Галицко-Волынская Русь

Заключение

Завершая анализ социально-политической истории Галицко-Волынской Руси, мы приходим к следующим выводам. Основным ее содержанием является процесс становления и развития внутриобщинных отношений — фундаментальной основы общественного и государственного устройства всех древнерусских земель-волостей в домонгольский период. Общественная жизнь и государственный порядок этого времени строились на принципах территориальной общины, а сословные и классовые разделения только начинали формироваться и еще не могли разрушить общинного единства, изменить демократический характер общественных и государственных институтов. Континуум общинных связей определяет положение княжеской власти, характер ее взаимоотношений с вечевой общиной, роль и значение бояр как общественных лидеров, наиболее авторитетных представителей общины.

В своем политическом развитии городские общины Юго-Западной Руси претерпевают значительную эволюцию. Нами выделены три главных этапа этого процесса, в рамках каждого из которых реализуются определенные тенденции и достигаются определенные результаты[2939].

Первый этап (вторая половина XI — первая половина XII в.) характеризуется борьбой периферийных центров за полную независимость от Киева, являвшегося в X — начале XI в. гегемоном восточнославянского межплеменного «суперсоюза» и подчинившего своей власти почти все население Восточной Европы. Городские общины Юго-Западной Руси вступают в эту борьбу во второй половине XI в. Более успешно она складывалась для жителей будущей Галицкой земли, фактически ставшей независимой к концу XI в. Владимирская община не смогла в силу ряда причин справиться с этой задачей, оставаясь под властью киевских правителей до середины XII в., что крайне негативно сказалось на политическом развитии Волыни. Внутриобщинные отношения на первом этапе отличают высокая степень консолидации основных общественных сил вокруг князя, усиление его общественно-политического значения как символа и гаранта самостоятельности земли, от личности которого тогда во многом зависело, насколько успешно будут реализованы задачи, стоявшие перед общиной.

Начиная с 80-х годов XI в., в истории Галичины и Волыни отмечаются факты активного участия бояр в политической жизни своих общин. Тогда же впервые заявляет о себе боярская дума («совет») — политический орган, пришедший на смену совету старейшин родоплеменной эпохи и являвшийся одним из основных институтов общинной государственности. Появление признаков функционирования боярского «совета» свидетельствует о завершении процесса формирования суверенной городской общины с присущими ей органами государственной власти — вечем, князем и боярской думой. Бояре-«советники» непосредственно участвуют в разработке и принятии важнейших политических решений, являясь своеобразным связующим звеном между князем и простыми людьми в системе внутриполитических отношений.

«Совет» бояр решающим образом влияет на деятельность князя, так как одобрение и поддержка бояр означают одобрение и поддержку общины, «людей» и в случае необходимости — войска. Наоборот, отказ бояр в поддержке князю и отступление от него равносильны отказу и отступлению всей общины, так как обусловлены и свидетельствуют о негативном отношении к князю основной массы общинников. Но когда происходит последнее, наносится тяжкий вред делу политического самоопределения общины, возникает опасный внутренний кризис, которым успешно пользуются внешние враги. Бояре как и простые люди обеспокоены достижением и сохранением своей общиной государственного суверенитета, обеспечением ее территориальной целостности и соответствующим образом влияют на политику князя. Единство интересов и консолидация перед лицом внешней опасности — таков лейтмотив и, так сказать, идеальная норма внутриполитического развития общины на первом этапе.

Второй этап (середина — вторая половина XII в.) характеризуется усилением политической роли веча, которое превращается в высший орган власти города-государства и подчиняет себе князя. Этот «переворот» происходит не сразу, а постепенно, в напряженной политической борьбе, путем многочисленных выступлений горожан против неугодных князей, ценой преодоления прежних стереотипов политического сознания. В результате вечевая община утверждает за собой право «вольности в князьях»: свободно распоряжаться судьбой княжеского стола и строить отношения с князьями «на всей своей воле». Необходимым условием торжества общинной демократии является наблюдаемый с середины XII в. интенсивный рост военной организации волостных общин Юго-Западной Руси, в особенности галицкой. Воинские силы приобретают значительную мобильность и самостоятельность, не свойственные им в предыдущую эпоху. Отныне земское войско в состоянии обходиться без всякого участия князя, управляемое собственными военачальниками, и это никак не снижает его боеспособности. Воины в Древней Руси — в большинстве своем свободные граждане, т. е. полноправные участники веча, — поэтому вече могло собираться непосредственно во время похода. Отсюда — закономерная связь между ростом военной организации и утверждением внутриполитического суверенитета вечевой общины.

