Генерал-адмирал Небогатов

Глава 5

Зачем император всероссийский решил вдруг «выдернуть» для беседы командующего Тихоокеанским флотом в Петербург, Небогатов, наслаждающийся комфортом и покоем в отдельном вагоне литерного поезда, положенного ему как «почти наместнику Дальнего Востока», предполагал.

К лету 1907 года Российская империя таки определилась с союзниками и противниками в грядущей и неизбежной мировой бойне за передел мира. Франция — Англия — Россия. Антанта.

А значит и силы, против «вражеского» блока из Германии, Австро — Венгрии и Италии надо концентрировать в Европе. Япония займётся германскими владениями в Азии и будьте уж уверены Циндао быстро сменит хозяев, как ни пыжься Вильгельм из берлинского далека, как ни угрожай токийским сановникам союзом Германии и «великого Китая».

Но пока европейский обыватель посмеивался над кайзером, «вдруг» воспылавшим необъяснимой любовью к представителям «величайшей цивилизации мира», ещё недавно именуемых «Вилли» не иначе как жёлтыми макаками, Россия и Великобритания готовились к перемещению эскадр с Тихого океана в «европейские воды».

Самодержец деликатно интересовался у Небогатова, целесообразно ли держать грозные и современные броненосцы во Владивостоке, коль уж с Японией настали мир и дружба, про что сам Николай Иванович и рапортует. Комфлота сопел, кряхтел, ругался матом, но доводы царя были неоспоримы. Если уж Куропаткин и Небогатов сами не единожды распинались в шифрованных телеграммах, как слаба ныне японская сухопутная армия и как неприступны твердыни Владивостока, так чего, собственно говоря, держать в дальневосточных водах грозные, закованные в броню красавцы «Александр 3», «Орёл», «Цесаревич» и «Славу». Не логичнее ли оставить в заливе Петра Великого флагманом Тихоокеанского флота «Громобой», подкрепив прославленный крейсер мощной эскадрой. Разумеется крейсерской эскадрой. Только где её взять, такую эскадру? На сей день, на август 1907 года два рейдера «Громобой» и «Россия» застряли на ремонте в дружественном Сасебо. Японцы, надо отдать им должное, быстро и качественно восстанавливают недавних соперников, нет нужды гонять крейсера на Балтику. Да и в дипломатическом ракурсе ежели посмотреть единение вчерашних врагов, а ныне союзников, очень показательно. Особенно на фоне истерии Соединённых Штатов Америки, отправивших с демонстративными визитами вежливости по миру свой «Белый флот». Опасаются, опасаются янки, что Япония, лишившаяся армии но сохранившая флот, замирившись с Россией, устремится на юг Филлипины рядышком…

Резкий разрыв товарищеских отношений с Германской империей в целом неблагоприятно сказался на снабжении флота современными средствами связи и вооружением, потому ещё и отправлялся в столицу адмирал, дабы на месте попытаться «вырвать» для береговой обороны Тихоокеанского флота десятка три шестидюймовок и хоть немного 120—миллиметровых орудий. Послевоенное расслабление и воцарение на делах флотских великого князя Александра Михайловича привели к тому, что дальневосточники вновь становились пасынками «шпица» и морского ведомства. Не зря же было передано распоряжение подготовить броненосный отряд к визитам в зарубежные порты. По примеру американцев. Какие к чёрту «зарубежные» зайдут по пути в Кронштадт в несколько «портов», скорее угольных станций для погрузки «чернослива» «Александр 3», «Орёл», «Ослябя», «Цесаревич», «Слава» и на сём «визиты» завершатся. Грамотно «растаскивают» Тихоокеанский флот высокие чины в Адмиралтействе, поэтапно, как удав жертву душит…

И ведь знают про негативное отношение комфлота к умалению сил на Тихом океане. Неужели намекают на желательность отставки, вынуждают, провоцируют? Так такой вариант ещё два года назад рассматривался. Подумаешь, отставка дел хватит и на выслуженном пенсионе полного адмирала.

