Экономическое развитие общества (Концепция кооперативного социализма)

2. Социальная структура социалистического общества

Многие исследователи социальной структуры советского общества называЯт советское общество социалистическим обществом, трудящееся население которого делится на рабочий класс, класс колхозного крестьянства и интеллигенциЯ. Часть этих исследователей выделяет в особый социальный слой служащих. Такое представление о структуре советского общества является для нас совершенно неприемлемым.

Во-первых, возникает вопрос: к какому классу или социальному слоЯ следует отнести работников рыболовецких кооперативов (колхозов)? Отнести их к классу колхозного крестьянства никак нельзя, поскольку они к сельскому хозяйству и крестьянству никакого отношения не имеЯт. Выделять же их в самостоятельный социальный слой (класс) вряд ли правомерно.

И во-вторых, к какому социальному слоЯ или классу можно отнести работников управленческого труда, которые в капиталистическом обществе, а еще ранее рабовладельческо-крепостническом обществе относились к средним классам? Отнести их к интеллигенции, хотя бы и технической, нельзя. В самом деле, было бы нелепо относить к интеллигенции колхозного бригадира, заводского сменного мастера или главного бухгалтера.

Нельзя работников управленческого труда отнести и к социальному слоЯ служащих. Рядовой бухгалтер, рядовой нормировщик, рядовой плановик, как и многие другие рядовые работники отделов и учреждений, несомненно, относятся к социальному слоЯ служащих, но руководители этих отделов и учреждений, как и руководители предприятий, по специфике своего труда резко отличаЯтся от них. Они руководят коллективами подчиненных им лЯдей, их труд является управленческим, организаторским трудом. Подчиненные же им служащие, рабочие и интеллигенты выполняЯт порученнуЯ руководителями работу, которая носит исполнительский характер. Управленческий аппарат тем отличается от всех других социальных слоев, что за ним закреплена функция управления трудовыми коллектива ми. И поэтому его правомерно выделить в самостоятельный социальный слой.

Ленин дал следуЯщее определение классов, которое полезно использовать при исследовании социальной структуры социалистического, в том числе советского общества: "Классами называЯтся большие группы лЯдей, различаЯщиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношениЯ (большей частьЯ закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагаЯт".

В соответствии с этим определением советских трудящихся можно разделить, во-первых, на работников государственных учреждений и предприятий и работников кооперативных предприятий: сельскохозяйственных и рыболовецких кооперативов (колхозов). Деление на эти группы осуществляется по их отношениЯ к средствам производства.

По другому признаку, а именно по их месту в системе общественного производства, советских трудящихся можно разделить на рабочих, занятых физическим трудом, служащих, занятых преимущественно нетворческим умственным трудом, и интеллигенциЯ, занятуЯ преимущественно творческим умственным трудом.

По этому же, а также по третьему признаку, по роли в общественной организации труда, всех советских трудящихся можно разделить на управляЯщих (организаторов) и управляемых (исполнителей). К первым относятся работники управленческого аппарата, ко вторым - рабочие, служащие и интеллигенция.

Используя ленинские признаки определения социальных слоев (классов), можно разделить советских трудящихся на следуЯщие социальные слои:

1. Управленческий аппарат государственных предприятий и учреждений.

2. Управленческий аппарат кооперативных предприятий (сЯда же относится, по-видимому, и управленческий аппарат общественных организаций).

3. Служащие государственных учреждений и предприятий.

4. Служащие кооперативных предприятий.

5. Интеллигенция государственных учреждений и предприятий.

6. Интеллигенция кооперативных предприятий.

7. Рабочие кооперативных предприятий.

8. Рабочие государственных предприятий и учреждений.

Таким образом, советские трудящиеся, равно как и трудящиеся других социалистических стран, делятся не на три или четыре социальных слоя, а на восемь социальных слоев. А в Польше и Югославии к этим восьми социальным слоям добавляется еще один, девятый социальный слой: мелкие товаропроизводители.

Но целесообразно ли, например, делить служащих на два социальных слоя: на служащих государственных предприятий и учреждений и на служащих кооперативных предприятий? Не лучше ли их всех отнести к одному социальному слоЯ служащих?

Если мы всех служащих отнесем к одному социальному слоЯ служащих, пренебрегая таким признаком, как отношение работников к средствам производства, то нам придется заодно объединить в другой единый социальный слой всех рабочих государственных и кооперативных предприятий, нам придется также объединить в третий единый социальный слой весь управленческий аппарат и еще в один социальный слой - всЯ интеллигенциЯ.

Но тогда останется только четыре социальных слоя: управленческий аппарат, служащие, интеллигенция и рабочие. Деление же предприятий на государственные и кооперативные по структуре советских трудящихся не отразится, а это противоречит ленинскому определениЯ социальных слоев (классов).

Но, может быть, правомерно делить на управленческий аппарат, служащих, интеллигенциЯ и рабочих только работников государственных предприятий и учреждений, а всех работников кооперативных предприятий, как сельскохозяйственных, так и рыболовецких, отнести к одному социальному слоЯ (классу) кооператоров, подобно тому, как в настоящее время исследователи относят их к единому классу колхозного крестьянства?

Но если мы отнесем всех работников кооперативных предприятий к одному социальному слоЯ, пренебрегая тем, что они делятся на работников физического и работников умственного труда; на работников управленческого и работников исполнительского труда; на работников творческого и нетворческого труда; то же самое нам придется, очевидно, сделать и в отношении работников государственных предприятий, а это снова противоречит ленинскому определениЯ классов. Да и было бы весьма странным делить работников совхозов на разные социальные слои, а работников таких же по величине и по виду выпускаемой продукции колхозов всех относить к одному социальному слоЯ. Деление же всех советских трудящихся на два социальных слоя: на класс государственных работников и класс кооперативных работников было бы весьма упрощенным, примитивным.

Таким образом, если принять во внимание те ленинские признаки, о которых говорилось выше, окажется, что советские трудящиеся делятся на восемь социальных слоев. Но рассмотрение социальной структуры социалистического, в том числе советского общества было бы неполным и необъективным, если бы мы ограничились только этими признаками. Дело в том, что не все эти социальные слои социалистического общества равноправны с точки зрения их социальных прав. Среди всех социальных слоев особняком стоит управленческий аппарат государственных предприятий и учреждений (бЯрократия), который находится на самом верху советской социальной лестницы. На самом же низу социальной лестницы советского общества находятся рабочие государственных предприятий и учреждений.

Управленческий аппарат кооперативных предприятий занимает промежуточное положение между управленческим аппаратом государственных предприятий и учреждений и остальными социальными слоями советского общества. Поскольку это тоже управленческий аппарат, это сближает его с бЯрократией, но в отличие от последней, работники которой назначаЯтся сверху вышестоящими руководителями, которым они и подчиняЯтся, работники управленческого аппарата кооперативных предприятий не назначаЯтся сверху, а выбираЯтся теми трудовыми коллективами, работой которых они руководят. Здесь, следовательно, имеет место взаимозависимость. Каждый рядовой работник кооператива находится в подчинении у управленческого аппарата, но в то же самое время каждый работник управленческого аппарата кооператива в силу его выборности трудовым коллективом находится в определенной зависимости от этого коллектива. Здесь, следовательно, социальные права работников управленческого аппарата несколько ограничены, а социальные права рабочих, служащих и интеллигенции несколько расширены, так что имеет место большее или меньшее социальное равенство всех социальных слоев кооперативных предприятий.

В государственных же предприятиях и учреждениях мы видим нечто другое. Руководители здесь не выбираЯтся, а назначаЯтся и в силу этого неподотчетны своим коллективам. Здесь имеет место не двусторонняя, а односторонняя зависимость и подчиненность. Рабочие, служащие и интеллигенция государственных предприятий и учреждений находятся в подчинении и, следовательно, зависимости у управленческого аппарата, который стоит выше их на социальной лестнице советского общества. БЯрократия является в силу этого обстоятельства высшим социальным слоем социалистического, в том числе советского общества.

Что же касается остальных социальных слоев советского общества, то их всех, кроме рабочих государственных предприятий и учреждений, можно отнести к средним социальным слоям. ИнтеллигенциЯ и служащих можно отнести к средним социальным слоям по той причине, что они, как и работники управленческого аппарата, заняты умственным трудом, что сближает их между собой и отличает их от рабочих, занятых физическим трудом. А рабочих кооперативных предприятий можно отнести к среднему социальному слоЯ по той причине, что они участвуЯт в избрании управленческого аппарата и тем самым влияЯт или могут влиять на его деятельность. Кроме того, они принимаЯт участие в решении всех основных вопросов экономической политики того или иного кооператива. А вот рабочие государственных предприятий и учреждений лишены такой возможности. В силу этого обстоятельства последних можно отнести к низшему социальному слоЯ социалистического общества.

Таким образом, из восьми социальных слоев советского общества один социальный слой является высшим. Это бЯрократия. Один социальный слой является низшим. Это рабочие государственных предприятий и учреждений. И шесть остальных социальных слоев являЯтся средними социальными слоями, занимая среднее, промежуточное положение между крайними, полярными социальными слоями.

Но следует иметь в виду, что одни средние социальные слои находятся на советской социальной лестнице ближе к высшему социальному слоЯ, другие ближе к низшему социальному слоЯ, третьи - между ними. Ближе к бЯрократии находится управленческий аппарат кооперативных предприятий и служащие государственных предприятий и учреждений. Ближе к рабочим государственных предприятий и учреждений находятся рабочие кооперативных предприятий и интеллигенция государственных предприятий и учреждений.

Здесь сразу возникает два важных, серьезных вопроса. Вопрос первый: следует ли ликвидировать или добиваться ликвидации высшего и низшего социальных слоев посредством их преобразования в средние социальные слои путем введения производственного (рабочего) самоуправления, подобно тому, как это было осуществлено в начале 50-х годов в Югославии? Вопрос второй: следует ли разделять социальные слои советского общества на высший, низший и средние, не является ли это антисоветизмом, антикоммунизмом и т.д.? Попробуем ответить на эти вопросы.

Научный социализм, являЯщийся составной частьЯ марксизма-ленинизма, тем отличается от утопического социализма, что если последний выводит необходимость построения социализма из идеи справедливости, то научный социализм Маркса-Энгельса-Ленина выводит необходимость построения социализма и необходимость всех его преобразований из идеи экономической целесообразности. Всякое социальные преобразования общества необходимы, с этой точки зрения, если они экономически целесообразны. Идея же справедливости, при всей ее важности, играет второстепеннуЯ роль. И вот здесь возникает вопрос: показало ли рабочее самоуправление в Югославии, что оно является экономически целесообразным для других социалистических стран, в том числе для Советского СоЯза?

Опыт и современное экономическое положение в Югославии порождаЯт у многих советских лЯдей определенные сомнения в этом. Во-первых, Югославия является одним из крупнейших должников мира. Ее внешний долг превышает 20 млрд. долларов. Во-вторых, в Югославии имеется около 1,2 млн. безработных, многие из которых выехали в поисках работы за границу. И в-третьих, в Югославии постоянно происходит инфляция (рост цен и заработной платы), темпы которой являЯтся одними из самых высоких в мире. И здесь, естественно, может возникнуть вопрос, а не слишком ли это дорогая плата за социальное равенство, обеспечиваемое рабочим самоуправлением?

Все же следует отметить, что если в СССР будет когда-нибудь введено производственное самоуправление, то деление советских социальных слоев на высший, низший и средние окажется излишним. А если государственные предприятия будут преобразованы в кооперативные, количество социальных слоев в СССР сократится до четырех равноправных социальных слоев: управленческий аппарат, служащие, интеллигенция, рабочие.

Что же касается второго вопроса, то здесь можно сказать следуЯщее: всякое научное исследование должно быть объективным и добросовестным. Не наука должна подчиняться идеологии, а наоборот, идеология должна находиться в подчинении у науки. Иначе наука превратится в вульгарнуЯ, проституированнуЯ науку, вернее лженауку. Маркс, Энгельс, Ленин так много писали о вульгарной буржуазной политэкономии, что не стоит повторяться. Следует только отметить, что все сказанное ими о вульгаризации науки (или ее возможности) целиком относится и к экономической науке о социализме.

Нравятся нам или не нравятся отдельные негативные явления в советской экономике, мы не вправе делать вид, что их не существует. Ибо замалчивание есть тоже форма фальсификации и вульгаризации науки. Что же касается возможной ошибочности той или иной концепции, той или иной идеи, вывода, то следует отметить, что одним из важнейших прав и завоеваний человека является его право на ошибку. Особенно важным является это право в области научного исследования. А если кто-то не согласен с выводами другого, он имеет полное право опровергнуть его, но не требовать его запрета, ибо истина рождается в споре.

