Девушка на Рождество

Глава 18. Рождественское чудо

Рано утром Антон успел пообщаться с отцом, рассказав ему, что объяснился с Наташей, и теперь между ними остались только настоящие отношения. Убеждать никого в этом мужчина не стал, хотя видел искорку недоверия во взгляде отца, когда тот посмотрел на него с прищуром и что-то у гукнул себе под нос. Антон понимал, что родители обиделись, пусть и пытались убедить, что все нормально. И он полностью осознал свою вину.

Чтобы сделать Наташе приятно, он поехал в цветочный магазин, расположенный совсем недалеко, и купил букет белоснежных хризантем.

Антон спешил вернуться и чуть было не угодил в аварию. Водитель газели, которого мужчина пытался обогнать, покрутил пальцем у виска, показывая на гололед, а Антон прижал машину к обочине и заглушил двигатель. В ушах начало свистеть, а перед глазами потемнело от нахлынувших воспоминаний. Мужчина с опаской посмотрел на место рядом с собой и вспомнил Кристину… Умирающую Кристину. В горле пересохло. На месте погибшей невесты Антон отчетливо увидел Наташу. Страх сковывал каждую клеточку тела.

— Я не дам тебя в обиду, — произнес Антон. — Клянусь, я буду осторожен. Буду оберегать тебя и защищать.

Немного переведя дух, он смог найти в себе силы, чтобы завести машину. Смахнув со лба пот, сглотнул и постарался отогнать негативные мысли прочь. С Наташей ничего не случится, потому что он будет беречь ее, окружит заботой и любовью.

Оставшийся отрезок пути Антон старался не спешить, хоть ему очень хотелось порадовать Наташу, разбудив поцелуем и подарив ей букет цветов. Как только он собрался выходить из машины, услышал уведомление о входящем сообщении и поспешил просмотреть, потому что обычно на тот номер писали по работе, но он ошибся. Сообщение пришло от человека, с которым не хотелось иметь никаких дел в настоящей жизни.

Адель: Как ты, милый? Родители еще не уехали? Тебе сколько девочек готовить к их отъезду? Я такую детку нашла… Закачаешься.

Антон поджал губы. Ему стало противно от этого сообщения. Передернувшись, он положил телефон в карман пальто, решив, что ответит потом и объяснит, что он больше не нуждается в услугах Адель и ее девиц. Взяв букет, он поспешил домой, надеясь, что успел, и Наташа еще не проснулась.

Но девушка уже стояла у плиты и что-то жарила.

«Блинчики с медом», — мелькнула мысль, а на губах расцвела улыбка.

— Доброе утро, — произнес Антон, приблизившись к Наташе и протянув букет. Девушка обернулась. Она готовила явно не блинчики, но пахло аппетитно.

— Доброе утро! Антон, это так… — Наташа замерла, принимая букет.

— Тебе нравится? Прости… Я хотел разбудить тебя чашкой кофе в постель.

«Что за муру ты несешь? Какой кофе? Ты совсем размяк», — мелькнула мысль, но Антон отогнал ее, словно назойливую муху.

— Не извиняйся! Мне так приятно, что не выразить словами…

Наташа взяла вазу с полочки, висящей над мойкой, налила в нее воды и поставила букет.

— Я совсем не против, если ты выразишь это не словами, а… — начал Антон.

Ждать не пришлось, Наташа приблизилась и поцеловала его, запуская пальцы

в его волосы, водя рукой по затылку. Это сводило с ума. Мужчина прижал ее к себе, обвивая одной рукой за талию. Неясно до чего мог довести такой одурманивающий поцелуй, если бы не запах горелого.

— Черт! Я совсем забыла! — выругалась Наташа и поспешила к плите.

Оладьи, или что-то очень похожее на них, подгорели.

— Не волнуйся… Мы могли бы заказать пиццу… Или…

— Пиццу? Это творожники, Антон, твой папа говорил, что любит творожники со смородиновым вареньем, и я подумала, что неплохо было бы порадовать его…

— А что это за запах? — появление родителей оказалось таким неуместным, поэтому Антон стиснул зубы и вынужденно признал свое поражение. Но он надеялся, что ночью никто не помешает им с Наташей остаться наедине.

