Эпоха стальных мечей

Динго. VII

К концу второго дня наших странствий в прошлом я был уставшим и злым. Ещё, конечно же, голодным, но здесь утешало то, что я единственный из всех не брезговал питаться сырым мясом, а вот остальным приходилось туго — перебивались ягодами, да один раз на яблоню набрели. Что до Родерика, то чем обедал этот малый, мне разглядеть не удалось — он вообще двигался необычно, так что мне, не смотря на мои слух и нюх, не всегда удавалось его засечь. На нас он если и косился, то только в той мере, в какой позволяло наложенное заклинание.

Но всё же я в первую очередь был злым. Больше голода, больше усталости (Родерик предпочитал идти почти всё светлое время суток, и нам приходилось мириться с его темпом) доканывала необходимость молчания. Даже тогда, когда я не мог говорить, было лучше, чем сейчас — когда я мог, но говорить было нельзя. Ребята постоянно переговаривались о чём-то, мне же приходилось коситься: не заметил ли Родерик? Не слишком ли близко он идёт? Конечно, скорее всего, он ничего бы не услышал, но вдруг, да ещё и эти его постоянные косые взгляды на нас… Короче, я предпочитал перестраховаться и говорить только в крайнем случае. Но как же это было утомительно!..

К концу второго дня я был совершенно не в себе, проклиная и Родерика, и себя в ту минуту, когда решил идти на его запах. Конечно, я понимал, что без провожатого мы бы проплутали по лесу значительно дольше, но я ничего не мог с собой поделать — злость так и рвалась наружу. Хвост недобро бил по земле, шерсть на затылке топорщилась, и на мир я смотрел исподлобья. Ребята моё настроение, конечно же, заметили, но они тоже предпочитали не обращаться ко мне без веской причины. И ещё неизвестно, что здесь было убедительнее: угроза того, что Родерик услышит или увидит что-то лишнее — или мой хмурый вид.

В конце концов, Рик не выдержал. С опаской покосившись на Родерика, неутомимо вышагивавшего впереди, он вполголоса произнёс:

— Динго, да что ты как в воду опущенный.

— А ты бы как себя чувствовал, если поговорить нормально не можешь? — ответил я ему громким шёпотом.

— Да ладно. Он же не слышит. — Рик снова поглядел на провожатого.

— Сейчас — может быть, — нехотя признал я. — Ну а потом? Когда кругом будет не лес, а деревня или город? Когда мы вернёмся в своё время, в конце концов? Какой от меня будет толк тогда?

— Ммм… Толк от тебя будет всегда. А как связаться, мы сообразим всегда, — ободрительно кивнул Рик.

— Да ладно, — хмуро проворчал я. — Я не нуждаюсь в утешениях. Просто… Это мой выбор, что бы там ни было.

— В смысле? — не понял Падди.

— Я сам выбрал жизнь в шкуре пса. Мне и терпеть все связанные с этим неудобства.

— Погодите. — Рик нахмурился. — Мы куда-то выходим, вам не кажется? Лес стал реже.

— Конечно, давно выходим, — отмахнулся я.

— Ты что, знал? — поднял бровь Падди. — А почему не сказал?

— Потому что Родерик рядом идёт, вот и молчать приходится, — съязвил я.

— Да ладно… — задумчиво сказал Рик. — А, вот теперь действительно тихо — он приближается.

Я встряхнулся и замолчал. Наш проводник действительно приблизился (точнее, он-то оставался на месте, поджидая, пока мы подойдём поближе) и посмотрел на нас пронизывающим взглядом, от которого я снова напрягся.

— До Врамплингема идти недолго, — сказал он — не кому-то конкретному, а как бы сам себе (хотя, может быть, это мне снизу так показалось). — Отсилы полчаса, может — меньше.

— Хорошо, — серьёзно кивнул Рик. — И что дальше?

— Дальше я останусь там, — пожал плечами Родерик. — Во всяком случае, на какое-то время. Вы сможете остановиться там на ночь, а дальше вам покажут дорогу до города… Господа, — он уныло оглядел нас. — И, думаю, мы вряд ли ещё когда-нибудь увидимся.

— Может быть… — Рик не стал спорить. — Тогда — идём дальше?

— Да, господа, — кивнул Родерик и направился вперёд, по направлению к деревне.

Мы немного подождали, пока он отойдёт подальше и возобновили разговор.

— А действительно, — начала на этот раз молчавшая до сих пор Айлин. — Вот придём мы в эту деревню. И что дальше будем делать?

— Думаю, он прав, — подумав, сообщил Рик. — Мы выспимся, поедим и отправимся дальше, до города. Возможно, нас даже кто-нибудь подбросит на какой-нибудь телеге… Хотя на это, конечно, надеяться не стоит.

— И как мы дойдём до этого города сами? — Айлин поглядела на него.

— А с каких это пор нас волнуют такие проблемы? — удивился Рик. — Мы и не по таким дорогам ходили. С нами Динго. С нами бесценный опыт австралийских лесов. Нам ли бояться дороги до какого-то там средневекового города?

