Где-то рядом

Пролог

Ранее

Если вы недавно прочитали прошлую книгу и все помните, то просто сразу прыгайте на страницу вперед к слову «сейчас». А для остальных коротко напомним ключевые события всей третьей сюжетной арки…

Кот просыпается в своей башне после событий 12 книги. Будущее разрушается, но дух Зла подсказывает, как можно все исправить. Кот отправляется в прошлое, где встречает многое и многих, с кем сталкивался в свое время. Также помимо него в эпоху расцвета богов попадает кое-кто еще из наших старых знакомых. Карик становится местным демиургом, Бо ищет своей уникальный путь, оставаясь прежде всего врагом Кота, Петрович теряет себя, став воплощением одной из великих стихий, Тени…

Кот разбирается в местном мире, узнает о Кровавых Полях и Вечных Равнинах, двух полюсах мироздания, духи которых дают богам силы, о башнях, цепи которых ограничивают богов, заставляя следовать правилам, о пророчестве, из-за которого на него объявлена охота. Есть три великие стихии, одна принадлежит демиургу — Жизнь, вторая Старухе — Смерть, третья — Тень. Их суть в том, чтобы хранить равновесие, но порой давние враги могут объединиться, чтобы убить кого-то по-настоящему опасного. Кота.

Хитрые игры, война, в процессе Кот находит и теряет возможность отправиться дальше в прошлое, чтобы найти Майю и Кейси, туда, куда их когда-то закинула способность Бо. Погибает Санни, его дальний потомок, чья линия чудом сохранилась до этого времени. В очередной битве, сразившись сразу с тремя Великими стихиями, Кот открывает новую часть мироздания, Грань, которая то ли чуть не уничтожила мир, то ли помогла, как и всегда раньше, вернуть старые знания и спасти его. Кот убеждает отправиться вместе с собой в глубины Грани Карика, Старуху и Тень.

Они узнают пределы силы друг друга, а заодно, исследуя прошлое, с которым связаны глубины Грани, им удается раскрыть и тайны настоящего. Им становится известно о верности и предательстве своих помощников, они вступают в финальную схватку, и… Карик узнает о том, что его учитель, бывший демиург Атон, жив и хочет захватить мир, уничтожив всех, кто мог бы ему помешать. То есть их всех в том числе. Он может отступить, но решает бороться. Кот встречается с отражением проклятого демиурга Хашама, открывает пару истинных стихий, Света и Тьмы, а потом бросает вызов миру-паразиту, который охотился за его потомками в прошлом долгие тысячи лет. Старуха рассказывает свою истинную историю и осознает себя настоящую, решив остаться в стороне. Тень понимает, что не справится, и теряет волю к победе, в итоге присягая Атону.

Финальная схватка. Кот заключает союз с Охотником, убийцей, что века работал и на Атона и на паразита, а также с Зашам, ящерицей, в которой по воле случая течет кровь древнего демиурга. Они сражаются в изнанке Крови, паразит признает их силу и предлагает отпустить часть себя и родственников Кота, что были когда-либо заключены в этом месте. Сделка почти заключена, но тут появляется Атон со своими слугами. Впрочем, они ему особо не нужны. Бывший демиург владеет сразу тремя Великими стихиями, его не связывают цепи башен, он велик, он опасен, он проигрывает…

Не Коту, но призванному им проклятому демиургу, Хашаму. Конец 16 книги. Напоследок мы узнаем, что Хашам помог Коту спрятать его потомков в отдельный мир, что Майя и Кейси вернулись к мужу и отцу, что Карик успешно сдерживает Атона, а Зашам продолжает учиться, чтобы когда-нибудь полностью принять его силу. Если у нее получится, она сможет помочь Коту в Великой битве, чтобы исправить будущее… Потому что пока, несмотря ни на что, конец света все еще неизбежен!

Сейчас

— Мали, смотри, какое красивое небо, — Гала лежала рядом на траве, закинув руки за голову. — Облака, солнце… Словно кто-то смешал за раз тысячи цветов, чтобы нам было чем полюбоваться сегодня. И не нужно никуда спешить.