А великий князь Александр Михайлович мягко стелет, мол сейчас, после установления доверительных союзнических отношений с Японией, столько линейных кораблей во Владивостоке не нужны. Балтика, Средиземное море, там русские броненосцы должно дислоцировать…

Ваше высокопревосходительство, в купе, аккуратно постучавшись, просунулся адъютант, лейтенант Свешников, через полчаса Харбин.

Хорошо, Виталий, адмирал кивнул молодому сорвиголове, командовавшему миноноской в 1905 году и попытавшемуся в заливе Посьета атаковать на своей скорлупке японский флагман в ту самую ночь, когда подводники утопили «Сикисиму» и повредили «Микасу». Тогда Свешников только и сумел отвлечь на себя внимание и чудом остаться в живых, после утопления миноноски близким разрывом шестидюймового снаряда. Как не попали в японский плен, как добрались до берега контуженные моряки отдельная история. Но затем, когда стало понятно, что японцы открыли себя, начав пальбу по миноноске Свешникова, это во многом способствовало успеху атак из под воды.

Мичман стал лейтенантом и кавалером Владимира с мечами, а за то, что сохранил экипаж, лично дотянув на обломке дерева двух обессилевших матросов до берега, Свенторжецкий пригласил молодого офицера в «группу адъютантов командующего». Там где «высший свет», где нет места гориллоподобным страшилам кондукторам Приходько, Ворогову и Марьясову, самое место обаятельному лейтенанту с браунингом в кармане.

В Харбине в вагон командующего Тихоокеанским флотом по простецки зашёл Куропаткин.

Николай Иванович, как и просил, торжественную встречу не организовали, но всё равно, от чаепития не отвертишься, я не с пустыми руками, военачальник торжественно показал пакет, в котором оказалась свежая выпечка.

— Чем позже узнают, что я выехал в Петербург, тем лучше, адмирал дружески обнял «Желторосского мандарина», так прозвали Куропаткина в петербургских салонах, намекая на опалу и «ссылку» незадачливого полководца в китайскую глушь.

Но чем больше Небогатов узнавал Куропаткина, вникал в дела дальневосточные, становилось понятно, в тех условиях Алексей Николаевич сделал всё от него зависящее. Армию сохранил и не случись революционный саботаж на железных дорогах, к Ляоанскому сражению у русских было бы на пару корпусов больше. Тогда и войне конец и Порт — Артур остался б за Россией.

Но, история не знает сослагательного наклонения, это сейчас, после подписания мира молодые офицеры ударились в литературу. Владимир Иванович Семёнов выпустив книгу «Под флагом пяти адмиралов» о событиях Русско — японской войны на море, мгновенно ставшую сверхпопулярной, взял да и в «Новом времени» выказал предположение, как бы повернулась мировая история, «провались» из — за некоего катаклизма эскадра Небогатова из бухты Ван — Фонг на полвека назад, к началу Крымской войны, прямиком на севастопольский рейд. Газета тут же начала печатать сей фантастический роман, опираясь в том числе и на письма читателей, среди каковых было много моряков, как отставных, так и действующих офицеров флота. Николай Иванович с интересом узнавал, как он, после внутренних борений, подчинился адмиралу Корнилову и громил неуклюжие пароходы англо — французской армады, уничтожая корабли с десантом. Фантазии щелкопёров даже стали причиной ноты от французского посольства. Галлы посчитали такой «газетный роман» провокацией, направленной на развал Антанты и инспирированной шпионами кайзера. Англичане предпочли отмолчаться, хотя впереди, судя по последнему номеру «Нового времени» (эскадра ТАМ прошла Гибралтар) был обстрел и штурм Лондона…

Армейские же офицеры ударились в рассуждения на страницах «Русского инвалида», как было бы здорово направить на Бородинское поле с десяток пулемётов и выкосить французскую старую гвардию…

Беседа полководца и флотоводца тем фантастических не касалась совершенно. Куропаткин переживал, что Петербург может «проглотить» адмирала, ставшего не только другом, но и надёжным союзником в деле привлечения внимания к окраине Российской империи.

