить его умолять тебя о пощаде.

– Конечно, – азартно блеснула глазами Римма.

– Что? – выскочил из ванны Буржуй. – Как убит?

– Там случилась бойня, – сообщил стоящий у двери Вадим. – Эдуард решил прийти к власти и получить все, но не вышло. Он тоже убит. Сейчас там менты. Бандитская разборка, – хмыкнул он.

– А ты что-то подозрительно довольный, – уставился на него Буржуй.

– Вы бы оделись, Юрий Яковлевич, – усмехнулся Турпин.

– Выйди! – заорал тот. Вадим вышел. – Черт бы вас всех побрал, – вытираясь, бормотал Буржуй. – Торчал в Туле, а приезжаю, и нате вам! Вообще-то я ожидал чего-то подобного и переживать особо не стану. Воевода уж больно о себе возомнил. Мол, кто я и кто вы, все остальные… А значит, есть кто-то круче. – Посмотревшись в зеркало, он подмигнул своему отражению. – А это шанс для меня, и я его не упущу. Правда, придется как-то повлиять на тульских. Но это я сумею сделать. – Он вышел из ванной. – Ну, – кивнул он Вадиму, – что у тебя еще?

– Во-первых, ваша Римма работает на тех, кто столкнул Воеводу и Боевого. Вам предлагается десять процентов от всех операций с наркотиками, к которым вы имеете непосредственное отношение, и с золотом. Второе, – не дав говорить возмущенному Буржую, продолжил Вадим, – если вас это не устраивает, вы умрете. Это все.

– А ты что о себе возомнил? – разозлился Буржуй. – Да я тебя в порошок сотру! Левша! – проорал он. – Сюда!

– У вас есть час, чтобы принять правильное решение, – усмехнулся Вадим. – И вот подтверждение моих слов. – Он поднял вверх левую руку. Буржуй, вскрикнув, отскочил и рукой потрогал плечо. Увидел на пальцах кровь, взвизгнул и присел.

– Левша! – истошно заверещал он. – В меня стреляли! Левша!

– Я и стрелял, – послышался голос сзади. – Муха тебе на плечо села, я снял ее, – усмехнулся молодой мужчина с пистолетом с глушителем в руке.

– Как видишь, твои люди сделали правильный выбор, – сказал Вадим. – И помог им в этом я!

Буржуй затравленно посмотрел на стоявших у двери троих парней.

– Может, прибить его? – с усмешкой спросил один из них. – Я с удовольствием это сделаю. Доставал крепко Буржуй хренов! – Он шагнул вперед.

– Стоп! – остановил его Левша. – Время все обдумать у него есть. Все-таки он знает и поставщиков, и тех, кто там золотишко моет. Ну а если не согласится, прижмут, все выдоят и тогда нам на потеху отдадут. Вдоволь повеселимся! – засмеялся он.

– Я хочу поговорить с настоящим хозяином, – сипло пробормотал Буржуй. – А так можете убить, но ничего не узнаете и не получите. Я буду говорить только с хозяином, а не с шестеркой вроде тебя. – Он с презрением взглянул на Вадима. – Лучше сдохнуть, понял?

Вадим, шагнув к нему, взмахнул рукой, но не ударил, а, взглянув на сжавшегося Буржуя, вытащил сотовый и отошел.

– Кажется, к тебе приехали, – стоя у окна, сказал Алексей.

Федор посмотрел в окно и, выматерившись, рванулся вниз по лестнице.

К окну с винтовкой в руках подошел Егор.

– Отбой пока, – успокоил его Алексей. – Кувалду убили, – глухо проговорил он.

– Да что же это за люди-то такие? – пробормотал Егор. – И своих, и чужих…

– Он их предал, – ответил Алексей. – А с предателями все поступают одинаково. Но он им ничего не сказал.

– А эти как же приехали? – кивнул на окно Егор.

– Про дачку Федора многие знают, – ответил Алексей.

– А как он отсюда выйдет-то?

– Он уже там, – засмеялся Алексей.

– Как там? – не поверил Егор.

– Смотри, – Алексей кивнул на окно, – только особо не высовывайся.

Егор осторожно подвинулся к окну, прикрываясь узорчатой занавеской, посмотрел вправо и удивленно расширил глаза. От деревянного домика с большим садом шел Федор.

– Какого хрена вам надо? – хмуро поинтересовался подходивший к калитке Федор.

– Фредди? – спросил один из троих крепких парней.

– А ты кто такой, чтобы спрашивать? На мента вроде не похож. Чего надо?

– Ты Алмазова когда видел в последний раз? – сдержанно осведомился парень.

– Да с какого хрена я тебе говорить буду? – усмехнулся Федор.

– Ты не блатуй, земеля! – угрожающе посоветовал второй из троицы. – Тебя по-хорошему спрашивают. Нам Алмазов нужен.

– Да это я понял. Он мне вроде как брат, в одном детдоме выросли. И почему я о нем вам базарить буду? Вы кто есть-то?

– О Мухоморе слышал? – спросил первый парень.

– И что? – помолчав, сказал Федор. – С какого хрена ему вдруг…

– Короче, земеля! – Пинком открыв калитку, парень шагнул вперед. – Тебе что, разжевать все нужно и в рот сунуть? Так мы можем кое-что другое предложить… – Замолчав, он замер. В руках Федора был ТТ.

– Еще раз вякнешь не по жизни, – спокойно предупредил Федор, – замочу.

– Хорош, земляк, – поспешно заговорил второй парень, – мы приехали узнать об Алмазове. Мы и сами ни хрена не знаем, на кой он понадобился Мухомору. Нас попросили, ну и…

– Шестерки, значит? – усмехнулся Федор.

– Ты не блатуй, – посоветовал молчавший до того здоровяк, – а то и получить потом можешь. Просто скажи, где и когда ты видел Алмазова. Он, видишь ли, кое-что не сделал, а бабки взял. Понятно выражаюсь?

– Да, теперь вроде как понятно. – Федор опустил руку с пистолетом. – Леху я видел неделю назад – он к Фотографу ехал. По крайней мере он мне так говорил. А теперь базарок прошел, что Фотограф кони двинул. Не думаю, что Алмаз его кончил. Он вроде как не мокрушник.

– У Фотографа инфаркт был, – сказал первый парень. – В общем, слушай, – он достал деньги, – вот пятьсот зелени. Как увидишь или узнаешь что, цынкани. Сам понимаешь, взял бабки – делай работу. Верно?

– Вообще-то да, – ответил Федор. – Но вы мне баксы даете, а вдруг я его не увижу? Ты же потом прикатишь и наедешь.

– Если увидишь, позвони. – Парень вытащил визитку и приложил к долларам. – Ну а нет – значит, нет.

– Лады, – согласился Федор. – Если вы его первыми найдете, напомните, что он мне пятьсот рублей должен.

– Обязательно напомним, – пообещал парень.

Все трое пошли к машине. Федор смотрел им вслед.

«Значит, Мухомор в игру влез, – думал он. – Все-таки нарисовался, сучара позорная. Вот это ништяк! Я с тебя, гриб, получу за дядю Васю».

– Надоело мне сидеть взаперти, – недовольно фыркнула Настя. – Когда мы в Тулу поедем?

– Завтра утром, – сказал Алексей.

– Парни от Мухомора приезжали, – входя, сообщил Федор. – Только я что-то не въеду. Они базарили, что ты бабки у Мухомора взял, а работу не сделал. Что за дела? Может, разжуешь?

– Попозже, – взглянув на Настю, недовольно произнес Алексей и вышел.

– Кто такой Мухомор? – спросила Настя.

– Гнида! Он мужика завалил, который мне и ему, – Федор кивнул на дверь, – как родной был. Карманник, я с ним в зоне познакомился. Классный мужик был и человек отличный. А Мухомор… – Тряхнув головой, он выматерился.

– А без этого нельзя? – усмехнулась Настя.

– Да иди ты, культура хренова! – Федор вышел.

Настя рассмеялась.

– Мухомор, – бормотал стоявший у окна Алексей. – Значит, ищет. Так я и думал. Эх, не вовремя я тебя встретил. Ведь все получилось как хотел. А тут… – Он выругался.

– Может, все-таки объяснишь, что за дела у тебя с Мухомором? – раздраженно спросил Федор.

– А какие у меня с этим псом могут быть дела? – не поворачиваясь, процедил Алексей. – Я к нему долго подбирался. Почти год по мелочевке на него работал. И заметь – бесплатно. Гоги помогал. В золоте я разбираюсь, а вот в камнях не особенно. И добился, что Мухомор мной заинтересовался. А он, сука, очень разборчив и осторожен. Тебе он нужен, чтоб за дядю Васю рассчитаться, а мне хочется по другому вопросу ответ получить. И все было бы отлично, если б я отдал ему Эмму и Таегова этого. Но… – Жадно затянувшись, он махнул рукой.

– Так ты на Мухомора пашешь? – опешил Федор. – Что же ты, сучара гребаная, мне…

Короткий тычок пальцем в солнечное сплетение выбил из него воздух. Согнувшись и пытаясь вздохнуть, Федор упал на колени.

– Тебя бы я не подставил, – проговорил Алексей. – А когда узнал, что Тайга в Афгане был, стал думать, как его спасти. Он сейчас на прицеле. Все уверены, что он в курсе, где можно много золота взять. Мне на всех плевать было. Нужно было к Мухомору вплотную подобраться. И отдал бы я ему Эмку, а может, и Таегова, но тут все к черту полетело. Таегов в Афгане был, ты впрягся, а тут еще и Настя. Теперь я пытаюсь всех вас спасти. А как, понятия не имею. Казалось бы, самое легкое – кончить Мухомора, и все дела. Но хренушки, к нему не подберешься. Бывшие спецназовцы его псов натаскивают. Трое вообще от него не отходят. А я не шахид, чтобы попытаться его кончить. Может, и получилось бы, но тогда живым уже не уйти. Сейчас мне вообще к нему нельзя, убьют сразу.

– Твою мать, – прохрипел, выпрямляясь, Федор, – что же ты сразу не разжевал это? Ведь…

– И что бы это изменило? – перебил Алексей. – Хотя, конечно, лучше было бы, если б ты знал заранее. Я ведь и особняк этот специально снял, как чувствовал. Если бы не ты, ход бы так и не вырыли.

– С детства мечтал ходы подземные рыть! – Федор шумно выдохнул. – А тут вообще класс, отлично получилось. А что же будет, когда сюда хозяин приедет?

– Хочу купить. Понимаешь, Гоги звонил, заказ на приличную сумму один армянин сделал. И этих денег вполне хватит, чтобы выкупить особняк. А Гоги я мастерскую отдам, и все будут довольны.

– А все-таки из-за чего ты на Мухомора зуб точишь?

– Есть причина. Да и за дядю Васю получить надо. Это ведь он его тогда…

– Он! – зло подтвердил Федор. – И я с него, суки, скальп сниму!

– Сейчас надо свои беречь, – вздохнул Алексей. – Машина смерти закрутилась и размолотит любого, кто под нее попадет. Скорее всего Воеводу тоже ухлопают. Золото смерть несет. К тому же, как говорил Егор, чужое золото несет в себе проклятие. Я в это верю. Все казалось просто: найду через тебя Тайгу, возьму Эмку, отдам их Мухомору, и он мой. Мне с ним хотя бы на пять минут наедине остаться надо. И уйти я успел бы. А этих громил просто отдал бы ментам, компромат на них у меня есть. Сдавать их раньше было нельзя, они Мухомора потащили бы. А я его лично удавить должен. Очень мне хочется его глаза перед смертью увидеть. А тут Настя… – Он шумно выдохнул. – Понимаешь, я…

– Да это и без очков слепому видно, – усмехнулся Федор. – Влюблен, как в бразильском сериале.

– Воевода приказал своим ее искать. Значит, ее убьют. Ни за что, просто так…

– А что с Эмкой делать будем? Отдавать ее отцу нельзя. Держать тоже уже порядком надоело.

– Мочить ее надо.

– Что? – опешил Федор. – Да разве ты сможешь вот так?..

– Смогу. Она, мразь, замазана кровью по самое некуда.

– Эмка? – удивился Федор.

– Она. По крайней мере я знаю двоих, которых по ее просьбе Воеводины говнюки прибили. И помню соседку, Аллу Степановну, у которой сын от наркоты погиб, от передозировки. А наркоту он покупал у Эмки. К тому же у нас выхода нет. Отпустим мы ее, и хана…

– Воеводина убили, – сказала, войдя в комнату, Настя. – Сейчас в «Криминальной хронике» сообщили. На даче, где его держали, – она кивнула на подошедшего Егора, – перестрелка была. И Эдуард убит, и Воевода. Всего убиты десять и ранены шесть человек. Бандитская разборка, – вспомнила она слова ведущей.

– Опачки! – усмехнулся Федор. – А ты только что говорил о том, что Воеводу пришьют. В цвет попал.

– Я очень хорошо знаю Мухомора, – вздохнул Алексей.

– Мухорина Глеба Ивановича? – неожиданно вмешался Егор.

Алексей удивленно уставился на него. Федор разинул рот.

– Глеба Ивановича? – спросил Таегов. Алексей молча кивнул. – Так я его знаю, он недалеко от нашего поселка жил. Там артель организовалась, чтобы золото мыть. Он во главе стоял. Его все Хозяином звали. Шептались там, что вроде у этого Хозяина какая-то вражда в центре и если он там объявится, убьют его. Так что знаю я этого…

– А как он выглядит? – перебил его Алексей.

– Лет под шестьдесят, невысокий такой, но крепенький старикашка. Среднего роста, волосенки жиденькие. А на левой стороне носа, на ноздре, шрамик какой-то, вроде как прижгли чем-то.

– Он, – кивнул Алексей. – Вот он тебя и ищет, чтоб ты ему указал, где золото взял, потому что оно высшего качества. Но если он тебя знает…

– Да кто я такой, чтоб он меня знал? – махнул рукой Егор. – Его там все знали. А он и не здоровался ни с кем, кроме начальства поселкового. И участковый к нему частенько заныривал. К нам, к охотникам, являлся несколько раз, меха покупал. Медвежью доху себе, как у боярина в царское время, сделал. А выходит, надо было его, духа, там и кончать. Но правда, и там тяжело до него добраться было. Охрана у него как у президента, если не более. Хотя все равно можно было попробовать. Вот дух! Значит, знакомый мой…

– Да он же не знает тебя, сам говоришь, – напомнил Федор. – Но твоя голова ему нужна. А золото, если честно, ты все-таки где взял?

– Да вот те крест, под лавкой в электричке, – перекрестившись, сказал Таегов. – Если б я его вез, то на кой хрен пошел бы в этот ломбард? Да неужели вы не верите?

– Верим, – улыбнулся Алексей. – Лично у меня нет ни малейшего сомнения в правдивости твоих слов. Хотя я, например, представить себе этого не могу. – Он смущенно посмотрел на Настю. – Ходишь, можно сказать, по золоту, и чтоб не хапнуть немного… Я бы не смог удержаться.

– Я, наверное, тоже, – весело проговорила Настя. – Хотя бы ради того, чтоб знать, что я это самое золото в руках держу и оно у меня есть. Продавать бы не стала. Но добыть попробовала бы непременно. Правильно я сказала? – посмотрела она на Егора. – Добыть?

– Обычно говорят намыть, – улыбнулся он.

– Это обсудим потом, – сказал Алексей. – Сейчас надо думать, как быть. Воевода убит, и у нас появился гораздо более опасный враг. Я имею в виду Мухомора, – посмотрел он на Егора. – Я работал на него. – Он перевел взгляд на Настю. – Была причина, по которой…

– Выходит, ты сделал все это специально, – тихо сказала Настя, – чтобы найти его? – Она взглянула на Егора.

– Да. У меня есть для этого причина. Но сейчас мы в равном положении. Нас всех разыскивают люди Мухомора. Разумеется, кроме него, – он кивнул на Федора, – и…

– А как же теперь она? – перебила его Настя. – Эмма, дочь убитого… Что делать с ней?

– С ней я договорюсь, – вздохнул Алексей.

– Подожди! – Настя внимательно посмотрела на него. – Как ты с ней договоришься? Ты сказал это так, будто она мертва. Ты убьешь ее?

– А ты хочешь отпустить эту сучку? – зло спросил Федор. – Она нас сразу подставит, и нас или убьют, или посадят.

– Вы так легко говорите об этом, – вздохнула Настя. – Хотя, как говорится, на войне как на войне. Проклятие чужого золота убивает. – Она посмотрела на Егора. – И знаете, господа, меня это не пугает. Конечно, я должна удариться в слезы, требовать, чтобы вы даже говорить об этом не смели. Но я не буду этого делать. Наверное, потому, что тоже хочу жить. Обращаться в милицию сейчас глупо и даже опасно, я это понимаю. Но кто будет убивать Воеводину? – Она посмотрела на Алексея и перевела взгляд на Федора.

– Я, – неожиданно произнес Егор и стал спускаться вниз по лестнице.

Оставшиеся сидели молча. Егор, спустившись вниз, вошел в небольшую комнату. За решеткой в углу сидела Эмма. Подняв голову, она посмотрела на него и вскочила.

– Помогите! – бросившись к решетчатой двери, крикнула она. – Егор Степанович!

– Даже отчество запомнила, – усмехнулся Таегов и поднял винтовку.

– Не надо! – отпрянув, отчаянно закричала Эмма. – Я вас умоляю! Не на…

Раздался выстрел. Таегов плотно закрыл за собой дверь.

В тир вошли Алексей и Федор.

– Не думал, что снова придется людей убивать, – негромко проговорил Таегов. – Хотя таких, как она, может, и стоит убивать, жизнь лучше будет. Она же за головой моей приехала и убить хотела. И Настю тоже. – Он вышел.

Алексей и Федор открыли дверь и увидели мертвую Эмму.

– Ох, блин, – пробормотал Федор, – в глаз всадил. Чего делать-то будем?

– Воевать, – криво улыбнулся Алексей. – Первый бой на даче Насти мы выиграли. Воеводу убрали тоже, можно сказать, по нашей вине. Надо ехать в Тулу и выяснять, как там дела у Вики и что ее муж делает. Судя по всему, Настю сейчас не ищут. Хотя наверняка у Воеводы был человек Мухомора, который все это и устроил. Уж больно легко Воеводу хлопнули, да и Эдика тоже. Буржуй, конечно, будет умолять… – Замолчав, он прищурился, потом выматерился.

– Ты чё? – удивленно уставился на него Федор.

– Вадим Турпин, – сказал Алексей. – Он же привел к Воеводе Басмача и Серьгу. Я еще здорово удивился, когда увидел Воеводу с этими двумя. Они верные псы Мухомора. Пошли! – Он выбежал из комнаты, закрыл дверь и бросился вверх по лестнице. Ничего не понимающий Федор поспешил за ним.

Егор, стоя у окна, курил. Алексей облегченно вздохнул.

– Ну и правильно сделал, – громко проговорил он. – Она сегодня же в Финляндию уедет. У них там домик приличный и счетик в банке немалый.

Повернувшись, Таегов непонимающе посмотрел на него. Алексей кивнул на дверь комнаты.

– В натуре, – согласился Федор. – Эмка въехала, что и ее завалят. Молоток, Тайга!

Таегов, посмотрев на дверь, пожал плечами:

– Да я же…

– Слава Богу, – выйдя из комнаты, облегченно вздохнула Настя. – Вы сумели правильно поступить. А я так боялась, что вы ее… – Не договорив, она опустила голову.

– Я бы прибил, наверное, – кивнул Федор. – А Егор отпустил, еще и денег дал. Но на всякий случай надо быть готовыми к драке. А то вдруг она захочет счеты свести или ее этот гриб ядовитый хапнет…

– Когда поедем в Тулу? – посмотрела на Алексея Настя.

Он взглянул на часы.

– Завтра с утра. Хотя можно сделать по-другому. Ты сотовый своей дочери помнишь? – спросил он у Егора.

– Нет, – ответил тот. – Там цифр очень много.

– Ладно, – сказал Алексей, – тогда поедем. С утра и двинем.

– Я вас одних не отпущу, – не терпящим возражений тоном заявил Федор. – Мухомор – не Воевода. У него ментов полно купленных. Он тоже будет искать его, а тебя, кстати, уже ищет. А Настю куда девать? Не в багажник же класть. Наверняка Мухомор в курсе о Насте и тоже будет ее искать. – Он кивнул в подтверждение своих слов. – Поедем втроем. Надеюсь, ты один…

– Я не один, – заявил Егор, – у меня подружка имеется. А с ней мне и сам черт не страшен! – Он взвесил на руках винтовку.

– Да! – истерически кричал в сотовый Буржуй. – Убили Воеводина! А Мухомор всех под себя подгреб! И меня вот-вот убьют! Можно сказать, уже убили. Он у меня все забрал и отдал Вадьке Турпину! Понимаешь, он…

– Да не ори ты! – зло перебил его Марксист. – Вот, значит, кто Хозяин, – пробормотал он. – А думали, конец ему пришел. Значит, жив и вернулся. Ладно, ты не паникуй и не бойся, ничего он тебе не сделает. Просто показал сразу, кто тут главный. Не обращай внимания. Тебе даже морду не набьют, – усмехнулся он, – не в его это интересах. Точно, его люди и Викторию Ледову уволокли. Ну что ж, Хозяин, рано ты объявился. Я под тебя не буду подстраиваться. А что об Эмке известно?

– Ничего не знаю! Я боюсь выйти из квартиры! Сижу один со взведенным ружьем! Если попытаются войти, сразу буду стрелять! – крикнул Буржуй.

– Ну наконец-то в тебе мужчина проснулся. Но никто к тебе не сунется. Сейчас он попытается подложить под себя всех тульских. В первую очередь Ташкента. Затем возьмется за Дорина. Ну а со мной у него будут проблемы.

– А мне-то что делать? – нервно спросил Буржуй.

– Веди себя как обычно. Ничего тебе не сделают. А что там с людьми Баева?

– Не знаю.

– Все, держись. Обо мне ни слова. Если будут сильно нажимать, звони. Я сумею тебя защитить.

Тула

– Хозяин? – прищурившись, пробормотал Марксист. – Ну что ж… Он Хозяин, а я Марксист. И такие, как я, в семнадцатом году оставили вас ни с чем. История требует продолжения. Коммунисты!.. – усмехнулся он. – У Зюганова был шанс, но Лебедь отдал свои голоса Ельцину. Хотя коммунисты сейчас не те, поэтому я и взял себе псевдоним Марксист. Не Ленин начал все это, а Маркс с Энгельсом. Так, – он посмотрел на часы, – надо узнать настроение капитана Ледова. Его жену и детей похитили люди Мухомора. Но как найти Таегова? Таегов, – задумчиво повторил он. – Нет, не помню такого. Золото у него было из какого-то соседнего района. Он там охотился и нашел. И я должен узнать, где находится это месторождение. Это мои места. Правда, не удалось мне там раскрутиться, помешали местные. Особенно этот участковый, сука! И стреляли в него трижды, и капканы ставили, но все бесполезно. И жалоб написали десятка три. Сколько я денег заплатил, чтобы население жаловалось, но все напрасно. И меня чуть не прихватил. Гнида! – Он сплюнул себе под ноги. – Вовремя я тогда все это прекратил. Но я вернусь и буду королем тех мест. Вернусь!

– Звали? – заглянул в комнату Змей.

– Нашел я Хозяина, – усмехнулся Марксист. – Хотя, точнее, он сам объявился. Бита на него работал, и у него еще трое таких. Например, Демон…

– Знаю такого, – кивнул Змей. – Хороший солдат был. Потом убил таксиста, не договорились о цене. Демон его ударил и убил. Попал под следствие, но его не судили, признали невменяемым. Хозяин его и отмазал. А второй, значит, Самурай. Они всегда в паре работали. А вот кто третий, даже приблизительно сказать не могу. Но уверяю вас, Лев Леонидович, это противник очень серьезный и вашим парнишкам ловить там нечего.

– А ты? – усмехнулся Марксист. – Ты же смог уделать этого Биту и еще…

– Случай помог, – перебил его Змей. – Я бы посоветовал вам как-нибудь договориться с этим Хозяином. Объединиться…

– В советах трусов не нуждаюсь, – усмехнулся Марксист.

– Что? – процедил Змей и шагнул вперед. – Никто никогда…

– Но сейчас ты испугался. Правда, не за себя, а за меня, – попытался Марксист сгладить конфликт.

– Хорошо, – кивнул Змей. – Будем воевать. Свое мнение я вам сказал. – Он вышел.

– Зря я с ним так, – недовольно проговорил Марксист. – Хотя он мне нужен только сейчас. Когда все наладится, я разделаюсь с ним и наберу новую команду. Возьму телохранителей из агентства. У всех моих руки в крови, и каждый может сказать, что исполнял мой заказ. Поэтому надо будет от них избавиться. Но не раньше, чем я вернусь в Якутию. Почему-то Лоров не едет. Напугал его Хозяин. Рановато вроде. Хотя его люди здесь наверняка есть. Кто-то был у Удава, но он ничего существенного знать не может – баба и мужик, вот и все. Никто их не может найти. Да особо и не искали, а надо бы… Змея мне! – крикнул он. Тот вошел сразу. – Съезди к Удаву, – как ни в чем не бывало проговорил Марксист, – и узнай, не были ли у него те двое. Ну, баба с мужиком. Понятно?

– Конечно, – усмехнулся тот.

– И без нажима, – строго предупредил Марксист.

– Ну, – спросил открывшего дверь Удава Рудик, – не скажешь ничего нового?

За его спиной маячили двое крепких парней. Удав выбросил длинную руку. Рудик легко увернулся от кулака и сильно ударил его в живот. Однако сам от удара Удава в ухо отлетел к стене. Один из парней с криком-выдохом ударил Удава ногой в грудь. Тот отшатнулся назад и, поймав ступню парня, резко крутнул ее. Парень, взвыв от боли, рухнул на пол. Другого Удав, ухватив за шиворот, дернул к себе, ударил лбом в нос и отшвырнул парня в сторону. Тот с криком упал на лестницу и сильно ударился затылком. Ступеньки тут же окрасила кровь. Удав, отскочив назад, закрыл дверь. Рудик выхватил пистолет с глушителем и дважды нажал на курок. За дверью раздался грохот рухнувшего тела.

– Валим! – сказал Рудик и замолчал. Один из парней протяжно стонал, обхватив распухшую ступню. Рудик навел на него ствол и нажал на курок. Второй выстрел – в лоб. Лежащему на ступеньках он выстрелил в висок и побежал вниз по лестнице.

– Васька! – испуганно закричала смотревшая в глазок на двери пожилая женщина. – Пашку Дорина убили! Из пистолета. В дверь стреляли. Звони в милицию!

– Да ну тебя, мама, – отмахнулся сидевший перед телевизором молодой мужчина. – Выстрелы бы…

– Я тебе говорю! – Она схватила телефонную трубку. – И около двери один лежит! Милиция! – громко закричала она. – Приезжайте! Садовая, девять! Тут двое убитых! Приезжайте! Я видела убийцу!

Сын, поднявшись, вышел в прихожую, открыл дверь и замер. Захлопнув дверь, он запер замок и набросил цепочку.

