Фатум (СИ)

Глава 7. Проклятие

Кен открыл глаза и сразу упёрся взглядом в низкий потолок из потемневших от времени сосновых досок. Здесь было жарко и душно, а воздух отдавал густым и пряным ароматом.

«Где это я? — не понял оруженосец. — Что это за место?»

Пытаясь отыскать ответ, Кен приподнял голову и осмотрелся. Оказывается, он лежал на печи в чьей-то крохотной избе. Обстановка тут была самой простой: грубый деревянный стол с лавкой и пара больших сундуков, обычно заменявших небогатым крестьянам кровать и платяной шкаф. Единственной приметной деталью были многочисленные пучки трав, развешенные на верёвках вдоль стен и потолка. Именно они давали пряный аромат, так удививший оруженосца в первую секунду.

«Похоже на дом деревенского знахаря, — подумал Кен. — Но как я тут очутился?»

В этот самый момент входная дверь отворилась и впустила внутрь сгорбленного старика, заросшего по самые глаза косматой бородой.

— Уже очухался, сынок? — удивился дед. — Младая кровь она такая, любую хворь враз одолеет! — затараторил он.

«Да это ж дед Волан», — узнал старика оруженосец, и тут же всё вспомнил.

Минувшей ночью зарезали двух ополченцев, Исаю и Вориса. Деревня эта глухая, случайных людей тут почти не бывает, а значит убийца кто-то из своих. Придя к такому заключению, оставшиеся в живых решили отныне присматривать друг за другом, и за вот этим местным стариком. Именно с этой целью Кен на пару с бывшим стражником напросились к деду на постой.

«Точно! А где тогда Жан? — опомнился оруженосец. — Мы ж по идее не должны разлучаться».

Он ещё раз оглядел избу, выискивая взглядом бывшего стражника, но Жана здесь действительно не было.

«Может, пока я спал, в деревне случилось нечто важное, например, ещё одно убийство? — прикинул оруженосец. — Нет, тогда бы Жан точно разбудил меня, — подумал он. — А кстати, сколько я вообще тут провалялся?»

— Слышь дед, давно я тут лежу? — спросил он у старика.

— Давненько, еще с полуночи, — ответил тот. — А занедужил ты ужо под утро. Стал горячий, как печка и околесицу какую-то понёс. Но ничего, дедушка знает, как лихорадку лечить надобно: травкой целебной попоил, одеялкой тёплой укрыл, и, вишь ты, уже очухался! Младая кровь она такая, сильная.

Кен и вправду чувствовал себя намного лучше. Жар полностью спал, слабость и озноб тоже исчезли. Большая удача, что дед оказался умелым знахарем.

— На сынок, супчику горячего поешь, — продолжил сюсюкать тот. — Тебе теперь силу восстанавливать надобно. Мяса есть побольше.

При слове «мясо» оруженосцу вдруг вспомнилась картина недавнего убийства. Его опять замутило, но приступ был значительно слабее, и Кен сумел с ним справиться. Прогнав навязчивые воспоминания, оруженосец решительно протянул руку и принял предложенную стариком посудину. То ли похлебка была действительно вкусной, то ли он просто соскучился по нормальной пище, как бы то ни было, поел Кен с большим аппетитом.

— Дедуль, а где мой приятель? — спросил оруженосец, возвращая опустевшую миску.

— Рыжий-то? А шут его знает! — ответил старик. — Он всё куда-то бегает. Может по местным девкам? — захихикал он.

Представив Жана с «местными девками», Кен тоже против воли улыбнулся. Да уж, красотки еще те — младшей стукнуло не меньше семидесяти. Смешно, однако, сейчас не до шуток. Какие уж тут шутки, когда под носом бродит безумный потрошитель?

— А что по деревне слышно? — продолжил выпытывать Кен. — Есть что нового?

От этого вполне невинного вопроса старик внезапно переменился в лице. Ухмылка вмиг испарилась, а взгляд стал неожиданно суровым.

— Бежать вам надо, сынки, — вдруг заявил Волан. — И поскорее!

— Ты это о чём, дед? — пробормотал Кен, поражённый серьёзностью его тона.

— Видал сегодня, как твоих приятелей хоронили, — пояснил Волан. — И вот что тебе скажу — не последние они! Будут ещё трупы, помяни моё слово!

Кен замолчал, подавленный нехорошим пророчеством старика. Казалось, дед точно знает, о чём говорит.

— Бежать вам надо! — повторил Волан. — Жалко мне вас, зазря ведь сгинете!

— Да куда бежать-то? — мрачно ответил Кен. — Мы, знаешь ли, не от хорошей жизни тут прячемся. Война ведь, слышал, наверное?

