Глава 16

Выяснив обстоятельства похищения, комиссар полиции пришёл к выводу, что ребёнка похитили в надежде получить выкуп.

— Кто-то воспользовался тем, что сеньора Эдера нашла отца, и он оказался человеком весьма богатым.

— Об этом знали только самые близкие, — возразила Дальма.

— И, тем не менее, я не вижу другой причины, — сказал комиссар. — Ждём звонка с требованием о выкупе.

Дальма заставила Эдеру принять довольно большую дозу снотворного, а сама устроилась у телефона, боясь пропустить ожидаемый звонок.

— Синьора Эдера, наконец, уснула, — сказала Джудитта. — Вы бы тоже немного поспали, а я посижу у аппарата.

— Не стоит. Скоро уже приедут матушка Марта и Чинция. Отец Эдеры тоже сказал, что вылетает, но я не знаю, отпустят ли его. Он ведь болен, да ещё и передвигается в коляске.

— Боже мой, какое горе! — заплакала Джудитта. — Маленький Валерио тоже не совсем выздоровел. Врач велел давать ему лекарства. Это моя вина!..

— Джудитта, успокойся, не то я тоже волью в тебя снотворное, — пригрозила Дальма. — Звонок!..

Джудитта бросилась к телефону, а Дальма далее успела снять трубку, но это был звонок в дверь: Валерио нанял частный самолёт и прилетел в Милан раньше всех.

— Как Эдера? — спросил он с порога.

— Она в отчаянии, — ответила Дальма. — Но мы напоили её лекарствами и она недавно уснула.

— Звонок! Я слышала звонок! — Эдера, пошатываясь, вышла из соседней комнаты.

— Эдера! — воскликнул Валерио. — Дорогая!

— У меня его отняли… Отняли моего Валерио.

— Доченька, милая, я понимаю твою боль. Я с тобой, — Валерио протянул к ней руки. — Иди ко мне! Теперь тебе есть на кого опереться.

— Помоги мне! — Эдера опустилась на колени перед коляской и припала к его груди. — Помоги мне… Отец!..

— Доченька, крепись, — гладил её по волосам Валерио. — Перед тем, как вылететь сюда, я отдал необходимые распоряжения. Валерио уже ищут. Мы найдём его!

— Он такой маленький, — плакала Эдера. — Ему нужна мама. Хоть бы они с ним ничего плохого не сделали!

— Я готов отдать им все деньги, что у меня есть! Ты не волнуйся. Не думай о худшем… Знаешь, у тебя точно такие же волосы, как были у твоей мамы. Я об этом подумал, когда ещё впервые увидел тебя.

— Правда? — улыбнулась сквозь слёзы Эдера. — И мне тогда показалось, что ты посмотрел на меня как-то особенно.

— Доченька, — Валерио сделал паузу. — У меня есть для тебя известие. Нет, не бойся, это прекрасное известие, из Канады.

— Андреа! — воскликнула Эдера.

— Да, Андреа жив.

— Жив? — эхом повторила Эдера.

— Жив! Мы не хотели говорить тебе, пока не убедимся в этом, но теперь уже нет никаких сомнений.

— Я смогу его увидеть! Смогу поговорить с ним! Боже мой, что он скажет, когда узнает о Валерио!.. — Эдера заплакала навзрыд.

— Мы найдём маленького ещё до приезда Андреа, — сказал Валерио. — Не надо так убиваться.

— Андреа ранен?

— Нет, не бойся за Андреа. Не знаю, как тебе это объяснить… Андреа… потерял память. Но канадские врачи говорят, что он поправится. Мы вылечим его!

— Нет, он не мог забыть меня! Как только мы увидимся — он меня вспомнит! Надо обязательно до его возвращения найти Валерио!..

Увидев входящих Марту и Чинцию, Эдера бросилась к ним, обняла Марту.

— Матушка, почему Господь так жесток ко мне?!