— Если бы… — Пигмалион вытер текущие из глаз слезы.

Рядом никого не было, и пусть небо все так же, как и в тот день, играло красками, теперь он знал, что это не природа, не законы физики, не красота… Просто бог, чей алтарь подчинил себе их мир, где-то там у себя уж слишком разволновался.

«Жалко, что мало красного и желтого — значит, это не страх смерти, но уж слишком он встревожен. Интересно, что могло вызвать столько эмоций у столь жалкой личности?» — слезы на лице Пигмалиона окончательно высохли.

Шота, молодой бог, чья семья лишь в прошлом поколении смогла закрепиться в Каррии, дрожал от напряжения. Отец верно служил демиургу, получил дом в среднем городе, и теперь пришла очередь Шоты защитить честь семьи, но… Кровь, сила юности и жажда жизни пели в его жилах.

— Шота, — девушка, держащая его за руку, повисла на ней сильнее.

— Лися, тише, а то жильцы заметят и вызовут стражу, — молодой бог невольно представил, что во главе отряда окажется его отец. Вот это будет сюрприз для старика, парню одновременно было страшно и хотелось этого. Чтобы отец узнал, чем его сын на самом деле живет! Что думает обо всех его устаревших глупостях!

В этот момент парочка съехала к самому краю крыши, эхо от шуршания по старой глиняной черепице перестало отдаваться в ушах, и они смогли услышать то, ради чего нарушили все запреты родителей, которые следили, чтобы их наследники не вляпались в политику и прочие неприятности. На небольшой площади в окружении тысяч напряженных богов стояли две покрытые красной и белой драпировкой трибуны, а на них два бога. Оба молодые, один из благородной семьи, другой, как и сам Шота, из стражников — такие разные…

— Сегодня тут собрались лучшие боги города, — рядом шептала Лися, и ее глаза блестели. Шота невольно поморщился, подумав о том, что его девушка, кажется, легко бы променяла его на парня с трибуны.

— Да и мы тоже не могли пропустить, как Искра Севера размажет своими стихами выскочку из баров, — на автомате ответил Шота, а потом резко замолчал.

Боги на трибунах начали читать свои стихи, и им стоило помолчать, чтобы уловить каждое слово… Прошло полчаса, поэты, закончив, замерли в тишине, и только тогда парень с девушкой осознали, что все это время не шевелились.

— Разве это не чудесно? — голос Лиси звенел.

Война — войной. А розы — розами.

Стихи — стихами. Снами — сны.

Мы живы смехом! живы грёзами!

А если живы — мы сильны!

Она повторила строчки из стихотворения Искры Севера, и Шота опять заметил, как затуманились влюбленной дымкой ее глаза. Возможно, из-за этой обиды, а может, и просто так, но лично ему больше запали в душу слова другого поэта. Резкие, грубые, но в то же время они цепляли душу словно наждачка…

Знаете ли вы, бездарные, многие,

думающие нажраться лучше как…[1]

Шота запомнил не так много, он никогда на самом деле не увлекался стихами, но теперь невольно повторял чужие строки, и его кулаки сжимались.

— Надо же так точно написать про нашу войну! — Лися оперлась на руку Шоты, спускаясь с крыши. — А если живы — мы сильны! Искра по-настоящему чувствует нас, тех, кто не готов умирать ради этой свары между Кариком и Атоном! Сколько богов уже потеряли там алтари и даже сложили головы? А есть ли между ними, вообще, разница?

— Отец говорит, что у Атона командуют только наследники высоких семей, а вот Карик… Он возвышает любого, в ком есть талант, и не важно откуда он, из внешнего города или из внутреннего.