В этих условиях возрастает социально-политическая роль бояр. Бояре непосредственно участвуют в боевых действиях и вносят решающий вклад в общее дело. Они руководят войском в качестве тысяцких, воевод и командиров первичных подразделений, полностью заменяя собой князя и его дружинников. Войско, потерявшее бояр, погибших в бою или попавших в плен к неприятелю, теряет боеспособность и, оставшись без своего предводителя (тысяцкого), отказывается продолжать военные действия, даже несмотря на присутствие князя и его настойчивые уговоры. Вот почему так много значили «советы» бояр по военным вопросам для князя; простые воины доверяли мудрости и удаче своих «лучших мужей» и готовы были повсюду следовать за ними, тогда как князю, чтобы гарантировать участие войска в задуманном им военном предприятии, требовалось сперва заручиться поддержкой влиятельного боярства.

Как на поле брани, так и в мирные дни бояре — существенно необходимый элемент в системе внутриобщинных отношений — руководители государственного управления и авторитетные общественные лидеры. Влияние бояр во внутриполитических делах растет по мере усиления веча, где они выступают инициаторами важнейших решений, касающихся судеб общины. Простые люди нуждаются в авторитетном слове общинных лидеров, особенно в момент обострения политической обстановки, требующей принятия ответственных решений, и тесно сплачиваются вокруг своих бояр, когда возникает угроза интересам общины, исходящая, в частности, от князя, потерявшего доверие «людей». Бояре первыми заявляют об этом, и община чутко откликается на их голос, готовая делом поддержать своих «лепших мужей».

В рассматриваемое время приобретает четкие формы механизм ответственности бояр перед общиной за результаты их политической деятельности. Крупные просчеты, тяжелые неудачи, эгоизм и корыстолюбие, несовместимые с идеалами общинного коллективизма, влекут за собой ответственность, носящую персональный характер и распространяющуюся также на членов семей опальных бояр. В условиях постоянно возникавших конфликтов между вечевой общиной и князьями наиболее видные и уважаемые бояре, а также их дети становятся заложниками («талями»), лично гарантирующими лояльность общины и соблюдение условий договора с князем.

По сравнению с предшествующим временем заметно укрепляются позиции боярской думы: если князь пренебрегает «думой» с боярами, то это может стать основанием для лишения его стола. Укрепление статуса боярской думы, как и рост значения веча, отражает завершение процесса внутриполитического самоопределения городской общины, торжество принципа непосредственной демократии как основы общественно-политических отношений.

Третий этап (конец XII — начало XIII в.) характеризуется значительным осложнением политической обстановки: обостряются старые противоречия и возникают новые. Возобновляется давний конфликт двух ближайших соседей — владимиро-волынской и галицкой волостей, ведущих борьбу за лидерство в регионе, истоки которой восходят ко второй половине XI в. и даже в более отдаленные времена. Остроты конфликту прибавляет то обстоятельство, что в конце XII в. в Галиче пресеклась прежняя княжеская династия и тем самым открылась благоприятная возможность для владимирских князей претендовать на галицкий стол. В эту борьбу активно вмешивались князья других русских земель, а также польские и венгерские правители, преследовавшие собственные политические интересы. Используя военную силу, они пытались жестко навязывать общине свою волю; для должного отпора такому нажиму собственных сил общине часто не хватало.

Активизируется противоборство вечевой общины и княжеской власти, особенно характерное для Галича: политически окрепшая община, имевшая сильную военную организацию, должна была вновь и вновь отстаивать свои демократические завоевания перед лицом опиравшихся на поддержку извне правителей. В итоге княжеский стол стремительно переходит из рук в руки, что сопровождается расправами политических противников друг с другом. Вдобавок ко всему усиливается напряженность в отношениях «старших городов» с «пригородами», стремившимися встать на путь самостоятельности.