— Война или не война, того не ведаю. А тута вам делать нечего! — гнул свою линию старик. — Деревня-то наша неспроста опустела. Гиблое тут место, проклятое!

— Ты это о чём? — не понял Кен.

— Да всё о том же, об этих покойниках, — махнул рукой Волан. — Случалось уже такое лет пять назад. В ту осень нечистая тоже лютовала! Одиннадцать душ забрала, одну за другой, едва хоронить поспевали.

Кен потрясенно уставился на старика. Вот значит как! Стоило с самого начала расспросить старожилов. Раз вчерашнее убийство не первое, выходит ополченцы тут не причём, а Клод Д'Эфле со всеми его догадками просто напыщенный болван!

— Слышь дед, расскажи-ка подробнее о тех событиях, — попросил оруженосец.

— Да на кой тебе эта мерзость? — заартачился старик. — Она только душу травит.

— Нашёл о чем беспокоиться, — возразил Кен. — Я уж по самые ноздри в этом дерьме! Вчера такого насмотрелся, вовек не забуду!

Дед сокрушенно вздохнул, но, понимая правоту оруженосца, всё же заговорил:

— Так и быть, расскажу, — проворчал он. — То в октябре началось, как сейчас помню. Завелся тогда в нашей деревне один душегуб и взялся людей со свету сживать. Да не просто убивал, а издевался, уродовал, аки зверь какой!

Тут голос старика дрогнул, будто б он собирался заплакать. Видимо, вспоминать те жуткие события было и вправду нелегко.

— А дальше-то что? — поторопил его оруженосец.

— Да ничего хорошего, — мрачно пробормотал старик. — Одиннадцать человек поубивал, а остальные разбежались. Остался я да немощные бабки, нам-то податься некуда, всю жизнь тут прожили, видать тут и помрём.

Вздохнув тяжелее прежнего, Волан нагнулся, открыл на печи заслонку и принялся раздувать огонь под потемневшим от времени медным чайником.

— А как же убийца? — продолжил выпытывать Кен. — Почему он вас не тронул?

— Так его ж повесили, — равнодушно пояснил старик.

— Да ладно! — удивился оруженосец. — Кто ж тогда Вориса с Исаей вчера зарезал? Э, дед, видать вы не того повесили!

— Того-того! — заверил старик. — Застали стервеца за его подлым делом. Своими глазами видел, как он соседскую девку топором освежевал.

— Ты ничего не путаешь? — продолжил сомневаться Кен.

— Сам ты путаешь! — обиделся дед. — У меня, слава богам, с головой всё в порядке. Маразмами не страдаю!

Кен замолчал и задумался. Если убийцу действительно поймали, есть ли какая-то связь между теми событиями и давешней смертью ополченцев? Наверняка есть, только её надо отыскать.

— А кстати, кто тогда оказался убийцей? — поинтересовался оруженосец.

— Мужик один из деревенских, по прозвищу Камча, — ответил дед. — Первой-то жинка его пропала, но тогда никто дурного не подумал. Места у нас, сам знаешь, болотистые, в трясине сгинуть дело нехитрое. Утопла баба и все дела — так мы решили.

Кен коротко кивнул, окружающая трясина и правда была смертельно опасной, немало людей исчезло в ней без следа.

— Жалели мы Камчу, — продолжил старик. — Думали, тоскует мужик без супруги, а тот и рад стараться: с утра напивался и день-деньской дебоширил, скотину истязал, собак мучил, видно не насытился кровушкой-то.

— И как же он столько народу сгубил? — удивился Кен. — Неужто вы его сразу не заподозрили?

— Да заподозрили, а толку-то? Сбежал Камча на болота, поди его там поищи, — махнул рукой Волан. — Подкараулит ночью, набросится, и снова в кусты. Хрен поймаешь!

Оруженосец с сомнением покачал головой, в этой истории что-то явно не сходилось.

— А вы не думали, что этот ваш Камча вполне мог быть не один? — осведомился он. — Его вы повесили, а тот второй испугался и до вчерашней ночи никак себя не проявлял.

— Ох, не о том ты мыслишь, сынок! — пробормотал дед. — Сперва причину выявлять надобно, а уж опосля выводы делать.

— Какую ещё причину? — удивился Кен.

— Камча ж не просто так свихнулся, — пояснил дед Волан. — Был мужичонка так себе, самый обыкновенный, и вдруг бах — обернулся нелюдем, даже язык человеческий позабыл. Ему петлю на шее вяжут, а он рычит да воет, аки зверюга бестолковая. Тута явная порча! Говорю тебе — прокляли нашу деревню! Вот в чём причина.

— Может ты и прав, — пробормотал Кен, обдумывая новую для себя мысль.

— Ага, — поддакнул дед. — Отселе вывод: ищи душегуба среди своих, того, кто послабже духом. Порча на таких прежде всего действует.

