Девиантный рыцарь

Глава 24 ЭММИ

Допивая остатки своего напитка, я со стуком ставлю стакан на стол и смеюсь над жалкой шуткой, которую только что рассказал Ксандер.

— Ты гребаный идиот, — выпаливаю я, мои слова невнятны из-за количества выпитой водки.

Круз смотрит на меня с другого конца стола, но я просто отмахиваюсь от него.

Я в порядке. Я контролирую ситуацию, и водка просто подпитывает волнение, бурлящее у меня в животе от того, что я кинула эту требовательную задницу.

Я улыбаюсь про себя, думая о своем выключенном телефоне, лежащем в моей спальне.

Получи это, придурок.

Я почти могу представить, как он лезет через окно, которое я оставила приоткрытым специально для него, и находит его там с запиской, которую я оставила.

В следующий раз постарайся получше.

Я ничего не могу с собой поделать. Я виню водку, но хихикаю про себя, думая о яростном выражении его лица, когда он смотрит на эту записку.

Прошлой ночью между нами могло что-то измениться. Возможно, я открылась и позволила ему увидеть некоторые из моих наиболее уязвимых частей, но это не значит, что я последую за ним в ту секунду, когда он щелкнет пальцами. И именно поэтому я ухватилась за возможность потусоваться здесь сегодня вечером с Ксандером и парнями, вместо того, чтобы ждать в его квартире, как отчаянная шлюха, как он просил.

Осознания того, что он каким-то образом дал мне разрешение проникнуть внутрь, должно было быть достаточно, чтобы принять его предложение, на самом деле. Шанс как следует разнюхать, зная, что его там не будет, чтобы поймать меня.

Но что именно я получу от этого?

Меня не интересуют его глубокие и темные секреты. Я могу догадаться о том дерьме, которое он натворил. И хотя это может напугать некоторых девушек, честно говоря, мне все равно.

Что он делает, что делают мои папы и Круз, что сделал мой отец… Это их жизни. И кто я такая, чтобы критиковать это?

Они хотят пойти туда и убивать людей, что ж, это на их совести, а не на моей.

— Что тебя забавляет? — Спрашивает один из приятелей Ксандера, Ганнер. — Шутка Икса не заслуживает такой реакции.

— Чертовски верно. Частная шутка, — говорю я, указывая на свой пустой стакан, когда потенциальный участник клуба, который сегодня работает в баре, подходит, чтобы убрать со стола.

— Круз отрезал тебя, принцесса.

Я скриплю зубами от этого прозвища.

— Круз может трахаться, — говорю я достаточно громко, чтобы он мог меня услышать.

Мой дядя только улыбается и качает головой. — Еще один, — говорит он парню.

— Ты слышала это от босса, принцесса.

Я прищуриваюсь, глядя на него, как бы его ни звали. — Ты хочешь сохранить эту нашивку, я предлагаю тебе сделать меня счастливой, — шучу я, но то, как бледнеет его лицо, заставляет меня задуматься, сколько у меня может быть власти.

Может быть, быть принцессой клуба не так уж и плохо.

В ту секунду, когда он приносит мой напиток, я выпиваю его и извиняюсь перед дамами.

На обратном пути я включаю музыку погромче, которая тихо играла из колонок на баре, к большому раздражению толпы пожилых членов клуба, которые смотрят спортивные состязания на плоском экране на другой стороне здания клуба.

— Потанцуй со мной, — говорю я, протягивая руку Ксандеру, когда подхожу к нашему столику.

Крики и свистки исходят от остальных парней.

— Иди туда, приятель, — шутит Ганнер.

— Пошел ты, Ган. Я слишком ценю свой член, чтобы приближать его к нашей принцессе.

— О, ты не просто так это сказал, — киплю я, мои руки на бедрах, когда я смотрю на него.

Ксандер поднимает руки в знак поражения.

— Это правда. Круз и Президент отрезали бы это самым тупым ножом, который смогли найти, если бы я переступил черту.

