Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе

Предисловие

В последние полтора десятилетия в отечественной и зарубежной науке заметно возросло внимание как к этническим процессам, так и к их результатам, т. е. к различным формам этнических общностей. Впрочем, внимание это распределяется неравномерно: наибольшее число работ посвящено формированию наций. Определенное место уделяется и общностям предшествующего этапа развития — народностям феодальной эпохи. Что же касается этнических общностей, характерных для более ранних этапов общественной эволюции, в том числе и тех общностей, на основе которых складывались феодальные народности, то они рассматриваются сравнительно нечасто и в основном под углом зрения их места в формировании таких народностей.

Изучение этнических общностей, существовавших в первобытном обществе, в обществе раннеклассовом, и, может быть, особенно — на уровне, непосредственно предшествующем раннеклассовому, представляет интерес как в общетеоретическом, так и в фактическом отношении. Речь идет именно об этнических общностях, а не об этнических процессах, хотя понятно, что невозможно совершенно отделить их друг от друга. Такой подход к предмету исследования объясняется главным образом тем, что общности представляют собой как бы зафиксированный результат процессов на какой-то определенный исторический момент (при всей подвижности такого результата), а кроме того, закономерности этнического развития могут быть прослежены в общностях легче и с большей полнотой, нежели в процессах. К тому же для этнических общностей доклассового и раннеклассового обществ характерно иное распределение удельного веса экологических, социальных и потестарно-политических факторов в их становлении и функционировании, нежели для классовых этно-социальных организмов (ЭСО), где решающая роль полностью переходит к классовому фактору. Поэтому этнические общности доклассового этапа отличаются и гораздо более медленным темпом развития, и намного меньшей устойчивостью по отношению к внешним влияниям, что особенно сказывается при взаимодействии их с раннеклассовыми, а тем более — развитыми классовыми обществами.

Естественно поэтому желание рассмотреть возможно более широкий круг явлений, связанных с формированием облика этнических общностей интересующего нас периода — от особенностей воспроизводства населения и самых ранних этапов этногенеза до разных вариантов и путей превращения доклассовых ЭСО в раннеклассовые, государственные. Понятно при этом, что, если так можно выразиться, источниковедческая «плотность» исследуемого материала предопределила и неравномерное распределение внимания авторов: число работ о разных вариантах и аспектах соотношения этнического и потестарно-политического моментов равно числу статей на все остальные темы. К тому же именно этот круг вопросов вызывает наибольший интерес в современной науке: достаточно сослаться хотя бы на оживленную дискуссию вокруг понятия «племя», которая ведется сейчас на Западе и отражение которой читатель найдет в нескольких статьях нашей книги.

Широко известен тезис К. Маркса о том, что каждой общественно-экономической формации присущ свой закон народонаселения. Он, к сожалению, порой понимается чрезмерно прямолинейно, что ведет к конструированию таких законов, представляющихся скорее плодом чистого умозрения. Как раз с такими взглядами полемизирует В.И. Козлов в статье «Особенности воспроизводства населения в доклассовом и раннеклассовом обществе». Он показывает, что представление о некоем «демографическом гомеостазе», якобы отличавшем древнейшие этапы развития человечества, лишены оснований. В действительности на всем протяжении доклассового периода наблюдался постоянный, хотя и медленный, прирост населения, темпы которого резко возросли после неолитической революции, особенно же — с переходом к классовому обществу. В этом процессе осуществлялось диалектическое взаимодействие чисто демографических и социально-экономических факторов, причем развитие шло в направлении постепенного оттеснения первых вторыми при определении адаптивных способностей тех или иных общностей.

Ранние этапы этногенетических процессов проходили параллельно с формированием человеческих рас. В.П. Алексеев в статье «О самом раннем этапе расообразования и этногенеза» выдвигает концепцию, согласно которой в начальную пору первобытности первичными ячейками обоих процессов были отдельные популяции или же группы популяций. В этих условиях расогенез и этногенез оказывались в известной степени географически сопряженными, хотя, разумеется, и не совпадающими процессами. И лишь затем в силу разного темпа эволюции в сферах антропологической, культурной и языковой такая сопряженность оказалась утраченной.

Темпы и механизм этнической эволюции рассматривает в ряду других вопросов и С.А. Арутюнов в работе «Этнические общности доклассовой эпохи». Сапиентация человека и завершение формирования родовой организации на рубеже верхнего палеолита образуют «предпосылки оформления человечества как совокупности этносов». Человеческое стадо или праобщина палеантропов, предшествовавшие этому этапу эволюции, были доэтнической формой организации. Однако в мезолите складывались лишь предплемена, по определению автора, и мелкие племена охотников и собирателей. Неолитическая революция повела к интенсификации этнических процессов и формированию укрупненных этнических единиц.

