Фортуна. Восхождение и взлет африканских магнатов

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Эббе Доммисс «Форутна. Восхождение и взлет африканских магнатов»

Оглавление

Примечание автора

Введение: Дотянуться до звезд

1.Предки

2.Десять центов превращаются в миллиарды

3.Легенды роскоши

4.Король розничной торговли

5.Курица в каждой кастрюле

6.Деньги в банке

7. Революция в банковском деле для бедных

8.Вниз, вниз и снова вверх

9.Семейный офис для сундука с сокровищами

10.Приключения в страховании

11.Сурикат занимает промежуток

12.Смелость, чтобы осмелиться

13.Мир - твоя устрица

14.Повелитель Вселенной

15.Мегафермер как ультрапредприниматель

16.Мегафермер как ультрапредприниматель II

17.Страна дарителей

18.Фермы и безрассудства

19.Дождевики

Примечание автора

Новая Южная Африка, возникшая в результате переходного периода 1994 года, привела к ряду результатов, которые обычно не предвиделись. Один из них - появление десятка-другого африканерских бизнесменов, добившихся беспрецедентного успеха. Несколько из них стали миллиардерами, их состояния сравнялись с более ранними историями успеха англоязычных и еврейских предпринимателей.

В сельском хозяйстве технологические достижения сыграли важную роль в успехе десяти или около того крупных коммерческих фермеров, которые начали преуспевать в крупномасштабном сельском хозяйстве, несмотря на огромные проблемы, с которыми сталкивается Южная Африка как сельскохозяйственная страна. Они стали известны как мегафермеры, некоторых из которых можно назвать "ультрапредпринимателями".

Основное внимание в книге уделено африканерам, которые поднялись как группа, хотя отдельные представители других культурных групп также создали успешные предприятия. С 1994 года ряд индийских и чернокожих бизнесменов выдвинулись на первый план как гениальные предприниматели. Самый богатый чернокожий бизнесмен Патрис Мотсепе также отмечает более ранние примеры великих чернокожих предпринимателей, которые основали успешные предприятия вопреки законам апартеида, ограничивавшим их в различных сферах деятельности.

В своем исследовании я не встретил цветных африкаанс, которых можно было бы назвать сверхбогатыми, хотя они занимают ключевые руководящие позиции в научных и профессиональных областях. Помимо ограничений эпохи апартеида, сдерживавших цветных предпринимателей, цветные как культурная группа в значительной степени демонстрировали ту же модель, что и другие африканеры: передовые лидеры в основном обращались к профессиям, прославившись в качестве учителей, государственных служащих и, в частности, священнослужителей.

Книга, работа над которой велась три года, до начала пандемии "Ковид-19", - это рассказ журналиста, который долгое время наблюдал за событиями в смежных областях южноафриканской экономики и политики. Большинство из этих африканерских бизнесменов и мегафермеров начинали с малого, но отличились как предприниматели, поднявшиеся на вершину бизнеса благодаря смелости и драйву. Задача состояла в том, чтобы как можно более беспристрастно описать деятельность этих личностей и их взаимоотношения.

Основу книги составляют интервью и переписка по электронной почте с ведущими деятелями бизнеса и мегасельского хозяйства. Мой сын Жак написал раздел о мегафермерах как ультрапредпринимателях.

Поскольку книга не претендует на роль академической диссертации, вопрос сносок и концевых сносок, которые многие читатели считают навязчивыми, тем более проблематичен в эпоху, когда практически все ссылки можно довольно легко найти с помощью поисковых систем. Как известно, "гуглить" стало общеупотребительным словом. Во многих случаях источник уже указан в тексте, а официальная информация о многих учреждениях легко доступна на сайтах в Интернете. Цитаты, которые могут вызвать сомнения, были уточнены у соответствующих лиц.

Поэтому, посоветовавшись с издателем, было решено привести только список источников и список интервью, а также дать рекомендации по дополнительному чтению. Большее количество ссылок, чем эти благодарности, просто непрактично и может показаться излишним. Читатели, желающие проследить конкретные ссылки, могут направлять запросы мне через издательство.

Спасибо Джонатану Боллу, который вдохновил меня на написание книги о возвышении африканерских бизнесменов - явлении, которое давно поразило нас обоих. Анни Оливье и Луис Эстерхуизен профессионально занимались редактированием текста, а талантливый Фред Мутон сделал портретные зарисовки. Линде Дитрих мастерски выполнила перевод на английский язык, а Карин Шимке внесла свой вклад в окончательное редактирование.

Огромное спасибо моему сыну Жаку, который разбирался с мегафермерами, и еще большая благодарность моей жене Далене за ее любовь и заботу, и особенно за ее терпение к моей работе за компьютером.

Введение: Дотянуться до звезд

Одной из самых примечательных особенностей перехода к полноценной демократии в Южной Африке в 1994 году, когда правительство, контролируемое африканерами, передало власть движению за освобождение чернокожих, стал подъем африканеров в бизнесе при совершенно новой системе правления.

Несмотря на то, что в течение многих лет скипетр власти находился в руках сменявших друг друга правительств африканеров, в деловом мире Южной Африки доминировали белые англоговорящие и еврейские предприниматели. Однако в эпоху после 1994 года ряд африкаансговорящих бизнесменов в частном секторе заняли лидирующие позиции.

Среди африканеров, которые начали преуспевать в бизнесе после прихода к власти правительства Нельсона Манделы, несколько человек стали миллиардерами, причем некоторые из них владеют огромными международными фирмами, расположенными далеко за пределами страны. Некоторые из них входят в число самых богатых людей в Южной Африке и включены в списки миллиардеров - сверхбогатых людей с состоянием свыше 1 000 миллионов рандов. Некоторые из них стали долларовыми миллиардерами, чьи имена фигурируют в мировых рейтингах.

Самым феноменальным стало восхождение Кооса Беккера, который стал главным исполнительным директором, а затем и председателем совета директоров Naspers. Под руководством Беккера бывшая медиакомпания, основанная в 1915 году для продвижения интересов африканеров, превратилась в глобальную инвестиционную холдинговую группу, специализирующуюся на электронной коммерции и Интернете. После того как гиганты горнодобывающей промышленности Anglo American и Billiton перенесли свои головные офисы за границу, Naspers стал доминировать на Йоханнесбургской фондовой бирже (JSE) настолько, что акции Naspers составляют более одной пятой от общей рыночной капитализации JSE.

Йоханн Руперт, наследник бизнес-империи, основанной его отцом доктором Антоном Рупертом в университетском городке Стелленбош, укрепил глобальное влияние традиций Рупертов, возглавив Richemont, вторую по величине в мире группу по производству товаров класса люкс.

Два бывших друга по университету Стелленбош, Кристо Визе и Уайти Бассон, прославились как некоронованные короли розничной торговли. Эти два друга на всю жизнь превратили компании Pepkor и Shoprite в крупнейшие в Африке группы розничной торговли одеждой и продуктами питания соответственно.

Янни Моутон, вскоре после того как его уволили партнеры из биржевой фирмы в Йоханнесбурге, начал практически с нуля и за несколько лет превратил PSG в одну из крупнейших финансовых групп в стране.

PSG предоставила стартовое финансирование основателю Capitec Мичиэлю ле Ру, который благодаря своей исключительной истории успеха как молодого предпринимателя в банковском деле стал еще одним миллиардером из Стелленбоша. Компания Capitec, впервые предоставившая тысячам южноафриканцев с низким уровнем дохода банковские услуги, превратилась в крупнейшую банковскую группу страны по количеству клиентов (13 миллионов).

Еще один игрок в сфере финансовых услуг - соучредитель компании Coronation Тайс дю Тойт, который занял свою нишу в Стелленбосе благодаря концепции семейных офисов, управляющих активами богатых семей.

В банковской сфере двое других африканеров, Г. Т. Феррейра и Лори Диппенаар, вместе с Полом Харрисом основали относительно небольшое предприятие в Йоханнесбурге и со временем превратили его в крупнейшую в стране банковскую группу FirstRand.

Два африканера, оба бывшие ученики школы Hoërskool Jan van Riebeeck в Кейптауне, добились выдающихся успехов в различных областях современной экономики за рубежом. Увлекательная история Рулофа Боты, внука самого долгого министра иностранных дел Южной Африки Пика Боты, тянется от его школьных лет в Кейптауне до Силиконовой долины в Калифорнии, где он сейчас является одним из ведущих светил венчурной индустрии Соединенных Штатов. Хендрик дю Тойт - еще один кейптаунец, сделавший себе имя в других странах. Основав компанию Investec Asset Management, он переехал в Лондон, чтобы оттуда развивать группу на международном уровне.

Бывший председатель совета директоров Sanlam Йохан ван Зил (Johan van Zyl), являющийся лидером страховой индустрии, укрепил тесные связи с ведущим чернокожим бизнесменом Южной Африки Патрисом Мотсепе (Patrice Motsepe) и его компанией African Rainbow Capital, чтобы сделать ARC одним из крупнейших игроков в экономике.

Еще один лидер страховой индустрии, установивший тесные связи с чернокожим лидером, - Дув Стейн, маверик среди африканерских бизнесменов. Благодаря феноменально успешной рекламной кампании "Сурикат" Стин, основатель страхового гиганта Auto & General, создал одну из крупнейших страховых компаний в Великобритании. Символ суриката - это связь с Южной Африкой, которая усилилась благодаря его дружбе с покойным бывшим президентом Нельсоном Манделой, у которого Стин жил, пока лидер АНК заканчивал свою автобиографию "Долгая дорога к свободе".

Многие сверхбогатые люди также продемонстрировали, что Южная Африка - страна дарителей. Например, Франсуа ван Никерк из Mergon Group в 2011 году был назван журналом Forbes лучшим филантропом Африки.

Помимо делового сектора, выдающиеся успехи были достигнуты в сельском хозяйстве - отрасли, которую правительство АНК считает основным источником будущих рабочих мест, а также в горнодобывающей промышленности и туризме.

Хотя в Южной Африке не самые плодородные сельскохозяйственные угодья, опытные фермеры, говорящие на африкаанс, играют важнейшую роль в поддержании страны на передовых позициях в продовольственной цепочке континента. Они помогают обеспечивать продовольственную безопасность внутри страны, а также экспортировать агропродукцию в больших объемах.

В отрасли их называют ультрапредпринимателями: мегафермерами, которые, будучи новаторами в сельском хозяйстве, используют самые современные технологии для обеспечения крупномасштабного и устойчивого производства. Десять или около того мегафермеров, о которых пойдет речь в этой книге, нельзя рассматривать только как фермеров. Скорее, это лидеры рынка и креативные бизнесмены, которые управляют своими фермерскими хозяйствами как транснациональными компаниями.

Но становление африканеров как передовых фигур в бизнесе было не просто односторонней траекторией. Падение одного из них доминировало в новостях в течение нескольких недель, даже на фоне сенсационных разоблачений захвата государства коррумпированной администрацией бывшего президента Джейкоба Зумы.

Главной фигурой в скандале со Steinhoff, ошеломившем южноафриканское бизнес-сообщество, стал Маркус Йоосте, вокруг головы которого 6 декабря 2017 года разорвалась бомба мошенничества. В тот день Йоосте, также житель Стелленбоша, неожиданно подал в отставку с поста генерального директора Steinhoff International из-за "нарушений в бухгалтерском учете". Цена акций глобального ритейлера мебели и одежды в одночасье упала более чем на 90 процентов, составив всего 6 рандов, и в итоге опустилась ниже 1 ранда, поскольку ударные волны крупнейшего корпоративного скандала в Южной Африке продолжали распространяться за ее пределы.

Обвал цен на акции нанес серьезный ущерб пенсиям миллионов южноафриканцев и практически свел на нет состояние многих знакомых Йооста по бизнесу. Среди них был Кристо Визе, который ушел с поста председателя совета директоров Steinhoff и подал иск против компании на 59 миллиардов рандов. До скандала со Steinhoff, из-за которого Визе, по его собственному признанию, потерял пятьдесят лет работы, он был признан самым богатым человеком в Южной Африке.

Йоосте был одним из бизнесменов, связанных со "стелленбошской мафией". В 2003 году управляющий фондом Дэвид Шапиро в шутку сказал об этом в радиоинтервью, но впоследствии этот термин был использован политиками как оскорбление в адрес группы бизнесменов из Стелленбоша, которые во многих отношениях отличаются друг от друга и очень сильно.

Упоминание о "стелленбошской мафии" связано с тем, что город, ранее известный в основном благодаря своему университету, стал местом обитания целого поколения миллиардеров. В конце 2017 года бизнесмены, хорошо знакомые с городом, подсчитали, что в Стелленбоше и его окрестностях проживает от 30 до 35 миллиардеров.

Обобщение "мафии" сопровождалось пропагандистской кампанией против так называемого "белого монопольного капитала", которая была разработана в Лондоне дискредитировавшим себя агентством по связям с общественностью Bell Pottinger в сотрудничестве с кликой Зумы в АНК и захватчиками государства Гупта. Даже после позорного краха Bell Pottinger, в частности, в результате критики за то, что оно нагнетало расовую напряженность в чувствительной южноафриканской ситуации, "белый монопольный капитал" оставался мишенью для расовых приманок политиков, расхищавших государственную казну, и их прихлебателей.