— От безысходности! — Лися отмахнулась. — Ведь, когда все закончится, не сможет же он опираться на своих вояк и в обычной жизни? Значит, обманет и предаст, как и все демиурги. Они могут быть нормальными, даже с совестью и чувством долга, но их сила всегда ведет их в одну сторону, и только закон и крепкие роды других богов способны держать их в рамках… А еще ты думал, что творится в таком войске, где нормальные боги вынуждены постоянно находиться среди мусора с окраин или вообще из внешних миров? Тех, кто всегда нас ненавидел и совсем не против вонзить нож в спину⁈ Они же там везде! От них не отдохнуть!

— И лучше нюхать розы? — Шота понял, что с трудом сдерживает гнев. И откуда он? Раньше же ему, наоборот, нравилось слушать, как девушка выворачивает и разрушает все, что вбивали в него дома.

— Ты не понял, — Лися взяла своего спутника за руку, а потом внимательно посмотрела прямо в глаза. — Пока можно нюхать — мы нюхаем, но стих же был не только об этом. Искра пишет, что, если понадобится, мы, настоящие боги, тоже пойдем воевать, но только ради того, что нам дорого. Не ради Карика или этого новенького Кота! И если мы поднимемся, нас уже ничто не остановит!

— Если честно, звучит как оправдание, чтобы ничего не делать сейчас, — наверно, впервые с их встречи Шота не согласился со своей спутницей.

Лися тут же выдернула свою руку и поджала губы.

— Ты… — она собиралась высказать своему закостенелому во взглядах спутнику все, что о нем думает, но ее слова неожиданно оборвал резкий крик.

— Туда! — Шота заметил вспышку в соседнем переулке и, забыв про спор, ухватил Лисю за руку и потянул за собой. После всего услышанного и сказанного ему хотелось хоть что-то сделать.

И этот порыв вел молодого бога вперед ровно до того момента, как он увидел лежащее в крови тело. Старая кожаная броня, усталое лицо и белые от старости глаза. Это определенно был один из богов внешних миров, тоже пришедший на представление. Старый, опытный, но погибший от одного-единственного удара.

— Нам не стоит тут находиться… — Лися попятилась. — Кто бы это ни устроил, не стоит вставать у таких на пути…

— Отец! — Шота же, наплевав на последствия, вытащил камень связи с семьей. Потом он ответит за свои поступки и решения, но сейчас… Первые минуты после преступления — самые важные, и чем раньше сюда прибудут следователи демиурга, тем больше шансов найти преступника.

Лися хмурилась, пока Шота быстро и четко докладывал об увиденном, а потом неожиданно прямо рядом с молодым богом сработал портал. Портал, которые запрещены в столице законом демиурга. Из него быстрым шагом появился незнакомый молодой бог в черном костюме с короткой, ежиком, прической. Он лишь кивнул парочке, а потом склонился над мертвым телом.

— Ну, конечно, — до Шоты донеслось ворчание Лиси. — Для того, чтобы прикрыть своих верных слуг из внешних миров, можно и законы нарушить, а вот как пойти навстречу старым родам, это уже никогда…

— Он расследует убийство, — зашептал в ответ Шота. — Неужели ты хочешь, чтобы те, кто это сделал, избежали наказания?

— Если для их поимки нужно нарушить закон, то да! Пусть лучше они уйдут, потому что втоптанные в грязь правила принесут гораздо больше бед в будущем! И то, что ни ты, ни наш лапочка-демиург этого не понимаете — вот самая главная проблема Каррии! А никак не Атон или, ты только представь, конец света, слухи о котором распространяют люди Кота… Тем более, следы стихий тут зачищены, обычный бог вроде этого сосунка никогда и ничего не сможет найти!

Последнюю фразу Лися произнесла уже на полную громкость, словно бросая вызов следователю демиурга. Правда вот Шота совсем не был уверен в его слабости… Во-первых, он разглядел на плече дознавателя знак Кота — а если хотя бы один процент того, что болтают об этой личности, правда, тот не стал бы раздавать свои символы слабакам. Во-вторых, следователь вовсе не выглядел растерянным — он точно знал, что делает…

— Готово! — неожиданно черный заговорил, и Шота не сразу понял, что тот вызвал диспетчера. — Группа молодых аристократов. Алик Бауер, Госа Ливит, Шакса Кох…

— Кох? Шакса? — удивленно переспросил Шота. — Это же твой бывший парень?