— Доченька, милая, — Марта не могла сдержать слёз. — Ты не должна терять веры в Господа. Как ты поможешь Андреа, выйти из тьмы, если сама начинаешь погружаться в неё? Наберись терпения. Твой отец и, насколько мне известно, отец Дальмы подключили все связи, чтобы найти Валерио.

— Матушка, мне так больно!

— Я знаю, деточка. Мы с твоим отцом решили, что увезём тебя в Рим.

— Я не могу оставить Валерио.

— Тот, кто его похитил, наверняка следит за тобой. Скоро он даст о себе знать. А в Риме ты будешь нужна ещё и Андреа. Твой отец распорядился подготовить для вас вашу дачу. Своей любовью ты пробудишь в Андреа воспоминания, которых он лишился.

— Я постараюсь, матушка…


Валерио настоял, чтобы по приезде в Рим Эдера остановилась у него в доме. Матильда с радостью приготовила для неё комнату, и лишь подумав о том, где могла бы разместиться колыбелька, всплакнула. Другая комната — для Андреа — тоже была готова. Все с волнением ожидали его приезда.

Желая хоть немного отвлечь Эдеру от тревожных мыслей о ребёнке, Валерио повёз её на дачу, а Матильда принимала у себя на кухне Манетти.

— Что я вижу? Вы ничего не едите? — удивилась она.

— Мы все думаем о похищении с целью выкупа, а что, если это была… Леона Сатти?!

— Нет, Манетти, — возразила Матильда, — эта женщина, конечно, сумасшедшая, но не то такой же степени!

— Синьора Матильда, а как вы объясните тот факт, что ни я, ни полиция до сих пор не нащупали ни одной, хотя бы маленькой, зацепки? И всё потому, что никто не догадался поискать синьору средних лет с младенцем на руках!

— Но зачем ей понадобилось идти на такое варварство?

А затем, что она ненавидит Эдеру и хочет ей досадить! Это вполне допустимо. А может, она вбила себе в голову, что ребёнок сына должен принадлежать только ей.

— Манетти, вы, пожалуй, правы, — согласилась, наконец, Матильда. — Вы великий сыщик!

— Спасибо.

— Но тогда поясните, как ей удалось бесшумно войти в дом Эдеры?

— Это известно всем: она открыла дверь своим ключом. А вот кто ей помог его раздобыть — я как раз и должен выяснить.

— В таком случае, принимайтесь немедленно за работу!

— Да, разумеется. Но ведь не на пустой желудок! Как вы считаете?

— Манетти, ешьте побыстрее, и поедем сейчас же на дачу! — заявила Матильда. — Во-первых, мы немного успокоим Эдеру: я не думаю, чтобы послиха причинила зло малышу. А во-вторых, может, Эдера что-нибудь ещё вспомнит о ключах?

— Я взял бы вас к себе в контору, — говорил Матильде Манетти, когда они возвращались обратно с дачи, — но боюсь, синьор Валерио будет возражать. Вы знаете, что подруга Эдеры незадолго до похищения потеряла ключи? А потом они каким-то чудом уже на следующий день нашлись!

— Вы подозреваете синьору Дальму? — изумилась Матильда.

— Нет, хотя и это надо проверить. Но преступница могла подкупить кого-нибудь из прислуги.


Аделину охватывал ужас от того, как Леона обращается с ребёнком. Эта странная бабушка могла часами рассказывать внуку, каким великим дипломатом был его дед и в какой роскоши они тогда жили.

— Меня обслуживали три горничные, а у твоего папы Андреа была кормилица… С нами обращались, как с королевой и принцем… Ты должен усвоить, что происходишь из знатной благородной семьи, а не из каких-то там крестьян…

Мальчик начинал плакать, но бабушка, словно не слышала его крика и словно не видела самого малыша, поглощённая воспоминаниями.

Аделина не выдерживала и, преодолев робость, говорила Леоне, что мальчика надо покормить или поменять ему пелёнки.

— Да, — рассеянно откликалась Леона, — ты можешь этим заняться.

