Экспедиция "Апоп"

Новак

Я в который раз уже остановился, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Мы шли по коридору очень медленно, буквально шаг за шагом измеряя этот тёмный коридор космического корабля. Весь остальной путь мы шли молча, тщательно и внимательно осматривая каждый сантиметр этого тёмного пустого коридора впереди.

Почти час прошёл с того разговора о том, что пауки перестали на нас нападать. Значит до Земли остался примерно двадцать один час. Надо было торопиться, но я стоял и ждал. На этот раз, я видел на самой грани освещения наших фонарей очертания двери рубки управления, поэтому не хотел торопиться. Сделав ещё несколько шагов вперёд, мне удалось получше рассмотреть эту дверь.

Она отличалась от встреченных нами ранее. Расположенные поперёк коридора во всю его ширину, они напоминали двери шлюза, только на них не было иллюминатора по центру. Вместо иллюминатора там находился круглый запорный механизм и стык, соединяющий две створки двери.

Медленно подойдя к запорному механизму, я внимательно его изучил. Никаких кнопок, сенсоров и прочего на нём не было.

– Васили́, – услышал я позади тихий голос Элиз, – Дверь открывается с панели на стене слева, ты забыл?

– Забыл, – подтвердил я. – Я всё ещё плохо помню, что было раньше.

Я развернулся налево и подошёл к механической цифровой панели с небольшим дисплеем. Прикрыл глаза и постарался отвлечься от всех своих мыслей и вспомнить необходимый код. Я уже занёс руку, чтобы попробовать один вариант, пришедший мне в голову, как вдруг услышал шум работы запорного механизма двери.

Я развернулся лицом к двери, а Элиз быстро подошла ко мне и встала за моей спиной. Почему дверь открывается? Я же даже код не успел ввести.

Прокрутившись полный оборот, запорный механизм остановился, и створки двери начали медленно разъезжаться в стороны, словно челюсти зверя, готового пожрать нас целиком. Там за дверью была точно такая же чернильная мрачная пустота, как и в коридоре.

Я почувствовал исходящее изнутри рубки управления холодное дыхание смерти. Мы продолжали стоять неподвижно. Мы знали, что в этой темной комнате нас ждал Новак, превосходящий нас по силе и скорости. Я был уверен, что он стоит там в темноте и ждёт, чтобы снова попробовать свои силы на ничтожных смертных.

Я ощущал, как воздух становился гуще, как будто само пространство переставало подчиняться законам физики. Моё дыхание участилось, в ушах зазвенело. Но я продолжал стоять и всматриваться в густую темноту рубки управления.

Набравшись смелости, я сделал шаг. Второй. Третий. Наши шаги звучали как приговор, отголоски которого затихали в тишине, наполненной угрозой, которую не могли проглотить даже темнота и безмолвие космоса.

Наши фонари не сильно разгоняли мрак, царивший в одном из главных помещении космического корабля. Мы медленно приближались к столу-консоли, мигающую разноцветными огоньками, каждый свой шаг ожидая нападения Новака из темноты. Элиз продолжала держаться за меня, она была уверена, что я смогу защитить не только себя, но и её. Ещё шаг, ещё один. Вот мы, наконец-то, подошли к нашей цели – консоли управления, располагающуюся у противоположной от входа стены помещения.

Несмотря на отсутствие освещения, панель управления кораблём полностью функционировала, её питание было выделено в отдельный электрический контур.

Я не стал терять время и ждать нападения Новака. Подобрался к боковой части консоли, достав заранее заготовленную шлицевую отвёртку, и откинул металлическую крышку в сторону и начал в полутьме искать необходимый порт для подключения токена. Вот он!

Засунул руку в карман и… Мое сердце ушло в пятки, когда я нащупал пустоту в кармане, где должен был быть токен. Тошнотворное чувство безысходности овладело мной, словно я плавал в море без берега, обреченный утонуть во мраке безысходности.

Я начал обыскивать каждый уголок своей одежды, надеясь, что это всего лишь ошибочное ощущение, что токен скрылся где-то на дне кармана или затерялся в складке материала. Но чем дольше я искал, тем больше растущее чувство ужаса охватывало меня. Токен пропал, словно испарился, словно никогда и не существовал! Он исчез абсолютно бесследно, словно песок, развеявшийся на ветре.

– Васили́, – услышал я шёпот Элиз. – Держите.

Она протянула руку в мою сторону и раскрыла ладонь. На её ладони был он!

– Но откуда?