Лися ничего не ответила, а ее лицо исказила гримаса ненависти.

— Шакса — козел, но… — она резко повернулась к черному. — Вы не имеете права обвинять представителей благородных семейств! Голословно обвинять!

Следователь Кота не обратил на девушку никакого внимания, продолжая доклад.

— Убийца использовал артефакт уровня одиннадцатого шага. Кох украл его из сокровищницы отца. Нет, тот не в курсе. Сейчас передвигаются в сторону сорок седьмого квартала…

Шота слушал слова черного и не мог понять, как тот сумел все это узнать. Ладно следы артефактов, но вот то, что было в прошлом или даже планы убийц!..

— Он читает реальность! — рядом выдохнула Лися. — Я… Отец не верил, что такое возможно, но, кажется, Кот — это же его человек — смог открыть способность чтения истины! Это не должно оставаться без контроля. Демиург и его партия и так сильны, а тут еще это… Эта способность должна использоваться только с разрешения и под присмотром высоких семей! Нет, но как он только посмел…

Лися еще что-то говорила, но Шота уже не слушал ее. Его мысли крутились вокруг Кота, который оказался по-настоящему безумным… Безумный, но точно не один из многих, и не бездарный, и ему плевать на обычные радости простых богов! Это надо же — открыть такую невероятную силу и раздать ее простым следователям, которые расследуют самые обычные преступления!

— Убийцы взяты… — до напрягшегося Шоты долетел голос с того конца переговорного артефакта.

Так быстро, так эффективно — если слухи об этом пойдут по городу, то уже скоро даже внешние кварталы, да даже соседние миры станут безопасным местом.

— Не убийцы! Подозреваемые! — рядом продолжала ругаться Лися.

Не такая уж она и красивая, мелькнуло в голове у молодого бога, а потом он резко тряхнул головой, заметив насмешливый взгляд черного следователя. Два взгляда: один его, другой с рисунка кота у него на плече…

Я стоял над мертвым телом, думая о том, как это все изменит.

— Кот, — сзади подошла Майя, и ее руки опустились мне на плечи, а тело прижалось сзади. Теплое, мягкое, надежное, мой щит… — Мне сказали, что посланницу Старухи убили прямо у нас во дворце.

— Ее звали Мала, — я кивнул на лежащее тело.

Черные волосы разметались по полу, рядом растекалась красная лужица — словно погиб самый обычный человек, а не бог. Впрочем, смерть есть смерть, и кому как не ученице Старухи об этом знать.

— Она погибла навсегда, — Майя выпустила свои стихии и прислушалась к тому, что они ей рассказали. — Все алтари сгорели словно ворох спичек. За раз… Она даже не успела ничего сделать, чтобы остановить убийцу. Кажется, он должен быть очень силен, но в то же время я не чувствую тут ни одного чужого следа… Она могла это сделать сама? Пожертвовать собой, чтобы спровоцировать конфликт?

— Нет, — я покачал головой.

Майя не знала Малу. Хоть мы и провели в этом времени уже целый год, но она еще иногда жила прошлым, тем, где боролась за то, чтобы вернуться, чтобы выжить… Возможно, когда-нибудь это пройдет, но тысячи лет боли и смертей — подобное не так легко забыть.

— Мала мечтала служить Смерти, — я решил рассказать о девушке. — Она носила очень слабую искру этой стихии, но никогда не отрекалась от нее. Хотя были возможности… А потом во время турнира Карика Старуха заметила ее, сначала просто подчинила себе, а потом, оценив ее верность, предложила службу и ученичество — и это было одно из мудрейших ее решений. Мала не была гением стихий, не блистала скрытыми талантами, да и вообще она была довольно спесива со всеми, кроме учительницы, но… Это и придавало ей такую ценность, она стала не просто учеником, а правой рукой Старухи, воплощением ее воли и…

— Тем сильнее должен был оказаться ее убийца, и тем сложнее будет нам оправдаться перед повелительницей Смерти, — дополнила Майя. — Кстати, эти твои артефакты для чтения истины, которые ты раздал даже обычным следователям… Они ничего не говорят?