— Крошечка, ангелочек, — причитала над ребёнком Аделина, — сейчас твоя няня устроит тебе славненькое купаньице. Ох, ох, бедняжечка… Твоя бабка прямо-таки тронутая, ты знаешь?.. Но няня позаботится о тебе!.. Ух ты, какой чистенький! Голубчик мой миленький!..

— Мне надо поехать в Милан, снять со счёта немного денег, — сказала Леона Аделине. — Ты присмотришь за Валерио?

— Да, синьора, с радостью!

Из Милана Леона вернулась усталой и раздражённой.

— Они промурыжили меня целый день: всё проверяли, действительно ли у меня есть счёт в Риме…

— Синьора, я должна вам сказать… — Аделина была чем-то обеспокоена и даже напугана, но Леона, занятая своими проблемами, этого не заметила.

— Вот, возьмите деньги на питание. Берите, берите, не будьте дурой!..

— Синьора, я всё хочу сказать вам: Валерио болен! У него жар, и после еды его два раза стошнило…

— Да? Но, по-моему, он выглядит не так уж плохо.

— Нет, надо позвать доктора! — возразила Аделина.

— Ты преувеличиваешь опасность, Аделина! Я уверена, что завтра он уже будет чувствовать себя прекрасно. Не беспокойся!

— Ох-ох, не знаю, — только и могла сказать Аделина.

Поужинав, Леона взяла газету и, устроившись поудобней в кресле, стала читать.

— Боже мой! Боже мой! — воскликнула она вдруг.

— Синьора, вам плохо? — подбежала Аделина.

— Газета… газета… — попыталась объяснить Леона. — Пишут, что мой сын жив!..

— Но это же замечательное известие!

— Я должна видеть его! Должна уберечь его!

— От кого? — не поняла Аделина.

— Есть одна злая женщина, которая способна причинить ему вред… Аделина, я уеду на несколько дней, а ты позаботься о ребёнке.

— Да-да, будьте спокойны.

— Я вернусь сюда вместе с моим сыном!


Встретившись с Дальмой, Манетти сразу же отмёл все подозрения: нет, эта женщина не могла быть причастна к похищению ребёнка. Ключи у неё, похоже, просто кто-то выкрал, а потом положил на место.

С разрешения Дальмы Манетти отправился к ней в дом, где в это время находилась только горничная Лина.

— Да, синьора предупредила меня, что вы должны прийти, — любезно встретила его Лина. — Только хозяев пока нет дома.

— Я, с вашего позволения, подожду их, а пока задам вам несколько вопросов.

— Но… мне не велено отвечать гостям на их расспросы. Хозяин в этом отношении очень строг.

— Послушайте меня, — проявил настойчивость Манетти. — Я веду расследование о похищении ребёнка частным образом. Если же вы не станете разговаривать со мной, то вам придётся иметь дело с полицией.

— Но я ничего не сделала! — испуганно воскликнула Лина.

— Я знаю, я в этом уверен, — успокоил её Манетти, — однако вы отказываетесь отвечать на вопросы, и это может вызвать подозрения.

— Ой! Не надо! Что вы хотите спросить?

— Посмотрите на снимок. Вам не знакома эта синьора? — И Манетти показал горничной фотографию Леоны Сатти.

— Да! — уверенно заявила Лина, но потом поправилась: — То есть я видела её пару раз. Она приходила недавно к синьору.

— А с синьорой она тоже встречалась?

— Н-не знаю… Может, где-нибудь в другом месте. А здесь, в доме, они точно не виделись!

— Спасибо. Вы были необычайно полезны! — довольный успехом, Манетти стал прощаться.

— Вы не подождёте хозяев? — удивилась горничная.

— В этом больше нет необходимости, — улыбнулся Манетти.

— Но я должна буду сообщить о нашем разговоре хозяевам, — предупредила Лина.

— Пожалуйста, — не возражал Манетти. — Особенно это важно будет для синьора.

Реакцию Дарио, конечно же, предугадать было нетрудно.

— Идиотка! Кто тебе позволил открывать рот и выбалтывать первому встречному, что происходит в этом доме?! Ты уволена! Вон отсюда немедленно! Дура проклятая! — Дарио осёкся, увидев перед собой Дальму. — Ты, дома? Когда ты вошла?