В словах старика была определённая логика, чем больше Кен об этом думал, тем больше в этом убеждался. Ведь его собственная версия, со вторым убийцей, действительно не объясняла пятилетний перерыв между последними преступлениями. Где бы злодей скрывался всё это время? И почему не нападал? Сплошные вопросы. А в версии с порчей всё сходилось как нельзя лучше: действие проклятья, по-видимому, началось с Камчи. Когда же его казнили, деревня уже опустела, и в ней не осталось никого способного продолжить цепь злодеяний. Однако проклятье от этого не развеялось, оно лишь заснуло на какое-то время. И вот, спустя пять лет, в деревню заходят ополченцы Д'Аржи, кто-то из них оказывается восприимчивым к порче и старая история повторяется вновь.

«Рановато я записал Д'Эфле в идиоты, — подумал оруженосец. — Следить друг за другом было не такой уж плохой идеей! Что ж признаю — был неправ».

Не успел он закончить мысль, как в печке раздался характерный свист закипающего чайника. Услышав его, дед Волан радостно засуетился.

— Хватит ужо Камчу вспоминать! Всё давно прошло да быльём поросло, — затараторил он. — Давай-ка, лучше, чайку травяного хлебнём. Он непростой, целебный и в лихорадке дюже помогает!

Продолжая приговаривать в том же духе, старик наполнил бурдой из чайника две большие глиняные кружки, одну оставил себе, а вторую протянул оруженосцу.

— Слышь, дед, а ты, как я посмотрю, неплохо разбираешься в травах? — хлебнув горячего отвара, поинтересовался Кен.

— Ага, — подтвердил старик. — Как-никак потомственный знахарь.

Тут в голову оруженосцу пришла любопытная мысль:

— А сонные зелья ты делать умеешь? — осведомился он. — Можешь сварганить такое, чтоб я заснул и всю ночь не просыпался?

— Могём и такое, — подтвердил дед.

— Сделай, будь другом! — взмолился оруженосец. — Замучила бессонница проклятая! Каждую ночь меня терзает!

— Да не канючь ты, сделаю, — согласился дед и преспокойно продолжил пить свой чай.

Однако Кену теперь было не до чая. Он так устал от ночных кошмаров, что жаждал немедленного избавления.

— Сколько понадобится времени? — поторопил он старика. — Можно как-то побыстрее!

Волан сердито взглянул на нетерпеливого юношу и сокрушённо покачал головой:

— И куда вы молодые вечно спешите? Всё-то вам побыстрее да поскорее.

— Ну, прости уж, — извинился Кен. — Очень надо!

— Ишь ты какой! Надо ему, — усмехнулся Волан. — До вечера всё равно спать не лягешь, а к вечеру сделаю.

Знахарь явно хотел добавить что-то ещё, но его прервал скрип открывающейся двери. В избу вошёл бывший стражник. Похоже, он был не в духе и, не сказав ни слова, брякнулся на лавку поближе к печке.

— Далеко ходил? — поинтересовался Кен.

— Да так, — ушёл от ответа Жан.

— А всё-таки? — гнул свою линию оруженосец.

— Ну что ты пристал? — разозлился Жан. — Живот болит, второй день до-ветру бегаю. Доволен, следопыт?

«Подозрительно, — подумал оруженосец. — Хотя вполне может оказаться правдой. Как бы то ни было, нужно внимательней за ним приглядывать».

Отправившись в глухую деревеньку, в сердце Оманских болот, Дамир Сису рассчитывал спокойно отсидеться там недельку другую. Это забытое всеми селение казалось ему идеальным укрытием от преследователей, ведь окружавшие его топи снискали себе по-настоящему дурную славу. Десятки людей сгинули в них безвозвратно, однако Дамир не боялся повторить их судьбу: ещё подростком он работал на оловянной шахте по соседству и хорошо запомнил едва заметную тропинку сквозь трясину.

Каково же было его удивление, когда добравшись до места, он повстречал там других ополченцев, да не одного-двух, а сразу целый десяток. С того момента его не покидало дурное предчувствие и, услыхав в ночи чьи-то крики, он сразу догадывался, что последует дальше. Так и случилось — в деревне, как и пять лет назад, снова начались жестокие убийства, давнишний кошмар повторился вновь.

«Чёрт! Опять то же самое, и именно сейчас, когда я рискнул вернуться сюда! — злился Дамир. — Наверняка эти тупицы во всем виноваты!»

Трясясь от страха и бессильной злобы, он мысленно проклинал и эту деревню и собравшихся в ней товарищей по несчастью. Особенно доставалось от него Кену Абаре:

«И этот сопляк тоже тут, — вспоминал про него Дамир. — Ну почему он просто не сдох в том сражении? Или не увяз в трясине? Вот ведь живучий ублюдок!»

