Дивнариум

Вот что-то пролетело и ага...

В женатом состоянии есть свои плюсы. Например, можно жить отдельно от мамы, но при этом ходить к ней обедать. И к теще тоже, поочередно. Очень удобно и никто не в обиде.

А еще на День сплетенных рук и влюбленных сердец можно не переживать, что тебе пришлют анонимное сердечко, вырезанное на древке стрелы. Афадель это сразу пресечет!

И самому ничего не нужно посылать, если только Афадели, а то она обидится! Я старательно приготовил подарок и вручил в нужный момент, поэтому в семье у нас царили мир и любовь. Все это было четырнадцатого февраля. А вот пятнадцатого...

Пятнадцатого на дверной занавеске нашего шалаша (так мы называли свое временное пристанище на театральном дубе; еще у нас была любовная лодка и много другого инвентаря) кто-то красной краской намалевал разбитое сердце.

-И чье это? - грозно спросила любящая жена, уперев руки в боки.

-Да, чье? - поддакнул я.

-Кому ты успел чего разбить, мерзавец? - ласково спросила она.

Я замотал головой, лихорадочно вспоминая свои прегрешения, и попытался отпереться:

-Это тебе нарисовали! Сразу видно: это мужское.

Ну правда, не могла же Геранька сюда проникнуть! И вообще, Следопыт сказал, она замужем давно. И уж тем более сюда вряд ли добежали девушки с Севера... И с Юга...

-Может, это Леголасу подарили? - спросил я с надеждой.

-А почему на нашей занавеске?

-Потому что если намалевать это вот на портьерах, король убьет. Они дорогие, - пояснил я. - И вообще, может, Леголас мимо будет проходить и увидит.

-А чего это он мимо будет проходить? - удивилась Афадель. - Почему не зайдет?

-Потому что знает, чем это кончится... - пробормотал я.

-Да чем это может кончиться? - воинственно спросила женушка. - Что-то ты быстро зачах, муженек! Тапочки тебе подавай, да, эль, лютню?

-Нет, лютню не надо, - быстро сказал я, - лапти у меня и так есть, а наряд по бочкам у нас на вечер, забыла?

-Такое разве забудешь, - мрачно ответила Афадель. - Зачем мы вообще вернулись, а? Так хорошо жили...

Я вспомнил эскимосских девушек и подумал, что не все мы жили хорошо, отнюдь не все.

-Найди в этом положительные стороны, - бодро предложил я. - Вон тебе кто-то признание в любви намалевал. И вообще...

-Мне бы признание выложили рубинами, - не согласилась Афадель. - Это точно твои крали-нищебродки, с них и взять-то нечего, кроме рыбьего жира!

-И драгоценных мехов!

-И моржового...

-Моржовый у короля в сокровищнице, - возразил я. - Он тоже ценность, между прочим. Кстати, к кому сегодня обедать пойдем?

-К твоим, - ответила Афадель, - у меня вчера были, забыл? А лучше давай к Конану, у него там рыба копченая свежая... Заодно и бочонок прикатим!

-Пошли! - воодушевился я и, уходя, подумал, что хорошо бы сердечко-то стереть, а то мало ли... Но не стер.

Поцелуями сыт не будешь, но перекусить всегда приятно!

Когда мы вернулись, сытые и пьяные, оказалось, что сердечко кто-то проткнул копьем. Копье было... примерно с меня длиной. Наконечник внушал.

-Какой-то питекантроп в тебя влюбился! - сразу заявила Афадель.

Я приуныл: нежными девичьими ручками здесь не пахло. Еще не всякий мужик такое копье метнет!

-Я ж говорю, это к тебе, - попытался я перевести стрелки, но куда там.

-Гляди-ка, а наконечник тоже из моржового... бивня, - присмотрелась Афадель. - С зазубринами, чтобы точно не вытащить. Боевой.

-Как-то это мало походит на любовное послание... - пробормотал я.

-Думаешь, нас нашли? - тревожно спросила Афадель и нервно оглянулась.

