Другая история

Глава 14. Малфой.

Молли с нами не разговаривает. Практически совсем. Ну, даже если предположить, что мы с Гермионой действительно «ставили научный эксперимент», то это должно было, прежде всего, волновать мистера и миссис Грейнджер, а никак не семейство Уизли. Или я чего-то не знаю, и у Молли были на нас с Гермионой какие-то далеко идущие планы? Сегодня за завтраком была особенная суматоха, из-за нашего отъезда в школу, но хозяйка дома только молча поставила передо мной тарелку с едой, а все остальное время внимательно смотрела на нас. Все оставшиеся дни до конца каникул мы с Гермионой так и не смогли перекинуться ни единым словом. Рядом с девушкой постоянно находилась хозяйка дома. С другой стороны, я прекрасно понимаю Молли. Если бы моей матушке заявила нечто подобное девушка, которую она пригласила к себе погостить, и тем самым взяла обязательство перед ее родителями за сохранение ее здоровья, жизни и чести, то просто молчанием мы бы точно не отделались. Хотя, если бы я попал в такую ситуацию в своем времени, то был бы уже женатым парнем, и, самое главное, даже не возражал бы против такого исхода, так как сам виноват, а здесь мне даже в голову не пришло ничего подобного. Видимо, начинаю привыкать к этому миру. Да что уж говорить, если я в одном доме с девушкой наедине три дня и две ночи провел, а ее родители только посочувствовали бедняге, оказавшемуся на улице, то, возможно, эта выходка Гермионы останется без последствий.

* * *

Вчера же меня потащили в Косой переулок, когда туда отправилась семья, чтобы купить все полагающиеся для школы принадлежности. Что за странная привычка. Неужели нельзя было все это купить заранее?

Прежде, чем идти по магазинам, я залез в сундук и распаковал, наконец, книги, которые мне отобрал наставник. Я тогда не вмешивался в процесс покупок, полагая, что профессор Хогвартса знает, что именно будет преподаваться в этом учебном году. Судя по количеству различных книг, он знал, что преподают в Хогвартсе, но понятия не имел, что изучаю я сам, потому что учебников было как-то слишком много. Но ничего, приедем, разберемся, что к чему.

А вот поведение Уизли поставило меня в тупик. В книжном магазине Артур все же догадался спросить у меня, все ли я приобрел и, если нет, то он готов помочь. С этими словами он протянул мне стопку книг, которая была раза в два меньше, чем та, что уже находилась у меня в чемодане. Взглянув на корешки, я увидел, что отсутствуют учебники по таким предметам как руны и арифмантика, возможно что-то еще, но в такие подробности я не вдавался. Интересно, а откуда Артур знает, что я не буду изучать хотя бы эти два предмета? Покачав головой, я протянул стопку обратно.

— Спасибо, но я уже все купил. Я... — на мгновение я замялся, затем решительно произнес. — Я вместе с Гермионой все приобрел.

— А, с Гермионой, значит. Ну что же, хорошо, — Артур немного помолчал, затем сгрузив книги на какой-то столик и покосившись на жену, которая пыталась воспитывать близнецов, наклонился ко мне и прошептал: — Ты же читал газеты, про бегство Сириуса Блэка?

— Нет, не читал, — правда, не читал, об этом побеге я и так знал со слов наставника. Взглянув на Артура, я увидел, что тот пристально на меня смотрит. В который раз я почувствовал себя полным кретином. — Простите, мистер Уизли, а кто такой этот Сириус Блэк?

— Скажем так, это преступник, который в свое время поддерживал Сам-Знаешь-Кого, и он может обвинять тебя в гибели своего господина. Так что Альбус Дамблдор не зря переживал, когда получил известие о том, что ты с Гермионой покинул страну, — а, ну конечно, это же так просто для беглого преступника, которого ловит вся Британия: пробраться во Францию и там на меня напасть. — Его еще не схватили, так что, пожалуйста, будь осторожен.

Я кивнул и уже собирался ответить, как к нам подбежал Рон и затараторил:

— Пап, ты не забыл, что Коросте нужно лекарство купить?

— Нет, не забыл, сейчас купим книги и пойдем в аптеку.

— А что с твоей крысой? — вот крыса эта очень подозрительно выглядит. Я как-то не акцентировал на ней внимание, но еще в Хогвартсе меня поразило то, что она очень спокойно на меня отреагировала. Животные чувствуют такие вещи, что произошли со мной и с Гарри Поттером гораздо лучше людей, а крыса Рона даже ни разу не забеспокоилась. Странно все это. Или она действительно больна, или с ней что-то не так. Нужно, наверное, присмотреться к этому животному.

