Флот двух океанов

1. Снова Тихоокеанская стратегия

Мы покинули Тихий океан в конце июля 1944 после победного завершения боя в Филиппинском море и захвата Сайпана, Тиниана и Гуама. Генерал МакАртур установил контроль над Биаком и полуостровом Фогелькоп на Новой Гвинее.

Однако так и не был решен вопрос, что следует сделать в первую очередь: освободить Филиппины или разгромить Японию? Пока что решили попытаться начать бомбардировки Японии с помощью В-29, «взбирающихся по лестнице островов Бонин». Адмирал Кинг и флот в целом склонялись к идее обойти Филиппины и высадиться на Формозе. После этого они планировали либо создать базу на материковом Китае, либо на островах Рюкю для последнего наступления против Японии. МакАртур твердо настаивал на захвате Филиппин. Он предлагал использовать Лусон в качестве трамплина для последнего броска к Японии. Генерал утверждал, что для Соединенных Штатов будет вопросом чести освободить Филиппины как можно раньше. Там оставались силы сопротивления марионеточному правительству, поставленному японцами, и если мы бросим филиппинцев, Азия больше не поверит нам. Он также утверждал, что Лусон с его дружески настроенным населением будет более удобной базой для подготовки операций в Японии, чем враждебная Формоза. К тому же японцы легко могли перебрасывать подкрепления на этот остров с материкового Китая.

План генерала МакАртура выглядел вполне разумно, даже если не учитывать его политические стороны. Когда после войны мы осмотрели укрепления Формозы, то стало ясно, что захват этого острова стал бы очень трудным делом. А перспектива использовать его в качестве плацдарма для прыжка на материк выглядела проблематичной, так как в конце 1944 Япония контролировала большую часть побережья Китая.

Первый подход к решению этого запутанного вопроса был сделан в Пирл-Харборе на последней неделе июля 1944 на совещании с участием президента Рузвельта, генерала МакАртура и адмирала Нимица. На этом совещании генерал убедил в верности своего лозунга «Сначала Лейте, потом Лусон», не только президента, но и колеблющегося Нимица. Было достигнуто взаимопонимание, но не решение. Однако, как и в случае со Средиземным морем, если ты поставил ногу на первую ступеньку стратегической лестницы, слезть уже трудно, если только противник не сбросит тебя. Адмирал Кинг и контр-адмирал Форест Шерман, старший из разработчиков планов Нимица, могли еще пытаться говорить АКНШ относительно выгод обхода Лусона, о том, что МакАртур несет чушь, утверждая, будто захватит Манилу за 2 недели, но поезд уже ушел.

В сентябре 1944 на конференции в Квебеке Объединенный Комитет Начальников Штабов отработал график. Сентябрь: МакАртур захватывает Моротаи, Нимиц захватывает Пелелиу. Октябрь: Нимиц должен захватить Яп на Каролинских островах, через несколько дней Улити, а потом двигаться на Талауд. Ноябрь: МакАртур захватывает бухту Сарангани, Минданао. Декабрь: МакАртур и Нимиц совместно высаживаются на Лейте. Однако оставался открытым вопрос, где произойдет следующая после Лейте высадка — на Лусоне или на Формозе.

Буквально в течение недели этот график полетел вверх тормашками, а планы изменились. Темп наступления ускорился, благодаря рейду авианосцев Хэлси на Филиппины в сентябре 1944. Его авианосцы типа «Эссекс» дефилировали в прямой видимости берегов, громя японские аэродромы и уничтожая те единичные японские самолеты, которые попадались им на пути. Эти рейды авианосцев рассеяли миф, созданный последователями Билли Митчелла, будто авианосцы не могут безопасно действовать вблизи вражеских аэродромов. Кроме того, вскрылась слабость вражеской авиации на Филиппинах. Хэлси послал сообщение Нимицу через ОКНШ, когда тот сидел в Квебеке вместе с британскими начальниками штабов, Рузвельтом, Черчиллем и Маккензи Кингом. Хэлси рекомендовал отменить операции на Пелелиу, Япе и Минданао и 20 октября совершить высадку на Лейте совместными силами Тихоокеанского флота и 7 флота, то есть на 2 месяца опередить график. Ночью 15 сентября ОКНШ принял поправки МакАртура к этому измененному графику и течение полутора часов было принято решение. МакАртур и Нимиц должны высадиться на Лейте 20 октября, а десантное соединение Уилкинсона, уже принявшее войска для захвата Япа и Пелелиу, должно присоединиться к ним, захватив только Пелелиу.

Такое внезапное изменение целей и сроков было совершенно беспрецедентным примером стратегической гибкости. Конечно, план организации перевозок требовал радикальных изменений, однако эти изменения были сделаны. Десантная операция на Лейте стала одной из самых успешных за всю войну.

Другим важным решением, принятым в Квебеке в сентябре 1944, стал вопрос участия Королевского Флота в Тихоокеанской войне после разгрома Германии, которого все надеялись добиться еще до конца года. Английские штабы уже более года обсуждали этот вопрос. Адмирал Кинг хотел, чтобы Королевский Флот начал операции на востоке Индийского океана, захватил Сингапур и нанес удар Японской Империи с юга. Эта концепция не устраивала ни Черчилля, ни Первого Морского Лорда. Они желали бросить Королевский Флот в гущу боя, вместе с американским, когда начнется наступление на острова японской метрополии. Генерал МакАртур не желал видеть Королевский Флот у себя под командованием, если только он не будет превращен в оперативные соединения, приданные 7 Флоту под командованием адмирала Кинкейда. Адмирал Кинг не желал пускать англичан в центральную часть Тихого океана ни при каких условиях. Ляпнув это, он создал совершенно ненужное напряжение. Это не означает, что Кинг был настроен анти-британски и не желал делиться плодами победы на Тихом океане. Основа его возражений была проста и логична — вопросы снабжения. Кораблям Королевского Флота не хватало автономности. Они должны были уходить в базы для пополнения припасов и дозаправки каждые 2 — 3 недели. Зато американские корабли были очень длинноногими. Они уже научились проводить мелкий ремонт в открытом море, а топливо принимали вообще на ходу, сохраняя скорость 12 — 15 узлов. Для обслуживания Быстроходного Авианосного Соединения на Тихом океане была создана Мобильная Тыловая Служба, состоявшая из вспомогательных судов, которые обеспечивали боевые корабли всем необходимым, от замены самолетов и двигателей до сигарет. В результате, этим корабли могли находиться в открытом море целыми месяцами. Так как Королевский Флот не имел ничего подобного, адмирал Кинг опасался, что его появление приведет к истощению ресурсов американского флота.

Однако президент Рузвельт, чтобы сохранить хорошие англо-американские отношения, отверг возражения адмирала и рекомендовал американским группам планирования определить место британского флота в финальных операциях против Японии в 1945. Так они и сделали. И Тихоокеанский флот США был благодарен Королевскому Флоту за помощь во время высадки на Окинаве.

2. Подготовка — Моротаи, Пелелиу, воздушная битва над Формозой, 15 сентября — 19 октября 1944

Перед высадкой на Филиппины необходимо было захватить в качестве передовых баз несколько островов: Пелелиу, Моротаи, Улити.

Моротаи требовался для подготовки к высадке на Минданао (до того, как вторжение на Минданао отменили), а также для нейтрализации соседнего крупного острова Хальмахера, где японцы имели сильный гарнизон и около 8 аэродромов. Высадки были проведены 15 сентября частями VII Десантного адмирала Барби, которые перебрасывали 31 пехотную дивизию. Соединением прикрытия командовал контр-адмирал Рассел С. Берки. Сопротивления они не встретили. Армейские инженеры и 2 эскадрильи строителей аэродромов австралийских ВВС прибыли на остров, и уже 4 октября был готов первый аэродром.

Моротаи сыграл большую роль в последовавших операциях, так как был единственной авиабазой союзников, с которой истребители и легкие бомбардировщики союзников могли действовать над Лейте. V Воздушная Армия использовала его как трамплин и держала наготове 162 самолета, дожидаясь, пока будут готовы новые посадочные полосы.

15 сентября III Десантное адмирала Уилкинсона высадило войска на Пелелиу, самом южном из островов Палау. Здесь дела пошли совсем иначе, чем на Моротаи. Адмирал Хэлси предлагал обойти Пелелиу, так же, как и Минданао. Однако адмирал Нимиц отказался отменять уже подготовленную десантную операцию, так как войска уже находились в море. Кроме того, он считал, что острова Палау будут нужны в качестве промежуточной базы для самолетов и кораблей, направляющихся к Лейте. Они действительно оказались полезными, но вряд ли совершенно необходимыми. Оказалось, что захват Пелелиу и соседнего небольшого островка Ангаур стоил жизни такому же числу американцев, как на участке Омаха в Нормандии. Это была одна из редких ошибок командующего силами Тихого океана.

III Десантное Уилкинсона, состоявшее из больших транспортов и десантных судов, забрало ветеранов 1 дивизии морской пехоты (генерал-майор У.Г. Рупертус), которая была выбрана для вторжения на Пелелиу. Обстрел острова корабельной артиллерией начался 12 сентября. Водолазы-подрывники получили достаточно времени для расчистки дороги к пляжам через рифы. Они взрывали коралловые глыбы, примитивные (по сравнению с германскими) деревянные противокатерные заграждения, проделывали каналы в рифах, чтобы обеспечить проход LVT и стоянки LST.

Японским гарнизоном командовал полковник Накагава. Он имел 5300 солдат и множество строителей и отнюдь не собирался дешево отдать Пелелиу. Императорская Верховная Ставка начала уделять особое внимание методам борьбы с десантом. Старая тактика встречать противника на побережье всюду провалилась. Была подготовлена новая тактика. Теперь главная линия обороны создавалась в глубине острова. Предусматривалось сосредоточение крупных сил, которые могли нанести контрудар в подходящий момент. На побережье сопротивление предполагалось только обозначить. Защитники Пелелиу стали морскими свинками, на которых была опробована новая тактика, которая помогла противнику значительно затянуть бои на Иводзиме и Окинаве. Естественные пещеры в известняковом хребте к северу от аэродрома были превращены в связанные между собой подземные опорные пункты. Они были так хорошо защищены песком и бетоном, что бомбардировки и обстрелы почти не могли причинить им вреда.

Однако полковник Накагава испробовал и новые, и старые методы. Его солдаты так упорно сопротивлялись на берегу, что D-день стоил морским пехотинцам 210 убитых и 900 раненых. К 18 сентября американцы захватили аэродром, но не могли сделать его безопасным. В 2 милях севернее аэродрома находился высокий хребет Умурброгол. Здесь японцы с помощью профессиональных шахтеров вырыли систему сообщающихся пещер в мягком коралловом камне, слишком глубокую, чтобы бомбы и снаряды могли проникнуть внутрь. Игнорировать этот хребет было нельзя. Выходы из пещер находились всего нескольких сотнях ярдов от аэродрома. Японцы имели в достатке продовольствие, оружие боеприпасы. Их требовалось либо выкопать, либо закопать. Морские пехотинцы с помощью присланного на помощь полка 81 дивизии вели кровопролитные бои. Они захватывали пещеру, чтобы обнаружить, что она покинута. Поднявшись на вершину горы, американцы могли чувствовать запах пищи с японских кухонь, которые располагались под ними. Самая большая пещера была захвачена 27 сентября, в ней укрывались более 1000 японцев. Самым действенным оружием оказались новые мощные огнеметы, сначала смонтированные на LVT. Потом их переставили на танки «Шерман». Эти огнеметы выбрасывали струю пламени на 40 — 50 футов вглубь пещеры. Она могла даже заворачивать за угол. Это оружие помогло сломить сопротивление врага.

