Долг платежом страшен

Глава 8

Глеб лежал на спине, закинув руки за голову, и пытался сосчитать хрустальные висюльки на большой позолоченной люстре. Число каждый раз получалось разное, в конце концов он плюнул и поднялся с огромной, как аэродром, кровати.

Обычная трехкомнатная квартира в обычной девятиэтажке была облагорожена евроремонтом и украшена дорогой мебелью, яркими коврами и модными картинами. «И как меня угораздило попасть в гнездо мещанской роскоши?» Глупый вопрос, в этой квартире он обитал уже неделю. И не просто отсиживался, а вел расследование.

Сразу же после звонка в милицию, в котором он сообщил о смерти Андрея Акулова, возник вопрос, что делать дальше. У него был чемодан, набитый баксами, взятый у покойного Андрея, но еще неизвестно, кто предъявит на доллары свои права.

Впрочем, пока проблемы с деньгами не было: в кармане у него лежала кредитная карточка, зарегистрированная на счет охранного агентства «Заслон», и, пока милиция не арестовала эти счета, нужно было обналичить карточку.

Остановив «Мерседес» возле ближайшего филиала «Альфабанка», Глеб вошел в фойе и подошел к банкомату. Огромный металлический урод проглотил карточку, на табло высветилась сумма вклада, аж пятьдесят тысяч рублей. Все-таки юмористом был коммерческий директор, когда он дал эту кредитку со словами: «Трать и ни в чем себе не отказывай».

Делать нечего, Кольцов забрал все деньги и вышел на улицу. Теперь следовало решить еще две проблемы. Надо укрыть где-то машину, в толпе пешеходов легче затеряться, но машина может в любую минуту понадобиться. Поэтому необходимо ее держать под рукой, а для этого надо где-то и самому поселиться.

Его квартира, как и Натахина, отпадала, милиция их проверит обязательно, как и адреса всех его друзей и знакомых. Значит, нужна «нора» среди нейтральных обывателей. Теперь следовало поискать этих случайных людей.

Искать неординарный выход долго не пришлось, когда попадаешь в экстремальную ситуацию, мозг начинает работать в форсированном режиме в поисках выхода. И то, на что раньше он не обратил бы внимания, теперь выплывало как единственно верное решение.

Два года назад он с Натахой побывал у ее школьной подруги Анюты. Она несколько лет проработала за рубежом, потом вернулась в Москву, купила небольшой бар и теперь трудилась в нем, как человек-оркестр, сама во всех лицах — и бармен, и официантка, и даже бухгалтер, доверив только мыть грязную посуду и убирать помещения посторонней женщине. Насколько он помнил, Анюта не была замужем и имела свободную жилплощадь. Конечно, за два года могло многое измениться, но нельзя съесть орех, не расколов скорлупу. Следовало спросить у самой Анюты.

Бар «Кактус» располагался на въезде во двор из пяти многоэтажных домов — стеклянный квадрат с закрашенными экзотическими картинами окнами.

Несмотря на довольно раннее время, в баре было много людей: молодежь ублажала себя пивом, легким вином и кофе, люди постарше пили напитки покрепче.

Анюта, невысокая полноватая шатенка с фантастически большой грудью, стояла за барной стойкой. Увидев Глеба, женщина расплылась в приветливой улыбке:

— Какие люди и без охраны.

— Здравствуй, Аня, — как можно ласковее произнес Кольцов.

— Как там моя подруга Натали? — без особого энтузиазма спросила Анюта.

— Она попала в аварию. Но уже выздоравливает.

— Рада за нее, — понимающе кивнула барменша, потом плотоядно посмотрела на сыщика и спросила: — Коньячка выпьешь? Есть французский «Наполеон», а есть настоящий «Арарат», выбирай.

— Да знаешь, что-то ничего не хочется. А как твои дела?

— Какие дела? — отмахнулась Анюта. — Все дела, дела, никакой личной жизни.

— Значит, одна?

— Одна как перст, — на этот раз женщина вздохнула с неподдельной скорбью.

— Слушай, ты квартиранта не возьмешь на пару дней? — бросил Глеб пробный шар.