Завтрак оказался таким же вкусным, как и в предыдущие разы, когда его готовила Наташа. Антон не сводил с нее взгляд все время, пропуская мимо ушей рассказы родителей. Он чувствовал себя влюбленным подростком, которому хочется уединиться с любимой и просто любоваться ею, вдыхать запах ее волос, покрывать поцелуями ее кожу…

— Антон, ты с нами или нет? — настойчивый голос матери врезался в сознание. — Мужчина перевел на нее взгляд и кивнул. — Наташа спросила, отправил ли ты водителя за ее бабушкой, а ты стоишь словно вкопанный и ничего не отвечаешь.

— Да, конечно! Он поедет примерно в три часа и к вечеру вернется. Они точно успеют к празднику.

Дальше разговор плавно перешел на обсуждение традиций в Германии при праздновании Рождества. Так как Наташа была заинтересована, Антон решил не забирать ее у родителей и, шепнув на ухо, что пошел немного поработать, а найти его можно будет в кабинете, удалился.

Водитель Антона привез бабушку около девяти часов вечера. Все это время Наташа возилась на кухне, помогая Марии Вениаминовне (и заодно обучаясь) выпекать имбирные пряники, делать глинтвейн и фаршировать гуся, который с минуты на минуту должен был отправиться в духовку.

Когда у ворот послышался сигнал автомобиля, Наташа надела пуховик, сунула ноги в сапоги, не застегивая молнии, и поспешила встретить бабушку.

— Этот твой Антон ни капли о тебе не заботится, если позволил выскочить на улицу расстегнутой, — проворчала бабушка.

— Он не видел этого, — попыталась оправдать возлюбленного Наташа.

Водитель вытащил из багажника сумки и понес в дом. Наташа даже не стала спрашивать у бабушки, что в пакетах, потому что знала, что та никогда не идет в гости с «пустыми руками» и непременно прихватит с собой парочку… а то и парочку парочек банок с соленьями.

Наташа пропустила бабушку вперед, взяла сумки у водителя возле крыльца и, поблагодарив его, вошла в дом. Мария Вениаминовна уже стояла в коридоре и встречала «гостью». Наташа боялась, что встреча пройдет не так хорошо, как хотелось бы.

— Здравствуйте! Рады, наконец-то, познакомиться с женщиной, воспитавшей Наташеньку, — приветливо произнесла Мария Вениаминовна.

Наташа помогла бабушке раздеться, повесила ее верхнюю одежду в шкаф и подошла к ней.

— Спасибо за приглашение, — ответила бабушка, осматривая окружающую обстановку.

Наташа знала, что богатый особняк вызовет у бабушки множество вопросов и подозрений. Антон спустился практически сразу.

— Бабуля, познакомься… Это мой молодой человек — Антон. — Наташа подошла к нему и взяла за руку. — А это его мама, Мария Вениаминовна.

— А я папа, Леша, — произнес Алексей Никифорович, подойдя к дверному проему.

— Людмила Анатольевна, — произнесла бабушка и улыбнулась. Она мельком посмотрела на родителей Антона, сосредоточив все внимание на нем.

— Пойдемте, попьем чай и поближе познакомимся, — предложила Мария Вениаминовна. — А молодые пусть немного отдохнут. Наташенька с самого утра трудилась у плиты, помогая мне с праздничным столом.

— А я не против… Пусть молодые отдохнут. Чайку попить с дороги — милое дело-то.

Наташа опасалась оставлять бабушку наедине с родителями Антона, но та чуть нахмурилась, давая понять, что все в порядке, и разговор лишним в сложившейся ситуации не будет. Нехотя девушка направилась наверх, а за ней проследовал Антон.

— Мы можем вернуться и присоединиться к ним, — предложил Антон, зайдя следом за Наташей в комнату. — А можем…

В его глазах прыгали чертики, а лукавая улыбка заставляла сердце замирать в предвкушении.

— Я предпочла бы второе, но мне нужно привести себя в порядок… Совсем скоро мы все сядем за праздничный стол, и…

Наташа не успела договорить, потому что Антон уже сократил расстояние, до этого разделявшее их, и обвил руки вокруг талии девушки. Его горячие губы прикоснулись к губам Наташи, лаская и требуя отвечать. Он целовал то трепетно, то страстно, заставляя становиться податливой глиной в руках искусного мастера.