Чего боюсь, Николай Иванович, откровенничал генерал, «вырвут» тебя столичные умники из далека дальневосточного. И не просто адмирала Небогатова умыкнут, но и броненосцы вернут в Кронштадт. И останется Владивосток с пятёркой крейсеров, как и ранее, сотни семей офицерских возвратятся в Россию, зачахнет город. А здесь, по линии КВЖД, начнёт мелеть ручеек переселенцев, должных закрепить за Россией Маньчжурию. Каково мне одному будет, в Харбине сидючи, от узкоглазых отбиваться? Полторы тысячи вёрст железной дороги надо прикрыть с двух сторон и от пекинских воинских отрядов и от банд хунхузов, орудующих в самой Маньчжурии. Нам здесь до Желтороссии ещё как до Парижа на карачках, пожелтеем скорее, чем дождёмся землепашцев из — под Тамбова и Костромы, хоть Пётр Аркадьевич и клятвенно обещает первые тысячи крестьянских семей перевезти в переселенческих вагонах уже в этом году.

Столыпину непросто, он ещё и Сибирь заселить подрядился, хмыкнул адмирал, там и поближе вполовину, да и поспокойнее.

Да и здесь спокойно будет, Николай Иванович, разгорячился Куропаткин, на каждые сто вёрст «внешней границы» у меня по батальону, блокгаузы ставятся, целая засечная черта через год появится. Как пойдут переселенцы, к северу и востоку от железки начнём выводить конные патрули ни одна китаёзина не просочиться.

Небогатов понимающе кивнул. Согласие Великобритании на приращении Российской империи Маньчжурией, хоть и неохотно, но поддержала Франция. Таким образом, КВЖД и стала линией разграничения, вёрст где на 15, где на 20 отходили от нитки рельс «пограничные батальоны» и обустраивали «границу». Которая вскоре должна стать государственной. Потому и получалась не вполне ровная линия старался «ссыльный» Куропаткин выгадать так, чтоб лучше и способнее было обороняться, случись драка с наглеющими подданными Поднебесной. Если до войны приток китайцев, желающих поселиться вблизи «кормилицы», железной дороги, неуклонно нарастал, то сейчас, после фактического поглощения Маньчжурии Россией, приходилось разворачивать «жёлтую опасность» вспять. И армия пришла на помощь Особому Корпусу Пограничной Стражи КВЖД, который прикрывал дорогу только «с тыла», одновременно совершая рейды в «русскую Маньчжурию» для ликвидации банд хунхузов. Армейцы сетовали, что «пограничники» получая несоизмеримо большее жалованье, отсиживаются за их спинами, что внешне так и выглядело. Но адмирал то знал, среди более чем десяти миллионов китайцев, волею судеб оказавшихся на отошедшей России территории, немало недовольных новыми хозяевами и работы у охраны железной дороги и летучих сотен Амурского казачьего войска ой как много…

Спокойно если и будет, так лет через десять, не раньше. Покамест не «выдавим» в Китай основную массу «жёлтого» населения Желтороссии, скаламбурил Небогатов, а что говорит Хорват, как он оценивает перспективы русификации новоприобретенных областей?

Ах, да что может Дмитрий Леонидович говорить, раздосадовано отмахнулся Куропаткин, у «генерал — путейца» вся жизнь по шпалам: прыг — скок, прыг — скок. Всё что за десяток вёрст в стороне от дороги, его не касается. Главное график движения соблюсти и аварий избежать.

Не скажите, Алексей Николаевич, Хорват патриот Дальнего Востока и его колоссальный опыт надо использовать.

