Двойное чудо для генерального

Глава 25

Я выскакиваю из ресторана, словно за мной гонятся черти. Заскакиваю в свой старый пикап и завожу мотор. Замечаю как за мной выходит Артур. Находит взглядом мой автомобиль, но я даже не думаю выходить.

Резко знаю назад, но автомобиль глохнет.

— Вот черт!

Здесь ручная коробка передачи, от которой я отвыкла.

Снова завожу машину, давлю на педаль и проношусь мимо Золотарева.

Я так зла. Все мужчины одинаковы!

Я решила, что Мирон — это знак судьбы, указывающий на то, что мне стоит забыть о прошлом, думать об Артуре и витать в облаках. Хороший, успешный и заботливый мужчина — вот кто мне нужен. Но я не учла одного: в свои стандарты следовало вписать еще «верный».

Мне сказал, что занят на работе, а сам на свидание с другой женщиной поперся.

Отвратительно!

И как после этого доверять мужчинам и строить отношения?

Неужели кроме Артура я в своей жизни больше никого не встречу?

За несколько минут долетаю до дома, жду когда откроются автоматические ворота подземного паркинга. Замечаю позади себя еще одну машину. Фары отсвечивают, трудно разглядеть, но почему-то уверена, что это Артур никак не оставит меня в покое.

Я так хотела, чтобы у моих детей был отец, а сейчас я вся в сомнениях. Страх разъедает меня изнутри. Вдруг ничего не получится? Предстоящие изменения пугают. У Артура есть деньги и власть, если он захочет, то отберёт у меня детей. Поэтому мне не нужно попытаться не злить его, сделать вид, что я готова идти на встречу. Но, господи боже мой, как это сложно!

После разговора с ним я запуталась еще больше.

Он говорит, что у него не было отношений с другой женщиной. Но я собственными глазами все видела… Как разобраться во всем этом хаосе? А хуже всего, что я четко понимаю, что таких эмоций как он, никто больше во мне не вызывает. И я до сих пор чувствию это. Рядом с ним теряюсь и робею. Рядом с ним хочу быть беззащитной девочкой, которую он убережет от всего на свете.

оворачиваю машину и заезжаю на своё место. Выключаю двигатель и несколько секунд просто сижу, пытаясь успокоить дыхание. Но мысли о том, что Артур здесь, не дают мне покоя. Я выхожу из машины и направляюсь к лифту. Слышу, как дверь машины за мной захлопывается, и понимаю, что это он.

— Маша, подожди! — его голос раздаётся в тишине парковки, и я замираю. Оборачиваюсь, не в силах больше убегать.

— Что тебе ещё нужно, Артур? — спрашиваю, стараясь держаться спокойно.

— Хотел спросить дома ли дети. Я купил им подарки. Могу я отдать их?

Я облизываю пересохшие губы.

Я не в праве запретить ему встречаться с детьми. Хотя хочется. Он им по факту никто.

— Они с моей мамой. Приходи через минут пятнадцать, когда она уйдет, — соглашаюсь и иду к лестничной площадке.

Сижу на кухне и не нахожу себе места. Мама только что ушла, и дети теперь одни в своей комнате. Артур скоро придёт, и я не знаю, как они отреагируют на его визит.

Вскоре раздаётся звонок в дверь. Я глубоко вздыхаю и иду открывать. На пороге стоит Артур с большими пакетами, из которых торчат коробки с конструкторами Лего.

— Привет, — говорит он, стараясь улыбнуться, словно мы не виделись сегодня.

— Привет, — отвечаю я, пропуская его в квартиру.

Артур ставит пакеты на пол и внимательно смотрит на меня.

— Где дети?

— В своей комнате, — отвечаю я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Пойду позову их.

Я открываю дверь в детскую и говорю:

— Олег, Алина, выходите, к вам пришли.

Дети выходят из комнаты, и их лица сразу становятся напряжёнными, когда они видят Артура. Они останавливаются на пороге, не зная, что делать.

— Привет, ребята, — начинает Артур, стараясь улыбнуться. — Я принёс вам подарки.

Но они не двигаются с места. Алина смотрит на него исподлобья, Олег прячет руки за спину.

— Мы не хотим никаких подарков от тебя, — произносит Алина, сжимая губы.

— Мама плакала из-за тебя, — добавляет Олег. — Ты её обидел.

Моё сердце сжимается. Я понимаю, что дети видели, как я плакала, и считают Артура виноватым. На самом деле это правда, но я не хочу втягивать детей в наши с Золотаревым разногласия.

— Пожалуйста, поверьте, я не хотел обидеть вашу маму. Я... — пытается объяснить Артур, но слова застревают у него в горле.

Он ставит пакеты на пол и делает шаг назад, показывая, что не собирается навязываться. Такого растерянного его я никогда не видела.

Но дети всё равно не двигаются.

— Вы знаете, что я ваш..., — говорит он, зная, что пока не может сказать больше. — Что я очень хочу, чтобы мы были друзьями.

— Ты не наш друг, — говорит Алина, скрестив руки на груди.

Олег кивает, подтверждая её слова.

— Я думал ты хороший, раз учил меня ездить на велосипеде. Но ты плохой.

Я чувствую, как внутри всё сжимается. Неужели Артур действительно потерял их доверие ещё до того, как успел его завоевать?

— Ладно, — вздыхает он. — Но если вы передумаете, подарки всё равно ваши.

— Дети, я плакала не из-за Артура, а из-за того, что не могу найти мастера, чтобы постелил нам новы ламинат, — быстро нахожу объяснение, но дети не верят. Сбегают в свою комнату, не попрощавшись, оставляя посреди коридора растерянного Артура.

