Французская магия (гет)

— Гарри, — Киаран обернулся ко мне, и я впервые увидел в глазах своего учителя некую неуверенность. — Если в ближайшие минуты Сириус и остальные не вернутся — мне придется повторить заклятье Аластора.

09.12.2013

Глава 44. Маска безумия.

Майклу Брауну в жизни везло не всегда. Получивший неплохое образование в аврорской школе Соединенных штатов, он долгое время прозябал в Аврорате, не имея возможности по-настоящему показать себя в реальном деле. Многочисленные боевые операции, в которых он участвовал, нередко — совместно с магловскими регулярными войсками, — закалили его, но без конца отслеживать и уничтожать очередной караван торговцев наркотиками или рабами было не так интересно. В итоге к тридцати годам, так и не остепенившийся волшебник со скандалом уволился из Аврората, перебравшись в Англию, где в это время бушевал очередной темный лорд, которого называли Вольдемортом.

Попав в охваченную войной и паникой страну, бывший аврор быстро изменил свое мнение о «так называемом лорде», проникшись к нему опасливым уважением, однако это не помешало вояке быстро попасть в английский аврорат, где на него обратил внимание еще не покалеченный тогда до неузнаваемости Аластор Грюм.

Грюм отметил способного бойца, не побоявшегося сменить место работы с безопасной, заплывающей сытым жирком Северной Америки на охваченную огнем междоусобиц страну, и переманил в свой элитный отряд, в котором лично натаскивал каждого, щедро используя собственное золото на эликсиры и учителей. И бойцы действительно платили воспитавшему их искалеченному мужчине сторицей — отряд Аластора был самым эффективным во всем Аврорате, практически не неся потерь в многочисленных стычках. Единственное, что тогда беспокоило Майкла, так это отсутствие сильной руки Министерства, которое никак не могло отдать приказ одно за другим зачищать и предавать огню поместья продавшихся Вольдеморту людей, на чем, кстати, постоянно настаивал Аластор Грюм.

В итоге, когда Вольдеморт пал, убившись о годовалого пацана, аврор, осушив не одну бочку пива на радостях с коллегами, продолжал нести службу в отряде старого параноика Грюма, благо прекрасно понимал, что более удачного места ему в Европе не найти. И когда возрождение темного лорда было уже не за горами, о чем временами бурчал Грюм, проклиная продажных политиков, Майкл почувствовал, что снова будет нужным и займется тем единственным, что он по-настоящему хорошо умел делать — войной.

Сейчас ставший несколько лет назад заместителем Грюма седой мужчина первым вломился через выбитое не оставлявшим осколков стекла Дематериализующим проклятьем окно. За ним в особняк через окна фасадной стороны где-то со звоном, где-то бесшумно врывались его товарищи и нанятые на континенте наемники, получавшие не менее щедрую, чем авроры, плату золотом.

— Insendio! Avada Kedavra — Поток огня мгновенно охватил щит, выставленный мужчиной в черной мантии, не похожим на портрет Эйвери, показанный всем Аластором. Выставивший щит мужчина не был готов к настолько быстрой смене заклятий, и не успел увернуться или подставить под Смертельное проклятье тяжелый дубовый стол, возле которого стоял.

Наверху что-то с грохотом осыпалось — под заклятьем лидера первой группы, лорда Блека, к которому Майкл питал немалое уважение, только что рухнула, судя по звукам, одна из трех украшавших поместье сторожевых башен.

— Рассыпаться по двойкам, наёмники идут по трое. Первый ставит щиты, второй-третий атакуют. В комнаты кидать ослепляющие, если сильно сопротивляются — забрасывайте Бомбардами, ломайте стены. Пленник в подвалах, так что особо не церемониться.

— Lumos momentum! — Вспышка ослепительно яркого света озарила пустое помещение, мимо которого скользнул аврор, только после вспышки впереди своего напарника забежавший внутрь. Однако ослепленных врагов в комнате не оказалось, только в спешке опрокинутые столовые приборы говорили о том, что совсем недавно кто-то успел сбежать.

— Дальше. — Напарник замер возле следующей двери, готовясь выбить ее заклинанием.

— Пшшшшш, — из соседнего дверного проема, куда только что нырнули две фигуры в багровых мантиях, выплеснулся поток пламени. Секунду спустя оттуда выскочили два слегка дымящихся аврора, один из которых, поймав вопросительный взгляд командира звена, показал один палец, отмечая одного погибшего защитника.

Постепенно зачищающие команды приблизились к кабинету хозяина дома, оказавшемуся пустым — вывернутые стеновые панели вместо тайников, и полное отсутствие живых людей, кроме шипевшей на вбежавших людей большой серой кошки на стеллаже.

— Animagus revelio. — Один из авроров Грюма бросил в животное заклятье, позволяющее определить, не спрятался ли за обликом безобидной кошки человек-анимаг, но луч серого цвета безвредно растворяется в густой шерсти, не принося видимых результатов.

Над головой слегка громыхнуло, будто зачищающие второй этаж наконец столкнулись с сопротивлением. А в следующую секунду с грохотом и звоном все окна на этаже выбило мощным потоком ветра — на улице явно начался бой не на жизнь, а на смерть, где маги не церемонились с силой удара. Спустя еще несколько секунд, потраченных аврорами и наемниками на то, чтобы отряхнуть с одежды осколки стекла и залечить мелкие порезы от пробивших защиту стекол, на улице снова грянуло так, что задрожали стены, а со стороны парка донесся треск падающих и загорающихся деревьев.

— Дьявол! — Майкл скороговоркой выкрикнул чары Связывания, направив палочку в потолок, где появилась крупная трещина. — Дом же сейчас рухнет на нас!

Сверху послышался грохот падающих на крышу камней — башенки явно не пережили такого буйства стихий. С громоподобным треском и гулом одна из башен упала. С верхнего этажа по лестницам сбежали наёмники, многие из которых были в спешке перевязаны бинтами.

— Наверху чисто, — отрапортовал командир наемников, Мишель Лемуа, тоже когда-то бывший аврором, но ушедший из отдела после какой-то не слишком красивой истории.

— Прекрасно. — Майкл удовлетворенно кивнул. — Саймон, Джордж, Локи, остаетесь тут и вычищаете все документы. Ищите тайники. Мишель, берешь всех своих и идете в подземелье на помощь лорду Блеку, если он еще не закончил поиски, там внизу чертов лабиринт. Остальные — за мной, к аппарационной площадке перед особняком.

Выпрыгивавшие следом за командиром бойцы на секунду замирали, едва оказывались под окнами — лесок возле особняка практически перестал существовать. Поваленные деревья, вдалеке, возле аппарационной площадки еще и дымившиеся, выбитые взрывом стекла дома, изуродованный ветками и сучьями фасад, запах гари. Выглядело все это, словно после налета магловской авиации, которую аврор видел разве что по телевизору, но сравнение с бомбардировкой было единственным доступным ему сейчас.

— Рассыпаться! — Будучи командиром звена, он не мог позволить себе растеряться. — Идём парами, один прикрывает другого. Ближе чем на двадцать футов пары не сближаются, чтобы не ударили по площадям. Работать насмерть, из «своих» там только трое, их вы опознаете. Пошли.

Разбившиеся на пары авроры осторожно полезли через образовавшийся бурелом, прикрываясь невидимостью и молясь, чтобы неизвестные, вызвавшие этот разгром, не заметили их до дистанции прямой атаки.

* * *

— Все в стороны! — Блек окутался темным облаком, принимая на него удар множества стальных клинков, соткавшихся прямо из воздуха. Эйвери был мастером, если не магистром трансфигурации, как и Дамблдор, и мог многое противопоставить ворвавшимся в его особняк захватчикам. — Он мой! Зачистить подземелье!

Последние слова были выкрикнуты аристократом, когда он вошел в большой подземный зал неизвестного назначения, оказавшийся на первый взгляд тупиковым.

— Т-тварь! — Сириус взмыл в воздух, избегая открывшегося под ним прямо в полу провала с кипящей водой, созданного Эйвери буквально за секунду.

Пелена тьмы вокруг Сириуса раскрутилась, резко выбрасывая из себя длинные тонкие жгуты-хлысты, пытавшиеся охватить и сдавить слугу Темного лорда, но Чарльз успел выставить мгновенно соткавшиеся ледяные стены, успешно поглотившие все нацелившиеся в него потоки темноты.

— Блек, Темный лорд покарает тебя! — Первые слова аристократа за десяток секунд боя, в ходе которого зал постепенно превращался в руины.

— Твой лорд как-то раз подох, не сумев победить годовалого мальчика пятнадцать лет назад, недоумок, — выдохнул Сириус, выплетая новые чары, способные надежно спеленать оппонента.

Эйвери прорычал что-то неразборчивое, пока сгустившийся до состояния киселя воздух вокруг слуги Вольдеморта поглощал брошенную Сириусом сеть. Мутный шар трансфигурированной из воздуха субстанции покатился на Блека, словно гигантский валун.

— Х-ха! — Сириус резко рубанул рукой перед собой, выпуская тонкую, словно нить, плоскость предельно сжатой энергии и тут же следом за ней — Взрывное заклятье, отбросившее половинки разрезанного надвое студня в стороны. Максимально быстрый прыжок с того места, где уже начала конденсироваться на полу едкая кислота, позволил Блеку приблизиться еще на пару шагов к оппоненту. Украшавшие руку Сириуса старинные кольца начали потрескивать, будто пробуждаясь от долгого-долгого сна.

— Bernapas kegilaan suram! — Эйвери замахал руками вдвое быстрее, одну за другой создавая перед Дыханием хаоса новые и новые стены из льда, пламени, стали, но постепенно уменьшавшийся в размерах сгусток упорно ломился через барьеры. В последний момент Чарльз попросту перелетел через практически остановившийся шар, ударом созданной из пустоты стальной болванки вбивая остатки Дыхания хаоса в гранитный пол. Однако было видно, что такое количество барьеров сильно измотало мужчину, Сириус даже издали видел заливавший все лицо Эйвери пот.

От следующего удара несколько ослабевшего аристократа Блек увернулся, подставив под удар потока Адского огня несколько крупных валунов, вырванных из стен и благополучно рассыпавшихся пеплом.

— Ignea hastam! Ignea hastam! — Сразу два копья, до предела заполненных силой, ушли в сторону бледного Эйвери, однако аристократ вывернулся, создав еще одну стальную стену, тут же потекшую расплавленным металлом.

Новый прыжок Блека еще немного сократил расстояние, а упавший за его спиной валун бесполезно раскрошил остатки полированных гранитных плиток.

— Ты... — Удар молнии, полностью поглощенный щитами Эйвери.

— Просто... — Еще шаг, и огненное копьё заставило его пошатнуться.

— Слабак! — Кулак Блека, украшенный кольцами старого Кигнуса, врезался в челюсть Эйвери, благополучно пробив последний, на остатках сил выставленный щит. Мужчина осел на землю, оглушенный выбросом магии из колец и силой самого удара.

— Лорд Блек! — В дверной проем вбежал Фредерик Кармайкл. — Мы нашли Люпина, он жив!

— Где он? — Сириус, подхватив на плечо тело бессознательного аристократа, пошел к дверям.

Фредерик, повинуясь жесту Сириуса, пошел впереди, освещая путь. На перекрестке им встретилась группа магов, тащивших помятого, обожженного и окровавленного Люпина, который не мог стоять на ногах, цепляясь за плечи державших его людей.

— Лунатик! — Сбросив безвольное тело Эйвери на подскочивших к нему наёмников, Сириус метнулся к другу. — Живой, волчара!

— Сириус, — тихо прошептал Ремус, не поднимая головы. — Как видишь, я пока жив...

— Собираем всех и уходим! — Властно скомандовал Блек, разворачиваясь к выходу. — Фредерик, Анатоль, расчертите здесь все рунами разрушения, и так же на верхних этажах. Этот дом должен быть разрушен. Остальные — наверх.

* * *

Я стоял на краю котлована, чувствуя предательскую слабость в ногах, — Вольдеморт уже практически выбрался из того кустарника, куда его забросила взрывная волна.

— Bernapas kegilaan suram! Fiendfire! — На два голоса выкрикнули мы с Киараном, понимая, что бить нужно только наверняка.

На другом конце котлована снова полыхнуло, но я видел, что Вольдеморт заблокировал оба наших заклятья. Хотя чем можно было остановить Адский огонь?

Волна тьмы понеслась в нашу сторону и мы с учителем только предельным напряжением сил остановили ее в паре шагов от наших тел.

Киаран тихо засмеялся, медленно обходя дымящуюся громадную воронку по краю.

— Я всегда мечтал о том, что сегодня получил Аластор. — Не поворачиваясь ко мне, аврор пошел навстречу Вольдеморту.

— Лорд Поттер! — Рядом со мной из затрещавших кустов выбрался мужчина в аврорской мантии, ведя за собой почти двадцать человек.

С другой стороны провала раздался тихий хлопок — Вольдеморт аппарировал, не став вступать в бой с двумя десятками сильных волшебников одновременно.

— Лорд Поттер. — Майкл, я с трудом вспомнил его имя, требовательно уставился на меня. — Где Аластор?

— Аластор погиб, Майкл, — медленно ответил я, чувствуя растущую внутри пустоту. — Он погиб.

Аврор, расширенными глазами посмотрев на громадную воронку в земле, тяжело опустился на колени, зачерпнув ладонью горячую выгоревшую до стеклянистого состояния почву. Его бойцы один за другим выбирались из леса, застывая на краю котлована.

— Лорд Поттер. — Не вставая с колен, аврор повернул ко мне голову. — Мы будем с вами до конца, эта тварь заплатит за командира.

Вспомнив о выданных мне Сириусом инструкциях, я выпалил в воздух фейерверком, показывая, что сражение закончено. С громким треском в небе взорвался сияющий белым огнем шар.

* * *

Над собравшимися в гостиной Блека волшебниками словно бы нависла туча — погибший Аластор был знаком всем, и даже наёмники уважали отчаянного и смелого бойца, до последнего, невзирая на увечья, служившего своей стране.