Возвышению африканеров в частном секторе после 1994 года косвенно способствовало намерение правительства АНК полностью доминировать на государственной службе и в полугосударственных структурах. В 1998 году эта гегемонистская цель была сформулирована в рупоре АНК "Умрабуло": "Трансформация государства подразумевает, прежде всего, распространение власти Национально-освободительного движения на все рычаги власти: армию, полицию, бюрократию, разведывательные структуры, судебные органы, полугосударственные структуры и агентства, такие как регулирующие органы, общественный вещатель, центральный банк и так далее".

Перед выборами 2019 года заместитель президента Дэвид Мабуза подтвердил эту политику. Согласно сообщению в газете Sowetan, он заявил, что у тех, кто не попал в национальный и провинциальный списки кандидатов АНК, в которых фигурировали имена печально известных государственных преступников, есть "другие варианты". Мабуза говорил о широком масштабе развертывания, "чтобы мы заняли все важные точки и все важные учреждения в стране".

Намерение контролировать "все рычаги власти" в рамках Национально-демократической революции - старого коммунистического термина, который был стерт с лица земли и использован заново, - повлекло за собой кадровое развертывание, в рамках которого большое количество членов АНК, имеющих удостоверения, было "направлено" в государственный сектор. Это шло рука об руку с "демографической репрезентативностью" - формой социальной инженерии, основанной на расовой классификации режима апартеида и превратившейся в один из крупнейших проектов такого рода в мире. Состав персонала всех учреждений должен был измениться в соответствии с расовой формулой 80-9-9-2: 80 процентов чернокожих, 9 процентов белых, 9 процентов цветных и 2 процента индийцев.

"Работа для друзей" вместо профессиональной государственной службы стала порядком дня. Тысячи белых госслужащих покинули страну, получив пакеты по сокращению штатов. Во многих случаях их должности были заняты неопытными кадрами АНК, в то время как число государственных служащих увеличилось с 1,57 миллиона на момент смены правительства в 1994 году до 2,04 миллиона в 2017 году. Их вознаграждения были значительно выше, чем в частном секторе, - в некоторых случаях на 40 процентов.

Социальная инженерия заставила африканеров, покинувших деградирующую государственную службу, пойти в частный сектор. Клем Сантер, получивший известность как разработчик сценариев развития компании Anglo American, заметил, что позитивные действия правительства АНК привели к непредвиденным последствиям: огромное количество африканеров открыли успешные предприятия и, таким образом, в основном выиграли от этой политики.

С другой стороны, попытки правительства вмешаться в экономику пошли на пользу небольшой черной элите, а уровень безработицы, по расширенному определению, включающему "людей, которые больше не ищут работу", при режиме Зумы вырос почти до 40 процентов - с 3,2 миллиона безработных в 1994 году до более чем 10 миллионов в 2019-м. Другим следствием этого стало то, что коэффициент Джини, измеряющий неравенство в стране, снизился в период с 2006 по 2015 год, согласно данным Статистического управления ЮАР. Однако неравенство среди чернокожих южноафриканцев - безработных бедняков по сравнению с обеспеченным меньшинством - увеличилось, несмотря на то, что социальные пособия выплачивались 18 миллионам получателей.

Внешние факторы также сдерживали экономику ЮАР, в частности финансовый кризис 2008 года, который потряс мировую экономику и привел к повсеместной рецессии. Кризис начался, когда рынок жилья в США рухнул из-за того, что были выданы тысячи субстандартных ипотечных кредитов. Банкротство Lehman Brothers вызвало недоверие к международной банковской системе, и масштабные программы спасения должны были уберечь другие банки от подобной участи. Однако в Южной Африке сложная банковская система оставалась стабильной.

Доверие к стране было подорвано после того, как во время избрания президента Сирила Рамафосы на пост главы государства в 2017 году АНК официально принял решение об экспроприации собственности без компенсации и национализации Резервного банка. Риск долговой ловушки и неопределенность политики стали основными причинами, по которым рейтинговые агентства понизили суверенный кредитный рейтинг ЮАР до нежелательного уровня. В начале 2020 года смертоносная вспышка коронавируса, вызвавшая глобальный экономический кризис и вынудившая правительство ЮАР объявить национальное чрезвычайное положение, стала еще одним ударом в яремную вену для экономических перспектив страны.

Хотя скандал со Steinhoff подмочил репутацию делового сектора и усилил сомнения в том, есть ли у правительства воля и способность реанимировать экономику, подавляющее большинство африканерских предпринимателей продолжали решать задачу по поддержанию на плаву пошатнувшейся национальной экономики.

По сравнению с 30-40 годами назад, после перехода 1994 года в заголовки газет попали в основном африканеры или чернокожие бизнесмены. Кристо Визе считает, что это связано с тем, что африканеры или чернокожие бизнесмены - это в какой-то степени предприниматели второго поколения, которые произошли от бизнесменов, уже зарекомендовавших себя много лет назад. У них были хорошие учителя, они росли в коммерческой среде и развивали то, что унаследовали, - говорит он.

Бурная история страны по-прежнему характеризуется часто цитируемым высказыванием историка К. В. де Кивиета: "Южная Африка политически развивалась благодаря катастрофам, а экономически - благодаря удачам".

Возвышению африканерских бизнес-лидеров после 1994 года предшествовала долгая и упорная борьба за то, чтобы африканерская община заняла достойное место и в сфере торговли и промышленности. В стремлении к этому идеалу ряд дальновидных бизнесменов стали первопроходцами.

Среди них были образцы для подражания, которые могли бы вдохновить молодое поколение бизнес-лидеров, когда придет их время дотянуться до звезд.

1.Предки

В списках самых богатых людей мира фигурирует сравнительно немного африканцев. Большинство миллиардеров Африки с ее обилием природных ресурсов - выходцы из ЮАР. Огромные запасы полезных ископаемых, в частности золота и алмазов, заложили основу для становления этой страны как современного индустриального государства.

Однако считается, что самым богатым человеком в истории был африканец. Им был Манса (император) Муса I из Мали, чье состояние в XIV веке оценивалось в 400 миллиардов долларов, что почти вдвое превышает состояние самой богатой из современных семей - Ротшильдов. Более того, оно почти втрое превышает состояние лидера среди супербогачей современности, американца Джеффа Безоса, основателя и генерального директора Amazon, крупнейшего в мире интернет-ритейлера.

В 2018 году Безос с состоянием в 112 миллиардов долларов возглавил список самых богатых миллиардеров планеты по версии журнала Forbes, за ним следуют Билл Гейтс из Microsoft (90 миллиардов долларов) и инвестор-ас Уоррен Баффет (84 миллиарда долларов). Однако в январе 2021 года агентство Bloomberg сообщило, что Безоса обошел уроженец ЮАР Элон Маск, который с активами в 184 миллиарда долларов стал самым богатым человеком в современной истории, согласно индексу миллиардеров группы.

Манса Муса (1280-1337) был правителем Малийской империи - исламского государства размером с Западную Европу, включавшего современные Гану и Мали в Западной Африке. Своим сказочным богатством он был обязан добыче более половины мировой соли и золота, процветающей торговле, в частности, с Египтом. Манса Муса приобрел легендарный статус, когда в 1324 году совершил паломничество в Мекку через пустыню, сопровождаемый караваном, не похожим ни на один другой. Часть его свиты состояла из 12 000 слуг, одетых в парчу и персидский шелк, а сам Манса Муса ехал верхом на лошади за процессией из 500 слуг, каждый из которых нес на плече золотой посох весом около 3 кг.

Он построил библиотеки и университет в Тимбукту, который стал центром обучения и торговли, имевшим исключительное культурное значение, а также большие мечети, некоторые из которых все еще стоят 700 лет спустя. Однако после его смерти его королевство и богатство угасли, поскольку его преемники не смогли противостоять гражданской войне и вторгшимся завоевателям. Таким образом, развитые торговые пути и торговые связи были хорошо налажены на севере Африки уже много веков назад.

На юге континента также были обнаружены признаки сложной экономической деятельности, о чем свидетельствуют, в частности, руины Великого Зимбабве и остатки города Мапунгубве на вершине холма в Лимпопо в Южной Африке. Ученые считают, что примерно с 1200 по 1300 год Мапунгубве (Холм Шакала) был центром королевства, торговавшего золотом и слоновой костью с Китаем, Индией и Египтом. Один из артефактов, найденных в этом месте, - золотая статуэтка носорога - свидетельствует о том, что сотни лет назад его жители выплавляли золото.

Что касается руин города Великого Зимбабве, то большинство археологов придерживаются мнения, что наиболее значительное поселение возникло здесь между 1200 и 1500 годами нашей эры. Хотя до сих пор остается неясным вопрос о том, кто возвел каменные строения, сейчас существует обоснованное мнение, что строители были носителями языка шона и что они торговали золотом и другими товарами с иностранными торговцами. Знаменитая скульптура Зимбабвийской птицы из мыльного камня, найденная в руинах, изображена на государственном флаге современного Зимбабве.

Обитатели Мапунгубве и Великого Зимбабве в конце концов покинули эти места и уехали, скорее всего, в результате изменения климата, из-за которого стало сложнее выращивать урожай и кормить животных.

Первый капиталист Южной Африки

Обмен и общинное земледелие были широко распространены в Южной Африке до того, как первые европейцы поселились на мысе в 1652 году после прибытия Яна ван Рибека, командира Голландской Ост-Индской компании (Vereenigde Oost-Indische Compagnie, или VOC), чтобы создать морскую службу пополнения запасов. По сути, VOC была первой в мире фондовой биржей, поскольку акции выпускались для широкой публики. На протяжении почти двух столетий VOC, которая также была первой в мире компанией с ограниченной ответственностью, выплачивала высокоприбыльные дивиденды. Плавания торговых кораблей на Восток фактически были ранним процессом глобализации.

Спрос на свежее мясо, овощи и воду был первоначальной причиной включения мыса Бурь, позже переименованного в мыс Доброй Надежды, в торговый маршрут между Востоком и Западом. Во время долгих плаваний между Европой и Востоком стратегическое расположение поселения на мысе, основанного ван Рибеком, обеспечивало остановку, во время которой корабли пополняли запасы пресной воды и припасов.

Хотя Капский морской путь был одним из самых важных торговых маршрутов в мире вплоть до открытия Суэцкого канала в 1869 году, к 1870 году Южная Африка оставалась преимущественно сельскохозяйственной страной, и только 20 городов насчитывали более 1 000 жителей. Примерно с 1681 года несколько мясников открыли свои предприятия под управлением VOC, которая разрешила свободным бюргерам заниматься сельским хозяйством.

На самом деле первым капиталистом в Южной Африке был мясник Хеннинг Хюсинг (иногда пишут Хьюсинг или Хьюзен), который стал самым богатым человеком в Кейпе.

Хюсинг, приехавший на мыс из Гамбурга в качестве рядового солдата, после получения военной демобилизации сначала работал на ферме кнехтом (бригадиром) и пас скот. К 1678 году он начал разводить скот в горах Хоттентотс-Холланд в качестве свободного бюргера. Будучи heemraad (членом местного совета управления) Стелленбоша, он заключил контракт с VOC на поставку мяса в местный госпиталь и на приходящие корабли, а затем вместе со своим партнером получил контракт на поставку мяса для гарнизона.

Он поддержал Адама Таса в восстании бюргеров против губернатора Виллема Адриана ван дер Стела в 1706 году и был арестован как один из заговорщиков. После того как власти VOC в Амстердаме вынесли решение в пользу переселенцев, Хюсинг поселился на своей ферме Меерлуст, ставшей впоследствии образцовой фермой восьми поколений Мибургов, где у него было 100 000 лоз.

Описи имений умерших фермеров на мысе, особенно в период голландской оккупации до 1806 года, свидетельствуют о том, что общество было гораздо более зажиточным, чем считают некоторые историки. Их образ жизни был настолько показным, что в 1755 году губернатор Рык Тулбаг привез из Батавии на мыс Доброй Надежды так называемые законы сумбура, чтобы ограничить экстравагантность ("пышность и помпезность") среди чиновников и мещан Компании.

Несмотря на то что среди фермеров, особенно в приграничных районах, действительно были обездоленные, профессор Йохан Фури из Стелленбосского университета, проанализировав 2 500 завещательных описей имущества фермеров, сравнил тех, кто производил продукцию для рынка, с жителями Англии, Нидерландов и Чесапикского региона в Северной Америке. В XVIII веке эти кейпские фермеры, которые, помимо прочего, создали кейп-голландский стиль архитектуры, не только владели большим количеством овец и крупного рогатого скота, чем их коллеги из вышеперечисленных регионов, но и обладали книгами и картинами.

Помимо демонстрации примечательного культурного наследия, эти свидетельства служат важным опровержением мнений о якобы отсталости африканеров, которые смогли разработать расистскую политику апартеида в XX веке. Примером таких взглядов может служить Аллистер Спаркс, который писал: "Ум африканеров формировался в течение шести поколений, когда они были потеряны в Африке: Народ, пропустивший судьбоносные события Европы XVIII века, века разума, в котором зародились либерализм и демократия и который достиг своего апогея в великой революции французской буржуазии; народ, который провел это время в глубоком одиночестве, которое, если что, вернуло его к еще более элементарному существованию, чем Европа XVII века, которую покинули его предки; народ, который стал, безусловно, самым простым и самым отсталым фрагментом западной цивилизации в современную эпоху.'