— В самом деле, — заметил Падди. — С чего такие сомнения, Айлин?

— Не знаю, — девочка пожала плечами. — Но что-то мне не по себе. И знаете что ещё? Мне почему-то кажется, что очки — не самое популярное украшение среди местных. Заметили, как на них косился Родерик?

— Он на всё и на всех косился, — проворчал я, а Рик почесал затылок:

— Да-а… А снять их ты никак не можешь?

— Я же ничего не буду видеть! — возмутилась Айлин.

— Да, тогда… Тогда… Тогда не знаю что. — Рик развёл руками. — Разве только сидеть где-нибудь… Где мы жить будем… И не выходить оттуда на улицу без лишней необходимости.

— Угу, вместе со мной, — снова брякнул я.

— Динго, не ворчи, — со смешком отмахнулся Рик. — А вообще, по-моему, заклинание мистера Друрбина защитит тебя от подобных конфузов.

— Почему? — удивилась Айлин. — Разве он говорил такое? Он сказал, что нас будут принимать за рыцарей… В моём случае — за знатную даму, или как они здесь называются. Но это же не значит, что заклинание поможет нам полностью слиться с местным обществом и ничем не выделяться.

— Она права, — заметил я. — Так можно что угодно надумать, вплоть до того, что заклинание позволит мне спокойно говорить в полный голос при посторонних и на это никто не обратит внимания. Но это, увы, не так.

— Ладно… Что-нибудь сообразим. В это время очки уже должны были быть… Ну, все же видели на картинках средневековых врачей.

— И что, говорить всем, что я — врач?! — возмутилась Айлин. — Нет, тут надо что-то…

— Что-то, — резюмировал я. — А что именно — никто не знает.

— Ладно. — Падди зевнул — Давайте обсудим это уже во Врамплингеме. Смотрите, вот он показался из-за деревьев.

Лес действительно быстро сходил на нет, открывая нам вид на деревню. Лучи заката красиво освещали дома, превращая хижины из дерева и камня в настоящие шедевры архитектуры.

— Скоро дойдём, — удовлетворённо кивнул Рик. — Передохнём, а потом доберёмся до города и там решим, что делать дальше.

— Надеюсь, местные жители окажутся такими же нелюбопытными, как и Родерик. — я вяло вильнул хвостом. — Иначе, не смотря на всю магию, нам не отвертеться от большо-ой кучи вопросов.

— Надо полагать, здесь нас защитит статус рыцарей, — откликнулся Рик. — Во-первых, крестьяне не должны удивляться причудам знатных, а во-вторых, нам не всякий рискнёт задавать вопросы. И здесь-то будет всё в порядке. А вот в городе… Нам вряд ли удастся заполучить палантир, если мы будем общаться с одними только крестьянами.

— То-то и оно… — вздохнул я. — Ну да ладно, что жаловаться. Мы уже почти пришли, и на том спасибо.

Мы действительно почти пришли. Запах как-то неуловимо изменился — вроде бы, кругом та же местность, и до домов ещё далеко, а пахнет иначе. Видимо, вы пересекли какую-то невидимую границу и ступили на территорию, обжитую людьми. Проще говоря — вошли во Врамплингем.

— Что-то я волнуюсь… — даже не пробормотал, а почти прошептал про себя Падди. Я его хорошо понимал. Так, оглядеть друзей, может быть, замечу что-нибудь такое, что сможет осложнить нам жизнь и успею предупредить. Вот, например, Айлин — её одежда уже долгое время вводила меня в ступор. Ведь, насколько я помню по фильмам и книгам, в Средние Века женщины ходили в длинных юбках и платьях до полу, а голову покрывали странными уборами. Айлин же ходила во вполне мужском костюме (ну, может быть, рубашка чуть более свободная…), набросив на плечи для маскировки длинный плащ, а голову не покрывала вообще. Кстати, это и могло стать серьёзнейшей проблемой. Надо бы поправить.

— Айлин! — шепнул я. — Айлин!

Девочка оглянулась (я немного отстал, чтобы Родерик не смог меня увидеть за спинами друзей) и вопросительно посмотрела на меня.

— Капюшон одень! — всё таким же шёпотом сообщил ей я.

В ответ — такое же недоумение.

— У тебя сзади капюшон висит! Одень, так надо!

Айлин наконец-то сообразила, чего я от неё хочу, и натянула на голову капюшон. Заодно и очки в тени будут, не так сильно внимание привлекут.

— Тихо там, — твёрдо сказал Рик. — Вон, люди уже показались. Динго, включай маскировку.

А мне что? Я уже привык за два дня. Я резво захлопнул клыкастую пасть и выбежал чуть вперёд — поглядеть, что же там за люди.

Если вдуматься, всё может быть не так плачевно, как я вначале себе изобразил. Да, я буду вынужден постоянно прикидываться тупой и бессловесной тварью. Но, с другой стороны, и отношение ко мне будет другое. На меня могут не обратить внимания, я могу проскользнуть куда-нибудь и подслушать что-нибудь такое, что при посторонних людях никто и никогда не скажет. В этом отношении — всё очень даже хорошо. Нам ведь надо выяснить, где находится палантир. Но это ещё…

Я помотал головой, отгоняя мысли и встряхиваясь. Впереди действительно были какие-то люди. Я напрягся, но сразу же понял, что рано: на нас они не глядели. Так, поглядывали краем глаза, но в первую очередь их внимание было направлено на подошедшего к ним и остановившегося Родерика.