Ночью 24 — 25 ноября закончилось организованное сопротивление. Полковник Накагава исполнил приказ императора и совершил самоубийство. Его гарнизон был истреблен, однако это стоило морской пехоте 1950 человек.

Ангаур был небольшим островком длиной 2 мили к югу от Пелелиу. Он требовался для сооружения аэродрома бомбардировщиков и был захвачен «дикими кошками» 81 дивизии 23 октября. 1600 упорно сопротивлявшихся японцев были перебиты. Проход Коссол в 60 милях севернее Ангаура стал базой 3 эскадрилий летающих лодок «Маринер», имевших очень большой радиус действия и занимавшихся патрулированием и разведкой. 5 звеньев РВМ, которые использовались в качестве спасательных самолетов, прибыли 16 — 17 сентября вместе с 4 плавбазами. 8 октября радиус поисков был увеличен до 775 миль, что принесло пользу во время операции на Лейте. Проход Коссол использовался как место пополнения припасов военными кораблями с транспортов снабжения.

Атолл Улити, где адмирал Уилкинсон 23 сентября высадил полковую боевую команду 81 дивизии, требовался из-за его обширной глубокой лагуны, представлявшей идеальную базу флота. Он был быстро превращен в таковую, и 4 — 6 октября именно отсюда вышло Быстроходное Авианосное Соединение Тихоокеанского флота (ОС 38) под командованием Хэлси и Митчера. Оно состояло из «Энтерпрайза», 8 авианосцев типа «Эссекс», 8 легких авианосцев типа «Индепенденс» под внушительным прикрытием из новых линкоров, тяжелых и легких крейсеров, эсминцев. Незадолго до заката 7 октября примерно в 375 милях от Марианских островов это величайшее в мире авианосное соединение собралось все вместе. Современная морская история больше не демонстрировала зрелища, подобного встрече этих огромных кораблей. Они были так же прекрасны на взгляд современного моряка, как парусные линейные корабли для его прадеда. Огромные авианосцы, постоянно поднимающие и принимающие самолеты; новые линкоры с изящными корпусами, вздымающие фонтаны брызг и оставляющие кипящую кильватерную струю; крейсера, ощетинившиеся зенитными орудиями; мечущиеся взад и вперед эсминцы, которые пытаются найти подводную лодку. И вся эта картина написана на фоне глубоко ультрамарина. В небе летят легкие облачка, отбрасывающие пурпурные тени. Так складывается незабываемая картина демонстрации исполинской морской мощи. Это соответствовало флоту парусных линейных кораблей, сопровождаемых фрегатами и корветами, величественно пересекающему Карибское море где-то в XVIII веке.

12 октября начались по-настоящему большие дела ОС 38. В течение 3 дней оно пыталось уничтожить японскую авиацию на Формозе и лишить противника промежуточной базы между Японией и Лейте. Авианосцы прибывали в точку взлета до рассвета, находясь в 50 — 90 милях восточнее Формозы. В 5.44, за час до рассвета, поднималась первая волна. Это была ударная группа истребителей, которая должна была захватить господство в воздухе над Формозой и Пескадорскими островами. Летная погода в течение этих 3 дней была просто идеальной. 12 октября со всех 4 оперативных групп было совершено не меньше 1378 самолето-вылетов против Формозы. Утром 13 октября было выполнено еще 974 самолето-вылета. Во второй половине дня японские самолеты нанесли ответный удар. Они добились попаданий в авианосец «Франклин» и тяжелый крейсер «Канберра», которые не были смертельными. 14 октября ОС 38 совершило только 146 самолето-вылетов против Формозы, отдав инициативу XX Бомбардировочному Командованию (109 бомбардировщиков В-29), базирующемуся в Китае. Во время японской контратаки был поврежден крейсер «Хьюстон», однако он не затонул и был отбуксирован на ремонт.

Результатом трехдневной воздушной битвы над Формозой стало уничтожение 500 японских самолетов, потопление трех десятков транспортов, повреждение множества кораблей. Было уничтожено колоссальное количество складов, ангаров, казарм, мастерских. В ходе контратак ОС 38 сражалось с более чем 1000 вражеских самолетов и отбило все удары. Наши повреждения ограничились 3 попаданиями. Эта операция стоила флоту 79 самолетов и 64 летчиков. Кроме того погибли моряки на поврежденных кораблях.

Японские потери в течение недели 10 — 17 октября были просто чудовищными. Однако японское правительство осталось верно себе и выпустило официальное коммюнике, в котором говорилось, что его «орлы» потопили 11 вражеских авианосцев, 2 линкора и 3 крейсера. Японию захлестнула неожиданная волна ликования, которая смыла огорчение после потери Марианских островов. Армия даже решила, что предстоящее вторжение американцев сорвано. Императорская Верховная Ставка поверила собственной пропаганде и вела дальнейшее планирование на основе этого предположения. И это в то время, когда авангард американского десантного соединения уже приближался к Лейте! 27 октября он был замечен возле Сулуана.

Адмирал Хэлси дал остроумный ответ на японские заявления. Его радиограмма, отправленная 19 октября адмиралу Нимицу, стала предметом шуток на флоте и по всей стране:

3. Высадка на Лейте, 17 — 20 октября

Цепь командования во время операции на Лейте, которая осталась почти неизменной (к несчастью) можно представить так: генерал МакАртур и адмирал Нимиц осуществляли совместное командование. Президент не осмелился отдать кому-либо предпочтение.

Для проведения этой операции у 3 Флота одолжили большую часть сил. Например, III Десантное Уилкинсона попало под командование адмирала Кинкейда.

В начале октября войска генерала МакАртура и корабли 7 Флота Кинкейда начали сосредотачиваться в Манусе, Холландии и других пунктах вдоль побережья Новой Гвинеи. Ударные соединения насчитывали 738 кораблей. Это было меньше, чем принимало участие в высадке в Нормандию, однако они обладали большей мощью.[18]

10 октября началось выдвижение на север. В авангарде шли тихоходные тральщики, которые должны были очистить фарватеры для транспортов. Тральная и гидрографическая группа капитана 2 ранга Уэйна Р. Лауда прибыла в залив Лейте 17 октября и в 6.30 начала тралить подходы к Динагату и 3 маленьким островкам: Каликоан, Сулуан, Хомонхон, которые отделяли залив Лейте от Филиппинского моря. Воздушная разведка обнаружила на них какие-то сооружения противника. Возможно, это был японский радар, чьи приемники могли обнаружить приближение сил освобождения. Они действительно были обнаружены. В 7.50 группа Динагата была замечена японским гарнизоном Сулуана. Его командир сразу же сообщил об этом командующему Объединенного Флота адмиралу Тоёда. В 8.09 тот приказал начать исполнение плана СЁ-1. Главные силы Объединенного Флота немедленно вышли в море.

К полудню 18 октября все острова, перекрывающие вход в залив Лейте, были захвачены рейнджерами. Контр-адмирал Джесси Б. Олдендорф, командовавший кораблями огневой поддержки, отважно вошел прямо в залив и начал обстрел участков высадки, чтобы прикрыть действия водолазов-подрывников.

Наступил день высадки (А-день) 20 октября. Командовал парадом, как он сам выражался, адмирал Уилкинсон. Он находился в точке рандеву в 17 милях от мыса Дезолейшн. Южное Соединение Уилкинсона пошло прямо в зону разгрузки транспортов возле Дулага, а Северное Соединение Барби направилось на якорную стоянку в бухте Сан Педро. Так называлась северная часть залива Лейте. Японский самолет-разведчик, рискнувший подлететь поближе, чтобы разобраться, что происходит, был тут же сбит. Солнце поднялось из желтой дымки над островом Самар, и его свет растекся по зеленым водам залива Лейте. Туман на вершинах гор растаял и стали видны пальмовые рощи на границах песчаных пляжей, за которыми таился враг. В деревнях на берегу филиппинцы и те из американцев, кому посчастливилось пережить трагические события 1941 — 42 годов с восторгом следили за огромным флотом. Радость переполняла их сердца, и они возносили к небу молитвы. Настал час их освобождения.

Президент Рузвельт в своем обращении к народу Филиппин, переданном по радио, заявил:

Высадка в заливе Лейте прошла легко по сравнению с большинством десантных операций Второй Мировой войны. Отличная погода, никакого прибоя, никаких мин и подводных препятствий, слабое сопротивление врага, в основном минометный огонь. Южное Ударное Соединение адмирала Уилкинсона высадило XXIV корпус на участке пляжа длиной 5000 ярдов, который начинался в 11 милях южнее левого фланга Северного Соединения. Желанным новичком в десантных соединениях стали Средние Десантные Корабли LSM (900 тонн, 203 фута). Они имели такую же вместимость, как и LCT, но были быстроходнее, мореходнее, имели улучшенную обитаемость. Высадка на юге тоже прошла достаточно спокойно. Примерно в полдень 7 дивизия захватила Дулаг, а 96 дивизия выбила японцев из основного опорного пункта «Высота 120» и в 10.42 подняла там американский флаг. Это произошло через 1 час 45 минут после начала высадки.

Освобождение Филиппин началось хорошо.

Аэродромы Дулаг и Таклобан попали в руки американцев 21 октября, армейские инженеры быстро расчистили и расширили их. 24 дивизия захватила в 9.00 гору Гуинханданг. Сам Таклобан, единственный город на острове, имевший какой-то порт, был захвачен в тот же день. К полуночи 132000 человек и почти 200000 тонн грузов и снаряжения находились на берегу. Первые эшелоны Северного и Южного Ударных Соединений освободились от грузов, и большая часть транспортов ушла. Теперь в заливе Лейте остались лишь 3 флагманских корабля десантных сил с 3 адмиралами на борту, 1 АКА, 25 LST и LSM, 28 транспортов типа «Либерти». Все линкоры, крейсера и эсминцы групп огневой поддержки выдвинулись в пролив Суригао, чтобы встретить врага. Генерал-лейтенант Крюгер развернул на берегу штаб 6 Армии. Десантная фаза операции на Лейте завершилась. Теперь начиналась первая фаза морской битвы за Лейте.

