Гарем-академия 4. Старшая госпожа (СИ)

Глава 6. О чем молчала Гешвири (без правок)

Флюоритовый дворец — самый маленький из пяти дворцов Таальской резиденции, но, решила Даари, самый живописный. Если бы ее спросили, какой дворец она хочет выбрать для себя, пожалуй, что на Флюоритовом она бы и остановилась.

Остальные дворцы носили имена Халцедонового, Топазового, Опалового и — Драконий — Цоизитового. Как поняла Даари, такие названия были выбраны из-за сиреневого оттенка мрамора, отделывающего стены дворцов: все упомянутые камни синие или фиолетовые хотя бы в какой-то своей разновидности. Про цоизит Даари даже никогда раньше не слышала, но поискать информацию в Сети труда не составило. Оказалось, редчайший драгоценный камень, похожий на сапфир. (Сам сапфир в названиях опустили, потому что у Дракона уже были Сапфировый, Рубиновый и Изумрудный дворцы на Малом континенте, тоже составляющие единую резиденцию).

Цоизитовый дворец занимал место выше всего по склону, его верхняя декоративная башенка поднималась вровень с маковкой террикона. Остальные четыре оккупировали подножие, притом, насколько Даари поняла, при их планировании тщательно следили, чтобы ни один не оказался «выше» другого. Ну да, а то бы их высокопоставленные обитательницы передрались бы насмерть!

Однако размерами дворцы отличались при том довольно заметно: Халцедоновый считался самым большим, поскольку на его территории получилось выделить ровную площадку для посадки планеров и воздушных шаров, а в их отсутствие — для спортивных игр. Топазовый и Опаловый оба занимали чуть меньшую площадь (минус посадочная площадка), а Флюоритовый еще меньшую — зато в его границах устроили рукотворную пещеру с водопадом. Окно спальни Даари выходило прямо на него, так что, засыпая, можно слушать шум льющейся воды. Даари решила, что это идеально.

Кроме того, даже самый маленький дворец показался ей невообразимо громадным: по некоторым комнатам тут можно было разъезжать на повозке! К счастью, комната, предназначенная самой Даари, радовала относительно уютными размерами: всего раза в два больше их с Инге спальни, просто казалась больше из-за скудности обстановки: кроме кровати и туалетного столика тут ничего не было. К спальне примыкал кабинет и комната, которую Даари сперва приняла за недооборудованную детскую, но которая оказалась гардеробной.

Детская — точнее, три детских: «комната малыша» с креслом для кормления и кроваткой, игровая комната и еще одна спальня, для подросшего ребенка, все полностью оборудованные и декорированные, хоть сейчас приноси младенца, — помещались не то что дальше по коридору, а вовсе этажом ниже. Отчасти это было обусловлено вытянутостью центрального корпуса Флюоритового дворца в высоту. Но все-таки...

— Почему так далеко? — удивилась Даари. — Как подходить к ребенку, если он плачет?

— Зачем же вам подходить? — удивилась Саюра. — Вот тут в чулане складная кровать, ее поставят, и на ней будет спать нянюшка. А вам малыша будут приносить, чтобы вы покормили. Или можно найти кормилицу, особенно если молока не будет хватать. У Драконьего потомства, говорят, отличный аппетит, — Саюра прикрыла рукой жемчужную улыбку.

Даари при этих словах испытала колоссальный внутренний протест, но снова велела себе не возмущаться вслух и не рубить с плеча. Она многократно слышала сетования от маминых подруг, что, мол, их мужья зарабатывают недостаточно денег, на няню не хватает — и вставать к детям приходится среди ночи, и с утра в постельке не понежишься... А тут предлагают на все готовенькое. Мало ли какие дремучие инстинкты вопят у нее в голове «Нет! Мой ребенок! Первый и, скорее всего, единственный! Никому не отдам, никуда от себя не отпущу! Никакой чужой женщине кормить и ухаживать не позволю!» Как-то эти внутренние вопли переживут столкновение с реальностью, с бессонными ночами и беспричинными воплями младенца?

