Девиантный рыцарь

Глава 7 ЭММИ

Когда я просыпаюсь с ревущим будильником, слюни высохли на подбородке, а раннее утреннее солнце начинает заполнять мою комнату, я едва могу открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы собрать силы, чтобы поднять руку, чтобы остановить раздражающий шум.

Когда звон, наконец, берет надо мной верх, я раздраженно переворачиваюсь, ожидая, что все мои книги и ноутбук упадут на пол от моего движения. Но, к моему удивлению, глухие удары не заполняют теперь тихую комнату.

Я растерянно моргаю, прежде чем нахожу свой комод в другом конце комнаты, где сложены мои книги, а на стопке лежит мой ноутбук.

— Ха. — Мои брови сходятся в замешательстве, но я скоро забываю об этом, когда начинает звонить мой телефон. — Слишком рано для этого дерьма, — бормочу я себе под нос, стягивая ткань, которая сбилась вокруг моих ребер.

Я стону, видя имя Калли. Я уже точно знаю, что она собирается сказать.

— Доброе утро, — радостно поет она, как только раздается звонок.

Я издаю какой-то стон, который заставляет ее смеяться.

— Я просто звоню, чтобы напомнить тебе собрать вещи на вечер, — настаивает она.

— Кэл, — жалуюсь я, мой голос хриплый со сна. — Я уже сказала тебе, я не приду.

— И я уже сказала тебе, что у тебя нет выбора. — Дерзость в ее голосе заставляет меня улыбнуться. Это то, чего не было, когда я впервые встретила ее в начале учебного года. Знание того, что Стелла и я развратили ее — я имею в виду, дали ей уверенность, которую она изо всех сил пыталась обрести, будучи подавленной всей своей властной семьей, — заставляет меня улыбаться шире, чем я уверена, что должна.

Она не единственная, кто изменился всего за несколько коротких недель.

Я смягчилась от девушки, которой едва удавалось существовать в этом дерьмовом муниципальном поместье, которая провела все свое детство, оглядываясь через плечо, просто ожидая нападения.

Я все еще могу быть настороже, но это только с одним человеком. Я почти уверена, что у всех остальных в моей жизни сейчас есть дела поважнее.

— Я не хочу веселиться с богатыми придурками, — жалуюсь я.

— Ты не будешь, — парирует она, не обижаясь на мой комментарий, несмотря на то, что она из одной из самых богатых семей в Найтс-Ридж. — Ты будешь веселиться со мной и Стеллой.

— Перестань, Стелла будет трахать Себа в ванной… если нам повезет, — добавляю я, думая о менее частных представлениях, которые они устраивали с тех пор, как столкнулись.

— Нет, у нее запрет на секс на ночь.

— Спровоцированный тобой, я полагаю.

— Конечно, — говорит она, самодовольство наполняет ее голос.

Забавно, что она думает, что они будут следовать этим правилам.

Стелла и Себ сами себе закон.

— Кэл, я действительно не…

— Пожалуйста, — перебивает она меня, ее голос внезапно тихий и неуверенный, — я действительно хочу пойти в этом году. Нам даже не нужно оставаться там долго. Я просто…

— Хорошо, — ловлю я себя на том, что говорю, прежде чем по-настоящему оценить последствия.

Я люблю Калли. Она такая милая, добрая. Все, чем я не являюсь. И после всех лет, проведенных взаперти в ее замке, она заслуживает того, чтобы распустить волосы.

И кто я такая, чтобы останавливать ее?

Мы можем пить напитки богатых придурков, может быть, немного испортить их дом и, надеюсь, держаться подальше от неприятностей.

Нико все равно не позволил бы ей попасть в беду, и, без сомнения, он будет там. Так же, как и Тео. Тьфу. Мой желудок скручивается при одной мысли о его имени. Бабочки. Я изо всех сил стараюсь игнорировать трепет в животе, когда вспоминаю, как он стоял передо мной прошлой ночью, прижимая меня к стене, глядя на мое тело, как будто он не мог насытиться.

Моя кожа нагревается, мое сердце начинает биться быстрее, и будь все это проклято, если моя киска не сжимается от необходимости чувствовать его внутри меня.

— Да? — Взволнованно спрашивает она.

— Да, но… — Мне нужно переспать. Нет, не просто переспать, а трахнуться так чертовски сильно, что я не смогу вспомнить свое собственное имя.

— Но что? Что угодно.

Я трясу головой, прогоняя эти мысли.