4. Битва в заливе Лейте — первые столкновения, 23 — 24 октября

Когда десантные суда закончили разгрузку на берегу Лейте и VI армия расширила плацдарм, японский флот начал выходить в море, чтобы дать бой. Битва за залив Лейте распадается на 4 отдельных боя. Вот официальные названия боев: бой в море Сибуян 24 октября, бой в проливе Суригао 24 — 25 октября, бой у острова Самар 25 октября, бой у мыса Энганьо 25 — 26 октября. Если свести все это воедино, то мы получим величайшую морскую битву всех времен. В Ютландской битве 1 июня 1916 участвовало 250 кораблей: 151 британский и 99 германских. В битве за Лейте участвовали 282 корабля: 216 американских, 2 австралийских и 64 японских. В Ютландской битве принимали участие всего 5 гидросамолетов. В битве за Лейте участвовали сотни самолетов всех типов. Если сосчитать команды то мы получим: 143668 американцев и австралийцев против 42800 японцев. В этом бою участвовало больше американских моряков, чем имели флот и корпус морской пехоты вместе взятые в 1938. которые продемонстрировали все возможные типы современного морского оружия — дуэль тяжелой и легкой артиллерии, бомбежки, обстрелы с воздуха из пушек и ракетами, торпеды самолетов, подводных лодок, эсминцев, торпедных катеров. Обе стороны использовали любое оружие, кроме мин, а японцы вдобавок ввели в практику новую и смертоносную тактику авиации. Любая часть битвы была памятной и решающей. В результате боя японский флот был уничтожен как реальная сила. Но, прежде чем была достигнута победа, ситуация оставалась запутанной, обе стороны совершали ошибки, и случиться могло любое.

Желание командования японского флота дать «решающее морское сражение» американскому Тихоокеанскому флоту не ослабили даже поражение, понесенные при Мидуэе и в Филиппинском море. Императорская Ставка ожидала, что противник вторгнется на Филиппины, однако не знала, какой именно остров станет первой целью. В результате была подготовлена серия планов СЁ (что означает «победа»). Как мы увидим, адмирал Тоёда задействовал план СЁ-1, когда тральщики капитана 2 ранга Лауда были замечены с острова Сулуан. Из-за нехватки танкеров, необходимых для доставки топлива, Объединенный Флот оказался широко рассредоточенным — от Внутреннего моря в Японии до Лингга Роудз в Сингапуре. Прошла добрая неделя, прежде чем он смог достичь вод, омывающих берега острова Лейте. Таким образом, японцы упустили возможность нанести удар десанту, когда он был наиболее уязвим — сразу после высадки войск. В тот момент залив Лейте был переполнен гружеными транспортами, но…

В общих чертах план СЁ-1 можно описать так:

Северное Соединение Одзавы, имеющее в своем составе авианосцы «Дзуйкаку», «Дзуйхо», «Титосэ», «Тиёда», служит приманкой для 3 Флота адмирала Хэлси и уводит его на север. Затем Соединение «А» Куриты, оно же Центральное Соединение, которое имеет своем составе суперлинкоры «Мусаси» и «Ямато», а также 9 тяжелых крейсеров, прорывается через пролив Сан Бернардино. Одновременно Соединение «С» Нисимуры или Южное Соединение прорывается через пролив Суригао. Они наносят удар с двух сторон по десантным кораблям в заливе Лейте, уничтожают их и, желательно, уничтожают Хэлси. Таким образом генерал МакАртур остается беспомощен, как на Батаане в 1941 — 42. Это был типично японский стратегический план, использующий разделение сил, отвлечение, соединения, появляющиеся в самых неожиданных местах. Он требовал идеального согласования по времени и более надежной связи, чем японцы имели в то время. Однако при некоторой доле везения план мог сработать. Увы. Исполнение плана началось слишком поздно, и при полном отсутствии авиации на удачу было рассчитывать трудно. К 22 октября у двух соединений базовой авиации, указанных выше, не осталось и 200 самолетов. Авианосцы Одзавы имели на борту всего 116 самолетов, когда вышли из Внутреннего моря. Большая часть их самолетов перелетела на береговые аэродромы до начала боя. Японцы просто не имели времени обучить новые авиагруппы, после побоища, учиненного летчиками Митчера и Спрюэнса в Филиппинском море.

Первое Ударное Соединение Куриты вышло из Лингга Роудз 18 октября и отправилось в бухту Бруней, Борнео, чтобы принять топливо. 20 октября оно разделилось. Центральное Соединение 22 октября в 8.00 вышло в направлении моря Сибуян и пролива Сан Бернардино, а корабли Нисимуры пошли к проливу Суригао. В то же самое время Второе Ударное Соединение Симы получило приказ выйти из Внутреннего моря, чтобы «поддержать и взаимодействовать» с соединением Нисимуры. Северное Соединение Одзавы вышло из Внутреннего моря 20 октября. Американские подводные лодки, развернутые, чтобы перехватить его, выход авианосцев не заметили.

Первым пострадало соединение Куриты. Рано утром 23 октября в проходе Палаван между одноименным островом и рифами на границе Южно-Китайского моря оно встретило американские подводные лодки «Дартер» (капитан 2 ранга Дэвид МакКлинток) и «Дэйс» (капитан 2 ранга Б.Д.М. Клаггерт). Подводные лодки сообщили о контакте адмиралу Хэлси — это было первое сообщение о выходе противника. В 6.30 «Дартер» всадила 2 торпеды в флагманский корабль Куриты крейсер «Атаго», который затонул, и 2 — в «Такао», который был тяжело поврежден. Чуть позднее «Дэйс» потопила крейсер «Майя». «Дартер» села на грунт на мелях Бомбей, и «Дэйс» пришлось снять экипаж и уничтожить лодку. Курита двинулся дальше, потеряв 3 тяжелых крейсера. Сообщения подводных лодок позволили подготовить ему хорошую встречу в море Сибуян.

24 октября в полдень 3 группы быстроходных авианосцев были развернуты широким фронтом: ОГ 38.3 Шермана находилась на севере, ОГ 38.2 Богана возле пролива Сан Бернардино, ОГ 38.4 Дэвисона примерно в 60 милях от острова Самар. ОГ 38.1 Богана была отправлена на Улити на заправку, но тут же отозвана. Ее самолеты участвовали в бою 23 октября. Все было готово к битве авиации против кораблей. Бой в море Сибуян стал первым из 4 боев, которые составили битву за Лейте. Но прежде чем самолеты Митчера сумели нанести удар по кораблям Куриты, японские базовые самолеты атаковали ОГ 38.3 адмирала Фредерика Шермана. Большая часть японских самолетов была перехвачена и сбита, но одинокий «Джуди» очень удачно положил бомбу, которая пробила несколько палуб легкого авианосца «Принстон» и взорвалась среди сложенных в трюме торпед. С авианосцем было покончено. Легкий крейсер «Бирмингем», который подошел к авианосцу, чтобы помочь тушить пожары, был тяжело поврежден ужасным взрывом в торпедохранилище «Принстона». Впрочем, крейсер удалось спасти.

Пока «Принстон» отчаянно и напрасно сражался за жизнь, 299 самолетов Митчера нанесли удар по кораблям Куриты. Курита не имел истребительного прикрытия, так как базовая авиация в это время наносила удары по ОС 38. В результате суперлинкор «Мусаси», получив попадания 19 торпед и 17 бомб с самолетов «Интрепида», «Кэбота», Эссекса», «Лексингтона», «Франклина» и «Энтерпрайза», в 19.35 перевернулся и затонул, унеся с собой очень много людей. Многие из остальных кораблей получили попадания, но сохранили боеспособность, если не считать тяжелого крейсера «Мьёко». Более того, отражая атаки, Центральное Соединение крутилось на месте, что сломало графики плана СЁ-1. Курита опаздывал на 7 часов, то есть он уже не мог встретиться с Нисимурой и Симой в заливе Лейте на рассвете следующего дня, даже если этим двоим удастся туда прорваться. Они и не встретились.

5. Бой в проливе Суригао, 24 — 25 октября

Южное Соединение было разделено на 2 части. Соединение «С» адмирала Нисимура или Авангард состояло из линкоров «Фусо» и «Ямасиро», тяжелого крейсера «Могами» и 4 эсминцев. Второе Ударное Соединение адмирала Сима или Арьергард имело 2 тяжелых крейсера, 1 легкий крейсер и 4 эсминца. Они группы замечены авианосными самолетами в первой половине дня 24 октября. Командующий 7 Флота вице-адмирал Кинкейд правильно решил, что Южное Соединение попытается проникнуть в залив Лейте ночью через пролив Суригао. Он принял соответствующие меры. В 14.43 Кинкейд приказал контр-адмиралу Джесси Б. Олдендорфу, который командовал всеми кораблями огневой поддержки 7 Флота, подготовиться встретить противника.

Олдендорф развернул свои силы со смертоносной эффективностью, особенно учитывая свое подавляющее численное превосходство. Он вспомнил старый девиз картежников: «Не давайте сосунку никаких шансов». Линейные Силы из 6 линкоров (из них 5 были ветеранами Пирл-Харбора), 4 тяжелых крейсера (в том числе австралийский «Шропшир») и 4 легких крейсера под командованием контр-адмиралов Хэйлера и Берки были развернуты так, чтобы перекрыть 15-мильный пролив между островами Лейте и Хибусон там, где пролив Суригао выходит в залив Лейте. 2 дивизиона эсминцев капитанов 1 ранга МакМанеса и Кауарда были расположены ниже по проливу, чтобы выполнить торпедную атаку. Третий дивизион капитана 1 ранга Смута должен довершить их дело, а четвертый стоял позади линкоров. 39 торпедных катеров капитан-лейтенанта Р.Э. Лисона были посланы на юг, чтобы патрулировать весь пролив и его подходы в море Минданао.

В отсутствие ночных разведчиков, оснащенных радаром, эти торпедные катера были «глазами флота». Они имели приказ сообщать обо всех контактах с кораблями или самолетами, визуальных или радарных, и атаковать самостоятельно. Катера ждали с выключенными моторами, чтобы не оставлять кильватерных струй. Море в проливе было стеклянно-гладким, как то и нужно было. Воздух был чистым, пока молодой месяц незадолго до полуночи не скрылся. После этого на небе появились рваные облака, и ночная темень стала гуще. Пролетали отдельные дождевые шквалы, однако для восточных Филиппин ночь была исключительно сухой и ясной. Не раз уже в такие ночи Тихоокеанский флот сцеплялся с врагом в проливе Железное Дно, в Слоте, в заливе Императрицы Августы. Однако в первый раз от подготовился так обстоятельно. Стая торпедных катеров должна была перехватить врага, потом 3 дивизиона эсминцев наносили упреждающий торпедный удар, а линкоры перехватывали остатки японской колонны.

Так как японское Южное Соединение на самом деле было 2 независимыми группами, которые не имели тактической связи, сначала мы проследим за злой судьбой первого и лишь потом вернемся ко второму, которому повезло чуть больше. Авангард вице-адмирала Нисимура, в состав которого входили 2 линкора, должен был прибыть в залив Лейте перед рассветом одновременно с Центральным Соединением Куриты. Это совпадение по времени было особенно важными для успеха плана СЁ-1. Мы не знаем, рассчитывал ли Нисимура пройти проливом Суригао без боя. Однако все его надежды на беспощадное истребление наших транспортов и десантных судов должны были рассеяться 24 октября в 18.30, когда он получил радиограмму Куриты с сообщением, что Центральное Соединение задерживается после воздушных атак в море Сибуян. Однако Нисимура следовал прежним курсом с прежней скоростью и подтвердил свои намерения адмиралу Тоёда радиограммой в 19.00: «Мы атакуем всеми силами».

Он не попытался дождаться арьергарда Симы, возможно, видя свой лучший шанс проникнуть в залив Лейте под покровом темноты, так как после рассвета у него не будет воздушного прикрытия.

