Двадцать (СИ)

Глава 14

- Ты ничего не хочешь мне сказать?

Анечка стояла напротив Жени. Она мяла в руках свою кофточку и выжидающе смотрела на парня. Это было еще ДО кошмара, который она увидела. Это было еще до того, как вообще все разрушилось и полетело к чертям. Тогда она еще наивно ждала предложения и считала, что Женя ее любит. Дура. Какая же она была несчастная дура, которая перед своим носом ничего не видела. Надо было увидеть…Это потом она вспоминала как они смотрели друг на друга, как вместе на балконе стояли. Ей и в голову не приходило, что он и эта старуха…что между ними что-то есть. В мыслях не было. Она же возраста его матери, она непривлекательная, толстая она…Глупости конечно. Елена очень привлекательная и Ане она понравилась. Даже зависть вызвали ее золотистые волосы густые и грудь большая. Одевается красиво, стильно, вещи брендовые. Пахнет чудесно. Есть отчего голову потерять. Но ей же больше сорока! А ему всего двадцать два!

- А что я должен сказать тебе?

- Я думала, что…что ты сделаешь мне предложение.

- Предложение чего?

Он усмехнулся и сунул в рот сигарету. А у нее, как всегда, от этой усмешки дрожь по телу пошла.

Вспомнила как они познакомились, как вообще все началось.

Аня хорошо училась. Ей не нравились разбитные мальчишки. Она обычно обходила их стороной. Мать учила ее и вдалбливала ей в голову, что она должна выгодно выйти замуж и ее муж должен быть умным и состоятельным.

И Аня выбрала. Точнее она влюбилась в него с первого взгляда. На какой-то вечеринке познакомились и он домой проводил. Потом приходить начал, приглашать то в ресторан, то гулять. На машине катал. Они с матерью в четырехэтажке жили в однушке. Мать на рынке целыми днями Аня учиться поступила.

ЕЕ очаровал Женя. Ей нравилось в нем все. Как он говорит. Его вкусы, его привычки, его жизненные принципы. И она знала, что Женя нравится девочкам. Многим. На районе он один из завидных женихов. И ей льстило, что из всех ее начал приглашать и звать везде, на нее внимание обратил. Девки ей завидовали, она видела в их глазах этот блеск разочарования и ревности.

- Ты, наверное, в центре живешь?

Спросила она тогда, зная, что он съехал от матери.

- Да, снимаю квартиру. Как-нибудь приглашу в гости.

И улыбается. Эта его улыбка сумасшедшая, от нее голова кружится. Они переспали почти сразу. На его квартире. Аня была девственницей, но решила, что именно Женя достоин стать первым. Мать говорила, что целку надо продать подороже и только самому лучшему. Женя особенный. Он работает у него какие-то дела вечно, о матери заботится. Всегда тепло о ней отзывается.

С мамой познакомила его позже. Спустя несколько месяцев. И очень боялась. Мать у Ани властная, жесткая. Всем жару даст. На рынке ее даже рэкет побаивался. У матери напрочь отсутствовало чувство такта. Она ляпала все что взбредет в ее голову. Училась на медработника, но так вышло, что ветер перемен занес на рынок.

- Мне тебя кормить и одевать надо было, а накалывая жопы и делая капельницы много не заработать. А до врача долго идти…Отец твой алкаш гребаный оставил меня одну сгорел от водки проклятой. Как еще квартиру не пропил гад. Не дай Бог найдешь мне такого я тебе голову откручу и ноги-руки повыдираю, а спички вставлю. Я рак по гороскопу ты знаешь я и сгноить могу.

Аня знала – правда может сгноить. Вот, например ее гноила ежедневно.

- Не ссы, Ань, нормально все будет. Пошли знакомиться.

И набросил ей на плечи свою куртку. И правда стало тепло и спокойно.

- Ты мать мою не знаешь. Она как что-то скажет. Мне самой стыдно… а чужим людям.

- Ну я ж не чужой уже. Разберусь.

И его уверенность в себе и Аню заражала. Она верила, что все будет хорошо.

Первую встречу трудно назвать идеальной. Хотя, Аня боялась, что будет хуже.

- И где ты работаешь, парень Ани? – с порога спросила Нина Михайловна.

- На работе.

