Электрическое бессмертие

Глава 19

Глава девятнадцатая

Республика Беларусь, 2013 год

Игорь безжалостно растолкал попутчиков в пять утра, затемно. Некоторое неудовольствие выразила лишь Светлана, тут же замолчавшая при угрозе воспользоваться находкой без неё.

В Над-Нёмане Рудольф начал вредничать пуще обычного: ночная сырость основательно подпортила его каракули на стене.

- У него почасовая оплата, босс? – Антон попал в точку.

- Вы же не хотите испортить всю кладку? – возмутился умелец.

- Наша задача – когда-нибудь восстановить замок в аутентичном виде XIX века. А этот раствор – ни разу не древний. Не удивлюсь, если там арматурная сетка, пристрелянная к кладке. Вы позволите, босс, решить вопрос оперативно?

Игорь кивнул. Обретя свободу действий, Антон вытащил из «Тойоты» набор инструментов и молоток, скорее даже – небольшую кувалду. В юности гонщику слишком часто приходилось ремонтировать автомобили на раллийной трассе, когда без посторонней помощи нужно вернуть способность доковылять до финиша своим ходом.

- Кому дороги организмы, отступите шагов на пять-семь. Босс, если вас не затруднит, приглядывайте за въездом. Кого ещё шумок привлечёт…

Антон по лестнице забрался к оконному проёму и забил стальной клин между кладкой и растворным слоем. С гагаринским «поехали» ухнул по нему кувалдой. Плита штукатурки отвалилась до самого пола. Точнее, до места, где угадывались опоры балок межэтажного перекрытия.

- И правда шумно. Идёмте, Светлана, патрулировать.

За въездной брамой вчерашний часовой оборудовал удобное наблюдательное место среди зарослей орешника.

- Вы молчите всё утро.

- А о чём вы хотите, чтобы я разговаривала?

Женская обида. Понятно. Однако порой важнее переспать с проблемой, а не с женщиной.

- Вы сердитесь, что после сказанного днём я не вломился на ночь в ваш номер? И даже попытки не сделал.

- Ничего. Извините за импульсивное предложение. Нельзя жить на две страны, на две семьи. С дочками вы встречаетесь?

- Гораздо реже, чем хотелось бы. На лето отправлял их в Турцию с бывшей супругой, она же их отвела в школу второго сентября. Первое пришлось на выходной. Думаете, девочки помнят, что папа оплатил три путёвки? Нет, что мама поехала с ними, а у папы как всегда дела. И к началу учебного года на школьной линейке его не будет. Да, пытается спасти родного единственного брата. Проблема в том, что подобные уважительные причины выпадают слишком часто.

- Тем более нет места мне.

Игорь глянул на небо. Его затянуло тучами, погода испортилась на глазах.

- В этом формате – нет.

- Слово какое – формат… Впрочем, спасибо за откровенность. Только одного не понимаю. Как же вы собрались растить племянника?

- Потому и не тороплюсь. Нужно менять жизненный уклад.

- Как же?

- Собираюсь продать долю в компании.

- Но вы говорили – там дела не очень?

- Выправились. От таможенников отбился малой кровью, продажи проснулись. Словом, фирма выглядит пристойно. Только партнёр рвёт волосы на неприличных местах и орёт: «Вах! Цади чем клезе!» За правильность произношения не ручаюсь.

- Что это значит?

- Без понятия. Полагаю, очень нехорошо обо мне говорит.

Светлана вздохнула.

- Вам решать, чем заниматься дальше, как делать ребёнка брату. Мне – как относиться к вам. Кстати, здесь отличное место для принятия решений. Сами говорили – хозяин Над-Нёмана подтолкнул вас ускорить поиск брата. Ну, давайте вместе спросим: Яков Оттонович, помогите!

Словно на детском утреннике. «Сне-гу-роч-ка!» Или: «Ёлочка, зажгись».

- Лучше каждый про себя.