Как и многие другие англоязычные историки, Спаркс, вероятно, не имел достаточного доступа к историческим источникам, написанным на голландском языке, который является старейшим письменным языком в Южной Африке. Наряду с такими грубыми обобщениями он также не отметил, что архитектором сегрегации в Южной Африке считается британский колониальный губернатор сэр Теофилус Шепстоун. Подобные расовые взгляды существовали и в других странах, а политика сегрегации в США сохранялась до второй половины XX века.

Капские фермеры возделывали свои земли, чтобы удовлетворить собственные потребности и потребности проходящего мимо морского транспорта. Поскольку под британской оккупацией они получили гарантию признания их прав и привилегий и уважения частного землевладения, они продавали все больше и больше продукции прибывающим кораблям. Экономика, которая в основном была аграрной, но сохраняла черты натурального хозяйства и бартерного обмена, полностью трансформировалась только после открытия алмазов в 1867 году и золота в 1886 году. До обнаружения алмазов 94 процента экспорта составляли продукты сельского хозяйства и животноводства.

После британской оккупации Капской провинции в 1806 году в бизнесе и политике Капской колонии поначалу доминировали англоязычные жители, пока африканербонд Онзе Яна Хофмайра не начал оказывать на них влияние. На этом этапе предприниматели, основавшие сложные промышленные предприятия и финансовые компании, были в основном британского и восточноевропейского еврейского происхождения, в то время как африканеры в Боланде сосредоточились на виноделии и выращивании пшеницы.

Алмазо- и золотодобывающая промышленность также контролировалась горными магнатами, которые в основном были британскими и восточноевропейскими евреями. Среди наиболее известных еврейских магнатов были Джордж Албу, Барни Барнато, Альфред Бейт, Солли и Вульф Джоэл, Сэмми Маркс, Гарри Мозенталь, Лайонел Филипс и Эрнест Оппенгеймер. Сесил Джон Родс был самым известным англичанином, за ним следовали Эйб Бейли, Джей Би Робинсон, Томас Куллинан и американец Джон Хейз Хаммонд. Все вместе они стали известны как Рэндлорды, отчасти потому, что многие из них были удостоены британским правительством наследственного баронства.

Однако к концу XIX века среди африканеров распространилась повсеместная бедность. За чумой 1896 года, уничтожившей стада крупного рогатого скота, последовала катастрофическая англо-бурская война и британская политика "выжженной земли", в результате которой десятки тысяч африканеров остались без средств к существованию. Не имея профессиональных навыков и будучи выключенными из процесса индустриализации, многие из них были вынуждены зависеть от благотворительности.

Ранние предприниматели: Янни Маре и сэр Дэвид Грааф

Один выдающийся африканер действительно сделал состояние на алмазах: Янни Маре из Стелленбоша, который вместе со своими братьями владел большим количеством копанок в Кимберли и его окрестностях.

В 1870 году Йоханнес Хенох Маре, известный как Янни, и три его брата вместе с другими родственниками отправились на аллювиальные алмазные копи на берегах рек Хартс и Ваал. Они трудились день и ночь, копая и сортируя алмазы. Они продолжали покупать дополнительные участки, пока в конце концов им не пришлось искать работу в Дутойтспане, Бултфонтейне, Де Бирсе и Кимберли.

Компания Marais Brothers стала известным концерном, штат сотрудников со временем увеличился до двадцати руководителей и множества временных подсобных рабочих. Янни был планировщиком среди братьев, тем, кто должен был решать проблемы. Он также был изобретателен: именно он построил понтон через реку в Гонг-Гонге и спустил на воду первую лодку. Его брат Питер был общественным деятелем и организатором, а Кристиан, финансовый гуру, отвечал за продажу алмазов.

Добыча становилась все более дорогой, и только те, кто обладал достаточным капиталом, могли зарабатывать на жизнь. К концу десятилетия пришло осознание того, что единственным решением проблемы является объединение участков, к которому братья Маре приступили еще в 1877 году. В 1880 году все участки Маре, за исключением 190, принадлежавших Кристиану Маре, были объединены в Центральную горнодобывающую компанию Кимберли. Братьям принадлежало 40 из 1 490 акций компании. Согласно карте 1882 года, компания владела значительной частью шахты Кимберли, которая стала известна во всем мире как "Большая дыра".

После очередных слияний между Барни Барнато и Сесилом Джоном Родсом разгорелась ожесточенная конкуренция. В конце концов Родс убедил Барнато объединить свои интересы в Kimberley Central с De Beers в 1889 году. Это обеспечило Родсу, который в 1890 году также стал премьер-министром Капской колонии, приобретение алмазной монополии, которая должна была сделать его самым богатым человеком в Британской империи. Братья Маре были против слияния, но не смогли его предотвратить. Хотя они сохранили свою долю в De Beers, они стали решительными противниками Родса, настолько, что впоследствии примкнули к Африканербонду Онзе Яна Хофмайра и Национальной партии.

Янни Маре вернулся в Стелленбош в 1891 году. Он и его брат Фрикки купили у матери ферму Коетценбург, где сегодня находятся спортивные площадки университета. Позже он выкупил Фрикки и засадил 90 моргенов Коетценбурга фруктовыми садами и виноградниками, добавил собственный молочный завод и винный погреб, в котором вино выдерживалось в деревянных бочках и продавалось оптом.

Маре пришел в виноделие, когда вместе с Брукнером де Вильерсом основал винокурню Lions Distillery в поместье Влоттенбург. Он также был директором и главным акционером компании Riebeeck Mineraalwatermaatskappy и владельцем фабрики Shepherds Jam, на которой работало около ста человек. Кроме того, что он зарабатывал на фермерстве и компаниях, он владел несколькими объектами недвижимости в городе, а также прибыльными алмазами.

Он был самым богатым клиентом Стелленбошского районного банка, директором которого он стал в 1906 году. Со временем он стал крупнейшим акционером банка, постоянно скупая новые акции.

Маре, получивший известность как крупный меценат Стелленбоша и африканеров, был избран членом парламента от Стелленбоша в 1910 году как член Южноафриканской партии (ЮАП) генерала Луиса Боты. В 1915 году он внес решающий вклад в основание газеты De Burger, позже известной как Die Burger, которая была запущена как "независимая христианско-национальная ежедневная газета". Он также известен как человек, благодаря которому в 1918 году стало возможным основание Стелленбосского университета, благодаря чрезвычайно щедрому пожертвованию в размере 100 000 фунтов стерлингов при условии, что голландский (африкаанс) будет занимать "не меньшее место", чем английский в этом учебном заведении - другими словами, равный статус для двух языков.

Африканерским современником Янни Маре был сэр Дэвид Граафф, который стал известен как пионер холодного хранения в Южной Африке. Как и в случае с Маре, его предпринимательская деятельность значительно отличалась от деятельности горнодобывающих магнатов, сделавших свои состояния на минеральных богатствах страны.

Дэвид Питер де Вильерс Грааф родился в 1859 году. Одиннадцатилетним пастухом, не получившим достаточного образования, из бедной семьи, жившей на ферме в Вильерсдорпе, он отправился в Кейптаун, чтобы поступить на работу в мясную лавку своего родственника, Якобуса Арнольдуса Комбринка. С ранних лет он проявил незаурядные способности к бизнесу, и ему было всего восемнадцать лет, когда он возглавил компанию Combrinck & Co.

Граафф расширил свои инновации в области охлаждения и новые разработки в мясной промышленности, создав сеть дистрибуции замороженных продуктов по всей стране, в том числе с помощью железнодорожных рефрижераторов, которые он лично покупал для перевозки по растущей сети железных дорог Южной Африки. Когда после чумы 1896 года в Южной Африке возник дефицит мяса, он смог обеспечить рынок импортным мясом. Крупномасштабное охлаждение мяса, фруктов и других продуктов, доселе невиданное в стране его рождения, принесло ему целое состояние. Во время англо-бурской войны южноафриканская компания Грааффа по хранению холода, которая развилась из Combrinck & Co, поставляла мясо британским войскам, а также жителям внутренних районов и концентрационных лагерей.

Граафф, ставший членом первого кабинета министров после объединения в 1910 году, был доверенным лицом бурских генералов Луиса Боты и Яна Смэтса, двух первых премьеров Южно-Африканского Союза.

Как предприниматель Граафф не ограничился Южной Африкой, а расширил свои деловые интересы на международном уровне - в Европе, Южной Америке и соседних с Южной Африкой странах. После англо-бурской войны его мясные интересы были объединены с Imperial Cold Storage Company (ICS), компанией, изначально созданной Родсом в противовес ему. Граафф оставался крупным акционером ICS, полный контроль над которой он получил в 1920-х годах.

В конце Первой мировой войны Граафф сыграл важную роль в передаче немецких алмазных интересов в Юго-Западной Африке (Намибия) алмазной компании Consolidated Diamond Mines, директором которой он был, а управляющим директором - сэр Эрнест Оппенгеймер. Эта сделка позволила Оппенгеймеру в 1929 году приобрести впоследствии всемирно известную компанию De Beers. Граафф ушел с поста председателя ICS из-за ухудшения здоровья в 1928 году, но к моменту своей смерти в 1931 году он считался самым богатым человеком в Капской колонии.

Бедность африканеров и движение Helpmekaar

Хотя Граафф и братья Маре были зажиточными людьми в Капской колонии, большинство африканеров сильно пострадали от англо-бурской войны. Многие африканеры остались без средств к существованию после войны, в том числе и в Капской колонии, где колониальное правительство лишило права голоса повстанцев, сражавшихся на стороне бурских республик. Разрушения, причиненные в двух бурских республиках (Оранжевое Свободное Государство и Трансвааль) в ходе трехлетней войны, перекинулись за границы, особенно пострадали северная и восточная части Капской колонии.

Концентрационные лагеря, в которые было интернировано и большое количество чернокожих, стали главной причиной ожесточения, царившего после войны, - даже в большей степени, чем политика "выжженной земли" британского главнокомандующего лорда Робертса, в результате которой было сожжено около 30 000 фермерских домов, уничтожено большое количество стад скота и других сельскохозяйственных животных, а также запасы продовольствия в окрестностях фермерских хозяйств. Из 27 927 бурских гражданских лиц, погибших в лагерях, подавляющее большинство (26 251) составляли женщины и дети.

По подсчетам профессора Яна Сейди, последствия разрушительной войны заключались в том, что 70 процентов имущества африканеров было уничтожено. Крупномасштабная урбанизация была единственным выходом для обедневших африканеров, но урбанизация не давала выхода из бедности. В городах и поселках мигранты столкнулись с городской экономикой, в которой преобладали англоязычные южноафриканцы и которая была разрушена депрессией и засухой 1930-х годов.

В своей книге "n Volk Staan Op" ("Нация встает") журналист Э. П. дю Плесси подытожил ситуацию следующим образом: "В то время как иностранные предприниматели, обладавшие превосходными техническими и управленческими знаниями, сколачивали состояния на южноафриканском золоте и алмазах, африканец становился иностранцем, и во многих случаях иностранцем, испытывающим трудности, в своей собственной стране. Городская капиталистическая структура, порожденная горнодобывающей промышленностью, взяла верх над бурами".

В качестве работодателей африканеры на данном этапе могли в основном заниматься своим традиционным делом - сельским хозяйством; в городах, куда мигрировали сотни людей, они были в основном наемными работниками в преимущественно английском и зачастую несимпатичном бизнес-секторе. Чувство неполноценности усугублялось снисходительным отношением многих англичан. Английская элита не проявляла особого сочувствия к бедам бедных африканеров и очень слабо понимала глубину травмы, которую пережили их соотечественники.

Сэр Каррутерс Битти, вице-канцлер Кейптаунского университета, например, цитируется писателем М. Е. Ротманом (MER) как случайный свидетель того, что "бедные белые" были "интеллектуально отсталыми" и что "нечто, присущее африканерам", было причиной того, что феномен бедности приобретал в их случае такие тревожные размеры. Комиссия Карнеги по проблеме бедных белых в Южной Африке, однако, в 1932 году установила, что уровень интеллекта бедных белых был на одном уровне с остальным населением. Согласно статистике комиссии, около 300 000 из 1 800 000 белого населения можно было отнести к бедным белым. Экономист из Стелленбоша профессор К. Г. Шуман подсчитал, что доход на душу населения африканеров в 1936 году составлял в среднем 86 фунтов стерлингов, в то время как у остальных белых южноафриканцев он был равен 142 фунтам стерлингов. Преимущество англоговорящих было значительным.

В этнически разделенных обществах существует тенденция, что люди конкурируют не индивидуально, а как члены групп. Поэтому преимущество в межгрупповой экономической конкуренции имеет исключительную ценность, являясь ключевым ингредиентом политики расширения прав и возможностей. Сэди иллюстрирует это ярким примером в своем исследовании "Падение и возвышение африканеров в экономике Южной Африки". Англоязычный бизнесмен, который с 1900 года имел возможность инвестировать 1 000 фунтов стерлингов в год при норме прибыли 12,5 процента, к 1950 году имел бы 3 241 000 фунтов стерлингов.

Сэди добавляет: "Он бы намного опередил африканера, начинающего свое дело в последний год, и, по всей вероятности, смог бы финансировать максимум возможностей для образования и обучения своих потомков, обеспечив им преимущество перед современными поколениями африканеров".

