Допустимый брак

Глава 60

На следующий день они запивали мидии шампанским под черным небом за стеклянной крышей модного ресторана. Андрей поднял тост:

— За тебя, Вероника! Ты единственная из нашей компании, кто занялся чем-то полезным!

Саша с Димой переглянулись.

— Мы со школы дружим, — довольно громко пояснила Элла, парни заметно расслабились.

«Да уж».

Вероника вспомнила, что отец отправил ее младшую сестренку к «трудолюбивым англичанам, чтобы не выросла тунеядкой, как старшая». Кстати, сработало. Кристи родилась на пять лет позже, а уже может похвастаться хорошим мужем, пухлым сынишкой и собственным бизнесом.

«Папин подарок».

Тут же одернула себя. Мало ли кому муж или отец бизнес дарили? Большинство разорялись через год-другой, а сестренкины кофейни исправно балуют клиентов капучино с десертами.

«Фисташковые эклеры у них обалденные!»

С большим трудом удалось вернуться в реальность. Андрей все еще говорил тост, желал процветания курсам, гениальных учеников и славы как у Тони Робинсона. За что и выпили первый бокал.

Потом слово взяла Элла, пожелала среди всей этой суеты с курсами не забыть выйти замуж.

«Кто о чем».

Выпили под всеобщий хохот. Саша громко пообещал напомнить, «если невестушка вдруг заработается». Выпили и за это. Вероника вдруг осознала, что давно не слышала от жениха упреков по поводу работы. Он интересовался, как идет проект, познакомился с девушкой из рекламного агентства, с педагогом-психологом, вместе с которой разрабатывалась учебная программа, — и все.

«Успокоился?»

Похоже, даже как-то обронил, что куда лучше разбираться в финансах, чем гонять по улицам и тусить ночи напролет. Вероника тогда обиделась.

«А ведь он прав».

Теперь у них одинаковый график: днем работают, а вечером отдыхают вместе. Если кому-то одному вдруг срочно надо кое-что доделать, другой, вместо того чтобы надувать губки, с криком «Мне тоже!» кидается к своему проекту. Взаимопонимание идеальное.

«То, что нужно для отношений».

Стоило подумать об отношениях, явилась очередная разлучница. Саша скинул запросы от пяти старых знакомых, которые вдруг вспомнили о нем и загорелись страстью. И десяток незнакомок с одинаковыми лицами написал в директ.

— Похожи на эскортниц, — прокомментировала Вероника, рассматривая профили девушек.

Все они худые, с большой грудью, любят фотографироваться в соблазнительных позах с подарками и букетами из сотни красных роз.

«А еще у них надутые губы».

Нет, Вероника не ханжа. У нее самой губки подкачаны, но то губки, а у тех губищи.

«Не меньше шприца в каждой».

— Ага, — небрежно кивнул он, — похожи.

И рассказал, что вспоминает отдых на Кубе, где на них с друзьями вешалась каждая вторая и у всех в глазах доллары.

— И как?

— Нормально. Рома привез нас в одно уютное агентство. Там нам сразу показали справки, что девочки чистые. Правда, — он усмехнулся, — знающие люди говорят, что надо брать экспресс-тест и не спускать с девушки глаз до отъезда.

— Повезло?

— Уф, да. Я сразу, как приехал, проверился, потом еще раз через полгода — чисто.

Вероника сама себе удивлялась: не могла поверить, что вот так запросто обсуждает с женихом такие вещи.

А потом явилась она. Не пришла, а именно явилась, весь ресторан на нее пялился. Вероника показалось, что к ним занесло Мальвину, которую придумал фанат японского эротического аниме, — ярко-голубые волосы, кукольное личико, белый кружевной корсет и довольно короткая пышная юбка, из-под которой выглядывали кружевные чулки.

«И как такую сюда пустили?»

«Нет, как она добралась досюда? Ее, наверное, автоматчики всю дорогу охраняли».

Кукла процокала до их столика и с криком «Саша, солнце!» повесилась ему на шею. Намеченная отцом любовная драма превратилась в фарс. Вероника хохотала, глядя, как жених отбивается от поцелуев, мягкое кресло с подлокотниками ограничивало пространство для маневров. К тому моменту, как ему удалось вскочить, все лицо стало розовым и блестящим.

— Полина! — рявкнул он, хватая ее за руки. — Ты что творишь?

— А что? — хлопнула она кукольными ресничками.

— Снова однокурсница? — без тени ревности поинтересовалась Вероника, сидя в соседнем кресле.