Как и следовало ожидать, ничего не произошло. Когда минуло тридцать, поздно верить в чудеса.

- Ну, раз Иодко не помог, будем барахтаться сами. Света, серьёзные дела между людьми начинаются с отношений. Поэтому… не знаю. Приглашаю вас на недельку в одно замечательное место. Только дожди закончатся и жара спадёт. Мобильник отключу – обещаю.

- Жара?

- Там, куда хочу тебя свозить, сейчас градусов сорок и жуткая сырость, - Игорь незаметно для себя сполз на обращение «ты». - В ноябре или декабре – другое дело. Вслушайся в эти названия: Даболим, Беталбатим, Кольва, Панаджи…

- Даже не представляю, где это. Не важно.

Дождь начался и здесь. Не тропический ливень, как в индийском штате Гоа, но достаточно неприятный, с резкими порывами ветра.

Игорь вдруг почувствовал, что лицо Светланы оказалось очень близко. Ветер растрепал волосы, лицо и очки мокрые… Наверно, большинство декоративных москвичек выглядело бы ужасно. А в её облике проступило что-то лихое, дикое, близкое к природе и совершенно неожиданное для интеллигентной докторши.

Можно ждать середины ноября, когда аэропорт Даболим откроется после сезона дождей. Нужно ли ждать? Они потянулись друг к другу, не обращая внимания на непогоду… И ничего не произошло, потому что атмосферу тет-а-тет нарушил рингтон.

Светлана осуждающе глянула на Игоря, не проигнорировавшего вызов.

- Антон говорит – что-то нашли. Идём!

Двор усадьбы моментально покрылся кашей, чавкающей под ногами. Дорогие мокасины Наркевича мигом промокли, не лучше были и кеды Светланы.

- Пневмония?

- Вылечу! – беззаботно отмахнулась она.

Рудольф сложил в багажник ультразвуковой арсенал и забился в салон «Тойоты». Антон расчистил около пяти квадратных метров оригинальной кирпичной кладки. Недалеко от оконного проёма открылась ниша.

- Здесь какая-то хрень кожаная, босс, вроде барсетки без ручки.

- Надеюсь, не партизанская мина с войны. Доставай и кидай мне.

Находку вскрыли в машине. Внутри обнаружилась объёмистая стопка бумаг, на верхней из них каллиграфическим почерком выведено: Leczenie elektryczne.

- Лечение электричне. Вроде по-польски.

- Польский не знаю, - ответил Игорь, сражаясь с пробкой на бутылке вискаря. – Я, пожалуй, хлебну. И вам советую.

- Чуть позже. Не увлекайтесь… - женщина ахнула. - Вы не поверите! У нас… Нет, правда – у нас получилось!

Игорь сдержанно усмехнулся. Да, если это тайник Иодко, выполнен моральный долг перед Игорем. Но никакой гарантии, что рецепты вековой давности актуальны.

- Ну что ещё там?

- Если правильно прочитала, здесь – описание секретных методов электротерапии Наркевича-Иодко! Оно, наверно, сотню лет пролежало в стене!

Наркевич с иронией глянул на пассажирку.

- Средство от всех болезней? Геморроя, триппера и кариеса в одном флаконе?

- Дома разберусь. Но тут… Потрясающе! Если хотя бы половина из написанного – правда, это переворот в электролечении. Та самая методика, о которой Конрад рассказывал бабушке – «локализация индукционных токов на избранные центры нервной системы». Не хочу загадывать… Надеюсь, у Олега появился шанс. Игорь Владимирович, мальчики, это же здорово!

«Тойота» выбралась на асфальт, перестало бросать. Светлана, переживающая наибольшее воодушевление, быстро перелистала добрую треть стопки и заявила:

- О Наркевиче-Иодко ходила легенда, будто он изобрёл электрическое бессмертие.

- Сам давно умер, - с этими словами Антон обогнал милицейский «Саманд».