Анюта тут же встрепенулась, как встревоженная птица. Ее грудь заколыхалась так, что едва не перевернула бутылку с коньяком, стоящую на стойке бара. — Тебя, что ли, взять на жительство?

Он утвердительно кивнул, а Анюта, зардевшись как девица на выданье, снова спросила:

— Не врешь?

— Нет, не вру, у меня сейчас небольшие неприятности. Нужно в тихом месте... пересидеть, — признался он.

— Ладно, — великодушно согласилась женщина. Еще раз оглядев Кольцова, она тут же предложила свои правила сделки: — Можешь жить, только кровать у меня одна.

— Как-нибудь разместимся.

Аня тут же уложила свою могучую грудь на барную стойку и, наклонившись к его уху, негромко сказала: — Я ведь тогда предлагала Наташке у меня заночевать, она, дурочка, отказалась.

Громкий смех барменши разнесся под низкими сводами питейного заведения, завсегдатаи не обратили на него никакого внимания, видимо, это было в порядке вещей.

— Ну, хорошо, — насмеявшись вволю, Анюта протянула Глебу связку ключей. — Адрес мой еще помнишь? Тогда вперед, грей постельку, проголодаешься или захочешь выпить — холодильник, бар полные. Я буду после одиннадцати.

Прежде чем заняться согреванием постели и потреблением деликатесов из чужого холодильника, Глеб отыскал неподалеку от дома Анюты круглосуточную стоянку и оставил на ней «Мерседес». В машине под сиденьем спрятал дипломат с долларами.

По дороге к дому у цветочницы купил пышный букет пионов.

Квартира оказалась богато обставленной, но абсолютно безжизненной, как экспозиция в музее, чувствовалось, что хозяйка здесь редко бывает.

Для него это была идеальная «нора», Натаха с Анютой давно не общались. Но даже если кому-то вздумается проверить школьных друзей его секретарши, то вряд ли на Аню можно будет выйти. После возвращения из-за границы адрес ее сменился, и с одноклассниками она никаких отношений не поддерживала. Так что в этой квартире он был в полной безопасности. Но это отнюдь не значило, что можно лежать на животе и «греть постельку».

Глеб прошел на кухню и поставил на плиту чайник. Следовало поразмыслить, проанализировать имеющиеся факты.

Теперь, когда эмоции отошли на задний план, осталась логика, и нужно было воспользоваться ею.

И прежде всего найти несоответствия в действиях Андрея.

Первое несоответствие. Бывший офицер ФАПСИ, гонщик, холостяк, мечтавший о служебной карьере. После неожиданного увольнения становится бизнесменом. Да еще каким.

Второе несоответствие. За несколько месяцев самостоятельной предпринимательской деятельности Андрюха развернулся, как настоящий капиталист. Даже если поверить в финансовую помощь банкира Картунова и в то, что у Акулова прорезались семь пядей во лбу в области маркетинга и менеджмент, то и тогда вряд ли бы ему удалось взять под охрану хотя бы половину тех торговых точек, потому что у них были свои «крыши». А кто же в наше время добровольно от жирного куска отказывается?

Третье несоответствие. Откуда взялись эти подпольные операции по всей России, до этого такой гусар едва ли додумался бы. Кто-то научил.

Из чего вытекает четвертое несоответствие. Даже попавшись на торговых махинациях, это не повод убивать всех вокруг и напоследок пустить себе пулю в висок, при этом держа под ногами дипломат с двумястами тысячами долларов.

Полный набор несоответствий, из чего можно сделать вывод: за спиной Андрея стоял кто-то с изощренным, можно сказать, коварным умом. Наверняка это очень могущественный человек, иначе никак не объяснишь последние действия Акулова.

Чайник закипел, Глеб поднялся из-за стола и выключил плиту. Мозг, натруженный мыслительным процессом, требовал хорошую сигарету и чашку крепкого кофе. Но врачи запретили ему эти удовольствия.

Ближе к полуночи в квартире появилась «хозяйка Медной горы».