Я оглядываюсь через плечо, и Круз кивает Ксандеру, доказывая, что его предыдущие слова более чем правдивы.

— Мужчины, — вздыхаю я. — Давай. Я хочу танцевать. Только не позволяй своему члену прикасаться ко мне, — шучу я.

Я тащу его на открытое пространство, и через несколько минут к нам присоединяются еще несколько пар. Мы все счастливо танцуем вместе, пока остальная часть клуба наблюдает за нашими выходками.

Алкоголь действует на меня сильнее с каждой проходящей секундой, и мои ноги становятся все менее и менее устойчивыми с каждой новой песней.

— Эй, тебе нужно сесть, — говорит Ксандер, его большие руки сжимают мои бедра, чтобы я не упала лицом на грязный бетонный пол.

— Я в порядке, я… — Мои слова прерываются, когда я встречаюсь с ним взглядом.

Они могут быть синими, но это не мешает моему разуму превратить их в другую зеленую пару, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Эмми? — шепчет он, явно чувствуя, что между нами что-то потрескивает.

Мои руки опускаются ему на плечи, когда я пытаюсь притянуть его ближе к себе. Мое окружение давно исчезло. Я не слышу музыку или парней, которые, вероятно, предупреждают Ксандера ничего не предпринимать, опасаясь, что Круз всадит ему пулю в мозг.

Все, о чем я могу думать, это эта связь. На что это было похоже, когда Тео поцеловал меня прошлой ночью. Как все мое тело расслабилось, но в то же время невероятно напряглось. Как я хотела притянуть его ближе, но оттолкнула. Как он заставил меня гореть похотью и нефильтрованной ненавистью одновременно.

Я ненавижу его. Я знаю. Я ненавижу его. Я просто…

Все происходит так быстро, что я не успеваю осознать движение вокруг меня, тот факт, что руки Ксандера больше не держат меня, пока моя задница не ударяется о неумолимый пол, и жужжание в ушах начинает стихать.

Вокруг меня царит хаос, но моему мозгу требуется немного больше времени, чем необходимо, чтобы понять, что происходит.

— Тео, нет, — кричу я — или, по крайней мере, думаю, что кричу, когда заставляю свои конечности действовать и поднимаюсь на ноги. — Тео!

Мчась туда, где он прижал Ксандера к стене, я обхватываю его предплечье в надежде остановить его.

Но я быстро обнаруживаю, что опоздала.

У Ксандера уже разбита губа, кровь капает с подбородка на белую рубашку.

— Черт возьми, Тео. Отвали от него.

Я тяну Тео за руку, но он совсем не ослабляет хватку на Ксандере. Вместо этого он подходит ближе, их носы почти сталкиваются.

— Если ты прикоснешься к ней еще раз, я, блядь, убью тебя. Ты понял, Икс?

Ксандер совсем не съеживается, несмотря на разъяренного гребаного психопата, который прямо перед его лицом.

Он боец, и есть хороший шанс, что он, вероятно, мог бы сразить Тео прямо сейчас, но каким-то образом ему удается сохранять хладнокровие и просто смотреть в пылающие зеленые глаза, которые смотрят на него чистой смертью.

— Я остановил ее падение на задницу, ты, придурок. Что-то, о чем ты явно не слишком заботился, увидев, как она упала на пол в ту секунду, когда ты прикоснулся ко мне. — Глаза Ксандера сужаются на Тео, его голос вибрирует холодом, когда он защищается.

В клубе царит тишина, поскольку каждый человек в большом пространстве наблюдает за тем, что Тео собирается делать дальше.

Я понятия не имею, как много они знают о нем, но предвкушение, которое прокатывается по комнате, говорит мне, что они более чем осознают, насколько он опасен.

Наконец, Тео отводит взгляд от Ксандера и обращает свои горящие глаза на меня.

— Ты в порядке?

Качая головой, я разочарованно выдыхаю.

— Пошел ты, Чирилло. Блядь… Ты…

Повернувшись к нему спиной, я хватаю свою куртку и сумку со стула, на котором оставила их, и вылетаю из здания клуба, обеспокоенные глаза следят за каждым моим движением.

