Долг платежом страшен

Глава 16

Вернувшись в управление, Донцов созвал большой сбор оперативной бригады. Через сорок минут за общим столом в тесном кабинете собрались все оперативники, кроме Леонида Первакова, выполняющего особое задание.

Олег едва дождался, когда его подчиненные рассядутся, и сразу же начал совещание. После разговора с Ларисой Долговой и Глебом Кольцовым сыщик наконец смог определить правильное направление поиска. Теперь он горел жаждой деятельности.

— Ну-с, будущая гордость российского сыска, хватит копить бумагу для отчета перед начальством, пора работать на конкретный результат. Севостьянов, отправляешься в МУР, заберешь у них документацию по делу детективного агентства «Заслон». Генерал все бумаги по передаче подписал, с главным урегулировано, так что трений с коллегами не будет. Подробно изучишь документацию, особенно «левый» аспект. Понял?

— Понял, — кивнул Игорь Севостьянов, но тут же не удержался от вопроса: — А какое отношение имеет этот «Заслон» к убийству дипломата?

— Прямое, — ответил Донцов. — Я сегодня встретился с вдовой покойного, она показала, что ее муж имел какие-то «мутные» дела с коммерческим директором агентства. Поэтому досконально изучишь дело.

Пока майор говорил, Севостьянов делал пометки в своем блокноте.

— Косяков, ты почему здесь? — Олег перевел взгляд на лейтенанта, сидящего рядом с Севостьяновым и отрешенно разглядывающего карту Москвы, развешенную на противоположной стене. — Что, уже нашел Нефедову?

— Никак нет, — подскочил со своего места Косяков. — У меня в МГУ есть пара добровольных помощников из университетского архива, я их зарядил необходимой информацией, до утра отыщут нужного человека.

— Молодец, — похвалил подчиненного Донцов. — Завтра отправишься в ОБЭП, необходимо найти компетентных экспертов по драгоценным камням. Эта задача ясна?

— Ясна. — Косяков снова опустился на стул, сложив тяжелые руки на коленях. Задание ему не нравилось, рутина. В душе лейтенант уже жалел, что перевелся из ОМОНа в РУБОП, там служба текла веселее, а здесь расспрашивай свидетелей, пострадавших, собирай улики, разрабатывай версии. Рутина, одним словом.

Майор перевел взгляд на двух оперативников, попавших в управление после окончания института МВД, парни только входили во вкус оперативной работы.

— Силкин и Лазарев, — произнес Донцов, мысленно прикидывая план действий для новичков.

Оба новичка, услышав свои фамилии, поднялись. Геннадий Лазарев — высокий, слегка сутулый блондин с неоднократно сломанным носом боксера. Его приятель, Николай Силкин, — огненнорыжий атлет среднего роста, круглолицый, карие глаза с плутоватым прищуром.

— Прикрепляетесь к Севостьянову, будете сортировать информацию по «Заслону», — дал им задание Олег.

Неожиданно его озарила новая мысль. Майор снял трубку и быстро набрал мидовский номер, это был прямой телефон старшего советника МИДа Вениамина Аркадьевича. Через несколько секунд на другом конце провода сняли трубку, и из динамика донесся зычный голос сановника:

— Бочкин слушает.

— Добрый день, Вениамин Аркадьевич, — как можно вежливее поздоровался Олег и тут же представился зычным, хорошо поставленным голосом: — Вас беспокоит майор Донцов из ГУБОП.

— А, Олег Сергеевич, — почти радостно воскликнул Бочкин, моментально вспомнив сыщика. — Все еще занимаетесь убийством Долгова?

— Да, несем службу государеву, — уклончиво ответил майор. — А как ваши успехи, возобновили переговоры с «Де Бирс»? Если это, конечно, не государственная тайна.

— Это если и тайна, то Полишинеля, — наигранно громко рассмеялся чиновник. — Все вопросы со стороны южноафриканцев улажены, в конце месяца возобновляем переговоры. Сейчас подбираем кандидата в юрисконсульты.

— Значит, служба безопасности концерна отыскала концы?

— Нашли, нашли, — весело ответил Бочкин. Несмотря на смех, в голосе чиновника чувствовалась фальшь. — Я уже говорил вам, камешки оказались наши, отечественные. Алмазы якутские, самоцветы уральские и тому подобное. То есть камни не «конфликтные», что уже отрадно для наших партнеров. А то, что контрабанда, это вы уж извините. С контрабандистами борется Интерпол, обычная криминальная практика.

