Эпилог

Глава 14. Разговоры, или Как Спар себя старым почувствовал

Сложно быть отцом дочери. С сыновьями-то понятно. Хорошо известно, чему их учить и как воспитывать. С сыновьями несложно проявить нужную твёрдость и, если потребуется, жестокость. При правильном подходе это лишь укрепит их дух и характер.

С дочерями всё иначе. Это Ивана я мог выпороть, когда он жёстко косячил. Лилию? Отругать да, смогу. Выпороть — нет. Рука не поднимется. У меня от одной мысли сразу в голову образы лезут, что где-то там на небесах Калия уже готовится сбросить на меня гигантский огненный шар за такие намерения.

Окажись сейчас здесь Пётр, я бы ему со спокойной душой отдал командование, отошёл бы в сторону и смотрел, как справится. Отличное испытание для старшего сына. Но сохранять такое же спокойствие, устроив экзамен для дочери? Я был не настолько непрошибаемой глыбой. Да и… Это же Лилия. Я уже потерял её мать. Это сложно оценить, измерить свои чувства, но факт есть факт, потерять Лилю я боялся больше, чем кого-либо другого. Это не значит, что других детей я любил меньше. Вовсе нет. Просто конкретно в этом случае я был напрочь травмированным. Пусть мои глаза больше и не кровоточили, пусть и не терзали меня каждую секунду воспоминанием о смерти супруги, но это оставило мне страшный шрам, отметку, от которой невозможно избавиться.

Поэтому в тот момент я почувствовал много всего. Разумом-то понимаю, что Лилия в чём-то права. Моя забота о ней сдерживала дочь. Нельзя научиться плавать, барахтаясь в мелком пруду у дома. Навык плавать в бурную речку не для всех, но это ведь не наш случай. Я сам согласился принять участие на правах игрока в масштабной межмировой войне. Поэтому мои дети должны были научиться не просто плавать. Они, черт возьми, должны были научиться плавать в бурю, под обстрелом, по горным рекам, кишащим чудовищами.

Дать Лилии разобраться с возникшей ситуаций — решение, обусловленное разумом. Не сердцем. На сердце было тяжело.

И то, что этот хмырь, в смысле сын Гатса, явился на её зов, спокойствия и безмятежности мне не добавляло.

— Учитель, — кивнул он мне. — Какая обстановка? Кого бить?

— Лилия расскажет, — буркнул я. — Я тут в качестве наблюдателя. Но противники крайне серьёзные.

— Разберёмся, — уверенно заявил Ворон. — Лиля?

Лиля? Лиля?!

Тише, Спар, тише. Не надо пока ему голову отрывать. Не сейчас. Пусть ещё часок побегает.

Вопросов у меня много было прямо-таки очень много. То, что Лилия в короткий срок смогла отправить весть северянам — это удивительно. Во-первых, почему именно Ворону? Не его брату. Не нашим бойцам. Не шиноби. Не своим старшим братьям. Да кому угодно, в конце концов! Почему именно Ворон?! Я вот лично не знал, где в данный момент сыновья Гатса находятся. Было два очевидных варианта. Либо дома, либо наводят порядок в захваченном королевстве.

Гатса мы ввели в курс проблем. Он знал, кто такой Дарий и что намечается. Согласился принять самое деятельное участие. Знали об этом и его сыновья.

Тем не менее вопрос, почему был приглашён именно Ворон, оставался открытым.

«Ты не хочешь признавать очевидное, — заметил Гэцу. — Разве не чувствуешь, какое напряжение гуляет между ними?»

«Гэцу, тебе жить надоело?»

«Ты слеп, но не настолько же. Твоя дочка молодец. Смотри, как ловко перехватила управление над северянами… Через одного конкретного северянина. Признай очевидное. Не будь таким бараном».

Гэцу был прав. Но признавать очевидное мне не хотелось. Лилия и Ворон? Этот бабник, перетрахавший половину королевства? Да ему скоро тридцать стукнет. Взрослый уже мужик.

«А ей двадцать один. Она уже не ребёнок».

«Гэцу, заткнись», — прорычал я.

