Флот двух океанов

1. Отступление и разгром подводных лодок, ноябрь 1944 — май 1945

Ощущение безопасности долго существовало на Восточном Побережье США, но в конце 1944 после нескольких инцидентов подводные лодки его сильно поколебали.

U-1230 высадила на побережье Мэна немца и американца-предателя, прошедшего курс обучения в нацистской шпионской школе. Большая лодка, оснащенная шноркелем, взяла курс на Маунт Дезерт Рок, где уклонилась от рыбаков, патрульных кораблей и самолетов и тихой ночью вошла во Французскую бухту.

Там шпионы пересели на резиновую лодку. Они высадились в Хэнкок Пойнт и были замечены бдительным юношей, который сообщил в полицию. Агенты ФБР сопровождали шпионов до Нью-Йорка и там их схватили. U-1230 потопила канадский пароход в бухте Фанди. 44 человека команды погибли в ледяной воде. После этого лодка занялась сбором метеорологических данных.

В декабре большое количество подводных лодок начало покидать балтийские и норвежские базы, когда выяснилось, что с помощью шноркеля они могут успешно действовать в прибрежных водах. Они появились у восточного побережья Британии и на Западных Подходах. Используя сложную гидрографическую обстановку мелководья, сильные течения и неблагоприятные условия для работы гидролокаторов, лодки часто уклонялись от кораблей ПЛО и приносили нам много вреда. Зона их активности даже захватила Ла Манш. Примерно 10 января 1945 лодки со шноркелем проникли в Ирландское море, где потопили несколько транспортов и британский эскортный авианосец. Их действия вызвали серьезную тревогу у верховного командования союзников. Несмотря на частые бомбардировки германских заводов, где строились подводные лодки, немцы сумели даже поднять их выпуск. В этом им помогло умелое рассредоточение производства. В декабре — марте они строили в среднем по 27 лодок в месяц, больше, чем когда либо с 1942. К 1 февраля по крайней мере 25 лодок со шноркелем были выдвинуты в британские прибрежные воды. Впервые с 1941 возникла угроза судоходству в этом районе. Адмиралтейство привлекло более 400 эскортных кораблей и 800 самолетов Берегового Командования доля борьбы с этими лодками. Немцы к апрелю 1945 потопили в Атлантике 51 судно водоизмещением 253000 тонн. Германская армия разваливалась под ударами русских, американских и британских войск, которые вторглись в Германию, но Дениц все еще пытался нанести нам как можно больше потерь, прежде чем он сам и боги нацизма уйдут в сумерки. Блиц со шноркелем был его аналогом камикадзэ. Это оружие могло только оттянуть конец, но не предотвратить победы союзников.

Королевский Флот с помощью Берегового Командования, в состав которого сейчас входили несколько эскадрилий «Либерейторов» из состава американского флота, имел достаточно сил, чтобы отразить это наступление в районе побережья и выкинуть прочь большую часть лодок со шноркелем. Королевские ВВС и американские ВВС помогли флоту, уничтожив 24 германские лодки в портах в течение марта — апреля.

В начале 1945 показания захваченных шпионов с U-1230 и другие разведывательные данные создали серьезные опасение, что подводные лодки готовятся провести атаку Восточного Побережья с помощью реактивных бомб, какие сейчас падали на Лондон. Адмирал Джонас Ингрэм, который сменил адмирала Ингерсолла на посту командующего силами Атлантического океана, чувствуя, что американский народ становится слишком благодушным, вызвал настоящий переполох, сделав это сенсационное заявление. Дениц действительно планировал финальный блиц у Восточного Побережья, но 6 лодок группы «Сивулф» имели шноркели и никакого секретного оружия. Не имел его и сам Дениц. Когда в конце марта он отправил эти лодки в море из норвежских баз, армии Эйзенхауэра и Жукова уже вели бои в самом сердце Рейха.