— Вениамин Аркадьевич, вы в каких отношениях с зарубежными коллегами? — набрался наглости спросить Донцов. Наступила пауза.

— Можно сказать, я с коммерческим директором концерна на короткой ноге. А что вас так заинтересовало?.

— Хотелось бы ознакомиться с отчетом их службы безопасности. Особенно меня интересует спектральный анализ драгоценностей и их оценка огранки камней.

— Это связано с убийством Вадима Долгова?

Тянуть резину не имело смысла, сыщик коротко ответил:

— Да, думаю, хвост убийства тянется из Швейцарии.

Теперь пауза затянулась надолго. Бочкин, как опытный мидовский чиновник, пытался просчитать сложившуюся ситуацию. Если милиция докажет, что его подчиненный был причастен к контрабанде драгоценностей, которая едва не стоила крупного провала на международной арене, тут уходом на пенсию не отделаешься, попахивает судом. Но увести расследование в сторону или спустить его на тормозах вряд ли удастся, слишком серьезное ведомство — ГУБОП — взялось его распутывать, слишком матерые волкодавы взяли след. Значит, нужно им помогать, чтобы потом выставить себя ярым разоблачителем преступника.

— Так как с моей просьбой? — Донцов напомнил о своем существовании.

— Я думаю, вашу просьбу можно будет удовлетворить. Сейчас же созвонюсь с Йоханнесбургом, попрошу Ван Дерика выслать электронной почтой отчет их секьюрити. У вас есть переводчик с английского?

Теперь наступила очередь задуматься Донцову. Конечно, найти переводчика можно, но это займет уйму времени.

— Может, наши переводчики поработают с документами? — предложил свою помощь Бочкин. — Когда вам они нужны?

— Завтра утром желательно, — со вздохом произнес майор.

— Однако, — хмыкнул Бочкин, но тут же добавил: — Хорошо, мы постараемся.

— Тогда утром я пришлю своего человека?

— Лучше приезжайте сами.

Донцов улыбнулся, разгадав примитивный маневр собеседника: тот пытался выторговать себе индульгенцию перед начальством.

— Тогда до завтра. — Майор положил трубку, потом посмотрел на своих подчиненных и громко сказал: — Ну что, джентльмены, за работу. Необходимо форсировать события.

Молодые сыщики поднялись со своих мест и направились к выходу.

Олег потер глаза ладонями, он так всегда делал, когда нужно было заняться бумажной работой. Писать в этот раз надо много: рапорт на имя Генерала о передаче ГУБОПу дела агентства «Заслон» из МУРа, оформить документально организационно-поисковые мероприятия, бумаги для будущих проверок.

— Ну что, опять опарафинились, Вильгельмы Телли, мать вашу! — В прокуренную комнату ворвался широкоплечий гигант. Его рев был обращен к сидящим у окна двум боевикам. Раздетые по пояс, они чистили автоматы и о чем-то увлеченно говорили.

— Как опарафинились? Ты че, Владимир Леонидович, мы же видели, как «мерс» свалился в кювет и врезался в скалу, — удивленно сказал Салават, он хлопнул по цевью разобранного автомата. — Да еще потом по магазину трассеров разрядили. Не мог он живым остаться.

— Не мог, — передразнил Леонидыч. — В сгоревшем «мерседесе» никого не оказалось.

— А может, его выбросило из машины, когда она врезалась в камень? — подал голос второй боевик, здоровяк Юрий с зажатым в углу рта окурком.

— Как бы там ни было, трупа не нашли, а значит, нет его. — Владимир Леонидович махнул рукой, он уже спустил пар и сейчас мог размышлять трезво. — Снова удалось уйти мерзавцу.

— Я же говорил, надо было из подствольника, — зло сказал Салават, с щелчком устанавливая ствольную коробку.

— Мы его уже раз мочили из подствольника, и что? — усмехнулся здоровяк. Окурок дотлел до самого фильтра, он его небрежно сплюнул в полулитровую банку, служащую пепельницей, на четверть заполненную окурками. — Он, падла, комитетчик, его государство учило выживать в любой ситуации.

— Надо было его кончать, когда лежал в больнице, — выругался Салават, его слегка раскосые глаза агрессивно сузились. — Почему тогда не разрешили мне это сделать? Как задумали в самом начале.

