Диагноз

Глава 14

Проснувшийся рассвет дышал холодом и белыми штрихами рисовал на корпусах танков причудливые рисунки, которые почти сразу таяли, и слёзной росой скатывались вниз, текли по сварным швам крохотными ручейками и падали на мёрзлую землю. Листва на деревьях при любом дуновении ветра покидала насиженные места и пыталась взлететь вслед за потянувшимися в тёплые страны клиньями птиц, но бессильно оседала и терялась в лесной подстилке. Пение птах сменилось шорохом ветра, стуком голых ветвей, и было понятно, что совсем скоро наступит зима.

Тугая зловонная завеса спёртого воздуха вылетела наружу, когда Кудрин, едва продрав глаза и оглядев окрестности сквозь узкую прорезь амбразуры, быстро открыл люк, чтобы не задохнутся в плотно набитых спящими людьми внутренностях танка.

Мужчина сел на крыше боевой машины и ненадолго замер, смотря на спокойное течение зеленоватой воды, поблёскивающей мелкими волнами в свете проснувшегося солнца. Вокруг было разлито спокойствие, чуть прибитая приближающимися холодами трава пахла медом, и создавалась иллюзия того, что всё произошедшее – не более, чем долгий, болезненный сон. Но если бы это был сон, то Кудрин сейчас не сидел бы верхом на танке и не встретил бы Эмму в этом страшном путешествии. Стряхнув с себя странное и незнакомое чувство тоски, Иван развернулся, опустил голову в люк и негромко проговорил:

– Подъём, народ. Утро уже.

Спрыгнув на землю, он прошёлся мимо танков и, выстукивая на каждом весёленький мотив, подошёл к кромке обрыва, откуда должен был открыться вид на турбазу, о которой говорил Руслан, но то, что творилось внизу, заставило Кудрина сделать шаг назад, тихо выдохнуть и опрометью помчаться обратно, чтобы другие не вели себя столь же опрометчиво, как он.

– Ты чего? – позёвывая спросил Суслик, глядя на перекошенное лицо Кудрина.

– Там внизу за забором просто толпа долбиков, они кучами спят, но если мы хоть как-то их потревожим, будет всё очень печально.

– Твою, – прикрыв глаза, выдохнул Суслик, – хорошо, но нужно понимать, что делать. Сидеть в этих консервных банках – не вариант. Скоро все обсохнем и останемся вообще без какого-либо транспорта.

– Глянь аккуратно с края, – Кудрин показал в сторону озера, – там посудина стоит, типа туристического парома. Но он у самого причала, то есть нам всем не пройти.

– Кудрин, ты гений! – воскликнул Суслик и осёкся. – Как мы раньше-то не догадались. Конечно. Паром или лодка. Вокруг будет вода, а это хотя бы относительная безопасность.

– Ну, раньше-то мы не догадались, потому что тащиться по суше на пароме, было бы крайне затруднительно. – проговорил материализовавшийся рядом Немец. – Мужики, а давайте по ним из танка шмальнём, – позёвывая и почёсывая живот, проговорил он. – А то что, зря столько ехали?

Кудрин и Суслик медленно повернули к нему головы, в их глазах полыхнул мальчишеский азарт и для них это мгновение стало переломным, они снова стали бойцами и охотниками.

– Поддерживаю. Главное, чтобы Ивлев и Толоконников всю малину не испортили. – Суслик кивнул на идущих к ним мужчин.

– Могут. – заметил Немец. – Они ребята некомпанейские и слишком серьёзные.

– Чего вы там высматриваете? – рыкнул недовольный Толоконников.

– Любуемся восходом солнца и припаркованным внизу паромом. – отозвался Немец. – Также обсуждаем с товарищами возможность продолжения нашего увлекательного путешествия, используя водные артерии нашей необъятной страны. Так гораздо комфортнее и безопаснее.

– И так мы до дома бабы Васи доберёмся гораздо быстрее, – поёживаясь от утреннего холода, сказал Руслан, выворачивая из-за танка, стоявшего неподалёку, – с берега озера напрямки до её дома есть грунтовка, там быстрым пёхом минут пятнадцать.