– Ну что? – вышла из комнаты мать. – Понял?

– Зачем ты милицию вызвала! – заорал он. – Нас теперь тоже убьют!

– Не убьют. Сейчас милиция приедет. Теперь свидетелей полагается защищать. Еще и заплатят за это, – кивнула она.

– Да что же ты наделала?! – запричитал сын.

– Понятно, – сказал Марксист. – А он точно мертв?

– Вынесли два трупа, – ответил Змей. – Насчет Удава не знаю. Пока точно не выясню, не уеду.

– Я их не знаю, – простонал сидевший в кресле с перевязанным плечом Удав. – Позвонили, я подошел, и тут пуля в плечо. Выстрела не слышал, упал сразу, ну и еще пуля. А потом вроде кто-то побежал вниз по лестнице. Вот и все. – Сморщившись, он потрогал красное пятно на бинте. Руку не оттяпаете? – опасливо спросил он стоявшего рядом фельдшера «скорой помощи».

– Нет, – усмехнулся тот. – Пуля только кожу тебе вспорола. Ничего серьезного, – заверил он стоящего рядом оперативника.

– Тут что-то непонятное, – сказал Рыбкин. – Такое впечатление, что этого, – он кивнул на лежащего на лестнице парня, – сначала ударили и сбили с площадки на ступеньки. Второму кто-то вывернул ступню. И видимо, тот, кто стрелял в дверь, потом их убил.

– У обоих пушки, – подошел молодой оперативник, – с глушаками. Похоже, они втроем и приходили.

– Так, – кивнул немолодой оперативник, – надо с Удавом переговорить. Что-то он темнит…

– Да я услышала разговор какой-то на повышенных тонах, – рассказывала пожилая женщина, – ну и сразу в глазок посмотрела. Один, такой светловолосый крепкий парень, перед дверью стоит и что-то говорит Дорину. А тот вдруг как двинет парня-то. Тот присел, как боксер на ринге, и в живот его пнул. Но разве Дорина Пашку пробьет кто? Он же как кабан здоровый и постоянно штангу в гараже поднимает. А потом его один ногой ударил. Ну, Пашка его хвать за ногу-то и как крутанет. Тот завизжал, как поросенок под ножиком.

– Да не знаю, кто они такие, – пожал плечами Удав. – Открыл, а он сразу в пузо мне саданул. Ну, я ему в ухо зарядил. Второму я ступню крутнул. Я же самбо занимался до тюрьмы. А третьего просто толкнул. А что им надо было, не знаю. Я не видел их ни разу.

– Послушайте! – отчаянно крикнула Вика. – Коля заболел! У него температура! Ну если не отпускаете, то…

– Как можно найти твоего дядю? – спросил из-за двери женский голос.

– Он уехал в Москву, сказал, что на следующий день вернется, но не приехал. Я уже сама его искать пыталась. С мужем, с Виктором, говорила…

– Как только мы найдем твоего дядю, – перебила ее женщина, – вы сразу поедете домой. Он золота много привез? – неожиданно спросила она.

– Он привез три лисьих воротника, две чернобурки и четыре шапки. О каком золоте вы говорите? – воскликнула Вика. – Вы же женщина, неужели не понимаете, что детей…

– Найдем дядю – отпустим, – повторила женщина.

– Кто это? – спросил в телефонную трубку Ледов.

– Человек, который хочет помочь вам найти жену и детей, – послышался ответ.

– Где встретимся? – быстро спросил капитан.

– Я к вам приеду. – Телефон отключился.

– Из будки звонил, сука! – посмотрел на определитель номера Ледов. – Да и черт с ним! Главное, чтоб сказал хоть что-то. Но я его просто так не выпущу.

– Тачку за два часа отремонтировали, – обрадованно говорил Рябой. – Заводится с пол-оборота и работает нормально. А скорость – прямо с места рвет. Во, блин, умельцы!

– Знаешь, – наливая в стаканы водку, сказал Дровосек, – а я, дело прошлое, труханул. Как начали поливать со всех сторон, я…

– Ты же говорил, двое их было, – усмехнулся Горец.

– Для тебя, может, это и хреновина, – покачал головой Дровосек, – а я, например, думал, все, хана мне. Ни разу ведь в меня не шмаляли. Рябой – молоток, из обреза поливать начал. И одного уложил.

– Так ведь в тачку попали, – сказал тот. – Я как подумал, что батя больше не даст машину, ну и все, замкнуло. Я бы их…

– Вот времена настали, – покачал головой Матвей Сергеевич, – в милиционера стреляют запросто средь бела дня. Раньше милицию за версту обходили, а сейчас… – Он махнул рукой. – Вон по радио передавали – в Волгограде какого-то следователя убили, в Красноярске прокурора, а…

– Мало их, сук, бьют, – ухмыльнулся Дровосек. – Они же зажрались совсем. Хапают нас, бедолаг. А те, что в натуре преступления совершают, бабок им сунут, и все ладушки. Давайте за тех, кто в зоне, – поднял он стакан. – Хотя не за всех. В зоне сейчас нечисти развелось.

– А Ледову с детьми так и не нашли? – спросил Горец.

– Нет, – ответил Рябой. – По телику местный канал постоянно показывает фотографии ее и детей. Ну ладно, бабу тяпнули, а детей-то на кой хрен? И главное, ничего не просят. Видно, кто-то на Ледяного злой очень, вот и наведывались к тебе, – кивнул он Виталию.

– Ташкент хотел, – напомнил Виталий. – Мы тогда пасли их. Но ничего вроде не сделали. А Ледяного подставили. Оказывается, Рука с подельниками в это время бабу капитана брал с детьми, а кто-то перехватил. Надо было лучше за ней смотреть. Но я думал, Ледяного хотят завалить. Ведь Вику на следующий день хотели похитить. Но кто перехватил? И почему Рука на сутки раньше на дело пошел?

– А что ты так за это переживаешь? – спросил дед Матвей. – Вроде и не опасаешься, что тебя потянут по делу, а просто за людей волнуешься. Ведь мент этот самый Ледяной-то, а ты…

– Мент он, – согласился Горец. – И брал меня. И ранил. Но это его работа. А он лекарство принес матери, и полегчало ей. И принес не для того, чтоб купить меня. Да ты сам видел. И не так просто его подставили и бабу с детишками утащили. Я вот не понимаю этого. Ну, грабь, убивай, но на кой хрен детей воровать? – Он выругался. – Это вроде как чехи в Буденновске беременными бабами прикрывались. Джигиты, мать их!

– Да, – согласился Матвей Сергеевич, – это ты верно говоришь. Сейчас жизнь такая пошла, демократия… – Он вздохнул. – Давайте за то, чтоб нормальным людям жилось нормально! – Он поднял стакан. – А за тех, кто в зоне, так о них вы и без меня вспомните. Все же просто так в тюрьму не сажают. А те, кто там, людям горе принесли, следовательно, за таких я пить не стану. Вы же не пьете за чехов, как ты бандюков чеченских называешь.

– Ну ты, дед, сравнил хрен с пальцем! – возмутился Дровосек.

– Я так думаю, – сказал Матвей Сергеевич.

– Погоди, – усмехнулся Рудик, – но ты же хочешь быть хозяином города. И вот тебе шанс. Кто сейчас здесь верх держит?

– Да особо нет никого, – ответил Ташкент.

– У тебя есть шанс, – повторил Рудик. – Надо просто свернуть бошки Лорину, Элеоноре, и все. Но сначала ты уберешь капитана Ледова. Знаешь такого?

– Слушай, ты, фраер, – процедил Ташкент, – ты кто есть-то по жизни? Уберешь, свернуть, – усмехнулся он. – Ты кто есть? – шагнул он вперед. – Мокрушник, работаешь по заказам, а строишь…

– Мухомор тебе приветик передает, – спокойно проговорил Рудик.

– Мухомор? – Ташкент испугался. – Да ты бы так сразу и сказал, что от Мухомора. Как Хозяина здоровье-то? Тогда от чеченцев он ноги еле унес. Значит, вернулся? Понятно. Говоришь, нужно Ледова завалить? Я что-то не въеду. Этого мусора подставили, а теперь завалить хотят. Что за дела-то?

– А тебе какая разница? – засмеялся Рудик. – Хозяин просил передать, что кассета с твоим днем рождения до сих пор цела и он ее иногда просматривает.

– За горло берете, сучары поганые? – процедил Ташкент.

– Я прощаю тебе сучар, – усмехнулся Рудик. – Ледов должен сдохнуть в течение двух дней. И еще надо нагнать жути на Лорова. Ну и Элеонору Давыдовну Богатову поставить на место. Понятно?

– Понятно, – пробурчал Ташкент.

– Вот и славненько, – усмехнулся Рудик, направился к стоявшей около магазина «девятке» и сел рядом с водителем.

– Сучары поганые! – прошипел Ташкент. – Значит, за горло берешь? Ладно, – криво улыбнулся он. – Имей в виду, Хозяин, что я про твои делишки много чего знаю. И день рождения по твоему сценарию праздновал. Ни хрена ты не отдашь кассету ментам. Но вот завалить меня могут. Значит, надо сваливать. И так с опаской жил все время. Ладно, нет Саида Газимова, а Серега Газов воскрес, – засмеялся он. – Правда, бабок у меня не так много, но это дело поправимое. С них и возьму. Этот козел наверняка звякнет. Я ему и назову сумму: за мента сто тысяч зелени и двадцать пять сразу, чтобы с людьми рассчитаться. Даст!..

– И что скажешь? – покосился на Рудика сидевший за рулем Самурай.

– Трус! – презрительно бросил Рудик. – Его же сюда специально воткнули. Если бы не Хозяин, его отсюда на раз наладили бы. А так устроился и поблатовывать начал. Правда, здешние серьезные мужики его сразу на место поставили. Но с ними договорились. В общем, дали ему небольшой участок на рынке, пару придорожных кафе. Но Ташкент потом сам крутанулся. Пару заказов выполнили его люди. Блатняк через ментов убрал. Его Орлов прикрывал, он авторитетом пользовался. Его убили. Горца по делу крайним пустили. Но сейчас его выпустили, нашли виновного.

– Он сделает дело? – спросил Самурай.

– Не знаю. Если бабок попросит, тогда да. Неужели он не понимает, что Хозяину его лучше убить, чем в качестве шантажиста иметь. Он же про Хозяина столько знает, что…

– Если вечером промолчит – убьем, – решил Самурай. – Удав мертв?

– По идее да, но уверенности нет. Я стрелял через дверь. Он оказался…

– У него неимоверная сила, – перебил Самурай. – Кроме того, он был чемпионом Тульской области по самбо. К тому же жертва становится вдвое сильнее, чем обычно. Это, кстати, доказано наукой. А ты работал грубо и по-мальчишески нагло – мол, кто я и кто ты. А в оконцовке, если Удав жив, у тебя единственная возможность самому остаться в живых – убрать его. Надеюсь, я говорю понятно?

– Вполне, – сдержанно отозвался Рудик. – А где Анжелика?

– У нее своя работа, – ответил Самурай.

– Ты сейчас куда? – спросил Рудик.

– А ты испугался, – усмехнулся Самурай. – Иначе бы не забыл, что подобных вопросов мне не задают.

– Что с ней делать? – зло спросила по телефону Анжелика. – Она там почти постоянно кричит. Приходится включать музыку. У нее сын заболел. Видно, простыл, ведь в подвале холодно и…

– Скоро все решится, – перебил Глеб Иванович. – Убивать ее сейчас нельзя, мне нужен ее дядя. И найти его нам поможет Ледов, ее муж. Что с Удавом?

– Ранен. Наших двоих задержали. Хорошо, что они ничего не знают о Рудольфе. Но дать его фоторобот могут. Я считаю, что Рудика надо убирать.

– Ты считай, – усмехнулся Мухомор, – а я решать буду. Делай свое дело и не высказывай собственного мнения. Что Богатова?

– Я ее не нашла. Ее сейчас в городе нет. После похорон мужа и зятя она исчезла. Наверное, боится, думает, что теперь ее очередь.

– Правильно делает, – сказал Мухомор. – Если не примет правильного решения – сдохнет. Найди ее, – потребовал он. – На ней держится производство ювелирных изделий, и с ней имеют дело торгаши. Найди, – повторил он.

– Здравствуйте, – кивнул открывшему дверь Ледову Марксист.

– Добрый день, – ответил Виктор. – Где мои жена и дети?

– Позвольте пройти, – спокойно сказал Лев Леонидович, – а то, знаете ли, не совсем удобно…

– Может, и кофе тебе предложить? – воскликнул капитан.

– Я совсем не против крепкого кофе, – улыбнулся Марксист. – Впрочем, понимаю ваше нетерпение. Так вот, – войдя, он закрыл за собой дверь, – вы что-нибудь по службе слышали о Хозяине?

– И что? – спросил Ледов. – Ты кто такой? Где Вика? – Выхватив пистолет, он поднес его к носу Марксиста. – Я тебя сейчас…

– И сядешь в тюрьму, – по-прежнему спокойно проговорил Марксист, – и ничего не узнаешь о Виктории и своих детях. Да убери ты пушку от моего лица! Или стреляй, или слушай!

– Ну? – Виктор опустил руку с ПМ.

– Скорее всего Виктория сейчас находится у людей Хозяина. Наверняка вы не знаете, что ваш тесть, ну, дядя Виктории, который считает ее своей дочерью…

– Дальше, – процедил Ледов.

– Он привез золото и имел неосторожность отнести его в один небольшой частный ломбард. Его там сцапали и пытались узнать, где он нашел золото. Металл очень хорошего качества и…

– Где Вика? – перебил его Виктор.

– Вы не умеете слушать, капитан, а это одно из непременных…

– Где Вика?! – Виктор ткнул его стволом в живот. – Говори или сдохнешь!

– Да меньше слов! – закричал Марксист. – Стреляй! Ну? – Он дернулся вперед. – Меня в жизни знаешь сколько раз пугали? – усмехнулся он. – Ты столько лет не прожил. И пугали по-настоящему. Вику вполне мог похитить Хозяин. Ее увезли двое – Эдуард Агаев, Боевой по вашим ориентировкам, и Вадим Турпин, владелец того самого ломбарда, где захватили Таегова. Потом в это влез Воевода, тоже знакомая столичной милиции личность. Но сейчас он убит, и Агаев тоже. А Вику держат у людей Хозяина. Они пытаются найти Таегова и узнать у него, где находится месторождение золота. И Вика им нужна как веский аргумент. Задумано было гораздо проще – подставить тебя и похитить твою супругу с детьми. Таегов в это время был у Воеводы. Потом он сумел сбежать, и его отбили, при этом похитив дочь Воеводы. Поэтому и похитили твою семью, а тебя подставили, чтоб мент Ледяной не мешал.

– Так, – сказал Виктор, – а ты-то…

– Молодой человек, – вздохнул Марксист, – я, конечно, понимаю вас, но все-таки хотя бы уважайте мой возраст, перестаньте тыкать.

– А вы при каких тут делах? – спросил Виктор. – Как я понял, вы конкурент…

– Умный! – усмехнулся Марксист. – Хозяин начал убивать, а я не люблю проливать кровь попусту. И еще у меня есть принцип – не связываться с детьми. Все довольно просто: наши интересы схлестнулись, и Хозяин пошел вразнос. А я не хочу войны. Не боюсь, а действительно не хочу, потому что все кончится плохо и для него, и для меня. Я стараюсь не нарушать закон такими делами, как убийство, похищение, а так же и прочими связанными с насилием действиями. Нет, я не святой и делаю себе деньги в большинстве случаев незаконно. Но повторяю еще раз: я не прибегаю к насильственным действиям.

– Понятно, – кивнул капитан. – Значит, Богатов, Стапов и Гуськов – дело рук киллеров, нанятых…

– Выводы будете делать потом, – перебил его Марксист, – а сейчас вам надо спасать свою семью. Кроме того, вас наверняка попытаются убить. И очень скоро. Вас знают как опытного, смелого и неподкупного мента. Именно по этой причине я и пришел к вам. Вы сделаете все умно и не станете поднимать шум. В этом случае вашу жену и детей…

– Понимаю, – сказал Виктор. – А Воевода был вашим подельником?

– Я имел с ним некоторые дела, – улыбнулся Марксист. – Но я не знал о дяде вашей супруги и тем более о ее похищении. Я все узнал гораздо позже. Меня поставили перед фактом. Я думаю, вы понимаете, что вас могут шантажировать. Дядя вашей супруги, которого она называет отцом, привез золото и пытался его продать. Вся чехарда с этого и началась…

– Я все понял, – кивнул Виктор. – А теперь вот что я вам скажу. Я благодарен вам за информацию и абсолютно уверен, что она правдива. Но если с моей женой и детьми что-то случится, я убью вас и начну свою войну. Естественно, первой жертвой будете вы. А теперь вопрос: что вы хотите от меня в качестве благодарности?

– Не допустите бойни и спасите свою супругу. В этом случае вы покончите с Хозяином, следовательно, поможете мне.

– Понятно. А теперь отдайте мне диктофон. Я не хочу, чтобы у вас осталась запись нашего разговора.

– Черт возьми, – помолчав, удивленно произнес Марксист, – вы умнее, чем я думал. А как вы догадались?

– Вы просите не использовать ваши слова в интересах закона и в то же время заставляете меня идти на преступление. Я буду искать Вику и детей, и меня никто и ничто не остановит. Вы это прекрасно понимаете, и запись разговора становится для меня…

– Держите. – Марксист вытащил из кармана пиджака диктофон. – Но давайте вместе уничтожим запись, – улыбнулся он.

– Дайте сигнал снайперу, чтобы он перестал в меня целиться, – улыбнулся Ледов. – Ведь когда вы вошли в квартиру, то встали перед окном.

– Вот это да! – засмеялся Марксист. – Если таких, как вы, в органах будет хотя бы одна треть, заниматься чем-то…

– Мы теряем время, – перебил его Виктор.

Повернувшись к окну, Марксист сложил руки крестом и взглянул на Виктора. Вытащив из диктофона кассету, этот поджег ее и, открыв дверь на балкон, бросил ее туда. Оба молча смотрели на горящую кассету.

– До свидания, – наконец кивнул Марксист. – И надеюсь, вы правильно все поняли. – Он медленно вышел из комнаты.

Ледов смотрел ему вслед. Захлопнулась входная дверь. Вздохнув, капитан опустился на диван и закурил.

– Звонить нельзя, – пробормотал он. – Телефон наверняка прослушивают. А может, где-то он оставил «жучок». Марксист, – усмехнулся Виктор. – Не думал, что буду вот так с тобой беседовать. Крови, значит, ты не хочешь? Просто не по зубам тебе Хозяин. Значит, Богатов твоих рук дело. А о диктофоне я сказал наугад. Надеюсь, тут все записалось. – Он выключил небольшой магнитофон. – Кто такой Хозяин? Надо выяснять. Марксист говорит правду. Биография товарища Ульянова богатая. Был коммунистом, два года даже первым секретарем обкома. Потом его чуть не исключили из партии. Спас какой-то дальний родственник из ЦК. И затих Марксист. Но проявил себя во время ГКЧП. Призывал народ к вооруженной поддержке путча. Потом исчез и объявился только через два года. Создал свою партию «Настоящие коммунисты». Правда, потом промелькнула информация о нем как о главаре обширной преступной группировки, но подтверждения этому мы не нашли. Потом появился некто Марксист, им оказался Ульянов Лев Леонидович. И вот он пришел ко мне, капитану милиции, чтобы моими руками убить конкурента. Хозяин, – нахмурился Виктор. – Необходимо выяснить, что это за фрукт. Надо увидеться с Ильиным, он даст дельный совет. Хотя, может, лучше самому все узнать? И действовать. Если с Викой и с детьми что-то случится, я буду вершить свое правосудие, и будь что будет. Но неужели Егор Таегов действительно привез золото? Не может быть. Мужик он нормальный. Нет, тут что-то не так. Хотя врать Марксист не стал бы. Во дела! Надо ехать к Славину, у него есть приятели в МУРе. Надо все узнать про Хозяина.

– Глаз с него не спускать, – приказал Лев Леонидович. – Я должен знать о нем все. И еще – усилить охрану. Обратись в частное охранное агентство. Человек десять вооруженных парней возьми. – Кивнув, секретарша вышла. – Ну, Ледов, – пробормотал Марксист, – не заставляй меня жалеть о нашем разговоре. Иначе долго не проживешь.

– Он нас вообще за людей не считает, – раздраженно говорила Анжелика. – Я звонила ему, а он разговаривал со мной так, что…

– Меня Самурай вообще прибить грозится, – процедил Рудольф. – Тварь поганая! Забыл, сука, что ментом был. Надо Удава делать, а то в натуре меня кончат.

– Ты идиот! Кто же так идет к человеку, которого обещал убить? А сейчас к нему трудно подобраться. К тому же, я слышала, на тебя фоторобот составили. По крайней мере так я поняла слова Самурая. У Хозяина есть человек в местной милиции, и он постоянно держит его в курсе дел. Удава нужно убить, и тогда тебе ничего не грозит. Но найдут тебя обязательно. Соседка тебя видела. Разве Самурай ничего не говорил?

– Нет. Значит, я для него уже труп, – грустно проговорил Рудик. – А как Удава…

– Чем быстрее, тем лучше, – перебила она.

– Да знаю я! – заорал Рудик. – А как?

– Ты думай, – усмехнулась Анжелика.

– Убьют меня, – пробормотал он.

– Да не ной ты, бери снайперскую винтовку и садись напротив его дома. Там, кстати, есть старая башня, с нее хорошо просматривается квартира Удава. Ты же отлично стреляешь.

– Точно. Ты подстрахуешь меня?

– Конечно. – Анжелика посмотрела на часы. – В общем, жди около башни, я привезу винтовку.

– Что? – спросил в сотовый Славин. – Знаешь? – Он удивленно посмотрел на сидевшего возле кровати Виктора. – Отлично. Дай мне полную информацию об этом Хозяине.

– Полную – это долго, – ответил собеседник. – Завтра тебе привезут бумагу, все прочитаешь. Сейчас на него у нас ничего нет. Не судим, правда, дважды попадался. Один раз на оружии, но адвокат сумел доказать, что пистолет не его и он понятия не имеет, откуда ствол взялся. Тут вина патрульных, они его взяли и пистолет залапали. Кстати, сейчас он Мухомор. Видно, в насмешку над сериалом «Менты» решил себе кликуху подправить. Несколько лет жил в Якутии. Там его почти взяли с золотом, но он сумел вывернуться и сразу уехал. А из столицы он сдернул в девяносто третьем. Чеченская группировка объявила ему кровную месть. Подробностей никто не знает, но то, что Мухорин исчез – факт. Вроде даже его похороны были. Но оказалось, что хоронили однофамильца. А сейчас он вернулся и вполне доволен жизнью. Имеет два магазина меховых изделий, и дела идут неплохо. В общем, завтра ты все о нем узнаешь. А почему он тебя так заинтересовал?

– Знаешь что, Толик, – ответил Славин, – ты бы приехал в выходные, поговорили бы. Помощь твоя нужна. Работать по закону нельзя, ситуация щекотливая.

– Лады, – немного помолчав, согласился Анатолий. – Послезавтра буду.

– Куда теперь? – спросил сидевший за рулем «девяносто девятой» Федор.

– Надо искать улицу Садовую, – ответил Алексей. – Дом…

– Подождите, – сказала Настя, – у меня здесь есть подруга, Варвара Зябликова. Я сейчас позвоню ей, и она подъедет. Потому что появляться там на машине с московским номером, по-моему, неразумно. За домом вполне могут наблюдать.

– Верно, – согласился Федор. – Наверняка хату мента пасут. Звони подруге.

– Значит, тебя уже запугали? – усмехнулся Марксист.

– Знаешь, – тихо ответил Лоров, – я выхожу из дела, не мое это.

– Испугался? – презрительно проговорил Марксист. – Не ожидал! Ты же мужчина, Олег, испугался какого-то…

– Да, – кивнул Лоров, – я выхожу из дела. Деньги оставь себе. На меня больше не рассчитывай. – Он пошел к двери.

– Даже попрощаться не желаешь?

– Прощай, – не останавливаясь, бросил Лоров.

– Прощай, – кивнул Марксист. Когда тот закрыл дверь, он, взяв сотовый, набрал номер. – Берите его.

– Да ничего существенного она не сказала, – раздраженно заметил Ильин. – А твоя провокация чуть бабе жизни не стоила. Те, кого взяли, молчат. Сначала плели про воду, ну, как обычно. А теперь просто наобум говорят – хотели, мол, первую хату, которая приглянется, бомбануть. Боятся они кого-то. Доказать, что они работают на Лорова или московского Буржуя, не удастся. Да, установлены убитые у придорожного кафе. Интересен один, Битков Андрей Степанович, бывший спецназовец. Чуть было не сел, но его кто-то сумел уложить в дурдом. И этот кто-то – Мухорин Глеб Иванович, Хозяин, как он называл себя раньше, или Мухомор, как зовет себя сейчас. Вопрос: что делали его люди в Туле? – Он посмотрел на Славина. Тот пожал плечами. Ледов опустил голову. – И кто смог убить тренированного Биткова и его двух, я бы сказал, не хилых ребятишек? Кстати, у всех троих стволы с глушителями. Убийца был один. Хладнокровный тип, запросто швырнул в придорожное кафе лимонку. И тут снова вопрос. Он бросил угнанный джип. Но тогда получается, что он угнал джип и догнал Биткова с парнями у кафе. И еще вопрос: почему Битков ехал с убийцей на угнанном джипе?

– Ответ довольно прост, – проговорил Славин. – Джип не угоняли. Кто хозяин машины?

– Ответ не вызовет у вас удивления, – улыбнулся Степан Анатольевич.

– Ульянов! – вскинул голову Ледов.

– Как ты догадался? – засмеялся полковник.

– И что мы имеем? – спросил Славин.

– А ничего, – ответил Ильин. – Машину действительно угнали. Сейчас негласно проверяем окружение Ульянова. Вот так, господа сыщики. Получается, Марксист столкнулся в чем-то с Хозяином. Кстати, покушение на Дорина, на Удава, – увидев непонимающий взгляд Славина, пояснил он, – осуществил некто Рудольф Артурович Войских. Составили фоторобот и сразу получили информацию. Войских был осужден за незаконное хранение огнестрельного оружия, пистолета ТТ, и получил три года условно. Я крайне удивлен таким мягким приговором. Но узнав, кто был адвокатом Войских, удивляться перестал. Воеводин Владимир Сергеевич. Если проще, Воевода, главарь крупной преступной группировки. К сожалению, об этом узнали после его гибели. И странно – убит он был другом его дочери, Эдуардом Агаевым, кличка Боевой или Боевик. Что послужило причиной стычки, неизвестно. Кстати, пропала дочь Воеводы, Эмма. Москвичи объявили ее в розыск. За двое суток до этого был убит Самуил Моисеевич Слуцкий. Он в основном занимался золотом. Сейчас разыскиваются двое приезжих из Хабаровска – Костин и Старков, Старик, но найти их не могут. Имеется предположение, что они мертвы. Кстати, обнаружен труп Гуськовой.