Коковцов нам тут в помощь, рассмеялся Куропаткин, финансовый воротила и Хорват ладят меж собой, а если уж удалось Владимира Николаевича пристегнуть к делам дальневосточным, то потянет Коковцов за коренника, ещё как потянет. Только никак вам, Николай Иванович, нельзя уходить с Тихого океана, без помощи флота и прославленного адмирала Небогатова забудут о Желтороссии, заболтают, забанкетят…

Не уйду, будьте покойны, вслед за генералом перешёл на вы и адмирал, вы же в курсе моих дел семейных. А на Балтику возвращаться сам не хочу, даже если предложат. Что там, что на Чёрном море закрытые озера по сути. Нет, океан и ещё раз океан! В отставку турнут, так и всё равно тут останусь, пойду вон в «Товарищество Офицеров Флота», начну в Японию уголёк сучанский доставлять.

Кто ж турнёт победителя Японии, искренне удивился Куропаткин, только повысить смогут, но куда?

Засим «Желторосский мандарин» начал выкладывать пакеты с письмами, которые Небогатову следовало доставить лично в руки известным учёным и общественным деятелям, с каковыми адмирал лично знаком не был, но которых хорошо знал Куропаткин. Алексей Николаевич страстно желал переманить в русскую Маньчжурию деятелей науки и культуры, дабы открыть Харбинский университет. Хитрый замысел бывшего военного министра, использовать в качестве курьера прославленного флотоводца, по мнению Куропаткина не подразумевал отказа…

Николай Иванович вежливо согласился поработать почтальоном, хотя и сомневался в успехе университетского прожекта приятеля, но не счёл нужным расстраивать добрейшего Алексея Николаевича.

Доставлю, самолично. И в гости позову, в края наши дальние.

В гости мало, надо заселять Маньчжурию. Инициативными, деятельными, умными и работящими людьми заселять. Я спорю со Столыпиным, Сибирь от нас не денется никуда, а вот тут как воздух нужны русские поселенцы. Не можете же вы, Николай Иванович всех здешних китаёз на рудники отправить.

Переселяйте корейцев, пускай они овладевают профессиями необходимыми для обслуживания железной дороги. А что и работники отменные, и с китайцами не сговорятся.

«Желторосский мандарин» лишь досадливо крякнул, припоминая вежливую, но крайне издевательскую «выволочку» устроенную ему дипломатами, а затем и императором. Певческий мост во время мирных переговоров России и Японии решительно воспротивился «сдаче Кореи» и таки выторговал у самураев зону российского влияния к северу от сороковой параллели. А Николай Второй резко указал Куропаткину, считавшему, чем глубже истощённые войной сухопутные силы Японии влезут на материк, тем проще их разгромить, не лезть в стратегию, а заниматься охраной КВЖД и демобилизацией армии.

Алексей Николаевич тогда здорово обиделся, но почти две тысячи корейцев, как получившие работу на железной дороге, так и разводившие огороды в сотне шагов от рельсового пути, убедили полководца в ошибочности своей теории. Однако ж, умел признавать ошибки генерал, умел.

Николай Иванович, я в общении с Петром Аркадьевичем уяснил, что поезда с переселенцами могут поломать весь график железнодорожных перевозок. Вот думаю со своей сухопутной колокольни, а нельзя ли морем перебросить к нам первые партии. Скажите, какой из вспомогательных крейсеров у вас самый известный, так сказать заслуженный?

Хм, пожалуй, что «Урал». И «Днепр» показал себя здорово, собирая японцев с островов Курильской гряды и снабжая всем необходимым Камчатку. А что?

Да пару — тройку рейсов из Кронштадта с переселенцами на Дальний Восток хотелось бы организовать. А на известном крейсере, пусть и вспомогательном интерес в обществе пробудится. Ведь забыли о нашей окраине, питерские сановники, честно говоря. Как только мир заключили и с англичанами договорились все заботы в военном министерстве о развёртывании корпусов в западных губерниях. А как нам «переваривать» Маньчжурию? Германия непременно будет натравливать на нас Китай, как ранее Великобритания натравливала Японию.