– А этих будить не будем? – Кирилл потыкал в сторону долбиков.

– Есть предложение, дать залп изо всех орудий в честь нашего отплытия. – широко улыбнулся Немец.

– Ага, – кивнул Толоконников, – потопить паром, разрушить причал и потом вплавь на остатках парома до домика бабы Васи. Нет, план – говно, и надо просто поехать и по возможности подавить их гусеницами, а потом уже бежать на паром.

– Смотрите, – Руслан указал на территорию турбазы, где одна из припаркованных машин, явно подавала признаки жизни. У автомобиля на короткое время зажигались стоп-огни, потом погасли и зажигались снова.

– Что за чёрт? – тихо проговорил Толоконников.

– Может замыкание.

– А может кто-то пытается подать нам знак. Это похоже на то, как если бы провода соединять и стопы зажигать.

– Да откуда здесь кому взяться, здесь долбиков полно. – покачал головой Костя. – Какая-то странная тема.

– Странная или нет, но если там человек, нужно его вытаскивать. – тяжело вздохнул Суслик. – Что, Немец, пойдём посмотрим?

– Ага, – кивнула Кира, – и рискнёте всеми, кто здесь есть? Я говорю, что уже видела такое, – Кира задумалась на несколько секунд и продолжила, – перед тем, как встретится с вами, я пряталась на складах супермаркета, так вот, там на парковке было много машин, они тоже периодически подавали такие знаки, но из моего окна хорошо просматривалась вся парковка, поэтому я понимала, что там никого нет. Хотя всё было очень натурально, – девушка помолчала, – как я же я могла забыть, – охнула она, – но самое странное было не это. Когда долбики пошли в довольно серьёзную атаку на меня и попытались достать, то им на помощь пришёл небольшой экскаватор, ну или трактор, я в этом не разбираюсь, но точно одно: он расчищал долбикам завалы, чтобы те могли пройти.

– Ну я, конечно, видел, что заражённые машину водят, но чтобы трактор… Там специальные навыки нужны. – пожал плечами Суслик. – Ну или им повезло, и среди них затесался механизатор.

– Нет, – Кира покачала головой, – кабина была пустая, ну как будто бы трактором кто-то дистанционно управлял, – Кира вдруг осеклась, оглядела всех пустым взглядом и, отойдя на несколько шагов назад, бегом бросилась к танку, в котором ехала сюда.

– Что это с ней? – проводив девушку недоумённым взглядом, спросил Немец.

– Да я почём знаю. – пожал плечами Суслик. —Ну что, народ? Что решаем?

– Я думаю, нужно максимально близко подъехать на наших жестянках, кого сможем, подавим гусеницами, заодно глянем, что внутри той машины. – неуверенно сказал Кудрин.

– Хорошо, а дальше что делать? Где гарантия, что на судне долбиков нет? – посмотрел на него Толоконников.

– Гарантии нет, но и здесь стоять тоже нельзя до бесконечности, – тихо произнёс Костя, – дорога подходит к пирсу почти вплотную. – он показал рукой вперёд. – Мы вполне можем …

Его голос вдруг потонул в визгливом крике машин, неожиданно зашедшихся криком сигнализаций. Люди, стоявшие на краю обрыва увидели, что детонатор звука подорвал целую волну пробуждений, и сейчас долбики вырывались из паутины сна, рыскали вокруг себя, принюхивались, а так как нежданные гости подъехали как раз с подветренной стороны, то один за одним заражённые поворачивали к ним свои головы, и через минуту первые ряды бросились бежать вверх по склону.

– По машинам! – заорал Толоконников.

Краем глаза он увидел, что Крис отошла слишком далеко в поле и вряд ли успеет вернуться, хотя она услышала грозный окрик и сейчас стояла в некоторой растерянности.

А Крис понимала, что в голове бьётся одна-единственная мысль, что нужно спасаться, но ноги почему-то не слушались, и она просто застыла на месте, беспомощно глядя, как между танками мечутся люди, прыгая внутрь надёжных укрытий.

