Домовой, которого любили...

“Отдам в хорошие руки!"

В один прекрасный день почти перед самым Новым годом (то ли в четверг, то ли в пятницу?) Иннокентий запрыгал перед Ангелиной Степановной и стал горячо убеждать ее:

— Надо позаботиться о котятах! Не вековать же им в подвале!

Ангелина Степановна выключила пылесос и присела на кресло.

— А как? — задумалась она.

— Их надо продать в хорошие руки!

— Да кому они нужны! — засмеялась она.

Действительно, котята уже совсем подросли. Они были очень веселые, красивые, даже не очень грязные, потому что кошка научила их следить за собой.

Но кому они нужны, эти котята из подвала. Породы в них не было. Обыкновенные дворовые кошки.

— Перед Новым Годом и перед Рождеством все люди подарки покупают! — уверял ее Иннокентий. — Я предвижу, что мы их устроим.

И Ангелина Степановна решилась, хотя совсем не верила в эту авантюру.

— Ладно, — сказала она. — Вот дети придут из школы, тогда и займемся.

Дашенька, Федя и Петя с восторгом приняли эту идею.

Тайком от отца (а то опять он об аллергии начнет беспокоиться!) подвальных котят притащили в ванную, вымыли, вытерли и просушили.

Каждому котенку повязали бантик. Кому из красной, кому из синей, желтой или зеленой ленточек. Благо у Дашеньки, как у каждой девочки, было много всяких.

Ангелина Степановна из кладовки достала лукошко, с которыми летом за грибами и ягодами ходили. Там и устроили котят.

Иннокентий с ними телепатическую беседу провел, и поэтому они были очень послушны и никуда не выпрыгивали и не бежали.

Федя предложил написать плакатики: “Отдам котят — в хорошие руки!”

Написали.

И все дружно пошли к станции метро.

— Там народу больше! — сказала умная Дашенька.

Подвальная кошка-мать сразу все поняла, грустно проводила их до угла дома, остановилась на ветру, поёжилась и, вздохнув, вернулась в теплый подвал. Утешением ей служило то, что у нее новые котята как-нибудь скоро появятся...

Иннокентий сочувствовал кошке-матери, но, в конце концов, дети всегда оставляют родительское гнездо.

Иннокентия устроили в лукошке рядом с белым котенком. Лукошко все равно было совсем легким, и Ангелина Степановна никакой тяжести не ощущала.

У входа в метро они выстроились рядком и развернули свои плакатики.

Дарьюшка попросила Иннокентия:

— А ты внуши людям, чтоб они у нас котят побыстрее разобрали. Ты же можешь?

— Я-то могу, да не стоит...

— Почему?

— Я внушу, он котенка возьмет. А потом внушение пройдет, и он подумает: ”Зачем я его взял? Не нужен он мне!” И выбросит котенка на улицу!

— Ой, правда! — перебила его Дарьюшка испуганно.

— Надо, чтоб человек сам, без внушения захотел приютить котенка! — закончил свою мысль Иннокентий.

Они уже довольно долго стояли перед входом. Люди пробегали мимо, торопливо ныряли в вестибюль.

Никто не замечал их плакатиков, а тем более не замечал котят в лукошке.

— Не там мы стоим, — сообразила вдруг Ангелина Степановна. — Надо стать там, где люди выходят из метро!

Дела на новом месте пошли гораздо лучше.

Да и Федя начал работать, как настоящий зазывала:

— Продаем котят! Лучший подарок на Новый Год! Лучший подарок на Рождество!

Петя еще громче Феди закричал:

— Смотрите, какие они хорошенькие! Смотрите, какие они умные!

Старушка какая-то подошла. С белыми волосами, в белом теплом платочке, в белом пальто — вся, словно из новогодней сказки.

Каждого котенка погладила, всех похвалила и долго не могла решить, какого взять.

— Посоветуй, душенька. Они все такие прелестные! — обратилась она к Даше.

— А вы для кого хотите? — спросила Дашенька.

— Для себя! Мне так одиноко, деточка! — и вздохнула.