— Учились вместе пару лет. А потом ее вытурили.

— Я сама ушла. Финансы — это так скучно, — надув губки, пояснила Полина. — Я отправилась искать себя.

— Нашла? — с интересом спросила Вероника, поглядывая на голубые волосы.

Как выяснилось, нашла. Она шьет костюмы для косплеев, Хеллоуина и танцев живота. Дело интересное, но доход нестабильный.

— Деньги у папы просить не люблю. Он начинает выносить мозг — вспоминает институт и сколько заплатил за мое поступление.

Она вздохнула. Компания понимающе переглянулись, ситуация была знакома всем, кроме Оксаны и девушки-рекламщицы.

— Ну какой из меня экономист? — жалобно спросила она.

«Да уж».

— Налейте ей выпить, — попросила Вероника. — Добро пожаловать в клуб «Родительское горе».

— Чего так сразу? — встряла Элла. — Она еще может удачно выйти замуж.

— Не вариант, — хмыкнул Саша. — Наша Полли предпочитает девочек.

Компания расхохоталась.

— Боюсь представить, — сквозь приступы смеха сказала Вероника. — Кто придет соблазнять тебя в следующий раз.

— Да уж, — веселился Гоша. — Я слышал от одной старой шлюхи, что верные женам мужчины на самом деле геи.

— Чего?!

— Того самого, милый, — нежно прощебетала Лиза. — Увидишь сладкого мальчика — будь начеку.

Все расхохотались. Саша ушел, буркнул, что идет умываться. Официант принес еще один бокал, у него попросили еще устриц.

— Сколько тебе заплатили?

— Обещали десятку, но пока скинули две тысячи.

— Тоже неплохо, — заметила Элла, вертя в руке бокал. — Пара штук на дороге не валяется.

— Десятку заплатят. Никуда не денутся, — уверенно сказала Мальвина, поднимая бокал.

— Ты еще надеешься соблазнить моего жениха?

— Мне за другое платили.

— Да неужели?! И за что же?

— За испорченный праздник.

Повисла пауза. Оксана тихонечко встала и отошла.

— Ничего не понимаю, — сказала Вероника. — Я почти месяц живу с тем, что за Сашей бегает толпа девиц. И ты говоришь, что не хотела его соблазнить?

— Я вообще мужиков не хочу.

— Не понимаю тебя, — призналась Лиза, кинув страстный взгляд на Диму, ничуть не стесняясь Эллы. Мальвина пожала плечами, явно не собираясь никому ничего доказывать. Пришел официант с порцией устриц.

— Все логично, — вдруг подала голос рекламщица. — Кто сказал, что ЦА — это твой жених?

Вероника сначала удивилась, откуда она знает. Потом вспомнила, как по телефону жаловалась Лизе из ее кабинета. Рекламщица в этот момент сосредоточено работала за компьютером.

«Но наушников на ней не было».

Итак, о ситуации знают не только близкие люди. Вот-вот появятся новости в желтых пабликах, личную жизнь начнут обсуждать блогеры, на вечеринках станут прикалываться.

«Папа, милый папа».

До Вероники медленно доходило. Отец все же неплохо просчитал ее ревность и недоверие к миру. Была вероятность, что она взбесится, не выдержит публичных унижений и разорвет отношения.

— Я ему устрою…. Я ему такое устрою, — заикаясь от ярости, проговорила Ника. — Он вспомнит, почему мечтал выдать меня замуж…

Компания загалдела. Все наперебой возмущались, ахали, предлагали варианты устроить скандалы. Гоша с Андреем советовали устроить гонку чуть ли не вокруг Кремля, Лиза предлагала замутить откровенную фотосессию, Элла советовала изобразить наркоманию. Гоша хлопнул себя по лбу:

— И как я не додумался?

Все расхохотались. Во всеобщем галдеже никто не обратил внимания, как к столику вернулась Оксана. Немного погодя вернулся Саша, его лицо было влажно-красным. Блестки плохо смывались с кожи.

— Пойдем покурим, — предложила Марго.

Вероника, которая держала сигарету дважды за жизнь, кивнула:

— Начнем с курения!

Под всеобщий хохот они направились на открытую террасу, Саша мрачной тенью направился следом.

В этой части города огни сияли так ярко, что звезд практически не было видно. Вероника позировала с сигаретой в свете дизайнерских светильников, девушка из рекламы фотографировала.

— Твои друзья предложили неплохие идеи.

— Неплохие? — прищурился Саша.