– А где госпожа Богатова? – спросил Славин. – Что-то ее не видно.

– Жива она, – усмехнулся Ледов. – Я видел ее вчера в кафе в парке. Довольна жизнью и была с каким-то альфонсом. Да все знают, что Гуськова убили она и тот киллер, которого завалила Элеонора. Все знают, что…

– Сейчас знать мало, – перебил его Ильин, – нужны доказательства. Страна свободы и демократии, мать ее!.. Свободная для бандитов и прочей нечисти. Имеешь деньги и можешь делать все, что захочешь. Вот так и лови их. Возьмешь, а он через несколько дней тебе где-нибудь у кабака подмигивает. Поэтому я и согласился с вами заняться этим делом. И еще потому, что сейчас объявлять официальный розыск Виктории просто опасно. Ты молодец, что не подал заявление, – посмотрел он на Виктора.

– Надо ехать в Москву, – вздохнул тот, – и трясти…

– И сядешь в тюрьму, – перебил его Славин. – Надо подловить на чем-то Хозяина. А где этот якутский охотник? Неужели он действительно привез золото?

– Нет, – уверенно заявил Ледов. – Исключено. Но с другой стороны, почему к нему такой интерес? Я верю, что он действительно попал в лапы Воеводы. Но кто его отбил?

– Да все это бред, – высказался Ильин. – Не мог он привезти золото и пойти, как ты говоришь, в ломбард.

– Надо проверить ломбард, – предложил Славин.

– И что ты там скажешь? – усмехнулся Рыбкин. – Не приходил ли к вам мужик с золотом?

– Надо Вику с детьми искать, – глухо проговорил Виктор.

– Надо, – кивнул полковник, – но где и как? Ну, возьмем мы за горло Мухорина, и что дальше? Заявлять официально? Нас адвокаты тут же дураками выставят. Запись получена незаконно, и Ульянов скажет, что просто шутил. В результате мы потеряем Вику и… – Он замолчал.

– А что делать? – отчаянно спросил Ледов. – Не могу я сидеть и рассуждать. Может…

– Даже если так, – сказал полковник, – то тем более ничего не изменим. Но я думаю, живы они. Надо найти Таегова, а потом через посредника, есть у меня на примете один, выйдем на Хозяина и предложим обмен. Ну а там уже будем работать законно. Так, звони Анатолию, пусть…

– Он послезавтра приедет, – перебил его Василий.

– Время уходит, – покачал головой Ильин. – Вот что, езжайте в Москву. Я отправлю вас по делу об убийстве Богатова. Берите машину – и вперед.

– Но Ледов сидел в ИВС, – вздохнула Варя. – Он сейчас вышел и обратился в наше агентство с просьбой…

– Ты уже говорила об этой Уткиной, – напомнила ей Настя. – А где сейчас капитан Ледов?

– Не знаю, – ответила Варвара. – Он потерянный какой-то, в глазах пустота. Такое впечатление, что он вот-вот сорвется и такого натворит…

– Понятное дело, – кивнул Федор. – Бабу со спиногрызами увели. Я таких на месте кончал бы. Басаев – яркий пример такого беспредела. Но там, как говорится, явный враг. А тут-то гниды!.. – Он вдруг грубо выругался.

– Ты особо не выражайся, – усмехнулся Алексей.

– Да ничего, – улыбнулась Варвара. – Истинно мужское выражение чувств.

– Точно, – кивнул Федор.

– Вот что, – решила Варя, – сейчас я отвезу вас к себе. А сама постараюсь найти Ледова. Что ему сказать?

– Для начала, что у нас дядя Виктории, – сказал Алексей.

– Так это вы его захватили? – удивилась Варвара, – Ой, извините.

– А что известно о Вике? – спросила Настя.

– Ничего. Никакого сообщения. Ледов заявления не написал. Что Виктория и ее дети именно похищены, тоже еще как бы не доказано. Свидетельница одна имеется, но она толком ничего не знает. Точнее, не говорит. Ее пытались убить.

– Факт, – подтвердил Федор. – Свидетеля убрать хотят. Может, потолковать с этой самой бабенкой? – посмотрел он на Алексея. – Нам-то она…

– Даже не думай об этом, – сердито вмешалась Настя. – Вас просто арестуют и вдобавок ко всему обвинят еще и в похищении.

– Тоже верно, – согласился Алексей.

– Поехали ко мне. – Варя поднялась из-за столика. – Идите в машину. Я куплю продуктов и поеду. Вы за мной. Да, сначала в больницу заеду. Там раненый парень лежит. Женя. Это как раз и случилось у квартиры Уткиной. Свидетельница благодаря Женьке осталась жива.

– А что, менты не могут расколоть этих мокрушников? – спросил Федор.

– Они говорят, что решили ограбить первую попавшуюся квартиру. Ну, поехали. Около больницы магазин есть, там все и куплю.

– Мы купим все, что надо, – заявил Федор.

– Я не против, – улыбнулась Варя.

– А ты не говорила, что работаешь в частном детективном агентстве, – сказала Настя. – И как же ты туда попала?

– Я с Семеном Ивановичем Алтуниным работала. Вернее, практику проходила. Он был следователем прокуратуры. Но у меня не сложилось на поприще юриспруденции. – Варя засмеялась. – Работала медсестрой в военном госпитале. Там и научилась стрелять. Учитывая криминогенную обстановку, добилась разрешения на ношение пистолета. Кстати, в тот раз он оказался очень кстати.

– Ты стреляла в кого-то? – удивилась Настя.

– Просто напугала, – засмеялась Зябликова.

– Во блин! – пробормотал Федор. – Прокуроршей стать хотела. Дела!.. – Он покачал головой.

– Как только что-то выясните, – сказал Ильин, – сразу звоните. И еще, ни в коем случае не пытайтесь добраться до Хозяина. И не надо никаких заявлений в милицию или…

– Нормально! – рассмеялся Славин. – Вот жизнь пошла, сотрудники милиции боятся МВД.

– Ну, – полковник пожал руки ему и Виктору, – удачи вам.

– Как ты? – спросила Варя лежащего на кровати Евгения.

– Бывало и лучше, – усмехнулся парень. – Как-то не по себе – уколы, капельницы. Тут медсестра есть молоденькая. Я на нее глаз положил. Она, кажется…

– Голубев, ты ведешь себя как мальчишка.

– Вообще-то я не так уж и стар, – засмеялся он. – Полгода как из армии. Знаешь, все детство мечтал стать милиционером. Ну там погони, схватки с бандитами. Боксом занимался, самбо, потом каратэ. В морпех попал, научился многому. А вот пришел домой и растерялся. Все представлял по-иному. В милицию уже не хотелось. Меня на третий день в городе постовые задержали, ну и вломили. В долгу я, понятное дело, не остался. И если бы не Алтунин, хана мне. Вот и предложил он у него поработать. Помнишь, как я на первом же задании завалил дело?

– Как не помнить? – засмеялась Варя. – Ему поручили следить за одним коммерсантом, нас наняла его жена. А коммерсант начал приставать к девушке, лапать ее. Она его оттолкнула, и он ее стал избивать. Ну, тут Женька и подскочил. Коммерсанта в больницу увезли. Он заявление написал, но Алтунин пришел к нему и сказал: «Если ты не заберешь заявление, девушка тоже напишет, и если Жене дадут скорее всего условно, ведь он заступился за девушку, то ты сядешь». Тот забрал заявление. Женьку Алтунин прогнал. А сейчас понадобился человек, двое наших уехали. И снова Женя отличился. Но правда, в этот раз он спас жизнь женщине. Его даже наградят.

– Хорошо, что не посмертно! – весело рассмеялся парень.

– Ну как ты? – спросил один из трех крепких парней лежавшего в отдельной палате полного мужчину.

– Да хреново. Башка гудит и болью стреляет. И как я не удержал тачку? – Он потрогал забинтованную голову. – Как там дела у Ташкента?

– Да скоро в штаны наложит, – презрительно ответил рыжеватый парень. – Жути на него нагнали по самое некуда. Мы к Марксисту перейдем, у него все схвачено, не то что…

– Кота взяли? – перебил его полный. – Базар это или в натуре?

– В натуре, – кивнул остриженный наголо здоровяк. – И Иглу с Моряком. Кота баба какая-то хапнула, из частных детективов вроде. С волыной ходит, паскудина. Вот мы ее выцепим и промеж ног пузырь вставим. Подумают, из-за волыны и напали. Ее хату мы уже знаем.

– Надо ее, сучку, сделать, – процедил полный. – А то расчувствовались, бояться перестали. Тут базарят, Дума гребаная закон о защите свидетелей приняла. Вот уж это хреново… – Он сморщился от стрельнувшей в голове боли.

– Кто это? – спросил Варвару Евгений.

– Подруга моя, – улыбнулась та. – Муж ее и приятель их.

– Приятель, похоже, уголовник со стажем, – усмехнулся Евгений.

– Где Варя? – спросил Алексей.

– Снова в магазин пошла, – ответил Федор, – за вином. Угощу вас, говорит.

– Сходил бы, помог, – подмигнул Алексей. – Бутылкой вина она наверняка не ограничится. Вот и помоги женщине нести сумки.

– Понял. – Федор быстро направился к магазину.

– Знаешь, Лешка, – тихо сказала Настя, – а правильно говорил Егор Степанович: если почувствуешь что-то здесь, – она коснулась левой стороны груди, – не пропусти его. Я люблю тебя, Алмазов.

– Там дерется ваш знакомый! – услышали они женский крик.

Алексей бросился к магазину. Пнув мускулистого парня ногой в живот, Федор получил сильный удар кулака стриженого в висок и покачнулся вправо. Ноги ему подсек рыжеватый. Падая, Федор ударил ногой в колено рванувшегося к нему стриженого. Тот с криком упал. Рыжеватый выхватил нож. Подбежавший Алексей в прыжке ударил его ногой по спине. Парень упал лицом вниз. Федор каблуком ударил его по затылку. Послышался милицейский свисток.

– Сваливаем! – рванулся в сторону Федоров.

– Не надо! – крикнула Варя.

К ним бежали двое милиционеров.

– Снова ты, Зябликова! – воскликнул старший сержант. – Похоже, скоро ты всех преступников переловишь.

– А мы давно на ты? – удивилась Варя и, посмотрев на Федора, вздохнула. – Спасибо, – тихо сказала она. – Я думала, меня убьют. Как вы сумели нож выбить? Я и про пистолет забыла, – смущенно призналась она.

– Что случилось? – подбежала Настя.

– Я вышла из магазина, – сказала Варя, – а он меня отбросил за угол. – Она посмотрела на мускулистого, которому один из милиционеров надевал наручники. Рыжеватому выкручивал руки второй. Наголо остриженный уже был в наручниках.

– Молодец! – кивнул Федору Алексей.

– Ништяк ты сказал про сумки, – усмехнулся тот, – а то бы…

– А что им надо было? – спросила Настя.

– За приятеля получить хотели, – отозвался сержант. – Ну что, – кивнул он рыжеватому, – влип, Гнедой? Теперь не открутишься. Опа, – он хлопнул его по пояснице, – да у тебя и пушка имеется!

– Не моя, мусор! – заорал тот. – Ты подсунул!

– А это будешь на следствии говорить. – Усмехнувшись, милиционер приподнял олимпийку на Гнедом и протянул правую руку.

– Стой! – крикнула Варя.

Тот, отдернув руку, ошарашенно взглянул на нее:

– В чем дело?

– Возьми платком, – Варя достала из сумочки носовой платок и протянула милиционеру, – а то там твои отпечатки будут. И бери за курковую скобу, – подсказала она.

– Спасибо, – смущенно пробормотал сержант. – С вами приятно иметь дело, Варвара Антоновна.

– Во блин, – усмехнулся Федор, – научила мусора!

– Придется проехать в отделение, – сказал Варе сержант, – заявление написать. И вам тоже, – посмотрел он на Федора и Алексея.

– Да не буду я ничего писать! – запротестовал Федор. – Я…

– Еще как будешь, – тихо сказала Настя.

– Надо, Федя, – улыбнулся Алексей, – надо, – произнес он ставшую народной фразу из кинофильма.

– Кто? – зло спросил Марксист.

– Алтунин, – ответила плотная женщина средних лет. – Его Ритка знает, – кивнула она на секретаршу. – Частный детектив. Раньше в прокуратуре работал, потом подставили его. Ну, вроде как взятку получил. А он ни-ни. Когда разобрались, хотели восстановить, но он отказался и создал частное детективное агентство. В основном он работает по найму мужей или жен.

– Понятно, – кивнул Марксист. – А тут, значит, и парней Ташкента помог взять. Ну, сука, зря ты из прокуратуры ушел! Хотя сейчас и прокурора убить запросто. Просто стоит дороже. Спасибо тебе, Полина, за информацию. А ты зачем пришла-то?

– Денег попросить. Я хочу…

– Сколько тебе надо?

– Пять тысяч, Лев Леонидович, я хочу…

– Рита, дай восемь, – сказал секретарше Марксист. – И это за подсказку. Если еще что-то узнаешь, приходи.

– Что?! – закричал в сотовый Ташкент.

– Взяли Гнедого, – услышал он. – И еще двоих. Не знаю, кого, но еще двоих точно. Они к Пончику ходили…

– Понял. – Ташкент отключил сотовый. – Придется сваливать, – пробормотал он. – И денег захватить. Уходить надо, – вздохнул он и выматерился. Подошел к сейфу, набрал код и открыл дверцу. – Этого хватит, если не загуливать… – Сзади послышался тихий шорох, и Ташкент повернулся. Сильный удар в шею свалил его на пол, и он потерял сознание.

– Подождите, – растерянно пробормотал Алтунин, – как уехал? Куда?

– В служебную командировку, – ответил Ильин. – А тебе-то, Семен, он зачем потребовался?

– Да насчет оплаты поговорить. Ну ладно, когда вернется, тогда и побеседую с ним. Спасибо, Степан Анатольевич, и до свидания. – Он отключил телефон. – Да, вот времена пошли. Не знаешь, кому можно правду говорить. Ильин вроде честный мент, но вдруг честность его одна видимость? – Он набрал на сотовом номер Зябликовой.

– Ну что, Семен Иванович? – спросила Варя.

– Уехал в командировку, – ответил Алтунин.

Выхватив пистолет, прижавшийся к стене рослый парень замер и прислушался. Ногой распахнув дверь, ворвался в комнату. На полу неподвижно лежал Ташкент. Его остекленевшие глаза смотрели вверх. Парень осторожно двинулся к двери в соседнюю комнату. Резкий удар сзади проломил ему макушку.

– И часто так бывает? – спросила Настя.

– В первый раз, – ответила Варя. – И знаешь, я испугалась. А теперь, наверное, буду бояться постоянно. Хотя чувство страха в такой работе, как у меня, помогает выжить. Ледов уехал в командировку, – сообщила она вернувшимся с балкона, где они курили, Федору и Алексею.

– Не везет, – сказал Алексей. – Как теперь говорить с Таеговым, не знаю. Он же уверен, что мы встретились с Викторией. Что мы ему скажем?

– Правду, – вздохнула Настя. – Я ему все скажу как есть. Мне кажется, он сильный человек. Таких нельзя обманывать. Что есть, то есть.

– Надолго этот мент укатил-то? – спросил Федор.

– Алтунин не знает, – ответила Варя, – а то бы сказал.

– Что-то хотели узнать, – сказал эксперт, – пытали Газимова. Утюгом прижигали, паяльником… Пальцы переломаны. Пытали, – повторил он.

– Но странно, что ничего не искали, – проговорил майор милиции. – Этому просто по башке съездили, даже пистолет не забрали. Сейф открыт, но деньги там есть. Пять тысяч долларов, десять евро и пять семьсот рублей. Значит, не из-за денег его убили, а что-то хотели узнать.

– И как думаете, – спросил тучный седой мужчина, – узнали?

– Точного ответа нет, – покачал головой эксперт. – Но досталось ему очень прилично. Его убили ударом ножа в сердце.

– Теперь за мной придут, – вытирая выступивший пот, шептал Лоров. – Ташкента убили, Стапова тоже. И меня убьют. Но врете, я так просто под топор шею не подставлю! – Он крепче сжал пистолет.

– Привет, – кивнул Анжелике Рудольф, – привезла?

– Да. Хорошо ты устроился, – улыбнулась она. – Пойдем, возьмешь винтовку. Я не рискнула подняться с ней.

– Пошли. – Рудольф шагнул к лестнице.

Сильный толчок сбросил его вниз. Вскрикнув, он кубарем полетел по лестнице, а Анжелика стала быстро спускаться по ступенькам. На площадке неподвижно лежал Рудольф с разбитой головой и окровавленным лицом. Она приложила палец к сонной артерии, усмехнулась и пошла наверх.

Сидя за столом, Удав пил пиво из пол-литровой бутылки. Поставив ее на стол, сунул в губы сигарету. Потянувшись за лежавшей на подоконнике зажигалкой, наклонился вперед. Пуля вошла ему в висок.

– Так, – процедил Марксист, – значит, и Ташкента прибили. Даже деньги не взяли. Выходит, жути на меня Хозяин гонит. Не думал я, что ты вернешься, иначе тебя там и оставил бы, Глебушка. А ты, значит, вернулся и все под себя гребешь. Ну-ну! Только зря ты на меня пытаешься жути нагнать, я и сам напугать могу. Придется, наверное, самому тобой заняться. Жду пару дней, и если Ледяной тебе башку не прострелит, я пошлю своих людей. Сейчас рано. К тому же, надеюсь, Ледяной тобой вплотную займется. Капитан крутой мужик.

– Кто же убил Ташкента? – зло спросил по телефону Мухомор.

– Понятия не имею, – ответил Самурай. – Тут еще проблема появилась – частный детектив начал довольно активно работать. Правда, пока напрямую нас это не касается, но тем не менее…

– Так в чем проблема? – возмутился Мухомор. – Не знаешь, что делать?

– Да в Туле сейчас и так труп за трупом, – сказал Самурай. – И если…

– К Марксисту подход нашел?

– Нет. Подходов к нему нет. Чувствуется профессионал у него на службе. Пока неясно, кто такой, но работает очень грамотно. К территории незамеченным подойти невозможно. Он куда-то ездил, но куда – не знаю. «Мерс» Марксиста просто мотался по городу. Пару раз останавливался, но он не выходил. А три машины сопровождения из пяти куда-то выезжали. Я так думаю, Марксист был в одной из тех трех. Но на все машины у меня не хватает людей. Тем, которые перешли к вам от Лорина и Ташкента, я не верю.

– Ты профи, Валентин. Постарайся выяснить, с кем встречался Марксист. А кстати, почему ты считаешь, что он к кому-то ездил?

– А зачем еще этот цирк был нужен?

– Ладно. А что этот ментенок? Как он себя чувствует?

– Предпочитает одиночество. И вроде ничего не предпринимает, но…

– Где Таегов? – резко перебил его Мухомор.

– В Москве, – не выдержав, зло огрызнулся Самурай. – Там он где-то! И вот что я хочу сказать, Глеб Иванович, не надо держать меня за прислугу. Я солдат. Очень хороший солдат. Если еще раз услышу подобный тон, мы расстанемся. И мои люди уйдут со мной.

– Перестань, Валентин. Я просто нервничать начинаю. Все идет не так, как планировалось. Получается, что состарился я и пора на покой. А ты, пожалуй, единственный остался, кому я могу доверять без оглядки. Знаешь, почему меня Мухомором прозвали? По молодости я лихим парнишкой был и срок тянул, червонец. Короче, бежали мы втроем. Одного солдатики убили. Мы вдвоем оторваться сумели. В Якутии это было. До железки шестьсот километров. А у нас два ножа из напильников, и все. И уже через три дня каждый из нас начал бояться другого. Слышал, наверное, что раньше зэки в бега молодых брали для прокорма. И мы оба это вспомнили. И каждый боялся стать этим самым прокормом. Он попытался меня убить, но я сумел его зарезать. Однако не смог есть человечину. Мухоморами питался. Если долго варить, то любой гриб есть можно. В общем, выжил я и Мухомором стал. Но забыл про это и назвался Хозяином. А меня сын того, второго, нашел, чеченец. И я уехал в Якутию. Там познакомился с Марксистом. Друзьями даже были. Но золото делает из братьев врагов, что уж говорить о нас. Хотя не думал я, что придется с ним вот тут, в центре России, схватиться. – Самурай, слушая, усмехнулся. – Постарайся выйти на Ледова, – не потребовал, а попросил Мухомор. – Потому как Таегов наверняка попытается с ним связаться. Что-то не верится мне, что его отбили сообщники. Сам он ушел. А Эмку, дочь Воеводы, кто-то захватил. В общем…

– А что насчет Ювелира? – перебил его Самурай. – Нашли?

– Как сквозь землю провалился, мать его за ногу! Да найду все равно.

– Подождите, но ведь Ювелир был направлен, чтобы через своего приятеля найти охотника. Тот наверняка…

– Да, – остановил его Мухомор. – И вроде все так и получилось. Но он ни разу не связался со мной, повел свою игру. Причина мне совершенно непонятна. Он ведь никогда не желал заняться золотодобычей. Даже разговор об этом ему был скучен. Я думаю, может, убили?..

– Но Ювелира видели.

– Да. В общем, его надо найти, – скорее себе, чем Самураю, сказал Мухомор. – Постарайся выйти на Ледова.

– Сделаю.

– И вот что еще. Я пришлю тебе бригаду твоих орлов. Разберись с Шерлоком Холмсом. И покажи, что в городе новый хозяин появился.

– В общем, если что, – сказал Федору Алексей, – звони, понял?

– Конечно! Но мы и сами с усами. Тем более ее шеф сказал, чтоб постоянно связь держали. Но вы-то там как? Сможете сами? Ведь и ее, и тебя этот пес шарит. А если он, сучара, въехал, кто ты и зачем к нему пожаловал?

– Не думаю, что он что-то понял. Он сейчас разыскивает не столько меня, сколько Таегова. Знаешь, – Алексей обнял Настю, – если б не она, то кто знает, что бы получилось. Таегов был мой шанс подобраться к Мухорину вплотную. И ради этого я пошел бы на все. Пусть бы меня считали сукой, мразью… да кем угодно. Но я перед тем, как убить его, обязательно посмотрел бы ему в глаза.

– Давайте перестанем об этом говорить, – вмешалась Настя. – Я рада, что ты не сделал этого.

– Стоп! – удивился Федор. – Так она в курсе?

– Да, – ответил Алексей.

– Вот это уха из петуха!

– Короче, – недовольно сказал Алексей, – решили, что ты будешь с Варей. Эти гниды ее не оставят, наверняка и Алтунина попытаются убить. Так что тебе будет…

– Да в гробу я видел всех этих духов! – усмехнулся Федор. – У меня в этом городке знакомые есть. Мужики прошли все, что можно, и на поле боя одного не оставят. А вот вам будет хреновато. Короче, если что, сразу звони. Пообещай мне ты, – посмотрел он на Настю.

– Я немедленно позвоню при малейшей опасности, – серьезно сказала она.

– Ну, тогда мы, пожалуй, поедем, – посмотрел на часы Алексей.

– Нет, – возразила Варвара, – поедете утром. А сейчас будет праздничный вечер. Я уже все приготовила. К тому же не исключено, что Ледов вернется, и тогда Алтунин сразу сообщит вам об этом. Останьтесь.

– Тоже верно, – поддержал ее Федор.

– Остаемся, – улыбнулась Настя. – Правильно я сказала? – посмотрела она на Алексея.

– Да, – кивнул тот.

Москва

– Слышь, хозяин! – постучал в окно домика Федорова рослый парень. – Ты где есть-то? Слышь, что ли? – Он снова ударил в стекло.

Прячась за занавеской с винтовкой в руках, Таегов внимательно наблюдал за стоявшим около калитки джипом, возле которого курили еще трое парней.

– Видно, нет его, – окликнул стучавшего загорелый здоровяк. – Иначе давно бы вышел. А тут кто живет? – посмотрел он на коттедж.

– Я узнавал у местных, – сообщил парень в очках. – Парочка семейная его имеет. Но они сейчас в загранке. А сюда какой-то фраер изредка приезжает.

– Ну и черт с ними, – решил здоровяк. – Покатили. На кой хрен нас к этому работяге отправили? Свинарник какой-то. Значит…

– Понимаешь, – перебил его худощавый длинноволосый парень, – Фредди здесь довольно часто бывает. Крутой мужик. В Афгане воевал. В Чечню ходил захваченных вытаскивать.

– Крутые в таких халупах не живут, – усмехнулся здоровяк. – И не берут бабки, чтоб приятеля сдать. А ему дали, и он пообещал про Ювелира цынкануть. Покатили! – Он открыл дверцу джипа.

– Короче, вот что, – усмехнулся Басмач, – хозяин у вас теперь другой. Вы в курсе?

– Да, – кивнул Громила. – Мы ведь сами помогали Воеводу…

– Теперь слушайте, – перебил его Басмач. – В поселке, говорят, видели Ювелира. Он вас не знает. Будете жить тут. И посматривайте. Через два дома от вас в халупе иногда бывает Федоров. Следуйте за ним, потому что они, Ювелир и Федоров, вместе воевали. В общем, вполне возможно, Ювелир у него появится. Тогда сразу вызывайте меня. Ясно?

– Слушай, Азиат, – сказал Громила, – а Демон говорил, что мы…

– Делайте, что вам велено. И еще. Азиатом меня называет только Хозяин. Для остальных я Басмач. Ясно?

– Конечно, – проговорил Ксендз. – А если Ювелир появится и сразу будет уходить, что нам делать?

– Падайте ему на хвост. А если будет шанс, подстрелите, но не на глушняк. Хотя таким, как вы, Ювелиру даже морду не набить, – усмехнулся Басмач. – В общем, как засечете, сразу звоните.

Старик, согнувшись от удара в живот, рухнул на колени. Костина пинали двое парней.

– Стоп! – скомандовал Басмач. – Ну что, мужички, – подошел он к тихо стонавшему Костину с окровавленным лицом, – не надумали на вопросы отвечать? Бить вас больше не будут. Сейчас начнем отрезать по пальчику. Сначала на ногах, потом и на руках. Отрежем уши, выдерем зубы…

– Послушайте, – промычал Костин, – но мы действительно ничего не знаем о втором курьере. Азик убит, а мы…

– Ну что ж, – кивнул Демон, – начнем с ног.

– Я скажу, – с трудом выдохнув, промычал Старик. – Пашка Озеров должен был отвезти золото в Тулу, к Дорину, его еще Удавом зовут. Но он так и не приехал. Вот нас и послали к Воеводе, чтобы он помог найти хотя бы Озерова. Тот вез три килограмма золота. Озеров Павел Николаевич. Тридцать пять лет. Он не доехал до Удава. Ну, до Дорина.

– Понятно, – кивнул Демон. – А почему ты так уверен в этом? Ну, что Озеров не доехал?

– Его встречали на вокзале, но он не приехал.

