Фрейд и его госпожа

Глава 22

На следующий день вместе с Викентием приехали два молодых человека, которые прикрепили Полине «жучок», тогда как сам Викентий, бросив на стол компромат, состоявший из одного диска, покачал головой:

– Ну, ты даешь, Полина! Не спорю, ты смелая. Настолько смелая, что состояние твоей головы вызывает у меня опасения: все ли с ней в порядке? На месте твоего мужа я бы тебя давно удушил. Это же прямой путь в тюрягу для целой группы людей!

– Он недавно об этом узнал, – сказала Полина. – Когда я позвонила и объявила ему, что хочу развестись. Ян сказал, что отсудит у меня дочь, тогда я его и приложила: дала послушать запись.

– Значит, он от шока отходил? Или боялся дружков, обдумывал, как тебя нейтрализовать. Его вместе с его собутыльниками за эту трепотню отправят на кладбище – не поможет вся милиция нашей могучей страны, поэтому он задался целью это забрать любым способом. Но не факт, что Ян простит тебя, помни об этом.

– Мне его прощение не нужно, как и он сам.

– Не-не-не, Полина, только не испорти мне всю малину! Ты должна продемонстрировать ему свое смирение, покорность и согласие на все его условия. Ради дочери – это будет убедительно! Проси прощения, унижайся, говори, что ты осознала свою ошибку. Переживешь! Заставь его почувствовать свою власть над тобой, тогда Ян разговорится. Держи флэшку! Он обязательно спросит, где хранится оригинал, отдашь ему флэшку. – Полина взяла ее и хотела бросить в сумочку, но Викентий схватил ее за руку. – Такие вещи не хранят в сумках!

– А где?

– В потайном месте, на себе. Зашивают в воротник, в каблук кладут или еще куда-то, ну а ты у нас – шпионка-любительница, так что положи… в бюстгальтер!

– Скажи, ты думаешь, что все эти ужасные убийства совершил Ян? Вернее, с его подачи?

– Посмотрим. Он это или не он, а у нас теперь есть за что его повязать! Ну, готова?

Полина утвердительно кивнула, но вместо того чтобы проследовать к выходу, села на стул и, опустив глаза, призналась:

– Чувствую себя отвратительно.

– Заболела? – присел перед ней на корточки Викентий.

– Нет. Я – предательница. Пусть Ян заслуживает наказания, но не мне этим заниматься, я не собиралась пускать в ход этот диск, только хотела его припугнуть. Теперь… боюсь!

– Полина, Полина… – Викентий взял ее кулачки в свои ладони, слегка сжал их, внушая ей: – Не паникуй. Все нормально! Компашка твоего мужа уже давно под прицелом, рано или поздно, но их все равно взяли бы. Думай о себе и о дочери. Потом, нам ведь неизвестно, где сейчас Антон, что с ним? Тебе должно быть понятно, кому он мешал. Ну, прикинь, как рассуждал Ян? Компромат у тебя, ты наверняка показала диск Антону, тем самым сделала его свидетелем, а свидетелей убирают. Помоги и нам, и себе.

– Кент прав, Полина, – поддержала его Марианна.

– А мне ваша затея не нравится, – пробурчал Кирилл. – Ян получит диск и захочет избавиться от Полины.

– Ничего не бойся, – продолжил внушать ей Викентий. – Даже если он начнет тебя раздевать в порыве страсти и увидит «жучок», знай: мы рядом и, как только почуем неладное, возьмем Яна.

– Я попробую. Знаешь, меня очень волнует: как он узнал, где я прячу Арину? Это просто невозможно, никто не знал того места, я туда не ездила…

– Полина, мы это потом выясним, сейчас это неважно. Я звоню Шурику, он доставит тебя к мужу, а ты звони Яну.

Оба взялись за телефоны.

Он ждал ее, поэтому, стоило только Полине нажать на кнопку звонка, сразу распахнул дверь, но Полина не решалась переступить порог.

– Заходи, будь как дома, – усмехнулся Ян.