Он поворачивается, чтобы уйти, но я останавливаю его.

— Подожди, — говорю я, стараясь говорить мягче.

— Они просто очень чувствительны и заботятся обо мне так, словно это их обязанность, а не наоборот, — говорю тихо. — Дай им время.

Артур кивает, его лицо выражает понимание и боль.

— Спасибо, что дала мне шанс, Маша, — произносит он, его голос дрожит от сдерживаемых эмоций.

Я киваю, чувствуя, как внутри всё сжимается.

— Постарайся не торопиться, Артур. И не злись. Они просто дети.

Он кивает, понимая, что я права. Но взгляд и поза все равно напряжены. Ему сложно сдерживать эмоции. Ведь его родные дети не захотели даже принять от него подарки.

Я должна радоваться. Так ему и надо! Неужели думал, что пропустит пять лет жизни детей, а потом появится на пороге с подарками и они бросятся к нему на шею?

Но не могу.

Тоже чувствую грусть.

Ведь это так неправильно.

Все с самого начала в нашей жизни неправильно.

И мне бы очень хотелось во всем разобраться, хоть уже и поздно.

Утром я просыпаюсь с совсем другим настроением. В конце концов ничего плохого не случилось. Не случилось ведь? Кажется, нет.

Артур не угрожает забрать детей.

Не принуждает меня ни к чему.

Моя жизнь почти не изменилась. К тому же, разве не я первые несколько лет по ночам смотрела в потолок и мечтала о том, что Золотарев внезапно снова появится в моей жизни, узнает о детях, скажет что любит меня и мы заживем долго и счастливо?

Ладно, тогда я была безумно наивной и влюбленной в него дурочкой, которая никак не могла отпустить его и смириться с тем, что моя любовь не взаимна.

Но сейчас я более зрелая, и понимаю, что со своими желаниями стоит быть осторожней.

Я окидываю взглядом коридор, заполненный коробками и чемоданами.

Бежать от проблем — плохая идея.

Не знаю чем я думала. Незнакомый город, двое детей, родителей рядом нет. Что бы я делала, если бы они заболели? Положится вообще не на кого.

Дети еще спят, я готовлю завтрак. Мне нужно поехать на объект и проверить как продвигается установка мебели и оборудования. Из-за пожара в кондитерской пришлось все закупать заново. Из-за этого у меня не хватило денег на замену чертовых полов в квартире. Вздувшийся ламинат безумно раздражает.

Мне в голову приходит внезапная идея.

Я беру телефон и набираю Артура.

— Маша? Что-то случилось? — его голос звучит стревожено, но бодро.

— Случилось. Мне нужно уехать по делам, детей не с кем оставить, я сейчас приведу их к тебе.

— Ко мне? — спрашивает растерянно. — Но почему ко мне? — искренне удивляется.

— Разве не ты настаивал на участии в жизни детей? Ты должен радоваться, что я иду к тебе на встречу и позволяю видеться с ними в любое время.

— Но… мне нужно на работу.

— Мне тоже. Тогда как поступим?

Короткая пауза, после чего Артур спрашивает:

— А они разве в сад не ходят?

— Сад закрыли на карантин. Кто-то принес ветрянку.

— Ясно.

— Ты так настаивал на том, чтобы рассказать обо всем детям, а теперь даешь заднюю? Артур, если ты хочешь быть отцом выходного дня, так и скажи. Чтобы я понимала на что расчитывать, — строго произношу я, раздражаясь.

Как-то слишком уж быстро он дал заднюю. Вчера только рассказывал как сильно хочет провести с ними время.

— Маша, давай без этого, хорошо? — он вздыхает. — Я сейчас позвоню помощнику, чтобы освободил день. До скольки с ними нужно посидеть?

— До трех дня.

— Хорошо. Но… слушай, я не уверен, что сам справлюсь с ними. Я никогда не имел дела с маленькими детьми. Чем их кормить? Что с ними делать? — спрашивает растерянно.

— Они едят тоже самое, что обычные люди, Артур. Им по пять лет, не волнуйся, они сами придумают чем заняться. Ты главное глаз с них не спускай, — инструктирую его. — Я приведу их к тебе через минут двадцать. Они принесут свои игрушки, включишь им мультики. Спросишь что они хотят есть и закажешь доставку.

— Ты приведешь их ко мне? Может, я спущусь к тебе? — такое ощущение, что он начинает паниковать. Боится за свою квартиру?

— Да, Артур, я приведу их к тебе, — произношу с нажимом и отключаюсь.

Потом бужу детей, ставлю перед ними тарелки и сообщаю:

— Вы сегодня побудете с дядей Артуром, пока я уеду по работе.

Дети сразу же замирают, их глаза округляются.

— С дядей Артуром? Мы не хотим с ним. Можно с тобой? — спрашивает Олег с набитым ртом. Дочка кивает быстро-быстро, поддерживая брата.

— Нет, ребята, я не могу вас сегодня взять с собой. Вам же нравился дядя Артур, так в чем дело?

Они переглядываются, молчат.

Я использую последний козырь в рукаве:

— Я разрешаю вам сегодня вести себя как хотите, не нужно быть послушными и хорошо себя вести у него дома. Поняли?

У детей зажигается огонек в глазах. Кивают, заговорщицки переглядываясь. Я знаю, что они могут быть невыносимыми. Так пусть новоиспеченный папочка прочувствует что такое быть отцом двоих гиперактивных детей.