Сириус, почерневший от ненависти и ярости, отправился в Гриннготс, откуда только что получил письмо — смерть Грюма разблокировала его хранилище в гоблинском банке, где находилось завещание старого аврора.

Вернувшись, переодевшийся в чистую одежду волшебник уселся во главе стола, обведя взглядом хмурых людей, все еще, несмотря на старания Слагхорна, покрытых повязками.

— Я благодарю всех, кто в этот день отправился с нами на штурм поместья Эйвери. Помимо освобождения Ремуса Люпина мы показали Упивающимся, что они не смогут чувствовать себя в безопасности даже за стенами собственных поместий. Но сначала... — Сириус с трудом поднялся, заставляя уставшее тело двигаться. — Сначала помянем Аластора, погибшего сегодня так, как он всегда хотел, в бою. Честь и память.

Крестный одним глотком опустошил бокал, отдав сигнал эльфам подавать еду на стол.

— Сегодня отдыхаем. Господа аристократы, защиту на ваших поместьях лучше поднять до осадного уровня. И при первом же признаке атаки — вызывайте помощь незамедлительно. Я не знаю, что делает наш красноглазый друг, но он наверняка попытается где-то взять реванш.

— Майкл, — Сириус перевел все внимание на заместителя Грюма. — Вы с нами?

— Лорд Блек, — аврор не дрогнув встретил испытывающий взгляд. — Мы все с вами. Упивающиеся заплатят за смерть командира.

Согласное ворчание авроров из бывшего отряда Аластора подтвердило договоренность.

— Аластор предупреждал меня, что если что-то случится с ним, то я должен взять руководство отрядом на себя. — Майкл коротко поклонился.

Я медленно ел, не ощущая вкуса. Внутри было на удивление погано. Старый волшебник не заслуживал смерти, и его гибель на моих глазах потрясла меня. Невольно становилось страшно от того, с каким противником мне предстоит сражаться, если пророчество истинно. Вольдеморт явно сильнее, чем некромант, убитый ценой жизни Грюма.

— Мистер Браун, — я посмотрел на нового командира авроров. — Вы не знаете, чем тот некромант так досадил Аластору?

— Сложно сказать... — Аврор пожал плечами. — Как-то раз после грандиозной пьянки Аластор говорил, что один из немногих победивших его в бою людей убил его женщину и чудом не убил ребенка. Большего, пожалуй, не знает никто из отряда. Так что вряд ли мы когда-то об этом узнаем, Аластор унес эту тайну с собой в могилу.

— Киаран, — я развернулся к хмурому аврору, все это время молчавшему. — Что это было за заклятье, которое использовал Аластор?

— Ты же видел, что он наложил чары на свой посох, — помедлив, ответил учитель. — Это были... если так можно назвать, чары последнего шанса, когда уже не надеешься победить, но хочешь забрать врага с собой. Они пьют жизнь и магическую сущность волшебника, но на короткое время он становится поистине неодолимым.

Постепенно люди за столом наедались и по одному-двое исчезали в камине, уходя в свои дома. Я остался с Сириусом вдвоем, — Люпин находился под надежной защитой и опекой Слагхорна, Нимфадоры и Алики, оккупировавших один из подземных залов для нужд лазарета.

— Давай смотреть завещание... — Прервал молчание крестный, положив перед собой пухлый конверт, запечатанный сургучом.

Некоторое время Сириус сосредоточенно колдовал над конвертом — с Грюма вполне сталось бы напоследок пошутить, вложив в конверт что-нибудь на редкость убойное или ядовитое.

— Вроде бы ничего... — С неуверенностью в голосе протянул Сириус, тщательно осмотрев конверт. — Неужели Аластор не зачаровал конверт...

Осторожно срезав печать с конверта, крестный вытащил стопку листов, пергамента, в уменьшенном виде набивавших его до отказа, и мы в четыре руки стали сортировать документы. Собственно лист завещания, несколько писем с указанием адресатов, официального вида документы, подтверждавшие права на владение какой-то недвижимостью, списки имен с пояснениями напротив каждого пункта.

— Завещание. — Мне было тяжело выговорить первое слово. — Данный документ должен быть передан лично в руки лорду Сириусу Блеку, а в случае его смерти — первому из выживших из списка: лорду Гарольду Поттеру, Киарану де Годфруа, Ремусу Люпину, Нимфадоре Блек.

Сириус залпом осушил бокал крепленого вина, явно собираясь сегодня напиться, и я не мог сказать, что не хотел присоединиться к нему в этом деле.

«Думаю, в ближайшее время я смогу присоединиться к моим предкам на адской сковородке, ха.»

На долю секунды мне показалось, что эти слова были произнесены ворчливым, недовольным голосом старого аврора. Собравшись с мыслями, я снова продолжил читать.

«Как я узнал от Киарана, в рядах сторонников змеемордого появился мой старый кровник, Бен Гур, которого я некогда разыскивал, не жалея сил и средств. Его я постараюсь достать даже ценой собственной жизни.

Сириус, возможно, ты не знаешь об этом, но у меня есть сын, которому скоро исполнится двадцать лет. Я отправил его за границу и никогда не предлагал вернуться, потому что мальчик не имеет ни малейших способностей к боевой магии, он, скорее, будущий мастер по созданию артефактов. К сожалению, мои способности ему не передались, впрочем, в роду Грюмов такое случалось, не все мои предки были воинами.

Я прошу тебя, когда закончится эта проклятая война — помоги Артуру освоиться в послевоенной Англии. В права наследства ему помогут вступить гоблины, с которыми моя семья всегда состояла в дружеских отношениях, но ему понадобится друг и наставник, который поможет ему в мире политики и старых семей.

В бумагах, которые лежат в этом конверте, находятся многие полезные тебе имена — мои осведомители в Темной аллее, среди криминального мира, торговцев и прочих людей, далеких от аврората и аристократических кругов. Надеюсь, они тебе пригодятся. Письма, которые приложены к завещанию, отправь по адресам — там находятся мои долги некоторым людям.

Если Майкл, мой заместитель в отряде, все еще жив, можете доверять ему немногим меньше, чем мне, человек он надежный и не предаст.

Когда вы загоните в гроб эту скользкую тварь, Вольдеморта, — помяните меня так, чтобы твой винный погреб опустел. И, Сириус, я надеюсь, не менее скользкая тварь Дамблдор тоже отправится на соседнюю со мной адскую сковородку как можно скорее.

Аластор Грюм.»

— Тварь! — Кулак Блека с грохотом ударил по столу. — Чертов ублюдочный ученик Гриндевальда!

Я бережно сложил документы обратно в конверт и уставился в свой бокал.

— Пр-р-роклятье! — Новый удар кулака заставил стол подскочить. — Я до сих пор не верю, что Грюм погиб.

Я промолчал. Для меня старый аврор был одним из соратников, я не успел сблизиться с угрюмым, мрачным калекой, но крёстный, постоянно работавший с Аластором, относился к нему гораздо лучше.

— Я постараюсь протолкнуть в Визенгамоте новый закон... — Уже заплетающимся от очередной бутылки вина языком пробормотал Сириус. — О смертной казни людям, чьи преступления на службе Лорда доказаны. И первым в этой череде будет Эйвери, даже если мне придется лично убить его Авадой. На нашей стороне будет около половины голосов, может быть, даже кто-то из бывших прихвостней Дамблдора согласится с моими доводами. А стороннички Малфоя взовьются до небес.

С трудом поднявшись, крестный осторожно положил конверт в карман.

— Хватит на сегодня.

* * *

— Как ты, Лунатик? — Сириус, окутанный настоящим облаком винных паров, смотрел на лежавшего в кровати друга.

Нимфадора, державшая оборотня за руку, неодобрительно покосилась на слегка нетрезвого волшебника. Все время, пока Сириус разбирал бумаги погибшего Грюма, девушка просидела рядом с постелью Люпина, и не собиралась отпускать его и сейчас.

— Жить буду, — слабо прошептал оборотень, до самых глаз накачанный восстанавливающими эликсирами. — Нервы и мышцы сильно повреждены.

— Кто это сделал? — Сириус привстал в кресле.

— Сначала — Лорд, потом, по его приказу, — Эйвери, мешавший мне спать, чтобы я быстрее раскололся. Зелье сработало, Вольдеморт ничего не прочитал в моем сознании, а сломать меня сходу не вышло.

— Ты везучий, Ремус, — я покосился на разъяренного крестного.

— Эйвери в нашей темнице. — Прорычал Сириус. — Ты хочешь ему такой же смерти?

— Думаю, это будет лишним, Бродяга. — Люпин был уверен в своих словах, как я видел со своего места. — Пусть он скажет все, что знает, а потом сдохнет.

Мужчина обессилено опустился на подушки. Нимфадора скороговоркой выпалила незнакомые мне исцеляющие заклинания.

— Гарри, — Сириус говорил шепотом, чтобы не мешать засыпающему другу. — Я думаю, ты можешь возвращаться во Францию. Я сейчас буду до утра трясти эту пожирательскую крысу, пока он не расскажет мне все секреты своего господина. А Анатоль с Фредериком разбираются в его архиве.

— Ладно. Я еще не готов наблюдать то, как ты будешь выбивать из него признания, крестный. — Я ободряюще сжал плечо Блека. — Я в тебя верю.

Вернувшись в свою комнату в Шармбатоне, я задумался над чудовищной иронией собственной судьбы. Еще полдня назад мы сражались за собственную жизнь, а завтра мне предстоит сдать последний выпускной экзамен на пятом курсе, чтобы вернуться наконец в особняк Делакуров, дождаться своего шестнадцатилетия и вступить в права наследования родом. Смерть Аластора, судя по всему, наконец-то отомстившего за свою жену ли, женщину ли, тоже была настолько неожиданной и нелепой, что я до сих пор не мог забыть картину горящего в Адском огне тела аврора, так и не ставшего моим наставником. Достав из сундука зелье Сна-без-Сновидений, я осушил весь флакон, хотя обычно редко когда использовал даже половинную дозу.

* * *

— Ну, вот и все. — Я с удовлетворением рассматривал пергамент, на котором были изящным шрифтом написаны результаты моих экзаменов.

— Все сдал? — С интересом спросил Олаф, пытаясь заглянуть в мой лист.

— Да, хотя и не все — на высшие баллы. Боевая магия, заклинания, трансфигурация, руны — по максимуму, остальное — выше среднего. — Я поморщился. — Жаль, зелья мне так и не дались до конца.

— На шестом курсе наверстаешь. — Хлопнул меня по плечу Йорг.

— Я не буду учиться в Шармбатоне на шестом курсе. — Я внимательно посмотрел в глаза своим самым, пожалуй, близким приятелям во всей школе.

— Почему? — Приподнял брови Олаф.

— Видите ли... — Я несколько замешкался. — Я прошу вас не держать на меня зла, но... Моя фамилия не Бриттон, и Джеймс Бриттон всего лишь мой деловой партнер.

У обоих парней слегка расширились глаза, но сходу никто кидать в меня учебниками не стал, воспитанные парни предпочли дождаться моих объяснений.

— Моя настоящая фамилия — Поттер, и в Англии меня называют...

— Мальчик-который-выжил. — Подвел итог Йорг, внимательно, с каким-то новым выражением в глазах, рассматривая меня. — Теперь я понимаю, откуда такие способности и старание в боевой магии.

— Я читал английскую и европейскую прессу. — Олаф дружески улыбнулся мне. — Не могу сказать, что я тебе завидую.

— Мне нужен был год, чтобы пройти приличное обучение, так что на шестой курс я вернусь в Англию уже как Лорд Поттер, последний из рода Поттеров.

— Эх, жаль, что мы станем совершеннолетними только через два года, — еле заметно поморщился Йорг. — Тогда мы бы предложили тебе свою помощь. А так... Глава рода не пойдет на подобный риск для «детей».

— Ну... Через два года я жду вас в Англии. — Я усмехнулся. — Надеюсь, к тому времени война закончится, а я восстановлю особняк моих предков.

— Судя по тому, что я читал о тебе в газетах, тебе потребуется много удачи. — Заметил Йорг. — Так что мы можем только молиться за твое здоровье и удачу Одину, хотя ты в него и не веришь.

Он пальцами покрутил изящную серьгу в ухе, изображавшую одну из рун Футарка.

— Спасибо, что рассказал нам, друг. — Олаф хлопнул меня по плечу.

— Это еще не все новости. — Я заговорщически улыбнулся. — В самом начале августа во Франции тоже будет одно интересное событие... Так что ждите сову с приглашением.

— Ммм... — протянул Йорг, насмешливо улыбаясь. — Я даже знаю, как её могут звать...

— Я ничего не говорил. — Улыбнулся я не менее хитро. — Всё узнаете со временем. Попрощайтесь за меня с остальными, когда начнется шестой курс. Тогда уже можете назвать им мою фамилию... впрочем, французы сами все узнают из газет в августе.

Обменявшись рукопожатиями, мы разошлись. Церемония окончания года, с которой мы вышли полчаса назад, завершила все мои дела здесь. Так что я не стал задерживаться в школе с риском наткнуться на какую-нибудь девушку, многие из которых до сих пор не оставили осторожных попыток заполучить меня, а сразу же с уже уменьшенными вещами направился на аппарационную площадку.

— Уезжаешь? — Раздался за спиной голос, который я меньше всего хотел сейчас слышать.

— Мисс Кемпбелл. — Я вежливо поклонился девушке, уже гораздо более серьезно относясь к угрозе, которая может исходить даже от хрупкой и слабой внешне Лилиан.

— Я хотела извиниться. — Лилиан накрутила на палец прядь медовых волос. — За себя и за брата.

— Хм. — Я слегка поморщился. — Думаю, мы в расчете. В любом случае, я уезжаю из Франции.

— Ты не вернешься? — Расширились зеленые глаза, и я понял: на что-то она все еще рассчитывала.

— Нет. У меня много дел за пределами этой гостеприимной страны, а все хорошее когда-то заканчивается, как закончилось время моего пребывания здесь.

