Эмма Браун

Глава 16

Однако твердые тела, как известно, не растворяются в воздухе. Хрупкая маленькая девочка упорно шла по направлению к Фашиа Лодж. Она остановилась возле церкви, чтобы вознести молитву Господу, а потом прошла на кладбище, где остановилась возле одной из могил, чтобы поговорить с тем, кто в ней покоился.

– Вы были простым человеком, Альберт Челфонт. Наверное, я могла бы поговорить с вами. Вы были отцом чужим детям. Вы могли бы и мне стать отцом, – произнесла она. Несмотря на странные обстоятельства ее жизни, она, как и все дети, хотела иметь отца, мать и дом – надежный фундамент своей будущей взрослой жизни.

Если бы тот, к кому она обращалась, мог бы ей ответить, то он, наверное, сказал бы следующее: «Иди домой, девочка. Тебе нужно попарить ноги в горчице». Или он мог бы сказать: «Дорогу осилит идущий». Вот и она, несмотря ни на что, продолжила свой путь. Подойдя к школе, она немного постояла, положив руку на ворота. Ах, если бы то небольшое послание, которое она несла, могло бы избавить ее от прошлого! Если бы кто-нибудь увидел ее в этот момент, то непременно запомнил бы ее встревоженное лицо и тот глубокий вздох, который она испустила, прежде чем снова пуститься в путь. Она медленно брела, пока наконец не вышла на дорогу, ведущую из города.

Даже ее крылатые спутники-птицы не смогли бы отличить эту маленькую фигурку на фоне зимней природы – коричнево-зеленое пятнышко, зимний листочек, унесенный ветром. Не было слышно ни шороха шагов, ни скрипа попутной телеги – она была совершенно одна. Все остальные люди наслаждались отдыхом и приятным обществом в своих домах. Даже природа казалась одинокой и брошенной. Поля, как будто стыдясь наготы, повернули свои ощетинившиеся спины к дороге. Слышно было только жалобное блеяние овец. Но у этих овец все же имелся хозяин, и они могли надеяться на то, что весной все возродится вновь. Где же ей следует искать обновления? С каждым шагом она все сильнее и сильнее ощущала свою потерю. Ведь она еще совсем ребенок. Ей нужна материнская любовь и отцовская забота. Она была слишком юна и слаба, и эта независимость была ей совершенно не нужна. Доброе слово, ласковое прикосновение казались ей дыханием небес. Сейчас же ее безжалостно обдувал своим морозным дыханием резкий зимний ветер. У нее дрожали ноги, и каждый шаг давался ей с неимоверным трудом. И все-таки она продолжала идти так быстро, как только позволяла ей природная стихия. Она не знала, как долго ей еще придется идти до железнодорожной станции, не знала она и расписания поездов, но ей хотелось поскорее попасть в теплый зал ожидания и укрыться там от холода. Как только она пустилась в этот далекий путь, небо сразу нахмурилось, стало свинцово-серым и посыпались маленькие колючие градинки. Они больно били ее по лицу, и ей пришлось поднять воротник.

Для того чтобы эта ужасная непогода не так сильно досаждала ей, она решила укрыться в лесу. Девочка шла параллельно дороге и пыталась как-то упорядочить те разрозненные события и факты, которые помнила. Она, например, помнила, что, прежде чем добраться в Дирфилд, они ехали о шумным улицам какого-то города. Она спросила, как называется этот город, и ей ответили. Их экипаж (он был закрытым, в таком обычно ездили только богатые пассажиры) двигался по узкому и грязному переулку. На углу стояли две молодые женщины в потрепанных бальных платьях. «Бедные девушки, им, должно быть, холодно», – пробормотала она, и ее спутник ответил, что холод для них еще не самое большое несчастье. Она не понимала, почему никто даже не пытался им помочь.