— Короста после Египта очень странно себя ведет, она стала нервной, беспокойной, я переживаю за нее. Все-таки, эта крыса уже старая, — я кивнул. Семейство Уизли мне чем-то импонирует, своей наивностью, что ли, еще бы они меньше чужих советов слушали, вообще нормальными людьми бы казались. — Кстати, Гарри, а где Букля? Я все ждал, что она прилетит, но что-то не прилетает.

— Она улетела еще в Хогвартсе и так и не вернулась, — я попытался сделать скорбное лицо, внезапно мне вспомнился Ахилес, мой скакун арабских кровей, как он пережил мою смерть? Глаза защипало, и я вынужден был снять очки, чтобы как следует проморгаться. Нет, с этими очками нужно что-то делать, пойду в школе к наставнику и попрошу зелье мне для восстановления зрения сварить, интересно, почему никто до этого еще не додумался?

— О, Гарри, мне так жаль, — рыжему действительно было жаль; может, если вдали от дома мы вместе с Гермионой за него возьмемся, то сможем сделать что-нибудь приличное? Нужно будет поговорить с ней на эту тему, все-таки Рон ее друг, как ни крути.

И тут я почувствовал чей-то взгляд, который буквально буравил мою спину. Обернувшись, я увидел стоящего неподалеку Драко Малфоя. Вот ведь порода, даже если бы мне не сказали, кто это, еще в Хогвартсе, я все равно бы понял. Эти белые волосы и серые глаза из поколения в поколение передаются, так же как и дурацкая привычка называть своих сыновей идиотскими именами. Мне внезапно стало грустно. Я вспомнил его далекого предка, Септимуса Малфоя, моего лучшего друга в той, другой жизни. Почему я не могу попробовать подружиться хотя бы с Драко? Чтобы совсем уж ностальгия не мучала каждый раз, когда я смотрю на слизеринский стол в Большом зале. Рон перехватил мой взгляд.

— А этому что здесь нужно? — прошипел рыжий, стискивая кулаки. Я же в это время задумчиво смотрел на Драко. Мое преимущество перед ним было, во-первых, в моем истинном возрасте, я был старше, чем он, поэтому мог оперировать такими вещами, которые ему в силу возраста были пока недоступны. А во-вторых, являясь лучшим другом его предка, я знал такие тайны о его семействе, что любая газета этого мира заплатила бы мне за эксклюзивное интервью (во, какие слова я выучил) такие деньги, что мой сейф показался бы легким кошельком, набитым сиклями. Но, естественно, я не буду этого делать, мне просто нужно привлечь его внимание и заткнуть возможные нападки сразу же, не дожидаясь начала конфронтации. И, прежде всего, мне нужно было заткнуть Рона.

— Наверное, Рон, Малфой здесь делает то же, что и ты — покупает учебники, — я старался сохранять спокойствие, но выпады Рона, меня бесили и мешали сосредоточиться.

— Ты что, его защищаешь? — сказано это было достаточно громко, чтобы Драко встрепенулся и, прищурившись, сделал шаг в нашу сторону.

— Рон, заткнись, — процедил я. — Стой здесь и, ради всего святого, не вмешивайся.

Оставив рыжего недоуменно хлопать глазами, я быстро подошел к Малфою, пока он сам не приблизился настолько, что наш разговор не могли услышать посторонние люди.

— Что, Поттер, выгуливаешь Уизли? Они хоть платят за себя сами, или ты их спонсируешь?