— Жаль.. — В зеленых глазах грусть, девушка делает шаг вперед, но я медленно поднимаю руки.

— Не стоит, Лилиан. Как я сказал во время той игры на факультете, мое сердце принадлежит другой девушке.

Лилиан ушла, а я быстро направился в сторону выхода из замка.

— Гарри! — На моей шее повисла Габриель. — Ты тоже домой?

— Да, — я раскрутил девочку в воздухе, вызвав восторженный визг.

Подхватив небольшой чемодан, в котором были вещи Габриель, я пошел по аллее, а девочка оживленно рассказывала мне о результатах своих экзаменов. Как выяснилось, училась сестренка Флер лучше меня, сдав большую часть предметов на высшие баллы.

— С возвращением. — Мари Делакур, улыбаясь, встречала нас возле площадки для аппарации возле особняка.

На кратчайший миг меня охватило жгучее желание бросить все и остаться в гостеприимном доме Делакуров. Невзирая на то, что Делакур-старший был политиком, а его жена — занимала один из немалых постов в Министерстве магии, в их семье я по-настоящему понял, что такое родной дом.

Габриель уже носилась, подпрыгивая, вокруг матери, с невероятной скоростью болтая о том, как она рада, что учеба в этом году закончилась, а Мари с теплой улыбкой смотрела на довольную девочку.

* * *

Киаран и Делакур-старший, сидевшие в обеденном зале за столом, приветствовали нас взмахами рук. Я видел, что учитель после боя в поместье Эйвери стал более мрачным и задумчивым, видимо, сравнение собственных возможностей с Вольдемортом не понравилось аврору.

Мягкие губы коснулись моей щеки. Тихо зашедшая следом за нами Флер села на соседний стул, приступая к еде.

— Какие у вас планы на лето, мистер Поттер? — Теперь, когда в маскировке больше не было нужды, Жан-Клод назвал мою настоящую фамилию.

— Полагаю, учиться дальше. — Я вежливо кивнул. — Прошедший бой показал, что мне еще есть куда стремиться. И несколько... иных задач, но о них есть смысл говорить, только когда мне исполнится шестнадцать лет.

Скосив взгляд, я заметил, как на щеках Флер проступил слабый румянец. Киаран, глядя на меня, усмехнулся, еле заметно оттопырив большой палец на руке, удерживавшей вилку.

* * *

Вечернее солнце освещало старинную каменную кладку бывшей твердыни Основателей. Из близлежащего лесного массива изредка доносились унылые крики какой-то птицы. Почти все окна замка были уже темны — изредка мерцали слабыми огнями вспышки световых заклинаний наиболее упорных учеников, продолжавших в последний момент грызть гранит науки в виде множества неподъемных старинных томов.

— Смотри, Невилл. — Дин Томас, выглядывавший из окна на улицу, заметил маленькую фигуру, бредущую по направлению к лесу.

— Не обращай внимания. — Невилл, посмотрев вслед за приятелем в окно, прошептал себе под нос заклятье остроты зрения и опознал в фигурке преподавателя заклинаний.

Маленькая фигурка, временами сливаясь с кустами и немногочисленными постройками, брела по периметру комплекса школы, временами окутываясь слабым сиянием.

— Что он делает? — С недоумением спросил Уизли.

— Кто знает? — Невилл безразлично пожал плечами. — Колдует что-то, может — проверяет защиту замка. Нам об этом точно никто не расскажет.

На самом деле, юноша прекрасно знал о том, чем именно занимается полугоблин в ночное время, пользуясь слабостью контроля Дамблдора над магией Хогвартса. Вчера и на протяжении двух последних недель юноша не покладая рук трудился не только над подготовкой и сдачей экзаменов, но и помогал по мере сил лорду Блеку изготавливать зародыши таких же болот, что украшали коридор напротив двери Амбридж. В основном роль Невилла сводилась к своеобразной дополнительной «батарейке», но кое-какие чары он мог накладывать и сам.

Филиус Флитвик, не особо осматриваясь по сторонам, брел вдоль границы внутреннего защитного поля Хогвартса, погруженный в глубочайший транс, проявлявшийся только в более сильном, чем обычно, блеске глаз, но кто станет всматриваться в глаза полугоблину около полуночи. Беззаботность преподавателя заклинаний, бывшего когда-то многократным чемпионом Европы по дуэлям обеспечивалась неслышно скользящими вокруг него тенями огромных серых и черных волков, приведенных оправившимся Ремусом Люпином. Среди волков мелькала изредка короткая черная шерсть громадной собаки-анимага, — Сириус Блек решил не пропускать момент и своими глазами понаблюдать за установкой защиты искусным волшебником.

Флитвик осторожно опускал руку в холщовый мешочек на поясе, вытаскивал небольшое зерно-зародыш будущего болота, и бросал на землю, сопровождая падающее зернышко вспышкой заклятья. Зерно, падая на землю, моментально закапывалось, словно и не было ничего, причем, что примечательно, в наполненной магией атмосфере Хогвартса крошечные, пусть и заколдованные шарики не были заметны. Плюс и минус любой защиты — ведь точно таким же образом можно было бы поместить скрытый чарами проклятый предмет, и найти его можно будет лишь тогда, когда сработает проклятье.

Посмеиваясь про себя, Флитвик вспоминал предложение Блека завязать активацию болота на прохождение рядом человека со смертной меткой Вольдеморта, благо недостатка в подопытных кроликах — Упивающихся младшего звена, — любивших выпить в Темной аллее, у Блека и компании не было.

К сожалению, идея Сириуса, при всей ее оригинальности и эффективности была отвергнута — в этом случае Северус Снейп не смог бы даже выйти из замка по земле, — тотчас же вокруг замка сработали бы активировавшиеся зерна, окружая Хогвартс зловонным глубоким болотом.

Впрочем, даже активируемые только вручную, с помощью специального артефакта, один из которых оставался у Сириуса, а второй доверили Флитвику, эти зерна, на которые ушло громаднейшее количество силы, практически треть собранных в накопителях родовых поместий запасов энергии, окажутся неприятным сюрпризом для желавших напасть на полный детей Хогвартс.

Невзирая на ненависть Сириуса и постепенно приходящего в себя Люпина, особых успехов в деле борьбы с Лордом не было. Поместья аристократов были надежно скрыты защитными чарами, а Упивающиеся, лояльные Лорду оборотни и великаны разрушали окраинные магловские поселения, натаскивая молодняк на кровь. Обычно авроры и люди Сириуса успевали максимум отправить Аваду в сторону аппарирующих в неизвестном направлении людей в черных мантиях — сил охватить шпионской сетью всю страну не было ни у Лорда, ни у Блека. Министерство же, невзирая на старания Боунс, все еще напоминало прогнившее болото, где все еще решало очень многое золото сторонников Вольдеморта.

Флитвик, проходя мимо избушки Хагрида, почему-то вспомнил похороны Аластора. Несшие пустой гроб с горстью земли из выжженной воронки авроры. Мрачная колонна бывших подчиненных и коллег Грюма, бросавших по сторонам настороженные взгляды и готовых при первом признаке угрозы устроить на кладбище кровавую бойню. Бледный, стоящий с непокрытой головой возле откопанной могилы, Сириус Блек, единственный, как выяснилось, друг нелюдимого ветерана. Неизвестно каким образом втершийся в доверие к аврорам Киаран, несший за гробом огромный венок от Французского аврората. Не менее бледный, понимавший, что его карьера постепенно подходит к плачевному финалу, Фадж в окружении советников. Ни одного хорошо знакомого людям по светской хронике лица аристократов, не связанных с альянсом под руководством Блека — предполагаемые и действующие сторонники Вольдеморта предпочли отсидеться в поместьях. Даже Люциус Малфой, хотя и не было выдвинуто против него официальных обвинений — не рискнул появляться на похоронах, где большая часть собравшихся была из числа сослуживцев и подчиненных Аластора. Хмурый журналист из «Пророка», с главным редактором которого имел непринужденную беседу лорд Блек, пообещавший отправить министерского ставленника в пыточный подвал своего особняка, если тот рискнет хоть в чем-то опорочить память погибшего человека.

Скривившись, маленький человек бросил на землю последнее зерно, окутывая его вязью сложных заклятий.

— Последнее. — Негромко проговорил он, обращаясь к следующему за ним по пятам черному псу.

— Наконец-то. — Черный пес, окутавшись дымкой, превратился в Сириуса Блека. — Я уже замерз на этом чертовом ветру даже в собачей шкуре.

— Зато никто не засечет наши сюрпризы, Сириус. — Полугоблин ощерился в злорадной улыбке.

— Странно, что директор не почувствовал наши с вами приготовления... — Сириус покосился в сторону небольшой башенки, скрывавшей внутри расширенный пространственной магией кабинет Дамблдора.

— Замок практически не считает его хозяином. — Полугоблин скривился. — Я потратил много времени для проведения ритуала, но сумел все же наладить некий контакт с тем, что заменяет Хогвартсу разум.

— И что? — Сириус с уважением посмотрел на волшебника.

— Хогвартс обязан предупреждать директора, если ученикам в той или иной ситуации грозит опасность. — Флитвик трансфигурировал себе небольшой стул и столик. — А Дамблдор неоднократно игнорировал эти предупреждения. В итоге замок счел его недостойным роли директора, но пока что не имеет альтернативного кандидата... Разве что из семьи Лавгудов можно было бы кого-то поставить туда... при соответствующем ритуале, конечно же.

Сириус со вздохом создал себе кресло. Стая оборотней, рассевшаяся в кустах, недоуменно рассматривала магов, устроившихся посреди открытого пространства.

— Мы кого-то ждем, Филиус? — Сириус щелчком пальцев вызвал домовых эльфов и приказал доставить бутылку вина и бокалы, вопросительно косясь на третье кресло, созданное маленьким волшебником.

— Можно сказать и так...— Флитвик отпил из бокала, зажмурившись. — Неплохой букет.

— Что ты там говорил про ритуал?

— Есть некий ритуал, разработанный еще Основателями, чтобы сменить директора при нежелании действующего директора покидать свой пост. Сложность в том, что книга хранится у Дамблдора в кабинете, а копий я пока что не нашел.

— Учитывая, что Дамблдор должен умереть... Вряд ли нам пригодится этот ритуал.

Слабое свечение, четко видимое в ночной темноте, показалось со стороны Хогвартских стен.

— Кто это? — Сириус привстал в кресле, окутываясь темной дымкой.

— Это друг. — Флитвик безмятежно смотрел на приближавшееся световое пятно. — Добро пожаловать, господин Барон.

Высокая фигура призрака в окровавленной одежде опустилась на свободное место за столом.

— Хогвартские призраки решили, что я буду говорить от их имени. — Разомкнулись полупрозрачные губы.

— Мы рады говорить с вами, господин Барон, — вежливо ответил Флитвик. Помолчав немного, он добавил, к удивлению Сириуса: — Впрочем, мы не ожидали иного представителя, ведь вы — внук леди Ровены.

— Это не имеет особого значения... Ни для живых, ни, тем более, для мертвых. — Глухо произнес призрак.

— Как вам будет угодно. — Флитвик склонил голову.

— Призраки Хогвартса будут следить за территорией, и если появится какая-либо угроза — известят вас об этом, профессор Флитвик. — Барон замерцал.

— Благодарим вас. — В унисон наклонили головы волшебники.

Кровавый Барон растворился в воздухе, покинув место встречи.

— Ну что ж... — Флитвик пожал плечами. — Это уже гораздо лучше. Теперь к моим усилиям присоединится множество существ, которые не проводят уроков и не нуждаются во сне и вдобавок иммунные к большинству заклинаний.

— Как ты с ними сумел договориться? — С неприкрытым интересом спросил Блек, с трудом представлявший, что возможно предложить дававшим клятву верности Хогвартсу призракам.

— Они часть Хогвартса, и основные императивы замка распространяются и на привидений. — Флитвик усмехнулся. — Значит, они заинтересованы в сохранности учеников не меньше нашего.

— Великолепно. — Сириус поднялся. — Филиус, спасибо за познавательную беседу.

— Удачного вечера. — Маленький волшебник взмахом руки уничтожил стол и стулья, устраняя все следы их странных посиделок.

* * *

— Готов? — С легкой насмешкой посмотрел на меня учитель.

— Вполне, — я встал в стойку напротив, оглядываясь по сторонам.

В этот раз Киаран для тренировки выбрал немалых размеров полигон, находящийся на учебной базе Аврората Франции. Как объяснил учитель, на нем мы могли тренироваться с самыми масштабными и разрушительными заклятиями. База была построена на естественном источнике магии, подпитывавшем щиты и предохранительные чары.

— Я тоже готов, — улыбнулся крестный, извлекая из рукава палочку.

— Не убейте меня, — резкий прыжок позволил мне перескочить поток огня, тут же отправленный в мою сторону Сириусом.

Киаран и крестный, уже полтора месяца терзавшие меня высшей магией, вдвоем насели на меня, и пока что только ловкость и больший запас сил позволяли мне выжить. Постепенно с лучевых ударов и стихийной магии мои оппоненты перешли к тем заклятиям, которые я видел в бою Сириуса с Беллой.

Вспышка огня, в который превратился воздух вокруг меня. Моя собственная аура потемнела, впитывая в себя жар, но выбросить его обратно потоком огня я еще не мог, Сириус вбил в меня только самые основы боевых приемов Блеков. Земля под моими ногами затрещала — Киаран, пользуясь моей неподвижностью, пытался попросту затянуть меня в землю, неожиданно ставшую вязкой и жадной.

Все, что мне оставалось — еще один прыжок, как только огненный удар Сириуса чуть ослабел. В том месте, где я оставался, воздух пронизали десятки ледяных иголок, — замри я на месте, и мгновенно сменить полярность щитов я бы не успел.

Мои учителя не давали мне даже мгновения для контратаки, уверенно зажимая меня в клещи и давя разнообразными заклятьями, от которых не было единого способа защиты. Так что уже три минуты мне приходилось блокировать, ускользать, прыгать, стараясь не допустить до себя все, что отправлялось в мою сторону.