— Они — нет, моя сила… В отличие от артефактов я могу считать три слоя истины, а не один — тоже пусто…

Я потянулся к своей новой-старой, недавно открывшейся силе. Когда я отправил своих потомков в отдельный мир, возвращая долг за все, через что им пришлось пройти, на плечи словно перестал давить самый тяжелый в мире груз. Я поймал баланс, который не видел до этого, и смог вспомнить то чувство, которое ощущал когда-то в будущем. Тогда, стоило мне о чем-то подумать, задать вопрос мирозданию, и оно давало ответ, что же передо мной.

Когда-то, попав в эпоху богов, я решил, будто лишился его навсегда, ведь тут просто невозможно стать в разы сильнее всех остальных богов, чтобы открыть эту силу… Но, как оказалось, есть нюансы и обходные пути. Я вернул столь полезное умение и тут же поставил его себе на службу. Скорректировал планы, превратил в артефакты, с помощью которых укрепил тылы, и вот… Абсолютное оружие разлетелось вдребезги словно осколки кривого зеркала.

Поиск истины

Моя сила снова коснулась Малы — я увидел, как Старуха отправляет ее ко мне, как просит узнать мои планы и… Прикрыть в случае чего. Первый сюрприз — такого приказа я точно не ожидал. Второй — я опять не видел ни убийцы, ни самого момента смерти. Разве что… Я сосредоточил поиск истины только на крови, растекшейся на полу — картинка дернулась, и я увидел, как багровые капли вылетают из рассеченного горла. И опять пустота там, где должен был находиться убийца. Впрочем, я хотя бы смог узнать оружие.

— Кривой ритуальный нож, без рисунков, новый, недавно откованный, — поделился я с Майей, и моя сила невольно коснулась ее.

Сделала то единственное, чего я избегал и даже боялся все это время. Коснуться истиной самого дорогого человека, с которым не виделся тысячи лет и узнать, что… Что он мог разлюбить меня… Нет! Я выдохнул — внутри Майи была любовь. Я все еще был ее половинкой, несмотря ни на что.

— Не знала, что мой муж такой отчаянный трусишка, — девушка почувствовала, что я сделал, и улыбнулась.

— Только с тобой, — ответил я, заодно принимая и другие слои истины. Неуверенность в себе, готовность бороться и раздражение, что я так долго не прошу помощи.

— Понял?

— Кажется, нам нужно поговорить, — было одновременно и сложно, и легко.

— Именно, — Майя улыбнулась. — Тогда рассказывай. Мне уже давно хочется узнать: почему ты устранился от войны с Атоном? Кто наш настоящий враг? И что ты задумал?

Последний вопрос был самым хорошим. От него, от наполнившей его веры стало хорошо на душе.

— Я расскажу.

— Начни с дочери, — Майя подняла палец. — А то в отличие от меня Кейси не такая терпеливая и уже девять месяцев, как сражается за нас всех вместе с Кариком. Не боишься, что с ней что-то случится?

— Смотри, — я погрузился в стихию Обмана и показал Майе золотистую нить, уходящую куда-то вдаль. — Это связь вроде той, что поддерживала вас в прошлом.

— Значит, ты восстановил не только умение задавать вопросы мирозданию, — Майя кивнула. — Получается, если с Кейси что-то случится, ты ее вернешь?

— Прикрою, — уточнил я. — На этот раз я не собираюсь допускать того же, что устроил Бо в прошлый раз.

— Да уж, милый толстячок оказался той еще сволочью, — Майя поморщилась, а потом ткнула в меня пальцем. — Кейси знает?