Однако Дениц мог быть вполне удовлетворен, так как обеспечил командующему силами Атлантического океана и 10 Флота хорошую нервотрепку. Адмирал Ингрэм, который ранее командовал нашими силами в бразильских водах, успешно преградил путь через узкую часть океана германским рейдерам и субмаринам. Теперь он испытал аналогичную тактику и здесь. Ингрэм создал подвижные барьеры из 20 эскортных миноносцев. Они растягивались в 120-мильную дозорную линию по меридиану между Файялом с Флоресом. В 40 — 50 милях западнее этой линии держался эскортный авианосец в сопровождении эскортных миноносцев. Первый барьер был создан 11 апреля в исключительно плохую погоду. Завесой командовал капитан 2 ранга Морган Г. Харрис, общее руководство осуществлял капитан 1 ранга Кеннет Крэйг на авианосце «Кроутан». Миноносцы «Фрост» и «Стэнтон» из состава прикрытия авианосца потопили ночью 15 — 16 апреля U-880 в непроглядном тумане. 21 апреля была проведена вторая ночная атака в густом тумане. Эскортные миноносцы «Картер» и «Нил Э. Скотт» потопили U-518. Тактика подкрадывания, разработанная капитаном 2 ранга Ф.Д. Джамбаттистой, позволила этим миноносцам провести успешные атаки, несмотря на ночной туман. Джамбаттиста командовал прикрытием «Кроутана», когда самим авианосцев командовал крупнейший охотник за подводными лодками капитан 1 ранга Джон Р.У. Вест.

Группу «Кроутана» сменила другая, построенная вокруг эскортного авианосца «Боуг» (капитан 1 ранга Джордж Дж. Дюфек). Третья группа, в которую входил авианосец «Кор» (капитан 1 ранга Р.С. Пэрвис), действовала неподалеку. Туман был таким густым, что самолеты ничем не могли помочь. 5 из 6 лодок группы «Сивулф» были уничтожены эскортными миноносцами. Однако один из этих маленьких отважных кораблей стал жертвой собственного усердия. 24 апреля «Фредерик К. Дэвис» обнаружил U-546, пытающуюся проскользнуть сквозь охранение «Боуга». Пытаясь атаковать лодку, миноносец был сам торпедирован и затонул с большими потерями в личном составе. Подводная лодка в течение 12 часов подвергалась атаками глубинными бомбами и «хеджехогами». После долгой охоты она выскочила на поверхность и была потоплена артиллерией «Флаэрти», которому помогали 3 других эскортных миноносца. 6 мая U-881 была потоплена миноносцем «Фаркухар».

В последние месяцы войны эскортные миноносцы принесли лавры своим конструкторам и экипажам. Последний бой в Западной Атлантике завершился потоплением 6 мая возле острова Блок оснащенной шноркелем U-853 эскортным миноносцем «Атертон» и фрегатом «Моберли». Это произошло за несколько часов до капитуляции Германии.

Самое мощное оружие Деница, новые подводные лодки серий XXI, XXII и XXVI, так и не появилось на поле боя. Дизель-электрическая подводная лодка серии XXI имела водоизмещение 1500 тонн, мощные электромоторы, батареи повышенной емкости и прекрасный обтекаемый корпус. Это позволяло ей развивать подводную скорость 17,5 узлов. Лодка серии XXIII была меньше, но имела примерно такие же характеристики. Первая лодка серии XXI была спущена в апреле 1944 в день рождения Гитлера. До конца войны были построены 119 единиц, однако качество постройки оказалось таким плохим, что лодки пришлось отзывать из тренировочных походов и даже из первых боевых для проведения ремонта и модернизации. В море сумели выйти только 3 такие лодки, но это произошло уже слишком поздно. Еще более серьезной угрозой была «вальтеровская лодка» серии XXVI, имевшая турбину на перекиси водорода, которой не требовался воздух. Она могла пройти под водой 118 миль со скоростью 25 узлов. До конца войны были построены 3 таких лодки, однако они не успели выйти в море. К счастью для нас, война в Европе закончилась раньше, чем эти лодки успели вступить в бой. Пара сотен новых лодок могло перерезать морские коммуникации союзников и затянуть борьбу до 1946.

30 апреля 1945, до того, как была распущена группа «Сивулф», Гитлер трусливо покончил с собой в берлинском бункере. Все высшие нацистские лидеры бросили его, пытаясь спасти свои шкуры, и фюрер назначил своего верного главнокомандующего флотом гросс-адмирала Деница своим преемником. 4 мая Дениц получил первое предложение капитулировать от фельдмаршала Монтгомери и приказал всем германским военным кораблям, находящимся в море, прекратить военные действия и возвращаться в порт. 7 мая в 2.41 в Реймсе была подписана капитуляция. Россия подписала акт на следующий день, и 8 мая стал официальным Днем Победы.