Пространство опустело буквально за несколько секунд, Крис видела, что осталась совсем одна, а на гребне обрыва появились первые долбики, и сейчас она была их единственной целью, так как ароматный след других был перерезан толстым железом боевых машин. Крис хотела бежать, уже сделала шаг назад, но покачнулась, упала на спину и почувствовала, как руки и ноги наливаются свинцом усталости, ужаса и осознанием близкой, неизбежной и страшной кончины. Крис глянула в синеву рассветного неба, вдохнула холодный, пропитанный запахами подтаявшей земли воздух, почувствовала дрожащую твердь почвы и попыталась прикрыть глаза, чтобы не видеть искажённые гримасой болезни лица. Но вместо ожидаемого преставления Крис увидела над собой перекошенное злобой лицо Толоконникова, мужчина рывком поднял её на руки, передал стоящему наверху танка Кириллу и, отшвыривая настигших долбиков, с реактивной скоростью забрался внутрь и захлопнул крышку.

– Дура! – беззлобно воскликнул Миша. – Погнали, – сказал он в рацию, – других вариантов нет. Если обсохнем где-нибудь в лесу, пешком выжить не вариант. Так что погнали на пирс, разберёмся по дороге.

– Миша, спасибо. – тихо сказала Крис, смотревшая себе под ноги и всё ещё пытающаяся осознать, что она спасена.

– Иди ты, знаешь куда, – нервно гаркнул Толоконников и продолжил, – на пирсе машины ставим так, чтобы максимально перегородить пути отхода. Биться придётся всем, – он в упор посмотрел на Крис, – противник нас превосходит и по численности, и по скорости реакции, а самое главное – ему не страшно и не больно, ведь тумблер инстинкта самосохранения опущен.

Машину сильно тряхнуло, когда они перевалились через резкий обрыв спуска, чуть стащило по инерции вниз, но потом тяжёлая техника надёжно зацепилась гусеницами за грунт и поползла вперёд, расчищая себе дорогу.

– Жаль, приборы обзора йок, – посетовал Руслан, щурясь в лючок наводчика, – смотри. Посудина на швартовый привязана довольно далеко, просто так не переступишь. Эти твари воды боятся, так что наверняка их там нет, а если и есть, то немного.

Кудрин внимательно оглядел полосу пирса и покивал.

– Значит так, начинаем эвакуацию с первой машины, – в рации прорезался голос Толоконникова, – если вас догоняют, то прыгайте в воду, это их точно остановит. Вода наверняка очень холодная, изо всех сил гребите к судну. Если на теплоходе есть долбики, то изо всех сил нужно постараться сбросить их в воду. Сейчас, ребята, выберемся только на взаимопомощи, на одном нашем боевом опыте не пройдём.

– Я замыкающим пойду, – послышался голос Немца, – давайте уходить, они сейчас по полю побегают и обратно могут вернуться, – сказала он, оглядывая малочисленные группки заражённых, оставшихся после того, как танки вихрем прошлись по ним.

У танка, стоявшего самым первым, откинулась крышка люка, и несколько человек, покинув тесное нутро, быстро побежали к парящему в зеленоватой воде теплоходу. Суслик первым подоспел к судну, оценил расстояние между теплоходом и пирсом и, обернувшись на Кирилла, крикнул:

– Мы так далеко не прыгнем! Я вплавь! – не дожидаясь ответа, он прыгнул в воду максимально близко к спасительному борту.

– А можно этот корабль как-то подтянуть к берегу?! – задыхаясь от быстрого бега, крикнула Настя, Кириллу.

– Ну это же не плот. Мы его с места не сдвинем, и течение сильное, – мужчина показал на воду, быстро огибавшую корпус судна, – девочки, быстрее шевелитесь, – прокричал Кирилл, – иначе остальные не успеют уйти. Не забывайте про течение, прыгайте как можно ближе к бортам. Мужики, кто-нибудь вперёд идите, чтобы женщинам помогать из воды выбираться. – Кирилл вскинул глаза на гребень обрыва, и в следующую секунду у него заломило в ушах от пронзительного воя, который они слышали накануне. Звук шёл изо всех репродукторов, расположенных на территории, и моментально привлёк внимание всех заражённых и к тому же вернул тех, кто не так давно побежал в поля. Они гурьбой возвращались к прежней стоянке и, пока люди в панике прыгали в воду и забирались на теплоход, успели кубарем спуститься по крутому склону и сейчас на предельной скорости бежали к тем, кто ещё выбирался из танков.