Ответил ей Женька он всегда так отвечал, но мать не отстала.

- На какой такой работе.

- На ответственной. Деньги зарабатываю. Достаточно, чтоб со мной было не стыдно отпускать вашу дочь.

- Это я буду решать стыдно или нет. Машина есть?

- Мама!

- Есть. Две. Одна в гараже на ремонте на второй катаюсь, квартира в центре города.

Бровь приподняла. Явно заинтересовано.

- Я-то знаю кто ты такой и мать твою знаю. Особо раньше не отличалась благосостоятельностью.

- Ну тогда у нее не было такого кормильца.

- Ну что ж. Проходи кормилец. Кормить буду. Голубцами и картошкой. Ты в Бога веришь?

- Верю.

- Православный?

- Православный.

- Хорошо.

Потом Аня шипела на мать на кухне, а та строго посмотрела и сказала.

- Я о тебе забочусь и кому попало тебя не отдам…Нравится он мне. Держись за него. Воспитаешь себе отличного мужа. Зеленый еще. Лепить можно.

***

- Руки и сердца…

Аня опустила глаза, и вся кровь прилила к ее лицу.

- Нет. Предложения не будет. Да и вообще, хорошо, что разговор зашел. Все, Ань. Погуляли и хватит.

- Как это? – спросила, не веря своим ушам.

- Ну вот так. Все. Расходимся. У меня планы изменились. Работы сейчас много.

- Я не буду мешать работать. Слова не скажу. Пусть…пусть раз в месяц видится.

- Аня, будь разумной и без истерик. Мы расстаемся. Все. Я не помню, чтоб обещал жениться.

- Ты…ты недавно меня так матери представил, как невесту. Познакомил нас. Ты что так пошутил?

- Да. Захотел так назвать. Если бы я решил жениться, то ты бы об этом узнала.

Но истерика началась…Да такая что ее трясло всю. Просто слезы по щекам текли и зуб на зуб не попадал. Она же уже свадебное платье выбирала, она же кольцо присмотрела, чтоб у него попросить. Подружкам рассказала…И…пару дней назад узнала, что ребенка от него ждет.

Светка надоумила. Подружка лучшая.

- Чтоб быстрее женился залететь надо.

- А как? Он предохраняется всегда.

- Скажи, что таблетки пьешь, что можно. Они любят без резинки. Сразу запрыгнет.

- А потом?

- А потом разведешь руками. Принимала и забеременела. Такое тоже случается. Сто процентов никто никогда не дает.

Аня Светку послушалась и дня три назад аптечный тест показал две жирные красные полоски. Именно сегодня Аня рассказать собиралась.

- Как все? Я ж с тобой. Я же думала…Я же. Ты первый у меня был.

- Это причина жениться? Если бы знал, что есть цена подумал бы! Все. Не люблю истерики. Давай, пока.

- Я беременна.

В глаза смотрит. Долго. Не моргая. На лице ни одной эмоции. Но она знает он злится и не просто злится он в бешенстве.

- Ты же таблетки пьешь.

- Пью. Они дали сбой. Так бывает.

- Срок?

- Восемь недель.

- Аборт делай. Денег дам сколько нужно. Позвонишь скажешь. Все пока.

И ушел. Просто ушел. А она рыдала на улице. Никак домой пойти не могла. Как она матери скажет. Та ее изобьет, изничтожит, волосы выдерет.

Вот тогда она их и увидела. На улице стояла, его ждала… а они вместе приехали. Еще и в мыслях ничего не было. Она побежать хотела, при той женщине устроить скандал, заистерить. Чтоб все слышали. Даже пошла…а они дверь до конца не закрыли и набросились друг на друга. Целовались как бешеные. Как ненормальные. Ее даже затошнило, когда увидела. С ней никогда так не было. Стояла и смотрела как они одежду друг на друге раздирают… а потом шатаясь домой пошла.

Мать била жестко скрученным полотенцем по лицу, по рукам, по спине.

- Сука такая гулящая! Дрянь проклятая! Таки принесла в подоле! Таки опозорила мать! Я ж тебя удушу тварь такая!

- Мама! Он жениться хотел… я думала…

- Думала она! Почему бросил? Что не так сделала?

- Он…он с дрянью этой старой. С подружкой матери своей. Он с ней. Она же ему в матери… а он с ней!