Мы тоже остановились чуть поодаль. Я сел и поморщился: запах в этой деревне стоял… Ну, не очень, мягко говоря. Уж не знаю, как другим, а мой собачий нос улавливал столько всяких ароматов, в том числе и достаточно неприятных, что на несколько секунд закружилась голова. Впрочем, уже через несколько вдохов запахи чуть ослабли — я притерпелся к ним. Теперь можно было оглядеть людей, с которыми вёл тихий — неслышный даже для меня — разговор наш лохматый проводник.

Хотя что там оглядывать? Впереди стояли два классических крестьянина в классической крестьянской одежде этой эпохи. Один чуть постарше, с бородой, другой помоложе, и борода у него только начинает расти. Наверняка отец и сын — родственные черты легко угадываются. Интересно, а сам Родерик? Он, кажется, говорил, что направляется к родственникам. К этим или другим?

Правда, подумалось мне, в таких мелких деревеньках все жители друг другу как родственники — если не по крови, то по отношению. Все друг друга знают, держатся внутри своей маленькой общины… Если исключить, конечно, самого Родерика. Он в эту картину не вписывается. Если, конечно же, он не наврал нам про то, что много где бывал, а на это непохоже.

Крестьяне явно закончили здороваться с Родериком и теперь перевели не слишком приветливые взгляды на меня. Я перебрался чуть поближе и прислушался.

— А это тогда кто? — так, вот что бывает, когда присоединяешься на середине разговора. — Если это не те, кого просил тебя привести преподобный Клаусс, то кого ты притащил в нашу деревню?

— Никого я не тащил, — голос Родерика был кислее лимона. — Сами увязались. Это ж рыцари. И дама с ними. Вон, мечи. Я их не сразу приметил.

— Рыцари? — оба собеседника парня похлопали глазами. Я тоже похлопал, потому что на мгновение мне показалось, будто бы перед моим взглядом промелькнуло что-то вроде помех, прямо как на экране старого телевизора.

— Как-то маловаты… — с какой-то странной интонацией сказал младший крестьянин, глядя на нас.

— Может быть, просто выглядят так, — пожал плечами Родерик, а старший добавил:

— Не наше дело, в концов. Пускай ночуют, не в первый раз.

— А что, опять? — сощурился Родерик.

— Да, в начале недели уже были трое. Правда, те без дамы и без собаки, зато на конях.

— Эти вообще заблудились, как я понял, — почесал Родерик макушку. — Слушайте. Их надо отвести куда надо, иначе рассердятся, что мы их так долго держим.

Я скептически хмыкнул и оглянулся на ребят. Рик и Айлин ковыряли землю носками ботинок (обувь у нас, кстати, была не средневековая, а обычная), Падди смотрел куда-то вбок. То, что они нервничают, было видно невооружённым глазом.

Старший крестьянин махнул рукой своему сыну и Родерику, чтобы убрались куда-нибудь в сторону, а сам, стащив в головы шапку (или что там у него было), направился к нам. Я встал и подошёл к основной группе, напоследок уловив на себе взгляд Родерика. Он что, что-то подозревает? Или мне показалось?..

Так, пора завязывать с этой паранойей.

Крестьянин же приблизился к нам, и низко поклонившись, нижайше попросил господ следовать за ним. Вообще, по его поведению я понял, что Родерик держался с нами более чем фривольно и фамильярно, и будь на нашем месте настоящие рыцари — он вполне мог бы схлопотать за такое обращение. Странно. Что-то с этим Родериком не так, точно.

Ребята с нестройным вздохом облегчения последовали за ним, и я тоже потрусил следом, оглядывая деревню. Поскольку уже почти стемнело, народу на улицах (если, конечно, можно было назвать промежутки между домами в этой деревне улицами) не было, только один раз попался какой-то суровый усатый мужик, ведущий впряжённую в небольшую телегу лошадь. Интересно, куда это он, на ночь глядя? В иное время я бы с интересом за ним проследил, но не сейчас. Сейчас — поесть и поспать.

Вот мы прошли мимо достаточно большого, по местным меркам, здания. Да это церковь, понял я. Странно, за исключением размеров она не выделялась ничем — ни шпилей, ни чего-либо подобного, только небольшой и неброский крест, висящий над дверным проходом с наружной стороны.

Мы обогнули церковь и вышли другому входу в неё. Не понял, нас куда ведут?

Впрочем, всё быстро прояснилось. Это оказался не чёрный ход, а просто пристройка, довольно чистая и просторная, по сравнению с другими домами в деревне. Интересно, у них тут что, даже специальную «гостиницу» построили? С чего бы это?

