Формула творения

Глава 26

Изнывая от неизвестности в гостиничном номере в ожидании ответа «Инсайда», Артур ломал голову над правильностью своих действий. Положительно не с кем было посоветоваться, и он уже начинал отчаиваться, как вдруг внезапно вспомнил о Вильяме Гармове, решив очертя голову всё рассказать ему. В конце концов, какой уже смысл имело что-либо скрывать? Совершенно неизвестно, чем обернётся его контакт с террористами. Нельзя исключать и того, что Вильям сумеет дать ему дельный совет. Салмио усмехнулся собственной наивности — подобную ситуацию сложно было бы разрулить одной лишь силой научного мышления. Требовались серьёзные административные ресурсы и властные прерогативы, которых у Гармова, скорее всего, не наблюдалось. Хотя кто его знает… Артур что-то слышал о предпринимательской деятельности Вильяма, якобы удачно совмещавшего науку и бизнес. Но насколько высок уровень его предпринимательства, да и существует ли оно в настоящее время вообще, Артур не имел ни малейшего представления.

Внезапно его осенила простая до забавности мысль. В наше время практически о любом человеке, отмеченном печатью успеха, можно было узнать через Интернет. Ларчик просто открывался. Набранный в сервере Google элементарный запрос «Вильям Антонович Гармов, физик» дал любопытный результат. Оказалось, что бывший физик-теоретик входит в совет директоров крупной компании, занимающейся разведкой и добычей нефти в Западной Сибири. «Надо же, он никогда не рассказывал мне об этом», — подивился Артур скромности маститого учёного. Впрочем, судя по найденным данным, его научная деятельность осталась уже в прошлом. К тому же поэт и философ тут же вспомнил, что они не общались уже несколько лет, да и не обязан был Вильям Гармов докладывать разнообразным заграничным знакомым обо всех событиях своей жизни.

Всё же принадлежность физика к коммерческим кругам обнадёжила Артура и добавила желания обратиться к Гармову. Немного поколебавшись, он подумал, что лучшим вариантом будет, пожалуй, написать письмо по «Скайпу»: слишком уж замысловатой представлялась ему тема для устных формулировок.

После получаса работы, закончив и отправив повествование, молодой человек задремал на кровати. Пиликнул «Скайп», оповещая о пришедшем сообщении. «Ага, от Вильяма!» — прочитал имя адресата Артур.

Во взволнованном ответном послании Гармов, выражая глубокую обеспокоенность судьбой своего молодого друга, сообщил, что непременно постарается направить по следу террористов полицию, ссылаясь на имеющиеся у него связи в МВД, и сделает все, что в его силах. В текущий же момент он рекомендовал не перечить требованиям шантажистов, так как это, очевидно, чрезвычайно опасно для жизни Артура и дорогих ему людей. Физик-предприниматель советовал уступить преступникам, выиграв время; далее же подоспеет вызванная им помощь, и бандитское гнездо будет обнаружено и ликвидировано. По сочувственному тону письма Салмио понял, что Вильям был искренне огорчён и очень торопился с ответом: в некоторых словах имелись опечатки, а весь текст отличался несвойственной педантичному физику сумбурностью.

Артур, окончательно уверившийся в необходимости пойти на живой контакт с террористами, уже намеревался поблагодарить Вильяма, как вдруг услышал в гостиничном коридоре дружный топот; в дверь резко и нетерпеливо постучали.

Неужели они? Явились сами, не удосужившись договориться о встрече, «забить стрелку», как говорят в соответствующих кругах? Парень в смятении выпрямился перед дверью, на какой-то миг, заколебавшись — открывать или нет. «Всё равно войдут», — безотрадно подумалось ему, и Артур, стараясь держаться мужественно перед лицом опасности и не желая демонстрировать преступникам боязни, открыл замок. В комнату быстро прошли несколько человек, некоторые из которых были в полицейской, как теперь следовало её называть, форме. Старший из вошедших, пожилой коренастый мужчина в штатском костюме, пристально взглянув на молодого учёного, сказал:

— Вы Артур Салмио, гражданин Финляндии?