И в его усмешке, и в том, как он произнес эту фразу, Полина почувствовала превосходство человека, который умеет подчинять других, любит подчинять, предъявляет высокие требования к окружающим, но забывает предъявить их себе. Она вошла с вопросом:

– Где Арина?

– Гуляет с няней.

– Позвони ей, пусть она приведет мою дочь, я хочу ее видеть.

– Не ставь мне условия, – отбрил Ян. – Записи где?

Полина достала из сумки диск, он выхватил его из ее рук, вставил в компьютер и слушал некоторое время. Диалоги были рваными, он прослушал дорожку в разных местах, затем открыл второй файл.

– Как ты нашел Арину? – спросила она, садясь в кресло на самый край. С каким удовольствием она сейчас убежала бы, но – нельзя!

– Не мешай.

– Что с Антоном? Где он?

Полина никак не могла справиться с внутренним напряжением, которое передавалось и телу, она ощущала зажим во всех мышцах. Тем не менее Полина помнила, какие вопросы должна ему задать.

– Тебе лучше знать, – пробросил Ян, не отвлекаясь. Но смысл ее слов дошел до него, и, поскольку жена ушла к человеку с этим именем, он повернул к ней голову: – А что с ним?

– Он пропал. Его машина стояла во дворе дома, который Антон построил для себя, в доме – лужа крови, а самого его нигде нет… Скажи, это ты его?.. Убил или где-то держишь?

– На хрен мне твой Антон? Или ты считаешь себя настолько неотразимой, что из-за тебя мужики друг другу глотки должны грызть?

– Я считаю тебя мстительным.

– Все! – вспылил Ян. – Отставили в сторону твоего Антона, мне плевать на него! Ответь, дорогая, у тебя вообще с мозгами порядок?

– Нет, конечно, раз я столько лет жила с тобой.

– Что она несет! – в сердцах хлопнул себя по коленям Викентий. Находясь в машине, они слышали все, что происходило у Яна. – Сказал же: надо встать на коленки, просить прощения, сапоги ему целовать!

– Не пыли, ей тяжело, – сказал мужчина средних лет. – Она непрофессионал, волнуется, поэтому и теряется.

– Базар закончили, а? – повернул к ним голову главный радист, настраивавший аппаратуру. – И без вас слышимость хреновая.

Ян пропустил мимо ушей ее презрительную фразу.

– Кому ты давала это слушать?

– Никому.

Она-то солгала, но посмотреть в глаза Яну не посмела, хотя надо было бы. Видимо, его не так-то легко можно было провести. Он грубо взял ее за подбородок и процедил:

– На меня смотри!

– Ну, смотрю, и что? – разозлилась Полина. – Что ты хочешь увидеть?

– Как ты сделала запись?

– На диктофон вас записала, когда вы здесь пьяные сидели и ребенку спать не давали. Пусти, мне больно!

– Дура! – Ян отошел от нее, закурил, с минуту думал. – Это копия, а где оригинал?

– Отдай мне Арину…

– Диктофон где?

– В моем телефоне…

Ян вырвал из ее рук сумочку, вытряс ее содержимое на стол, начал искать в телефоне файлы с записями.

– В трубке ты их не найдешь, я все стерла, – сказала Полина. – Отдай мне Арину, она же тебе не нужна, как и я…

– Где оригинал? – перебил он ее. – Полина, я не шучу! По логике вещей ты перенесла записи в компьютер, потом скачала на диск, значит, они хранятся у Кирилла. Мы из его курятника руины сделаем и погребем под ними твоего брата!

– Ты в своем уме?! – Она достала из бюстгальтера флэшку. – Кто такие вещи хранит в чужом компьютере? Бери, вот оригинал.

Ян забрал ее, но, не доверяя жене, вставил флэшку в компьютер и, щелкая мышью, озвучил свои действия:

– Так… Открыть папку… Файл… Свойства… Полина, это было записано вчера! Ты не знала, что число вносится автоматически? Как это понимать?