Я не могу. Не с детьми Найтс-Ридж. Я не уверена, что эти будущие руководители и банкиры в любом случае будут иметь хоть какое-то гребаное представление о том, как это сделать правильно.

Один человек мог бы, и ты это знаешь.

— Ничего. Мне просто нужно по-настоящему напиться. Или быть под кайфом, — добавляю я, не особо заботясь о том, что именно.

К черту это. Оба. Я рискну этим, если это приведет меня к забвению всего на несколько часов.

— Это я могу сделать. У этой толпы придурков будет все, что тебе нужно. Обещаю.

— Рада, что они на что-то годятся.

— Хорошо, так что собирай вещи. У меня тренировка после школы, но мы собираемся у Стеллы. Я встречу вас обоих там после.

— Я думала, мы придем к тебе домой, — говорю я, борясь с раздражением внутри.

— Нико ведет себя как придурок, поэтому Стелла предложила нам подготовиться вместе с ней, а потом Себ отвезет нас.

— Хорошо, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.

— Потрясающе. Мне нужно идти собираться. Возьми что-нибудь сексуальное, да?

Я усмехаюсь. — Пожалуйста, я бы сделала что-нибудь еще? — Я шучу, прекрасно зная, что наши представления о сексуальности очень разные.

Келли очень похожа на девушку, которую я бы назвала девушкой, хотя и гораздо менее консервативной, поскольку она подружилась со Стеллой и мной.

— Просто… не слишком много кожи и черного. В конце концов, сегодня Рождество.

— Так ты предпочла бы, чтобы я оделась как что? Фея?

— Теперь я бы заплатила, чтобы посмотреть, — шутит она.

— Да, да, смейся над этим. Я скоро увижу тебя.

— Увидимся позже, — говорит она, прежде чем повесить трубку.

Откинувшись на спинку кровати, я испускаю долгий вздох, когда мой телефон падает мне на колени.

Все будет не так уж плохо. Конечно, все будет не так уж плохо.

— Это действительно необходимо? — Я бормочу, не собираясь произносить слова вслух и сожалея об этом, когда Калли бросает взгляд туда, где Слоан трется о Тео, как о сильную сыпь.

— Ты ведь не позволишь ей победить, не так ли? — Спрашивает Стелла, отворачиваясь от отсасывания лица Себа, хотя очевидно, что она была многозадачной.

— Победа? Я не знала, что есть соревнование.

— Тео не хочет Слоан, Эм, — добавляет Себ.

— Кого волнует, если он это делает? — Я огрызаюсь. — Они не причина, по которой я не хочу идти сегодня вечером. — Я обвожу рукой школьный ресторан, указывая на всех идиотов, которые нас окружают. — Это и есть.

Себ закатывает глаза от моего драматизма, но мудро держит рот на замке.

— Все будет хорошо. И поскольку тебя не будет на следующей неделе, это наш единственный шанс потусоваться перед Новым годом.

— Ты говоришь так, будто я собираюсь на целую вечность. Это пять дней. Я уверена, ты даже не заметишь, как я уйду.

— Поверь мне, я замечу это на вечеринке в канун Рождества у Чирилло.

— Вау, тогда, может быть, мне стоит остаться. Не хотела бы пропустить это волнение. — Глаза Калли на краткий миг загораются, прежде чем она понимает, что я говорю с сарказмом.

Тени падают на нас, и мой желудок скручивается, зная, что это могут быть только четыре продолжения со стороны Себа. Внезапное покалывание моей кожи также подсказывает мне, чьи глаза в данный момент устремлены на меня. Очевидно, ему удалось сбросить свою липучку.

Четыре подноса с едой приземляются на стол, прежде чем они присоединяются к нам.

— Это семейное мероприятие, Калли, — рычит Тео, но его глаза, его предупреждение, его ненависть полностью направлены на меня.

— Эмми — моя семья, — утверждает Калли.

— Потому что это пойдет на пользу нашим отцам, — издевается Нико, фактически играя на ее волнении.

— Не то чтобы это имело значение. Ее здесь не будет. Куда именно ты направляешься? — Спрашивает Тео, его фальшивый интерес к моей жизни более чем очевиден для всех за столом.

— Как будто я собираюсь тебе сказать, — бормочу я себе под нос.

Он смотрит на меня, его губы кривятся в усмешке.

— Я уверен, что мог бы это выяснить.

Мои брови приподнимаются от его странных слов.

Какого хрена он вообще хотел это знать? Он должен прыгать от радости, что у него есть пять дней без моего ядовитого взгляда, прожигающего его лицо.