– Миша, мы не успеем, – прокричала Крис, пока они неслись вслед за остальными, – они слишком близко.

– Давайте в озеро, – заорал Толоконников, видя, что заражённым до них осталось несколько шагов. – В воду все.

– Миша, там лодка, – тормозя на краю причала, прокричала Крис, тыкая пальцем в сторону, – вон там!

– Плывём туда.

Они еле успели окунуться в сводящую холодом ноги и руки почти ледяную воду, как позади них посыпались заражённые, которых столкнули подбежавшие позади. От их агонии вода стала бурлить, словно в кипящем котле, а страшные животные визги гнали подальше от этого места. Толоконников с Крис первыми добрались до пришвартованного неподалёку и невидимого с берега катера, Миша тяжело забрался внутрь, вытащил за собой Крис и ещё несколько человек, несколько секунд созерцал происходящее на пирсе, потом увидел, что в воду стала литься кровь тех, кто не успел, молча отмотал швартовку и, проверив зажигание, завёл посудину.

– Поехали отсюда. – севшим голосом сказал он.

Катер медленно подплыл к теплоходу, молча пришвартовался к железному борту, под аккомпанемент криков умирающих долбиков и людей спасшиеся перегрузились на корабль, и все просто перешли на нос судна, чтобы не видеть того, что осталось позади.

Теплоход, отпущенный с поводка, медленно набирал скорость, Кудрин, вставший за штурвал, подруливал, чтобы посудина не вертелась и не шаталась от берега к берегу, а Суслик с Немцем, проверив все помещения на наличие заражённых и не найдя оных, удалились в машинное отделение, чтобы оживить сердце судна.

– Девочки, – восхищённо замерла Катя, когда распахнула дверцы одного из шкафчиков на камбузе.

Здесь стояли высокие ряды консервов, в запечатанных пачках лежали макароны, в жестянках хранился чай и даже кофе, а на другом складе навалом лежали мешки с крупой. Третий склад мог стать пределом мечтаний самого взыскательного поклонника спиртного, здесь было всё – от простого пива до неплохих марок коньяка.

– Закрой скорее, – заголосила Ася, когда Катя открыла холодильник, и оттуда вывалилось отвратительное марево протухших продуктов, – я думаю, что открывать эти отсеки нельзя.

– Я просто не верю, – прошептала Ася.

– Эх, баба Вася недотянула, – раскрыв пакет и хрустнув чипсиной, посетовала Кира. – Девочки, я пивка возьму и за комп, мне ещё нужно нашим встречающим координаты прислать.

Кира подхватила две бутылки пива, нашла Костю и, поманив его за собой, присела за большой стол на закрытой палубе.

– Откуда такие изыски? – спросил Костя, с наслаждением втягивая прохладную терпкую жидкость.

– Девчонки на кампусе раскопали. Там по ходу к какому-то банкету готовились или что-то в этом роде. Обычно на таких теплоходах не бывает такой роскоши. У меня мать подрабатывала иногда на таких.

– Костя, – громкий возглас с лестницы возвестил о том, что идёт Сергей, и через минуту он появился и остановился как вкопанный, – где пиво брали, нелюди? – севшим голосом спросил он.

– На кухне. Там ещё есть.

– А Катя где? – бесцеремонно забирая вожделенный напиток у Киры, спросил он. – Боже, ты существуешь. – простонал Серёга, отпивая глоток. – Короче, Костян, там внизу есть какой-никакой медпункт, я всех болезных рядом в каюты положил, ребята помогли. Сделаем там госпиталь полевой, в нашем случае водный. – он отсалютовал бутылкой и вышел.

– Надо себе тоже каюту занять, – с улыбкой глянув на Костю, сказала Кира, – а то разберут, нам с тобой ничего не достанется.

– Давай к делу. – вытряхивая крошки из пакета на ладонь, произнёс Костя.

