Двадцать (СИ)

Глава 11

Мне кажется, что я не видела Артема несколько лет, а не какие-то там недели. И я словно отвыкла от него, словно он стал вдруг ужасно далеким. Никогда не думала, что буду чувствовать такое по отношению к нему. Сидит за столиком в кафе. Грузный, с лишним весом. Волосы за эти годы поредели, лицо не первой свежести как будто эти дни он пил. Правда, как всегда, чисто выбрит. Коротковатые пальцы держат чашку с кофе. Автоматически думаю про то, что кофе ему нельзя. Потому что давление. Мысль проскальзывает и исчезает. Больше не доставляя беспокойства. Как раньше. На Артеме костюм, белая рубашка. Но он почему-то выглядит для меня каким-то постаревшим лет на десять. Как будто раньше я не замечала его живота, лишнего веса, мешков под глазами, морщин, седины в волосах. И сейчас вдруг так явно увидела. НЕ то, чтоб это как-то на меня повлияло, но я почему-то все это заметила и удивилась. Как будто раньше всего этого не было. Не было отчуждения, не было вот этого взгляда со стороны, не было чувства, что он мне совершенно чужой. И начало приходить непонимание, как я могла не замечать, что мы с ним давно не вместе. Что в нашей жизни все точно так же, как в этом кафе. Мы по разные стороны стола, каждый пришел из своего мира, каждый занят своими мыслями и у каждого своя жизнь. Как странно…я не видела его всего несколько недель, а мне кажется мы уже давно не вместе. Разведены и нет ничего общего, кроме Леры и то…даже Лера уже не наше общее, а отдельный человек, который строит свои собственные отношения и больше нас с Артемом не связывает в единое целое. Многое изменилось за эти дни. Я словно раскрыла глаза, как будто лишилась розовых очков, через которые смотрела на жизнь и думала, что она у меня самая правильная и счастливая. Идеальный муж, прекрасная дочь, красивая семья. А оказалось всего лишь картинка. Бутафория. За которой на самом деле пустота.

Артем приподнял голову от стола, от телефона и посмотрел на меня. Бровь удивленно приподнялась вверх. Наверное, и я для него изменилась, постарела. Вот и удивляется. Когда он вообще на меня последний раз вот так вот смотрел? Я бы сказала по-мужски.

Мое пальто забрал официант и он же отодвинул, а потом придвинул стул. Мой муж, почти бывший, даже не встал с места.

- Привет, - сказала я, но в ответ получила лишь кивок головы. А ведь он всегда так здоровался со мной. Не было поцелуев, объятий, радостной улыбки. Кивнет и все и дальше либо в сотовый смотрит, либо куда-то в сторону. Как будто меня нет. Но не в этот раз. Сейчас Артем смотрел прямо на меня. Он даже осматривал можно сказать. С ног до головы. Всю целиком. Изучал. С презрительным выражением лица и поджатыми губами. И я не знала, что именно его так не устраивает в моей внешности.

- Вырядилась. Ты что в салонах красоты все это время проводила? Пластику сделала?

Теперь удивилась я, потому что вопросы были скорее какими-то упреками, даже наездами. Он злился. Раздражался. И это непонимание в его взгляде. Его бесит то, что он видит. Артем всегда любил все знать, то, что ему конечно было интересно. И только сейчас я начала понимать, что уже давно в круг этих интересов не входила. Скорее была чем-то само собой разумеющимся. Надоевшим, старым, ненужным. От меня избавились без всякого сожаления…но, вдруг, увидев свою вещь снова, почему-то разозлились, что она больше ему не принадлежит.

- Какую пластику, ты о чем? – усмехнулась, - Даже если бы хотела, то мне бы денег не хватило. У меня теперь все карты заблокированы.

- Можно подумать никакой суммы не отложила за столько лет. Не делай из меня идиота, Лена.

- Я не думала о том, чтобы откладывать. Я считала, что моя жизнь более чем стабильна и полагалась на то, что этим занимаешься ты. А еще… пластика так быстро не заживает.

- Уколы красоты или как оно там называется? Ботокс, силикон, гилоуронка, что вы там колете себе в лицо, в губы. Я не знаю. Но что-то ты с собой явно сделала. Денег у нее нет. Тогда на какие шиши ты купила это платье? Я его раньше не видел! Брендовое, дорогое. Ты в нем как молодая девка.

