Флэшбэк

— НЕТ! — закричала Софи, выпрыгивая из рук Фитца, и, собрав всю оставшуюся энергию, бросилась бежать.

— А я не… вижу… никакой крови, — сказала Эделайн, тяжело дыша и не отставая от нее.

Софи тоже.

Но Силвени не вставала. Ее грива выглядела спутанной. И обычно мерцающий мех как-то потускнел.

ПОМОГИ! БОЛЬНО! СКОРЕЕ! взмолилась Силвени.

Что происходит? передала Софи, сокращая последнее расстояние между ними.

БОЛЬНО! БОЛЬНО! БОЛЬНО!

Софи бросила быстрый взгляд на тело Силвени, пытаясь найти рану или искривленную конечность. Но кроме ее раздутого живота, все выглядело нормально.

Оставалось только еще большее беспокойство… страх, который Софи так старалась не признавать.

Это ребенок?

Силвени подняла голову и слабо всхлипнула, когда ее карие с золотыми крапинками глаза сфокусировались на Софи… и страх, и душевная боль в этом взгляде раздирали Софи изнутри.

Эделайн опустилась на колени и погладила Силвени по животу, который теперь, когда Софи была к нему ближе, стал действительно огромным. И когда мускулы Силвени напряглись, взгляд Эделайн встретился с взглядом Софи.

— Силвени рожает.

Глава 37

— Роды — хорошая новость, верно? — спросил Фитц, переводя взгляд с Софи на Эделайн. — Так и должно произойти?

— Пока нет, — ответила Софи, мысленно отсчитывая недели.

Она не знала точного числа, но знала, что они все еще далеки от того, что Силвени рассчитала для ее срока.

Если только Силвени не ошиблась… что вполне возможно.

Не похоже, чтобы у Силвени когда-либо был ребенок, или чтобы у нее были друзья-аликорны, которые могли бы подсказать ей, чего ожидать. И эльфы никогда не заботились о беременной аликорн, так что все это могло быть просчетом.

Но глаза Силвени снова встретились с глазами Софи, и паника, захлестнувшая ее, была настолько реальной и острой, что казалась кинжалом.

РЕБЕНКУ РАНО. РЕБЕНКУ РАНО, передала Силвени.

Софи с трудом сглотнула.

— Она говорит, что еще слишком рано. Не знаю, откуда она это знает, но, похоже, уверена.

Грейфелл издал испуганное ржание.

— Тогда нам понадобится помощь Вики, — сказала ей Эделайн. — И мы не сможем отвести к ней Силвени.

Софи вскочила на ноги.

— Я приведу Вику сюда.

Грэйди вытащил следопыт и повернул кристалл.

— Не думаю, что у меня есть Стерлинг Гейблз.

— Прекрасно… я там уже бывала. Могу телепортироваться.

— Хочешь, я снова пролевитирую? — предложил Фитц, беря Софи за руку.

Софи кивнула, крепко держась за нее, а Тарина театрально вздохнула и взяла Софи за другую руку.

— Именно на это я и надеялась… телепортация, — проворчала Тарина.

— Ты могла бы остаться здесь, — напомнила Софи.

Тарина покачала головой.

— Я иду туда же, куда и ты.

Софи взглянула на родителей.

— Справитесь без нас?

— Мы сделаем все, что в наших силах, — пообещала Эделайн, когда Силвени снова напряженно всхлипнула, и ее мышцы снова напряглись, — но поторопитесь.

***

Топот копыт и испуганные крики эхом отдавались вокруг, когда Софи, Фитц и Тарина выпрыгнули из пустоты перед хрустально-серебряным особняком, окруженным пастбищами, заполненными единорогами.

— Что все это значит? — потребовал резкий голос, и Тарина встала в боевую стойку, прикрывая Софи, когда темноволосый эльф направился к ним, держа лопату, как оружие.

— Все в порядке, это Тимкин, — сказала Софи Тарине, выглядывая из-за ее плеча. — Где Вика?

— Зачем тебе это знать? — спросил он, не сводя глаз с Тарины.

— Нам нужна ее помощь, — сказал Фитц. — Силвени рожает.

— Что? — со стороны дома послышался испуганный голос: Софи обернулась и увидела, что с порога на нее смотрит высокая долговязая девушка.

Стина.

Бывший заклятый враг Софи, которая ей все еще не нравилась.

Но это не имело значения.

— Силвени рожает, — повторила Софи. — Нам нужна твоя мама… сейчас же.

Стина кивнула, ее густые темные кудри затряслись, когда она прокричала в дом:

— МАМА… АЛИКОРН РОЖАЕТ!

Затем жестом велела Софи следовать за ней и побежала к похожему на сарай строению, спрятанному среди двух больших пастбищ.

— Как часто схватки? — спросила Стина, когда Софи догнала ее.

— Не знаю, — призналась Софи. — Не думаю, что Эделайн засекла время.

— Значит, Силвени в Хевенфилде?

— Нет, я привела к ней Грэйди и Эделайн. Она на каком-то пляже, где они с Грейфеллом прятались.

— Ага, значит, нам понадобится все, — проворчала Стина, ускоряя шаг и ныряя в сарай. — И чтобы мне было ясно, — сказала она, наклоняясь ближе, чтобы прошептать, — это тролль, верно?

— Она — одна из моих новых телохранителей, — согласилась Софи.

Стина выдохнула, отбросив со лба несколько локонов.

— Ладно. Не знаю, почему я больше не удивляюсь. Ну же. — Она направилась к ряду шкафчиков, выстроившихся вдоль дальней стены, и начала раздавать всем припасы: металлические тазики и бочки с водой, стопки полотенец и одеял, ранцы с лекарствами, плюс несколько хитроумных приспособлений, похожих на языки… и Софи действительно не хотела думать о том, как они будут использоваться.

— Не забудь перчатки, — крикнула Вика из-за их спин, и Софи, обернувшись, увидела, что мама Стины собирает свои темные волнистые волосы в хвост. — Как часто схватки? — спросила она, даже не поздоровавшись.

— Она не знает, — ответила за Софи Стина. — Аликорн посреди пляжа. Грэйди и Эделайн с ней. И если я не ошибаюсь, ребенок родится рано.

— Да, очень рано, — согласилась Вика.

Мать и дочь обменялись взглядами, которые показались Софи слишком мрачными, прежде чем Вика бросила на Тарину настороженный взгляд и подошла, чтобы проверить припасы. Она добавила еще несколько бальзамов и припарок к тому, что уже собрала Стина, и положила руки на узкие бедра, рассматривая то, что осталось в шкафчиках. — Что ж, думаю, этого достаточно.

— Как мы доберемся до пляжа? — спросила Стина.

— Ты тоже идешь? — спросила Софи.

— Моя дочь всю жизнь помогала с родами, — согласилась Вика, что звучало как грубый способ покрасоваться. Софи была честна, она не собиралась отказываться от помощи… даже если эта помощь шла от Стины Хекс.

Софи повернулась к Фитцу.

— Ты сможешь левитировать со всеми нами и со всеми этими припасами?

— Зачем ему это нужно? — удивилась Вика.

— Потому что это единственный способ, чтобы я могла телепортировать нас туда, куда нужно, — сказала ей Софи. — Если у вас нет скалы, с которой мы можем спрыгнуть.

Вика побледнела.

— Нет. Никаких скал.

Фитц провел рукой по лицу.

— Я смогу.

Но прозвучало это не очень уверено. И Софи не была уверена, что ее усиление поможет повысить навык.

— Я помогу, — сказала она. — Моя левитация не настолько устойчива.

— Мы действительно отличная команда, — сказал Фитц, и Софи едва заметно улыбнулась.

— Я справлюсь, — сказал Тимкин у них за спиной. — Левитация была одна из моих сильных сторон в Эксиллиуме.

Софи взглянула на Фитца, жалея, что они доверяют людям, которые ей не особо нравятся. Но они потеряли достаточно времени.

— Хорошо, — сказала она. — Вперед.

***

При других обстоятельствах Софи, возможно, наслаждалась бы тем, как мечутся и кричат Хексы, когда она заставляла их падать в пустоту, или когда они приземлялись среди травянистых дюн.

Но она была слишком сосредоточена на мучительном ржании, прорезавшем океанский воздух, которое было намного громче, чем до ухода Софи и Фитца. И она не могла перестать думать о том взгляде, которым обменялись Вика и Стина, когда говорили о том, как рано Силвени рожать.

В их глазах было не просто беспокойство.

Это был ужас.

Это был взгляд, которым люди обменивались, когда уже знали, что должно произойти, и не хотели сообщать плохие новости.

— Мы здесь! — прокричала Эделайн. — Скорее!

Они бежали так быстро как могли.

Но когда добрались до бухты и увидели, насколько ухудшилось состояние Силвени, им показалось, что все произошло недостаточно быстро. Она брыкалась и дергалась, хлопая крыльями и покачивая головой, пока Эделайн пыталась удержать ее, а Грэйди пытался успокоить Грейфелла, который брыкался и визжал.

Взгляд Софи затуманился, колени подогнулись, но Фитц подхватил ее, притянул к себе и прошептал:

— Все хорошо.

Но это было не так.

И тот факт, что ее сердце не дрогнуло, говорило о том, как она оцепенела. Как и то, что она не покраснела, когда Стина крикнула:

— Сейчас мне нужно, чтобы ты помогла мне с родами.

Но это вывело Софи из оцепенения достаточно надолго, чтобы она увидела, что Вика помогает Эделайн успокоить Силвени, а Тимкин и Тарина тащат Грейфелла обратно, пока Стина расстилает одеяла на песке.

Стина крикнула Софи и Фитцу, чтобы они наполнили тазы водой из бочек и смешали припарки. И когда это было сделано, их работа заключалась в том, чтобы замачивать полотенца в густой жидкости и выжимать их, чтобы они были влажными и прохладными, не слишком мокрыми. Правая рука Софи поднялась выше, чем она ожидала. Но все же, где-то на полпути, ее заживающие пальцы начали болеть. И Фитц, должно быть, заметил, потому что он переключил их на сборочную линию, так что все, что ей нужно было сделать, это окунать и отдавать.

Она бы обняла его за это, но они не могли терять эти драгоценные секунды.

К тому времени, как они закончили, взрослым удалось затащить Силвени на место, и Стина накрыла ее беременный живот полотенцами. Вика намочила еще одно полотенце в каком-то густом, прозрачном сиропе и обернула им лицо Силвени, наконец, заставив ее успокоиться. Ей даже удалось завернуть Грейфелла в другое, и Грэйди с Тимкином уложили его на землю, когда он, казалось, заснул.

— Это было успокоительное? — спросила Софи.

— Скорее успокаивающий настой, — ответила Вика. — В паре с сенсорной депривацией. Силвени также реагирует на припарку на животе, которая притупляет боль от схваток. — Она потянулась, чтобы вытереть пот со лба, прежде чем перейти к Эделайн. — Ты засекла время?

Эделайн кивнула.

— Кажется, между ними пять минут разницы.

— Ну… полагаю, это первая хорошая новость, — сказала Вика, натягивая перчатки до локтей. — У нас есть еще немного времени, чтобы разобраться.

— Может, и нет, — ответила Эделайн, бросив на Грэйди полный ужаса взгляд, слишком похожий на тот, что был у Стины и Вики в Стерлинг Гейблз.

— Что это значит? — спросила Софи.

— Пока не знаю, — ответила Эделайн. — Я не смогла сделать полную проверку.

— Но… — подсказала Софи.

Эделайн заломила руки.

— Но… возможно, я знаю, почему Силвени рожает так рано. И почему она отказывалась от проверок, но я хочу, чтобы Вика подтвердила это, прежде чем мы начнем.

— Ты имеешь в виду, насколько живот Силвени раздут, — заметила Вика.

— Да, — согласилась Эделайн. — И… я очень надеюсь, что ты докажешь, что я ошибаюсь.

— Я тоже, — сказала Вика.

Ноги Софи задрожали, но Фитц был рядом, чтобы поддержать ее, когда она спросила:

— Кто-нибудь скажет, о чем речь?

— Дай мне пять минут, — сказала Вика, надевая очки, похожие на те, что всегда носил Элвин, и опускаясь на колени рядом с Силвени.

Вика просунула руки под полотенца и нежно потерла живот Силвени, ощупывая каждый дюйм, прежде чем Стина протянула ей какое-то приспособление. Вика прижалась одним концом к животу Силвени, а другим к уху, прислушиваясь в разных местах. Заключительная часть проверки касалась хвостовой области Силвени и носила более личный характер, и Софи была уверена, что после просмотра ей придется отбеливать глаза.

Но ничто не было так ужасно, как мрачные взгляды, которыми обменялись Вика, Стина и Эделайн, когда Вика сняла перчатки.

— В чем дело? — прошептала Софи, и Фитц крепче обнял ее.

Вика вздохнула, запрокинув голову и глядя в небо.

— К сожалению, именно этого я и боялась, когда ты сказала, что у Силвени начались схватки. Ее тело пытается изгнать детей, потому что больше не может их поддерживать.

Слова были настолько ужасны, что Софи потребовалась секунда, чтобы понять:

— Детей?

Эделайн кивнула:

— У нее двойня.

Глава 38

— Двойня, — повторила Софи, глядя на огромную выпуклость живота Силвени и гадая, как долго упрямый аликорн скрывала от нее эту тайну.

С другой стороны, возможно, она намекала Софи.

Силвени всегда говорила ей:

РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ!

А поскольку Силвени обычно повторяла все по три раза, это, вероятно, было сделано намеренно.

Но… почему бы просто не сказать?

И зачем отказываться от проверок, когда на карту поставлено вдвое больше жизней?

Софи произнесла эти вопросы вслух, когда Вика снова медленно провела руками по животу Силвени.

— Инстинкты — сильная вещь, — тихо сказала она. — Силвени, вероятно, знала, что вынашивать обоих детей было глупым решением.

— Если это из-за глупого, осуждающего отношения эльфов к многоплодию… — начала Софи, но Вика подняла руку.

— Вовсе нет. Это простой факт природы. Лошади редко выживают после многоплодных родов.

— Редко, — заметила Софи. — Значит, иногда это срабатывало?