– Так, я успела посмотреть самую вероятную точку, где мы в Бийске сможем перехватить этих, ну которые едут к нам. Весточку послала, числится прочитанной. – Кира широко зевнула. – Как я устала. – она потянулась и продолжила. – Но нам сначала нужно забрать людей, а уже потом к бабе Васе ехать.

– Не пойдёт. Неизвестно, сможем ли вернуться.

– Блин, ну они там тоже торчат не по своей воле, того и гляди какая-нибудь дрянь припрётся.

– Значит, им придётся подождать, – твёрдо сказал Костя.

– Но такое, конечно, допотопное судёнышко, – вытирая чёрные от машинного масла руки, проговорил появившийся в дверях Суслик. – Автоматики почти ноль. Да и крепенькое.

– В нынешних условиях, думаю, хорошо, что автоматики мало.

– Почему? – Костя глянул на притихшую Киру.

– У меня есть мысль, но я её пока недодумала. – Кира встала со своего места и, пройдя несколько шагов, оглянулась. – Пойду на воздух, нужно проветрить голову.

Кира вышла вон, медленно преодолела три ступеньки и вдохнула полной грудью несущийся навстречу ветер. Девушка зацепилась обеими руками за железо тонких перил и, чуть подавшись вперёд, перегнулась через борт, вглядываясь в зеленоватую воду, слегка бурлящую возле самого борта.

– Ты чего? – послышался голос Кости.

– Нет, – Кира выпрямилась и покачала головой, – ничего. Я что-то упускаю. Знаешь, как бывает: вертится слово на языке, ты пытаешься его вспомнить, а не можешь. Вот ты рассказывал, как вы в эту лабу попали, что там произошло, потом эти уродцы монстрячие, – Кира помолчала, – непохоже всё это на случайность. Две лабы, которые так близко расположены и в обеих делают такую хрень, которая потом одна другую слушается.

– Тебе бы словарный запас расширить, и цены бы тебе не было, – усмехнулся Костя.

– Скажи, ты до сих пор любишь её? – вдруг резко сменила тему Кира. – Только честно скажи. Мне нужно на что-то опираться. Я не буду устраивать истерик этих бабских или ещё что-то, но просто если ты её любишь, то я пойму, что мне не на что рассчитывать. А если там всё уже, ну или пустота у тебя, или какая-то ещё там печальная хрень, то я тогда подожду, пока ты во мне рассмотришь своего человека.

– Честно, – Костя вздохнул, перевёл взгляд на лесистые берега и тихо добавил, – Кира, я не знаю. Мне легко с тобой, хорошо. – он помолчал. – Секса у меня такого никогда не было, вот это прям честно. Но я не могу тебе сказать, что люблю, впрочем, дело не в Лилинг, – он пожал плечами, – я сейчас могу думать только о том, чтобы просто это всё остановить. Хотя и не понимаю, для чего. Но я солдат и должен выполнить приказ.

– Мне этого достаточно. – разулыбалась Кира. – Пошли, поможем девчонкам на стол накрыть, – весело проговорила она, – надо голову разгружать, а я слышу, там даже кто-то смеяться начал. Даже несмотря на всё произошедшее. – Кира вдруг остановилась. – Хотя постой.

Девушка вдруг скинула с себя свитер, резким движением стянула мешковатые штаны и, спустившись по лесенке, мочившей свои ступени в воде, сложила руки и нырнула. Костя даже не успел ничего сказать или сделать, насколько стремительным было Кирино движение. Мужчина стал метаться по палубе, высматривая в толще воды девушку, но её не было видно, а теплоход потихонечку смещался вниз по течению, отплывая от того места, где она прыгнула.

– Ты чего? – крикнул Кудрин.

– Кира нырнула, – заорал Костя, – я не вижу её!

– Да здесь я. – послышался откуда-то из-за борта весёлый голос. – Я под водой вернулась и за верёвку схватилась. Вода до жути холодная, но такая кайфовая.

– Вылезай немедленно! – гаркнул Костя и побежал по ступенькам.

Кира отпустила широкий канат, тянувшийся вдоль борта, сделала несколько широких гребков руками и быстро вскарабкалась к ждавшему её мужчине.

