Диагноз

Глава 9

Поезд уже пять дней как прибыл на станцию, но выйти из состава было просто невозможно: повсюду слонялись заражённые. Они вылезали из лесополосы, спотыкаясь шли по шпалам, одни сваливались в кучи и затихали, другие, наоборот, начинали бодрствовать и слонялись по округе. И глядя на разворачивавшийся за окнами спектапокалипсис, мало кто представлял себе, что делать дальше.

– Привет. – тихо сказал Рома, когда Эмма, метавшаяся в горячке несколько дней, наконец открыла глаза.

– Где я? – сухими губами спросила она.

– В поезде, в медицинском вагоне. – вытирая влажной салфеткой холодный пот с её лба, сказал мужчина.

– Ребёнок? – испуганно спросила Эмма.

– Пока всё в порядке, но тебе нельзя двигаться.

– А где все наши? – обшарив видимое пространство глазами, спросила она.

– Всё что тебе нужно знать это то, что с тобой всё в порядке. – сузив глаза, сказал Роман. – здесь все наши. В этом поезде чужих нет.

– Очнулась? – к полке, где лежала Эмма, подошла Катя. – Сейчас укол поставлю, полегче будет. Отойдите, пожалуйста. – уставилась она на Романа.

– Отойду, – медленно проговорил он, – но ненадолго. И не нужно ничего лишнего говорить, – шепнул он, проходя мимо.

Пройдя к локомотиву, Роман взглянул на мрачного Алексея Ивановича и молча присел рядом.

– Не отзывается? – спросил он, глядя на застывшую картинку на экране компьютера.

– Нет. У нас запасы заканчиваются, а она молчит.

– Может дальше поедем?

– Куда? – вскинул на него глаза мужчина. – Через километр тупик. Эти дороги были построены сначала для военных, тут неподалёку небольшая часть располагалась, потом для внутренних перевозок. На этой земле, Рома, нет больше железнодорожных путей. До ближайшей станции километров триста.

– Может в части транспорт какой-то есть?

– Какой? – устало спросил Алексей. – Ураган любую машину сметёт.

– Клёво. – искренне удивился мужчина. – Лёша, а давай мы расширим границы моей осведомлённости. Я что-то устал быть в неведении, ты явно знаешь больше, чем говоришь.

Но в этот момент экран моргнул, и Алексей Иванович, кинув взгляд в сторону Романа, быстро развернул компьютер к нему оборотной стороной и стал бегать пальцами по клавишам. Лицо его приобретало крайне удивлённое выражение, потом он захлопнул ноутбук и сказал, глядя в стенку:

– Нам нужно объединиться с той группой.

– О как! – крякнул Роман. – А ещё что сделать? Лёша, – вскипел Роман, – когда ты позвал, я приехал. Да, ты спас меня, и я смог вытащить Эмму, но с тех пор я только и делаю, что слушаю твои приказы, которые порой нелогичны. Мы зачистили верхушку в той тюрьме, устроили даже что-то наподобие странного наногосударства, потом ломанулись к чёрту на кулички, и всё это время та группа, – он сделал кавычки пальцами, – считалась враждебной. Я уж не говорю о том, что вы вывезли оттуда всех детей, и я больше их не видел. И сейчас я хочу знать, что происходит! – рыкнул он.

– Рома, не кипишуй и без тебя тошно. Поверь, я знаю немногим больше тебя, а если начну болтать, найдётся тот, кто уберёт меня. Сейчас пришло разрешение сказать тебе об этом. Что я могу? Сейчас она приказала объединить усилия с той группой. Дорога к закрытому пространству перекрыта, она сказала, что нужно прорываться совместными усилиями в любое укрытие. Вот. Ты видишь эти завихрения? – Алексей Иванович снова раскрыл ноут и повернул экран к Роману. – Видишь два вот этих фронта?

– Ну.

– Эти ураганы похлеще того что был и площадь покрытия у них громадная. Нам нужно укрытие. Сейчас дорога к закрытому пространству вся перекрыта этими ураганами. Что-то сдвинулось в климатическом царстве. – психанул мужчина. – Мне уже хоть к чёрту на рога, но лишь бы двигаться. Пошли на переговоры. – решительно сказал он и взял рацию. – Это говорит руководитель подразделения, принявшего вас в качестве гостей. Я хочу переговорить на нейтральной территории. Для этого мы сейчас освободим вагон перед вами и встретимся там. Прошу обойтись без конфликтов, так как ситуация крайне напряжённая и нужно вместе найти выход из сложившейся ситуации.

– Принял. – глухо сказал Кудрин. – Ждём.

Иван посмотрел на Толоконникова, окинул взглядом Костю, Кирилла и Руслана и тихо сказал:

– Что думаете?

– Что нужно быть начеку. Не нравятся они мне. – буркнул Руслан. – Особенно не нравится то, что в наших рядах долго прохлаждалась эта гнида.

– Рослик, давай без эмоций. И да, – спокойно проговорил Кудрин, – вы с Кириллом остаётесь охранять наших дам. А где Немец с Сусликом?

– В тамбуре. Оглядывают окрестности. – отозвался Кирилл.

Со стороны второго тамбура послышался стук, и мужчины, взяв с собой оружие, пошли на так называемую нейтральную территорию.

– Говорю коротко и ясно. – без предисловий начал Алексей Иванович. – Сейчас не до распрей. На нас движется ещё один огромный ураган. Даже два. Отсюда нужно убираться, но как – непонятно. Особенно учитывая, что у нас в поезде есть пациенты в медвагоне.

– Нам просто не прорваться через это, – Толоконников кивнул на улицу, – железка сколько ещё идёт?

– Километр.

– В мужиках я не сомневаюсь, да и то не во всех. Но вот женщины и дети… Не знаю. – покачал головой Кудрин. – Сколько у вас человек?

– Около пятидесяти.

– И у нас пятнадцать. Это прямо толпа. – Толоконников присел на нижнюю полку плацкарта. – Когда подойдёт ураган?

– Через сутки. Это центр, но всё начнётся гораздо раньше, у него фронт большой.

