Девочка бандита (СИ)

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

— Не бойся, — приказал Искандер, а затем — уверенным шагом направился в сторону дверей — так, если бы собирался лично встретить долгожданных гостей, грохот сапог которых уже наполнял воздух.

Правда, через секунды его перехватили двое крепких ребят. Словно отъявленного головореза, они прижали Искандера к стене и начали его обыскивать. Руки его были наверху, над головой, а ноги широко расставлены.

Затаив дыхание, я наблюдала за грубыми, чужими движениями, и сердце мое наполнялось протестом.

— А это кто? — на пороге в зал показался еще один сотрудник ОМОНа и кивнул в мою сторону.

— Гостья, — ответил Искандер.

Голос его был удивительно спокойным. Видимо, такая ситуация была для него уже обычным делом.

А вот я была на грани паники.

Она усилилась, когда тот мужчина, что обратил внимания на меня, двинулся в мою сторону.

Я заметила, как Искандер бросил мне предостерегающий взгляд.

— Ваши документы? — остановившись напротив, пробасил незваный и совсем нежеланный гость.

Пальцы мои задрожали, и я, нервно дернув замок сумочки, достала из неё паспорт и протянула омоновцу.

Тот, открыв паспорт, пробежался по нему взглядом. Пару раз глянул на меня и произнес:

— А что в Москве-то забыла? Или как эти, — он кивнул в сторону зал, — приехала подработать?

— Нет, — краснея, отвечала я, — просто. Это личное.

— Личное? Эти тоже сюда за личном приехали в Москву. А потом вон, теперь ноги за деньги раздвигают.

Я сглотнула. Щеки мои так сильно горели, что на них, наверное, можно было жарить блины. Не в силах сказать что-то вразумительное, я смотрела сквозь темную фигуру омоновца и молилась, прося Господа, чтобы это представление скорее закончилось.

— Держи, — он положил паспорт на стол и, круто повернувшись на пятках, перевел свое внимание на Искандера.

Секундное облегчение тотчас сменилось беспокойством за него.

— Сюда приведи, — скомандовал омоновец.

Через пару секунд в зал завели несколько мужчин, среди которых я узнала и Ахмеда. Всех выстроили в ряд, и начался допрос.

На фоне всего происходящего звук музыки теперь казался мне чуть ли не кощунством. Уж слишком весело она звучала!

— Фамилия, имя, дата и место рождения, — потребовал сотрудник милиции, останавливаясь перед толстоватым мужчиной, голову которого украшала солидная проплешина.

— Погоди, камеру сейчас включим, — в зал быстрым шагом прошел еще один незваный гость с камерой на плече.

— Записываю, — добавил он.

— Давай, говори, — рыкнул милиционер.

Мне стало не по себе от этого тона. В нем не было и намека на уважение.

Не к бандитам, нет! Просто — к людям.

Создавалось ощущение, что незваный гость хотел показать, кто здесь хозяин.

Толстоватый мужчина ответил, затем пришел черед следующего. Всех снимали на камеру.

Для чего? Зачем? Я понять не могла.

— Теперь ты, в камеру говори, — милиционер раздраженно мотнул головой в сторону соседнего зала, откуда по-прежнему раздавалась музыка, — музыку выключи, у нас тут важные люди!

Кровь отхлынула от моего лица, когда я разглядела, что он обращался к Искандеру. Внутри меня снова зашевелился протест, и мне хотелось броситься вперед, чтобы защитить его.

Но всё, что я могла теперь — просто сидеть и наблюдать.

— Фамилия, имя, отчество, число, месяц и год рождения, где родился и так далее! — сотрудник милиции взял его за левое плечо, и тогда Искандер посмотрел на него взглядом «а ну-ка убрал руки», и, Бог мой, именно это и сделал милиционер.

— Ну, — лицо Искандера приняло лениво-расслабленное выражение, — Исмаилов Рафик Рашидович.

Что?!

— В камеру смотри!

— Исмаилов Рафик Рашидович, — скользнув взглядом по камере, ответил Искандер.

Рафик?!

— Число, месяц и год рождения.

— Шестьдесят восьмого, пятнадцатого августа, — продолжил ленивым тоном Искандер.

1968? Разве?

— Громче говори! — в голосе милиционера послышалось раздражение, и я почувствовала холодок в груди.

Липкий, противный, он напоминал мне то, что я испытывала, когда шла сдавать кровь из пальца.

— Пятнадцатого августа, — устремив на милиционера потяжелевший взгляд, ответил Искандер.

— Где родились?

— Азербайджан.

— Республика? Город?

— Баку. Город Баку, — Искандер не сводил с мужчины глаз.

— В Москве где проживаете?

— У родственников.

— В камеру смотрим! — все те же раздраженные нотки теперь ощущались сильнее.

— У родственников, — повторил Искандер.

— Чем занимаетесь в Москве?

— Да просто, в гостях, отдыхаю.

— Вы являетесь вором в законе? — задал вопрос милиционер, и я, кажется, перестала дышать, ожидая ответа.

Искандер посмотрел прямо в камеру и ответил:

— Да, я — вор, — кивнул, — я — вор.

Вор?!

— Уголовная кличка есть? Какое погоняло, как вас зовут?

— Рафик.

— Наколочки у вас имеются? — въедливо поинтересовался сотрудник милиции.

— Нет, нету у меня наколок.

Милиционер и один из омоновцев обменялись взглядами.

— Все чисто, — произнес последний.

В глазах милиционера мелькнула досада. Было очевидно, что они хотели бы, чтобы нашлось что-то такое, что поспособствовало дальнейшему задержанию Искандера и остальных.

— Ладно. Свободны, — бросил милиционер, — пока что. Уходим.

Грохот сапог растворился в воздухе. Наконец, столь «желанные» гости ушли. Мужчины, в том числе и Ахмед, вернулись в зал. Снова заиграла музыка.

А я, пораженная случившимся, смотрела на Искандера.

Дождавшись, когда все уйдут, он прикрыл двойные двери и подошел ко мне. Встал напротив и улыбнулся.

— Тебя, правда, зовут Рафик? — спросила я.

— Нет, — он блеснул глазами.

Поправил ворот кофты и сел сбоку от меня. Его тепло окутало меня. Я нуждалась в нем, чтобы вновь почувствовать себя защищенной.

Но следующий вопрос требовал ответа.

— Ты, правда, вор в законе? — шепнула я.