— Потому что если бы мы ликвидировали Кольцова, его дружок Акулов отказался бы с нами работать. Это было его требование, тем более, агентство Кольцова послужило нам «крышей».

— Сильно нам это помогло, — огрызнулся Салават. — Акулова пришлось грохнуть, заодно с ним урыть и этого чмошника-дипломата. Ко всем неприятностям еще этот подонок Каскадер жив и где-то крутится. Того и жди, снова устроит свистопляску.

— Не думаю, чтобы Кольцов появился здесь второй раз. Он парень неглупый, просчитал, что это была хорошо подготовленная засада. Скорее всего, он где-то заляжет. Впрочем, сейчас не до него. — Владимир Леонидович тяжело опустился в мягкое, обтянутое темно-синим дорогим велюром кресло. Душа его была не на месте. Налаживаемая целых шесть месяцев система рухнула в одночасье. И лишь по случайности они остались в тени. Надолго ли?

— Слава богу, дипломат успел лавэ притарабанить из-за кордона, — проговорил Юрий. Он закончил сборку автомата. Присоединив снаряженный магазин, передернул затвор и наконец поставил оружие на предохранитель. Он был простоватым мужиком, волей судьбы умевшим хорошо обращаться не с комбайном или трактором, а с оружием. В силу своей простоватости мыслил он такими же простыми категориями — «хорошо» или «плохо», совершенно не замечая нюансов.

— Действительно, «бабки» у нас есть, и немалые, — неожиданно поддержал Юрия Салават. В отличие от него, бывший офицер умел просчитывать грядущие последствия. — Делим их, делим «камни» и разбегаемся. Пока суд да дело, отсидимся.

Глаза старшего вспыхнули яростью, он сжал своими лапищами подлокотники кресла так, что велюр жалобно затрещал.

— Надолго тебе хватит твоей доли в баксах? А дальше что? Пойдешь драгоценными камнями торговать на Арбат или обратишься с предложением в скупку. Только не забудь, эти камни неограненные и вряд ли кто-то, кроме МВД и комитетчиков, захочет иметь с тобой дело. Или я не прав?

Салават угрюмо молчал, а Владимир Леонидович решил добить его:

— Сам знаешь, если ты им попадешься, они выпотрошат из тебя все. Даже то, что ты уже забыл. И через тебя они выйдут на всех остальных.

Прикусив губу, Салават с ненавистью смотрел на своего шефа, понимая, что тот, как всегда, прав. Действительно, попади он в руки бывших своих, на снисхождение рассчитывать не приходилось именно потому, что он бывший свой, подставивший под удар большое начальство и повесивший позорное пятно на весь департамент. Комитетчики тоже не станут миндальничать по противоположным причинам: есть шанс лишний раз ткнуть носом в грязь милицейское начальство.

— Так что, будем так и сидеть сиднем, пока нас не обложат, как волков, красными флажками? — наконец произнес Салават.

— Сидеть не будем, — последовал ответ. — Нам действительно надо двигать отсюда. Но не спонтанно. Уйдем по уму, так, чтобы осесть с комфортом.

— Мы уже хотели с комфортом в Москве осесть, — недовольно буркнул Юрий.

— Непредвиденные обстоятельства. — Владимир Леонидович развел руками. С того момента, как Гестапо потерял свою официальную должность и звания, он стал намного демократичнее с бывшими подчиненными и теперешними братьями по скитаниям. — Задумка была неплохая, мы почти пустили здесь корни, но... Зато теперь есть возможность учесть негативный опыт и больше не повторять ошибок.

— Красиво сказано, как на партсобрании, — усмехнулся Салават. Отвернувшись от шефа, он снова занялся чисткой оружия.

Говорить было не о чем. Люди, живущие больше полугода на нелегальном положении и постоянно находящиеся друг у друга перед глазами, в конце концов начинают ненавидеть собратьев по несчастью. Эту ненависть на время могут разрядить лишь выезды за пределы усадьбы, как любили говорить сами беглецы, — «на боевые». Когда можно разрядиться, пролив чужую кровь, забрав чью-то жизнь.

— Николай не возвращался? — спросил Владимир Леонидович Хрохмин о своем заместителе. Тот уже два дня находился за городом «на ферме», где держали пленников. Сегодня утром менять его поехал Варгин.