Наверное, это можно было бы счесть комплиментом, если бы не прозвучало настолько обидно. Будто на самом деле я старая и всего лишь моложусь, скрывая какой-то там заоблачный возраст. И мне не подходит эта вещь. Выглядит на мне вычурно. Но платье ничем не выделялось. Разрезы скромные до колен, вырез декольте приличный почти не видно ложбинку груди. Узковатое, по фигуре, но не обтягивает. Ничего неприличного в этом платье нет. Все мои вещи в таком стиле.

- Артем…это платье мы покупали вместе на показе. Я тогда ездила с тобой в твою командировку, потому что жены твоих партнеров тоже собрались на этом показе. Год назад.

- Не помню!

- Так ты и не смотрел. Ты был занят и на показ со мной не пошел. Правда я потом надевала это платье на твой День Рождения спустя пару месяцев…но видимо ты его не заметил.

- Странно. У меня прекрасная память и это вычурное синие платье с разрезами и декольте я бы точно запомнил. Ты врешь. Тебе его, наверное, твой любовник купил.

- У меня нет любовника, Артем.

Зло усмехнулся и отставил чашку. Так вот что его беспокоило. Вот зачем он меня позвал. Не мог успокоиться после того разговора, когда влез Женька. Хотел точно узнать есть ли у меня кто-то.

- А тот упырь, который хамил мне, когда ты разговаривала со мной?

- Артем, это был сын Иры. Он младше меня на двадцать лет, и он просто влез в наш разговор. Мы не любовники.

- Тогда почему ты оправдываешься? Почему, когда говоришь о нем твои глаза блестят? Я умею читать по лицам людей. И все вижу. Посмотри на себя. Щеки румяные, волосы покрасила, распустила. Значит молодчик трахает тебя. Не успела с нашей постели вылезти…

- Что за бред! Что ты такое говоришь, Артем!

- Шлюха ты, Лена….Странно никогда не замечал за тобой блядовитости. Даже в какое-то время и следить перестал. Такая вся правильная, домашняя, верная. А только из дому вышла сразу ебаря себе нашла.

Вся краска прилила к лицу, казалось, мои щеки не просто зарделись, а пылают как от пощечин. Да как он смеет меня оскорблять? Сам изменял мне с этой дрянью, сам привел ее к нам в дом, а меня в чем-то подозревает.

- Не смей оскорблять меня. Я никогда не давала повода!

- Зато теперь дала. Как быстро вы сошлись? Или ты ставила мне рога еще до того, как …

- До того, как ты начал мне изменять со Светочкой?

- Да…до того, как я почувствовал твое предательство и не утешился. Мужчины все чувствуют!

- Вот твои документы. Я их подписала.

Швырнула бумаги на стол и резко встала.

- Ты за этим меня позвал? Вот они. Забирай. А мне пора!

Развернулась и пошла к выходу из кафе.

- Стоять! Я тебя не отпускал!

Он явно вскочил из-за стола и теперь бежал за мной.

- Мы не договорили!

- Я отдала тебе локументы и нам больше не о чем говорить.

Он догнал меня на улице и схватил за локоть.

- Торопишься своему ебарю? Я еще ни на какой развод не соглашался! Принесла она документы!

- Ты сам просил подписать! Разводу быть! Все!

- Это я буду решать! Поняла?

Орет, весь покраснел, глаза выпучились. Никогда не замечала, как мерзко он выглядит, когда злится и орет.

- Так ты уже решил!

- Кто тебя трахает отвечай? – заорал и начал давить меня к одной из машин, - Говори, тварь такая, кого ты себе нашла! А, шлюха? Говори!

- Ты что несешь, Артем?

- Гадина! Изменяла мне? Кто он? Я тебя урою! – замахнулся, растопырив пальцы, как будто вот-вот схватит меня пятерней за лицо и в этот момент его кто-то сбил с ног.

Услышала звук удара, потом еще один. Крик и стон своего мужа. Увидела каак Женька вцепился в него, придавил к стенке.

- Еще раз замахнешься на не, я тебе руки выломаю!

- Щенок! Ты кто такой?

- Ебарь ее!

- Сопливый урод!

И кулак Женьки врезается в лицо Артема с хрустом, так что кровь брызгает в разные стороны, и я с воплем бросаюсь к ним.

- Нет! Вы что с ума сошли? Прекратите немедленно!

- Ленаааа! Полицию зови… Лена!

Орет Артем, выпучив глаза, размазывая кровь по лицу и отступая от Женьки.

- Уходи! Слыштишь? Немеддленно убирайся! – ору я, толкая парня в грудь.

- Он хотел ударить тебя!

- Уходи и не лезь! Это не твое дело!