– Прости, – обвивая ледяными руками его шею, сказала она, – не могла удержаться. Так хотелось окунуться. Я видела, там каюты есть, отнеси меня, пожалуйста, – тихо сказала она, – ноги просто не держат, я согреюсь, и пойдём помогать.

Кудрин, краем глаза узрев развернувшуюся картину, хмыкнул, отвернулся и только крепче сжал штурвал.

– Держи, – протиснулся в тесное помещение рубки Руслан и протянул Кудрину бутылку с пивом и тарелку с бутербродами.

– Откуда такое богатство? – брови Кудрина взлетели вверх.

– Девчонки кампус распотрошили. Кучу еды нашли, много чего, правда, на выброс, но всё-таки. Сейчас ужин стряпают. Там, между прочим, и коньячок имеется. – Руслан тяжело выдохнул. – Не нравится мне эта идея шлёпать по лесу до дома бабы Васи. Дорога, в нынешних условиях, ни хрена не безопасная, без транспорта фиг пройдём. Все там останемся.

– А далеко ещё до того места, откуда дойти можно? – Кудрин отхватил половину бутерброда и стал шумно жевать. – Давай с ним все вместе поговорим. Я понимаю, что экспедиция нужная, но она будет никому не нужна, если нас по дороге раскатают. Где Толоконников?

– Они с мужиками собирают всё полезное по теплоходу. Ну и ещё он, по-моему, от Крис бегает, чтобы наедине с ней не оставаться. – ухмыльнулся Руслан.

– Как там наша медицина?

– Серёга в дым, но при этом руководит процессом обустройства медкабинета, словно и не пил ничего. Ему там Кирилл помогает и Катюха. Эмма спит. – добавил Руслан и, глянув в сторону берега, нахмурился. – Мы скоро на месте будем. Пойду за Костей, нужно что-то решать.

– Он там это, – кивнул куда-то за спину Кудрин, – ну это. С Кирой греться в каюту пошёл.

– Замёрз, что ли? – скептически спросил Руслан.

– Ой, завидуй молча. – махнул на него Кудрин. – Иди лучше Толоконникова сюда пригони, надо подумать, как сейчас действовать.

Костя разлепил тяжёлые веки и понял, что уснул. Он тряхнул головой, переложил голову Киры со своего плеча на подушку и, глянув сквозь круглое стекло иллюминатора, понял, что день уже уступает место вечерним сумеркам. Выйдя в коридор, мужчина услышал взрывы смеха со стороны закрытой палубы и быстрым шагом прошёл туда.

Все, кто смог спастись, сидели вместе на стащенных в центр скамейках, усердно ели, постоянно слышался звон бокалов, мерное гудение на улице говорило о том, что посудину удалось завести, и наступила долгожданная передышка.

– Руслан, – гаркнул Костя, – нам нужно в дом к бабе Васе. Что вы веселитесь тут? Вы что, совсем обалдели?

– Мы уже проехали, – спокойно сказал Толоконников в наступившей тишине, – пойдём выйдем, – Михаил встал из-за стола и, обернувшись к погрустневшим людям, сказал, – ребята, отдыхайте, видит Бог, мы это заслужили.

Выйдя на палубу, Толоконников дождался, пока выйдет играющий желваками Костя, и мирно проговорил:

– На загнанной лошади соревнования не выиграть. Мы все – та самая загнанная лошадь. У нас нет транспорта, чтобы доехать туда. Пешком идти – это самоубийство. Поэтому мы приняли коллегиальное решение, что идём в Бийск, может быть, там найдём что-то подходящее и потом вернёмся. У людей сейчас есть почти что безопасное место, есть еда, возможность выдохнуть и поспать. И потом, Костя, если бы ты так переживал, то не отправился бы в койку.

– Ты не понимаешь…

– Я всё понимаю. – жёстко сказал Толоконников. – Но если мы убьём всех, кто смог сюда дойти, то грош цена всем стараниям. Просто дальше некому будет сражаться. – Толоконников помолчал и добавил. – Будь мудрым, пойди и извинись перед всеми, дай им сегодня выдохнуть, неизвестно, что ждёт нас дальше.