— Нет, пока не приехал, — покачал головой Юрий Салтынин. Он вытащил из-за пояса «Макаров», быстро разобрал пистолет, аккуратно разложив составные части на столе, потом начал чистить их промасленной ветошью.

— Как же, спешит ваш Николай возвращаться, — хмыкнул Салават Кембаев. — Он, наверно, на радостях, что встретился с дружком, сейчас квасит с ним. Да еще они во все дырки трахают размалеванную дуру.

Хрохмин ничего не сказал в ответ бывшему офицеру-омоновцу, помня о его неприязни к Николаю Колодину. Когда-то между ними пробежала черная кошка. Только если раньше эта неприязнь была скрыта, то теперь она все больше проглядывала наружу. Да и Колодин стал заметно деградировать, часто пьян. Дисциплина катастрофически падала, а это первые признаки провала.

Хрохмин посмотрел на широкую спину Салтанина в давно не стиранной майке, потом перевел взгляд на восточный профиль Кембаева. Если они выйдут из подчинения, бывшему полковнику трудно будет с ними справиться, даже при помощи Колодина, Варгина и Олейникова. Впрочем, беглый прокурор района не в счет: светлая голова, но хилое тело.

Владимир Леонидович опустил правую руку в карман пиджака, ощутив рифленую рукоятку пистолета.

«Примитивные особи, — подумал он о бывших омоновцах. — Им много не надо, вполне устроят и те крохи, что Долгов привез из Швейцарии. Даже камни будут не нужны. Они еще подчиняются мне в силу привычки, а как только сообразят, что вполне обойдутся без меня, то...»

Хотелось выхватить пистолет и разрядить его в спины сидящих, пока их оружие разобрано. Но полковник этого не сделал, прекрасно понимал, что пока они представляют для него ценность. А когда дело будет завершено, с ними можно будет расправиться по-тихому. Боливару всех не унести.

Весь день Леонид Перваков «водил» по городу машину Кифана. Антон Семенович, зная, что находится под колпаком ГУБОПа, вел себя очень тактично, скорости не превышал, не пытался оторваться. Правда, во время бесед с партнерами по бизнесу он говорил странно, обрывками, едва заходила речь о текущих делах, перебивал собеседника, тут же переводя разговор на другую тему.

Слушая эти беседы, молодой сыщик иронически улыбался, прекрасно понимая, в чем тут дело. Бизнесмен не так кристально чист, как он о себе говорил.

Во второй половине дня, закончив длительные безрезультатные переговоры с управляющим коммерческого банка, Кифан отправился на обед в небольшой коммерческий ресторан. Перваков поставил машину на противоположной стороне улицы и приготовился выслушать обеденный заказ Антона Семеновича, но не успел, машину неожиданно здорово тряхнуло. Леонид оглянулся и увидел, что к его «тарантасу» вплотную воткнулся серебристый джип, с переднего сиденья на него таращилась квадратная рожа с толстой золотой цепью на бычьей шее.

— Ты как паркуешься, козел? — высунувшись из окна рычала рожа.

— Сам козел, — обозлился Перваков, выбираясь из машины. Он давно мечтал о такой ситуации, в конце концов в РУБОПе он служит или где?

Но ничего сделать молодой борец с оргпреступностью не успел. Едва он шагнул к джипу, двое «случайных» прохожих бросились на него. Один нанес несильный, но болезненный удар, а другой лихо завернул милиционеру руки за спину, тут же защелкнув на запястьях наручники. В следующую секунду сыщика обыскали, извлекая на свет пистолет и удостоверение.

— Вот, — показывая обнаруженное, произнес один из «прохожих», обращаясь к бугаю с квадратной челюстью.

— Товарищ подполковник, — из салона «Жигулей» донесся голос второго «прохожего». — У него тут целый арсенал спецаппаратуры. Похоже, настоящий мент.

— Может быть, может быть, — разглядывая удостоверение, медленно произнес бугай-подполковник. Захлопнув его, он приказал: — Машину к нам на экспертизу, этого в Лефортово, часа три пусть посидит в одиночке, подумает, что говорить. Я приеду — пообщаемся. Все по коням.

Подполковник, тяжело переваливаясь, сел в свой джип, один из «прохожих» в захваченные «Жигули». Первакова затолкали в служебную «Волгу» с тонированными стеклами. Кавалькада машин сорвалась с места, и уже через минуту ничто не напоминало о захвате.