Эра оборотней

Охота и рыбалка (Глава 7)

Неудивительно, что дверь в массивный сарай оказалась заперта изнутри. Эйван приложил к деревянной дверце ухо и вслушался в тишину. По ту сторону никто не дышал, не издавал звуков. Эльвиры там уже нет.

— Куда она делась? Что за ребячество? — негодовал брат за его спиной. Эвис поправил упавшие на лоб серебристые пряди и осмотрелся.

Обитель потомственных охотников, похоже, не пыталась не выделяться на фоне соседних дворов, что находились поодаль, территория скрывалась от посторонних глаз одной лишь густой растительностью. Глаза то и дело цеплялись за любопытные детали.

На входе в беседку висели, складываясь в мудреную композицию, фаланги пальцев и куски перламутрового хитина какой-то немаленькой твари, а полянка в центре двора, которая, по идее, должна служить местом для отдыха, представляла собой тренировочную площадку с турниками и чучелом. Туго набитой соломой бедняжки в брезентовой шкуре далеко не раз касалась тяжелая рука изгоняющей: вся располосована, истыкана, имеет глубоко несчастный вид, нарисованные глаза жалобно уставились в небо.

— Я ее не понимаю! Она кричала о том, что защищает свою подругу от всех и вся, а сама сливается при первой же возможности. Она ведь считает нас угрозой! Но при этом бросила тебя с нами. Скажи, у вас так принято?

— Трудно сказать. Я многого не понимаю, иногда пытаюсь доказать ей свою правоту, но почему-то аргументы Эльвиры всегда аргументнее. И я всегда оказываюсь неправа. Поэтому даже пытаться осуждать не буду, — вздохнула Аирен, неловко отводя взгляд в сторону.

Эти слова разозлили Эвиса еще больше.

— Как ты ее терпишь?

Девушка не ответила. Эйван не стал вставлять свои пять копеек и просто обходил сарай в поисках потайного хода. Такого обнаружить не получалось.

Аирен вздрогнула: рев двигателя раздался совершенно внезапно. Черный внедорожник лихо свернул к дому и остановился у ворот. Первой выбралась женщина лет пятидесяти, она, навьюченная сумками, пружинистой походкой направилась открывать ворота во двор, затем в гараж. И только после она обратила внимание на гостей во дворе.

— О! Аве Алтан*! Какие очаровательные ребятки. Вы к Эльвире?

Эйван повернулся к Аирен. Знала ли она этих людей? По ее растерянному взгляду, ответ нашелся сам собой.

— Да, — отозвался Эйван. — А вы ее родители?

Из гаража выбрался пожилой мужчина с красным ирокезом. На плече его лежал окровавленный томагавк.

— А похожи? — в хриплом, грубом, но отчего-то веселом голосе человека Эйван уловил озорные нотки. Ну и что ему ответить?

— Сема, неси их в воду, они не подохли там, в ведре, ты проверил?

— Да что им сделается? Сейчас отнесу, не паникуй!

Человек снова скрылся в гараже, послышался удар обо что-то, затем весьма аутентичная ругань, в которой мелькнули старые, и какие-то новые, неизвестные Эйвану боги. Сквернословие постепенно переросло в ворчание, затем в сопение. Семен тащил в руках два ведра с крышками. Его руки покрылись вздувшимися венками. Эйван поспешил на помощь и перехватил ведра. Старик указал на прудик за домом.

— Выпускай алис!

Алисы были редкой разновидностью карпов, и назвали их так из-за пестрой окраски, длинных плавников и наличия костяных наростов, похожих на ресницы. Этакая золотая рыбка в угрюмом подводном мире, где все сводилось к серому и зеленому.

Эйван по сигналу опрокинул ведро в пруд, и яркие тушки длинною в ладонь тут же скрылись в толще мутноватой зеленой воды.

— Так вы не знаете, где может быть Эльвира? — вкрадчиво спросил у человека с ирокезом оборотень. — Она была здесь совсем недавно, мы сидели за столом, и потом она пропала.

— А, даже так… — дед почесал затылок и глянул на балкон второго этажа. — Там, на чердаке, в черном шкафу плащ кожаный висел с рюкзаком. Он там есть?

На это Эйвану было нечего ответить. Кивнув друзьям, он направился в комнату серебряноволосой. До этого Эйван не обратил внимание на обстановку в комнате серебряноволосой. Она не отказывала себе в актах легального вандализма. Записки сумасшедшего и какие-то каракули повсюду. Лучше бы в это не вчитываться, да…

Шкаф, признаться, заприметить оказалось непросто: окрашен в цвет куска стены, и к тому же, вмонтирован в нее. Скотчем на внутренней стороне дверцы крепились фотографии людей, берегов рек, гор, ритуальных плит.

Оборотень заглянул во внутрь и вдохнул пыль.

— Нет костюма? — любопытный дед пристально наблюдал за комнатой с лестницы, заглядывая за угол. Аирен с Эвисом переглянулись.

— Ой, ну все, давно пора, — облегченно вздохнул дед и зашагал вниз. — Нюра, ставь чайник! А может, что покрепче!

Эйван присмотрелся к лицам на фотографии. Мужчина и женщина лет тридцати смотрели на него каким-то напряженным взволнованным взглядом, хотя сидели они за столом ресторана, освещаемого лишь свечами. Темный снимок был нечеткий, но в нем чувствовалось нечто особенное, непостижимое. Знакомые черты лица мужчины выдали в нем отца Эльвиры, как и хмурый взгляд женщины — точь-в-точь как у дочери.

— Эйван, ты понял что-нибудь?

— Нет, — Эйван оторвался от фотографии. — Абсолютно не въезжаю в суть вопроса. Пропала Эльвира, пропал какой-то костюм. Связь призрачна. Пойдем спросим, что дед этим хотел сказать.

Хозяева уже сидели за столом, Анна нарезала сыр и овощи, а Семен открывал вино. Копченые крылья уже лежали на блюде.

— Что у вас происходит? — голос Эйвана невольно стал требовательным и строгим. Происходящее сбивало с толку, оттого и злило. — Пропал плащ — равно тому, что пропала ваша внучка? Объясните!

— Присаживайтесь, птенчики, — Сема пригласил друзей за стол и достал еще три тарелки и бокала. — Отпразднуйте с нами. Отличный повод собраться за большим столом всем вместе. Вкусить свежей зелени и мяса за бокалом терпкого вина. Оно давно ждет своего часа. Прошу, присаживайтесь.