– А за штурвалом кто?

– Сейчас Кудрин, я иду его менять. С теплоходом сложнее, не все умеют управлять, это же не машина. Я вздремнул немного, поел, сейчас заступлю на смену. Ты тоже отдохни, ещё и нужно прикинуть, кто и когда будет дежурить, чтобы к нам ни с одной из сторон было не подобраться.

– Долбики вряд ли полезут.

– Ну а эти существа неизвестной нам природы и породы? Давай. – Толоконников хлопнул Костю по плечу и пошёл к рубке.

– Постой. – донёсся до него тихий голос Крис, когда он проходил мимо дверей, ведущих на лестницу верхней палубы.

– Что? – уставился он немигающим взглядом на девушку.

– Хотела сказать спасибо. – Крис вышла из тени и близко подошла к мужчине.

– Не нужно. – сдавленно произнёс Толоконников.

– Что не нужно?

– Вот этого всего не нужно. Я смотреть на тебя спокойно не могу, я люблю тебя, я хочу тебя, я не могу без тебя, но лучше я похороню всё это внутри себя, чем буду резать по живому каждый день. Ты прости, я не смогу тобой пренебрегать, чтобы ты меня любила, – Крис хотела перебить, но он остановил её, – Крис я смогу быть с тобой, только если ты позволишь себя любить, а ты хочешь, чтобы тебя использовали. Ася была права. Возможно, ты так привыкла, возможно, у тебя какая-то травма или психотип, но мне не нужно этого. Я хочу честности. – договорил Толоконников и ушёл, тяжело печатая шаг.

Костя вернулся на закрытую палубу, оглядел воззрившихся на него людей и проговорил:

– Я тут с умным человеком поговорил, он сказал, что я не прав, я подумал, и ведь верно, – Костя протянул руку к бутылке с коньяком, – давайте за нас. За тех, кто дошёл, – он помолчал, – за тех, кто дожил.

Прокатился вздох облегчения, люди стали улыбаться, болтать заплетающимися языками, подкармливать собаку, которая бегала под столом от одного к другому, Ася стала тихонько напевать, вскоре к её звучному голосу прицепился мужской бас, потом подтянулись другие голоса, и над тёмным озером полилась песня, словно было мирное время, и это был обычный туристический теплоход, катавший отдыхающих.

– Анэстейша, – пьяненько проговорил Суслик, явно заигрывая с Настей, – у меня подружка в школе была, мы её так называли, она тоже Настей была.

– Почему «энестейша»? – проговорила Настя.

– А она такая, как робот была, ну как эти сейчас, – он задумался, – умные колонки. – рассмеялся Суслик. – Всё время на своей волне, мы и стебали на английский манер, ну типа «энестейша» – другая станция.

– Повтори ещё раз. – севшим голосом проговорила появившаяся на пороге палубы Кира.

– Чего? – удивился Суслик.

– Ничего. – буркнула Кира и, схватив со стола тарелку со снедью, кивнула Косте, – можно тебя на минуточку.

Кира, усердно работая ложкой и не чувствуя вкуса, ела разогретую баночную фасоль, когда подошёл Костя, она глотнула из его бокала и спросила:

– Как там бишь её звали, бабу эту?

– Какую?

– На которую Алексей Иванович работал.

– Анастасия, кажется.

– Не может быть, – застывшим голосом произнесла она, – вот почему так серьёзно меняется климат и ураганит жёстко. У меня, конечно, такая мысль как-то скакнула, но я чё-то сильно забздела по этому поводу.

– Ты толком можешь сказать?

– Могу. – просто ответила Кира. – Ваши долбики и монстрята – верхушка айсберга, а водой скрыта самая жопная жопа, которая может быть. Алексей, мать его Иванович, работал на Анастасию, то есть на искусственный интеллект. И именно эта Настенька затеяла перестановку в нашем мире. Отсюда и удалённое управление транспортными средствами, включая трактор, и вся остальная хрень. Знаешь сколько энергии нужно для такой, как она? А сколько выделяется тепла от её работы? Вот откуда ураганы, вот откуда… – Кира возбужденно перескакивала с одного на другое. – Она, конечно, ещё не на вершине своего развития, по всему видно, что пробует, где-то спотыкается, но учится. И детишек она взяла, чтобы поменять, наверное, что-то в нашей ДНК – переставить наши нолики и единички – и заставить будущее человечество работать на неё.