— Ладно, — сказала Даари, — пусть пока так. Но ближе к родам кроватку переставим прямо ко мне в спальню.

(Она подумала, не пожертвовать ли гардеробной, переделав ее под детскую, но, судя по предварительным прикидкам, гардеробная ей понадобится во всей ее полноте.)

— Или еще, госпожа, — предложила Саюра, у которой в глазах появилось нешуточное одобрение, — можно проделать люк в полу вашей опочивальни, и спустить лестницу прямо в комнату малыша. Она ровно под вами!

Даари кивнула: она тоже обратила на это внимание (шум водопада в детской комнатке был даже слышнее).

— Можно и так, — рассеянно ответила она, — хотя, по-моему, кроватку переставить проще... Ну ладно, видно будет.

«Рассеянно» — потому что мысли ее с потребности в детской, пока еще отдаленной и нестопроцентной (шла всего лишь вторая неделя после зачатия; на этом этапе может произойти что угодно, вплоть до самопроизвольного аборта!), переключились на куда более насущные организационные вопросы.

Флюоритовый дворец, разумеется, не исчерпывался шестью комнатами, предназначенными для размещения Даари и гипотетического принца или принцессы. Он даже не исчерпывался одним зданием! Здесь были еще и флигельки, и пристройки, и отдельно стоящие гостевые «покои» («Для родственников сиятельной госпожи, если она захочет их принять!»), и... несть числа всему. К этому хозяйству прилагался солидный штат: Саюра тогда, в поезде, перечислила далеко не всех — только тех, кто относился к личному обслуживающему персоналу старшей супруги. У Даари голова шла кругом при мысли о том, что она стала вдруг распорядителем такого количества народу. К счастью, управлять слугами должна была экономка. К несчастью, эта женщина (звали ее Лаария Келло) Даари не понравилась: угодливая и суетливая. «Вот ей я точно доверять не смогу...» — подумала она после первой же встречи, потом осадила себя: не руби с плеча! Первые впечатления меняются.

В этих хлопотах, знакомствах и экскурсии по дворцу — дворцу, где она будет жить! нет, уже живет! с ума сойти! надрывалась внутри Даари маленькая девочка из Нижнего города — прошло несколько часов, потом доктор Аллират в приказном порядке велел Даари лечь и отдыхать.

Даари хотела было заартачиться, но неожиданно поняла, что и впрямь... не устала, а, скажем так, утомилась. Но... где лечь? На кровать — неловко, середина дня! Даари не привыкла так распускаться. На диван в одной из гостиной? (Например, в Желтой гостиной, которая, как пояснила Саюра, предназначена для приема близких гостей?) Как-то... почти неприлично! Слишком роскошная там обстановка, и диван этот, весь такой изящный, густо вышитый блестящими нитями, как будто и вовсе не предназначен для того, чтобы на нем лежали или сидели!

В галатском гостиничном номере было иначе: там Даари чувствовала себя персонажем из фильма. Здесь же невольно казалось, что она оскверняет музей. Кроме того, кто их знает, эти аристократические нравы, вдруг у них не положено лежать на диванах посреди дня?

«Вот еще! — сказала себе Даари. — Мало ли что у кого не положено! А у меня — положено, и я буду лежать!»

Сказала и улеглась. Правда, все равно ощущала себя как-то неловко.

Лежала, глазела на взбухающую от легкого ветерка белоснежную занавеску распахнутого на огромную террасу огромного же окна, слушала шелест листвы (шум водопада сюда не долетал), вдыхала запахи свежести, чистоты и какой-то особенный летний и южный запах жары — и сама не заметила, как задремала.

Проснулась от негромкого голоса Саюры в соседней комнаты:

— Уважаемая дочь клана и в самом деле давняя подруга госпожи, я не думаю, что разумно не пускать ее.

Отвечал ей женский голос, неожиданно твердый и жесткий. Почему неожиданно? Потому что Даари помнила его льстивым и угодливым. Экономка Келло!