Удивительное экономическое развитие Южной Африки в XX веке, тем не менее, изначально было в основном заслугой англоязычных предпринимателей, которые иммигрировали в Южную Африку и сделали страну своим домом. Майкл О'Дауд описывает, как эти англоязычные люди привезли с собой все необходимые для промышленного развития компетенции - от финансовых и деловых знаний до навыков горняков, ремесленников и железнодорожников. Это привело к появлению коренных предпринимателей - самого важного актива, который может быть у страны. Предприниматели сыграли важную роль в том, что, подобно Соединенным Штатам, Южная Африка не осталась эксплуатируемой колонией, впавшей в отсталость при правительствах, которые национализировали промышленность или пытались ее контролировать.

После объединения в 1910 году, когда четыре бывшие южноафриканские колонии были объединены в Южно-Африканский Союз в качестве провинций, расширение прав и возможностей африканеров набрало обороты, когда в 1916 году после восстания 1914-15 годов было создано движение Helpmekaar. (Название этого движения взаимопомощи означает "помогать друг другу").

После начала Первой мировой войны около 11 000 повстанцев подняли восстание против решения правительства Луиса Боты вторгнуться в контролируемую немцами Юго-Западную Африку по приказу Великобритании, недавнего противника в англо-бурской войне. Повстанцы, которые были плохо организованы, грабили магазины и угоняли скот. После поражения многим из них грозило финансовое разорение из-за наложенных на них исков и штрафов за нанесенный ущерб.

Движение Helpmekaar открыло филиалы во всех четырех провинциях с целью сбора средств для оплаты исков и штрафов. Кампания по сбору средств набрала обороты после того, как Ж. Е. де Вильерс из Паарла, ставший известным как Оом Джапи Хелпмекаар, в письме к вновь созданному Де Бургеру пообещал пожертвовать 500 фунтов стерлингов при условии, что 500 других людей внесут по 100 фунтов. После того как было собрано достаточно средств для погашения долга повстанцев, остаток в размере 92 000 фунтов стерлингов был разделен между провинциальными ассоциациями, чтобы использовать его для предоставления займов на обучение.

Историк Антон Элерс описывает движение Helpmekaar, которое и по сей день предоставляет кредиты на обучение в высших учебных заведениях, как важный фактор, способствовавший повышению уровня жизни африканеров и их чувства самоуважения и респектабельности - ранний вклад, который помог проложить путь к "окончательному созданию значительного среднего класса африканеров, ставшего самостоятельным, особенно начиная с 1960-х годов". Таким образом, движение Helpmekaar стало катализатором экономического подъема африканеров.

Более того, финансовый успех фонда - сам по себе показатель того, что среди африканеров было немало состоятельных людей, которые сочувствовали своим соотечественникам и чувствовали ответственность перед ними, - оказал положительное влияние на отношение африканеров к финансовому и деловому миру. Комплекс экономической неполноценности, которому способствовала проблема бедных белых, был ослаблен благодаря успеху движения Helpmekaar. Кроме того, учебный фонд Helpmekaar сыграл значительную роль в развитии образования и профессиональной подготовки - еще один стимул для родителей, чтобы их дети получали образование.

Образование в 1915 году компании De Nationale Pers, Beperkt (впоследствии Naspers), материнской компании старейшей ежедневной газеты на языке африкаанс Die Burger, было вызвано всплеском африканерского национализма, который был вызван движением Helpmekaar. Его большой успех в мобилизации африканерского капитала - его инициаторами стали денежные, националистически настроенные африканеры в Западном Кейпе для продвижения интересов всей африканерской общины - также послужил вдохновением для создания страховых компаний Suid-Afrikaanse Nasionale Trust en Assuransie Maatskappy (Santam) и Suid-Afrikaanse Nasionale Lewens Assuransie Maatskappy (Sanlam) в 1918 году. В том же году было основано Кооперативное общество виноделов (Ko-operatiewe Wijnbouersvereniging, KWV), а колледж Виктории получил статус университета Стелленбоша, старейшего африкаанс университета. Это также был год "Грут Грип" (смертоносной пандемии испанского гриппа 1918 года) и год рождения гробовщика Авбоба (Afrikaanse Verbond Begrafnis Onderneming Beperk), который похоронил сотни жертв пандемии. Столетие спустя все эти учреждения продолжали существовать.

В трудном процессе создания после Первой мировой войны изначально скромных предприятий, которые впоследствии превратились в гигантов, выделялись два бизнесмена: Вилли Хофмайр из Nasionale Pers и Тиени Лув из Sanlam. Своим упорным трудом, преданностью делу и настойчивостью в условиях жесткой конкуренции и скудных ресурсов эти первопроходцы подали пример для последующих историй успеха.

WA Hofmeyr

Уильям Ангус Хофмайр, сын священнослужителя из Монтагу, одновременно был первым председателем Nasionale Pers, Sanlam и Santam. Занимаясь юридической практикой в Йоханнесбурге до начала англо-бурской войны, он вступил в ряды бурских коммандос, а после войны вернулся в Кейптаун, где стал партнером в ставшей впоследствии известной юридической фирме Bissett and Hofmeyr. Благодаря семейным связям с Онзе Яном Хофмайром и профессором Н. Дж. Хофмайром, а также дружбе с группой идеалистов-"викторианцев", он занялся бизнесом и политикой.

Он сыграл ведущую роль в создании компании Nasionale Pers и был избран ее первым председателем. В 1915 году он убедил будущего премьер-министра доктора Д. Ф. Малана оставить министерство и свою общину в Граафф-Рейнете и стать первым редактором газеты De Burger, позже переименованной в Die Burger. Вилли Хофмайр принимал активное участие в создании Капского хелпмекаара, чье дело, в свою очередь, активно продвигалось Маланом и его газетой, которая становилась все более влиятельной в южноафриканской политике.

Поначалу Хофмайр был также партийным секретарем Капской национальной партии, но его растущий интерес к предпринимательской деятельности продолжал расширяться. Помимо председательства в совете директоров Nasionale Pers, он стал первым председателем совета директоров Santam и Sanlam.

Он часто рассказывал, что его дядя, профессор Николаас Хофмайр из Стелленбосской духовной семинарии, говорил ему, что язык африкаанс получит признание только тогда, когда приобретет коммерческую ценность. Поэтому он сосредоточился на африкаанс, для которого открывались возможности в страховой индустрии, трастовых делах и финансовых услугах. Хофмайр заявил, что африканец, продающий другим африканерам страховые полисы Sanlam на африкаанс, на самом деле выполняет культурную миссию. По его мнению, эта миссия имеет больший вес, чем все политические речи, произнесенные в стране.

Будучи человеком культуры, Хофмайр был одним из основателей и первым секретарем Afrikaanse Taalvereniging (Общества языка африкаанс) и одним из основателей Zuid-Afrikaanse Akademie voor Taal, Letteren en Kunste (сейчас Suid-Afrikaanse Akademie vir Wetenskap en Kuns, Южноафриканская академия наук и искусств), а также Hoërskool Jan van Riebeeck в Кейптауне. В 1929 году он стал сенатором и на протяжении всей своей карьеры активно занимался политикой, но скорее во внутренних кругах, чем в центре внимания.

Он работал в компаниях Sanlam и Nasionale Pers на разных должностях вплоть до своей смерти в 1953 году в возрасте 84 лет. Когда в 1947 году Университет Стелленбоша присвоил ему звание почетного доктора, было сказано, что Хофмайр может претендовать на звание лидера первого экономического подъема среди носителей языка африкаанс.

MS (Tienie) Louw

Уроженец Ладисмита доктор Мартинус Смутс Лув также был сыном священнослужителя. Он стал первым африканером, получившим квалификацию актуария, и вместе с Хофмайром добился успеха в бизнесе.

В 1907 году Тиени Лув получил степень бакалавра с отличием по специальности "физика" в тогдашнем Колледже Виктории. До назначения в Sanlam после основания новой компании в 1918 году он работал школьным учителем, а в 1921 году получил квалификацию актуария в Эдинбурге (Шотландия).

В 1927 году он был назначен генеральным менеджером и актуарием компании Sanlam, которая открыла свои двери с капиталом всего в 25 000 фунтов стерлингов. Лув понимал, что если и нужно что-то сделать для экономического подъема его народа, то это должно произойти за счет использования собственных ресурсов, замороженных в строительных обществах, трастовых палатах и страховых компаниях. Более продуктивное использование этих активов, приносящих проценты, открыло бы перед молодыми людьми возможности трудоустройства в торговле и промышленности.

Под его руководством компания Sanlam, управляющим директором которой он впоследствии стал, оказалась на переднем крае развития продуктов на рынке долгосрочного страхования. Занимаясь инновациями с начала 1920-х годов с целью увеличения своей доли на рынке, Sanlam следовала стратегиям, которые позволили ей прочно закрепиться на рынке, где традиционно доминировали британские компании. Хотя явно маргинальное положение африкаанс - части населения - открывало перед Sanlam новые возможности, ее стратегический бизнес-план был также инклюзивным, и со временем компания завоевала доверие не говорящих на африкаанс. Приобретенное Sanlam конкурентное преимущество заложило основу для последующего расширения и диверсификации.

Лув неустанно боролся за то, чтобы африкаанс занял достойное место и в коммерческом мире. Документы Santam и Sanlam были доступны на обоих официальных языках, а сами компании стремились избавиться от исключительно капского имиджа, назначая директоров из других провинций. Более того, одним из первых шагов Sanlam стало назначение цветных агентов для привлечения клиентов из цветного населения.

Создание прочной кадровой структуры уходило корнями в сердце африканерской нации, но с самого начала в компании приветствовались англоговорящие люди. Поэтому девиз компании "Uit die volk gebore om die volk te dien" ("Рожденный от африканерской нации, чтобы служить африканерской нации") можно было легко переформулировать следующим образом: "В основном, но не полностью, рожденные от африканерской нации, чтобы служить южноафриканской нации".

В течение своей долгой деловой карьеры Лув был связан с различными крупными африканерскими организациями, в одних случаях в качестве председателя, в других - в качестве директора, включая Sanlam, Bonuskor, Корпорацию промышленного развития (IDC), Sasol, Saambou Building Society и другие. Он умер в 1979 году.

Его тезка, К. Р. Лув, второй председатель Sanlam, непрерывно работал директором компании с 1918 по 1966 год - последние тринадцать лет в качестве председателя, - а также в течение многих лет был директором Nasionale Pers. Его целью в Sanlam было обеспечить своим соплеменникам опору в экономике.

Став гигантами среди южноафриканских страховщиков, Sanlam и Santam со временем также приступили к реализации масштабных инициатив по расширению прав и возможностей, в которых чернокожие южноафриканцы стали играть главную роль. Под руководством Йохана ван Зила компания Sanlam к моменту своего столетнего юбилея в 2018 году стала диверсифицированной международной группой финансовых услуг с присутствием в 36 странах.

Х.Х. ван Руйен

Хендрикус Херманус ван Руйен, первый исполнительный директор Avbob, был одним из основателей Африканского союза (Afrikaanse Verbond), который во время пандемии испанского гриппа 1918 года создал организацию AV Spaar en Voorskot Kas для оказания финансовой помощи членам организации в случае смерти близкого человека. По разным оценкам, в мире в тот год умерло от 20 до 50 миллионов человек; в Южной Африке, как полагают, число погибших составило около 350 000.

В этих мрачных условиях уроженец Голландии Ван Руйен, частично слепой учитель из Блумфонтейна, участвовавший в различных церковных и благотворительных организациях, убедился, что каждый человек имеет право на достойные похороны. Три года спустя АВ приобрел в Блумфонтейне борющееся с трудностями похоронное бюро и основал компанию с ограниченной ответственностью под названием Afrikaanse Verbond Begrafnis Onderneming Beperk (Avbob).

Ван Руйен был назначен управляющим директором Avbob в 1922 году. Его подход заключался в том, чтобы на первом месте были люди, а деньги шли следом. Будучи обществом взаимопомощи, фирма постепенно стала предлагать полный комплекс услуг от смерти до погребения, бесплатные похороны с гробами, катафалками, венками и другими принадлежностями, а также денежные выплаты на другие нужды.

До смерти Ван Руйена в 1952 году Avbob стала первой африкаанс организацией, которая продавала похоронные полисы всем расовым группам, начиная с 1947 года. Первые цветные представители были назначены в 1952 году.

Первые государственные похороны Avbob датируются 1922 годом: похороны бурского генерала Кристиана де Вета, который был одним из основателей Afrikaanse Verbond вместе с преподобным Джей Ди Кестеллом (также известным как отец Кестел) и преподобным Виллемом Постма. С тех пор Авбоб участвовал в государственных похоронах каждого главы южноафриканского государства или главы правительства. В 2013 году Avbob была официальным гробовщиком на похоронах бывшего президента Нельсона Манделы, а год спустя компания также провела похороны 98-летней Эпайнетт (Мамбуси) Мбеки, матери бывшего президента Табо Мбеки. К тому времени почти 96 процентов страхователей Avbob составляли чернокожие южноафриканцы.

В отличие от страховых компаний, Avbob не стал проводить демуниципализацию и предлагать акции страхователям. Прибыль, в том числе от инвестиций, передается страхователям. По случаю празднования столетия Avbob в 2018 году, когда стоимость ее чистых активов составляла 17 миллиардов рандов, главный исполнительный директор Фрик Радеман объявил о выделении страхователям 3,5 миллиарда рандов в качестве пятого специального бонуса.