Игорь тревожно обернулся. Около восьми утра ментам полагается завтракать или собираться на планёрки. На выезде из Над-Нёмана повстречался сельсоветовский «УАЗ». Похоже, вовремя ретировались.

Светлана, естественно, не обратила внимания на признаки угрозы, вдохновлённая содержанием бумаг, и продолжила щебетать.

- О пане Якове знают немногие. Но ведь Тесла использовал результаты Иодко, за ним – Кирлианы. Точно также мало помнят Лодыгина, а он трудился для того, чтобы мы пользовались современными лампочками. В каждом радиоприёмнике живут идеи нашего земляка. В науке всегда так – почитают нескольких прославленных. А что в основании пирамиды работы десятков менее известных учёных мужей, забывают. Но они обессмертили себя, отдав знание потомкам, - она погладила наднёманский клад. – Теперь снова зазвучит имя пана Якова. Поэтому, Антон, вы зря иронизируете. Он обеспечил себе бессмертие, и именно с помощью электричества.

- Для раскрутки идеи нужны средства, - прагматично заметил Игорь. - Я дам их на условии «пятьдесят на пятьдесят».

- Согласна на половину доли в фирме, - уцепилась докторша, всю жизнь существовавшая на бюджетную зарплату. А в интонации прозвучало: - Но как мужчина ты мне нужен весь…

Долго молчавший Рудольф бросил пять копеек по поводу своих интересов.

- Договаривались на почасовую оплату, уважаемый. Исходя из озвученного вами тарифа, вы не отработали аванс. Можете сдачу оставить себе, - Игорь обернулся к Светлане. – Да, дорогая, я умею быть расчётливым. В Минске проводим товарища специалиста и закатим банкет безо всякой экономии.

«Тойота» выскочила на автостраду. Дождь превратился в ливень, началась гроза. Антон сбросил скорость до «жалких» ста сорока.

- Дух Иодко отдал нам рукопись. Но он, по легенде, готов и наказывать, если недоволен, - Светлана провела пальчиком по стеклу, снаружи залитому холодными струями.

- Слушай, милая, я бизнесмен. Договорюсь даже с призраком. Если прибыль от электролечения позволит, восстановим усадьбу, откроем музей. По-моему, справедливая сделка.

Гроза, только набравшая силу, улеглась необычно быстро. Молнии отдалились и исчезли. Даже солнце опасливо выглянуло из-за тучи.

- Дух Якова Наркевича-Иодко одобрил условия контракта, - прокомментировал Антон и придавил газ.

За Фаниполем выяснилось, что состояние дел устраивает не всех.

- Босс, нас догоняет белый «Лексус». Без номеров.

- Жми!

- Да жму… Мой «Мерседес» бы сюда.

Игорь обеспокоенно глянул на преследователей через заднее стекло.

- Света! Быстро на пол!

- Зачем?

- Некогда объяснять! Ну, хотя бы пристегнись.

Он вытащил «Вальтер» и передёрнул затвор.

- Антон, опускай водительское стекло.

Первым открыть огонь Игорь не успел. Сильно рискуя потерять управление на мокром асфальте, «Лексус» втиснулся между «Тойотой» и левым отбойником. У Антона остался последний шанс – крутнуть руль влево и таранить. Он упустил этот шанс.

Дальнейшее Игорь запомнил плохо. «Лендкрузер» перевернулся пару раз и стал на колёса. Коё-как освободившись от белых воздушных мешков и расстегнув ремень, Наркевич попробовал открыть дверь. Правая рука не послушалась, отдавшись острой болью в плече. Наверно, ремнём сломало ключицу.

Аирбэг рулевой колонки был испачкан в крови. Не от удара головой. Над ухом Антона краснело выходное отверстие от пули, его никак не спутаешь с травмой от аварии.

Орудуя левой, Игорь выбрался, подивившись крепости кузова. Дверь не заклинило, не перекосило в проёме. Так же как и заднюю.