Сбросив в прихожей туфли, Анюта выхватила из сумочки большую бутылку французского коньяка «Хеннесси».

— Нужно выпить за встречу, — с порога заявила хозяйка.

— Не пью, — отрезал Кольцов, сидя в глубоком кожаном кресле с книгой репродукций Дрезденской картинной галереи.

— Надеюсь, это не отразилось на других твоих качествах.

Анюта, приблизившись и наклонившись, горячо поцеловала его. Затем, поставив бутылку на стол, пошла в ванную, раздеваясь на ходу.

Вернулась она через десять минут, ее тело слегка прикрывала ярко-красная кружевная комбинация, от нежной мраморной кожи шел пар, мокрые каштановые волосы были распущены и небрежно облегали ее круглые плечи. Огромные груди томно вздымались, а возбужденные соски дырявили кружевную ткань комбинации.

Анюта приняла стойку фотомодели, облокотившись левой рукой на дверной косяк, другой рукой уперлась в крутое бедро и, послав воздушный поцелуй, лукаво спросила:

— Ну как?

Глеб сделал удивленное лицо и развел руками:

— Живая реклама фильма «...Красная роза — эмблема любви».

Аня повела лунообразной бровью и игриво спросила:

— И это все?

Он еще раз окинул взглядом ее слегка расплывшуюся фигуру, потом заявил:

— Если бы я был поклонником Ильфа и Петрова, сказал бы: «Знойная женщина, мечта поэта».

— Ты подлец! — воскликнула квартиросдатчик, с неестественной для ее габаритов прытью в два прыжка достигла кресла, где он сидел, и, подпрыгнув, приземлилась на колени Глеба.

Всю ночь они занимались любовью. Конечно, его новая партнерша не обладала грациозностью и изяществом секс-символа, но сколько в ней было энергии. Этому могли позавидовать все символы прошлого, настоящего и будущего. Женщина-вулкан, она его полностью поглощала. Глеб был лишь игрушкой в ее руках, она его уничтожала, и возрождала вновь, и снова превращала в пыль, воздух, неодушевленный предмет.

И только когда за окном начал сереть небосвод, они заснули.

Проснулся Кольцов около полудня с таким ощущением, будто пришлось пропустить через себя танковое наступление. Боевой подруги рядом не оказалось. Если бы не ломота во всех суставах, можно было подумать, что все произошедшее этой ночью ему приснилось.

На кухне сыщика ждал питательный завтрак, и на красочной свадебной открытке была начертана философская записка без подписи: «Как мало женщине нужно для счастья».

После завтрака он решил начать понемногу распутывать дьявольский клубок. Начать решил с места работы.

Как и следовало ожидать, офис охранно-детективного агентства «Заслон» был открыт, но работали там не сотрудники фирмы, а сотрудники правоохранительных органов. Судя по количеству транспорта перед офисом, там ловить было нечего. «Значит, клубок придется распутывать с другой стороны, попробуем со стороны Андрюхиных заказов», — решил Глеб.

Из нескольких десятков «точек» он запомнил лишь пару-тройку (раньше сталкивался по работе, потому и запомнил). Камуфлированных сторожей с эмблемой «Заслон» там не оказалось, в одном из магазинов заметил товарища конкретной наружности, опрашивающего продавщиц. Туда он тоже был не ходок.

День пролетел в безрезультатных поисках, зато ночью каскад любви повторился с новой силой.

Несколько последующих дней пришлось потратить на поиски представителей бандитских «крыш», у которых Андрюха увел жирные куски. Пройдясь по старым связям, выловил одного из «быков», который благодаря Кольцову в свое время избежал тюремных нар.

Теперь перед ним сидел уже не мальчик-качок с мышцами вместо мозга, а настоящий волк рэкета.

— Что вас интересует, Глеб Иванович? — спросил должник, его глаза хищно сузились, квадратное лицо напряглось.

— Расскажи-ка мне, дружок, как вас выкинули из «Диаманта»? — спросил сыщик, имея в виду большой универмаг, где еще недавно стояли охранники «Заслона».