— Не волнуйся, — ответила Дальма. — Я вошла только сейчас. Но это ничего не значит. Лина будет работать здесь, как прежде. А вот тебе придётся покинуть этот дом!..

— Ты в своём уме? — изобразил недоумение Дарио.

— Не продолжай играть комедию, — устало сказала Дальма. — Мне всё известно.

— Что? Что тебе известно?

— Дарио, не заставляй меня об этом говорить. Мне тяжело было узнать, что ты способен на такую подлость.

— Да о чём ты? — всё ещё надеялся спасти ситуацию Дарио.

— О Леоне Сатти!

— Ах, вот в чём дело! — улыбнулся Дарио. — Ты меня ревнуешь? К этой сумасшедшей даме? Она приходила, чтобы рассказать всякие гадости про Эдеру. Поначалу я был с нею вежлив, а потом попросту выгнал…

— А ключи? — напомнила Дальма.

— Ключи? Какие ключи?

— Дарио! Меня убивает твоё лицемерие! Детектив Манетти мне всё рассказал. Но я бы хотела от тебя услышать, почему ты это сделал!

— Детектив Манетти? — побледнел Дарио. — Ему известно о ключах?

— Да. Он не сомневается, что ты выкрал их у меня и передал Леоне Сатти. Однако ты не ответил, почему пошёл на это мерзкое преступление. Ведь ты знал, зачем Леоне понадобились ключи.

— Я не хотел потерять тебя… Эта женщина угрожала мне пистолетом… Признаю, я подлец. Я испугался.

— Дарио, я не могу больше тебя видеть. Уходи из этого дома. Навсегда.

— Но, Дальма, я люблю тебя!

— Уходи!..


— Бедная Дальма! — с горечью произнесла Эдера, когда Манетти по телефону сообщил ей, что мальчика действительно похитила Леона — с помощью Дарио.

— Но что же могло заставить этого человека стать сообщником Леоны? — в недоумении спросил Валерио.

— Вы не знаете… — пояснила присутствующая здесь Чинция, — Дарио — отец моей Эдеры.

— Ах, вон как, — с сочувствием в голосе произнёс Валерио. — И всё равно я не понимаю мотивов его поведения. Разве что Леона ему чем-то пригрозила…


Всю ночь накануне приезда Андреа Эдера провела без сна. Она пыталась и не могла представить, какой будет их встреча. Ах, если бы это был тот, прежний Андреа, тогда легко было бы вообразить, с какой радостью они бросились бы друг к другу. А сейчас… Узнает ли её Андреа? Сумеет ли простить ей, что она не уберегла сына?..

Но вот машина подъехала к дому, и из неё вышел Андреа… Нет, это был не он!.. Чужой, незнакомый человек окинул встречавших равнодушным взглядом. Эдера не заметила в его глазах даже элементарного любопытства.

— Иди к нему, доченька, — подтолкнула её Матильда. — Смелее!

— Андреа, — робко произнесла Эдера, подойдя к нему поближе.

— Это ты — Эдера? — вежливо спросил Андреа.

Эдера согласно кивнула.

— Ты печальна, — заметил он. — Я понимаю, почему. Мне сказали, что твой ребёнок похищен. Это, должно быть, ужасно…

— Не мой ребёнок, а наш! — в отчаянии воскликнула Эдера.

— Я верю тебе, — согласился Андреа. — Такие глаза не могут лгать. Но я ничего не помню, прости. — И он перевёл взгляд на других встречающих.

— Это мой отец, — нашла в себе силы вымолвить Эдера. — Ты работал с ним и очень его любил.

— С возвращением, молодой человек, — как можно бодрее постарался приветствовать его Валерио.

— Добрый день, — ответил Андреа.

— Привет, я Чинция! Неважно, что ты меня не помнишь, — она пожала Андреа руку.

— Да, очень приятно, — рассеянно сказал Андреа.

— Ты кого-то ищешь? — проследив за его взглядом, сказала Эдера.

