#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 28

Глава 9

5 часов дороги от Молодильного Сада, Примолодье

Лорд Питон ехал верхом на гибриде шестилапки и бегемота — массивной, бронированной твари, покрытой чернёной бронёй с шипами.

Сам лорд был облачён в доспехи, выполненные из чешуи аномальной кобры-песчанки — зверя, частенько непобедимого, но для рода Ссил’Заратин её удалось укротить. Переплетённые вручную пластинки подрагивали при движении, издавая тихий шелест, похожий на шипение.

Род Ссил’Заратин не зря называли Змеиным. Их знали как отравителей, создателей ядов, ботаников и друидов, умеющих действовать тонко, но смертоносно. Питон был представителем чистейшей линии и носителем Дара рода — и этим гордился. Таким не могла похвастаться его дочь Гюрза, унаследовавшая Дар матери-телепатки. Девочка не оправдала данное ей при рождении имя змеи, и Питон, какое-то время использовав её как менталиста-убийцу, решил отдать её лорду Гагеру в жёны.

Вообще, дочь даже нравилась Питону при всей своей бесполезности: забавляла она его, даже умиляла. Да только в последнее время от неё много проблем. Вот и Гагер пожаловался, что его невеста симпатизирует этому человеку Даниле — не иначе как из вредности. Да и сейчас она засела у него в лагере, и даже не для того, чтобы ударить в спину и прикончить, а хрен знает зачем. Может, правда, сделала себе любовника из этого человеческого однолетки? Тоже ведь менталист, как и она, а Гюрзе больше и не надо — только поболтать о своём Астрале.

К лорду подъехал личный адъютант. Он слегка наклонился вперёд и негромко произнёс:

— Милорд, ваша дочь на связи.

Вот только вспомнил об этой дурёхе — и она тут как тут.

Лорд протянул связь-артефакт — сферу из сине-зелёного стекла, в которой клубился дымчатый свет. Питон провёл пальцами по защитной сетке и активировал связь.

Раздался голос Гюрзы — сердитый и резкий:

— Отец, куда ты ведёшь войско? Разведка короля Данилы докладывает, что вы свернули к Молодильному Саду. Почему? Огромоны же находятся западнее! Они там захватили сторожевую крепость, а ты идёшь в другую сторону.

Питон хмыкнул на расспросы дочери:

— Огромоны уже в осаде. Регулярные части взяли их в клещи. Мне незачем торопиться туда, дочь.

— И зачем же ты едешь тогда к королю Даниле? — в голосе Гюрзы проскальзывает тревожное. — Не ради меня же точно?

Лорд хмыкнул, приподняв уголок губ:

— Сейчас я проведу тебе краткий экскурс, дочь. Примолодье и местные лорды — не столь важны для Его Багровейшества. Вернее, ему вообще плевать на них. А вот Молодильный Сад — да, это сердце Примолодья. Багровый Властелин сотрёт всех лордов в округе, если узнает, что Сад уничтожен. Я не позволю оставить его под охраной какого-то неясного человечишки, хоть бы он и стал королём.

Гюрза резко, почти с вызовом:

— Не тебе решать, кому возрождать Молодильный Сад, отец!

Эта девчонка совсем от рук отбилась! Как она разговаривает с главой рода! Сдержавшись, Питон только холодно произнёс:

— Да, по повелению Его Багровейшества человеку Даниле оказана неслыханная честь. Но я лично удостоверюсь, что он ей соответствует. А если проявит хоть тень слабости — я этим воспользуюсь. И устраню его.

Он отключил артефакт, сжав его в перчатке. Сфера треснула по грани, чуть не разлетевшись на осколки — и лишь это выдало настроение лорда, что направлялся в лагерь короля Данилы.

Дед Дасар явно волнуется — это видно по оттенку его ментального сообщения. Ну да, целое войско движется к нашему лагерю в Примолодье. Наверное, любой бы взволновался.

— Не волнуйся, войско это для показухи, скорее всего, — успокаиваю лучшего вора Заиписа.

— А если нет? — Дасара не так легко успокоить.