Аирен пристроилась на углу и взяла уже наполненный бокал. Она осторожно посмотрела сначала на хозяина, затем на хозяйку. Они в свою очередь выглядели безмятежно. Хотя на первый взгляд ничто не могло их вывести из раздолбайско-флегматичного равновесия.

В какой-то момент эти двое будто поймали свою волну и с тех пор не слезали с нее. Мчались по бурному морю жизни, подставляя шторму счастливые лица.

Сема стукнул вилкой о бокал, и неловкую тишину разрезал мелодичный звон тонкого хрусталя.

— Молот войны давно томился в кузне быта, мы поддерживали пламя, храня все человеческое, что имеем. Никакая обитель не вечна, ветер перемен дует и уносит с собой тех, кому он предначертан. Волею судьбы, хвала Арру* — сегодня пробил час для нашей внучки. Дао расправила крылья! Пусть же дорога ее будет легкой…

— Чего? — Эвис ударил стаканом в стол и хотел вскочить, но ушлая Анна вовремя схватила бунтаря за руку — велела дослушать речь и затем отпить вино. Ведь так принято. Эвис, скрипя зубами, остался на месте, однако весь побагровел от негодования.

— А вино сладким, — закончил Сема. — До дна!

Компания залпом выпила содержимое бокалов и с непониманием уставилась на предков Эльвиры. Как это ушла? Куда? Зачем? Впрочем, Человек с ирокезом давно прочитал эти вопросы во взглядах гостей, но будто бы специально тянул время.

— Элька вступила на тропу охотника, но пока она не найдет землю предков, мы ничем ей не поможем. Это путь одного, первое и важнейшее испытание в жизни каждого из нашего рода. Но нас вы не спрашивайте, мы ничего не помним, — Семен с Анной переглянулись, тут же прыснули, будто в этом было что-то смешное.

— То есть, вы не знаете, куда она ушла и когда вернется? — уточнил Эвис.

— Нет, конечно, — отмахнулся Сема. — Скажу одно, вернется она нескоро. Меньше знаешь, крепче спишь. Оставьте ее. Ее путь — не наше дело.

— Но ведь это же ваша внучка! — возмутился Эйван. — Вам все равно, что с ней будет?

Сема выдохнул, на мгновение утратив непрошибаемую беззаботность, и еле-слышно проговорил:

— Есть вещи, на которые мы повлиять не можем, да и не имеем права. Чего убиваться-то теперь?

При всей своей веселости и беззубой на первый взгляд придури, старики излучали угрозу. Семен. Взгляд этого забавного старика пробирал до костей. Изгоняющий как ни в чем не бывало улыбался и шутил, но Эйван ловил какой-то исходящий от него диссонанс.

— Как-то тревожно в деревне стало, столько странных смертей за последние дни. До вашего появления тут было относительно тихо, — с легкомысленной улыбкой изрек Семен.

Но этот его взгляд…

Засиживаться долго гости не стали. Аирен спешно собрала вещи и покинула дом вместе с оборотнями. Старики останавливать ее не стали, только помахали на прощание и пригласили в гости снова.

Троица брела по центральной деревенской дороге, по пути срывая с деревьев вишню и недозревшие яблоки.

Эйван чувствовал исходящее от Аирен негодование. Она сжала в руке зеленое яблоко и с силой вонзила в него зубы, точь-в-точь как зверь.

— Я не понимаю! Она пригласила меня к себе и свалила под шумок. А мне что теперь делать? Я у нее в гостях. А она? Да никогда я к ней больше не поеду! Все, надоели ее тараканы!

— Тише, не паникуй, — Эйван взял ее за руку и подмигнул. — Мы тебя не кинем. Хочешь, покажем свой домик в лесу?

Аирен смахнула злую слезу и удивленно, недоверчиво уставилась на серебряноволосого оборотня. Младший брат смутился, но совершенно точно не возражал.

— Мы тебя не обидим, честное слово. А интересно будет, обещаем.

— Не кусаетесь?

— Нет. Я мясо не ем, например. А Эйван, пока человек — пацифист.

— Серьезно? — усмехнулась Аирен. В ее голове явно не укладывались слова «оборотень» и «веган» в одно целое.

Эйван сам до сих пор не понимал этого братского прикола. Но тот стойко жил со своими принципами и сворачивать с выбранного пути не собирался. Эвис не утруждался объяснениями, поэтому часть его личности оставалась интригующей загадкой.

Эйван тревожился. Оглядывался на реку. Что-то подсказывало ему, что Эльвира ушла в ту сторону. Что-то не так. И она сильно напугана, пусть и не подала при подруге виду. Не пустилась бы она в бегство просто так. Она импульсивна, но не столь глупа, чтобы поступить так без серьезных причин.

— Знаете, — осторожно начал Эйван, — вы можете погулять пока вдвоем. А я бы хотел отлучиться по делам. Не против? Я вечером вернусь.

Эйван хитро скосил взгляд на Эвиса и тот заметно растерялся от такого поворота событий. Он вел несколько затворнический образ жизни, редко выходил на контакт с людьми и тем более никогда не оставался с девушками наедине и не знал, как себя вести с такими милыми экземплярами.

Эйван решил, что подобный опыт пойдет ему на пользу.

— А ты куда собрался? — забеспокоился Эвис.

— Разобраться кое в чем хочу. Не берите в голову.

Оборотень сошел с основной тропы в кусты и устремился к береговой линии.

Сперва они молчали, неловко бросая друг на друга короткие, но заинтересованные взгляды. Аирен теперь точно знала, что существо, идущее рядом с ней — не человек. Что-то непостижимо сильное и загадочное. Она понятия не имела, как правильно общаться с оборотнями.

Эвис вел ее в свой дом, который находился где-то в лесу. Последняя вылазка с оборотнями оставила неприятный осадок в виде новой фобии. Кошмары будут сниться еще долго.

Больше ни ногой в болота!

Поэтому Аирен идти с Эвисом боялась, но он уверенно нес все ее вещи и не оставлял выбора, кроме как следовать за ним.

Ей не хотелось обижать Эвиса своим нежеланием идти к нему в гости. Сейчас ее жизнь в лапах этих оборотней.

Звучало жутковато.

Да и спорить с тем, кто заведомо сильнее, да к тому же на своей территории — так себе идея. Оставалось быть дружелюбной няшкой. Она мила и приветлива — разве поднимется на такую рука?

Предков Эльвиры Аирен опасалась, как ни странно, еще больше, поэтому возвращаться к ним она не собиралась. Эпатажные старики вызывали двоякие чувства: с одной стороны, позитивные и всегда веселые люди, а с другой, их отношение к жизни внучки не внушало доверия. Мало ли, что взбредет двум маразматикам преклонных лет в головы?