Общее число подводных лодок, потопленных союзниками и потерянных по иным причинам за годы войны, составило 781 единицу. При этом погибло 33000 офицеров и матросов. Германский подводный флот потопил 2575 союзных и нейтральных торговых судов общим водоизмещением 14,5 миллионов тонн.1 Итальянские лодки потопили 94 судна водоизмещением 532393 тонны, потеряв 85 единиц. Только на британских кораблях погибло или утонуло около 30000 моряков. Сюда следует добавить около 15000 моряков американского торгового флота, пассажиров и команд военных кораблей.

Из 398 подводных лодок, уцелевших к моменту капитуляции, 217 были уничтожены собственными экипажами. Множество остальных внезапно появились на поверхности по всей Атлантике, подняв черный флаг капитуляции, как им приказал адмирал Барроу по поручению генерала Эйзенхауэра. Лодки передавали по радио свои координаты, и призовые команды отводили их в порт, чтобы помешать затоплению. Из 4 подводных лодок, которые были подобным образом приведены в Портсмут, Нью Хэмпшир, U-234 направлялась в Токио с германской технической делегацией на борту. Командир U-234 разрешил 2 японским офицерам совершить самоубийство до того, как лодка сдалась. Но к его разочарованию, японцы предпочли отравиться люминалом, а не совершить традиционное харакири. Это была медленная и позорная смерть. Два твердолобых капитана привели свои лодки в Буэнос Айрес, где они рассчитывали найти убежище. Вместо этого аргентинское правительство выдало их американцам.

28 мая 1945 Адмиралтейство и начальник штаба ВМФ США выпустили совместное заявление, в котором говорилось, что система конвоев отменяется, и что торговые суда «ночью должны иметь включенные навигационные огни. Необходимости затемнения больше нет». Конечно, это не применялось на Тихом океане, но для моряков в Северной и Южной Атлантике, Арктике, Индийском океане это означало, что война действительно закончилась. Закончилась победой.

Не следует отрицать, что именно подводные лодки были самой страшной угрозой для союзников. Дениц был умелым тактиком и разумно вел битву. При всем низкопоклонстве перед Гитлером он был стойким солдатом и великим лидером. Мораль экипажей подводных лодок, которая в Первую Мировую войну была полностью сломлена, теперь оставалась высокой до самого мая 1945. Но его «концепция общего тоннажа», которую он избрал в качестве основы стратегии, была неверной. График потерь союзных и нейтральных торговых судов показывает, что в июле 1943 строительство новых судов превысило потери, и эти 2 кривые больше никогда не сошлись. Идея Деница, что тонна водоизмещения, неважно где и как потопленная, была неправильной в корне. В результате Дениц, к счастью для нас, отправлял десятки лодок в Южную Атлантику и Индийский океан, вместо того, чтобы бросить их против трансатлантических войсковых конвоев и попытаться перерезать мост между Старым и Новым Светом. Адмирал лорд Каннингхэм заявил, что «Дениц был, возможно, самым опасным врагом, с которым столкнулась Британия со времен Де Рейтера». Это был настоящий комплимент в устах великого Морского Лорда. Но я думаю, что адмирал Кинг считал самым опасным врагом адмирала Ямамото, а Деница только вторым.

Но Деницу не хватало одной вещи, которой его противники наслаждались в полной мере. Он не имел тесного взаимодействия с авиацией и учеными. Именно несокрушимая комбинация корабельной и воздушной мощи вместе с научными разработками позволило британским и американским силам ПЛО выиграть битву.

Сказалось и простое количество. «Больше и лучше всего» — больше лучших эскортных кораблей, больше лучших самолетов, больше лучше подготовленных моряков, больше разнообразного орудия. Этому подводные лодки противостоять не могли. Но давайте не будем забывать первые успехи и эффект неожиданности, которые едва не принесли Германии ореол непобедимости на морях, в то время, когда ее армии сметали всех противников на континенте.

2. Последние бои на Тихом океане, 10 июля — 15 августа

По плану адмирала Нимица от 15 мая 1945 адмирал Хэлси со своим 3 Флотом получил задачу «атаковать японские морские и воздушные силы, верфи, и береговые объекты», а также «поддерживать и прикрывать высадку на Рюкю». 1 июля, после того, как завершилось организованное сопротивление на Окинаве, ОС 38 вышло из залива Лейте, чтобы действовать у берегов Японии. Там оно и оставалось до самой капитуляции Японии. Первый налет на Токио был проведен 10 июля. Налет оказался совершенно неожиданным для японцев, а наших пилотов застигло врасплох полное отсутствие сопротивления в воздухе и очень слабый зенитный огонь. Японские самолеты стояли на земле в тщательно замаскированных укрытиях. Японцы пытались сберечь самолеты для участия в массовых атаках камикадзэ после высадки американского десанта на Кюсю. Это не произошло благодаря нашим атомным бомбам.