До недавнего времени Дамир состоял в банде мошенников, промышлявших в Генцо, и хорошо запомнил паренька, спустившего целую гору золота в трактире «Липовый цвет». Однако он никак не ожидал, что тот узнает его и набросится с кулаками. И уж тем более он не ожидал, что паренёк окажется настолько опасным противником.

«Надо признать, у него крепкая рука, — подумал Дамир, трогая языком обломок выбитого зуба. — А всё-таки, как же он узнал о моей связи с Бишеком?»

В банде Дамир всегда действовал на заднем плане, то подыскивал «клиентов» для шулера, то изображал игрока, сорвавшего большой куш. Роли конечно не слишком значительные, зато и вычислить его было практически невозможно. Однако мерзкому сопляку это, по-видимому, удалось. Понять бы ещё как.

«Ладно, всё это теперь не так уж важно, — успокоил себя Дамир. — Сейчас главное поскорее убраться из деревни. Дождусь утра и ноги в руки».

Как и было условлено остаток ночи после убийства он провёл в кампании Клода Д'Эфле и Рутгера Кото. Мучимый страхом и подозрениями, Дамир так и не смог сомкнуть глаз. Едва дождавшись рассвета, он сложил свою котомку и собрался в путь.

— Куда это ты направился? — язвительно поинтересовался у него Клод Д'Эфле.

— Я ухожу, — заявил Дамир. — Вы как хотите, а я не собираюсь дожидаться, пока меня прирежут как какую-нибудь свинью.

— Ты никуда не пойдешь, — уверенно заявил Клод Д'Эфле. — По-крайней мере, пока я тебе не разрешу.

Дамир с ненавистью уставился в лицо молодого рыцаря. Этот вшивый дворянчик вконец обнаглел — кажется, он считает остальных своими личными холопами. Но он ошибается: Дамир не какой-нибудь льстивый слуга или безмозглый крестьянин, он представитель преступного мира, и плевать он хотел на всякие титулы и привилегии! Укрепив себя этими мыслями, Дамир открыл было рот собираясь дать достойный ответ, но в последний миг стушевался. Ссориться с рыцарем отчаянно не хотелось, всё-таки он тренированный боец и наверняка сумеет добиться подчинения силой.

— И сколько, по-вашему, мы должны тут торчать? — умерив свой пыл, проворчал Дамир.

— Нет смысла уходить отсюда до решающего сражения между войсками Д'Аржи и Лавайе, — ответил рыцарь. — И, кроме того, я ведь обещал найти и покарать убийцу! — добавил он.

— А если у вас не получится? — вяло поинтересовался Сису.

— Получится! — рассмеялся Клод Д'Эфле. — А до тех пор мы останемся тут. Всё ясно? — добавил он и обвел взглядом лица остальных двоих.

— Да, — без особого энтузиазма подтвердили они.

— Отлично, значит с этим покончено, — продолжил рыцарь. — Теперь займитесь-ка делом: идите и выкопайте могилу для тех несчастных крестьян.

— Почему именно мы? — возмутился Рутгер. — Пусть остальные тоже помогут!

— Они займутся завтраком, — отрезал Клод Д'Эфле. — А за вами двоими нужен глаз да глаз, так что копайте вон у того дерева, чтоб я всё время видел вас из своего окна.

Ни Дамир, ни Рутгер не осмелились с ним спорить и оба неохотно подчинились. В оставшемся после шахтёров мусоре они разыскали две вполне приличные лопаты и принялись рыть землю в указанном рыцарем месте. Почва там оказалась мягкой и уже через пару часов яма стала достаточно глубокой. Теперь предстояло самое неприятное: нужно было принести тела.

— Ну что парнишка, пойдём за покойничками? — как-то уж слишком жизнерадостно спросил Рутгер Кото.

— Ага, — пробормотал Дамир и нехотя поплелся за товарищем.

Вскоре они оказались у того самого сарая, где ночью было совершено двойное убийство. Не задерживаясь ни на секунду, Рутгер толкнул дверь и решительно шагнул внутрь. Дамир, хочешь не хочешь, пошёл за ним. Как и следовало ожидать, внутри ужасно воняло кровью, а пара чудовищно обезображенных трупов при свете дня смотрелась ещё омерзительней. Едва взглянув в их сторону, Дамир почувствовал, как содержимое его желудка стремительно рвется наружу.

— Что паренёк мутит? — посочувствовал Рутгер. — Экий ты слабонервный. Мяса что ли никогда не видел?

С этими словами он снял с крюка туловище Исаии и, опустив его наземь, проделал то же с останками Вориса.

— Давай-ка лучше подсоби мне, — велел он.