— Эм, ты в порядке? — тихо спрашивает Круз, хватая меня за плечо, чтобы остановить.

— Да, — шиплю я, отмахиваясь от него. — Я, блядь, в порядке. Спасибо тебе.

Высвобождая свою руку из его хватки, я направляюсь к дверям.

— Не садись на свой гребаный байк, малыш.

Перебрасывая ему средний палец через плечо, я распахиваю дверь с такой силой, что она ударяется о стену.

Я глубоко вдыхаю ледяной воздух, внезапно чувствуя себя раздражающе трезвой.

Повсюду стоят мотоциклы, что еще больше выделяет Ferrari Тео там, где она брошена посреди парковки.

Раскрывая сумку, я ищу свой рождественский подарок от Стеллы и вытаскиваю лезвие из ножен.

Возбуждение разливается по моим венам при мысли о его реакции.

Пошел он.

Отправляйся в гребаный ад и возвращайся с кактусом в заднице.

Я бросаюсь вперед, крепко сжимая пальцами рукоятку, готовая нанести какой-нибудь ущерб.

Я почти касаюсь идеальной черной краски двери, когда его глубокий, раскатистый голос эхом разносится по всему комплексу.

— Даже не думай об этом, Рэмси.

Улыбка появляется на моих губах, когда лезвие соединяется.

Я оглядываюсь через плечо, мои глаза встречаются с его широко раскрытыми, полными ужаса, когда я провожу острым кончиком своего ножа по боку его драгоценного ребенка.

Я не останавливаюсь, пока не упираюсь в край двери. Затем я убираю нож, надеваю на него чехол и бросаю обратно в свою сумку.

Я могла бы сделать больше, но я почти уверена, что только что высказала свою точку зрения. Кристально чисто.

Поворачиваясь к нему лицом, я вижу, что он стоит, прижав кулаки к бокам, его грудь вздымается, а глаза прожигают дыры в моих.

Мне не нужно подходить ближе, чтобы понять, что его обычно зеленые глаза сейчас черные и чертовски смертоносные. Я чувствую это по напряжению, которое потрескивает между нами.

Позади него стоят Круз, Ксандер, Ганнер и горстка других парней, которые ждут, что произойдет дальше.

Внезапно Круз отходит в сторону, и мой дедушка пробирается сквозь толпу.

Он бросает взгляд на Ксандера, у которого по подбородку все еще течет кровь, прежде чем встать перед Тео, хотя его глаза прикованы ко мне.

— Что, черт возьми, происходит? — рычит он.

— Ничего, дедушка. Я об этом позабочусь.

Он осматривает меня с ног до головы, я полагаю, проверяя, нет ли травм.

— Я могу справиться с Теодором.

Лицо Тео каменеет, когда я использую его полное имя, и дед этого не упускает.

Повернувшись ко мне спиной, он сосредотачивается на Тео, хотя глаза Тео остаются прикованными ко мне поверх плеча дедушки.

Я не слышу, что говорит ему дед, но Тео вообще не реагирует — хотя его ответ, который я могу прочитать по губам, посылает огонь по моим венам.

— Она моя. Я знаю, как поставить ее в известность.

— О нет, — кричу я, делая шаг вперед, но Тео быстрее.

Он делает выпад в сторону и устремляется ко мне, хватая меня за челюсть до синяков и прижимая меня спиной к своей драгоценной машине.

— Президент, ты не можешь позволить ему… — начинает Круз, но дедушка быстро обрывает его.

— Вы предоставите им самим заниматься своими делами. Эмми — большая девочка. Ей не нужен белый рыцарь.

Все мое тело дрожит от гнева, когда пальцы Тео впиваются в мои щеки, не давая моему рту закрыться, когда он нависает надо мной.

— Какого хрена ты, по-твоему, делаешь?

Если он ожидает ответа, то его ждет горькое разочарование.

Прищурившись, я смотрю на него и делаю единственное, о чем может подумать мой затуманенный алкоголем мозг, — быстро поднимаю колено.