Согласен, полностью с вами согласен, уважаемый Алексей Николаевич. Но крейсер то зачем для перевозки людей, пускай и вспомогательный? Если же гражданские пароходы.

Чтобы показать единение доблестного Тихоокеанского флота и Дальневосточной армии, которые не сдадут новоприобретённые российские земли.

Как заправский агитатор рассуждаете, Алексей Николаевич, Небогатов улыбнулся, что ж, если вернусь из Питера к флоту, найдём вам крейсер. Не обещаю точно «Урал» или «Днепр», но переходы вспомогательных крейсеров с грузами для Тихоокеанского флота и крепости Владивосток в планах значатся. И пару сотен человек перевезти не трудно. Когда пойдёт на тысячи счёт, уж тогда не обессудьте…

Военачальники тепло попрощались и поезд командующего Тихоокеанским флотом, пробыв в Харбине около четырёх часов, отправился на запад, в столицу империи.

Адмирал, не рассчитывал сохранить свой отъезд из Владивостока в тайне сколь — нибудь долгое время, да и не было в том ни малейшей нужды, просто не хотелось флотоводцу выходить на станциях к толпе встречающих, принимать хлеб — соль, говорить дежурные слова, принимать подношения от «лучших людей города»…

Хотелось просто отдохнуть, выспаться и подумать, как жить дальше.

Отставки Небогатов совершенно не боялся, к тому же, судя по последним телеграммам царя и великого князя Александра Михайловича, имели они виды на адмирала, да, имели.

Уже в Чите стало понятно спокойно проехать по Транссибирской магистрали не получится. Торжественная встреча спасителя Отечества прошла по известному сценарию: речи, подарки, банкет, вернее, фуршет «по походному» и непременное фотографирование героя с «общественностью». Далее везде на крупных станциях, где нельзя было отговориться «сном», приходилось являть себя народу. Железнодорожников, в струнку тянущихся перед высоким, но всё же морским, «посторонним» начальством понять было можно. Во второй половине 1905 года именно телеграммы Небогатова, жёсткие и категоричные остановили хаос и революционный бардак на Транссибе.

А легенды о страшных «матросских поездах», под корень уничтожающих на железнодорожных станциях и полустанках всех революционеров и им сочувствующих, как японских пособников, быстро отрезвили скатывающихся к открытому бунту рабочих депо и солдат запасных батальонов…

Иркутск, Красноярск, Ачинск, Новониколаевск, Омск…

И вот она Москва!

В первопрестольной поезд командующего Тихоокеанским флотом удостоился воистину царской встречи. Задёргавшаяся было охрана успокоилась, вокзал был оцеплен матросами, на перроне выстроилась рота почётного караула, составленная из моряков, которой командовал капитан первого ранга Семёнов, изрядно похудевший на службе в Генморе.

Владимир Иванович, вы что, Гвардейский экипаж сюда доставили?

Ваше высокопревосходительство, Гвардейский экипаж репетирует торжественную встречу в Питере, а тут исключительно «небогатовские орлы» собрались.

Да уже вижу, по наградам вижу. И знакомые лица, вон комендор с «Громобоя», фамилию запамятовал. Как собрали то, как умудрились в Москву свезти?

Всё расскажу, Николай Иванович, но чуть позже, когда поезд тронется, возьмёте к себе?

Куда ж я теперь денусь? Признаюсь, заинтриговали. Но к чему такая помпа? Война два года как закончилась.

Есть повод, Николай Иванович, есть. Московское купечество изрядно жертвовало на ваш именной счёт по развитию Северного морского пути, а ледокол «Семён Дежнёв», заложенный в Англии очень заинтересовал здешних промышленников. Появилось у москвичей желание вложиться в дальневосточные проекты, потому и спешат с вами переговорить вперёд питерских конкурентов. Что вы смеётесь, Николай Иванович, я чистую правду излагаю.

Идёмте, господин капитан первого ранга, оркестранты уже издёргались…

Разговор Небогатова и Семёнова продолжился, едва поезд отвалил от перрона.