- Ты ранен?

Это было первое, что спросила Светлана. Сама она отделалась лёгким… да нет, совсем не лёгким испугом. Рудольф послужил ей живым щитом, обойдясь без почасовой оплаты.

Игорь снял куртку, осторожно стащив её со стороны перелома. Пуля прошла по касательной, сорвав кожу до рёбер.

- Что вы делаете?

- Избавляюсь от ненужных вопросов.

Он снял кобуру и вместе с «Вальтером» швырнул её под ноги Антона. Затем нащупал недопитый пузырь вискаря. Когда набежали сердобольные люди, а вдалеке взвыла милицейская сирена, скотч принёс тепло в желудок, но не дал успокоения душе.

***

Российская Федерация, 2013 год

- Я его помню студентом.

Отставной милицейский генерал трогательным жестом поправил одеяло на недвижимом теле Олега. Обычная слабость немолодых людей – слишком много места в их сознании занимают воспоминания.

Младший из братьев Наркевичей переехал в московскую квартиру Игоря близ метро «Арбатская», не узнав о возвращении на Родину из опасной Белоруссии. Спальня превратилась в палату, уставленную медицинским инвентарём. Не трудно догадаться, кто был приглашён на должность главврача маленькой импровизированной больницы, по совместительству – медсестрой и нянечкой.

- Пытаюсь добиться, чтобы и он вас вспомнил.

По соседству с аппаратурой, имеющей шильдики «Сименс», «Самсунг» и «Тошиба», появился шкаф от старого сервера с трансформаторными катушками, высоковольтными конденсаторами и несколькими электронными платами. Судя по виду Игоря, хватающегося за отвёртку левой рукой, он больше всего сожалел, что не может сам собрать установку.

- Ты и вправду считаешь, что на устройстве образца 1890 года сможешь добиться чего-то, недоступного современной немецкой или израильской медицине?

- А мы и не собираемся ограничиваться позапрошлым веком, - встряла Светлана. – Соединяем открытие Иодко с нынешней техникой. Проблема в другом. По-хорошему, методы надо испытывать на собаках, обезьянах. А мы сразу на человеке, на родственнике. Чувствую себя доктором Менгеле. Не слышали? Нацист, проводивший опыты на узниках Освенцима.

- Ты хватила через край, дорогая. И мы не можем ждать нескольких лет клинических испытаний и вращения колёс медицинской бюрократии. Пройдёт дней десять, и установка в твоём распоряжении. Разомнёшься на мне. Если сможешь быстро срастить ключицу и залатать царапину на рёбрах, возьмёмся за Олега.

Генерал задумчиво вытащил сигарету, спохватился и сунул обратно в пачку.

- Меня радует, что ты не торопишься на разборки обратно в Минск.

- Курить можно на кухне. Включу вытяжку.

Отставник понял, что не в сигаретах дело. Игорь не хотел обсуждать подробности при женщине.

- Кофе?

- Спасибо, в другой раз. Давление пошаливает… Так вот, на этот раз за дело взялся Комитет. В «Лексусе» ехало минимум двое – стрелок и водитель, в результате два погибших. Иными словами – организованная группа, созданная для совершения тяжкого преступления с применением автоматического оружия. Банда, короче.

- И что они нарыли?

- Много и одновременно ничего. В ночь на 29 августа Люда и его команда вдруг подорвались и все как один свалили за границу. На фирме остались бухгалтеры, секретарша…

- Я её помню.

- …А Григорий с парнями и прочие ребята в четыре утра въехали в Тересполь.

- Тщательно изображая алиби.

- Правильно, - генерал удобно расположился на кухонном диванчике. – Кофе не нужно, а от чайку не откажусь. Вернулись в Барановичи они тридцать первого, показали полное недоумение на допросе.

- Молодцы. Как вы думаете, что произошло на самом деле?