Они пугали ее настолько, что она предпочла оборотней.

Но о чем теперь говорить с существом, которое живет в лесу и наверняка за свою жизнь кого-то загрызло? Оно точно веган? Может, оборотни шутили?

Аирен опомнилась, когда поняла, что заинтересованные льдисто-голубые глаза с вертикальными зрачками изучают ее в ответ.

— Интересно посмотреть на диковинную зверюшку из ночных кошмаров? — учтиво поинтересовался спутник. Аирен почувствовала, как к лицу прилила краска. Как неловко-то!

— Прости…

— Я понимаю, — снисходительно прошептал Эвис. — Ты для нас столь же редкое явление. Боишься?

— А заметно?

— Я чую страх, как и любой другой…

— Оборотень?

— Да, — недовольно подтвердил Эвис. — Но я хотел бы, чтобы ты видела в нас нечто большее.

— Трудно это. Я пытаюсь.

— И я этому крайне рад, — подытожил оборотень.

Когда рядом находилась Эльвира, было все-таки спокойнее. Она каким-то образом перетаскивала все загоны на себя, и Аирен в компании оборотней ощущала себя увереннее. А теперь Эльвира сбежала!

Аирен не могла прекратить злиться на подругу за такой поступок. А еще и Эйван куда-то пропал. С ним проще, что ли. А вот его младший брат ей плохо знаком, между ними было какое-то напряжение.

Аирен чувствовала себя более-менее комфортно, пока они шли по деревне и полю, но это вскоре закончилось. Сосны и дубы высились перед ней мрачной стеной. Суровые и неприступные гиганты. Лесная обитель дыхнула в лицо запахом хвои и прелой травы. Аирен хотела сделать снимок, но поняла, что телефон в рюкзаке, который у Эвиса на плечах. Попросить она постеснялась. Или побоялась.

Она не знала, что за мысли в голове у этого лесного существа. Сперва он показался весьма занятым, неприступным и холодным. А теперь на него скинули заботу о Аирен. Как он к этому относился? Может, злился, что она отнимает у него время?

По лицу оборотня понять что-либо трудно, он крайне учтив, но вопрос, из вежливости ли?

— Да не волнуйся, не брошу я тебя тут, не брошу. Позволь?

Эвис перехватил рюкзак поудобнее и протянул ей свободную когтистую ладонь. И как ей могло показаться, что это просто маникюр для косплея? Черные, невероятно крепкие когти, которыми можно цепляться за деревья, выглядели поистине грозно.

Аирен, немного посомневавшись, позволила взять себя за руку. Спокойнее не стало. Гулять по дикому лесу за ручку с непредсказуемым, неизвестным науке существом — развлечение на любителя.

— Я не кусаюсь, чего ты так сжалась? Впрочем… — оборотень вздохнул и предложил: — Давай сыграем.

Аирен от этих слов, казалось, поседела. Оборотень завел ее в лес и предлагает играть… во что? В смертельную гонку? Хищник и жертва?

Вот же влипла!

— Правда или ложь, называется, — вкрадчиво пояснил Эвис. Аирен облегченно выдохнула. Знакомая игра. Значит, жить будет пока что.

— А…

— Я говорю факт о себе, ты пытаешься догадаться, лгу я или нет. Угадываешь — значит я снова говорю факт. Если нет, то твоя очередь рассказывать.

— Ладно, давай.

— Моего кота зовут Шланг.

Аирен ненадолго зависла, переваривая полученную информацию. Она чувствовала подвох. Что за странное имя для питомца?

— Ложь.

— Верно, подловила, — игриво подмигнул оборотень. — Ведь у меня нет кота. Тогда снова моя очередь. Я придумал и создал пять игр.

Аирен задумалась. Похож ли этот оборотень на того, кто часами сидит над разработкой хитроумных механик?

Невольно вспомнился дневник Эвиса, когда он невозмутимо просчитывал в нем что-то, сидя в болоте. Да, этот симпатичный, но немного старомодный в своем стиле тип определенно тянул на задрота.

— Да, это похоже на правду.

Оборотень повернулся к ней, явив скромную, но невероятно ехидную улыбочку.

— А вот и ложь.

— Странно. Я думала, тебе это подходит.

— Ложь, потому что я сделал десять игр!

— Ты играешь не по правилам.

— Я создавал эти правила, так что не надо мне тут…

— И какая из них твоя любимая?

— Про пиратов, конечно же. Я взял за основу шахматы, только от них мало чего осталось. Изменил персонажей и их цель. Есть расчерченное клеткой поле боя, и позади обеих сторон стоит по кораблю. Играют двое, каждый за свою пиратскую команду. Цель — добраться до вражеского корабля. Фигуры ходят по-разному, матросы делают ходы только вперед на одну или две клетки, а капитан, например…

— Так, все, все! Я поняла. Окей, — Аирен просекла, что, если поток этого чистейшего, полного вдохновения сознания не остановить, говорить на любимую тему оборотень сможет очень долго.

— Твоя очередь, — кивнул ей Эвис.

Аирен задумалась. Что бы такого интересного рассказать о себе? Или придумать?

— У меня в аквариуме живут раки.

Она тут же поймала на себе критично оценивающий взгляд.

— Такая точеная и прекрасная дева с внешностью модели и… копается в аквариуме с членистоногими гадами? Не складывается в голове такая картинка. Я не верю.

— А вот и правда! У меня три шикарные особи! Голубой рак и два мраморных.

— Ладно, удивила…

Не переставая обмениваться интересными фактами о себе, Эвис уверенно вел Аирен до первого бурелома, затем остановился и хитро прищурился.

— Не скажешь Эйвану, что я воспользовался его секретной тропой?

— Чего?

Вместо ответа Эвис несильно пнул дерево и ухватился за сук. На стволе появились очертания ступенек.

— Дамы вперед.

Эвис позволил Аирен взобраться по ступеням на середину дерева. Она оказалась на веревочном мосту. Довольно крепком, только его шатало от каждого движения. Аирен ухватилась за плетеные перила.

— А если бы я высоты боялась?

— Но ты же не боишься, так ведь? — Эвис стоял у лестницы, преграждая путь к отступлению. — Двигай!

— Хорошо.

Аирен осторожно сделала первый шаг. Мост мотнуло, и она крепко сжала веревки руками. Не удержалась, посмотрела вниз и нервно сглотнула. Падать довольно далеко, и торчащие острые сучья вряд ли сделают приземление мягким. А вот шашлыком для оборотней — вполне.