- Слышь ты, урод! – кричит через меня Артему, который маячит за моей спиной и я вижу его в витрине кафе, он держится за лицо и отступает назад. – Еще раз ее тронешь до смерти изобью!

- Ленааа…, - хрипит Артем, заваливаясь на асфальт.

- Уходи! Уходиииии! – ору я и бросаюсь к мужу.

- Что такое, Артем? Сердце?

Кивает… тянется в карман, наверное за лекарством и я расстегиваю на нем рубашку, сама достаю таблетки, другой рукой вызывая скорую.

***

Сидит дома, руки дрожат. Сука! Как увидел ее там возле него в глазах потемнело. В этом платье охрененном. Она в нем как королева. Все изгибы видно, все выпуклости. Курил и смотрел как она к мужу своему за столик идет и как он на нее смотрит. Представил, что они трахаются и все тело заледенело, как судорогой свело. Убил бы на хер. Обоих. ЕЕ за то, что пришла к своему козлу, а его за то, что право имеет так на нее смотреть. И трахать имеет право. А он нет. Он вообще никто и звать его никак. Плевать на него хотела Алена.

Разговаривают. Явно какую-то дрянь говорит, потому что лицо Лены бледнеет, потом краснеет. Вот она вскакивает, чтоб уйти, а он за ней. Боров здоровый, плечистый, но роста невысокого. Выскочил и за руку схватил. Скулы Дикого сжались и пальцы в кулаки так что костяшки побелели. А когда тот замахнулся перед глазами пелена и он больше ничего не видел. Бил и содрогался от удовольствия, когда хрустело под руками.

С ним осталась…В больничку теперь поедет. Будет сопли и кровь подтирать. Наверное, быстро помирятся. Ему бы с ней поговорить…Только зачем? И о чем? Права она была – не о чем им. Чужие. Курит прямо в доме и руки трясутся. Не потому, что морду бил тому ублюдку. Он бы еще раз набил и все кости пересчитал, а потому что она там. С ним. Потому что он как дурак из-за нее голову потерял. Никогда раньше так с ума не сходил, а тут просто колошматит всего. Ревность адская, страсть запредельная. Никогда ничего подобного в жизни не испытывал. Чтоб вот так всего корежило, чтоб член стоял не часами, а сутками. Даже после мастурбации вздергивался только от мысли о ней. Ни одна другая телка не вставляет, никого не хочется. Только эту. До одури, до ломоты в костях.

В двери повернулся ключ, и Женя вскочил с кресла, увидел, как вошла в дом. Волосы распущены, чуть влажные от дождя. И лицо ее красивое, такое аристократичное, точеное. Смотреть больно, потому что нравится все. Каждый изгиб, черточка, родинка. Ресницы нравятся, брови, улыбка ее. Все нравится. Владеть всем этим хочется. Своим называть. Не делить ни с кем.

- Нянчится не осталась?

Рыкнул и сильно сигаретой затянулся, аж легкие заболели. Стоит в пальто своем и в платье этом с вырезом так что ложбинку между грудями видно и у Дикого скулы сводит от адской похоти. Ее грудь как личный фетиш. Эрекция от одного взгляда каменная, так что яйца рвет. Мошонку сводит.

- Пожалела козла своего? Приласкала?

- Приласкала! – ответила с вызовом и у него искры из глаз посыпались. Сделал к ней два шага, схватил за шкирку и впечатал в стену со всей дури. Думал она начнет дергаться, но нет. Глазами на него огромными смотрит и его током прошибает от этого взгляда. Набросился на ее рот как голодный зверь. Впился губами, зубами, проталкивая язык прямо в горло, приподнимая Лену и вжимая в стену всем своим телом. Сдавил обеими руками, ломая любое сопротивление. Осатанел от дикой страсти, от сумасшедшего, неуправляемого возбуждения. Обхватил ладонью грудь и хрипло застонал от ощущения ее упругости и полноты. Пиздец, как его всего трясет. Дернул корсаж платья вниз, обнажая до боли желанную плоть. Сдернул лифчик и затрясся, увидев ее соски. Напряженные, большие, выпирающие вперед. Гортанно застонал и сдавил грудь сильнее, смял сильнее впиваясь в ее губы и чувствуя, как она отвечает, как сплетается с ним языком, как подается вперед всем телом, буквально отдавая грудь в его руки. БЛяяядь, как же сносит все планки. Особенно когда она стонет ему в губы и выгибается навстречу. Выпячивает это охуенно большую, тяжелую грудь в которую он снова впивается обеими руками, сдавливая соски, теребя их большими пальцами и охреневая от ее стонов. Задрал подол платья вверх, нащупывая трусики и яростно сдергивая их с громким треском. Схватил за длинные роскошные волосы и к себе дернул, запрокидывая ее голову назад, впиваясь ладонью в затылок.