— Тогда лорд Питон испытает такой мощный стресс, что сбросит шкуру, как настоящий питон. Мы находимся на земле Багрового Властелина по его же просьбе и вправе проучить любого, кто к нам полезет.

— Ну, значит, ждём тебя, шеф, — теперь Дед Дасар окончательно успокоился.

Почти сразу же, без паузы, по связь-артефакту звонит вождь Хмен. Его стойбище расположено на одном из холмов недалеко от линии движения колонны. На фоне слышен рёв зверей, приглушённый шум его стана и голос многорукого:

«Король Данил, кажется, эти дроу идут к вам. Сотни пехоты и десятки всадников. Сканеры засекли полсотни Мастеров!»

Киваю:

— Принято, Хмен.

Отключаю связь и, развернувшись, сообщаю вслух:

— Питон движется к нашему лагерю.

Настя реагирует мгновенно — чуть ли не подпрыгивает на месте, её выпуклые икры напрягаются:

— Блин! Это же полуумный отец Гюрзы!

Рыжая оборотница даже топнула ногой. Лакомка остаётся внешне спокойной, но, глянув на меня, произносит с сухим вниманием:

— Надо торопиться, мелиндо?

Камила стоит чуть в стороне, у окна, в рассеянном солнечном свете. Брюнетка пока не в теме, но уже напрягается, глядя на эмоции «сестёр». Настя, не теряя ни секунды, передаёт ей всё по мыслеречи. Камила делает почти незаметный кивок, впитывая информацию.

Я удивлённо смотрю на альву:

— Зачем? Нет повода спешить.

Подсчитываю в уме, сколько на всё-про-всё времени. Выходит, что дофига.

— Питон будет идти к лагерю часа четыре-пять минимум. У них пехота, не только всадники. А портальных стел поблизости нет. Только ногами. Тащиться будут долго.

В этот момент из-за бумажной перегородки выходит Ода Нобунага. Шаг у дайме бодрый, лицо — довольное, будто только что услышал подтверждение на что-то важное.

Я оборачиваюсь к нему:

— Ода-сан, так мы договорились?

Дайме лыбится:

— Я как раз говорил о вашем предложении, Данила-сан. Расспрашивал знающих людей о том, заинтересован ли Император в возвращении захваченных Филиппинам островов. Такой интерес, безусловно, есть. Я постараюсь преподнести ваше предложение ближайшим сановникам при императорском дворе. Лично мне условия этой сделки очень импонируют. Но всегда в таких случаях важна деликатность.

Настя довольно смотрит на дайме и решается похвалить инициативность японца:

— Очень похвально, что вы не сомневаетесь в возможностях нашего мужа, Ода-сан.

Нобунага кивает моей жене:

— Госпожа Анастасия, сложно сомневаться в человеке, который приручил Золотого Дракона. Да и с Данилой-саном мы вместе били рисоедов Ци-вана прямо на их землях. Тогда, признаюсь, я больше всего опасался, что Ци-ван в отместку достанет Данилу-сана подлым ударом. Такие удары — их национальная черта, — он улыбается. — Но, слава Небу, обошлось.

Я с улыбкой смотрю на Оду, а сам думаю: ну хитрый же японец. Потому-то он и не торопился отдавать замок — всё думал, что Ци-ван меня прихлопнет и не исключал, что отдавать обещанное не придётся. Но не угадал. Жизнь наказала — и теперь ему пришлось расстаться с замком куда дороже и престижнее, чем тот, который он изначально хотел предложить.

И всё же — Нобунага, как ни крути, не злой, не подлый. Просто очень, очень прагматичный. Он знал, что я в зоне рисков, что ханьцы смертельно обижены на меня, и потому учитывал это в свои планы. Но если бы я попросил о помощи — не отказал бы и пошёл бы мне на выручку как военному союзнику. Хитрый азиат — безусловно. Но не мерзавец.

И всё-таки на всякий случай решаю зафиксировать ситуацию. Говорю:

— Ода-сан, кстати, а где документы на замок и остров?