Разорванная на груди рубашка уже промокла от пота — жар от обожженной земли был почти непереносимым, еще несколько минут — и я точно пропущу удар и свалюсь без чувств.

Облако чернильной темноты окутало меня, на мгновение, пока кто-то из нападавших не подберет ключ к заклятью, давая мне передышку. Под ее прикрытием я метнулся в сторону, где последний раз был Сириус, выбрасывая с палочки множество стальных лезвий, устремившихся в темноту. Почти одновременно я выкрикнул формулу заклятья, называемого Ударом Грома.

Мрак замерцал, развеиваясь, и я увидел стоявших рядом Сириуса и Киарана, задумчиво рассматривавших повисший в воздухе перед лицом Блека осколок стали. Крестный, морщась, потирал уши, аврор тоже выглядел недовольным.

— Будем считать, что на сегодня все. — Киаран дернул головой, словно пытаясь изгнать из нее шум и звон, остававшиеся после Удара Грома. — Еще немного — и у нас лопнули бы барабанные перепонки.

— Ладно, — я с громадным облегчением убрал палочку, осматривая перепаханную землю.

Втроем мы пошли к выходу с полигона, представлявшего собой копию греческого амфитеатра из белого мрамора, защищенного мощными чарами.

— Окклюменция... — Протянул аврор, напряженно о чем-то думая.

— О чем ты? — Сириус с недоумением посмотрел на Киарана.

— О том, что окклюменцию Гарри изучает уже полгода, но пока что без особых успехов, — буркнул аврор. — В этой области приличных результатов можно добиться только через несколько лет, а Вольдеморт и Снейп — легилименты. Как и Дамблдор.

— И что ты предлагаешь? — Мне тоже было интересно, куда клонит учитель.

— Есть один способ... — неопределенно протянул Киаран. — Неприятный, но действенный. После него любой, кто полезет к тебе в голову, сильно об этом пожалеет. Насколько я знаю, таким пользовался Аластор, мир его праху, но он и без этой защиты был не подарок.

— И что за защита?

— Маска безумия, как ее называют целители, ставящие такой щит на мысли. — Киаран скривился. — Сознание, которое требуется защищать, соединяют с помощью специальных заклятий с сознанием какого-нибудь сумасшедшего, желательно, чтобы это был маньяк или потерянный в галлюцинациях человек. И при проникновении в такой разум легилимента — легилимент получает все эти непередаваемые эмоции и образы.

— И в чем здесь минус? — Мне определенно не нравилась эта картина.

— Минус здесь в том, что можно самому здорово двинуться умом, когда вся эта мешанина окажется у тебя в голове. При атаке человек будет испытывать, пусть и в меньшей степени, всё то же самое, что и легилимент, но он будет к этому, по крайней мере, готов, время привыкнуть и адаптироваться у него будет. Но это на редкость мерзкое средство.

— М-да... — Сириус потер подбородок. — И какой процент сошедших с ума после такого «лечения»?

— Откровенно сумасшедшими обычно не становятся, но несколько изменяется поведение у всех, — аврор говорил предельно серьезно. — Оставшееся в голове безумие на пользу не идет никому... Впрочем... Как только Гарри освоит окклюменцию, щит безумия он сможет удалить самостоятельно.

— То есть извне его не снять?— Уточнил я.

— Нет, только сам владелец этой защиты сможет со временем разобраться в сплетениях собственного разума и вытолкнуть наружу безумие.

— И сколько времени потребуется для наложения Маски безумия? — мне уже стало откровенно интересно, тем более, альтернативы этому способу не было, никаких особых достижений в овладении окклюменцией у меня не было, впрочем, сухонький старичок, найденный Киараном, говорил, что это в порядке вещей.

— Полдня для наложения маски и пара дней в лечебном трансе, чтобы сознание смогло переварить добавленное. — Аврор усмехнулся. — Один из моих коллег пошел на это, потому что окклюменция ему никак не давалась. Единственное, что в нем изменилось после наложения маски — он стал швыряться заклятьями на подозрительные звуки за спиной. У каждого, видимо, поменяется что-то своё.

— Когда это можно будет сделать? — Сириус с некоторым сомнением смотрел на нас.

— Если заплатить, то завтра в клинике в Париже нас будут готовы принять, операция не из дешевых и требуется крайне редко, даже в Аврорате мало тех, кто готов добровольно пойти на это.

— Тогда я подпишу чек, — отрубил я. — Видимо, это все, что мне остается. Иначе в Англии в моей голове будут спокойно лазить Вольдеморт, Дамблдор и Снейп.

— Разумное решение, — по лицу крестного видно было, что ему не нравится прилагавшийся к этой возможности риск, но альтернативы он тоже не видел. — Иначе тебе придется задержаться во Франции еще лет на пять, а такого времени у нас нет... Компоненты для зелья Фламеля, которым мы напоили Ремуса, так и не доставлены, и когда будет следующая поставка — неизвестно. Так что... Альтернативы лично я не вижу.

— Я не могу понять, почему Лорд не переходит к активным действиям... — Я действительно, несмотря на уроки стратегии и тактики, получаемые мной во время обучения, не мог понять некоторые моменты в противостоянии.

— На самом деле все очень просто... — Сириус скривился. — По той же самой причине мы не пытаемся взять штурмом Малфой-менор, где вполне может оказаться Вольдеморт.

— Потери. — Киаран тоже вмешался в обсуждение. — Потери при такой операции будут настолько большими, что победа будет откровенно Пирровой. Даже сумасшедший Лорд не захочет победы такой ценой — ему еще править захваченной страной, но у него не будет ни людей, ни иных ресурсов. И аналогично мы, даже если победим Вольдеморта, останемся с уничтоженными наследными линиями, погибшими потомками аристократических семей, то есть уничтожим большую часть магического наследия Англии. Магов слишком мало, чтобы мы могли позволить себе по-настоящему масштабные бои.

— Войны магов завершились еще до Второй мировой. — Сириус задумался. — Как мне рассказывал лорд Валленштайн, на штурм замка Гриндевальда пришло всего пятеро магов, которые должны были одолеть отступника, если бы не помощь Дамблдора. А сражения с гоблинами, восстание Некроманта и прочие эпические битвы для магического сообщества уже в прошлом, пока мы не восстановим свою численность.

— Так что обе стороны пытаются заполучить решающее преимущество, чтобы свалить оппонента без чрезмерных потерь. Лорд пытается убить тебя, Сириуса и Дамблдора, чтобы лишить страну очевидных лидеров. Мы пытаемся убить Лорда, как главное пугало для английских волшебников.

— Не могу сказать, что мне это нравится, — протянул я. — В любом случае гибнут люди. Маглы и рядовые маги.

— Так и есть, — скривился Сириус. — Это чертова политика. В любом случае жертвы будут большими, просто сейчас эти жертвы растянуты во времени, и есть шанс избежать слишком большого их количества, если мы убьем Вольдеморта в ближайшие пару лет. А в случае масштабного сражения, где будут все Пожиратели и их наемники с одной стороны и авроры, наши аристократы и наемники с другой... Независимо от победителя, почти все сражавшиеся погибнут. А это не нужно ни нам, ни даже Вольдеморту, перспектива править кучкой перепуганных «волшебников» без шансов набрать в Ближний круг хоть кого-то из аристократов его вряд ли прельщает.

— М-да... — Я поежился. — Хорошо, что я не на твоем месте, Сириус.

— Хорошо. — Без улыбки отозвался крестный. — Решать, кому жить, а кому умирать — очень тяжелая и неблагодарная ноша.

— Значит, завтра нам нужно будет прибыть в Париж, в клинику при Министерстве Магии Франции, — подытожил Киаран.

* * *

— Ну что ж. — Седой старик в белой мантии целителя внимательно рассматривал меня. — Я обязан еще раз переспросить, уверены ли вы, что вам действительно нужна маске безумия?

— Да, — невзирая на уверения Киарана в относительной безвредности этого способа, я все равно ощущал некое волнение.

— Ну тогда... Приступим. Приведите заключенного. — Старичок неожиданно расправил плечи, приказывая двум пришедшим вместе со мной аврорам.

В комнату, где мы находились, ввели небритого, хмурого человека, замотанного в магловскую смирительную рубашку.

— На кушетку его, аккуратно. — Скомандовал медик, осторожно закрепляя руки и ноги пациента ремнями. — Мсье Бриттон, прошу вас на соседнюю кушетку.

Взмах палочки старика заставил засветиться руны, которыми были выложены все стены, пол и потолок в комнате. Авроры, убедившись в надежности креплений, поспешно вышли из комнаты, а в центре остались только две кушетки и сам старик, стоявший в третьем фокусе сложнейшего рисунка на полу.

— Что бы ни случилось, не старайтесь сохранять сознание, молодой человек. В данном случае вам это только повредит, меньше неприятных ощущений.

— Чего мне ожидать? — Я напоследок решил уточнить.

— Наш с вами донор — убийца-рецидивист, уж простите. — Старик пожал плечами. — Скорее всего, вы станете более агрессивным, до тех пор, пока окончательно не освоите окклюменцию.

— Почему именно он?

— Ваш друг, выступивший в качестве посредника, посчитал, что в вашем случае вам понадобится максимально возможная защита, причин он не сообщал. А этот донор дает достаточное количество бредовых видений, чтобы вы были защищены по высшему разряду, правда и цена будет соответствующей.

— Ясно. Я готов.

Старик взмахнул палочкой, сияние рун стало почти нестерпимым. Ярко полыхающая огнями дорожка соединила меня с телом человека, привязанного к кровати. В следующее мгновение водоворот бредовых и кошмарных видений поглотил меня, погасив сознание, словно свечку.

— Где я. — Сознание возвращалось долго и с огромным трудом, перемежаясь приступами беспамятства и противной дрожи, сотрясавшей все тело.

— Ты у себя в комнате. — Смутно знакомый женский голос. Флер.

С трудом приоткрыв глаза я увидел, что рядом с кроватью стоит моя Флер. Довольно бледная, расстроенная, но она пришла.

— Ф-флер, — непослушные губы удалось заставить произнести слова. — У нас все хорошо?

— Не знаю, что ты там усмотрел в своих видениях, но у нас все замечательно. — С притворно грозным видом сказала девушка, улыбаясь. — И если бы ты не был настолько ослабевшим, я бы тебе это доказала прямо сейчас!

— Осталось совсем немного... до шестнадцати лет. — Выдавил я.

— Меньше, чем ты думаешь. Ты провалялся без сознания почти десять дней. Сириус рвал и метал. Так что через неделю — твой день рождения, Гарри.

— Это радует. Чертова защита разума. — Прошипел я. — Если бы я заранее знал, что это будет так погано — я бы отказался. Лучше Круциатус Темного лорда, чем это.

— Киаран сказал, что такие случаи бывают, когда защита не слишком гармонирует с разумом пациента. Все же ты по природе довольно мягкий человек, как он выразился.

— Флер, дай мне стимулятор, я хочу встать. — Я с трудом приподнялся, опираясь руками на кровать. — До этого дня мне нужно сделать очень многое.

Морщась, я осушил флакон с сильнейшим стимулятором, который изготовил Слагхорн. В отличие от обычных зелий, это стоило на порядок дороже, но зато не истощало организм, а содержало в себе необходимый для повышенной активности запас питательных веществ. Так что творение этого, не побоюсь, великого алхимика пришлось как нельзя кстати.

10.12.2013

Глава 45. Вступление в права.

— Удачи. — Крепко стиснул мою руку Сириус.

По какой-то молчаливой договоренности, существовавшей между всеми моими близкими, поздравления были отложены до спуска в ритуальный зал дома Поттеров. На удивление, это нам удалось — авроры Майкла Брауна осторожно распутали паутину сигнальных заклинаний, выставленных неизвестным волшебником вокруг дома Поттеров. Впрочем, за содержимое подвалов особняка я был спокоен — без крови наследника рода в ритуальный зал не смог бы спуститься даже маг уровня Дамблдора, он попросту не нашел бы входа.

Нас было довольно мало. Делакуры, Блеки, Ремус, Киаран, Невилл, Луна, Валленштайн, Браун. Маги из Аврората, устранив сигнальные заклятия, устанавливали собственную временную защиту — получив права главы рода, я смог бы провести ритуал Фиделиуса, спрятав дом от посторонних глаз, и завязав ритуал на магию рода и небольшой источник, скрытый глубоко под землей.

Ритуал вступления в права был выучен мной наизусть.

Шаг в центр зала на пересечение ярко вспыхнувших кругов и символов давно мертвого языка, которым не пользовались пару веков.

Первая фраза на том же мертвом языке — просьба к магии рода принять потомка, лишенного долгое время своего наследия. Существовала и такая формулировка, правда обычно посвящение проводил предыдущий глава рода, передавая свои права наследнику.

Руны засветились ярче, а к моему истерзанному установленной на мысли защитой сознанию мягко прикоснулось что-то большое и теплое.

Хор голосов: Киаран, Сириус, Делакур-старший, Валленштайн в четыре голоса произнесли фразу-ручательство за нового главу рода.

Какая-то старая, ни на что не похожая сила медленно вливалась в меня, наполняя меня новым, неизвестным пока что содержанием и смыслом. Волосы на голове потрескивали от сгустившейся в помещении магии, по стенам побежали крошечные северные сияния.

Новая фраза, длинная и вычурная — клятва главы рода перед магией, обещание преумножать, хранить и защищать честь и славу рода и его волшебство.

Короткое, емкое слово-ключ, произносящееся, когда в руках помимо палочки, — перстень главы.

Руны резко погасли, и во всем помещении стало темнее, единственным источником света остался перстень в моей руке и... я сам.

Старинное тяжелое украшение с гербом Поттеров на эмалевой печатке заняло место на среднем пальце правой руки.

В кабинете Дамблдора со звоном разбился серебристый прибор, предназначенный для слежения за неким Гарри Поттером. Мощь родовой магии, наконец-то защитившей своего подопечного в полную силу, разрушила хрупкое стекло и серебряные ажурные соцветья.

