Он кинулся к двери, но я рванул задвижку и выскочил первым. Годы бега трусцой и занятия на тренажере в конце концов принесли пользу.
Дверь палаты 505W уже была распахнута.
Кэсси лежала на спине в своей кроватке и дышала через рот.
Сон после припадка.
Закутана до самой шеи. Трубки аппарата внутривенного вливания вились из-под одеяла.
Синди тоже спала — она лежала на животе, одна рука свисала с кровати.
Майло стоял около стойки аппарата. Зеленый хирургический костюм висел на нем, как мешок. Больничный пропуск был приколот к рубашке. «М. Б. Стерджис, доктор медицины». Лицо на фото было сердитым, похожим на медвежье.
Настоящее его лицо было лицом полицейского-стоика. Одной рукой он обхватывал кисть Чипа Джонса. Другой заламывал руку Чипа за спину. Тот вскрикнул от боли.
Майло не обратил на это внимания и зачитал мужчине его права.
Чип был одет в спортивный костюм цвета верблюжьей шерсти, коричневые замшевые кроссовки с кожаными косыми полосами. От захвата Майло его спина выгнулась, глаза расширились и сверкали — в них был ужас.
Именно этот страх вызвал у меня желание убить его.
Я подбежал к кровати и проверил счетчик аппарата. Запечатан суперклеем Крейзи. Это была идея Стефани.
Ничего из того, что находилось в колбе аппарата, не попадало в кровь Кэсси. Изобретательно, но не без риска. Несколькими секундами позже Чип почувствовал бы нагнетание давления в шприце. И понял бы все.
Майло уже надел на него наручники. Чип начал было плакать, но перестал.
Хененгард облизнул губы и сказал:
— Ты засыпался, младший.
Я не видел, когда он вошел.
Чип уставился на Хененгарда. Его рот все еще был открыт. Бородка дрожала. Он что-то уронил на пол. Белый цилиндр с тончайшей иглой. Цилиндр прокатился по ковру и остановился. Чип поднял ногу и пытался наступить на него.
Майло отдернул его. Хененгард натянул хирургическую перчатку и подобрал цилиндр.
Помахал им перед лицом Чипа.
Чип издал звук, похожий на хныканье, Хененгард ответил неприличным жестом.
Я подошел к Синди и потолкал ее. Она повернулась на другой бок, но не проснулась. Я потряс ее за плечи, но разбудить не смог. Затем потряс сильнее и позвал. Безрезультатно.
На полу, вблизи ее свисающей руки, стояла чашка с недопитым кофе.
— Какое снотворное ты ей дал? — спросил я Чипа.
Он не ответил. Я повторил вопрос, но он продолжал смотреть в пол.
Сегодня в его серьге был изумруд.
— Что ты ей дал? — добивался я ответа, набирая номер телефона.
Чип надулся.
Ответила оператор, я попросил соединить меня с реанимацией.
Чип наблюдал за всем происходящим широко открытыми глазами.
Хененгард опять двинулся к нему. Майло остановил охранника взглядом и сказал:
— Если она в опасности и ты не скажешь нам об этом, ты только усложнишь свое положение.
Чип прокашлялся, как будто готовясь к важному объявлению, но так ничего и не сказал.
Я направился к кровати Кэсси.
— Хорошо, — продолжал Майло. — Пошли в тюрьму. — Он подтолкнул Чипа вперед. — Предоставим возможность определить это лаборатории.
— Возможно, диазепам… валиум, — проговорил Чип. — Но я ей его не давал.
— Сколько? — спросил я.
— Она обычно принимает по сорок миллиграммов.
Майло посмотрел на Меня.
— Скорее всего, не смертельно, — ответил я на его взгляд. — Но для человека ее комплекции это тяжелая доза.
— Нет, — заявил Чип. — Она привыкла.
— Я в этом уверен, — согласился я, сплетая пальцы, чтобы удержать свои руки.
— Не будьте дураками, — сказал Чип. — Обыщите меня, и посмотрим, найдете ли вы хоть какие-нибудь лекарства.
— У тебя их нет, потому что ты все дал ей, — отозвался Хененгард.
Чип ухитрился рассмеяться, хотя глаза его были испуганными.
— Давайте, начинайте.
Хененгард прощупал его, вывернул карманы и нашел только кошелек и ключи.
Чип взглянул на него, тряхнул головой, отбрасывая волосы с глаз, и улыбнулся.
— Что тебе так смешно, младший?
— Вы делаете большую ошибку, — проговорил Чип. — Если бы я не был жертвой, мне бы было по-настоящему жаль вас.
Хененгард улыбнулся:
— В самом деле?
— Да, именно так.
— Младший считает, что все это очень забавно, джентльмены. — Хененгард резко повернулся к Чипу: — Что, мать твою, ты думаешь, здесь происходит? Ты считаешь, что один из папиных адвокатов сможет выручить тебя? Мы засняли тебя на видео, когда ты пытался убить собственного ребенка, — все, начиная с подготовки шприца до попытки ввести его. Хочешь узнать, где находится камера?
Чип продолжал улыбаться, но в его глазах появилась паника. Он заморгал, прищурился, обежал взглядом комнату. Внезапно он закрыл глаза и уронил голову на грудь, бормоча что-то невнятное.
— Что такое? — спросил Хененгард. — Что ты хочешь сказать?
— Обсуждение закончено.
Хененгард подошел ближе:
— Попытка убийства — это не просто какая-то паршивенькая одиннадцатая статья. Какой подонок сделал бы подобное по отношению к своему отпрыску?
Чип продолжал стоять с опущенной головой.
— Ну что ж, — подытожил Хененгард, — ты всегда можешь начать новый проект, на этот раз для тюремных адвокатов. Эти буйволы с максимальным сроком наверняка полюбят твою ученую задницу.
Чип не пошевелился. Его тело обмякло, и Майло приходилось делать усилия, чтобы поддержать его.
С кроватки донесся звук. Кэсси изменила позу. Чип посмотрел на нее. Она вновь шевельнулась, но не пробудилась.
Ужасающее выражение появилось на его лице — разочарование из-за неоконченной работы.
Такого количества ненависти хватило бы, чтобы разжечь войну.
Мы все заметили этот взгляд. Комната стала слишком тесной.
Хененгард покраснел и раздулся, как жаба.
— Желаю счастья в оставшейся жизни, дерьмо, — прошипел он и вышел из комнаты.
Когда дверь за ним закрылась, Чип издал сдавленный смешок, но тот прозвучал искусственно.
Майло толкнул его к выходу. Они скрылись из вида как раз перед появлением Стефани и группы неотложной помощи.