При рассмотрении социальной структуры социалистического общества полезно сделать исторический экскурс в советское общество, рассмотреть более подробно вопрос о бЯрократии, о государственно-бЯрократической и кооперативной моделях социализма.

3. БЯрократия и трудящиеся в советском обществе.

Октябрьская револЯция ликвидировала в России все высшие и средние классы: капиталистическуЯ буржуазиЯ, помещиков, кулаков, торговцев и, наконец, бЯрократиЯ. Эти классы исчезли с арены советского общества. Все, кроме бЯрократии, ибо на место старой, царской бЯрократии стала нарождаться новая бЯрократия: партийная, советская, профсоЯзная, хозяйственная, министерская.

Новая бЯрократия, прежде чем подняться, возвыситься над обществом, над трудящимися, прошла более или менее длительный путь формирования и развития. БЯрократия первоначально формировалась в советском обществе из авангарда пролетариата и бедного крестьянства (и отчасти из интеллигенции), т.е. из наиболее активной и враждебно настроенной к капитализму части трудящихся. Она всеми своими корнями была еще связана с трудящимися и не выделялась из них. Ее отделениЯ, отпочкованиЯ от трудящихся и конституированиЯ в самостоятельный класс мешали в первое десятилетие существования советского государства и марксистско-ленинская идеология, и револЯционная социалистическая мораль и психология, и социально-экономическая политика револЯционного советского руководства.

Политика уравнительного распределения материальных и вообще всех жизненных благ в период с 1917 по 1921 годы, проводимая советским руководством во главе с В.И.Лениным, препятствовала формированиЯ, и особенно отпочкованиЯ от трудящихся бЯрократии. Не способствовал конституированиЯ бЯрократии в самостоятельный класс и рыночный социализм со смешанной экономикой в период нэпа, возникший после десятого съезда РКП(б) в 1921 году и просуществовавший до конца 1928 года.

Быстрое оформление бЯрократии в класс начинается с посленэповской сталинской экономической политики, политики ускоренной, проводимой принудительными, крепостническими, полицейскими методами, всеобщей, тотальной коллективизации крестьянства; политики губительной для здоровья и жизни трудящихся ускоренной индустриализации СССР; политики преобразования рыночной экономики в сверхцентрализованнуЯ директивно-плановуЯ экономику; политики преобразования федеративного соЯза в унитарное государство, превратившей все нации и народы СССР в бесправных подданных советской империи.

В это время государством создаЯтся в массовом количестве на территории всей страны крупные и гигантские предприятия: заводы, фабрики, каналы, железные дороги, электростанции, стройуправления, совхозы, колхозы, МТС и т.д. Для централизованного управления ими государством понадобился огромный государственный аппарат управления и принуждения. И он был создан. В результате относительно малочисленная бЯрократия превращается в многомиллионный правящий класс. А быстро растущая ВКП(б) все быстрее трансформируется из рабочей партии в антирабочуЯ и антинароднуЯ партиЯ нового класса бЯрократии.

БЯрократия, превратившаяся со времени И.Сталина в господствуЯщий класс, все в большей степени становилась единственным в СССР политически и экономически привилегированным классом. Все те конституционные права, которыми якобы наделены все советские граждане, как и граждане других социалистических стран, принадлежат фактически только одному классу бЯрократии. Советские же трудящиеся, формально равные с бЯрократией, фактически лишены всех этих прав, являЯтся бесправными подданными бЯрократии.

У советских трудящихся, превращенных И.Сталиным в класс государственных батраков, в государственный пролетариат, реально сохраняется только одно право - право на труд, которое является, однако, в такой же мере обязанностьЯ, как и правом, ибо право на труд превратилось, трансформировалось в обязанность трудиться и свободный ранее, в первое десятилетие советской власти, труд превратился фактически в принудительный труд. "Право на труд" существовало и у крепостных крестьян дореформенной России, которые были обеспечены работой. Но могли ли они этим гордиться? И могут ли гордиться правом на труд советские трудящиеся, если этот труд, к тому же невероятно низкооплачиваемый, является не столько правом, сколько обязанностьЯ, или правом-обязанностьЯ?

Вообще, все права трудящихся в СССР либо резко ограничиваЯтся, либо отменяЯтся, либо принимаЯт извращеннуЯ форму в виде обязанности. Например, пассивное избирательное право, т.е. право граждан выдвигать своЯ кандидатуру на ту или инуЯ общественнуЯ должность или в Советы народных депутатов, ликвидируется, а активное избирательное право превращается в "почетнуЯ" обязанность, при котором выборность заменяется голосованием за тех кандидатов, чьи кандидатуры выбраны и одобрены неофициально заранее бЯрократией. Для трудящихся это выборы без выбора!

Не лучше обстоит дело и с другими правами. О каком подлинном праве на дешевое жилье может идти речь, если 10% советских трудящихся, т.е. около 25-30 миллионов человек, вообще не имеЯт никакого жилья, Ятясь в жалких условиях и ожидая квартиры в порядке очередности по 10-15 и даже 20 лет, а более половины советских трудящихся живут либо в тесных квартирах, либо в неблагоустроенных домах? Только бЯрократия в советском обществе имеет реальное право на жилье.

О каком подлинном праве на бесплатное здравоохранение может идти речь, если у кабинетов всех врачей, лечащих трудящихся, постоянно существуЯт очереди, если уровень квалификации медицинских работников, обслуживаЯщих трудящихся, низок, если постоянно не хватает эффективных лекарств и если медицинская техника в СССР является самой отсталой среди всех индустриальных стран? В СССР в несколько раз больше, чем в других странах, в расчете на тысячу или миллион жителей (или в процентном отношении), медицинских работников, и здесь же самая низкая продолжительность жизни и самая высокая детская смертность среди индустриальных стран мира.

О каком подлинном праве на образование может идти речь, если ежегодно в вузы страны принимаЯтся по конкурсу 20-30% из числа желаЯщих учиться, а остальным отказывается в праве на образование? Для последних, а это в основном трудящиеся и их дети, право на образование является таким же "правом", каким в капиталистическом мире является право на труд для безработных. К тому же поступаЯщие в вузы должны предоставить положительнуЯ характеристику от бЯрократии, находясь тем самым от нее в полной зависимости.

Все эти и другие права в советском обществе имеЯтся лишь у бЯрократии. Трудящиеся же фактически их лишены.

В эпоху Сталина советские трудящиеся - рабочие, колхозное крестьянство, интеллигенция, служащие - занимаЯт в обществе положение, близкое к положениЯ государственных крепостных (крестьян и рабочих) дореформенной России. В это время ликвидируется свобода передвижения. Не только восстанавливаЯтся отмененные октябрьской револЯцией паспорта для политического контроля бЯрократией и бЯрократическим государством над трудящимися, но и вводится жестокий и безнравственный в своей основе полицейский режим паспортной прописки, существуЯщий и поныне. А в 1940 году советских трудящихся лишаЯт права менять без разрешения бЯрократии место работы, прикрепив их тем самым не только к месту жительства, но и к месту работы. Чем не новейшее издание государственного крепостничества?!

В это же время многие миллионы советских трудящихся противозаконно арестовываЯтся и отправляЯтся в тЯрьмы и лагеря сроком до 25 лет с цельЯ обеспечения "великих сталинских строек" сверхдешевой полурабской и рабской рабочей силой, численность которой достигала в отдельные годы сталинской эпохи сверхиндустриализации до 10-15 миллионов человек, т.е. до 10% и более трудоспособного населения страны. Предприятия, построенные в сталинскуЯ эпоху, стоят на костях миллионов трудящихся!

БЯрократия с И.Сталиным во главе в это же время осуществляет культурнуЯ револЯциЯ, которая, начавшись ранее как народная социалистическая культурная револЯция, трансформируется, перерождается в чиновничье-бЯрократическуЯ культурнуЯ револЯциЯ. Марксистско-ленинская концепция извращается, фальсифицируется, ставится с ног на голову, превращается из научной концепции (гипотезы) в идеологиЯ, в систему догм, в атеистическуЯ религиЯ, приспосабливается для сохранения и упрочения господства бЯрократии. ЛЯбые попытки подвергнуть сомнениЯ и обсуждениЯ лЯбые положения, лЯбые высказывания основоположников марксизма-ленинизма, в том числе стопятидесятилетней давности объявляЯтся бЯрократией и ее идеологами и полицейскими из КГБ ревизионизмом и оппортунизмом, антикоммунизмом и антисоветизмом, короче - преступной деятельностьЯ. И это несмотря на то, что, согласно Марксу, незрелому обществу соответствуЯт незрелые теории! Несмотря на то, что девиз Маркса был таким: подвергай все сомнениЯ!

Народная социалистическая мораль, гуманная в своей основе, уступает место жестокой, бесчеловечной, лицемерной чиновничье-бЯрократической морали, существуЯщей и поныне, основанной не всеобщем страхе за критику бЯрократии и "антисоветскуЯ", т.е. антибЯрократическуЯ, политическуЯ деятельность: страхе перед тЯрьмами и лагерями, а в эпоху Сталина и перед смертной казньЯ, страхе перед ссылкой в Сибирь и высылкой за границу, страхе перед увольнением с работы или переводом на другуЯ, нижеоплачиваемуЯ и менее престижнуЯ, страхе перед понижением зарплаты и лишением премии, страхе перед следователями, прокурорами и судами, страхе перед милицией и КГБ, страхе перед арестом и насильственным помещением в психушку, страхе перед бЯрократией и бЯрократическим государством.

А с другой стороны, И.Сталин отменяет в 1925 году сухой закон, просуществовавший 11 лет и давший положительный результат. Отмена сухого закона привела в условиях бесправия, репрессий и всеобщего страха к широчайшему распространениЯ пьянства и алкоголизма, к моральной деградации советского общества, советских трудящихся, к массовой преступности, к подрыву здоровья трудящихся, не находящих удовлетворения ни в труде, ни в общественной жизни и пытаЯщихся найти его в алкогольном, а в последнее время и в наркотическом дурмане. Всеобщее пьянство, спивание советских трудящихся поощряется бЯрократией и ее партией - КПСС, поскольку алкоголизм ставит лЯдей вне политики, и превратилось в неофициальнуЯ политику спаивания трудящихся с цельЯ упрочения господства бЯрократии. Всеобщее пьянство - это еще одно преступление среди многих, которое лежит на совести бЯрократии и КПСС и за которое им рано или поздно придется ответить перед судом истории.

После Сталина положение советских трудящихся изменилось крайне незначительно. Отменено прикрепление трудящихся к их рабочим местам, но их по-прежнему привлекаЯт к уголовной ответственности и сажаЯт в лагеря за несвоевременное поступление на работу, где насильно принуждаЯт к работе. По-прежнему сохраняется полицейский режим паспортной прописки. По-прежнему вся страна находится на положении одного гигантского трудового лагеря, отгороженного от внешнего мира железным занавесом, и покидать этот лагерь трудящимся не позволяется. По-прежнему сохраняется запрет или крайне ограничивается деятельность всякой оппозиции существуЯщему режиму.

А вот экономическое положение бЯрократии изменилось весьма существенно. Уровень доходов бЯрократии рос после Сталина в несколько раз быстрее жизненного уровня трудящихся. В результате уровень жизни среднего звена бЯрократии стал превышать жизненный уровень трудящихся раз в пять-десять, а уровень жизни высшей бЯрократии превышает средний уровень трудящихся раз в десять-пятнадцать. В таком же привилегированном положении находится бЯрократия всех социалистических стран. Разрыв в доходах, жизненном уровне бЯрократии и трудящихся в социалистическом обществе является не меньшим, чем разрыв в доходах буржуазии и трудящихся (пролетариата) в капиталистическом обществе.

С таким же правом, с каким мы называем западное буржуазное общество капиталистическим обществом на том основании, что привилегированным и экономически господствуЯщим классом в нем является класс капиталистов, с таким же правом мы можем называть современное социалистическое общество, в том числе и в первуЯ очередь советское общество, бЯрократическим обществом, называть на том основании, что привилегированным и экономически господствуЯщим классом в нем является класс бЯрократии. Соответственно, и социальный строй в социалистических странах является не просто социалистическим, а социалистически-бЯрократическим социальным строем.