Пока мы общались, бедлам продолжал набирать обороты. Ворон привёл две сотни северян. Свой личный отряд отбитых бойцов. Они рассредоточились по ближайшей территории и приступили к делу. Захват пленных, устранение сопротивляющихся, быстрый грабёж всего ценного. Лилия действовала основательно, проверяя всю территорию и не оставляя никого за спиной. Целью она обозначила пробиться к Дарию.

В то же самое время двое божков разошлись не на шутку. Как и их мамаши. Мария продолжала кромсать драконицу. Драконица огрызалась и кромсала её в ответ. Ящеру это не понравилось, он напал на Марию, Дарий её прикрыл, и это послужило объявлением войны. Фактически ящер должен получить наказание за нападение, и мы теперь можем его грохнуть.

Ну, пусть разбираются. Я же остался следить.

Отлучился только один раз. Мария не добила свою первую противницу. Ранила, шуганул, но не добила. Та уползла во тьму коридора и сейчас восстанавливала силы. В то же время армия ящеров-драконов пробилась к своему господину. Как раз к тому моменту, когда подошли северяне.

Если столько сильных бойцов сталкивается в закрытом помещении, оно перестаёт быть закрытым. Своды не выдержали, рухнули, но обе стороны их перемололи. Поэтому освещение быстро изменилось, и сейчас битва шла при лунном свете, среди руин.

Лилия пришла к выводу, что как-то маловато силёнок. И призвала Петра с войском. Значит, весть ему всё же послала, перед тем как со мной свалить. За переброску отвечал один из сыновей Гатса. Порталы они уже освоили. Не полностью, но сейчас сил хватило.

Своё обещание я не сдержал. В шумную битву не вмешивался, но отлучился, добрался до этой Матери. Не нравилось мне, чем она там занималась. Как бы в спину не ударила или ещё чего не выкинула. По известным причинам всяких мутных личностей с непонятными способностями я не любил. Она успела добраться до своих сообщниц, которые начали какой-то ритуал. Одним ударом я срубил всех. Атаковал душу, чтобы наверняка.

Чутье не подвело, противник смог удивить, а моё оружие оказалось не таким уж ультимативным.

Тело Матери вспыхнуло, рана затянулась, и она воскресла.

— Беловолосый Мясник… — прохрипела она, выискивая взглядом, где я нахожусь. — Не думал же ты, что мы не узнаем, кто убил Клауса…

Удар, на этот раз обычный, и её голова отделилась от тела. Второй удар, и её рука с артефактами полетела в сторону. Удар, удар, удар, и её тело осело на каменный пол грудой кусков. Щитов у неё хватало, тело тоже было выше среднего, но против меня надо что-то покрепче. Я сплёл знак, который отвечал за телекинез и отделил артефакт от тела. Сплёл ещё знак и поместил оставшееся в силовой кокон. Третий знак отвечал за пламя, которое я запустил внутрь, выжигая плоть.

Дух не использовал, потому что были случаи, когда враг воздействовал на него, поэтому касаться подозрительной дамочки чем-то своим… Нет уж, спасибо. Артефакты я тоже изолировал и к себе в кольцо не спешил закидывать. Один из отрядов шиноби, путешествуя по мирам, наткнулся на брандеров, один из которых набил кольцо пространства нестабильной взрывчаткой, и когда то оказалось у шиноби… От того отряда половина осталась, они смогли вернуться, и с того раза протокол безопасности пополнился.

Местная хозяйка, как ни странно, попыталась ещё сопротивляться, но запаса к восстановлению надолго не хватило. Как-то слабенько. Пока никто не переплюнул Адама, который в короткие сроки решил эволюционировать до бога, принеся в жертву королевство. И — хорошо. Мне одного раза хватило.

Убедившись, что всё, тут закончено, вернулся обратно. Посмотрел на то, как бой разворачивается. А разворачивался он в ничью. Обе стороны подтягивали резервы и были достаточно хорошо подготовлены, чтобы это затянулось на неизвестно сколько. Число погибших с двух сторон пока было мизерным, как и число раненых. Лилия вовсю командовала, проявляя свой тактический гений, но его не хватало, чтобы переломить ситуацию. Она всё же кабинетный аналитик, а не боевой командир. Элитные бойцы нашлись с обеих сторон и… В общем, я плюнул, и вдарил по отрядам ящеров. После чего включился в драку и прошёлся по стану противника, уворачиваясь от многочисленных атак с двух сторон и сокращая элиту врага. Прогулялся из одного конца в другой и вышел из схватки, отступив.