— Дьявольщина. — Дамблдор уставился на обломки в немом ужасе. Все, к чему он готовился последние пятнадцать лет, однозначно пошло прахом, поскольку Поттер обрел-таки окончательную независимость.

— Мой лорд. — В подземный зал внутри одной из гор, где находилась ставка Вольдеморта, быстрым шагом вошел Люциус Малфой.

— Что случилось, Люциус? — Красные глаза величайшего темного волшебника обратились к необычно взволнованному аристократу.

— Родовые артефакты показывают, что в мир вступил новый глава рода. Я проверил — единственный, не имеющий главу род в Англии в настоящее время — Поттеры.

— Значит мальчишка успешно ускользнул из-под опеки директора и стал совершеннолетним. — Протянул Вольдеморт. — Он стал откровенно опасен. Люциус, назначь награду за его голову. Он по-прежнему не ровня мне, но с поддержкой родовой магии... Может стать некоторой проблемой.

— Хорошо, мой Лорд. — Люциус поклонился, благодаря все известные ему божества, что с определенных пор у Лорда пропали приступы безумной ярости, во время которых он мог попросту запытать до смерти принесшего ему неприятные известия гонца.

Того Темного Лорда, каким он был сразу после возрождения, больше не существовало. Уродливое полубезумное, жаждущее крови и мести создание стало седовласым мощным мужчиной с красными, словно кровь глазами. Нападения на дома рядовых волшебников сменились натаскиванием новичков-Упивающихся на обычных маглах, так далеко от центра страны, чтобы Аврорат не успевал отправлять дежурные группы на всплески смертоносной магии на своих детекторах. По всему выходило, что Вольдеморт одержал верх над темной частью своей натуры, снова став тем хитрым и изворотливым человеком, каким был в самом начале, как помнил Люциус и что рассказывал его отец Абраксас.

Я стоял в центре круга, в уже освещенном факелами зале, прислушиваясь к новым ощущениям. Теперь я ощущал весь особняк, словно мог видеть происходящее в каждой комнате при сильном желании. Ощущал я и родовую магию, совершенно непередаваемое ощущение, однако же, бывшее каким-то неполным. Прислушавшись к ней внимательнее, я все же понял — я был один. В поле магии не было больше ни одного потомка рода Поттеров, что объяснимо, но вызывало какую-то иррациональную печаль.

— Ритуал закончен, — подтвердил я, кланяясь собравшимся. А домовые эльфы Поттеров, нанятые мной вчера, уже относили гостям ритуальные подарки, благодарность за помощь в проведении принятия главы рода.

Сириус, стоявший рядом, хлопнул меня по плечу.

Невзирая на то, что ритуал завершился, мне предстояло еще многое сделать в этом зале прямо сейчас.

Развернувшись к стоявшему в углу камню, покрытому тончайшей вязью рун, я разрезал запястье и плеснул кровью на светящиеся белым огнем символы, произнося длинное заклятье Фиделиуса, одновременно представляя и чувствуя весь дом, окутавшийся тонкой и неразрушимой дымкой маскирующих чар.

Новая порция крови, новое заклятье — и домовые эльфы обзавелись гербами Поттеров на одежде, а их энергетика оказалась включенной в энергетику дома.

Последняя пригоршня крови, заклинание. Дом постепенно оживал, наполняясь энергией. Связь с пролегавшим глубоко под фундаментом источником магии активизировалась, и я со вздохом развернулся к гостям, ощущая, как заклинания бытовой магии в особняке раскрываются, приходя в рабочее состояние.

— Род Поттеров приветствует вас в нашем особняке, — я улыбался, произнося эту почти ритуальную фразу. — А теперь давайте вернемся в гостиную, думаю, эльфы накрывают стол.

Домовые эльфы, действительно, успели уже довольно многое, — практически привели в порядок гостиную, убрав большую часть следов почти шестнадцатилетнего запустения. Свежий лак на полированных деревянных панелях стен и потолка все еще сверкал, медные и серебряные подсвечники на камине, стенах были начищены, а на застеленном свежей скатертью столе уже были выставлены первые блюда. Немалая сумма, выложенная мной на восстановление особняка, все же оправдала себя, — гоблины доставили все необходимое для расконсервации поместья.

По дороге к гостиной я старался осознать, что же изменилось во мне после того, как я получил власть главы рода Поттеров за исключением перстня на правой руке. Получалось слабо — мешали совершенно другие мысли о другом кольце, спрятанном в бархатную коробочку в кармане мантии. Волнение от первого и единственного объяснения с родителями Флер, которое мне сейчас предстояло, затмевало даже факт моего совершеннолетия по магическим законам. Одновременно поднималась внутри бешеная радость — теперь мне уже никто из «взрослых» членов Ордена Феникса, с которым мне все равно придется сталкиваться, не сможет указывать, пользуясь разницей в возрасте и статусе. Даже старому манипулятору придется несколько больше обдумывать свои слова, вместо того, чтобы, как и обычно, попытаться навязать мне свою волю на правах директора.

— Прошу, господа и дамы. — По моему жесту, как хозяина поместья, собравшиеся расселись. Даже в глазах Сириуса, обычно иронично-насмешливого, сегодня читалось некоторое уважение и застарелая давняя боль — он привык видеть во главе стола в доме Поттеров моего отца, и этот дом все еще мучил моего крестного, так и не смирившегося с потерей лучших друзей. Поймав мой взгляд, Сириус усмехнулся, салютуя вилкой с наколотым на нее грибочком, — крестный оставался верен своему имиджу.

— Ну что ж, за нового Лорда Поттера! — Поднял кубок Сириус, когда собравшиеся утолили первый голод, а я немного освоился на месте во главе стола.

Зазвенели бокалы, мой бокал с перезвоном столкнулся с бокалом Флер, в глазах которой был настоящий водоворот эмоций. Любовь, волнение и почему-то страх. Она боится? Чего может бояться моя любимая в такой ситуации? Связь, созданная кровью единорога, за последние полгода стала работать не так часто, видимо, даже эта волшебная субстанция имела пределы возможностей.

— Господин Делакур. — Я встал, волевым усилием заставив голос звучать твердо и уверенно. — Год назад я пришел в ваш дом с просьбой о помощи и получил желаемое. Вы поддержали меня, помогли мне избавиться от опекунства и обрести независимость. Ваш род всегда может рассчитывать на помощь Поттеров в трудную минуту.

Крестный одобрительно посмотрел на меня, и мне была важна даже эта минимальная поддержка, которую только и мог он мне дать в такой момент. Жан-Клод вежливо кивнул, принимая мои слова — он знал, что по другому я поступить не мог.

— Сейчас, когда я стал главой рода Поттеров, и обрел полную самостоятельность своих действий, я... — К вставшему напротив меня Жан-Клоду присоединилась Мари Делакур. — Я хочу просить руки вашей старшей дочери.

Сунув руку в карман мантии, я вытащил из него бархатный футляр.

— Род Делакур не имеет возражений, — ответил Делакур-старший, переглянувшись для приличия с женой, хотя я прекрасно знал, что к решению они пришли уже давно. — Но стоит спросить мнения моей дочери.

Выйдя из-за своего места, я подошел к вставшей Флер, опустившись перед ней на колени. Ногу пронзило резкой болью — не до конца залеченная после тренировки травма напомнила о себе.

— Флер, любимая. С того момента, как я впервые увидел тебя, я не мог больше смотреть на других девушек. Ты стала для меня единственной и самой желанной. — Говоря эти слова, хотя я их не раз мысленно репетировал, , я с трудом заставлял свой язык шевелиться, настолько сильным было волнение. — Сейчас, перед лицом собравшихся, я прошу тебя стать моей женой.

Открыв футляр, я извлек оттуда перстень с гербом Поттеров, чуть меньшего размера, чем мой собственный — перстень, принадлежавший когда-то моей матери.

— Да, — с покрывшимися румянцем щеками и блестящими глазами тихо сказала Флер. — Я согласна.

Я осторожно надел перстень на тонкий палец и, не удержавшись, поцеловал хрупкое запястье.

Близко-близко оказались широко распахнутые глаза. Под взглядами одобрительно, невзирая на все свое воспитание, захлопавших гостей мы обменялись поцелуем.

Мари Делакур, подойдя ко мне, поцеловала меня в щеку, а на шее повисла с визгом Габриель. На краю сознания, где я ощущал сейчас магию рода, забрезжило новое ощущение — я переставал быть одиноким, скоро в роду появится еще один человек, моя жена.

Обменявшись крепкими рукопожатиями с мужской частью собравшихся и получив поцелуи в щеку от женщин, я вернулся на свое место.

— Счета Поттеров и все документы готовы, — Жан-Клод первым заговорил о делах. — Джеймс уехал куда-то, не успев явиться на этот приём. Так что гоблины уже знают о совершеннолетии наследника Поттеров.

— Тем лучше. — Я улыбнулся. — Я в любом случае хотел бы и дальше сотрудничать с Джеймсом, он мастер своего дела.

— Да, во Франции он тоже очень известен, — со странной ироничной улыбкой сказал Делакур-старший. — Он один из лучших финансистов, кого я знаю.

— Нужно соединить этот дом по каминной сети с особняком Блеков, — добавил Сириус.

— Я планирую разместить здесь, в гостевых комнатах, часть авроров Майкла, если мистер Браун не возражает. — Я поклонился командиру авроров, который теперь вместо погибшего Аластора присутствовал на всех наших совещаниях.

— Я думаю, ребята согласятся — большинство основную часть времени все равно проводят в казармах, а в особняке старинного рода больше комфорта, — дипломатично заметил Браун, слабо улыбаясь.

— Вот и ладно. — Я улыбнулся в ответ. — В особняке достаточно комнат и эльфов, чтобы люди ощущали себя комфортно. Можете занимать все правое крыло особняка, там гостевые комнаты.

— В принципе, разумно, — подытожил молчавший до сих пор Валленштайн. — Насколько я понимаю сложившуюся ситуацию, возрожденное семейство Поттеров будет мешать всем политическим игрокам страны. И дополнительные силы в особняке никому не помешают. Я бы предложил клятву верности, если в вашей стране такое принято.

— Клятва? — Переспросил я.

— В Германии некоторые аристократы всё ещё принимают в свой род обычных волшебников с помощью клятвы верности, несмотря ни на какие указы Министерства. Такие волшебники являются полноправными членами семейства, тоже получают некие привилегии, а их дети — частично могут пользоваться магией рода, что стоит подобной клятвы.

— К тому же защита особняка гораздо лучше, чем защита обычного дома, — вкрадчиво добавил я.

— И это тоже дополнительный стимул в неспокойное время, — спокойно согласился Валленштайн. — Таким образом, были созданы в далеком прошлом многие сильные семьи. Руководящая семьей линия потомков основателей рода и множество побочных линий. Сейчас подобная традиция постепенно угасает в связи с гибелью многих потомственных магов в последних войнах и нежеланием Министерств отдать власть тем семьям, которые восстановят свою численность подобным образом.

— Мистер Делакур, — я развернулся к будущему тестю. — Когда мы сможем провести свадебную церемонию? Честно говоря, если это возможно, я хотел бы официально вернуться в Англию уже женатым человеком. Это снимет множество политических вопросов.

Невзирая на мое отвращение к политике и нежелание руководствоваться подобными интересами в личной жизни, полученные мной за этот год уроки давали о себе знать. Я прекрасно понимал, что появление неженатого наследника Поттеров, обретшего титул главы рода, будет красной тряпкой в глазах сторонников Дамблдора, особенно тех же Уизли. Неизвестно, какие предварительные контракты мог подписать в прошлом мой отец — далеко не все документы, которые нам хотелось бы прочитать, мы с Сириусом нашли в разгромленном и разграбленном кабинете. Так что не хотелось рисковать нашим с Флер будущим, появившись в Англии холостым.

— Думаю, трех недель будет достаточно, — подумав, ответил Жан-Клод. — В последнюю неделю августа вполне можно устроить эту церемонию...

-... объединив ее со свадьбой Ремуса Люпина и Нимфадоры Блек, — с насмешливой улыбкой вставил Сириус, подмигнув чуть смутившемуся оборотню.

— Так будет даже лучше, — кивнул я, осторожно поглаживая руку Флер, которую я даже и не собирался отпускать.

Невзирая на усталость, спустя несколько часов я уже спускался в подземный ритуальный зал. Майкл Браун, наравне с другими своими подчиненными, в отличие от наёмников, участвовавший в застолье, обратился ко мне с просьбой принести вассальную клятву немедленно. Следом за ним шли еще четыре аврора, которые, по результатам краткого обсуждения внутри отряда, приняли решение войти в род Поттеров на правах младших вассалов. Их можно было понять. В неспокойное время постепенно разгоравшейся гражданской войны семьи авроров будут находиться в относительно безопасном месте. Конечно, особняк Поттеров являлся одной из первостепенных целей для Упивающихся, но наличие на нём громадного числа защитных чар, связи с остальными особняками, откуда должна была прибыть помощь в случае нападения, делали его довольно крепким орешком. Конечно, риск был велик, но ничуть не больше того, при котором авроры уходили на задания, а их семьи оставались в практически ничем не защищенных домах в магловских кварталах, поскольку пожелавшие присягнуть мне авроры были маглорожденными. Преимуществ же для них было несравнимо больше, в особенности для детей, которые получат поддержку Поттеров в дальнейшей жизни, что автоматически открывало для них многие двери в магическом мире.

Оказавшись в ритуальном зале я задумался, поскольку я не помнил наизусть ритуал принятия в род вассалов. Щелкнув пальцами, я сосредоточился, вызывая эльфа и мысленно приказывая ему принести нужный том из библиотеки.

Браун и его, точнее, мои люди выстроились возле стены, неспешно переговариваясь о своём. Понятно было, что, едва вступив в права главы рода, я не могу знать наизусть все возможные ритуалы, особенно тот, который практически не использовался в последние полтора столетия. Ритуал связи сюзерена и сквайров, использующийся гораздо чаще, в данном случае не подходил.