14 и 15 июля ОС 38 атаковало до сих пор не тронутые цели на Хонсю и Хоккайдо. Наши самолеты полностью уничтожили систему автомобильных паромов между Аомори и Хакодате, которая обеспечивала перевозки угля через пролив Цугару.

Одновременно с воздушными атаками впервые наши корабли обстреляли города японской метрополии. Это были сталелитейный завод в Камаиси, один из 7 центров Японской Сталелитейной Компании. Группой обстрела командовал контр-адмирал Джон Ф. Шафрот. Она состояла из линкоров «Саут Дакота», «Индиана» и «Массачусетс», 2 тяжелых крейсеров и 9 эсминцев. Обстрел привел выходе из строя производства кокса на 2,5 месяца, на 1 месяц остановилось производство чугуна.

16 июля другое соединение под командованием контр-адмирала Оскара Бэджера, состоящее из линкоров «Айова», «Миссури», «Висконсин», 2 легких крейсеров и 8 эсминцев обстреляло сталелитейные заводы в Муроране, Хоккайдо. Обстрел проводился с очень большой дистанции в полночь. Плотная облачность и дождь мешали корректировать стрельбу. Было израсходовано рекордное количество 16″ снарядов. За кормой кораблей адмирала Бэджера шел британский линкор «Кинг Георг V» с 2 эсминцами, который должен был обстрелять завод в 8 милях к северу от города. Повреждения, причиненные этим обстрелом, нельзя отделить от результатов 2 налетов В-29 в июне и июле. Однако общий результат был таков, что производство практически остановилось. Была разрушена железнодорожная сеть, система электро- и водоснабжения.

К концу июля японские морские и воздушные силы были парализованы. Однако, как германские субмарины до последнего дня войны действовали в Атлантике, так и японские лодки продолжали походы в западной части Тихого океана. Однако, им повезло больше, чем немцам.

Последняя активная операция японского флота проводилась силами 6 подводных лодок, каждая из которых несла по 6 человеко-торпед кайтэн. 24 июля кайтэн c I-53 потопила эскортный миноносец «Андерхилл», сопровождавший конвой. При этом погибли 112 офицеров и матросов. Более серьезной катастрофой стала потеря тяжелого крейсера «Индианаполис» (капитан 1 ранга Чарльз МакВэй), который в одиночку пересекал Филиппинское море, чтобы присоединиться к учебному подразделению в заливе Лейте. Незадолго до полуночи 29 июля он был торпедирован и потоплен I-58. Из 1199 человек, находившихся на борту, примерно 800 спаслись на плотиках. Однако разгильдяйство береговых властей привело к тому, что пропажу крейсера никто не заметил. Сообщение армейского пилота, который видел сигнальные ракеты, выпущенные моряками с плотиков, сунули под сукно. Перехваченное донесение командира японской лодки было воспринято как японский трюк. Плавающие в море матросы были обнаружены только через 84 часа после гибели корабли самолетами флота. Удалось спасти только 316 человек.

После этого рассказа о привычной глупости и кровавых ее последствиях приятно вернуться к деяниям авианосцев. Возможно самой крупной операцией по дозаправке и снабжению, проведенной в открытом море, стало пополнение запасов ОС 38, которое проводилось 21 — 22 июля в районе 30° N, 147° — 148° O. Эскадра обеспечения контр-адмирала Бэри передала авианосцам и их кораблям сопровождения 6360 тонн боеприпасов, 379157 баррелей нефти, 1635 тонн продовольствия и других припасов, 99 запасных самолетов и 412 человек пополнения.

ОС 38 кончило пополнять запасы 23 июля и направилось в точке взлета, чтобы атаковать цели во Внутреннем море. Эти налеты были проведены 24 и 28 июля и стали самыми мощными ударами по кораблям противника. В Куре и Кобе находилась большая часть еще уцелевших кораблей Императорского Флота. Они стояли, укрытые в маленьких бухточках. Бомбардировщикам было трудно отыскать корабли, и все-таки была уничтожена большая часть кораблей, сражавшаяся с американцами еще в 1942. Линкоры «Харуна», «Исэ» и «Хьюга», ветераны многочисленных боев, опаленные войной тяжелые крейсера «Тонэ» и «Аоба» были так тяжело повреждены, что сели на дно, и команда покинула их. Удары по новым авианосцам «Амаги» и «Кацураги» и более старому «Рюхо» тоже вывели их из строя.