– Е!.. – хлопнул себя по лбу Викентий. – Я козел конченый, зарезал девчонку. Вчера я записал все на флэшку, а не подумал, что Ян копнет ее!

– Да ладно, – протянул радист. – Не станет же он убивать ее в своей квартире?

– Этот? – кивнул Викентий в сторону дома. – Этот станет, если почует, что у него шкура горит.

– А вы тут зачем тогда?

Вот как Ян подловил ее! И Викентий этого не продумал, не предусмотрел, а еще специалист по преступникам! Хотя зря она плохо подумала о нем, всего ведь не учтешь. Полина перевела на мужа спокойные глаза (она очень старалась оставаться невозмутимой) и нашлась с ответом:

– Да, вчера. Я хранила диск, потом с диска записала все на флэшку. Хотела оставить ее себе, потому что знаю тебя и не верю, что пропажа Антона – не твоих рук дело.

До этого выдержанный, Ян – что было нехарактерно для него – внезапно схватил ее за горло и сжал так сильно, что Полина захрипела.

– Решила меня лохом изобразить?! – прорычал он ей в лицо. – Если только ты лжешь, то наша дочь станет сиротой в одностороннем порядке, я лично задавлю тебя как собаку! Ты, идиотка, нас всех подставляешь, включая Арину. Моли бога, чтобы я один слышал эти записи, иначе…

– Пусти… задушишь… – с трудом выдавила Полина, не на шутку испугавшись. Где же Викентий? Почему он не врывается сюда, чего он ждет?

– Не пора ли? – спросил мужчина.

– Нет, – сплюнув в окно, сказал Викентий. – Она пишет свой сценарий – умная больно! В таком случае пусть сначала узнает, где Антон или его труп.

– Задушит он ее, – покачал головой радист. – Мне эти хрипы известны, мы-то не всегда вовремя поспеваем.

– Ждем, я сказал! – рявкнул Викентий.

К счастью, Ян опомнился и отпустил ее. Она глубоко задышала, превозмогая спазм – было полное ощущение, что доступ воздуху закрыт, тем временем он чеканил, стоя над ней:

– Из квартиры – ни шагу! Твой телефон я забираю, он тебе ни к чему, а стационарным ты не воспользуешься, его я тоже уберу. Кухня, дочь, стирка – вот все твои развлечения!

– Зачем я тебе здесь? – вымолвила она, еще не избавившись от спазма. – Издеваться?

– А хоть бы и так! – огрызнулся Ян. – За те рога, которые ты мне нахлобучила на лоб! Но это все лирика, есть и более существенная причина. Ты, моя жена, значит, знаешь много, а я зависим от тебя, поняла? Вдруг ты исчезнешь вместе с дочерью, не поставив меня перед фактом, и скажи, что тогда моим шефам думать? Пойдешь и сдашь меня, а заодно – и их? От нас жены просто так не уходят, только на кладбище! Я и так отмазывал твою задницу как умел – мол, у меня ремонт, Полина живет у брата с моего разрешения, у него проблемы и так далее. Хорошо, что Нонка утопла, а то мой ремонт что-то изрядно затянулся. Но ты оказалась полной идиоткой – воспользовалась нашим пьяным базаром и сделала запись. Угрожала она мне! Это ты себе угрожала! Скажи спасибо, что я спасаю тебе жизнь. И себе! Не хочу, чтобы однажды в мою квартиру или машину, где нечаянно окажется Арина, кинули бомбу.

Может быть, он говорил правду и его забота была искренней, продиктованной любовью к дочери и жене, правда, весьма своеобразной – ну, как умеет, так и любит. А может быть, Ян перестраховывался, потому что он трус и пугается даже собственной тени. Кстати, пугаться ему есть чего. Или для него недопустима ситуация, когда жена оставляет мужа, нанося тому удар по самолюбию, а не он жену? Так или иначе, но это его проблемы. Почему она должна с ними мириться? Он сделал свой выбор сознательно, не спросив ее, хочет ли она разделить его бандитскую судьбу, а теперь прикрывается дочерью и женой! Нет, Полина не купилась на благородный порыв Яна (с частичным ее удушением) спасти ее, и, понимая, что она должна спровоцировать его, женщина схитрила:

– Я останусь. Но не потому, что ты меня запугал: останусь из-за Арины, которую ты подло выкрал.