Сложение разных хозяйственно-культурных типов (ХКТ) сразу же стало оказывать свое воздействие на ранние формы этнических общностей. Однако и этнические общности в свою очередь влияли на развитие ХКТ, предопределяя до известной степени их усложнение и увеличение числа вариантов внутри отдельных типов. Рассматривая механизм этого процесса, Я.В. Чеснов в статье «Становление ранних хозяйственно-культурных типов и проблема их этнической специфики» показывает, что соотношение этноса и ХКТ непостоянно. Оно эволюционирует от тесной сопряженности на ранних этапах к обособлению ХКТ от этнических параметров культуры, что находит свое выражение, в частности, в исчезновении этнонимов, связанных с ХКТ, в древнейших зонах производящего хозяйства.

Углубленное исследование этнической ситуации донеолитической эпохи предпринято В.А. Шнирельманом в работе «Протоэтнос у охотников и собирателей». Здесь рассматривается формирование промежуточных разновидностей общностей, которые еще не могут быть названы этническими, но представляют определенную «этническую категорию», связанную с ХКТ охотников и собирателей. Основываясь на австралийском материале, исследователь считает, что австралийское «племя» еще не было этнической общностью в полном смысле этого слова: оно аморфно территориально, культурные и языковые границы его нечетки, этническое самосознание очень слабо, да и самоназвание наличествует не всегда. Такой уровень этнического развития автор предлагает именовать термином «протоэтнос», означающим, что этнос находится в процессе становления.

Как уже сказано, сборник включает несколько работ, специально посвященных соотношению этнического и потестарно-политического в общественном развитии. В общем виде эта проблема поставлена Л.Е. Куббелем в работе «Этнические общности и потестарно-политические структуры доклассового раннеклассового общества». Здесь рассматриваются роль потестарно-политических структур в этнических процессах, а также значение таких структур как механизма стабилизации этнической специфики культуры и одновременно «катализатора» взаимодействия с другими культурами. Автор отмечает общую тенденцию к дифференциации этнической и потестарно-политической линий эволюции, что особенно наглядно проявляется на примере разделения этнического и потестарно-политического самосознания: на раннеклассовом уровне последнее может не только предшествовать, но и быть важным ускоряющим моментом в складывании этнического самосознания.

Этот же вопрос ставит и рассматривает М.В. Крюков в работе «Этнические и политические общности: диалектика взаимодействия» на древнекитайском материале, основываясь на разработанной советскими этнографами концепции метаэтнических общностей. Он выделяет три последовательных этапа, различающихся по тому, какая из общностей имеет приоритет: этническая или политическая. Прототип этнополитических образований складывается в рамках еще потестарных общностей, и именно потестарные отношения играют здесь главную роль. Затем такое образование распадается и происходит формирование этнических общностей, границы которых в основном совпадают с государственными, т. е. здесь общностью более высокого уровня выступает этническая. Это положение снова меняется на третьем этапе, когда государство становится общностью более высокого порядка, чем этнос, образуя этнополитическую общность. Известную аналогию этому представляет этническое развитие Древней Греции.

Вопрос о соотношении этнического и потестарного самосознания, проявляющегося через разделение этнонима и названия потестарной общности, рассмотрен О.С. Томановской в статье «Этнос и этноним в предклассовом обществе: частные аспекты соотношения». Ее работа служит примером того, как этноним формируется на базе «политонима», т. е. обозначения этно-потестарного организма, сплачивающего в единую общность сравнительно небольшие по численности человеческие коллективы, не имеющие в начале такого процесса сколько-нибудь выраженного общего этнического самосознания.

Работа А.И. Першица «Этнос в раннеклассовых оседло-кочевнических общностях» в значительной мере посвящена проблемам типологии. Вопрос рассматривается, прежде всего, с точки зрения степени зрелости единого кочевническо-оседлого ЭСО. Соответственно А.И. Першиц исследует три возможных варианта: когда такого организма в сколько-нибудь оформившемся виде еще не существует (туареги кель ахаггар, арабы руала); когда он находится в процессе складывания (арабы джебельшаммар, кашкайцы, среднеазиатские ханства); наконец, когда такой ЭСО уже сформировался (арабы Саудовской Аравии). Варианты эти образуют гамму переходов от соплеменности к народности через промежуточные стадии зачаточных форм последней (протонародность). Предостерегая против абсолютизации специфичности этнического развития кочевников, А.И. Першиц обращает внимание на ее относительный характер: вопрос упирается лишь в особенности социального опосредования экологии, осложненный характер которой замедляет социально-экономическое, а тем самым — и этническое развитие.