— Не надо вниз смотреть пока что. Красивые виды будут чуть позже, — авторитетно заявил оборотень и приблизился на несколько шагов. От его движений мост практически не шатало.

— А оно надежное? — засомневалась Аирен. Эвис уверенно кивнул.

— Их делал мой брат. У него руки откуда надо растут, посмотри хотя бы на свой браслет.

— Красивое.

— И надежное! Смотри, впереди будет развилка. Иди по правой. Вот только тут немного осторожнее… так, да. Хорошо.

— А ты тоже делал эти мосты? — заинтересовалась Аирен, когда Эвис приостановился, чтобы проверить надежность некоторых узлов.

— И я принимал участие, — кивнул оборотень. — Но в качестве зачарователя. Ты же не видишь мостов с земли, думаешь, это просто так?

— Ты колдун? Оборотень-колдун?

— Скажешь, тоже, — недовольно пробурчал Эвис. — Мне от рождения дана некая сила, которой родители почему-то стыдились. Они запрещали мне применять магические навыки, когда они проявились, словно я делал что-то плохое. Но я ведь хотел использовать дар во благо, понимаешь?

— А они объясняли, почему?

— Нет. Но теперь мне незачем скрывать способности, и мы с братом работаем сообща. Он мастерит, я зачаровываю. Как-то так.

— Прико-ольненько.

Эвис ненадолго задумался.

— А хочешь, я твой браслет зачарую? Эйван его сплел, а я, например… хочешь, чтобы тебе в карты везло? Я придумал формулу, которая бы с этим помогла.

— Это же будет мухлеж!

— А вот и нет! Стратегическое преимущество, причем совершенно легальное! Никто не запрещает людям носить благословленные амулеты на удачу, так?

— Так, — осторожно согласилась Аирен.

— Ну вот!

— Ладно, посмотрим.

Аирен шла в ту сторону, куда указывал ей оборотень, пока тот не попросил остановиться.

Он кивнул на пропасть под ними и густо усыпанную цветами поляну. Выглядело красиво, Аирен снова пожалела, что оставила телефон в сумке.

Может, все-таки достать его?

— Посмотри сюда.

Аирен глянула, куда указывает когтистый палец и едва не вскрикнула.

Что это за жуткая тварь? Прямиком из ночных кошмаров, такая точно мелькала в каком-то фильме ужасов!

Жуть кралась по земле, вытянув отвратительную, похожую на гриб шею, из тени деревьев сверкая голубыми огоньками глаз. Сколько у нее лап? Таких тонких и острых, словно паучьих.

Аирен и не заметила, как вцепилась в жилистую руку оборотня. Тот лишь усмехнулся.

— Оно не опасно. И сюда вряд ли полезет. Это детеныш.

— Что это?

— Грибонция. Смотри.

Эвис достал что-то небольшое из кармана и бросил в существо. Зарядил прямо в голову, но тварь лишь вскрикнула от неожиданности и вцепилась в атаковавший ее предмет зубами. Оказалось, просто деревяшку.

— Оно упорно не понимает, что мир бывает не только по горизонтали. Грибонции никогда не смотрят вверх. Поэтому наблюдать за ними сверху точно безопасно.

— Оно опасное?

— Ядовитое.

— Мамочки. Пойдем, а?

— Как скажешь.

Один великолепный вид сменялся другим, с деревьев свисала, словно шторки, длинная трава, лианы оплетали стволы и ветви. Эвис иногда останавливался и показывал всякое.

Жуткое.

Все-таки в лесу было страшно. Аирен хотела смотреть на все эти ужасы через экран телевизора, сидя дома, на любимом диване. А тут такого не нашлось.

Дом, в который привел ее Эвис, оказался продуманным и очень уютным внутри, вот только благ цивилизации тут очень не хватало.

Телевизор бы.

Хотя…

Аирен задумалась. Действительно, зачем он тут? Вряд ли в этой глуши ловит сигнал. Даже в деревне у Эльвиры стоял только проигрыватель, а телевиденье тоже не работало.

— Голодна? — поинтересовался оборотень, заглядывая в печь. Там стояла кастрюля и пустой котелок.

— Немного.

Эвис начал скрупулезно допытывать, какая еда нравится Аирен и что она хочет съесть на ужин. Вопрос ее удивил, так как холодильника в доме она тоже не обнаружила, о чем тут же высказалась.

— Идем, покажу.

Эвис вывел ее из дому и указал на крохотное сооружение, едва выглядывающее из-под земли. Какой-то бункер?

Оказалось, что за небольшой дверью были ступени, ведущие вниз, в холодный, даже в такую жаркую погоду, погреб.

Тут действительно холодно и темно. И как-то зловеще.

Какой-то странный голубой свет привлек ее внимание, и Аирен удивленно уставилась на пылающую руку Эвиса.

— А у тебя есть фонарик? У меня встроенный, так сказать…

— А…

Аирен не нашла, что ответить. Она сообщила, что хотела бы на ужин какой-нибудь суп, и от шашлыка бы тоже не отказалась.

— У вас есть мясо?

Эвис кашлянул в кулак, словно пряча улыбку, и указал куда-то за спину Аирен.

Аирен медленно обернулась и в ужасе закричала.

Прямо за ее спиной, под потолком, на крюке висела чья-то туша с содранной шкурой.

Что это? Кто это был? Это не человечина? Не человечина же? Вдруг оборотни заманивают сюда людей, снимают с них кожу, а потом едят?

В свете пляшущего огонька Аирен не смогла разобрать, что за конечности у несчастного, головы у него не наблюдалось.

Она пригляделась.

Все-таки парные копыта. Аирен облегченно вздохнула, но сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, а еще этот многозначительный и внимательный взгляд оборотня из темноты…

— Давай просто блинчиков, а? — бросила Аирен и на негнущихся коленях торопливо выскочила на улицу.

Почему это место показалось ей столь жутким?

Она ела мясо, но никогда в своей жизни не видела чью-то тушу целиком.

Она огромная!

Решив, что стресса с нее на сегодня хватит, Аирен убежала в дом и сделала так, как рекомендовала поступать в случае стресса Эльвира.

Почитать, например. Аирен на всякий случай оглядела комнату и действительно обнаружила только звериные шкуры на стульях. Светильники из рогов, всякие статуэтки из дерева. Без человеческих черепов и обтянутых человеческой кожей предметов, хвала богам.

Все-таки после пережитого ей понадобится психолог.

Порывшись в сумке и обнаружив книгу, которую Аирен не успела дочитать, она включила свет, устроилась у окошка и попыталась сосредоточиться на сюжете. Тут хотя бы все ясно и понятно. Граф молод, прекрасен и полон страсти. Ах.