- Точно не знаю. Люда как старый контрабандист наверняка имеет тропы на границе. Мог пробраться, устроить покушение и тут же умотать. Во-вторых, ты уехал очень рано и тем смешал им карты. Поэтому они кинулись в погоню на приметном «Лексусе», только свинтили номера.

- По записи регистратора не опознать?

- Нет. Типовая машина, не самая распространённая, конечно, но и не уникальная. Тип, который высунулся и дал вторую очередь из АКСУ, что вынесла лобовое стекло, был в маске. Если у злодеев в запасе имелся хотя бы час, тебя расстреляли бы у Над-Нёмана. Считай – повезло. И с трассы слетели удачно, джип угодил в валики с сеном, не загорелся.

- Я эту машину восстановлю, сколько бы оно не стоило. Тем более – страховка. Два раза мне жизнь спасла.

- Ну, пока она в КГБ Белоруссии, так сказать – вещдок. Я видел фото. Левая бочина и передок в дырках. Даже удивительно, что тебя чуть зацепило, а женщину вообще не затронуло.

Почему-то перед глазами Игоря предстал покойный националист, мечтавший расстреливать президентские бронированные авто. Скорее всего, результат получился бы именно такой – случайные невинные жертвы и вполне здоровые главы государств.

- На везение долго рассчитывать нельзя. Мстительный урод меня и здесь достанет, потому что чувствует – не успокоюсь.

- А, решил развязать маленькую войну?

- Не сейчас. К вам несколько просьб. Можно подтолкнуть белорусских комитетчиков проверить алиби Люды пристальнее? Где останавливались в Польше, говорили по мобилам, размахивали кредитками.

- Это они сами делают.

- Второе. Мне крайне подозрителен председатель сельсовета. Скорее всего, он их на меня и навёл. Нужны звонки с его мобла, с 28 августа и до официального возвращения Войцеховича. Особенно раннее утро двадцать девятого, координаты абонента, с которым связывался.

- Чуть сложнее. В отношении этого типа улик не имеется, - генерал чуть подумал. – Сделаю. Ещё что-нибудь?

- Последнее. В группе Григория был мужичок лет тридцати пяти-сорока. По-моему, Семён. Нужны сведения о нём.

- Зачем?

- Слабое звено. Из виденных мной подельников Люды он – единственный с остатками чего-то от человека. Если поможет, дам шанс ему выжить.

***

Республика Беларусь, 2013 год

Семён Лихтарович зажмурился от яркого света, ворвавшегося в тёмный заброшенный сарай.

- Привет, Сёма. Узнаёшь меня?

Вопрос прозвучал издевательски. Как человек, просидевший в кромешной тьме, может опознать визитёра в дверном проёме? Виден один лишь тёмный силуэт.

- Неа.

- А я тебя помню. Первое мая, международный праздник каких-то там трудящихся. И ты трудился в свой праздник, жарил Грише шашлыки в Над-Нёмане.

- А-а…

- Красноречивый ты наш. Тогда сговорчивее был, вспомнил моего меньшего братца Олега, а Григорий тебе рот заткнул.

- Ну… да.

- Видишь, как мы продвигаемся. Следующий вопрос. С какого перепугу в ночь на 29 августа вы поехали на Украину через Тересполь? Не говори, что через поляков быстрее – накануне 1 сентября очереди дурные на всех переходах.

- Гриша приказал.

Игорь шагнул вглубь сарая и опустился на корточки перед пленником. Тот опасливо отодвинулся, насколько позволили наручники, сцепившие руки позади опорного столба.

- Вас было трое. Дай догадаюсь – один остался на Украине, изображал присутствие, слал с ваших труб SMS-ки. Правильно?

- Э…э.

- Я рад, что ты не возражаешь.

Он взял Семёна за нижнюю губу и с силой сжал. Тот испуганно зажмурился. То бишь осведомлён о любимой зэковской забаве – резким движением вниз оборвать её. Или засунув палец за щёку… Впрочем, подробности, которые промелькнули в воображении у барановичского уголовника, могли быть любые.