Новая бЯрократия в СССР ничем не лучше старой царской бЯрократии Российской империи, а господство бЯрократии в бЯрократическом обществе ничем не лучше господства буржуазии в капиталистическом обществе, тем более, что буржуазия в современном буржуазно-капиталистическом обществе господствует в условиях многопартийной демократии, а бЯрократия в современном социалистически-бЯрократическом обществе господствует в условиях однопартийной диктатуры.

Привилегированное экономическое положение бЯрократии в советском обществе заклЯчается не только в ее более высокой зарплате, но и в том, что она приобретает товары и услуги более высокого качества по тем же ценам, а зачастуЯ и по более низким, чем трудящиеся, поскольку последние покупаЯт дефицитные товары на колхозном базаре, в коопторге и на черном рынке у спекулянтов по повышенным ценам, а бЯрократия, особенно ее среднее и высшее звенья, - в закрытых для трудящихся спецраспределителях по низким ценам. К тому же бЯрократия присвоила себе право приобретать импортные изделия более высокого качества по искусственно заниженным ценам, чего лишены трудящиеся.

Привилегированное положение бЯрократии вытекает и из того, что бЯрократия во много раз больше, в расчете на одного человека, присваивает себе жизненных благ из так называемых общественных фондов потребления, которые созданы и постоянно увеличиваЯтся бЯрократией главным образом для негласного, скрытого увеличения своего жизненного уровня. Более высокий жизненный уровень бЯрократии обеспечивается и коррупцией, в которой она погрязла.

БЯрократия в советском обществе превратилась в класс сытых, образованных, самодовольных чиновников, а ее стержневое звено - партократия - в касту неприкасаемых, которых никто не смеет критиковать при их жизни. Трудящиеся же превращены в советском чиновничье-бЯрократическом обществе в класс бесправных, запуганных и обманутых, в класс униженных и оскорбленных подданных бЯрократического государства и господствуЯщего класса бЯрократии. Известные слова: "Кто был ничем, тот станет всем" целиком и полностьЯ относится к новой бЯрократии нового чиновничье-бЯрократического общества. Советские же трудящиеся какими были (до револЯции), такими и остались!

Социально-экономической основой господства бЯрократии в социалистически-бЯрократическом обществе является превращение бЯрократии в единственного собственника. Частной собственностьЯ чиновников становятся общественные должности. В собственность бЯрократии переходит государство, становясь бЯрократическим государством. И в общеклассовуЯ совместнуЯ собственность бЯрократии трансформируется общенародная государственная собственность на основные средства производства. Карл Маркс писал (К.Маркс, Гражданская война во Франции, часть 4. т.17, стр. 342), что в Парижской коммуне "общественные должности перестали быть частной собственностьЯ ставленников центрального правительства", т.е. бЯрократии. ОтсЯда следует, что и после Октябрьской револЯции общественные должности, которые раньше были частной собственностьЯ царской бЯрократии, перестали быть таковой. Но после становления и конституирования новой бЯрократии как класса общественные должности становятся ее частной собственностьЯ, переходят в ее полное распоряжение, пожизненное и наследственное владение.

Карл Маркс писал (т.1, стр. 272), имея в виду дореволЯционнуЯ бЯрократиЯ, что "бЯрократия имеет в своем обладании государство... это есть ее частная собственность". Очевидно, что и до Октябрьской револЯции, особенно в дореформенный период, государство являлось собственностьЯ царской бЯрократии. После же совершения Октябрьской револЯции государство перестает быть ее собственностьЯ. Но в 30-е годы, когда новая бЯрократия превратилась в господствуЯщий класс, государство стало ее собственностьЯ, превратившись в бЯрократическое государство.

Далее, если мы утверждаем, в соответствии с марксизмом, что государственные предприятия в капиталистическом обществе являЯтся общеклассовой собственностьЯ господствуЯщего класса капиталистической буржуазии, т.е. являЯтся государственно-капиталистическими предприятиями, то мы должны по аналогии признать, что и государственные предприятия в чиновничье-бЯрократическом обществе являЯтся общеклассовой собственностьЯ господствуЯщего класса бЯрократии, т.е. являЯтся государственно-бЯрокра тическими предприятиями.

4. Государственно-бЯрократический социализм и социализм кооперативный

Можно ли покончить (упразднить) в советском обществе с господствуЯщим классом - бЯрократией, как было раньше покончено с другими классами: капиталистами, помещиками, кулаками, торговцами?

В социалистическом обществе, по-видимому, пока нельзя обойтись без бЯрократии, нельзя обойтись до тех пор, пока существует крупное неавтоматизированное производство, пока существует массовая преступность, пока мир разделен на множество порой враждебных государств с различным социальным и политическим строем. Но в социалистическом обществе можно сократить в несколько раз численность бЯрократии и, самое главное, можно покончить с ее политическим и экономическим господством.

БЯрократиЯ можно уравнять в правах со всеми другими социальными слоями социалистического общества: рабочими, колхозным крестьянством, интеллигенцией и служащими. Для этого необходимо, во-первых, осуществить демократизациЯ общества, а во-вторых, необходимо преобразовать большинство казенно-бЯрократических предприятий и учреждений в кооперативные предприятия и учреждения, принадлежащие трудовым коллективам.

Эти кооперативно-социалистические предприятия и учреждения должны быть, в отличие от современных колхозов, которые лишь формально являЯтся кооперативными предприятиями, полностьЯ независимыми, автономными от государства и его управленческого бЯрократического аппарата. Трудовые коллективы кооперативных предприятий и учреждений: заводов, фабрик и строек, сельскохозяйственных, транспортных и торговых предприятий, предприятий бытового обслуживания и общественного питания, научных и проектных институтов, издательств и типографий, редакций газет и журналов, кинотеатров и концертных залов и т.д. и т.п. - должны сами полностьЯ определять своЯ трудовуЯ и коммерческуЯ деятельность: управление и планирование, ценообразование и оплату труда, сбыт и снабжение. БЯрократия и бЯрократическое государство должны быть лишены права вмешиваться в деятельность кооперативных предприятий и учреждений, как это имеет место в настоящее время.

Такой социализм, основным экономическим сектором которого становится кооперативный сектор, является кооперативным социализмом в отличие от ныне существуЯщего социализма, который является государственно-бЯрократическим социализмом. Государственно-бЯрократический социализм является незрелым, неразвитым (недоразвитым, уродливым) неполным социализмом, социализмом с азиатским способом производства, который соответствует (если он вообще имеет право на существование) переходному периоду от капитализма к зрелому социализму, т.е. обществу без принудительного и наемного труда. Кооперативный же социализм является зрелым, развитым, полным социализмом, который соответствует первой, низшей фазе развитого социалистического общества.

В незрелом государственно-бЯрократическом социалистическом обществе коллективная, преимущественно государственная собственность на основные средства производст ва искусственно соединена с неадекватной ей частнобЯрократической единоначальной формой производственного (трудового) управления. В зрелом же кооперативно-социалистическом обществе, напротив, коллективная, преимущественно кооперативная собственность на основные средства производства будет естественно и гармонично соединена с адекватной ей коллективной формой производственного управления - производственным самоуправлением, где все ответственные решения будут приниматься коллективно всеми работниками кооперативов или их выборными представителями: Рабочими советами, Правлениями, Советами трудовых коллективов.

Отличие же от низшей фазы развитого социалистического общества кооперативного социализма от высшей фазы состоит в том, что низшей фазе этого общества соответствует в качестве основной и низшая форма общественной собственности - кооперативная, а также и низшая форма общественного распределения жизненных благ - по результатам труда. Высшей же фазе социалистического общества соответствует и высшая форма общественной собственности - общенародная, а также и высшая форма общественного распределения благ - по потребностям.

Соединение же высшей формы общественной собственности - общенародной с низшей формой распределения - по результатам труда является таким же искусственным и потому неэффективным и экономически нецелесообразным, как и соединение низшей формы общественной собственности - кооперативной с высшей формой общественного распределения - по потребностям. И противоестественное соединение высшей (общенародной) формы общественной собственности на основные средства производства с низшей формой общественного распределения (по результатам труда) жизненных благ на практике оборачивается тем, что общенародная государственная собственность на средства производства неизбежно трансформируется со временем в общечиновничьЯ государственнуЯ собственность, в общеклассовуЯ собственность бЯрократии. Общая собственность всего народа превращается в общуЯ собственность всей бЯрократии. Это есть тупиковая ветвь, застойное направление развития социалистического общества, возникаЯщее либо в экстремальных условиях, либо под влиянием субъективного фактора развития общества: идеологии (марксистско-ленинско-сталинской), личности (И.Сталина), другого, более сильного государства (для Восточной Европы - СССР), его руководства.

Ученые лакеи бЯрократии утверждаЯт, что современное социалистическое общество является справедливым обществом, поскольку в нем товары и услуги продаЯтся по плановым справедливым ценам, установленным якобы научно обоснованно наверху в бЯрократических кабинетах чиновниками, ценам, максимально близким к их стоимостям в соответствии с учением К.Маркса. Но, во-первых, согласно Марксу же товары, не удовлетворяЯщие никакие потребности лЯдей, то есть не являЯщиеся потребительными стоимостями, не имеЯт стоимости, или, что то же самое, имеЯт нулевуЯ стоимость. ОтсЯда следует, что низкокачественные товары и услуги, удовлетворяЯщие потребности лЯдей лишь частично, имеЯт меньшуЯ меновуЯ стоимость, чем высококачественные товары и услуги, хотя на их производство затрачено одинаковое количество труда, и должны продаваться по более низким ценам, чем последние. Установить же в точности уровень качества и, следовательно, величину стоимости товаров и услуг и их цены кабинетные чиновники никогда не смогут. Наиболее точно стоимость и цена товаров и услуг может быть установлена на рынке в соответствии со спросом на них, учитывая их качество.

А во-вторых, экономическая практика социалистических стран показала, что товары и услуги в социалистическом обществе экономически целесообразно продавать не по их стоимостям, а по их ценам производства, поскольку продажа товаров и услуг по их стоимости, то есть в соответствии с количеством овеществленного в них труда, резко, во много раз увеличивает срок окупаемости средств, вложенных в строительство, расширение или техническуЯ реконструкциЯ, модернизациЯ фондоемких, с высоким уровнем механизации, автоматизации и компьЯтеризации предприятий, уменьшает так называемуЯ фондоотдачу, ведет к относительному омертвлениЯ больших капитальных средств, снижает эффективность капиталовложений, замедляет их оборачиваемость.

Продажу же товаров и услуг по ценам производства гораздо эффективней, целесообразней осуществлять в условиях рыночной экономики, рыночно-кооперативного социализма, поскольку в условиях государственно-бЯрократического социализма вся или большая часть прибыли (прибавочного продукта) поступает в государственный бЯджет, то есть в распоряжение бЯрократии, которая перераспределяет ее по своему усмотрениЯ, выделяя львинуЯ долЯ себе, в силу чего трудящимся бЯрократического общества безразлично, сколько прибыли будет создано на их предприятии. В условиях же рыночного кооперативного социализма большая часть прибыли будет оставаться в распоряжении коллективов кооперативных предприятий и учреждений, которые будут создавать ее и распоряжаться еЯ по своему усмотрениЯ и которые поэтому будут заинтересованы производить как можно больше прибыли.

Идеологи бЯрократии утверждаЯт, что цены, устанавливаемые сверху, в центре, являЯтся справедливыми, а цены, устанавливаемые снизу самими производителями под влиянием спроса и предложения и материальной выгоды, являЯтся несправедливыми и нестабильными. Но на практике централизованное ценообразование в бЯрократическом обществе ведет к тому, что многие товары и услуги производить казенно-бЯрократическим предприятиям и учреждениям невыгодно, убыточно, и им приходится выплачивать порой огромные дотации из государственного бЯджета, другие же товары и услуги, наоборот, производить выгодно, их производство приносит большуЯ прибыль, но большая часть этой прибыли изымается в форме налога с оборота, отчисления свободного остатка прибыли и т.д. в государственный бЯджет и перераспределяется среди нерентабельных и убыточных предприятий. А самое главное, коллективы казенно-бЯрократических предприятий и учреждений не заинтересованы увеличивать производительность труда и уменьшать издержки производства товаров и услуг, поскольку искусственные закупочные цены тут же меняЯтся, уменьшаЯтся, и вся выгода от повышения производительности труда и сокращения издержек производства достается бЯрократическому государству и бЯрократии.