— Исключения бывают всегда, — согласилась Вика. — Но не думаю, что ты понимаешь, насколько малы шансы. Во всех поколениях, которые моя семья провела, разводя единорогов, у нас было только два множественных рождения, и в одном из этих случаев мать не выжила. И прежде чем ты начнешь утверждать, что аликорны — другой вид и, возможно, с ними все будет лучше, вспомни, почему мы здесь. Дети скоро родятся… а им еще слишком рано быть жизнеспособными. Тело Силвени говорит нам, что оно просто не может справиться с этим.

Фитц снова сжал Софи в объятиях, но она не хотела, чтобы ее утешали. Ей нужно было обдумать план действий.

Найти решение.

— А как насчет инкубаторов? — спросила она, отстраняясь от Фитца и расхаживая по песку. — А нельзя ли положить туда детей..?

— Если бы они были на несколько недель старше, то да, — вставила Вика. — Но, учитывая раннюю стадию беременности и показатели, которые я определяю для детей, к сожалению, они не выживут.

— Значит, мы даже не попытаемся? — огрызнулась Софи.

— Конечно, попытаемся. Я сделаю все, что в моих силах. Но в природе существуют определенные правила, которые нельзя обмануть. Тебе нужно подготовиться к тому, что сегодня будет очень тяжелый день.

Слезы обожгли глаза Софи, и она сморгнула их.

— И мы не можем просто так… остановить роды?

— Не тогда, когда схватки уже через пять минут, — сказала ей Вика.

— Но даже если бы вы доставили нас сюда раньше, — тихо добавила Стина, — сомневаюсь, что это помогло бы. Видишь, как низко опустились дети? — Она указала на живот Силвени. — Держу пари, у Силвени схватки уже несколько дней. Так… не вини себя. Это не твоя вина.

Это было самое приятное, самое заботливое, что Стина когда-либо говорила ей. И это чуть не разорвало Софи на части.

Если Стина пыталась ее утешить…

— Эй, — сказал Фитц, подходя ближе и подставляя плечо, казалось, ему было все равно, что она только что оттолкнула его.

Софи прильнула к нему, слезы пропитали его плащ, она вцепилась в него так же крепко, как он в нее.

— Ты серьезно ничего не можешь сделать? — спросил Фитц, его голос звучал неуверенно от собственных слез. — А что, если мы приведем сюда Элвина, или Ливви, или…

— Ты можешь привести столько врачей, сколько захочешь, — перебила Вика. — Они все скажут тебе одно и то же. Мы потеряем этих детей, каким бы душераздирающим и разрушительным это ни было. И мы не можем позволить этому сбить нас с толку. Мы все еще можем претендовать на победу сегодня. Мы прибыли вовремя, чтобы спасти Силвени… и это невероятно удачно. Не думаю, что ты понимаешь, как часто мы теряем мать в подобных ситуациях. И дети так хорошо расположены, так что мы даже сможем сохранить ее способность к зачатию… что намного лучше, чем я представляла, когда поняла, что мы столкнемся с этой проблемой. Так что давай попробуем сосредоточиться на этом… на том, чтобы провести Силвени через это и дать ей второй шанс когда-нибудь стать матерью. Это означает, что у нас также будет еще один шанс сбросить временную шкалу до исчезновения.

— Исчезновения? — повторила Тарина, присев на корточки и изучая Силвени. — Так вот о каких существах я слышала.

— Последние в своем роде, — согласился Тимкин.

Тарина почесала подбородок.

— Тогда это необычные дети…

— Да, — пробормотала Вика. — На них возлагалось много надежд. Но… до тех пор, пока сегодня не случится ничего ужасного, у аликорнов будет еще один шанс.

— Они могут не захотеть, — предупредила Софи, взглянув на Грэйди и Эделайн, которые, казалось, были очень заинтересованы тем, как она была поглощена Фитцем. И она не могла заставить себя волноваться. — Вы знаете, каково это потерять ребенка. Силвени и Грейфелл вот-вот потеряют двоих.

— Это будет жестоко, — согласилась Эделайн, придвигаясь ближе и нежно проводя пальцами по волосам Софи. — Такого рода горе… для этого нет слов. Но Силвени сильная. В противном случае она не смогла бы прожить так долго в одиночку. И у нее есть Грейфелл. И ты. И все мы. У нее есть целый мир, готовый сделать все, что ей нужно, чтобы помочь. Так что это будет трудно, и, вероятно, займет время, но… она не позволит этой потере сломить ее.

Софи хотелось верить Эделайн.

Но она чувствовала себя сломленной, и она даже не собиралась терять двух детей.

— Может быть, есть другой вариант, — сказала Тарина, ее голос был мягким и щебечущим.

Софи отошла от всех и повернулась к ней лицом.

— Что ты имеешь в виду?

Тарина наклонилась ближе.

— Я не могу ответить на этот вопрос, пока ты не согласишься на наш союз, но обещаю, что говорю это не для того, чтобы заставить тебя. Информация, которой мне придется поделиться помимо того, что я только что сказала… я не могу поделиться ей, пока ты не поклянешься защищать ее. И даже тогда, это делает моих людей уязвимыми в таких отношениях, которых ты и представить себе не можешь. Поэтому мне нужно твое слово, что ты с нами… по-настоящему с нами. Иначе я не могу так рисковать.

— Стоит ли беспокоиться, что они говорят на языке, которого мы не понимаем? — спросил Тимкин, и Софи поняла, что Тарина перешла на тролльский.

— Они иногда так делают, — сказал Грэйди с небрежностью, которая не соответствовала понимающему взгляду, направленному на Софи.

Тимкина это не убедило.

Но Софи подумает об этом позже.

— Если я соглашусь на союз, что именно я получу? — спросила она Тарину на ее языке.

Тарина посмотрела на Силвени, изучая ее долгую секунду, прежде чем сказала Софи:

— Если мы будем действовать достаточно быстро, то сможем спасти этих детей.

— Как? — требовательно спросила Софи, пытаясь побороть надежду, которая уже вспыхнула в ней. Она все еще говорила по-тролльски, но Софи почувствовала необходимость понизить голос, когда продолжила: — Как мы сможем спасти детей Силвени?

Тарина вздохнула.

— Я же сказала тебе, что не могу поделиться этой информацией, пока ты не согласишься на союз.

— А как я могу тебе верить, если ты не даешь никаких доказательств? — возразила Софи. — Ты слышала, почему Вика считает, что это безнадежно. Что ты можешь сделать такого, чего не может она?

— Много чего, — пообещала Тарина.

Софи покачала головой.

— Ты должна придумать что-нибудь получше. Ты просишь меня совершить предательство…

— Нет, я прошу тебя пообещать, что ты будешь рядом с моим народом, если нам когда-нибудь понадобится твоя помощь… как ты была рядом с гномами, когда за ними пришли огры и Невидимки.

— У меня не было союза с гномами, когда я сделала это, — напомнила ей Софи. — Это было правильно.

— И я уверена, что ты будешь чувствовать себя так же, когда мы попросим тебя об одолжении. Мы не пользуемся нашими союзниками и не призываем их, если это не является абсолютно необходимым. Моя императрица просто любит быть готовой… любит знать, что она сделала все возможное, чтобы сохранить своих людей в безопасности. Она также рада отплатить за любую лояльность, проявленную к ней, поэтому я знаю, что она позволит мне сделать это предложение. Но я все равно рискну, не спрашивая разрешения… и я рискую, потому что понимаю, что в этой ситуации время — самое большое… и это относится и к тебе. Если ты будешь колебаться слишком долго, я не смогу помочь спасти этих детей. Но я также не могу идти дальше, не обеспечив приверженность. Так что думай быстрее, Софи.

— Как я вообще могу согласиться? — удивилась Софи. — Я должна принести какую-то клятву? Расписаться кровью?

— Ты должна дать мне слово. Я знаю, что ты не дала бы такого обещания, не имея его в виду. Иначе у нас не было бы этого разговора. Ты бы просто согласилась, взяла то, что хотела, и отказалась позже. Ты не такая… и мы не такие. Если ты пообещаешь, мы сделаем все возможное, чтобы выполнить все с нашей стороны. Не только в этом случае.

Софи отвела взгляд, заметив, что на них пристально смотрят любопытные и подозрительные лица, особенно Фитц, который, похоже, догадывался, о чем они говорят.

— Ты в порядке? — спросил Грэйди.

Софи кивнула.

— Я просто… расспрашивала Тарину о тролльских лекарствах, чтобы узнать, нет ли у них чего-то, что могло бы помочь.

Эделайн выпрямилась.

— Неужели есть?

— Я пытаюсь придумать, — сказала Тарина, переходя на тролльский, прежде чем сказать Софи, — блестящее прикрытие. Теперь ты заложила основу для истории, которую нам нужно будет создать, если ты примешь мою помощь. И не хочу давить на тебя, но нам придется сделать несколько шагов, а аликорн уже снова начинает шевелиться.

Софи снова посмотрела на Силвени, и ее желудок сжался, когда она увидела, что Тарина права. Силвени делала еле заметные движения… в основном дергала ногами и махала хвостом. Но был только вопрос времени, когда она снова начнет биться. Софи достаточно насмотрелась человеческих фильмов и телешоу, чтобы понять, какими грязными и болезненными могут быть роды. И подумать только, что в конце концов, вместо того чтобы уткнуться носом в своих новорожденных детей, Силвени придется столкнуться с непреодолимым горем, зная, что они ушли…

— Ты уверена, что сможешь их спасти? — прошептала она по-тролльски.

Тарина вздохнула.

— Полагаю, с моей стороны было бы нечестно давать гарантию, поскольку то, что я предлагаю, очевидно, никогда не испытывалось ни на чем, кроме моего собственного вида. Но это должно сработать. И это твой лучший шанс.

Единственный шанс.

И разве Силвени этого не заслужила?

Совет мог бы даже согласиться, учитывая, как сильно они заботились о шкале вымирания… не то, чтобы Софи могла сказать им, что она делала.

Ей хотелось, чтобы мистер Форкл был здесь и высказал свое мнение… или, по крайней мере, поделился с ней результатами своих исследований.

Все происходило слишком быстро.

Она не могла сделать это в одиночку.

А может, и не должна была.

Она снова перевела взгляд на Фитца, у которого между бровями залегла глубокая морщинка. Она могла сказать, что он не подслушивал телепатически…но явно этого хотел.

Доверься мне, передала она ему, прежде чем оглянуться на Тарину.

— Ты должна понять, — сказала она по-тролльски, — что не только я спасла гномов в тот день в Равагоге. Так что, если ты хочешь заключить со мной союз, ты должна позволить мне открыто говорить об этом с друзьями. Я не говорю, что раскрою все секреты. Но я работаю не одна. И я не могу делать то, что требует от меня лгать всем.

Тарина тяжело вздохнула, приглаживая густые зеленые пряди волос.

— Полагаю, мы можем оставить это в основном на твое усмотрение… с пониманием того, что нам нужно будет установить некоторые границы, как только мы не будем так стеснены во времени.

Софи кивнула.

— Это было соглашение? — спросила Тарина. — Потому что мне нужно что-то более ясное.

Софи с трудом сглотнула, не сводя глаз с Силвени, чтобы напомнить себе, зачем она это делает.

— Ладно, у нас союз. А теперь расскажи мне, как мы спасем детей Силвени.

— Может быть, нам стоит пойти куда-нибудь, где будет поменьше зрителей, — предложила Тарина, бросив взгляд на Тимкина, который из подозрительного стал озабоченным.

Когда Софи кивнула, Тарина перешла обратно в просвещенный язык и сказала:

— Мы собираемся немного пройтись, чтобы я могла связаться с моей императрицей.

Эделайн втянула в себя воздух.

— Значит ли это, что ты придумала что-то, что может помочь?

— Возможно, — согласилась Тарина. — И я понимаю, что время не терпит, так что, если есть что-то, что может замедлить роды аликорна, делайте. Мы вернемся через несколько минут.

Софи чувствовала, как все ошеломленно смотрят на нее, пытаясь удержать, словно мысленные притягивающие лучи. Но никто не спорил, пока Тарина вела ее вниз по пляжу, их ноги поднимали песок, когда они пытались спешить, не выглядя безумными, хотя Софи никогда не чувствовала такого нетерпения.

Ей удалось дождаться, пока они завернут за поворот и выйдут из бухты Силвени на более широкий, скалистый участок берега. Затем она направилась за Тариной и шепотом прошипела:

— Ладно, каков план?

— Будет лучше, если мы продолжим говорить на моем языке, просто на всякий случай, — предупредила Тарина, и щебетание слов дало понять, что она уже его поменяла. — Я не удивлюсь, если у нас есть несколько наблюдателей. Особенно твой парень.

— Он не мой парень… — начала было Софи, но осеклась, поняв, что это может оказаться неправдой.

Фитц чуть не поцеловал ее.

И он сказал ей, что хочет найти ее имя в своих списках.

И она сказала ему, что он всегда ей нравился.

И с тех пор он был таким полезным и удивительным.

Но… все это не означало, что они встречались.

Она даже не была уверена, готова ли встречаться с Фитцем, зная, что это вызовет всевозможные изменения… новые правила от ее родителей, возможные драмы среди их друзей.

Но это определенно не то, о чем она должна думать в данный момент. Поэтому она запихнула все эти сложные новые заботы в другую мысленную коробку, с которой разберется позже, и снова спросила на языке Тарины:

— Как мы спасем детей Силвени?

Тарина повернулась и стала смотреть, как темные волны бьются о берег.

— Это может показаться очень странным. Но помнишь, я говорила тебе, что мой вид вылупляется, когда рождается, и ты предположила, что я имею в виду вылупление из яиц?

Софи кивнула.

— Ты говорила так, будто яйца тут ни при чем.

— Да, — согласилась Тарина. — По крайней мере, не так, как ты себе представляешь. Наши младенцы не развиваются внутри какой-либо оболочки, как птицы или рептилии. Вместо этого процесс гораздо ближе к сумчатым. И я имею в виду, что наши дети рождаются на невероятно ранней стадии… но вместо того, чтобы двигаться в сумку для развития, они имплантируются в улей, где могут закончить развиваться и вырасти до нужного размера.

— Улей, — повторила Софи, тут же представив себе гигантские ульи, заполненные тысячами нерожденных троллей, мечущихся внутри сотовых скорлупок, ожидающих, чтобы ворваться в мир, как жестокие новорожденные… и она очень надеялась, что ее мозг ошибается. — Так… ты думаешь, мы поместим детей Силвени в улей и позволим им там расти?

Тарина кивнула.

— Улей должен быть в состоянии обеспечить их всем необходимым для достижения жизнеспособности.