Хотя, вспомнил я фразу про проезжавших в начале недели рыцарях на конях, если эта деревня — ближайшая к городу, то всё логично. А она, судя по всем приметам, действительно ближайшая. Мы же не в обратную от города сторону шли всё это время!

Крестьянин, ещё несколько раз поклонившись, завёл ребят в пристройку, а вот на меня махнул рукой, явно не желая пускать.

— Что такое? — подняв бровь, осведомился у него Рик.

— А… Ну… — стушевался крестьянин. — Я думал, пёс будет на улице, но…

— Пускай идёт с нами, — распорядился Рик таким твёрдым и хозяйским тоном, на который его только хватило. — И мы бы хотели поесть что-нибудь.

— Конечно-конечно! — заторопился крестьянин. — Сейчас, господа, подождите немного!

Я прошёл мимо него и демонстративно улёгся на пол перед холодным камином. Его, кстати, не мешало бы разжечь — мы же не в темноте будем сидеть! Ну, или, на худой конец, свечи какие-нибудь принесите!

— Располагайтесь, господа, я сейчас… — крестьянин скрылся за дверью, действительно оставив нас в послезакатной полутьме. Куда это он так быстро?..

Как только крестьянин вышел, мы все подняли головы и посмотрели друг на друга. Точнее, посмотрел я, а остальные щурились в темноте, пытаясь что-то где-то разглядеть. Падди открыл рот, собираясь что-то сказать… Но через пару секунд снова закрыл его, почесав затылок. Ещё через какое-то время рот открыл Рик, но и он сказать ничего не успел. Дверь приоткрылась, и в щёль проскользнула фигура в балахоне. В руках у неё был тяжёлый подсвечник с пятью свечами, так же в помещении стало значительно светлее и уютнее. Во второй руке вошедший удерживал две какие-то мисочки. Уже через мгновения я учуял запах их содержимого — свиной жир. Светильники, что ли?

Так и оказалось. Поклонившись нам (степенно и спокойно, а не заискивающе, как крестьянин), фигура поставила на стол мисочки и при помощи свечей ловко их подожгла.

Я пригляделся к вошедшему человеку. Он был высок, редкостно высок. В возрасте — недлинные волосы и борода заметно отдавали сединой. И глаза. Они моментально привлекали взгляд. Умные, испытующие, это были глаза исследователя. Я подумал, что уже второй раз за время нашего пребывания в прошлом нам попадается таинственная личность, которую я не могу «прочитать». Я ведь ещё раньше, до того, как всё это началось, неплохо видел людей, а, став псом, и вовсе достиг в этом небывалых успехов. Но сейчас… Что Родерик, что вошедший были для меня загадками.

— Святой отец?.. — обратился к вошедшему Рик. Я чуть расширил глаза. Точно, это-то я и проглядел. Массивный металлический крест сливался с тёмным балахоном. Отсюда, снизу, его было плохо видно из-за складок… Но мог бы сообразить!

— Преподобный Клаусс, сын мой, — представился священник. Я вспомнил, что слышал это имя от крестьян, но вот что они про него говорили — совершенно вылетело из головы. Я еле слышно взвыл и принялся думать. Там было что-то важное… Должно быть.

— Вы немец? — чуть удивлённо посмотрел на старика Рик.

— Не местный, — уклончиво ответил тот, бросив на меня короткий взгляд — услышал, должно быть. — Но живу и служу здесь уже давно.

Он обвел помещение удовлетворённым взглядом, подсвечивая себе канделябром. Потом осенил ребят знаком благословения и сказал:

— Если вам что-то понадобится, господа — обойдите храм с другой стороны и скажите мне. Сейчас вам принесут какой-нибудь снеди.

— Хорошо, святой отец, — чуть склонив голову, ответил Рик. Преподобный Клаусс кивнул в ответ и вышел, притворив за собой дверь.

— Фуххх… — Рик сполз по стене и вытер со лба пот. — Это сложнее, чем я думал.

— Что? — не понял Падди. Айлин ничего не сказала — она осматривала широкие полускамьи-полукровати с чисто практическим интересом.

— Прикидываться уроженцем этого времени. Сижу только и думаю: как бы чего не сделать, как бы чего не ляпнуть. А то ведь…

— Ну да, — проворчал я. — А мне-то легче. Сижу и только думаю: не слишком ли умные взгляды я бросаю на людей. Не заподозрит ли кто чего.

— Брось, Динго, — удивлённо глянул на меня Падди. — Кто же заподозрит такое?

— Да мало ли… — я растянулся на полу, положив голову на лапы. Потом всё же поднял её — говорить так было неудобно. — После того, как оказалось, что в моём родном городе живёт злой колдун, превращающий людей в животных, я поверю во что угодно.

— В принципе, он прав, — прокомментировала Айлин. — Если предположить, что здесь полно магов — а это нам точно известно — то им может оказаться буквально каждый. А для мага, думаю, определить, кто мы такие, труда не составит.

— Вот только магу для этого не нужно будет, чтобы Динго смотрел на него умными глазами. — Рик отстегнул пояс со всем содержимым и положил его на свою скамью (всего их было четыре). — Для этого ему самому нужно только посмотреть.