– Понятно, – кивнул сидевший в кресле-качалке Мухомор. – В это, пожалуй, можно поверить. Кончай их, – нажав кнопку переговорного устройства, сказал он и выключил экран видеокамеры. – Выходит, все-таки Удав. Рано его убрали. Но с Марксистом он не работал. Значит, сам на себя. Или все-таки на кого-то? Ладно, но где же Ювелир? Исчез гад, и все. Зря я ему поверил. Хотя он мне жизнь, можно сказать, спас. Где он?

– Значит, ничего не известно? – спросил Славин светловолосого майора милиции.

– Нет. Все морги и больницы обзвонили. Трижды выезжали на неизвестные трупы. Кстати, есть интересная информация. В Ногинске с электропоезда Москва – Тула снят с инсультом мужчина из Якутии. У него нашли авиационный билет. Через сутки он должен был улететь назад. Хотя стоп, сейчас уточню. – Он набрал номер на сотовом. – Это Тихонов, – назвался он и рассмеялся, – да, Анатолий Тихонов. Ты все дуришь, Сашка! Вот что скажи – какие билеты найдены у мужика, который в больнице уже две недели? – Выслушав ответ, он кивнул: – Спасибо. – Отключив телефон, усмехнулся. – Хорошо, что опомнился. В Москву он приехал поездом, а назад должен был лететь двадцать первого…

– Фамилия? – спросил сидевший рядом со Славиным Ледов.

– Озеров. Павел Николаевич Озеров.

– Он в Ногинске? – спросил Виктор.

– Да, в железнодорожной больнице. Его скорее всего отправят куда-нибудь в дом инвалидов. И то не скоро. Парализовало мужика. – Он рассмеялся.

– Ты чего, Толик, чужому горю радуешься? – удивился Славин.

– Его лечат как министра, – объяснил Тихонов. – Ребята из ФСБ ждут не дождутся, когда он говорить начнет. У него в карманах нашли кисет с золотым песком. Золото высшей пробы. Сто пятьдесят граммов. И судя по всему, в чемодане еще было. Я о нем узнал благодаря твоей просьбе, Вася.

– А кто о Таегове запрос в Якутию делал?

– Мурахин говорил, что подполковник Логинов Аркадий Викторович, вроде нормальный мужик, и нате вам. Мы до сих пор от оборотней оправиться не можем.

– Да сейчас этого дерьма везде хватает, – сказал Славин.

– Везде – хрен с ним. А МУР – это все-таки МУР. Ладно, – Анатолий махнул рукой, – это уже не наше дело. Ничего насчет жены так и не узнал? – посмотрел он на Виктора.

– Нет, – ответил Ледов.

– Вот суки, – процедил Анатолий, – что хотят, то и делают!

– Ты знаешь, где найти Мухорина? – спросил Ледов.

– Перестань, – попробовал остановить его Славин. – Помнишь…

– А если бы твою Ленку с пацанами утащили? – ожег его взглядом Виктор. Василий промолчал. – Честно ответил, – криво улыбнулся Ледов. – Не могу я больше ждать. Если уж убьют меня, то хрен с ним. Не могу больше.

– Слушай, капитан, – вздохнул Анатолий, – прикончить Мухомора ты всегда успеешь. А если сделаешь это сейчас, то твоих жену и детей точно убьют. Ладно, если бы они были у него на квартире или на даче. Ну, в общем, знал бы ты место. Ей-богу, я бы пошел с тобой. Но ведь не знаешь ты, где они. И полной уверенности, что их похитили люди Мухорина, у тебя тоже нет. Не торопись. В конце концов пристрелить его никогда не поздно. Сейчас надо найти Таегова и узнать, из-за чего он вдруг стал так нужен этим шакалам.

– Руслан, – к сидевшему за столиком бара плотному черноволосому мужчине подошел рослый чеченец, – с тобой хочет встретиться Марксист.

– Что нужно этому шакалу? – отпив вина, спросил тот.

– Не знаю. Он прислал человека.

– Давай его сюда.

Рослый вышел и тут же вернулся. За ним шел Пристав. Руслан смерил его взглядом.

– Что сказал Левка?

– Хозяин в Москве, – ответил тот.

Руслан вскочил.

– Где? Врешь! – Он выхватил выкидник. Щелкнуло лезвие. Острие уперлось Приставу под кадык. – Врешь, – повторил Руслан.

– Проверь Мухомора, – усмехнулся тот, – и узнаешь правду.

– Ты кто? – оттолкнув его, спросил Руслан.

– Человек Марксиста.

Руслан, налив вина, отпил из стакана.

– Зачем Левка сдает своего товарища?

– Мы не лезем в Москву, – ответил Пристав, – никак не касаемся ваших дел. Хозяин убил наших людей, поэтому…

– А сами справиться не можете? – усмехнулся Руслан.

– Марксист думал, что тебе это будет приятно, – улыбнулся Пристав. – В тот раз ты не закончил дело.

– Заткнись, шакал! – угрожающе прошипел Руслан. – Пошел вон! – Он кивнул на дверь.

Пристав быстро вышел.

– Ваха, – посмотрел на рослого Руслан, – проверь Мухомора. Я должен знать, кто он такой. И если это Хозяин… – Он резко бросил выкидник. Тот лезвием воткнулся в дверной косяк.

– Так-так, – говорил по телефону Мухорин. – Значит, все-таки он пошел на это. А зря! – Он рассмеялся. – На этот раз все будет гораздо проще. Тогда я не хотел канители, да и все равно собирался уезжать в Якутию, Марксист звал меня туда. Вот и похоронил себя для всех. А теперь вернулся. Я уже не тот, которого можно напугать. Да и ты, Ганаев, изменился. А главное, время другое. Наше время, – усмехнулся он. – А ты, Марксист, сделал неправильный ход. Теперь моя очередь! – Он запустил пустой бутылкой в стену. Осколки посыпались на ковер. – Где Таегов? – заорал Мухорин.

– Вот, значит, где вы, – усмехнулся старший лейтенант милиции. – Вас ищут по Москве, а вы катаетесь, голубки. Но теперь все! – засмеялся он, вытащил сотовый, быстро отошел от шоссе к милицейской «десятке» и набрал номер. – Это я, – негромко сказал он. – Видел парочку, которая вас интересует. И он, и она. Но разумеется, за хорошую плату я вам… – Замолчав, он испуганно вздрогнул.

– Сука ты, Прошин! – усмехнулся державший пистолет, ствол которого касался затылка старлея, прапорщик ДПС. – Говорили мне, что ты тварь, но как-то не верилось. Паркин, – приказал он старшему сержанту, – надень на него наручники.

– Слушаюсь, товарищ прапорщик! – весело отозвался тот. – Руки назад, Прошин!

– Погоди! – опомнился прапорщик. – Говори дальше! – Он чувствительно ткнул стволом старшего лейтенанта между лопаток.

– Там отключили телефон, – пробормотал тот.

– Кому звонил?

– Киселю. Он просил меня сообщить, если я вдруг остановлю Алмазова.

– Слышал? – посмотрел на сержанта прапорщик. – Подтвердишь. Давай его в пост и карауль. Дернется – стреляй!

– Вперед! – скомандовал сержант.

– Я с Алмазовым в Чечне встречался, – вздохнул прапорщик. – Кому же ты поперек дороги встал, Леха? – Он набрал номер на сотовом.

– Значит, Прошину хана, – усмехнулся Мухомор. – У тебя чей телефон? – спросил он крепкого парня в тельняшке.

– Мой, конечно, – хмыкнул тот.

– Значит, на тебя выйдут. – Мухомор кивнул. Демон резко ударил парня ребром ладони по шее. Тот рухнул. – Надеюсь, Прошин не проболтается обо мне, – пробормотал Мухомор. – Уберите эту падаль!

– Вот так-то, – усмехнулся сидевший за рулем «десятки» Алексей. – Мент не успел сдать нас Хозяину. Хорошо, что мой знакомый по Афгану с ним дежурил. Знаешь, – он взглянул на сидевшую рядом Настю, – мне после встречи с тобой начало везти. Спасибо тебе.

– Мне? – Настя удивленно посмотрела на него. – За что?

– За то, что ты есть, – серьезно ответил Алексей.

Настя улыбнулась.

– И что ты ему предъявишь? – недовольно спросил подполковник милиции. – Звонок кому-то насчет Алмазова? Он откажется и…

– Номер зафиксирован, – прервал его полковник. – И вот что интересно – владелец мертв, перебита шея. Труп нашли теплым раньше, чем поступил звонок насчет Прошина. Думаю, это заставит его говорить.

– Скорее всего наоборот, – возразил подполковник.

– А разве на автобусе безопаснее? – тихо спросила, наклонившись к уху Алексея, Настя.

– Гораздо. О нас Мухомор уже знает. И вполне возможно, его парни перекрыли все подъезды к Москве. На автобусе они никак нас не найдут.

– Подожди, Леша, нам что, теперь придется всю жизнь скрываться от этих бандитов? Но у меня другие планы на жизнь. В конце концов, я все-таки зарабатываю деньги. У меня два небольших продуктовых магазина. Редко, но все-таки я приезжаю и, как говорится, устраиваю ревизию, – рассмеялась Настя. – Пусть не очень много, однако деньги я зарабатываю сама.

– Но если пару недель тебя не будет, – сказал Алексей, – твои магазины из-за этого не пострадают.

– Надеюсь, что нет, – усмехнулась Настя.

– Что? – вскочил со стула сидевший напротив дознавателя Прошин. – Кисель убит? Как так?

– Да вот глянь. – Капитан положил перед ним фотографии. – Узнаешь?

Прошин взял снимок и всмотрелся в него.

– Кисель!.. – выдохнул он и выронил фотографию.

– Почему ты звонил ему и говорил об Алмазове? – спросил капитан.

– Я звонил насчет баб, – глухо ответил Прошин. – Хотели вечерок вместе провести. Моя сейчас в доме отдыха, а Кисель известный бабник.

– Ладно, – кивнул капитан, – идите. Вами займется служба собственной безопасности. Так? – взглянул он на молча курившего майора.

– Вообще-то у нас претензий к Прошину нет. Завтра на работу, – сказал тот явно удивленному старлею.

– Как на работу? – сипловато спросил Прошин. – Значит…

– Свободен, – ответил майор. – А вы кого-нибудь послали к Мухорину? – посмотрел он на капитана.

– А как же! Киселев его человек. Свяжем это со звонком и посмотрим, что он скажет.

– А при чем тут Мухорин? Я ведь… – испуганно забормотал Прошин.

– Но тогда, выходит, ты знаешь, почему Киселева убили? – взглянул на него капитан. – Или, может, его убрал твой подельник? – жестко спросил он.

– Почему через сад? – спросила Настя.

– Вполне возможно, и даже скорее всего так оно и есть, – улыбнулся Алексей, – за дачкой Федора приглядывают. К тому же я звонил Таегову, и он сказал, что приезжали какие-то типы.

– Поняла. Как в детективном кино, все так…

– В жизни намного страшнее, – перебил Алексей.

Таегов, прижав приклад винтовки к плечу, переходил от окна к окну и смотрел в снайперский прицел. Замер.

– Духи! – шепнул он. – Значит, живы вы. Ну, с одной стороны, это и хорошо. Мои вы, духи. С тобой-то у меня особый разговор будет, – остановив прицел на голове Громилы, пообещал он и перевел прицел сначала на левое колено парня, затем на правое. Бандиты, улыбаясь, направились к небольшому двухэтажному коттеджу. – Выходит, по соседству устроились орелики…

Егор услышал шум в прихожей и, развернувшись, направил винтовку на дверь.

– Это мы, – послышался голос Алексея. Вздохнув, Егор опустил винтовку. – Ты жив?

– Да, – ответил Тагаев.

Алексей, открыв дверь, пропустил Настю и вошел следом.

– Что с Викой? – тут же спросил Егор.

– Ее похитили, – подходя к нему, тихо ответила Настя. – Никаких требований не предъявлено. Ледова мы не застали, он куда-то уехал.

– Давно это случилось? – глухо спросил Егор.

– Девять дней назад, – ответил Алексей.

– С детьми? – Алмаз молча кивнул. – Это из-за меня, – опустившись на стул, вздохнул Егор. – Вот что, – поднявшись, сказал он Алексею, – вези меня к Мухорину. Все это он сотворил. Поехали!

– Нет, – возразил Алексей. – Он тебя…

– Вези, я говорю! – крикнул Егор. – Не доводи до греха, Лешка! – Он вскинул винтовку. – Мне сейчас…

– Он убьет их, – сказал Алексей. – Пока ты не у него, они будут жить. А найдет тебя, их убьют. Они свидетели, и достаточно их слов, чтобы его посадили. Мухомор на это не пойдет. А убивать тех, кто охраняет Вику с детьми, ему невыгодно. Так что подумай, ты же умный мужик.

– Вот оно, – опустив винтовку, пробормотал Егор, – проклятие чужого золота. Недаром старики так говорят. Убьешь за него, за золото, заберешь его, потом отвечать будешь. А если вот так найдешь что-то, то горе за тобой по пятам станет хаживать. Что делать, Лешка?

– Пока ты не у них, – повторил Алексей, – Вика и дети будут жить. Своим появлением у Мухомора ты никого не спасешь, их убьют. Может, не сразу, пока не выяснят все о золоте. А когда поймут, что ты не знаешь, где находится месторождение, то убьют всех. Даже если ты будешь играть и постараешься показать место, все равно вас убьют. Заявлять в милицию о похищении Мухомором Вики с детьми смысла нет и опасно.

– Но что-то делать надо, – проговорил Егор. – А их еще не убили?

– Нет, – уверенно ответил Алексей. – Правда, долго так продолжаться не может. Но время есть. Пусть и немного, но есть. А если Вика погибнет, так мы хоть рассчитаться с ними сможем. Без тебя это все не то будет. Сейчас надо брать пленных, – усмехнулся Алексей, – и узнавать, где Вика. Меня тоже разыскивают, так что я должен защищаться. А лучший способ защиты, как известно, нападение. Теперь я начну действовать. Надо…

– Слушай-ка, через два дома от нас, – перебил его Егор, – я видел тех парней, которые меня охраняли.

– Это шестерки Эдика, – отмахнулся Алексей, – и они ничего не знают о делах Мухомора. Им что скажут, то они и делают.

– С ними я все равно разберусь! – зло пообещал Егор.

– Так, – Алексей посмотрел на часы, – я вас оставлю ненадолго. При любом подозрительном движении сразу же звоните на мой сотовый. И вот еще, – достав из кармана ПМ, он протянул его Насте, – возьми. Стрелять умеешь?

– Мой папа был военным.

– И что делать? – зло спросил Ледов.

– Завтра все выясним о Мухорине, – ответил Славин. – И может быть, появится какая-нибудь зацепочка. Нам главное – выйти на него.

– Слушай, наверное, я поступлю по-другому. Обращусь к Горцу. У него есть в Москве знакомые уголовники. Наверняка Мухориным они недовольны. И с Горцем я постараюсь вытащить Вику.

– Черт тебя возьми! Да если бы знать, где она, нашли бы людей и пошли. Я бы первым пошел. Но мы не знаем, где держат Вику, а если потревожим Мухорина, он просто прикажет убить ее и детей. Прикончишь ты его и что дальше? Надо узнать, где находится Вика с детьми. Сегодня Толик принесет адреса ближайшего окружения Мухорина, и начнем работать. Придавим одного, и выясним, где Вика. Конечно, придется нарушать закон и даже идти на преступление, но я готов на это. В данном случае время играет против нас. Если даже найдем Таегова и он пойдет к Мухорину, это ничего не изменит. Их всех убьют, да ты и сам это понимаешь.

– Сейчас я ничего не понимаю, – покачал головой Виктор. – Знаешь, я, конечно, не герой и не сумасшедший, ведь только психи ничего не боятся. Но страха особого не испытывал никогда, хотя бывало всякое. А сейчас я на грани ужаса. У меня все внутри дрожит. Не от ненависти, а именно от страха. Если первые два дня, когда вышел из камеры, на любой звонок кидался с надеждой, что сейчас похитители что-то потребуют и я услышу голос Вики или кого-то из детей, то сейчас боюсь. Панически боюсь, что скажут – нашли их трупы… – Он тяжело вздохнул.

– Понимаю, – кивнул Славин. – И все-таки подождем, что скажет Толик. Знаешь, у него тоже зуб на Мухорина имеется. Когда тот с Русаевым воевал, двоюродный брат Толика был ранен. Они вдвоем на вызов выехали. В кафе на Петровке перестрелка была. И брата ранили. Мухорин тогда сразу исчез, ничего ему не предъявляли. Русаев был убит. Сейчас, говорят, его брат Руслан находится в Москве. Ведет себя спокойно, ни в чем не замешан. Сам знаешь, как чеченцев сейчас проверяют.

– Привет! – кивнул Алексей сидевшему у стойки бара крепкому мужчине.

– Здорово, Алмаз, – ответил тот. – Пиво будешь?

– Разговор к тебе есть, – усаживаясь рядом, сказал Алексей.

– Коньяк, закуска и пиво, – кивнул бармену крепкий. – Что за разговор?

– Надо парней собрать, есть работенка.

– Кто мишень? – отпив пива, поинтересовался крепкий.

– Хозяин. Он женщину с детьми…

– Тормози. Зря ты ко мне с этим пришел, я ведь на Хозяина работаю и знаю, что тебя ищут. По идее, я должен был задержать тебя базаром и дать маяк, чтоб за тобой явились. Но мы воевали вместе, так что давай просто посидим, помянем тех, кто остался там, и разбежимся. Я тебя не видел…

– Значит, купили тебя, Сокол, – усмехнулся Алексей. – Чем же он тебя так?

– А тебя? – снова отпив пива, спросил Сокол. – Ведь ты тоже у него в шестерках.

– У меня на это была причина. – Алексей, поднявшись, неторопливо пошел к выходу.

– Придется коньяк одному пить, – подмигнул бармену Сокол.

– Стемнело уже, – стоя у окна, недовольно проговорил Егор, – а его нет. Хотя с другой стороны, оно и к лучшему. Не заметят его эти твари. Но может, что-то случилось?

– Перестаньте, – вздохнула Настя. – Не хочу думать о плохом. Я уверена, что все будет хорошо.

– Его адвокат, – Анатолий положил на стол две фотографии, – Багровский Ян Сигизмундович. Тридцать два года, москвич. Толковый юрист. Работает на Мухорина три года. Кстати, часто бывал у него в Якутии.

– Откуда известно про Якутию? – спросил Славин.

– Да нашли одного. Сейчас все, что знает о Хозяине, рассказывает. Из ДПС, старший лейтенант. Да, Хозяин ищет некоего Алексея Алмазова. О нем сообщил убитому Киселеву Прошин.

– А кто этот Прошин? – спросил Славин.

– Дэпээсник. Значит, Алмазов Алексей Иванович. Афганец. Имеет две медали и орден Красной Звезды. Детдомовец, холост. Проживает на Севастопольском проспекте…

– Ясно. – Славин взял у него листок с адресом. – Но там, наверное, уже…

– Его нет, – сказал Анатолий. – Уже две недели он не показывается, так говорят соседи. Но неоднократно приезжали крепкие ребятишки и интересовались Алмазовым. Ребята из УБОПа шепнули, что Алмазов был под Мухориным. Месяца четыре назад попал к нему. Спас ему жизнь. Но раньше ни в чем криминальном Алмазов замечен не был. В общем, не очень понятно, почему сейчас Мухорин ищет Алмазова. И кстати, – он посмотрел на Ледова, – Таегова разыскивают его люди. Впрочем, об этом вы знаете. Когда будем давить на Багровского?

– А ты сообразительный, – усмехнулся Славин. – Не боишься, что…

– Нет, – не дал договорить ему Анатолий. – И даже если попадемся, все поймут, почему мы на это пошли.

– Но вполне возможно, придется делать ему больно, – усмехнулся и Ледов.

– Даже если убивать надо будет, – спокойно ответил Анатолий, – я с вами.

– Суки! – зло бросил Алмазов. – С троими говорил. Как узнают, что против Мухомора, все наотрез отказываются, паскуды!

– А что ты хотел? – спросил Таегов.

– Выкрасть кого-нибудь из окружения Мухомора и узнать, где держат Вику с детьми. Иначе ничего не получится. Но мелочь, она и есть мелочь и ничего не может знать. Скорее всего работали его верные псы – Самурай, Бита и Демон. Я их видел, надрессированные псы. Но с кем против них идти? И…

– У Мухомора, кажется, сын есть, – перебил его Таегов.

– Да вроде есть. Под Питером живет, в Сестрорецке. Но о делах папаши он ничего не знает.

– Ты адрес знаешь? – спросил Таегов.

– А зачем он тебе нужен?

– Баш на баш. С такими, как Мухомор, говорить иначе нельзя.

– Нет, к сыну Мухорина нам не подобраться. Глеб Иванович окружил его плотным кольцом охраны. И кстати, среди них есть действующие милиционеры. Так что лучше и не мечтать. Хотя мысль неплохая.

– Неужели вы пойдете на преступление? – тихо спросила Настя.

– А что остается делать? – посмотрел на нее Таегов. – Я сейчас готов на все, лишь бы этот гриб поганый Вику и детишек выпустил. Я бы сам к нему пошел, но Лешка сказал, что это ничего не даст и только ускорит гибель Вики.

– Подождите, а вы уверены, что Вика находится у него?

– Да, – кивнул Алексей. – Я думал, что сумею договориться и подключить своих боевых товарищей, но ошибся. Один работает на этого самого Мухомора. Двое других просто не желают влезать в войну с криминалом. Может, они и правы. Когда я женюсь на тебе, не знаю, влезу ли во что-то подобное по просьбе приятеля. Вряд ли.

– Я очень на это надеюсь, – улыбнулась Настя.

– Вот будут у вас дети, и какая-то сволота их… – глухо сказал Егор.

– Стоп, – не дал договорить ему Алексей. – Ты прав. Ладно, – достав сигарету, он прикурил. – Что делать? А делать что-то надо. Но что?

– Не знаю, – вздохнул Егор. – Если бы в тайге это случилось, я бы там нашел выход.

– Так, – посмотрел на часы Алексей, – поехали.

– Я с вами, – заявила Настя.

– Нет, – возразил Алексей. – Это опасно.

– Я с вами, – твердо повторила она.

– Слышь, Лешка, – вздохнул Егор, – лучше не надо. Ты мне просто назови адрес, где эта гнида живет. А уж дальше я сам разберусь. Вику с детишками он вряд ли выпустит. Так что устрою я ему проклятие чужого золота. Где он живет?

– Перестаньте, Егор Иванович, – попросила Настя. – Погибнете сами, вашу племянницу с детьми убьют. Но что-то делать, разумеется, надо. А вот что? – беспомощно посмотрела она на Алексея.

– Если б знал, уже сделал бы, – отозвался Алмазов и отошел к окну. – Слушай-ка, – посмотрел он на Егора, – Ян Багровский, адвокат Мухомора, все знает о делах своего хозяина. Надо вызывать Федьку и работать. Там по крайней мере нужны четверо, и один за рулем. Все, – он вытащил сотовый, – Федор нужен. У него, кстати, и мужики знакомые есть, которые через огонь не раз проходили, свою и чужую кровь проливали. И не за деньги, а долг перед Родиной выполняя. Хотя сейчас отношение к афганской войне разное. Но мы за интересы Союза воевали. А сейчас интересы у всех свои, время сильно меняет людей.

– А может, потому что так жить начали? – спросил Егор.

– Может, и так, – кивнул Алексей. – Ладно, вызываю Федора.

– А как же Варя? – спросила Настя. – И еще надо обязательно поговорить с капитаном Ледовым.

– Тоже правильно, – согласился Алексей и отключил телефон. – Впрочем, нужно узнать, в Москве Багровский или нет. Он довольно часто уезжает. В общем, сегодня вечером я все узнаю.

– Я с тобой, – вздохнул Егор.

– Ты мне будешь только мешать! – отрезал Алексей.

– Я тоже? – спросила Анастасия.

– Ты тем более.

– Вот здесь живет Багровский, – снизив скорость, проезжая мимо роскошного особняка, показал на него Анатолий.

– Ничего себе, – удивился сидевший на заднем сиденье Славин, – богатенький мужичок. А лет-то ему, ты говорил, тридцать с небольшим?

– Тридцать два, – кивнул Анатолий. – Работал в Финляндии в фирме по изготовлению холодильников и морозильных установок и продал какой-то производственный секрет конкурентам. Доказать не смогли, но его оттуда выперли. И он вернулся к Мухорину. Был у него в Якутии, они хотели выкупить земельный участок, но не получилось. Багровский успешный адвокат. Вот его и надо брать. Он знает о Мухорине все. Но разумеется, у него приличная охрана. Сейчас должен подъехать один наш сотрудник, вроде по заявлению. Он все хорошенько запомнит, где и сколько народу, ну и прочее. И уже потом будем готовить операцию. Это займет примерно сутки, а потом вечером или ночью мы пойдем за адвокатом.

– Надеюсь, ты понимаешь, – вздохнул Славин, – что если…

– Все всё понимают, – ответил майор, – но по-другому не выйдет. Знаешь, жизнь детишек гораздо важнее погон на наших плечах.

– Вот бы такое сказать по телевизору или написать в газетах, – помолчав, усмехнулся Славин, – никто бы не поверил. Ведь сейчас для всех милиционер – это мент, которого запросто можно купить или который сам готов на преступление. Есть такие, и немало, но все-таки…

– Таких, чтоб рисковали положением за чужих детей, тоже единицы, – пробормотал Виктор.

– Ну вот, – увидев подъезжавшую к особняку «восьмерку», кивнул Анатолий, – Судаев появился. Он все на глаз, как на видеокамеру, снимает. Так что не волнуйся.

– А то, что он ход замедлил, не вызовет подозрения? – спросил Славин.

– Здесь все медленно ездят, – улыбнулся Анатолий. – Все-таки жилой участок и живет в основном богатое население.

– Ого! – разглядывая в бинокль особняк, усмехнулся Алексей. – Похоже, у Багровского ментовская крыша имеется. Капитан, – увидел он четыре звездочки на погонах говорившего с двумя верзилами у ворот мужчины в милицейской форме. – Подождем. Тачку он оставил у ворот, значит, ненадолго приехал. Похоже, Багровского нет, провожает мента Багровская, та еще стерва.

– Значит, Ян Сигизмундович будет через три дня? – уточнил капитан милиции, обращаясь к симпатичной крепкой женщине.

– Именно так, – ответила та.

– Значит, Прошин сидит, – сказал Мухорин. – Интересно, за что его сцапали? Неужели что-то пронюхали?

– Все-таки поторопились мы с Киселем, – заметил Демон. – И Прошин испугался. Вполне возможно, что его спровоцировали менты. Точнее, напугали. И Прошин сам закрылся.

– Просто так закрывать в камере не стали бы, – возразил Мухорин. – И Прошин сидит в одиночке на равных условиях с остальными. Неужели он раскололся? Если да, значит, надо ждать визита ментов. Они не преминут появиться, хотя бы для того, чтоб испортить мне настроение, – рассмеялся он. – Однако настроение у меня, наоборот, поднимается, когда я вижу, что они ничего мне предъявить не могут. Я всегда выигрываю, – самодовольно добавил он.