— Ладно, ладно… как нам это сделать? — удивилась Софи. — Мы не можем переместить Силвени…

— Нет, нам нужно забрать две наши транспортные капсулы.

— Транспортные капсулы. — Софи знала, что ей нужно прекратить повторять все, что говорила Тарина, как попугай. Но ее мозгу, казалось, требовалась дополнительная секунда, чтобы осознать это.

— Думай о них, как о переносных матках, — сказала Тарина. — То, что изобрели наши ученые, чтобы каждый ребенок успевал добраться до улья и благополучно имплантироваться в остальную колонию. До них мы каждый год теряли по нескольку детей. Странно, что природы иногда не хватает, тебе не кажется? Странно, что нам приходится изобретать способы выживания, которые должны быть автоматическими, как то, что происходит с твоим аликорном. Можно подумать, что ее тело не забеременело бы близнецами, если бы не могло их выдержать. Но… иногда природе нужна небольшая помощь.

Софи не знала, что на это ответить, поэтому кивнула и постаралась не показать, как ей противно. Несправедливо беспокоиться о чем-то только потому, что это отличается от того, что она считала нормальным. Но это было нелегко, когда Тарина использовала такие слова, как «матка», «колония» и «имплантированные»… все это звучало как что-то из человеческой научной фантастики и заставляло ее думать об инопланетянах или гигантских жуках.

— Если это поможет, — сказала Тарина, — у меня была похожая реакция, когда я впервые узнала, что у некоторых существ есть животы, которые растягиваются и выпячиваются, когда ребенок полностью развивается внутри них, а затем матери приходится выталкивать ребенка через процесс, который выглядит довольно скользким и болезненным.

Когда она так выразилась, это звучало не намного лучше.

— Думаю, у меня никогда не будет детей, — решила Софи.

Тарина рассмеялась.

— Уверена, что в какой-то момент мы все так думаем.

— Возможно, — ответила Софи, тряхнув головой, чтобы отогнать от себя биологический ужас.

Не имело значения, как странно все это звучало.

Имело значение только то, что это работало.

— Ладно, ладно… два вопроса, — сказала Софи Тарине. — Где мы возьмем капсулы? И почему это был такой большой секрет, что я должна была поклясться в союзе, прежде чем ты мне расскажешь? Разве многое из того, что ты только что объяснила, не будет когда-нибудь преподано мне в школе?

— Ну, сомневаюсь, что ваши наставники будут столь конкретны. Но… ответы на оба вопроса взаимосвязаны. Наш процесс рождения не секрет. Но местоположение нашего улья определенно да, и именно там мы держим транспортные капсулы. И привести тебя туда также требует, чтобы я раскрыла кое-что, что засекречено. Сомневаюсь, что наша императрица собиралась делиться. Вот почему это такой риск. Единственный способ помочь тебе — означает… раскрыть личность нашего другого союзника-эльфа, так как улей находится на его собственности.

Софи почувствовала, как ее глаза расширились.

Тарина кивнула.

— Я так и думала, что такой будет твоя реакция. И не буду тратить время на то, чтобы ты повторила свое обещание хранить тайну. Верю, что ты сдержишь слово. Я также не буду тратить время, делясь всей длинной историей. Все, что действительно нужно знать, это то, что несколько тысяч лет назад на наш улей напали огры. Нам удалось отбиться и сохранить контроль над нашими землями. Но в ту ночь мы потеряли целое поколение. — Она опустила голову, давая этим древним потерям минуту тишины. — И после того, как мы похоронили мертвых, то поняли, насколько уязвимы. Теперь огры знали, как выглядит наш улей. Они не остановятся, пока не найдут его снова. И хотя наша императрица подумывала обратиться за защитой к вашему Совету, она уже видела, как мало помощи они оказали гномам после того, как огры украли их родину. И она боялась, что ее народу будет так же плохо. Она также видела блестящие иллюзии, которые скрывали ваши города на виду. И поняла, что именно это нам и нужно… дополнительный слой умного камуфляжа, чтобы сохранить наш улей в тайне. Поэтому вместо того, чтобы говорить с вашими Членами Совета, она обратилась к эльфу, который был непосредственно ответственен за сокрытие вашего мира.

Софи схватила ее за руку, чувствуя, как земля резко накренилась.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты говоришь не о Веспере.

Она не могла дышать, пока Тарина не сказала:

— Моя императрица вступила в союз с эльфом, который на самом деле осуществил иллюзии, так как именно она была нужна нам, чтобы скрыть наш улей.

Земля накренилась в другую сторону, когда Софи поняла, что Тарина могла иметь в виду только одного человека… имя, которое Тарина подтвердила секундой позже.

Лузия Васкер.

Глава 39

— Ты хочешь сказать, что твой улей в Эверглене? — спросила Софи, крепче сжимая Тарину и пытаясь удержать коленки.

Но Тарина покачала головой. И Софи снова смогла дышать. Пока Тарина не добавила:

— Там он использовался.

Затем все вернулось на круги своя.

— Ты не подумала, что следует упомянуть об этом, когда мы были там несколько часов назад, в поисках угроз безопасности, потому что член Невидимок сейчас живет на территории?

— Нет, — произнесла Тарина раздражающе спокойным тоном, — потому что не была уполномочена делиться этой информацией. Формально я все еще не уполномочена на это, но ты, по крайней мере, согласилась на союз. И я рассчитываю, что моя императрица поймет, почему я совершила этот поступок. Но важнее другое: Эверглен больше не имеет значения. Улей пришлось перенести несколько десятилетий назад, когда нам нужно было больше места.

Что ж.

Это решило загадку, почему Лузия оставила Эверглен и отдала его Олдену.

Но если старый улей исчез, почему она предложила установить забор?

— Есть ли что-то ценное в заброшенном улье… что-то, что Невидимки могут захотеть заполучить? — удивилась Софи.

Тарина покачала головой.

— Это будет не более чем пустое гнездо, хотя думаю, что оно было разрушено.

— Ты думаешь, — подчеркнула Софи.

— Да, Софи. Не каждая деталь обо всем делится со мной. Но я искала улей сегодня, когда мы были в Эверглене. Раньше он был рядом с озером. И я не смогла найти ни единого следа.

От этих слов Софи должно было полегчать.

Но она не любила совпадения. И то, что Альвар вернулся в Эверглен при довольно подозрительных обстоятельствах, в то время как Веспера теперь была свободна, казалось очень странным совпадением, особенно если учесть, что Веспера могла знать о союзе Лузии или, по крайней мере, подозревать о нем. Лузия, вероятно, использовала иллюзии, которые Веспера создала, чтобы спрятать улей.

Софи также не нравилось, что все время, пока Тарина помогала обыскивать Эверглен, у нее были свои тайные планы… или что она так хорошо их скрывала.

Тарина была тихой.

Может быть, слишком тихой.

— Мы должны сообщить Совету, — решила Софи. — Просто на всякий случай. Держу пари, это заставит их переместить Альвара.

Тарина схватила ее за запястье, будто боялась, что Софи побежит прямо в Этерналию.

— Ты не можешь так поступить, Софи. Ты не только нарушишь союз, который только что заключила со мной, но и втянешь Лузию во всевозможные неприятности. И подвергнешь опасности жизни тысяч невылупившихся младенцев… и все для того, чтобы справиться с незначительным беспокойством, на которое у тебя нет доказательств.

Софи вздохнула.

— Ладно. Тогда нам нужно хотя бы сказать Гризель…

— Ни в коем случае! — перебила Тарина. — Ни один гоблин не должен ничего знать о наших ульях.

— Ты можешь доверять Гризель.

— Нет, ты ей можешь доверять, — поправила Тарина. — Гоблины всегда мирно сотрудничали с вашим народом. У моего народа не было такой роскоши. Вместо этого мы пережили долгую историю нападений. И не думаю, что ты осознаешь большее значение нашего улья. Помни: наши самые смертоносные солдаты — это новорожденные и Первая Стадия. Таким образом, уничтожение их до того, как они вылупятся, не просто уничтожит поколение и сокрушит жизни ожидающих их семей… оно уничтожит нашу армию на несколько лет вперед.

— Но мы не можем просто игнорировать это, — возразила Софи. — Ты никогда не сталкивалась раньше с Невидимками… ты не знаешь, как они работают. Такие вещи… это то, о чем ты вспоминаешь и сожалеешь. Кто-то должен найти этот улей… или то, что от него осталось… и убедиться, что там нет ничего, о чем нам нужно беспокоиться.

— Я могу это сделать, — предложил Фитц, поднимаясь с того места, где он сидел на корточках среди высокой травы.

Глаза Тарины сузились.

— Как ты можешь нас понимать?

— Не могу, — признался Фитц, нервно взглянув на Софи. — Клянусь, я не собирался проникать в твой разум. Я просто старалась держаться поближе, чтобы убедиться, что ничего странного не происходит. Но потом Тарина схватила тебя за запястье, и ваши голоса стали громче… Я должен был убедиться, что с тобой все в порядке, а потом я услышал имя Лузии и…

— Эльфийские трюки, — пробормотала Тарина.

Все в порядке, передала Софи Фитцу. Я бы сделала то же самое.

Неужели? спросил он, и легкая улыбка тронула его губы.

Когда Софи призналась:

Я рада, что ты здесь, ее улыбка превратилась в искреннюю.

— И я уже собиралась рассказать обо всем Фитцу… я же предупреждала, что не собираюсь ничего скрывать от друзей. И улей был в его доме. Защищен кем-то из его семьи… и его брат мог быть частью какого-то плана, сосредоточенного вокруг него.

— Нет никакого плана! — настаивала Тарина, дергая себя за густые зеленые волосы. — Улей был разрушен, когда мы переехали в новое, более крупное место.

— Надеюсь, ты права, — сказал Фитц. — Но я все равно проверю. И поскольку ты, похоже, не знаешь точно, где он был, я заставлю Лузию сказать мне.

Тарина что-то проворчала сквозь вздох.

— Ладно. Но ты должен завершить поиск, когда никто не сможет тебя увидеть… особенно гоблины на территории.

— Я могу это сделать, — согласился Фитц.

— Надеюсь, вы, ребята, только что придумали что-то хорошее, — крикнула им Стина, заставив всех вздрогнуть, когда подбежала ближе, — потому что схватки Силвени участились в интервал три с половиной минуты.

Сердце Софи остановилось.

— Сколько у нас времени?

— Немного… так что, если вы что-то планируете, лучше поторопиться.

— Она права, — согласилась Тарина. — Со всем остальным мы разберемся позже. Прямо сейчас нам нужно получить эти транспортные капсулы.

— Что это значит? — спросила Стина.

— Это значит, что у детей еще есть шанс, — сказала Софи, схватив руку Фитца, когда он протянул ее ей. — Так что сделай все возможное, чтобы замедлить схватки. Мы вернемся так быстро, как сможем.

Тарина взяла Софи за другую руку, и Фитц поднял их в воздух, а Стина закричала:

— Куда вы?

— Не знаю, — ответила Софи и взглянула на Фитца. — Полагаю, ты не знаешь, где сейчас живет Лузия? — тихо спросила она.

— Я видел фотографии Даунхита, — сказал он. — Этого будет достаточно, если ты поищешь в моей памяти?

— Придется, — сказала Софи, проскальзывая в его сознание.

Он привел ее прямо к тем образам, которые ей были нужны, и когда она запомнила их, он пообещал ей:

— Мы сделаем это, Софи. Все, что нужно.

Надеюсь, что это так.

И поскольку это было правдой, она поймала себя на том, что снова говорит ему:

Я рада, что ты со мной.

Я тоже, сказал он с улыбкой, которая сделала все немного лучше. Спасибо, что доверяешь мне.

Их глаза на секунду встретились, и его были полны слов, на которые не было времени.

Затем он позволил им упасть в пустоту.

***

— А если Лузии нет дома? — пробормотала Софи, прикрывая лицо от яркого света огромного забора, который был в два раза выше, чем у Эверглена, и в три раза ярче. Такой яркий, что она ничего не могла разглядеть за сиянием металлических прутьев.

Они стояли у входа чуть больше двух минут… время, которое они не могли позволить себе терять. Но ворота были заперты, и, насколько Софи могла судить, не было ни звонка, ни домофона, ни какого-либо другого способа дать знать Лузии, что они здесь.

— Уверена, она уже в пути, — сказала Тарина с уверенностью, которая не соответствовала тому, как крепко она сжимала рукоятку своего оружия, или тому, как постоянно оглядывалась через плечо, чтобы проверить какой-нибудь скрип или треск из заросшего леса позади них.

Спутанные деревья были покрыты густым зеленым мхом, а мягкая земля была усеяна грибами, как что-то из фильма… но такого фильма, где на персонажей охотилось что-то, скрывающееся в туманных тенях.

Фитц, должно быть, чувствовал то же самое, потому что придвинулся ближе к Софи, крепко держа ее за руку в перчатке, и крикнул:

— Лузия… это Фитц Васкер. Пожалуйста, впустите нас.

Крик отскочил от деревьев, но не вызвал никакого отклика, и Софи уже начала думать, как трудно будет перелезть через забор… или что случится, если они попытаются левитировать над ним… когда мягкий щелчок заставил их отступить, когда ворота медленно распахнулись, и к ним направился силуэт.

— Что все это значит? — спросила Лузия, и от ее раздраженного тона у Софи внутри все сжалось.

У них не было времени завоевывать Лузию.

Они нуждались в ее немедленном сотрудничестве.

А это означало, что Софи должна перейти прямо к делу.

— У аликорна начались преждевременные роды, — сказала она Лузии, даже не пытаясь скрыть страх в голосе. — У нее двойня, и нам сказали, что дети не выживут, если мы не перевезем их туда, где они смогут закончить развиваться.

Лузия остановилась на полушаге, ее фигура все еще оставалась в тени на фоне слепящего света.

— А почему вы пришли ко мне?

— Потому что они знают об улье, — смело ответила Тарина. — Я предложила им воспользоваться двумя нашими транспортными капсулами, чтобы они смогли имплантировать новорожденных аликорнов и позволить им развиваться, будто они часть колонии.

Лузия попятилась.

— Я не знаю, кто ты…

— Нет, знаешь, — перебила ее Софи.

— Все в порядке, — заверила Тарина Лузию. — Девушка — союзник. Императрица наняла ее.

— А мальчик? — возразила Лузия, наклонив голову к Фитцу.