— Да, мою мать. Мне сказали, что у меня есть мать.

— Видишь ли, — взял на себя ответ Валерио, — она плохо себя чувствует, поэтому её здесь нет.

— Когда она поправится, я хотел бы её увидеть, — без каких-либо эмоций произнёс Андреа.

— Конечно, ты её увидишь, — пообещал Валерио.

— А теперь, простите, я хотел бы немного отдохнуть. В Канаде сейчас ночь…

— Идём, я тебя провожу, — предложила Эдера.

— Спасибо, — Андреа обернулся к остальным: — Мы увидимся позже.

— Господи! — воскликнула Матильда, когда Андреа и Эдера скрылись в доме. — Я надеялась, что когда он увидит нас всех, и особенно Эдеру, его память пробудится!..

— Самое печальное, — заметила Чинция, — это его любезность. Словно он старается соблюдать этикет в общении с чужими людьми.

— Как это, должно быть, ужасно для Эдеры! — с горечью произнёс Валерио. — Она потеряла его ещё раз.


Появившись в Риме, Леона прежде всего разыскала Франца.

— Поздравляю вас, синьора, — встретил он улыбкой Леону. — Читал в газетах… Рад за вас!

— Да, Андреа вернулся, но я тоже знаю об этом лишь из газет. Эти подлые люди прячут его от меня. Телефон в их доме не отвечает.

— Не надо так кричать, синьора. Не забывайте, что я в этой адвокатской конторе всего лишь рядовой служащий.

— Да, извините. Вы, наверное, читали, что Андреа потерял память. Он нуждается в присмотре, в материнской заботе!

— Поскольку ваш сын практически не способен к сознательной деятельности, вы можете требовать, чтобы его доверили вам, — Франц улыбнулся, зная, что этой репликой предвосхитил Леонин вопрос.

— Я не ошиблась, придя к вам! — благодарно воскликнула Леона. — Мне нужно получить сына немедленно!

— Синьора, не стоит так горячиться. Требование ваше законно, однако жена Андреа тоже может предъявить на него свои права. И выбор между вами двумя способен сделать только суд.

— Суд? Прекрасно! — оживилась Леона. — Когда они услышат мои доводы…

— Обычно предпочтение отдаётся не родителям, а супругам, — разочаровал её Франц. — А это означает, что потребуются огромные средства. Высокие гонорары экспертам и, вероятно, членам судейской коллегии… То есть я хочу сказать, что надо заручиться поддержкой коллег. Придётся также привлечь громкие адвокатские имена, которые стоят очень дорого. Простите меня за откровенность, но я думаю, вам не осилить такие расходы.

— Франц, я очень богатая женщина. Я имею капитал, унаследованный от первого мужа. И Валерио постоянно перечисляет на мой счёт то, что он называет содержанием.

— Синьора Сатти, речь идёт о десятках миллионов. Может быть, о ста миллионах. А может, и до двухсот дойдёт, я не могу сейчас в точности сказать.

— Конечно, это очень большая сумма, — согласилась Леона. — Но если мне удастся вернуть сына!.. Думаю, вам следовало бы получить задаток.

— Мне не хотелось бы брать у вас ни лиры, поверьте.

— Говорите, сколько я должна заплатить сейчас! — потребовала Леона.

— Ну, чтобы сделать первые шаги, чтобы, так сказать, подготовить почву… Пожалуй, понадобится не менее пятидесяти миллионов.

— Вы их получите, Франц! И немедленно принимайтесь за дело. Я не могу дождаться, когда Андреа будет жить вместе со мной и моим внуком.

— Внуком? — насторожился Франц.

— Да, у моего сына есть ребёнок.

— Но разве он находится не у своей матери?

— Он был у неё, но я… Я забрала его. У меня есть на это право.

— Вы его… похитили?! — изумился Франц.

— Зачем вы употребляете это скверное слово, Франц? Бабушку, отобравшую своего внука у недостойной женщины, никто не посмеет обвинить в похищении!