— Чувствуй себя свободно. Приходи, если хочешь. Присоединяйся к нашей вечеринке. Просто помни, с кем я собираюсь быть, — предупреждаю я. Хотя, я вряд ли думаю, что он проявил бы какой-либо страх перед моим отцом и его друзьями, даже если Титч бывший кольцевой боец. Я должена добавить, что боец-чемпион.

Тео, мать его, Чирилло, похоже, ни хрена не боится. Что раздражает.

Я отчаянно пытаюсь найти его слабое место.

Что-нибудь. Просто крошечная щель в его броне, которую я могу использовать для собственного развлечения.

Они есть у каждого.

У Себа есть Стелла.

Черт, даже у Тоби теперь есть Стелла.

У Нико есть Калли. Это и его репутация, совсем как у Алекса.

Но Тео… Кажется, его ничто не беспокоит, и это чертовски раздражает.

Что-нибудь заставит эту пизду раскрошиться. Мне просто нужно найти, что это такое.

Я думаю о его брате и сестрах в ту ночь, когда его дом сгорел дотла. Это они?

Мне так и не удалось увидеть, каким он был с ними в ночь пожара. Селена, его мама, уложила их обратно в постель до его прихода, но я слишком хорошо помню выражения любви и обожания, которые появлялись на лицах его братьев и сестер, когда они говорили о своем старшем брате.

Образ того, как я сижу с ними на диване, утешаю их, когда за окном горит его дом, превращается в образ того, как он злобно вышвыривает меня вон.

Это было почти так, как будто избавиться от меня в доме его семьи, от наблюдения за тем, как горит его собственный дом, было важнее всего остального.

Я имею в виду, я понимаю это. Он думал, что я в этом замешана. Если бы ситуация была обратной, я бы тоже не хотела, чтобы он был там. Но черт.

Как он мог всерьез думать, что после того, как я сидела, обняв его ошеломленных братьев и сестер, после того, как я оттащила Стеллу по траве подальше от огненного шара, которым она была переброшена через дорогу, я могла быть частью этого?

Стелла — моя девушка. Точно так же, как у него есть его мальчики. Я бы никогда — НИКОГДА — сознательно не позволила, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Если бы я имела хоть малейшее представление о том, во что играет Джокер…

Сильная дрожь пробегает у меня по спине при этой мысли.

Он казался таким хорошим парнем. Но опять же, как я и думала ранее, у каждого есть свои слабости, и кто-то явно нашел свою.

— Все в порядке? — Тихо спрашивает Стелла, когда понимает, что я пристально смотрю на нее.

— Д-да. Извини. Там я потерялся в собственной голове, — признаюсь я, чувствуя, как мои щеки немного горят.

— Все в порядке, ты знаешь. Со всем этим покончено. — Я киваю, когда она улыбается мне. Но также, как и во все другие разы, когда она пыталась успокоить меня, чувство вины все еще болезненно скручивает мои внутренности.

Я должна была догадаться. Я должна была что-то заметить. Помочь. Что-нибудь.

Вместо этого я неосознанно позволила ему отследить мой телефон и помочь в его маленькой миссии преследования.

Он знал, что я была с ней наедине в ту ночь. Он также знал, что я покинула здание.

Если бы Стелла колебалась еще хотя бы несколько секунд, пока бежала обратно внутрь… хорошо… она бы сейчас не сидела здесь рядом со мной.

— Я знаю, — лгу я, ее лицо становится все более и более обеспокоенным с каждой секундой. — Просто мне потребуется некоторое время, чтобы прийти в себя.

— Ты не единственная, — шепчет она, только заставляя меня чувствовать себя еще более виноватой.

С той ночи я отдалился и от Стеллы, и от Калли. Это один из немногих обедов, когда я уступаю и иду за ними в ресторан, чтобы поесть, вместо того, чтобы оправдываться, и меня бесит, что я на самом деле не спросила ее, как она поживает. Как она справляется с тем, что сделала той ночью.

Стелла, может, и жестокая и самая крутая стерва из всех, кого я знаю, но у нее также золотое сердце, и я не настолько наивна, чтобы думать, что лишение жизни Джокера не оставило пятна на ее душе.

Я улыбаюсь ей в ответ, внезапно замечая темноту в ее глазах, которую она скрывает от всех остальных.

— Мы можем поговорить сегодня вечером, — обещаю я ей, дотягиваясь до ее руки и сжимая ее. — Мне жаль, что я была отстраненной.

