Дом вечности (сборник рассказов)

ЖЕНЬКА-ЖЕНИХ

Она поверхностно относилась к их роману, считая его несущественным. Наверняка знала, что, разъехавшись по своим городам, они больше никогда не встретятся, поэтому всегда была с ним легка в общении, беззаботна, иногда шаловлива. Но перед фотографированием отчего-то все время шепотом говорила ему: «Рядом со мною не стой», — и он покорно отходил в сторону, втискивался между неприглядными мужиками, искоса продолжая поглядывать на нее, веселую и лучащуюся.

Порою это его выводило, тогда он наедине с нею донимал ее одним и тем же вопросом: «У тебя кто-то есть?» На что неизменно получал ответ:

— Какая тебе разница, просто я так хочу.

Она была упряма и любила главенствовать. Он и в этом уступал ей, теша себя несбыточной надеждой, что их банальный курортный роман перерастет в нечто более серьезное и глубокое. Но вот незаметно пролетели две недели пансионной жизни, и уже перед самым отъездом, среди сплошного, несмолкаемого гула вокзальной толпы он признался ей в своей любви, на что она лишь слегка улыбнулась и мягко, с благодарностью пожала его руку, сказав, что этим летом ей было как никогда замечательно.

— Я не хочу терять тебя, — сказал он. — Я хочу всегда быть рядом с тобой.

Но громкоговоритель заглушил его слова. А в следующее мгновение она подхватила свои дорожные сумки и поспешила на перрон. Он еле поспевал за ней. Она помахала ему из окна вагона, так же очаровательно улыбнувшись, как и всегда.

— Ты не забудешь меня! — крикнул он ей с платформы, не стесняясь окружающих. — Я всегда буду с тобой!

И так говорило все его лицо, пока, в конце концов, совсем не скрылось из виду.

Через десять минут она, казалось, забыла его навсегда.

— Знаешь, Саша, мне кажется, я напрасно уступила тебе, не дождавшись замужества.

Она была в отличном настроении.

— А я так не думаю. — Он тоже был в хорошем расположении духа. — Разве я мог жениться на девушке, не удостоверившись, хороша ли она в постели? — Он улыбнулся ей той обаятельной улыбкой, которая так пленила её в первый же вечер их знакомства.

— Фу, какой ты, однако, вульгарный, — наигранно насупила она свои тонкие брови, но всё равно теснее прижалась к нему.

— К тому же через неделю у нас свадьба, и я — человек, не меняющий своих решений. Хотя, я думаю, напрасно, наверное, я отпустил тебя одну на курорт.

— Это почему же?

— Как почему? В большинстве своем курортная жизнь расслабляет, появляются разного рода соблазны. Не зря же и анекдотов огромное множество о курортных интрижках или типа «жена возвращается с курорта…»

— Ну, так тебя занесет бог знает куда.

— Нет, а если честно? — Он пристально посмотрел на неё. — Если честно: разве тебе там никто не приглянулся?

— Да ты же сам видел фотографии: в нашей группе одни старики да скучные бабы.

— Но это же экскурсионные группы, а в санатории?

Она, всё еще не обижаясь, деланно надулась и укоризненно посмотрела на него в упор:

— Слушай, это как понимать: как сцену ревности или утреннюю разминку? Ты же сам настоял: поезжай, развейся перед свадьбой…

— Да я шучу, — мягко приобнял он ее за плечи и притянул обратно к себе.

Она не чувствовала за собой вины. Всё что было раньше осталось позади и никогда не тяготило её.

Они обедали, когда раздался звонок в дверь.

— Я открою, — сказал он. Вышел, открыл дверь. На пороге стоял молодой человек примерно одного с ним возраста в теплой демисезонной куртке и с цветами в руках. Александр недоуменно окинул его взглядом с головы до ног и спросил:

— Вам кого?

— Мне Наташу, — смущенно ответил тот. — Если можно.

Александр еще раз взглянул в его лицо уже с любопытством.

— Интересно, по какому вопросу?

Молодой человек немного замялся.

— Я, собственно, хотел только повидать её. А вы кто — брат?

— Я — «кто», я — «кто»? — Это начинало нравиться Александру. — Ну-ка заходи, жених. — Он был человек решительный. — Наташ, выйди-ка на минуту, тут к тебе какой-то ухажер явился.

— Что? — донеслось из кухни. Через секунду появилась сама Наталья и ахнула:

— О, Боже!