— Ладно, ладно, не волнуйтесь так. Скажите лучше, где я смогу найти вас при необходимости.

— Я напишу вам адрес. Это недалеко от Милана. Я буду там через несколько дней.

— И там же находится ваш внук?

— Да, конечно!

— Что ж, поезжайте к нему и не волнуйтесь: вскоре я дам о себе знать.


Чинция и Манфред собирались к сестре Марте, когда в дверь неожиданно позвонили. Открыв её, Чинция увидела Дарио.

— Прочь отсюда, негодяй! — бросила она вместо приветствия и попыталась закрыть дверь.

— Нет, погоди! — Дарио протиснулся в образовавшуюся щель. — Я пришёл сказать, что вы со своей Эдерой добились, чего хотели: мой брак разрушен!

— Мне это известно. Только свой брак ты разрушил сам! И прошу тебя никогда не появляться в этом доме. Ты не только подлец, ты — преступник. Твоё место за решёткой! Уходи!

— Это говоришь мне ты, шлюха? — Дарио занёс руку для удара, но Манфред перехватил её:

— Ты не слышал? Синьорина велела тебе убраться!

— А ты кто такой? — Дарио попробовал оттолкнуть Манфреда, но тот оказался сильнее. — Ты об этом пожалеешь, Чинция! — крикнул он уже из-за двери.

— Не обращай внимания, — успокоил Чинцию Манфред, — этому человеку больше никогда не удастся причинить тебе зла.

— Спасибо, мой хороший, — Чинция вытерла вдруг повлажневшие глаза. — Идём, я познакомлю тебя с преподобной матушкой. И покажу церковь, где мы обвенчаемся, как только найдут Валерио.

Войдя в церковь и увидя возле иконы молящуюся Марту, они не стали нарушать её молитвы, а тоже обратили свои взоры к Мадонне дель Джильо…

— Чинция! — подошла к ней через какое-то время Марта. — Что-нибудь случилось? Есть вести о Валерио?

— Нет, Леону пока не нашли.

— Я молилась за Эдеру, за малыша, бедного Андреа… Но ты, кажется, не одна!

— Да, это — Манфред. Я хотела представить его вам.

— Очень рада…

— Матушка, мы собираемся обвенчаться в этой церкви!

— Прекрасная весть! И когда?

— Надеемся, что скоро, — вздохнула Чинция. — Когда Эдера сможет вполне разделить нашу радость. Я чувствую себя эгоисткой: готовлюсь к свадьбе, а она в это время страдает.

— Эдера тебя любит. Она поймёт, — возразила Марта.

— Нет, мы с Чинцией тоже переживаем за судьбу ребёнка и не можем сейчас устраивать торжество, — сказал Манфред.

— Даст Бог, эта женщина не сделает ничего плохого Валерио, — Марта перекрестилась. — А вам я желаю счастья.

— Спасибо, преподобная мать, — поклонился Манфред.

— Я надеюсь, — обращаясь к нему, сказала Марта, — вы сумеете сделать Чинцию счастливой. Она — очень надёжный человек и, я уверена, эта весёлая хлопотунья будет замечательной женой.

— Не сомневаюсь! — улыбнулся Манфред. — Я люблю её и постараюсь, чтобы она больше никогда не знала горя!


Подходя к загородному дому Эдеры, Марта ещё издали увидела Андреа, в задумчивости прогуливающегося по саду.

— Андреа! — позвала она его. — Здравствуй, дорогой! Рада твоему возвращению! Я — сестра Марта, крёстная Эдеры.

— Да, она говорила мне, — вспомнил Андреа. — Идёмте, я провожу вас в дом.

— Есть какие-нибудь новости о Валерио?

— Нет… Эдера очень страдает.

— Я поднимусь к ней.

— Подождите, сестра Марта… — вдруг остановил её Андреа. — Мне надо поговорить с вами.

— Слушаю тебя.

— Я знаю, что вы для Эдеры как мать. Но, может, вы поймёте и меня… Я всем причиняю только неприятности: Эдере, Валерио, Матильде. Особенно Эдере. Я вижу, что она добрая и любит меня… Но я… Сестра Марта, я люблю другую женщину! Ту, которая меня спасла.