-Кто?! - опешил я.

-Ну мало ли кого мы обнесли, - обтекаемо ответила она. - Или Сау...

-Нет-нет, это явно не его почерк!

-Ну тогда супруг твоей мохноногой! - мстительно сказала Афадель. - Нашел тебя и мстит за сорванный цветочек!

-Да кому я нужен! Наверняка твой хахаль!

-Мой хахаль тебя бы пришил, а не инсталляции сооружал! Точно, с твоей стороны рогоносец!

-Хоббит такое копье не поднимет даже! И северянин тоже... А орчанок и троллих я не трогал, клянусь!

-Гхм... - прозвучала у меня за спиной, и мы оба синхронно подпрыгнули.

-Не трогал! - повторил я на всякий случай. - И гномок тоже.

-И что это у нас тут? - спросил подкравшийся Трандуил.

-Инсталляция, - повторила Афадель. - Вчера был день сплетенных рук и влюбленных сердец, а сегодня сердце, как видите, разбито...

-Понабрались у этих смертных, - сказал король сокрушенно. - Где наши старые добрые традиции?

И он поправил на голове корону из веточек.

-А что гласят старые добрые традиции? - вкрадчиво спросила Афадель. - Надеюсь, что разбитые сердца необходимо излечивать, ваше величество? Подобное подобным?

-Могу одолжить рыбий клей, действует моментально, - сориентировался король. - И это... инсталляцию перенесите в более подобающее место, чтобы народ не смущать.

-А нам что, без двери жить?! - возмутилась Афадель.

-Новую поставите! - отрезал король. - И покрасите в национальные лихолесские цвета.

-Она и так была зелененькая! - возмутился уже я, потому что выпрашивал занавеску у мамы битых два дня. Это вообще-то ее свадебный плащ был.

-Да. И маме новый плащ справите!

-А вы откуда знаете, что это ее плащ?

-А то я твою маму не знаю! - выкрутился король.

-Мало ли таких плащей! - не отставал я.

-Конечно, мало, это ж ручная работа! И еще там вышиты ее инициалы на квенья.

-Ага, - сказала Афадель. - Вот вы и попались. Кроме вас, тут квенья никто не знает! Ну Леголас немножко. Да мы по смайлику...

-Подумаешь, иероглифов из Поднебесной тоже никто не знает, а все в татуировках с ними щеголяют! - фыркнул король. - И что-то вы разговорились. Король приказал - выполняйте.

Афадель оскорбилась и широким жестом сорвала занавеску с креплений. С копьем вместе.

-Ого! - восхитился я.

-В музей! - велел король и быстро удалился.

-Что в музей? Плащ или копье? - крикнул я ему вслед, но ответа не дождался.

Мы сокрушенно посмотрели друг на друга. Афадель взвесила копье на руке.

-Удобно, - пробормотала она. - Давай себе оставим.

-Да, если его вот так воткнуть, - я примерился, - то можно и занавеску повесить, и белье на нем сушить.

-Ты сперва это белье постирай! - отозвалась она.

Ну я и пошел на речку. Там как раз конанова супруга с выводком белье стирала, я ей подсунул. За кусок окорока она что хочешь сделает!

А я прилег на травку. Все-таки семейная жизнь - это очень беспокойно и затратно...

С этой точки зрения мне нравился варварский подход. Другое дело, Афадель так в домашнее хозяйство не запряжешь, это тебе не смирная вьючная лошадка, а... боевой мумак! Теперь с копьем.

Однако на этом таинственные происшествия не прекратились. Назавтра кто-то намалевал разбитое сердце аккурат на стене королевских чертогов и пробил его топором. Нехилым таким, Конан его еле выдернул!

-А, это к Трандуилу кто-то неравнодушен, - заключила Афадель и успокоилась.

Король, напротив, обеспокоился и взгрел своих советников, разведчиков и всех, кто попался под горячую руку.

Взгретые, они сперва явились к нам, как к виновникам королевского гнева, а затем рассыпались по лесам. Что самое печальное, они и нас рассыпали там же...