- Трахну тебя сейчас, Алена…трахну. Трезвую. Понимаешь?

Кивнула и потянулась к его губам своими искусанными губами, но он удержал, осматривая диким взглядом голую грудь, длинную выгнутую шею. Тяжело дышит и молчит, а у него уже нет терпения. И пути назад тоже нет. Чтоб она не сказала уже не отпустит и не отступится.

- Даже если ты скажешь нет… я тебя трахну, поняла?

Глотает воздух и продолжает смотреть, а он рукой ей между проник и сдавил промежность, а потом сразу двумя пальцами внутрь, так что она рот открыла и вскрикнула, закатывая глаза. И он сам зарычал, ощущая кожей ее влагу и жар внутри. Ощущая, как обхватила его пальцы как перчатка.

- Нет…, - выдыхает хрипло.

- Даааа…там мокрое, голодное, жадное да…

Закрывает тяжёлые веки и стонет. А ему жизненно необходимо ее «да». Чтобы сказала, чтобы попросила, чтобы заорала это гребаное «да».

- Бляяядь, - стенки ее влагалища сдавили пальцы судорогой и у него темнеет перед глазами. Когда войдет в нее членом его тут же разорвет на хер. Он обкончается едва теранется головкой об ее горячую влагу. – скажи да, Алена!

Сильными глубокими толчками пальцев в нее, сам уже стонет и не может сдержаться, глядя как искажается ее лицо, как открывается снова рот в гортанном стоне. Как торчат возбужденные соски, и она подается всем телом навстречу его руке, буквально насаживаясь на его пальцы.

- Дааа…, - шепчет пересохшими губами, - дааа.

Голова мечется из стороны в сторону, она тянется к его губам. А его разрывает триумфом, разрывает от понимания, что его хотят. Что ее трясет так же как и его.

- Трахнуть тебя? Отодрать тебя, Алена? Да? Хочешь этого? Хочешь вместо пальцев мой член?

- Дааа, - он продолжает держать ее за волосы и сильно долбиться пальцами в ее тело, пьяный, обезумевший от ее возбуждения и от собственной похоти. Еще секунда и он вдерется в ее рот. Вот они почти соприкоснулись. Языком к ее языку, толкаясь и сплетаясь, вылизывая небо…но позже, когда скажет все, что он хочет услыхать.

- Хочешь меня?

- Хочу…тебя…Хочу…хочу…Женя…я безумно хочу тебя!

Выдергивает из нее пальцы, сходя с ума от ее хриплого «хочу» от звука своего имени, от ее бьющегося под ним тела. Дернул вниз молнию на штанах, одной рукой хватая член, а другой подхватывая ее ногу под колено. Присаживаясь и бешеным длинным толчком врезаясь в ее тело, приподнимая их обоих и чувствуя, как она вцепилась в его плечи и взвыла.

Оба заорали и выгнулись, вжимаясь в друг друга. Ее влагалище стиснуло его член, и он дернулся, замирая, чтобы не спустить прямо сейчас, чтобы не кончить позорно как пацан. Секунда промедления и на адском ритме бешеными толчками в нее, приподнимая под колени, вдавливая в стену, впечатывая, вбивая. Она ищет его губы, она сама их терзает, стонет, ее большая грудь бьется о его лицо и он то целует ее в губы, то впивается голодным ртом в твердые, вытянутые соски, втягивая в себя, кусая и чувствуя как каждый его поцелуй заставляет ее лоно сдавить его плоть. Стиснул ее ягодицы и двигается все быстрее, яростнее, глубже. С дикими стонами, сплетающимися в один звук. Бьется под ним, стонет, выгибается, царапается, сжимает пальцами его волосы, сводя с ума еще сильнее, подхлестывая желание, обостряя и без того дикое возбуждение. Закричала, выгибаясь, запрокидывая голову и он ощутил, как сильно и ритмично сжимаются мышцы ее влагалища, под протяжный жалобный стон оргазма, проталкиваясь сильными толчками глубже, чувствуя, как утягивает его, как выжимает из него самый бешеный, самый фееричный и болезненно острый оргазм в его жизни. Зарычал, впиваясь в ее губы, выдыхая ей в горло громким вскриком, выстреливая внутри мощной струей и дергаясь всем телом от ослепительных судорог.