Будто ждав этого момента, подаёт голос Венглад — старик, всё это время стоявший чуть поодаль с лицом, похожим на вырезанную из базальта маску. Главный служащий этого замка произносит ровно, без эмоций:

— Господин Дракон, все документы уже в вашем кабинете. Они ждут вашей подписи о принятии владения. Я всё проверил. Если бы они не были готовы — мы бы не признали вас господином замка.

Я приподнимаю брови:

— Подожди-ка. Во-первых, что значит «всё проверил»? У тебя юридическое образование есть? А во-вторых, как ты меня только что назвал?

Старик даже глазом не моргнул:

— Да, господин. Я окончил Токийский Императорский Университет и каждые два года подтверждаю свою квалификацию. Юриспруденция — это моя вторая профессия после флористики. У нас все в роду учатся на две профессии, чтобы приносить максимальную пользу Рю но Сиро. А «Господин Дракон» — это титул владельца замка Рю но Сиро. Так положено по обычаю.

Драконом только ещё мне не хватало быть. Ци-ван тогда точно изведётся до смерти, но на Императора Хань мне плевать с высокой колокольни — просто у меня уже есть гербовый символ, и мешать не хочется.

Хмыкаю:

— Давай как-нибудь иначе. Я граф Вещий-Филинов. На моём гербе филин. Путать меня с драконом не стоит.

Венглад слегка кланяется, всё с тем же невозмутимым лицом:

— Тогда, быть может, подойдёт «Господин Филин Драконовладеющий»? Главное, чтобы в титуле присутствовали два слова: «господин» и «дракон».

Пожимаю плечами:

— Ну, пускай хоть так. Звучит длинновато, но узнаваемо.

Нобунага поворачивается ко мне и с лёгкой полуулыбкой говорит:

— Данила-сан, мы можем либо возвращаться в мою провинцию, либо вы уже сейчас можете начать призывать сюда своих людей. Замок теперь ваш.

— Вы можете возвращаться, Ода-сан, в свои владения, — говорю я, слегка кивнув. — А я вызову наш самолёт сюда. Этот остров — щедрый подарок от рода Нобунага. И я его принимаю.

Про себя думаю: нет смысла задерживать Нобунагу. Обманывать меня японцу — глупо, да и бессмысленно. Он мог подарить остров, мог не дарить — его добрая воля. Конечно, если бы он не сдержал слово, последствия были бы печальные — и для него, и для отношения к нему его же партнёров. Но это уже другая история. Сейчас — он слово сдержал. А я — ценю это.

Венглад с непроницаемым лицом вновь подаёт голос:

— Раз вы собираетесь призвать в замок вооружённую гвардию, тем более нужна ваша подпись на документах владения, Господин Филин Драконовладеющий. Чтобы ваших людей без проволочек пропустили через японские службы на границе.

— Да, слуга прав, — подтверждает Нобунага.

Я перевожу взгляд на Оду:

— Значит, сколько гвардейцев в итоге я имею право держать в нынешних условиях на острове?

— Пять-шесть десятков воинов, — отвечает он после короткой паузы. — Точно шесть. Даже если будет немного больше — никто не станет придираться. Места неспокойные, и филиппинцы могут в любой момент устроить «проверку на зуб».

Я улыбаюсь краем губ:

— Значит, остановимся на шестидесяти. Даже если на большее число пограничники закроют глаза — пока не будем перебарщивать и испытывать терпение японских блюстителей порядка.

— Уважаю вашу приверженность японским законам, — кивает Нобунага.

— Спасибо, Нобунага-сан. Удачного возвращения.

Дайме кивает и уходит. Я оборачиваюсь к своим благоверным:

— Я пойду в кабинет и подпишу бумаги. А вы пока осмотритесь — мы же не весь замок осмотрели.

Венглад тут же улучает момент, спрашивает:

— Вы с супругами будете обедать, Господин Филин Драконовладеющий? Мы можем накрыть на стол через полчаса или позже, если вам удобно.

— Через полчаса будет здорово, — подтверждаю. Пускай и полно времени до прибытия Питона, но нам всё равно надо пораньше появиться в лагере.