— Что говорить? — пожал плечами рэкетир. — Нашему Папе «забили стрелку». Папа взял десяток бойцов (среди которых был я), ну и поехали. Чужие приперлись на двух тачках. Джип какой-то и черный «БМВ». Из «бумера» вылез бугай, такой крепко скроенный дядька, из джипа выбралось его прикрытие, двое парней. Они были вооружены автоматами с подствольниками и оружие даже не пытались спрятать. Бугай не юлил, не разводил бодягу, а прямо в лицо Папе заявил: «Диамант» уходит под наш контроль прямо сейчас, если нет, отсюда мы никого не выпустим». Папе пришлось согласиться. Тем более что мы не первые, кто им уступил.

— Что, прямо так, с первого слова? — удивился Глеб.

— Нет, не с первого слова, — рэкетир покачал головой. — Просто их слова не расходились с делом, это было видно по глазам его «отбойщиков». Тем более бугай Папе рассказал, где они могут найти его самого, его жену, его детей и его любовницу. Папа, мудрый пахан, сообразил, что своя жизнь и жизнь близких дороже всех «Диамантов», вместе взятых. Так мы и уступили универмаг «Заслону». Что еще?

— Переговорщик был из «Заслона»? — спросил Кольцов, наблюдая за своим собеседником, ему явно не нравилось вспоминать прошлое.

— Нет, вся компания была рангом выше этих чмошников из «Заслона», — последовал лаконичный ответ.

— Ясненько, — кивнул головой сыщик, хотя ему еще ничего не было ясно. — А что ты говорил про глаза «отбойщиков»? Они что, были наркоманы, отморозки?

— Ни то, ни другое. Они были профессиональные убийцы. Оружие держали уверенно и на нас смотрели не как на врагов, способных их тоже убить, а как на набор мишеней, — ответил собеседник. Даже сейчас чувствовалось, он говорит о прошедшем с долей тревоги. — Кроме того, в джипе и «бумере» сидело еще по паре бойцов. Живьем они бы нас не выпустили.

Предположения Кольцова оказались верными, за Андрюхой действительно стоял некто. Теперь оставалось найти этого мистера X и покарать.

— Хорошо, ждите его там. — Закончив говорить, гигант отключил телефон. Задумчиво посмотрел на сидящего напротив немолодого мужчину, удобно расположившегося в глубоком плетеном кресле с чашкой чая в руке.

— Володя, судя по твоей реакции, в твоем гениальном плане появились несостыковки, — произнес гость, прихлебывая горячий чай.

— Кольцов как в воду канул, — признался его собеседник.

— Ну, этого и следовало ожидать, — хмыкнул мужчина. — Ты же сам создал для него такие условия: его компаньон вроде как застрелился, секретарша и при этом любимая женщина, изувеченная, лежит в больнице, фирма закрыта, счета арестованы. На него самого было совершено покушение. О взрыве гранаты в его коттедже он уже наверняка извещен. В такой ситуации кто хочешь забеспокоится и ляжет на дно.

— Вопрос, как долго он там будет лежать?

— Судя по тому, что нам о нем известно, Кольцов придет в себя быстро, затем попытается просчитать ситуацию и выяснить, с кем он имеет дело, а вот потом начнутся поиски.

Гигант поморщился недовольно:

— Нам нужно чуть больше месяца, чтобы закончить «тему» с Кифаном.

— Поверь мне, Володя, старому следовательскому башмаку, за двадцать семь лет работы в прокуратуре кое в чем я научился разбираться. Глеб не даст нам времени, если только его не нейтрализовать.

— Люди работают, — буркнул гигант.

— Ждут возле больницы, где лежит его подружка? Ты что, думаешь, Каскадер настолько глуп, что попрется ее проведать? Этот вариант даже дилетант просчитает.

— По крайней мере лучше, чем совсем ничего.

— Философский вопрос, на который можно будет ответить лишь после того, как ситуация прояснится.

Владимир Леонидович нервно схватил со стола коробку красного дерева, достал сигару, откусив кончик, выплюнул его в пепельницу, прикурил и задал вопрос:

— Что предлагаешь?