– А ты разве не подло увезла мою дочь?

– Ладно, отставим этот спор. Ответь мне, только честно: где Антон, что ты с ним сделал?

– Слушай, у тебя совесть есть? Ты постоянно напоминаешь мне о своем любовнике.

– Совесть?! Ты не знаешь, что это такое, лучше о ней и не заикайся. Где Антон?

– Понятия не имею.

– Врешь! Если не скажешь, где он, и не отпустишь его, я уйду.

– Хватит мне на нервы действовать! – психанул Ян. – Пошла на кухню, скоро дочь приведут.

– Из-за таких, как ты, полностью теряется вера во все хорошее. Говорят, горбатого исправит могила, но не тебя – ты и там останешься горбатым.

Полина пошла прямиком в прихожую, начала открывать замки, но Ян схватил ее за волосы и поволок в комнату, цедя сквозь зубы:

– Ты плохо усвоила мои уроки, дрянь, не оценила моего терпения и доброты! Буду учить тебя по-другому…

Собственно, ее провокация удалась, только Полина не учла, что будет так больно. Он швырнул ее на диван, влепил ей оплеуху, попал по носу, у нее потекла кровь. Затем он кулаком заехал ей в живот. Полина только охала, непроизвольно сжимаясь в комок, а Ян вымещал на жене свою накопившуюся злобу, полагая, что сила доходчивее слов. После четвертого удара в дверь позвонили. Он бросил Полине:

– Я тебя научу меня уважать, ты в туалет, как в штрафбате, будешь ходить – по часам и по струнке. Встать! Иди, умойся, дочь пришла. – И он пошел открывать.

Но вместо няньки с Ариной в квартиру ворвались какие-то мужчины. Они скрутили Яна, и ему тоже стало больно, судя по его стонам. Викентий кинулся к Полине:

– Девочка, как ты?

– Долго же вы… – промямлила она, утирая кровь из носа.

– Сдала меня, сучка?! – прорычал Ян. – Ну, теперь я тебе не завидую…

– Заглохни! – рявкнул Викентий. – Сейчас тебе самому никто не позавидует!

Начался обыск.

Носик у нее слегка увеличился, некрасивым стал, но это было несмертельно, пройдет. Полину больше беспокоило, что она не сумела расколоть Яна. Время от времени Марианна приносила ей полотенце с кусками льда, прикладывала к носу, заставляя Полину придерживать холодный компресс. Кирилл вместо того чтобы ободрить сестру, потягивал бренди и вяло бубнил себе под нос:

– Я был против, я предупреждал, чтобы ты не ввязывалась, но мое слово для тебя уже не имеет значения. Главное, все было без толку, мы так и не знаем, где Антон.

– Не без толку, – возразила Полина. – Я забрала Арину, моя дочь теперь будет со мной, мне не придется ее ни прятать, ни делить с Яном, он надолго застрянет в тюрьме.

– Оттуда выходят раньше, чем хотелось бы. Хорошо, Яна они взяли, а дружков его?

– Их тоже возьмут, – сказала Полина.

– Возьмут, если догонят! Они сейчас разбегутся, а потом из тебя отбивную сделают. И нас всех «пересчитают»…

– Умоляю, не нагоняй жути, мне и без тебя плохо! Какой ты стал ворчливый, стареешь, что ли?

– Я?! Я старею?! – распетушился окосевший Кирилл. – Не дождетесь! Обвинение с меня снято… почти снято. Я полон сил и планов, у меня большой потенциал, так-то! – А из кресла поднялся, будто старик, кряхтя и сопя. – Ваш Викентий вряд ли приедет, уже одиннадцатый час, значит, ему больше нечем вас порадовать. Собственно, другого результата я и не ждал…

– Кирилл, прекрати! – процедила Полина, она была на взводе. – Откуда у тебя взялась такая манера – пророчить плохое? И вообще… отправляйся-ка спать, ты много выпил, поэтому и видишь все в мрачных тонах.