Первый контакт в проливе Суригао имел место 24 октября в 22.36. Торпедный катер РТ-131, действующий возле Бохола, обнаружил линкоры Нисимуры радаром, дождался подхода 2 других катеров патруля и бросился в атаку. За 4 минуты до полуночи они попали под огонь эсминца «Сигурэ» и были отогнаны прочь, хотя не пострадали. Однако они сообщили о контакте адмиралу Олдендорфу. Та же самая история происходила на всем 50-мильном пути японцев по проливу. Нисимура по очереди натыкался на патрули из 3 торпедных катеров. Каждый из них видел вспышки выстрелов предыдущей стычки, сам обнаруживал противника, пытался донести об этом (иногда это даже получалось), выпускал торпеды (все они прошли мимо), попадал в лучи вражеских прожекторов, получал несколько залпов и уходил, прикрывшись дымзавесой. Катера не остановили и не смутили противника, однако они оказали бесценную услугу Олдендорфу, подняв такой шум.

В 0.06 луна зашла. Это был последний заход луны, который видел Нисимура и большая часть его моряков. В 2.13 Нисимура отбил последнюю атаку торпедных катеров и получил передышку на 45 минут. После этого он налетел на нечто более серьезное, его ждал ДЭМ 54 капитана 1 ранга Джесси Г. Кауарда.

Кауард решил атаковать торпедами с двух направлений и приказал эсминцам не стрелять, так как вспышки демаскировали бы эсминцы. 2 дивизиона, которыми командовали капитан 2 ранга Ричард Г. Филлипс и сам Кауард, двинулись на юг в 2.30 и через 15 минут обнаружили Нисимуру радаром. Южное Соединение шло одной кильватерной колонной. В голове колонны располагались 4 эсминца, потом шел флагман Нисимуры линкор «Ямасиро», и с интервалом 1 км двигались «Фусо» и «Могами». В 3.00 дивизион Кауарда («Реми», ««МакГован», «Мелвин») выпустил торпеды с дистанции 8200 — 9300 ярдов. Одна попала в линкор «Фусо», который вышел из колонны и начал гореть и взрываться. Флагман Филлипса «МакДермотт» отличился, торпедировав сразу 3 эсминца. «Ямагумо» взорвался и затонул, «Митисио» начал потихоньку погружаться, а у «Асагумо» оказался оторван нос. «Монссен» попал торпедой в «Ямасиро». 2 погреба были затоплены, но линкор даже не снизил скорость. Все 5 американских эсминцев благополучно ушли.

Через 10 минут после этого удара японские корабли подверглись аналогичной атаке с запада: выполненной ДЭМ 24 капитана 1 ранга МакМанеса (флагман «Хатчинс»). Его корабли потопили поврежденный «Митисио», а «Киллен» попал второй торпедой в «Ямасиро».

Во время обеих атак эсминцев Нисимура упрямо шел вперед, не пытаясь уклоняться и не обращая внимания на подбитые корабли. Казалось, что его единственной целью было прорваться в залив Лейте, игнорируя крупные силы, которые Олдендорф развернул поперек пролива, чтобы остановить японцев. Американский адмирал на левом фланге поставил 3 тяжелых и 2 легких крейсера, на правом — 1 тяжелый и 2 легких крейсера. В центре находились 6 линкоров и дивизион эсминцев. Все это немного походило на военную игру в академии. Вражеская колонна сократилась до линкора «Ямасиро», крейсера «Могами» и эсминца «Сигурэ». Она была слишком маленькой ножкой к поперечной перекладине «Т», которой Олдендорф готовился накрыть противника. В 1905 адмирал Того проделал это с РожДественстким (!) в Цусимском проливе, и с тех пор сотни морских офицеров надеялись это повторить.

В 3.23 на экранах американских радаров начали показываться вражеские корабли. Олдендорф в 3.51 приказал крейсерам открыть огонь, так как они находились на 2 или 3 мили ближе к противнику, чем линкоры. Через 2 минуты «Ямасиро» снизил скорость до 12 узлов, но продолжал следовать на север, стреляя по видимым целям, так как не имел артиллерийского радара. Нисимура отважно шел прямо под сосредоточенный артиллерийский огонь. За кормой у него держался «Могами», а «Сигурэ» — на правой раковине. В 3.52 он передал последний приказ «Фусо», требуя, чтобы тонущий линкор следовал на полной скорости.

«Вест Вирджиния», «Теннесси» и «Калифорния», оснащенные новым артиллерийским радаром Mark-8 были основными действующими лицами в бою линкоров. «Вест Вирджиния» открыл огонь в 3.53 с дистанции 22800 ярдов. Эти 3 линкора выпустили 225 тяжелых снарядов, делая 6-орудийные залпы, чтобы сберечь уже кончающиеся боеприпасы. Остальные 3 линкора имели старый радар типа Mark-3 и потому испытывали трудности в обнаружении целей. «Мэриленд» сориентировался по всплескам снарядов «Вест Вирджинии» и сделал 48 выстрелов. «Миссиссиппи» дал только 1 залп, а «Пеннсильвания», имевший примитивный радар, не стрелял вообще.

Верткий везунчик «Сигурэ» уклонился от снарядов, за весь бой эсминец получил только 1 попадание. «Ямасиро» и «Могами» получили свои порции 16″ снарядов с линкоров и 6″ с крейсеров. Они кое-как отстреливались. «Могами» продержался до 3.55, потом его капитан решил, что пора уходить. «Ямасиро» простоял до 4.00. Обреченный линкор навел свои 14″ орудия на ближайшую группу американских кораблей — правофланговые крейсера Каунта Берки. Его 6″ батарея вела огонь по отходящим эсминцам, но попаданий он добился только в «Альберт У. Грант».

В 4.00, когда прозвенели склянки, отмечая конец «собаки», битва достигла апогея. Последние 10 минут «Ямасиро» шел зигзагом на север, яростно отстреливаясь, но теперь начал склоняться через запад на юг. Он горел так ярко, что на фоне охватившего линкор пламени стали видны даже 5″ установки. «Сигурэ» повернул на юг, чтобы удрать. «Могами», который сделал то же самое, в 4.01 выпустил торпеды, которые прошли мимо. Через минуту снаряд с «Портленда» попал в мостик японского крейсера и перебил всех офицеров, включая капитана. Новые попадания пришлись в машинные и котельные отделения, и «Могами» почти остановился. ДЭМ 56 капитана 1 ранга Роланда Смута бросился в атаку и в 4.04 выпустил 13 торпед в «Ямасиро». 2 торпеды «Ньюкомба» попали в обломки линкора.

Американские линкоры повернули с OSO на W все вдруг. Это маневр сократил дистанцию до неприятеля и огонь линкоров стал более точным.

«Самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видел», — вспоминал потом капитан 1 ранга Смут. — «Изогнутые линии трассеров в темноте походили на длинную вереницу освещенных железнодорожных вагонов, бегущих по холму». Однако это зрелище не затянулось. В 4.09 адмирал Олдендорф получил сообщение «Альберта У. Гранта», что его обстреливают свои. Он приказа прекратить огонь, чтобы дать эсминцам Смута возможность отойти. Нисимура и все моряки на борту «Ямасиро» восприняли это как божий дар им их императору. Несмотря на все полученные повреждения, линкор сумел увеличить скорость до 15 узлов, повернул на 90° влево и начал отходить на юг. Однако ему оставалось жить менее 10 минут. В 4.11 торпеды «Ньюкомба» попали в цель, и через 8 минут крен линкора увеличился до 45°. Капитан приказал покинуть корабль, но линкор перевернулся и затонул, унеся с собой большую часть экипажа.4 Старший из спасшихся офицеров лейтенант Эдзаки во время интервью в 1961 утверждал, что линкор затонул после 4 торпедных попаданий, а снаряды нанесли только поверхностные повреждения.

Залп «Миссиссиппи», выпущенный по «Ямасиро» уже после приказа прекратить огонь, завершил главную фазу боя. Наступившая тишина отметила смерть тактики, которая так долго господствовала в морской войне. Битвы при Лоустофте, Бичи Хеде, Чезапике, Трафальгаре, Цусиме, Ютландская битва, все крупные морские сражения последних 300 лет проводились под знаком классической линейной тактики. Мертвая тишина, которая последовала за грохотом 14″ и 16″ орудий Олдендорфа в проливе Суригао, казалось, привлекла призраков всех великих адмиралов, начиная с Рейли и Де Рейтера и кончая Того и Джеллико. Они салютовали уходящей в прошлое тактике, которую они создали и применяли. В первые минуты дня 25 октября 1944 линкор и линейная тактика стали такими же устарелыми, как гребные флоты, сражавшиеся у Саламина.

От авангарда Нисимуры остались только избитый «Могами» и целый «Сигурэ», однако замыкающая группа Симы пока вообще не появлялась. Когда его колонна огибала южную оконечность острова Панаон, чтобы войти в пролив Суригао, легкий крейсер «Абукума» получил торпеду с РТ-137 и покинул строй. Хотя Сима проходил мимо пылающих кораблей Нисимуры, до 4.20 он еще думал, что спешит на помощь пострадавшему авангарду. Видя на экране радара 2 корабля, возможно «Луисвилл» и левофланговый крейсер, адмирал приказал «Нати» и «Асигаре» атаковать их торпедами. Они повернули на восток и выпустили по 8 торпед каждый. Попаданий не было, а 2 торпеды позднее нашли на острове Хибусон.

Эта попытка драться была единственным вкладом Симы в ход боя. Он был необычайно осторожен для японского адмирала и решил «временно» отойти и дождаться развития событий. Во время отхода «Нати» столкнулся с «Могами», который каким-то чудом сохранил достаточную скорость, чтобы пристроиться к колонне Симы. Тут же оказался и «Сигурэ».

В 4.32 началась фаза преследования. Адмирал Олдендорф двинулся по проливу на юг с крейсерами левого фланга под прикрытием эсминцев капитана 1 ранга Смута. В предрассветном полумраке начали проступать покрытые зеленью высокие берега островов Динагат и Лейте. Филиппинцы, которые ночью смотрели морской спектакль, гадали, что могут означать эти вспышки. Однако они искренне надеялись, что это тонут корабли проклятых япошек. И когда маленькие группы японских моряков начали выбираться на берег, их ожидал теплый прием вооруженных острыми ножами туземцев. На борту американских кораблей все, кто только мог, поднялись на верх хоть немного проветриться. Моряки осматривались, гадая, остался ли на плаву хоть кто-то из «проклятых ублюдков». Это было отличное утро для тех, кто остался жив и стоял на прочной палубе.

Примерно в 5.30 «Луисвилл», «Портленд» и «Денвер» поймали «Могами». Они всадили в японский крейсер еще несколько снарядов. Хотя «Могами» пылал, как «бревенчатый сарай», он еще не растратил свои 9 жизней. «Могами» даже сумел после восхода солнца отбить 2 атаки торпедных катеров и дать приличную скорость. Олдендорф помнил, что существует серьезная вероятность нового сражения с Центральным Соединением Куриты, и потому в 5.37 приказал возвращаться. В 6.17 он снова повернул на юг, а через полтора часа послал Боба Хэйлера с крейсерами «Денвер» и «Коламбиа» провести зачистку. Они потопили эсминец «Асагумо», потерявший нос во время торпедной атаки эсминцев Кауарда, и вернулись.