Наконец дочитав и запомнив этапы достаточно простого ритуала, я захлопнул книгу. Поскольку ритуал мог проводиться и для невладеющих мертвым языком магов людей, в книге прилагался и вариант на обычном английском, снабженный руническими схемами, которые я должен был выстраивать в голове. Мысленно я поблагодарил издевавшегося надо мной с помощью рунной магии Блека — без этих занятий ритуал пришлось бы отложить.

— Майкл Браун, — начал я, призывая родовую магию в свидетеля своих слов. — Клянешься ли ты честью и жизнью своей служить роду Поттеров, подчиняясь приказам главы рода?

— Клянусь. — Первая огненная полоса соединила меня с аврором.

— Клянешься ли ты соблюдать кодекс рода, преумножать славу и честь рода Поттеров?

— Клянусь. — Еще одна полоса, разбрасывая вокруг себя призрачные искры, протянулась между нами.

— Клянешься ли ты воспитать своих детей в соответствии с кодексом рода, дабы они стали верными членами рода Поттеров?

— Клянусь. — Зеленая полоса огня связала нас, добавишись к синей и белой.

— Я, Гарольд Джеймс Поттер, глава рода Поттеров, принимаю твою клятву, Майкл Браун, — сияние вокруг нас становилось всё ярче. — Дарую тебе защиту и помощь моего рода.

Ярчайшая вспышка солнечного света практически ослепила нас. Когда перед глазами перестали плавать радужные круги, я увидел стоявшего с взволнованным видом Брауна, который как-будто прислушивался к каким-то внутренним ощущениям. И в то же время я ощущал, что пустоты вокруг меня словно бы стало меньше.

— Лорд Поттер, — Майкл Браун-Поттер медленно опустился на колено.

Спустя полчаса четверо авроров, давшие мне присягу, покинули ритуальный зал, а я, осторожно погасив множество горевших по стенам свечей, направился в свои комнаты. К моему большому сожалению, Делакуры вернулись во Францию еще до того, как я спустился в подземный зал, так что увидеть Флёр мне не удастся до завтрашнего дня. В гостиной, к моему удивлению, все еще сидели Сириус и Ремус, продолжавшие сосредоточенно соревноваться, кто осушит больше бутылок с огневиски. Лежавший рядом с ним альбом с фотографиями явно демонстрировал, что они поминали Джеймса и Лили. Не став мешать друзьям моих родителей, я пошел в свою комнату и сон пришел ко мне очень быстро, не принеся, однако, желанного покоя.

Проснулся я разбитым, всю ночь меня мучали кошмары о последнем принятом моими родителями бою. Зеленые вспышки Авады сменялись белоснежным полыханием незнакомых мне заклятий, которыми пыталась отбиться от Вольдеморта моя мать, когда отец, не сумев остановить величайшего черного мага Англии, уже погиб на первом этаже. После длительных усилий целителей, я многое сумел вспомнить, и этот эпизод теперь ярко стоял перед глазами, являясь в кошмарных снах. Видел я и очередной эпизод, о котором мне стирали память, когда я застал Джинни Уизли целующейся с каким-то старшекурсником с Равенкло, а потом вызвавший меня в кабинет «для беседы» Дамблдор с порога стер мне воспоминания об «этом прискорбном инциденте». Поэтому на утро я проснулся злым и разбитым, с желанием отправить Дамблдору проклятый артефакт, а семье Уизли — что-нибудь из арсенала некромантов.

* * *

— Мисс Грейнджер? — Спокойно произнес Дамблдор в камин. Огненные языки, вопреки всем законам магловской физики, образовали четкую картинку стоявшей перед камином в коттедже Грейнджеров Гермиону.

— Да, профессор Дамблдор, — донеслось из камина.

— Вы писали письма мистеру Поттеру этим летом? — Прямо спросил старик, кляня себя за то, что не проконтролировал этот вопрос заранее.

— Нет, мы не общались с ним с момента его исчезновения больше года назад.

— Постарайтесь написать ему письмо, мисс Грейнджер, — сказал старик, обдумывая формулировку. — Важно, чтобы у вас оставалась с ним хотя бы минимальная дружеская связь, тогда вы сможете продолжить выполнение вашего задания.

— Хорошо, директор, но... — Гермиона замялась, не желая говорить о некоторых вещах даже в безопасном коттедже.

— Мистер Уизли получит те же инструкции, а вы получите доступ в мою личную библиотеку, раз уж библиотека дома Блеков отныне для вас закрыта. Впрочем... — Старик усмехнулся в бороду, — если вы сможете восстановить вашу дружбу с Гарри, то вы сможете попасть и в особняк Блеков.

— Это было бы замечательно, — сверкнули фанатичным блеском глаза Гермионы.

— До свидания, мисс Грейнджер. — Старик взмахом руки погасил канал связи и уселся в кресло, обдумывая следующий учебный год.

Проблема Вольдеморта уже не занимала столько места в его мыслях — он был уверен, что Лорда убьют без помощи самого директора, к сожалению, бой в особняке Эйвери это показал предельно четко. Оставалась надежда на то, что Лорд как-то доберется до Поттера и лишит альянс аристократов самого ценного на данный момент бойца, который в перспективе способен справиться с Вольдемортом один на один.

Гораздо больше старого волшебника беспокоил вопрос, как вернуть потерянное влияние. Идеальным способом была бы смерть Поттера от случайных причин или от рук Лорда на дуэли. Тогда Дамблдор смог бы добить ослабленного поединком Вольдеморта. Изначальный план, обвешать Поттера артефактами и опоить самоубийственными зельями и отправить против Лорда уже не годился.

Напрямую Поттером манипулировать не получится — с получением статуса главы рода он защищен от многих способов давления. Успеваемостью и взысканиями на него тоже наверняка не повлиять. Остается манипуляция через близких ему людей. Это следовало обдумать получше, в идеале — подыскать ему хорошую девушку, лучше всего не Уизли-младшую. А вот там уже открывается простор для манипуляций. Приворотное зелье Поттеру подливать опасно... Впрочем, можно использовать зелья, которые пьет девушка.

Друзья и девушка... уже лучше... Что еще может подействовать на юношу...

Скомпрометировать его, приписать какое-то преступление? А потом выставить в глазах обывателей переметнувшимся на сторону Лорда? Год назад это могло бы легко получиться, но сейчас объединившиеся вокруг Поттера аристократы не позволят никому слишком уж трепать имя своего символа.

Как вариант — нужно подставить Поттера так, чтобы он попал за свои преступления в Азкабан, а там уж с ним можно будет договориться. Убийство ученика, на месте преступления должны видеть Поттера, должны видеть как можно больше свидетелей. Это может сгодиться, но доводы должны быть идеальными, в этот раз без Сыворотки правды, как Блека, его в Азкабан не отправить.

— Гарри, ты чертовски везучий сумасшедший! — Такими словами приветствовал меня Невилл, по случаю моей свадьбы решивший временно поселиться у каких-то дальних друзей семьи в Париже.

Сейчас одетый в строгую синюю мантию юноша, разительно отличавшийся от полноватого, неуверенного в себе парня, каким был полтора года назад, с усмешкой наблюдал, как я пытаюсь подобрать себе одежду для свадебной церемонии. Выбранный мной в качестве свидетеля и друга жениха, Невилл был готов поддержать меня даже в нелегком деле борьбы с модными вещами, — Флер хотела, чтобы ее жених выглядел великолепно, видимо, решила напоследок утереть нос своим школьным подругам.

— Мне кажется, что вот эта мантия мне подходит. — Я задумчиво встряхнул висевший на вешалке костюм густого синего цвета.

— Как сказала Луна, тут многое зависит от того, какого цвета будет платье и букет невесты... — Протянул мой друг, насмешливо улыбаясь. — Ты хоть видел ее платье?

— Нет, не положено ведь, — я засмеялся. — Флер прокляла бы меня, вздумай я нарушить это неписанное правило и посмотреть на ее платье до свадьбы. Правда, цвет я знаю — Габриель сжалилась надо мной и подсказала, что цвет будет небесно-голубой.

— Уже лучше. — Невилл наморщил лоб. — Тогда... Тогда цвет относительно подходит. Осталось определиться с фасоном!

Я демонстративно замахнулся на хохочущего друга, раздумывая, что же делать в этой ситуации. Однако Невилл, отсмеявшись, все же продолжил свой мозговой штурм.

— Она не говорила, хотя бы, к какой эпохе относится платье? У тебя есть два удачных варианта — классический фрак и классический деловой костюм, оба подходят к большому числу стилей женского платья.

— Думаю, современный костюм мне подойдет. — Я жестом подозвал к себе администратора магазина. — Мне нужен этот костюм, галстук, и эти рубашки.

Спустя полчаса, расплатившись за всё указанное мной, мы сидели в кафе, где я пытался успокоиться — неожиданно перед свадьбой я начал нервничать.

— Лорд Поттер нервничает перед собственной свадьбой? — Насмешливо удивился Невилл.

— Я посмотрю на будущего Лорда Лонгботтома, когда придет его черед вести под венец мисс Лавгуд. — Я ответил ему не менее насмешливой улыбкой, представив себе, во что может превратить свадебную церемонию такая неординарная девушка, как Луна.

— Зато мне на всю жизнь гарантированы самые невероятные и неожиданные события, — Невилл с нежностью улыбнулся, видимо, вспомнив какой-то интересный эпизод.

— А мне всю жизнь предстоит ходить с оглядкой, чтобы никто из пытающихся добиться внимания моей жены-полувейлы не сумел пристать к ней. — Я демонстративно насупился, раскрутив в руке палочку.

— Да, быть супругом вейлы — тяжкое испытание, так много конкурентов за ее внимание, — без улыбки согласился мой друг. — Главное, чтобы в Англии не были приняты дискриминационные законы о Разумных расах.

— В этом случае я не вернусь с семьей в Англию, а оставлю Флер во Франции. — Я стиснул челюсти. — Сириус говорит, что дни Фаджа на министерском посту сочтены, скоро повторные выборы, и будут другие кандидатуры на его место.

— А когда будут выборы Министра?

— Срок Фаджа заканчивается... в последних числах августа, — несколько неуверенно протянул я. — Потом две недели на собственно выборы, в течение которых Фадж продолжает исполнять свои обязанности, а дальше — смотря кого выберут волшебники.

— Амелия Боунс, — предположил Невилл. — Даже с моими знаниями о политике видно, что Фадж доигрался. Даже поддержка сторонников Малфоя не поможет ему удержаться на посту. А у Амелии Боунс — поддержка большей части малого состава Визенгамота, с учетом твоих голосов.

— А в большом составе все не так радужно, — поморщился я. — Там голоса распределятся примерно поровну.

— Все равно всё идет к смене власти, — философски подытожил будущий глава рода Лонгботтомов.

* * *

— Нет! — Громкий вскрик Джинни Уизли, первой успевшей взять утреннюю газету, разорвал тишину, нарушаемую до этого только звяканьем столовых приборов.

— Джинни, что случилось? — Молли Уизли с тревогой посмотрела на дочь.

— Гарри женится. — Покрасневшая от возмущения и тревоги девушка подскочила на месте.

— Женится? — Встал с места Артур Уизли. — На ком?

Взяв газету из дрожащей руки дочери, глава семейства начал читать вслух.

«Наследник и глава о рода Поттеров объявил о своей скорой женитьбе!

Как удалось узнать нашим корреспондентам, лорд Гарольд Поттер, ставший неделю назад главой рода Поттеров, собирается жениться.

Лорд Поттер в письме в редакцию сообщил, что свадьба назначена на конец августа, но имя его избранницы пока что не разглашается, в целях безопасности.

На вопрос о том, собирается ли глава древнейшего рода возвращаться в Англию, лорд Поттер ответил, что в ситуации, когда его родная страна охвачена, фактически, гражданской войной, долг любого честного волшебника — защищать её. Лорд Поттер, невзирая на свои планы по продолжению учебы в Хогвартсе, является главой альянса аристократических семейств, созданного для борьбы с террором Темного лорда.

В этот же день, сказал лорд Поттер, состоится и свадьба Нимфадоры Блек, племянницы главы рода Блеков с Ремусом Люпином, сильным волшебником, бывшим аврором и мастером Защиты от темных искусств.

Редакция «Пророка» желает молодым счастья и долгих лет жизни.»

— Хорошо, что Гарри женится, — философски проговорил Артур Уизли, не обращая внимания на взбешенных дочь и жену. — Он заслуживает свою долю счастья.

— Гарри мой! — выпалила Джинни, еще больше покраснев. — Он должен был жениться именно на мне! Он спас меня от василиска и...

— Вот именно, спас от василиска, а вы напоили его зельями! — Рявкнул Артур, хватив кулаком по столу. — Вам напомнить наш прошлый разговор на эту тему?!

— Хорошая статья, — протянул Сириус, помахивая газетным листком. — Редактор оправдал вложенные в него деньги.

— Что ты имеешь в виду? — Я несколько раз просмотрел коротенькую заметку. — Все написано именно так, как я рассказал в своем письме в редакцию.

— Все верно, Гарри, — насмешливо уточнил Сириус. — Но вот приписку в конце про Ремуса и его статус сделал именно редактор, и сделал, замечу, совершенно верно. Тем более, об этом я ему написал незадолго до тебя. Таким образом он снял вопрос о том, почему род Блеков решил нарушить установившееся за последние сто лет традиции браков между чистокровными. По крайней мере, вопросов такого рода не возникнет у рядовых волшебников, а аристократы, чье мнение для нас важно, либо видели Ремуса в бою, либо же находятся в лагере сторонников Вольдеморта, мнение которых нас не должно волновать.

— Вот ты про что... — С этой точки зрения Сириус был совершенно прав. — То есть таким образом, через мое интервью, род Блеков показывает, что планирует вернуться к политике периодического разбавления крови?

— Именно так. — Крестный удовлетворенно улыбнулся. — Это даже лучше, чем если бы давал отдельное интервью я сам. Тут просто изложен сложившийся факт, что в род Блеков скоро вольется новый человек. А все остальное уже не касается никого, кроме Блеков.