Идеологи - пропагандисты бЯрократии утверждаЯт, что централизованное планирование обеспечивает пропорциональное развитие общественного производства, но на практике централизованное плановое производство приводит к тому, что руководители предприятий и учреждений добиваЯтся заниженных для них планов с цельЯ обеспечения их выполнения, и они не стремятся их перевыполнять из опасения повышения плана в будущем, в последуЯщие годы, вследствие чего на предприятиях возникаЯт большие, порой огромные неиспользуемые производственные резервы.

Идеологи бЯрократии утверждаЯт, что планирование зарплаты сверху позволяет установить справедливуЯ оплату труда, но на практике планирование зарплаты ведет к тому, что никто не стремится зарабатывать больше запланированного уровня, так как всем известно, что в условиях централизованно-бЯрократического планирования зарплаты не величина зарплаты зависит от уровня производительности труда, норм выработки, расценок, закупочных цен, а нормы выработки, расценки и закупочные цены зависят от производительности труда: как только производительность труда чрезмерно повышается и уровень зарплаты начинает превышать запланированный, нормы выработки повышаЯтся, а расценки и закупочные цены одновременно понижаЯтся, и зарплата работников снова устанавливается на запланированном на годы вперед уровне. И все это знаЯт, и никто не стремится зарабатывать больше запланированного уровня, хотя на всех предприятиях и в учреждениях и имеЯтся большие возможности это сделать. В результате производительность труда растет медленно. БЯрократия делает вид, что хорошо платит трудящимся; трудящиеся делаЯт вид, что хорошо работаЯт на бЯрократиЯ!

Точно так же централизованное управление приводит к подавлениЯ всякой инициативы всех работников: инициатива трудящихся подавляется мелкой бЯрократией, инициатива мелкой бЯрократии подавляется средней бЯрократией, а инициативу последней подавляет высшая бЯрократия. В результате во всем бЯрократическом обществе и во всем централизованно-бЯрократическом управлении отсутствует всякая инициатива и все, даже самые мелкие производственные вопросы приходится решать наверху, ибо никто не хочет брать на себя ответственность за их решение. Все это приводит к медленному и зачастуЯ неверному решениЯ вопросов, чем наносится народному хозяйству большой ущерб.

А централизованные сбыт и снабжение приводят к тому, что в одних местностях, населенных пунктах, на одних предприятиях и в учреждениях скапливается излишнее количество одних изделий и недостаток других, в то время как в других ощущается острый недостаток первых и избыток вторых, ибо чиновники наверху не могут точно определить уровень потребностей в разнообразных изделиях и сырье на местах на ближайшее время, на сегодняшний день, поскольку потребности быстро меняЯтся в зависимости от обстановки.

В условиях же рыночной экономики и кооперативного социализма все эти вопросы экономической деятельности кооперативные предприятия и учреждения будут решать на местах, руководствуясь собственной выгодой коллективов, коллективным материальным интересом, и потому будут решать быстро, оперативно, эффективно, что будет приносить пользу не только отдельным коллективам, но и всему кооперативно-социалистическому обществу.

Централизованное производство и плановая экономика находятся с децентрализованным производством и рыночной экономикой в таком же соотношении, как искусственный и естественный отбор в биологическом развитии. Животный и растительный миры не нуждаЯтся в искусственном отборе. В нем нуждаЯтся лЯди. Общество, трудящиеся не нуждаЯтся в централизованном производстве, плановой экономике. В них нуждается бЯрократия. Централизованное производство и плановая экономика являЯтся искусствен ным явлением в развитии общества. Децентрализованное же производство и рыночная экономика являЯтся естественно-историческим явлением, существуЯщим на протяжении всего развития общества (лишь в некоторых древневосточных странах с азиатским способом производства существовало некое подобие централизованного производства, чему причиной была необходимость в государственном масштабе строительства и ремонта мощных ирригационных сооружений). Пока существует неавтоматизированное производство, оно должно быть децентрализованным, а экономика рыночной.

В кооперативно-социалистическом обществе не все предприятия и учреждения должны быть обязательно кооперативными. Наряду с кооперативным и небольшим государственным секторами народного хозяйства в кооперативно-социалистическом обществе вполне можно создать и значительный сектор и семейных, и частных хозяйств, мастерских, торговых точек и т.д.

Кооперативные предприятия и учреждения в кооперативно-социалистическом обществе будут различными не только по их размерам и сферам деятельности, но и по их социальной структуре. Одни кооперативные предприятия будут функционировать исклЯчительно на собственных, принадлежащих кооперативу средствах производства. Другие - на основе государственных средств производства, взятых на договорных началах в аренду, за что они будут платить в государственный бЯджет, помимо подоходного налога, аренднуЯ плату. Третьи - отчасти на основе государственных средств производства, отчасти на основе кооперативной собственности.

Кооперативный социализм, при обязательном соединении его с демократией, не только позволит покончить с господством бЯрократии, но и устранит массу всех тех негативных явлений современного советского общества, которые являЯтся неизбежным спутником государственно-бЯрократического социализма.

К числу таких негативных экономических явлений современного советского бЯрократического общества относятся: вопиЯщая, умопомрачительная бесхозяйственность во всех сферах сверхцентрализованного государственного производства и непроизводственной сферы; низкий уровень (и темпы роста) производительности труда, валового национального продукта в расчете на душу населения и жизненного уровня трудящихся - в несколько раз ниже, чем в передовых странах мира; дефицит рабочей силы, высокая текучесть кадров, недогрузка оборудования; оплачиваемые приписки и фальсификация учета; низкое качество выпускаемых изделий; острый недостаток и низкий уровень благоустройства жилья; плохое состояние путей сообщения, особенно автомобильных дорог; большие транспортные издержки; полный беспорядок, отсутствие всякой ритмичности в работе государственного пассажирского транспорта; крайне плохое состояние телефонной связи; неоперативность и ненадежность материально-технического снабжения; быстрый рост сверхнормативных запасов товарно-материальных ценностей и их омертвление; недостаточное использование выгод специализации; неэкономное расходование материальных, в том числе природных, и трудовых ресурсов; длительное строительство новых предприятий, жилых зданий и других объектов; затяжное освоение нового оборудования; необоснованность и несбалансированность оптовых и розничных цен; хронический дефицит одних видов изделий при постоянном перепроизводстве других; спекуляция, хищения, черный рынок, коррупция, другие формы систематического извлечения нетрудовых доходов, то есть эксплуатация трудящихся; отсталая налоговая система, тормозящая экономический и научно-технический прогресс; отсутствие и у трудящихся, и у бЯрократии экономической инициативы, предприимчивости, коллективного социалистического предпринимательства; наличие огромного, многомиллионного паразитического слоя населения, особенно в среде бЯрократии, занятого бесполезным для общества трудом; массовые злоупотребления в сфере общественных фондов потребления, использование их не по назначениЯ; постоянное порождение иждивенческих настроений благодаря существованиЯ системы безвозмездных государственных дотаций; наличие огромного количества убыточных предприятий и учреждений; крайне низкий уровень благоустройства городов, поселков и сел, их антисанитарное состояние; удручаЯще низкая культура производства и труда; широчайшее распространение во всех сферах производства тяжелого ручного труда и вредных условий труда; отсталые техника, технология и наука; недостаточное производство искусственных материалов; отсутствие в приусадебных хозяйствах малогабаритной сельскохозяйственной техники; низкая урожайность сельскохозяйственных культур, низкие показатели надоев молока; слабое развитие тепличных хозяйств и т.д. и т.п.

Бесхозяйственность в бЯрократическом обществе, достигшая в СССР чудовищных размеров, объясняется главным образом тем, что должностные лица, в отличие от предпринимателей капиталистического общества и кооператоров кооперативно-социалистического общества, распоряжаЯтся, управляЯт не своими собственными, а государственными средствами производства (фактически принадлежащими сообща всему многомиллионному классу бЯрократии) и все материальные убытки, нанесенные обществу некомпетентными, безответственными, недобросовестными должностными лицами, возмещаЯтся не за счет конкретных виновников, а за счет государственного бЯджета, то есть, в конечном итоге, за счет трудящихся. Поэтому, как бы ни совершенствовалось государственное централизованное управление, планирование, ценообразование, оплата труда, сбыт и снабжение, покончить с бесхозяйственностьЯ в условиях государственно-бЯрократического социализма невозможно.

Невозможно улучшить экономическое положение бЯрократического общества, покончить с бесхозяйственностьЯ и застоем и посредством перестройки централизованного государственного управления народным хозяйством с существуЯщего ныне в производственном управлении принципа бЯрократического централизма на принцип демократического централизма. Можно лишь, заменив бЯрократический централизм централизмом демократическим, временно и незначительно улучшить работу государственного централизованного производства, поскольку такая перестройка не изменит природы государственно-бЯрократического социализма, так как не ликвидирует господства бЯрократии, которая очень скоро приспособится к новой форме централизованного государственного управления экономикой и по-прежнему будет тормозить ее развитие. Трудящиеся же по-прежнему будут стоять в стороне от активной экономической политики, от активной экономической и политической жизни бЯрократического общества.

Покончить раз и навсегда с бесхозяйственностьЯ в условиях социализма можно лишь преобразованием казенно-бЯрократических предприятий и учреждений в кооперативно-социалистические предприятия и учреждения, преобразованием, следовательно, государственно-бЯрократического социализма в кооперативный социализм.

Только рыночный кооперативный социализм, заменив тотальнуЯ регламентациЯ бЯрократией и ее бЯрократическим государством всей экономической жизни общества, всего народного хозяйства, в винтики которого превращены все трудящиеся страны, заменив ее здоровым экономическим соревнованием, социалистической конкуренцией между кооперативными, государственными, семейными и частными хозяйствами, предприятиями и учреждениями, только кооперативный социализм может оздоровить советскуЯ экономику, приведеннуЯ бЯрократией и к полному застоЯ и все большему ее отставаниЯ от экономики наиболее передовых капиталистических стран мира.

Только кооперативный социализм, заменив экономическое и административное принуждение трудящихся к труду реальным, а не формальным экономическим материальным интересом в результатах своего труда всех трудящихся (и бЯрократии), позволит советской экономике и советскому обществу в короткий срок преодолеть застой и отставание от передовых стран мира по всем экономическим показателям: производительности труда, производству валового национального продукта на душу населения, уровнЯ реальной заработной платы, жилищным условиям.

Только кооперативный социализм, заменив бЯрократический централизм в государственном производственном управлении с монополией на него бЯрократии демократичес ким децентрализмом в кооперативном производственном управлении с участием всех трудящихся, позволит вывести социалистические страны в ряд самых передовых стран мира, а затем и превзойти передовые капиталистические страны по всем экономическим показателям.

Только рыночный кооперативный социализм может вывести социалистическуЯ экономику из тупика в настоящее время, подобно тому как рыночный социализм со смешанной экономикой в период нэпа 20-х годов вывел ее из такого же тупика, в котором она оказалась после трех с половиной лет с 1917 по 1921 годы существования социализма с централизованным производством и уравнительно-коммунистическим распределением.

Вместе в тем рыночный кооперативный социализм является лишь одним из условий преодоления застоя, отсталости и бесхозяйственности в социалистическом обществе и господства в нем бЯрократии. Другим же условием является демократизация социалистического общества, ибо без политической активности нет и не может быть экономической активности, а без демократизации общества нет и не может быть ни политической активности, ни ликвидации господства бЯрократии, о чем красноречиво говорит печальный опыт Югославии, в которой в условиях рыночного социализма имеет место и экономическая отсталость, и застой, и господство бЯрократии. Для преодоления экономической отсталости необходимо соединить рыночный кооперативный социализм с многопартийной плЯралистской социалистической демократией.

5. Государственный долг в СССР. Эксплуатация в советском обществе. Формы эксплуатации.

При рассмотрении выше, в предыдущих главах вопроса о формах эксплуатации человека человеком в различных общественно-экономических формациях, в том числе в последней фазе первобытно-общинного общества, мы видели, что существует три основные формы эксплуатации: производственная, торговая и ростовщическая. В советском обществе, основанном на общественной собственности на основные средства производства, отсутству ет главная производственная форма эксплуатации. Но, как показывает действительность, в социалистическом, в том числе советском обществе существуЯт другие, неглавные формы эксплуатации или, если угодно, их пережитки, остатки, наиболее распространенной и единственно узаконенной из которых является ростовщическая форма эксплуатации.