— Да ну вас… — хмуро зевнул я. — Спать хочется. А тут даже расслабиться нельзя. Неизвестно, ни кто, ни что…

В этот момент мой нос учуял в пыльной пустоте помещения какой-то жутко привлекательный запах. Я ещё не успел сообразить, что к чему, а ноги уже сами подбросили меня вверх.

— Что такое? — рука Рика метнулась к лежащему кинжалу. Но ничего не было. Просто раскрылась дверь и вошла уже знакомая парочка крестьян. Они несли обещанную преподобным Клауссом еду. Что там в мисках ребятам — я не стал определять, что именно, убедившись, что чудесный запас исходит не оттуда. Более молодой крестьянин, опасливо косясь на мою клыкастую морду (ну не смог удержаться, чтобы не облизнуться), положил передо мной две здоровенных кости с ошмётками сырого мяса. То, что нужно после двух дней в пути с перекусами в виде местных диких цыплят!

— Интересно, — заметил Рик после того, как «официанты» вышли. — Вот почему тебе, Динго, такие кости — а нам какой-то жидкий овощной супчик?

— Не знаю, — насмешливо хмыкнул я, вгрызаясь в одну из костей. — Может, день постный. Может, просто — что нашли, то и дали.

— Обидно, однако, — с сарказмом покивал Рик.

— Ты собираешься забрать у меня кости? — ответил я в тон ему. — Ну тогда учти, без боя я их не отдам.

— Убедил, убедил. — Рик захихикал, да и на лицах Падди с Айлин расцвели улыбки. Да… Хорошо так расслабиться после перенапряжения, подумалось мне. А перенапряжения и всяческих треволнений — хватает с запасом. Вот где мы будем завтра? А?

После ужина я покосился на догоревшие примерно на четверть светильники и растянулся на полу.

— Интересно, сколько сейчас времени? — зевнул Падди.

— Да какая разница? — пожала плечами Айлин. — Лично я хочу спать и вам советую.

Она, не раздеваясь, легла на свою лавку и накрылась плащом.

— Здравое решение… — покивал Рик. — Ложимся, ребята. Дик…

— А? — откликнулся я, почесав за ухом.

— Ты на кровати спать будешь?

— Да нет, мне на полу уже привычнее как-то, — определил я. Подойдя к тёплой деревянной стене, я прилёг и прикрыл глаза.

Так что же всё-таки говорили крестьяне про преподобного Клаусса? Нужно вспомнить, вдруг это важно. Так, так, так… Я напряг память… И — вот оно! В голове всё-таки всплыл обрывок разговора. Тогда я только приблизился и начал слушать. Крестьяне спутали ребят с кем-то, кого преподобный Клаусс просил Родерика привести к нему. Интересно… Что за дела тут творятся?

И почему Родерик всё же не выполнил задания священника? Только потому, что встретил нас и решил привести в деревню? Но ведь он и сам, кажется, был не рад таким попутчикам. И он ведь возвращался. Короче, здесь снова всё туманно.

Неожиданно я услышал какие-то тихие звуки, исходящие… Откуда — я сразу сообразить не смог. Встав, стараясь не шуметь (ребята уже дремали), я осторожно прислушался. Звуки исходили из-за стены, рядом с которой я находился. Точно! С той стороны должна быть церковь, а значит, в ней вполне может кто-то находиться. И даже не кто-то, а… Я узнал характерные нотки. Там Родерик, без сомнения. Второй же, надо полагать — преподобный Клаусс, больше ведь некому. Так… Интересно, очень интересно. Одно плохо — через эту дурацкую стену ничего не слышно.

Я медленно, стараясь не шуметь, подошёл к двери и толкнул её носом. Бесполезно — дверь чуть шевельнулась, но не открылась. Тогда я толкнул посильнее, на этот раз плечом. Дверь поддалась, и я быстро, пока она мне прищемила мне лапу или хвост, выскользнул наружу.

Было совершенно темно, только в небе светила далёкая луна, почти не бросавшая на деревню света. Было мрачновато даже для меня, отлично видевшего в темноте. Впрочем, мне это и не было нужно — я отлично ориентировался по запаху. Ночная прохлада приятно холодила бока, и я тихой тенью подошёл ко входу в церквушку… И тут же отпрянул назад — дверь распахнулась. Родерик и преподобный Клаусс вышли наружу. Парень поддерживал старика под руку, помогая ему спуститься по ступенькам.

— Давай пройдёмся, друг мой, — преподобный вдохнул в себя ночной воздух. — И я всё тебе подробнейшим образом объясню…

Отлично! В темноте я полностью невидим. Вот он, мой шанс узнать, что же происходит в этой деревеньке и её окрестностях!

Не издавая ни звука, я двинулся за странной парочкой. А те довольно резво (преподобный Клаусс, даром что старый и седой, вышагивал ещё только так), хотя и имитируя обычную ночную прогулку, направились куда-то к окраине Врамплингема. Впрочем, деревня была такого размера, что в ней с любой стороны была окраина.