– Ты сам сразу отдал мне его на хранение, ты не помнишь?

– Чёртова атазагорафобия! – вслух, но всё же шёпотом, выругался я.

Вставив токен в боковую часть панели управления, я внимательно наблюдал, что произойдёт дальше. Токен загорелся красным цветом на пару секунд, затем потух. Снова засветился красным и быстро замигал. Я всё это время внимательно смотрел на него, не отводя взгляда. Давай же! Ну!

Когда токен засветился зелёным, я наконец-то смог выдохнуть. Я почувствовал резкий толчок, похоже Мику перехватила управление кораблём и начала торможение. А после я услышал, как заработала система вентиляции, загоняя кислород обратно в рубку управления и коридоры.

Шипение быстро прекратилось, давая понять, что теперь можно дышать как обычно, без использования кислородной маски. Освещение, к сожалению, таким образом не починить, но хотя бы теперь будет легче вернуться обратно.

– Есть! У нас получилось! – произнёс я, ставя на своё место крышку боковой панели.

После чего я выпрямился в полный рост, посмотрел на лучезарную улыбку Элиз и… Остался стоять как вкопанный. За её спиной стоял Новак. Его кожа уже была серо-синего цвета из-за нехватки кислорода в организме. Мысли с угрозой застыли в моей голове, словно ледяные иглы, пронзающие мое сознание. Паника охватила меня полностью, заставляя сердце бешено колотиться в груди, словно оно пыталось выбраться наружу и убежать от этого кошмара.

Мгновение застыло в вечности, когда руки Новака, казалось, медленно ползли к голове Элиз. Моё тело сковал страх и ужас, предчувствуя нечто невообразимо опасное, что уже было совсем-совсем близко.

Моя память запечатлела его зловещую улыбку и его холодный взгляд полных превосходства над нами. Теперь я понял, о чём говорил в своей последней аудиозаписи Сильвер. Это действительно было Абсолютное Зло.

Руки Новака коснулись хрупкой шеи Элиз и также медленно, всё происходящее будто проигрывалось в замедленной съёмке, уверенно начали поворачивать ее голову на полный оборот.

Хруст шейных позвонков и рвущихся мышц, прозвучал для меня сильнее грома. Одним движением Новак разрушил целостность человеческого существа. Прекрасная улыбка навечно застыла на её миловидном лице. Тело только что живой Элиз рухнуло на колени, а затем легло на пол. Новак же закатил глаза, будто утолил свою страсть к тьме и безумию.

– Не-е-е-е-ет! – крикнул я и бросил Новаку в лицо отвёртку, которую продолжал сжимать в своей руке.

Нас с Новаком разделяло всего пара шагов, отвёртка даже не успела изменить угол поворота, как воткнулась в его правый глаз. А я, не теряя времени, выхватил свою трубу, замахнулся и нанёс ему удар слева направо прямо в торчащую из глаза отвёртку.

Я всегда считал, что обычно человек, после того как ему в глаз прилетает что-то острое, начинает кричать, или хотя бы вскрикнет от неожиданности. Но этот нечеловек не проронил ни звука.

Голова Новака откинулась, он начал заваливаться на спину. Очередным взмахом трубой, я добавил ему ускорения. Он попытался удержаться за что-то, что помогло бы ему не потерять равновесие, но его руки лишь бессильно сделали пару взмахов по воздуху. Но сила искусственного притяжения на корабле оказалась невероятно сильной. Новак упал на спину, точно марионетка, брошенная своим хозяином.

Я одним движением подскочил к нему поближе и нанёс ещё несколько размашистых ударов трубой ему по голове. Удар за ударом, словно не я был хозяином своих движений, а кто-то другой, гораздо более тёмный и жестокий.

Я вздрогнул, глядя на то, что сделал. Кровь стекала по остаткам его лица, окрашивая в красный цвет его комбинезон и пол рубки управления.

Тишина опустилась такая, что казалось, будто мир затаил дыхание, ожидая моего следующего шага. Я стоял перед этим кровавым месивом, исполненный ужаса и отчаяния. Пути назад нет? Я стал таким же, каким был Новак?

Внутри себя я не чувствовал никаких изменений, лишь облегчение от того, что я не стал добычей, дав отпор самому охотнику. Но сейчас мне жизненно необходимо было убедиться, что этот охотник действительно мёртв.

Очень не хотелось прикасаться к окровавленной шее Новака, но, переступив через себя, я всё же дотронулся до шеи, чтобы проверить его пульс. Конечно, пульса не было, но это ничего не значило. Я только сейчас сообразил, что проверка пульса ничего не покажет, ведь Новак несколько часов существовал без кислорода. Кто знает на что был способен его организм?