— Прослежу, чтобы к часу всё уже было сервировано, — кивает Венглад и удаляется.

Сам я направляюсь в указанный во время экскурсии кабинет. Всё здесь — как в каталоге аристократической мебели: европейский стиль, белёные стены, натуральное дерево. Ни пылинки. Всё натёрто, вылизано — явно поработала рука перфекциониста. Неудивительно, что Камила восторгалась работой рода Баганида.

На столе лежит аккуратная стопка документов. Пробегаю по ним диагональным взглядом. Не углубляюсь — просто отмечаю главное: каких-то других тем в договоре нет, кроме передачи недвижимого имущества в мою собственность. Мол, такой-то принимает замок и такой-то принимает остров.

Ставлю подпись. Затем звоню в медный колокольчик, что лежит на столе.

В кабинет входит сам Венглад. И как он только везде успевает?

— Можно передать документы Нобунага-сан, — говорю я.

— Разумеется, — кивает он. — Одну копию оставлю у вас на столе.

— Да, спасибо. Потом мои юристы ещё посмотрят всё более тщательно.

Доверие — хорошо, но доверие с проверкой — ещё лучше.

Откидываюсь в удобном кожаном кресле и на несколько секунд наслаждаюсь неподвижностью. Что ж, теперь надо заняться обороной крепости.

Гарнизон лучше разместить как можно скорее — мало ли что. Вдруг филиппинцы решат наведаться? Сюрпризы мне точно ни к чему. А Рю но Сиро заслуживает, чтобы охраняли её одни из лучших бойцов. Итак, кого же мне вызвать для начала? Учитывая, что здесь будет находиться ещё и моё семейное гнездо, главным надо поставить очень сильного дядю. Одного бородатого дядю, которого до икоты боятся финны.

По мыслеречи связываюсь с Ледзором и Кострицей. Отдаю координаты. Их поиски Феанора всё равно буксуют, след потерялся где-то в дюнах — а здесь убийственной парочке найдётся работа.

Передав приказ, направляюсь в обеденный зал. По пути замечаю гобелены с изображениями сражений — занятные. Надо бы потом основательно изучить историю Японии, чтобы понимать, что именно у меня теперь висит на стенах.

Уже с порога доносится аппетитный аромат розмарина, жареного мяса и белого вина. Все мои жёны в сборе — расселись по старшинству. Я усаживаюсь во главе стола.

Лакомка тут же, перекинув золотые волосы через плечо, замечает с лёгкой усмешкой:

— Быстро ты, Мелиндо.

— Да там нечего было делать, — отвечаю, наливая себе сливовый сок в резной стакан. — Подписал пару бумажек, теперь пусть наши юристы проверяют, не заложил ли я Нобунаге все наши земли, — увидев застывшие лица супруг, тут же смеюсь. — Шутка, там всё просто и понятно.

— Иногда, Даня, мне хочется покусать тебя, — надушившись, бросает Настя. — Причём в волчьем облике.

Появляются слуги и расставляют блюда: европейская кухня — запечённое мясо, тушёные овощи, ароматный суп из белых корнеплодов с мускатным орехом. На вкус — безупречно. Ну надо же! Вроде японская глубинка, а кормят как в столичном ресторане. Похоже, в роду Баганида кто-то обучался на шеф-повара. Вон Камила так вообще испытывает гастрономический оргазм.

Жую и думаю.

Род Баганида, похоже, действительно был выведен, чтобы служить замку. Это прямо ощущается: в порядке, в сдержанной роскоши, в том, как подаются блюда.

Очередной аргумент, пусть и далеко не главный, в пользу того, чтобы перенести сюда главную резиденцию рода Вещих-Филиновых. Люблю я комфорт, а такого сервиса до сих пор нигде не встречал.

Смущает разве что окружение: японцы, филиппинцы, хрупкая политическая граница, всё время кто-то за спиной. Но это даже открывает возможности создать своё собственное государство в этом мире.

Я уже мысленно черчу очертания будущего: своё укреплённое королевство, маленькое государство Вещих-Филиновых. Самоуправление, автономия, доступ к морю и контроль над воздушными маршрутами через Тихий океан. Красиво. И главное — вполне реалистично.