- Кто вам сообщил, что мы очень рано съехали из Над-Нёмана? Ну?!

- Не… не могу.

Игорь отпустил губу.

- Разочаровываешь меня. Думал, объяснишь, откуда у председателя сельсовета один входящий и два исходящих на украинский номер. Можно вычислять, где украинская симка регистрировалась в сетке. Или по старинке, паяльник в очко? Да не трясись так. У председателя задница тоже подходящая.

- Не… не надо. Не знал он.

- Чего не знал твой шурин?

- Что Люда приказал мочить вас.

- Обиделся за дырку в ладошке?

- Не… Нет. Не только. Говорил про какой-то клад старого пана. Не хотел, чтобы кто другой нашёл.

От ободряющего шлепка по плечу Семён вздрогнул, брякнув наручниками.

- Совсем хорошо. Всё становится на свои места. Почему поехали на дело на «Лексусе»?

- Опаздывали. Гришка ругался. Должны были на «БМВ» пересесть.

Игорь усмехнулся.

- Ту самую, битую возле Орши?

- Не, она в хлам. «Восьмёрка» есть, паленая. Не успели.

- Кто был в «Лексусе»?

- Гришка.

- А ты?

В нос воткнулся пистолетный ствол. Запах металла и смазки не спутать ни с чем.

- Я не стрелял!

- А что делал?

- За рулём сидел.

- Ты понимаешь, сука, что подельник в убийстве моего товарища?

Бандит шмыгнул носом как нашкодивший пятиклассник.

- Что я мог… Нанимался к Люде товары на «ДАФе» возить, он заприметил, зарплату дал… И понеслось. Там уже нет пути назад.

- Тогда лови миг удачи, падла, если хочешь соскочить с крючка. Живым.

Согласие Семёна сотрудничать привело к цепочке последствий. Одним из них стал арест Игоря Комитетом госбезопасности РБ.

Внутренняя тюрьма КГБ, в просторечии именуемая «Американкой», являлась самым комфортным пенитенциарным учреждением республики. Администрация несколько сдержаннее, нежели в тюрьмах и исправительных колониях системы МВД, камеры не переполнены, да и контингент приличный – нет классической уголовщины, взятой под стражу за насильственные преступления. Игорь Наркевич с обвинением в организации убийства группы лиц – редкое исключение.

Он не оценил преимуществ «Американки», не имея образца для сравнения. Лязгающие стальные решётки с электрическими замками, тяжёлые железные двери камер с окошечком, тяжкий дух несвободы – всё это мало напоминало пятизвёздочный отель в штате Гоа, обещанный Светлане.

В первое же утро после задержания его снова привели на допрос. Следователь новый, с ним мужчина в штатском, дрябленький, лысенький, абсолютно не кагэбешного вида.

Игорь опустился на табурет, намертво прикрученный к полу.

- Предупреждаю, производится аудиозапись допроса.

Подозреваемый пожал плечами.

- В отсутствие адвоката никаких показаний не дам. Хоть на видео снимайте.

- Это вы зря, гражданин, - вмешался штатский. – Ваш адвокат Ройзман подал заявление в прокуратуру с возражениями против задержания и приложил интересные доказательства.

- Какие?

- Давайте начнём допрос, в ходе следственного действия они будут предъявлены.

Следователь недовольно дёрнул щекой.

- В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством нашей страны при допросе вправе присутствовать надзирающий прокурор, - он кивнул на дряблого. – Начнём?

- Ну, попробуем.

Похоже, Исаак Моисеевич начал игру по несколько иному сценарию. Не буду смешивать ему карты, решил Игорь.

Гэбешник завершил формальную часть, когда прокурор или помощник прокурора, Наркевич толком не зафиксировал его должность, перехватил инициативу.