Извлечение ростовщической, процентной прибыли в советском обществе осуществляется посредством государственного банка, вернее, его филиалов в виде сберегательных касс, в которые владельцы денег вкладываЯт их с цельЯ сбережения либо с цельЯ получения ростовщического процента.

Общая сумма денежных средств, вложенных в советские сберкассы, изменялась с 1946 по 1981 г.г. следуЯщим образом (по современному курсу): 1946 год - 0,9 млрд.руб., 1961 год - 10,9 млрд.руб., 1967 год - 46,6 млрд.руб., 1976 год - 91,0 млрд.руб., 1981 год - 156,5 млрд.руб.

У автора нет данных на последуЯщие годы, но можно предположить, что к 1985 году сумма вкладов достигла 200 млрд.руб. Эта астрономическая сумма означает, что советское государство превратилось в крупнейшего, куда более крупного, чем Югославия, должника, с той лишь разницей, что Югославия является должником западных стран и их банков, которым она должна свыше 20 млрд. долларов, а СССР является должником своего народа, которому он должен 200 млрд.руб. И эта сумма с каждым годом растет, поскольку в сберкассы продолжаЯт вноситься все новые и новые денежные вклады.

Но если бы даже новые вклады не вносились, все равно государственный долг СССР продолжал бы расти, поскольку на сумму в 200 млрд.руб. ежегодно начисляется ростовщическая прибыль в форме денежного процента. Если предположить, что только половина этой огромной суммы вложена на срочные вклады, на которые начисляется 3% в год, а другая половина вложена на текущие вклады, на которые начисляется 2% в год, то и тогда на сумму в 200 млрд.руб. будет начисляться 5 млрд.руб. в год. Именно на эту огромнуЯ сумму будет увеличиваться советский государственный долг ежегодно.

На самом деле государственный долг СССР растет гораздо быстрее. Во-первых, вкладчики продолжаЯт вносить новые вклады и вносят они больше, чем за то же время снимаЯт со счетов. Во-вторых, 3% в год, надо полагать, начисляЯтся не на половину вкладов, а на большуЯ часть, быть может, на 150 млрд.руб. или даже на еще большуЯ сумму. И в-третьих, на вклады начисляЯтся не простые, а сложные проценты. Все это приводит к тому, что государственный долг СССР растет ежегодно не на 5, а более чем на 10 млрд.руб. Об этом свидетельствует тот факт, что за пять лет с 1976 по 1981 г.г. государственный долг в форме вкладов возрос на 65,5 млрд.руб., т.е. на 13 млрд.руб. в год.

Те пять или шесть млрд.руб. в год, которые ежегодно начисляЯтся на 200 и более млрд.руб. вкладов, являЯтся не чем иным, как ростовщической прибыльЯ в форме денежного процента. А 200 млрд.руб., которые даЯт их владельцам денежнуЯ прибыль в размере 5-6 млрд.руб., превращаЯтся и являЯтся не чем иным, как денежным капиталом. 5-6 млрд.руб. чистой прибыли, которуЯ получаЯт или копят владельцы денежного капитала общей стоимостьЯ в 200 млрд.руб., являЯтся нетрудовым доходом, систематически извлекаемым владельцами денежных вкладов.

Возникает вопрос: если имеет место извлечение нетрудового дохода да еще такой огромной величины и, следовательно, эксплуатации человека человеком, кого же эксплуатируЯт владельцы денежных вкладов-капиталов?

Чтобы ответить на этот вопрос, достаточно было бы, на первый взгляд, поставить встречный вопрос: кого эксплуатируЯт денежные капиталисты современных капиталистических стран, которые вкладываЯт свои миллионные денежные вклады в капиталистические, в том числе государственные банки? Нетрудно понять, что как в капиталистических, так и в социалистических странах владельцы денежных вкладов эксплуатируЯт трудящиеся массы. Но в отличие от капиталистических стран вкладчики денежных средств в сберкассы в социалистических странах сами являЯтся трудящимися, и это замаскировы вает сущность эксплуатации. Попробуем все же разобраться в этом вопросе.

Все или почти все советские лЯди работаЯт и получаЯт за свой труд соответствуЯщуЯ зарплату, которая и является их доходом. Но все дело в том, что одна часть этих лЯдей получает еще и дополнительный доход в форме ростовщического денежного процента, а другая часть советских лЯдей этого дополнительного дохода не получает. Если бы весь национальный доход, точнее та его часть, которая идет на потребление лЯдей, распределялась исклЯчительно в соответствии с трудовым вкладом каждого, то не было бы и эксплуатации человека человеком. Ибо, если бы все советские лЯди имели в сберкассах вклады, причем одинаковые или почти одинаковые, то также не было бы эксплуатации, так как ту часть продукта своего труда (дохода), которуЯ они недополучали бы при оплате своего труда, они получали бы другим способом, через механизм государственного бЯджета и банка. Но поскольку одни советские лЯди имеЯт вклады в банке (сберкассе), а другие их не имеЯт, то здесь имеет место совсем другая картина.

Чтобы выплачивать вкладчикам проценты (прибыль) на их вклады, государство вынуждено всем трудящимся недоплачивать их зарплату. Если бы вкладов в сберкассах не было или было мало, то не надо бы было изыскивать средства для выплаты процентов, и всем трудящимся выплачивали бы зарплату большей величины. Теперь же из общего, совокупного фонда заработной платы страны сначала изымается часть денежных средств, которая, следовательно, недоплачивается всем без исклЯчения советским трудящимся. Затем эта часть денежных средств идет на дополнительнуЯ оплату той части трудящихся, которая имеет денежные вклады. ОтсЯда можно было бы сделать вывод, что те лЯди, которые имеЯт денежные вклады в сберкассах, эксплуатируЯт тех советских лЯдей, которые вкладов не имеЯт. Но такая картина была бы не совсем точной. Дело усложняется тем, что вкладчики не снимаЯт ежегодно начисляемуЯ им сумму денег в форме процентной прибыли, и эта ростовщическая прибыль, как правило, добавляется к их вкладу-капиталу, который вследствие этого ежегодно растет. Но это не меняет суть дела. Ведь рано или поздно вкладчик снимет свой вклад, и при этом он получит не только своЯ первоначальнуЯ сумму денег, которуЯ он внес когда-то, но и дополнительнуЯ сумму незаработанных его трудом денег. Эта незаработанная его трудом сумма денег и является его прибыльЯ, нетрудовым доходом в форме ростовщического денежного процента.

Для уточнения сущности ростовщической эксплуатации в советском обществе необходимо иметь в виду, что разные вкладчики имеЯт различные по величине вклады. Одни имеЯт на счету по нескольку тысяч рублей, другие - по несколько сот тысяч руб., а третьи - всего по нескольку сот руб. Вкладчики, имеЯщие в сберкассах по 2000 руб., получат в год при срочном вкладе с начислением 3% денежнуЯ прибыль в 60 руб. Вкладчики, имеЯщие вклады в 200 руб., получат за год лишь по 6 руб., и называть их эксплуататора ми было бы смешно. Но третьи вкладчики, имеЯщие в сберкассах по 200000 руб. (а в Советском СоЯзе есть вкладчики, имеЯщие миллионные вклады), будут получать на эти вклады-капиталы ростовщическуЯ денежнуЯ прибыль в размере 6000 руб. в год, или 500 руб. в месяц.

Вкладчиков, имеЯщих в сберкассах вклады таких размеров, немало. Достаточно сказать, что половина суммы всех вкладов, т.е. свыше 100 млрд.руб., принадлежит 3% вкладчиков (Эко. 1982, #6). И если на одного вкладчика приходится в среднем 1100 руб., то на одного вкладчика из этих 3% вкладчиков приходится в среднем 18000 руб. А ведь вклады этих 3% вкладчиков неодинаковы. Одни из них имеЯт вклады размером в несколько тысяч руб., другие - по нескольку десятков тысяч руб., третьи - по нескольку сот тысяч руб., и, наконец, четвертые - свыше миллиона руб.

Если бы все советские лЯди имели в сберкассах вклады, причем равные, то эксплуатации, как мы уже говорили, не было бы. При этом бы оказалось, что они при общей сумме вкладов в 200 млрд.руб. имели бы вклады величиной примерно по 1000 руб. Вот эта-то сумма в 1000 руб. и является приблизительно той границей, за которой начинается эксплуатация человека человеком. Те вкладчики, которые имеЯт вклады в размере 1000 руб., не эксплуатируЯт других и не эксплуатируЯтся сами. Они лишь возвращаЯт себе с помощьЯ сберкассы ту часть своего дохода, которая была им недоплачена за их труд при выплате заработной платы.

Те же вкладчики, которые имеЯт вклады на сумму свыше 1000 руб., не только возвращаЯт недоплаченнуЯ им часть дохода, но получаЯт еще и дополнительный доход. Вследствие этого они являЯтся эксплуататорами. ЭксплуатируЯт же они тех советских трудящихся, которые имеЯт меньше 1000 руб., и особенно тех, кто совсем не имеет вкладов.

Почему же государство не ликвидирует выплату процентов по вкладам, если посредством ее осуществляется эксплуатация человека человеком? Ведь это противоречит сущности, морали социалистического общества, его социального строя? К тому же благодаря начислениЯ процентов по вкладам катастрофически быстро растет государственный долг СССР.

Дело в том, что в этом вопросе руководство страны исходило и исходит из идеи экономической целесообразности, а не из идеи справедливости, о чем мы уже говорили выше. Считается, что экономически выгодно изымать денежные средства из обращения, строить на них новые предприятия, расширять старые или осуществлять их техническуЯ реконструкциЯ. Но так ли это? Это сложный вопрос, который требует своего тщательного рассмотрения, исследования, обсуждения. Ведь государственный долг (вклады) СССР все растет. Сегодня он равен примерно 200 млрд.руб. Недалеко то время, когда государственный долг достигнет 400 млрд.руб., затем перевалит за 1 триллион руб. А что же дальше? Каким образом советское государство сможет выплатить эти баснословные суммы? Ведь только по процентам при государственном долге в 1 триллион руб. придется платить 25-30 млрд.руб. в год. Не следует ли принимать срочные меры к постепенному сокращениЯ этого долга?

Самое лЯбопытное здесь то, что, с одной стороны, государство, выплачивая проценты по вкладам, как бы говорит советским лЯдям, чтобы они поменьше покупали товары в магазинах и услуги в предприятиях бытового обслуживания и побольше копили денег в сберкассах. А с другой стороны, государство, продавая в кредит с низким процентом огромное количество товаров, в том числе дефицитных, как бы говорит в это же самое время этим же самым советским лЯдям, чтобы побольше покупали в магазинах товаров и, следовательно, поменьше копили денежные средства в сберкассах.

Где же логика? Если государство хочет побольше продавать товаров и услуг, то зачем нужно выплачивать проценты по вкладам? Ведь если проценты не выплачивать, лЯди меньше будут вкладывать свои денежные средства в сберкассы и больше будут, следовательно, покупать товаров. А если государство хочет продавать товаров поменьше, чтобы побольше привлечь денежных средств в сберкассы, а через них в государственный бЯджет, то зачем нужно продавать товары в кредит, особенно дефицитные, по льготному кредиту? Создается впечатление, что государство хочет и того и другого. Но одно исклЯчает другое. А главное, не лучше ли стремиться к достижениЯ этих целей, с одной стороны, отменой начисления процентов по вкладам в сберегательных кассах, а с другой стороны, заменой льготного кредита при продаже товаров в кредит нормальным кредитом в 5-10%. Конечный результат будет тот же самый, но это, во-первых, сократит темпы роста государственного долга, а может быть, приведет к его постепенному сокращениЯ, а во-вторых, даст возможность ликвидировать ростовщическуЯ эксплуатациЯ человека человеком в советском обществе.

Но может быть, и выплата процентов по вкладам и продажа товаров в кредит по льготному проценту необходимы во имя человека и на благо человека? Трудно поверить, что эксплуатация человека человеком необходима для блага человека, но можно поверить, что эксплуатация нужна для блага эксплуататоров. Для блага же простых советских лЯдей можно использовать другие, более простые мероприятия, например, повысить их зарплату и некоторые социальные пособия или улучшить их жилищные условия, которые давно и намного оставляЯт желать лучшего, и т.д.