Нация спасает себя

До начала Второй мировой войны прогресс африканерских бизнесменов был медленным и трудоемким. В то же время росло беспокойство по поводу большого числа обнищавших и деморализованных африканеров, а деловая элита понимала, что не может бросить этот низший класс на произвол судьбы. Последствия Великой депрессии, продолжавшейся до 1933 года, и последствия сильной засухи усугублялись отказом правительства генерала Дж. Б. М. Херцога от золотого стандарта. Кризис был настолько серьезным, что в 1933 году Херцог и Смэтс объединили свои политические партии и сформировали правительство Объединенной партии.

Корпорация Карнеги в Нью-Йорке профинансировала всестороннее исследование проблемы бедных белых. В отчете за 1932 год говорится, что бедных белых насчитывается 300 000, что составляет 17 % белого населения.

Результатом стала эпохальная инициатива - Первый национальный экономический конгресс (Eerste Ekonomiese Volkskongres) 1939 года, на котором прозвучал призыв уважаемого преподобного Джей Ди Кестелла к экономическому подъему африканеров: "n Volk red homself" ("нация спасает себя сама"). Конгресс принял решение следовать подходу свободного рынка, мобилизовав капитал для африканерского финансового дома, управляемого компанией Sanlam, чтобы проложить путь для инвестиций африканеров в бизнес-предприятия. Интеллектуалы, возглавлявшие экономическую борьбу, выступали за вариант капитализма, который стал известен как "фолькскапитализм" (национальный капитализм). По словам профессора Л. Дж. (Викуса) дю Плесси, целью нового экономического движения было "больше не терпеть разорение африканерской нации в попытке приспособиться к иностранной капиталистической системе, а мобилизовать нацию на победу над этой иностранной системой, преобразовав ее и адаптировав к нашему национальному характеру".

Два влиятельных мыслителя, Тиени Лув из Sanlam и профессор К. Г. Шуман, основатель факультета коммерции Стелленбосского университета, выступали за то, чтобы поддерживать богатые деньгами предприятия для укрепления позиций африканеров в торговле и промышленности. Тем не менее, после прихода к власти Национальной партии в 1948 году квотный подход получил широкую поддержку, о чем свидетельствует неопубликованное исследование историка из Стелленбоша Эрнста Сталса, посвященное истории Африканерского бройдербонда. Broederbond" означает "лига братьев". Решающим стало заседание бондсраада Broederbond в 1956 году, на котором стало ясно, что самые видные африканерские бизнесмены (которые также были членами Broederbond) выступают против системы квот, благоприятствующей африканерским предприятиям. Андреас Вассенаар из Sanlam предупредил, что главным препятствием являются неправильные представления самих африканеров о своих экономических проблемах. Исследование Сталса убедительно показывает, что Broederbond был удивительно неэффективен в своих усилиях по координации или манипулированию продвижением африканеров в бизнесе.

Тиени Лув, член-учредитель, а позднее председатель Экономического института Федерации африкаанс культурных ассоциаций (Federasie van Afrikaanse Kultuurvereniginge, часто называемой просто FAK), был назначен первым президентом Afrikaanse Handelsinstituut (AHI, Afrikaans Institute of Commerce), рупора организованного африкаанс бизнеса, который был зарегистрирован в 1943 году как некоммерческая организация. Между AHI и Торговой палатой (Kamer van Koophandel) был создан комитет по связям для координации совместных действий в вопросах, представляющих взаимный интерес.

Впоследствии Лув возглавил Federale Volksbeleggings ("Федеральные национальные инвестиции", сокращенно FVB), инвестиционный дом, основанный по итогам конгресса 1939 года с целью мобилизации африканерского капитала. К концу Второй мировой войны FVB инвестировал значительные средства в рыбную промышленность, деревообработку, сталь, химикаты и сельскохозяйственные орудия.

Ускоренная мобилизация африканерского капитала после Фолксконгресса сопровождалась активной политикой вторичной индустриализации, в которой ведущую роль играло государство, как, например, при создании Корпорации железа и стали Южной Африки (Iscor), Комиссии по электроснабжению (Escom), Южноафриканской угольной и нефтяной компании (Sasol) и Корпорации по добыче фосфатов (Foskor). Майкл О'Дауд пишет об этих полугосударственных компаниях: "Основная заслуга [в проведении политики проектов, поддерживаемых государством] принадлежит африканерам, и против нее фактически выступали многие, если не все, англоязычные жители ЮАР".

Первопроходцем, заложившим основу для стремительного промышленного развития страны, стал доктор Хендрик ван дер Бийль, инженер-электрик, который вернулся в Преторию из США в 1920 году, чтобы основать компании Escom (позднее Eskom) и Iscor. Ему удалось воплотить в жизнь свой идеал - обеспечить страну недорогим электричеством и сталью как основой для промышленного развития.

Еще одним африканером, создавшим в начале XX века возможности для расширения прав и возможностей африканеров в полугосударственных компаниях, был инженер-химик доктор Хендрик ван Эк. Под его председательством в IDC были созданы и профинансированы такие важные государственные учреждения, как Sasol, Foskor, судоходная компания Safmarine и алюминиевый завод Alusaf.

Среди других ведущих деятелей, участвовавших в работе полугосударственных компаний, внесших вклад в экономическое развитие страны, были такие люди, как Фрикки Мейер (Iscor), который, будучи председателем совета Университета Претории, основал первую в мире школу бизнеса после Гарвардского университета, Г. С. Кушке (IDC), С. М. Науде (Совет по научным и промышленным исследованиям, CSIR), Дэвид де Вильерс, Джо Стегман и Пол Крюгер (Sasol), А. М. Джейкобс, Дж. Дж. Хаттинг и Джон Мари (Eskom).

Первый значительный выход африканера в золотодобывающую промышленность произошел в 1930-х годах. Этот пионер, WB (Willem) Boshoff из Крюгерсдорпа, был предпринимателем, который скупал отработанные шахты и добывал золото методами, более экономичными, чем традиционные. Он также извлекал золото из шахтных отвалов и, вероятно, стал первым африканерским миллионером в золотодобывающей отрасли.

В результате призывов к экономической мобилизации в 1940-х годах среди африканеров появилось множество новых предприятий в частном секторе, большинство из которых потерпели неудачу. Только в Йоханнесбурге было закрыто около пятидесяти таких начинающих предприятий.

В конечном итоге из инициатив тех лет выросли и расцвели два частных предприятия. Одним из них была компания Rembrandt Group Антона Руперта, которая развилась из табачной компании Voorbrand. Другим предприятием была компания Veka, впоследствии известная как Veka/Bertish, по производству одежды, основанная Альбертом Вессельсом. Вессельс, впоследствии основатель компании Toyota South Africa, сделал состояние в автомобильной промышленности.

В частном секторе со временем появились и другие известные имена: Альберт Маре (Nasionale Bouvereniging), Фрикки Нитлинг (Brown & Neethling), Пит Баденхорст (United Group/National Building Society), Джордж Гюйсамер (биржевой брокер), Ян С Маре (Trust Bank), Ян Пикард (Picardi), Герри ван Зил (рыболовство и различные компании) и Фил Моркель (Morkel Group).

Антон Руперт

Доктор Антон Руперт был главной фигурой, которая после Фолксконгресса 1939 года с большим успехом занялась частным сектором. Он рос ребенком из Кару в Граафф-Рейнете, где во время Великой депрессии годовой доход его отца, адвоката, упал с 3 000 до 120 фунтов стерлингов, а семейный автомобиль несколько лет простаивал в гараже. Отказавшись от первоначального плана изучать медицину из-за слишком высоких расходов, он получил степень магистра химии в Университете Претории (UP). В УП его привлекло желание учиться на языке африкаанс.

Первым предприятием Руперта был бизнес по химчистке в Претории с тремя партнерами, прежде чем он присоединился к секции малого бизнеса Reddingsdaadbond. Reddingsdaad" означает "акт спасения". Эта организация, ставшая результатом деятельности Фольксконгресса, выдавала средства подходящим африканерам, желающим заняться бизнесом. Его опыт, полученный во время депрессии, привел его к выводу, что предприниматель, желающий выйти в мир бизнеса, должен продавать товары, которые не поддаются депрессии, в частности табак и спиртные напитки. В 1941 году ему представилась возможность приобрести обанкротившуюся табачную компанию в Йоханнесбурге, что вскоре привело его к следующему важному шагу в бизнесе: созданию компании Voorbrand Tabakmaatskappy.

Компания Voorbrand, которую Руперт основал, имея всего 10 фунтов стерлингов, которые он внес лично, и два кредита по 2 500 фунтов стерлингов, полученных от FVB и Kopersbond (крупного оптового концерна), была создана в то время, когда в деловом мире Южной Африки доминировали англоговорящие люди. Девяносто процентов табачной промышленности контролировалось гигантской компанией United Tobacco Company. В 1938-39 годах оборот африканерских предприятий в торговле, промышленности, финансах и горнодобывающей отрасли составлял всего 5 процентов от общего объема; в промышленности - всего 3 процента. Среди немногих африканерских компаний были страховые компании Sanlam и Santam, медиакомпании Nasionale Pers (позднее Naspers) на юге и Voortrekkerpers (позднее Perskor) на севере, гробовщик Avbob и Volkskas, первый африканерский коммерческий банк, основанный в 1934 году.

Выделение квот в военное время и ограничения на импорт, запрещавшие ввоз сигаретных машин, сильно сдерживали развитие компании Voorbrand, которая поначалу могла сосредоточиться только на трубочном табаке, в то время как сигареты приносили большие деньги. Неудовлетворительные результаты деятельности Voorbrand заставили Руперта уже на ранней стадии его карьеры понять, что ему необходимо диверсифицировать свою деятельность. В этом он проявил типичную черту предпринимателей: это беспокойные люди, которые любят экспериментировать и никогда не привязываются к определенной отрасли.

Затем он основал небольшую инвестиционную компанию Tegniese en Industriële Beleggings (TIB, Technical and Industrial Investments), которая стала его инструментом для получения доступа к ликероводочной промышленности. С 1943 года TIB расширяется и становится материнской компанией более поздней Rembrandt Group после переезда Руперта в Стелленбош.

Единственным способом войти в ликероводочную промышленность была покупка кейпской компании Forrer Brothers. Руперт, который приобрел 50 процентов акций Forrer Brothers, на своей маленькой машине пересек Боланд, чтобы продать акции TIB более состоятельным и богатым фермерам, занимающимся производством вина и экспортного винограда в Западном Кейпе, которые должны были стать основой его бизнес-империи. Я показал им несколько этикеток для винных бутылок и продал им свою идею. Я продал им мечту", - сказал он впоследствии. Это позволило ему основать компанию Distillers Corporation, которая была зарегистрирована 11 июня 1945 года - первая африкаанс компания, зарегистрированная на Йоханнесбургской фондовой бирже.

В 1948 году он открыл сигаретную фабрику в Паарле, но столкнулся с проблемой: новое правительство Национальной партии (НП) вновь ввело систему квот на продажу сигаретного табака, действовавшую в военное время. Устоявшиеся производители получали выгоду, в то время как ограничения не позволяли новым участникам конкурировать на равных условиях. Поэтому Руперт, который на протяжении всей своей карьеры получал мало милостей от правительства, выступил с протестом против системы квот, что возмутило правительство НП. Он даже пригрозил отправить сотрудниц в платьях Voortrekker на демонстрацию у здания парламента с плакатами, гласящими: "Квоты убивают нас!". Впоследствии система квот была смягчена. Компания Voorbrand была поглощена корпорацией Rembrandt Tabakvervaardigingskorporasie van Suid-Afrika (Rembrandt Tobacco Manufacturing Corporation of South Africa) - название, которое Руперт выбрал для своей расширяющейся бизнес-империи, вдохновленной знаменитым голландским художником.

Во время листинга Distillers произошло еще одно событие, помимо депрессии, которое коренным образом сформировало мировоззрение Руперта. Это был первый в мире ядерный взрыв военного времени: атомная бомба, уничтожившая Хиросиму 6 августа 1945 года. Я понял, что люди стали похожи на скорпионов в бутылке, способных полностью уничтожить друг друга", - заявил он. В будущем, по его мнению, человечество может спастись только благодаря сосуществованию: "Люди просто должны научиться жить вместе".

Сосуществование впоследствии стало основной концепцией, которая вдохновляла Руперта всю его жизнь, видением, на основе которого он разработал свою философию бизнеса - совместное партнерство. На основе этой философии сосуществования или партнерства, налаживаемого от страны к стране, он построил глобальную бизнес-цепочку задолго до того, как глобализация стала популярным словом в XXI веке.

По его мнению, бизнес несет ответственность в трех направлениях: перед своими сотрудниками, перед акционерами и перед обществом. Когда позже его спросили о его участии в делах Лесото, куда он, в числе прочих инициатив, отправлял "летающих врачей", он ответил: "На юге Африки нельзя не быть хранителем брата своего; мы не можем спать спокойно, если у нашего соседа нет еды". Спустя годы после его смерти эти слова все еще звучали.

Осознавая, что ценовая война может нанести ущерб его группе, Руперт решил расширить свою деятельность за рубежом, чтобы освоить новые прибыльные рынки. Во время своей первой зарубежной поездки в 1945 году он познакомился в Лондоне с Сиднеем Ротманом, главой знаменитого табачного дома Rothmans of Pall Mall. Впоследствии он возглавит эту группу, и ему удалось добиться успеха в поглощении благодаря кредиту, предоставленному ему африкаанс компаниями Volkskas и Sanlam и их дочерними предприятиями после того, как он выступил в совете директоров Sanlam в качестве постороннего лица. Руперт очень гордился тем, чего удалось добиться с Rothmans.