«Вот ведь человек странное создание, — глядя на равнодушие мясника, подумал Дамир. — Ко всему он может привыкнуть, даже к такому!»

С трудом поборов тошноту, Дамир помог напарнику завернуть тела в обрывки старых тряпок. Затем они аккуратно положили мертвецов в корыто со свернувшейся кровью и, взяв его с противоположных концов, побрели обратно.

Вернувшись к могиле, они увидали там местного деда, хорошо знакомого Дамиру ещё со старых времён. Тот, похоже, случайно натолкнулся на свежевырытую яму и заинтересовался её предназначением.

— День добрый, сынки, — поздоровался старик. — Никак покойника несёте?

— Здорово дедуль, помнишь меня? — поприветствовал его Дамир.

Старик удивленно уставился в лицо Сису, затем всплеснул руками и радостно затараторил:

— Ужель Дамирка? Когда ж ты вернулся, шалопай?

— Вчера ещё, хотел зайти да сам видишь, не до того было, — кивнул Дамир на едва прикрытые тряпками тела.

— Ох, боги милосердные! — испуганно пробормотал дед, увидев, как обезображены трупы. — Опять началось?

— Похоже на то, — подтвердил Дамир.

— Больно ты разговорчивый стал, — перебил его Рутгер. — Держал бы язык за зубами!

— Ладно тебе, дед Волан свой человек, — успокоил Дамир. — И он об этом деле поболе твоего знает.

— С чего ты взял? — не поверил Рутгер.

— Так ведь не в первой такое творится, — вмешался в разговор старик. — Проклятье это! Все местные о том ведают.

— Чего ты брешешь старый? — опять не понял Рутгер.

— Говорю же, порча на деревню наведена, — терпеливо повторил дед Волан. — Кто ей поддастся, в зверя лютого обращается и на людей нападает. Теперича держите ухо в остро, любой злодеем оказаться может.

Услышав последнюю фразу, Дамир несогласно покачал головой:

— Тут ты дедуль неправ! — возразил он. — Этих двоих наверняка прирезал тот сопляк, что сейчас у тебя на постое. Он ведь припадочный!

— Не, — отмахнулся дед. — Горячка у паренька, самая обыкновенная.

— Самая обыкновенная? — переспросил Дамир. — Это вряд ли! Видел бы ты, что он вчера вытворял. Набросился на меня ни с того ни с сего, и чуть не прикончил. Такое бешенство спроста не бывает!

Дед внезапно посерьёзнел и, проведя рукой по окладистой бороде, задумчиво пробормотал:

— Кажись, парнишка обокрал кого-то и теперь совестью мается. Всю ночь вчера метался, прощения просил да золото какое-то вспоминал.

«Так вот оно что, — сообразил Дамир. — Сопляк проиграл чужие деньги, а теперь страдает, не зная как вернуть долги. Так ему ублюдку и надо!»

Тут Сису злорадно усмехнулся. Приятно всё-таки, когда у твоего недруга дела обстоят намного хуже, чем у тебя! Но радовался Дамир совсем не долго — старик вернул его с небес на землю:

— Бежать вам надо! — забормотал дед Волан. — Бежать да побыстрее!

Услышав его, Дамир помрачнел. Бежать говоришь, да если б ему не помешали, он был бы уже далеко отсюда! А теперь…

«Но дед-то прав! — взял себя в руки Сису. — Не получилось один раз — не беда, просто нужно попытаться ещё. Например, ночью, когда рыцарь уснёт».

От этой мысли Дамиру полегчало. Конечно, ориентироваться на болоте в темноте будет трудно, но он должен с этим справиться.

«Точно! Сегодня же попробую», — решился он.

Остаток дня Дамир провёл как на иголках, пугаясь каждого взгляда Клода Д'Эфле. Ему отчего-то казалось, что рыцарь непременно догадается о побеге и остановит его. Но вот, наконец, наступил вечер, ополченцы стали разбредаться по своим берлогам. Дамир вместе с рыцарем и мясником ночевал в заброшенной избушке на самом краю деревни. По установленному распорядку, они теперь спали по очереди: пока один отдыхал, двое других бодрствовали, приглядывая друг за другом, так что сбежать, в любом случае было не так-то просто. Однако удача в этот день, похоже, была на стороне Сису и жребий спать первым выпал Клоду Д'Эфле. Когда тот ушёл на боковую, шансы Дамира резко возросли, ведь единственным препятствием на пути к свободе стал мясник.

«Рутгер уже немолод и намаялся за день. Наверняка скоро задремлет, — успокоил себя Сису. — Нужно просто подождать и всё получится».

Так и случилось: спустя примерно час мясник начал тихонько похрапывать, а ещё через десять минут Дамир шагал прочь от ненавистной деревни.