Наслаждаться его любовными похождениями долго не вышло. В дом заглянул Эвис и позвал к костру.

Аирен пошла за ним и заняла свободное место у огня.

— А ты правда мясо не ешь? — спросила Аирен, с подозрением поглядывая на кипящий в котле суп.

— Абсолютная правда. Этот суп грибной, если что.

— Это странно.

— По твоему мнению, тут странное абсолютно все. Да и кто мы такие, чтобы решать, что странно, а что вписывается в рамки нормальности? Не ставь границ, будь выше этого.

— Ну, ты же хищник, да?

— Почему? С чего ты так решила? Я не охочусь. Я не люблю такое.

— Я тоже. Но шашлыки люблю.

Эвис криво усмехнулся, не отводя взгляда от огня.

— Без проблем. Спустить в погреб и отрежь кусочек того оленя, я тебе его даже приготовлю. Докажи, что ты достойна этого мяса.

— Нет, спасибо.

Оборотень многозначительно повел плачами и вздохнул.

Аирен взяла палку, и стала тыкать ею в сгоревшие дрова. Они рассыпались серыми углями и искрили.

— Надо же, ты посмел осквернить холостяцкую обитель женщиной. У-у-у, я осуждаю…

Жуткий потусторонний голос заставил Аирен встрепенуться. Она всем телом почувствовала исходящий от него холод. Нечто чужеродное и далекое от рамок этого мира. Аирен подняла взгляд и столкнулась с белоснежным конем, который крайне осознанно смотрел на нее своими пугающими, пробирающими до костей, глазами. Точно в душу смотрит. Видит насквозь и… насмехается?

— Я думал, у нас приют для всех страждущих, в нашем братстве все равны.

— Бр-растве… — зверь облизнул острые зубы, словно смакуя слово, и бесшумно удалился, спрятавшись за широкой дверью то ли гаража, то ли сарая.

— Кто это? — едва слышно спросила Аирен.

— Друг. Он недоверчив к чужакам, тем более двуногим. Не суди его строго, жизнь у Асириуса была непростой. Супчика?

Эвис протянул Аирен тарелку с опущенной туда ложкой. Деревянной. С таких ей есть не приходилось.

Вот она, сидит в лесной глуши среди каких-то угрожающих и явно недружелюбных существ, ест суп из неизвестно каких грибов…

Ее же не хотят отравить?

Аирен пыталась отвлечься от пугающих ее мыслей, и стала всматриваться в окружающие ее детали.

Да. Идея не лучшая. Куда ни посмотри — черепа. Всюду. Вместо цветов территорию дома украшали всякие кости. Под ногами тоже они хрустят, некоторые висят на ветвях среди еще зеленой листвы, а потому в глаза и не бросаются.

Леденящее кровь место, совершенно не та обстановка, в которой Аирен планировала провести последние дни лета.

Она подняла на бледного оборотня взгляд и, когда тот посмотрел на нее в ответ, сердце пропустило удар. Почему-то сейчас Эвис выглядел пугающе.

— Я могу попросить тебя побыть некоторое время одной? Мне бы отлучиться ненадолго.

— Издеваешься? — Аирен хмуро посмотрела на темнеющее небо. Уже и первые звезды видны. Она и не заметила, как стало темно. — Одна? В лесу? Ночью? Нет!

— Не думаю, что тебе будет приятна моя компания ближайшие несколько часов. Запри дом, включи свет, если страшно.

— Нет. Я боюсь тут находиться, ясно?

— Но и меня ты тоже боишься, я же вижу.

— Минус на минус, все дела… — попыталась пошутить Аирен, но вышло как-то напряженно и неестественно.

— Ты ставишь меня в неловкое положение, — пояснил Эвис, явно теряя самообладание. — Забыла, кто я?

— Ты будешь неадекватным и начнешь кусаться?

— А ты хочешь, чтобы я вел себя так? — осторожно уточнил оборотень.

— Мне хватает моего неадекватного пса.

Эвис недовольно фыркнул. Сравнение с собакой ему явно не понравилось.

— Покажи, какой ты зверь! — голос Аирен предательски дрогнул. Ей не хватало воздуха. Она чувствовала, как сердце вот-вот выпрыгнет из груди, а из ушей от напряжения пойдет пар. Ей так неловко! Страшно, но еще больше интересно. Она терялась во всех эмоциях, что испытывала в данный момент, поэтому предпочла любопытство.

Трудно сказать, был ли Эвис рад этому, но он мужественно сдерживался.

— Криков и истерики не будет? Я резких звуков не люблю.

Аирен сжала кулаки и уверенно кивнула. Справится как-нибудь. В любом случае, если что — она ведь сможет спрятаться в доме? Аирен прикинула расстояние до двери. Или не сможет…

— Отвернись, пожалуйста.

Аирен отвернулась и зажмурилась. Она слышала, как Эвис расстегивает ремень, снимает рубашку.

Он что, стоит за ее спиной совсем голый?

Аирен покраснела еще больше. Пока она пыталась справится со шквалом нахлынувших эмоций, шум прекратился. За спиной послышался привлекающее внимание фырканье.

— Все? — Аирен приоткрыла один глаз и медленно обернулась.

Огромный!

В смысле, волк. Позади стоял практически с нее ростом черный голубоглазый зверь.

Бежать или не нужно?

— Ну, как тебе? — зверь склонил голову набок и вильнул хвостом. Аирен немного расслабилась. Все-таки разум в звериных глазах успокаивал.

— Ты очень лохмат. Есть расческа?

— Ох, ты мне определенно, нравишься…

Реку окружали холмы, поросшие высокой травой и ивами. Здесь столько мест, чтобы укрыться от чужих глаз и слепящего солнца.

Эйван размышлял так: в панике удирающая от вампиров изгоняющая не стала бы пренебрегать техникой безопасности. От существ, подобных ему, которые могут идти по следу, есть только один путь, и пролегает он через водную гладь.

Дом изгоняющей, что стоял на вершине холма недалеко от берега, как оказалось, имел запасной выход. Эйван обнаружил непримечательную деревянную дверцу, которой, очевидно, недавно воспользовались. Заржавевшие петли местами облупились и скололись, и повреждение это было совсем свежим.

Оборотень вдохнул поглубже, и едва уловимый запах беглянки защекотал чувствительный нос.

Эйван усмехнулся. Получается, он снова собрался охотиться на нее?

Но зачем он снова во что-то впутывается? Высказать девчонке все, что он чувствует? Ему есть что сказать, безусловно.