— Тебе не за что извиняться, Эм. Давай просто… начнем сначала, да? Напейся и танцуй всю ночь напролет, как будто ничего этого никогда не было.

— По-моему, звучит неплохо.

Остальная часть обеда проходит как обычно. Парни болтают о футболе, работе и прочей ерунде, которая меня ни в малейшей степени не интересует, в то время как я пытаюсь заглушить их, игнорируя полный ненависти взгляд Тео, болтая со своими девушками. Однако это не работает. Я понятия не имею, чего он пытается добиться, но все, что это делает, — это выводит меня из себя.

Прерывая Калли на полуслове, я поворачиваюсь к Тео и встречаю его пристальный взгляд.

— У меня что-то на лице или что? — огрызаюсь я, мои губы поджимаются от разочарования.

Уголок его рта удовлетворенно подергивается, и я мгновенно понимаю, что только что попалась в его ловушку.

— Что? — Я шиплю, когда он ничего не говорит.

Прижимая ладони к столу, он продолжает смотреть мне в глаза, когда встает.

— Мне нужно пойти и поговорить с тренером. Я поймаю вас всех позже.

И с этими словами он берет свой поднос и уходит из-за стола.

— В чем, черт возьми, его проблема? — Бормочу я.

Все парни ухмыляются, как будто они хорошо осведомлены о проблеме Тео, в то время как Стелла и Калли просто смотрят на меня с сочувственными улыбками.

— Слоан явно недостаточно хорошо сосет его член, — шиплю я, бросая взгляд на девушку, о которой идет речь, которая возвращается в ресторан и быстро разворачивается на каблуках, чтобы последовать за ним, как жалкий маленький щенок, которым она и является.

Кто-то издевается, но я слишком сосредоточена на паре, покидающей огромную комнату, чтобы обратить внимание на то, кто это был.

— Да, должно быть, в этом и проблема. Ой, за что это было?

Когда я оглядываюсь после того, как они вдвоем исчезают за углом, рука Тео обвивается вокруг ее тела, а его рука собственнически лежит на ее бедре, я вижу, что Себ потирает больное место сбоку головы, в то время как Стелла сердито смотрит на него.

— Я не спал с ней, — вздыхает он.

— О, правда? Я думала, ты трахнул каждого, у кого здесь есть киска, — огрызается она.

— Слоан всегда смотрела только на Тео. Я оставил это ему, точно так же, как он с радостью оставил Тиган мне.

— Как мило с вашей стороны, — бормочу я.

— Мы были молоды, глупы и возбуждены, — говорит Себ, как будто это оправдывает их очевидное отсутствие вкуса.

— Так что же изменилось? — Стелла сохраняет невозмутимое выражение лица, прежде чем взвизгнуть, когда Себ тычет пальцами ей в ребра, заставляя ее хихикать и пытаться отбиться от него.

Мы все знаем, что она притворяется, потому что она не раз доказывала, что может вывести всех этих парней на танцпол, если захочет.

— Тебе не нужно беспокоиться о Слоан, Эм, — говорит Алекс странно серьезным тоном.

Все мое тело напрягается. — Ты думаешь, я беспокоюсь о ней? Пожалуйста. Она не более чем шлюха, пытающаяся вписаться в мир, о котором ничего не знает.

И Алекс, и Нико смотрят на меня так, как будто слова, которые только что сорвались с моих губ, были произнесены на другом языке.

— Что? — Спрашиваю я, но все, что они, возможно, хотели сказать, обрывается, когда к нам присоединяется Тоби.

— Чувак, отпусти мою сестру. Меня тошнит от этого, — издевается он, хотя на его лице улыбка, а в глазах огонек.

Когда я оглядываюсь, то вижу, что Стелла и Себ снова слились в жарком поцелуе.

— Это не помешало тебе попробовать, — радостно отмечает Алекс.

— Ты никогда не забудешь об этом, не так ли?

— Приятель, ты хотел трахнуть свою сестру. Конечно, нет.

Рука Тоби поднимается, и он неловко проводит ею по задней части шеи.

— Если бы я знал тогда…

— Оставь его в покое, — инструктирует Стелла. — Вместо него, это легко мог бы быть один из вас. — Она пронзает их обоих взглядом, но пара идиотов только ухмыляются ей в ответ.

— Извращенное дерьмо, — бормочет Алекс.

— Господи.

— На этой ноте, я собираюсь… — Я киваю в сторону выхода.