Рыдает когда рассказывает, щеки от ударов горят.

- Ничего. Женится! Я ему устрою! С матерью говорить будем и про бабу его престарелую и про ребенка! Опозорим на весь район! Чтоб аборт делать не смела! Иначе он не женится!

Вы когда встречаться начали?

- Около полугода назад.

- Значит восемнадцать было уже…Скажешь раньше соблазнил…Нет, не прокатит шестнадцать возраст согласия. Ладно с матерью говорить будем. Пошла умылась и апельсины съешь. Витамины нам нужны.

- Мам, не женится он…я его знаю. Не заставим. Он эту…он на ней повернут. Я теперь вспоминаю как он на нее смотрел.

- А я сказала женится! Все! Пошла отсюда дура гавном набитая. Никогда не думала, что ты у меня тупица такая. Мужика профукала на пустом месте. За яйца держала и какой-то сорокалетней курве отдала.

Мать снова полотенцем огрела и вытолкала умываться, а сама в окно смотрит, сигарету закурила, водки себе налила. Женится. Она ему хорошо мозги промоет. Надо будет заставит. Ирина правильная, честная. Она на сына нажмет… а заодно пусть знает с кем спит ее Женечка. С курвой, которую она дома пригрела. Надо Настьке позвонить и кое-что узнать насчет Женьки. Кому он там недавно дорогу перешел. Если пацан думает, что так просто девочку кинет, то он ошибается.

***

Они готовились больше месяца. Изучали планировку дома, замки, делали ключи. К такому за пару дней не подготовиться. Притом прошло время с последнего раза. Немного навыки растерял. Надо все продумать, чтоб нигде не провалиться и не спалиться.

Прошли годы с тех пор, как он занимался этим в последний раз. Обещал себе, что не будет, мысленно и матери слово давал. Как говорится пока не попался, пока фартило надо бросить. И бросил на какое-то время. Даже стал бизнесом заниматься, свое что-то мутить. Деньги не те конечно, но все же. Легально.

Но сейчас злость брала, сейчас хотелось назло, какого-то адреналина, какой-то адской злости хотелось, ненависти, выплеснуть, выкинуть из себя ярость. Навертеть, натворить. Чтоб шкалило внутри, чтоб дух захватывало и руки тряслись, только не от того, что его бросили и променяли. А потому что на дело пошел.

Бухал эти дни по-черному. Пьет, курит, не ест почти ничего. Лишь бы о ней не думать. Как она там с козлом своим. Домой приехала, чемоданы разобрала. Жрать ему готовит, бульончики варит, чайки. Сидят у камина, обсуждают свое перемирие. Он же точно ее обратно примет…Женька видел, как муж на нее смотрел. Равнодушием там и не пахло, там даже похоть сверкала. Ревность, злость, но не равнодушие. Конечно. Такую женщину чуть не потерял. Любовница то такое. Временно.

Дикий водку глушил прямо из горла. Мерзко, паршиво, не закусывая. Чтоб хорошо пробрало, до костей. На машине ехал орал под музыку, вилял по дороге. Хотелось разбиться. Вляпаться куда-то в стену и чтоб всмятку. Чтоб быстро. Блядь, да как его так угораздило. Идиот. Из-за бабы убиваться. Надо забыть, выдрать ее из сердца, выковырять с мясом, выдавить как самый болючий гнойник.

Набрал Аню. Давно не набирал. А сейчас надо было. Хоть кого-то кому нужен услышать.

- Привет. Ну как ты? Да, помню, что расстались. Аборт сделала? Нет еще? Ну и дура!

Выключился. Жестко он с абортом. Сам понимал, что жестко. Только она сама виновата. Он же спрашивал, чем предохраняется. Ему не в падлу с резинкой. Сама сказала, что таблетки пьет и наврала сучка. Он здесь ни при чем. Был бы виноват взял бы на себя ответственность. Да он и сейчас брал. Денег ей дал. Достаточно чтоб в хорошую частную клинику пошла и с наркозом и как надо. Срок маленький. А она тянет. Дура. Ему же на хер все это не нужно. Ребенок. С ней. Будь это с Леной…Чтоб он Лене сказал. И понимает, что внутри дух захватило, если б Лена от него залетела он бы счастлив был. Придурок.