В этой сложной и противоречивой обстановке происходит дальнейший рост общественно-политической роли и значения бояр. В условиях кризиса доверия к традиционным князьям из боярской среды выдвигаются общепризнанные лидеры, способные возглавить и повести за собой всю общину и в крайнем случае на какое-то время принять на себя княжеские полномочия. Расширяется функциональный спектр политической деятельности бояр. Отметим вновь возникающие внешне- и внутриполитические ее аспекты.

Впервые бояре без князя и его дружины возглавляют войско, не только участвующее в завоевательных походах вдалеке от родных пределов, но и защищающее рубежи и суверенитет своей земли от агрессоров, равно как и демократические права вечевой общины в отношении княжеского стола. Боярами активно осваивается дипломатическое поприще, прежде бывшее прерогативой княжеской власти: виднейшие бояре от имени общины завязывают политические и военные союзы с правителями соседних государств и с успехом пользуются полученной от них помощью. От имени общины бояре призывают на княжеский стол того или иного претендента, предоставляют и берут взамен необходимые гарантии условий договора с ним и в случае их нарушения поднимают людей против отступника.

Растет активность бояр и во внутриполитических делах, где им принадлежит роль организаторов и руководителей. Без их участия не обходится ни одно событие политической важности, внутриобщинные противоречия и конфликты разрешаются при их деятельном участии. В событиях рассматриваемого периода отчетливо видна индивидуальная роль бояр как лидеров веча, способных силой личного авторитета и умением убеждать привлекать к себе большинство и таким образом влиять на принятие вечевого решения. Нельзя исключать в действиях некоторых бояр мотивов личной выгоды, стремления к доходным должностям, реализуемого с приходом к власти «нужного» князя. Но добиться своего можно было, только одержав победу на вече, убедив собравшихся там граждан в необходимости данного решения как полностью отвечающего интересам общины.

В моменты, когда вечевая община терпела тяжелое поражение в борьбе с князем, использовавшим превосходящие военные силы внешних врагов, возглавлявшие общину бояре становились объектом жестоких репрессий. Нельзя усматривать в этом только месть победителя. Терроризируя бояр, новый правитель стремился повлиять на умонастроения простых людей, сломить волю к сопротивлению и в итоге полностью подчинить общину своей власти. Это не всегда удавалось, и тогда община под руководством бояр расплачивалась с тиранами той же монетой.

Относительная стабилизация внутриполитического положения наступает, когда перед общинами Юго-Западной Руси вновь, как и на первом этапе, возникает очевидная и безусловная внешняя угроза в лице монголо-татарских завоевателей. Основные общественные силы опять стремятся консолидироваться вокруг князя, внутренние разногласия отступают на второй план. Это объективно способствует усилению социально-политических позиций княжеской власти, отмечаемому в последний период княжения Даниила Романовича, принявшего под конец жизни королевский титул. С другой стороны, укреплению положения князя перед лицом вечевой общины способствовал переход русских князей под сюзеренитет ордынских ханов. «Тогда бяхоуть вси князи русции въ воли татарьскои», — говорит и повторяет летописец Владимира Васильковича в 70–80-х годах XIII в.[2940]

Опираясь на военную поддержку татар, князья Галичины и Волыни начинают чувствовать себя независимыми от воли и поддержки местных общин: татары становятся для князей «действенным орудием при проведении внутренней политики»[2941]. Все это ведет постепенно к изменению общественно-политического строя Юго-Западной Руси, как и большинства других древнерусских земель. Княжеская власть начинает приобретать монархические черты, боярство мало-помалу отделяется от общины и переходит под эгиду князя, превращаясь в военнослужилое сословие.

Но названные перемены происходят очень медленно, растягиваются на века и занимают целый исторический период, для которого характерно сохранение многих общинных традиций[2942]. Оформившийся в домонгольское время земский строй, отмечает Л. В. Данилова, «при изменяющихся, конечно, его роли и месте в целостной общественной системе, пройдет через всю российскую историю вплоть до XX в. И после появления крупного привилегированного землевладения взаимоотношения государства и земского строя — одна из важнейших основ российского исторического процесса»[2943].