– Ну и пойду…

– Иди, иди.

А он все не уходил. Постоял, оглядываясь, словно что-то потерял, налил себе бренди, выпил и вдруг спросил:

– Почему ты мною командуешь?

– О боже! – Полина бросила компресс на стол. – Хватит! У меня такое ощущение, будто мое лицо превратилось в кусок льда, я ничего не чувствую. Кирилл, если хочешь поругаться, то я тебе не Нонна, которая очень любила цапаться.

Ему явно не хватало допинга в виде скандала, вероятно, он действительно привык жить в режиме боевой готовности к выяснению отношений – это его взбадривало, жизнь казалась заполненной, а сейчас он заскучал. Кирилл скрестил руки на груди, упрямо наклонив голову, произнес:

– А все же? Почему, стоило мне оступиться… вернее, меня «оступили», я не сам… Так вот, стоило мне… и мною начали помыкать! Забыли, кто здесь хозяин?!

Марианна взяла на себя миссию урегулирования назревающего конфликта, так как Полина тоже была не в лучшей форме.

– Мы помним, Кирилл Андреевич. Вы, конечно же, вы хозяин. А если мы ущемляем ваше достоинство, то можем уйти из вашего дома.

– Уйти? – озадачился он. Нет, в его планы не входило остаться один на один с самим собой и кучей ребятни. – Зачем же? Я не это имел в виду…

– В таком случае давайте мирно разойдемся по комнатам, а завтра обо всем переговорим. Полина устала, я – тоже…

– Хорошо, – кивнул он. – Я пойду… Марианна, ты не могла бы меня проводить? Я слегка пьян… и… постелить не смогу…

Топорный намек! Но он наверняка подумал, что сделал его тонко, понять его должна была только Марианна. Она и поняла и отказалась его сопровождать:

– Ничего, Кирилл Андреевич, дойдете, здесь недалеко.

– Ну, ладно, – обидчиво поджал он губы, постоял, полагая, что Марианна передумает, и наконец нетвердой походкой направился наверх.

Марианна отнесла на кухню бокал, из которого пил Кирилл, вернулась с фаянсовой кружкой и протянула ее Полине:

– Выпей.

– Что это?

– Я валерьянку заварила, спать будешь крепко.

Полина выпила напиток мелкими глотками, поблагодарила подругу и опустила голову на грудь. Марианна забрала у нее кружку. Гнетущая атмосфера в доме не располагала к развлечениям: они ни телевизор не включали, ни радио, а ведь в тяжелые моменты бывает полезно хотя бы чуточку отвлечься.

– Ворота заперты? – спросила Полина.

– Да, я проверила.

– Викентий даже не позвонил!

– Значит, он занят. Кирилл Андреевич явно изменился и, честно скажу, в худшую сторону. Какой-то он стал… затюканный, вялый, нервный, занудливый…

– Он всегда таким был, просто это мало кто замечал – не хотели замечать, так часто бывает. Потому что у моего брата в характере намешано всякого-разного с лихвой, и в определенных обстоятельствах наружу вылезает то, что ему на данный момент необходимо, иначе он не может. То сила и воля, то отвратительная слабость и неспособность к решительным поступкам, то щедрость, то меркантильность.

– Так со всеми случается, он не исключение.

– Господи, что с Антоном? – вырвалось у Полины. – У меня не проходит чувство вины… Ну, конечно, я виновата, надо было согласиться с Викентием и создать видимость, будто мы с ним расстались!

– Глупости, не взваливай на себя всю вину. А что тебе предчувствие говорит? Антон жив или нет?

– Ничего. – Однако Полина немного послушала себя, потом сказала: – Знаешь, Марианна, может быть, это «ничего» и есть ответ моего внутреннего голоса. Ничего – значит, пусто, конец. Нелепо все!

– Подождем, что скажет Викентий…