Эскортные авианосцы контр-адмирала Т.Л. Спрэга, которым пришлось вынести основную тяжесть боя у острова Самар, присоединились к погоне в 5.45. Через 3 часа 17 «Авенджеров» обнаружили удирающий арьергард Симы в море Минданао и наконец добили «Могами». Легкий крейсер «Абукума», поврежденный торпедным катером, временно укрылся в Дапитане, но на следующий день был потоплен бомбардировщиками V и XIII Воздушных Армий, базирующихся в Нумфоре и Биаке. 2 тяжелых крейсера и 4 эсминца Симы сумели спастись. Единственный уцелевший корабль Нисимуры эсминец «Сигурэ» благополучно добрался до бухты Бруней.

Ни в одном сражении войны американский флот не подходил так близко к полному уничтожению противника такой малой ценой. Американцы потеряли 39 человек убитыми и 114 ранеными, большей частью на эсминце «Альберт У. Грант». И ни в одном сражении, исключая бой Хэлси у мыса Энганьо, американский флот не располагал таким подавляющим превосходством. Тактическое развертывание и план боя Олдендорфа были совершенны, он использовал свои огромные силы наилучшим образом. Единственным утешением для японцев могла служить упорная отвага «Ямасиро» и «Могами» и разумная острожность адмирала Сима, приказавшего отходить.

6. Бой у острова Самар, 25 октября

Одна из самых странных случайностей в нашей современной военной истории произошла 25 октября в 40 милях от мыса Панинихиан, остров Самар, через 15 минут после восхода солнца. Группа эскортных авианосцев, более известная под кличкой «Таффи-3», под командованием контр-адмирала Клифтона Э.Ф. Спрэга на «Феншо бой» только что подняла обычные утренние патрули, чтобы прикрыть корабли в заливе Лейте. Сыграли отбой боевой тревоги, и палубные команды отправились завтракать. В 6.45 наблюдатели увидели разрывы зенитных снарядов на севере. Что это может быть? В 6.46 радар флагманского корабля показал нечто странное. А через минуту пилот самолета ПЛО сообщил, что его обстреливает соединение линкоров, крейсеров и эсминцев, находящееся в 20 милях от авианосцев. «Проверьте опознание!» — потребовал адмирал Спрэг. Однако прежде чем пришло подтверждение этой удивительной встречи, моряки наверху заметили характерные высокие мачты японских линкоров и крейсеров, поднимающиеся из-за горизонта на северо-западе. В 6*48 эти корабли открыли огонь, а через минуты столбы всплесков подняли вокруг кораблей Таффи-3.

Это было мощное Центральное Соединение адмирала Курита. Он был ошарашен точно так же, как Спрэг. Курита думал, что натолкнулся на Оперативное Соединение 38 адмирала Митчера.

Как этот мощный флот смог пройти 150 миль по проливу сан Бернардино, спуститься вдоль океанского берега острова Самар и на 7 часов выпасть из-под наблюдения американцев? Японцев не видел никто — ни корабли, ни самолеты, ни береговые наблюдатели.

Адмирал Хэлси получил сообщение от ночного разведчика с «Индепенденса» о том, что Центральное Соединение Куриты выходит из пролива Сан Бернардино. Сообщение, о том, что японцы двигаются этим путем, адмирал получил 24 октября в 21.20. Однако Хэлси просто не обратил на него внимание. Он решил, что преувеличенные донесения пилотов об уничтоженных в море Сибуян кораблях достоверны и посчитал, что Центральное Соединение «больше не может считаться серьезной угрозой 7 Флоту». Когда Хэлси получил донесение самолета-разведчика, весь его флот, кроме ОГ 38.1 МакКейна, отправленной на заправку, полным ходом мчался на север за авианосцами Одзавы. Это было именно то, чего желали японцы. Хэлси вполне мог отделить одну авианосную группу и Линейные Силы адмирала Ли («Нью Джерси», «Айова», «Вашингтон», «Массачусетс», «Алабама») для охраны пролива Сан Бернардино. Однако он не оставил даже дозорного эсминца. Именно это позволило японцам выйти 25 октября в 0.30 в Филиппинское море и двинуться на юг вдоль берега острова Самар, пока их не перехватили эскортные авианосцы адмирала Клифтона Спрэга. Это было Таффи-3, состоящее из 6 эскортных авианосцев, самым страшным орудием которых была кормовая 5″. Их прикрывали 3 эсминца и 4 эскортных миноносца, которым предстояло сразиться с 4 линкорами, 6 тяжелыми крейсерами и многочисленными эсминцами Куриты.

Таффи-3 поддерживали самолеты 2 других групп, имевших примерно такой же состав. Контр-адмирал Томас Л. Спрэг, командовал Таффи-1, которое маневрировало значительно южнее Минданао, контр-адмирал Феликс Б. Стамп командовал Таффи-2, находившимся у входа в залив Лейте. В обще сложности эти 16 авианосцев имели 235 истребителей («Хеллкэтов» и «Уайлдкэтов») и 143 «Авенджера. Именно они, а также умелые маневры Клифтона Спрэга и отважные атаки кораблей прикрытия позволили ему выиграть бой у противника, обладавшего подавляющим превосходством в огневой мощи. Однако в момент неожиданной встречи в наличии имелись очень немногие самолеты. Таффи-1 уже подняло ударную группу для преследования японских кораблей, удирающих по проливу Суригао. Все авианосцы отправили самолеты заниматься рутинным патрулированием и более экзотическими делами. Например, доставить свежую воду солдатам на берегу.

Бой у острова Самар, который совершенно неожиданно завязался в 6.48, был одним из самых странных за всю войну, командирам приходилось все решать на ходу. Довоенная тренировка подготовила американский флот к таким сражениям, как бой в проливе Суригао. Однако не существовало никакой доктрины, никаких тренировок, когда соединение «малюток-авианосцев» сражалось бы с линейным флотом. Вся их подготовка сводилась к поддержке десантных операций, организации воздушного и противолодочного патрулирования, а не к ведению генерального сражения. Контр-адмирал Клифтон Э.Ф. Спрэг, известный на флоте как Зигги, был опытным и умным командиром. Ему исполнилось 48 лет, и в бою в Филиппинском море он командовал авианосцем «Уосп». Но теперь он оказался в сложной ситуации.

Погода поднесла эскортным авианосцам первый подарок. Ветер дул с востока, позволяя одновременно поднимать самолеты и уходить от противника. Дождевые шквалы иногда укрывали их противника. Клифтон Спрэг сразу понял, в какое дерьмо он вляпался, и действовал хладнокровно, решительно и правильно. Он развернул Таффи-3 прямо на восток и увеличил скорость до предела, хотя больше 17,5 узлов его авианосцы выжать не могли. Адмирал приказал поднять в атаку все самолеты и открытым текстом запросить помощь. Адмиралы Том Спрэг и Феликс Стамп откликнулись сразу, однако Таффи-1 находилось в 130 милях, и когда еще прибудут его самолеты…

Курита пребывал в нерешительности с момента начала боя. Его штаб утверждал, что эскортные авианосцы на самом деле эскадренные, эсминцы — не меньше чем, крейсера, а эскортные миноносцы это полноценные эсминцы. В момент контакта он перестраивал свою эскадру из походного ордера в ордер ПВО. Теперь ему следовало быстро перестроиться в боевой порядок и отправить легкие корабли в торпедную атаку. Вместо этого он скомандовал общую погоню, когда каждый корабль действует самостоятельно. Это привело его соединение в полное замешательство, бой превратился в серию разрозненных стычек, а его корабли вступали в действие поодиночке с катастрофическими для себя результатами, как уже не раз делала японская армия на берегу.

Клифтон Спрэг построил свои 6 авианосцев в круговой ордер, имеющий 2500 ярдов в диаметре. Корабли сопровождения перекрыли угрожаемое направление, но японские залпы ложились все ближе и ближе. В 7.06, согласно его рапорту, «противник приближался с ужасающей быстротой, плотность и точность его огня увеличивались. В этот момент казалось, что большинство наших кораблей не продержится и 5 минут под огнем тяжелых орудий». Оперативное Соединение столкнулось с «непредвиденными и чрезвычайными обстоятельствами». Спрэг понимал, что и меры нужны чрезвычайные. Он приказал всем кораблям сопровождения идти в торпедную атаку. В 7.06 благосклонное провидение послало американцам дождевой шквал. Он, а также дымзавеса, поставленная эсминцами, укрыли авианосцы почти на 15 минут. Во время этой передышки адмирал решил постепенно поворачивать через юг на юго-запад, чтобы приблизиться к идущей из залива Лейте подмоге. А вот ее-то как раз и не было! Адмиралу Олдендорфу, израсходовавшему боеприпасы в ночном бою, пришлось пополнять их с кораблей снабжения в заливе Лейте. Когда он был готов дать ход, было уже слишком поздно. Тактика Спрэга была рискованной, так как он приглашал противника следовать по внутренним линиям, однако она оказалась совершенно правильной. Курита изо всех сил пытался выиграть наветренное положение и не пытался срезать углы, а шел прямо, пока не оказался к северу от авианосцев. Только потом он начался спускаться на противника. Большая часть его кораблей не раз уклонялась от торпедных атак и самолетов, поэтому не могла догнать врага. Японский адмирал оказался полностью сбит с толку всем что мы обрушили, и что само рухнуло ему на голову.

В 7.16 Клифтон Спрэг приказал своим кораблям прикрытия контратаковать японские тяжелые корабли, после чего эскортные авианосцы укрылись в дождевом шквале. Спрэг имел 3 эсминца, «Хоэл» под вымпелом капитана 2 ранга У.Д. Томаса, «Хеерманн» и «Джонстон». Это были корабли типа «Флетчер». «Джонстон» уже сам пошел в атаку. Его командир, капитан 2 ранга Эрнест Э. Эванс, был воинственным чероки тех же кровей, что и Джоко Кларк — невысокий, широкоплечий, громкоголосый, прирожденный лидер. Как только появились японские корабли, он распорядился поднять пар во всех котлах и сыграть боевую тревогу.4 Моряки уже прозвали эсминец «Б.Т. Джонни» за частые Боевые Тревоги. После этого он отдал приказ: «Приготовиться атаковать главные силы японского флота». «Джонстон» отвернул в сторону, чтобы поставить дымзавесу и открыл огонь с дистанции 18000 ярдов. Подойдя на расстояние 10000 ярдов к колонне тяжелых крейсеров, он выпустил торпеды и добился 1 попадания в «Кумано». Японский адмирал перенес флаг на «Судзую», который уже снизил скорость после воздушных атак, и оба крейсера остались за кормой главных сил. В бою они не участвовали.

Около 7.30 «Джонстон» получил 3 попадания 14″ снарядов и 3 попадания 6″. «Это выглядело так, словно куклу переехал грузовик», — вспоминал старший из уцелевших офицеров. Кормовые кочегарка и машинное отделение были разбиты, пропала подача электроэнергии к кормовым 5″ орудиям. Дождевой шквал подарил 10 минут на ремонт повреждений. На этой стадии боя царил всеобщий хаос. «Джонстон» израсходовал все торпеды и теперь стрелял из 5″ орудий, наводимых вручную, по линкору «Конго». Словно этого было недостаточно, эсминец сыграл главную роль в срыве атаки эсминцев Куриты против американских авианосцев. 3 крейсера и несколько эсминцев, видя, что «Джонстон» теряет скорость, подошли ближе и обрушили на него настоящий шквал снарядов. Эсминец потерял ход. В 9.50 капитан 2 ранга Эванс приказал команде покинуть корабль. Та же самая эскадра японских эсминцев, чья атака против авианосцев сорвалась, теперь кружила вокруг «Джонстона», расстреливая его. В 10.10 корабль перевернулся и начал тонуть. Японский эсминец подошел ближе, чтобы нанести последний удар. Плавающие в воде американские моряки видели, как японский капитан на мостике отдавал честь, когда «Джонстон» погружался.