– А у вас что личный синоптик где-то есть? – спросил Иван.

– Нет, программа специальная. – не моргнув глазом, сказал Алексей Иванович. – Я мог бы просто уйти и оставить вас в неведении, но сейчас предлагаю объединиться. Нужно спасать людей.

– Давайте, каждый в своём углу подумает. Часок. – проговорил Кудрин. – И чтобы вы показали свою добрую волю, я хочу увидеть Эмму.

– Не до сантиментов. – чуть громче сказал Алексей Иванович.

– Либо так, либо каждый сам по себе. – проговорил Толоконников.

Алексей Иванович выдержал долгий взгляд Михаила, потом вздохнул, молча покивал и проговорил:

– Откройте двери, пусть идут куда хотят, чтобы у них не было сомнений в наших намерениях.

Двое бойцов, стоящих на выходе, переглянулись, один из них повёл бровью, но они беспрекословно подчинились.

– Проводишь? – Кудрин посмотрел на Романа.

– Пошли. – после секундной паузы сказал тот.

Толоконников, вернувшись в вагон к своим, тяжело сел и, оглядев пространство пустым взглядом, спросил до сих пор молчавшего Костю:

– Что скажешь?

– Жаль мы летать не умеем. – Костя посмотрел в окно и покачал головой.

– Чё было-то? – Руслан, стараясь не разбудить дремлющих женщин, подсел поближе.

– Предлагают объединиться и убираться отсюда. Идёт ураган похлеще прошлого, и состав может запросто сорвать с путей. Но вот как свалить отсюда, никто не знает.

– Ну так поехали на танках. – просто сказал Руслан.

– В смысле? – не понял Толоконников.

– Кудрин разве не сказал, что я здесь за жэдешной станцией видел танки? Штук пятнадцать, по-моему. Ураган точно танк не сорвёт, там машины тяжёлые.

– У Кудрина свой шторм, – глухо проронил Толоконников и, сжав зубы, добавил, – гормональный.

– И приземистые, что важно. – добавил Суслик, появляясь рядом. – Об чём трёте?

Выслушав короткий пересказ происходящего, Суслик глянул в окно, перевёл взгляд на Немца и пожал плечами.

– Идея не то чтобы нереальная, но есть нюанс. – он кивнул на шатающихся долбиков. – В принципе до машин можно добраться, минуя землю, ну или хотя бы густо усеянный долбиками участок. Подъезд здесь хороший, только вот в танки будет стрёмно перегружаться, но чё-то придумаем.

– А ты умеешь управлять танком?

– А-то, – присвистнул Суслик, – мне даже тяжёлый транспортник приходилось с земли поднимать. – и помолчав добавил, – правда я его потом уронил, но это уже другая история.

– На сколько топлива там хватает при полном баке?

– На четыреста километров, – проскрипела со своего места баба Вася. – Это по ровной дороге. Там, конечно, поменьше, но куда-нибудь да доберёмся.

– О, баба Вася, походу, тоже танки в молодости водила. – улыбнулся Суслик.

– Хохоталку закрой, – осадила его женщина, – я и соревнования выигрывала.

– Надо по вагонам поспрашивать, – вздохнул Костя, – вдруг ещё танкисты есть.

Толоконников включил рацию и проговорил:

– У нас есть решение.

Спустя пятнадцать минут Суслик уже шёл по крыше вагона, выискивая пути, по которым он мог бы перебраться на пологую кровлю здания вокзала, а за ним мрачно тащился Немец и приговаривал:

– Я вот, например, не макака, как некоторые, и танки водить не умею.

– Зачем пошёл? – спросил Суслик.

– Потому что. – неопределённо ответил Немец.

Суслик дошёл до балки, которая тянулась от здания станции, перпендикулярно пересекала пути и заканчивалась на другой стороне полотен, крепясь к толстому бетонному столбу.

– Чё это? – спросил Немец, видя, как Суслик примеривается к этому крайне сомнительному сооружению.

– Ограничитель может какой-то. Не знаю. Но вполне пойдёт, чтобы перебраться на другую сторону. Только баланс соблюдай и равновесие.

– Иди в жопу. – буркнул Немец.

Суслик усмехнулся, оценил спящую внизу кучу долбиков и ступил на тонкий край железной балки. Благополучно дойдя почти до конца помоста, он уже готов был зацепиться за край крыши здания, но не заметил, как в небольшой вмятине скопилось немного влаги, и в следующую секунду полетел вниз. Быстро сориентировавшись, Суслик, схватился за раму выбитого окна, протыкая пальцы о невидимые краешки торчащих осколков. Не ожидая такого расклада, Суслик сорвался и, пролетев целый этаж, качественно приземлился в самую кучу дремлющих долбиков. Резкий стук и запах крови моментально разбудили заражённых, и полуживая масса сразу зашевелилась, привлекая внимание остальных.

– Суслик, держись, – заорал Немец и бросился вниз, скользя по стенке в районе дверей и придерживаясь за выступы и поручни.

Следом за Немцем из вагона вылетели Руслан и Кирилл, за ними Толоконников и Костя, а с другого конца состава бежали Кудрин, Роман и ещё несколько бойцов. Мужчин моментально окружили твари с ощеренными пастями, и они, сомкнувшись спиной к спине, стали отбиваться. В тамбуре открылись двери, и Лилинг вместе с Асей и Улей стали швырять в мечущихся долбиков всем, что нашли в вагоне. Следом вылетела собака бабы Васи и начала рвать торопящихся на расправу заражённых.

– Суслик, слезай. – гаркнул Немец Суслику, который умудрился подпрыгнуть и ухватится за низкую балку и теперь висел, соображая, куда бы прыгнуть, чтобы спуститься.

– Бегите к танкам!– заорал Толоконников, когда увидел, что почти всё внимание долбиков они переключили на себя. – Мы отступаем к вагону. – крикнул он, стреляя в гмошника, который вцепился в ногу одному из людей Алексея Ивановича. – А ты прости, – сказал он, глядя в глаза ошарашенному мужчине, и сделал ещё один выстрел ему прямо в голову.