Как вам московское гостеприимство, ваше высокопревосходительство?

Не тяните, Владимир Иванович, докладывайте свои сверхважные и сверхсекретные новости.

Семёнов весь подобрался, даже выглянул в коридор, но обнаружив кондуктора Марьясова в другом конце вагона, вернулся в купе — салон. Адмирала такая таинственность, равно как и пышная встреча изрядно раздражали. Хотя, пообщаться с московскими промышленниками и купцами, оно того стоило, Куропаткин будет ой как доволен, да и Коковцов тоже. Вложиться в Маньчжурию, пардон, Желтороссию, захотели не самые бедные семейства империи. А от кого и узнать о новых территориях, под которые прочили создание то ли огромного «Дальневосточного генерал — губернаторства», то ли совсем невероятного «Тихоокеанского наместничества» как не от командующего Тихоокеанским флотом?

Ваше высоко…

Владимир Иванович, давайте сразу к делу.

Понял. К делу. Государь предложит вам возглавить Черноморский флот. Для этого и вызвал, чтобы предложить напрямую, глядя в глаза, без посредничества шифрованных телеграмм.

Но как же Чухнин?

Григорий Павлович решительно настроен подать прошение об отставке. Черноморцы не желают выходить в море, дерзят офицерам, саботируют приказы командования, палят куда угодно, только не в мишени.

По сию пору? Сейчас то, когда война закончилась чего им бояться? На Тихий океан, противостоять Того, не отправят.

Тем не менее, его величество считает, и великий князь Александр Михайлович поддерживает государя, что только адмирал Небогатов сможет подтянуть личный состав и поднять боевую выучку черноморцев.

Один Небогатов такое чудо свершить не сможет, договаривайте, Владимир Иванович, наверняка у Николая Александровича родилась гениальнейшая идея усилить Черноморский флот тихоокеанцами.

Точно так, ваше высокопревосходительство, потому и был приказ подготовить броненосную эскадру к дальнему переходу.

Да гимназисту понятно, что переход «Орла», «Славы», «Александра 3», «Цесаревича» и «Осляби» предусматривается либо на Балтику, либо в Средиземное море. Не в Сан — Франциско же визиты наносить, в ответ на плавание «Белого флота»… А что останется на Тихом океане? Ужмёмся до Сибирской флотилии?! Ясно, что и крейсера поновее надо придать броненосцам, а во Владивостоке «Память Азова» и «Корнилов» будут коптить небо на рейде, изображая боевую деятельность по защите дальневосточных рубежей.

Переждав пятиминутный матерный спич адмирала и невольно восхитившись мастерством Небогатова, Семёнов продолжил.

Это ещё не всё, Николай Иванович. Император, понимая как сложно будет вас «вырвать» из Владивостока, решил создать пост «командующего Средиземноморским театром» и подчинить эскадру, базирующуюся на Черногорию командующему флотом Черноморским, то есть вам.

Да что они там, с ума посходили, Небогатов вскочил с удобного диванчика, не успели из одной войны выкарабкаться, как в другую ввязаться захотели. Неужели непонятно, что Австро — Венгрия не потерпит мощной русской эскадры близь своего побережья?!

Потому и нужен на этом посту победитель Соединённого флота Японской империи. Должность ещё и дипломатическая. Кстати, специально для вас предусмотрен заказ скоростной яхты, на которой можно быстро проходить проливы. Подошли с черноморской эскадрой к Босфору, перескочили на яхту, а у Дарданелл уже встречает командующего мощная Средиземноморская эскадра. Красиво.

Вы про яхту рассказать сорвались в Москву?

Не только, Николай Иванович. Государь позавчера имел беседу со Львом Алексеевичем. Похоже, его величество принял решение забрать Проливы у турок в ближайшие два — три года. По сведениям, полученным Брусиловым, балканские государства готовят военный союз против Османской империи и, впечатлённые разгромом армии Японии, уверены в быстрой победе России, желают принять участие в победоносной войне.