Она прижалась к стене, почувствовав, как одеревенели ноги.

— Та-ак… — мгновенно оценив ситуацию, протянул Александр. — Сдаётся мне, с вами всё ясно. Вы часом не отдыхали пару недель назад в Ялте, молодой человек?

Тот ничего не отрицал; даже прибавил, обращаясь к Наталье, что без неё ему жизни нет.

— Браво, браво! — негромко захлопал в ладони Александр, восторгаясь смелостью (или наивностью) молодого человека. — Выходит, вы свататься приехали? А если я вам скажу, что Наталья, свет Андреевна, через неделю со мной венчается — как вам это понравится? — Он повернул в сторону Натальи голову и лукаво прищурился.

Наталья отреагировала сразу:

— Неужели ты думаешь, Саш, что у меня с ним что-то было? Да ты посмотри на него: у него это просто навязчивая идея.

— «Навязчивая идея?»- возмутился вдруг молодой человек. — Да я люблю вас, Наташа! Если это навязчивая идея, то… то… Я даже не знаю! — горячо закончил он и развел руками.

Тогда Александр повернулся к нему:

— Теперь, кажется, всё окончательно прояснилось. Вы слышали, что я вам сказал и что сказала вам моя невеста? Я верю своей будущей жене и ничуть не сомневаюсь в её словах, поэтому будьте так любезны оставить нас в покое. Поезжайте, пожалуйста, к себе домой и не пытайте нас больше.

Молодой человек, очевидно, был упорнее, чем казался, он продолжал настаивать на своём:

— Если так; если всё, что я здесь услышал — правда, почему тогда, Наташа, вы мне сразу не сказали, что обручены и в ближайшее время выходите замуж? Не хотели об этом говорить или не имели просто-напросто на то оснований? Наташа, неужели так всё и есть?

Александр возмутился. Ему всё это порядком надоело.

— Слушай, дорогой, тебе, как я понял, всё достаточно ясно объяснили, поэтому не выводи меня из терпения, уйди подобру-поздорову. — Александр отворил двери. Молодой человек с недоумением посмотрел на Наталью.

— Наташа, что же вы молчите? Скажите что-нибудь. Разве я напрасно проколесил сотню километров? Я же не могу без вас…

— Тебе всё сказали, Женя. Уезжай. — Холодно ответила ему Наталья.

— Но я не могу без тебя! — упрямо твердил он, сопротивляясь выталкивавшему его Александру. Только когда дверь квартиры перед ним захлопнулась, он, казалось, успокоился.

Александр вернулся в кухню, стал у окна. Наталья замерла на пороге.

— Вот, чёрт, какие тупорылые бывают, — хмыкнул Александр, не оборачиваясь. — А адрес свой ты ему дала?

— Я что, совсем дура? Наверное, у подруги узнал.

— А ей-то зачем? Переписываться с тобой, что ли?

— Может, и переписываться, — вдруг вспыхнула Наталья. — Мне что уже и переписываться ни с кем нельзя?

Александр иронично посмотрел на неё:

— Да ты же писать толком не можешь. В одном предложении — страница ошибок. Если бы не папаша твой, ты б вообще не то что института, техникума зачуханного не закончила!

Наталья не ударила лицом в грязь:

— А ты разве не из-за папаши моего на мне женишься? Разве связи его тебе уже не нужны?!

Александр понял, что сморозил глупость.

— Ладно, ладно, малышка, давай не будем ругаться, — сказал он примирительно. — Мы как-никак жених и невеста, и у нас, если ты помнишь, через неделю свадьба. Иди ко мне, я обниму тебя.

Она подошла, прижалась к нему спиной. Он обвил её руками, зарылся лицом в душистую копну волос.

— Он что, в самом деле так сильно влюблён в тебя? — В его интонации ещё бродила ирония.

— В меня разве нельзя влюбиться сильно? — отпарировала она его вопрос.

— Почему же, можно: ты видная девчонка, и фигурка у тебя ничего. Глядишь, и я в тебя влюблюсь. — Он рассмеялся, но уже не зло, добродушно.

Тут за окном раздался громкий крик Евгения:

— Наташа! Наташа! Я не могу без тебя!

Александр оторвался от Натальи, недовольно повернулся к окну.

— Ну, это уже чересчур. Он начинает мне действовать на нервы. Он что — больной?