Кудрин уже заскочил на подножку поезда, когда увидел, что толпа долбиков стала оттеснять Романа и самому ему точно с ними не справиться. Плюнув под ноги, Иван прыгнул вниз и, ловко орудуя сапёрной лопатой, принялся расчищать путь. Вскоре Роман, смог прорваться к нему.

– Где псина? – крикнул Кудрин и увидел, как собака мечется между заражёнными, которые теснили его под поезд, где ему точно было бы не спастись.

– Не дури, – покачал головой Роман.

– А чем ты лучше его? – Иван снова спрыгнул на землю и тяжело пошёл к толпе рычащих долбиков. – Суки! – заорал Кудрин, чем перевёл внимание на себя и дал псу возможность вырваться из опасной ловушки.

Кудрин бросился бежать обратно и запрыгнул на подножку вагона практически следом за псом, Роман захлопнул двери, и все, кто сумел вырваться из этой передряги живым, тихо сползли на пол.

– Только бы они до танков дошли. – глухо сказал Толоконников.

И словно в ответ на его внутренние молитвы раздался голос в рации:

– Техника новье, баки тоже на максималке. По крайней мере, у пяти точно, остальные смотрим. Их здесь двенадцать, так что как-нибудь утыкаемся. Давайте собирайтесь там, скоро первую машину подгоним. Да, и сразу отвечу на ваш следующий вопрос: боезапас на минималке. Поэтому бережём и не стреляем по тем, кого можно просто раздавить.

С самого раннего утра весь персонал был как на иголках. Если вчера не все увидели странное существо, которое пожаловало в их двор, то сегодня добрая половина сотрудников буквально в шеренгу стояли у окон и во все глаза глядели, как «новый вид» как они прозвали появившуюся химеру, рвёт прутья на воротах парковки, чтобы высвободить застрявших там долбиков.

– Юлия Сергеевна, что же это? – бессильно сказала одна из особо чувствительных лаборанток.

– Новый мир, – жёстко отрезала Юля, проходя мимо. – Давайте-ка все за работу. – зычно крикнула женщина и скрылась в дверях кабинета программистов.

Взяв в руки наушники, Юлия рухнула в кресло и несколько секунд слушала механические звуки, ломающие своей резкостью ухо, сквозь которые стал доноситься голос Ивлева.

– Мы нашли путь отступления. Скорее всего, мы сможем выбраться. В Бийске нас смогут встретить?

– Да. За вами выходит поезд, но я не могу гарантировать время прибытия.

– Мы попробуем отправиться навстречу, если найдём транспорт. – сказал Костя. – На одном месте оставаться нельзя, тем более там большой город и долбиков там должно быть много.

– Кого? – не поняла Юлия Сергеевна.

– Долбиков. Ну, заражённых, мы их так называем.

Поговорив ещё несколько минут, Юля отключилась и, посмотрев на программиста, спросила:

– У нас камеры ещё какие-нибудь участки города показывают?

– Могу попробовать. Я периодически их смотрю, но больше ради отвлечения, там всё одно и то же. Я, если честно, давно не смотрел.

– Ну так посмотри. – Юля скинула неудобные туфли на пол и откинулась в кресле.

На экране замелькали удручающие картинки с городских улиц, ситуация везде была примерно одинаковой, и ничто не выделялось из толпы слоняющихся заражённых.

– Никаких монстров больше нет. – резюмировал он.

– А это что? – напряжённо спросила она и ткнула пальцев в монитор, который показывал открывающуюся дверь и человека, выходящего на улицу.

– Это, – дрогнувшим голосом сказал программер, – это наш чёрный ход.

В следующую секунду Юля стрелой взвилась в кресле и приблизила лицо к экрану.

– Какой к матери наш ход? Кто разрешил выходить за периметр здания?

– Так, – Артём откашлялся, – люди потихоньку то покурить бегают, то просто воздуха глотнуть.

– Как они открыли эту дверь? Мы же всё блокировали. – яростно вращая глазами, спросила Юлия Сергеевна.

– Ну это, – начал было Тёма, но вдруг лицо его побледнело и он уставился на другой экран. – Посмотрите. – дрожащим голосом сказал он.

Юля глянула на картинку, потом выбежала в коридор, откуда открывался вид на парковку и терзавшие железные прутья «прототип». Было ясно видно, что в поведении существа что-то изменилось, оно вдруг занервничало, потянуло носом воздух и, оставив прежнюю работу, стало выписывать круги, ловя заинтересовавший его запах, а если учесть то, что двигалось оно в ту сторону, где сейчас наслаждался свежим воздухом один из её подчинённых, то существо явно нацелилось на него. И самое страшное было в том, что дверь в здание сейчас была открыта!

– Связь! Связь! – Юля задыхаясь влетела в кабинет Артёма, – с этим дебилом есть связь?

– Нет, – мужчина, почти не дыша, смотрел, как существо, мягко переступая лапами, идёт по чётко заданному пути и совсем скоро окажется перед ничего не подозревающим человеком.

Юля, не чувствуя ног, бежала по коридорам, она неслась вниз по лестнице, перескакивая ступени, на одном из поворотов у женщины подломился каблук, и она плашмя упала на лестничную площадку, быстро вскочив и стряхнув туфли, побежала дальше, припадая на одну ногу. Юля уже почти добралась до стеклянной бронированной перегородки, что отделяла тамбур с железной дверью, которая сейчас была раскрыта нараспашку, и уже хотела прислонить пропуск к электронному ключу, как увидела, что сущность, которую она видела только через окно, сейчас вошла внутрь и, обведя взглядом пространство, посмотрела на еле дышащую женщину. Пасть твари была измазана кровью, с сероватой кожи висящих брылей на пол падали свежие капли, и Юля прекрасно понимала, что сейчас произошло и что нужно убираться отсюда, но не могла двинуться с места.

Монстр походил в тесном для его размеров тамбуре, принюхался к стеклу, поднял переднюю лапу, и дальше Юля слышала только отвратительный визжащий звук, с которым существо оставляло кривыми когтями глубокие царапины на прозрачной стене, которая сейчас была единой преградой между ними.