— Как бы то ни было, а господин ученый лекарь велел госпоже отдыхать, ее не стоит тревожить! К тому же, эта посетительница не записалась заранее и не получила одобрения сиятельной госпожи...

Даари села на диване и обнаружила, что ее очаровательный белый сарафан, в котором она приехала в Таалу, безнадежно измялся. Надо было переодеться, прежде чем лечь, но Даари об этом даже не подумала. А как, интересно, выглядит домашняя одежда, в которой принято ходить в такой резиденции?.. В голову почему-то приходили кадры из фильмов, где в таких интерьерах люди обычно сидели полностью одетые, накрашенные и причесанные, хоть сейчас на дворцовый прием. Но как-то же они расслабляются?

А, неважно! Главное сейчас — выяснить, что это там за самоуправство, и кого это к ней не пускают. «Дочь клана» — скорее всего, Гешвири (при этой мысли Даари испытала мгновенную радость: наконец кто-то знакомый, кому можно доверять!). Хотя теоретически может быть кто угодно другой из Академии, мало ли там у Даари знакомых завелось, которые сейчас попытаются набиться ей в друзья. Да хоть та же Пеори Ночная Липа или Сэмиллин Ураганное Просо!

Саюра что-то ответила, Даари не слышала. Зато отповедь экономки донеслась отлично:

— Вы еще очень молоды, Осат, и не понимаете всех тонкостей! Сиятельная госпожа тоже пока неопытна и, в силу своего происхождения и воспитания, нуждается в особой опеке. Я же работаю в дворцовом управлении вот уже скоро двадцать лет...

— О чем спорите? — спросила Даари максимально дружелюбным и любезным тоном, выходя из Желтой гостиной в соседнюю комнату.

Обе женщины явственно спохватились и поклонились ей.

— Сиятельная госпожа! — торопливо проговорила экономка. — К вам посетительница! Барышня Гешвири Утренний Лотос подъехала к воротам резиденции на личной повозке и просит ее принять. Я пыталась объяснить барышне Осат, что по протоколу о любом госте принято уведомлять заранее...

— При всем уважении к госпоже экономке, — вклинилась Саюра, не поднимая глаз, — это правило не касается личных друзей и родственников сиятельной госпожи! Они вольны приходить без записи, если будет на то воля хозяйки резиденции. Насколько я знаю, барышня Утренний Лотос была близкой подругой сиятельной госпожи во время ее очного обучения в Императорской Академии Ло-Саарона, и вы поддерживаете отношения до сих пор. Я взяла на себя смелость предположить, что сиятельной госпоже будет приятно ее увидеть.

— Благодарю, Саюра, вы рассудили верно, — сказала Даари. — Пригласите ее.

Экономка предприняла последнюю попытку сделать по-своему:

— Сиятельная госпожа, быть может, вам следует в начале освежиться после сна и принять полдник? Мы можем пригласить уважаемую дочь клана в приемную, чтобы она вас подождала...

— Нет, пригласите ее сразу сюда, — возразила Даари. — Саюра, а вы дайте мне что-нибудь переодеться. Или попросите горничную. Я еще пока не выучила, к кому тут нужно за чем обращаться.

— Сюда? — спросила Саюра. — В Желтую гостиную? Я не успела предупредить госпожу, здесь нет визуального наблюдения и прослушивания, как и в вашей спальне, если у вас есть какие-то сомнения по поводу барышни Гешвири...

— Никаких, — твердо ответила Даари. — Я ей всецело доверяю. Приглашайте.

Но червячок сомнения все-таки шевельнулся: мало ли! Конечно, Гешвири попросила Геона помочь Даари освоиться — но неизвестно, насколько это была ее идея, а насколько попытка Геона примазаться. А вдруг Гешвири начала ей насмерть завидовать — она ведь влюблена в Дракона?..

«Кстати, — осенило вдруг Даари запоздалым озарением, — а я ведь тоже влюблена в Дракона! Теперь. Смогу ли я выдержать нашу договоренность — в смысле, не ревновать Дракона к Гешвири, если она сумеет добиться его внимания?»