Во всех статьях в той или иной степени отражены категориальные и терминологические вопросы, связанные с изучением этнических общностей доклассового и раннеклассового общества. Поэтому вполне естественным было включение в книгу специальной работы, посвященной состоянию этих вопросов в зарубежной науке — статьи В.А. Шнирельмана «Проблема доклассового и раннеклассового этноса в зарубежной этнографии». В ней дан подробный обзор терминологии западных работ, развития концепции племени и ее критики. Не менее внимательно рассмотрены современные представления о первобытном этносе; в частности, показано значение для их формирования исследований крупного британского социального антрополога З. Наделя, работы которого у нас относительно мало известны.

Исследования, вошедшие в книгу, группируются в два основных направления, которые можно определить как предпосылки (биологические и хозяйственно-культурные) этнического развития вообще, с одной стороны, и соотношение этнического и потестарно-политического (или, более широко — социального) факторов в формировании и функционировании человеческих общностей доклассового и раннеклассового общества — с другой. В конечном итоге оба направления подводят к проблеме, может быть, ключевой для разработки теории первобытного этноса — проблеме генетического соотношения ЭСО и этникоса.

Известно, что в классовую эпоху этнос возникает в рамках ЭСО и само его относительно самостоятельное существование — своего рода инерция исторического развития. В то же время преобладает мнение, что в первобытную эпоху складывание собственно этнической общности было независимым и опережающим по сравнению с общностью этносоциальной. Этнический аспект племени, не раз отмечалось в литературе, старше его социального аспекта.

Некоторые факты, приводимые в этом сборнике, колеблют прежнее представление. По-видимому, можно скорее говорить о взаимодействии обоих аспектов. При общей относительной аморфности первобытных этнических образований социально-экономическая и зачаточная потестарная общности стимулировали этнокультурное единство, а последнее в свою очередь способствовало складыванию этносоциальных общностей.

Проблема, однако, еще нуждается в дальнейшей разработке. Читатель, несомненно, заметит, что взгляды авторов, вошедших в данный сборник работ отнюдь не во всем совпадают. Такое несовпадение обусловлено как исключительной сложностью рассматриваемых вопросов, так и состоянием источниковедческой базы, заставляющим вносить в предлагаемые концепции значительный элемент гипотетичности.

Сказанное относится, в частности, к такому важнейшему вопросу, как время возникновения этнических различий и, соответственно, складывания этнических форм организации человечества. По мнению В.П. Алексеева, это происходило еще в нижнем палеолите, тогда как С.А. Арутюнов датирует формирование самых ранних видов этнических общностей эпохой сапиентации человека, т. е. рубежом верхнего палеолита и мезолита. При нынешнем уровне наших знаний пока еще невозможно вполне однозначно высказаться в пользу той или другой из двух указанных концепций.

Также по-разному решаются в работах, включенных в сборник, и вопросы, связанные с такой формой социальной и этнической общности, как племя. В отличие от многих западных ученых авторы сборника проявляют достаточную осторожность и объективность в оценке места племени в эволюции человеческого общества. Тем не менее, приходится признать, что привычные представления ныне в ряде случаев не отвечают новым эмпирическим данным. Объясняется это, очевидно, тем, что самое понятие племени есть этносоциальная абстракция довольно высокого уровня. Отражая общее и существенное, она, однако, принципиально не может целиком соответствовать облику того или иного из конкретных общественных организмов, доступных непосредственному наблюдению в наши дни. Между тем исследователи не столь уж редко требуют именно такого соответствия и, не обнаруживая его, отбрасывают понятие племени вместо того, чтобы уточнить и обогатить его за счет использования новых материалов. По-видимому, здесь потребуется еще немалая работа, прежде чем данный вопрос можно будет считать окончательно разрешенным.

Более детального изучения требуют и такие аспекты общей проблемы генетического соотношения этникоса и ЭСО, как соотношение этноса и культуры, возникновение этнического сознания и самосознания.

Однако авторы и редакторы надеются, что даже в таком виде настоящий сборник, объединенный общей проблематикой и общей методологией, сможет в какой-то степени восполнить пробел, существующий в изучении ранних форм этнических общностей, а главное — стимулировать дальнейшие исследования.