Гораздо более бдительный, чем я, он убирается с дороги как раз вовремя.

— Ты хотела, чтобы сегодняшний вечер был твоим последним вздохом, Мегера?

Рычание вырывается из моего горла, когда его лицо приближается.

Его нос касается моего, и на краткий миг мои глаза вспыхивают от ощущения, что он прикасается ко мне так нежно, так интимно. Но затем его пальцы сжимаются на моем бедре, впиваясь в кожу, и я вспоминаю, что в этом нет ничего чертовски нежного или интимного.

— Садись в гребаную машину, или твой дедушка, дядя и член, который хочет тебя трахнуть, получат место в первом ряду, потому что я сделаю именно это.

— Они убьют тебя, — шиплю я, когда он отпускает мое лицо.

Его смех злой и полон злобы. — А они бы стали? — спрашивает он почти весело.

— Да. Я принадлежу им, я…

— Моя, — выплевывает он, его губы всего в одном дыхании от моих. — Ты, блядь, моя, и они знают свое место.

Мои брови сводит, пока мой мозг пытается просчитать его злобные слова, но у меня не получается ничего придумать, потому что мои ноги отрываются от пола, и меня физически швыряет в машину Тео.

— Не усложняй это больше, чем должно быть, Мегера, — предупреждает он, отбивая мои дерущиеся руки, когда затягивает ремень вокруг меня и защелкивает его на место.

— Еще сложнее? Я не хочу быть в твоей гребаной машине, Чирилло, — кричу я ему в лицо.

— Нет? Хочешь, я докажу, что ты ошибаешься?

Мои глаза сужаются, провоцируя его сделать именно это, заинтригованные тем, как он собирается донести свою точку зрения.

— Прекрасно, — вздыхает он, почти так, как будто ему безумно скучно.

Он с силой раздвигает мои бедра, и прежде чем я успеваю возразить, он обхватывает мою киску поверх трусиков.

— Борьба со мной возбуждает тебя, Мегера. Признай это. Прямо сейчас ты больше нигде не хочешь быть.

— Как будто, черт возьми, это так.

Он усмехается, его глаза встречаются с моими. Это злобно, и черт возьми, если это не заставит мою пизду наполниться желанием.

— Я знаю тебя, Рэмси, — стонет он, просовывая палец под кружево, которое прикрывает меня.

В ту секунду, когда он обнаруживает, насколько я влажна для него, громкое рычание вырывается из его горла, его и без того темные глаза становятся только темнее.

В панике я поворачиваюсь ко входу в клуб, ожидая увидеть, что все стоят там и смотрят, но, к моему облегчению, там никого нет.

— Черт, — шиплю я, когда Тео вводит в меня свой палец, изгибая его таким образом, что мне хочется подчиниться ему и какому бы извращенному плану он ни придумал прямо сейчас.

— Видишь, — говорит он, самодовольная ухмылка растягивает его губы, — ты не хочешь быть нигде, кроме как в моей власти.

— Пошел ты.

— Ты хочешь этого, не так ли, Мегера?

Он отрывает от меня палец, мое тело сжимается в жалкой и неловкой попытке удержать его внутри себя.

Мои мышцы напрягаются из-за пустоты, отчаянно нуждаясь в том, что он мог бы дать мне так легко.

Подняв руку, он проводит по моим губам пальцем, который только что был внутри меня.

— Ты хочешь, чтобы я вошел в твою пизду, не так ли, Эм? Ты хочешь быть настолько наполненной мной, что не знаешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я.

Я качаю головой, отрицая его слова, несмотря на то, что мы оба знаем, что они правдивы.

— Держу пари, ты такая тугая. Тебе будет казаться, что я разрываю тебя надвое. Ты этого хочешь?

И снова я отказываюсь.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя так сильно, что единственное, о чем ты можешь думать, это о том, как это будет хорошо, когда я наконец позволю тебе кончить. Если я позволю тебе кончить.