- Вот фотография, которую ваш спутник сделал в ресторане «Лилия» за минуту до взрыва в офисе Войцеховича. Видны часы над камином. Он передал её своей девушке с комментарием: «Хорошо сидим, отдыхаем». Действительно ли вы там находились?

- Находился. Кстати, в кафе видеокамеры. Их записей недостаточно для подтверждения алиби?

- Какое к чертям алиби! – влез следователь. – Войцехович и его команда убиты взрывным устройством, скорее всего – приведённым в действие дистанционно. А вы, явно желающий его смерти, находились в трёх кварталах. Двадцать первый век на дворе, 4G-Интернет. Ваше алиби не стоит выеденного яйца, к тому же очень демонстративное.

- Когда Люда прыгал через границы, ваши коллеги не сочли его алиби слишком демонстративным. Что изменилось?

- Это не вам решать! – рявкнул следователь.

Прокурорский добавил намного мягче.

- Убийство из АКСУ предполагает нахождение преступника на месте преступления – там алиби учитывается. Игорь Владимирович, зачем вы назначили встречу Войцеховичу, да ещё на его территории?

- Потому что милиция и Комитет расписались в бессилии. Хотел скотине в глаза глянуть, пару ласковых сказать.

- И убить его? – ввернул комитетчик.

- Голыми руками? В его гнезде? При задержании у меня даже иголки не нашли.

- А чем вы объясните, что в банке и в трёх квартирах сработала сигнализация? Что обе машины охраны перед взрывом убрались по вызовам?

- Не по окладу вопрос, гражданин начальник. Откуда же мне знать, куда и зачем ездят менты.

Следователь решил не сдаваться.

- По материалам дела вырисовывается такая картина. Вы заминировали здание, назначили стрелку по «пацанским понятиям», озаботились убрать лишних. Скажете – нет?

- Естественно – нет. До времени рандеву оставалось минут двадцать, я коротал время в кафе, не зная про взрывчатку. За три минуты до назначенного часа подъехал к офису, увидел пожарных и оцепление. Если бы взрыв произошёл чуть позже, валялся бы среди развалин в обнимку с трупом Люды. У вас есть опровергающие доказательства, гражданин следователь?

Прокурор промолчал, но тоже испытующе уставился. Поэтому комитетчик проглотил реплику в духе «здесь я задаю…», а только взбрыкнул, что срок задержания без санкции ещё не истёк.

Прокурорский палец тиснул «стоп» на диктофоне.

- Выпускайте.

- Что?! Подозреваемого в теракте?

Игорь подумал, что дальнейший разговор не для его ушей, но чиновники не озаботились приказом увести задержанного.

- Вы понимаете, что это значит?

- Смотря как преподнести. Какой, к едреней фене, теракт? Потерпевший – натуральный бандит, до которого руки не дошли чисто по недосмотру. Криминальные разборки, чуть ли не бытовуха. Подследственность Следственного Комитета и геморрой МВД.

- Но на меня повесят незаконное задержание, если спустить на тормозах.

- Мы поступим мудро. Я пишу предписание от прокуратуры. Сегодня же передаёте уголовное дело в СК, пусть они освобождают. Им не больно – не они же садили под замок. Как обычно в нашей стране, всё абсолютно законно.

- Так-так… И глухарь повиснет на них. Моё начальство не будет возражать?

- За это не волнуйтесь. А чтобы не было освобождения от уголовной ответственности вчистую, уважаемый Игорь Владимирович подпишет чистосердечное признание о незаконном хранении огнестрельного оружия и получит год условно. Устраивает?

- Только после консультации с адвокатом.