«Хоэл» и «Хеерманн» сражались так же яростно. Единственной целью их командиров было нанести японцам максимальные повреждения, чтобы отвлечь их главную артиллерию от расстрела авианосцев. «Хеерманн» (капитан 2 ранга Э.Т. Хатевей) в один из моментов сражался сразу с 4 линкорами. Он был слишком верток, чтобы неуклюжие сундуки смогли попасть в него, зато огромному «Ямато» пришлось отвернуть, чтобы уклониться от 6 торпед эсминца. И чудовищные 18.1″ орудия временно вышли из игры. «Хоэлу» (капитан 2 ранга Л.С. Кинтбергер), на котором была разбита одна машина и 3 орудия, повезло меньше. Он получил более 40 попаданий, даже 16″ снаряды, которые пробивали корпус эсминца, не взрываясь. Однако пробоин оказалось так много, что в 8.55 «Хоэл» перевернулся и затонул. Экипаж эсминца, вспоминал потом командир, «выполнял свои обязанности спокойно и эффективно, пока палуба не ушла под воду прямо под ногами моряков».

Во второй торпедной атаке, которую в 7.42 приказал провести Спрэг, участвовали и 3 эскортных миноносца. «Сэмюэль Б. Робертс» был потоплен после артиллерийской дуэли с несколькими тяжелыми крейсерами. Мы приведем воспоминания его командира, капитан-лейтенанта Р.У. Копеланда. Однако то, что он сказал о своих людях, может быть в равной степени отнесено ко всем кораблям сопровождения.

В течение 2 часов после 7.43, когда авианосцы Таффи-3 вышли из дождевого шквала, они двигались с предельной скоростью 17,5 узлов по дуге неправильной окружности, хорда которой была почти параллельна берегу острова Самар. Их самолеты, с помощью машине 2 других групп, непрерывно атаковали японцев бомбами, торпедами, пулеметами. Они выполняли ложные заходы, когда кончались боеприпасы. Корабли Куриты имели скорость вдвое выше, чем у эскортных авианосцев, но частые маневры уклонения от торпед эсминцев и атак самолетов ликвидировали это преимущество. В то же время авианосцы, исключая редкую беготню за залпами, шли прямо. Поэтому главные силы противника так и не смогли серьезно приблизиться. 3 японских линкора в 8.20 болтались за кормой авианосцев, изредка давая залпы бронебойными снарядами, которые даже в случае попадания пробивали картонные корпуса эскортных авианосцев, не взрываясь. Тяжелые крейсера были гораздо опаснее. Они всадили 13 снарядов в «Калинин бей», который получил всего 1 попадание с линкоров. Героические усилия аварийной команды позволили ему сохранить свое место в строю. Боцманские команды работали по горло в воде, заделывая пробоины ниже ватерлинии. Чумазая шайка трудилась по колено в нефти, вдыхала едкий чад горящей резины, увертывалась от шипящих струй пара, ремонтируя машины. Рулевая машина отказала, и рулевым приходилось вручную перекладывать руль, сидя глубоко в трюме, подобно рулевым старинных испанских галеонов.

Самолеты выполняли большей частью индивидуальные атаки. Их перевооружали и поднимали слишком судорожно, чтобы как-то координировать действия. «Авенджеры» использовали торпеды, пока те имелись в наличии. Потом их стали вооружать бомбами, даже 100-фн противопехотными, чтобы только сбить прицел японским наводчикам. Капитан-лейтенант Эдвард Дж. Хакстейбл, командир авиагруппы «Гэмбир бея», 2 часа водил свои «Авенджеры» в ложные атаки на японские тяжелые крейсера, чтобы заставить их отвернуть. Это сбивало японцам прицел и позволяло выиграть драгоценные минуты. Пилоты «Уайлдкэтов» обстреливали надстройки японцев и тоже делали ложные заходы. У лейтенанта Пола Г. Наррисона таких оказалось 10 из общего числа 20 заходов на противника. Так как эскортные авианосцы в данный момент шли по ветру и не могли повернуть, чтобы принять самолеты, тем пришлось садиться на корабли Таффи-2, находившиеся в 25 милях от места боя, или на более удаленный аэродром Таклобан, который армейские инженеры временно привели в порядок. Там они заправлялись, принимали 500-фн бомбы и снова взлетали.

Бой вступил в критическую фазу, когда остальные 4 тяжелых крейсера Куриты «Тикума», «Тонэ», «Хагуро» и «Тёкай», более решительные, чем большие сундуки, выдвинулись вперед на левую раковину авианосцев и начали сокращать дистанцию. «Тикума» вел постоянный огонь по «Гэмбир бею», от чего его не смогли отвлечь даже отважные атаки «Джонстона» и «Хеерманна». Последние 25 минут эскортный авианосец увертывался от залпов, но сейчас стал получать 8″ снаряды один за другим и начал постепенно отставать. Остальные 3 тяжелых крейсера, легкий крейсер «Носиро» и японский эсминец тоже сосредоточили огонь на «Гэмбир бей». Корабль начал тонуть, и капитан 1 ранга Вьювег приказал команде покинуть его. «Тикума» продолжал расстреливать авианосец в упор, и в 9.07 он перевернулся и затонул.

На юго-западе удирали остальные 5 эскортных авианосцев. «Уайт Плейнз» стрелял из единственного 5″ орудия по любому крейсеру, который подходил на 18000 ярдов. Он добился по крайней мере 6 попаданий в «Тёкай». «Продержитесь еще немного, парни, — призывал артиллерийский старшина Дженкинс. — Мы всыплем им из наших 40-мм!» И они почти сделали это, но помешали 4 «Авенджера» под командой капитана 2 ранга Р.Л. Фаулера, командира авиагруппы «Киткен бея». Эти самолеты всадили в «Тёкай» 10 бомб и с удовлетворением проследили, как он тонет. Следующим стал «Тикума», потопленный скоординированной атакой «Авенджеров» и «Уайлдкэтов» с авианосцев адмирала Стампа. Однако теперь загнанным авианосцам Спрэга угрожали орудия главного калибра линкоров, оставались еще «Хагуро» и «Тонэ». Но тут к своему удивлению американцы увидели, что тяжелые крейсера прекратили преследование. А через мгновение сигнальщик «Феншо бея» крикнул: «Черт побери, парни, они уходят!» Все Центральное Соединение начало отходить.

Курита скомандовал общий отход в 9.11. Атаки самолетов и эсминцев стоили ему 3 тяжелых крейсеров.[19] Связь была такой плохой, что адмирал не подозревал, что «Тонэ» и «Тикума» настигли авианосцы. В это время он собирался только собрать и переформировать свое рассеявшееся соединение, уточнить потери и продолжать марш к заливу Лейте. Но чем больше он думал, тем меньше ему нравилась эта перспектива. Зато все больше Курите хотелось вернуться назад тем же путем, каким он пришел сюда. Центральное Соединение вело непрерывные бои уже 3 дня: с подводными лодками 23 октября, с авианосными самолетами 24 октября, и вот еще сегодня. Курита и его штаб совершенно неправильно оценили скорость эскортных авианосцев. Японцы решили, что эти корабли делают 30 узлов, а вовсе не 17,5! Поэтому линкоры не имели шанса их догнать. Когда другой адмирал после войны прочитал это заявление Куриты, он сказал Клифтону Спрэгу: «Я знал, что вы удирали, но не подозревал, что вы удирали так резво!»

Курита уже получил сообщение от адмирала Сима, из которого стало ясно: Южное Соединение, на взаимодействие с которым он рассчитывал, полностью уничтожено. Поэтому он решил, что перспективы сражения в заливе Лейте сомнительны и мрачны. Американские транспорты и десантные суда ко времени его подхода покинут залив. Он опасался атак базовой авиации с аэродрома Таклобан, мощных атак авианосных самолетов ОС 38, а также ему не нравилась перспектива схватки с линкорами Олдендорфа, которые в 13.00 уже перекрыли вход в залив Лейте. Последняя атака 70 «Уайлдкэтов» и «Авенджеров» с авианосцев Таффи-2 и Таффи-3, которая обрушилась на Центральное Соединение в 12.30, помогла Курите принять решение об отходе. Получили попадания линкор «Нагато» и тяжелый крейсер «Тонэ». В 12.36 он радировал главнокомандующему Объединенным Флотом в Токио, что направляется к проливу Сан Бернардино.

Отступление Куриты не завершило бои этого дня для эскортных авианосцев.

Пока Таффи-3 Клифтона Спрэга сражалось на севере, Таффи-1 Тома Спрэга получило сомнительную честь стать первой мишенью корпуса камикадзэ. Мы отложим до следующей главы описание этой могучей дубины, а здесь только отметим, что в 7.40 в «Сэнти» врезался самолет, а в 7.56 попала торпеда с I-56. Однако эти переоборудованные из танкеров авианосцы были построены прочно. К 8 склянкам «Сэнти» уже снова дал 16 узлов. Вскоре после этого камикадзэ попала в однотипный «Суони», но и он в 10.09 смог возобновить полеты. Очередь Таффи-3 наступила в 10.50, когда моряки решили, что бой уже закончился. Один самолет врезался во флагман контр-адмирала Ральфа Офсти «Киткен бей», но срикошетировал и упал в море. 2 спикировали на «Фэншо бей» и были сбиты. 2 самолета были взорваны зенитками, когда пикировали на «Уайт Плейнз» и «Киткен бей». 2 самолета врезались в «Калинин бей», но причинили относительно маленькие повреждения. Однако самолет, врезавшийся в палубу «Сен-Ло», взорвался и вызвал пожар. Начали рваться бомбы и торпеды в ангаре, и авианосец затонул.

Часом позднее соединение Куриты было атаковано самолетами ОГ 38.1 адмирала МакКейна. Как только пришла просьба Кинкейда о срочной помощи, адмирал

Хэлси приказал МакКейну прекратить заправку и полным ходом следовать туда. Он поднял самолеты в 10.30, находясь в 335 милях от Куриты. Это была одна из самых дальних атак авианосных самолетов на всю войну. «Авенджеры» не могли нести торпеды или тяжелые бомбы, поэтому они понесли тяжелые потери, не причинив противнику серьезного вреда.

К полудню бой у острова Самар закончился. Это была славная, но дорогая победа. Мы потеряли 2 эскортных авианосца, 2 эсминца, 1 эскортный миноносец, несколько кораблей были повреждены. Потери в личном составе тоже оказались тяжелыми:

Успешный отход Куриты был слабым утешением за полный провал его миссии. Последующий анализ показал, что главной причиной его поражения стал несокрушимый дух эскортных авианосцев, их прикрытия, их летчиков. Именно они остановили самое мощное соединение артиллерийских кораблей, которое японцы выслали в море со времен Мидуэя.