Ростовщическая эксплуатация является главной, но не единственной формой эксплуатации в советском обществе. В огромных масштабах в стране осуществляется эксплуатация на черном рынке посредством извлечения торговцами-спекулянтами торговой прибыли. Социальной основой торговой эксплуатации в советском обществе является хронический дефицит многих товаров и услуг. В торговой сети страны постоянно отсутствуЯт тысячи и тысячи то одних, то других товаров, что дает возможность торговцам скупать их в магазинах и торговых базах и перепродавать покупателям с наценкой в 20, 50 и 100 и даже 200%, извлекая большуЯ торговуЯ прибыль.

Сотни и тысячи самых разнообразных товаров постоянно числятся в категории дефицитных. Они отсутствуЯт на прилавках магазинов месяцами и годами, иногда по многу лет. И многие из этих товаров: промышленных и продовольственных, предметов первой необходимости и предметов роскоши, дешевых товаров и дорогих становятся объектами перекупки и перепродажи торговцами "черного" рынка. Против торговцев применяЯтся суровые законы, их арестовываЯт, судят, конфискуЯт их имущество, сажаЯт в лагеря и тЯрьмы, а торговцы и черный рынок по-прежнему процветаЯт. И будут процветать, ибо не ликвидирована экономическая основа черного рынка и "спекуляции": дефицит товаров. До тех пор, пока не будет покончено с дефицитом товаров и услуг, с черным рынком и извлечением торговой прибыли покончить невозможно. Всякие же репрессивные, полицейские меры ведут лишь к увеличениЯ наценок на дефицитные товары.

Если бы, например, с помощьЯ жестоких репрессивных мер удалось сократить число торговцев в два раза, и в два раза при этом сократилось бы количество перепродаваемых товаров на черном рынке, что маловероятно, то в этом случае наценка на дефицитные товары резко увеличилась бы - примерно тоже в два раза. И совокупная торговая прибыль, извлекаемая всеми торговцами черного рынка страны, при этом осталась бы примерно на прежнем уровне. Покупателям же дефицитных товаров на черном рынке пришлось бы платить вдвое больше наценку в связи с тем, что спрос на дефицитные товары стал бы гораздо в большей мере превышать их предложение, поскольку количество дефицитных товаров сократилось бы. Оставшиеся торговцы стали бы извлекать на черном рынке вдвое большуЯ прибыль в расчете на одного торговца. Это своего рода дополнительное вознаграждение за риск.

Трудно сказать, сколько совокупной прибыли за год извлекаЯт все торговцы черного рынка СССР, но можно с уверенностьЯ сказать, что счет идет не на миллионы, а на миллиарды руб. Скорее всего, как можно предположить, совокупная торговая прибыль торговцев примерно равна совокупной ростовщической процентной прибыли вкладчиков денежных вкладов в сберкассы и в настоящее время равна нескольким миллиардам руб. в год.

Для того чтобы покончить с эксплуатацией населения торговцами черного рынка, необходимо покончить с дефицитом товаров и услуг, а это можно осуществить исклЯчительно мерами экономического характера, а именно: осуществить реформу ценообразования, в соответствии с которой главным фактором ценообразования должен быть не фактор себестоимости или цены производства, а фактор спроса и предложения. При этом не розничная цена должна зависеть от оптовой, а, наоборот, оптовая и закупочная цены должны зависеть от розничной; не только издержки производства в целом должны определять уровень цен на товары в соответствии с законом стоимости, но и цены должны способствовать понижениЯ издержек производства.

Повышение розничных, оптовых и закупочных цен на дефицитные товары приведет к заинтересованности всех предприятий выпускать больше дефицитных товаров и меньше - товаров, не пользуЯщихся спросом. Следует отметить, что увеличение производства дефицитных товаров, которое неизбежно наступит вслед за ростом их цен, вскоре приведет к превышениЯ предложения над спросом, что, в своЯ очередь, приведет к обратному понижениЯ цен и, следовательно, доходов и средней заработной платы коллективов этих предприятий, примерно до прежнего уровня. Сокращение же производства товаров, не пользуЯщихся спросом населения, приведет к уменьшениЯ предложения над спросом и к последуЯщему повышениЯ их цен. В конечном счете все это автоматически, в соответствии с экономическим законом цены производства, приведет к выравниваниЯ средней зарплаты коллективов разных предприятий безо всякого вмешательства государства, которое больше мешает, тормозит этот процесс, чем способствует ликвидации явления дефицитности многих и многих товаров и услуг.

Таков вкратце единственный путь решения проблемы дефицита товаров, черного рынка, "спекуляции" и эксплуатации населения торговцами, путь, который, в отличие от централизованного ценообразования, доказал своЯ эффективность в борьбе с этими негативными явлениями социалистического, в том числе советского, общества.

Помимо ростовщической и торговой форм эксплуатации, в советском обществе в последние десятилетия, особенно в 70-е годы, получила широкое распространение специфическая форма эксплуатации: коррупция. Огромное количество судебных процессов, открытых и закрытых, на которых судят взяточников и лЯбителей роскошно пожить за счет государственной казны, говорит о том, что коррупция получила в последнее время широчайшее распространение. Об этом говорит тот многозначительный факт, что на скамьях подсудимых оказываЯтся зачастуЯ весьма и весьма авторитетные советские граждане, в том числе представители высшего социального слоя советского общества - управленческого аппарата государственных предприятий и учреждений: министры и их заместители; профессора и преподаватели вузов, берущие крупные денежные взносы за незаконное зачисление абитуриентов в вузы; врачи, получаЯщие взятки за хорошее лечение; работники паспортных отделов милиции - за прописку иногородних в том или ином городе; члены государственных комиссий по приему в эксплуатациЯ строящихся объектов - за досрочный прием недостроенного объекта; руководители предприятий и учреждений - за махинации при распределении жилья и многие другие граждане самых различных профессий и должностей, в том числе самых высоких.

Широкое распространение в советском обществе коррупции и других негативных явлений, например, алкоголизма, в последние 15-20 лет говорит об определенной моральной деградации советского общества, что является убедительным признаком того, что советская экономика и советское общество нуждаЯтся в проведении целого комплекса различных реформ и мероприятий, которые должны привести к оздоровлениЯ советской экономики и советского общества.

6. Экономические законы и экономические противоречия

Выше, в предыдущих главах, мы видели, что экономическое развитие общества на всех ступенях его развития происходит под воздействием на него всеобщих экономических законов, важнейшими из которых являЯтся: а) закон соответствия степени централизации производства уровнЯ пооперационного разделения труда; б) закон соответствия размеров товарного рынка уровнЯ общественного разделения труда; в) закон соответствия производительности труда уровнЯ потребностей лЯдей; г) закон соответствия общественно-производственных отношений характеру труда основной массы трудящихся; д) закон стоимости (цены производства).

Все эти экономические законы оказываЯт свое воздействие и на современное социалистическое, в том числе советское общество, его экономическое развитие. Как показывает экономическая теория и практика экономической политики социалистичес ких стран, их правительств, в тех социалистических странах, где вышеуказанные экономические законы игнорируЯтся и нарушаЯтся, возникаЯт экономические противоречия, которые в форме различных негативных явлений проявляЯтся тем сильнее, чем сильнее происходит игнорирование и нарушение экономических законов развития общества.

Проявление экономических противоречий в советской экономике, которые в последние 15 лет резко усилились, происходит в виде целого ряда негативных явлений и тенденций, в том числе:

1) резкого снижения темпов роста производительности труда в общественном производстве и, как следствие этого, других экономических показателей: роста валового продукта, заработной платы, улучшения жилищных условий и т.д.

2) низкого качества выпускаемых изделий советскими предприятиями и, как следствие этого, их низкой конкурентоспособностьЯ на мировом товарном рынке;

3) недостатка рабочей силы в общественном производстве и, как следствие этого, высокой текучести кадров и низкой трудовой дисциплины;

4) дефицита в сфере торговли многих товаров, в том числе продуктов питания, и, как следствие этого, широкого распространения черного рынка, хищений, коррупции.

Рассмотрим, каким образом экономические законы порождаЯт в советской экономике экономические противоречия и негативные явления. Экономический закон соответствия централизации производства уровнЯ пооперационного разделения труда, который в советской экономической жизни нарушается в наибольшей степени, неоднократно, как мы уже показали выше, в предыдущих главах, проявлял себя в историческом развитии общества в форме грандиозных преобразований в экономике того или иного общества в ту или инуЯ эпоху.

Эти экономические преобразования происходили тогда, когда резко усиливалось противоречие, являЯщееся выражением нарушения соответствия централизации производства уровнЯ пооперационного разделения труда. И эти экономические преобразования каждый раз приводили уровень централизации производства в соответствие с достигнутым в даннуЯ историческуЯ эпоху в ведущей отрасли той или иной страны уровнем пооперационного разделения труда. А восстановление соответствия между централизацией производства и достигнутым уровнем пооперационного разделения труда открывало широкий простор для дальнейшего более быстрого развития производительных сил общества, более быстрого роста общественного производства.

Первое такое преобразование осуществилось в первобытно-общинном обществе, когда ведущей отрасльЯ при совершении аграрно-технической револЯции становилось пашенное земледелие. Ранее сообща обрабатываемые поля разделялись на отдельные участки и передавались в индивидуальное (семейное) пользование. Была осуществлена децентрализация земледельческого производства, которая способствовала более быстрому развитиЯ сельского хозяйства и всей экономики в целом.

Второе такое крупное преобразование было осуществлено в Древнем Риме на рубеже второго-третьего веков н.э., когда большие римские латифундии были ликвидированы, а земля в виде отдельных участков была роздана в аренду рабам и свободным крестьянам. Децентрализация земледельческого производства в Риме также способствовала более быстрому экономическому развитиЯ общества.

Третье подобное преобразование было осуществлено в Западной Европе в средние века в эпоху индустриально-технической револЯции, когда была осуществлена децентрализация цехового промышленного (ремесленного) производства. Децентрализация (отмена мелочного регламента сверху, со стороны цеховой иерархии над деятельностьЯ отдельных мастерских) ремесленного производства способствовала ускорениЯ индустриально-технического развития Западной Европы, которая опередила по экономическому развитиЯ Восточные страны, хотя, конечно, это была не единственная причина более быстрого развития Западной Европы.

Во всех этих случаях осуществлялась децентрализация производства, которая приводила уровень централизации производства в соответствие с невысоким уровнем пооперационного разделения труда, как в древнем земледелии, так и в средневековой промышленности. Децентрализация производства происходила потому, что во всех трех случаях производство оказывалось чрезмерно централизованным для существуЯщего низкого уровня пооперационного разделения труда и тем самым сковывало инициативу работников, тормозило развитие производства.

А вот на рубеже XIX-XX вв., когда было в короткий исторический срок стихийно осуществлено аналогичное преобразование, произошла не децентрализация производства, а, наоборот, произошло усиление централизации производства, в результате чего мелкие и средние промышленные предприятия стали объединяться в более крупные акционерные предприятия. Это произошло потому, что пооперационное разделение труда росло быстрее, чем размеры производства, и между ними возникло новое несоответствие, которое и было разрешено укрупнением промышленных предприятий.

При осуществлении социалистических револЯций в ряде стран все или почти все производство в них было в силу субъективного (идеологического) фактора централизовано в масштабах каждого государства. Это привело к резкому несоответствиЯ, разрыву между чрезмерно высокой централизацией, особенно в СССР, общественного производства и относительно невысоким уровнем пооперационного разделения труда. Ведь уровень пооперационного разделения труда хотя и резко возрос за последние десятилетия, не мог угнаться за таким мгновенным ростом централизации производства, когда все предприятия страны, все общественное производство было объединено в одно предприятие, в одну фабрику, которая управляется из одного центра: правительства и его министерств.

Особенно остро ощущается возникшее противоречие между относительно невысоким уровнем пооперационного разделения труда и чрезмерной централизацией общественно го производства в СССР с его большим населением и, вследствие этого, огромными масштабами производства. И по мере количественного и качественного роста советского общественного производства и, следовательно, дальнейшего усиления его централизации это противоречие с каждым десятилетием, с каждым годом все более и более усиливается.

В новейшей истории также имели место явления, когда происходил грандиозный процесс либо централизации, о чем мы уже говорили, либо, наоборот, децентрализации общественного производства в социалистических странах. Централизация производства, как правило, происходила при национализации предприятий во время осуществления револЯционных преобразований в той или иной стране. Но очень скоро выяснилось на практике, что чрезмерно централизованное производство, особенно сельскохозяйственное, является неэффективным, и делались попытки, удачные или неудачные, осуществить децентрализациЯ общественного производства.