— Вот посмотри, например, на небо, — продолжал преподобный Клаусс разговор, начало которого я пропустил. — Что ты видишь?

Родерик задрал голову вверх, я — тоже. Ничего особенного. Обычное небо, обычные звёзды.

— Созвездия, — пожал плечами Родерик, которому, очевидно, пришли в голову те же самые мысли. — И темнота.

— Правильно, — кивнул старик. — Но что по ним можно прочитать?

— Эээ… Будущее? — предположил Родерик.

— Смешно, — фыркнул преподобный. — Будущее по звёздам не читают, это миф. Звёзды играют совсем другую роль в жизни людей. Но я сейчас не о них, я имел в виду ту самую темноту. Что она может сказать тебе?

— Не знаю, — растерянно пожал плечами Родерик.

— Не знаешь, — подтвердил преподобный Клаусс, доходя до какой-то скамейки, зачем-то установленной на самом краю деревни. — А между тем, по ночному небу легко можно определить, какая погода будет на следующий день. Вот сейчас, судя по всему, нас ожидает чистое и безветренное небо.

— По небу?.. — Родерик снова задрал голову.

— Ну да, — подтвердил священник. — Разве это такой уж секрет? Многие умеют определять погоду по ночному небу. В этом нет никакого волшебства. Просто наблюдательность.

— Ну да, — сообразил Родерик. — Туч-то нету. Если только до утра не соберутся…

— То мы получим приятный, тихий денёк, — с улыбкой кивнул преподобный Клаусс. — Прекрасный день для начала нового путешествия, друг мой.

— Опять?! — Родерик, подняв брови, посмотрел на своего собеседника. — Но, святой отец, я ведь только что вернулся, и…

— И опять тронешься в путь, — священник всё так же кротко улыбался… Но вот спорить с ним желания почему-то не возникало. Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Родерика!

— Опять искать троих и… — начал Родерик, но преподобный Клаусс его перебил:

— Этих троих и их птицу я поищу сам. Не хотелось, конечно, надолго оставлять деревню, но для тебя сейчас есть задание поважнее. Ты направляешься в город.

— Но… — попробовал опротестовать Родерик, однако преподобный и здесь не дал ему возразить.

— Ты должен будешь доставить одно крайне важное письмо одному моему знакомому. Пока ты ходил по лесам, кое-что произошло. Очень значимое. Завтра к раннему вечеру я соберу тебе всё необходимое, и ты тронешься в путь.

— Хорошо, святой отец… — вздохнул Родерик, опустив глаза.

Я подумал, что, возможно, нам удастся заполучить Родерика в провожатые и до города, но тут преподобный Клаусс добавил:

— Пойдёшь быстро. И в нагрузку больше никого не брать! Этих рыцарей, что ты привёл сегодня, лучше вообще спровадить с утра пораньше, чтобы не увязались. Надеюсь, больше с нашей стороны в город никто не пойдёт.

— Что-то они зачастили, — заметил Родерик, глядя на звёзды.

— Неудивительно, — пожал плечами преподобный. — Там, в городе что-то затевается. Герцог не то турнир хочет устроить, не то какое-то ещё празднество.

— Откуда вы это всё знаете, святой отец? — с подозрением посмотрел на него Родерик.

— Слухи, — коротко ответил тот. — Вот ты будешь в городе — как раз и посмотришь, уточнишь, что же именно там намечается.

— Хорошо, святой отец, — снова кивнул Родерик. — Хорошо.

Наступила пауза. Я просто сидел неподалёку и дышал свежим ночным воздухом. Преподобный Клаусс с Родериком, судя по всему, тоже.

— Что же до тех троих, — продолжил, наконец, преподобный Клаусс, — То здесь, судя по всему, мне действительно придётся поискать самому… Но есть шанс, что их просто бесполезно здесь искать.

— Я облазил всё в округе. Никого, кроме этих троих и их пса. — Родерик хрустнул руками. — Рядом с нашей деревней их действительно нет.

— Возможно, я поторопился… — вздохнул преподобный Клаусс. — Возможно, я поторопился или что-то перепутал. Что же, я ещё раз всё проверю и после этого сам поищу. Тебе об этом не нужно волноваться, эту задачу я полностью перекладываю на свои плечи, чтобы освободить тебя для куда более важной цели.

— Хорошо, святой отец, — уже в третий раз за это время сказал Родерик.

— Иди, поспи, — неожиданно распорядился преподобный Клаусс. — Ты с дороги, завтра тебе снова идти. Наберись сил, Родерик.

— Хорошо, — парень встал. — Тогда я пойду, с вашего позволения.

— Иди, — определил священник.

Родерик быстрым шагом направился к одному из домов, я не посмотрел, к какому именно. Мой взгляд был направлен на преподобного Клаусса. А тот, посидев ещё немного (я даже начал дремать), тоже встал и размеренно пошёл обратно. Поравнявшись со мной, он повернул голову в мою сторону и чуть удивлённо спросил:

— А ты что тут делаешь, пёсик?

Надо же. Он может разглядеть меня в этакой темени. А я-то думал, что хорошо замаскировался. Но делать было нечего. Я встопорщил шерсть на загривке и попытался зарычать, отгоняя старика.