А стоит ли оно того или нет, Эйван не задумывался. Он просто знал, что должен поговорить с изгоняющей.

Раздевшись, он завязал штаны так, чтобы они походили на рюкзак, и впихнул туда остальную одежду. Теперь он мог обратиться в более приспособленную для охоты форму.

Волчий нос, куда более чуткий, намного ближе к земле. Он чувствует не только запах жертвы, но и ее состояние. Да, как он и думал. Панический страх завладел изгоняющей. Оборотень ощущал все его переплетенные между собой оттенки, и ступил за ними в воду.

У кромки воды на песке он заметил след от девичьей ноги.

Сколько прошло времени с тех пор, как беглянка улизнула? День близится к закату: солнце еще высоко, но вечерние ароматы уже сгущаются над водой, надоедливая мошкара упорно лезет в глаза и нос.

Куда направилась изгоняющая?

Что наверняка, она не поплыла против течения. Остается два направления, куда она могла отправиться. Или на другой берег, или плыть по воде. И второе казалось ему более логичным — вампиры не достанут ее в проточной воде. Значит, она будет останавливаться на отдых на небольших островах, коих тут предостаточно.

Эйван огляделся и, не обнаружив свидетелей, погрузился в воду, направляясь к середине Тачии.

Тачия безопасна, тут не водится страшных речных келпи, духов-перевертышей и прочей живности, которая представляет угрозу для человеческой жизни. На самом деле, графство Иллор у своих границ довольно спокойное в плане водоемов. Угрозу намного легче найти в южных водах королевства.

Шло время, и вот уже солнце красным диском сияло почти у глади воды, оборотень бил уставшими лапами по своему отражению, продвигаясь вперед сквозь сплошную стену густых водорослей. Они спутывали лапы и очень замедляли движение.

Столько островов позади. Эйван прочесал каждый, мимо которого проплывал, и лишь на одном из них обнаружил следы на песке и знакомый запах. Изгоняющая тут останавливалась, чтобы перекусить и отдохнуть.

Что ж, выходит, он угадал ее логику уходить по воде. Но сколько так можно плыть? В каком месте ей приспичит свернуть?

Солнце ушло под воду, и вечерняя прохлада давала о себе знать, когда оборотень выныривал на очередной островок, чтобы перевести дыхание. В животе предательски урчало, но думать об охоте на что-то другое он сейчас просто не мог. Утолить голод разума — вот что ему сейчас необходимо.

Быть может, девчонка уже свернула с реки и давно греется у костра на одном из берегов? Но ни одного огня Эйван не заметил на своем пути. Эти земли необитаемы. Кроме Безымянной деревни — она оазис в океане непроходимых лесов.

Вокруг дикий мир, первобытные земли, не тронутые человеком из страха перед неизвестным. Люди прячутся в городах за бетонными стенами, страшась отсоединяться от больших скоплений себе подобных.

Они никогда не сворачивают с дорог и протоптанных троп.

Но не все. Встречаются отщепенцы. Кочевники, что живут сами по себе. Они — маленькое государство внутри большого, у них свои законы и обычаи. Но по близости таких поселений Эйван ни разу не встречал.

Он всмотрелся вдаль и заметил на пути выступающие из воды монолиты. Они торчали в центре реки полукругом. Один из памятников старым, давно забытым богам.

Когда-то здесь находилось капище. Подплыв ближе, оборотень обнаружил выгравированные на камнях грубо сточенные лица божеств. Они грозно смотрели на него провалами глаз, одни зло скалясь, другие беспристрастно. Камни поросли толстым слоем мха и тины, из трещин в породе на свет выбивались светящиеся точки-грибы.

Взобравшись на горизонтальную плиту в центре сооружения, Эйван присел отдохнуть. Гадкие водоросли прилипли к лапам и хвосту, оборотень осторожно ухватился за прилипший к шерсти стебель и сбросил с себя бурое и склизкое нечто. То ли ночная прохлада, то ли близость одиноких идолов заставила Эйвана встрепенуться.

— И каково вам, веками стоять в воде, всеми покинутыми, преданными забвению? Что вы чувствуете, понимая, что ваши имена и лица стерты из памяти человечества, что ваши места заняли новые боги? Ужасно, наверное. Или, быть может, вас тут вообще нет, вы просто камни? Знаете, пусть я не знаю ваших имен, но я готов поверить в вас, если вы поверите в меня и дадите знак. Я очень хочу ее найти. Очень нужно, понимаете? Я не замышляю зла, напротив…

Он огляделся по сторонам и вздохнул. Кого он обманывает? Просить помощи у забытых в прошлых эпохах богов. Это смешно и глупо.

Надо ведь иметь немного гордости. Эйван зажмурился, опустил голову и смиренно принял поражение. Девчонка обхитрила его, на свое несчастье оказалась шустрее оборотня.

Она отвергла его помощь своей силой, и он уже ничего не сможет сделать, кроме как отпустить ее. Так же, как это сделали ее странные родственники.

Эйван оглянулся: назад плыть довольно далеко, за несколько часов по течению он смог преодолеть достаточно, чтобы вернуться назад только к утру. Он всмотрелся в темноту берега, и из лесной чащи на него зыркнули в ответ точки красных сияющих зрачков.

Он не один ищет Эльвиру? Неужели она столь важна для вампиров, что они охотятся на нее в таком количестве? Лысый упырь сказал, что у нее с вампирами личные счеты. Учитывая, что речь об охотниках на нечисть, вряд ли девчонку ждет что-то хорошее.

Впереди Эйван разглядел железнодорожный мост.

Вампиры смогут перейти на другой берег, беглянка в опасности! Возможно, ее уже схватили, но это маловероятно, иначе бы эти глаза не следили за ним столь пристально.

Эта мысль придала оборотню сил. Может, сдаваться еще рано?

Вздохнув, оборотень прыгнул в воду.

Немного проплыв вперед, Эйван обнаружил пляж и подозрительную точку на песке, похожую на человеческую фигуру.

Она лежала на песке, обняв тугую поклажу, и не шевелилась.

Нервно сглотнув, оборотень стремительно загреб лапами к суше.

Мгновение триумфа сменилось страхом. Она жива?

Он вышел из воды и остановился в двух шагах позади нее, рассматривая состояние беглянки. Ее покрытая старыми шрамами кожа приняла неестественно бледный даже для себя оттенок, она замерзла, но была столь обессилена, что крепко спала. Эйван прикоснулся к ее ледяной руке. Пульс есть. Дышит.

— Ты как?

Изгоняющая не слышала его.

Оборотень оглянулся, и, не заметив в поле зрения угрозы, обратился человеком, набросил на себя промокшую одежду и поднял с земли полуживое тело.