— Вот уж кому-кому, а тебе говорить о бедности грех, — я усмехнулся. Главное — не дать ему опомниться. Вспомнив все, что я уже успел изучить о неприязни к магглам и магглорожденным со стороны представителей современного факультета Слизерин, я, подойдя к нему вплотную, продолжил. — Скажи, а ваше родовое древо цельное? Хотя, о чем это я, конечно цельное, ведь у вас с незапамятных времен рождается только один сын, такое вот интересное заклятье словил один из твоих предков. А учитывая это, кем в вашей семье Септимус считается? Или тебе про такого твоего предка не рассказывали шепотом в виде страшной сказки на ночь? Нет? Так я тебя просвещу. Было время, когда род Малфоев совсем плох стал, благодаря еще одному твоему предку — заядлому игроку, алкоголику и экспериментатору, который доэкспериментировался до того, что все свои земли умудрился заразить чумой. К счастью для него, до встречи с супругой он не дожил, став жертвой своего же эксперимента. Интересно, как вы эту очень запоминающуюся историю сейчас преподносите? Наверное, что-то вроде этого: «Безжалостный и блистательный Николас Малфой расправился с крестьянами, собиравшимися его сжечь, обвинив при этом в колдовстве», так или примерно так, верно? Но вернемся к истории, ему, можно сказать, повезло, так как тогдашняя леди Малфой была женщиной решительной, и конец твоего предка мог бы стать не столь безболезненным, если бы супруга до него добралась. А что ты так побледнел, а, Драко? Слушай, что было дальше. Кое-как сведя концы с концами, леди Малфой решила во что бы то ни стало дожить до появления внуков, и, желательно, не в полной нищете. Она нашла семью, очень богатую, к слову, семью магглов, у которых была единственная дочь — Луиза. Она была ведьмой, слабенькой, правда, до уровня Хогвартса не дотягивала, но все же. Я не знаю, как леди Малфой это удалось и какие связи ей пришлось поднять, но Луизу в Хогвартс все-таки пригласили. Септимусу же был дан приказ — без невесты домой не возвращаться, и он этот приказ исполнил. Так кем вы считаете Септимуса? Предателем рода, женившегося не просто на магглорожденной девушке, а практически на сквибе, или жертвенным бараном, который пожертвовал собой ради восстановления благосостояния своего рода? Какая версия правильная? А знаешь ли ты, Драко, что Септимуса никто не заставлял жениться на Луизе. Он сделал это сам, причем добровольно, потому что, ах какая незадача, влюбился. Представляешь, и с Малфоями подобные казусы случаются.

— Откуда ты это узнал? — прошептал блондин, нервно вытирая ставший вдруг мокрым лоб.

— Я еще и другие не менее увлекательные истории знаю, хочешь, расскажу? — практически промурлыкал я. Откуда-откуда, от Септимуса и знаю. Но, естественно, тебе об этом знать не полагается.

— Что тебе нужно, Поттер?

— Ничего, хотя я сейчас был неискренним, нам нечего делить с тобой, Драко, у нас разный круг интересов. Но мне хотелось бы просто нормально общаться, без детских оскорблений и угроз. Причем это касается не только тебя и меня, но и всего нашего окружения. Ты подумай, Драко, я тебя не тороплю с ответом, — и я развернулся к нему спиной и пошел обратно к Рону.

— Что ты ему такого сказал? Малфой просто позеленел, я его никогда таким не видел, — Рон говорил возбужденно и размахивал руками.

— Ничего особенного, просто старую сказку рассказал, — я устало прислонился к полке с книгами. — Рон, я прошу тебя при мне не оскорблять больше Малфоя. Ты ничего не знаешь об этой семье, не тебе их судить.

— А ты знаешь? — в голосе Рона прозвучала неуверенность, это хорошо, значит нужно давить, пока он один и на него некому влиять.

— Я знаю. Я знаю, что Малфои прибыли сюда с Вильгельмом. Рон, пойми, они с самого начала вынуждены были буквально зубами выгрызать себе место под солнцем. С Великим ублюдком не прибыло ни одного старшего сына или чего-либо добившегося рыцаря. Они были завоеватели, понимаешь? Они привыкали веками отстаивать свои интересы, прибегая к насилию, иначе их род давным-давно просто вырезали бы. Не открывай рот, дай мне сказать! — последние слова я просто прорычал и Рон удивленно замолчал, уставившись на меня круглыми глазами. — Они далеко не ангелы, это точно, но история говорит, что они могут быть преданнейшими друзьями, опять же, исходя из своего опыта нормандских завоевателей. Им просто жизненно необходимы друзья, которым можно доверить свою спину. И Драко должен был впитать этот постулат с молоком матери.

— Ты хочешь стать другом Малфоя? А как же я? — Рон остановился, не дойдя нескольких шагов до своего галдящего семейства.

— Я хочу попробовать хотя бы нормально общаться. Это же глупость несусветная — вся эта межфакультетская вражда. И что мешает тебе сделать то же самое?

— Я... Я не могу, мне надо подумать, — Рон покачал головой и двинулся к матери.

— Подумай, Рон, подумай, — пробормотал я и направился вслед за рыжим.

* * *

Из раздумий меня вывел голос Молли, звучащий непривычно холодно.

— Дети, собирайтесь, машины пришли. Сейчас поедем на вокзал.