Ещё один резкий толчок под ногами вернул мои мысли к происходящему вокруг. Мику продолжает торможение корабля? Очень похоже на то.

Я взглянул на бездыханное тело Элиз и понял, почувствовал, что я всё же остался человеком, несмотря на произошедшее. Я не превратился в очередного безумного Новака Стоуна. Я в своём уме.

Я подошёл к Элиз, лежащей с вывернутой шеи, опустился перед ней на колени и завыл от безысходности. Мои мысли кружились в бесконечном водовороте печали и боли, не давая покоя, заставляя испытывать каждую секунду муку невыносимой тоски.

Если бы мы были чуточку внимательнее и осторожнее!

Я перешёл на крик, чтобы вырвать из себя эту давящую тяжесть, чтобы выпустить наружу все те мучительные эмоции, что разрываются внутри.

Но даже крик сейчас кажется бесполезным. Он не поможет в этом безмолвии пустоты, в котором я оказался. Давящая вокруг тишина будто заставляла куски крика застревать прямо в горле, и я внезапно для самого себя замолчал.

В такие моменты кажется, что весь мир превращается в тихий кошмар, где ты один на один с собой, с собственной слабостью и болью.

– Как же так, Элиз? Мы выполнили свою задачу… Мы же победили Новака… – мои слова звучали как пустая отговорка перед лицом неизбежности. – Нет… Я отказываюсь верить в это. Это не может быть правдой. Ты не должна была умереть…

Элиз лежала неподвижно передо мной, с остекленевшим пустым взглядом и уже бледным лицом. А я… А я так и сидел перед ней на коленях в этом тёмном помещении в свете тусклых фонарей на наших комбинезонах, мертвая тишина лишь усиливали мою тревогу.

В моих мыслях раз за разом прокручивались те ускользающие мгновения, которые я ещё помнил, проведенные с Элиз, чья улыбка была светлой точкой в мире теней и одиночества. Снова на меня нахлынула паника и липкий страх. Я снова боялся быть забытым, забытым в этом безжалостном мире, где каждый шаг мог оказаться последним.

Слова отчаяния еле слышно скользили по моим сухим губам:

– Почему она? Почему не я?

В моей груди гремело отчаяние, словно тысячи голосов шептали, что моё время тоже придет, что и я скоро стану прахом в памяти других. Паника усиливалась с каждой секундой таких мыслей. И вот я уже беспомощно стою на коленях перед лицом бесконечности – бесконечности пустоты и пустоты бесконечности.

– Будь ты проклят, Новак! – с невыносимой горечью крикнул я в пустоту рубки управления.

– А ведь он и правда был проклят… – осенило меня. – Этот добродушный астронавт-пилот никогда бы так не поступил. Как там сказал в предсмертной записи Мун Сильвер? Абсолютное Зло? Да, это понятие идеально подходило к тому, во что превратился наш товарищ по несчастью. Это Зло забрало уже троих из нас.

Все эти мысли раз за разом кружили, постоянно сменяя друг друга. Я пересел рядом с телом Элиз так, что теперь я спиной опирался к панели управления, вытянув ноги перед собой.

– Но мы победили! – я ухватился за эту мысль. – Я победил того, кто занял тело Новака! Я, Шнайдер и Хошино ещё живы! Хошино уже начала торможение корабля, значит, мы выживем.

Эти мысли немного придали мне сил для дальнейших действий. Я встал, ещё раз несмело окинул тёмное помещение своим взглядом. Трупы коллег лежали в мертвом молчании, словно шахматные фигуры, брошенные игроком после хоть и с трудом, но выигранной партии. Элиз всё также лежала в неестественной позе с перекрученной шеей. Новак тоже лежал всё в том же месте, где я совсем недавно разворотил ему голову самодельной трубой.

Я залез в карман комбинезона и достал баночку с нейростимуляторами, про которые я совсем забыл. Закинул ещё одну таблетку себе в рот и разжевал, поморщившись. Я снова забыл, что они очень горькие, и стоило бы просто проглотить их. Убрав баночку обратно в карман, я достал из другого кармана седативное средство и положил под язык. Это уже второй приём. Осталось столько же, потом наступят побочные эффекты от передозировки.

Хотя, какие тут побочные эффекты? Я уже второй раз принял одновременно успокаивающие и, противоположные по эффекту, стимулирующие таблетки. По прибытии на Землю необходимо будет пройти полный курс очищения крови в какой-нибудь хорошей частной клинике.