– С вашим приятелем все прошло по плану, – доложил вошедший Самурай.

– Да в чем дело? – раздраженно спросил стоявший с положенными на капот джипа руками Руслан. – Чист я. Или вы во всех чеченцах ваххабитов видите? Я в отличие от вас видел их…

– Заткнулся бы ты, – усмехнулся один из трех сотрудников ДПС. – Подойдите, пожалуйста, – обратился он к стоявшим поодаль прохожим. – Мне нужны двое понятых.

– Хорошо. – Из толпы вышел пожилой мужчина.

– Я тоже, – двинулась за ним полная женщина средних лет.

– Видите? – кивнул на открытый багажник милиционер.

– Да, – посмотрев, кивнул мужчина. – Пистолет и две гранаты. И гранатомет. Я полковник в отставке, – пояснил он, – пограничник.

– Я тоже оружие вижу, – подтвердила женщина.

– Да не мое это! – заорал Руслан. – Они подбросили!

– Ничего не подбрасывали, – возразила женщина. – Я с самого начала смотрела. Они…

– Молчи, сучка! – дернулся в ее сторону чеченец. И, ахнув, присел. Один из стоявших рядом пнул его между ног.

Подъехала машина.

– Забирайте, – кивнул старший лейтенант. – Ты, – сказал он сержанту, – садись за руль джипа и дуй за ними. – Он включил переговорное устройство и доложил: – Все действительно так. ТТ, две гранаты и гранатомет.

– Всем лежать! – раздался громкий приказ.

– В чем дело? – шагнул навстречу вбежавшим в бар омоновцам чеченец. – Я хозяин бара.

Его оттолкнули в сторону.

Сидевшие за столиками двенадцать мужчин и десять женщин мгновенно выполнили команду – улеглись на пол, вытянув руки перед собой.

– Есть! – раздался крик. – В мешке с сахаром два пояса шахида и оружие, три пистолета.

– Я ничего не знаю, – тут же произнес плотный. – Это все принадлежит Русаевым! Здесь только администратор!

– Замолк! – ткнул его стволом автомата один из омоновцев.

– Отлично получилось, – улыбнулся Басмач. – Бар перевернули и все нашли.

– Значит, Руслана мы убрали, – довольно кивнул Мухорин. – Теперь надо найти Таегова. Где он может быть, черт бы его подрал! Хотя ответ наверняка знает Ювелир. Где его видел Прошин?

– Неизвестно, – вздохнул Самурай. – Мы узнали, что он стоял на Кольцевой, но…

– Выясните, – потребовал Мухорин, – куда именно он ехал. Хотя бы узнайте, из Москвы или в Москву. Подключайте полковника.

– Боюсь, он не согласится, – сказал Самурай. – Он даже…

– Заставьте! – заорал Мухорин.

– Твою мать, – процедил Анатолий, – три дня. Это много. – Он выругался. – А куда он уехал? Может, где-то поблизости?

– Не сказали, – ответил капитан.

– А у кого можно узнать? – спросил Славин.

– Без понятия, – буркнул Анатолий.

– И что теперь делать? – спросил Виктор.

– Взять бабу Багровского, – неожиданно предложил капитан.

– Ты думаешь, что говоришь? – изумленно посмотрел на него Анатолий.

– Да, – кивнул Судаев. – Этим мы прижмем Мухорина. Багровский за свою жену сделает что хочешь. И Мухорин знает об этом. Убрать Багровского он не посмеет, у него в банке хранятся бумаги, в которых расписана вся деятельность Мухорина. Поэтому Ян заставит отдать его жену и детей, – он кивнул на Ледова, – я в этом уверен.

– Но это похищение, – слабо попробовал возразить Торин.

– Значит, на захват Багровского ты готов, а его жену взять – нет? – рассмеялся Судаев.

– Знал бы полковник Барсов, с кем работает, – посмеиваясь, проговорил Славин. – Вы же авантюристы…

– Начнем, – предложил Судаев. – Дай лист бумаги, – кивнул он Торину и вытащил авторучку. Тот подал ему тетрадку. Судаев начал рисовать. – Здесь, справа от входа в здание, находятся двое. Оба вооружены. Больше в доме я никого не видел. Но наверняка еще охранников парочка имеется. – Он быстро начертил план территории особняка.

– Как там у вас? – спросил в сотовый Алексей.

– Все путем, – ответил Федор. – Больше никто не появлялся. А у вас как?

– Да никто на нас не выходил. Но надо что-то делать. Ты нашел себе помощников?

– Да пока они вроде как и не нужны. А что ты хочешь?

– Надо взять кой-кого и заставить Мухомора вернуть дочь Таегова. Время играет против нее и нас. Ведь ее муж наверняка что-то по своей ментовской линии делает. И это может быть опасно. Мухомор просто обрубит концы, и все дела. Убьет ее с детьми и похитителей. Сам знаешь, как все это делается.

– Да, я в курсе. И что нужно конкретно?

– Тройку лихих парней. Я тут ездил по своим знакомым, но никто не согласился. Сначала вроде вперед и с песней, а когда узнавали, против кого, наотрез отказывались. Помнишь Мишку Соколова?

– Да, – буркнул Федор. – Он тоже в отказ?

– Он работает на Мухомора.

– А цель кто? Надеюсь, не сам Мухомор? Конечно, ништяк было бы…

– Его адвокат.

– Ты про Багра?

– Да. Но его сейчас тут нет. Я случайно разговор в магазине услышал. Горничная Багра с какой-то бабой болтали. Он в Питер уехал. Вернется дня через три-четыре.

– В Питер, значит? Он наверняка поехал на тачке. Так что можно…

– Ты гений, Федька! – обрадовался Алексей. – Я же и тачку его знаю! Молоток! Все, отбой!

– Я выезжаю, – быстро сказал Федоров. – Не хочу пропустить такое шоу. Диктовать условия Мухомору – мечта всей моей жизни! – хохотнул он.

– Приезжай. Я позвоню в Питер, там есть приятель, который все разузнает, и как только «БМВ» с номером Яна выедет из Питера, мне сообщат, и мы его перехватим.

– Точно будет пасти? А то понадеемся зря.

– Точно, – ответил Алексей.

– Ну что? – спросил Торин сидевшего с телефонной трубкой в руке Судаева.

– Пока ничего. Я вообще не уверен, что найдем что-нибудь. Вдруг он выехал поездом или улетел самолетом?

– А почему вы вообще начали искать у постов ГИБДД? – спросил Славин. – Даже если он поехал на машине, его могли просто не остановить.

– Эту машину знают все, – усмехнулся Судаев. – Редкой наглости тип. Его дважды лишали прав и несчетное количество раз ловили за рулем без прав. Поэтому господина Багровского знают все и нередко останавливают. Надежда на то, что его остановили и он сообщил, куда едет, есть. Вполне возможно, остановили на выезде из Москвы. А это уже ниточка.

– Но если об этих поисках узнает начальство, – проговорил Ледов, – вам, мужики…

– Не узнает, – уверенно заявил Судаев. – Мы взаимодействуем не со всеми и знаем, кому звонить. А они уже обзванивают других. Правда, думаю, уйдет порядочно времени, но это шанс, и надо его использовать.

– Надеюсь, нам повезет, – пробормотал Славин.

Санкт-Петербург

– Ладушки, – кивнул крепкий мужчина в спортивном костюме, – отправлю пару людей. Круглосуточно будут наблюдать на Московском шоссе. И в городе тоже попасут.

– Я с тобой рассчитаюсь, – проговорил Алмазов.

– Хорош тебе, старлей, – поморщился мужчина. – Ты мне жизнь спас и не бросил, хотя и сам вполне мог там остаться из-за меня. Так что давай не будем об этом, обидеться могу. Слушай, а если я тебе эту тачку в городе или где-то рядом найду? Возражать не будешь?

– Нет, конечно. Так гораздо легче будет.

– У него должок?

– Нет. Просто за его шкуру можно кое-что получить, то есть обмен произвести.

– Все, старлей, – кивнул мужчина, – начинаю поиски. Как зацеплю, сразу будешь знать.

– Благодарю, Семеныч.

– Сочтемся! – рассмеялся тот. – Приедешь ко мне когда-нибудь – угощу по-человечески. А то ведь моя семья тебя так и не видела.

– Приеду обязательно. Все как-то времени не было. Вот сейчас с этим делом разберусь и приеду. С моей невестой познакомишься, потом и свадьбу сыграем. Знаешь, Семеныч, – тяжело вздохнув, зло проговорил Алмазов, – ты единственный оказался, кто…

– Ладно, – не дал закончить ему Семеныч. – Начинаю работать.

– Да я тебе говорю, – кивнул полный молодой мужчина, – есть у него там прииск. Но он в Москву заявился. И сейчас хочет запустить ювелирный заводик. Значит, дело с золотом у него наладилось.

– Да ничего у него там не получилось, – покачал головой худой лысый старик. – Он вроде хотел участок купить, но не вышло. Ты об этом должен знать.

– Я знаю больше. Участок куплен на имя какой-то бабы из Вилюйска. Некая Маргарита Степановна Шветко.

– Кто она ему? – удивился старик.

– Просто подставное лицо. Конечно, она будет иметь процент, но в основном там все пойдет Мухорину.

– Вот как? Эва куда его занесло. Высоко взлетел гриб поганый. Но ведь и упасть недолго. А почему я ничего не знаю?

– Да это еще не все. Сейчас разыскивают мужика, кстати, тоже из Якутии. Он вез золото высокой пробы. Остаток грунта показал, что оно якутское. Искать наобум накладно, и Мухорин желает, чтоб этот мужик показал ему место, где нашел золото. Представляешь, этот охотник явился в ломбард к Вадиму и предложил купить у него золото. Ну, его, понятное дело, хапнули. Но мужичок оказался не подарок и сумел уйти. Кроме того, похитили дочь Воеводы.

– Да все это я знаю. А вот насчет прииска на имя этой… как ее?

– Шветко.

– Вот-вот. Значит, все-таки нашел жилу Мухомор. Вот сука, мне даже не обмолвился. А ведь я туда немалые деньги вложил. Придется подсказать Русланчику, где…

– Руслан арестован ФСБ, – перебил молодой, – за хранение оружия и подготовку теракта. У него нашли пояса шахидов.

– У Руслана? – усмехнулся старик. – Да это исключено.

– И тем не менее это так.

– Значит, его Мухомор подставил, – понял старик. – Ловко работает. Ладно, я своего не упущу. Получу и деньги, и участок. Ты когда уедешь?

– У меня тут дело насчет магазина. Мухорин открывает еще один меховой салон. А вы, Андрей Викторович, будете с Мухориным встречаться?

– На кой хрен? – усмехнулся тот. – Я завтра встречусь с чеченцами и объясню им, как Русаев попал под ментов. Пусть они с Мухориным разбираются.

– Все ясно? – строго спросил Семеныч.

– Конечно, – поднимаясь, кивнул рослый мужчина в тельняшке десантника. – Найдем мы этот джип. Так, парни, работаем по районам.

– Жду сигнала, – улыбнулся узкоглазый мужчина. – Сразу после поступления его жизнь в течение суток закончится.

Тула

– Это что еще за хрен с горы? – проворчал, выглянув в окно, Матвей Сергеевич, увидев вышедшего из такси рослого мужчину. – Не нашенский. – Он достал сотовый.

– Привет! – улыбнулся Горец.

– Здорово, бродяга! – протянул руку Федор.

– Не шуми, – попросил Виталий, – мать у меня болеет, почти не встает. Тут, правда, какие-то ампулки дали, уколы делают, и вроде полегче стало. Спать начала и говорит лучше. И болей почти нет. Спит сейчас. Ты останешься?

– Нет. Просто тут кое-что началось, вот и приехал, думал, может, поможешь.

– Нет, – покачал головой Горец, – сейчас никаких дел. Мать, если что случится, сразу умрет. Так что извини, но…

– Да понятное дело, – кивнул Федор. – Но бухнуть-то можно?

– Это запросто, – негромко рассмеялся Виталий.

К дому подъехала «Нива». Из нее быстро вышли Дровосек и Рябой.

– Тьфу ты! – разочарованно пробормотал Дровосек. – Я думал, в натуре, что-то серьезное, а это Фредди. Привет! – подходя, протянул он руку.

Из своего дома с двустволкой вышел Матвей Сергеевич.

– Это наш, – кивнул ему Рябой.

– А кто его знает, что за тип, – сказал старик. – Поэтому я и сыграл тревогу.

– Да у тебя тут гарнизон! – рассмеялся Федор. – С кем канитель?

– В общем, закрутилось кое-что, – недовольно ответил Горец, – и краями нас коснулось. Мента помнишь, который меня подстрелил?

– Да, ты говорил, Ледяной. Погоди, Ледяной… Ледов, что ли?

– Он. Мне его жену с детьми предлагали взять и…

– Кто? – перебил Федор.

– Ташкент.

– Ташкент… Этот козел еще жив, значит. Так, видно, он, паскудина гребаная, и сработал.

– Вряд ли…

– Слушай, я в электричке, ну, помнишь, после…

– Ты что, – зло спросил Виталий, – бабки привез? Я же просил…

– Да все путем. Еще не тронуто ничего. Просто с мужиком одним познакомился. Он коньяк предложил, ну и врезали. Нормальный мужик. Из Якутии, охотник.

– Понял, – усмехнулся Горец. – Папаша жены Ледяного. И что?

– По делу Газимова никаких зацепок, – недовольно признал майор милиции. – Прокуратура пытается найти свидетелей, но безрезультатно. Двойное убийство.

– Если рассуждать по-человечески, – усмехнулся плотный подполковник, – то это хорошо. Ташкент как заноза в заднице сидел. И не видно вроде, и в то же время постоянные неприятности от него. В случае с похищением Ледовой его парни…

– Не ожидал подобных слов от вас, Василий Ильич, – сказал майор. – Совершено двойное убийство, а значит…

– Надо искать Ледову, – раздраженно напомнил подполковник. – Заявления нет, но мы-то знаем, что Ледова с детьми находится в руках каких-то подонков. А мы по непонятной причине изолируем Ледова. Хорошо, что на момент убийства у него есть твердое алиби, а то бы снова упрятали. Кстати, где он сейчас?

– Ильин отправил его по делу в Москву, – ответил седой подполковник.

– Это и хорошо, с одной стороны. А то представляю, каково сейчас капитану. Горцова весьма лениво отрабатывали по этому эпизоду с похищением. А ведь у него были причины…

– Горцов тут ни при чем, – уверенно заявил подошедший Ильин, – а вот господином Ульяновым не мешало бы заняться поплотнее. И кстати, Семен Андреевич, – обратился он к майору, – что у нас с нападением на Славина?

– Ничего, – ответил тот. – Задержанные молчат, да это и понятно. А насчет того, кто стрелял, нет вообще ничего. А почему вы, Степан Анатольевич, спросили? Я докладываю о ходе следствия постоянно и…

– Да в том-то и дело, Потапов, – недовольно отозвался Ильин, – что следствие не продвигается. Вы удовлетворились опросом свидетелей и, насколько я знаю, больше ничего…

– Послушайте, – зло перебил полковника майор, – я буду…

– Надо работать, – вмешался Василий Ильич. – Об этом поговорим позже. Но разговор обязательно будет.

– Похоже, вы на меня всех собак желаете повесить, – усмехнулся Потапов. – Не выйдет, господа полковники.

– Как ты считаешь, – не обращая на него внимания, посмотрел на Ильина Василий Ильич, – убийство Ташкента как-то связано с похищением Ледовой?

– Даже не знаю, что и сказать. Мне кажется, что кто-то хочет снова подставить Ледова. Из дома не взяли ничего, ни деньги, ни драгоценности. Странно это. Хотя вполне возможно, что новым убийством как бы подчеркивают его заказной характер. Стапов, Гуськов, Ташкент… Кто следующий? Я уверен, что у нас работает кто-то по заказу из столицы. Проверены все гостиницы, но ни на кого мы выйти не смогли. Судя по всему, в городе имеется место, где живут киллеры.

– Это точно, – поддержал его Василий Ильич. – Удава убил снайпер, и там же обнаружен труп того, кто стрелял в него через дверь. Пистолет, кстати, был при нем. И если уж начали убирать засветившихся, то следует ожидать труп женщины, которая была у Дорина с этим киллером до убийства. Но почему убили Дорина? Он ни в чем не был замешан. Странно…

– Так, – сказал Марксист, – и кто следующий? Черт всех вас подери! – недобро посмотрел он на Пристава. – Что твои коллеги думают? Убивают и убивают, а они…

– А вы хотите, чтоб кого-то нашли? – усмехнулся капитан. – Например, я не хотел бы. Иначе все выйдет из-под контроля.

– Да о каком контроле ты говоришь?! – закричал Марксист. – В Туле люди Мухорина делают все, что хотят. И заметь, работают очень грамотно. Засветился свой – его шлепнули и оставили перед дверью Удава, и пистолет при нем тот, из которого он стрелял в…

– Показуха, – отмахнулся милиционер. – Меня сейчас больше волнует, куда отправились Славин с Ледовым.

– А что говорит Потап? Он должен был узнать.

– Потап, мне кажется, напуган. Он со мной вообще на контакт не выходит.

– Со мной, кстати, тоже. И это настораживает. Уж не перекупили ли его? А что известно о тех, кто защитил эту бабенку, частного детектива?

– Да ничего. Патрульные помалкивают. Показания они дали, но узнать у них что-то мне не удалось…

– Ты что, у всех уже из доверия вышел? Мне нужно знать, кто эти двое и почему они полезли заступаться…

– Они приехали из Москвы с подругой Зябликовой, – сообщил Змей. – И просто как мужчины заступились за нее. Вот и все.

– Надо переговорить с детективом, – сказал ему Марксист. – Кстати, я уже просил тебя об этом.

– Исключено, – спокойно отказался Змей. – Я не хочу светиться. Говорить с ним о чем-то и оставлять в живых – это не мое.

– Тоже верно, – нехотя согласился Марксист. – Что сказал чеченец?

– Что разберется с Хозяином, – ответил Пристав.

– Но он арестован, – процедил Марксист. – Скорее всего подставил его Мухомор. Вот гнида, все время опережает. Слушай, – взглянул он на Змея, – а ты не смог бы договориться со своими бывшими сослуживцами? Я заплачу им, сколько они пожелают.

– Значит, вы допускаете мысль, что можно купить и меня? – усмехнулся Змей. – Вообще-то там дело не в оплате. Начали из благодарности, а затем просто-напросто увязли. На них наверняка есть досье, потому они и продолжают работать на Хозяина.

– На тебя досье у меня тоже имеется, – предупредил Марксист. – И по Якутии, и по…

– Могли бы этого не говорить, – спокойно перебил его Змей. – Я в курсе.

– Где Элеонора? – спросил у Пристава Марксист.

– Хрен ее знает. Ее никто не видел после похорон мужа и зятя. Исчезла. Есть даже основание думать, что ее убрали.

– Кто и зачем? – усмехнулся Марксист. – Видимо, она перепугана и поэтому скрывается.

– Скорее всего просто где-то пережидает, – вмешался Змей. – Напугать ее трудно. Так воспользоваться ситуацией, я говорю про убийство зятя, способен не каждый.

– Надо найти Элеонору, – сказал Марксист. – И не мешало бы разыскать даму, которая была у Удава с убитым перед его домом. Вполне возможно, что дама и есть снайпер.

– Очень может быть, – кивнул Змей.

– Значит, тем более надо найти ее, пока этого не сделала милиция. Скорее всего эта баба причастна к похищению Ледовой или просто знает, где она находится. Ясно?

– Мы попытаемся.

– И подбери людей для нанесения удара по Мухомору. Придется убирать его самим. Ждать больше нечего. Я объявляю войну Хозяину, – торжественно произнес Марксист.

– Здравствуйте, – кивнул Алтунин вошедшим Варваре, Федору и Горцову.

– Привет, – подал ему руку Федор. – Ничего о Ледове не слышно?

– Есть информация, что он уехал в Москву. Так по крайней мере говорят сотрудники. И еще. Мне тут случайно попалась женщина, которая может описать человека, стрелявшего в майора милиции в электричке Тула – Москва. – Алтунин посмотрел на Варю: – И было бы неплохо, если бы ты съездила туда. Ты вполне можешь нарисовать словесный портрет и разговорить ее. Ведь, как правило, женщина гораздо охотнее идет на контакт с женщиной…

– Если она уродина или старуха, – усмехнулся Федор.

– Она пожилая и весьма интеллигентная дама, – улыбнулся Алтунин.

Вошедшая в кабинет женщина поставила на стол перед Алтуниным чашку кофе.

– Семен Иванович, можно, я домой поеду? – попросила она. – У меня Толька что-то приболел. Я все доделаю завтра.

– Конечно, – кивнул Алтунин. – Ты проявила пленку?

– Да.

– Может, сразу сообщить адрес милиции? – спросила Варя.

– Рано, – не согласился Алтунин. – Еще неизвестно, действительно ли эта дама говорит правду. Съезди и проверь. Мне, кстати, о ней сообщил Женька, – улыбнулся детектив. – Он слышал, как она говорила об этом с медсестрой. И сказала, что боится идти в милицию. А та ей стала говорить, что сейчас существует защита свидетелей. Но дама все равно заявила, что не верит в милицию и лучше будет молчать. Съезди и постарайся разговорить ее.

– Хорошо, – кивнула Варя.

– А вы что хотите? – спросил у Горцова Алтунин.

– Как вы думаете, Уткина действительно что-то знает, ну, точнее, видела или…

– Я уверен, что видела, – не дал договорить ему Алтунин. – Потому что, насколько мне известно, она патрульным заявляла о «Ниве», которая уехала сразу после похищения, но потом от показаний отказалась. Сейчас вообще ни с кем не хочет разговаривать на эту тему. А вы, позволю себе спросить, кто?

– Двое ваших пытались следить за мной, – улыбнулся Виталий, – сразу после случая с Ледовой.

– Горцов, – кивнул Алтунин.

– А почему перестали? – спросил Виталий.

– Поняли, что вы к этому непричастны. Тем более об этом весьма категорично заявил своим коллегам капитан Ледов.

– Ледяной так сказал? – удивленно переспросил Горец. – Вот это да. А я думаю, почему меня оставили в покое?.. Ладно, слушай, Шерлок Холмс, не в обиду так назвать можно? – улыбнулся он.

– Да, – засмеялся Алтунин.

– Дай мне какой-нибудь приборчик. Ну, типа магнитофона небольшого. Я хочу поговорить с Уткиной и узнать, о чем она умалчивает.

– Боюсь, это будет не совсем законно, – произнес детектив.

– А ты хочешь найти детей и Ледову? – жестко спросил Виталий. – Если да, тогда дай мне прибор.

– Вот. – Вытащив из ящика стола диктофон, Алтунин протянул ему аппарат. – Но, ради Бога, не очень на нее дави. А ты почему еще здесь? – недовольно посмотрел он на Варю.

– Сам с этим разбирайся, – усмехнулся Марксист. – Скажи спасибо, что…

– Спасибо! – отрезал Пристав и выскочил из кабинета.

– Я пригляжу за ним. – Змей поднялся и подошел к окну. Увидев, как Пристав садится в машину, вышел из кабинета.

– Если ему придется убить Пристава, – негромко сказал Марксист, – убери его. – Он нажал на кнопку.

– Здравствуйте, – сказала Варя открывшей дверь квартиры невысокой пожилой женщине.

– Добрый день, – отозвалась та. – Что вам угодно?

– Я сотрудница частного детективного агентства Варвара Зябликова. – Вытащив из сумочки удостоверение, она протянула его женщине. – А вы Павлова Антонина Михайловна. Видите ли, наш сотрудник случайно услышал ваш разговор с Ириной…

– Господи, – вздохнула Антонина Михайловна, – так я и знала, что все это плохо кончится. Но я имею право никому ничего не говорить.

– Сначала выслушайте меня, пожалуйста, – тихо попросила Варвара. – Дело в том, что похищена женщина с детьми, мальчиком и девочкой.

– Но я ничего об этом не знаю, – удивилась Павлова. – Я рассказывала Ирине про случай в электропоезде. Сначала в тамбуре была драка. Двое напали на мужчину. А из другого вагона в него стрелял…

Стоявший рядом с Варей Федор неожиданно прыгнул вперед, отбросил Павлову в сторону и рухнул в открытую дверь.

– Что вы делаете? – воскликнула Павлова. – Боже мой…

– Лежите! – Варя пригнула ее к полу.

– Кровь! – взвизгнула Павлова.

– Федя! – вытянув руку с пистолетом в сторону лестничного проема, крикнула Варя.

Снизу бежали Алтунин и Горец. В руке детектива был пистолет.

– Сверху стреляли! – крикнула Варя.

Алтунин, взбежав на площадку, повернул на ведущую на третий этаж лестницу. Рядом о ступеньку ударила пуля и, срикошетив, ударилась в стену. Горец бросился вниз.

– Соображает, – кивнул детектив и, дернувшись наверх, тут же отпрянул.

Выстрела не было. Он сумел вперед спиной запрыгнуть на третью от площадки ступеньку. Сверху не стреляли. Он таким же образом начал подниматься по ступенькам.

– Держите лифт! – прокричал пробегающий мимо стоявшего у выхода старшего лейтенанта Горец. – Я на ту сторону, чтоб через окно не ушел!

– Понял, – кивнул милиционер.

Алтунин увидел лежащего на площадке мужчину с пистолетом в руке. На затылке киллера зияла огнестрельная рана. Алтунин быстро осмотрел четыре двери квартир. Услышал шум спускавшегося сверху лифта. Вытащил сотовый и набрал номер.

Выскочивший из-за угла с другой стороны девятиэтажки Горец увидел выпрыгнувших из окна третьего этажа двоих парней в спортивных костюмах и с пистолетами.

– Стоять! – заорал он.

Двое начали стрелять, сверху тоже хлопнул пистолетный выстрел. Один из парней с криком упал и схватился за ягодицу. Второй дважды выстрелил в стрелявшего с балкона третьего этажа Алтунина и, петляя, бросился бежать к гаражам. Горец помчался между двумя рядами железных коробок.

Из лифта вышли средних лет женщина с бледным лицом и мужчина. Милиционер шагнул им навстречу.

– Участковый инспектор, – он вытащил удостоверение, – старший лейтенант Громов. Предъявите документы.

Женщина, сдавленно икнув, повалилась на него. Он попытался ее удержать. Успел увидеть лицо мужчины и блеснувшее лезвие ножа.

Варя, захлопнув дверь, с пистолетом в руке поднялась на третий этаж. На площадке увидела открытую дверь и, перепрыгнув через труп, вбежала в квартиру. В коридоре сжалась в испуге средних лет женщина. Около балконной двери, зажимая плечо, сидел Алтунин.

– Милицию вызвала? – спросил он.

– Да. – Варя выскочила на балкон. Увидела лежащего внизу парня и бегущих к нему двух милиционеров.

– Горцов за гаражами второго будет брать, – послышался голос Алтунина.

– Второй за гаражами! – закричала она.