В середине утренней вахты 15 августа адмирал Хэлси получил приказ командующего силами Тихого океана с приказанием флоту «прекратить все наступательные операции против Японии». Командующий 3 Флота поднял свой 4-звездный адмиральский флаг и отметил конец боев, приказав «Миссури» в 11.00 включить сирены на целую минуту. Однако пока звучал этот победный гимн и на каждом адмиральском кораблей вились звездные флаги, несколько вражеских самолетов, пилоты которых не получили приказа о прекращении огня, попытались атаковать ОС 38. Все они были сбиты или отогнаны воздушным патрулем.

Бои закончились так внезапно, что в наступивший мир было трудно поверить. Флоты союзников в японских водах вполне допускали мысль, что капитуляция может оказаться обманом. Воздушные и противолодочные патрули, авиаразведки действовали, как в военное время. Каждый корабль находился в состоянии полной боевой готовности до 2 сентября 1945, когда на борту линкора «Миссури» была подписана формальная капитуляция.

3. Атомные бомбы, 6 — 9 августа

Кабинет Койсо, который сменил генерала Танаку после потери Сайпана, сам был сменен 7 апреля 1945 кабинетом барона Судзуки. Министром иностранных дел стал Того Сигэнори. Оба этих человека были адвокатами и желали мира. Оба знали, что император ожидает от них именно заключения мира. Однако они также понимали, что занимают свои места лишь с дозволения армии, и потому им приходилось делать самоубийственные заявления.

16 июля в штате Нью Мексико была взорвана американская экспериментальная атомная бомба. В это время президент Трумэн, Уинстон Черчилль и ОКНШ совещались в Потсдаме. Комитет из высших государственных чиновников и ученых уже рекомендовал президенту использовать эту бомбу против Японии как можно быстрее и без предупреждения. 25 июля президент отдал соответствующую директиву.

Тем временем Судзуки и другие японские государственные деятели забавлялись с идиотской идеей попытаться закончить войну при благожелательном посредничестве Сталина, который уже решил выступить на другой стороне. Все, чтобы спасти лицо! Все в правительстве понимали, что война проиграна, что В-29 способны уничтожить все японские города один за другим. Однако не делалось ничего, чтобы подготовить народ к неизбежному. Напротив, Судзуки сделал заявление, что потеря Окинавы «улучшила стратегическое положение Японии», и нанесло Америке «тяжелый моральный удар». В официальных радиопередачах содержались угрозы «мирным агитаторам», предпринимались все усилия, чтобы увеличить военное производство. Была принята программа строительства подземных убежищ, чтобы защитить народ от бомбардировок. Создавались запасы продовольствия.

Эти глупые расчеты были поломаны 26 июля, когда Трумэн, Черчилль и Чан Кай-Ши обнародовали Постдамскую декларацию с условиями, на которых Япония могла закончить войну. Самым главным было одно: отказ от всех завоеваний, сделанных после 1895. Япония не должна была «уничтожаться как нация, однако все военные преступники должны понести полную ответственность». «Будут установлены свобода слова, религии и мысли, а также уважение основных прав человека». Оккупационные войска союзников покинут Японию, «как только будут достигнуты эти цели, и будет создано приверженное миру ответственное правительство». Союзники призывали японское правительство «заявить о безоговорочной капитуляции всех японских вооруженных сил», так как альтернативой будет «быстрое и полное уничтожение».

Однако правительство Судзуки никак не хотело взглянуть в лицо фактам и признать неизбежное. Всего одно слово в этот момент могло предотвратить ужасы Хиросимы. Директива президента использовать бомбы не могла быть исполнена в течение по крайней мере недели, и ее в любой момент можно было отменить. Трумэн и государственный секретарь Бирнс хотели услышать это слово. Но единственное, на что оказался способен Судзуки — заявить, что Потсдамская декларация не стоит внимания.

В-29 «Энола Гей» пилотировал полковник Пол У. Тиббетс. В полет отправился специалист по вооружению капитан Уильям С. Парсонс. Самолет взлетел 6 августа в 2.45 с Тиниана и в 9.15 сбросил бомбу над Хиросимой, где находился штаб японской 2 Армии.