Мы построили этот бизнес - великое достижение, но построили его мы, южноафриканцы", - заявил он в лекции для студентов коммерческого факультета Университета Претории в 1972 году. Сегодня... мы являемся крупнейшими экспортерами сигарет в мире". Молодые южноафриканцы проделали всю работу, спланировали и разработали дизайн продукции, и это было сделано в Стелленбоше".

Осознание необходимости диверсификации побудило Антона Руперта выйти на рынок предметов роскоши. Приобретение контрольного пакета акций Cartier - "ювелира королей и короля ювелиров" - вместе с Rothmans заложило основу для консолидации международных интересов Rembrandt под зонтиком Richemont, второй по величине группы товаров класса люкс в мире (после LVMH, французской транснациональной корпорации).

Руперт испытывал политическое давление как слева, так и справа. АНК начал кампанию бойкота продукции Рембрандта, а правительство Вервурда сорвало его планы по созданию фабрик в Транскее и запуску фабрики в партнерстве с цветным населением в Дал Джосафат в Паарле. В 1963 году он также вызвал противодействие со стороны правительства и некоторых представителей бизнеса, когда ввел минимальную зарплату в размере 2 рандов в день, а также дополнительные льготы для всех работников "Рембрандта". Еще одним его нововведением стало создание первой южноафриканской компании, владельцами и учредителями которой были исключительно женщины: Eerste Nasionale Tee- en Koffiefabrieke Beperk (First National Tea and Coffee Factories Limited), которая производила такие продукты, как чай Braganza и кофе Senator.

Хотя Руперт обычно держался в тени, особенно из-за угрозы санкций против Южной Африки в годы апартеида, он, тем не менее, приобрел в СМИ репутацию "короля роскоши", "скрытного маркетингового гиганта", "застенчивого короля курильщиков-снобов" и "истинного джентльмена делового мира". Он был связан с некоторыми из самых престижных международных торговых марок, на которых он сконцентрировался. При создании и защите товарных знаков он уделял самое пристальное внимание рекламе и упаковке продукции, включая цвет, шрифт и "ощущение" этикеток - настолько, что его называли "оракулом товарных знаков".

Его перфекционистское внимание к брендингу и маркетингу шло рука об руку с большим вниманием к распространению. Причиной тому послужил урок, полученный еще студентом во время празднования столетия Великого похода в 1938 году, когда из-за плохого распространения пришлось сжечь тысячи нераспроданных экземпляров юбилейной газеты, изданной им самим. Он следил за тем, чтобы его организация продаж и сеть дистрибуции функционировали бесперебойно, чтобы продукция вовремя и в достаточном количестве поступала в розничные точки.

Хотя Руперт всегда держался в стороне от партийной политики, он не забывал давать о себе отчет, когда дело касалось политики. В письме президенту П. В. Боте от 24 января 1986 года он выразил свою обеспокоенность тем, что Бота не готов отказаться от апартеида - "слова, за которое нас распяли". Руперт заявил, что, по его мнению, апартеид ставит под угрозу выживание белых людей. Он обратился к Боте с убедительным личным призывом: "Подтвердите свой отказ от апартеида. Он распинает нас, он уничтожает наш язык [африкаанс], он унижает некогда героическую нацию, превращая ее в прокаженных всего мира. Снимите бремя проклятия преступления против человечества со спин наших детей и их детей".

Бота ответил отрицательно, но мысли Руперта находили все больший отклик у других африканеров и послужили почвой для речи Ф. В. де Клерка 2 февраля 1990 года, в которой он объявил о снятии запрета с освободительных движений и изложил видение совершенно новой Южной Африки.

Уже несколько лет подряд Руперты входят в список 500 богатейших людей мира по версии журнала Forbes - миллиардеров с состоянием, превышающим миллиард американских долларов. Кроме Рупертов, Forbes уже много лет включает в список только одну семью из Африки - Оппенгеймеров, наследников южноафриканского горнодобывающего магната сэра Эрнеста Оппенгеймера, его сына Гарри и внука Ники.

Для многих последующих поколений африканерских бизнесменов Антон Руперт, умерший в 2006 году, был образцом для подражания. Поэт Дирк Опперман назвал его "принцем коммерции", человеком, который в своей деятельности примирял коммерцию, науку и искусство. Руперт был примером того, чего можно достичь, если человек готов стоять на ногах и упорно трудиться. Прежде всего, он привил идею о том, что бизнесмены несут ответственность перед обществом, которому они служат, - идею, которая получила распространение в XXI веке, поскольку глобальный успех свободного рынка показал, что неограниченный капитализм без социальной совести пагубен для человечества.

Альберт Вессельс

Среди современников Руперта был Альберт Вессельс, который стал тяжеловесом в южноафриканской экономике благодаря автомобилям Toyota.

Вессельс, фермер из Дилесвилля в Свободном государстве, изначально планировал стать священнослужителем. Когда в годы депрессии родители перестали оплачивать его учебу, он устроился на работу в Банк союза учителей Оранжевого Свободного государства (Bank van die OVS Onderwysersvereniging, позднее Sasbank). Процесс урбанизации африканеров был в самом разгаре из-за засухи 1930-х годов. Вессельс переехал в Йоханнесбург, где вместе с двумя партнерами открыл заочный колледж, а позже получил степень бакалавра.

Вессельс, женившийся в 1937 году на поэтессе Элизабет Эйберс, обнаружил в деловом центре Йоханнесбурга всего три крупных африканерских предприятия по прибытии в город в том же году. В 1940 году Sasbank предложил ему должность управляющего Volkshemde- en Klerefabriek (Veka). Компания Veka, производившая мужскую одежду и школьную форму, вскоре достигла большого оборота.

Не все деловые начинания Весселса были успешными: строительная компания, которой он владел вместе с партнером, столкнулась с финансовыми трудностями из-за недостаточного контроля над ремесленниками. В течение двух долгих лет они боролись за возвращение долга, рассказывает он.

Со временем ему захотелось выйти из сферы торговли одеждой. Во время визита в Японию с целью приобретения текстиля для женской одежды он провел переговоры с производителем автомобилей Toyota. В 1961 году он получил разрешение от правительства на импорт десяти автомобилей Toyota bakkies. Эти десять Toyopet Stouts положили начало поразительной истории успеха компании Toyota South Africa, которая вскоре заняла доминирующее положение на рынке коммерческих автомобилей. Через год 30 дилеров Toyota продали 384 автомобиля, а в 1963 году первые акции Toyota были проданы населению.

К 1968 году Toyota, которую финансовая пресса в том году выбрала компанией года, стала крупнейшим в Африке производителем коммерческих автомобилей. Вскоре японцы согласились разрешить Wessels производить автомобили по лицензии в Южной Африке. Семья Весселс держала свои интересы под зонтиком компаний Wesco (которая в 1971 году вышла на фондовую биржу Йоханнесбурга) и Metair. Новый сборочный завод, Motor Assemblies, был построен в Проспектоне, недалеко от Дурбана, и обошелся в 15 миллионов рандов. На Весселса произвела большое впечатление преданность японцев своему делу, и он стремился подражать им, ставя производительность на один уровень с качеством.

Постепенно компания стала выпускать больше моделей, чем просто коммерческие автомобили. Когда в 1975 году в Южной Африке была запущена серия Corolla, общий объем продаж Toyota достиг 250 000. Corolla, вероятно, самая успешная модель в мировой автомобильной промышленности, проданная с 1966 года по всему миру в количестве более 45 миллионов автомобилей, стала жемчужиной в короне Вессельса. Более миллиона Corolla было продано в Южной Африке, прежде чем пекарня Hilux и спортивный внедорожник Fortuner стали основными моделями Toyota.

К 1980 году Toyota стала лидером южноафриканского рынка автомобильной промышленности. Репутация компании, характеризующаяся качеством и надежностью, была выражена в слогане, придуманном впоследствии главным исполнительным директором, знающим толк в рекламе, Колином Адкоком: "Toyota - все всегда идет правильно".

Весселс и Эйберс развелись в 1961 году, а сам он умер в 1991 году. Его дочь Элизабет Брэдли, самостоятельная бизнесвумен, считалась самой богатой женщиной в Южной Африке, когда в 2008 году она продала последние оставшиеся акции Wesco (25-процентный пакет) в Toyota SA обратно японской материнской компании.

Рекламный светило Лен ван Зил, в свое время возглавлявший крупнейшее рекламное агентство страны, хорошо знал Альберта Вессельса и Антона Руперта, особенно в том, что касалось формирования имиджа. По его словам, оба человека всегда ставили на первое место компанию и бренд. Человек, стоящий за компанией и брендом, был вторичен. Он считает, что именно по этой причине Мариус Йоосте из Perskor и позже Луи Люйт, а также Ян Маре из Trust Bank были менее успешны: они делали акцент на личности, а не на бизнесе.

Ван Зил считает, что Руперт и Вессельс были настоящими джентльменами, которые вели себя благородно и придавали большое значение лояльности. Вессельс, например, сохранил лошадь на логотипе Toyota до тех пор, пока его сын не сменил его. Оба бизнесмена держали свои компании подальше от партийной политики: Вессельс - из-за деликатных политических отношений с Японией (в Южной Африке японцы считались "почетными белыми"), а Руперт - из-за оппозиции режиму апартеида.

Ренье ван Руйен

Первым африканерским предпринимателем, совершившим значительный прорыв в индустрии розничной торговли одеждой, стал Ренье ван Руйен, основатель компании Pep Stores, предшественницы Pepkor, крупнейшей группы розничной торговли одеждой в Африке.

Ван Руйен вырос в бедности в северокапском городе Кенхардт. В школе он был лучшим в классе по успеваемости, и директор посоветовал ему поступить в высшее учебное заведение.

Его первой работой стал клерк в офисе Налогового инспектора в Курумане. С помощью займа в 250 фунтов от фермера из Курумана он поступил в Университет Стелленбоха в 1950 году, но уже через три месяца понял, что курс бакалавриата не для него. Затем Ван Руйен снова устроился на работу в офис Налогового инспектора, на этот раз в Апингтоне. Он также работал секретарем на вольфрамовом руднике и судебным посыльным, где его опыт общения с должниками и возврата имущества дал ему представление об опасностях купли-продажи в кредит. Со временем он основал частную бухгалтерскую фирму и агентство по продаже сельскохозяйственных товаров.

В 1955 году в партнерстве с адвокатом Гави Эстерхуйзеном он стал владельцем дилерского центра в Апингтоне. Здесь Ван Руйен был посвящен в секреты розничной торговли. Большую помощь ему оказал опытный цветной продавец Пит Штраус, чьи знания, мастерство продавца, компетентность и такт в общении с клиентами - в основном бедными цветными людьми - оказались большим подспорьем для 23-летнего начинающего предпринимателя. Штраус стал его правой рукой.

Вскоре Ван Руйен понял, что ему следует сосредоточиться на одежде - продавать ее эффективно и выгодно по более низким ценам, чем в любом другом магазине. Его девизом стало: "Мы не продаем дешевую одежду, мы продаем одежду дешево". Он считал, что бедные люди не глупы, они хотят покупать качественную одежду и заботятся о своем внешнем виде. Раз или два в месяц он ездил в Кейптаун по гравийной дороге, загружал машину одеждой и возвращался в тот же день.

Через год он выкупил долю Эстерхуйзена и основал частную компанию Bargain Stores Pty Ltd. Затем последовали дальнейшие расширения, включая магазин под названием Upington Volksklere, которым управляла его жена Элис, а он также увеличил штат сотрудников, назначив других членов семьи. После слияния двух магазинов под новым названием BG Bazaars в 1960 году он расширил свою деятельность до Курумана, Бофорта-Уэста и Де-Аара.

Одним из нововведений Ван Руйена было то, что он разрешил покупателям выбирать и примерять одежду и обувь. Все могли пользоваться одними и теми же примерочными - вопреки существовавшей тогда политике апартеида. Это стало началом столкновений Ван Руена с правительством НП, в то время как он также боролся с местными властями за получение торговых лицензий. Он часто критиковал политику апартеида в то время, когда немногие лидеры бизнеса делали это. Например, в 1973 году он подчеркнул необходимость отказа от всех мер, которые "ущемляют достоинство черных и коричневых людей".

К 1965 году его предприятие достигло таких успехов, что он основал новую компанию: Pep Stores, предшественницу Pepkor. Первый магазин Pep Store открылся в Де-Аар в том же году, а количество магазинов увеличилось до десяти. Ван Руйен настоял на том, чтобы сотрудники приобрели акции компании, тем самым обеспечив их заинтересованность в том, что они фактически работают на себя.

С целью дальнейшего расширения компании Ван Руйен и его семья переехали в Кейптаун годом позже, а в 1967 году в Куилс-Ривер были открыты новый головной офис и склад. В том же году Кристо Визе, двоюродный брат жены Ван Руйена, который работал в магазине в Апингтоне во время каникул, присоединился к Pep Stores в качестве секретаря компании и второго руководителя. Когда в 1972 году компания Pep вышла на биржу JSE, Ван Руйен назначил молодого бухгалтера Уайти Бассона финансовым директором. В 1979 году он возложил на Бассона ответственность за передачу восьми магазинов компании Shoprite. Впоследствии, на посту генерального директора, Бассон также приобрел магазины OK Bazaars и Checkers и превратил Shoprite в гиганта среди продуктовых ритейлеров.