Переодеваясь в то, что Саюра обозначила как «простое, но элегантное домашнее платье» (Даари посчитала бы его платьем на выход, но да ладно), Даари напряженно размышляла над этим, пытаясь обнаружить в себе следы ревности. И... не обнаружила. Она, пожалуй, ревновала Дракона к другим женам — но только в той мере, в какой их влияние могло поставить под угрозу ее собственное положение и положение ее ребенка. Немного ревновала к его времени: уязвляло то, что он до сих пор не выкроил и часа повидаться с ней. Да еще и запихал в Таальскую резиденцию!.. Да, она рядом с Сар-Гарооном, где, как говорят, Дракон проводит много времени бывает часто — но еще чаще он бывает в Ло-Саароне и Биркенаате, а Даари он вот как далеко от них загнал!

Но всерьез претендовать на эксклюзивность положения при Владыке или, тем паче, на место в его сердце?.. Нет, Даари считала себя слишком здравомыслящей для этого — да и была таковой (по крайней мере, сейчас, пока ее не захлестнули ужасающие беременные гормоны, которые, говорят, отрубают мозги напрочь).

Хотя немножко жаль... Даари не отказалась бы стать для Дракона кем-то вроде легендарной Кеары. Но, с другой стороны, если его разговор с демоницей не был каким-то изощренным розыгрышем, то официальная версия насчет Кеары тоже не до конца соответствует действительности! Не все между ними было гладко, короче говоря.

Что же касается Гешвири... Даари с удивлением поняла, что, если вдруг Гешвири удастся подняться на ложе к Дракону, она, пожалуй, будет ревновать ее к нему, а не наоборот! Хотя Гешвири она не любит... или любит? Точно не так, как Дракона — но и не совсем «по-сестрински», это точно. А вот вожделеет ли ее? Скорее нет, чем да. Но тут с налету не разберешься. Даари вообще не уверена, что когда-то в принципе вожделела подругу; скорее, поддалась искушению сблизиться хоть с кем-то, плюс отчаянное желание плотских приключений, характерное, как она читала, вообще для всех молодых людей. Как-то сложатся их с Гешвири отношения теперь? Возникнет ли то же желание (а если у одной из них возникнет, а у второй нет)? Не встанет ли между ними непреодолимая неловкость?

Гешвири вошла в Желтую гостиную спокойным легким шагом и остановилась возле порога, такая знакомая, такая возмутительно обычная. Она, конечно, не могла измениться за прошедший месяц — да и не изменилась. Разве что, похоже, вновь начала отращивать волосы: месяц назад это еще не бросалось в глаза. Ее клановые цвета все-таки шли ей куда больше, чем простолюдинский черный.

Гешвири коротко поклонилась.

— Приветствую сиятельную госпожу!

В голосе ее звучала знакомая ирония: на самой грани, чтобы вроде как можно было расценить как шутку — а можно было бы и не расценить. Цепкий, внимательный взгляд впился в Даари почти тревожно, почти требовательно: ну-ка, что там с тобой? Неужто и правда хочешь, чтобы я оказывала тебе почести? «Алиота Солнечная Камелия, наверное, захотела бы», — подумала Даари.

Сразу стало ясно, что из них двоих Гешвири тревожилась об этой встрече больше — и потому, вероятно, сразу сделала ставку именно на личный контакт, а не на общение в Сети. Тут же Даари стало легко и просто, с души упал камень.

— Да ну тебя! — она вскочила с дивана, шагнула к Гешвири и обняла ее крепко-крепко. — Эйши, как я по тебе соскучилась!

Гешвири в ответ стиснула ее не менее крепко, но бережно и как-то подчеркнуто выше талии. Как будто заранее берегла, зная о беременности. Да нет, почему «как будто». Именно берегла. Излишняя забота на данном этапе — но Даари это все равно растрогало.

— Я тоже! — сказала дочь Клана как-то сдавленно. — Дайки, я очень-очень скучала. Даже не ожидала.

Она даже пахла по-другому, чем в Аттоне: какими-то очень изысканными духами. Даари обрадовалась: Гешвири по-настоящему оживала.

