Галерея Миров

45

Небольшой костерок горел посередине комнаты. Дым поднимался под потолок и понемногу утекал через окна и дыры в стенах. Топить по-черному, вот это оно и есть…

Снаружи, словно в нем было что-то живое, шевелился мрак. Там черное небо не отличалось от черной земли. Там по-волчьи выл ветер, безжалостно трепля мертвое дерево. Тополь…

Во тьму смотреть было страшно, но еще страшнее — повернуться с ней спиной, упустить из виду. Словно чувствуешь, что за тобой следят, и только того и ждут, что расслабишься, отвернешься… Проклятое место… Хорошо Владу — он спит и не думает обо всем этом. И не знает, что сейчас разговор о нем…

— …я не могу вести его на слет, — сказала Рон шепотом и посмотрела в глаза брату.

Ив никогда в глаза долго смотреть не мог. Не умел. Вот и сейчас отвел взгляд. Как маленькие дети, когда с ними разговаривают, смотрят то в пол, изучая собственные ботинки, то вообще куда-то мимо. Не так-то это просто — выдержать чужой взгляд…

— Я не могу, — повторила Рон. — Я чувствую… такую тревогу… Он не должен умирать! Он, как Денис… часть довоенного мира, его память, его последний голос. Я знаю, что произойдет что-то ужасное, что в мире что-то переменится, если мы убьем Влада. Мы не можем…

— Он враг, — возразил Ив, но голос у него был, честно говоря, тихий и неуверенный.

— Нет, — твердо сказала Рон. — Он друг… сам видишь. Сам знаешь.

Ив на мгновение встретился с Рон глазами и перевел взгляд на потолок. Думал о чем-то… или пытался подавить вспышку гнева, которая, наверняка, готова была разразиться, как гроза среди ночи. Хотя нет. Злиться он сейчас и не помышлял. Когда дело касалось чего-то важного, он умел «сделать сердце холодным», как учил отец, и найти решение. Да, сейчас это было непросто.

— Друг… — задумчиво произнес Ив. — Я все не могу забыть, как он говорил со мной тогда. О сыне. Нашел мое слабое место, и я попался… Он мастер играть с чувствами, Рон… Влад… страшный человек… Не знаю, зачем ему это надо, но он играет и сейчас. Внушил нам… как там эта штука называется?.. сим-па-ти-ю к себе, что ли… Уважение даже, скажу честно. И теперь мы не можем его убить. Он победил.

— Зачем ему это делать? — Рон поежилась и поплотнее завернулась в одеяло. — Нет, ты подумай. Зачем?

— Кто его знает, — пожал плечами Ив, продолжая изучать трещину на потолке, — может быть, просто убить нас — слишком скучно для него. Уж накрошил-то народу за сорок лет!.. Ему теперь и противников серьезных нет… Ну сравни: он и я… смех один… Он настоящую победу хочет. Вот как сейчас.

— Психологическую, — определила Рон и задумчиво добавила: — сложнее, но интересней. Может ты и прав, братец… Но мне кажется, он не притворяется… не играет… он искренен, даже слишком. С ним что-то происходит. Я точно скажу — он не тот Влад, что был раньше, если судить по твоим рассказам… — она замолчала, размышляя о чем-то. — Почему он упал без сознания… как я недавно… когда убил Дениса? Что с ним такое было?

— Рана, — отмахнулся Ив, — он же раненый был. Вот и накатило, вот и грохнулся…

— И потом спокойно шел с этой раной столько времени… а могилу копал… Нет, тут что-то не то.

— Ладно, хватит. Голова уже болит от всего этого. Давай спать. Думать завтра будем.

Ив удобно устроился у огня под ватным одеялом на куче старых подушек, которые набрал в брошенном доме. Уютно и тепло, как в норе. Заснул почти сразу.

Рон спать не хотелось. Мысли, мысли… Вот, кажется, чуть-чуть еще — и разгадаешь, поймешь, в чем тут дело. Но нет. И на душе неспокойно. Может, прав Ив, плюнуть на все и лечь спать?..

Влад спал, свернувшись калачиком на диване. Как кот, решивший вздремнуть в мороз…

Ему холодно, вот и все. От огня далеко, а штаны, продранные на коленях, и старая футболка (зеленая футболка) от холода не защита…

Рон стояла, смотрела на него, до крови кусала губы. Как будто решала что-то.

«Денис… Влад, что ж нам с тобой теперь делать?» — сказала она шепотом.

И заботливо, как мать, накрыла «Грифа» своим одеялом…