Набрал Витку Тимофееву. «Добрая» давалка. Всегда ждет с распростертыми ногами. Можно приезжать в любой момент. Главное денег прихватить, выпивку. Она даст.

- Да, красотка. Привет. Че делаешь? Даже так? Меня ждешь? Скоро приеду…жди. Что тебе взять? Шампанское?

Позвонил Робертино. Его так называли из-за голоса женоподобного с высокими нотами. Мог вместо телки куда угодно звонить. Вместе сейчас над домом работали. Тино опытный, худой, юркий. В любую дырку пролезет, любой сейф вскроет. Немного дерганый и нюхает кокс. Но идеальных не бывает. Они с Тино на нескольких объектах вместе работали. Комар носа не подточил. Взяли, поделили, ушли. Было правда немного стремно. Паникеристый он. Мог ствол выхватить, особенно если под кайфом, но в основном гладко все. Как надо.

- Ну что ты там? Готов? Ствол не брать. По-тихому будем, без оружия. Взяли, вынесли и каждый в свою сторону.

- Как договаривались? Я выношу то, что на меня смотрит.

- Телевизоры и холодильники не выносим.

- Че прикалываешься? На хуй мне телевизор. Я по золотишку, антиквариату. А ты сейчас куда намылился? Может ко мне? Нюхнем.

- Я не по дури. Ты ж знаешь. Витулю трахать еду, шампусик везу.

- Бля, давай вместе. Давно не трахался.

- Иди на хуй! Я с тобой тереться в одной дырке не буду.

- Давай в две. Я могу сзади.

- Да ну на хер. Хочешь потом приезжай.

- Твои объедки подбирать?

- Твое дело. Все, будь готов на завтра.

Отшвырнул сотовый и снова отпил водки из горла. Сцуко. Не берет его. Столько уже выпил, а не в одном глазу. Как нарочно. Тварь. Кинула его как лоха. Просто кинула. Пинком под зад, как мальчишку. Пусть валит. На хер ее. У своему уебку. Он ее как дуру на улицу, а она тряпка…А самого просто выкручивает от мысли, что она к мужу поехала. Скорей бы забыть о ней, скорей бы отпустило. Ничего, время займет, но попустит. Должно. Он справиться. Лена никогда не уйдет к нему. Где он, а где она. Холенная, ухоженная, аристократичная и он бандюга уличный, вор. В любой момент посадить могут. Рано или поздно все бы закончилось. Она бы узнала, чем он дышит, чем на жизнь зарабатывает и как от прокаженного б бежала.

Представил себе, как округляются ее глаза, как поджимаются губы. Как она медленно отходит назад. Не полюбит его никогда такая…они из разного мяса. Она высший сорт, а он так ошметки. Ему Анька годится или Витка. Вот они его поля ягоды. А не такая как Лена.

Дерганый из-за нее стал, жизнь кажется полным дерьмом. Ничего не радует. С матерью видится не хочется. Ничерта не хочется. А мечтать хотелось. Иногда лежит, глаза закроет и представляет как она у него дома. Как готовит для него. Как ходит в одних трусиках по кухне, как убирает или моется в его душе и спит с ним в одной постели. Блядь. Он бы за это душу продал сатане. Сдох бы за эту иллюзию счастья. Но этот возврат к мужу как серпом по яйцам…Утешать его будет, ухаживать, раны зализывать, потом ноги раздвинет. Он же муж ее как никак. И начнется у нее сказка, а не жизнь. Думал иногда…может наплевать на мужа ее. Пусть будет себе, а он с ней… а самого тошнить начинало. Не сможет делить ее. Порешит. Реально пырнет ножом от ревности дикой. Не может целовать ее после мужа, трахать после него. Потому что любит. Потому что она для него не просто так. Потому что адски любит эту сучку замужнюю. И страдает из-за нее запредельно, так что грудину выворачивает от боли. Ненавидит ее, трясет от презрения. Тряпка, сука, шалава! С ним трахалась и к мужу побежала. Тварь.

И он тоже лох конченый, размечтался, позволил себе превратиться в тряпку. Надо дом этот брать, бабло получить и валить отдыхать заграницу. Давно хотел. Может и хорошо, что Анька аборт не сделала. Может женится на ней. Семья будет. Анька его любит.

А эту забудет.