Мы оба засмеялись.

— Моему примеру готовы последовать многие семьи, в которых осталась всего лишь одна наследственная линия, — отсмеявшись, продолжил Сириус. — Сейчас ситуация позволяет такие виляния между законами последних полутора столетий. Министерство слишком слабо, чтобы в действительности наказать нарушивших декрет о запрете на принятие в род маглорожденных не через свадьбу, а через вассальные клятвы, а нам, в послевоенном будущем пойдет на пользу такое вливание свежей крови, поскольку, когда спохватятся остальные семьи, самые талантливые и сильные волшебники окажутся вассалами нашего альянса.

— Я начинаю тебя опасаться, крёстный, — я усмехнулся. — Ты опасный человек.

— Политика — грязное дело, — философски вздохнул Блек. — Съешь сам или тебя съедят. В данном случае пострадают только те семьи, которые до последнего будут придерживаться чистокровных принципов, сформировавшихся в двадцатом веке. Маглорожденные, принятые в сильные семьи, окажутся в выигрыше в любом случае, поскольку уже их потомки получат поддержку родовой магии, ну а Министерство проиграет при любом исходе дел.

12.12.2013

Глава 46. Свадьба

По странной, но до сих пор сохранявшейся старинной традиции, женщины и мужчины рода Делакуров венчались в древней магловской церкви недалеко от Парижа. Под пристальными взглядами изображенных на стенах святых угодников собрались те, кого, возможно, называли бы «дьявольским отродьем» — несколько десятков волшебников и волшебниц, одетых в строгие костюмы, старинные платья, сюртуки и камзолы, но — только магловского образца.

В голове проскользнула мысль как-нибудь позже спросить о причине появления такой традиции у Жан-Клода, но быстро исчезла — меня все еще колотила нервная дрожь, не знаю уж почему.

Впрочем, собравшихся под сводами церкви волшебников не поразили молнии с небес, не обрушились старые стены, а значит, дьявольским отродьем мы не были совершенно точно.

По взаимной договоренности, обе наши свадьбы были простыми, без всякого выкупа и предварительных церемоний. Поэтому мы с Флер, невероятно красивой в своем предельно простом платье и минимуме украшений и Ремус с Нимфадорой очень быстро оказались перед алтарем, где святой отец в окружении нескольких помощников должен был провести обряд венчания.

Даже главный демаскирующий фактор — световые вспышки, обычно сопровождавший любую помолвку с заключением старинных клятв волшебников, на этот раз был не так опасен. Помимо старинной традиции, преимуществом именно этой церкви был тот факт, что последние двадцать лет службы вел старый сквиб, знавший о существовании волшебного мира.

Белоснежные высокие стены, украшенные множеством изображений религиозной тематики, в которых я был не силен, были ярко освещены множеством свечей.

— Гарольд Джеймс Поттер! — Низкий, хорошо поставленный бас полноватого пухлощекого священника прервал мои размышления. — Берешь ли ты в жены Флер Делакур?

— Да. — Слово, после которого возврата к прежней жизни уже не было, вырвалось легко и просто, внутри, вместо нервного напряжения, появилось чувство какой-то радости и нетерпеливого ожидания.

— Обещаешь ли ты перед лицом Господа нашего быть верным Флер Делакур, быть ее опорой, как в счастье так и в горе, в болезни и в здравии?

— Обещаю.

Священник сделал паузу, во время которой я успел громко произнести длинную фразу на латыни, запускавшую ритуал помолвки в магическом мире, обращение к родовой магии с просьбой соединить двух людей в качестве мужа и жены.

— Флер Делакур, — на удивление, священник оказался полностью неподвластен магии вейл и совершенно спокойно смотрел как на саму Флер, так и на Мари Делакур, сила которой заставляла многих гостей невольно сглатывать слюну. — Желаешь ли ты выйти замуж за Гарольда Джеймса Поттера?

— Да! — Звонкий, немного искаженный волнением голос Флер колокольчиком разнесся по старинному залу.

— Обещаешь ли ты перед лицом Господа нашего быть верной Гарольду Джеймсу Поттеру, быть его опорой, как в счастье, так и в горе, в болезни и в здравии?

— Обещаю!

Меня охватило ощущение совершенно непередаваемого счастья, когда исполняется мечта, которой так долго ждал.

— Обменяйтесь кольцами, дети мои, — карие глаза священника с радостью смотрели на нас, пока я взял с протянутой Сириусом подушечки перстень с гербом рода Поттеров и осторожно одел его на палец Флер. Вспыхнуло яркое сияние, и перстень, несколько уменьшившись в размере, плотно охватил тонкий пальчик.

Спустя несколько секунд на моей руке оказался тяжелый перстень, очень похожий на перстень главы рода, но с иным рисунком.

— Властью, данной мне Господом, объявляю вас мужем и женой.

Белоснежный свет охватил наши сплетенные руки, когда я, с последним словом священника поцеловал сияющую Флер. Флер Поттер. Мою жену.

Под радостные крики и аплодисменты собравшихся в церкви людей мы с Флер обменялись первым и самым сладким поцелуем и развернулись к гостям, принимая поздравления. Флер с блестящими глазами и бурно вздымающейся от волнения грудью показалась мне еще очаровательнее обычного.

— Крестник! — Медвежьи объятья Сириуса чуть не заставили захрустеть все кости, однако издевательства учителя над моим телом не прошли даром, и мы с Сириусом оказались равны по силам. Крестный с лукавой улыбкой поцеловал протянутую ему руку Флер и вручил нам свой подарок — старинного вида амулет для Флер и не менее древне выглядящую книгу, посоветовав не показывать ее кому попало, поскольку в талмуде содержались откровенно черные заклинания, давно и навсегда запрещенные Министерством.

Радостно пищащий тайфун чуть не сбил меня с ног, когда мне на шею бросилась довольная Габриель Делакур. Пожимая руку Жан-Клода, я поймал глазами Киарана — учитель с улыбкой отсалютовал мне палочкой, не став подходить ближе.

— Гарри, Флер, — одетый в костюм Ремус и невероятно красивая Нимфадора в свою очередь подошли к нам, а уже через несколько минут должна была наступить их очередь встать перед алтарем.

Пока девушки радостно обнимались и целовались, Ремус протянул мне изящный нож, по матово блестящей поверхности клинка которого бежали серебристые разводы дамасской стали, сплетаясь в причудливые узоры. Взвесив оружие в руке, я оценил качество работы, нож лежал в руке, как влитой, и мне захотелось опробовать его на следующей тренировке. Флер получила от будущей четы Блеков чеканный браслет, полыхавший от вложенной в него магии.

— Этот день будет днем траура для множества незамужних девиц Англии, — ехидно произнесла Луна, пока Невилл улыбался, стискивая мою руку. — Они будут горевать об упущенных шансах.

— Я им покажу, упущенные шансы, — грозно произнесла моя жена, но улыбка говорила, что она все еще на седьмом небе от счастья.

* * *

Мы отошли в сторону, а на место перед алтарем вышли Ремус Люпин и Нимфадора Блек. Оборотень в черном костюме, выгодно оттенявшем почти полностью седые волосы, казался воплощением силы — разговор с Сириусом и помощь будущей жены помогли ему окончательно смириться со своей звериной сущностью. Рядом с ним сильная волшебница, выпускница аврорской академии Нимфадора казалась совсем хрупкой и уязвимой.

Зазвучал снова голос священника, однако в этот раз слова клятвы несколько отличались — Ремус Люпин переходил в род Блеков, становясь полноправным членом старинной семьи.

Новая вспышка света — и пара слилась в поцелуе, Нимфадора запустила тонкие пальцы в седую гриву мужа, прячась за ним от собравшихся гостей. А я поймал краем глаза выражение какой-то странной тоски на лице Алики Гринграсс, вместе с отцом присутствовавшей на свадебной церемонии. Взгляд девушки то и дело перемещался на стоящего недалеко от меня Сириуса. Крестный стоял, улыбаясь, потому что последний из его друзей наконец-то женился, но в его глазах точно так же стояла грусть.

Церемония закончилась, и гости, радостно переговариваясь, направились к выходу из церкви, чтобы чуть позже воспользоваться порталами к особняку Блеков, где было решено устроить празднование свадьбы.

Спустя несколько часов, наполненных тостами и весельем, собравшиеся в доме Блеков гости начали расходиться, первыми с праздника удалились сопровождаемые шутками Ремус и Нимфадора. Сириус, невзирая на, похоже, показавшуюся мне после свадьбы грусть, громко и долго смеялся над очередной шуткой соседа и выглядел совершенно счастливым и довольным жизнью.

Один шаг — и мы вышли из камина в главном зале особняка Поттеров. Стоявшие на часах авроры отсалютовали палочками — спрятавшись за мерцающей в полумраке пленкой защитных чар, маги бдительно охраняли один из возможных путей в дом. За прошедшие с моего совершеннолетия две недели мне принесло присягу десять авроров, треть отряда Аластора Грюма, и пустовавший пятнадцать лет особняк постепенно наполнялся голосами — семьи волшебников перебирались в надежно защищенное здание, оживляя его. Иногда мне хотелось увидеть, как же выглядело здание в те времена, когда род Поттеров был многочисленным, не сжавшись до одной-единственной ветви наследников семейного достояния. Но те годы былой славы и могущества давно прошли, и от всего семейства остались только я и моя жена, Флер, а теперь к нам добавились вошедшие в род на правах вассалов и младших членов семьи авроры с их семьями.

— Наконец-то праздник закончился. — До этого момента мы не проронили ни слова, погруженные в свои мысли, слишком много событий произошло за последнее время.

— Да, — эхом отозвалась Флер, поднимаясь по лестнице, ведущей в крыло, где находились наши покои.

Я остановился, глядя, как перекатываются мышцы под тонкой тканью платья — изумительная фигура девушки, поднимавшейся по лестнице, манила меня, словно магнитом.

— Я хочу в ванну. — Оказавшись в своей комнате, Флер тут же вызвала личного домовика, приказывая подготовить все для умывания. — О мой муж, нам сегодня нужно многое... обсудить...

— Поэтому добавь в ванну вот это. — Я бросил ей маленький флакон с эликсиром, восстанавливающим силы, вызвав смех девушки. — Я тоже пойду переоденусь.

Дальше, хм, похоже отдаленно на рейт R, так что детям не читать =)

Спустя полчаса, когда я вернулся в комнату жены, там уже было темно, только из-под двери ванной пробивался слабый свет и доносилось мурлыкающее пение, Флер, как настоящая женщина, все еще принимала ванну. Вытащив из ножен палочку, я начал творить заклинание, которое могло бы сделать небольшой сюрприз. В особняке, обладавшем собственным источником силы, любые чары накладывались гораздо легче и проще, так что истощения я не опасался.

Наконец мурлыканье в ванной смолкло и девушка, закутанная в полотенце, вошла в спальню, в изумлении остановившись на пороге — с потолка сыпалась звездная пыль, мягко светящаяся и переливающаяся в темноте, стены и потолок мерцали, покрытые звездами и туманностями.

— Я люблю тебя. — Выскользнув из замаскировавшего меня темного облачка у стены, я обнял девушку, вдыхая аромат разгоряченного тела. — Только тебя.

Тонкие руки обхватили меня за шею, Флер выгнулась, прижимаясь спиной к моей груди. В моей груди будто бы разгорелся настоящий пожар, такого всеобъемлющего желания и нежности я не испытывал никогда.

— Я тоже люблю тебя, — глубоким, незнакомым голосом произнесла Флер. — Муж мой.

Вместо ответа я прижался губами к нежной коже шеи, хотя больше всего хотелось сейчас опрокинуть девушку на спину и сделать то, что мы так долго откладывали. Под моими губами сильнее забилась синеватая жилка, ясно различимая под тонкой кожей, а по телу девушки прошла резка дрожь предвкушения.

— Ты моя, — буквально прорычал я, жадно целуя шею и плечи, не позволяя Флер развернуться ко мне.

Флер, мурлыкавшая от моих ласк, выгнулась, прижавшись еще ближе ко мне. Моя рука осторожно сжала мягкое полушарие груди под полотенцем, вызвав судорожный вздох. Бугорок соска под тонкой тканью стремительно твердел, упираясь в мою ладонь и еще больше раззадоривая меня. Узел, удерживавший полотенце на стройном загорелом теле, распустился, открывая разгоряченную кожу. Девушка развернулась, привстав на цыпочки и подставила губы под поцелуй, неожиданно кусая меня за губу.

— Ты меня с ума сводишь, — прошептал я, сжимая упругие ягодицы, и прижимая Флер к себе.

Вместо ответа тонкие руки девушки спустились с моих плеч к поясу халата и спустя секунду мы уже были полностью обнажены, стискивая друг друга в объятиях. Не выпуская девушку из рук, я медленно опускался на колени, покрывая поцелуями шею, грудь, живот, опускаясь к самому чувствительному месту, вознаграждаемый тихими вздохами и стонами наслаждавшейся ласками девушки.

Девушка ахнула, закинув одну ногу мне на плечо и прижимая меня ближе, когда мои губы коснулись нежной кожи губ, уже влажных от желания. Неповторимый аромат тела любимой буквально сводил меня с ума, и я, забывая обо всем, целовал податливую плоть, чувствуя, что еще немного и просто сойду с ума от нетерпения.

— Я больше не могу, — простонала Флер, резко отстранившись от меня. Опрокинувшаяся на кровать девушка выглядела настолько желанной, что я с трудом удерживал себя от поспешных действий. Осторожно, боясь причинить боль, я прижал девушку к постели, чувствуя, что в низу живота пылает настоящий пожар.

— Гарри! — слабый вскрик девушки, почувствовавшей, как наши тела становятся одним целым. Я стиснул зубы, стараясь удержаться от того, чтобы одним рывком овладеть изгибающейся подо мной Флер.

Медленными, осторожными движениями я проникал все глубже в такое податливое и горячее тело, чувствуя невероятное удовольствие. Наконец я замер перед упругой преградой и на секунду остановился.