— Пойди посмотри, стоит ли она еще перед ним на коленях?

— Это могло бы быть действительно больно, — дуется Алекс, едва успевая поймать нож до того, как он столкнется с его головой.

— Я думала, ты играл с большими мальчиками, Деймос, — шутит Стелла.

— Ладно, я ухожу. Я увижу тебя после? — Говорю я Стелле.

— Да, встретимся на парковке после занятий. Мы отправимся ко мне, чтобы собраться и заказать еду.

— Звучит заманчиво, — говорю я, заставляя себя улыбнуться, думая о том, что будет после всего этого.

На мгновение я задумываюсь, смогу ли я найти способ уйти с вечеринки и вместо этого пойти домой, но потом я вижу возбуждение в глазах Стеллы, и у меня сводит живот. Я самый дерьмовый друг в мире.

С болезненной улыбкой я отступаю от их столика и направляюсь к гигантским дверям, которые обеспечивают мне побег.

Я останавливаюсь, чтобы впустить кого-то еще внутрь, когда добираюсь туда, и совершаю ошибку, оглядываясь через плечо.

Шестеро из них погружены в новый разговор, вероятно, важный, который они не могли вести в моем присутствии.

Мое сердце замирает.

Связь, которую мы со Стеллой разделяем, возможно, сильнее, чем с любым другим моим другом, но я с болью осознаю, что я не принадлежу к их миру.

Она одна из них.

Часть их Семьи.

Я посторонняя, в моих венах течет не та кровь.

Я всегда буду аутсайдером, и это только усугубляется тем фактом, что их лидер хочет, чтобы я была как можно дальше от них всех.

Со вздохом я делаю шаг вперед, оставляя их наедине, и направляюсь в ванную, чтобы погрязнуть в жалости к себе.

Я ненавижу это.

Я многое испытывала в своей жизни, в основном гнев. Но эта вечеринка жалости, из которой я, кажется, не могу сейчас выбраться, — одна из худших.

Я всегда была одинока. Это то, к чему я более чем привыкла. Но быть частью чего-то, а потом быть оттесненным на обочину — даже если это происходит только в моей собственной голове — что ж, это чертовски больно.

Я толкаю дверь в ванную и сразу же сталкиваюсь лицом к лицу с тремя людьми, с которыми я действительно могла бы справиться, не находясь рядом.

Тиган и Лайла поворачивают свои раздражающе красивые лица скучающих сучек в мою сторону, и я клянусь, они на самом деле закатывают глаза, как будто одно мое присутствие им наскучивает.

— Извините меня, — говорю я, высоко держа голову.

Я ни за что не стану пресмыкаться перед этими сучками.

Я почти добираюсь до кабинки, когда голос Слоан пронзает воздух.

— Он не хочет тебя, ты же знаешь это, верно?

Моя спина выпрямляется, а кулаки сжимаются. Образ того, как я вонзаю один из них в ее идеально симметричное лицо, мелькает у меня в голове. Бьюсь об заклад, она не выглядела бы так раздражающе собранной, когда у нее из носа хлещет кровь.

У меня на языке вертится миллион ответов, но из-за того, что мне нужно не ввязываться в очередную драку в школе, особенно за несколько дней до папиной свадьбы, я прикусываю внутреннюю сторону губ, физически не давая вырваться наружу любым резким ответам.

Я запираюсь в кабинке, но не могу расслабиться. Что-то подсказывает мне, что этот комментарий был только началом.

— Итак, ты видела его новый пентхаус, — начинает Тиган еще до того, как моя задница касается унитаза.

— О. Мой. Бог. Да! — Слоан заливается краской. — Это потрясающе. И, — добавляет она. Я могу сказать, что все, что будет дальше, сделано исключительно для моей пользы: — Я единственная, кого пригласили войти, кроме парней.

Я закатываю глаза так сильно, что становится больно. Ни для кого не секрет, насколько избирательно Тео подходил к приглашению людей в свой новый дом. Я не уверена, связано ли это с тем, что старый сгорел дотла, или просто потому, что ему надоело постоянно держать всех и их женщин внутри, но он сделал все сто восемьдесят, не подпуская никого, кроме своего ближайшего окружения — и, похоже, шлюхи Слоан — снаружи.

С тех пор как несколько недель назад я под предлогом того, что не пойду на День благодарения к Стелле, не чувствуя себя готовой встретиться со всеми ними после ночи в резиденции Жнецов, я уклонялась от любых других приглашений в их новое здание. Но я достаточно раз слышала, каким антисоциальным стал Тео с тех пор, как обзавелся собственным жильем, к которому больше никто не имеет доступа. Это заставляет меня задуматься, какая версия Тео настоящая. Тот, кто позволял всем общаться в его доме, или отшельник.