Ван Руйен покинул свой пост незадолго до своего 50-летия в 1981 году. Он чувствовал, что ему нужно отдохнуть от бизнеса и связанного с ним давления, так как он не позволял себе брать отпуск. За исключением 200 000 акций, он продал свою долю в Pep за 7 миллионов рандов Кристо Визе, который стал новым председателем совета директоров. Ван Руйен еще некоторое время оставался директором.

К 1981 году, спустя четверть века после скромного начала Ван Руена в маленьком магазинчике с единственным работником в Апингтоне, Pep Stores превратилась в колосса розничной торговли с 500 магазинами, 10 фабриками, 12 000 сотрудников и оборотом почти в 300 миллионов рандов. Его кредо было: вера, позитивное мышление, упорный труд, энтузиазм и сострадание. Вы должны выбрать рынок, знать продукт, который вы продаете, и верить в то, что вы делаете. Вы должны быть целеустремленными и готовыми работать день и ночь. Другими словами, вы должны есть, спать и пить свой бизнес", - объясняет Ван Руйен.

После эмиграции в 1985 году Ван Руйен и его жена провели десять лет в Португалии и Англии. В 1996 году он вернулся на родину, "чтобы помочь построить новую Южную Африку". В ноябре 2018 года он скончался в возрасте 86 лет в доме престарелых в Дурбанвиле.

Луи Люит

Еще один бедный мальчик из Кару стал магнатом по производству удобрений, который в свое время вошел в число самых богатых жителей Йоханнесбурга. Уроженец Бритстауна Луис Люйт, начавший свою карьеру железнодорожным клерком, преуспел в регби и в итоге стал капитаном регбийной команды Свободного штата. Благодаря своим регбийным связям он пробился в мир бизнеса и сколотил состояние благодаря компании Triomf Kunsmis, которую он основал для продажи удобрений фермерам по всей стране.

Luyt также рискнул выйти на рынок пива, на котором доминировала компания SA Breweries (SAB). Антон Руперт, считавший Люйта одним из немногих настоящих африканерских предпринимателей той эпохи, однажды приобрел акции Louis Luyt Breweries, но различия между двумя маловероятными партнерами оказались слишком велики. Между обходительным, утонченным Рупертом и Люйтом, который называл себя пьющим пиво уличным бойцом, не было "химии". Они расстались, и Руперт продал свои пивные интересы компании SAB.

Люйт часто оказывался втянутым в споры, например, когда, будучи центральной фигурой информационного скандала при правлении Джона Ворстера, он согласился основать англоязычную ежедневную газету The Citizen, в которую перекачивались государственные средства. Он вышел из скандала относительно невредимым и после этого даже встречался с запрещенными лидерами АНК за пределами страны.

Будучи президентом Южноафриканского союза регби, он принимал турнир Кубка мира 1995 года, который выиграли спрингбоксеры Франсуа Пиенаара. Последующее судебное дело, возникшее в результате расследования расизма и кумовства в регби, приняло неприятный оборот, когда Люйт вызвал тогдашнего президента Манделу для дачи показаний в суде. Позже Люйт занялся политикой, основав собственную партию, но не добился особых успехов и в конце концов присоединился к Фронту свободы братьев Малдер. Он умер в 2013 году.

Успех, заработанный тяжелым трудом

Экономические успехи африканеров в первые три десятилетия после Фолксконгресса 1939 года некоторые либеральные и радикальные историки объясняли государственным покровительством, которое оказывало африканерскому бизнесу правительство НП, в то время как африканерские историки считали, что африканеры сами поднялись на ноги.

По подсчетам профессора экономики из Стелленбоша Яна Сейди, к 1954 году, когда африканеры составляли 58 процентов избирателей, они контролировали лишь 1 процент горнодобывающего сектора, 6 процентов обрабатывающей промышленности и строительства и 10 процентов финансового сектора - не намного больше, чем чернокожие южноафриканцы сегодня.

Само собой разумеется, что государство в значительной степени помогало белым предприятиям, но, за несколькими относительно незначительными исключениями, существует мало доказательств того, что государство намеренно отдавало предпочтение африканерским фирмам. Однако в начале 1960-х годов правительство Вервурда неправомерно взяло под свое крыло прессовые компании северных африкаанс, в ущерб Naspers и другим издательствам, например, получив контракты на печать телефонных справочников.

В 1960-е годы экономика ЮАР характеризовалась бумом, от которого выиграли как английские, так и африкаанс предприниматели. За массовым оттоком капитала после резни в Шарпевиле 21 марта 1960 года вскоре последовал беспрецедентный экономический рост после того, как правительство Вервурда запретило Панафриканистский конгресс (ПАК) и АНК, а Нельсон Мандела и его сотоварищи по Ривонийскому процессу были заключены в тюрьму. Экономика быстро восстановилась, деньги хлынули в страну, и, при среднем темпе роста в 6 %, ЮАР жила лучше, чем почти все западные страны в оставшуюся часть 1960-х годов. Благодаря повышению уровня образования среди африканеров наметилась тенденция перехода от неквалифицированного или полуквалифицированного труда к квалифицированному и более высокооплачиваемому.

Появился новый класс финансовых и промышленных капиталистов, таких как CR Louw из Sanlam и Santam, CH Brink из Federale Volksbeleggings и Jan S Marais, эпатажный банкир, который с помощью Trust Bank создал новый образ банковского дела. Trust Bank, в частности, стал олицетворением нового предпринимательского духа. Клиентов встречали не традиционные чопорные, консервативные банковские служащие, а молодые операционисты и привлекательные администраторы с прическами из усов. В течение десяти лет банк с его энергичным, современным внешним видом быстро расширялся и к 1964 году имел 50 отделений, более 2 000 сотрудников и активы, превышающие 200 миллионов рандов.

Одному из ученых, приписавших политические мотивы продвижению африканеров в бизнесе, Дэну О'Меаре последовал ряд других авторов и английских журналистов. В своей книге Volkskapitalisme ("Национальный капитализм") О'Меара представил жесткий классовый анализ, чтобы доказать сговор между африканерским капиталом и африканерским рабочим классом с целью получения политической власти. Однако историк экономики и бизнеса Гритжи Верхоеф считает эту точку зрения "искаженной идеологической перспективой". Она отмечает, что О'Меара никогда не обращался к первичным архивам компаний, а вместо этого использовал материалы из вторичных источников, которые вписывались в его классовый анализ господства капиталистов.

Во внутреннем меморандуме Rembrandt Group партнер Антона Руперта Дирк Херцог отрицал, что группа жертвовала деньги НП или HNP (Воссоединенной национальной партии 1940-х годов). Более того, в 1959 году Руперт разместил по всей стране рекламу, в которой заявлял, что Rembrandt не находится под контролем правительства и не практикует никакой дискриминации. Херцог также ответил на утверждение О'Меары о том, что связь группы с Broederbond "была жизненно важна для раннего развития Рембрандта". Он отверг как "нонсенс" идею о том, что Рембрандт был основан Broederbond.

Еще один широко обсуждаемый случай предполагаемого благоприятствования африканерским бизнесменам связан с горнодобывающим сектором, где компания Gencor перешла под контроль африканеров. Историк Герман Гилиоме отмечает, что в научной литературе и английской прессе часто утверждалось, что своим крупным экономическим прорывом в 1960-х годах африканеры были обязаны доброй воле Гарри Оппенгеймера, возглавлявшего корпорацию Anglo American. Он якобы разрешил продать контролируемую Anglo горнодобывающую компанию General Mining контролируемой Sanlam компании Federale Mynbou "за бесценок".

В ответ на запрос Giliomee два директора Anglo, Майкл О'Дауд и Майкл Спенсер, вместе с историком бизнеса Гритжи Верхоефом (Grietjie Verhoef), отвергли эту версию как выдумку. General Mining не только была продана по рыночной цене, но Оппенгеймер также добился важной уступки: чтобы Sanlam не продолжала развивать свои алмазные интересы. Скрытый мотив Anglo заключался в том, что Оппенгеймер хотел защитить свою долю в De Beers, родоначальнице алмазной промышленности. В конце концов, De Beers обладала фактической монополией на алмазном рынке в результате единоличного контроля над мировым маркетингом через Центральную сбытовую организацию.

На самом деле, трудно найти хоть один пример английских компаний, которые бы имели преимущества перед конкурентами-африканерами. Когда Гилиоме работал над своей книгой "Африканцы", замечание, сделанное ему Антоном Рупертом, который часто выражал свое отвращение к английскому высокомерию в частном порядке, заставило Гилиоме задуматься. Он спросил Руперта, знает ли он какую-нибудь африкаанс компанию, которая была бы "расширена" английской компанией. Тот ответил: "Я не могу вспомнить ни одной, и я очень благодарен за это".

Это заявление дало Гилиоме понять, что такой деловой гигант, как Руперт, придавал большое значение тому факту, что африканерские компании должны были добиваться успеха без государственной или английской поддержки. Это был единственный путь, по которому африканеры могли получить признание своих экономических достижений со стороны английской бизнес-элиты.

Это подтверждает и Альберт Вессельс, который пишет: "Я чувствовал, что должен добиться успеха, чтобы показать своим соотечественникам-африканерам, что мы можем стать равными нашим англоязычным согражданам. Только на основе с трудом заработанного экономического успеха можно было создать ощущение равенства между двумя белыми общинами".

Для поколения африканерских бизнесменов, сформировавшегося после 1994 года, эти успешные пионеры служили ориентирами: лидерами, которые служили примером того, чего можно достичь, проявляя дух предприимчивости, смекалку, изобретательность и настойчивость. Однако после демократических преобразований упор на рынок африкаанс постепенно сошел на нет, поскольку новое поколение расправило крылья и переключило свое внимание на максимально широкий и разнообразный рынок, как на местном, так и на международном уровне.

2.Десять центов превращаются в миллиарды

Коос Беккер

В XXI веке самый впечатляющий рост южноафриканской компании со времен освоения полезных ископаемых страны произошел благодаря медиакомпании. Спустя столетие после рождения Naspers в 1915 году на фоне бедственного положения африканеров после разрушительной англо-бурской войны (1899-1902) компания настолько изменила свое положение в технологическую эпоху, что стала доминировать на фондовой бирже Йоханнесбурга, занимая более 20 процентов от общей рыночной капитализации.

Оглядываясь назад, многие наблюдатели с трудом верили, что такое предприятие станет первой в стране компанией с оборотом в триллион рандов и ведущей медиагруппой Африки. Этот необычный подвиг совершил молодой предприниматель Коос Беккер, который превратил Naspers из медиакомпании в глобального инвестиционного гиганта. В процессе он сколотил целое состояние, став одним из пяти богатейших людей ЮАР. В 2020 году он занял 11-е место в списке долларовых миллиардеров Африки по версии Forbes с чистой стоимостью 2,5 миллиарда долларов, или почти 42 миллиарда рандов.

Якобус Петрус Беккер, предпочитающий, чтобы его называли Коос, родился и пошел в школу в городе Гейдельберг в провинции Гаутенг. Он был старостой в местной школе Hoër Volkskool. Его отец, Кор Беккер, занимался разведкой и служил высокопоставленным чиновником в Департаменте национальной безопасности (позже переименованном в Национальную разведывательную службу) при правительстве Национальной партии (НП). Ранее Кор работал преподавателем в педагогическом колледже в Гейдельберге, а также владел фермой по разведению крупного рогатого скота и кукурузы в округе. Мать Кооса была учительницей африкаанс.

Начальник Кор Беккера в Национальной разведке, доктор Ниэль Барнард, в своих мемуарах описывает его как "человека с серьезными намерениями и сильной личностью". Барнард, который был очень тесно вовлечен в секретные переговоры с АНК до 1994 года, так оценивает влияние Беккера, своего заместителя генерального директора: "Он прогрессивный мыслитель, который со временем стал играть важную роль в том, что заставил меня думать о новом и стратегическом решении политических проблем страны".

Молодой Коос Беккер изучал право и литературу в Стелленбоше, где был редактором студенческой газеты Die Matie. После получения степени бакалавра права в Университете Витватерсранда он получил степень MBA в Колумбийском университете в Нью-Йорке в 1980-х годах. Темой, которую он исследовал для проектной работы в США, было платное телевидение - отрасль, которая в то время находилась в зачаточном состоянии. Вскоре после окончания университета он обратился к Тону Вослоо, управляющему директору компании Naspers, с предложением о создании предприятия по платному телевидению в Южной Африке. Беккер считал, что у него есть решение для борьбы печатных СМИ с телевизионной монополией SABC, которая лишала газеты доходов от рекламы.

Вослу согласился. Он назначил Беккера своим личным помощником с конфиденциальной миссией, бюджетом в 50 000 рандов и офисом с секретарем в Йоханнесбурге. В течение следующих трех десятилетий они очень тесно сотрудничали - Беккер выступал с различными инициативами, а Вослоо оказывал ему мощную поддержку как председатель совета директоров.

В 1985 году 32-летний Беккер пришел в компанию с организационной культурой, которую он считал "немного левой". Компания Nationale Pers, Beperkt, которая позже по настоянию Беккера была переименована в Naspers, была основана в 1915 году. Флагманская газета группы Die Burger в своей первой редакционной статье была названа "дитя печали и надежды". Ее задача с самого начала заключалась в том, чтобы помочь мобилизовать деморализованную африканерскую нацию, которая за десять лет до этого была разгромлена британским империализмом.