Желают они. А знают, что последние недели боевых действий победоносная российская армия патронов почти не имела, что в каждой роте взвод был вооружен арисаками, потому как трофейных винтовок и патронов было в избытке, а мосинки вот — вот в бесполезные дубины превратились бы. Мы недавно с Клапье де Колонгом рассуждали на предмет славянского единства. Константин Константинович считает, что братья — славяне за наш счёт мечтают прирастить свои территории, Болгария получить порты на Эгейском море, Сербия выход к морю Адриатическому. А платить по ИХ счетам придётся «матушке России». Как же, знаем, проходили!

Дело решённое, Николай Иванович. Брусилов почему и просил меня в Москву выехать, собрав всех кого только можно ветеранов японской войны, дабы за пышностью московской встречи затерялся этот разговор. И Брусилов и Бухвостов просили вас соглашаться. Понятно, что дальневосточные дела с вашим уходом несколько затихнут. Но Тихоокеанский флот всё равно будет ослаблен до небольшой крейсерской эскадры, командовать которой вы не согласитесь и подадите в отставку. А вы нужны Отечеству. Николай Иванович. И это не громкие слова.

Оставим лирику, Владимир Иванович. Давайте поставим себя на месте кайзера, и, заодно и Франца — Иосифа. Что они подумают, узнав о базировании на Черногорию русской эскадры из семи броненосцев? Которой к тому же командует небезызвестный адмирал Небогатов? А в Севастополе школит дивизию морской пехоты генерал Васильчиков, герой высадки на Хоккайдо. И к гадалке не ходи, полгода не пройдёт как Турция, словно перезревшая молодка упадёт в объятья Германии и Австро — Венгрии, а Вильгельм для пущего дипломатического эффекта пошлёт в Средиземное море пару — тройку «Дойчландов». Всё равно кайзер запал на большие игрушки дредноуты, а броненосцы его уже и не интересуют. И тут какой — нибудь сербский или болгарский фанатик пристрелит губернатора в Боснии или какую важную шишку на турецких землях. И поимеем большую европейскую войну, к каковой России абсолютно не готова. Но, которая очень удобна нашим союзникам, по мать её так, Антанте! Для того и силы с Дальнего Востока вынуждают стягивать на пороховую бочку Балкан. Ни за что не поверю, что Николай сам, без консультаций с союзничками, принял решение перекинуть лучшую часть Тихоокеанского флота в Средиземноморье, уповая на захват проливов. Наверняка джентльмены пообещали императору содействие, а тот и рад. Забыл, как отползали от драки с японцами, про 9 января забыл. А придворная шушера рада стараться, подзуживает самодержца! Ждут военных заказов, орденов и чинов. И очередных пособий от лондонских и парижских хозяев ждут, сволочи. А солдатики и матросики кровью должны будут оплачивать амбиции верхушки!

Поэтому я и здесь, чтоб на меня выкричались, Николай Иванович. Чтоб не отказали императору, согласились принять командование русским флотом в ключевом регионе. Сами посудите у вас авторитет победителя японского флота.

Да какое там, армия япошек раздавила. Армия! А флот, благо, что не самозатопился как артурцы.

А как же утопленные «Сикисима», «Якумо», «Хасидате»? Кстати, два последних именно вы отправили в гости к Нептуну, Николай Иванович, не скромничайте.

Чёрт возьми, Владимир Иванович. Только — только зажил спокойной и размеренной жизнью, занялся вопросом постройки во Владивостоке судостроительного завода, ледокол, способный пройти за одну навигацию Северным морским путём строится, всё наладилось и устаканилось. И тут вы появляетесь, с призывом пойти туда, не знаю куда. То ли в Севастополе сидеть, то ли на борту флагмана Средиземноморской эскадры в белом кителе и шлеме пробковом расхаживать, пылких гречанок пленяя.

Значит, ДА, Николай Иванович? Семёнов счастливо и радостно разулыбался.

Э, погодите рот кривить, я ещё ничего не решил…