В окнах ярко вспыхивает. Бросаю взгляд на Венглада, слуга лишь приподнимает бровь, будто ничему не удивившись.

— Это, должно быть, прибыли через портал мои гвардейцы. Встретьте, пожалуйста.

Старик молча кивает служанке, стоящей у стены, и девушка в кимоно, коротко поклонившись, уходит.

Минуты не проходит — двери раскрываются, и в зал вслед за девушкой входят… бедуины?

Смуглые, загорелые, обмотанные в тряпки, в чалмах, один даже с седой бородой. Жёны удивлённо хлопают глазами. Да и я зависаю, не сразу узнав новоприбывших.

Огромный бедуин подаёт голос:

— Хо-хо-холод, граф, давно не виделись!

Ну да, этот загорелый дочерна мужик в чалме — Ледзор. А рядом — Кострица. Её сложно было узнать, так как наёмница спрятала под тюрбан длинные красные волосы.

— Слава холоду, — бурчит Ледзор, скидывая с шеи обмотки-тряпки. — Ты меня, наконец, отозвал из этого пекла!

— Неженка ты, — добавляет Кострица с широкой усмешкой, тоже раскрывая шею и лицо.

— Садитесь, — киваю я. — Угощайтесь, заодно и обсудим дела, а то нам скоро возвращаться в Примолодье.

Морхала и наёмницу дважды просить не пришлось. Оба накидываются на тут же поставленную им еду, довольные. Затем Ледзор осматривается по сторонам, хмурит лоб:

— А мы, кстати, где, граф?

Я отвечаю равнодушно:

— В моём Рю но Сиро, Замке Дракона. И с этого дня ты — его комендант, Одиннадцатипалый.

Он вскидывает косматые брови вверх:

— Ни хрена се… Кха, то есть это большая честь, граф! — поправляется, когда Кострица заезжает ему локтем в рёбра. А потом всё же характер морахала вырывается наружу: — Неплохая хибара, хо-хо-хо…

— Ага, — улыбаюсь. — Перевози сюда шесть десятков гвардейцев, которых сам отберёшь. Налаживай оборону. Как закончите — привлеки внимание филиппинцев на соседних островах. Закажи у них что-нибудь. Доставку ткани или специи, например. Всё что угодно.

— Ага, — понимающе кивает Ледзор, а затем сразу же хмурит лицо: — А зачем?

Я улыбаюсь:

— Нужно, чтобы наши соседи поняли: в Замке Дракона теперь новый хозяин. Король Вещий-Филинов.

Ледзор усмехается, закидывая в рот тефтелю:

— Будем разносить филиппинцев, значит, хо-хо?

Кострица фыркает:

— Ледзор! Что за манеры?

— Когда пожалуют, — отвечаю, тоже уминая еду, вкусно же, — тогда и будешь разносить, да. Но один дайме обещал, что они точно захотят нас попробовать на зуб.

— Хо-хо! Даже не верится, что мы ушли из той пустыни!

Поворачиваюсь к Камиле. Брюнетка как раз наматывает на вилку спагетину, и я, улыбнувшись, говорю:

— А ты, Ками, теперь — наместница Замка Дракона.

Камила поднимает на меня зеленые глаза, которые в наши школьные годы весь класс сводили с ума. Она едва не давится, но быстро берёт себя в руки и аккуратно касается уголков губ салфеткой.

— Я, Даня? — проглотив, переспрашивает, словно не верит ушам.

Киваю просто:

— А кто же ещё, Наместница Замка Дракона?

На этом моменте в её глазах появляется особый блеск. По мыслеречи просит, уже с лёгкой дрожью:

— Даня, можно тебя наедине?

— Конечно.

Мы выходим в одну из боковых комнат, отделённую лёгкой перегородкой. Как только дверь закрывается, она разражается восторженным вскриком:

— Уи-и-и!

И сразу же бросается ко мне, обнимает, целует, целует ещё — я даже немного теряюсь от её напора. Вся светится — вся прямо дышит счастьем.

