Дорога без тебя

Глава 1. Смолянов

Ненавидеть легче, чем любить. Каждый раз, когда ты думаешь о нем, сердце сжимается не от боли, а от лютой ярости. От желания крушить, ломать. Сделать что-то, чтобы причинит ему боль.

А может, ярость — это просто прикрытие для боли. Может быть, ненавидеть мы начинаем тогда, когда не можем уже справится с той бездной боли, что на нас обрушилась. Слишком часто, слишком много, чересчур глубоко. И тогда мы начинаем превращать боль в ярость. Потому что ярость — это уже энергия действия. А значит, мы наконец сможем не просто задыхаться от адского пекла чувств внутри, а освободить свою боль. Дать ей место, воплощение. Мы начинаем крушить, ломать, уничтожать все вокруг и нам становится легче. Действительно легче.

— Александра Дэвис?

Я подняла взгляд на девушку, которая сидела за столом и внимательно смотрела на меня.

— Да? — я вопросительно вскинула бровь.

— Проходите. Константин Аркадьевич вас ожидает.

Зайдя в кабинет, я посмотрела на мужчину, сидящего за столом. Его голова была склонена, он что-то усердно писал. Сзади огромные панорамные окна, большой, широкий стол, просторный кабинет. Здесь все указывало на статус и влияние, которыми обладал владелец. Даже стол выглядел слишком дорого и внушительно. Я невольно начала вертеть головой, оглядывая обстановку.

— Нравится? — я вздрогнула, услышав глубокий, низкий голос.

Посмотрела на мужчину, удивляюсь тому, как неожиданно прозвучал его голос. Я никогда не слышала такого тембра.

У него были черные, короткие волосы. Достаточно густые брови, из-за которых казалось, что он немного хмурится. Щетина и слишком пухлые для мужчины губы. Образ дополняла черная рубашка с закатанными рукавами.

Я подошла к столу и села в кресло напротив. Вытерла вспотевшие руки о штаны так, чтобы он не заметил. А Константин разглядывал меня. Внимательно и спокойно. Я молча смотрела на него в ответ, не в силах начать разговор, которого сама же так хотела и добавилась.

— Итааак, — протянул мужчина, пытаясь подтолкнуть меня к началу моей речи. — Зачем Давид тебя прислал?

Я вздрогнула.

— Не он меня прислал, а я его попросила организовать встречу.

— Это не меняет моего вопроса. Зачем?

Я глубоко вздохнула, набираясь смелости.

— Есть один человек… которого я сильно ненавижу. Он кое-что отобрал у меня. Важное. Самое важное. И я хочу ему отомстить.

— Это все, конечно, очень поэтично, но вопрос все тот же, — он поддался немного вперед. — Зачем ты здесь?

— Потому что ты можешь мне помочь.

Он усмехнулся, откинулся на кресло, ожидая продолжения.

— Этот кто-то — Тимур Старцев.

Я замолчала, разглядывая реакцию Смолянова.

— Предположим, — наконец, спокойно ответил он. — Причем тут я?

— Я знаю, что вы конкуренты. Даже враги, наверное. Неужели тебе не хочется ему насолить?

Он усмехнулся.

— Насолить? Милая, это какие-то детские забавы. Я таким не занимаюсь. Нет ни времени, ни желания.

Он вновь вернулся к бумагам, взял ручку и продолжил что-то писать, делая вид, что меня тут больше нет.

Я сжала руки в кулаки, врезаясь ногтями в кожу.

— Я кое-что для него значу. — По крайне мере, надеюсь на это. — Я хочу разрушить его жизнь. Разобрать по кирпичику и уничтожить все, что для него имеет значение.

Смолянов вновь посмотрел на меня.

— И для чего мне это? — с усмешкой спросил он.

— Наверное, потому что в глубине души ты хочешь того же.

Он усмехнулся еще шире.

— Ты глупая, обиженная девчонка. Он разбил тебе сердце, правда? И ты решила, что станешь Всадником Апокалипсиса? У тебя ничего не получится.

— Да, не получится, — согласилась я. — Без тебя ничего не получится.

Он несколько секунд внимательно смотрел на меня, а потом резко махнул рукой в сторону двери.

— Твое время закончилось. А твое предложение меня не заинтересовало.

Я закусила губу, стараясь не показывать своего разочарования. Мне нужен был сильный партнер в моем, обещающим быть нелегком, деле. Не менее влиятельный, чем сам Тимур.

Наконец, я медленно встала и пошла на выход. Я не знала, что еще сказать, чтобы убедить Константина. В конце концов, глупо было изначально надеяться, что из этого что-то получится.

Когда в тот вечер, в клубе, я увидела Тимура с девушкой, желание мести меня ослепило настолько, что я не могла думать ни о чем другом. Но я не знала, с чего начать. И как-то вечером я листала телеканалы и увидела его, Константина Смолянова, и вдруг вспомнила.

“— Выключи, — раздался резкий голос Тимура.

Я обернулась. Он стоял в дверях и смотрел на экран телевизора.

Я никак не отреагировала, и он быстрым шагом подошел, забрал пульт из моих рук и сам нажал кнопку выключения.

— Что случилось?

— Ничего. Но Смолянова я не желаю лишний раз ни видеть, ни слышать, — все также резко отозвался он.

— Смолянова? А кто он?

Тимур посмотрел на меня. Его глаза полыхали не злостью, а настоящей яростью.

— Тот, кто пытается отобрать у меня мой бизнес”.

Больше мы не обсуждали Смолянова. Да и не лезла я никогда в дела Тимура по бизнесу. Ни в какие дела не лезла, если быть честной. Он не хотел, я это чувствовала. Слишком закрытый, не любящий лишних и тем более личных вопросов.

И вот недавно, когда листала каналы и увидела на экране Смолянова, вспомнила. Вспомнила и решила, что этот человек именно тот, кто мне нужен. Ведь других врагов Тимура я и не знаю. А мне нужен кто-то. Сама я мало, что смыслю в бизнесе и мести и навряд ли смогу придумать какой-нибудь извращенный план. Поэтому мне нужен был кто-то, кто ненавидел бы Старцева, не меньше, а лучше больше, чем я. И я попросила Давида, того самого женатого парня Кэт, помочь и организовать встречу. Давид тоже был бизнесменом, и я справедливо предположила, что он знает, как выйти на связь со Смоляновым.

Я вышла из бизнес-центра, глубоко вдыхая холодный воздух. Был октябрь, и легкое пальто, которое я сегодня надела, уже не согревало.

Наверное, это был все-таки слишком глупый план. Действительно, зачем серьезному бизнесмену Константину Смолянову связываться с обиженной девчонкой вроде меня? Я понимала нежелание Смолянова ввязываться в странную, неоднозначную авантюру, но не понимала, что же тогда делать мне…