— Тогда вот этого, беленького! Во-первых, он очень к вашим волосам подходит, а, во-вторых, он самый игривый!.. Вам весело с ним будет!

Старушка вынула котенка из лукошка, к щеке прижала. Голубая ленточка была точно того цвета, что и ее глаза, добрые и молодые.

— Сколько я вам должна?

Дашенька задумалась, на Ангелину Степановну взглянула.

— Мы вам дарим его, — сказала Ангелина Степановна.

Старушка не согласилась:

— Вы растили, вы кормили... Непременно надо хоть немножко взять. Да и потом — купленный котенок в дом счастье приносит, — она порылась в кошельке, вытащила пять рублей. — Возьмите, сладкого на Новый Год купите! — и исчезла с котенком в толпе.

Федя тут же начал фантазировать:

— А это непростая старушка была...

— Кто же? Почему? — спросили брат и сестра.

— Это Снегурочка была!

— Снегурочка — девочка! — возразил ему Петя.

— А из девочек тоже старушки получаются! Наша бабушка была когда-то девочкой, а теперь бабушкой стала! Только она еще молодая бабушка!..

Федя говорил убедительно, и спорить с ним никто не стал, даже Иннокентий. Тем более что им помешали.

Скрипнув тормозами, рядом с тротуаром остановилась красивая машина. Из нее выскочил молодой крепкий парень в кожаной куртке, кинулся к котятам и закричал:

— О! Вот что мне надо! Сколько? — спросил он, рассматривая по очереди котят.

И вдруг в лукошке увидел Иннокентия.

— Беру этого! — закричал он радостно.

— Не продается! — строго сказала Ангелина Степановна.

— Сейчас всё продается! Сто долларов!

— Не продается! — закричали одновременно ребятишки.

— Пятьсот долларов! — предложил он Ангелине Степановне, не обращая внимания на ребятишек.

— Нет! — твердо ответила она.

— Ну, хорошо! Тысячу долларов за вашего обезьяна! Хорошие ведь деньги! — распалялся он.

— Нет! — испуганно отодвигаясь от него, сказали дети и Ангелина Степановна одновременно.

Иннокентий почувствовал, что надо пустить в ход свои телепатические способности, иначе скандал будет.

И сосредоточился!

— Ладно, не продается, так и не продается! — остыл тут же парень, сразу потеряв интерес к Иннокентию. — А котята почём будут?

Иннокентий торопливо зашептал Ангелине Степановне:

— Просите больше! Просите больше! Тогда он котенка не выбросит!

— Сто рублей! — гордо заломила цену Ангелина Степановна.

Дети ошеломлено уставились на нее.

— Беру! Вот этого, совсем белого, а с черным хвостом! — засмеялся парень от такой чудной расцветки котенка. — И, пожалуй, еще одного взять, а? Какого же? — раздумывал он.

— Вот кошечка-трехцветочка! Она очень добрая! — предложила робко Дашенька.

— Давай! Только с лукошком?

— Пожалуйста! — любезно согласилась Ангелина Степановна.

— За лукошко я, само собой, добавлю! — сказал важно парень и вытащил деньги.

— А зачем вам котята? — робко спросила Дашенька.

— Одного матери подарю, другого — подружке! — засмеялся богатый покупатель, протянул деньги и как-то мигом оказался в машине, нажал на газ и умчался.

— Крутой парень! А, может, он бандит? Нет! Новый русский, наверное! — сказал Федя.

И опять начал фантазировать:

— У него сегодня дела очень хорошо шли, вот он и своих родных вспомнил!.. Сейчас он им по телефону из машины звонит, о подарке сообщает!

— А ты не верила, что мы их пристроим, — сказал Иннокентий.

— Я и сейчас еще не очень верю! — отозвалась, улыбнувшись, Ангелина Степановна.

— Только два осталось! — с надеждой сказал Петя.

Пошел снег. Крупные снежинки медленно опускались с неба на землю.

— Как в мультфильме! — зачарованно промолвила Дашенька, глядя на медленно падающие крупные снежинки.

— И как в стихотворении Бальмонта, что нам Учительница читала! — вспомнил Федя.