— Понимаю, — сказала Марта.

— Я не знаю, как быть. Мне не хочется обманывать Эдеру. Может, стоит ей прямо сказать обо всём?

— Сейчас для этого, мне кажется, не совсем подходящее время. — Марта с болью посмотрела на Андреа. — Эдера не находит себе места из-за пропажи Валерио. Потерпи, если можешь. Пощади её. Но если твои чувства к Эдере не изменятся, то, полагаю, ты должен будешь ей об этом сказать.

— Спасибо. И прошу вас: пусть Эдера пока ничего не знает о нашем разговоре. Я постараюсь её не огорчать, хотя не уверен, сумею ли. Мне очень трудно сейчас!

— Я знаю только одно средство, которое помогает в таких случаях, — тихо сказала Марта. — Помолись, сынок, облегчи душу.

— Но я… я не верю в Бога.

— Какое это имеет значение! Господь слышит не только нас, монахинь, но и всех, кто обращается к Нему с молитвой.


Видя, как Андреа возится с дочерью Чинции, Эдера ласково спросила его:

— Тебе нравятся дети?

— Да. И, похоже, они отвечают мне взаимностью, — улыбнулся он и указал на Эдеру-младшую.

— Когда мы найдём нашего сына, ты его тоже полюбишь, я уверена.

— Надеюсь, — вздохнул Андреа. — Мне жаль, что его нет с тобой. Прости! — добавил он, заметив, как мгновенно погрустнела Эдера. — Я не хочу, чтобы ты думала, будто я тебя не люблю.

— Андреа, ты не должен так мучиться из-за этого. Я не знаю, чем тебе помочь. Наверное, потребуется немало времени, прежде чем наши отношения восстановятся. Но я хочу быть рядом с тобой! Я — твоя жена. Этот дом выбирал ты. А восстанавливали мы его вместе.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне нашу историю? — спросил Андреа.

— Конечно! — обрадовалась Эдера такому его желанию. — Хоть сейчас.

В этот момент из-за кустов появилась Леона и бросилась к Андреа:

— Сынок! Сынок!

Андреа невольно отступил в сторону.

— Андреа, я — твоя мама. — Леона остановилась в нескольких шагах от него. — Я пришла забрать тебя! Ты будешь жить со мной! А вскоре адвокат официально освободит тебя от этой самозванки!

Какое-то мгновение Эдера находилась в оцепенении, но затем резко сорвалась с места и вцепилась Леоне в волосы.

— Отдай мне моего сына! Куда ты его утащила? Где ты прячешь Валерио?!

— Что? — Леона пыталась высвободиться из рук Эдеры. — Чего ты от меня хочешь? Ой! Андреа, помоги матери! Она меня убьёт!

Андреа разнял дерущихся женщин и, обращаясь к Леоне, сказал:

— Отдай ей её сына.

— Но у меня нет этого ребёнка, Андреа, — заплакала навзрыд Леона, — его спрятала твоя фальшивая жена, чтобы возвести на меня напраслину. Чтобы поссорить нас с тобой! Ты это понимаешь?

— Отдай мне моего сына! — в новом приступе гнева набросилась на неё Эдера.

— Андреа, помоги! — закричала Леона, но тот стоял поодаль с безучастным и даже каким-то отрешённым видом.

Леона поняла, что на помощь рассчитывать не приходится и, увернувшись каким-то образом от Эдеры, бросилась наутёк.

Эдера побежала следом за ней, но, споткнувшись, упала.

— Андреа! Останови её! — кричала Эдера сквозь слёзы и бежала за Леоной до тех пор, пока не выбилась из сил.

Леоне удалось скрыться.

Когда Эдера, шатаясь от горя, вернулась к дому, Андреа стоял на том же месте и тупо смотрел себе под ноги. Заметив рядом с собой Эдеру, он спросил каким-то глухим, незнакомым ей голосом:

— Эта женщина действительно моя мать?

Загрузка...