— Это шикарная идея! — говорит брюнетка, наконец чуть отстранившись. — Мне так нравится этот перфекционизм рода Баганида. Управлять такой красотой — это же удовольствие! Спасибо тебе, Даня… Я столько смогу у них понаблюдать. Посмотрю, как они работают! Увижу, как всё устраивается на первоклассном уровне. А там глядишь и я смогу открыть родовую сеть гостиниц такого же уровня.

Гостиниц? Ну, пускай. Еще копейка в копилку к роду. Я улыбаюсь, не мешаю ей говорить. А сам мысленно провожу параллель. Почему бы не развить тему? Лену можно будет назначить наместницей Невского замка, а Светку — наместницей усадьбы Филиновых. Ну и Лакомке с Настей тоже по замку добыть потом. И самое главное — никто из жен не будет чувствовать себя на вторых ролях.

Мы с Настей и Лакомкой с помощью портального камня возвращаемся в Молодильный Сад — резкий всплеск энергии, мелькание света, и вот мы уже стоим посреди лагеря, на привычной утоптанной земле, напротив выстроившихся тавров. Дружина готовится встречать лорда Питона.

Я решил не заморачиваться на тему прикрытия и устраивать цирк с вылетами, чтобы все подумали, что я покинул остров на самолёте, — в этом уже нет смысла. Всё равно начнутся массовые перевозки людей туда-сюда. Всегда можно будет сослаться, что я просто улетел каким-нибудь рейсом по делам. А вообще, надо притащить на остров портальные стелы, чтобы не спалить портативный камень. Но это Ледзор с Камилой сами знают.

К нам тут же подскакивает Дед Дасар, запыхавшийся, но обрадованный:

— Шеф, слава Богу! Прибыли, наконец! А то ты говоришь, что придёшь с этим остроухим разбираться, а сам не торопишься! — пеняет он мне.

— Какая вошь тебя ужалила? — удивляюсь. — Будто не знаешь, что у меня есть малой, и я всё держу на контроле?

— Знать-то знаю, ну а вдруг задержишься, — не унимается лучший вор Заиписа. И чего он как дите малое?

— Ох, отстань, — бурчу. — Давай, докладывай: всех построили?

— Да, — кивает вор на дружину. — Ждём только предводителя.

Подбегают Белогривый и спринты жён, словно чувствуя, что сейчас выдвинемся. Рядом оказываются и Гюрза, и Красивая. Гюрза — вся какая-то трогательно виноватая. Стоит, опустив глаза, смотрит на меня украдкой, будто боится что-то нехорошее услышать в свой адрес. Очень странно. Леди-дроу, жестокая менталистка, способная зачистить разум без сожаления, вдруг застыла, как школьница перед выговором. Интересно.

А вот Красивая смотрит с немым упрёком. Типа: «Ты где шлялся, дорогой?»

Отвечаю с лёгкой усмешкой:

— Дела были, сударыня.

— Маззака-кофе! — возникшая Змейка протягивает мне термос с кофе на дорожку. Приходится хлебнуть, а то ведь у обиженной Горгоны могут и медные когти зачесаться.

В этот момент Гюрза, всё так же не поднимая глаз, тихо говорит:

— Простите меня, король Данила, за моего отца.

Мне опять приходится удивляться.

— В этом вашей нет вины. Лорд Питон ведь всё равно едет не за вами.

— Да, — тихо вздыхает она. — Нет смысла рассказывать ему о покушении Гагера. Отец подумает, что мы наговариваем на него. А я и сама никогда не думала о своём женихе как о достой… — она замолкает, поняв, что чуть не сболтнула лишнего.

Но мысль ясна. Я с ней согласен. Ни она, ни я добрых чувств к Гагеру не питаем. И лорд Питон может заподозрить, что дочка специально гонит на жениха.

Уже забравшись на Белогривого, разворачиваюсь к Деду Дасару, тоже уже усевшемуся на спринта:

— Выдвигаемся навстречу гостям-дроу.