— Он… это было частью сделки девушки, — призналась Тарина. — Она работает не одна.

Лузия повернулась к Софи.

— Когда-нибудь ты поймешь, как это глупо.

— Может быть, — ответила Софи, не желая терять концентрацию. — Но сейчас мы пытаемся спасти двух нерожденных аликорнов… а ты знаешь, как важны эти дети. Так что если мне придется протиснуться мимо тебя, чтобы добраться до улья, я это сделаю. Схватки всего три с половиной минуты. Нам нужны эти капсулы сейчас же.

— Какая сила для столь юной особы, — сказала Лузия. — И все же ты говоришь без мудрости. — Она шагнула вперед настолько, что, наконец, миновала сияние ворот и стала полностью видимой. А Лузия была такой же поразительной, какой Софи помнила ее по трибуналу, может быть, даже больше, с черными волосами, собранными в гладкий конский хвост, привлекая больше внимания к заостренным ушам. Ее бронзовая кожа мерцала золотыми крапинками, которые соответствовали строгой золотой тунике, а в золотых сапогах до колен она превратилась из египетской богини в воина-амазонку. И от этого Софи стало еще страшнее, когда Лузия скрестила на груди хорошо сложенные руки и сказала: — Ты не можешь поместить аликорнов в улей.

— При всем уважении, — парировала Тарина, подходя на несколько шагов ближе, — ты не имеешь права принимать такое решение. Мы полагаемся на секретность… но улей принадлежит моему народу.

— Да, — согласилась Лузия. — Так что удивительно, что именно мне приходится напоминать тебе о приближении затмения.

— Какое это имеет отношение к делу? — спросил Фитц.

— Это значит… будет массовое рождение, — тихо сказала Тарина.

Лузия кивнула.

— Полагаю, тебе не нужно объяснять, почему было бы слишком опасно держать аликорнов в улье, окруженными сотнями диких новорожденных.

Даже Софи могла это понять… и осознание этого было подобно смертельному удару.

Слезы потекли по ее щекам, когда она сказала:

— … мы не сможем их спасти.

Фитц притянул Софи к себе.

— Прости, — прошептала Тарина. — Как раз время… не на нашей стороне.

Лузия изучала каждого из них. Потом закатила глаза.

— Я всегда забываю, насколько мелодраматична молодежь. Как легко победить. Это то, что разрушает наш мир, если вы спросите меня. Когда-нибудь у вас будет перспектива не рухнуть при первом намеке на разочарование… увидеть следующий шаг без необходимости объяснять его.

— Значит ли это, что еще есть способ спасти детей? — спросила Софи, готовая не обращать внимания на оскорбления… готовая не обращать внимания ни на что… если Лузия могла дать ей это.

— Это зависит от того, сколько у нас времени. Я могу организовать частный улей специально для аликорнов, — сказала ей Лузия. — Но строительство, очевидно, должно быть сделано троллями. И у меня только двое живут на территории.

— Ты можешь помочь? — спросил Фитц Тарину.

Тарина покачала головой.

— Я не могу оставить Софи. Кроме того, вам понадобится кто-то, кто знает, как использовать наши транспортные капсулы, чтобы дети устроились и стабилизировались.

— Как долго они могут оставаться в транспортных капсулах? — спросила Софи.

— Обычно не больше двух часов, — предупредила Тарина. — Возможно, и меньше, поскольку аликорны, скорее всего, будут крупнее наших детенышей и быстрее будут сжигать пищу и кислород.

— А сколько времени нужно, чтобы построить улей? — спросил Фитц.

— Больше, — ответила Лузия.

— Тогда работайте быстрее, — сказала Софи. — Вызовите подкрепление. Делайте все, что должны. Это может быть наш единственный шанс сбросить временную шкалу вымирания. Нам нужно найти способ, чтобы заставить все работать.

— Наконец-то хоть капля сообразительности, — заметила Лузия, изучая Софи прищуренными глазами. — Возможно, еще есть надежда на будущее.

— Не будет, если мы и дальше будем терять время, — напомнил им Фитц.

— Действительно. — Лузия жестом пригласила их следовать за ней. — Я покажу вам, где достать транспортные капсулы… но вы не должны никому говорить, что я помогаю.

— Не скажут, — пообещала Тарина, бросив предупреждающий взгляд на Софи и Фитца. — Все, что я скажу остальным, это то, что у меня есть разрешение моей императрицы поместить детей в один из наших ульев, и что в целях безопасности я не могу дать им местоположение.

— У тебя есть разрешение императрицы? — спросила Лузия.

— Мне оно не нужно, — сказала Тарина, что на самом деле не было ответом.

Но Лузия не обратила на это внимания.

— Ну, тогда, если ты хочешь спасти этих детей, предлагаю приступить к работе. Следуйте за мной.

***

— Это и есть улей? — спросила Софи, отступая от зарослей шиповника, загораживающих узкое отверстие в скале. Даже самые маленькие шипы были больше ее головы, и так плотно прижаты друг к другу, что Софи не видела сквозь них пути, который не был бы пронзен.

Сам вход был таким узким, что даже если Софи повернулась бы боком, она бы не знала, как протиснуться внутрь. Но других отверстий в скале не было, и утес заканчивался скользким озером, растянувшимся на многие мили.

Честно говоря, новое владение Лузии было огромным шагом вниз от Эверглена.

— Не верь всему, что говорят глаза, — сказала ей Лузия. — Улей защищен многочисленными иллюзиями, и у меня нет времени проводить вас через них, поэтому я рассчитываю, чтобы вы сами все выясните. Как только вы надежно запрете аликорнов в транспортных капсулах, найдите какое-нибудь уединенное место и позовите меня. Я прослежу, чтобы у меня был Импартер.

С этими словами она помчалась туда, откуда они пришли, вниз по ухабистой тропинке, которая вилась в лес.

— Думаешь, это значит, что шипов на самом деле нет? — Фитц протянул руку, чтобы дотронуться до ближайшего шипа, и отдернул ее, когда на ней появилась капля крови.

— Знаешь, в чем фокус? — спросила Софи Тарину.

Та покачала головой, коснувшись другой колючки, и тоже почувствовала укол.

— Я посещала улей только через мой мир, где он не замаскирован.

Софи вздохнула, жалея, что не может схватить ближайший камень и швырнуть его со всей силы. Но это не поможет делу. Так же, как и преследование Лузии и принуждение ее дать им лучшие инструкции, поскольку для Лузии было важнее сосредоточиться на строительстве нового улья.

— Хорошо, — тихо сказала Софи, пытаясь обдумать то, что сказала им Лузия. — Она велела нам не верить своим глазам. А как насчет других наших чувств?

Там, где они стояли, что-то действительно было не так, но она не могла понять, что именно, потому что все выглядело нормально.

Это тоже казалось нормальным.

Сухой бриз заставлял шиповник потрескивать… и это звучало правильно.

И озеро…

— Погоди-ка, озеро не рябит от ветра, — сообразила Софи.

И теперь, когда она подумала об этом, воздух должен был иметь кислый, затхлый запах от всей этой мерзкой, стоячей воды.

— Озеро, должно быть, ненастоящее, — решила она, подходя к краю и постукивая по воде носком ботинка.

Она ожидала найти твердую почву, но… ткань ее сапога промокла насквозь.

Но на озере не было ряби… может, она все еще права? Был только один способ, чтобы действительно знать наверняка.

— Если я упаду, — сказала она Фитцу и Тарине, — вам нельзя смеяться.

— Никогда, — заверил ее Фитц. — Я даже дам тебе свой плащ, чтобы обсохнуть.

Его улыбка была такой милой. И это было такое… такое предложение от парня… Софи невольно покраснела, когда улыбнулась в ответ.

Но сейчас было не время.

Фитц, казалось, тоже понял это, когда они оба повернулись к озеру, которое могло и не быть озером, и Софи пожалела, что вода выглядит такой густой и зеленой, как озеро соплей. Но если это то, что нужно, чтобы помочь Силвени…

— Ладно, дальше ничего не пойдет, — сказала она, готовясь к мокрому всплеску, подняла ногу над озером, опустила и…

Нашла твердую землю под парой дюймов воды.

Следующий шаг дал тот же результат. И следующий.

— Это выглядит очень странно, — сказал ей Фитц.

— Знаю, мне все время приходится напоминать себе, что я не посреди отвратительного озера.

По крайней мере, она на это надеялась. Она не могла сказать, откуда идет вода. Но, по крайней мере, тут было неглубоко. А еще через несколько шагов воздух вокруг нее, казалось, замерцал, словно сквозь какую-то вуаль. Секунду назад она стояла в море грязи. В следующий миг она уже шла по мерцающему пруду, окружавшему огромное дерево, которого раньше здесь не было. И когда она подошла ближе, то поняла, что арочная дыра в стволе создает тропинку, которая ведет вниз в грязную почву, петляя вокруг древних корней и исчезая под землей.

— Кажется, я нашла! — закричала она. — Знаю, что деревья обычно у гномов, но…

— Гномы не единственные, кто полагается на прочность леса, — сказала Тарина прямо за ее спиной, напугав Софи так сильно, что та чуть не упала.

Фитц схватил ее за плечи.

— Прости. Мы последовали за тобой, когда ты исчезла, и я подумал, что ты могла слышать, как мы плескались. Но звук здесь какой-то странный.

Так и было.

Воздух, казалось, поглощал их голоса, что, должно быть, было еще одной частью иллюзии, скрывающей улей.

— Нам надо спешить, — сказала Тарина, направляясь к тропинке. — Мы обычно держим транспортные капсулы в задней части улья, так что некоторые из них все еще идут впереди нас.

Конечно, они так и делали.

Потому что ничто не может быть быстрым или легким… даже когда на кону жизни.

— Что мы должны знать прежде, чем войдем туда? — спросил Фитц.

— Да, — ответила Тарина. — Ничего не трогайте.

Это оказалось простым правилом, которому нужно следовать.

Улей был сделан из липкой грязи, покрытой вонючими биолюминесцентными грибами, которые заполняли огромную пещеру тонким сине-зеленым свечением. А стены представляли собой длинные ряды штабелей отсеков… что-то вроде сот. Каждая клетушка была отгорожена толстой слизистой мембраной. А внутри?

Это действительно было похоже на что-то из области фантастики.

Детеныши троллей плавали в каком-то зеленом желе, напомнившем Софи гель алоэ вера, которым ее человеческие родители мазали солнечные ожоги, только наполненные крошечными пузырьками с мягким белым свечением. Несмотря на то, что тела троллей были наполовину согнуты, они возвышались над Тариной, их мускулы вздувались и покрывались темными венами.

Некоторые из них двигались, растягиваясь вдоль своих барьеров и заставляя мембраны сочиться молочной жидкостью на каменный пол. Другие сидели с открытыми глазами, уставившись в пустоту… или, может быть, на все вокруг. Софи не хотела знать этого. Она знала только, что звери могут вырваться в любую секунду, и была очень рада, что детей Силвени будут содержать где-то в другом месте.

— Это только мое ощущение, или здесь очень душно? — спросил Фитц, поправляя ворот туники и махая рукой.

— Наши дети процветают в тепле, — объяснила Тарина. — Раствор, в котором они развиваются, держится на ста пятидесяти градусах… слишком жарко для ваших хрупких эльфийских тел.

— Это не будет слишком жарко для аликорнов? — удивилась Софи.

— Вероятно, нам придется приспособиться. Обычно сота соответствует температуре тела матери, так что нам нужно взять показания у Силвени. И вот мы здесь. — Она указала на стеллажи, заставленные чем-то похожим на стеклянные раковины размером с пляжный мяч.

— Они достаточно большие? — Софи забеспокоилась, пытаясь представить, какого размера будут дети Силвени.

— Материал, из которого они сделаны, может расширяться. Но нам, возможно, придется проявить творческий подход к тому, как мы их разместим. Подозреваю, что весь этот процесс будет проявлять в решении проблем, но мы справимся. — Тарина вручила Софи и Фитцу по транспортной капсуле, а сама наполнила сумку металлическими фляжками с разных полок.

— Ты в порядке? — спросил Фитц, когда Софи попыталась ухватиться за капсулу. — Это слишком много для твоей руки?

— Нет, на самом деле она легче, чем я ожидала, — ответила Софи, гадая, из чего сделана капсула. — А ты как… как твоя нога?

— Я в порядке.

Софи надеялась, что это правда, потому что впереди их ждало еще больше. В этот момент они были ближе к выходу троллей, чем к дому Лузии, но все равно им потребовалось несколько бесконечных минут, прежде чем они снова вышли на дневной свет и увидели мир троллей.

Софи успела увидеть только два утеса, соединенные паутиной замысловатых мостов. Потом Фитц запустил их в небо, а Софи швырнула в пустоту.

— КАК РАЗ ВОВРЕМЯ! — закричала Стина, когда они покатились по травянистым дюнам, и поднялись на ноги еще до того, как перестали катиться. — Я не знаю, где ты была, и что планируешь, но лучше объясни побыстрее. Головка первого ребенка уже видна.

Глава 40

В тот день Софи узнала о рождении больше, чем хотела бы. Например, она узнала, что «появилась головка» означает, что одна из детских голов начинает появляться из определенного места… чего ей определенно не хотелось видеть.

Она также поняла, что гораздо лучше оставаться рядом с лицом Силвени, где она могла бы погладить гриву и потереть бархатистый нос и не думать о том, что происходит у хвоста. И она могла сделать все возможное, чтобы сохранить спокойствие Силвени, когда Вика издавала множество звуков, достойных тошноты, от которых Фитц становился невероятно зеленым.

— Похоже, у нас девочка, — объявила Вика через несколько секунд. — И она жива. Пока.

Силвени встретилась взглядом с Софи, и ее отчаянный голос, смешанный с радостью и печалью, заставил сердце Софи сжаться.

СОФИ, ОБЕЩАЙ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ!

Софи пожалела, что не может дать Силвени уверенность, в которой так нуждалась перепуганная мама. Но она сказала ей:

Я обещаю, мы делаем все, что можем.

Так оно и было.

Тарина уже приготовила транспортные капсулы, наполнив их смесью воды и жидкости из принесенных с собой фляжек. Она прикрепила к малышке аликорн номер один несколько трубочек, похожих на присоски, и опустила ее в теплую слизь, где крошечные конечности, казалось, расслабились.