7. Бой у мыса Энганьо, 25 октября

Весь день 24 октября самолеты 3 Флота адмирала Хэлси рьяно, но безуспешно искали Северное Соединение адмирала Одзава. Сам Одзава не меньше жаждал быть обнаруженным, чтобы выполнить свою задачу и отвлечь Хэлси на север. Тогда путь Курите был бы открыт. Однако японцы сумели подставиться только в 15.30.

Северное Соединение Одзавы состояло из 4 авианосцев со 116 самолетами на борту. В него также входили 2 «гермафродита» «Хьюга» и «Исэ» — линкоры с которых были сняты кормовые надстройки, замененные короткими полетными палубами. Однако эти корабли самолетов не имели. Кроме них имелись 3 легких крейсера, 9 эсминцев и группа танкеров. Они вышли из Бунго Суидо, Внутреннее море, 20 октября. В первой половине дня 24 октября это соединение обнаружило одну из групп ОС 38, и Одзава отправил в атаку 76 самолетов. Целью была ОГ 38.3 Фредерика Шермана. Атака никаких результатов не дала. Часть самолетов была сбита, 15 — 20 машин сели на аэродромах Лусона, а 29 вернувшихся самолетов были всей авиацией, которая осталась в распоряжении Одзавы.[20] Хэлси получил сообщение самолетов-разведчиков о контакте с Одзавой примерно в 17.00. Как мы видели, в 20.33 он приказал всему ОС 38 (за исключением ОГ 38.1 МакКейна, которая в этот момент заправлялась топливом) двигаться на север. Адмирал Митчер на «Лексингтоне» имел в своем распоряжении 64 корабля и 787 самолетов (401 истребитель, 214 пикировщиков, 171 торпедоносец).[21] Однако многие его самолеты сели на другие авианосцы. Он подчинялся Хэлси, который держал флаг на «Нью Джерси». И этой армаде противостояли 17 кораблей и 29 самолетов Одзавы.

Совершенно естественным было бы оставить Линейные Силы адмирала Ли охранять пролив Сан Бернардино. Однако при виде японских авианосцев кровавая пелена затягивала Хэлси глаза. Он не желал давать и тени шанса ускользнуть хоть одному сараю.

3 американские авианосные оперативные группы встретились примерно в полночь в точке 14° 28′ N, 125° 30′ O напротив Лусона. Все 3 группы совместно бросились на север. «Индепенденс» отправил 5 ночных самолетов на поиск. 25 октября около 2.20 они обнаружили 2 группы японских кораблей. Одна под командованием контр-адмирала Мацуда состояла из 2 гермафродитов, 1 легкого крейсера и 4 эсминцев, остальные корабли находились под командованием самого Одзавы. В этот момент японцы шли примерно в 200 милях на O-t-N от мыса Энганьо.

25 октября в 4.30 Митчер (тактический командующий соединения) приказал авианосцам немедленно заправить и вооружить самолеты и приготовиться к старту сразу после рассвета. Во время утренних вахт механики лихорадочно готовили самолеты, а летчики или получили последние указания, или завтракали. Со времени боя в Филиппинском море в июне эти авиагруппы не видели вражеских авианосцев. Это было именно то, чего они жаждали. Артиллеристы новых линкоров тоже рассчитывали получить мишени, чтобы опробовать силу и меткость своих огромных орудий.

Первая волна атаковала противника примерно в 8.00. Сначала нанесли удар «Хеллдайверы», потом истребители обстреляли цели, и наконец «Авенджеры» сбросили торпеды с высоты 700 — 1000 футов и с расстояния 1400 — 1600 ярдов. Координировал атаку командир авиагруппы «Эссекса» капитан 2 ранга Дэвид МакКэмпбелл. Адмирал Одзава не был застигнут врасплох, однако он мало что мог сделать. Его корабли вели интенсивный зенитный огонь. Несмотря на это, авианосец «Титосэ» и эсминец были потоплены бомбами. Большой авианосец «Дзуйкаку», ветеран Пирл-Харбора и множества других боев, получил попадание торпедой, которая вывела из строя системы связи и заставила Одзаву перенести флаг на легкий крейсер «Оёдо». Получилось неплохо для начала.

В этой время вторая волна уже находилась в воздухе. Когда она прибыла к цели, японская эскадра находилась в состоянии полного хаоса. Самолеты «Лексингтона» и «Франклина» добились попаданий нескольких бомб в «Тиёду», на котором начался сильный пожар. Вскоре у авианосца отказали машины. «Хьюга» попытался взять его на буксир, но этому помешала атака третьей волны. «Тиёда» остался стоять на месте, команда еще находилась на борту авианосца. Он был потоплен крейсерами адмирала ДюБоуза в 16.30.

Третья волна взлетела с авианосцев ОГ 38.3 Шермана («Эссекс») и ОГ 38.4 Дэвисона («Франклин») примерно в полдень. Она состояла из более чем 200 самолетов. Из них около 150 участвовали в первой атаке. Они атаковали корабли Одзавы примерно через час. «Дзуйкаку» получил 3 попадания торпедами, перевернулся и затонул. Авианосец «Дзуйхо», чья полетная палуба была разрисована так, чтобы он с воздуха походил на линкор, был атакован большей частью самолетов третьей волны, а также самолетами четвертой и затонул. Пятая волна, в которую входили почти все самолеты 5 авианосцев, атаковала «Исэ», но не добилась ничего, кроме серии близких разрывов. Они лишь слегка повредили стойкий старый линкор. Он вел исключительно сильный зенитный огонь, а его командир, контр-адмирал Накасэ, оказался специалистом по маневрам уклонения. Шестая волна состояла из 36 самолетов с авианосцев группы Дэвисона. Она взлетела в 17.10, вроде бы добилась нескольких попаданий, но не потопила никого.

После войны адмирал Одзава сообщил, что самых больших результатов добились первые три волны. Его начальник штаба заметил: «Я видел все эти бомбардировки и решил, что американские пилоты не так уж хороши». Однако они оказались не так уж и плохи. Было проведено 527 самолето-вылетов, из которых 201 совершили истребители. При этом были потоплены 4 авианосца и 1 эсминец. Однако следует заметить, что во время боя у острова Самар, самолеты эскортных авианосцев добились более впечатляющих результатов, чем 2 группы быстроходных авианосцев. Сравнивая этот бой с июньским боем в Филиппинском море, можно сказать, что американские летчики лучше уничтожали вражеские самолеты, чем корабли. При Мидуэе старые SBD сработали лучше, чем новейшие SB2C у мыса Энганьо. Однако ПВО японских кораблей с 1942 значительно улучшилась.

Теперь настал черед артиллерийских кораблей и произошел инцидент «Где ОС 34?» 24 октября в 15.12 адмирал Хэлси организовал ОС 34, включив в него артиллерийские корабли под командой адмирала Ли. В приказе, озаглавленном «План боя», перечислялись линкоры, крейсера и эсминцы, которые «образуют ОС 34» и «нанесут решительный удар с большой дистанции». Адмиралы Кинкейд в заливе Лейте, Нимиц в Пирл-Харборе и Кук, заместитель начальника штаба флота в Вашингтоне, все дружно неправильно истолковали будущие намерения как совершившийся факт. Они предполагали, что ОС 34 не просто сформировано на бумаге, но оставлено охранять пролив Сан Бернардино. Кинкейд не подозревал о подлинном состоянии дел, пока 25 октября в 7.05 не получил сообщение Хэлси. Но в это время уже шел бой у острова Самар. Начиная с 8.22, Хэлси получил серию отчаянных просьб от Кинкейда открытым текстом.

Тот настаивал на любой помощи, самолетами или кораблями, которые мог выделить Хэлси. Как мы видели, Хэлси отреагировал на это, приказав МакКейну отложить заправку своей ОГ 38.3 и на полной скорости следовать, чтобы атаковать Центральное Соединение Куриты. Однако он не отделил ОС 34, чтобы перекрыть Курите пути отхода, так как желал сохранить все тяжелые корабли для артиллерийского боя на севере, после того, как его самолеты завершили свою работу.

Адмирал Нимиц тоже был удивлен неожиданными событиями у острова Самар. Он послал радиограмму, запрашивая информацию. Шифровальщик в Пирл-Харборе, похоже, любил читать киплинговскую «Балладу о легкой бригаде», так как добавил к сообщению фразу «мир удивляется». (Это делалось, чтобы осложнить работу вражеских дешифровщиков.) А радист на борту «Нью Джерси» принял эту добавку за часть сообщения и в 10.00 вручил адмиралу Хэлси бланк со следующим текстом:

«От CINPAC действующему ком 3 Флота копия главкому АВОС 77 Х где РПТ где Оперативное Соединение 34 RR мир удивляется»

Хэлси просто взбесился. Он подумал, что Нимиц критикует его, причем делает это открыто перед адмиралами Кингом и Кинкейдом (командир ОС 77), направив им копии. Почти час он находился на грани инфаркта, а потом в 10.55 приказал большей части кораблей Ли повернуть на юг, чтобы помочь 7 Флоту.

Он сам на «Нью Джерси» тоже направился туда, прихватив по пути авианосную группу Богана. Однако было слишком поздно. Они пришли к проливу Сан Бернардино на несколько часов позже Куриты. 26 октября в 1.00 Хэлси застал там лишь 1 японский эсминец. Курита прошел здесь 3 часа назад.

Это было горькое разочарование для адмирала Ли и всех остальных моряков на линкорах. Горячий сторонник линейного флота, Ли хорошо показал себя в боях у Гуадалканала. Он намеревался расположиться между Куритой и проливом, чтобы заставить японцев прорываться с боем. Какой мог получиться спектакль! С одной стороны — «Ямато», «Нагато», «Конго» и «Харуна», а с другой — «Айова», «Нью Джерси», «Массачусетс», «Саут Дакота», «Вашингтон» и «Алабама». Это была последняя возможность сравнить действие 18.1″ орудий «Ямато» с 16″ «Айовы».

Когда в 10.45 Хэлси отправил большую часть ОС 34 на юг, он отделил крейсера «Санта Фе», «Мобил», «Уичита» и «Нью Орлеанс» вместе с 9 эсминцами. Эта эскадра под командованием контр-адмирала Лоренса Т. ДюБоуза получила приказ преследовать подбитые корабли Одзавы. Крейсера потопили покинутого товарищами «Тиёду», а потом в сумерках встретили «Хацудзуки» вместе с 2 более мелкими эсминцами. В 18.55 «Мобил» открыл огонь с очень большого расстояния. «Хацудзуки» ответил и дал полный ход, чтобы удрать. Крейсера развили 28 узлов и начали постепенно настигать японцев. В 19.15 ДюБоуз отправил вперед 3 эсминца, чтобы провести торпедную атаку. В результате «Хацудзуки» начал терять ход. Крейсера сблизились на 6000 ярдов, применили осветительные снаряды и обстреляли эсминец. Он взорвался и затонул в 20.59. «Хацудзуки» выдержал невероятное количество попаданий.