Пока мы собирались обратно, третье сердечко появилось на крупе Алексиэля. К счастью, ничем не пробитое. В смысле, стрела была нарисована: художник явно побоялся, что Алексиэль зашибет его копытом, если почувствует укол.

Это давало нам некоторую зацепку: значит, он меньше Алексиэля. И пугливее.

Но силен, раз уж мог орудовать тем копьем (мы сделали из него подпорку для крыши шалаша, очень стильно вышло). Или же злоумышленников было несколько?

Я представил, как десяток пигмеев тащит на руках копье, и захихикал. Следов пигмеи не оставляли...

-Может, это назгул? - предположила Афадель, лузгая тыквенные семечки.

-Не, у назгулов копья моргульские, - помотал я головой, - колдунские. Откуда у них моржовый хер? И потом, назгул бы не сердечко намалевал, а что-нибудь пострашнее.

-А что может быть страшнее вырванного сердца? - не поняла Афадель. - Помнишь, какие там потеки крови намалеваны? А оно еще и разрублено! Или к дереву пришпилено...

-Э-э-э... Прометей? - неуверенно предположил я, припоминая сказки, песни и пляски народов Севера. - Данко?

-Ты еще скажи - Горький! - обозлилась Афадель и добавила: - Прометей печенью поплатился...

И пощупала собственную.

Я понял намек.

-Да, печень бы потренировать не мешало, - сказал я мечтательно. - Но король нас на порог не пустит, пока мы ему не предоставим этого... копьеметца.

-А почему мы? - возмутилась Афадель. - Где его служба безопасности? Нам жалованье, как стражникам, не платят!

-Так копье нам прилетело, - ответил я еще более уныло. - Типа из-за нас.

-Пусть докажут!

-Чего тут доказывать! К нам же домой его прислали...

-Но дуб-то королевский, - напомнила Афадель. - А плащ - твоей мамы.

-Не тронь маму, - хмуро сказал я.

-Мне еще пожить охота, - согласилась Афадель и пригорюнилась. - Но почему он не оставляет следов?

Я подумал.

-Может, он эльф! Или оставляет, а потом заметает... хвостом.

-Где ты видел хвостатых эльфов?! И почему мне не сказал?

-Я не видел. Я столько не выпью, - отказался я.

-А что если... что если злоумышленник управлял копьем силой мысли? И кистью с краской тоже! Тогда ему не надо было подходить близко! - зафонтанировала идеями супруга. - Или вообще... взял и наколдовал! Слушай, может, это Радагаст прикалывается?

-Точно! - страшным шепотом зашипел я. - Давай скажем, что это Радагаст. Ну что, Трандуил будет проверять, что ли? И с магом связываться не станет - себе дороже.

-Он может Гэндальфа пригласить, - помотала головой Афадель, - нам это надо?

-Не, Гэндальф сразу вина потребует и денег, а король жадный.

-Вот именно. Мы же и виноваты окажемся. Вдвойне!

Я с тоской поковырял носком лесную подстилку, не выковырял ничего интересного, кроме двух клещей, и предложил:

-Может, напишем ему?

-Кому? Этому, с сердечками, что ли?.. - Афадель вдруг осеклась и сказала: - Русалокот.

-Что русалокот?

-Смайлик помнишь? По-моему, это дело рук одного и того же... автора. Характерный почерк.

-А кто нам смайлик рисовал на коте?

-Следопыт! - ответил я и потер руки. - Точно, его работа!

-Да ну, - фыркнула женушка. - Он бы копье Леголасу кидал, если бы поднял, конечно.

-Ну... это был толстый намек!

-Кому? - не поняла она.

-Давай ему на дубе напишем записку. Так и так, копье ваше получили, спасибо.

-Ну давай, - согласилась Афадель и протянула мне топорик.

До глубокой ночи я занимался надубным творчеством...

-Подписываться будем? - проскрежетал я под вечер.