Гешвири поцеловала ее в щеку, прижалась кожа к коже.

— Даари, какая же ты молодец! — прошептала она. — Опытные магички-то не всегда могут — а ты от самого Владыки!.. Как ты умудрилась?

— Я бы тебе показала, да нужного органа нет, — едко ответила Даари. — Откуда я знаю, как?! Я ничего не делала, честно, оно само!

— Знаешь, может быть, и стоит показать, — вдруг сказала Гешвири абсолютно серьезным тоном, будто не эротическую игру предлагала, а обсуждала какой-нибудь политэкономический вопрос. — Как он тебя ласкал? Как ты отвечала? Может, станет понятнее. Очень важно понять. От этого многое может зависеть.

Говоря это, она по-прежнему прижимала Даари к себе, а то бы Даари забеспокоилась.

— Что зависеть? Какая теперь разница?

Гешвири отстранилась от Даари, посмотрела на нее внимательно, тревожно — как на близкого человека, которому грозит беда.

— А тебе еще не говорили?

— Что не говорили?

Гешвири вздохнула.

— Вот что. Я тебе сейчас скажу кое-что тревожное, а ты постарайся не принимать это слишком серьезно. Тебя это, скорее всего, не коснется. Но все-таки лучше знать, чем не знать... — она сделала паузу, как будто собираясь с мыслями, потом спросила: — Ты знаешь, почему магов так мало? При том, что Кланы прилагают массу усилий, чтобы мы лучше размножались, даже количество беременностей в брачных контрактах прописывают?

Даари попыталась кое-что припомнить.

— М-м, кажется, там нужна не только наследственность, но надо еще обязательно, чтобы мать колдовала во время беременности, раскачивала магический резерв ребенка? А не то родится просто человек без магии, хотя все гены у него будут на месте. Или в лучшем случае очень слабый маг, который никогда ничего серьезного не добьется.

— Именно, — кивнула Гешвири. — А если не раскачать резерв хоть чуть-чуть, беременность может даже замереть. Обычно все раскачивают: для этого достаточно хоть немного колдовать во время беременности, равнодушных лентяек, которые об этом забудут, мало. Но у тебя-то своего магрезерва нет!

Даари сжала зубы, отгоняя призрак неожиданно страшного ужаса.

— Но я читала, что сейчас есть техники, с помощью которых лекари могут...

— Да-да, — перебила Гешвири, — есть, но там не очень хорошие проценты успешности. Шестьдесят-семьдесят. Правда, за тобой будут следить, это точно. И все что нужно начнут делать, тоже не сомневайся. И я сама проконтролирую, если позволишь. Но все-таки лучше бы понять, как у тебя вообще получилось с зачатием.

— Так, — сказала Даари. — Пойдем-ка сядем. Ты меня сейчас так огорошила, что ноги подгибаются.

— Ну вот, я так и знала, что расстроишься...

— Ничего, ты права, лучше знать, чем не знать.

Они присели на этот самый донельзя вышитый диван, Гешвири обняла Даари, прижала ее голову к своему плечу. Это было удобно: разница в росте как раз позволяла.

— Извини, — начала Гешвири, — я сначала думала пока не говорить. Но, исходя из того, что я прочла о беременности, как раз в самом начале стресс матери менее всего влияет на плод. Я подумала, что надо дать тебе время свыкнуться с этой мыслью. И еще я подумала: нехороший признак, если тебе все еще не сказали. Это может означать, что к тебе не очень хорошего лекаря приставили.

— Угу, — сказала Даари, — полного придурка. Я могу его заменить, ведь так?

— Можешь, но тут дело тонкое. Лучше сначала разобраться, кто его к тебе назначил и почему. В смысле, случайность это или нет.

— Я подумала так же, — согласилась Даари. — Но, раз ты говоришь, что надо уже принимать меры, видно, это дело стоит приоритизировать.