Юля наконец опомнилась, бросилась бежать наверх, а когда достигла нужного этажа, услышала, как с грохотом лопнуло стекло. Ввалившись внутрь, она включила висевший сбоку рубильник и таким образом заблокировала все входы с лестницы внутрь коридоров.

На шатающихся ногах женщина добралась обратно, прошла мимо застывших в онемении людей, которые за последнее время привыкли к новому мировому порядку и даже стали как-то осваиваться, и ввалилась к Артёму, который сидел в дальнем углу кабинета и оттуда смотрел, как тварь тащит окровавленного и ещё живого человека прямо к парковке, а потом бросает одурманенным запахом свежей крови заражённым свежую плоть.

Артём наблевал прямо на ковровое покрытие, Юля попятилась из кабинета, а лаборантка, видевшая разворачивающееся кровавое шоу из окна, истошно завопила и упала без сознания. Но самым страшным аккордом, который прозвучал в наступившей тишине, стал звук открывшегося электронного замка.

– Двери! – заорала Юля и пришедший в себя после оцепенения молодой человек с козлиной бородкой, побежал крутить ручку хлипкой, дизайнерской защёлки, поставленной здесь «на всякий случай». – Тёма, почему замки открывались?

– Я не знаю, – бешено стуча по клавишам, молодой человек пытался хоть что-то исправить, но всё было тщетно.

Юля несколько секунд стояла неподвижно, потом железной рукой взяла мужчину за плечо и, развернув к себе, сказала:

– Сейчас спокойно и сосредоточенно скопируй всё что нужно на жёсткий диск, потом достань его.

– Зачем?

–Делай, Тёма. Хочешь жить, делай.

Печатая шаг, Юлия Сергеевна прорвалась сквозь паникующих сотрудников, закрыла дверь на замок и, подняв трубку телефона, проговорила:

– Мне и ещё одному сотруднику нужна срочная эвакуация. У нас прорыв. Контакта не было, но скоро будет.

– Только двое.

– Да. – недрогнувшим голосом сказала она. – Только двое.

– Через пятнадцать минут будет вертолёт. Тебе нужно пройти на крышу основного здания. Сможешь?

– Я не знаю. – эхом отозвалась женщина, потому что прорваться туда было практически нереально. – Какие ещё есть варианты?

Человек помолчал и добавил:

– Никаких, Юля. Никаких. Там нет мест, куда машина может сесть. Он зависнет и сбросит трос. Не теряй время, иди. Это большая и тяжёлая машина, так что только так.

Юля быстро скинула с себя деловой костюм, натянула тренировочную одежду, сунула ноги в кеды и, схватив флешку, на которую всегда копировала дневную работу, вышла в беснующийся страхом людей коридор.

– Юлия Сергеевна, Юлия Сергеевна, – закричала одна из руководителей отделов, – что ж делать-то? Двери перекрыты, теперь нет доступа к столовой и запасам. Как быть?

– Давайте успокоимся, – железным тоном проговорила она, – сейчас все собираемся в актовом зале. Но для начала я советую всем для удобства переодеться, как это сделала я. – сказала она, вспомнив, что из большого зала, прекрасно виден коридор, через который можно будет добраться до чердаков, а потом каким-то образом до площадки, куда сядет вертолёт.

– А остальные этажи?

– Сейчас вместе что-нибудь придумаем. – торопилась Юля.

– Для какого удобства? – еле слышно произнесла девушка, трудившаяся старшим научным сотрудником.

– Если нам придётся бежать, то на каблуках, далеко не разбежишься, – ляпнула Юля, судорожно соображая, что эту девицу нужно забрать с собой во что бы то ни стало, потому что именно она везла на себе весь груз научной работы.

– А куда здесь бежать? – тихо спросила девушка.

– Где все твои наработки? – не ответив на вопрос, спросила Юля.

– В кабинете, на ноуте.

– Забирай. – быстро сказала она, когда коридор опустел и привычные слушаться сотрудники разбрелись по своим кабинетам, где собственно и жили.

– Зачем?

Если программист Артём был форменным сыклом, и его не нужно было в чём-то особо убеждать, то Ляля была просто идеалисткой и первая бы бросилась сражаться с чудовищами, а Юле нужно было как-то убедить её сесть в этот чёртов вертолёт.

– Ляля, там все наработки. Уйти в случае опасности мы можем через чердак, но может не быть времени, чтобы вернуться за материалами. Иди, я буду насчёт эвакуации договариваться.

– С кем? – не унималась девушка.

– Ляля, – взмолилась Юлия Сергеевна, – хватит задавать вопросы, действуй.

Ляля помялась ещё несколько секунд, потом пошла к себе, а Юлия метнулась к программисту.

– Собрался?

– Да.

– Связь с Ивлевым сможешь обеспечить?

– Сейчас?

– Да нет, – нервно дёрнулась Юлия, – потом. Тёма, не тупи!

– Смогу.

– Тогда пошли. – кивнула она и увидела, как Ляля вышла из своего научного жилища и ищет взглядом коллег.

– Ляля, сюда, – крикнула она и в этот момент, Юлия увидела, что дверь в коридор стала открываться.

Юлия Сергеевна застыла, потом схватила Лялю за руку и без лишних слов молча, потащила её за собой.

– Но… – попыталась заикнуться девушка.

Но Юлия вдруг хлёстко ударила её по лицу и жёстко сказала:

– Оставлю здесь, и ты сдохнешь вместе со всеми. Шансов нет. Пойдёшь со мной, спасёшь мир.

Через несколько секунд трое людей с максимальной скоростью неслись по коридору, потом Юля рванула на себя чердачную дверь, и они, перепрыгнув высокий порог, побежали дальше, путаясь в тёмных закоулках.

– Кажется, сюда, – сверяясь с бумажным планом, оторванным от стены, сказал Артём. – Точно сюда.

Выкатившись на пологое крыло крыши, люди огляделись вокруг и остановились, оглядывая небо и пытаясь понять, с какой стороны появится вертолёт.