Он сразу уходит бросить приказ командирам, а мы с жёнами, Змейкой и Гюрзой уходим в голову колонны. Красивая же уходит в шатёр, махнув на прощание хвостом. Тигрица нас не кинула — просто она не верит, что дойдёт до драки. Я, в принципе, согласен с ней, но всякое бывает.

Я на Белогривом возглавляю колонну. Справа и слева — мои жёны, каждая — на своей лошадке. Леди Гюрза за Настей едет на Брусничке. Змейка снуёт рядом без лошади, но ей и так комфортно.

Впереди возникает войско лорда Питона. Сотни дроу, кое-где мелькают штандарты с золотыми змеями. Возглавляет их сам лорд Питон. Он въезжает на огромной выведенной шестилапке — массивной, как бронепоезд, твари, покрытой наростами брони и обвешанной цепями.

Питон закован в зелёные доспехи, плотно сплетённые из чешуи аномальной кобры. На голове — глухой шлем с раздвоенным гребнем. И всё же глаза в прорези видно. И взгляд — цепкий.

Войско дроу встаёт на отдалении, и сам лорд, прихватив только адъютанта, без страха подъезжает ближе, смотрит на Белогривого. Затем медленно, почти задумчиво произносит:

— Слухи не врали. Король-человек, ты действительно приручил Серебряного Луча.

Я слегка разворачиваюсь на конской спине, мягко глажу гриву:

— Его нынче зовут Белогривый. И да, мы нашли общий язык.

— Король Данила, почему ваше войско встало на пути лорда Питона? — вдруг рявкает адъютант, явно с молчаливого согласия своего босса. — Вы должны принимать Его Сиятельство со всеми почестями, а не преграждать дорогу!

— Ага, разбежался, — комментирует по мыслеречи Настя.

— А что же вы не предупредили, что заглянете, лорд? — делаю удивлённые глаза. — Разведка доложила, что армия приближается, а кто же её знает, чья это армия?

— Этот визит был не запланирован, — врёт лорд Питон, пристально глядя на меня.

— Понятно, — киваю. — Тогда приглашаю вас в шатёр, лорд Питон. Охрана не нужна. Только вы, ваш адъютант, ваша дочь — и мои жёны. Пообщаемся узким кругом.

Он наклоняет голову, будто размышляет, потом бросает коротко:

— Ну, давай поговорим, король-человек. Веди.

Разворачиваемся и, обогнув дружину, достигаем лагеря. Спешиваемся и заходим в наш шатёр. У входа тут же вырастает Змейка, сверкнув жёлтыми глазами. Адъютант Питона, едва переступив порог, замечает её и мгновенно напрягается:

— Горгона?.. Вы же сказали: никакой охраны! Вы солгали!

Я бросаю хмуро:

— Следите за языком, сир. Горгона здесь не на охране — она кофе мне готовит. Змейка, будь добра: чёрного эспрессо. Без сахара.

Змейка улыбается уголком губ, обнажив клыки:

— Мазака.

На глазах удивлённых дроу хищница разворачивается, идёт к небольшой плитке у стены, что питается через артефакт напрямую от резервного магокристалла. В два движения ставит турку и начинает варить.

Пока плита тихо потрескивает, Питон бросает взгляд в сторону. Его взгляд цепляется за Красивую. Видно, узнал. Лорд прекрасно знает, кто она — и насколько важна для Багрового Властелина. Его голос становится вежливым:

— Моё почтение, леди…

Тигрица никак не реагирует. Молча отворачивается. Вообще, ей не хватает подоконника в шатре — так бы сейчас развалилась и смотрела бы в окно.

Стульев хватает на всех. Питон снимает шлем и садится лишь после того, как разместились дамы — значит, приличия он соблюдает. Вот только со своей дочерью он так и не поздоровался. Все внимание лорда достается мне. Он смотрит на меня исподлобья:

— Король Данила, я поставлю гарнизон здесь, у опушки Молодильного Сада.

У меня ответ на такой наезд может быть только один:

— Я не потерплю здесь никого.

Он вскидывает брови, его плечи напрягаются:

— Думаешь, ты сможешь защитить Сад лучше меня? Или считаешь, что Багровый Властелин послушает именно тебя? У меня есть на это право.