Ночь на Оманских болотах оказалась крайне неуютной. С наступлением сумерек эти места стали напоминать непроходимый лабиринт. Куда не посмотри, взгляд упирался в темную массу невысоких зарослей или терялся в сгущавшемся над поверхностью воды призрачном тумане. Под ногами всё время хлюпала густая жижа, а по лицу хлестали длинными ветками невидимые в темноте деревья. Но хуже всего было другое: все знакомые ориентиры пропали во мраке, Дамир то и дело сбивался с пути, застревая в каких-то кустах или проваливаясь по колено в вязкую трясину. Он быстро промок и промерз до самых костей.

«Идти по болотам ночью было не лучшей моей идеей, — наконец, признал он.

— Кажется, сейчас я окончательно заблудился».

Выглянувшая из-за туч луна подтвердила его самые мрачные опасения: всё это время он ходил кругами и теперь, среди зарослей вновь показался островок сухой земли, на котором стояла проклятая деревня.

«Чёрт! Всё было зря! — понял Дамир. — Скоро утро, а я по-прежнему здесь!»

Он остановился, пытаясь сообразить, что делать дальше. Возвращаться обратно не хотелось, а блуждать по окрестностям было явно бессмысленно. Оставалось дождаться утра и уж потом спокойно уйти отсюда. Мысль-то была хорошей, но Дамир совершенно не представлял где можно скоротать оставшееся до рассвета время. Он так и стоял в нерешительности, когда вдруг заметил неподалёку тёмную фигуру. Какой-то человек, согнувшись в три погибели, нёс на спине что-то большое и видимо тяжёлое. При этом он двигался легко и на удивление быстро.

«Убийца! Кто же ещё станет бродить по ночному болоту? Это точно убийца, а несёт он очередного покойника!» — мелькнула в голове Дамира страшная догадка.

Смертельный ужас впился невидимыми когтями в его сердце. Не помня себя и не разбирая дороги, Сису бросился обратно к деревне. Там всё же были люди, нормальные живые люди. Они спасут его, они ему помогут! А здесь, на болоте, смерть, жуткая отвратительная смерть в человеческом обличье.

Дамир мчался со всего духу, не оглядываясь и не сбавляя темп, пока, наконец, не оказался на пороге той самой избушки, откуда незадолго до этого так мечтал сбежать. Рванув на себя дверь, он закричал:

— Я видел убийцу! Кажется, он нёс труп! Вставайте!

Однако погружённая во мрак комната осталась совершенно безучастной к его испуганным воплям. Дамир нетерпеливо шагнул внутрь. Надо растолкать этих двоих, вместе они решат, что им делать. Не тратя времени на поиски свечи, он попытался найти товарищей на ощупь, но, те, кажется, куда-то исчезли. Вскоре Сису окончательно убедился — Клода Д'Эфле и Рутгера Кото здесь не было.

«Где это они? — не понял Сису. — Ищут меня? Или мертвы? — вновь испугался он».

От этих мыслей, сумрачная, безмолвная изба вдруг показалась ему невероятно зловещей. Он со всех ног бросился к выходу, но поскользнулся в темноте и упал, больно ударившись коленкой.

«Чёрт! Что это? — удивился Дамир, ощутив лицом что-то липкое и холодное. — Кровь? Целая лужа крови!»

Мигом забыв об ушибленной коленке, он вскочил на ноги и пулей вылетел на улицу.

Эту ночь Кен проводил без кошмаров благодаря чудесному зелью деда Волана. Оно и вправду работало — проглотив маленькую щепотку безвкусного порошка, оруженосец погрузился в тяжелый наркотический сон без всяких сновидений. Возможно, он проспал бы до самого утра, если б судьба не распорядилась по-иному. Примерно за пару часов до рассвета Кена разбудил громкий шум. Кто-то снова и снова, колотил в дверь, настойчиво требуя отворить её. Это продолжалось довольно долго, пока, наконец, не проснулся хозяин избушки:

— Кто там ещё? — спросил дед Волан заспанным голосом. — Чего суматоху подняли?

Удары сразу же прекратились, а вместо них с улицы долетел взволнованный голос:

— Открывай дед! Давай, буди своих постояльцев, — кричал кто-то, кажется Стефан.

— Дело срочное!

Всё на мгновенье стихло, затем в темноте прошаркали шаги и дверь со скрипом распахнулась.

— Чего шумите, сынки? Открыто же, — пробормотал старик. — Боги милосердные! На кой вы Дамирку связали? — удивленно воскликнул он. — Али случилось что?

— Не твоё дело, — перебил его Стефан. — Где остальные?

— Как это не моё дело? Да он мне как родной, я его с малолетства знаю! — возмутился дед Волан. — Рассказывай, давай, что он такого натворил?