Дальше наши справились без всяких проблем. Дарий завалил своего дракончика. Мария поджарила его мать-драконицу. А Лилия, управляя войском, добила всех остальных.

***

Как оно обычно бывает, бой самая интенсивная часть и самая короткая. После него начинаются дела куда менее активные и часто куда более продолжительные. Что не отменяет их важности. Особенно в первые минуты, когда нужно оценить ситуацию, отправить раненых в тыл, разобраться с пленными, если они есть, занять территорию, выслать разведку, чтобы никто внезапно не подошёл и не вдарил по расслабившимся войскам.

Этим Лилия и занялась. Я не мешал, присел на камне в сторонке и наблюдал за происходящим, прикрыв глаза.

Она сама подошла ко мне. За ней ещё и Ворон увязался. Мысленно поставил им плюсик, пусть и неохотно. Если бы избегать меня начали, то это совсем по-детски бы выглядело.

— Отец, — сказала Лилия, подходя.

Я махнул рукой, создавая вокруг нас искажающий купол. Сплав магии и силы духа. Вообще-то, он должен был оградить Ворона, потому что я хотел поговорить с дочерью, но этот наглец проломился через него, ещё и усмехнулся нагло.

— Как сама оценишь свою работу? — спросил я, проигнорировав засранца.

— Противник оказался силён и хорошо подготовлен. Учитывая все вводные и отсутствие подготовки, в целом неплохо.

— Да отлично она справилась, — вставил Ворон.

Я приоткрыл глаза и посмотрел на него. Красивый, брутальный, самоуверенный, что аж бесит.

— Я сама, — сказала ему Лилия. — Но да, я справилась хорошо.

— Семь смертей. Восемнадцать тяжелораненых. Обычных раненых не будем считать, но их хватает.

— Для такого боя это немного, — снова заговорил Ворон.

— Наглеешь, — сказал я ему, обрушивая силу духа.

Он резко выдохнул, ноги чуть не подкосились, но упрямый, сильный, сопротивляться начал. Только молод слишком. Многие трюки ещё не освоил. Я сковал его, зафиксировал и подавил, чтобы не мешался.

— Отец, — закатила глаза Лилия. — Давай без этого.

— До этого мы с тобой ещё дойдём. Моя тебе оценка — отвратительно. Знаешь почему?

Лилия задумалась, прикусила губу, но всё же ответила:

— Если бы я сюда не пришла, и если бы Дарий не призвал Марию, ты мог бы сработать чисто, а значит, на семь смертей было бы меньше.

— Именно.

— Но это не моя вина, что Мария с Дарием не рассказали тебе о такой возможности. Не моя вина и в том, что ты промедлил, довёл до того, что Дарий сам решил о себе позаботиться.

— Твоя правда, — не стал я отрицать. — Но, если бы тебя не было и если бы ты зачем-то не пошла бегать по вражеской базе, я бы мог вмешаться в момент появления Грозы. Вместо этого я выдвинулся на поиски тебя.

— Не буду отрицать свою вину, — ответила она упрямо. — Но и лишнего на себя брать не собираюсь. Идти тебе сюда одному было ошибкой. Ты король вообще-то!

— Ещё скажи, что слишком стар для такого, — дёрнул я щекой.

— Может, и стар, — заявила Лилия. — Ты слишком нас ограждаешь. Я уже взрослая и имею право на принятие самостоятельных решений. Что ты упорно отрицаешь.

— Будь ты действительно взрослой, предложила бы мне отправиться вместе, а не пошла за мной по-тихому, — устало потёр я переносицу. — Молодость… Иронично, что с каждым годом я всё больше понимаю Такена. Намучился он с нами.

— Кхр-р… — прохрипел Ворон, скидывая давление. — Крестный… хватит на дочурку гнать, а?

— Что-то я не припомню, чтобы ты в бессмертные заделался. Но раз так хочешь поговорить, — снял я остатки давления, — то давай, выскажись.