-Смайлик поставь, - велела супруга, болтая ногами над моей головой. - Чтоб наверняка.

Я с трудом вырезал смайлик и едва не выронил топорик себе на ногу.

-Иди ужинать, - велела Афадель. - Что-то ты ослаб!

Ну еще бы! Помаши-ка топором, высекая наши эльфийские руны! Но я был горд – это ж надо, столько рун зараз нарубить.

Осталось дождаться ответа...

Ответа на утро не было, а вот гнев короля нашего Трандуила обрушился на нас, как ушат воды из проруби.

-Вы зачем дуб испоганили, мерзавцы?! - бушевал он.

-Как можно испоганить эльфийский дуб эльфийскими рунами? - изумился я. - Это же наше все!

-Да?! А что тут... хм... высечено? - король провел пальцем по рунам. - Копье твое твердо, о путник... подчеркнуто два раза. Намек понял. Смайлик. Это что?

-Смайлик... Вместо подписи...

Я пожалел, что не взял просто чернила.

-Стесать немедля, - повелел король. - Рану дуба - залечить. Эльфы вы или кто?

-Эльфы, - печально подтвердили мы. - А если снова копье прилетит?

-Закроете дуб своими телами, - ответил король. - Это народное достояние, и он постарше вас обоих, вместе взятых. И умнее, по-моему.

-Так вы с него и спросите, за копье-то, - пробурчал я, - раз он такой умный.

И что вы думаете? Король спросил. А дуб ответил! В смысле прошелестел что-то такое, и король нахмурился.

-Да не заливай! - сказал он дубу.

Дуб зашумел возмущенно и взмахнул могучими ветвями так, что наш шалаш покосился.

-Эй, ваше величество! - Афадель воспрянула духом. - Ответ получили - все, мы реабилитированы.

-Не все так просто... - король задумчиво почесал нос. - Ответ-то я получил, да вот беда: дуб не отличает людей от эльфов на расстоянии.

-А большое ли расстояние? - вкрадчиво спросил я. - может, ваши разведчики (слово «хваленые» я на всякий случай опустил) помогут?

Король подумал, посоветовался с дубом и отсчитал десятка два шагов. Я прикинул, с какой силой надо было метнуть копье с такого расстояния, и поежился.

-Надо еще Алексиэля спросить, - сообразила Афадель. - Уж он-то наверняка унюхал, кто у него на жопе рисовал! А раз на месте не затоптал, значит, это был кто-то знакомый. Например, на букву Р!

-Или на букву Л, - поддержал я. - Г! Т!

-Б! – выкрикнула Афадель.

-Вы мне это прекратите, - нахмурился король и подозвал Алексиэля.

Тот то ли нашептал что-то хозяину, то ли просто пожевал его ухо, но Трандуил сказал:

-Алексиэль утверждает, что это был не эльф.

-Вот видите, мы тут ни при чем! - обрадовалась Афадель. - Орка или тролля он к себе не подпустит, следовательно, рисовал человек. А какой человек свой? Или Бродяжник, или Гэндальф, или Радагаст, или Саруман!

-Они не люди, - отбивался король. – Вы еще скажите – Саурон!

-Бродяжник не человек?! - изумился я.

-Нет, последние трое. Вы главное им этого не сказаните.

-Неважно, свои ведь, - пожала плечами Афадель. - Вот среди них и надо искать. Саруман... нет, он женился недавно, ему не до того. Радагаст такую многоходовку не придумает. Значит, или Гэндальф, или Бродяжник!

-А вот если вы не велели уничтожить надпись, может, он бы сам в ответ написал, - встрял я, - и мы бы не гадали.

И тут откуда-то прилетела черная стрела с флажком на древке и воткнулась в многострадальный дуб, трепеща оперением.

Дуб ругнулся на своем, как я понял. Афадель просияла.

-Это же пираты! - вскричала она.

Алексиэль обиженно взмекнул, объясняя, что пиратов к своему заду бы не подпустил.