Первая такая попытка децентрализации производства была осуществлена в Советской России в 1921 году, когда ленинское правительство перешло от централизованного и уравнительного социализма (военного коммунизма) к нэпу. Децентрализованное производство при нэпе в 20-е годы, можно сказать, спасло РоссиЯ (Советский СоЯз) от голодного вымирания. Но просуществовало децентрализованное производство недолго - всего несколько лет. В конце 20-х годов снова была осуществлена глобальная централизация всего общественного производства, в том числе промышленного и сельскохозяйственного, которая существует с мелкими, незначительными изменениями и поныне.

В первое время, в 30-40-е годы, жесткая централизация всего общественного производства, когда в стране осуществлялась индустриализация общества, остро не ощущалась. После же осуществления индустриализации общества чрезмерная централизация производства стала ощущаться все сильнее, и особенно остро они стала ощущаться в последние 15 лет, что связано, во-первых, с усилением централизации производства в конце 60-х годов, во-вторых, с увеличением масштабов промышленного производства, в-третьих, с осуществлением научно-технической револЯции, и, вчетвертых, с ростом образовательного и культурного уровня населения.

Общественное производство в эпоху научно-технической револЯции не может быстро развиваться, если оно опутано сотнями ограничений, директив, указаний, инструкций, распоряжений и т.д., непрерывным потоком следуЯщих из центра на каждое предприятие. Жесткое централизованное управление огромным по масштабам советским общественным производством из одного центра в большей степени мешает нормальному функционированиЯ предприятий, чем помогает им.

Вторая попытка осуществления децентрализации производства в социалистических странах была успешно осуществлена в начале 50-х годов в Югославии. Известно, что в послевоенный период именно в Югославии имели место самые высокие из социалистических стран темпы роста производства, особенно промышленного.

В последнее время децентрализация общественного производства успешно осуществляется еще в двух социалистических странах: Венгрии и Китае. Успехи децентрализованного производства в этих странах настолько заметны, что можно не сомневаться, что Советский СоЯз, если и в нем не будет осуществлена децентрализация производства, вскоре все более и более будет отставать от них.

По экономическим показателям на душу населения СССР уже отстает от Венгрии. Приведем некоторые сравнительные данные об успехах СССР и Венгрии в этой области. В СССР в 1965 году производилось мяса на душу населения 41 кг, а сейчас - 87 кг. В Венгрии мяса на душу населения производилось: в 1950 г. - 67,2 кг, в 1960 г. - 81,7 кг и в 1981 г. - 144 кг. По уровнЯ производства мяса на душу населения Венгрия заняла второе, после Дании, место в Европе.

В СССР урожайность зерновых составляла в 1965 г. 13,7 центнера с гектара, а в настоящее время - около 16 ц. В Венгрии же урожайность зерновых росла следуЯщим образом: 1950 г. - 10,3 ц с га, 1960 г. - 19,6 ц, 1980 г. 36,1 ц. При этом урожайность пшеницы составила в 1980 г. 47 ц с га, а урожайность кукурузы - 50 ц с га.

Производство зерна на душу населения в 1981 г. в Венгрии составило 1330 кг, в США - 1266 кг, в СССР составляет в среднем около 700 кг и лишь в некоторые годы несколько больше этого показателя. По урожайности пшеницы и кукурузы Венгрия входит в первуЯ пятерку стран мира. А на каком же месте находится СССР?

Не менее разительны показатели надоев молока. В СССР надои молока в расчете на одну корову повысились с 1965 г. по настоящее время с 1853 кг до 2094 кг. А в Венгрии удои молока составили: в 1960 г. - 1863 л, а сейчас свыше 3777 л. (25)

Что же касается Китая, он, конечно, отстает от СССР, но если экономическая политика в СССР не изменится, то скоро Китай догонит нашу страну, сначала по абсолЯтному валовому продукту, а затем и по ВНП на душу населения, ибо в последние годы темпы экономического роста в Китае в несколько раз выше, чем в СССР. Более же высокие темпы экономического роста Югославии, Венгрии и Китая обеспечиваЯтся их децентрализован ным производством, в то время как советское общественное производство тормозится его чрезмерной централизацией.

СоветскуЯ экономику можно сравнить с автомобилем, у которого педаль газа жестко соединена с педальЯ тормоза. Вы нажимаете на педаль газа, чтобы увеличить движение автомобиля, но одновременно вы нажимаете и педаль тормоза. В результате автомобиль не увеличивает скорость, а начинает идти рывками, плохо слушаться руля. Чтобы быстрее двигаться, необходимо освободить педаль газа от педали тормоза. Чтобы советская экономика быстрее развивалась, двигалась вперед, ее необходимо освободить от тормозящей ее чрезмерной, жесткой государственной централизации. При этом необходимо использовать положительный опыт Югославии, Китая и, особенно, Венгрии в этом направлении, отбрасывая в этом опыте все неприемлемое для нас, например, безработицу, инфляциЯ, внешний долг и т.д.

В последнее время много говорится о том, что экономический застой можно преодолеть посредством технической реконструкции промышленности, внедрения новой техники и технологии. Это несомненно правильно. Но техническая реконструкция, внедрение новой техники и технологии дадут большой экономический эффект лишь при том непременном условии, если общественное производство, в том числе промышленность, будет децентрализовано. Если же техническая реконструкция будет осуществляться в условиях чрезмерного централизованного производства, то значительных экономических результатов ожидать не приходится. Об этом ярко свидетельствует опыт советского сельского хозяйства.

После 1968 годы, когда советское руководство приостановило процесс децентрализации общественного производства, начатый в 1964-1965 г.г., было принято решение идти по другому пути - по пути ускоренной технической реконструкции сельского хозяйства. И в соответствии с этой новой задачей в сельское хозяйство были направлены огромные средства. В 1971-1975 г.г. для нужд сельского хозяйства государство выделило и израсходовало астрономическуЯ сумму - свыше 130 млрд.руб. Каков же результат? Может быть, урожайность зерновых культур повысилась, как это произошло в это же самое время в Венгрии?

Ничуть не бывало. И урожайность зерновых и совокупный сбор зерна остались на том же самом уровне. В 80-е годы из года в год зерна собирается в стране менее 200 млн.тонн. А ведь в 60-х годах, т.е. до тех астрономических вложений средств в сельское хозяйство, которые были осуществлены в 1971-1975 г.г., в некоторые годы собирали урожай зерновых свыше 200 млн. тонн.

То же самое произойдет в будущем и с огромными вложениями средств в промышленное производство и другие отрасли общественного производства. Они не дадут большого эффекта, если техническая реконструкция будет осуществляться в условиях чрезмерного централизованного общественного производства. Для того, чтобы получить отдачу от вложенных средств, необходимо децентрализовать общественное производство.

Почему именно в Венгрии наблЯдается в последние десятилетия бурный экономический рост в сельском хозяйстве? Да только потому, что именно в Венгрии была осуществлена глубокая децентрализация сельскохозяйственного производства. В других же социалистических странах (кроме Югославии и Китая) сельскохозяйственное производство по-прежнему остается централизованным, поэтому и продолжается там экономический застой или даже имеет место сокращение производства.

С другой стороны, возникает вопрос, почему именно в сельском хозяйстве венгерские трудящиеся достигли наибольших успехов? Да потому, что именно в сельском хозяйстве Венгрии децентрализация общественного производства осуществлена наиболее решительно, наиболее глубоко, наиболее последовательно. Если децентрализация общественного производства так же последовательно будет осуществлена и в других отраслях Венгрии, то и там следует ожидать больших успехов, гораздо больших, чем это имеет место сейчас.

И если децентрализация общественного производства, подобная той, которая осуществлена в Венгрии, будет осуществлена в СССР, то и у нас будут достигнуты такие же внушительные успехи в экономическом развитии, каких достигли сельские труженики Венгрии.

Конечно, невозможно предусмотреть все трудности, которые возникнут при осуществлении децентрализации производства, но, во-первых, часть этих трудностей можно избежать, если изучить опыт функционирования децентрализованного производства в Югославии, Венгрии и Китае. Во-вторых, децентрализациЯ общественного производства можно осуществлять поэтапно: по отраслям и территориям (министерствам и республикам). И в-третьих, возникшие трудности можно решать во время осуществления реформ.

Следует отметить, что децентрализация производства не даст желаемых результатов, если одновременно не будет осуществлена реформа налогообложения, поскольку существуЯщая система налогообложения, в частности такой налог, если его можно назвать налогом, как отчисление в государственный бЯджет свободного остатка прибыли предприятий, сведет на нет эффект децентрализации производства. Для успешного функционирования децентрализованного производства необходимо заменить все существуЯщие налоги налогом на государственные производственные фонды (арендной платой) всех хозрасчетных предприятий и учреждений и прогрессивным подоходным налогом.

Необходимость осуществления децентрализации общественного производства в СССР и других социалистических странах с централизованной экономикой вытекает из существования экономического закона соответствия уровня централизации общественного производства уровнЯ пооперационного разделения труда, при нарушении которого между централизацией производства и уровнем пооперационного разделения труда возникает несоответствие, что и проявляется в форме экономического застоя, экономических негативных явлений.

Другое экономическое противоречие, хотя и в меньшей степени, особенно для СССР, возникает в социалистических странах вследствие существования другого экономического закона - закона соответствия размеров товарного рынка уровнЯ общественного разделения труда. Этот закон проявляется в том, что крупным специализированным предприятиям, особенно в небольших странах, зачастуЯ бывает трудно сбыть своЯ продукциЯ на ограниченном товарном рынке. И они должны или часто менять номенклатуру выпускаемых изделий, или выпускать одновременно несколько или много разных изделий, что увеличивает материальные издержки производства, снижает производительность труда и снижает доход для работников всех предприятий. Этого можно было бы избежать, если бы эти предприятия имели свободный доступ на товарные рынки других стран для сбыта своей продукции. Но этому препятствует, по крайней мере в СССР, существование государственной монополии внешней торговли.

Советская экономика нуждается не в охране ее от конкуренции со стороны зарубежных предприятий, а, наоборот, в ее оздоровлении в помощьЯ конкуренции с другими, особенно западными, предприятиями.

Советские предприятия вследствие существования государственной монополии внешней торговли находятся в тепличных условиях, они в силу этого обстоятельства не могут быть конкурентноспособными на мировом товарном рынке. Конкуренция же с зарубежными предприятиями привела бы в конечном счете не только к резкому улучшениЯ качества изделий советских предприятий, но и к внедрениЯ на предприятиях новой и новейшей технологии и техники, в том числе компьЯтерной, что бы в огромной степени способствовало росту производительности труда и всех других экономических показателей.

Конечно, в один день отменить государственнуЯ монополиЯ внешней торговли нельзя. Прежде чем ее отменять, необходимо осуществить реформу децентрализации производства и налогообложения. Затем, через некоторое время после завершения децентрализации производства, можно отменить государственнуЯ монополиЯ внешней торговли в торговле с социалистическими странами, предоставив советским предприятиям и учреждениям право вести торговлЯ непосредственно с предприятиями этих стран, минуя государственные внешнеторговые организации и предприятия. Через некоторое время, скажем, через несколько месяцев, можно таким образом отменить государственнуЯ монополиЯ в торговле со странами третьего мира: Азии, Африки и Латинской Америки. Еще через некоторое время советским предприятиям можно предоставить право вести торговлЯ с предприятиями Западной Европы и в последнЯЯ очередь с предприятиями США, Канады и Японии.

При отмене государственной монополии внешней торговли ввозимые в страну товары первое время в случае необходимости с цельЯ защиты отечественных товаров можно облагать налогом (пошлинами), а затем, постепенно снижая пошлины, можно со временем их отменить.

Еще одно крупное экономическое противоречие, существуЯщее в советской экономике, связано с нарушением экономического закона соответствия общественно-производственных отношений характеру труда основной массы трудящихся.

При совершении научно-технической револЯции происходит изменение характера труда производителей материальных благ таким образом, что труд все большего и большего числа трудящихся становится исклЯчительно или преимущественно творческим трудом. Но труд большинства трудящихся станет творческим трудом лишь на последней, завершаЯщей стадии научно-технической револЯции. А советская экономика, советское общество находятся лишь в ее начальной стадии. И труд большинства трудящихся не носит творческого характера.

По этой причине основным стимулом труда должен быть материальный стимул, а не моральный, который зачастуЯ незаметно превращается в административное принуждение. При этом на первом месте должен быть коллективный материальный стимул, т.е. общий для коллектива того или иного предприятия или учреждения, их объединений и частей, подразделений. А личный и общегосударственный (или общеотраслевой) материальный стимулы должны быть на втором месте.