Он отнес изгоняющую подальше от воды и возможных свидетелей. В рюкзаке Эльвиры, помимо запакованной в толстую пленку ноутбука одежды и обуви, он обнаружил в пакете тонкий пледик и, распаковав его, накрыл изгоняющую. Видимо, она настолько вымотала себя, что не нашла сил достать вещи и позаботиться о сохранении тепла.

Эйван не отходил далеко: он наносил сухих веток, которые нашел в поле зрения и разжег костер, чтобы обсушить свою одежду и согреть Эльвиру.

Ночь стояла тихая, ее наполняли звучания сверчков и лягушек. Оборотень грелся у костра и смотрел на спящую по другую сторону от него серебряноволосую беглянку, которая непонятно чем думала, когда плыла до полного изнеможения, даже не предполагая, что ее могут нагнать. Ведь на месте Эйвана мог быть кто-то другой, менее дружелюбной. Все-таки она такая наивная. Лакомый кусок для мрачных обитателей этой земли.

Серебристые спутанные локоны обсыхали и светлели, посиневшая кожа на лице приобретала здоровый оттенок. Эйван облегченно вздохнул. Обошлось. Он справился и победил в этой гонке.

Но он не мог разобраться в своем отношении к ней. В девчонке ощущалась какая-то… пустота? Не фигурально, а буквально. Будто какую-то ее часть отрезало от основной, и она была не в полной мере собой. И именно этой ее части не хватало, чтобы Эйван смог признаться себе в чувствах к ней.

Хотя, чего отрицать? Будь он равнодушен к ней, не побежал бы следом.

Эйван не смыкал глаз и смотрел по сторонам, охраняя покой спящей. Их могли заметить, и он в любой момент был готов защищать Эльвиру. Она очаровательно мило сопела, пуская по щеке дорожку слюны. Неужели ей снится еда?

Ближе к рассвету Эйван обнаружил человеческий силуэт на фоне звездного неба. Он возник совершенно внезапно и бесшумно. Красные глаза выдавали в госте нежить.

— Иди куда шел, тварь ночная, — спокойно произнес оборотень. Он говорил тихо, чтобы не потревожить сон Эльвиры. Лучше разобраться со всем, пока она не в сознании. — Тут тебе не рады.

Ночной хищник оскалил желтоватые зубы в усмешке и скользнул с холма вниз, прямо к костру.

— Я, собственно, к вам и направлялся, — вампир пододвинул к огню тяжеленный на вид камень и сел напротив Эйвана. Огонь озарил его худое, обтянутое сухой бесцветной кожей лицо. Но у него хотя бы волосы были.

— Экий ты хитрый, волчок-переросток, похитил то, что наше по праву. Эта девчонка — наша добыча, все об этом знают. И ее придется вернуть, мой дорогой друг.

— Нет, я ее первый нашел, она теперь моя. Не знаю, зачем она вам, клыкастые, но мне нужнее. Без вариантов.

Вампир задумчиво прищурил миндалевидные глаза, оценивая оборотня в простой и еще местами мокрой одежде, без какого-либо оружия, способного причинить вред вампиру. Но гость и не хотел применять силу, ведь знал: оборотни, что стерегут портал, бессмертны и намного опаснее сородичей, обитающих в других местах.

— Чего ты хочешь взамен нее?

Эйван печально вздохнул и сложил перед собой руки, глядя в постепенно угасающий огонь.

— Ох, не можешь ты мне дать ничего, не в ваших это силах. Никаких денег, артефактов и полномочий мне не нужно. Вам нечего мне предложить.

— Что ж, — вздохнул вампир. — Как там называется деревня, которая столько времени скрывалась от посторонних глаз? Вроде, Безымянная, — вампир довольно почесал подбородок. — Не думаю, что она опустеет, если мы съедим еще десяток жителей. Еще нарожают. Мы ведь не прекратим охоту на девчонку, а все те жертвы, которые вы найдете утром — лишь сопутствующий пустяк на нашем пути к цели. Мы все равно заберем изгоняющую силой. Она потомок нашего древнего предводителя и задолжала ему несколько жизней. Если ты сам не отдашь ее — мы поживем в окрестностях деревни еще немного, устраивая пирушки. Мы любим поесть, что тут поделать? Ты не сможешь нам помешать удовлетворять базовые потребности. Но мы бы сразу же ушли с ваших земель, если бы ты просто не мешал мне и ушел с дороги. А так прольется куда больше крови.

Эйван не пошевелился.

— Не нужно мне угрожать. Я добрый, пока на двух ногах, но могу очень разозлиться и встать на все четыре. Уходи и знай, что просто так она вам не достанется.

Эйван заметил, как напрягся вампир. Он стоял к телу девушки немного ближе и, очевидно, не собирался так просто уходить.

Делать нечего.

Эйван перепрыгнул через костер, отбросив кровососа в сторону, и навис над Эльвирой. Запястье своей руки он держал у ее рта, а второй был готов проткнуть свою ладонь.

— Подойдешь ближе, и я ее обращу. Думаешь, я этого не сделаю?

Вампир тихо зашипел. В его глазах читалась первобытная ярость и осознание того, что оборотень и вправду способен на необдуманные поступки. И он готов доказать это вновь, если потребуется.

Вслух вампир ничего не сказал и тут же скрылся в темноте за холмом.

Эльвира, потревоженная шумом, открыла глаза. Она обнаружила когти оборотня прямо у своего лица. Изгоняющая все неправильно поняла!

— Что ты делаешь⁈

Она ударила Эйвана по рукам, вскочила и приняла боевую стойку, призывая серебряные клинки. Эйван сел на траву, совершенно не думая отвечать на угрожающий выпад. Разъяренное лицо юной воительницы всем своим видом требовало объяснений, но оборотень не торопился оправдываться. К чему лишняя суета?

— У тебя поесть чего-нибудь есть? Неловко было бы ползать по твоим вещам, я только пледик достал, чтобы тебя укрыть. Но я очень голоден!

— Ты! — разъяренная кобра в купальнике не собиралась успокаиваться. Она двигалась по кругу и не мигая смотрела на оборотня, как на добычу, даже не догадываясь, что совсем недавно сама являлась таковой.

— Зачем⁉ Зачем ты пошел за мной? Что ты собирался со мной делать, пес? Я тебя уничтожу сейчас!

«Обидно, чтоб тебя!»