— Еще, — выдохнула Флер, ногами прижимая меня ближе, заставляя двинуться вперед.

13.12.2013

Глава 47. Возвращение.

«Директор школы Хогвартс Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, мое почтение.»

Тонкие, витиеватые буквы на листе дорогой бумаги складывались в слова, которые директору Хогвартса очень не хотелось бы видеть. Пришедшее с утренней почтой 30 августа письмо говорило о том, что новый этап борьбы уже начался.

«Я пришел к выводу о том, что Хогвартс вполне подходит для завершения моего образования на ближайшие два года, поэтому перечисляю на счет школы соответствующую сумму, поставив о том в известность Совет Попечителей. Совет Попечителей, выслушав мои аргументы, согласился с тем, что необходимо провести распределение меня на факультет вместе с другими новыми учениками. Также, в соответствии с Уставом Хогвартса, семейным парам среди учеников предоставляется отдельная комната, вместо их проживания в общежитиях факультетов. Поскольку я прибываю в Хогвартс вместе со своей женой, подготовьте для нас соответствующие покои, учитывающие наш статус.

Лорд Гарольд, глава Древнейшего и благороднейшего дома Поттеров».

Лист пергамента под взглядом разозленного великого волшебника задымился, но Дамблдор вовремя взял себя в руки — уничтожать в припадке ярости ценный документ было бы неразумно.

Поттер возвращается! Директор потер подбородок, обдумывая изменения в ситуации. Совет Попечителей явно благоволит мальчишке, неизвестно как сумевшему добиться восстановления в правах. Это явно работа Блека и старой Августы.

Значит, придется дать мальчишке то, что он требует, отдельную комнату, распределить его на один из факультетов. А потом — потом пригласить его на беседу. Впрочем, Поттер допустил решающую ошибку, приехав в Англию с молодой женой, которую, к тому же, берет с собой в Хогвартс. А значит — он стал уязвимым для воздействия через пока неизвестную директору девушку. Также придется заново проинструктировать Уизли и Грейнджер. Дамблдор скривился от отвращения. Ни единого толкового исполнителя — остались верные, но лишенные таланта импровизации люди. Разве что Северус... Но Северус вынужден разрываться на два лагеря и служить сразу двум людям, многого сделать не сможет.

Единственное, что порадовало директора, так это наконец-то давший согласие на работу в Хогвартсе Слагхорн. И таким образом закрывалось сразу две дыры в преподавательском составе Хогвартса — вакантное после увольнения Амбридж место преподавателя Защиты от темных искусств, куда с громадным удовольствием ушел Северус Снейп, и освободившееся место преподавателя Зельеварения. Правда уговорить хитрого сибаритствующего зельевара, грандмастера алхимии и члена международной гильдии зельеваров оказалось не слишком легко...

1 сентября 1996 года. Воскресенье

Первого сентября утром платформа возле Хогвартс-экспресса была, как и всегда, заполнена возбужденно переговаривающимися после летней разлуки учениками, огорченными из-за отъезда детей родителями и множеством авроров, среди которых встречались и люди в багровых мантиях, практически поголовно, хотя об этом мало кто знал, принесшие вассальные клятвы домам Блеков и Поттеров.

— Директор говорил, что Поттер приедет в Хогвартс в этом году, — Гермиона внимательно осматривала входящих на платформу людей, забыв о том, что аристократы вполне могли аппарировать непосредственно к поезду, не утруждая себя маскировкой под маглов и проходом через платформу 9 и 34. Рон, с некоторым внутренним злорадством, наоборот сконцентрировал внимание на том участке платформы, куда то и дело аппарировали люди в темно-зеленых и черных мантиях, богато расшитых серебром.

— Хорек прибыл, — с насмешкой сказал рыжий, указывая взглядом на появившегося на платформе Малфоя. На удивление, в этот раз с ним была только его мать, лучащаяся чувством собственного достоинства Нарцисса Малфой, отец же явно предпочел не рисковать, появляясь на наполненной аврорами платформе.

— Не вздумай цепляться к нему, Рон. — Гермиона развернулась обратно к входу на перрон.

— Хорошего года, мой дорогой, — сквозь маску надменности на лице Нарциссы Малфой промелькнуло искреннее беспокойство за сына, отправлявшегося на целый год в Хогвартс. — Будь осторожен.

— Постараюсь, — хмыкнул юноша, оглядываясь в поисках своих сквайров, которые должны были прибыть несколько раньше.

— Мое почтение, миссис Малфой, — раздался из-за их спин смутно знакомый голос.

Юноша в вышитом серебром камзоле склонился в легком поклоне перед Нарциссой Малфой. За юношей стояла девушка в мантии с накинутым капюшоном, причем Драко сходу обратил внимание на кажущуюся скромность мантии, пошитой из весьма недешевого шелка.

— Мистер... Поттер? — С недоумением переспросила Нарцисса.

— Лорд Поттер, если быть более точным, мадам. — Поттер еще раз кивнул, изображая поклон. На правой руке сверкнул в свете солнечных лучей тяжелый перстень с печаткой, изображавшей герб Поттеров. Перстень главы рода.

— Мое почтение, лорд Поттер, — Нарцисса Малфой умела владеть собой и не стала показывать удивление тем фактом, что разыскиваемый по всей Англии человек вернулся в страну как ни в чем ни бывало.

— Наследник рода Малфоев, — Поттер, пристально и очень жестко глядя в глаза слизеринцу, протянул руку Драко.

— Лорд Поттер. — Невзирая на то, что внутренне Малфой был возмущен и разозлен тем фактом, что Поттер теперь выше его по статусу, слизеринец пожал протянутую руку. Требования формального этикета никто не отменял.

— Позвольте вам представить мою жену, Флер Поттер. — Девушка за спиной гриффиндорца откинула капюшон на спину, демонстрируя четкий профиль, знакомый слизеринцу по Турниру Волшебников. — Флер, позволь представить тебе миссис Малфой и наследника рода Малфоев, Драко.

Все четверо обменялись вежливыми приветствиями, даже несмотря на то, что в действительности между ними даже не появлялось подобие уважения.

— Леди Малфой. — Поттер, к удивлению Драко, не спешил откланяться. — Если это возможно, передайте лорду Малфою мое предложение о встрече. Нам есть что обсудить.

— Я передам лорду Малфою ваши слова, лорд Поттер.

— Леди Нарцисса, Драко, мое почтение, — Поттер вежливо поклонился, разворачиваясь к поезду и подхватывая под руку молчавшую все это время девушку.

— Да, Драко, в этом году в Хогвартсе будет... интересно, — протянула Нарцисса, проводив необычную пару взглядом. — Семья Делакуров будет поддерживать Поттера, а значит, его частично поддерживает и Министерство Франции.

— Значит, мне нужно вести себя осторожнее с Поттером. — Фыркнул Драко с неудовольствием в голосе.

— Именно, сын, именно. — Нарцисса снова одела маску бесстрастной волшебницы.

— И зачем тебе нужно было устраивать этот спектакль? — Флер мягко коснулась моего плеча, пока мы шли вдоль состава в поисках свободного купе.

— Зачем? — Я задумался. — С одной стороны, формально я должен был поприветствовать Нарциссу Малфой, как представительницу старинного рода. С другой — мне действительно есть что обсудить с ее мужем. К тому же теперь Драко дважды подумает, прежде чем попытается воздействовать на меня в Хогвартсе.

— Интриган, — рассмеялась любимая, целуя меня в щеку. — Вот здесь вроде бы никого еще нет.

Флер указала рукой на пустое купе, из которого, несмотря на открытые окна, не доносилось ни звука.

Я помог девушке подняться на площадку и забрался сам, напоследок окинув взглядом перрон в поисках Невилла и Луны. Вместо них я к большому своему сожалению увидел только высматривающих кого-то Рона и Гермиону, при виде которых внутри всколыхнулась глубоко запрятанная боль и ярость от их предательства.

Добравшись до купе, мы разместили свои чемоданы, если таковыми можно было назвать сумочку Флер и мой небольшой рюкзак, доставленные Добби по щелчку пальцев. Вытащив палочку, я начал накладывать чары на купе, защищая его от возможного подслушивания. Двери запирать не стал — и мне, и Флер было интересно, кто и с какой целью зайдет в купе Гарри Поттера.

Сидя на мягком диванчике, я старательно в очередной раз загонял свое сознание в рамки того поведения, которому мне предстояло следовать в ближайший год. К сожалению, поскольку мне нужно было сделать основную ставку именно на родовитых волшебников, я должен был соответствовать их образу жизни, следовать этикету, чтобы суметь ближе сойтись с их детьми, обучавшимися в Хогвартсе и тем самым показать главам семейств, что со мной можно иметь дело.

— Гарри! — Дверь в купе отворилась, пропуская внутрь Невилла Лонгботтома и Луну Лавгуд.

Крепко пожав руку другу и получив поцелуй в щеку от Луны, я вернулся на свое место рядом с Флер, шутливо погрозившей мне пальцем.

— Ну что, друг, как ощущения? — Проницательно посмотрел на меня Невилл, угадав мое настроение.

— Средне, — честно ответил я. — Как будто вернулся в какое-то болото, уж прости. После года интенсивных тренировок с Маховиком Времени обычная учеба будет казаться несколько пресной.

— Это да. — Невилл кивнул и, к моему удивлению, продолжил. — А нет ли у тебя еще одного маховика?

— Хочешь повторить мой опыт? — Уточнил я.

— Почему бы и нет. — Усмехнулся друг, — твой пример, и твой прогресс, о котором мне рассказал Сириус, говорит о том, что без Маховика я потрачу больше времени на подготовку.

— Ну... Имей в виду, что кроме самого Маховика тебе понадобится еще множество зелий, которые вряд ли купишь в Англии — тут они внесены в список подозрительных или вовсе запрещенных.

— Мда, — Невилл поморщился, — Я невольно начинаю ненавидеть политику радикалов вроде Дамблдора. Запрещать все, что только возможно, это преступление.

— Кстати, — сменил тему мой друг. — Что заставило тебя вернуться в Англию?

— Во Франции стало жарковато, — я покачал головой. — За последнее время меня дважды чуть не обнаружили, так что я решил перебраться ближе к месту событий, к тому же особняк Поттеров защищен не в пример надежнее дома Делакуров, которые не могут себе позволить осадное положение из-за политической деятельности моего тестя. Сириусу же и мне на политику наплевать, никто из нас не занимает высоких постов в министерстве и возможно закрыть особняк от посторонних наглухо.

— И к тому же... Я буду меньше бояться за Флер, когда она находится в моем доме, где помимо нее обитают авроры, преданные лично мне, вдобавок защищенный Фиделиусом и проклятьями Блеков и Поттеров. Если однажды министерские чиновники сумеют вскрыть Фиделиус, то я сяду в Азкабан только за то, какие чары были наложены по моему заказу на особняк.

— Ты серьезно относишься к вопросам безопасности, — хмыкнул Невилл.

— У меня нет выбора, — я опустил голову и стиснул кулаки. — Родители понадеялись на Фиделиус Дамблдора, и в итоге погибли...

— Да... — протянул Невилл. — Убивай или будь убит.

— Именно, — в моем голосе звучала грусть. — К концу этой войны, как говорит Киаран, у нас у всех будут руки по самые плечи в крови.

Бросив взгляд на Флер, я увидел, что они с Луной уже что-то вовсю обсуждают, загадочно улыбаясь, и порадовался, что наши девушки нашли общий язык. Впрочем, познакомившиеся на свадьбе девушки уже в то время обнаружили темы для разговора..

— Невилл, когда будет первое занятие твоего клуба?

— Думаю, через неделю после начала учебы, — подумав, ответил Невилл. — В воскресенье в Выручай-комнате соберется основной состав. Хочешь присоединиться? (посмотреть, как эта сцена будет прописана дальше)

— Да не то чтобы присоединиться... — Я потер рукой подбородок. — Скорее, попросить тебя осторожно выяснить, кому из нас они верят больше — мне или директору.

— Хорошо, — друг кивнул, и я успокоился, зная, что в этом могу положиться на рано, как и я, повзрослевшего Лонгботтома.

С громким гудком поезд наконец-то тронулся. По перрону пробежали в последний раз машущие руками провожающие. Я с невольным отвращением смотрел, как машет рукой Молли Уизли, к моему величайшему счастью, не заметившая меня при посадке в вагон, иначе не миновать бы мне попытки «материнских» объятий, приглашений в гости и прочих «нежностей», обильно сдобренных приворотными зельями на благо единственной дочери этого плодовитого семейства. После того, как мне сняли блоки с памяти, я вспомнил довольно много эпизодов того, как мне пытались подлить приворотное, как Джинни развлекалась с парнями со всех четырех факультетов, даже притом, что параллельно охотилась за моим скальпом. Так что семейство Уизли теперь не вызывало у меня ничего, кроме некоего брезгливого недоумения — как врагов этих верных сторонников Дамблдора я не воспринимал, уж слишком неравными были теперь весовые категории.

С резким хлопком двери купе отворились, и в мою руку невольно скользнула палочка, уже направленная на входящих в купе Дина Томаса и Симуса Финнигана.

— Гарри? — С удивлением выпалил Дин, обнаружив меня сидящим в углу с вытащенной палочкой. — Ты вернулся?!

— Да, Дин, — я крепко пожал протянутые руки.

Томас и Финниган закинули чемоданы на полки и расселись рядом с Невиллом и Луной. По их обмену приветствиями с моим соратником я понял, что неуклюжий ранее юноша теперь пользуется у них немалым авторитетом, и мысленно порадовался за друга.

Оба парня с любопытством покосились на сидевшую рядом со мной Флер, но, прежде чем они сказали хоть слово, я опередил их:

— Любимая, позволь представить тебе Дина Томаса и Симуса Финнигана. Дин, Симус, позвольте представить вам мою жену, Флер Поттер.

Я позволил себе откровенно наслаждаться произведенным эффектом. Отвисших челюстей у прошедших в прошлом году все издевательства, придуманные Сириусом и Невиллом людей не было, но общее потрясение витало в воздухе.