В 1980-х годах Naspers была ведущей медиакомпанией на языке африкаанс, имея дочерние компании и издательства, распространявшие газеты, журналы и книги по всей стране. Несмотря на доминирующее положение на ограниченном рынке африкаанс, Naspers была вынуждена расправить крылья, поскольку печатные СМИ все больше испытывали давление в условиях меняющегося медиаландшафта, требующего новых стратегий.

Сначала Вослоо искал партнера на языке африкаанс для нового предприятия платного телевидения, которое хотел запустить Беккер, но безуспешно. Он хотел обратиться к Антону Руперту, который в то время был нездоров и, по рекомендации врача, практически недоступен. Вослу попросил брата Руперта Кооса передать дело Антону. Хотя Антон считал проект отличной возможностью для бизнеса, у него были сомнения. Он считал, что M-Net будет ориентирована на развлечения, в то время как его больше волновал вопрос создания рабочих мест. Он предложил Вослоо обратиться к другим группам прессы.

Платное телевидение, которое также означало бы конкуренцию для контролируемой государством Южноафриканской вещательной корпорации (SABC), требовало одобрения правительства. Вослу начал лоббировать интересы членов правительства с целью получения лицензии. Он знал, что президент П. В. Бота, несмотря на свои частые нападки на прессу, был заядлым читателем газет. Поэтому стратегия Вослоо заключалась в том, чтобы доходчиво объяснить, как телекомпания SABC, получавшая прибыль от рекламы, которую забирали у печатных СМИ, душит газеты.

Вослоо объяснил, что они просили не государственной субсидии, а просто права на конкуренцию. В результате у ежедневных газет могло бы быть будущее: не только у тех, которые поддерживают правительство, но и у газет всего политического спектра. Таким образом, можно было бы поддерживать широкий демократический диалог в стране", - написал он.

Идея Вослоо нашла понимание и у министра иностранных дел Пика Боты, который возглавлял SABC. SABC выступила против этого предложения, но Пик приветствовал инициативу как новое влияние на медийный ландшафт, которое заставит SABC быть начеку. Он выступил за то, чтобы в консорциум вошли все ежедневные газеты страны.

Переговоры с другими группами журналистов прошли успешно. В итоге консорциум получил необходимую лицензию, обставленную рядом условий. В числе прочих ограничений им было запрещено транслировать новости. Новая служба платного телевидения получила название M-Net, сокращение от Electronic Media Network, и была зарегистрирована на JSE. Компания Naspers, владеющая 26 процентами акций, получила контроль над управлением. Другими акционерами были старая группа Argus (теперь Independent Media), Times Media (с тех пор Tiso Blackstar, позже Arena Holdings) и объединенная компания Perskor, каждая с долей в 23 %, а также более мелкие Natal Witness из Питермарицбурга и Daily Dispatch из Ист-Лондона.

В 1986 году компания M-Net стала одним из первых двух операторов платного телевидения за пределами Соединенных Штатов. Со временем ее услугами стали пользоваться Supersport, а затем MultiChoice. Позже группа вышла на рынки остальных стран Африки.

Лицензия на телевидение в Южной Африке выдавалась только ежедневным газетам, но не воскресным газетам или журналам. Наша точка зрения заключалась в том, что ежедневные газеты были жизненно важны для дискурса в стране. Они выполняли функцию наблюдателя, поощряли открытые разговоры и старались открывать двери. Они были кислородом общественной жизни: впрочем, так оно и есть до сих пор". Успех M-Net означал огромный финансовый подъем для всех наших партнеров и акционеров", - написал Вослоо в своих мемуарах. Спустя годы обещание сохранить газеты вновь всплыло в памяти, когда в 2018 году было объявлено о предполагаемом разделении и выходе MultiChoice на биржу.

Через год после создания M-Net компания Naspers пожертвовала НП 150 000 рандов на избирательную кампанию. Еще одно пожертвование в размере 220 000 рандов последовало в 1989 году. По этому случаю Вослу написал в письме национальному лидеру НП Ф. В. де Клерку: "Мы верим, что это пожертвование поможет покрыть расходы и поставить НП на путь к уверенной победе на всеобщих выборах".

Когда в 2017 году Вослоо попросили прокомментировать пожертвования, он ответил, что историческая связь между двумя организациями хорошо задокументирована. Компания Naspers, как и другие коммерческие предприятия, время от времени делала пожертвования НП по запросу. С момента появления полной демократии в Южной Африке в 1994 году компания Naspers делала пожертвования различным политическим партиям, включая АНК, при условии, что пожертвования будут направляться партиям, которые придерживаются Конституции и представлены в парламенте".

M-Net и совместное предприятие с компанией Ruperts

С самого начала Беккер привнес в новое предприятие свой собственный стиль. В головном офисе M-Net был установлен неформальный дресс-код, не было парковочных мест, зарезервированных для руководства, не допускалась дискриминация по цвету кожи или полу. Все должны были называть управляющего директора "Коос", а не "мистер Беккер". Он стремился принимать на работу молодых людей, а также постоянно старался привлечь талантливую молодежь.

В годы своего становления M-Net также запустила группу сотовой связи MTN в сотрудничестве с партнерами, среди которых были Telkom и Nail.

Вослоо считает создание M-Net самой крупной и радикальной инициативой в истории Nasionale Pers до этого момента. В этой связи он ссылается на цитату из книги профессора Лизетт Рабе "Naspers 100: хроника компании, ее людей, страны и мира" (рукопись, написанная по заказу Naspers в честь столетнего юбилея компании в 2015 году и, как ни странно, оставшаяся неопубликованной). Она пишет, что основание M-Net "можно рассматривать как фактический квантовый скачок в конце седьмого десятилетия Nasionale Pers. Таким образом, Naspers перешла от печатных СМИ в электронную эпоху и накопила достаточно финансовых ресурсов, чтобы оседлать волну с наступлением цифровой эры".

В 1991 году группа вышла в Европу, приобретя испытывающего трудности оператора платного телевидения FilmNet. Сделка стала возможной благодаря совместному предприятию с Richemont, международной группой предметов роскоши Рупертов. Сотрудничество прекратилось, когда в 1997 году бизнес был продан Canal Plus во Франции.

Позднее появились утверждения, что совместное предприятие испортило отношения между Беккером и Вослоо, с одной стороны, и Рупертами - с другой. Беккер это отрицает: "Я очень уважаю Рупертов, как отца, так и сына".

Он отмечает, что M-Net и Canal Plus были "первопроходцами", первыми двумя экспериментами в области платного телевидения за пределами США. К 1991 году мы хотели расправить крылья пошире. FilmNet, устаревшая компания платного телевидения в Европе, была выставлена на продажу". Поскольку M-Net не могла вывести деньги из страны из-за правил валютного контроля, Беккер обратился к Антону Руперту с предложением о создании совместного предприятия. В итоге они заключили партнерство 50/50 с Richemont, а Иоганн Руперт стал председателем совместной компании Nethold.

В течение пяти лет мы очень хорошо работали вместе, и это сотрудничество принесло обеим компаниям миллиарды рандов", - вспоминает Беккер. Предполагаемый спор был связан с продажей Nethold. К 1996 году на столе лежало два предложения: одно было щедрым предложением от американской компании DirecTV вложить в Nethold 1 миллиард долларов за третью часть акций. Но это напугало французов, и, опасаясь американского проникновения на "свой" европейский телевизионный рынок, они предложили нам купить Nethold за 2,2 миллиарда долларов. Это была очень большая цена, возможно, даже слишком большая".

Ранее Беккер был впечатлен компанией DirecTV, которая запустила технологию цифрового телевидения в Америке. Это привело его к решению перевести MultiChoice с аналогового на цифровое телевидение на очень ранней стадии. Многочисленные преимущества цифрового вещания оказались выигрышным рецептом, в том числе и для SABC, которая осталась в аналоговом формате.

Контракт с DirecTV был готов к подписанию, но когда Беккер и его команда прибыли в Америку вместе с Иоганном Рупертом, последний высказал серьезные возражения против контракта. Он уловил в мелком шрифте угрозу и скрестил шпаги с генеральным директором DirecTV Джоном Си Мэлоуном, долларовым миллиардером, обогнавшим Теда Тернера из CNN в качестве крупнейшего землевладельца в США. Зайдя в тупик, Руперт сообщил совету директоров MultiChoice International Holdings (MIH, новая холдинговая компания M-Net и MultiChoice), что у него есть лучший вариант: предложение от французской телевизионной группы, которое было почти слишком хорошим, чтобы быть правдой, как указывает Беккер.

Впоследствии Руперт утверждал, что, продав Nethold французам, он избавил Naspers от огромного неудобства. В стане Руперта даже шептались, что Naspers была спасена от банкротства.

По словам Беккера, они могли придерживаться двух точек зрения: продолжать расширять бизнес Nethold на американские деньги или вложить деньги. Некоторые директора Naspers предпочли первый вариант, а Richemont - второй. Сегодня, оглядываясь назад, я не жалею, что в конечном итоге коллективное решение было принято в пользу обналичивания средств. Таким образом, мы получили огромную прибыль и впервые получили собственные доллары для инвестиций в интернет". Конечно, Richemont заработала не меньше".

Создана компания MultiChoice, а компания Naspers входит в список

В 1993 году Ханс Хавинкельс был назначен в компанию M-Net, которая только что стала прибыльной. Впоследствии бизнес был разделен на две части. Хавинкельс стал генеральным директором вновь созданной компании MultiChoice. M-Net с Кобусом Стофбергом в качестве исполнительного директора сосредоточилась на управлении абонентами и распределении сигнала, в то время как MultiChoice предлагала разнообразные каналы, ориентированные на развлечения, спорт, образ жизни, кино и музыку.

Идея MultiChoice принадлежала Коосу; у него также было видение цифрового телевидения. Поэтому изначально целью MultiChoice было расширение наших интересов в Африке", - рассказывает Хавинкелс. После постепенного старта их экспансия в Африку проходила все более успешно, по мере того как они распространяли свою деятельность из Намибии и Ботсваны в другие регионы Африки.

Беккер и Стофберг, который также являлся генеральным директором холдинговой компании MIH, переехали в Амстердам с целью международной экспансии, особенно в Европе. MIH стала второй компанией в мире, запустившей цифровое спутниковое телевидение, после корпорации Hughes в США.

Хауинкелс был в восторге от своего конкурентного преимущества: "Это было фантастически. У Кооса было волшебное видение, это было действительно здорово. Но мы всегда стремились к заключению сделок... потому что Коос был очень предприимчивым парнем, и у меня тоже был такой образ мышления".

Беккер использовал красочный образ для описания их предпринимательского подхода: "Мы бросаем спагетти в потолок и смотрим, что прилипнет".

Из Амстердама под руководством Беккера и Стофберга компания быстро распространилась на другие страны Бенилюкса, Центральную Европу, Италию и другие регионы. После заключения сделки с Canal Plus Беккер вернулся в Южную Африку. Он спросил Хавинкелса, который помог успешно запустить DStv с его многочисленными каналами и опциями в цифровом формате в ЮАР и других странах Африки, не согласится ли он перевестись в Гонконг, чтобы использовать возможности платного телевидения на азиатских рынках.

M-Net сыграла важную роль в листинге Naspers в 1994 году. Брокер Моф Терребланш, ярый сторонник листинга, был в числе экспертов по инвестициям, консультировавших Вослоо. Ранее он принимал участие в листинге Richemont и Mediclinic. Один из корпоративных экспертов, который впоследствии участвовал в этой работе, Мюррей Лув (Murray Louw), разработал структуру постоянного контроля, благодаря которой опасения, что группа может стать жертвой враждебного поглощения, были развеяны.

12 сентября 1994 года компания Naspers вышла на биржу JSE с начальной ценой 17,50 рандов. Даже мелкие акционеры, которые не продали акции слишком рано, со временем смогли бы заработать небольшое состояние.

Хотя в то время дела у Naspers с платным телевидением шли неплохо, других доступных возможностей для инвестиций в этот сектор было мало. Несколько инвестиций было сделано в печатные СМИ, но большинство из них принесли группе убытки, в частности Abril в Бразилии. Появление телевидения, а затем Интернета и социальных сетей в конце 1990-х - начале 2000-х годов негативно сказалось на источниках доходов газет и журналов - в общем, на всех тех основах, на которых Naspers строила свой успех в прошлом. Падение доходов от рекламы и сокращение тиражей стало угрозой для их выживания. В глобальном масштабе все аналогичные медиакомпании переживали спад.

В результате с начала 2000-х годов Naspers все больше концентрировалась на интернете и электронной коммерции.

В конце 1997 года Беккер сменил Вослоо, который стал председателем совета директоров Naspers, на посту управляющего директора. Беккер, который уже успел сколотить небольшое состояние в MIH, заявил, что не будет получать зарплату и льготы, а хочет, чтобы ему платили акциями. Его контракт предусматривал увольнение без золотого рукопожатия, если он не справится с работой.

Вослоо согласился с этим соглашением и предоставил ему щедрое количество опционов на акции в течение первого пятилетнего контракта. Точное количество неизвестно, поскольку оно не было раскрыто в годовом отчете Naspers. За второй из трех пятилетних контрактов в 2002 году Беккер получил 4,2 миллиона акций Naspers по цене от 22 до 29 рандов за штуку. За третий контракт в 2008 году он получил значительно больше: 11,6 миллиона акций по цене от 141 до 185 рандов, то есть около 3 процентов выпущенных акций компании.