— Да.

— Вы задержаны.

— На каком основании? — опешил парень.

— По подозрению в причастности к террористической деятельности. Пройдёмте в отделение. Необходимо составить протокол. Мы в ближайшее время свяжемся с представителями консульства Финляндии в Петрозаводске.

— Это полный абсурд! — со смешанным чувством неприятного удивления и досады ответил Артур. — Я здесь как раз для того, чтобы предупредить вас о существующей угрозе подготовки теракта. Более того, похищена моя девушка и у меня есть сведения, что она находится именно в Петрозаводске. Обо всём этом я уже заявлял полиции.

— Всё это вы ещё раз подробно расскажете. Прошу вас не задерживать людей. Пройдёмте, — непреклонно повторил пожилой мужчина в костюме.

— На какое же время я задержан? — с бессильным негодованием спросил Артур уже в коридоре.

— На семьдесят два часа, то есть на трое суток. Стандартная процедура, господин Салмио.

Полицейская машина плавно покатилась по проспекту Ленина.

Оказавшись в камере, поэт и философ долго приходил в себя. Этого ещё не хватало! Мало ему было проблем, теперь добавились неприятности с петрозаводской полицией. Он, как истукан, должен сидеть в «обезьяннике» три дня, в то время как дорога каждая минута! Скорей бы они связались с карельским консульством, может быть, оттуда сумеют повлиять на возвращение здравого смысла людям в погонах!

Заскрежетала дверь «обезьянника». На пороге появился здоровенный бугай с низким лбом, тяжёлым подбородком и с косой татуировкой на правом плече, исподлобья бросив неодобрительный взгляд на Артура. При всей сюрреалистической нелепости и какой-то призрачности происходящего «пленник» едва не рассмеялся, увидев столь хрестоматийный образ, судя по всему, тюремного завсегдатая. Не здороваясь, тот уселся на кровать, широко зевая, и, помолчав немного, осведомился о статье, согласно которой Артур находился здесь.

Зная, что отношение уголовников очень часто зависит именно от статьи, молодой человек решил не скрывать, что задержан по подозрению в терроризме в силу определённой «солидности» подобного обвинения. Блатной, прищурив глаза, одобрительно крякнул и собирался о чём-то спросить ещё, как вдруг дверь вновь отворилась и его пригласили на выход.

Оставшись один, Артур битый час просидел в томительном одиночестве. Никто не заходил в камеру, извне не доносилось ни единого звука, так что он даже обрадовался, когда знакомый детина с татуировками снова водворился в их тесной тюремной комнатушке. И чего уж интеллигентный Салмио никак не мог ожидать, вдруг протянул ему маленький смятый клочок бумажки, хрипловато заметив: — «малява тебе, значит, кореш».

Артур, приняв клочок из заскорузлых пальцев, развернул записку и прочитал: «Фраерок, завтра будет допрос у следователя, колись без запара».

Недоумевая, он уставился на лениво развалившегося на шконке сокамерника, но тот взглядом выразил полное непонимание, словно сказав: «Ничего, мол, не знаю, не моё это дело».

Судя по языку записки, напоминавшем блатную феню, она была составлена кем-то из заключенных. Но кем, а главное, зачем? Кому из них какое дело до незнакомца, прибывшего из Финляндии и оказавшегося в ИВС,[23] в общем-то, абсолютно случайно и по недоразумению. Артур Салмио терялся в догадках. Если же это «Инсайд», то зачем им разглашение секретного торга с Артуром? К чему упоминание о похищенных женщине и ребёнке? Им же важно держать всё в тайне. Но если «маляву» отправили не они, то кто же тогда?

Устав гадать, несчастный заключённый прилёг на грязноватую простыню и по примеру храпящего во всю ивановскую соседа погрузился в тёмный, без сновидений сон.