— Я ненавижу тебя. — Слова выходят слабыми, мой голос сочится потребностью из-за картины, которую он только что так ясно нарисовал для меня, вместо язвительного тона, на который я надеялась.

— Нет, ты так не думаешь. Ты просто хочешь этого.

— Неважно. Выпусти меня из своей машины. Я хочу вернуться домой.

Он снова хихикает, и я чувствую глубокое урчание до самых пальцев ног.

— Да, этого не произойдет. У тебя сегодня свидание, помнишь?

— На случай, если ты не заметил, Чирилло, я не выполняю приказов.

— Нет, — говорит он, наклоняясь и проводя языком по моей нижней губе, пробуя меня на вкус. — Ты этого не делаешь.

В одну минуту он там, почти целует меня и делает бесполезной, а в следующую он захлопывает передо мной дверцу машины и щелкает замками.

— Что за хуйня? — Я кричу, хлопая ладонями по стеклу, когда он небрежно обходит машину спереди.

Он что-то показывает кому-то внутри клуба, но я слишком взбешена и слегка подавлена тем, что произошло на виду у моего дедушки, что даже не утруждаю себя взглядом.

— Готова? — Спрашивает он в ту секунду, когда его задница касается сиденья, и он заводит двигатель.

— Нет, но что-то подсказывает мне, что это тебя не остановит, — дуюсь я, скрещивая руки на груди и слегка отворачиваясь от него.

— Мило, — бормочет он, его глаза прожигают мою кожу.

— Пошел ты.

— О, это был мой план. И как бы ни было здорово иметь аудиторию, я не уверен, что эти ребята — лучший выбор.

Прежде чем у меня появляется шанс ответить, хотя я не уверена, что я действительно могла бы сказать, кроме как согласиться с ним, он выжимает акселератор, и мы вылетаем из комплекса, оставляя позади всех, кто мог бы защитить меня от этого невменяемого психа.

— Тебе нужно расслабиться, Рэмси, — холодно говорит он, когда мы почти подъезжаем к его зданию.

— Как ты меня нашел?

Он качает головой, его хватка на руле крепче, когда он поворачивает.

— Тео, — рявкаю я, когда он не отвечает. — Как ты нашел меня?

— Выследил тебя, — говорит он так, как будто это совершенно, блядь, ерунда.

Это именно то, чего я ожидала, и причина, по которой я оставила свой телефон дома и выключила его.

— Как? Мой телефон…

Он смеется, и принижающий тон, сквозящий в этом смехе, заводит меня.

— Не смейся надо мной, как будто я гребаная идиотка, Тео. Я, блядь, знала, что ты сделаешь что-нибудь безумное, например, выследишь меня. Вот почему я оставила свой телефон дома. Так как же ты проследил за мной до здания клуба?

Я смеряю взглядом его лицо, когда он въезжает на подземную парковку своего здания.

Я здесь в первый раз, но я слишком зла на него, чтобы утруждать себя осмотром.

— Как ты… — Осознание поражает меня. — Ты отследил мой гребаный байк. Невероятно. Чертовски невероятно.

Он просто пожимает плечами и заезжает на парковочное место.

— Я не останусь здесь с тобой на ночь. Мне насрать, сколько оргазмов ты собираешься мне подарить или насколько велик твой член. Я, блядь, покончила с тобой. Ты чертовски сумасшедший, Тео. Ты…

Его рука обхватывает мое горло, прижимая меня спиной к креслу и перекрывая доступ воздуха.

— Следи за своим гребаным ртом, Рэмси. У меня есть более чем один способ остановить это плевание дерьмом.

Мои губы сжимаются, а зубы скрипят.

Перегнувшись через консоль, он снова смотрит мне прямо в лицо.

Его запах поражает меня, сильнее, чем раньше, теперь, когда мы закрыты, и, черт возьми, у меня, блядь, слюнки текут.

— Лучше, — размышляет он. — Думаешь, ты сможешь быть хорошей девочкой, пока мы не поднимемся наверх?

Мои губы хмуро изгибаются, давая ему молчаливый ответ.

— Нет, я так не думаю.