А Кен уже без всяких объяснений понял — в деревне снова произошло убийство. Он нехотя откинул в сторону тёплое одеяло и, спустившись с печи, принялся быстро одеваться.

— Родной говоришь? — возмущался тем временем Стефан. — Родственничек-то твой людей на куски режет! Не знал дедуля?

— Не может того быть! Не он это, — не поверил дед Волан. — Хватит попусту наговаривать!

— Молчи старик, если не знаешь, — вмешался в разговор Тинто. — Дамир твой ворвался к нам посреди ночи, говорит тех двоих, что с ним в одной избушке ночевали, кто-то зарезал. А сам при этом весь в крови перепачкан. Что нам ещё оставалось делать? Отпустить его?

Старик замолчал, поняв, что его слова не переубедят испуганных ополченцев. Затем, не сдержавшись, жалобно забормотал:

— Вы это того, не торопитесь, обмозгуйте всё как следует, — умолял он. — Не берите грех на душу! Пожалеете ведь.

— Не боись старик, — успокоил его Тинто. — Не тронем пока твоего родственничка. Верёвки эти простая предосторожность.

В этот самый момент на улицу вышел Кен. При бледном свете луны он разглядел четверых ополченцев. Стефан и дядя Хавьер стояли прямо у порога, а в нескольких шагах позади здоровяк Тинто придерживал за плечо связанного новичка.

— А Жан где? — вместо приветствия выпалил Стефан. — Неужто ещё спит?

— По нужде вышел, — ответил за оруженосца дед Волан. — Всю ночь животом мается, даже отвары мои не помогают.

— Ты разве не должен за ним приглядывать? — спросил у Кена дядя Хавьер.

— Проспал я, — смущённо пробормотал тот.

Возникла неловкая пауза, в течение которой Хавьер сверлил оруженосца недовольным взглядом.

— Отстань от паренька, — заступился за Кена старик. — Горячка у него только-только прошла, теперича ему покой надобен, — пояснил он. — Да и на кой ему глядеть, как друг нужду справляет?

— Ладно, ближе к делу, — вмещался в разговор Тинто. — Мы идём к домику рыцаря. Попробуем выяснить, что же там всё-таки произошло. Ты с нами? — спросил он оруженосца.

— Да, — ответил Кен. — Мне кажется, нам лучше держаться вместе.

— Тогда идём, — сказал Тинто и двинулся в направлении избушки Клода Д'Эфле.

Другие ополченцы пошли следом, оставив позади растерянного старика.

— Поосторожней там, — крикнул он им в спину. — И Дамира зазря не обижайте.

— Ага, — пообещал Стефан, — Если увидишь Жана, передай, что мы его ждём.

Идти было совсем не далеко, и вскоре вся компания приблизилась к ветхому домику, самовольно занятому рыцарем. Дверь его оказалась широко распахнутой, а позади неё царила непроглядная мгла. В общем-то, ничего необычного, но разыгравшееся воображение оруженосца придало этой картине зловещие оттенки. Желудок его заранее напрягся, ладони вспотели, несмотря на колючий ночной холод.

«Вот бы очутиться подальше отсюда! — с тоской подумал Кен, отчетливо припомнив трупы изувеченных крестьян. — Не хочу больше такого видеть!»

Тем временем Стефан достал огниво и запалил самодельный факел. Выставив его перед собой, словно меч, он решительно шагнул внутрь. Остальным, хочешь не хочешь, пришлось последовать за ним.

Комната, в которой они очутились, выглядела по-настоящему жутко — буквально всё в ней было залито кровью. Тёмно-бордовые пятна виднелись повсюду, на столе, на лавках, на печи. А в огромной кровавой луже, растекшейся по полу, осталось множество чьих-то следов. Однако тел или их останков нигде не наблюдалось.

— Во чёрт! Мерзость-то, какая! — ужаснулся дядя Хавьер.

— Да уж, — подтвердил Тинто, — Судя по количеству крови, обоих порешили в этой самой комнате.

Остальные подумали точно также, сомнений в том, что Клод Д'Эфле и Рутгер Кото уже мертвы теперь ни у кого не осталось.

— А ты, получается, нам врал! — прорычал Стефан, взглянув на побледневшего Сису.

— Нет! — ответил тот.

— И мы, по-твоему, должны поверить, что ты спокойно спал, пока убийца вытворял такое? — указав на кровавые пятна, поинтересовался Стефан.

— Он сам их зарезал! — истерично завопил дядя Хавьер. — И нас хотел прикончить!

— Нет! — испуганно крикнул Дамир. — Я видел убийцу, но я не убивал!

— И кто же тогда убийца? — язвительно спросил Стефан. — Может, просветишь нас?