— А то не больной. Я же ему ещё там говорила: оставь меня в покое, а он, сам видишь, аж сюда припёрся. Маньяк какой-то…

— Точно — маньяк. Стоит, наверное, проводить его на вокзал да посадить в поезд: сам, скорее всего, не уберется. Пойду позвоню.

Александр вышел. Наталья сквозь тюль поглядела во двор. Евгений стоял внизу, смотрел на ее окна и время от времени выкрикивал:

— Наташа! Наташа! Я не могу без тебя! — привлекая внимание не только соседей, но и прохожих.

Александр дозвонился быстро.

— Брательник, — сказал, — это я. Чем занимаешься? Бьешь баклуши? Хорошее занятие. Знаешь что: возьми кого-нибудь из своих и быстренько ко мне; вернее, к Настаське. Есть проблема. Только так, брательник: одна нога там, другая здесь — добро? Ну и лады. Жду.

Евгений снова поднялся наверх и застучал в дверь их квартиры.

— Наташа, Наташа, ну пусти меня, давай поговорим. Ты же не любишь его, не любишь, я же знаю, да и он — по нему же видно — не любит тебя. Наташа, давай уедем. Хочешь, уедем?

Александр открыл дверь.

— Слушай приятель, я тебе, вроде, популярно объяснил: езжай домой, Наталья тебя видеть не хочет.

В его голосе зазвучала угроза, но Евгений будто и не услышал её. Он произнес:

— Пусть скажет об этом сама Наташа.

— Она уже сказала.

— Она сказала под давлением.

Александр вспылил, вышел на площадку, прикрыв за собою дверь.

— А ты, приятель, как я посмотрю, настырный. Неприятностей захотел?

Евгений его не испугался.

— Я хочу поговорить с Наташей.

Александр схватил его за грудки:

— Может, ты всё-таки по-хорошему отвалишь?

— Я сюда приехал к Наташе. — Евгений стоял на своем.

Неожиданно сзади них раздалось:

— Сашок, у тебя проблемы?

Александр и Евгений разом обернулись на голос. Внизу на ступенях стояли два парня лет двадцати пяти. Один высокий, с орлиным изогнутым носом, чуть впереди. Оба были одеты в кожаные куртки и черные джинсы. Увидев их, Александр отпустил Евгения и сказал:

— А, Колёк, вы как раз вовремя: у меня уже зла на него не хватает. Посадите товарища в тачку, я скоро спущусь.

— Я никуда не пойду, — попытался воспротивиться Евгений, но Александр уже вошел в квартиру, захлопнул за собою дверь и не стал прислушиваться к возне на лестничной площадке.

Наталья с испугом выскочила в прихожую. Увидев, что Александр натягивает на себя куртку, она остановила его:

— Вы ему ничего не сделаете?

— Не волнуйся, малышка, ничего мы ему не сделаем, только купим обратный билет и посадим на поезд.

Наталье верилось с трудом.

— Вы хоть не бейте его, — тихо промолвила она тогда.

— Да нужен он нам — руки об него марать, — проронил с отвращением Александр и, поцеловав Наталью в щёку, вышел.

Она проводила взглядом их машину до угла.

— Куда вы меня везете? — был первый вопрос Евгения, когда машина тронулась.

— Не бойся, жених, мы только отправим тебя домой, — с кривой усмешкой сказал Александр.

— Я не хочу домой, я всё равно вернусь, я не оставлю Наташу.

— Ох ты, Колёк, смотри, какой он грозный чувак, — продолжал усмехаться Александр. — Совсем как маньяк.

— Да это вы маньяк, это вы Наташе жизни не даёте, душите её. Думаете, она мне ничего не рассказывала про вас и ваши отношения? Да она мне всё про вас рассказала.

Александр обернулся на заднее сиденье, где его приятелями с обеих сторон был зажат Евгений, хмуро посмотрел на него и глухо проронил:

— Колёк, заткни его.

Длинный, с орлиным носом, неожиданно резко выбросил локоть в лицо Евгения, и Евгений смолк. Александр довольно ухмыльнулся и небрежно бросил водителю:

— Давай, Паша, за город.

Минут через пятнадцать они вырулили на трассу и вскоре свернули в густой дубровник. Углубившись в лес, они остановились на одной из глухих полян, сплошь покрытой пестрой палой листвой и валежником, вытащили из машины Евгения. Двое держали, длинный бил. Бил профессионально и молча. Молчал и Евгений, лишь изредка кидал на своего обидчика колючий взгляд исподлобья, пока не потерял сознание. Тогда к нему подошел Александр, присел на корточки, несколько раз хлестнул его ладонью по лицу. Когда Евгений очнулся, Александр склонился к нему пониже и сказал:

— Ну что, жених, очухался?