— Антон, мне действительно нужно в душ, и…

— Мы могли бы пойти в душ вместе…

Предложение казалось более чем соблазнительным, но Наташа все равно не могла расслабиться. Во-первых, у нее в голове не укладывалось, как быстро отношения переросли в нечто большее, чем просто договорные обязательства. Во-вторых, она волновалась за предстоящий разговор, который непременно состоится за праздничным столом. В-третьих, действительно оставалось не так много времени на то, чтобы сделать прическу и переодеться.

— Прости, — пожала плечами Наташа, прикусывая губу и виновата опуская взгляд.

— Ладно… Но ночью ты так просто не отвертишься, — шепнул Антон на ухо, обжигая кожу в области шеи своим дыханием, и отстранился, выпуская Наташу из объятий.

Подготовка заняла чуть больше пары часов. Антон уже находился внизу со всеми и прислал сообщение о том, что у Наташи прекрасная понимающая бабушка. Девушка еще никогда не тратила столько времени на сборы, даже перед выпускными, куда она шла за руку с «королем» класса. Сейчас она волновалась, словно невеста на выданье, которой страшно не понравиться своему жениху.

Наконец, застегнув молнию на платье, Наташа подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Волнистые распущенные волосы спускались чуть ниже лопаток, струясь по обнаженной коже плеч. Декольте платья цвета морской волны не выглядело слишком откровенно, что не могло не радовать, ведь это семейный ужин, а Антон, судя по всему, и так сложно держать себя в руках. Тени в тон цвету платья красиво выделяли глаза; тушь придавала ресницам чуть больше объема, но сильно не выделяла их, чтобы не начало казаться, что они накладные; тонкий слой блеска для губ смягчал их, делал чуть более полными на вид.

Наташа сделала глубокий вдох и взглянула на часы. Следовало спускаться, чтобы не задерживать всех. Она и так оставила бабушку в компании чужих людей надолго. Казалось даже слишком. Подобрав полы платья, девушка открыла дверь и направилась вниз.

Она застыла у дверного проема, ведущего в гостиную, где царила по-настоящему домашняя обстановка семейного праздника. Елка переливалась разноцветными огнями, на столе стояли ароматные угощения (гусь получился с аппетитной золотой корочкой), родители Антона и он сам с интересом слушали рассказ Наташиной бабушки, но когда заметили ее, перевели внимание и замерли. Бабушка тоже обернулась и одобрительно улыбнулась.

— И года не прошло, — проворчала бабушка, но затем добавила: — но оно того стоило.

Наташа улыбнулась в ответ и присела за стол между бабушкой и Антоном. Она чувствовала, как мужчина прожигает ее взглядом и от этого становилось не по себе.

Часы, висящие над камином, пробили двенадцать. Каждый взял в руки свой бокал с глинтвейном.

— Merry Christmas, — произнесла Мария Вениаминовна.

Наташа не поняла, почему женщина поздравляет на английском, а не на немецком, но не стала придавать никакого значения.

— С Рождеством, — произнесла Наташа.

— С Рождеством! — поддержали Антон, Алексей Никифорович и бабушка.

Звон бокалов на мгновение наполнил комнату, добавляя праздничной обстановке какую-то особенную изюминку.

Алексей Никифорович, как глава семейства, разрезал гуся. Антон помог своей матери разложить кусочки по тарелкам. Как только первая порция была съедена за разговорами о духе Рождества, царящем в Германии в это время, было решено обменяться подарками. Бабушка чувствовала себя неловко, Наташа поняла это и тут же подошла к ней, шепнув на ухо, что волноваться не стоит — ее визит самый главный подарок для этой семьи.

Как Наташа и думала, каждый остался доволен их подарками. Бабушка уже начала думать, куда бы поставить статуэтку, шепча себе под нос, что на шкафу лебедя будет плохо видно. Отец Антона тут же настроил браслет и надел на руку, а Мария Вениаминовна с улыбкой любовалась шкатулкой, слушая мелодию, разливающуюся из динамиков.

— У меня для тебя тоже есть кое-что, — шепнула Наташа, садясь рядом с Антоном и протягивая ему маленькую коробочку.

— Что это?

— Открой и посмотри, — улыбнулась девушка.

Антон открыл коробочку и замер, а затем вытащил из нее небольшого хрустального ангела. В уголках его губ появилась улыбка.