Спрыгнув с крыши гаража, Виталий ногой достал затылок бегущего парня. Тот упал. Виталий, ударившись спиной, с трудом поднялся и ногой отбросил от парня пистолет.

– Сука, – простонал, пытаясь подняться, тот. – Я тебя… – Пинок, разбив лицо, опрокинул его на спину.

– На землю! – раздался громкий крик. – Не шевелиться!

Виталий, повернувшись, увидел бежавших к нему двоих милиционеров. У одного в руке был пистолет.

– Он наш сотрудник! – крикнула Варя.

– Ни хрена себе! – покачал головой сержант милиции. У подъезда лежали женщина и старший лейтенант. У милиционера было распорото горло.

– Пристав, – произнес Ильин. – Его Приставом называли. Выходит, он и стрелял в Славина. Мразь! – плюнул он на тело убитого. – Двоих, значит, взяли, – посмотрел он на Рыбкина. – А кто его убил? И участкового с женщиной кто зарезал? Кстати, Алтунин, – он покосился на стоявшего у двери детектива с перевязанным плечом, – мне уже порядком надоела твоя осведомленность. Почему ты нам ни хрена…

– Я вам раньше говорил, – перебил его тот, – что медсестра говорила про свою знакомую, которая видела…

– Мне говорил? – удивленно переспросил Ильин.

– Майору Потапову. Как только со мной связался Евгений, я позвонил вам. Ответил майор Потапов. Я ему и сказал…

– Вот, значит, почему тут оказался не только Пристав. Свяжитесь с управлением, – приказал Ильин Рыбкину, – пусть берут Потапова. Вот паскуда!

– Надо уходить, – нервно говорил Потапов. – Наверняка они взяли Пристава и твоего…

– Оба мертвы, – усмехнулся Марксист. – А с трупов взятки гладки. Так что успокойся и… – Вытаращив глаза, он замер с открытым ртом.

– На меня хотел все повесить, – проговорил вошедший в кабинет Змей. – Я записку в кармане у Пристава нашел. Вся моя биография с того момента, как я попал к тебе. Только якобы работал я на Мухорина. И что мои однополчане сейчас там. И Богатова на меня повесил. Зачем все это? – спросил он. Потапов сунул руку в карман. Змей резко дернул левой рукой. Потапов упал, из его горла торчала рукоятка финки. – У себя в комнате я нашел детские вещи и косметичку Ледовой. Лихо ты все разыграл. Я выполнял заказы Мухомора, это явствовало бы из записки в кармане Пристава. Откуда, кстати, записка?

– Сейчас и черта лысого можно достать, – попытался улыбнуться побледневший Марксист. Левой рукой он потихоньку выдвигал ящик стола, в котором лежал «браунинг».

– Не успеешь, – равнодушно бросил Змей. – Мне просто интересно, на что ты рассчитывал?

– Перестань, Зимаев, – попросил, убрав руку с ящика, Марксист. – Ты все не так понял. Просто я испугался тебя. Помнишь наш разговор на повышенных тонах? Я испугался и решил подставить тебя. Значит, если бы получилось и тебя убили, то все бы указывало на Мухорина. И его взяли бы. А во время обыска наверняка нашли бы много чего интересного. К тому же жена Ледова похищена его людьми. Прости, Миша, – вздохнув, виновато проговорил он. – Я, конечно, понимаю, что такое нельзя простить. Но постарайся понять, я просто тебя испугался.

– Менты! – раздался голос под окнами.

Змей навскидку выстрелил из пистолета с глушителем во вскочившего Марксиста. Пуля, попав в лоб, отбросила его назад. Он опрокинулся вместе с креслом. Подойдя, Змей направил пистолет на него и дважды нажал на курок. Сбросив тело с кресла, он поднял его и достал из бара бутылку коньяка. Положил пистолет на стол. Налил в рюмку коньяк и залпом выпил. Взял дольку апельсина и сунул в рот. В кабинет ворвались трое омоновцев.

– Руки! – заорал один.

– Да иди ты, – спокойно сказал Змей и, взяв бутылку, налил коньяк в рюмку.

Омоновцы бросились к нему. Он ногами двинул им навстречу стол. Выпив коньяк, поймал падающий со стола пистолет.

– Бах! – Змей выбросил руку с оружием вперед.

Омоновцы ударили по нему из автоматов. Пули отбросили Змея на тело убитого им Ульянова. Подскочивший омоновец услышал шепот:

– Напоследок сумел удержаться и не выстре… – Из приоткрытого рта Змея вырвался хрип и потекла кровь.

– Три холодных! – крикнул омоновец.

Во дворе несколько человек в наручниках лежали лицом вниз. Из дома выводили парней с заломленными руками.

– Все, – сообщил в переговорное устройство командир ОМОНа. – Сопротивления не оказывали. Задержано пятнадцать, из них три женщины Ульянов убит. Потапов тоже. Одного расстреляли наши, спровоцировал.

Играя желваками, Горец сидел в приемном покое. У окна навзрыд плакала Варя. Из отделения вышел врач. Горец вскочил и шагнул к нему. Тот, опустив голову, вздохнул. Обернувшись, Варя увидела это, закрыла ладонями лицо и выбежала на улицу. Горцов бросился за ней.

Стоя в коридоре, Алтунин смотрел влево. Увидел, как на каталке вывезли накрытое простыней тело.

– Это он, – кивнул подошедший врач.

Опустив голову, Семен медленно пошел в палату.

– Не успели мы, – проговорил Ильин. – Жаль. Очень жаль. И не потому, что многое так и осталось неясно, но очень хотелось бы взглянуть в глаза Потапову и услышать, почему он предал всех и все. Раньше был нормальным ментом, рисковал не раз. Такое впечатление, – вздохнул он, – что не только строй в стране поменялся, но весь мир другой стал. Вроде Бога признали, монастыри, церкви работают. Но получается, что бог сейчас в деньгах. А ведь мы с ним вместе…

– Вы думаете, больше таких не будет? – усмехнулся стоявший рядом Василий Ильич. – Не раз и не два мы будем горестно переживать подобное.

– Очень бы не хотелось, – покачал головой Ильин. – Но насчет Ледовой мы так ничего и не узнали. Кстати, хвала уголовникам. Один собой закрыл женщину и погиб, другой, Горцов, взял бандита. Честное слово, никогда бы в такое не поверил. Двое из тех, с кем я несколько лет бок о бок боролся с бандитизмом, оказались убийцами и предателями. Тот, которого подозревали в убийстве и раньше был судим, неожиданно берет одного из киллеров. Они должны были убрать Змея. Того, который в кабинете убил Потапова и Ульянова. Да, многое еще непонятно. Кто-то убирает и убирает тульских. И кто все-таки похитил Ледову, а самое главное – ради чего?

– Но ведь упоминалось, что это произошло из-за ее родственника, – осторожно напомнил Василий Ильич.

– Все это только предположения, – вздохнул Ильин. – Есть рабочая версия – похитили жену и детей, чтоб отомстить Ледову. Но черт возьми, где же их держат? Вроде бы проверили все более-менее подходящие места, жилье всех, кто мог на это пойти. И никаких следов. У этого киллера, который спровоцировал омоновцев, нашли вещи детей Ледова и косметичку Виктории. Но это подстава, из-за этого Змей и убил Ульянова. Те двое должны были прикончить Змея после того, как он убьет Пристава. Но вмешался детектив, и они поспешили скрыться. Змей убил участкового и жительницу дома. Документов, которые указывали бы, кто он есть, не нашли. Он их уничтожил. Но эксперты говорят, что из его пистолета убили парней у придорожного кафе. Он сжег еще какие-то бумаги. Но документацию нашли и у Ульянова. Сейчас с ней работают. Надеюсь, там найдется ответ, что за разборки начались и кто противник Ульянова.

– Ведь не раз уже говорили, – сказал Василий Ильич, – что это Мухомор. Я в этом не сомневаюсь.

– Так в чем дело? – усмехнулся Ильин. – Звони в Москву, пусть берут Мухорина. Они бы и рады, да нет на него ничего. Если раньше сажали просто за то, что он вор в законе, то теперь такие типы интервью дают. Вот что, надо поговорить с Лоровым. И не мешало бы найти Элеонору. Наверняка она много чего знает, потому и скрывается, но не от нас. А Лоров, говорят, сейчас в панике, никуда не выходит и к себе никого не впускает. Ему продукты привозят, оставляют и уезжают. А предварительно со всего пробу снимают. Надо к нему наведаться.

– А он встретит картечью, – усмехнулся Василий Ильич. – С дурака, как известно, взятки гладки.

– А ты быстро молодость забыл, – улыбнулся Ильин. – Помнишь, как Кривого брали?

– И время другое было, и все-таки молодость в бою помогает.

– И что же делать? – нервно спросила по телефону Анжелика. – Сейчас милиция прочесывает все подряд. Не исключено, что выйдут и на нас. Что делать?

– Не волнуйся, – ответил ей Мухорин. – Сегодня вечером вернется Самурай. На вас не выйдут, это исключено. Самурай приедет и все объяснит. А с Марксистом, значит, покончено? Отлично! Сам себе могилу вырыл, дурачок! – Мухорин рассмеялся. – Чего не ожидал, того не ожидал. Я все-таки считал Ульянова умнее.

– Боюсь, что нас найдут, – повторила Анжелика. – Я уже и так никуда не выхожу.

– Вечером ждите Самурая. – Мухорин отключил телефон.

– Сука! – зло бросила она и выматерилась.

– Что делать будем? – спросил вошедший мускулистый мужчина.

– Дождемся Самурая и решим.

– Уходить надо, а то нас найдут и на месте четвертуют.

– Что-то ты слишком осторожным стал, Казак, – усмехнулась Анжелика.

– Просто не хочу идти в зону за похищение бабы с грызунами, братва не поймет.

– А почему ты стал работать на Мухорина? – спросила Анжелика.

– Он помог мне с бабками, когда мамане операцию делать надо было. Правда, не помогла ей операция, но все-таки долг отрабатывать пришлось. Вот так и начал Мухомору кланяться. А ты?

– Я в лагере работала и за деньги грела одного питерского. Мухорин хорошо платил. А потом оружие тому в зону передала. Он при побеге застрелил часового и еще двоих ранил. Его взяли, а он сдал меня. Хорошо, что я как раз в отпуск ушла. Ну и все, заметалась по России. Двоих снотворным опоила, деньги у них большие были. Один умер. А тут Мухомор встретился. В общем, он меня, можно сказать, за руку поймал, когда я ему снотворное подсыпала. Взяли меня его спецназовцы бывшие. И я на него работать стала. Он сумел добиться для меня оправдания во всех делах. Одного свидетеля убили. И того зэка тоже в тюрьме зарезали. А я за Мухорина стала Богу молиться. Стрелять я с детства хорошо умею. Выполнила два его заказа. И знаешь – понравилось. Потом еще и еще. И стала я наемщицей, – грустно улыбнулась женщина. – Но теперь все чаще думаю о семье, о ребенке. Точнее, просто хочу родить мальчика или девочку, все равно от кого, и быть просто мамой. Но видимо, мне это не суждено. – Она покачала головой. – А я этого очень хочу. Деньги есть, уйти от всего хочу. Но Мухорин не отпускает. Мне уже тридцать два. Еще немного, и все, считай, жизнь прожита зря. Если женщину никто не назовет мамой, значит, не было у нее счастья в жизни. Я об этом все чаще думаю.

– Возьми и свали, – посоветовал Казак. – Бабки есть, ксиву ты себе запросто сделаешь. Куда-нибудь в ближнее зарубежье, и все, хрен он тебя там найдет.

– Все это не так просто. У Мухорина на меня материал есть. Впрочем, как и на любого из нас. Никого он не отпустит, – чуть слышно проговорила Анжелика.

– Сдернула по-тихому, и все дела.

– Он отдаст материалы в МВД, объявят международный розыск. Сейчас Россия тесно сотрудничает с Интерполом. Меня найдут, вернут в Россию, и буду я…

– Да хорош тебе, – махнул рукой Казак. – Есть такие места, где Интерпол этот в жизни не найдет. В той же России мест полно. Документы хорошие, и не высовывайся. С соседями не ругайся. Вышла замуж, и все, паспорт тогда будет выдан государством. Например, я свалю от Мухомора. Не по мне это – быть на атасе у ворованных бабы и грызунов.

– Слово-то какое нехорошее, – поморщилась она. – Грызуны. Детей так нельзя называть… спиногрызы, грызуны. Ворам в законе западло было семью иметь, вот и появилось по фене такое презрительное…

– В общем, не по мне это, – не дал договорить ей Казак. – Я думал, нужно мента хапнуть. А бабу с детишками…

– А как они к этому относятся? – кивнула она на дверь.

– Да им по хрену все эти дела, даже в кайф, как я понял. Бухала, хавки полно, и никаких проблем. Но ты-то тоже на бабу зверем смотришь и замочишь, если потребуется.

– Да, мне надо выжить сейчас, чтобы дать жизнь ребенку.

– А я не смогу. Бабу, может, и завалю, если кипиш, а детей – нет. – Он вышел.

– А я смогу, – прошептала Анжелика.

– Выпей таблетку, Коленька, – попросила Вика, – сразу полегче станет. Спасибо этому дяде, – посмотрела она на дверь.

– Я пить хочу, мама, – сказала Катя. – И грязная я уже. Почему нам мыться не дают?

– Домой приедем – и сразу в ванну с пеной, – улыбнулась Виктория. – И будем мыться долго-долго. Потом сделаем окрошку и салат.

– Мама, – тихо проговорила дочь, – а нас не убьют? Почему они ничего нам не говорят? Ведь нас папа ищет. А они нас не фотографируют с газетой, чтоб было видно число и месяц. Ну, чтоб папа знал, что мы живы. А может, нас украли, чтобы вырезать почки или печень? – испуганно спросила она. – Так делают, я по телевизору видела.

– Перестань, – быстро посмотрела на сына Вика, – испугаешь Колю. Никто ничего у нас отрезать не будет. Просто папа арестовал какого-то бандита, поэтому нас украли и требуют, чтобы того бандита выпустили. И очень скоро…

– Но мы должны были просить по телефону папу, чтобы он знал, как нам страшно и что мы еще живы. А…

– Я больше не разрешу тебе смотреть телевизор, – сердито перебила ее мать.

– Слышь, Казак, – усмехнулся сидевший в кресле перед телевизором рыжий детина, – что это ты такой добренький стал? Уж не хочешь ли жену мента уговорить на ночь любви? – хохотнул он. – Сыночку ее таблеточки таскаешь…

– А ты, Буба, хочешь, чтоб они сдохли? – сев на кровать, усмехнулся Казак. – Хозяин ясно сказал, чтоб были живы и здоровы. Если с ними что-то случится, то заболеем мы.

– В натуре, Хозяин так и базарил, – кивнул второй, длинноволосый здоровяк.

– Так ты, Поп, что-то не очень-то за ними приглядываешь, – сказал Буба. – Хрен забил на них. Когда девчонка плакала, чуть было не пристрелил на хрен.

– Просто жути нагнал, – усмехнулся Поп. – Когда их заберут?

– Да скорее всего никогда, – ответила вошедшая Анжелика. – Неужели ты думаешь, что Хозяин рискнет отдать их менту? Хозяин свое получит, и все, убьем их и уедем.

– А я перед этим шкуру тыкну, – рассмеялся Поп. – Давно мечтал жену мусора отодрать.

– А я от девчоночки не откажусь, – подмигнул ему Буба. – Малюточка…

– На зоне за это спрашивают, – процедил Казак.

– А я туда не собираюсь! – хохотнул Буба.

– Пока об этом говорить рано, – недовольно заметила Анжелика.

– Смотря какая рана, – засмеялся и Поп, – а то хрен залечишь!

Казак, стиснув челюсти, встал и вышел.

– Не в кайф ему базар наш, – посмотрел на дверь Буба.

– Да и хрен на него, – отмахнулся Поп. – Вякнет не по делу – башку развалим, а Хозяин слова не скажет. Он спецом уголовников на такие дела посылает, потом трупами их ментам возвращает. Такую падаль и не жалко! – рассмеялся он.

– Ну что? – Ильин кивнул на огороженный высоким забором трехэтажный коттедж. – Вперед?

– Да как-то, если честно, – смущенно отозвался Василий Ильич, – страшновато. Он там, может, уже совсем ум потерял. А у него людей около трех десятков. Наверняка все вооружены. Я просил у прокуратуры…

– Пошли, – сделал шаг вперед Ильин.

– Ну, с Богом, – неожиданно перекрестился Василий Ильич.

Ильин насмешливо улыбнулся и, повернувшись, сказал стоявшим у двух машин сотрудникам милиции:

– При первом выстреле – штурм. И никаких переговоров.

– Ну что тебе? – Лоров с ружьем в руках подошел к двери.

– Да тут два мента, – ответила миловидная женщина. – Полковник Ильин и полковник Басов.

– Полковники?.. – пробормотал Лоров. – Ну пусть входят. Еще милиция есть?

– Около ворот семь человек.

– Пропустите. – Лоров вернулся в кресло, ружье поставил рядом.

В кабинет вошли Ильин и Басов.

– Плохо гостей встречаешь, – усмехнулся Ильин.

– А незваный гость хуже татарина. Что вам надо?

– Да вы вроде как в заточении. – Усмехнувшись, Ильин сел в кресло напротив. Басов остановился около окна.

– А вы разве не знаете, – желчно спросил Лоров, – что в городе творится? Бьют и бьют моих коллег по бизнесу и знакомых. А мне еще и пятидесяти нет. Желаю внука своего к делу приобщить. Вы почему свою работу не делаете? Вы должны…

– Мы делаем все, что можем, – не дал договорить ему Ильин. – А вот как что-то делать, если вы не помогаете? Информацией мы не располагаем, а на догадках нам работать нельзя. Вот и пришли к тебе как…

– А что тут непонятного-то? – перебил Лоров. – Мухорин хочет всех под себя подгрести, чтоб ему все платили. Кто отказался, тому пуля или…

– Так представь доказательства, – улыбнулся Ильин, – и мы его возьмем…

– Нет у меня доказательств! – закричал Лоров. – Просто я знаю, что говорю. А вам все равно, что будет со мной. Вы даже довольны будете, если меня убьют. И…

– Ульянов убит, – перебил Ильин. Лоров уставился на него широко раскрытыми глазами. – Змей его убил, – спокойно продолжил полковник. – Тот подставил его. Пристав…

– До всего докопались. – Лоров опустил голову. – Значит, все, кончилась моя жизнь. Я следующий, – обреченно проговорил он.

– Ну, это ты зря, – сказал Ильин. – Ты лучше дай информацию против Мухорина, чтобы у нас были доказательства.

– Доказательства, говоришь? – прошептал Лоров. – Видишь ли, в чем дело, полковник, не даст тебе никто ничего против Мухомора, в таком случае и себя топить придется. Дай мне гарантию, что я на свободе останусь, и тогда я тебе кое-что расскажу и докажу даже.

– Гарантию дать не могу, но содействовать обещаю. Конечно, если на тебе мокруха висит, то и говорить не о чем. А другое все…

В приемной простучала автоматная очередь.

Лоров протянул руку к ружью, Ильин выхватил пистолет. Через дверь полетели пули. Две из них попали Ильину в бедро, одна прошила бросившемуся к двери Василию Ильичу левый бок. Три пули вошли в живот сидевшему в кресле с ружьем в руках Лорову. Выронив ружье, он согнулся, прижал ладони к животу и повалился головой вперед. Ильин начал стрелять, и почти сразу дверь открыл ввалившийся в кабинет парень с АКС в руках. Пули из пистолета Ильина попали ему в живот и печень. Морщась от боли в бедре, Степан Анатольевич, волоча левую ногу, добрался до окна и открыл его.

– Спокойнее! – крикнул он бежавшим к дому милиционерам. – Вызывайте экспертов и ОМОН!

– Ох и нагорит нам от начальства, – простонал Василий Ильич, – за самодеятельность.

– Слышь, начальник, – в кабинет вошел рослый мужчина со шрамом на подбородке, – он наркоты перебрал. А тут позвонили и что-то сказали. Он и начал поливать. Секретаршу и двоих наших завалил. Мы все добровольно сдаем пушки, сопротивления не оказываем. Стволы не наши, мы вроде как для количества. За нами и делов никаких нет…

– Пионеры, – усмехнулся Ильин. – Не трогать никого! – громко приказал он, услышав крик: «Мордами вниз! Руки перед собой!»

– Где раненые? – громко спросила женщина.

– Медицина прибыла, – поморщился Ильин. – Терпеть не могу медиков.

– А у самого жена врач, – хмыкнул Басов.

– Именно поэтому и не люблю, – усмехнулся Ильин. – Ольга же сразу узнает, что я ранен, и все, пойдут слезы и упреки: старый черт, давно пора на пенсию, а ты все…

– Это она верно отмечает, – простонал Басов.

– Все идет как надо, – говорила по телефону Богатова. – Со всеми, считай, покончили. Правда, Ледову с детьми я так и не нашла. Считаю, что их вывезли из города…

– Нет, она где-то в Туле, – перебил ее мужской голос. – Найди и убей ее. Таегова тоже можно убрать. Он взял не свое. А кто убил Ташкента?

– Не знаю. Думаю, люди Мухомора.

– Он сам удивлен и недоволен, так что вряд ли. Ташкент всегда был его верным псом. Значит, появилась третья сила. Интересно, кто такие? Точно, что у него ничего не взяли?

– Абсолютно.

– Короче найди Ледову и убей. И брось трупы так, чтобы их поскорее нашли. Рядом оставишь визитку Мухорина. Разумеется, с пальчиками охранников Ледовой и детей. Все ясно?

– Не совсем по адресу. – Богатова протянула сотовый бритоголовому атлету в темных очках.

– Да? – Тот поднес трубку к уху.

– Тебе все объяснит Элен, – усмехнулся абонент, и телефон отключился.

– Что ты должна мне объяснить? – отдавая телефон Богатовой, спросил атлет.

– И чего вы добились? – недовольно спросил седоватый грузный мужчина в наброшенном на плечи белом халате. – Документация имеется, но она нам ничего не дает. А еще есть четыре трупа и двое раненых сотрудников. Лучше бы вас пристрелил тот обколотый придурок.

– Учтем в следующий раз, товарищ прокурор области, – коротко отозвался с кровати Ильин. На другой лежал Басов.

– На кой черт вы туда полезли? – проворчал прокурор. – Берегите себя, старая гвардия. Вас не подкупишь и не напугаешь. А теперь вопрос. Где Славин с Ледовым?

Москва

– Понял, – хмуро проговорил Алексей и отключил сотовый. Играя желваками, он подошел к окну и посмотрел на домик Федорова.

– Что с ним? – спросила Настя.

– Убит, – чуть слышно ответил он, – закрыл собой женщину. Ну что же, война началась, и есть первые потери с нашей стороны. Теперь мой ход.

– Не твой, – покачал головой Егор Иванович, – мой. Ты только что встретил женщину и не смей ее терять. Ты же ей всю жизнь поломаешь. Поэтому…

– А кто сказал, что я собираюсь погибнуть? – усмехнулся Алексей.

– Или убьют, или посадят, – спокойно проговорил Таегов. – Третьего варианта нет. А если посадят, то не меньше, чем на пятнадцать. Ну, она будет ждать. И что? Жизнь, почитай, прошла мимо вас. Ты за колючей проволокой, она здесь. Так что послушай меня и не лезь. Уж ты-то должен понимать, что со всеми тебе не справиться. А убьешь, закон тебя сразу виновным сделает. Не лезь ты в это, я сам управлюсь. Мне главное – Мухорина шлепнуть. И тогда, считай, победил я. Остальные мне не надобны. Конечно, если успею, то еще одного-двух, а то, может, и больше на тот свет отправлю. Скажи ты ему, Настя.

– Я приму любое его решение, – тихо ответила она.

– Нашел, – заглянув в комнату, Судаев весело подмигнул Славину, Ледову и Торину, – в Питере Багровский. Там его машину останавливали. Я проследил маршрут. Мои люди связались со знакомыми в Питере.

– Отлично! – облегченно вздохнул Торин. – Значит, есть шанс перехватить его на обратном пути. Надеюсь, ты…

– Как только он выйдет на Москву, – кивнул Судаев, – нам сразу сообщат.

– Ох и испортим мы себе жизнь, мужики, – покачал головой Ледов. – Я-то понятное дело, а вы…

– Обсуждению это не подлежит, – недовольно проговорил Торин. – Где его лучше перехватить? Сколько людей в машине? – спросил он у Судаева.

– Трое. Два гориллы и водитель. Парнишки крепкие и наверняка вооружены. На крик «Милиция!» реакция может быть любой. Если за ними увяжется хвост, будут стрелять. Но вполне возможно, что это парни из частного охранного агентства. Тогда…

– Это легко выяснить, – улыбнулся Торин. – Сейчас позвоню тем, кто его останавливал, и все узнаем.

– Понятно, – усмехнулся державший сотовый Мухорин. – Значит, Андрей Викторович считает меня своим должником. Ну что ж, ты узнал то, что надо. Возвращайся. Кстати, есть новости, – засмеялся он. – Марксист труп, и я сумел выйти на Богатову. Так что в похищении мы замешаны не будем. А сегодня вечером я встречаюсь с Таеговым. Он мне звонил. Судя по всему, подвел его к этому Ювелир. Так что зря я нервничал по поводу его исчезновения. Он все сделал совершенно правильно. Возвращайся и полетишь в Якутск. Надо помочь Шветко оформить купчую на участок земли недалеко от Вилюйска.

– Да ты понимаешь, что делаешь?! – заорал Алексей. – Он убьет тебя и убьет Вику с…

– А мы уже и так мертвы, – ответил Таегов. – Ты же сам говорил, что в любом случае Вику и детишек убьют. О себе я сейчас не думаю. Сегодня же пришью Мухорина, и, может быть, Вику успеют спасти. Зачем тогда ее убивать, кто приказ отдаст? Просто оставят их и уйдут. И не отговаривай меня, Лешка. Я надумал и сделаю то, что решил.

– Да перехватим мы этого Багровского, – быстро заговорил Алексей, – и Мухорин вынужден будет отпустить Вику и детишек, Ян заставит его это сделать.

– Федьку уже убили, – зло напомнил Егор. – И я не хочу, чтобы ты снова в это влез. Был бы ты один, другое дело. Но ее-то на кого оставишь? – кивнул он на Настю. Та молчала.

– Подожди, прапорщик, – процедил Алексей, – ты бы ушел, оставив меня одного там, в Афгане?

– Ну, – Егор вздохнул, – тогда была война и…

– А здесь еще страшнее, – перебила его Настя. – И мы сделаем так, как говорит Алексей. Да, мы, – увидев быстрый взгляд Алексея, кивнула она. – Ты сам говорил, что не с кем перехватывать Багровского. Их там не более пяти человек. Как я поняла, Багровский сам опасности не представляет. Значит, остаются четверо. Они ваши, а Багровского я вполне смогу удержать одна. Кроме того, я прекрасно вожу машину. Так что давайте готовить операцию по захвату господина Багровского, – она вдруг лукаво улыбнулась.