Она произошла вечером того же дня. Исаак Ройзман встретил Игоря на улице Комсомольской возле клуба имени Дзержинского, естественно, принадлежащего КГБ Беларуси. С нарочитым говорком, очень напоминающим одесский в стиле Жванецкого, адвокат спросил:

- Ви довольны, подзащитный? Закончим гешефт. Валерьянку нужно? Не для меня – для вас. Ой вей, таки ви ещё не слышали итоговую сумму за мои услуги…

Эпилог

Российская Федерация, 2013 год

К этому мигу готовились, ждали его, с замиранием глядя на растущую амплитуду зубцов энцефалограммы…

- Не буду повторять про бэкап. Я проверила – области мозга, ответственные за память, не повреждены. Метод Иодко только стимулировал процесс…

- Дорогая, не нужно уговаривать себя и меня. Просто – действуй.

Светлана наполнила шприц.

- С Богом!

Олег, открыв глаза, едко ухмыльнулся и произнёс плохо слушающимся языком:

- Новая тёлка. Как хоть зовут?

Светлана вспыхнула, Игорь нахмурился.

- А как тебя зовут? – бывший коматозник шевельнулся, увидел смесь дорогущих приборов и самоделок. – Где я?

Чуть позже добавил:

- А как меня зовут?

- Ретроградная амнезия, - заключила Светлана. – Проблема.

- Пофиг, как нас зовут! Ты – с нами! – Игорь, опомнившись после первой неожиданности, сгрёб брата в объятиях.

Наблюдая за их вознёй, Светлана вспомнила слова бабушки. Конрад Иодко убеждал её, что большевики в 1922 году охотились за технологией пана Якова с целью излечения Ленина от сосудистого заболевания, повлекшего поражение головного мозга. Ещё не проверено действие аппаратуры на омоложение… Но страшно представить: если бы большевикам удалось применить электролечие, то картавый тиран десятилетиями правил бы в СССР излюбленными методами – расстрелять, захватить заложников, казнить заложников, объявляя это «триумфальным шествием советской власти». Тридцать седьмой год начался бы в двадцать третьем! Не говоря о том, что Ленин с Троцким бредили о мировой революции, им плевать было на Россию-СССР. Безвестный сын Наркевича-Иодко умер, не выдав их слугам тайну отцовского клада. История страны двинулась по сталинскому, менее людоедскому сценарию, чем случилось бы при Ильиче.

Когда Олег затих, уже не в коме, а здоровым сном, на кухне состоялся разговор.

- Давай начистоту. Как суррогатная мать я уже не нужна. Как лечащий врач – тоже. Не хочу, чтобы ты терпел меня рядом только из чувства долга, компаньон. Или благодарности.

Компаньон? Только лишь? Скорее всего, нарочито грубит, испытывая.

- Ни за что! Переезжай в Москву навсегда. Перевози сына.

- В Беларуси лучше, спокойнее.

- Глупости говоришь! – он мягко обнял её за плечи, аккуратно снял очки. – У вас стрельба, взрывы…

- Только из-за тебя.

- Тс-с-с! Всё, милая, обещаю, больше никаких подвигов в стиле девяностых. Пока предлагаю компромисс – летим на Гоа.

- Или в Тайланд.

- Не важно – куда. Важно – с кем.

- Обманываешь?

- Ни за что! Помнишь, я обещал духу Иодко восстановить Над-Нёман? И его не обману. Увидишь…

Для начала он отключил телефон, отрезав себя от суетного мира, оверстоков, транзитов, прайс-протектов и товарных матриц. Затем плотнее прижал к себе женщину. Никто не желает потрясений, но они помогают понять – что главное в жизни.

***

От автора

Напоминаю, что все упомянутые здесь герои – вымышленные, даже имеющие исторических прототипов, а в Беларуси крайне редко звучат выстрелы и взрывы.

С определённой долей достоверности выведен персонаж Я.О.Наркевича-Иодко. Надеюсь, что собранные Яковом Оттоновичем экспериментальные данные по воздействию высокочастотного электрического поля на организм больного человека, сопровождавшиеся экстрасенсорным наблюдением, однажды приведут к прорыву в терапевтических методах лечения.