— А что тут высказываться, — повёл он плечами и встряхнулся. — Молодые всегда будут подпирать вас, стариков. Или ты думаешь, что всем нравится жить под вашей опекой и так называемой мудростью? Нет, это не так. У каждого свой путь. Лилия приняла решение. Привела тебе армию.

— И? Без моего вмешательства вы многого бы добились?

— Победили бы, даже если бы ты не вмешался, — заявил он.

— Сейчас моё мнение о тебе сильно упало, Ворон. Ты вот в курсе, что хозяйка этого места готовила ритуал? Мария её не добила. Та убежала и показала бы вам всем, пока вы тут, как бараны сцепились. Также, пока я её устранял, вы не смогли добиться хоть сколько-то заметного преимущества. Или что, хочешь сказать, что способен лучше меня оценить происходящее на поле боя?

— Кто знает, — глянул на меня исподлобья Ворон.

— Хватит, — дёрнула щекой Лилия. — Тут отец прав. Продолжи мы в таком же темпе, произошло бы взаимное уничтожение, а мы не в том положении, чтобы разбрасываться ресурсами. Я уж молчу про ту женщину. Её исчезновение я пропустила, мой косяк.

— Удивительно, что ты, воронёнок, этого не понимаешь, — поддел я сына Гатса. — Или что, гормоны глаза застилают? Пришёл защищать девчонку от её строгого отца?

— А может, и так, — вышел он вперёд. — Может, и пришёл.

Удивительное дело, Лилия залилась краской и отвернулась. Ещё куда более удивительное дело, неимоверным усилием воли я сдержался и не оторвал наглецу ноги.

— Что ж, — поднялся я, надвигаясь на Ворона. — Раз такой смелый, то давай поговорим. Ты ведь понимаешь, что стоит на кону, Ворон? Если ты обидишь мою дочь, тебя постигнет ровно та же судьба, что и любого обидчика. Твой отец возмутится из-за смерти старшенького, и случится бойня между югом и севером. Так как я всё ещё сильнейший, от твоего рода ничего не останется.

— Пап! — возмутилась Лилия. — Не надо драматизировать!

— Твой отец не драматизирует, — холодным спокойным тоном ответил Ворон.

Наконец-то мозги заработали. Он понял, что я ничуть не преуменьшаю.

— Но и я не собираюсь как-то вредить Лилии, чтобы рассматривать эту угрозу всерьёз, — горячо заявил он.

— Тогда ответь на мои вопросы. Лилия, не хочешь пока прогуляться, делом заняться?

— Нет, — ответила та упрямо, сверкнув глазами.

— Как хочешь, — пожал я плечами. — Ворон, думаю, не надо объяснять, что мне лучше отвечать честно?

— Мне нечего скрывать.

— Ну да, ну да, — криво улыбнулся я. — Давно вы встречаетесь?

— Три месяца, — уверенно ответил он.

— А я об этом узнаю только сейчас, — покачал я головой.

— Теряешь хватку, — мстительно сказала Лилия.

— Думаешь? Так, может, мне на покой уйти, а вы тут сами разбирайтесь, раз такие умные и скрытные?

— Разберёмся, если потребуется, — ответил Ворон.

— Лучше не зли меня, — глянул я на него. — А то так работой завалю, что взвоешь. Лиля, скажи, — перевёл я взгляд на дочь, — чем же я заслужил такое недоверие, что ты от меня ваши отношения скрыла?

— Как будто у меня не было причин их скрыть. Эта твоя реакция показывает, что правильно сделала, — нашлась она с ответом незамедлительно.

— Какая же у меня реакция?

— Ты гневаешься и не одобряешь. Угрожаешь Ворону. Мне это не нравится.

Смотрю на неё и вижу Калию. Та тоже с характером была. Не сказать, что добрым и мягким.

— Тогда, получается, раз ты изначально мне не доверяла и опасалась, терять мне нечего. Продолжим разговор, — снова посмотрел я на Ворона. — Три месяца, значит. И как ты охарактеризуешь ваши отношения?