– Ты чего, девка, скалишься? – сердито спросил Егор Степанович. – Это тебе не в куклы играть.

– Вот. – Она протянула ему удостоверение.

Егор раскрыл документ и, расширив глаза, уставился на нее. Алексей выхватил удостоверение и тоже удивленно посмотрел на Настю.

– Ты в Чечне была, – сипло пробормотал Таегов, – но…

– Лейтенант медицинской службы Анастасий Озерская. – Она вытянулась по стойке «смирно». – Кстати, стреляю я неплохо, – рассмеялась Настя и показала несколько грамот.

– Вот тут мы его и будем брать. – Торин отметил точку на карте. – Очень удобное место. Мы там Ару брали.

– А как же движение? – с сомнением произнес Славин.

– Как только проедет машина Багровского, дорогу закроют с обеих сторон, – сообщил Торин. – В нашем распоряжении будет десять минут. Движение здесь не очень интенсивное, так что обойдемся без проблем. А он ездит именно этой дорогой.

– Спасибо! – засмеялся державший сотовый Алексей. – Так что скоро жди в гости. С невестой и…

– С женой! – подскочив, крикнула в сотовый Настя. – Мы сегодня подаем заявление. А учитывая то, что у меня в загсе подруга работает, я довольно скоро стану госпожой Алмазовой. Кстати, фамилия мне очень нравится.

– Огонь-девка! – услышал Алексей одобрительный голос Семеныча. – Такие нам нужны.

– Она в Чечне была, – сообщил Алексей, – лейтенант-медик.

– Тогда вообще душа родная! – закричал Семеныч. – Мои поедут за ним. Уточни место, где вы его хапнете, и мы подстрахуем.

– Но это будет в Московской области, – предупредил Алексей.

– А нам даже лучше, мы-то не ваши.

– Хорошо, завтра с утра сообщу место, но…

– Его постоянно держат в поле зрения, – перебил Семеныч. – Так что ты будешь знать, даже когда он в туалет пойдет и с какой бабой спать ляжет.

– Отлично! – потирая руки, довольно пробормотал Мухорин. – Все получается как надо. Главное, с Марксистом покончили. Молодец Перец. Элеонора точно все сделает?

– Уверен в этом, – кивнул смуглолицый узкоглазый мужчина. – Она поверила, что я приехал ради того, чтобы покончить с тобой. Но ты время потерял, надо было сразу грунтовку снять и сделать анализ. А ты устроил…

– Да, – согласился Мухорин, – но я пытался заставить Таегова указать место…

– Интересно, как к нему это золото попало, – процедил узкоглазый, – и где Осин? Странно все это. Как сквозь землю провалился.

– Мы нашли мужика, приехавшего из Якутии. В Ногинске он, – сообщил, войдя, Басмач. – Правда, мне шепнули, что и менты им интересуются. У него две ксивы на разные фамилии. Билет железнодорожный в Москву по одному паспорту, а назад на самолет по другому. Вот его фотка.

– Значит, так, – проговорил узкоглазый. – Быстро туда и оставьте паспорт на Осина. Другой…

– Второй нашли в вещах, – перебил его Басмач. – И менты пока о нем не знают. Его мы заберем.

– Нет, лучше оставьте его там, – вмешался Мухорин.

– Тоже правильно, – согласился узкоглазый.

– Легко! – хохотнул Басмач и вышел.

– Выходит, они на тебя с самого начала работали? – усмехнулся узкоглазый.

– И Азиат, и Серьга. И секретарша его тоже. Кстати, ее похороны через два дня.

– А твоя надежна? – кивнул на дверь узкоглазый.

– Пока да, – рассмеялся Мухорин. – Если что, ее постигнет участь подруги.

– А зачем ты убрал Ренату?

– Ее в любое время могли потянуть менты, и она рассказала бы очень много и о Воеводине, и обо мне. А второе меня никак не устраивает. Я только подобрался к своей золотой мечте и не упущу возможности стать владельцем золотодобывающих приисков. Ты говоришь, там вполне можно устроить два участка?

– И даже пустить драгу. Котлован будто специально подготовлен природой. Наши там были и взяли пробы. Все указывает на то, что золота там действительно много и высшей пробы. Если бы ты раньше прислал образцы, мы бы давно все это определили. Осин мыл самостоятельно и почему-то промолчал. Теперь я понимаю, почему он не сообщил о своей поездке Удаву. Он решил сам все провернуть.

– Сейчас это уже не важно. В любом случае царствие ему небесное. А как золото попало к Таегову, теперь понятно. Он правду говорил – проклятие чужого золота. – Мухорин рассмеялся.

– А что ты с питерским решил? – поинтересовался узкоглазый.

– То же, что и ты с Баевым, – подмигнул ему Мухорин. – Кстати, Баев…

– Уже, – рассмеялся тот.

– А ты, Саид, времени не теряешь.

– Когда Андрей Викторович отправится на небеса?

– Завтра.

– А что ты думаешь насчет Шветко?

– Я женюсь на ней, и все станет моим по праву мужа. А ее жизнь зависит от ее поведения.

– Мне надо сделать заявление, – сказала дежурному милиции Римма. – Хотят убить человека, мою подругу.

– Ну что же, – зевнул дежурный, – напишите заявление и…

– А кого хотят убить? – спросил подошедший майор милиции.

– Ренату Дубову, – повернулась к нему Римма.

– Прошу вас пройти со мной, – кивнул майор.

– Ну кто там? – схватив трубку трезвонившего телефона, зло спросила Рената.

Телефон отключился. Она швырнула трубку на рычаги. Схватила большую сумку и, взяв сумочку, шагнула в прихожую. Открыла замок, дернула дверь на себя и сразу получила резкий удар в подбородок. Женщина упала. В квартиру ворвались трое. Один закрыл дверь. Двое потащили женщину в ванную. Третий прошел в комнату и начал выбрасывать вещи из шкафа. Неожиданно в дверь позвонили. Третий рванулся в прихожую.

– У меня есть ключ. – Взволнованная Римма открыла сумочку.

Парень припал к глазку, и в это время дверь открылась. Он, отпрянув, выхватил нож. Молодой мужчина в штатском, оттолкнув Римму, ударом ноги в живот согнул парня. В квартиру бросились двое в штатском. Рядом с перепуганной Риммой остался капитан милиции. Штатский, заломив руки парню за спину, вытащил наручники. Из ванной слышались звуки схватки. Капитан бросился вперед.

– Тут двое, – послышался мужской голос. – И женщина без сознания. Видимо, что-то узнать хотели, утюг включили.

– Я все расскажу, – залепетала Римма.

– А почему раньше молчала? – недовольно спросил капитан.

Ногинск

– А-а-а! – раздался испуганный женский крик.

В ту сторону бросилась дежурная медсестра. Из распахнутой двери палаты выскочила бледная женщина в белом халате.

– Убили! – тыча рукой в сторону открытой двери, взвизгнула она.

– Твою мать! – рявкнул бравший из рук пожилой медсестры белый халат плотный мужчина в джинсах.

Из отделения выскочил рослый парень и, сдернув халат, рванулся к выходу. Мужчина в джинсах, прыгнув, достал его спину ударом ноги. Другой оперативник, подскочив, ухватил руку парня и вывернул ее назад.

– Больно! – взвыл парень.

Оперативник начал его обыскивать.

– Подойдите, пожалуйста, – кивнул он посетителям – двоим сжавшимся женщинам и пожилому мужчине с тростью.

– Мы ничего не видели, – испуганно замотала головой одна.

– Вот поэтому и бьют кого хотят и безнаказанно гуляют бандиты, – проворчал, подходя, старик.

– Он ему горло перерезал, – сбегая вниз, сообщил оперативник.

– Видите, – сказал второй, – пистолет. Я вытащил его из-за пояса этого человека.

– Вижу, – кивнул пожилой, – и готов подтвердить.

– Молчи, старый козел! – промычал парень. – Иначе долго не прожи…

– Ты кого пугаешь, щенок? – презрительно отозвался тот. – Я две войны прошел и не боялся.

– Я тоже видела, – подошла выдававшая халаты санитарка.

Тула

– Нашли? – спросила Богатова.

– Да вроде там нет никого, – ответил рослый парень. – Мы обошли коттедж. Тишина. Какая-то баба цветочки поливала, а мужик из окна орал, чтоб жрать готовила. Видно, что коттедж не новые русские поставили.

– Ладно, – произнесла Элеонора, – готовьтесь. Там четверо. Баба и три мужика. Все вооружены, и убить кого-то им – что муху хлопнуть. Ледова и дети там. Когда положим всех, оружие, из которого убивали Ледову и детей, вложите в руки тех, кто их охранял.

– Где Самурай? – зло спросила Анжелика.

– Хрен его знает, – пробурчал сидевший в кресле-качалке Казак. – Не нравится мне все это. – Он покачал головой. – Ведь если дела заканчиваются, то на кой хрен в крови пачкаться? Отпустить их, и все дела. Баба никому ни слова не скажет.

– Она меня видела, – напомнила Анжелика.

– Думаешь, запомнила? Она наверняка уже про тебя забыла.

– Их убить надо.

– А сама говоришь, что о ребенке мечтаешь. Что же ты за мать будешь, если так спокойно бабу и детишек порешишь? – Анжелика молча вошла в коттедж. – Во, блин, влип, – пробормотал Казак. – Мало того, что охраняют спиногрызов с маманей, еще и мочить их будут.

– Все сделаем, – заверил абонента плотный молодой мужчина в камуфляже.

– Особо не торопись. Посмотри, чем закончится, а оставшихся работай. Понятно?

– Конечно. В первый раз жениться, что ли…

– Ты не скалься, Ветеринар. Работай по-серьезному. Смотри не нашуми. А то ведь ты любишь шумы и эффекты.

– Это зависит от ситуации. Все сделаем тихо.

– Завтра чтоб были в Ярославле, оттуда на Красноярск. А дальше уже до места.

– Все понял. – Ветеринар отключил телефон.

– Когда работа? – спросил мускулистый парень.

– Сегодня, – посмотрел на часы Ветеринар. – Добираемся по одному, – предупредил он находившихся в комнате парней. – Через полтора часа соберемся вместе.

– Перестань, – вздохнул Алтунин, – слезами уже ничего не вернешь, а я невольно свою вину чувствую.

– Богатова, – подалась вперед Варя.

Алтунин посмотрел в ту сторону.

– Да, – кивнул он, – она самая. В розыск не объявлена, но интересно, откуда она и куда направляется?

– Так давайте посмотрим, – предложил сидевший рядом с Рябым Горец. – Кстати, – повернувшись, сказал он Алтунину, – тебе не кажется странным, что два раза вы чуть запаздывали? Я говорю про Уткину и про…

– Кажется, – вздохнул Алтунин. – Но ответ я уже знаю. Дина Павловна, моя, так сказать, двоюродная секретарша.

– Как это? – не понял Виталий.

– Двоюродная сестра, – поморщился Семен. – Я ее по знакомству на работу пристроил, ну, чтоб хоть какие-то деньги были. А она, оказывается, с Потаповым любовь крутила и обо всем ему сообщала. Если следствие докажет, что она знала, зачем Потапову эти сведения, ее посадят. И мне ее не жаль, из-за нее чуть не погиб Женька и из-за нее убили Федорова. А почему ты его похоронил в Туле?

– Он детдомовец, – ответил Виталий. – Поехали, она в машину села.

– Так, – сказал Ветеринар, – двое со мной, двое с Парусом и двое с Метеором. Работаем.

– Деньги я сняла, – говорила в сотовый Элеонора. – Еду заканчивать с матерью и детьми.

– Ну что еще? – недовольно проворчал Виталий, вытащив сотовый. – Я слушаю.

– Виталик, – тихо ответил ему Матвей Сергеевич, – твоя мать нашла пистолет. Ну и, в общем…

Горец услышал тяжелый вздох.

– Понял. Ты вот что, Сергеич, похорони ее по-людски. Деньги возьми в моей комнате, в ящике письменного стола. – Он быстро отключил телефон.

– Что случилось? – спросил Алтунин.

– Все нормально, – ответил Виталий и закурил.

Покосившись на него, Рябой покачал головой:

– С матерью плохо?

– Все нормально! – отрезал Виталий и, повернувшись, посмотрел на частных сыщиков. – Придется вам такси ловить. Тормозни, – сказал он Рябому.

Тот тут же остановил машину и вопросительно уставился на него. Виталий вытащил пистолет.

– Или вы выходите, или я вас постреляю, – спокойно проговорил он.

– Но…

– Считаю до трех.

– Выпустите, – сказал Семен.

Виталий вышел из машины и наклонил сиденье вперед, Алтунин и Варвара выбрались наружу. Горец нагнулся и ткнул стволом Рябого в бок.

– Вылазь!

Открыв дверцу, тот выпрыгнул.

Виталий сел за руль. «Нива» рванулась с места.

– Угробит машину! – охнул Рябой.

– А что случилось? – спросила Варвара.

– Видать, маманя умерла, – ответил он.

Водитель «ауди», крутнув руль влево, вдавил педаль тормоза. Из окна остановившейся перед иномаркой «Нивы» высунулась рука с пистолетом. Дважды хлопнули выстрелы. Водитель и сидевший рядом с ним парень получили по пуле в лоб. Сжавшись на заднем сиденье, Богатова испуганно закричала.

– Вылазь! – крикнул подскочивший Горец. – В «Ниву» быстро!

– Помогите! – взвизгнула Богатова.

Ударил выстрел. Она с криком ухватилась за ухо. Сквозь пальцы просочилась кровь.

– Следующая в лоб, – предупредил Горец.

Женщина поспешно, подвывая от страха и боли, выбралась из машины.

– В «Ниву», – кивнул Горец.

К ним бежал сержант милиции. Хлопнул выстрел. Сержант, получив пулю в бедро, упал. Виталий взглянул на сидевшую в «Ниве» рыдающую Элеонору с окровавленной щекой и приставил ствол к ее виску.

– Где Ледова? – тихо спросил он.

– Что-то задерживается Элен, – посмотрел на часы плотный мужчина.

– А на хрен она нам нужна? – пожал плечами светловолосый парень. – Пойдем и…

– Куда пойдем?

В комнату, выбив стекла, впрыгнули четверо омоновцев. В дверь ворвались еще трое. Сопротивления пятеро молодых мужчин оказать не успели.

– Сдала, сучка! – заорал кто-то.

– Тсс! – Казак приложил к губам палец.

Анжелика, встав с табурета, посмотрела на него.

– Там кто-то вскрикнул, – прошептал он. Она выхватила пистолет с глушителем. – Говорил, валить отсюда надо.

С пистолетом в правой руке и с финкой в левой он шагнул к двери и толкнул ее ногой. И сразу получил удар ногой в грудь. Анжелика дважды выстрелила в открытую дверь и прыгнула к ведущему вниз люку. В проем двери стреляли трое из пистолетов с глушителями. Анжелика, вскрикнув, выронила оружие. Пуля вскользь прошла через ткань ее рубашки и вспорола кожу. Она прыгнула в люк. В комнату вбежали вооруженные парни. Трое влезли в окно. Около ворот возле тела убитой овчарки стоял мужчина с АКМ. Еще двое находились с другой стороны коттеджа.

– За ней! – скомандовал Ветеринар. – Уходите со двора и на втором этаже контролируйте подходы со всех сторон.

– Парус понял, – отозвался голос в переговорном устройстве.

– Метеор, бери бабу, – приказал мускулистому рыжему парню Ветеринар. – Мы делаем мать и детей. Ты, – он кивнул одному из оставшихся с ним, – страхуешь здесь.

Один из парней Метеора заглянул в люк, получил пулю в лоб и упал вниз.

– Огрызается, сучка! Люблю таких, не убивай ее, – усмехнувшись, сказал Метеор второму.

Ветеринар и один из парней бросились влево, к ведущей в подземный гараж лестнице. Один остался около двери. Казак его заметил. Покосившись в сторону люка, увидел еще двоих. Левой рукой нащупал рукоятку ножа. Сжал пальцы. Парень, стоя рядом, смотрел на Метеора.

– Не стреляет, – усмехнулся Метеор. – Эй! – крикнул он. – Шалава! Поднимайся, займемся любовью. Я люблю резких баб.

Неожиданно стоявший в дверях, вскрикнув, осел и свалился на бок.

Метеор и парень обернулись. Казак, вырвав нож, который по самую рукоятку вошел в пах парня, бросил финку. Нож лезвием ударился в пряжку ремня Метеора. Казак, вскочив, метнулся к двери. Пуля вошла ему в затылок. Наверху раздалась автоматная очередь, и сразу началась перестрелка.

– Что там за дела?! – закричал в переговорное устройство, остановившись перед железной дверью, Ветеринар.

– Менты! – отозвался Парус. – Надо уходить!

– Через три минуты прорывайтесь! – крикнул Ветеринар.

– Мама! – прижавшись к вскочившей Виктории, в один голос испуганно крикнули дети.

Вбежавшая в подвальную комнату Анжелика с пистолетом в левой руке, остановившись, смотрела на Ледовых.

– Боюсь! – заплакал Коля.

– Вы же женщина. – Вика шагнула вперед, закрывая детей собой. – Убейте меня. Дети ничего никому не скажут. Они же маленькие.

Послышались пистолетные выстрелы, короткими очередями били автоматы. Дверь, через которую приносили еду, начала содрогаться от ударов. Анжелика, вскинув руку, дважды выстрелила в нее. Удары прекратились, простучала автоматная очередь.

– Ложитесь! – закричала Анжелика.

Площадка с дверью находилась на восемь ступенек выше пола, на котором лежали Ледовы, и пули впивались в стену, не задевая их. Анжелика снова нажала на курок. Сухо щелкнул боек «браунинга».

– Жаль, ТТ там остался, – прошептала она и бросилась к Ледовым. – Уходите! – крикнула она и указала на дверь, в которую вошла сама.

В подвал ворвался Метеор. Анжелика поднялась ему навстречу. Пуля из пистолета, направленного на Ледову, попала ей в живот. Анжелика, падая вперед, ухватилась за руку бандита с ТТ и упала к его ногам. Он отдернул руку с оружием, но не сумел освободить ствол с глушителем. За его спиной коротко простучал автомат. Метеор рухнул на Анжелику. В подвальную комнату ворвались двое омоновцев и Рыбкин.

– Вика! – заорал он, бросаясь к Ледовой.

Дверь от сильного удара рухнула. Омоновцы начали бить из автоматов прицельными очередями. Первым был убит Ветеринар. Вверху стрельба прекратилась. Рыбкин, присев, обнимал плачущих навзрыд детей. Виктория сидела неподвижно. По ее щекам медленно катились слезы.

– Мы закончили, – доложил рослый омоновец в переговорное устройство. – В коттедже семь трупов и четверо раненых. У нас двое ранены, один убит. Мать и дети не пострадали, но им всем, особенно детям, нужна психологическая помощь, они в истерике.

– Вот он, виновник, – кивнул на накрытый простыней труп Ильин. – Горцов. – Он показал записку. – Азербайджанца в тамбуре электрички Москва – Тула убил он. И, как я понял, тот, кто был убит, спасая хозяйку, забыл ее фамилию. На нее вышел частный детектив. Ташкента пришил тоже Горцов. Взял всего десять тысяч евро, поэтому нам показалось, что ограбления не было. Горцов в этом случае оказался умнее нас. Благодаря ему Богатова дала показания, и мы успели. Ледова и дети живы. И дай Бог, чтобы Виктор не успел наделать глупостей.

– Почему же Горец застрелился? – спросил кто-то из омоновцев.

– Его мать умерла, – негромко ответил Ильин. – Поднялась во второй раз за полгода, поправила подушку на кровати сына и увидела ствол. И все, сердце остановилось. Сосед позвонил Горцову, и тот выбросил из «Нивы» Рябого и двух частных детективов. Я ему благодарен. И это я скажу кому и где угодно.

– Подождите, – покачал головой следователь. – То есть как вас нанял Баев? Он же, насколько мне известно, убит…

– Рашид Баев – да, – ответила Богатова. – Но Саид в Москве, и он хочет все прибрать себе. Он приказал нам убить Ледовых и тех, кто их охранял. Похитили Ледовых по указанию Мухорина, из-за Егора Таегова, у которого нашли золото какого-то редкого сорта или что-то в этом роде. Этим хотели заставить его указать месторождение. Он сумел сбежать от тех, кто его захватил. Потом в дело вошел Воеводин, но его убрали люди Мухорина. Кстати, Мухорин жил в тех местах вместе с Ульяновым. Сейчас Баев в Москве, но, как я поняла, он хотел и меня убрать, сволочь!..

– А как вы с ним сошлись? – спросил следователь.

– Познакомились в Карловых Варах, стали любовниками. Он меня во все это и втянул.

– Ясно. А насчет вашего зятя ничего не скажете?

– Я его пристрелила, – усмехнулась Элеонора. – Понимаете, когда я узнала, что Воевода убил мою дочь, страшно захотела крови. Я с огромным удовольствием убила бы Ледову с ее чадами, руками бы задушила!.. Ее мужа хотели подставить, чтоб он не начал искать Таегова. Кстати, могу сообщить вам, что майор Потапов с самого начала своей службы в МВД работал на Марксиста. Тот все строил из себя идиота и стремился возродить СССР, а на самом деле жил только для себя…

– Очень скоро вы увидитесь с Мухориным и Баевым на очной ставке, – сказал следователь, – а пока…

– Мухорина вы не возьмете, – покачала головой Богатова. – Он уже знает о провале и наверняка ушел прежде, чем вам стало известно, что он к этому причастен. Но с Саидом они все не поделят, кто-то из них умрет. И скорее всего Мухорин. Он верит Саиду. Правда, есть еще конкурент, который тоже считает, что месторождение должно принадлежать ему. Это питерский уголовный авторитет, Лопагов Андрей Викторович. Он давал деньги, и его люди там, в Якутии, что-то делали. Наверное, кого-то убивали, – усмехнулась Элеонора.

Следователь быстро записывал ее слова.

– Наконец-то, – облегченно вздохнул державший сотовый Ильин. – Почему вы молчите? – недовольно спросил он и тут же рассмеялся. – Возвращайтесь. Вику и детей нашли. Кстати, они постоянно о тебе спрашивают. Виктория разволновалась, когда узнала, что ты уехал в Москву. Ей о шлюхе всю правду рассказали. Приезжайте.

– Ура! – услышал он крик нескольких голосов. – Ура! Ура!

– Это что там еще за компания? – нахмурился он. – Пьянка, что ли?

– Нет, Степан Анатольевич, – радостно ответил Ледов. – Это мои друзья по противозаконным действиям, направленным на борьбу с преступностью.

– Витиевато больно, – хмыкнул полковник. – Но раз на борьбу с преступностью, то ладно. В общем, возвращайтесь со Славиным, но никаких противозаконных…

– А что я жене о Егоре Степановиче скажу? – перебил его Ледов.

– Да, я понимаю, – вздохнул Ильин. – Но говорить что-то придется. Золото у него было, он якобы нашел его в электричке. Правда, в это верится с трудом…

– Так оно и было, – возразил Ледов. – Того, кто его привез, Осина, убили в больнице. Тульские опера приехали с ним побеседовать, а у него горло бритвой распорото. Правда, исполнителя взяли. А потом обнаружили два паспорта, на Осина и Озерова. Осин – настоящая фамилия, это курьер Баева, и ехал он к Удаву.

– Азербайджанца убили Горцов с Федоровым, – сообщил Ильин. – Горцов, кстати, помог твоих спасти. У него мать умерла, пистолет под подушкой нашла и… – Он вздохнул. – Ну а за Богатовой следили Алтунин со своей помощницей. Они ехали на машине Рябого, соседа Горцова, когда неожиданно позвонил его сосед…

– С вами Славин хочет поговорить, – после паузы сказал Виктор.

Москва

– Неохотно, – Славин отключил сотовый, – но «добро» дал. Так что действуем по плану.

– Но Мухомора, вполне возможно, уже взяли, – проговорил Судаев.

– Не думаю, – возразил Торин. – Он наверняка ушел. У него служат несколько мужиков из спецназа, а они ребята не балуй. Скорее всего как только произошел сбой, они вместе с Мухориным умотали. И думаю, оставили труп Саида Баева. Кто-то, как я понял, хотел все подчистить. А ваш полковник правильный мужик.

– Других не держим, – рассмеялся Ледов. – А помнишь, ты говорил про мужика, который делал запрос о Таегове. Кто такой?

– Ё-моё! – вскочил Торин. – Лопагов! Он же наверняка по просьбе Мухорина запрос делал. Или Воеводина. Впрочем, это без разницы. Эта сволочь предупредит Мухомора! – Он бросился к двери.

– Чисто, – сообщил вбежавший в спортзал омоновец.

– Бассейн – чисто, – услышал командир группы захвата.

– Три холодных, – посмотрел он на стоявшего рядом полковника милиции. – И видно, что ушли с грузом. Сейфы пусты, даже некоторые картины сняли. Они нас ждали. Точнее, не стали ждать.

– Теперь ваша очередь. – Полковник повернулся к находившимся в салоне микроавтобуса пятерым оперативникам и двоим экспертам. – Мухорин ушел. И так, что никто не заметил. – Он выругался.

– Розыск объявлен, – недовольно проговорил генерал-лейтенант милиции, – но он мало что даст. Точнее, Мухорин не попадется. И в Якутии его ждать не следует. Скорее всего он будет пробиваться через Белоруссию на Украину, а оттуда дальше. Связи у него есть, и кому платить, он тоже знает.

– В квартире убиты подполковник Лопагов, – войдя, доложил полковник милиции, – его жена и пятнадцатилетняя дочь. Зарезали всех.

– Вот и дождались, – процедил генерал. – Надо было брать Лопагова…

– А что мы ему могли предъявить? – спросил прокурор. – Наблюдение ничего не дало. Он что-то чувствовал и был предельно осторожен. Лопагов нам уже и не нужен.

– Собаке собачья смерть! – резко произнес генерал. – Вот жену и дочь жалко. К тому же возникает вопрос: как Лопагова хоронить будем? Ведь ситуация патовая. Убит сотрудник милиции, но получается, что убрали оборотня. Вот дела.

– Лопагов убит, – вошел в комнату Торин. – Мухомора нет. Три трупа в особняке – Саид Баев и двое его телохранителей. Мухорин исчез.

– У него профессионалы работают, – высказался Судаев, – а мы хотели…

– Нет. Тренированные, опытные солдаты, но в спецназе они не служили. Ни один. Воевали – да, и в Абхазии, и в Югославии, и во время конфликта между Арменией и Азербайджаном. Они к спецназу не имеют никакого отношения. Но все бывшие военные. Убитый в Туле Ветеров, Ветеринар, – усмехнулся он, – был…

– Черт с ними, – остановил его Славин. – Как нам на Мухомора выйти?