– Но как же люди? – взглянув на Юлию, сквозь слёзы спросила Ляля.

Но Юлия Сергеевна отмахнулась от неё и, напряжённо всматриваясь в сторону двери, из которой они только что вышли, стала медленно пятиться назад.

Закрытое снаружи дверное полотно дёрнулось, стало ходить ходуном, и оттуда послышался чей-то глухой возглас.

– Черти, двери-то откройте!

– Кто там? – дрогнувшим голосом спросил Тёма.

– Да какая разница кто? – завопила Ляля и бросилась вперёд. – Там человек, его спасать нужно.

Юлия Сергеевна и Тёма не успели опомниться, как Ляля выдернула древко противопожарного топорика, которым они перекрыли свободное движение двери и распахнула её.

– Вот вам здрасьте, – тяжело запыхавшись и обливаясь потом, на пороге стояла уборщица с их этажа, тётя Света. – А я смотрю, дристуны побежали, думаю, и мне туда. Крысы всегда знают выход наружу.

– Что вы здесь делаете?

– А вот воздухом вместе с вами подышать решила. – с трудом переступив порог, сказала женщина. – Вы б двери-то закрыли, а то там этих калечных уже полные колидоры. Там жуть что творится. На крыше-то, конечно, стрёмно куковать, но хоть не сожрут.

Тётя Света посмотрела в ту сторону, куда периодически поглядывала Юля, потом увидела, как на краю горизонта показалась чёрная точка, которая с каждой минутой разрасталась, становилась больше, пока не стали различимы вертящиеся лопасти и большое, чёрное тело вертолёта.

– Ах вот оно что. Ну такое мне даже больше по нутру.

Юля молча покачала головой, потом оглядела массивное тело женщины и пожала плечами.

– Я боюсь…

– А ты не бойся за меня. Я теперь от вас никуда. – оборвала её тётя Света и встала к Юле поближе, ясно давая понять, что она либо летит с ними, либо они все останутся здесь.

Вскоре вертолётное нутро открылось, оттуда полетели вниз верёвки, и тётя Света, отодвинув Юлию Сергеевну, накинула на себя кольцо троса.

– Старших нужно пропускать. – крякнула она от давления каната и с визгом поехала наверх.

Когда все участники процесса оказались на борту, Ляля, посмотревшая в окно, кинула презрительный взгляд в сторону Юлии Сергеевны и произнесла:

– То смертельное действие, которое сейчас творится внизу – ваша вина.

– А ты, пигалица умная, чего там не осталась? – резко спросила тётя Света. – Такие как она, могут спасти таких как ты, потому что сами-то вы только зенки свои в компьютер и можете лупить. Но вам невдомёк, что такие люди обеспечивают как вам жрать, срать и жить. Так что скажи спасибо и дуделку закрой.

Внутри повисла долгая пауза, все старались не смотреть на наружу и только Юля отвернулась к окну и смотрела, как потоки заражённых вливаются в здание, как открываются окна, и из них выпрыгивают люди, ища спасения в скорой смерти.

Горизонт курился чёрными тучами, яркие всполохи молний рвали плотное тело приближающегося урагана и было видно, что надвигающееся мракобесие это только краешек аномально сильного шторма.

– Здесь никогда не было такого. – сказал Руслан, глядя в окно.

– Видимо, поменялся не только мир людей, – вздохнул Кирилл, – с погодой тоже что-то случилось. Пошли, ребята едут, нужно ещё думать, как грузиться.

Земля чуть подрагивала от шага тяжёлой техники, когда первый танк вполз на линию железнодорожного полотна, оставляя глубокие борозды на насыпи. Суслик попытался подъехать вплотную к одной из дверей, но рельеф местности никак не давал встать так, чтобы люди могли безопасно проскочить внутрь железного укрытия.

Суслик приоткрыл люк, высунулся, оценил обстановку и, спрятавшись от мгновенно ставших активными долбиков, проговорил в рацию:

– Есть вариант поезд назад чуть продвинуть? А то нам не подъехать.

– Сейчас попробуем. – отозвался Алексей Иванович и отключился.

Выйдя из медицинского вагона, Алексей Иванович, дошёл до неподвижно сидящего на стуле машиниста и, окликнув его несколько раз, тронул за плечо. Мужчина как-то неловко подался назад и стал валиться на пол, хватая ртом воздух, в глазах стали лопаться красные прожилки, щеки резко почернели и впали внутрь, уголок рта съехал вниз, а левая рука безвольно повисла плетью.

– Да что ж такое, – рыкнул Алексей Иванович и бросился за врачами, но потом резко остановился, повернулся к безвольно лежащему на полу телу и, закрыв за собой дверь, взял с одного из кресел подушку, которую машинист подкладывал на сиденье. – Прости. – тихо сказал он, – так просто быстрее и не так мучительно.

По морщинистой щеке машиниста поползла слеза, он сначала заметался взглядом, потом сосредоточился на лице стоявшего над ним человека и согласно прикрыл веки. Алексей Иванович быстро накинул ему на лицо подушку и несколько минут, стиснув зубы, сидел сверху, пока тело, бившееся под ним, не успокоилось.

– Ну, ты теперь хотя бы не варишься в этом кошмаре, – тихо сказал Алексей Иванович и, открыв дверь, вышел обратно. – Где паренёк, который машинисту помогает? – спросил он у доктора, с интересом разглядывающего всё, что происходило за окнами.

– Где-то. – развёл он руками.

– А это что за мужик? – спросил Алексей Иванович, глядя на человека в белом халате, который активно разбирал лекарства и паковал вместе с Катей всё нужное в коробки.

– У нас крайне удачные попутчики, там много медицинского персонала. – пригубив спирта их крошечной мензурки, отозвался доктор.

– Я тебя уродец, сейчас на улицу выкину, – гаркнул Алексей Иванович, – ты можешь уже перестать бухать и делом заняться?

– Нет, – покачал головой пожилой мужчина, – не вижу смысла суетиться.

– Сука, – махнул рукой Алексей и, увидев вошедшего в вагон Романа, помахал ему рукой, – где помощник машиниста?