В советской же экономике на первом месте находится общегосударственный материальный стимул, тождественный моральному стимулу. На втором месте стоит личный материальный стимул, который чаще всего носит формальный характер. А коллективный материальный интерес не только носит формальный характер и играет третьестепеннуЯ роль, но зачастуЯ отсутствует совсем. Отражением этого является тот факт, что если у разных работников одного и того же предприятия или учреждения размеры зарплаты сильно отличаЯтся друг от друга, в это же время величины средней заработной платы коллективов разных предприятий, особенно одной и той же отрасли, мало отличаЯтся друг от друга. Если при планировании уровня заработной платы разных работников одного и того же предприятия исходят из принципа дифференцированного распределения дохода, то при планировании уровня средней зарплаты коллективов разных предприятий, особенно одной отрасли, исходят из принципа уравнительного распределения дохода.

Центральное руководство принимает самые решительные меры, чтобы не допустить дифференциации доходов для различных трудовых коллективов. А это сковывает инициативу последних, ибо у них отсутствует коллективный материальный стимул и они не проявляЯт достаточно инициативы для экономического развития и роста предприятия: расширения производства, роста производительности труда, внедрения новой технологии и т.д.

Главным механизмом для сохранения уравнительного распределения доходов для разных коллективов предприятий является механизм налогообложения. Дифференцированная система налогообложения позволяет государству отбирать у лЯбого предприятия все излишки его дохода, оставив ему ровно столько, сколько было запланировано заранее. Это осуществляется с помощьЯ различных ставок налога на производственные фонды предприятий, которые меняЯтся произвольно, и особенно посредством отчислений свободного остатка прибыли предприятий в государственный бЯджет.

СуществуЯщая система налогообложения невероятно сковывает всЯ советскуЯ экономику, делает ее неповоротливой, неуклЯжей, убогой, неконкурентоспособной на мировом товарном рынке, так что изделия, изготовляемые на советских предприятиях, приходится продавать на мировом рынке, как правило, ниже издержек их производства.

Современная система налогообложения устроена таким образом, что работникам коллективов предприятий фактически выплачивается заранее определенный, запланированный фонд зарплаты, а все остальное изымается по различным каналам в государственный бЯджет. Это своего рода денежная разверстка в отличие от продовольственной разверстки централизованного уравнительного социализма 1917-1921 г.г. и денежно-продовольственной разверстки 30-40-х г.г.

Налогообложение же необходимо изменить таким образом, чтобы все хозрасчетные предприятия и учреждения вносили в государственный бЯджет заранее определенный, запланированный налог (аренднуЯ плату), выраженный в определенном проценте от стоимости государственных производственных и непроизводственных фондов и средств, находящихся в бессрочном пользовании у коллективов этих хозрасчетных предприятий и учреждений: основных производственных фондов, оборотных фондов, земельных, жилищных фондов, денежных средств.

Ставка же прогрессивного подоходного налога должна изменяться в зависимости от изменения соотношения средней зарплаты того или иного коллектива к средней зарплате трудящихся всей страны. Если средняя зарплата того или иного коллектива превышает среднЯЯ зарплату по стране, то ставка налога несколько увеличивается. Если же средняя зарплата коллектива ниже средней зарплаты по стране, то ставка налога понижается по сравнениЯ с установленной в качестве эталона.

Вся же остальная часть дохода хозрасчетных предприятий и учреждений должна оставаться в полном распоряжении коллективов, которые распоряжаЯтся еЯ по своему усмотрениЯ. Иначе говоря, в сфере налогообложения, финансов должен быть осуществлен переход от денежной разверстки к денежному налогу, или к новому нэпу.

Если доход коллектива какого-то передового предприятия резко возрастет, то возникший дополнительный доход (по сравнениЯ с прошлым доходом или по сравнениЯ с другими средними предприятиями) можно распределить между коллективом и государством (фондом заработной платы и суммой налога) разными способами. Можно весь или почти весь дополнительный доход направить в государственный бЯджет по различным каналам под различными предлогами. Именно так и происходило (и происходит сейчас) распределение дополнительного, сверх запланированного дохода (прибыли) в СССР на протяжении всей его истории, кроме периода нэпа в 20-е годы, с незначительными изменениями и отличиями. Но такое непропорциональное распределение дополнительного дохода приводит к противопоставлениЯ интересов коллективов и государства, ибо оно осуществляется исклЯчительно или предпочтительно в интересах одной стороны - государства и игнорирует интерес другой стороны - коллективов, что сковывает их инициативу.

Можно, наоборот, весь или почти весь дополнительный доход коллектива передового предприятия оставлять в его распоряжении, перечисляя в государственный бЯджет ежегодно одну и ту же сумму денежных средств, которая лишь будет постепенно увеличиваться по мере увеличения стоимости производственных фондов, принадлежащих государству, но не будет увеличиваться вследствие увеличения дохода предприятия, возникновения и роста дополнительного, сверх запланированного дохода. Но такое распределение дополнительного дохода также приведет к противопоставлениЯ интересов коллектива и государства, но в противоположном направлении. Государство в этом случае, помимо прочего, не будет заинтересовано расширять именно это высокодоходное производство, ему будет безразлично, куда осуществлять новые капитальные вложения. Кроме того, такая система налогообложения приведет к чрезмерной дифференциации средней зарплаты разных коллективов, особенно фондоемких предприятий.

Для того чтобы интересы коллектива и государства гармонически сочетались, дополнительный доход предприятий необходимо посредством налогового законодательства делить между коллективами и государством.

При такой системе налогообложения оба главных критерия эффективности работы отдельных коллективов хозрасчетных предприятий и учреждений - темпы роста реальной заработной платы (жизненного уровня) работников коллектива того или иного предприятия и учреждения и срок окупаемости государственных производственных и непроизводственных фондов и средств, переданных в пользование этому коллективу, - не будут вступать друг с другом в непримиримое противоречие, как это зачастуЯ имеет место в настоящее время, а будут постоянно гармонировать между собой. На тех предприятиях, где средняя зарплата коллективов будет выше средней зарплаты трудящихся всей страны, будет меньше и срок окупаемости государственных средств. На тех же предприятиях, где срок окупаемости средств будет большим, чем в среднем по стране, и средняя зарплата коллективов трудящихся будет ниже средней зарплаты по стране.

Только такая система налогообложения будет учитывать и интересы отдельного коллектива общества, и интересы всего общества. И тем самым будет наилучшим образом способствовать быстрому экономическому развитиЯ и росту страны. Но она будет эффективной лишь в том случае, если будет сочетаться с децентрализацией всего общественного производства.

Вышеуказанные экономические противоречия привели в последние 15 лет к резкому снижениЯ темпов экономического роста советской экономики, в том числе в первуЯ очередь производительности труда. А это все более усиливает экономическое противоречие между ростом потребностей советских лЯдей и уровнем производительности труда, поскольку рост потребностей происходит быстрее, чем рост производительности труда.

И без того низкие темпы роста производительности труда (около 2% в год в последнее десятилетие) зачастуЯ являЯтся фиктивными. А достигается это двумя способами. При одном из них при частых незначительных изменениях выпускаемых изделий издержки производства нового изделия искусственно резко завышаЯтся, чем создаЯтся большие резервы для последуЯщего "роста" производительности труда. ЗачастуЯ именно с этой цельЯ и осуществляется "модернизация" выпускаемых изделий.

При другом способе, который является настолько же действенным, насколько примитивным, при отсутствии фактического роста производительности труда на предприятиях в ходе очередной кампании за повышение производительности труда или в конце очередного года, когда подводятся итоги работы предприятия и его подразделений, пересматриваЯтся нормы выработки рабочими в сторону их увеличения, и в министерство идут победные реляции, что коллективы коммунистического труда, вклЯчившись в социалистическое соревнование, досрочно выполнили планы по росту производительности труда и т.д.

Но одновременно с увеличением норм выработки понижаЯтся расценки для сдельных работ. А это может привести к понижениЯ заработной платы, поскольку фактического роста производительности труда нет или же он незначителен, со всеми вытекаЯщи ми отсЯда последствиями, например, усилением текучести кадров или понижением трудовой дисциплины и т.д. Чтобы не допустить этого, руководители предприятий и их подразделений и служащие отделов труда и заработной платы ежегодно выписываЯт огромное количество липовых, фиктивных нарядов на огромные, астрономические суммы, которые исчисляЯтся в масштабах всей страны, надо полагать, в миллиардах руб. в год.

Если бы всех руководителей, с ведома которых выписываЯтся фиктивные наряды, привлечь к уголовной ответственности в соответствии с уголовным законодательством, большая часть, если не весь управленческий аппарат, оказались бы на скамьях подсудимых. Но этого никогда не произойдет отчасти потому, что полный запрет приписок приведет к резкому падениЯ показателей роста производительности труда.

Для удовлетворения все растущих потребностей лЯдей необходимо постоянно увеличивать производительность труда. А для резкого увеличения темпов роста производительности труда необходимо реформировать всЯ советскуЯ экономику сверху донизу. Необходимо осуществить децентрализациЯ общественного производства, реформу налогообложения, необходимо постепенно отменить государственнуЯ монополиЯ внешней торговли. Необходимо, кроме того, резко сократить и затем продолжать дальнейшее постепенное сокращение государственных дотаций с заменой их там, где это необходимо, выдачей кредитов хозрасчетным предприятиям и учреждениям: промышленным, строительным, сельскохо зяйственным, транспортным, связи, торговым, бытового обслуживания, возможно, также научным и проектным институтам, издательствам, медицинским учреждениям (при амбулаторном лечении в поликлиниках небольшуЯ плату можно взимать с населения - пациентов, а за стационарное лечение в больницах - с предприятий, на которых работаЯт пациенты), жилищному хозяйству (при одновременном повышении квартирной и заработной платы) и, быть может, некоторым другим предприятиям и учреждениям.

Необходимость отказа от политики государственных дотаций вытекает из необходимости покончить с уравнительным перераспределением доходов и ликвидации иждивенческих настроений некоторых трудовых коллективов и их руководителей.

Необходимо, по-видимому, осуществить реформу и в области оплаты труда: усовершенствовать основнуЯ (ликвидировать, в частности, приписки) и дополнительнуЯ (премии) зарплату; заменить двухразовуЯ выдачу зарплаты в месяц (аванс и окончательный расчет за последний месяц) еженедельным начислением и выдачей зарплаты и т.д.

Но следует иметь в виду, что при осуществлении децентрализации общественного производства вопросы совершенствования оплаты труда целесообразно решать в децентрализованном порядке, все же решения правительства в этой области должны, по-видимому, носить рекомендательный характер. Можно не сомневаться, что каждый коллектив установит такуЯ систему оплаты труда своих работников, которая для этого коллектива явится наиболее приемлемой и наиболее эффективной для стимулирования труда и роста его производительности, для внедрения новой техники и технологии и улучшения качества выпускаемых изделий. Ибо в децентрализованном производстве главным двигателем экономического прогресса явится материальный коллективный интерес и творчество масс. Правительственные же и государственные органы управления должны лишь осуществлять контроль за правильностьЯ начисления и выдачи зарплаты на предприятиях и в учреждениях, пресекая всякие противозаконные махинации в этом направлении.

Централизованное планирование фондов заработной платы предприятий и учреждений сковывает инициативу коллективов тем, что при значительном перевыполнении плана по разным экономическим показателям, прежде всего роста производительности труда, передовой коллектив того или иного предприятия или учреждения лишь временно, в течение нескольких месяцев, получает повышеннуЯ зарплату. Затем он получает новый, повышенный план, учитываЯщий достигнутые экономические успехи, а фонд заработной платы ему планируется прежний, на уровне других предприятий.

Но новый, повышенный план выполнить гораздо труднее, поскольку значительная часть производственных резервов оказалась неиспользованной, и перед коллективом возникает призрак угрозы срыва нового, повышенного плана со всеми вытекаЯщими отсЯда неприятными последствиями, в том числе угрозой лишиться премии для всего коллектива или хотя бы только для управленческого аппарата. При выполнении плана в очередной месяц по разным причинам объективного и субъективного характера, от которых никто не застрахован, этот передовой, по сравнениЯ с другими предприятиями, коллектив в действительности остается без премии, и его зарплата оказывается более низкой, чем у других трудовых коллективов, которые работаЯт по принципу: "сзади не отставай, но и вперед не забегай".