– Очень просто, – сказал Торин. – Брать за горло Багровского. Он наверняка знает, где Мухомор, потому что Багровский ему нужен. Сейчас нужно найти Алмазова. – Он посмотрел на Ледова. – Скорее всего Таегов у него и тот ведет свою игру. Ведь они были в Туле и искали…

– Это и утешает, – перебил его Судаев. – Но стал бы Алмазов, насильно удерживая Таегова, искать капитана? Скорее всего он хотел найти тебя и выработать совместный план действий. Алмазов воевал. В Чечне дважды был по контракту. Федоров после Афгана…

– А где найти Алмазова? – перебил его Торин.

– Ищут, – сказал Судаев. – Я подключил своих парней. Но беда в том, что его разыскивают и наши органы как подозреваемого. Хотя это довольно странно. Алмазов спокойно добрался до Тулы и вернулся назад. Кстати, и на информацию гаишника никто не обратил внимания. Очень может быть это дело рук Лопагова. В поисках Алмазова надо опередить наших сотрудников. Он мужик с гонором и воевать умеет. Я думаю, что он прячет Таегова. Хотя непонятно почему.

– В непонятных поступках мужчин, – философски заметил Славин, – виновата, как правило, женщина. А в Тулу с Федоровым и Алмазовым ездила какая-то девушка. Хотя, как вы говорили, у него нет постоянной подруги. Где его искать?

– Черт возьми! – выругался вошедший в комнату Алексей. – Мухомор скрылся. Скорее всего Вику и детей убили и…

– Ошибаешься! – весело проговорила вышедшая из соседней комнаты Настя. – Их нашли. Все живы и здоровы. Помог друг Феди. Так что он погиб не зря. Ведь если бы не он…

– Точно это? – недоверчиво переспросил Алексей.

– Точно! – закричал, входя, Таегов с бутылкой коньяка. – Надо отметить это дело и Федьку помянуть. Похоронили его в Туле. Как-то…

– Правильно сделали, – перебил его Алексей. – Там будут навещать его могилу и вспоминать по-хорошему. А тут на похоронах было бы братков море и речи другие. Хоронили бы не Федора Федорова, а Фредди. Была бы большая пьянка и заверения разобраться с теми, кто его завалил. В общем, все нормально, можешь возвращаться к племяннице или дочери, – подмигнул он Таегову. – Будешь в Москве – заезжай.

– Да ты что? – удивился Егор. – А как насчет этого адвоката? Мы же хотели…

– Зачем? Воевать с ними нам нет смысла. И война будет не в нашу пользу…

– А как же Федька? Он, выходит, просто по дурости погиб?

– Уезжай, – с нажимом произнес Алексей. – Не совсем, а из Москвы. На нашей свадьбе ты будешь желанным гостем. Но сейчас уезжай, ты будешь только мешать.

– Хрен ты угадал, старлей! – хмыкнул Егор. – В рукопашном я, конечно, валенок. А в стрельбе любого за пояс заткну. Так что на операцию я тебя одного не пущу.

Алексей посмотрел на Настю.

– Надо идти до конца, – сказала она. – Федор погиб, и мы просто обязаны найти того, кто в этом виноват, Мухорина. Мне нелегко это говорить. И если бы не смерть Федора, я бы решительно протестовала. Но Федор был нашим другом, поэтому…

– Спасибо! – Алексей поцеловал Настю. – Все будет хорошо. Мы возьмем Багровского и узнаем, где находится Мухорин. Спасибо тебе. – Он снова поцеловал ее. – Ты действительно настоящая женщина.

– Так, – перешел к делу Таегов, – где мы будем брать этого адвоката?

– На отвороте от трассы Питер – Москва, – неожиданно ответил мужской голос. Выхватив пистолет и загородив собой Настю, Алексей резко повернулся. – Хорошо, что не выстрелил, – усмехнулся стоящий у двери Сокол.

– Ты? – опустив руку с пистолетом, криво улыбнулся Алмазов.

– Багровский ездит по отвороту на границе Тверской и Новгородской областей. – Соколов подошел к столу и начертил на карте линию. – Вот тут дорога уходит вправо, если из Питера едешь. Через два километра он въедет в Тверскую область. И снова вправо… Вот тут, на реке Сестра, у него есть небольшой охотничий домик. Теперь скажу, почему я тут, – посмотрел он на Алексея. – Ты говорил про Мухомора, но я поверил ему, а не тебе. Базар был, что ты вроде как прячешь от него мужика с золотом. А вчера я узнал правду. Брать Багровского надо вот тут. – Он поставил крест на проведенной им линии. – Населенный пункт далеко, прохожих там не бывает. Насколько я помню, время приезда Багра вы знаете, – кивнул он. – Поэтому хочу уточнить число членов группы.

– Трое, – ответил Алексей. – Ты, я и снайпер, – показал он на Таегова. – Водитель, надеюсь, будет в стороне от места захвата.

– Мало, – покачал головой Сокол. – Если, конечно, Багор поедет с теми, с кем уехал, то проблем не будет. Но если ему даст сопровождение Лапа, к которому он и уехал от Мухомора, тогда будет бой. Милицейская форма и удостоверение не помогут. Лапу убьют сразу, как только Багор от него выедет. Он хочет получить долю в золотодобывающем бизнесе, и его уберут. Багор должен был прощупать его настроение. К тому же, насколько я понял, Лапа готов к войне с Мухомором. А сейчас, после того как Мухомором занялась милиция, тем более. Семеныч тебе сообщит, сколько с Багром будет людей?

– Ты вспомнил и Семеныча, – усмехнулся Алмазов.

– Он про меня вспомнил, – улыбнулся Сокол, – и адрес этой дачки дал. Иначе как бы я нашел?

– Понятно, – кивнул Алексей. – Значит, так, – он подошел к столу, – составим план.

– Вот и все, – сев на ящик, усмехнулся Мухорин. – Конечно, не думал я, что так повернется, но как вышло, так и будем делать. Надеюсь, там меня поймут правильно.

– Поймут. – Демон уселся на мешок с чем-то мягким. – Скорей бы взлет.

– Успокойся, – сказал Самурай, – взлетим через пятнадцать минут. Главное, мы в самолете, а остальное не важно.

– Надеюсь, Чумаков будет молчать, – сказал Серьга.

– Ну? – вопросительно посмотрел на вошедшего в кабинет майора милиции невысокий полный мужчина в очках.

– Все нормально, Петр Андреевич, они в самолете. Никто ничего не видел. Экипаж свой. Они не раз перевозили и наркоту, и золото. Будут молчать.

Петр Андреевич вытащил из ящика стола толстый конверт и протянул его майору:

– Твоя доля.

– Отлично! – улыбнулся тот. – Хочу мебель поменять, и жена давно евроремонтом бредит.

– Мухорина прижали, и он отстегнул очень прилично, – рассмеялся Петр Андреевич.

Санкт-Петербург

– Тебе нечего бояться, – слушал Багровский голос Мухорина в сотовом. – На тебя у них нет ничего конкретного. Мы поступили правильно, переписав магазины и бары на тебя. Ты мне понадобишься через месяц. За это время постарайся сделать так, чтобы все уверовали, будто ты ловко обвел меня вокруг пальца и получил все, что хотел. Магазины и бары я купил законно, и к ним не будет никаких претензий. Насчет строительства супермаркета договориться ты сумеешь. Если потребуются деньги, свяжешься со мной. Но делай это аккуратно. Учитывай, что я нахожусь в федеральном розыске. В магазин золото будет поступать от Шветко, я с ней договорюсь. Насчет Лапы не волнуйся. С ним, как только ты уедешь, покончат. Сначала я хотел отдать его ментам, но он слишком много знает, поэтому его надо убрать. И учти, малейшая ошибка с твоей стороны, и ты труп.

– Да что вы, Глеб Иванович, – отозвался Багровский, – разве я буду вас обманывать? Ведь на меня у вас имеется очень…

– Все, – остановил его Мухорин. – Я свяжусь с тобой, когда буду на месте. – Телефон отключился.

– Сумел уйти, – пробормотал Ян. – Конечно, это хорошо, иначе я за пьяные шалости получил бы весьма солидный срок. – Он посмотрел на сидевшего рядом Громилу: – Значит, теперь вы моя охрана?

– Да, – кивнул тот. – Рассчитайся с этими шавками из частного агентства и проводи их.

Тула

– Мама, – подошла к сидевшей к кресле Вике дочь, – а когда папа с дедушкой приедут?

– Скоро. – Вика обняла ее. – Ты ведь знаешь, что у папы дела в Москве. А дедушка с ним там…

– Папа бандитов ловит, которые нас украли? – перебила ее Катя.

– Ловит. Коля спит?

– Да. Он перестал плакать. А та тетя…

– Давай не будем вспоминать об этом, – ласково попросила мать. – Все закончилось хорошо. Постарайся забыть…

– Я стараюсь, – вздохнула девочка, – но не получается. Было так страшно. Хорошо, что они нас не били. Даже таблетку Коле дали. Мама, не ссорься больше с папой. Он же ни в чем не виноват. Я слышала, как тебе…

– Больше не буду, – улыбнулась Вика.

– Степан Анатольевич, – услышал Ильин в телефонной трубке голос прокурора, – зайди ко мне. Тут новости, прямо сказать, неожиданные.

– Сейчас буду. – Полковник поднялся из-за стола. – С чего это вдруг? – пробормотал он и нахмурился. – Может, с Ледовым и Славиным что-то приключилось?

– Почему же вы сразу не пришли? – спросил районный прокурор. – Обратились бы в железнодорожную милицию.

– Так я же говорила двум милиционерам, – вздохнула пожилая женщина в темном платке, – они его и вывели. Я им кричу, мол, сумка осталась. Они меня послали матом. Я подумала, что вернутся за сумкой-то. Документов в ней не было, наверное. Они из его кармана паспорт доставали. Ну я и вышла. А навстречу уж пассажиры бегут. И вдруг мне соседка, она билеты проверяет в электричке, сказала, что ищут свидетеля, который…

– Добрый день, – вошел в кабинет Ильин.

– Это вроде не наше дело, – пожав ему руку, проговорил прокурор, – но выясняются интересные подробности.

Москва

– Так, – говорил по телефону Алексей, – понял. Вот что, Семеныч, ты просто доведи его до…

– У него в сопровождении две машины, – перебил Семеныч. – Наверняка все вооружены. Он поменял горилл. Тут, кажется, парни Боевого. По крайней мере двоих я узнал. Поэтому не думаю, что у вас что-то получится.

– Получится, – сказал Алексей. – Он поедет в охотничий домик. Так по крайней мере говорит Сокол.

– Ну, смотри, – недовольно вздохнул Семеныч.

– Ты скажи ему, что одна машина сейчас вернется к дому Лапы, – вмешался Сокол, – и его прихлопнут.

– Я слышал, – сказал Семеныч. – Это точно?

– Учитывая, что Мухорин объявлен в розыск, да.

– Понятно. Жду в гости.

– Обязательно приедем, – засмеялся Алексей.

– Жену прихватить не забудь, – напомнил Семеныч.

– Ну куда же я без нее? – Алексей посмотрел на Настю.

– Я пошлю за Багровским две машины, – проговорил Семеныч. – Мои люди будут держать тебя в курсе.

– Хорошо, – согласился Алексей. – До встречи.

– Удачи.

– А если поедут две машины? – отключив сотовый, спросил Алексей.

– Я тебе говорю, что Багор поедет на своей, – отрезал Сокол. – С ним только трое парней из бригады Боевого. Своих людей Мухорин сдал. И сейчас их собирают по Москве и области. Хорошо, что я ни в чем конкретно не светанулся.

– Приятный сюрприз! – открыв дверь, проговорил Торин. В комнату вошел светловолосый плотный мужчина лет тридцати. – Это старший брат Вадима Турпина, – представил его Анатолий, – Турпин Константин. Он решил прийти сам и попал на меня. У него интересная информация. Выкладывай, Костя.

– Странно, – проговорил полковник милиции, – вроде никогда претензий к ним не было. И кому понадобилось взрывать Чумакова и начальника охраны его аэропорта майора Петунина? Оба сели в машины, завели и проехали по нескольку метров. Рвануло дай Бог! Кому понадобилось? – Он покачал головой.

– Перекрыли все, – доложил генерал-лейтенанту милиции полковник. – Подключили ФСБ, но он как сквозь землю провалился. Скорее всего где-то отсиживается. Сейчас ведем.

– Мухорина надо взять, – твердо произнес генерал, – и желательно живым. Уж больно легко ему все удавалось. Значит, были высокие покровители. Я понятно выражаюсь?

– Так точно, – ответил полковник.

– Ну, – садясь на заднее сиденье «шевроле-нивы», кивнул Таегов, – как говорится, с Богом.

– Главное, самим дураками не оказаться, – усмехнулся, сев рядом, Сокол.

– Багровский проехал Вышний Волочек, – отключив сотовый, сказал Торин. – Пора и нам двигаться. С ним четверо. Машину ведет сам. Но раньше у него было двое охранников. Непонятно, кого он взял?

– Надеюсь, охранники не будут стрелять в сотрудников милиции, – хмыкнул Славин.

– На всякий случай работаем по программе захвата, – сказал Судов.

– Но Багровского не убивать ни в коем случае, – предупредил Торин.

– А если он ничего не скажет? – предположил Славин. – Ему это невыгодно, тогда он получается соучастником. Так что скорее всего говорить про Мухорина он не будет.

– Давить, конечно, нельзя, – недовольно заметил Ледов. – Он адвокат и может устроить нам веселую жизнь. Телохранители имеют право на ношение оружия и будут свидетельствовать против нас. Скажем, что оказались там случайно и решили, что Багровский едет с Мухориным, – подмигнул он Торину.

Санкт-Петербург

– Ну что же вы, парнишки? – усмехнулся куривший на заднем сиденье «вольво» Семеныч. – Работайте. Чего ждете-то?

– Останавливать не будем? – посмотрел на него рослый молодой мужчина.

– Одной тварью меньше станет. И этих можно будет положить. Только не забудьте, прежде чем стрелять, крикнуть: «Стой! Милиция!»

– Но если они убьют Лапу, мы имеем право бить на поражение, – проговорил сидевший рядом с Семенычем парень.

– Тоже верно, – кивнул тот. – Хотя затаскают по кабинетам, будут грозить: мы тебя, Семеныч, скоро прикроем. Но это просто слова. Мое охранное агентство многих бандитов им подарило. И похоронили троих. А это залетные, так что и спрос меньше. Ого, у них гранатомет…

– Внимание всем, – сказал в переговорное устройство рослый, – как только выстрелят из гранатомета, бить на поражение. И запомните все – мы здесь оказались случайно.

– Андрей Викторович, – подошел к сидевшему в кресле Лопагову молодой мужчина, – вас.

– Кто еще там? – Лопагов взял сотовый телефон. – Да?

– Это я вас беспокою, Андрей Викторович, – послышался голос Яна.

– Ну что тебе?

– Подойдите к окну, – усмехнулся Ян, – и вы кое-что увидите.

– В чем дело? – Нехотя поднявшись, Лапа пошел к окну и нацепил очки. Из стоявшего на пригорке джипа грохнул гранатомет. И сразу затрещали пистолетные выстрелы. Из окна, к которому подошел Лапа, вырвались языки пламени.

Джип рванулся с места сразу после выстрела из гранатомета. Шестеро молодых мужчин открыли огонь из пистолетов. Кто-то истошным голосом орал:

– Милиция!

Ему вторил отчаянный женский крик:

– Пожарных вызывайте!

Мужской голос требовал:

– «Скорую»!

– Вот так, – кивнул Семеныч. – Поехали домой. – Он хлопнул водителя по спине и включил переговорное устройство. – Дождитесь милиции, Филипп, – приказал он. – Скажите, что не успели вмешаться. Информация о готовящемся покушении была весьма скупой.

– Все сделаем, капитан, – ответил рослый.

– Ну вот, – усмехнулся Семеныч, – одним гадом меньше стало. Пускай бы друг друга и били. А то милиция опережает, останавливает…

Он набрал номер на сотовом и после ответа абонента спросил:

– Где этот адвокат?

– Подъезжает к Твери. Ни разу не остановился. Едет, соблюдая правила. Редкость для Багра.

– Связь с Алмазом держите?

– Так точно.

– Смотри в оба, сержант, – строго предупредил Семеныч.

Москва

– Ну вот и наш выход. – Соколов подмигнул повернувшемуся к нему Алексею. – Давненько мы с тобой не охотились. Я ведь чуть было на контрактную службу не пошел, уж больно хорошо платят. А потом вспомнил, что я все-таки старлей в запасе и ушел из армии с шумом, одному полковнику по харе съездил, – увидев быстрый взгляд сидевшей за рулем Насти в зеркальце, усмехнулся он. – Чуть под трибунал не попал. А все-таки правильно, что армию на контракт переводят. И парням профессия – родине служить, и родителям забот поменьше. Конечно, горячих точек много, но уж лучше пусть сын в бою погибнет, чем в тюрьме сгниет.

– Но не все же становятся преступниками, – возразила Настя.

– Так, – прекратил разговор Алексей, – стрелять только в крайнем случае. Ну, если будет реальная угроза…

– Смотря кто с ним едет, – возразил Сокол. – Если действительно парни Боевого, то эти отморозки шмалять начнут с ходу, как только попытаемся их остановить. Поэтому надо пробивать колеса и наваливаться, пока не очухались. Сразу стволы к носу, адвоката выдергивать и уходить. А я останусь прикрывать. Стволы заберу у этих бойцов и уйду.

– На чем? – спросил Таегов. – Велосипед надо было прихватить…

– На их машине, – усмехнулся Сокол. – Кстати, меня зовут Слава, – представился он Насте. – У вас подруги не найдется?

– Сватовством не занимаюсь! – отрезала Настя.

– Слопал? – засмеялся Алексей.

– Берем тут, – Торин указал место на карте. – Машины ездят здесь обычно в выходные, и жилья рядом нет. Если придется стрелять, то вы сразу уходите, – сказал он Славину и Ледову. – А то как вы объясните, что находились там и где взяли оружие…

– Конечно, – кивнул Славин. – Но уж больно хочется адвоката этого послушать. А может, Мухорин в своем охотничьем домике и сидит?

– Нет, – ответил Судаев. – Проверяли все места, где он предположительно может находиться. Нет его нигде. Скорее всего он сумел уйти за пределы области.

– Куда мы едем? – нервно спросил сидевший рядом с Багровским Громила.

– Ко мне на дачу, – ответил тот. – В Москве сейчас лучше не показываться. Меня и так таскать начнут. Дней десять сплошные вопросы-допросы. Вы нигде не засветились? А то, может, тоже в розыске?

– Тогда нас Мухомор послал бы в Питер, – усмехнулся сидевший сзади Ксендз. – А как думаешь, сделали его уже?

– Связь прервалась мгновенно, – ответил Багровский. – Думаю, от гранатомета Лапа увернуться не сумел.

Неожиданно глухим хлопком взорвалось правое переднее колесо. Ян, вскрикнув, сумел удержать на дороге крутнувшуюся машину и начал тормозить. Джип задним правым колесом сполз в придорожную канаву. Громила с пистолетом в руке выскочил из машины.

– Он мой! – раздался крик, и хлопнул выстрел.

Выронив пистолет, Громила упал. Ксендз и третий охранник открыли огонь.

– Замерли! – раздался сзади негромкий голос.

Парни, выронив оружие, медленно стали поднимать руки.

– Мы из МУРа, – громко сказал, поднимаясь, Судаев. – А вы из…

– Виктор! – Из кустов с громким криком выскочил Таегов.

– Егор Степанович! – рванулся к нему Ледов.

– А нам что делать? – выходя из-за дерева, спросил Сокол. – Родственников среди ментов у нас нет.

– Пошли знакомиться, – улыбнулся Алексей.

– С пушками? – Сокол приподнял руку с пистолетом.

Настя подбежала к машине и, рывком открыв дверцу, направила пистолет на сжавшегося побледневшего Багровского.

– Где Мухорин?! – громко спросила она.

– Стоп, мужики! – предупредил своих Судаев. – Это шанс. Милая барышня явно не из органов, впрочем, как и ее спутники. Мешать им мы не будем.

– Это мои друзья, – сообщил подбежавший Таегов. – А вон тот, – он увидел пытавшегося ползти Громилу, – должник мой. Я из-за него неделю в туалет на костылях ходил. Вы уж не лезьте пока, – подмигнул он Ледову и пошел к стонущему Громиле. – Узнал, дух? – направив на него винтовку, спросил Егор Степанович.

– Милиция! – крикнул тот. – Я сдаюсь и…

Таегов сильно ударил его прикладом в левое колено. Громила заорал от резкой боли. Таегов начал методично его избивать.

– Видел? – кивнул на них Алексей. – Бешеный, и не остановить никак. Так что говори, пока не поздно, где Мухорин.

– Милиция! – отчаянно заорал Ян. – Я сдаюсь!

Таегов прикладом стал бить по коленям Ксендза. Потом стволом ткнул третьего парня в пах и ударил между лопаток.

– Видно, досталось ему, – негромко проговорил Ледов. – Озверел. Мужик тихий, я бы даже сказал, робкий.

– Где Мухомор?! – Таегов направил винтовку на Яна. – Говори, дух! Яйца отрежу! – Отбросив винтовку, он выхватил нож.

– Не хотел бы я оказаться на месте Багра, – поежился Славин.

– Это точно, – в один голос согласились остальные.

– Ведь он его действительно убьет, – встревожился Алексей.

– Точно, – подтвердил Сокол.

– Не мешайте, – сказала Настя. – После того, что он пережил, пусть поступает как знает.

– Он улетел, – взвизгнул Ян, – на самолете с запасного аэродрома в Быково. Там ему чартерный рейс до Якутска сделали.

– Твою мать! – Судаев вытащил сотовый телефон.

– Лихо допросили! – подходя к джипу, где бледный от пережитого ужаса плакал Багровский, усмехнулся Славин. – Жаль, нам таких полномочий не дают. А вы, мадам, просто великолепны. И видно, что с оружием обращаться умеете.

– Между прочим, я тоже, – раздосадованный его любезностью, заметил Алексей.

– Я люблю свою жену и никогда не изменял ей, – улыбнулся майор. – Просто говорю то, что думаю.

– Тогда можете продолжать, – кивнул Алексей.

– Дожмите этого, – шепнул Судаев Соколу. – У вас здорово получается. Я магнитофон включу. Вопросы и мат сотру, – улыбаясь, пообещал он. – Ответы оставлю. Он же адвокат, может вывернуться, сука, а уж очень не хотелось бы его отпускать.

– Так, – Сокол поднес пистолет к колену Яна, – давай, как на исповеди, все, что знаешь. Не ври и не молчи. А то я тоже нервный.

– Дай я ему яйца отрежу! – с ножом в руке приблизился Таегов.

– Я все скажу, – визгливо пообещал Ян. – Вот, – он кивнул на дипломат, – тут документы и магнитофонные записи. Я хотел шантажировать этим Мухорина. Я только помогал ему, и все, – навзрыд заплакал он. – Пощадите!

– Нет ничего неприятнее, – презрительно проговорил Славин, – чем зрелище мужика, который рыдает от страха. От горя – понять можно, но от страха…

– А у него и штаны мокрые! – хохотнул Алексей.

Красноярск

– Часок отдохните, – заглянул в салон летчик, – а мы пока заправимся. Тут, кстати, нас еще загрузят немного. Спускайтесь.

– Хорошо, – согласился Мухорин. – А как мы с поля выйдем?

– Сейчас подадут микроавтобус.

Мухорин и четверо его телохранителей начали спускаться по трапу. К самолету подъехал микроавтобус.

– Менты! – выхватил пистолет Басмач. Ударил выстрел, и пуля пробила ему правую кисть.

– Всем лечь! – раздался из громкоговорителя требовательный голос. – Сопротивление бесполезно. Будем стрелять на поражение!

Самурай, Серьга и Демон подняли руки. Мухорин заорал:

– Будьте вы все прокляты! Я взорву самолет! – Он выхватил из кармана лимонку. – Я…

Снова ударил выстрел. Лимонка выпала из его пробитой руки. Гранату в прыжке подхватил взбегавший по трапу омоновец.

Якутия

– Надо будет встретить Мухорина, – проговорила крепкая женщина в джинсах. – Он прилетит в девять вечера. Поедет Якин, и ты собирайся, Лука, – кивнула она невысокому якуту.

– Я бы лично и без него обошелся, – сказал Лука. – И на кой он тебе нужен, Маргаритка? Все и так хорошо идет. Место мы определили. Осин нашел месторождение, но молчал, гнида. И не надо нам промывочных приборов или драгу эту. И на лотки намоем порядком, на жизнь вполне хватит. А Мухорин хочет все под себя подмять и участки открыть. Ты вроде как и владелицей станешь, а иметь будешь два шиша и дырку от бублика. Так что он нам не требуется. Саида он, понятное дело, прибил. Тот брата на ножи поставил. Лично мое мнение, не нужен нам…

– А твоим мнением никто не интересуется, – усмехнулся чернобородый детина. – Ты только представь, сколько золота будет! – Он сунул пальцы в тазик с золотым песком. – Мы на лотки за месяц три килограмма намыли, а если…

– Всем оставаться на местах! – раздался громкий голос. – Поднять руки! В случае попытки сопротивления открываем огонь на поражение!

– Вот те, бабка, и Юрьев день, – поднимая руки, пробормотал якут. – Значит, Мухорин нас сдал. Мухомор, он и есть гриб поганый.

Мухорина приговорили к двадцати годам лишения свободы. Он был убит в лагере через полгода. Его телохранителей, на счету которых числилось не одно убийство, Самурая, Демона, Басмача и Серьгу осудили на пожизненное заключение. Богатова была приговорена к двадцати годам лишения свободы. Адвокат Багровский получил восемь лет. Он постоянно пишет жалобы на якобы пытавших его членов группы захвата. В Якутии по показаниям Мухорина задержали большую группу занимавшихся незаконным оборотом золота людей. Организатором была Маргарита Шветко, возглавившая золотодобывающий промысел после гибели старшего Баева. Таегов прошел курс лечения, на котором настояли Ледовы и Алмазовы. Настя вышла замуж за Алексея. На свадьбу приехал глава частного охранного агентства Семен Семенович Авралов, бывший капитан ВДВ. Частное агентство Алтунина функционирует до сих пор. Варя вышла замуж за предпринимателя, но продолжает работать с Алтуниным, несмотря на протесты мужа. Друзья Горцова Дровосек и Рябой попались на ограблении коммерческого ларька и были осуждены на пять лет каждый. Соколов уехал по контракту в Чечню и подорвался на мине в Веденском районе. Алмазов всерьез и успешно занимается ювелирным делом. Ледовы, Алмазовы и Славины собирались в гости к Таегову, но поехать им пришлось по другому поводу: Егор был убит через полгода после возвращения в Якутию. Убийцу так и не нашли. Настя забеременела и всем заявила: если родится сын, будет Егором Алексеевичем. Муровцам Торину и Судаеву пришлось получать и благодарности, и устные выговоры начальства за изуродованные ноги Громилы, которого осудили на пятнадцать лет. Ксендз был убит во время попытки побега на следственном эксперименте. По показаниям Мухорина были задержаны трое сотрудников МВД. Вину всех троих доказали. Два майора сели в тюрьму на три года, подполковник УБОП был осужден на пять лет лишения свободы.