Была открыта новая глава в истории войны. Человечество сделало первый шаг к самоуничтожению.

4. Капитуляция Японии, 10 августа — 2 сентября

Даже после того, как 9 августа вторая атомная бомба взорвалась над Нагасаки, и в тот же день Россия объявила Японии войну, члены Императорского Совета, высшей власти в Японии, пытались избежать капитуляции. Адмирал Тоёда, главнокомандующий флота, генерал Умэдзу, главнокомандующий армии, военный министр генерал Анами дружно настаивали на том, что следует добиваться гарантий неприкосновенности императора. Кроме того они желали избежать военной оккупации Японии, разоружения японских войск на заморских театрах и судов над военными преступниками. Министр иностранных дел Того заметил, что союзники никогда не согласятся на такие условия. На втором заседании Совета, которое состоялось 10 августа в 2.30 вмешался сам император. Именно он настоял на капитуляции согласно условиям Потсдамской декларации. Это решение было отправлено союзникам через Швейцарию в 7.00, и было ими принято.

Но даже теперь военная верхушка в Токио продолжала колебаться. Военные, веками приученные к победам, были вынуждены признать поражение под угрозой полного уничтожения. Это было страшным ударом для них. 14 августа в 11.00 открылось третье заседание Императорского Совета. Анами, Умэдзу, Тоёда убеждали императора довести до конца «последнюю битву» и защищать саму Японию, чтобы спасти национальную честь. Но тогда император высказал те мысли, которые давно таил. Продолжение войны приведет лишь к дополнительным разрушениям, нация будет обращена в пепел. Ответ союзников на его заявление от 10 августа ясно показывает «мирные и дружелюбные намерения врага». Поэтому император желает, чтобы его министры приняли условия капитуляции. Они должны подготовить передачу по радио императорского рескрипта всему японскому народу.

Дело было сделано. 14 августа в 14.49 Токийское радио объявило о решении императора всему миру. Президент Трумэн получил официальное извещение 14 августа в 15.50. В 19.00 он сообщил об этом из Белого Дома и объявил двухдневный праздник по случаю победы.

Однако положение оставалось шатким. В ту же ночь в Токио была предпринята попытка военного переворота, чтобы захватить императора и уничтожить пластинку с записью его рескрипта (который предполагалось передать по радио 15 августа). Мятеж был с трудом подавлен. Были совершены попытки убить Судзуки и других государственных чиновников. Однако в то же утро императорское послание было передано всему народу. «Мы призываем вас, Наших верноподданных, покорно исполнить Нашу волю». Даже после того, как воля императора была обнародована, следовало удостовериться, действительно ли японцы капитулируют. Хирохито отправил членов императорской фамилии в главные армейские штабы, чтобы добиться из повиновения. Принц Такамацу занялся подготовкой авиабазы Ацуги к прибытию оккупационных сил, назначенному на 26 августа, и постарался удержать на земле камикадзэ. Те поклялись врезаться в «Миссури», когда линкор будет входить в Токийскую бухту. Если бы такое произошло, то война вспыхнула бы с новой силой.

Союзники убедились бы, что японцы прирожденные подлые лжецы, и ожесточение обеих сторон возросло бы многократно.

Когда эти факты и события, связанные с капитуляцией Японии, стали известны, стало очевидно, что именно атомные бомбы стали ключом к успеху. Конечно, война закончилась бы в любом случае, но бог знает сколько она еще тянулась бы. Утверждают, что морская блокада задушила бы японскую экономику, а бомбежки В-29 и обстрелы с кораблей уничтожили бы основные города Японии.

Это могло, дескать, вынудить капитуляцию и без атомного кошмара. Я не думаю, что хоть один человек, который знает восхитительную дисциплину и стойкость японского народа, с этим согласится. Если император прикажет сражаться до последнего человека, японцы будут сражаться до последнего человека. В этом случае народ пострадал бы гораздо сильнее, чем в результате взрыва атомных бомб.