— Ну ладно, ладно, — улыбнулся тот. — Я же вижу, что ты не сердит. Я тебе не враг.

Не знаю, не знаю. С такими тайнами… Впрочем, касается ли это меня и ребят?

— Ты что же, заблудился? — преподобный Клаусс подошёл поближе и — брр — потрепал меня по шее. Он бы ещё за ухом мне чесать принялся! — Тебе в ту сторону. Иди.

И он, развернувшись, пошёл дальше, туда, куда шёл до этого. Я же остался стоять, удивлённый таким поведением. Что это было — попытка всерьёз поговорить с псом или просто обычная реплика?..

Мне кажется, я действительно воспринимаю всё слишком близко к сердцу.

Быстро найдя место нашей ночёвки, я подошёл к двери — и только тут до меня дошло, что открыть её моими лапами будет несколько затруднительно. Ну что же, мог не выходить, подумал я. Попробую, если же не получится — буду спать снаружи.

Первая попытка не дала ничего, кроме небольшой царапины на двери. Вторая тоже. С третьей попытки мне удалось чуть-чуть поддеть дверь когтями, но, прежде чем я успел что-то предпринять, она вырвалась и с громким хлопком закрылась. Я приуныл. Что же, ещё одна попытка, и…

— Динго? Ты чего там забыл? — Рик распахнул дверь и впустил меня внутрь, глядя сонными глазами. — Ночь же.

— Да так, ходил кое-что… Выяснять. — туманно пояснил я.

— Ну и как, выяснил?

— Ага, — я улёгся на прежнем месте. Спать внезапно захотелось неимоверно, и я широко зевнул.

— Вот и отлично. Утром расскажешь. — Рик тоже лёг обратно. — А сейчас спи.

Я не ответил. Стоило бы, конечно, обдумать всё, что я увидел и услышал, но сил никаких не было, и я просто лежал с закрытыми глазами и засыпал, погружаясь в крепкий, тяжёлый сон без каких-либо видений.

Обычно я просыпался раньше всех — так уж выходило. Но только не в этот раз. Вся усталость предыдущих дней будто бы разом навалилась на меня, не давая проснуться и встать. В закрытых глазах вращались мутные серые круги, тело было каким-то ватным, и как сквозь воду, до меня доносились чьи-то слова:

— Что-то он долго не просыпается. Странно. С ним всё в порядке? — это Айлин. А вот это Рик:

— Оставь, не тормоши его. Он вчера до полночи ходил где-то.

— Где?! — удивлённый возглас голосом Падди.

— Ауф, да проснулся я, проснулся. Айлин, оставь мой хвост, — я помотал головой и сел. Чёрт, в глаза двоится…

— Ну, с добрым утром, — за мной наблюдали двенадцать… Десять… Нет, к счастью, только шесть глаз. — Где тебя ночью носило?

— Было дело… — уклончиво ответил я, со скрипом припоминая, что же было ночью. Поздняя прогулка Родерика и преподобного Клаусса, их диалог… Куда и зачем священник посылал Родерика до этого — непонятно, но сейчас он посылает его в город. Причём — так, чтобы не с нами. Кажется, это стоит обдумать поподробнее. Поэтому я только неопределённо бросил:

— Потом расскажу, когда отойдём подальше. Сейчас может зайти кто-нибудь, и вообще…

— Верно, — согласился Рик. — Давайте уже готовиться.

Чего там было готовиться, я не понял — все трое уже были одеты, на ногах и хоть сейчас готовы были сорваться с места. Мне готовиться тем более не было нужно. Я встал, разминая затёкшие конечности, и подошёл к окну — вчера оно было затворено, а сегодня кто-то уже раскрыл его нараспашку. Большим скачком запрыгнув на ближайшую скамейку, я выглянул наружу. Утро. Типичное раннее (а может быть, уже не такое и раннее) утро в деревне, насколько я в этом разбираюсь. Светило солнце, не слишком жарко, но уже достаточно ярко, туда-сюда сновали жители. Сновали вроде бы не в спешке, но при этом чувствовалось, что они не медлят, что каждый занят своим делом. Оторвавшись от занимательного зрелища, я спрыгнул на пол и предложил:

— Пойдём выяснять, куда нам дальше?

— Можно, — кивнул Рик. — Никто ничего здесь не забыл? Тогда пошли.

Снаружи на нас не обращали практически никакого внимания. Те, кто проходили достаточно близко к ребятам, чуть склонялись перед ними, но как-то быстро, лишь бы отделаться. И — спешили дальше по своим делам.

Обойдя церковь и подойдя к её главному входу, мы столкнулись с преподобным Клауссом. Я подивился выдержке старика: выглядит бодрым и полным сил, как будто и не гулял посреди ночи. Спустившись со ступенек и по очереди благословив ребят, он учтиво спросил:

— Вы уже намерены покинуть Врамплингем, дети мои?

— Да, хотелось бы, — кивнул Рик. — Только нам бы какого-нибудь провожатого.