— Нет, — я покачал головой. — Иначе слишком поверит в свою неуязвимость, станет допускать ошибки. А так… пусть злится, пусть спасает мир, пусть становится сильнее. Мне кажется, это поможет пережить ей те тысячи лет…

— Заменить старые войны новой… Впрочем, клин вышибается клином. Пусть так. Но ты же понимаешь, что она очень обидится, узнав, что ей управляли?

— Это моя цена, — я кивнул. — Она — моя дочь, и ради нее я готов ее заплатить.

— А ради меня? — глаза Майи хищно сощурились.

— С тобой, боюсь, я бы никогда не смог расплатиться по этому счету, — я улыбнулся.

— Хорошо, что мы знаем друг друга, — Майя расслабилась. — Тогда чего ты боишься на самом деле? Кто наш враг, если не Атон и его прихлебатели?

— Будущее…

— Тот конец света, из-за которого ты догадался, где нас искать? — Майя задумалась. — Но разве там ты столкнулся не с Тенью и разрушителями? Теперь, зная, что они собой представляют, разве стоит бояться, что мы не справимся?

— Лучше я покажу, — я коснулся руки девушки.

— Покажешь?

— Тот сон, который я вижу каждую ночь с того дня, как сумел вас вернуть, — ответил я.

Майя кивнула, и я выпустил наружу стихию Обмана, прикрывая нас защитным куполом и погружая в легкую дрему.

— Наша башня… — Майя погладила боковину моего трона Зла, а потом ловко запрыгнула на подлокотник.

Замок покачнулся.

— Это не я! — тут же среагировала девушка.

Я невольно представил, как бы Майя выглядела, если бы на самом деле могла вызывать такие землетрясения. Это было смешно.

— Пойдем, я покажу, — я протянул руку и вывел девушку на балкон, показывая серые волны тумана, накатывающие на нашу башню со всех сторон. Последний уголок обычного пространства перед истинным разрушением, которое уже стерло все остальные миры.

— Это разрушители Тени, — Майя принюхалась. — Даже я уже сражалась с ними достаточно, чтобы узнать. Впрочем, если бы все было так просто, то ты бы не стал показывать мне это место…

Девушка вытянула вперед руку и, следуя ее воле, вперед вырвался луч Света, нашей общей истинной стихии. Майя запустила его по специальной траектории, замедляя движение силы так, чтобы она могла пройти любой из известных нам щитов… И Свет действительно пробрался через дымку серого тумана, натолкнулся на идущих во тьме существ, а потом просто исчез, словно его и не было.

— Не понимаю, — Майя потерла лоб. — Никогда такого не было. Нет, чужие щиты меня останавливали и не раз, но тут… Такое чувство, что варианта победить просто нет.

— Его действительно нет, — я кивнул. — По крайней мере, на тех уровнях, на которых мне отвечает мироздание.

— Может, все же откроешь вторую истинную стихию? — с ходу предложила Майя. — Ту самую Истину, от которой ты отказался во время драки с Атоном. Тогда, понимаю, нельзя было идти у него на поводу, но сейчас… Уверена, с ней ты точно узнаешь больше.

— Вполне возможно, — я кивнул. — Но стоит мне это сделать, и мы окажемся под ударом.

— Великая битва, — поняла Майя. — Сейчас Атону не остается ничего другого, как надеяться захватить все миры голой силой. Но если он соберет три пары истинных стихий, то начнет ее и… Что именно она дает, ты выяснил у Хашама?

— Возможность создать вершину демиурга, возможность изменить мир, направить его развитие в нужную тебе сторону. Так Хашам изменил саму суть божественной силы, добавив в привычное равновесие три великие стихии…

— Понятно, — Майя задумалась. — Итак, у Атона есть пара Света и Тьмы в лице Петровича и Бо, ты бы мог закрыть место второго помощника, но третий?

— Мы не знаем, есть он или нет, поэтому я по умолчанию считаю, что наш враг уже закрыл этот вопрос. Так что никакой Истины. Тем более, даже если мы точно узнаем суть проблемы, так ли много у нас появится вариантов, что с ней делать? — я улыбнулся. — А если так, то зачем добавлять себе сложностей?