Что-то подсказывает мне, что это последнее. Хотя, казалось, его никогда особо не беспокоило, что все постоянно слоняются без дела в его старом доме.

— Я собираюсь провести с ним выходные. Зависать в его пентхаусе. Одежда, в которой нет необходимости, если вы понимаете, что я имею в виду.

Мне удается сдержать свой стон раздражения, прежде чем он прорывается наружу.

Да, Слоан. Вся гребаная школа знает, что ты имеешь в виду.

— Девочка, я чертовски ревную. — Я думаю, что это Лайла, но, честно говоря, это может быть любая из них.

— Это их вина, ты знаешь. С тех пор как они появились здесь, они едва смотрят на нас.

Не нужно быть гением, чтобы понять, кто они такие.

— Я даже не понимаю, что они в них находят. Ни одна из них даже не настолько хорошенькая. И драки… тьфу. Это никогда не бывает привлекательным для девушки.

Спуская воду в туалете, я заглушаю их слова, пока поправляю форму и натягиваю маску на место. Я выхожу, расправив плечи и высоко подняв голову.

— О, упс, — визжит Тиган в притворном ужасе. — Мы забыли, что ты была там.

— Конечно, ты это сделала, — заявляю я, удерживая ее взгляд, пока направляюсь к раковинам.

Включив кран, я сосредотачиваюсь на том, что делаю, в то время как они трое наблюдают за мной осуждающими глазами.

— Ты хотела получить ответ на свой вопрос?

Когда никто не отвечает, я продолжаю. В любом случае, я не собиралась уходить, не указав на это.

— Причина, по которой они отличаются, заключается в том, что они не просто сразу падают на спину и раздвигают ноги в жалкой попытке заманить в ловушку парня, который слишком хорош для них.

Тиган усмехается. — Не то, что я слышала. Стелла трахнулась с Себом еще до того, как узнала, кто он такой. Она…

Подняв свою мокрую руку, я обрываю ее на полуслове.

— Совершенно иная ситуация. Стелла не дешевая шлюха, которая хочет Себа только как конфетку для рук. Она — одна из них. Ее место среди них. И, более того, она доказала свое место.

— Точно так же, как вы трое доказали свое. Они использовали тебя, когда ты была свежим и веселым мясом. Сейчас… теперь они хотят чего-то немного большего… вызывающего. И мне жаль тебе это говорить, но ваши избалованные, покладистые киски — это не то.

Схватив бумажное полотенце, я вытираю руки, комкаю его и выбрасываю в мусорное ведро, и все это время они пялятся на меня с разинутыми ртами.

— Было весело с вами поболтать. Я надеюсь, вам понравится остаток вашего дня.

Я почти думаю, что они собираются позволить мне сбежать, не сказав последнего слова, но я почти не удивлена, когда Слоан заканчивает, прежде чем я переступаю порог.

— Я все еще та, кто будет в постели Тео сегодня ночью.

— Рада за тебя. Наслаждайся этим, пока можешь.

Я позволяю двери закрыться за мной и иду по коридору с самодовольной улыбкой, растягивающей мои губы. Либо это, либо заставить себя признать ревность, которая скручивает мой желудок узлом при мысли о том, что Слоан сегодня вечером окажется так близко к Тео.

— Что тебя так обрадовало? — Раздается веселый, знакомый голос у меня за спиной.

— О, просто наживаю врагов в ванной.

Калли оборачивается как раз вовремя, чтобы увидеть, как троица выходит из туалета.

— Ах, но я не могу лгать, я разочарована. Ни у кого из них нет кровотечения.

— Пока, — добавляю я, к ее большому удовольствию.

— Верно. У тебя есть вся ночь, чтобы сломать одной из них нос.

— Не искушай меня, — бормочу я, идя в ногу с ней, когда мы проходим через здание, готовясь к нашему дневному занятию.

— Встретимся у Стеллы позже, — говорит Калли, прежде чем мы расходимся, она — к истории, а я — к моему любимому уроку недели. Искусство. Единственное место, где я могу сбежать от этих скучных сучек и просто быть собой.

Я киваю в знак согласия и направляюсь к своему классу, более чем готовая надеть свои AirPods и отключиться от окружающего мира, пока буду рисовать.