Возможным результатом запланированного вторжения на Кюсю и Хонсю (операции «Олимпик» и «Коронет») осенью и зимой 1945 — 46 стали бы ожесточенные рукопашные схватки за каждую пядь японской территории, превосходящие любое воображение. Совсем не верно, что к августу военная мощь Японии была полностью сломлена. Она еще имела достаточно боеприпасов. После войны американская армия обнаружила склады с многими тысячами тонн на одном Хоккайдо. В японской метрополии под ружьем находились более миллиона человек. Хотя в боях были израсходованы 2550 самолетов камикадзэ, еще остались 5350. Японская авиация располагала и большим числом обычных самолетов. Более 5000 юношей обучались в школах корпуса камикадзэ. Все самолеты были рассеяны по маленьким грунтовым аэродромам на Кюсю, Сикоку и западном Хонсю. Они стояли в подземных ангарах и пещерах, дожидаясь, пока десантные армады союзников подойдут к Кюсю. Не нужно быть пророком, чтобы предвидеть ужасные потери, которые понесли бы наши силы вторжения, прежде чем они высадились бы на берег. Но даже после этих потерь им предстояли затяжные бои на японской земле, который обошлись бы каждой стороне еще дороже. Это породило бы ожесточение, не излечимое даже временем. Более того, в этой кампании в качестве полноправного партнера могла бы участвовать Россия, и тогда Япония оказалась бы разделенной, подобно Германии. Коммунистам бы не составило труда захватить ослабленную страну.

Президент Трумэн объявил, что генерал Дуглас МакАртур будет верховным командующим силами союзников во время капитуляции и оккупации Японии. Это запустило в действие механизм оккупации, который работал плавно, но не так быстро, как в Германии. Императорское правительство еще действовало, японская армия, не потерпевшая окончательного поражения, могла сорвать любую преждевременную попытку союзников высадиться. Генерал МакАртур, который превосходно понимал ситуацию, нес ответственность за ту цепь событий, которая дала время рескрипту императора достичь всех армейских частей, а также время нашему командованию подготовить высадку оккупационных войск. 15 августа генерал отправил по радио директиву японскому правительству с приказом «немедленно прекратить враждебные действия» и послать самолетом «ответственных представителей» в Манилу, чтобы получить инструкции по процедуре капитуляции и приему оккупационных сил. 16 августа в 16.00 появился императорский указ «всем вооруженным силам немедленно прекратить огонь». Отметим, что адмирал Нимиц приказал американским силам прекратить огонь на 30 часов раньше.

Адмирал Хэлси решил поставить главные силы 3 Флота на якорь в Сагами Ван в тени горы Фудзи. Его собственный флагман «Миссури», «Дьюк оф Йорк» под флагом адмирала сэра Брюса Фрезера, другие корабли 3 Флота и Британского Тихоокеанского флота 27 августа вошли в Сагами Ван и проследовали к назначенным якорным стоянкам. Из бухты казалось, что солнце садится прямо в кратер горы Фудзи. Это выглядело символично — бесславный закат солнца, которое 7 декабря 1941 триумфально взошло над Оаху.

29 августа в Японию самолетом прибыл адмирал Хэлси. На следующее утро наши войска заняли форты, прикрывающие вход в Токийскую бухту и подходы к военно-морской базе Йокосука. В тот же день на авиабазу Ацуги прилетел генерал МакАртур. Он остановился в Йокогаме, где завершались приготовления к формальному подписанию капитуляции, назначенному на 2 сентября в 9.00. Генерал МакАртур, добившись исполнения своей главной мечты, первым оккупировать Японию, отдал адмиралу Нимицу выбор места подписания капитуляции. Для этой церемонии выбрали линкор «Миссури» (капитан 1 ранга С.С. Мюррей). Он стал на якорь в Токийской бухте в 4,5 милях от места старой якорной стоянки коммодора Перри. Преемственность эпох подчеркивал специально доставленный сюда флаг с 31 звездой, под которым Перри вошел в Токийскую бухту в 1853. Теперь в бухте стояли на якоре 258 военных кораблей всех классов, от линкора до десантной баржи, которые представляли все союзные державы, воевавшие с Японией. Большая часть авианосцев оставалась вне пределов бухты, имея приказ поднять самолеты в самый торжественный момент Дня Победы над Японией.

Утро воскресенья 2 сентября выдалось облачным. Но низкие рваные тучи постепенно растаяли. «Майти Мо», как его называли моряки, поднял флаги расцвечивания. Утром на флагштоке линкора был поднят тот флаг, который развевался над Капитолием в Вашингтоне 7 декабря 1941. В 8.03 к борту корабля подошел эсминец «Бьюкенен» и доставил высших американских командиров и представителей союзных держав. Когда в 8.05 на борт линкора взошел адмирал флота Нимиц, на грот-мачте взвился его 5-звездный флаг. Адмирал Хэлси перенес свой 4-звездный на «Айову». Флаг генерала МакАртура был быстро развернут рядом с флагом адмирала Нимица.