– В третьем вагоне. – отзывался Роман.

– Срочно сюда его пусть ведут.

Вернувшись в локомотив, Алексей Иванович покосился на распростёртое тело машиниста, ногой подвинул его поближе к двери и, повернувшись к застывшему на пороге мальчишке, проговорил:

– Он умер, инсульт. Не стой столбом, иначе мы все с ним рядом ляжем.

– Что нужно делать? – с трудом сглотнув, спросил молодой человек.

– Состав назад в поле отогнать, танкам не подъехать. Сможешь?

– Чего не смочь, смогу. – чуть пожал плечами мальчишка и тише добавил. – Схоронить бы его, а то как-то не по-человечьи.

– Сейчас я найду тебе лопату и можешь идти копать ему могилу, – немигающим взглядом уставился на него Алексей Иванович, – но только после того, как отгонишь поезд.

– Да чего там, – парень махнул рукой, – понял я, короче. Сейчас поедем.

Молодой человек сосредоточенно возился с кнопками, переключал рычаги, морщил лоб и, пожимая плечами, проговорил:

– Фигня какая-то. Что-то не так, должны были уже поехать, – и вдруг побледнев он уставился на Алексея Ивановича, – я клеммы не разжал. Я чинил проводку в третьем.

– И что?

Но словно в ответ послышался топот ног и громкие крики: «Горим!».

Из середины состава пополз дым, стали вываливаться языки пламени, и в вагонах началась паника. Люди давили друг друга, мечась в замкнутом пространстве, кто-то в исступлении выбил окно, один из охранников открыл дверь, и сизое облако едкого дыма стало выгонять людей на улицу, где их поджидала ещё большая опасность: разбушевавшиеся долбики, чувствующие запах крови и страха.

– Немец, ты где? – заорал в рацию Суслик. – Поезд горит.

– Не ссать! – послышался сразу же голос Немца. – Я еду! Я УРАЛ нарыл, дави тварей, я сейчас буду людей собирать.

На дороге и правда показался летящий на полной скорости огромный грузовик с цельнометаллическим корпусом, который точно гарантировал защиту от долбиков тем, кто сумеет добраться до спасительного места. Суслик рванул вперёд, к толпе заражённых, теснивших людей к горящим вагонам. Он гусеницами вдавливал во влажную землю искалеченные болезнью тела, кто из людей успевал, прыгал на танк и бежал подальше от рычащего кровавого месива долбиков, но кто-то поскальзывался на влажном железе корпуса и падал прямо в кипящую от бесконечного движения лаву дёргающихся в предсмертном танце тел.

– Кудрин, – проорал Немец, подруливая к их вагону, откуда Кудрин не выпускал людей, – давайте в кузов.

– Мужики, хватайте бабу Васю и грузитесь, – гаркнул Кудрин, – я в медвагон, вы потом за нами туда.

Кудрин, упрямо пробиравшийся по крыше, где стелилась чёрная поволока дыма, наконец остановился возле медицинского вагона, спрыгнул прямо на землю, с ходу уложил двух бросившихся к нему долбиков и, разбив стекло и разрезая об осколки руку, открыл дверь изнутри. Он заскочил внутрь, глянул на искажённые страхом лица и гаркнул.

– Ну что встали-то?! Серёга, хватай что можешь из медикаментов, сейчас Немец на грузовике подъедет. – Кудрин взглянул на Алексея Ивановича. – Время горения вагона семь минут, между вами и огнём совсем небольшое пространство, поэтому жопу в горсть и вперёд. Кто может ходить сам, бежим в тамбур, но не толкаемся, – Кудрин поднял Эмму с полки, – нужно продержаться. – ляпнул он и метнул взгляд на вставшего на пути Романа. – Никиту тащи в грузовик, – кивнул он на пытающегося встать молодого человека.

В этот момент за окнами показалась машина, Немец очень удачно поставил автомобиль, и боковая дверь оказалась напротив тамбура, где толпились люди.

– Прыгайте быстрее, – кричали сидевшие внутри и в течение пары минут, вагон опустел.

Алексей Иванович выбегал последним и вдруг заметил, что старый доктор так и сидит у окна, подносит к губам мензурку, отпивает спирт маленькими глоточками и счастливо морщится.

– Что ты сидишь? – заорал Алексей. – Сейчас сгоришь.

– Нет, – улыбнулся доктор, показывая жёлтые прокуренные зубы, – я не сгорю, я стану свободен от всего этого безумия.

Алексей Иванович не стал тратить время на разговоры, прыгнул в машину, и Кирилл, сидевший рядом с Немцем, махнул рукой:

– Всё! Погнали отсюда.

Горстка людей успела спастись, запрыгнув в танк к Суслику, некоторые, кому не хватило места внутри, прыгали сверху и, крепко вцепившись за выступавшие железные части, держались и молились поскорее оказаться подальше от вопящего болью пылающего состава.

– Нужно срочно куда-нибудь прятаться, – сказал Кирилл, смотря на чернеющий горизонт. – Машину снесёт точно.

– Нашёл я место. – отрывисто сказал Немец. – Надо только поскорее добраться, там дверь завалена, барахлом всяким.

– Где? – спросил Кирилл.

– Бункер в военной части. – Немец направил машину на боковую дорожку, где чётко виднелись следы гусениц танка.

Машина, вгрызаясь тяжёлыми колёсами во влажную лесную подстилку, взобралась на пригорок, перевалилась через небольшую бетонную трубу, на четверть торчавшую из земли, и скатилась к раскрытым воротам небольшой военной части.

– А здесь есть где окопаться. – оглядываясь проговорил Кирилл.

Немец осадил машину недалеко от бункера, взглянул на спокойную синь неба и буркнул:

– Отсюда не видно, насколько далеко ураган, – он глянул на выпрыгивающих из кузова автомобиля людей, – нужно срочно расчистить завалы, в этом бункере точно можно укрыться.

Толоконников бросил взгляд в сторону массивных железных кое-где проржавевших дверей, прошёлся между кое-как набросанными ящиками, железной арматурой, потрогал внешний затвор и задумчиво поскрёб затылок.