— Хватит играть в Цезаря, пора исчезать, пока снова земля под ногами не загорелась. — Допив чай, Игорь Иванович поставил чашку на стол, задумчиво посмотрел на собеседника и добавил: — К тому же не забывай, Владимир, кроме внешней опасности, существует и внутренняя, люди знают, что покойный дипломат из Швейцарии привез деньги. Каждый хочет получить свою долю, некоторые думают отколоться и где-то осесть, им плевать на твои амбиции.

Глаза Владимира Леонидовича вспыхнули огнем ярости, но тут же погасли. Бывший спортсмен умел владеть своими эмоциями.

— Денег нет, — усмехнулся он, — почти все, что привез дипломат, я вложил в новую партию камней. Я все поставил на «тему» с Кифаном и должен довести дело до конца. А насчет того, что люди могут поднять бунт, ты, Игорек, тоже будь начеку. Без меня для них ты просто балласт.

— Догадываюсь, — кивнул Игорь, демонстрируя небольшой плоский пистолет.

Следующие дни Кольцов провел в поисках, но все безрезультатно, больше никаких зацепок.

Сегодня он проснулся высушенный, как школьная губка после летних каникул. От любовных утех устал, а в расследовании следовало найти верный ход, чтобы выйти из тупика.

Лежа на широкой кровати и глядя в потолок, он размышлял на тему оперативных зигзагов. В голову ничего другого не лезло, кроме как позвонить Донцову. «Все-таки большой чин в ГУБОПе, возможно, он меня просветит насчет новой группировки, команды профессионалов, запугавшей местные банды и очистившей место под солнцем для своего представителя».

Поднявшись с постели, он снял трубку телефона и набрал номер ГУБОПа.

— Майор Донцов, — донесся из динамика озабоченный голос приятеля.

— Олег, это я.

Услышав его голос, Донцов сразу же изменил тон.

— Глеб, куда ты пропал?

— А кому это я понадобился? — вопросом на вопрос ответил Кольцов.

— Ты хоть знаешь, что творится в твоей фирме?

Диалог превратился в набор вопросов. Пора разорвать порочный круг.

— Конечно, знаю, — ответил сыщик. — Моя секретарша попала в аварию и теперь в лежит реанимации. Мой компаньон застрелился. На меня было совершено покушение. В моем офисе вовсю трудится милиция. Как видишь, я в курсе всего происходящего.

— Не совсем в курсе, — ответил Донцов. — Акулов не застрелился. Его застрелили.

— Что? — не понял Глеб. — Что ты сказал, повтори.

— Андрей не сам застрелился, — медленно, едва ли не по буквам, произнес Олег. — Экспертиза установила: его застрелили, маскируя это убийство под самоубийство. Один держал его, на плечах обнаружены следы от пальцев, а другой поднес револьвер к голове. Андрей сопротивлялся, указательный палец правой руки сломан. Кто-то заметает следы. Глеб, ты должен сдаться властям.

— Чтобы вам было на кого повесить это дело, — крикнул Кольцов и бросил трубку.

«Вот тебе и новый оперативный ход, появились существенные нюансы. Во-первых, моя догадка подтвердилась, Акулов не сам свел счеты с жизнью, его приговорили. А во-вторых, если с этой проблемой знаком Донцов, значит, попал я под разработку ГУБОПа и мой телефон они наверняка засекли. А потому, если я не хочу дождаться в гости визита группы захвата, надо уносить ноги».

Он быстро оделся и, черкнув записку типа прости-прощай, вышел из квартиры. Во дворе было шумно, на спортивной площадке подростки играли в баскетбол, в песочнице ползали малыши, старушки судачили, сидя на скамейках. Оживленный вид радовал глаз, а главное, вселял в душу надежду на спокойное бегство. При таком скоплении народа милиция не будет устраивать засаду.

Быстро перейдя через двор, Глеб направился в сторону автомобильной стоянки.

«Конечно, с одной стороны, жалко, что потеряна такая спокойная «нора», но с другой стороны, есть свои плюсы, теперь не буду подвергаться каждую ночь сексуальным домогательствам эмансипированной особы».