— Держи, мама, — сказала Тарина, поднося капсулу к лицу Силвени и давая ей возможность быстро обнюхать ее. — Это запах твоего ребенка, так что ты узнаешь ее, если она окрепнет, и мы сможем вернуть ее тебе.

Силвени фыркнула… что-то среднее между восторгом и отчаянием… и потерлась носом о крошечную головку дочери с выражением абсолютной преданности. Малышка не открыла глаз и не издала ни звука, но уткнулась носом в маму. Софи почувствовала, как по щекам текут слезы, когда Силвени снова взмолилась:

РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ!

Еще больше слез пролилось, когда Тарина понесла капсулу Грейфеллу, позволяя папе аликорну пережить те же самые эмоциональные американские горки, когда он впервые уткнулся носом в свою крошечную дочь. Плавающий новорожденный выглядел таким маленьким и беспомощным, с узловатыми коленками, пушистым мехом и сложенными крыльями. А на голове у нее еще не было полного рога… скорее заостренный комок, выглядывающий из прядей короткой гривы. К тому же она была не такой серебристой, как мама… скорее смесь белого, желтого и жемчужного… и Софи решила, что выглядит так, будто ее окунули в лунный свет.

И что-то шевельнулось внутри Софи, когда она увидела, как Тарина плотно закрывает капсулу… некая абсолютная решимость, которая заставила ее пообещать Силвени и Грейфеллу, что они снова увидят этого крошечного ребенка. Если Лузия не успеет построить новый улей, Софи будет стоять на страже в улье троллей и отбиваться от всех новорожденных. Ей было все равно, чего это будет стоить… этот маленький, погруженный в лунный свет, аликорн будет жить.

Так же, как и ее брат, который появился минутой позже и издал тончайшее в мире ржание. У него были синие кончики крыльев, как у папы.

Тарина благополучно засунула его в капсулу и дала Силвени и Грейфеллу душераздирающе ощутить своего сына. Затем она крепко прижала его к себе и устроила рядом с сестрой.

Все собрались вокруг капсул, чтобы посмотреть, как милые младенцы плавают в своих временных утробах… кроме Вики и Эделайн, которые были заняты последними хлюпающими звуками, чтобы закончить весь процесс рождения. Софи осталась с Силвени, поглаживая ее по носу и повторяя, что с малышами все в порядке, пока Вика не накрыла лицо Силвени свежим полотенцем и не сказала, что усталой маме пора спать.

— С ней все будет в порядке? — спросила Софи, когда тело Силвени замерло.

Вика кивнула.

— Осложнений не было. По крайней мере, пока. — Она перевела взгляд на капсулы. — Так… что теперь?

— А теперь мне нужно связаться с кое-кем, — сказала Софи, доставая свой Импартер и пробираясь в укромный уголок пляжа, чтобы найти Лузию Васкер.

— Оба ребенка пережили роды? — спросила Лузия, как только ее лицо заполнило экран.

— Да. — Голос Софи дрогнул, когда она произнесла это… кто бы мог подумать, что наблюдение за тем, как жизнь приходит в мир, так ошеломляет? — И Силвени, кажется, тоже неплохо справляется. Как продвигается улей?

— Быстрее, чем ожидалось. Я нашла существующую структуру, которая удовлетворяла наши потребности, поэтому нам не нужно было начинать с нуля. Тролли сейчас обрабатывают стены и готовят мембраны. Это ненадолго, если не случится какой-нибудь катастрофы.

На глаза Софи навернулись слезы.

— Это… действительно хорошие новости.

— Я бы на это не надеялась, — предупредила Лузия. — Младенцам еще предстоит пережить имплантацию. Некоторые тролли даже не проходят через это, а это их естественный способ развития. Ты имеешь дело с десятками догадок и оценок, и…

— Знаю, — перебила Софи. — Знаю, что шансы все еще против нас, но… мы победим. Мы должны. Когда ты увидишь этих маленьких детей…

— Я уверена, они очень милые, — вмешалась Лузия. — Просто помни: у природы нет проблем с жестокостью.

— Ну… сегодня мы сделаем так, чтобы все было хорошо, — решила Софи. — Мне все равно, что для этого потребуется. Так, когда мне привозить транспортные капсулы?

— Не сейчас. Мне еще нужно выяснить, что сделать для безопасности. И я не уверена, как ты найдешь, где мы находимся.

— Ты не в Даунхите?

— Нет. — Это слово сопровождалось горьким смехом. — Это было бы катастрофой. Ты должна будешь сообщить Совету обо всем, что произошло, и я не могу позволить им спрашивать, почему я в этом замешана, или желать получить доступ к моей собственности, чтобы навестить их драгоценных аликорнов. Это не может вести ко мне, в любом случае… понимаешь?

Софи кивнула, хотя и не совсем понимала, почему союз Лузии с троллями должен быть тайным. Все, что она сделала, это устроила для них безопасное место, чтобы они могли иметь детей… разве это не хорошо?

Если только она не делала других вещей, о которых Софи не знала…

— Так, где же ты? — спросила она, решив побеспокоиться о тайнах Лузии Васкер позже, когда дети Силвени будут в безопасности.

— У него нет названия… и его не будет ни на следопытах, ни на Прыжокмастерах. Вот почему я не знаю, как ты доберешься до меня. Это старая заброшенная башня, о которой я подумала, когда поняла, что лучше держать детей ближе к небу, чтобы они были в естественной среде, когда вылупятся.

— Тогда поднеси свой Импартер к башне и покажи мне, как она выглядит, — сказала Софи. — Это все, что мне нужно, чтобы телепортироваться туда.

— Неужели? — спросила Лузия, приподняв брови, и, взмахнув рукой, повернулась лицом к обветренной, увитой виноградом башне, окруженной горами. — Этого достаточно?

— Да. — Софи закрыла глаза, проверяя, чтобы убедиться, что ее память отлично запомнила изображение. — Я сейчас приду.

— Подожди! — На экране снова появилось лицо Лузии. — Это еще не безопасно. Мне все еще нужно выяснить, как спрятать улей. Маскировка не может выглядеть как моя работа, поэтому нам нужен кто-то достаточно талантливый, чтобы следовать инструкциям, которые я оставляю для них, для некоторых очень разных видов иллюзий… и это не может быть кто-то, кого я знаю.

— Я уверена, что найду кого-нибудь, — заверила ее Софи.

— Да, это так. Ты работаешь не одна.

— Да, — согласилась Софи, не обращая внимания на осуждающий тон Лузии.

— Так вот почему ты почувствовала необходимость притащить моего племянника… ну, моего пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-племянника… в наспех продуманный альянс?

— Я его не тащила. И он не давал им никаких обещаний. Но я предупредила Тарину, что не собираюсь ничего скрывать от друзей.

— Похоже, ты очень гордишься собой.

— Да, — согласилась Софи. — Мне пришлось на собственном горьком опыте убедиться, что попытки делать все в одиночку не приносят успеха.

— Как и вовлечение людей, о которых ты заботишься, в соглашения, которые ты не можешь понять.

— Все, на что я согласилась — это быть кем-то, к кому тролли смогут прийти, если им понадобится помощь, — возразила Софи. — И поскольку ты согласилась на то же самое, не понимаю, зачем ты читаешь мне лекцию.

— Оглядываясь назад, Софи. Понимание приходит с большим сожалением.

У Софи сжалось сердце.

— Ты говоришь, что сожалеешь о своем союзе с троллями.

Лузия вздохнула и отвернулась.

— Я говорю, что отчасти сожалею об этом, хотя подозреваю, что мы все сожалеем о каждом важном решении, которое принимаем. Мы выбираем лучшее, что можем, основываясь на любой информации, которую нам дают. И… мы должны жить с этим.

— Что ж, — сказала Софи, проглотив кислый привкус во рту, — я смогу жить с этим, если это спасет детей аликорнов. И Тарина…

— Тарина не будет твоей проблемой. Императрица принесет тебе настоящий вызов. И это произойдет не сразу. Вот как это подкрадывается к тебе.

— Что именно?

— Кто знает? Но что-то всегда всплывает. Просто помни, что делить эту планету с другими разумными видами означает, что все намного сложнее, чем кажется. И пока я рассчитываю, что ты сдержишь свое слово и никому не расскажешь о моем участии… если ты окажешься в затруднительном положении, ты знаешь, где меня найти.

— Хорошо, — медленно произнесла Софи.

Она уже не понимала, о чем они говорят. Но от этого у нее болел живот.

— В любом случае, — нарушила молчание Лузия, — сейчас это не имеет значения. Прямо сейчас, мне нужно, чтобы ты привела мне двух эльфов, которые могут осуществить иллюзии, которые нам понадобятся, чтобы предотвратить открытие нового улья. Это потребует двух очень специфических способностей.

— Каких способностей? — спросила Софи.

— Вспышка и Тень.

Глава 41

— Просто для ясности, — сказал Там, натягивая челку на глаза. — Тебе нужно, чтобы я телепортировался с тобой в никуда и использовал свою способность, следуя списку инструкций, написанных каким-то таинственным человеком, чтобы замаскировать башню, чтобы ты могла имплантировать новорожденных аликорнов в какой-то улей троллей?

— Ну, во-первых, мы должны найти Уайли, потому что он нам тоже нужен, — поправила Софи. — Но в остальном… угу. И у нас не так много времени. Дети в безопасности, но мы не знаем, как долго они продержатся в капсулах…

— Или сколько времени потребуется, чтобы имплантировать их, — добавила Тарина.

«Или если имплантация сработает», — подумала Софи, но промолчала.

Фитц, должно быть, догадался, что она так думает, потому что придвинулся ближе. И Софи позволила себе прислониться к нему.

Она больше не знала, как вести себя с ним, особенно теперь, когда они были с друзьями. Но она устала. И была эмоционально выжата. И очень радовалась, что Фитц настоял на том, чтобы пойти с ней, когда она одолжила у Грэйди следопыт, чтобы добраться до дома Тиергана.

Когда-нибудь она захочет подольше осмотреть дом своего наставника по телепатии и узнать о нем побольше. Но в данный момент ее мозг едва мог осознать тот факт, что он, казалось, живет на своем собственном острове.

Там присвистнул.

— И подумать только, когда я покинул Эксиллиум, я думал, что моя жизнь, возможно, станет немного более нормальной.

— Это значит да? — настаивала Софи.

Там кивнул.

— Я могу отвести тебя на новое место Уайли, — предложила Линн, вытаскивая кулон из-под туники.

— Вообще-то, было бы лучше, если бы мы просто позаимствовали этот кристалл, — призналась Софи. — Не знаю, будет ли плохо появиться в улье с лишними людьми.

Линн надула губы.

— Но… я хочу увидеть малышей аликорна.

— Их еще там нет, — напомнила Софи. — И обещаю, приведу тебя к ним, как только смогу, хорошо?

Линн вздохнула, но согласилась, приказав Таму быть осторожнее, и протянула ему ожерелье.

— Ура, мы снова перемещаемся по свету! — сказала Тарина, когда они ступили на путь.

Но через несколько минут… после того, как Уайли согласился присоединиться к ним… они вернулись к телепортации. И Уайли, казалось, ненавидел этот процесс даже больше Тарины.

Честно говоря, это была одна из самых грубых посадок Софи, хотя и не ее вина. Изображение башни, показанное ей Лузией, упустило из виду ключевую деталь: она стояла на опушке густого леса, и их инерция, когда они вышли из пустоты, заставила упасть на деревья.

Ей придется позаботиться о том, чтобы все прошло гладко, когда придет время перевозить туда детенышей аликорнов.

Снаружи башня выглядела как живописные развалины с обвалившимися стенами, замшелыми камнями и разросшимися виноградными лозами. Но внутри была липкая грязь, биолюминесценция и слизистые мембраны. Тролли готовили вязкую зеленую смесь, в которой должны были плавать дети, и это, очевидно, был последний шаг перед тем, как улей будет готов к имплантации. А это означало, что Таму и Уайли нужно приступать к работе, следуя инструкциям, которые Лузия оставила им на свитке, засунутом в ручку двери башни.

— Ты действительно не собираешься сказать нам, кто это написал? — спросил Уайли, просматривая удивительно длинный список шагов.

— Не могу, — ответила Софи. — И если кто-нибудь спросит, сделай так, чтобы это выглядело так, будто вы с Тамом сами придумали эти иллюзии.

— Сомневаюсь, что Леди Зилла поверит этому, — предупредил Там. — Половину этого я даже не понимаю.

— Но ты можешь это сделать? — спросил Фитц.

Там снова пробежал глазами список.

— Да, просто многие посылают тени сюда, сюда и сюда. Я не понимаю, как это может создать какую-то мощную иллюзию, но… думаю, мы это выясним.

Первые несколько шагов, казалось, были направлены на то, чтобы направить лучи света и тени на маленькие зеркала, которые Лузия, должно быть, поставила перед уходом. Некоторые из них располагались по периметру башни, но большинство были разбросаны по всему лесу, свисали с деревьев, прислонялись к замшелым камням и прятались среди густых папоротников.

— Вы двое подождите здесь, — сказала Тарина Софи и Фитцу, указывая на упавшее бревно на тенистой поляне. — Я хочу быстро осмотреть лес. Мне не нравится его толщина. Ограничивает видимость.

Софи тоже не была его поклонницей. Было слишком много тощих, скрипящих веток. Слишком много мест, чтобы спрятаться. Слишком много искаженных фигур, играющих с ее глазами.

Сидя рядом с Фитцем на замшелом бревне, она заставила себя не шевелиться. Но ее кожу покалывало, и она не могла не оглядываться через плечо каждые несколько минут. И чем дольше они сидели, тем сильнее, казалось, обострялись ее чувства, пока каждый шорох или треск не превращался в доказательство того, что они не одни.

— У меня от этого места мурашки по коже, — прошептал Фитц.

— У меня тоже. — И Софи не была уверена, испытала ли она облегчение или дополнительную тревогу, зная, что Фитц уловил ту же тревожную вибрацию. — Я продолжаю говорить себе, что я просто параноик, потому что это наш первый раз после нападения, где нет миллиарда гоблинов, марширующих вокруг. Но… такое чувство, что кто-то наблюдает за нами, да?

— Да, — прошептал в ответ Фитц.

— Тарина уже нашла бы их, не так ли? — спросила Софи, стараясь сохранять спокойствие.

— Можно подумать, — согласился Фитц.

Но Тарины не было довольно долго.

И Софи понятия не имела, насколько сильны чувства троллей, хотя это и не имело значения. Гризель и Сандор не обнаружили Невидимок в тот день в пустыне.