– Надо возвращаться, – вслух сказал я, чтобы хоть на мгновение избавиться от этого оглушающего чувства одиночества, и посмотрел на наручные часы.

Что? Не может быть! Таймер обратного отсчёта показывал, что осталось менее пятнадцати часов до прилёта на Землю. Это, конечно, уже неверная информация, времени до прилёта теперь должно быть немного больше, Мику всё-таки запустила торможение корабля. Но неужели, пока я тут занимался самобичеванием, действительно прошло больше пяти часов?

Надо срочно возвращаться к Шнайдеру и Хошино, сообщить им печальную новость про Элиз, дать послушать посмертную запись Муна и подробно изложить свои мысли про Новака.

Я снял с себя уже не нужный баллон с кислородом и направился обратно в тёмный коридор. Проходя мимо раскрытых створок входной двери, я ещё раз обернулся, окинув взглядом тёмное помещение рубки управления, и делая уверенные шаги, пошёл к телу Муна Сильвера, чтобы забрать его диктофон, который я оставил рядом с ним.

Я шёл уверенно, не боясь очередного появления псевдопауков или очередного появления охотника. С ними было покончено, я был в этом убеждён. Но всё же темнота, еле-еле рассеиваемая моим нательным фонарём, сильно мешала моему движению.

Я увидел у стены тот самый изоляционный материал, которым мы с Элиз укрыли Сильвера. Подойдя к изоляционному покрывалу, я его приподнял, чтобы достать оставленный там диктофон. И резко отдёрнул руку.

Из-под покрывала выскочило, наверно, с сотню мелких чёрных тварей. Маленькие, размером лабораторную мышь, псевдопауки, а это были точно они, я их ни с кем другим не перепутаю, бесконечным потоком выползали из-под изоляционного покрывала и разбегались в разные стороны, скрываясь в тени.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – выругался я, отходя на два шага назад.

Когда поток мелких чёрных тварей иссяк, я резким движением откинул изоляционное покрывало с тела Сильвера. Точнее с того, что от него осталось. Плоти и одежды не было, даже оставшиеся его кости были погрызены. Приди я сюда ещё немного позже, не нашёл бы вообще ничего под этим покрывалом.

Но диктофон лежал рядом с останками в том же месте, где я его оставил, неповреждённым. Я быстро схватил его и побежал прочь отсюда. Меня охватил очередной приступ паники, нарастающий прямо из глубин моего сознания.

Почему эти твари ещё живы? И их так много! Я был уверен, что они исчезнут, как только мы разберёмся с Новаком. Почему? Почему? Почему?

У меня не было ответа на этот вопрос. Я бежал, постоянно спотыкаясь о собственные ноги. В тенях мне постоянно мерещились эти мелкие псевдопаучки, которые буквально обглодали тело Сильвера.

Мысль о том, что большинство из этих мелких паучков направились к телам Элиз и Новака придавала мне сил для бега. А если эта мелочь отожрётся и станет такими же крупными особями, как те, с которыми я уже встречался?

Я постарался откинуть как можно дальше эту ужасающую меня мысль. Запасной план Шнайдера со взрывом корабля мне уже не казался таким уж и безумным. Эти твари не должны попасть на Землю!

Я увидел впереди шлюз перехода в другую часть корабля и побежал ещё быстрее. Дыхание уже давно сбилось, но я боялся остановиться и дать себе передышку.

Подбежав к панели, я судорожно начал вспоминать код, который назвал мне Шнайдер перед нашим уходом.

Как там было? 1-16-5-16? Да, вроде так. Код было легко запомнить, эти числа обозначали буквы английского алфавита, которыми было записано название корабля, на котором мы летели.

Трясущимися руками, от коктейля страха и адреналина в моей крови, я нажал на панели доступа кнопки по по порядку 1-1-6-5-1-6-ОК.

Есть! Дверь шлюза начала медленно открываться. Как только она открылась достаточно, чтобы я пролез в неё, я заскочил внутрь шлюза и несколько раз судорожно нажал кнопку закрытия двери. Остановившись и постояв несколько секунд, дверь медленно поползла в обратную сторону.

Я смог расслабиться только тогда, когда внешняя дверь шлюза наконец-то полностью закрылась, отделив меня от этой коридорной тёмной бездны, и началась открываться внутренняя.

“Наконец-то нормальное освещение!” – подумал я и выключил свой нательный фонарь.