Дамир смертельно побледнел, теперь он понял, что перепуганные ополченцы способны расправиться с ним немедленно.

— Я толком не разглядел, — пробормотал он. — И, кстати, я видел его не здесь, а на болотах, пока пытался сбежать из этой проклятой деревни!

— Сбежать? — перебил Хавьер. — Если совесть чиста, зачем тогда бежать? — продолжил нагнетать он.

— Эта деревня проклята! — громко заявил Дамир. — Я жил здесь раньше и знаю об этом. Поэтому-то, увидав первых покойников, я сразу решил убраться отсюда.

— Хватит городить чушь! — не унимался Хавьер. — Придумал какое-то проклятье, чтоб себя обелить, гад! Думаешь, мы поверим?

— Нет, он говорит правду, — заступился за новенького Жан.

Все вздрогнули от неожиданности, в пылу страстей никто не понял, когда он успел подойти.

— Старик все уши прожужжал мне этим проклятьем, — продолжил бывший стражник. — Кажись, лет пять назад какой-то мужик, из местных, рехнулся и точно также распускал людей на фарш. Правда его поймали и всё вроде успокоилось.

— До позапрошлой ночи, — воспользовавшись ситуацией, добавил Дамир.

— Убийцу я не разглядел, но я догадываюсь, кто бы это мог быть! — заявил он, и, изобразив уверенность, оглядел лица притихших ополченцев.

— И кто же? — спросил Стефан.

— Он! — указал на оруженосца Сису. — Это ж очевидно!

Услышав нелепое обвинение, Кен вздрогнул. Происходящее слишком напоминало его ночной кошмар. Проклятый новичок и наяву не давал покоя!

— Ах ты, сука! — заорал оруженосец и, сжав кулаки, шагнул к Сису. — Убью гадёныш!

— Постой! — остановил его Тинто. — Пускай доскажет.

Остальные согласно закивали головами, и Кен был вынужден им подчиниться.

— Вспомните, как он набросился на меня позавчера. Разве тот бред, что он тогда кричал, не показался вам странным? — напомнил Дамир и, убедившись, что зародил сомнения в душах ополченцев, пояснил: — Проклятье выбирает тех, кто послабее духом или переживает душевные терзанья. А этот сопляк недавно спёр чье-то золото и теперь мучается раскаянием. Мне это дед Волан сказал.

— Это правда? — спросил у оруженосца Тинто.

— Ну, типа того, — замялся Кен.

— Так это ты всех порешил? — испуганно пробормотал дядя Хавьер.

— Ты что совсем мозги пропил? — разозлился Кен. — Думай, о чём говоришь!

— А ты мне рот не затыкай! — зло прошипел Хавьер и, обратившись к остальным, заверещал: — Чего там спорить? Связать обоих и под замок, пущай посидят пока суд да дело!

— Верно! — поддержал Стефан. — А там уж разберёмся кто прав, кто виноват.

Почуяв опасность, Кен сделал шаг обратно к двери:

— Да вы что, с ума все посходили? — возмутился он. — Я не дам себя трогать!

— Держи его! — пронзительно заверещал дядя Хавьер и бросился к оруженосцу, намереваясь повалить его, но натолкнулся на кулак и с воем отшатнулся в сторону.

Его пример остудил остальных ополченцев, на миг они застыли в нерешительности.

«Пора тикать!» — понял Кен и, воспользовавшись заминкой, бросился к двери.

Возможно, он смог бы скрыться, если б не вовремя опомнившийся Стефан. Тот ловко подставил подножку, и навалился на упавшего оруженосца со спины. Кен завертелся на полу, пытаясь сбросить противника, но к Стефану на помощь подоспел Тинто, вдвоём они легко добились победы.

— Чёрт! Ловкий зараза, — пробормотал Стефан, пытаясь отдышаться.

— Мужики, а вы случаем не переборщили? — поинтересовался Жан, не принимавший участия в потасовке. — Я ручаюсь, что Кен лежал в горячке и никого не трогал.

— Ага, видали, как ты за ним приглядываешь! — перебил стражника дядя Хавьер.

— Дристал поди где-нибудь, пока он наших товарищей резал!

Тут Жан покраснел и осёкся. Затем, справившись с собой, он открыл рот, видимо, собираясь ответить, но его опередил Тинто:

— Я тоже не уверен в причастности Кена к убийствам, — заявил он. — Но коли есть такое подозрение, пусть лучше посидит под замком.

— Правильно! — поддержал Стефан. — Для всех так будет лучше, даже для него самого. Ведь за надежным запором сейчас куда как безопаснее.

С последним доводом Жан не мог не согласиться.

— Ладно, — сдался он. — Но никакого самосуда я не допущу!

— Там посмотрим, — пробормотал Хавьер себе под нос.