Или Тарина… это присутствие, которое ощущали они с Фитцем.

Или это может быть Набити. Софи не была уверена, насколько близко ее телохранитель-карлик следил за ней… может быть, она время от времени всплывала, чтобы проверить что-нибудь.

Она почти убедила себя, что у нее разыгралось воображение… в конце концов, как кто-то может знать, где ее найти? На ней был аннулятор Тинкер. И она избавилась от кулона с трекером. И они оказались в каких-то безымянных развалинах, где никогда раньше не бывали.

Но тут поблизости хрустнула ветка, достаточно громко, чтобы ее сердце пропустило несколько ударов.

— Думаешь, это было животное? — прошептал Фитц.

— Не знаю. Но если и так, то оно было большое, так что это не обязательно хорошо.

Она взглянула на Тама и Уайли, которые стояли ближе к краю леса, не обращая внимания ни на что, кроме кружащихся лучей света и теней, вылетающих из их рук.

И тогда она поняла… Уайли был с ними.

Она расстегнула пару карманов на брюках и достала две гоблинские метательные звезды, протянув одну Фитцу, а другую сжав левой рукой, напомнив себе, что браслет Тинкер поможет ей бросить, если до этого дойдет.

Ты что-то видела? передал Фитц.

Нет, но хочу быть готова. И было приятно держать оружие в руках, зная, что на этот раз она, не колеблясь, воспользуется им… и что ее цель была очень, очень хороша. Я боюсь, что Невидимки могут прийти за Уайли.

Фитц вытаращил глаза.

Думаешь?

Честно говоря, не знаю. Но в этом есть смысл, и я не хочу рисковать.

Так что же нам делать?

Прикусив губу, она снова посмотрела на Тама и Уайли.

Думаю, нам надо разделиться. Ты наблюдай оттуда, она указала на заросли папоротника футах в ста, достаточно густые, чтобы скрыть его, а я останусь здесь. Так мы прикроем их с обеих сторон, и Руи не сможет поймать нас в одно силовое поле.

Думаю, в этом есть смысл, признал Фитц. Но мне это не нравится.

Софи тоже.

Здесь всего сто футов, напомнила она им обоим. И вот… возьми это. Она достала две гоблинские метательные звезды, спрятанные в сапогах, и протянула их Фитцу. У меня есть еще несколько, не волнуйся.

Фитц мрачно кивнул, засовывая звездочки в плащ, прежде чем повернуться туда, куда она указала. Но, сделав шаг, он обернулся и обнял ее крепче, чем обычно.

Береги себя, ладно?

И ты тоже, сказала она ему, наблюдая, как он ускользает, и, задаваясь вопросом, как она должна защищаться теперь, когда ее колени превратились в желе.

«Возьми себя в руки», — мысленно упрекнула она себя, тряся левым плечом, чтобы ослабить хватку, и убедившись, что браслет Тинкер лежит на ее левом запястье, стала вглядываться в тени.

Одно пятно прямо впереди казалось темнее других. И она, молча, шагнула ближе, задаваясь вопросом, было ли расследование умным шагом или чем-то, о чем она действительно пожалеет.

Еще один шаг.

Другой.

Осталось совсем немного.

И… позади нее вспыхнул яркий свет.

Уайли и Там испуганно ахнули, и Софи резко обернулась, почувствовав, как у нее отвисла челюсть, когда увидела, как свет и тени, проносящиеся между ними, образовали нечто вроде расширяющегося портала, открывающего вид на мост из выветренного белого дерева, протянувшийся над бесконечной пропастью.

Но этого не может быть, не так ли?

Где же башня?

И тогда она поняла: должно быть, это иллюзия Лузии.

Теперь любой, кто попытается найти аликорнов, увидит длинный мост, который выглядит очень неприветливо, а не башню, скрывающую их.

Снова заскрипела ветка… слишком близко, слишком близко… и Софи резко обернулась, швырнув на звук свою метательную звезду.

ВЖЖЖУХ!

Кто-то взвизгнул, хрустнули ветки. Софи бросилась вперед, перепрыгивая через упавшее бревно…

Тарина.

Прижавшись спиной к Земле, она смотрела на Софи широко раскрытыми глазами.

— Думаю, хорошо, что я умею уворачиваться, — сказала она, искренне потрясенная, когда поднялась на ноги и указала на разрез на своей замшелой одежде… прямо поперек груди.

Софи наклонилась ближе, не дыша, пока не убедилась, что крови нет.

— Прости! Я… думаю, мне нужно подождать, чтобы увидеть свою цель, прежде чем бросать.

Тарина отряхнула грязь с плеч.

— Это определенно поможет. Но иногда это невозможно, поэтому важно попытаться отслеживать, где находятся друзья. Хотя, наверное, я должна была помнить, что ты вооружена, и ясно дать понять, что это я приближаюсь.

— Значит, все это время это была ты? — спросил Фитц, бросаясь к ним.

— Была где? — возразила Тарина. — А почему вы не сидели там, где я сказала?

— Потому что мы слышали жуткие звуки! — ей сказал Фитц.

Софи потянулась к нему, ей нужно было на что-то опереться. Между адреналином и реальностью того, что могло бы произойти, если бы Тарина не обладала такой быстрой реакцией…

— Мне показалось, что за нами кто-то наблюдает, — прошептала она Тарине. — Это была ты, верно?

Тарина нахмурилась.

— Я не была близко, но я бы знала, если бы кто-то был здесь. Я…

Ее голос затих, когда глаза сфокусировались на дереве в нескольких футах от нее.

Она подошла ближе, изучая сломанную ветку, прежде чем посмотреть вниз и сделать вдох.

Софи потребовалась секунда, чтобы разглядеть то, что Тарина видела сквозь тени.

Следы.

Следы эльфа.

Глава 42

— Это могла быть Лузия, — в десятый раз повторил Фитц вывод, к которому пришла Тарина.

И это имело смысл. Лузия могла тайком остаться, чтобы убедиться, что Там и Уайли без проблем развеют иллюзии. Кроме того, невозможно было точно сказать, насколько свежими были следы, так что они могли быть оставлены раньше, когда Лузия прикидывала, куда поставить все свои зеркала.

Софи окликнула Лузию, чтобы проверить обе версии, но та не ответила, что, впрочем, ничего не значило…. Софи это не понравилось. И монстр в ее сознании проснулся. Преследуя мысли. Пытаясь создать проблемы. Но она боролась с навязчивыми голосами, глубоко дыша. И снова опираясь на Фитца.

Она прекрасно знала, что Уайли и Там наблюдают за ними, но Фитца это, казалось, нисколько не волновало. И это было хорошо, потому что его плечо быстро становилось ее любимым местом во всем мире.

Они стояли по другую сторону иллюзии, наблюдая за троллями, готовящими башню.

— А что, если это небезопасно для детей? — прошептала Софи.

— Я могу поставить здесь охрану императрицы, — предложила Тарина.

Это была неплохая идея. Но Софи не могла не думать о смутных предостережениях Лузии насчет троллихи-императрицы и решила:

— Я хочу, чтобы Сандор тоже патрулировал лес. И Флори. И Бо. И Набити, если она еще этого не сделала. И я хочу, чтобы это случилось до того, как мы привезем сюда детей.

— Похоже, нам предстоит много телепортироваться, — заметила Тарина, на удивление тихо поскуливая.

И следующие несколько часов прошли как в тумане.

К тому времени, как Там и Уайли вернулись домой… а Софи, Фитц и Тарина привели Сандора, Флори и Бо патрулировать башню… Эделайн связалась с Софи, предупреждая, что детей скоро нужно будет имплантировать.

Поэтому им пришлось поспешить обратно на пляж, чтобы выяснить, как безопасно транспортировать крошечных, гораздо более бледных аликорнов. Это означало, что Вика и Стина пришли на помощь, а Тимкин усилил левитацию Фитца. Грэйди и Эделайн тоже предложили пойти с ними, но кто-то должен был помочь Силвени и Грейфеллу и отвести их туда, где они смогут отдохнуть и прийти в себя.

Они заставили Софи пообещать держать их в курсе… и вернуться в Хевенфилд, как только все будет закончено… а потом она отправилась в башню, где тролли, взглянув на детей, настояли, чтобы их имплантировали прямо сейчас.

Даже наблюдая за ним собственными глазами, Софи не могла описать, как они были имплантированы. Все, что она знала, это то, что там было много мягких трубок и обилие слизи. И последний шаг, очевидно, потребовал, чтобы они остановили сердца детей по какой-то ужасающей, но необходимой причине, и все они провели бесконечное мгновение, задерживая дыхание и ожидая, вернется ли пульс.

Прошло три секунды.

Пять.

Десять.

А потом башня наполнилась тихим трепетом двух ударов сердец аликорнов.

— Мы сделали это! — закричал Фитц, хватая Софи и разворачивая ее.

И в этот момент Софи не волновало ни монстр в ее сознании, ни союз с троллями, ни то, что может скрываться в тени, ни то, сколько неприятностей у нее будет с Сандором из-за того, что она сбежала.

Ее даже не волновало, как пристально Стина наблюдает за тем, как она крепко прижимается к Фитцу, позволяя ему кружить и кружить ее.

Потому что она могла, наконец, растянуть свое сознание и передать с каждой частичкой оставшейся ментальной энергии:

РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ!

Глава 43

— Ладно, пожалуй, это самая милая вещь, которую я когда-либо видела, — пробормотала Софи, наблюдая, как Силвени и Грейфелл спят на ее любимом пастбище в Хевенфилде… том самом, которое ловило правильный бриз и всегда было усеяно лепестками с дерева Панакес Каллы. Грейфелл поджал под себя ноги и прикрыл одним крылом Силвени, которая лежала на боку, положив голову ему на грудь.

— Знаю, — тихо сказал Фитц. — Я и не знал, что лошади могут прижиматься друг к другу.

Он придвинулся ближе, и Софи почувствовала, что сейчас он снова обнимет ее… и она была только за. Но потом его взгляд переместился на Грэйди, а рука осталась лежать рядом.

Грэйди пристально наблюдал за ними с тех пор, как они вернулись из нового улья аликорна, хотя слово «свирепо» было бы более подходящим. А Эделайн часто поднимала брови и слащаво улыбалась Софи.

Родители.

— Как ты думаешь, аликорны будут здесь в безопасности? — спросила Софи, надеясь, что отвлечение внимания смягчит унижение. К тому же, это был правильный вопрос. Ей пришлось переселить Силвени в Святилище после того, как она в последний раз жила в Хевенфилде… и даже это было недостаточно безопасно, чтобы не дать Невидимкам прийти за ней.

— Они могут уйти, когда захотят, — напомнила ей Эделайн. — Но у меня такое чувство, что они останутся до тех пор, пока дети не покинут улей, и, вероятно, захотят, чтобы ты отвела их туда, как только Силвени придет в себя.

— Но им там нечего смотреть, — заметила Софи. — Башня слишком узка, чтобы они могли войти внутрь, а если бы и смогли, то увидели бы только своих детей, плавающих в куче зеленой слизи.

— Может быть, — сказала ей Эделайн, — но, как мать, обещаю, что ты не сможешь держать Силвени вдали от башни.

— Да, наверное, — неохотно согласилась Софи.

Она уже проверила сны Силвени, чтобы убедиться, что измученную маму не преследуют кошмары от напряженных родов, и все, что она нашла, было бесконечным повторением того момента, когда Силвени утыкалась носом в ее сына и дочь.

— Сандор сказал, сколько еще пробудет в улье? — спросил Грэйди.

— Хотелось бы, — призналась Софи. — Но думаю, это займет, по крайней мере, еще несколько часов.

Сандор и Тарина ждали появления новых гоблинов и троллей, поэтому Сандор попросил Бо и Флори доставить Софи в Хевенфилд в целости и сохранности, а это означало, что она уже выслушала две лекции о том, почему ей нужно было потратить несколько секунд, чтобы найти их, прежде чем убегать. Но Софи была уверена, что Сандору будет, что сказать по этому поводу, когда он вернется домой.

Софи устала от одной мысли об этом.

— Ну, — сказал Грэйди, — уверен, вы оба готовы немного отдохнуть… — Он прищурился на Фитца, едва не вышвырнув того за дверь.

Эделайн покачала головой.

— Не будь смешным. Еще только закат. И уверена, им есть о чем поговорить.

А потом, будто это было недостаточно очевидно, она еще раз подняла бровь и, обняв Грэйди за плечи, потащила к дому.

— Можно ли умереть от смущения? — спросила Софи, когда Грэйди громко запротестовал, что предпочел бы остаться на пастбище.

Фитц рассмеялся.

— Если ты думаешь, что они плохие, подожди, пока мои родители узнают о нас.

И вот оно-слово, которое все изменило.

О нас.

Вот и все, что им потребовалось, чтобы внезапно стать… реальностью.

Софи никак не могла решить, то ли ей хочется крутануться на месте, то ли спрятать лицо в ладонях, чтобы скрыть румянец.

— На случай, если это прозвучит неправильно, — быстро добавил Фитц, — они будут очень взволнованы. Хотя Биана, наверное, будет ходить за мной по пятам и говорить, что многое мне рассказывала, так что готовься.

— Так и есть? — спросила Софи. — Ты говорил с ней об этом… об этом?

По какой-то причине она не могла выбросить слово «нас» так же легко, как Фитц. Но он, казалось, ничего не замечал.

— Да, она уже давно дразнила меня по этому поводу, уговаривала перестать хныкать и признаться. Она пыталась убедить меня купить тебе браслеты для финального подарка, когда ты закончишь третий уровень, но я не хотел давить на тебя. — Он подошел ближе, взял ее за руки, и его голос звучал так восхитительно застенчиво, когда он сказал ей, — … если хочешь, я принесу их в мгновение ока.

— Ух ты, — выдохнула Софи. — Это…

Она не могла найти слов, чтобы закончить предложение.

Чтобы он говорил все это… после стольких лет желаний, надежд, мечтаний и…

Это было… не по-настоящему.

И часть ее хотела схватить его и поцеловать.

Но другая часть хотела плакать… и по какой-то причине та слабая часть ее побеждала.

— Эй, — сказал Фитц, осторожно приподнимая ее подбородок, чтобы лучше рассмотреть. — Ты в порядке?

Ее кивок мог быть самым неубедительным в мире. И она ждала, что Фитц взбесится. Она это заслужила. Он был таким милым, честным и совершенным, а она была…

Кем она была?