— Глупый вопрос. Как я на него должен отвечать? Если ты, крестный, хочешь спросить, насколько у нас всё серьёзно, то я тебе честно отвечу, что достаточно серьёзно для трёх месяцев отношений.

— Собираешься жениться на моей дочери?

— Может, и собираюсь.

— Всего лишь «может»?

— Не надо меня подлавливать и пугать. Лиля, пойдёшь за меня замуж?

— Вот ещё, — вздёрнула она нос, сверкая недовольством.

— Кхм, — прокашлялся я.

— Что? — пожала Лилия плечами. — Я молода, а у него ни кола ни двора, только военные успехи и есть. Что мне с них? Куда он жену приведёт?

Ворон хмыкнул и взглядом показал, мол, видишь, какая дочка у тебя своенравная?

— Получается, у вас обычная интрижка?

— Как пойдёт, — ответила Лилия.

— Н-да, — вздохнул я. — Сначала подставляешь меня на боевой операции. Потом притаскиваешь сюда своего любовничка. Такое чувство, что тебе снова пятнадцать и ты бунтуешь против отца. Правда, тогда любовничков не было.

Ворон посмотрел на меня с вызовом. Странное дело. Меня это одновременно и раздражало, и радовало. Если он готов защищать Лилию от меня, то это не так уж и плохо.

— Идите, займитесь делом, — сказал я, не дождавшись ответа.

Лилия хотела что-то сказать, не уверен, что что-то разумное, но Ворон её перехватил и утащил. Вот уж ирония так ирония. Что это? Незакрытые гештальты, передающиеся через кровь и гены? Многое бы я отдал, чтобы посмотреть на лицо Калии, увидь она эту «историю любви».

Как-то неожиданно чувство одиночества навалилось. Мои старшие дети действительно выросли. Плетут свою историю. В чём-то и меня превзошли. Старею? Выходит, что так. Никому от этого не уйти.

Здесь для меня дел не оставалось, кроме одного. С неприятными разговорами лучше не откладывать, поэтому я направился в сторону Дария и Грозы. Мария это заметила, вышла вперёд, руки на груди сложила и на меня с вызовом посмотрела. Я прошёл мимо неё и остановился рядом с Дарием.

— Я решил поддержать тебя, потому что ты мой брат и член семьи. Но ставка в этой игре — жизни моих детей. Сегодня из-за ваших тайн, из-за того, что вы меня не предупредили о твоей возможности притянуть мать к себе, моя дочь попала под ненужный риск. В этом есть и её вина, но это не отменяет того факта, что ваше общее своеволие и тайны создали ситуацию с ненужной угрозой.

— А ты не подумал, что сам в этом виноват? — вмешалась Мария.

— Забавно, — ответил я, несмотря на неё. — Сегодня прямо день обвинений. Позволь напомнить тебе несколько вещей, Мария. Кто вытащил тебя и твоего сына из плена? Кто обеспечил Дарию нормальное детство, в кругу семьи? Кто решил поддержать его в битве, что грядёт? И чем же ты мне ответила? Недоверием. Тайнами за спиной. Ладно, плевать. Не отрицаю вашего права на тайны. Но сегодня ты сама закатила мне истерику, чтобы я бежал спасать твоего сына. После чего сама же переместилась сюда и устроила непойми что. Это что? Старческий маразм?

— Я не знал, что ты здесь, брат, — сказал Дарий.

— Я бы мог сказать, что здесь нет твоей вины. Но не скажу. Ты будущий бог. Ты тот, кто развяжет межмировую войну. У тебя нет права вести себя столь инфантильно. Ты должен стать лидером, объединить всех. Если говорить прямо, то ты должен быть выше глупости своей матери, её мелких обид. А сегодня… Одна заявляет, что взрослая, и при этом ведёт себя как малолетняя дура. Вторая обиделась, что её сыночка отругали. А третий, как прижали, позвал мамочку на помощь. Детский сад. С таким подходом ты на что рассчитываешь, Дарий? На то, что остальные окажутся ещё хуже? Так себе стратегия.

— Ты прав, брат, — склонил голову Дарий. — Я разберусь с этим.

— Вопрос в том, хватит ли у тебя на это времени и сил.

Сказав это, больше не задерживаясь, я ушёл.