– Это какая-то безумная фантазия. – сказал Костя.

– Если бы тебе года два назад рассказали, что по земле будут бегать долбики и так далее, ты бы сильно поверил?

– Скорее уж это какая-то корпорация или что-то в этом роде. Я соглашусь с тем, что, рассматривая всё произошедшее во временном разрезе, можно прийти к мнению, что всё спланировано, но искусственный интеллект…

– Я думаю, изначально так и было: кто-то захотел забрать себе корону короля мира. Но я вижу немного больше, чем вы, точнее, иначе. Логика действий, особенно когда я пытаюсь писать проги, выдающих последовательность событий, не похожа на мышление человека. У людей в голове такая хрень не варится. Но я точно вижу, что она ещё не готова, иначе уже давно бы нас уничтожила. И пока она учится, мы можем её остановить. – Кира замолчала. – Надо потом потолковать с этим Ромой.

– Он ранен был, сейчас в лазарете.

– Поняла. Мне, пожалуй, надо всё это переварить. А то мозг кипеть начинает. Я пойду. – девушка поцеловала Костю и развернувшись нырнула в боковую дверь.

Костя некоторое время постоял, пытаясь осознать услышанное, потом вернулся к общему столу, оглядел спокойные и почти счастливые лица, глянул на подорвавшегося Кудрина и успокоил его:

– Сиди, я пойду к Мише, а вы отдыхайте.

Костя вывалил на Толоконникова все новости, после чего они оба молча смотрели через окно, видели, как река Бия, в воды которой они вошли из озера, надевает ночное одеяние, потом Миша тяжело вздохнул и проговорил:

– Да уж, история тяжелая. – потом вдруг встал и спросил. – Ты пароходом сможешь порулить?

– Смогу.

– Мне нужно Крис найти. – спешно проговорил он и топая побежал на палубу.

Костя остался один, в его голове сновали мысли, он ушёл за ними очень далеко в прошлое, а когда очнулся, то понял, что занимается рассвет, а вокруг висит тишина. Сквозь туман проступали очертания берегов, показался высокий мост, стали виднеться домишки, и лес постепенно пропал из вида.

– Доброе. – хрипло сказал зашедший Кудрин. – Ты как?

– Нормально.

– Я глотну чего-нибудь горячего и тебя сменю. Хорошо?

– Давай. – отозвался Костя, не чувствуя сна.

Внизу показалась Кира, она быстро забралась по лесенке, посмотрела красными глазами на Костю и вздохнула.

– Я почти уверена, что права. Нет, я права на все сто процентов. И мне страшно.

– Не бойся.

– Мне не за себя. Я знаю, что мы гораздо слабее, чем она.

– Зато нас много. А дефрагментация битых кластеров может занять ой как много времени. – попытался улыбнуться Костя. – Мы скоро доберёмся до места встречи?

– Да, мы совсем близко.

Первые лучи солнца проткнули воду, окунулись в холодное нутро реки, пробежались по стальному телу посудины и ускакали дальше по волнам. Теплоход мерно подплыл к тому месту, где их ждали Елисей с Лялей, на воду спустили катер, и через несколько минут на палубу зашли те, кто всё-таки добрался до группы Ивлева. А Костя, пожимая руки прибывшим, смотрел на оставленную на берегу машину и теперь понимал, на чём он сможет добраться за оставленными материалами.

По мосту неподалёку пробежала толпа долбиков, несколько из них с визгами упали в воду и бешено колотились в агонии, пытаясь выбраться. Со стороны города потянуло дымом и стало ясно, что где-то разгорается пожар, небо подкоптилось облаками, нахмурилось, накинуло на солнце фиолетовую ткань грозовых туч, и на воду легли первые капли дождя. Все укрылись на палубе, холодный ливень сразу занавесил пространство, и все звуки растворились в этом мирном движении воды.