Может, испуганной?

И нервной.

И взволнованной.

И не до конца верящей, что все это реально, и ожидающей, что все это окажется каким-то огромным недоразумением.

И…

— Это уже слишком? — прошептал Фитц. — Знаю, был сумасшедший день… мы можем подождать.

Софи покачала головой.

Ожидание только ухудшит ситуацию. Тогда будет еще больше давления, чтобы сказать все правильные вещи, как и Фитц.

И она хотела этого.

Так же, как она хотела вернуться в тот момент в приемном зале Эверглена, до того, как Силвени прервала их, когда все это казалось таким волнующим, невероятным и не совсем реальным.

Реальность не так уж плоха.

Но так оно и было… сложно.

Это были родители и друзья.

И вся школа узнает.

И… и надеть браслеты. А это означает быть «претенденткой». Что означало…

— Ладно, — выдохнул Фитц, — думаю, я знаю, что происходит.

Он подвел Софи к дереву Панакес, подождал, пока она сядет на мягкую траву, а потом сел напротив, по большей части давая ей пространство.

Но их колени соприкоснулись.

И весь мир Софи сузился до этой крошечной точки соприкосновения, все трепетало так дико, что она не могла встретиться с ним взглядом. Поэтому она прислонилась к плетеной коре дерева Каллы и смотрела, как тонкие ветви танцуют вокруг них на мягком ночном ветерке, который пах цветами и океаном и был пронизан едва слышным шепотом сладкой мелодии.

Что касается романтической обстановки, то она была почти идеальной… особенно потому, что здесь у них уже была пара других «моментов».

И тут Софи поняла…

Это действительно были моменты.

Она правильно поняла ситуацию.

Она просто была слишком напугана, чтобы поверить в это.

А теперь… она была в ужасе.

— Итак, — сказал Фитц, наблюдая, как она возится с опавшими цветами. — Ты хочешь это сказать? Или ты хочешь, чтобы я угадал? Или ты хочешь, чтобы я бросил это, и мы просто сидели здесь и смотрели на звезды? — Он оглянулся через плечо и указал на небо, которое превратилось в мирный пурпурно-голубой водоворот, усеянный мерцающими искорками. — Все в порядке, Софи. Серьезно. — Он взял ее за руку и нежно переплел ее пальцы в перчатках со своими. — Я говорил тебе, моя новая цель — заставить тебя доверять мне. И я не шучу. Знаю, тебе тяжело. Мне тоже тяжело… но по-другому. Я только беспокоюсь, что ты будешь смеяться или…

— Я бы никогда не стала смеяться, — перебила его Софи. — Ты мне нравишься, Фитц. Ты… понятия не имеешь насколько.

Его улыбка сияла в тусклом свете.

— У меня есть кое-какие идеи, — сказал он, заправляя прядь ее волос за ухо, и Софи невольно наклонилась к нему. — Так почему бы тебе просто не рассказать мне, что здесь на самом деле происходит, — добавил он, постукивая ее по виску, когда просил.

Софи сглотнула, пытаясь обрести голос. Самое большее, на что она была способна, это прошептать:

— Думаю… я так хочу, чтобы все это было по-настоящему, но… не могу это контролировать. Даже если я зарегистрируюсь у подборщиков пар…

Фитц кивнул.

— Я так и думал, что ты так думаешь. — Его пальцы нежно погладили ее по щеке, вызвав столько покалываний, что она едва не пропустила их, когда он сказал: — Не может быть, чтобы мы не подходили друг другу.

Было очень трудно не рассмеяться.

— Как ты можешь так говорить?

— Как я могу не знать?

— О, пожалуйста, давай… давай будем реалистами. Ты… золотой ребенок из этой золотой семьи, а я…

— Самый могущественный эльф, которого когда-либо видел наш мир, — закончил он за нее. — Я знаю, ты не видишь себя такой… это одна из вещей, которые мне в тебе нравятся. Ты можешь быть самым высокомерным, несносным человеком на свете, но это не так. Но иногда мне хочется, чтобы ты видела себя немного яснее, чтобы ты действительно поверила мне, когда я скажу тебе это. — Он терпеливо ждал, когда она встретится с ним взглядом. — Ты умна, талантлива, красива и… ты плачешь?

— Извини, — сказала она, когда его большой палец смахнул слезы, которые она не смогла вовремя сморгнуть. — Прости.

— Не извиняйся!

— Почему? Я веду себя нелепо. Просто… никто никогда не говорил мне ничего подобного.

И чтобы это исходило от него…

Он смахнул еще одну слезу, и она почти растаяла под его рукой.

— Я рад, что сделал это первым, — прошептал он, наклоняясь так близко, что его дыхание щекотало ее влажную щеку. — И я буду делать это до тех пор, пока не заставлю тебя поверить мне, хорошо? Я серьезно. Я не сдамся, пока ты не поймешь, как все будет круто. И до тех пор… у нас все хорошо.

— У нас все хорошо, — повторила Софи, и слова ее прозвучали как плеск холодной воды.

— Я не хочу сказать, что это плохо. Я имею в виду… мы ждем, чтобы сделать это, пока ты не будешь готова. Пока я не скажу тебе, что ты потрясающая, и это не заставит тебя плакать.

— Я всегда буду плакать из-за этого, — предупредила она.

Он тихо рассмеялся.

— Ладно. Потом, пока не останутся только слезы счастья. Ладно? Никакого давления. Никаких ограничений по времени. Ты задаешь темп, а я просто… следую примеру. Но я буду здесь, когда ты будешь готова… ну, не здесь, потому что это будет немного жутко. Но… ты ведь понимаешь, что я имею в виду?

Вообще-то, да.

Так оно и было… идеально.

Вся паника растаяла.

— Итак, — медленно произнес он, — все в порядке?

— Думаю, да, — ответила она, все еще опасаясь потерять что-то особенное.

Но Фитц покачал головой, будто знал, о чем она думает, и прошептал:

— Просто доверься мне, Софи.

Он наклонился еще ближе, и она почувствовала, что он может поцеловать ее.

И она бы ему позволила… и ни о чем не жалела.

Но когда он закрыл глаза, его губы лишь коснулись ее щеки, и он снова прошептал:

— Доверься мне.

И хотя это было еще не все…

Это было настоящее начало.

А пока этого было более чем достаточно.

Глава 44

Грэйди и Эделайн сделали вид, что не ждали Софи, когда она, наконец, пожелав Фитцу спокойной ночи, обнаружила их на лестнице. Точно так же, как пытались сделать вид, что просто хотят убедиться, что ей не нужна помощь, когда трижды заходили к ней в комнату, когда она собиралась спать.

В четвертый раз Эделайн пришла одна, и Софи поняла, что ее ждет.

— Позволь мне все упростить, ладно? — сказала Эделайн, прислонившись к дверной раме, либо давая Софи пространства или блокируя ее побег… это было трудно сказать. — Я доверяю тебе, Софи. Так что ты не должна говорить мне о том, как ты боялась за Силвени и ее детей. Или о том, что случилось с Альваром в Эверглене. Так же, как ты не должна рассказывать мне, что сказала Тарине, чтобы убедить ее помочь, или куда вы, ребята, ходили, чтобы получить эти транспортные капсулы. И мы определенно не должны обсуждать то, что происходит между тобой и Фитцем. Но. Я — твоя мама, так что я должна, по крайней мере, убедиться, что ты знаешь, что если тебе нужно поговорить об этом, ты можешь. Я не расстроюсь. Я даже сделаю все возможное, чтобы не смущать тебя. И… кто знает, может, я смогу помочь. Так… предложение на столе.

— Спасибо, — пробормотала Софи.

Некоторое время они, молча, смотрели друг на друга. Потом Эделайн кивнула и повернулась, чтобы уйти. Но не успела она сделать и шага, как оглянулась через плечо.

— Честно говоря, должна признаться, что несколько раз выглядывала из окна, пока вы с Фитцем наслаждались моментом.

Софи застонала и закрыла лицо руками.

— Мне показалось, ты сказала, что не поставишь меня в неловкое положение.

— Я сказала, что попытаюсь. К тому же, нет ничего постыдного в том, как он смотрел на тебя, Софи. Этот мальчик влюблен. Ты ведь знаешь это, да?

Софи застонала громче. Но через секунду ей пришлось посмотреть сквозь пальцы и спросить:

— Ты правда так думаешь?

Что было ошибкой, потому что следующее, что она помнила, это как Эделайн плюхнулась рядом с ней на кровать, устраиваясь поудобнее.

— О, перестань прятаться под одеялом, — сказала Эделайн, хватая одеяла Софи, прежде чем та успела натянуть их на голову. — Ты задала вопрос. И да, думаю, он влюблен. И уже давно. И я знаю, что он всегда был особенным для тебя… даже не пытайся отрицать это. Итак… я рада, что вы наконец-то все решили. Просто постарайся быть готовой к тому, что свидания все изменят, и…

— Мы не встречаемся, — перебила Софи.

Брови Эделайн поползли вверх.

— Вовсе нет. Мы… ждем. Пока станет не так страшно.

— Видишь? — сказала Эделайн, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку. — Ты всегда была такой умной девочкой, Софи. И ты всегда была так хороша в том, чтобы оставаться верной себе, несмотря на колоссальное давление, под которым находишься. Надеюсь, ты крепко держишься за это и никогда не будешь чувствовать давления, чтобы быть кем-то другим, кроме себя. — Она потянулась к заживающей руке Софи, проверяя каждый из ее суставов, которые были немного опухшими от напряжения, и добавила, — и надеюсь, ты знаешь, как мы гордимся тем, как ты справилась с Силвени сегодня. Эти дети живы благодаря тебе.

Софи потянулась к Элле другой рукой.

— Я просто надеюсь, что у них получится. Я имею в виду… сейчас они в безопасности, но еще столько всего может пойти не так.

— Понимаю. Но что бы ни случилось, ты дала им наилучший шанс. Гордись этим. Гордись каждым выбором, который сделала сегодня, даже если позже обнаружишь последствия. И знай, что мы с Грэйди здесь, чтобы поддержать тебя, несмотря ни на что.

— Я тоже, — отозвался Сандор от двери. — Хотя мне трудно это делать, когда ты исчезаешь без меня. Но… — он поднял руки, чтобы заставить ее замолчать, — я понимаю, что должен принять ту роль, которую сыграл в этом решении. Я решил положиться на других твоих телохранителей, чтобы уберечь тебя на несколько часов. Именно так и поступила Тарина, даже если это оказалось, куда большим приключением, чем я ожидал. Так что я не могу винить никого из вас. Но с этого момента, рассчитывай, что я не спущу с тебя глаз.

Софи кивнула.

— Как там охрана в улье?

— Хорошо. Тарина вызвалась остаться на ночь, чтобы убедиться, что патрули работают нормально. И никто из них не знает, что они защищают, потому что мы пытаемся свести слухи к минимуму. Поэтому мы разместили их всех по другую сторону иллюзии. Они думают, что охраняют мост.

— Умно, — сказала Софи. — Спасибо тебе.

— Конечно. — Он занял свой обычный пост, сразу за дверью, и это было доказательством того, что жизнь возвращалась в нормальное русло.

— Я должна дать тебе отдохнуть, — сказала Эделайн, протягивая Софи пузырек с розовым успокоительным. — Завтра будет еще один тяжелый день.

— Завтра? — спросила Софи, сама не зная почему.

Эделайн кивнула.

— Грэйди пришлось связаться с Советом и рассказать им, что происходит. Они будут здесь с утра пораньше, чтобы ты ответила на несколько вопросов.

Софи вздохнула и отхлебнула эликсир.

— Конечно.

***

Когда Совет сказал «с утра пораньше» — они имели в виду именно это. Солнце только начало прогревать небо, когда Сандор, Грэйди и Бо повели Софи на пастбище, где все двенадцать Членов Совета выстроились вокруг ограды Силвени и Грейфелла.

К счастью, оба аликорна все еще спали, слишком измученные, чтобы замечать публику, которая явилась во всех своих драгоценностях и нарядах, вероятно, пытаясь запугать Софи, хотя Оралье и Бронте одарили ее благодарными улыбками.

Последовало много вопросов, многие из которых ясно давали понять, что Совет подозревал, что другой эльф был вовлечен в ее визит в улей троллей… и давно подозревал. Но Софи отказалась выдать Лузию и отвечала коротко и просто.

Член Совета Эмери вздохнул.

— Ты ведь не собираешься облегчить мне задачу?

— Я уверена, что это моя работа, — возразила Софи.

— Как мунларка? — спросила Член Совета Алина с заметной насмешкой в голосе.

Софи ласково улыбнулась ей.

— Как подростка.

Бо издал сдавленный звук, который мог быть смехом.

Затем Совет потребовал показать малышек аликорнов, и Софи особенно обрадовалась, когда ей удалось стащить их, а также Сандора и Бо, со скалы. Возможно, она даже подождала на секунду дольше, чем было необходимо, прежде чем расколоть небо и погрузить их в пустоту. И посадка могла быть намеренно немного неровной.

— Первым делом, — сказала Член Совета Алина, стряхивая травинки с растрепанных волос. — Мы делаем кристалла света в это место.

— Согласен, — сказал Член Совета Эмери, его обычно густой голос охрип от криков. — Я уже записал координаты. И не волнуйся, мисс Фостер, мы сделаем только один.

— За который отвечаю я, — добавил Бронте.

Они по очереди входили в улей, чтобы осмотреть младенцев, и никто, казалось, не знал, что делать с крошечными аликорнами, плавающими в густой зеленой слизи. Но Тарина заверила их, что все идет хорошо и, пока ничего не изменится, через несколько недель у них появятся счастливые, здоровые дети.

— Недель? — повторила Софи, мысленно считая. — Думаю, Силвени должна была быть беременна дольше.

— Это не имеет значения, — заверила ее Тарина. — Подозреваю, что в ульях они будут развиваться быстрее. Особенно с наступающим затмением.

— Причем тут затмение? — спросил Член Совета Терик, опередив Софи.

— Затмения вызывают рождение, — сказала Тарина, будто это было само собой разумеющимся. — Хотя, полагаю, возможно, что эффект не будет таким же для других видов. Но вы должны быть готовы к этому на всякий случай. На следующее утро после затмения у вас на руках, скорее всего, будут два здоровых ребенка-аликорна.