Эйван резко вскочил, не давая шанса девчонке отмахнуться, и повалил ее на землю, крепко держа тонкие запястья. Немного продемонстрировать своей силы не повредит. Если бы он задумал что-то плохое, то давно бы сделал все, что захотел. И девчонка должна это понять и прекратить, наконец, огрызаться на каждое его слово! Изгоняющая вскрикнула и забилась, как мотылек в паучьих лапах.

— Тебе стоит быть благодарной. И более воспитанной. Я шел за тобой от самого дома лишь с той мыслью, что ты мне не безразлична. Ты ушла, не объясняя причин, некрасиво ушла, бросив свою подругу…

— Для ее же блага! Вампирам нужна только я, Аирен опасно находиться рядом со мной. Слезь с меня, извращенец! — юная охотница насколько могла подалась вперед. Она злобно оскалилась. Полный ненависти взгляд, казалось, может прожигать насквозь. Что-то в этом пронзительно диком и неукротимом взгляде ей досталось от деда, определенно…

— Подожди, я не договорил, так ты хотя бы слушаешь меня. Так вот, я хотел объяснить тебе, неблагодарная девчонка, несколько правил, нарушать которые признак грубой невоспитанности. И в первую очередь, говорить «спасибо» за спасение.

Эльвира снова попыталась вырваться и ударить его ногой. Но сил для этого ей явно не хватало.

Эйван чувствовал, как закипает. Ему стало сложнее сдерживать себя, он крепче сжал руки жертвы и приблизился к ее уху.

— Они нашли тебя. Тебе не скрыться от такого количества красных глаз. И только я могу тебя вытащить из этой передряги, ты понимаешь?

— Отпусти меня, наконец!

— А ты убери свои зубочистки серебряные. И пообещай выслушать меня.

Немного подумав, Эльвира дематериализовала оружие и перестала вырываться. Но Эйван не торопился ее отпускать, ему нравилось нависать над изгоняющей, чувствуя ее запах, ее беззащитность. Нравилось смотреть, как глубоко и часто она дышит. Он медленно выдыхал горячий воздух и пытался успокоиться. Заметив тень страха на девичьем личике, он опомнился и разжал пальцы. На мгновение охватившая его страсть отступила, за столь грубое ее проявление стало неловко. Эйван отошел к камню, на котором сидел до появления вампира, и подкинул пару веток в огонь. Пусть погорит еще немного.

— Прости, увлекся. Называй меня как хочешь, это ничего не поменяет. Я вот что хотел спросить. Ты далеко собралась? Один рюкзак с плащом и ноутбуком, и сухпай в дорогу на два дня? И это зная, что придется убегать и скрываться? Далеко ли то, что ты ищешь? Даже если нет, делать это так, как решила ты — опасно и глупо. Особенно в твоей ситуации!

Эльвира постояла немного, подумала о своем, охотничьем, затем присела на соседний камень и показательно отодвинулась, недоверчиво поглядывая на руки оборотня. Да, теперь она доверяет ему еще меньше. Тяжелый случай.

— Не могу понять, какое тебе до меня дело? Я просила тебя о помощи? Нет. Я не втягиваю в свои дела никого. Я не желаю никому зла, но находиться рядом со мной теперь опасно. Я должна быть жестокой и беспристрастной, чтобы мной нельзя было манипулировать. Все это слишком сложно…

Повисла пауза. Что ж. Это действительно так. Это Эйван увязался за ней, за той, что взбудоражила его память и подарила надежду на то, чтобы узнать правду о серебряноволосых людях. А она ему ничего и не обещала.

Эльвира осторожно достала из сумки пачку печенья и протянула собеседнику.

— Я не голодна. Мне слишком жутко даже думать о том, что происходит вокруг меня и что ждет меня дальше. Я не могу быть в безопасности тут или где-либо еще. Единственное безопасное место — это академия. Это наша земля, куда не посмеет ступить ни один нечистый. Место, где изгоняющие обретают силу, чтобы вернуться во внешний мир не кроликом, но удавом. Мы не жертва, мы — орудие! И все, что я могу, это бежать туда, не зная дороги. В надежде спастись!

— Так это правда, что вы не знаете пути туда?

Эльвира спрятала лицо в руки и кивнула.

— Тише, спокойно. Все будет хорошо…

Оборотень медленно и осторожно положил изгоняющей на спину руку, в ожидании реакции. Девушка руку не скинула, она устало вздохнула. Слишком погружена в свои переживания, чтобы придать значение этому жесту сочувствия. Казалось, для нее проявление каких-либо эмоций чуждо.

— Я не чувствую ее! Везде написано, что изгоняющий, когда приходит время, чувствует направление, им движет внутренний компас, и с его помощью он находит академию. А я знаю, что мое время настало, но не чувствую абсолютно ничего, кроме страха! Я не знаю, что мне делать…

Костер пожрал выданные Эйваном ветки и совсем ослаб, только угольки переливались красным и оранжевым. Ночь позади, тени спрятались в пещерах и лесах, впереди долгий солнечный день без вампиров. Эльвиру это немного успокаивало.

— Эль, давай вернемся. Мы подготовим тебя в дорогу как следует, и я, как отработаю смену, буду иметь в запасе три дня. Просто день подождать, и все. Мы выведем тебя на безопасные тропы, посадим в поезд вместе с Аирен. Заодно проследишь, чтобы она доехала в целостности. Начнешь поиски с Арийска. Столица даст больше возможностей, ты сможешь подготовиться.

Изгоняющая отрицательно мотнула головой.

— Нельзя. Ритуал совершен, я покинула свой дом. Мне возвращаться категорически нельзя.

Оборотень долго не раздумывал, выход виделся вполне очевидным:

— Тогда твой следующий пункт — лесная избушка.

— Ты зовешь в свое звериное логово? — недоверчиво уточнила изгоняющая.

— Ты думаешь, мы живем в пещере и спим на костях своих жертв?

— Аирен уже там?

Эйван одобрительно кивнул и пояснил:

— Знаешь, твои предки ее ошарашили куда больше нас. Задумайся.

Эльвира недовольно скрестила на груди руки.

— Они не бросали ее в трясине, в отличие от некоторых. Не подвергали жизнь опасности. Поговори мне тут, нечисть!

Аве Алтан* — В кланах так приветствуют незнакомых людей. Алтан — божество знакомств и связей. Дословно имеется ввиду — 'Да здравствует новое знакомство’Гехерон* — бог войны.

Арру* — Главное божество религии мира Ар-6. Считают, что его создали две тектонические птицы-драконы. Арру стал огненным шаром, а Терру объял его перьями и стал Землей, чтобы на нем могла зародится жизнь. Арру — бог света.

(полный пантеон новых богов будет указан позже).