— Я хочу, чтобы ты знал, что твой ангел-хранитель всегда рядом…

— Спасибо! У меня для тебя тоже кое-что есть, — ответил Антон. — Наташа не заметила, откуда он достал коробочку чуть больше той, что подарила ему она и протянул. — Но, прежде чем ты откроешь его, я хочу кое-что сказать.

Антон припал губами к бокалу, сделав несколько жадных глотков глинтвейна, а затем встал на ноги.

— Я хочу попросить у всех минуточку внимания, — произнес он и обвел присутствующих взглядом.

Сердце стало бешено биться в груди, а перед глазами все поплыло, как при сильном головокружении.

«Слишком рано», — испуганно думала Наташа, сжимая тонкими пальчиками подол платья.

— В первую очередь я хочу поздравить всех с Рождеством и попросить у каждого из присутствующих здесь прощения за то, что я затеял обман с фиктивной девушкой. — Глаза Наташи округлились от удивления: она явно не ждала такого поворота событий. В горле мгновенно пересохло, и рука автоматически потянулась за бокалом с выпивкой. — Уверен, что с этим враньем пора заканчивать для всех. Наташа, — Антон перевел взгляд на девушку: — я рад, что ты появилась в моей жизни и осветила ее. Не хочу даже думать, что было бы, окажись на твоем месте другая… Сначала я хотел подарить тебе кольцо с бриллиантами, но, повторюсь — ты особенная, и вряд ли такой подарок порадовал бы тебя на этой стадии отношений, поэтому я решил купить тебе кое-что другое. Ты можешь открыть его. — Дрожащими руками Наташа открыла коробочку и достала из нее музыкальную шкатулку с рождественско — новогодним мотивом, ту самую, которую она разглядывала на витрине магазина. К уголкам глаз подступили слезы. — При всех, присутствующих здесь, я хочу сделать тебе предложение. — Голова закружилась сильнее, а кислорода стало катастрофически мало. Наташа затаила дыхание и посмотрела на Антона, словно просила его не делать этого. Для предложения было слишком рано.

«Слишком»…

— Я прошу тебя стать моей, — Антон выдержал короткую паузу: — девушкой, Наташа. Не фиктивной, а настоящей… Я понимаю, что переходить на новый уровень отношений и заключать брак еще рано, хоть я и рад поступить как мои родители и сделать тебе предложение выйти замуж, но, надеюсь, для этого у нас будет следующее Рождество… Ты согласна?

От слов Антона на душе разлилось тепло. Наташа сомкнула веки, чувствуя, как неловкость отошла на задний план и стало хорошо. Открыв глаза, девушка улыбнулась и посмотрела на Антона.

— Конечно, — ответила она. — Я думала, что наши отношения уже настоящие последние несколько дней, — пожала плечами Наташа.

— С самого начала настоящие… Но я должен был услышать твой ответ, — произнес Антон, присел рядом и взял за руку.

Мария Вениаминовна захлопала в ладоши. Алексей Никифорович и бабушка одобрительно кивнули.

«Это ли не счастье», — пронеслось в голове.

— Наташа, у нас тоже есть для тебя подарок, — произнесла Мария Вениаминовна, взяла пакетик, стоящий рядом, и подошла к девушке. — Это парфюмерия, не знаю, придется ли она тебе по вкусу… И еще кое-что… — она достала цепочку с кулоном в виде крыльев ангела, выполненную из черненого серебра. — Это непростое украшение, а ценность нашей семьи. Мы передаем его из поколения в поколение и, я чувствую, наступила очередь передать это украшение тебе. Пусть крылья окажутся подмогой в нужный момент и поддержат тебя. — Мария Вениаминовна сморгнула слезу и обняла Наташу.

— Спасибо, — прошептала девушка, принимая подарок.

Мария Вениаминовна вернулась на место, а Антон помог Наташе надеть кулон. Поначалу хотелось отказаться, ведь семейное украшение должно передаваться в кругу семьи, но потом Наташа поняла, что вряд ли найдет более настоящую семью, чем есть у нее сейчас, да и искать совсем не хотелось, потому что она любила Антона и желала быть с ним вместе.

— Еще раз всех с Рождеством, — произнес Алексей Никифорович.

Пока все откровенничали и обменивались подарками, он успел наполнить бокалы глинтвейном. Наташа улыбнулась и подняла свой, произнося тост:

— Пусть все остается также сказочно прекрасно на все последующие празднования Рождества!

Звон бокалов в очередной раз наполнил комнату.