— Увы, — преподобный пожал плечами. — Все заняты своими делами. Свободных людей.

— А Родерик? Ну, тот парень, который нас досюда довёл?

— Он только что вернулся из длительного странствия и наверняка устал. К тому же, у него тоже есть свои дела, — пояснил старик. — Я, конечно же, покажу вам выход на дорогу, ну а дальше вам придётся самим. Ничего не могу поделать.

Рик покивал — скорее сам себе, чем преподобному Клауссу — и ответил.

— Хорошо, святой отец.

Преподобный Клаусс действительно быстро провёл нас на дорогу — достаточно широкую и цивилизованную, по сравнению с теми тропками, по которым мы брели днём ранее. Интересно, она что — начинается из этой деревни? Или просто выходит где-то с другой стороны?

Так или иначе, мы, обернувшись на прощание, покинули деревню. Нас ждал город.

— Видите, — прокомментировал Падди, когда мы немного отошли от Врамплингема. — Не так всё и страшно. Зашли, ушли, и никто ничего не заподозрил.

Я хотел было возразить, что, возможно, преподобный Клаусс как раз мог-таки заподозрить, и рассказать друзьям о его ночной беседе с Родериком, но потом подумал — и промолчал. В конце концов, если у преподобного какие-то дела в городе и в его окрестностях, и если Родерик выполняет его поручения, — какое нам до этого дело? У нас и своих проблем хватает, чтобы ещё чужие на себя навешивать.

— Дорога расширяется, — заметил я вместо этого. — Значит, скоро мы уже дойдём.

— Я бы не спешил, — пожал плечами Рик. — Вряд ли от деревни до города можно дойти за один день. Хотя, — добавил он после небольшой паузы, — Кто там его знает. Давайте идти, а там увидим.

Мои мысли вновь обратились к ночному разговору. Что-то там говорил преподобный Клаусс про то, что герцог устраивает в городе какие-то там развлекательные мероприятия? И что это за мероприятия? Может быть что угодно, от рыцарского турнира до цирка со слонами и бегемотами, мало ли что. Сведения-то у старика непроверенные, он сам об этом говорил. Что же — остаётся только добираться до города и разбираться во всём лично.

Шли снова в молчании.

— Интересно, — с неудовольствием отметила Айлин, когда время уже перевалило за три-четыре часа пополудни. — Вот вчера нас покормили. А с утра никто не удосужился ни на месте, ни даже в дорогу с собой дать.

— Возможно, нам самим стоило быть потребовательней, если мы хотели разжиться продуктами до города, — предположил Рик. — Мы не просили, вот никто ничего и не дал. Сами они уже давно позавтракали и теперь работали, им было не до нас… Вот тебе и ещё одна особенность средневековой эпохи.

Я слушал разговор только краем уха, разглядывая дорогу и окрестности. Они и так были красивы, а моё нечеловеческое восприятие делало их ещё более великолепными. Цвета, запахи и звуки заполняли моё сознание. Лес, дорога… Если бы не миссия, я бы, возможно, остался здесь. Не навсегда, конечно, но хотя бы на пару недель. А что? Пожить тут, поохотиться на дичь, побегать по окрестностям…

Удивительно, но когда я был посреди природы, предоставленный только самому себе — меня нестерпимо тянуло к людям. И вначале, когда я с бешенной скоростью мчался по австралийским полям, добираясь до ближайшего городка на голом энтузиазме и интуиции (ну, и ещё на нюхе), и потом, когда я уже из окрестностей этого городка увязался за ребятами, вышедшими в тихий-мирный поход… А сейчас, когда на горизонте рисуется цивилизация, я хочу снова в леса. И ладно бы там современный мегаполис: средневековый город, большую экзотику сложно найти. Неужели же мне не интересно посмотреть на него?

Интересно, ответил я про себя, прислушавшись к собственным чувствам и желаниям. Но всё-таки не настолько, чтобы, если бы у меня был такой выбор, я выбрал бы город вместо леса. Не только этого самого — любого. Английского, австралийского, да хоть китайского. Там, где нету людей, это роли не играет.

— Динго, мы правильно идём? — выдернул меня из мечтаний голос Падди.

— А я-то почём знаю? — удивился я. — Можно подумать, я здесь родился и вырос.

— Ну, я имел в виду, это… — замялся Падди. — Ты же должен чуять, где людей больше, и всё такое.

— Должен, — после секундной заминки признал я. — Что-то я торможу сегодня. Да, вроде бы пока всё правильно… Хотя сложно сказать точно, по этой дороге много людей ходило.

— Да правильно, правильно, — отмахнулся идущий впереди Рик. — Как мы можем идти неправильно, если тут всего одна дорога?

— Смотрите! — указала вперёд Айлин. Я посмотрел в указанную сторону. Оказалось, сейчас мы стояли на возвышении, и отсюда можно было разглядеть далёкие, но материальные стены средневекового города.

— Вот он… — выдохнула Айлин. — Скоро мы будем там, подумать только…

— До завтрашнего вечера дойдём, — определил Рик. — Хватит стоять, трогаемся с места.