Она так усердно пыталась все вспомнить, что у нее начала болеть голова. В лесу было очень темно, и она решила вернуться на дорогу. Она бросалась из стороны в сторону, пытаясь найти дорогу, при этом ее одежда цеплялась за густые ветки деревьев. Сердце девочки учащенно билось, и она тихо и печально всхлипывала. Прошло не меньше часа, пока ей снова удалось выбраться на дорогу, которая теперь была покрыта жидкой грязью.

Она не прошла и половины своего пути, когда почувствовала, что почти совсем выбилась из сил. Ее пальто намокло и стало непомерно тяжелым. Она на несколько минут опустилась на мокрую землю. Ей нужно было отдохнуть. Затем девочка вновь отправилась в путь, еле передвигая ноги, пока наконец не увидела вдали, на пригорке, очертания какого-то дома, из трубы которого поднималась слабая струйка дыма. Эта полуразвалившаяся лачуга принадлежала Эли Хэрсту, который вел отшельнический образ жизни и зарабатывал браконьерством. Помогал ему в этом грозный охотничий пес по кличке Демон.

«Должно быть, здесь живут бедные люди, – подумала Эмма. – Я не буду просить у них хлеба, только попрошу, чтобы они пустили меня в дом». Внутри дома было темно и мрачно. Похоже, что его освещал только слабо горящий очаг. В тусклом мерцании огня она пыталась понять, что за люди здесь обитают, когда перед ее глазами возникло леденящее душу зрелище. Буквально в нескольких сантиметрах от своего лица она увидела красные челюсти с огромными зубами, по которым текла слюна. Их громкий лязг сопровождался зловещим воем. Она увидела маленькие злые и голодные глазки и огромную лохматую морду. Девочка закричала от страха и отступила назад.

Охотничий пес – а это была собака браконьера – остался на месте, и она поняла, что он посажен на крепкую цепь, которая не давала ему свободы, но в то же время позволяла не впускать в дом посторонних. Когда Эмма немного успокоилась, ей стало жаль пса. Ведь его специально держали полуголодным, чтобы он был злым. Пес начал громко лаять, прыгать и рваться с цепи, при этом слышался громкий металлический лязг и бряцание. Сквозь весь этот шум она различила звук, от которого у нее кровь застыла в жилах. Это был смех, напоминающий сухой, отвратительный скрежет. Что же это был за человек, которого так развеселило то, что она испугалась этого несчастного голодного создания? Всмотревшись в темноту, Эмма увидела, что из дома вышел мужчина и нацелил на нее ружье.

– Похоже, что тебе еще не удалось поужинать, Демон? – произнес он и снова засмеялся. – Я должен подстрелить ее для тебя. Ты быстро управишься с этим мешком костей.

– Сэр! – произнесла Эмма, пытаясь говорить спокойно. – Я не хотела причинить вам беспокойство. Я просто искала место, где можно переждать непогоду. Не могли бы вы впустить меня в дом? Я только немного отдохну и продолжу свой путь.

– Будьте уверены, мисс, – сказал он и, опустив ружье, снова издал этот протяжный дребезжащий звук, отдаленно напоминавший смех, – если вы будете продолжать в том же духе, то скоро успокоитесь навечно.

– Я пришла как друг.

– У меня никогда не было друзей, – сказал он. – Я прожил такую долгую жизнь потому, что каждое живое существо, включая и этого пса, считал своим врагом. Я даю вам десять секунд, а потом буду стрелять. И с удовольствием посмотрю, как вы будете прыгать, словно кролик, перед тем как упасть замертво.

Его голос был холодным и враждебным. И это его полнейшее безразличие убедило ее в том, что он не шутит. Она повернулась и побежала. Она почти не видела дороги и, не успев добежать до подножия пригорка, споткнулась и упала. Некоторое время Эмма лежала неподвижно, а потом посмотрела вверх. Дома уже не было видно. Казалось, что исчез даже слабый огонек, горевший в его очаге. Хозяина дома тоже не было видно. А дождь тем временем шел сплошной стеной, и было так темно, что даже если бы поблизости был еще какой-нибудь дом, то она все равно не смогла бы его разглядеть. Девочка осторожно пробралась к дому, но уже с другой стороны. Сейчас она уже вообще ничего не видела и двигалась на ощупь, и тут перед ней, словно скоростной поезд из тоннеля, возник пес. Она почувствовала на своем лице его горячее дыхание и снова увидела прямо перед собой его огромные клыки. Она посмотрела в сторону дома, но, похоже, его хозяин скрылся внутри своего жилища. На этот раз Эмма не отступила. Ей почему-то уже было не страшно. Она осталась стоять на том же самом месте и прошептала прямо в открытую пасть собаки:

– Не бойся, мой маленький брат. Я просто твой друг, а ты – мой.

Пес немного отступил назад и дружелюбно заскулил. Эмма осмелилась протянуть руку и погладить его по лохматой гриве. К ее удивлению, животное заскулило и наклонило голову. Она гладила пса до тех пор, пока он не успокоился, а потом прижалась лицом к его шевелюре. Как же было спокойно рядом с этим лохматым созданием! Животное вздохнуло и легло возле стены дома, а Эмма, свернувшись калачиком, прижалась к этому теплому клубку шерсти. Почему она назвала пса маленьким братом? И почему она его не боится? Его кто угодно мог бы испугаться. Какая-то потерянная частичка ее души помнила, что по своей природе собаки добрее людей. Как же было интересно узнать, что эта часть ее души не потерялась вместе со всеми прежними воспоминаниями. Постепенно дождь прекратился, а ей было тепло и уютно рядом с этим с виду суровым, а на самом деле добрым и ласковым животным. Она даже заснула. Проснувшись утром, она обнаружила, что ее голова лежит под большой, лохматой собачьей мордой. Эмма села, потом погладила пса, и он в знак благодарности облизал ей лицо. Девочка подумала, что, похоже, каждый из их очень странной пары почувствовал, как же это хорошо, когда рядом находится еще одно живое существо.

Из дома донесся какой-то шум, и она спряталась за стеной. Появился хозяин собаки, в руках у него была миска, в которой находились какие-то скудные куски.

– Вот твой обед, Демон, – сказал браконьер и засмеялся. Он постучал миской, заставив собаку дернуться на цепи, а потом поставил миску так, чтобы животное не смогло ее достать. Пес жалобно заскулил. Когда Эли Хэрсту надоела его жестокая игра, то он, спотыкаясь, пошел обратно в дом. Эмма осторожно вышла из своего укрытия и поставила миску с едой перед голодным псом. Но животное не притронулось к еде, а только попятилось назад и взволнованно смотрело на девочку.

– Ешь, мой друг, – сказала Эмма, ласково потрепав собаку по голове для того, чтобы подбодрить ее. – Не бойся.

Демон склонился над миской, но потом снова поднял голову и вопросительно посмотрел на нее.

– О мой дорогой! – воскликнула Эмма. – Ты хочешь, чтобы я поела первой. Но даже когда я очень голодна, как сейчас, например, я все равно ем очень мало. У меня в кармане лежат деньги. Я свободна. Этой же еды ровно столько, чтобы ты не умер с голоду, и она принадлежит тебе.

Она говорила и одновременно гладила пса, чтобы успокоить его. Эмма поняла, что животное больше истосковалось по ласке, чем по еде, и только когда она отошла от пса, он подполз к миске и жадно расправился с ее содержимым за несколько глотков.

Девочка снова пустилась в путь. Теперь она чувствовала себя более легко и уверенно. Солнце светило еле-еле.

– У меня в кармане есть деньги. Я свободна, – повторила она себе самой, пройдя через шлагбаум и заплатив пошлину.

Приблизительно километра через полтора ей на глаза попалась гостиница «Три сестры». Она тщательно почистила свою одежду и заказала завтрак. Выпив несколько чашек крепкого чая, она снова продолжила свой путь. Еще километра через полтора Эмма попала на железнодорожную станцию, купила там билет в один конец, потом села у огня, чтобы высушить одежду, и стала ждать поезда.