Жены, Гюрза и адъютант молчат.

— Вы разве назначены новым лорд-губернатором? — спрашиваю.

— С недавних пор я выше его, — с презрением отвечает Питон. — И еще раз повторюсь, король-человек: я поставлю здесь гарнизон.

Я жёстко:

— Надзора не потерплю. Тогда я просто откажусь восстанавливать Сад.

— И с чего ты вообще взял, что у тебя есть силы его восстановить? — шипит он.

Со стороны звучит тихий, но чёткий голос Гюрзы:

— Потому что король Данила уже возродил энта, папа.

Питон замирает и переводит взгляд на выпрямившуюся дочь, а потом снова на меня.

— Чего⁈

— Ты и этого не сделал, а человек смог! — со злорадством добавляет Гюрза.

— Чего⁈ — кажется, до Питона тяжело доходит.

Я не отвожу глаз:

— Леди Гюрза сказала правду. Багровый Властелин, когда узнает, что я смог это сделать, поддержит меня. Я сделал то, чего не смог добиться никто из его лордов. Ни у кого не было даже приближения к результату.

Питон замолкает. В его лице борьба: сомнение, раздражение, недоверие.

— Вот как… — угрюмо бурчит он. — Я могу взглянуть на энта?

— Конечно, — киваю.

Мы идём вдвоём, в сторону временного питомника. Там, на свежей дощатой подстилке, спит энт — колоссальное древо с живыми, переливчатыми прожилками, похожими на сосуды. Лапы-корни раскиданы в стороны.

Питон пристально смотрит на энта, явно включает какое-то особое друидское зрение. Лицо напряжено, челюсть сжата.

Наконец, не поднимая головы, говорит:

— Это, конечно, удивительно, но всё равно тебе нужен форт. Огромоны совсем рядом, и никакие частоколы от них не защитят.

Он с превосходством смотрит на меня:

— Наши стационарные артефакты позволяют возводить каменные укрепления за сутки. У тебя их нет. Я даю тебе неделю. Если возведёшь — хорошо. Если нет — я сам пойду к Багровому Властелину. И доложу, что Сад под угрозой.

Смотрю ему в глаза и коротко бросаю:

— Я учту, лорд.

И в ту же секунду в мыслеречи раздаётся голос Ледзора:

— Хо-хо, шеф, прикинь, я уже довёл филиппинцев! Две сотни движутся к Замку Дракона! А у нас, правда, ещё ни одного гвардейца не прибыло!

Блин, Одиннадцатипалый, ты и дня не пробыл комендантом!

Замок Ламара, Примолодье

Гагер стоял у тёмного окна, глядя на догорающие огни внизу, и в этот момент получил сообщение. Всего одно слово. Но за ним — целый удар по планам, по самолюбию, по контролю.

Энт.

Грёбаный Филинов его возродил.

Как? Как у него вышло?

Лорд-дроу замер, но всего на секунду. Потом резко выхватил из кармана связь-артефакт и вызвал на связь генерала огромонов. Голос его был спокойным — слишком спокойным:

— Немедленно собери группу. Уничтожить энта. Это важно, иначе наши договорённости полетят в трубу. Человек не должен возродить Молодильный Сад! Только не он!

Но уже во время передачи приказа внутри заворочалась мысль: этого может быть мало. Энт — это древо-зверь. По донесению, он пока спит, да, но если пробудится — одной грубой силой не обойдёшься. Но любое дерево, даже живое, можно сжечь.

Значит, с огромонами надо отправить свою марионетку. Дроу-огневика, одного из личных гвардейцев. Да только и подстраховка нужна. В его мозгу установлена ментальная надстройка: если он попадёт в плен — активируется ментальный импульс. Сожжёт сознание без следа. Ни воспоминаний, ни идентификации. Никакой телепат не восстановит.

— Посмотрим, — бросает Гагер, возвращаясь к окну. — Багровый Властелин пока не знает об энте, и если его сжечь сейчас, то Филинов прослынет лжецом. Пускай Питон и видел древозверя — но это неважно.