-Что-то мне знакома эта ткань, - прищурился вдруг правая рука короля, недавно вздрюченный повторно, а потому втройне бдительный. - Ваше величество! Это же клок плаща Конана!

-И правда, - присмотрелся Трандуил. - А где он сам, кстати? Подать сюда варвара!

Варвара подали. То есть он пришел сам, подталкиваемый в спину советником Трандуила, и вопросительно посмотрел на работодателя.

-Твое? - коротко спросил король, показав ему стрелу, копье и топор.

Варвар охотно кивнул.

-Ты зачем имущество казенное портишь? - спросил Трандуил, кивнув на дуб и Алексиэля. Олень топнул копытом и фыркнул.

-Конан не портишь, Конан выполняй поставленную боевую задачу, - ответил он.

-Какую? Кто поставил? - нахмурился король.

-Не скажу, - практически без акцента ответил варвар.

-А если прикажу? - прищурился Трандуил.

Конан гулко ударил себя в грудь.

-Моя клялся!

-Мне ты тоже клялся, - сухо сказал король и кивнул правой руке. - Лишить довольствия. Конфисковать все имущество.

-А я говорил, что варварам доверять нельзя! - обрадовался тот.

Конан сложил руки на груди и нахмурился.

-Меня - довольствия? - спросил он зловеще.

-Да, - король посмотрел на него свысока. - Ты не оправдал доверия. Можешь забирать жену и детей и отправляться прочь из Лихолесья.

-Погодите, ваше величество, - вмешалась Афадель. Ну не успели мы тихо исчезнуть! - Так мы никогда не узнаем этой тайны!

-Что тайна! - воскликнул он. - Предательство - вот что меня тревожит! Змея свила гнездо у меня на груди... Ладно варвар, что с него взять, а если завтра это окажешься ты? Или ты? - Трандуил по очереди указывал на собравшихся, и лицо его было исполнено вселенской печали.

-Никогда! - хором сказали мы с Афаделью. - Да и Конан никого не предавал, да, Конан?

Варвар замялся.

-Всё - в казну! - сказал он наконец.

-Что - в казну? - хором спросили все присутствующие, даже затесавшийся Бродяжник.

И только король поинтересовался:

-Сколько?

Варвар показал на пальцах. Это заняло примерно четверть часа.

Трандуил подумал.

-Прощаю, - величественно произнес он. - На этот раз.

Подумал еще и добавил:

-Но если ты не скажешь, кто нанял тебя пронзить копьем... гм... твердь дуба, то еще три раза по столько в казну или упаковывай пожитки. Ах нет, мы же их конфискуем...

Конан подумал еще, наклонился к королю и прогудел ему на ухо.

-Два с половиной, - покладисто сказал Трандуил и гнусно ухмыльнулся.

Умеет наш король дела делать, ничего не скажешь!

- А нам? – пискнула Афадель. – У нас занавесочка попортилась.

Конан тяжело вздохнул, снял плащ и протянул ей. Там была дырочка, но это ерунда, для проветривания в самый раз. И вместо дверного глазка сгодится.

Я понял, что больше нам ничего не перепадет, так что мы полезли на дуб: чинить шалаш, вешать новую дверь, словом, ремонтом занялись. Самое оно на ночь глядя!

-И все же интересно, кто ухитрился подкупить Конана? - задумчиво произнесла Афадель.

Я понял ее намек и вздохнул:

-Да, нас бы кто так подкупил...

-Я все слышал, - постучал по дубу король.

Я в ответ простучал начало веселой застольной песни.

-Не забывайте, что отчисления в казну от подкупа - 90%, - был ответ.

-Нам пока еще никто ничего не дал!

-Вот как дадут, так и отчислите.

-Договорились... А теперь, ваше величество, позвольте мне наконец остаться наедине с моей женой, - огрызнулся я.

Король неприлично заржал и удалился, насвистывая фривольную песенку. Гм. Ну... на нашей театральной лужайке акустика отличная, а учитывая темперамент Афадели, насчет «наедине» я сильно погорячился...