— На четверку с минусом.

От растерянности Вероника выронила сигарету. Марго раздавила огонек ногой и закурила, выпуская облака дыма в темные небеса.

— Все, что они говорили, ты уже проделывала?

— Кроме наркотиков, — подтвердила она, глядя на останки сигареты.

— Не советую выбирать этот вариант. Ты же не хочешь оказаться в закрытой клинике без телефона?

Вероника затрясла головой. Девушка из рекламного агентства сделала глубокую затяжку и выпустила дым в черное небо, сизое облачко нехотя поплыло в темные небеса.

— Твои друзья озвучили родительские страхи первого уровня. Те страхи, о которых они говорят.

— А есть другие? — заинтересовался Саша.

— Есть такие, о которых боятся думать.

Вероника вспомнила Эллу. Почему она предложила изобразить наркозависимость, а не сумасшествие? Или попытку суицида?

«Потому что это табу».

Вещи настолько страшные, что о них стараются не думать. Она облизнула вмиг пересохшие губы.

— Изобрази любовь с той Мальвиной.

— Что?!

— Вряд ли это будет слишком дорого.

— Гомосексуализм тоже табу, — задумчиво проговорил Саша. — Полина — открытая лесбиянка. Может получиться.

— Получится, если сыграть как надо. Сегодня вы уедете втроем. Потом я пришлю сценарий.

Вероника переглянулась с женихом. Он явно был не против.

— Только серьезно. И в переписках, и в разговорах с друзьями.

— Среди моих друзей нет предателей! — взорвалась Вероника.

— Да ну? Откуда они узнали, где мы встречаемся?

Поводы для подозрения были. Они не объявляли о празднике, собрались узким кругом. Больше того, в последнее время действовал режим тишины — по телефону не обсуждали места встречи, чтобы домработницы не смогли подслушать.

«Но переписывались в Инстаграме».

— Твой дядя ФСБшник, — напомнила она жениху.

— Думаешь, он читает твою переписку?

— Соцсети взламывают.

— Знаю, — кивнул Саша, — Один такой умник просил у меня денег с аккаунта Ромы. Но предательство вероятнее.

— Почему? — спросила она, глядя в беззвездное небо.

— Потому что проще. Сама посуди, кто возьмет больше: хакер или, скажем, твоя Оксана из «Сквота»?

— Она не могла.

Вероника качала головой, вспоминая их разговор в баре «Сквот». Саша — мужчина, ему такое не понять. Да и не видел он ничего, кроме убогой комнатки со странной зверюшкой на стене.

«Но это была ее комната».

В которую Оксана привела незнакомого человека. Вспомнилась, как она учила ее рисовать, как откликнулась на ее сон, как они вместе рисовали ужастик про «Сквот», из которого не выбраться.

«Она не могла».

Но как она ни старалась, по краешку сознания кралась парочка подленьких мыслишек. У Оксаны был доступ к ее Инстаграму. Еще вспоминался новенький графический планшет.

«Она могла взять его в кредит».

— Не важно, прослушивают или подкупают, — махнула рукой рекламщица. — Главное — чтобы вы играли везде — в интернете, в разговорах, на выходах.

Они переглянулись и кивнули.

— Концепт я пришлю завтра. После обеда.

— А я все же выясню, откуда течет, — тихо сказал Саша.

Его лицо было таким, что Вероника сразу вспомнила кару маньяка с задней парты и похолодела.

— Если ты, — заикаясь, сказала она, — если твои… если хоть пальцем тронут Оксану…

— Нет, что ты, — рассмеялся он, обнимая Веронику за плечи. — Есть разные методы узнать правду. Пошли, ты вся замерзла.

Они вернулись как раз к тому моменту, когда официант принес еще одну бутылку шампанского. Разлили, Оксана поднялась, чтобы произвести тост. Она говорила, какая Вероника клевая и как с ней классно работать. Та слушала и улыбалась, а из головы не шел тот проклятый планшет. Как-то раз, еще в сквоте, Ника спросила:

— Почему ты рисуешь на бумаге?

И получила длинную лекцию о том, почему истинные художники рисуют сами, без электронных костылей.

«Так и сказала… костылей».

А потом вдруг купила себе графический планшет. С чего вдруг, а главное — на какие деньги?

Вечер пролетел незаметно, потом они втроем ехали к Саше домой. Мальвина к тому времени напилась вдрабадан, ее можно было везти хоть на Рублевку, хоть на Луну. Ей было все равно.