Дневник. Поздние записи

Пролог

Холл был полон людей, однако все они погрузились в абсолютнейшее молчание. Слышен был только этот отвратительный звук — шипение, которое остается, когда эфир прерван. Оно действовало на нервы. И не заканчивалось. Казалось, все ждут, чтобы фильм восстановился, не могло все завершиться так… Нет. Нет! Алекс знал, что фильмы, особенно документальные, заканчиваются строками на черном фоне, где пишут что было после. Но этот… этот снял мальчишка-любитель. Наверное, он просто не знал законов жанра. Не могло все заснятое быть правдой, это либо шутка, либо сон. Алекс резко обернулся. Даже представители интерпола стояли и смотрели на чертов экран. Шипение доказывало, что эфир не прерван, что вещание идет. Все, все ждали строк на черном фоне. Но шли минуты, а их не было. И кому-то нужно было очнуться первым. Алекс снова посмотрел на стражей порядка.

— Вы пришли сюда, чтобы ее арестовать? Вы правда собирались арестовать эту женщину?!

— Обстоятельства изменились. Мы видели не полную версию фильма, — сухо изложил факты мужчина в сером костюме. И это осознание на Алекса буквально обрушилось. Еще вчера фильм не был дополнен, то есть то, что он видел… действительно произошло в прямом эфире. Только что…

И он сорвался.

— Почему чертов экран не выключается?! — заорал он, чувствуя, как почва уходит из-под ног. Серые полосы и шипение продолжали бить по его оголенным нервам.

— А кто ж его выключит. Включила-то Карина. Пока они не найдут источник, все пропало, — резонно заметил представитель интерпола.

Руки Алекса помимо воли сжались в кулаки, однако его плеча коснулась маленькая женская ладошка.

— Выключите ее ноутбук, и эфир восстановится, — прошептала Мая. Эта гребаная секретарша все знала, все эти недели она была прекрасно осведомлена. Она не имела права молчать. Неважно, какую там она обязана была выплатить неустойку, Алекс десять раз бы ее покрыл хотя бы за толику информации, обрушившейся на него теперь. — Он в кабинете. Ноутбук.

Алекс сорвался с места, все не переставая надеяться, что это розыгрыш. Он был уверен, что если увидит там хихикающую девушку, он ей врежет. Нет, он не бьет женщин, но после такого… За время проезда на лифте он окончательно уверил себя, что это шутка или прикрытие для интерпола, да что угодно, все лучше правды. А потому он врежет Карине, а потом зацелует до смерти и запрет в темном подвале, чтобы точно никуда не делась!

Но ноутбук сиротливо стоял на столике, а присутствия хозяйки в помещении явно не наблюдалось. Ни вещей, ни документов. Будто в кабинете никого никогда и не было. И тогда он вынужден был признать, что даже если он пошлет отряд людей обыскивать каждый уголок банка, Петербурга, да и хоть всего мира, все будет тщетно. Правду он уже знает. Она не лгала.

В дверь вошел Остроградов и хрипло спросил:

— Что ты теперь будешь делать?

— Я полечу к ней. В Швейцарию.