— Где я? — словно ничего не помня, спросил Евгений.

— На станции Дубовая Роща, — язвительно захохотал Колёк. Но Александр не поддержал его смех. Он сурово глянул на Евгения и спросил:

— Так что ты мне хотел сказать про Наталью, жених?

— Наташу? — с трудом проговорил Евгений. — Хотел и скажу. Скажу, что ты недостоин её, что она тебя не любит; она даже не хочет тебя как женщина, ты просто противен ей и никакой радости не приносишь!

Кривая усмешка перекосила лицо Александра.

— Да ты еще глупее, чем я думал, пацан. Ты думаешь, ты мне открыл что-то новое? Ошарашил, безмозглый ублюдок? Чего ты вообще сюда припёрся? Большой и светлой любви захотелось?

— Я приехал за Наташей, — глотая слюну с кровью, выдавил из себя Евгений. — Я люблю её и буду с ней.

— Да она тебя совсем не знает. Кто ты такой? Откуда взялся?.. И что ты ей дашь? У тебя есть деньги… связи… способности это всё раздобыть?

— Всё есть, всё есть, и ей это нравится!

— Что нравится? Что? — Александру уже начал надоедать этот пустой разговор. Он кисло сморщился, поднялся, махнул своим товарищам, чтобы все садились в машину, потом снисходительно бросил Евгению:

— Ехал бы ты домой, парень, не портил бы ни себе, ни другим жизнь, — и собрался было уходить, как услышал то, что с трудом произнес Евгений:

— И всё-таки она не для тебя: она же меченая.

Последнее слово остановило Александра. Только он и ближайшие родственники Натальи знали, что на её правой ягодице было крупное — с абрикос — родимое пятно. Даже на пляже его увидеть было невозможно: Наталья тщательно скрывала его специально подобранными купальниками.

Произнесенное словно завело какой-то скрытый механизм внутри Александра, он быстро развернулся и непроизвольно выудил из кармана нож, который в следующее мгновение звучно щелкнул, выбрасывая острое лезвие.

— А вот это ты зря сказал, — проговорил Александр приглушённо, но довольно-таки различимо для Евгения, который с ужасом почувствовал приближение смерти. И всё-таки он успел сказать: — Я всё равно останусь с ней, — прежде чем Александр хладнокровно несколько раз проткнул ему живот.

Наталья на свадьбе в пышных облаках белоснежного шелка была прелестна. Александр — солиден и сдержанно весел, как и подобает современному бизнесмену, прочно ставшему на ноги. Приглашенных было человек триста — отец ее не хотел ударить в грязь лицом: всё-таки он в этом городе не последний человек. Всё аккуратно записывалось на видео и фотографировалось. Церемония в ЗАГСе, венчание в церкви, поездка на природу, роскошное ресторанное застолье.

Наталья ждать не могла дождаться фотографий. Нужно было часть их отдать родителям, часть подарить друзьям, несколько оставить себе.

Александр ни в чём ей не перечил:

— Сколько надо, столько Вадик и отпечатает. (Вадим, друг Александра, имел собственную фотостудию.)

Через неделю после свадьбы Александр заехал к нему.

— Ну, как дела, Вадим?

— Все отлично. Твои фотки готовы, можешь забирать.

Александр бегло взглянул на несколько снимков и, сунув их обратно в пачку, собрался было уходить, как Вадим остановил его:

— Да, только тут небольшая причуда.

Александр вопросительно посмотрел на него.

— Ты смотрел фотографии? Ничего не заметил?

— Нет. А что?

— Там, где вы вдвоем с Натальей стоите, на заднем плане еще чья-то физиономия прилепилась.

Александр озадаченно высыпал на столик все фотоснимки. Действительно, позади Натальи, слегка затуманено проявилось чьё-то лицо. Александр поднёс снимок ближе к свету и поразился: этим туманом оказалось лицо Евгения.

Александра бросило в холодный пот. Он перебрал все до единой фотографии, и на всех, где присутствовала Наталья, рядом неизменно пребывал расплывчато-туманный образ Евгения, как мистическое напоминание о его горячем желании «остаться с нею навсегда».