А на вечерней улице творились чудеса.

В центре круглой просторной площади зажглась, засверкала яркими шарами и гирляндами красавица-елка.

Под ней стоял румяный Дед Мороз и играл на гитаре.

Автомобили, делая круг по площади, приветствовали его гудками. И милиционер не делал им замечаний, что они тишину нарушают...

Дети немного замерзли — декабрь все-таки! — но упрямо не хотели уходить.

Федя еще выше поднял плакатик: “Отдам котят в хорошие руки!”

И тут из метро вышла необыкновенная женщина.

На голове у нее была то ли шляпа, то ли что-то вроде сверкающей короны. От висков вперед уходили две длинные серебряные проволочки, а, может, не проволочки, а серебряные лучи, и по ним туда-назад двигались крупные синие и красные сверкающие шары...

Странная женщина была в серебряном парчовом платье, поверх которого был накинут кружевной оренбургский платок... Казалось, она теми узорными снежинками укутана, что падали с неба...

Она не замечала никого вокруг, на ее красивом строгом лице не было и тени улыбки, она ступала так легко, что, казалось, ее парчовые туфли на высоченных шпильках не оставляют следов на снегу.

Она подошла к детям и обратилась к Феде:

— Федор! Мне нужен букет роз и хорошенький котенок! — сказала она повелительным тоном. — Сбегай и купи для меня букет, — протянула она деньги.

Федя почему-то не удивился, что она знает его имя, и послушно помчался к палатке за цветами.

Странная женщина в серебряном платье, в сверкающей короне и с движущимися туда-назад красными и синими сверкающими шарами спокойно наклонилась над лукошком, которое держала Дашенька.

На Иннокентия и на Ангелину Степановну она не обратила совершенно никакого внимания, будто их тут и не было.

Дашенька и Петя от ее волшебных и таинственных шаров глаз отвести не могли и ответить ничего не могли, когда странная женщина осведомилась:

— Как вы думаете, какого котенка мне взять?

Котята — оба с зелеными бантами! — вели себя тоже странно: они громко мурлыкали и лизали ей руки.

А пальцы у нее были длинные, тонкие, в серебряных перстнях с голубыми и синими камнями...

— Возьму-ка я обоих: уж очень они ласковые! — сказала, как пропела, странная женщина.

Она упрятала обоих котят под свой огромный кружевной платок, бросила Дашеньке в лукошко деньги.

А тут и Федя с большущим букетом белых роз подбежал.

Странная женщина наклонила голову в знак благодарности и ступила на край тротуара.

И тут же появилась... Детям показалось, что это самая настоящая карета появилась!

Странная женщина, не торопясь, поднялась в нее, дверца захлопнулась, и, кажется, это лакей вскочил на запятки, и серебряная карета помчалась... Куда?

— Бабушка, кто это? — закричали дети, когда снова голос обрели.

— Не имею представления! — честно ответила Ангелина Степановна.

Она долго смотрела вслед карете, пока выпавший снег снова дорогу не запушил, замел... Потом повернулась к детям и Иннокентию:

— Всё, ребята! Мы свою миссию закончили: котят пристроили, да еще и на подарки новогодние заработали.

Дети таким ее словам очень обрадовались. Ангелина Степановна сказала, что радость радостью, а поблагодарить надо всех, как следует.

— Спасибо котятам, спасибо белому снегу, спасибо матушке-Зиме и Деду-Морозу!.. — поклонилась Ангелина Степановна на три стороны.

Они тоже прокричали “спасибо” и весело отправились домой.

На площади под елкой краснощекий Дед Мороз весело играл на гитаре.

Тихо опускались на землю крупные снежинки.

— Бабушка! — закричал вдруг Федя. — А я знаю, кто это был!

— Кто? Кто? — всполошились Дарьюшка и Петя.

Даже Ангелина Степановна и Кеша на него с любопытством посмотрели.

— А что, разве Иннокентий Бубенчиков тоже не догадывается? — томил их любопытством Федя. — Эх, вы! Это же была Матушка — Зима!

И все согласились с ним без возражений. Только удивились, как это им самим раньше в голову не пришло.