Спустя полчаса 2 ночных разведчика «Индепенденса» заметили корабли Одзавы, уходящие на север со скорость 22 узла. Они находились рядом с каналом Баси, северным входом в пролив Лусон. Простой подсчет показывал, что даже развей корабли ДюБоуза скорость 30 узлов, они не догонят японцев до рассвета. А там Одзава уже окажется под защитой базовой авиации с Формозы. Поэтому американцы повернули назад. Чумазые шайки «Оёдо», «Исэ», «Хьюги» и 5 эсминцев потрудились на славу, чтобы спастись. Японцы проскочили мимо 2 волчьих стай подводных лодок Тихоокеанского флота, чьи торпеды не нашли целей. Только «Джеллао» сумела потопить поврежденный бомбами легкий крейсер «Тама». 27 октября Одзава прибыл в порт на островах Рюкю.

Адмирал Одзава выполнил свою задачу, отвлек Хэлси и спас Куриту и свое собственное соединение от уничтожения. Зенитный огонь его кораблей, особенно «Исэ» и «Хьюги», вероятно был самым смертоносным за всю войну на Тихом океане. Тем не менее, битва стала «горьким уроком», как заметил японский адмирал. Для Одзавы, сторонника авианосцев, дважды потерпеть поражение в течение 5 месяцев и быть вынужденным использовать любимые авианосцы в качестве приманки, это было особенно горько. Он принял это требование без возражений. И его бывшие противника и теперешние союзники считают Одзаву самым способным японским адмиралом после Ямамото. Ирония судьбы заключалась в том, что обреченное на гибель Северное Соединение действовало тактически превосходно, тогда как командиры 2 других, которые должны были добиться каких-то результатов, полностью все провалили.

Битва в заливе Лейте не закончила войну, но предрешила ее исход. И она должна навсегда остаться в памяти нашей нации. Ночной бой в проливе Суригао является вдохновляющим примером превосходного расчета, взаимодействия и почти безошибочного исполнения. А бой у острова Самар вообще не имеет аналогов. Драматическая неожиданность, быстрый разум и твердая решимость Клифтона Спрэга; малые корабли сопровождения, которые сквозь дым и шквалы выходили в атаку на линкоры и тяжелые крейсера, презирая опасности; морские летчики, выполнявшие ложные заходы на цель, чтобы отвлечь огонь на себя; дерзкий юмор и непоколебимая отвага синих курток, поставленных в «самые отчаянные обстоятельства» сделали сражение «Таффи» с Центральным Соединением Куриты памятным навсегда и навсегда прославленным.

8. Лейте захвачен, 26 октября — 25 декабря 1944

Только одна маленькая часть Объединенного Флота, участвовавшая в этой колоссальной битве, выполнила свою задачу. Это было Транспортное Подразделение адмирала Сакондзю. 23 октября оно потеряло тяжелый крейсер «Аоба», торпедированный американской подводной лодкой «Брим» рядом с Манильской бухтой. Крейсер был поврежден, но не затонул. 26 октября Сакондзю потерял легкий крейсер и эсминец от атак самолетов Тома Спрэга. Однако в день битвы он доставил 2000 солдат на эсминцах-транспортах в Кагаян, Минданао, а на следующий день высадил их в Ормоке, на противоположной стороне Лейте. Это было началом серии стремительных рейсов с подкреплениями, напоминавших Токийский экспресс на Гуадалканале. Японцы совершали их каждый день без помех, пока 30 октября В-24 с Моротаи не потопили транспорт, разгружающийся в бухте Ормок. 11 ноября 2 больших конвоя из Манилы сильно пострадали от самолетов быстроходных авианосцев, которые утопили 6 эсминцев. При этом погибло около 10000 солдат.

Прошло 2 недели, прежде чем японцы смогли отправить новые подкрепления. Однако в любом случае, они высадили около 45000 солдат на западном побережье Лейте и доставили туда 10000 тонн грузов. Это было вдвое больше, чем они имели на этом острове 20 октября. Американцы высадили 101635 солдат, что было больше, однако японцы могли привлечь примерно 365000 солдат расквартированных по всем Филиппинским островам. Ситуация самым скверным образом напоминала то, что происходило на Гуадалканале 2 года назад. Мы выиграли крупный морской бой и обезопасили свои морские коммуникации. Однако мы не имели круглосуточного господства в воздухе и потому не могли помешать переброске подкреплений Токийским экспрессом.

Как только японское верховное командование перевело дух, оно начало перебрасывать самолеты на юг, на аэродромы Лусона, чтобы беспокоить войска 6 Армии, высаженные на берег, а также транспорты, постоянно приходящие и уходящие из залива Лейте. Хэлси загладил все свои ошибки героическими действиями после окончания морской битвы. Армейские инженеры никак не могли подготовить взлетные полосы на захваченных плацдармах, чтобы принимать армейские истребители. Они начали действия только в ноябре, и их было мало. Поэтому ОГ 38.2 адмирала Богана и ОГ 38.4 адмирала Дэвисона 29 — 30 октября атаковали аэродромный комплекс вокруг Манилы. В отместку камикадзэ врезались в авианосцы «Интрепид», «Франклин» и «Белло Вуд», причинив им такие тяжелые повреждения, что кораблям пришлось возвращаться на Улити. ОС 38 собралось там 1 ноября. Это был первый отдых для моряков и летчиков, которые начиная с 6 октября сражались почти непрерывно.

После ухода соединения Хэлси ситуация в воздухе над Лейте ухудшилась, так как войска и корабли остались под защитой горстки армейских самолетов, которую мог принять аэродром Таклобан. 1 ноября 1 эсминец был потоплен камикадзэ, а 3 были повреждены обычными бомбардировщиками. 5 ноября вернулось ОС 38 и в течение 2 дней наносило удары по аэродромам вокруг Манилы. Было уничтожено более 200 вражеских самолетов ценой 25 наших. Один камикадзэ врезался в «Лексингтон», но корабль серьезных повреждений не получил, хотя погибло 50 человек и было ранено 132. Эти усилия привели к значительному улучшению ситуации в воздухе над Лейте.

13 — 14 ноября Хэлси по срочному требованию МакАртура возобновил воздушные налеты на Лусон. На этот раз он нанес удар по кораблям, занимавшимся перевозкой подкреплений, и потопил 1 легкий крейсер, 4 эсминца и 7 транспортов. 25 ноября самолеты «Тикондероги» потопили в бухте Досол тяжелый крейсер «Кумано» и разгромили 2 прибрежных конвоя. После этого камикадзэ предприняли отчаянную контратаку. Поучили попадания авианосцы «Интрепид», «Кэбот» и «Эссекс», причем «Дурной И» — дважды. Погибло более 100 человек.

Бой 25 ноября завершил действия быстроходных авианосцев в поддержку операции на Лейте, которая началась 8 октября. Эта поддержка продолжалась на 4 недели дольше, чем планировалось, так как работы на аэродроме Таклобан шли очень медленно. Не считая 2 коротких визитов в лагуну Улити, ОС 38 пробыло в море почти непрерывно 84 дня. В результате весь личный состав был страшно утомлен. Погиб только один корабль («Принстон»), но 5 авианосцам требовался серьезный ремонт. В таких условиях адмирал Хэлси решил, что проведение дальнейших атак не оправдано.

Тем временем 6 Армия генерала Крюгера продвигалась вперед на Лейте, несмотря на плохую погоду и постоянный дождь. Со времен боев на Гуадалканале и в Буне — Гоне американские войска не имели такой трудной кампании. Несмотря на победы 25 октября, солдаты, матросы и летчики продолжали умирать за освобождение острова.

1 декабря 6 Армия контролировала большую часть острова Лейте за исключением полуострова Сан Исидро и полукруглого сектора радиусом 12 миль вокруг Ороте. Японцы все еще имели на острове 35000 человек, однако они уже не могли перебрасывать подкрепления, а генерал Крюгер уже имел более 183000 солдат. Его потери до 2 декабря составили 2260 убитых и пропавших без вести. Несколько тысяч человек выбыли из строя от ран, дизентерии, кожных болезней и прочих напастей, неизбежных во время боев в тропических джунглях. Было подсчитано более 24000 вражеских трупов. Настало время кончать с врагом.

В порядке подготовки последнего наступления эсминцы капитанов 1 ранга Роберта Г. Смита и У.М. Коула провели несколько рейдов в бухту Ормок и море Камотес. Был протрален пролив Канигао между Бохолом и Лейте. Туда вошли торпедные катера. В первую неделю декабря произошло великое множество дневных и ночных стычек. Мы потеряли эсминец «Купер», потопивший японский миноносец «Кува». Моряки обоих кораблей спались на плотиках и на следующее утро вместе добрались до берега. Они даже болтали по-английски. В бухте Ормок 7 декабря был высажен десант, организованный по принципу переправы с берега на берег. Операцией командовал адмирал Страбл. В ходе боев камикадзэ потопили эсминцы «Мэхен» и «Уорд». Но 77 дивизия высадилась возле Ормока, и, как прокомментировал события генерал Крюгер, «расчленила силы противника, отрезала их от базы снабжения, что стало решающим боем в ходе операции на Лейте».

Теперь на Лейте через пролив Суригао начали следовать конвои с различными грузами. Один из них, которым командовал капитан 1 ранга Дж. Д. Мэрфи, 11 — 12 декабря подвергся атаке камикадзэ. Был потоплен эсминец «Рейд», «Колдуэлл» получил 2 попадания, но не затонул.

Бои на берегу, о которых мы не будем рассказывать из-за недостатка места, завершились захватом Паломпона в день Рождества. Генерал МакАртур поздравил генерала Крюгера с этим событием и сказал: «Это завершает кампанию, которая почти не имеет себе подобным. Противник был полностью уничтожен, и в то же время наши силы максимально сохранены. Все участники сработали превосходно». На следующий день генерал заявил: «Кампания в районе Лейте — Самар может считаться законченной, исключая мелкие операции по зачистке». Эти «мелкие операции» тянулись до 5 мая 1945, однако мысли МакАртура оказались неожиданно созвучны мнению генерала Ямасита, который в день Рождества из своего штаба в Маниле передал генералу Судзуки на Лейте, что он считает остров окончательно потерянным и решил сосредоточить все усилия на защите Лусона. Ямасита добавил, что не может сдержать «слезы жалости» при мысли о десятках тысяч своих соотечественников, которые нашли смерть, сражаясь на Лейте.

С американской стороны операции по зачистке проводились под руководством командующего 8 Армией генерал-лейтенанта Роберта Л. Эйхельбергера, ветерана кампании в Папуа. XXIV корпус генерала Ходжа остался, чтобы завершить работу. Все морские силы поддержки были отозваны для операций на Миндоро и в заливе Лингаен. Конвойные обязанности выполняли корабли отдельной инженерной бригады.

Выдающимся тактическим уроком битвы в заливе Лейте стала полная беспомощность современного флота без авиационной поддержки. Именно поэтому «авианосцы-джипы» и их прикрытие смогли у острова Самар нанести поражение мощному флоту линкоров и тяжелых крейсеров. Победа Спрюэнса в июне и октябрьские удары Хэлси по Формозе ускорили захват Лейте. Они превратили японскую авиацию в жалкие остатки. Если бы мы попытались высадить войска, как было намечено ранее, 20 декабря, то Одзава успел бы подготовить новые авиагруппы. Японский флот в этом случае сражался бы гораздо лучше. Поэтому, давайте будем помнить это стратегическое прозрение великого старого адмирала и забудем его ошибки роковой ночью 24 — 25 октября, которые на следующее утро были полностью исправлены отвагой эскортных авианосцев Кинкейда.