– Не вяжется. – спокойно проговорил мужчина.

– Что не вяжется? – Алексей Иванович в упор посмотрел на него.

– Танки ровненько стояли, все в смазке, готовые. Посмотри вокруг, – он обвёл рукой пространство, – всё выглаженное, словно причёсанное, а здесь бардак. Да и потом, где все люди? Ладно, если бы убитые лежали, а так просто место будто вымершее.

Вокруг и правда всё было словно декорацией к ещё не начавшейся пьесе, где вот-вот должны были появиться герои и разыграть постановку.

– Мы осмотримся с ребятами? – спросил Кудрин у Толоконникова.

– Давайте. – коротко ответил он. – На всякий случай тех, кто самостоятельно передвигаться не может, пока из машины не доставайте. Немец, сиди за рулём.

– Давайте, другого на водителя определим, я могу быть пополезнее.

– А если придётся увезти людей, а ты далеко, то что? Баба Вася будет костылём отбиваться и пассажиров защищать? – глухо спросил Толоконников, бросил короткий взгляд в сторону Крис, вышедшей из машины, и резко отвернулся. – Всем женщинам держаться возле машины, все способные мужчины расчищают вход в бункер, но сначала просто подходы чистим, всё барахло, что блокирует двери, не трогаем.

После его слов потревоженная стайка птиц сорвалась с ближайшего дерева и, крася наступившую тишину чириканьем, унеслась вглубь леса.

Кудрин с Русланом и Кириллом взобрались на холм, прикрывавший бункер.

– Давйте бункер осмотрем, вдруг окошки есть. – Руслан носком сапога сковырнул камушек, который тут же устремился вниз.

– Окошки в бане, за бабами подглядывать. – зло сверкнул глазами Кудрин. – Рося, это бункер. Хотя, – Кудрин задумался и прошёл чуть дальше, – есть типы строений с аварийным выходом, но он может быть далеко.

– Проверим? – мотнул головой Руслан и, посмотрев наверх, увидел, что небосвод стал потихоньку окрашиваться в тёмные тона. – Надо торопиться, а то ветер как-то странно замер. Штиль такой нехороший.

– Нам туда .

Пробежав по лесу в направлении указанным Кудриным, вскоре мужчины наткнулись на торчащий посреди молодого ельника бетонный короб с вентиляционной решёткой.

– По-моему, повезло.

– Фиг знает что там внутри. – Кудрин оглянулся на первый тревожный порыв ветра, продравшийся сквозь чащу и рванувший покрывало подмёрзшей листвы. – Ладно, делать нечего, давай спускаться.

Поддев ножом слегка поддёрнутые зелёным налётом саморезы, Кудрин ловко снял решётку и, шумно выдохнув, присел на корточки, потому что после так называемой «обманки» стояла нормальная стальная решётка, прутья которой были вмонтированы в толстый слой цемента и открывалась она исключительно изнутри.

– Можно танком рвануть, – задумчиво сказал Руслан.

– Рося, ты сегодня просто изобилуешь дебильными советами. – выдохнул Кудрин и безнадёжно поковырял ножом бетон. – Хрен мы туда попадём.

И вдруг эхом на его слова изнутри убежища, послышался характерный для долбиков рык. Мужчины переглянулись, Кудрин сдавил руку Руслана и быстро проговорил:

– Пулей назад, пусть даже не думают открывать. Пулей!

Руслан не раздумывая поднялся на ноги и стал продираться обратно, а Кудрин с Кириллом переглянулись. Иван увидел, как первые капли дождя осели на его куртке, а вдалеке послышался раскат грома.

– Рация? – подсказал Кирилл.

– Она у Кости осталась. – выругался Кудрин и, приблизившись к решётке, попытался рассмотреть хотя бы что-то. – В шахте, в принципе, реально было бы переждать. Она должна быть вместительной и отделена надёжными дверьми, но как туда попасть?

Кудрин снова посмотрел внутрь шахты, лицо его вмиг изменилось, он даже на мгновенье перестал дышать и громко выругался, когда изнутри послышался голос:

– А вы люди?

– Нет, селёдки на блюде. – выдохнул Кудрин. – Ты кто, чудило?

– Я Веня.

– Слышь, давай информативнее как-то, – гаркнул Иван. – Ураган идёт зверский, нам укрытие нужно, у нас раненные, женщины. Как войти внутрь?

– Только через главные ворота, ключи от решётки там остались, когда я убегал. – тихо сказал молодой человек. – Этих странных там, около десяти. Всё как-то раз и в один миг закрутилось, – сказал он.

– Где взять оружие?

– В оружейке.

– Веня, я тебе голову отверну, когда достану. – тряхнул решётку Кудрин. – Где она?

– А, – протянул молодой человек, – так возле ворот здание, но там тоже эти есть. Поменьше, но есть.

– Так, нет времени с ними разбираться. Как в бункер войти?

– Так засов снимайте, и всё. Я его надел, чтоб эти не вошли, потом через шахту спустился, а ключи провалились куда-то, не найти.

– Всё. Заткнись. – оборвал его Кудрин. – То есть мы заходим и что? Они сразу за дверью?

– Да.

– Ты один?

– Да.

– Ладно, ставь чайник и жди гостей. – проговорил Кудрин.

– У меня суп есть. – ляпнул паренёк.

– Хорошо, Веня. Жди нас.

Кудрин с Кириллом побежали по лесу, позади них потихоньку начинал бушевать ветер, набирая нужную ему силу, и мужчины поскальзываясь на лесной подстилке, хватались за деревья, чтобы не упасть и не потратить драгоценное время.

– Внутри около десяти особей, – тяжело дыша сказал Кирилл, добежавший первым, – внутри один солдатик спасся. Нужно давать бой, тогда прорвёмся.

Кроны деревьев разом вытянулись и легли, повинуясь сильной руке ветра, потом снова встали на место и замерли, в трепете ожидая, что будет дальше. Сильный грохот расколол тишину, до стоящих внизу донёсся отсвет сверкнувшей молнии, и дробно побежал дождь.