— Ты… Ты! — Майя все поняла. — Ты сам хочешь отправиться на Великую битву! Самому создать вершину демиурга и изменить мир. Изменить так, чтобы этого всего не было!

Она обвела рукой серый туман, который уже поглотил низ нашей башни, нашего старого доброго дома.

— Почти, — ответил я. — Я не верю, что конец света можно остановить, но я хочу сделать так, чтобы возможно было продолжение. Чтобы исчез тупик.

Я озвучил ту самую мысль, то самое ощущение, которое возникало у меня каждый раз, когда я пытался сражаться с этим серым маревом. Безысходность, словно ты бьешь по груше, прибитой к краю огромной горной гряды, и сколько бы ты ни сбивал кулаки в кровь, вряд ли камни подвинутся в сторону. А вот если поменять правила, устроить землетрясение, например…

— Как? — Майя задала новый вопрос. — Как ты собрался сделать то, что целый демиург не смог устроить за тысячи лет? Как ты собрался обрести силу, которой нет ни у кого во всех мирах? Обрести и при этом никого не подставить?

— На самом деле это не так сложно, — я поднял указательный палец. — Атон, Хашам и все остальные почему-то уперлись в то, что им нужны помощники с парой истинных стихий.

— Понимаю их, потому что без этого Битву не запустить, и никто другой туда не попадет.

— Видишь, все настолько привыкли смотреть на проблему именно так, что не замечают очевидного решения. Впрочем, раньше же было принято, что в мире есть только один демиург. Но, учитывая, что мы обошли эту проблему…

— Ты мой самый лучший безумный и находчивый муж, для которого нет ничего невозможного! — Майя медленно и очень нежно обняла меня. — Значит, пока Атон ищет богов, ты хочешь собрать троицу демиургов, которые и составят тебе компанию. Вот только кто это будет? Первый — Карик, — Майя начала загибать пальцы. — Второй — та ящерица, чьим обучением ты занимаешься, тут все понятно. Но кто будет третьим? Насколько я знаю, больше демиургов у нас на примете нет?

— Готовых нет, — я пожал плечами. — Но разве мы не знаем, как их создавать? Кровь демиурга прошлого, отрезанная от мироздания изнанка нужной стихии, и мы повторим путь, которым прошла Зашам.

— А ведь действительно может сработать, — Майя сделала шаг назад. — Хашам скажет… — она смерила меня взглядом. — Он уже сказал, где найти еще его крови, свободных изнанок у нас более чем достаточно. Остается одно: из кого ты решил сделать третьего демиурга для нашего несчастного мироздания? Только не говори, что предлагал это Мале…

Моя жена вспомнила про убитую девушку, и ее лицо нахмурилось.

— Вообще, я хотел предложить эту ношу тебе, — ответил я. — Только не думай слишком долго, а то, учитывая, как близко к нам подобрались враги и как сильны они оказались, лучше начать нашу партию как можно быстрее.

— Я… — Майя на мгновение замерла, а потом решительно кивнула. — Я согласна. Надеюсь, за кровью проклятого демиурга нам придется залезать не слишком далеко?

— По его словам, она осталась только в месте его смерти. Возможно, он и врет, но сложно надавить на мертвых… Так что нас ждет путешествие в мир Проклятой Смерти.

— Мир, где погибли все старые истинные стихии, — от голоса Майи по спине пробежали мурашки. — Ты знаешь, что туда никто не ходил со времен его гибели?

— Как минимум один раз точно ходили, иначе откуда бы взялась та капля крови, что досталась Зашам, — я покачал головой. — Так что миссия точно выполнима, хотя лично я бы предпочел, чтобы там никого до нас не было. Разумные, особенно разумные, способные залезть в такое место, на мой взгляд, гораздо опаснее…

В этот момент серый туман перелился через перила балкона, и я сжал связывающую нас с реальностью нить Обмана. Поспали и хватит, пора заняться делами!