В 8.56 японская делегация, доставленная из Иокогамы эсминцев «Лэнсдаун» ступила на сходни правого борта. Ее возглавлял министр иностранных дел Сигемицу Мамору. За ним следовали генерал Умэдзу, начальник Генерального Штаба армии, который должен был подписать капитуляцию от имени Императорской Верховной Ставки, контр-адмирал Томиока, начальник группы планирования ВМФ Императорской Ставки и другие представители министертсва иностранных дел, армии и флота. Гражданские были в официальных утренних костюмах и цилиндрах, что резко выделяли их на фоне небрежной формы военных членов делегации и мундиров хаки с открытым воротом, которые носили американцы. На сходнях стояли фалрепные, и японскую делегацию привествовали дудки. Когда японцы поднялись на палубу, на их лицах застыло каменное выражение. Воцарилось мертвая тишина.

Рядом со столом, на котором лежали документы, стояли представители союзных держав, готовые подписать их от имени своих правительств. Справа от них под башней № 2 «Миссури» стояли генералы и адмиралы Соединенных Штатов, которые сыграли ведущую роль в войне против Японии. Атмосфера была холодной. Японцы, которым предстояло совершить поступок, не имеющий прецедента в их национальной истории, сохраняли достоинство. Через 3 или 4 минуты появился генерал МакАртур вместе с адмиралами Нимицем и Хэлси. Рядом с ними находились генерал-лейтенант Джонатан М. Уэйнрайт, капитулировавший на Филиппинах в 1942, и генерал-лейтенант сэр Артур У. Персиваль, сдавшийся в Сингапуре. Оба были самолетом доставлены из лагеря военнопленных в Манчжурии. Генерал МакАртур произнес короткую речь, касающуюся предстоящего события, завершив ее выражением своих надежд на будущее:

Все были глубоко потрясены словами генерала. Как вспоминал один из участников церемонии, квартердек линкора превратился в «алтарь мира».

Потом министр иностранных дел Сигемицу, который более года работал над достижением мира, в 9.04 первым подписал акт о капитуляции, формально завершив войну. Она длилась 1364 дня, 5 часов и 44 минуты после атаки Пирл-Харбора. Генерал Умэдзу, который в отличии от Сигемицу, стоял за борьбы до последнего, подписал документ от имени Японии. Генерал МакАртур подписал его от имени союзных держав. Потом акт подписали представители стран, воевавших против Японии: Соединенных Штатов (адмирал Нимиц), Великобритании, России, Австралии, Канады, Франции, Нидерландов, Новой Зеландии.

После того, как все участники церемонии подписали документы, генерал МакАртур произнес заключительное слово:

— Давайте помолимся, чтобы на всей Земле воцарился мир, и Бог сохранил его навсегда.

В 9.25 закончились все формальности. Солнце поднялось, и 450 самолетов с авианосцев, а также сотни армейских самолетов с ревом промчались над «Миссури» и остальными кораблями.

Этим вечером адмиралы Хэлси и Уилкинсон посетили впечатляющую церемонию вечернего спуска флага, которую провел адмирал сэр Брюс Фрезер на борту своего флагмана «Дьюк оф Йорк», стоящего недалеко от «Миссури». На фалах линкора были подняты флаги всех союзных держав. Они были торжественно опущены под звуки сводных оркестров всех британских кораблей, которые дружно играли вечерний гимн Эллертона:

Ничто так не подходило этому воскресному вечеру, как гимн в честь «Творца Мира и Установителя Согласия». Знакомые слова и музыка торжественно плыли над тихой водой бухты. Американские и Британские моряки были зачарованы мистическим таинством мелодии и проникались уверенностью, что перенесенные ими страдания и жертвы не напрасны. Моряки понимали, что их флоты добились чего-то большего, чем простая военная победа.

И они были правы. Победа над Японией означала нечто большее, чем изменение баланса сил. Они утверждала вечные ценности и незыблемые принципы, которые пришли к нам из древней Эллады. Часто эти принципы нарушались, а ценности бывали забыты, когда люди сражались за власть или выживание. Но человек был обязан вернуться к ним, чтобы насладиться величайшими дарами Творца — жизнью, свободой и стремлением к счастью.