— Не пори горячку, — Гешвири поцеловала ее в висок. — Дядя говорит, у тебя только вторая вторая неделя? Исходя из того, что я слышала от тетушек и матушки, время есть как минимум до шестой.

Даари прижалась к плечу Гешвири, обянутой шелковистой серо-зеленой тканью легкой блузки и подумала: «Как же хорошо, когда есть знающая союзница! Нет, подруга».

А потом до нее дошло еще кое-что:

— Эйши, почему ты не в форме Академии? — Даари отстранилась. — Тебе же положено ее всегда носить! И... кстати, почему ты не на занятиях? Сегодня ведь не седьмой день...

Гешвири фыркнула.

— Я вышла из Академии. Забрала документы. Точнее, моя матушка забрала за меня, а я не стала спорить.

— С чего вдруг? — у Даари снова упало сердце, как будто она заранее знала, что услышит нечто неприятное.

— По случаю замужества, — ответила Гешвири безразличным тоном. — То есть бабушка и прадед сговорили меня замуж. Помнишь историю с Алией Дождевой Сливой? Ты же там разоблачила заговор, у которого расстроить ее брак с моим братом Сейнироном было то ли главной, то ли побочной целью.

— Так тот брак все-таки расстроился? — похолодев, спросила Даари. — И теперь тебя сговорили еще за какого-то наследника?

— Да нет, наоборот. Наши решили, что одного брака для прочного союза с Дождевым Филином-и-Сливой маловато. Или Филины решили, что отдавать на сторону девушку, способную к деторождению, не получив ничего взамен, слишком жирно, я не знаю деталей. Короче, теперь меня отдают им.

— И... ты с этим согласна?

— Нет, разумеется! — сердито воскликнула Гешвири. — Я еще не потеряла надежды послужить Дракону, пусть и не в качестве жены. И ты не должна быть согласна! Как я тебе помогу при дворе, если отправлюсь в резиденцию Филина в Тюреал и буду там рожать четырех детей подряд по брачному контракту?! Этак я только лет через десять освобожусь, и то не факт.

— Ф-фух, — Даари почувствовала резкое облегчение. — Слава богам и духам! Что я должна сделать? Попросить за тебя твоего прадеда? Думаешь, он послушает старшую супругу?

— Нет, что ты, — отмахнулась Гешвири. — Уважаемый прадед не пойдет на попятный, это значит потерять лицо.

— А что тогда?

— Ты должна взять меня в старшие придворные дамы. Это считается за службу при дворе и автоматически является уважительной причиной отложить замужество по любому сговору.

— Отложить, но не отменить? — уточнила Даари.

— Ну да, — Гешвири пожала плечами, — но я вообще-то ничего не имею против замужества с Каитом Дождевым Филином, если не получится с Драконом. Тем более, если это на благо моего Клана. Я хочу детей, мне нужен муж-маг, а у Каита вроде бы ровный характер, мы пересекались пару раз. Будет нормальный договорной брак. Просто сейчас совсем уж некстати.

Глядя в напряженное, сосредоточенное лицо Гешвири, Даари подумала: ага, что бы ты ни говорила, но ты зла, что родители тебя сдали, решили разменять твой камень, вместо того, чтобы использовать его в долгосрочной комбинации и захватить побольше территории! [1] Ты хочешь еще один шанс.

И, поняла Даари, я тоже хочу, чтобы у тебя был этот шанс. Да и вместе нам точно будет проще.

— Тогда какие с этим проблемы? — деловито спросила она.

— Так, сущие мелочи, — фыркнула Гешвири. — Во-первых, право выбрать двух придворных дам ты получишь только после официальной церемонии сплетения Уз, она через месяц. А у нас помолвку хотят назначить через две недели. Но тут можно попробовать покрутиться. Например, дать взятку астрологу, чтобы назвал дату неблагоприятной. Ну и второе условие, вообще проще не бывает: всего-то обойти волю Сиары Салагон, которая уже, конечно, составила полный список подходящих кандидаток!

___

[1] Так я перевела естественную для меня шахматную метафору «разменять пешку, не дав ей возможности стать ферзем» на язык вэйци (го).