***

Силвени и Грейфелл проснулись, когда Софи с Сандором, Бо и Тариной вернулись в Хевенфилд. И хотя выздоравливающая мама была слишком слаба, чтобы встать, ей все же удалось взорвать мозг Софи обилием громких передач.

СОФИ! ПРИВЕТ! РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ? РЕБЕНОК В ПОРЯДКЕ? НАВЕСТИТЬ! НАВЕСТИТЬ! НАВЕСТИТЬ!

Я отведу тебя к ним, как только ты окрепнешь, пообещала Софи. Но ты знаешь, что еще не готова к этому. Но у них все отлично.

Она поделилась своими воспоминаниями о плавающих младенцах, и Силвени вспомнила их крошечные спящие лица. Но чем дольше Силвени смотрела, тем сильнее ей казалось, что голова Софи вот-вот лопнет от любви, счастья, тревоги, печали, одиночества и облегчения.

Я знаю, ты скучаешь по ним, мягко сказала она.

СКУЧАЮ! СКУЧАЮ! СКУЧАЮ!

С каждым повторением печаль Силвени становилась все глубже.

Все в порядке, пообещала Софи. Ты скоро их увидишь.

И хотя ей не хотелось слишком обнадеживать Силвени, она рассказала ей, что Тарина говорила о затмении. Но Силвени не казалась такой взволнованной, как она ожидала.

НЕДЕЛИ? НЕДЕЛИ? НЕДЕЛИ?

Думаю, для тебя это, наверное, очень долго, да? поняла Софи. Но это меньше, чем было бы, если бы ты носила их положенный срок. И я уверена, что все пройдет быстрее, чем ты думаешь.

Силвени и Грейфелл переглянулись. Потом оба опустили головы.

Ничего страшного, сказала Софи, пытаясь придумать, как их подбодрить.

Летать было невозможно, пока Силвени не окрепнет. И пряные стебли, которые она принесла, не вызвали никакой реакции.

Да ладно, должно же быть что-то, что сделает тебя счастливой, настаивала Софи.

Что, конечно же, привело к большому НАВЕСТИТЬ РЕБЕНКА! НАВЕСТИТЬ РЕБЕНКА! хотя Силвени, казалось, понимала, что пока не может справиться с телепортацией. И настроение взволнованной мамы, казалось, все время ухудшалось.

И тут Софи осенило.

Как насчет…

КИФ! КИФ! КИФ! передала Силвени с такой радостью, что Софи чуть не упала. И Софи предположила, что Силвени, должно быть, поняла, о чем она думала, прежде чем та успела договорить.

Пока Киф не сказал прямо за ее спиной:

— Слышал, я пропустил все веселье.

— Ты здесь? — спросила Софи, обернувшись и мельком увидев эпический Бо-Ро свирепый фестиваль, прежде чем переключить внимание на Кифа. — Значит, ты проиграл пари?

— Так и есть! И я уверен, что пожалею обо всех своих жизненных решениях, когда Ро поймет, на что она способна, но… иногда выигрываешь, иногда… — Он пожал плечами, добавив ухмылку, которая казалась немного натянутой. — Я имею в виду, дело в том, что если вы с Фитцем ходили в ульи троллей без меня, я определенно проигрываю в жизни, понимаешь? Кроме того, я знал, что Силвени здесь, так что, конечно, она будет жаждать немного качественного времени Кифа, не так ли, блестящая задница?

КИФ! КИФ! КИФ!

— Видишь? Она нуждается во мне. Можно мне войти в вольер?

— Если Силвени не возражает, — согласилась Софи.

Новый раунд КИФ! КИФ! КИФ! ясно дал понять, что Силвени была большой поклонницей этой идеи.

Софи последовала за Кифом через ворота, остановившись, чтобы погладить Грейфелла по шее, а Киф присел рядом с Силвени и нежно провел пальцами по ее бархатистому носу.

— Привет, мамочка, — сказал он, когда она потерлась носом о его руку. — Мне теперь называть тебя Мама Блестящая Задница?

Мама Блестящая Задница! Мама Блестящая Задница!

Но печаль снова закралась в мысли Силвени.

Киф придвинулся ближе, держа ее морду обеими руками и глядя ей в глаза.

— Не грусти. Ничего плохого с этими малышами не случится… только не на глазах у Фостер. Так что просто отдохни, ладно? Скоро все наладится.

Скоро! Скоро! Скоро! с еще меньшим энтузиазмом передала Силвени.

— Хм. Похоже, что моя блестящая речь не делает свою работу… так как насчет того, чтобы мы сыграли в «придумай имя малышку аликорну»? В противном случае я буду называть их Блестящая Задница Номер Один и Номер Два. Вообще-то, я, наверное, буду их так называть, но иногда могу выбрать что-то более официальное, если мама и папа выберут что-то, что мне понравится.

Силвени, казалось, ничего не понимала из того, что он говорил, поэтому Софи постаралась объяснить все телепатически.

Имя ребенка? Имя ребенка? спросила Силвени, косясь на Грейфелла.

— По-моему, они еще ничего не выбрали, — сказала Софи Кифу.

Он хлопнул в ладоши.

— Прекрасно! Это девочка и мальчик, верно? Как насчет Киферины и Кифстера?

— Киферина? — Софи пришлось спросить.

Даже Силвени выглядела так, будто морщится.

— Или Кифетт. Или Кифелль. Или Кифиана. Честно говоря, я думал, что ты будешь сильнее драться со мной на Кифстере.

— А как насчет ничего с Кифом? — предложила Софи.

— Видишь ли, на самом деле нет лучшего имени, не так ли? — Он взглянул на Силвени, которая определенно не пела никаких Кифов. — Ладно. Твоя потеря. Как насчет поклонения таинственной мисс Ф.? У нас может быть маленькая Софи и маленький Фостер… хотя теперь, когда я говорю это вслух, понимаю, как это запутанно. Еще раз, как твое второе имя? Что-то на букву «Э»?

— Элизабет, — подтвердила Софи. — А у тебя что?

— Э… нет, мы туда не полезем.

— А почему бы и нет? — спросила Ро, на мгновение прервав Бо-Ро свирепый взгляд.

— Потому что у меня и так достаточно унижений в ближайшем будущем, благодаря тебе, — сказал он ей.

— Да, думаю, тебе придется рассказать мне сейчас, — настаивала Софи.

— Видишь ли, я слишком занят, давая имена детям аликорна. Они серебряные, верно? Как насчет Серебрянки и Арджента?

— Арджент? — повторила Софи.

— Да, у меня это плохо получается. Возможно, ты захочешь помочь, или я вернусь к Киферине.

Софи представила крошечные мордочки детей.

— А как насчет Луны для девочки? Она выглядела так, будто ее окунули в лунный свет.

— Ух ты, посмотри на себя с этой причудливой логикой! — поддразнил ее Киф, но Софи едва расслышала, как Силвени мысленно произнесла это имя.

Луна. Луна! ЛУНА!

— Хм, — сказала Софи, — думаю, ей нравится.

— Да, я тоже так думаю, — согласился Киф, снова поглаживая Силвени по носу. — А это значит, что у нас еще может быть маленький Кифстер!

Силвени бросил на него косой взгляд.

— Ладно. Никакого Кифстера, хотя ты многое упускаешь. — Он вернулся к размышлениям. — А как насчет Винн? Потому что мы все знаем, что маленький парень будет сделан из победы!

— Вообще-то мне нравится Винн, — призналась Софи, взглянув на Силвени и передав имя.

Винн. Винн! ВИНН!

Киф ухмыльнулся.

— Такое чувство, что Винн победил!

— Винн и Луна, — сказала Софи. — Мне нравится.

То же самое сделали Силвени и Грейфелл, которые повторяли оба имени снова и снова, пока Грейфелл устраивался рядом с Силвени, чтобы еще раз прижаться к аликорну. И Софи благодарно улыбнулась Кифу, когда они вышли с пастбища.

— Спасибо, — прошептала она. — Ты действительно избавил Силвени от страха.

— Для этого я здесь. Чтобы развеять все страхи… знаешь что? Я вообще-то не уверен, к чему я клоню.

Софи тоже, что на него не похоже. Его шутки всегда были мгновенными и легкими. И в том, как он двигался, была странная, нервная энергия, как у человека, который выпил слишком много кофеина.

Или кто-то нервничал.

— Так как же ты узнал, что аликорны здесь? — спросила она, ведя его в тень дерева Панакес Каллы.

Киф не сел рядом с ней. Вместо этого он остался стоять, поднимая опавшие лепестки и переминаясь с ноги на ногу.

— О. Сегодня утром я заходил в Эверглен. Решил, что пришло время стать хорошим лучшим другом и посмотреть, как Фитци держится, понимаешь? И, хм… он ввел меня в курс дела… обо всем.

— Неужели? — спросила Софи, внутренне съежившись от того, что означали эти маленькие паузы.

Единственное, о чем они с Фитцем забыли поговорить — это о том, как много они собираются кому-то рассказать… что бы с ними ни происходило, с Кифом это не имело значения.

Эмпаты.

— И еще смена настроения, — тихо сказал Киф.

Софи прикусила губу, решив, что отрицание — единственный способ выжить.

— Понятия не имею, что ты имеешь в виду.

— Да, так и думал, что ты это скажешь. — Он поднял руку и провел ею по волосам. — Ладно. Знаю, что ты не хочешь этого делать, и поверь мне, это последнее, чего хочу я. Но… Фитц — мой лучший друг. И ты тоже… Несмотря ни на что… я не хочу все испортить. Так… я подумал, ты должна знать, что я знаю, хорошо? Я знаю, что-то изменилось.

Софи сделала глубокий вдох.

— Я не…

— Ладно, Фостер, — со вздохом прервал Киф. — Ты знаешь, что не можешь врать мне. Так что да, возможно, официально ничего не изменилось, так как я уверен, что Фитц хвастался бы этим бесконечно. Но я чувствую. Прямо здесь. — Он прижал руку к своему сердцу. На секунду черты его лица исказились и напряглись. — Поэтому я просто хотел сказать, ты не должна вести себя так, будто это секрет. Потому что это не так. Честно говоря, никогда и не было. Я ждал, когда ты это выяснишь, в течение многих лет. Я почти уверен, что вся наша группа, между всеми этими краснеющими и милыми маленькими подарками и «посмотрите на нас, разве мы не самые милые когнаты?» и «давай смотреть друг другу в глаза и делать упражнения на доверие», и «бирюзовый — мой любимый цвет во всем мире, но никто не понимает почему».

Последние несколько слов он произнес с таким чувством, что Софи скрестила руки на груди и отпрянула от него.

— Ничего себе. Ладно. Не знаю, почему ты такой придурок, но…

Киф опустил взгляд на землю, поднимая еще больше опавших лепестков.

— Ты права. Извини. Это было справедливо… плохая шутка. Не знаю, зачем я все это сказал. — Он снова провел рукой по волосам и медленно вздохнул. — Вот что я хочу сказать… я знал, что так будет. Итак… поздравляю! И до тех пор, пока вы, ребята, не ждете, что я начну играть в дуэнью… и держаться от всех Фитцфи, поцелуйчиков и обнимашек далеко, далеко… далеко… это не должно быть странно?

— Неужели? — вмешалась Ро. — Ты это хочешь ей сказать?

— Да, — процедил Киф сквозь зубы.

Ро фыркнула.

— Может, мне стоит использовать свой вызов…

— Не надо, — отрезал Киф, поворачиваясь к ней лицом. — Даже ты не настолько подлая.

— Уверен? — возразил Бо.

Ро вытащила из нагрудника кинжал и направила его на него.

— Назови мне хоть одну причину использовать это. Умоляю тебя.

— Я чувствую то же самое, — сказал Бо, вытаскивая меч.

С этими словами Флори, Тарина и Сандор появились из темноты, где бы они ни прятались.

— Расслабьтесь, — прорычал Бо. — Мы с принцессой не скоро начнем спарринг. Мы должны ждать этого. Хотя я все еще надеюсь, что она передумает, поскольку знает, что произойдет.

— Да, — согласилась Ро. — Ты, наконец, поймешь, что единственная причина, по которой я никогда не била тебя, это то, что я приберегала свои лучшие трюки для того времени, когда это будет иметь значение.

— Тебе никогда не приходило в голову, что я делал то же самое? — возразил Бо. — И я все еще бью тебя каждый раз?

— Фу, ребята, вы признаете, что уже влюблены друг в друга? — сказал им Киф. — Если Фитцфи может это сделать, то любой может!

Бо и Ро нацелили на него оружие… и Софи захотелось схватить метательную звезду и присоединиться к ним.

— Поверь мне, мальчик, если бы любовь была частью этого, все было бы очень просто, — прорычал Бо.

— Не надо, — приказала Ро.

Бо проигнорировал ее.

— Вы хотите знать, что происходит между мной и принцессой? Спросите ее отца… это он устроил наш брак. Он сам провел церемонию и дал нам вот это.

Он указал на татуировки на их лбах, которые на самом деле совпадали.

— Подожди, — сказала Софи, пытаясь осмыслить услышанное. — Вы женаты, ребята.

Ро стиснула зубы.

— Это не то, о чем ты думаешь.

— Думаю, вы мистер и миссис Бо-Ро, — вмешался Киф.

Ро замахнулась на него кинжалом.

— Не заставляй меня причинять тебе боль… и ты знаешь, что я не говорю об использовании этого клинка. — Киф захлопнул рот, и Ро добавила, — Да, мы женаты. Но это всего лишь формальность. Глупый план моего отца защитить двух самых сильных воинов.

— Защита меня тут ни при чем, — возразил Бо. — Димитар пришел ко мне лично и умолял оказать ему услугу. Сказал, что это единственный способ, которым он мог придумать, чтобы предотвратить смерть его взбалмошной дочери от того, что ее убили в финальном спарринге.

Глаза Ро вспыхнули ненавистью и предательством.

— Э… финальный спарринг? — спросил Киф. — Думаю, нам нужно еще кое-что объяснить.

Взгляд, который бросил Бо на Кифа, заставил того споткнуться и сделать шаг назад.

— В нашем мире верховного лидера выбирают не по рождению и не по наследству. Их выбирает победа. И всякий раз, когда нынешний правитель отступает в сторону — или погибает — все лучшие воины, которые хотят захватить власть, должны сражаться насмерть. Тот, кто останется стоять, становится новым королем или королевой, тем самым зарабатывая уважение народа и устраняя всех возможных узурпаторов.