– Я открываю, – сказал Роман, – прикроюсь дверью, вы гасите первых из автомата, – добавил он, отдавая своё оружие, – там немного патронов, дальше пойдём врукопашную. Я зайду сзади. – он быстро оценил пространство за дверью. – Здесь ещё один человек поместится и двое за другой дверью, чтобы мы их окружили.– Особо раздумывать некогда. – гаркнул Толоконников. – Женщины в машину, остальные к бою. – он обернулся и тише добавил. – Все способные убить – к бою, остальным лучше убраться.

– Я с тобой. – сказал Алексей Иванович.

– Мы за другую дверь. – проговорил Костя и кивнул Руслану.

– Ножи у всех есть?

Мужчины согласно покивали и, выстроившись в шеренгу, приготовились к страшной встрече.

Железная щеколда нехотя и со скрипом отошла, Роман и Руслан взялись за потрёпанные ржавчиной скобы, припаянные вместо дверных ручек и с силой потянули на себя, но так как масса створок была слишком большой, открыть быстро не получилось.

– В сторону, – гаркнул Кудрин и бросился вперёд, так как разглядел, что долбики их не услышали и ещё спят, свалившись в одну кучу.

Иван забежал внутрь, быстро прошёлся автоматной очередью по заражённым и, отбросив в сторону ставшим ненужным оружие, выхватил нож. Некоторые долбики довольно быстро вскочили на ноги и бросились на Кудрина, который развернувшись побежал наружу, вытягивая за собой толпу разъярённых тушек. Мужики, стоявшие у самых дверей, выхватывали несущихся гмошников, старались нанести им как можно больше ранений, способных оборвать теплящуюся жизнь, и отбрасывали в сторону. Несколько долбиков увернулись от противника и бросились к кузову грузовика, но Костя вовремя оценил обстановку и, подлетев сзади, перерезал горло одному из них, а второго воткнул головой в железную обшивку грузовика.

– Да откуда вы лезете-то?! – заорал Кудрин, увидев, что из бункера появляются новые заражённые. – Парнишка же сказал десять человек.

Суслик отбивался ножом налево и направо, Немец, сидевший за рулём УРАЛА, с ужасом смотрел, как крохотный пятачок перед бункером заполняется всё новыми и новыми долбиками и, открыв окошко между кабиной и кузовом, коротко бросил:

– Я за танком.

Выскочив из машины, он опрометью понёсся к дремлющей неподалёку боевой машине, взревел мотором и поехал прямо на толпу заражённых. Ася через крохотное окошко увидела, что мужчины в пылу драки не замечают, что к ним идёт подмога, девушка кинула взгляд на застывших в ужасе женщин и гаркнула.

– Ну-ка помогите мне!

Открыв люк в крыше, Ася уцепилась руками за бортики, женщины кое-как вытолкнули её наверх, и Ася во всю силу лёгких, привыкших к громкой сценической речи, заорала:

– Танк идёт!

В этот момент ураган резко дал о себе знать, деревья согнул сильный порыв ветра, он нокаутировал девушку, стоящую в полный рост, и она, захлебнувшись в воздушном потоке, полетела на землю. Ася попыталась уцепиться за выступающие части, но руки соскальзнули, и она упала чуть ли не в самую гущу заражённых, на которых бодро шёл танк.

– Твою то, – только и вымолвил Суслик и, отбиваясь от бесконечно неутомимых долбиков, ринулся на спасение девушки. – Нож держи. – добравшись, он сунул ей в руку рукоятку. – Режь их! Не жалей! Ты сможешь!

Ася почти обезумела от страха, она уворачивалась от ощеренных ртов, чувствовала, как с неё сдирают одежду, как стальной хваткой чужие пальцы впиваются в плечи и уже почти прощалась с жизнью, но внутри вдруг распрямилась пружина ярости, и в один момент что-то щёлкнуло. Ася с криками и визгами стала крутиться на месте, стараясь всё время быть в движении и без конца кромсала и рвала заражённых, прочищая себе дорогу к машине. Вскочив на подножку, она воткнула нож в тянувшуюся за ней руку и смогла шмыгнуть в кабину, где рухнула на кресло, закрыла голову руками и оглушающе закричала, чтобы не сойти с ума.

Немец на танке давил остатки больных тушек, Кудрин с Русланом, увидев, что поток иссяк, бросились внутрь проверять все ли вышли, а остальные стояли еле дыша, смотря на расползающееся пятно крови, которое смешивалось с начавшимся ливнем и утекало за пределы полянки. Проливной дождь резко прекратился, снова наступила тишина и стало слышно, как трещит лес, словно кто-то ломал стволы деревьев как спички.

– Внутрь! – заорал Кудрин, выбегая наружу. – Там чисто.

Суслик прыгнул в кабину, подогнал машину почти вплотную, и мужчины быстро перегрузили раненных и неспособных передвигаться. Женщины кубарем скатывались вниз и летели под защиту толстых стен, собака бабы Васи даже не стала дожидаться грозного окрика хозяйки, а сразу побежала за всеми. Вскоре кузов опустел, Немец насильно вытащил бьющуюся в истерике Асю, а Суслик, отогнав машину, чтобы не мешала, на секунду посмотрел на небо.

Там в черноте проявляющегося урагана летали тела заражённых, пронеслось колесо от автомобиля, змейкой тащился разный мусор и Суслик, только и успел ойкнуть, крепко выматериться и рвануть за остальными.

– По-моему, мы вовремя успели, сказал он, когда двери закрылись, и снаружи послышался мощный удар, как если бы в стену впечатали тот самый УРАЛ, на котором они сюда добрались.

Вдруг из-за дальней стены послышался шорох, потом открылась дверь, и на пороге показался перепуганный, бледный парнишка.

– Здрасьте. – сказал он. – А я супу большую кастрюлю сделал. Будете?

На секунду эта фраза повисла в воздухе, потом прокатилась улыбками по лицам людей и разбилась на всеобщий, почти истерический хохот, который был просто необходим как выдох.