Генерал-адмирал Небогатов

Глава 7

До Севастополя свежеиспечённый командующий Черноморским флотом, в перспективе самым мощным флотом Российской империи, две эскадры которого будут оперировать в Средиземном и Чёрном морях, адмирал Небогатов добрался нескоро. Сразу же после назначения начались неизбежный хлопоты по «сколачиванию» штабной группы. Тем более Бухвостов перед отъездом во Владивосток занимался абсолютно тем же и двум комфлота зачастую приходилось «делить» толковых и дельных офицеров, определять кого на Чёрное и Средиземное, кого на Тихий океан. Учитывали все обстоятельства, вплоть до здоровья жён и детей моряков. Например, толковый артиллерист, лейтенант Красницкий вместо Владивостока отправился в Севастополь исключительно оттого, что супруга имела слабые лёгкие, и суровый дальневосточный климат был ей противопоказан.

Николай Иванович, памятуя о том, что на Средиземноморской эскадре предстоит разместить бригаду морской пехоты (вторая бригада морпехов базируется на Крым, а третья формируется в Одессе) добился аудиенции у «хозяина земли русской». Флотоводец обратил внимание самодержца на тот факт, что сотни офицерских семей должны всенепременно последовать за этих семейств главами и образовать русские поселения в Греции и Черногории. В противном случае начнутся «загулы» среди офицерского корпуса, куда холостяки обязательно затянут женатых кавторангов. И никакие, самые драконовские меры не удержат здоровых мужиков от всяческих безобразий и растранжиривания средств на вино и женщин. Уж лучше пусть русские денежки останутся в бюджете семей морских офицеров. Хватит примера стоянки эскадры Рожественского на Мадагаскаре, когда самые дрянные вина и самые страшные шлюхи продавались и подавались господам офицерам по заоблачным ценам. К тому же потом болезни неприличные лечить предстоит, отпуск испрашивая. Так что, ваше величество, дабы и семьи не разбивать и сохранить ценные флотские кадры, необходимо предусмотреть компактное проживание жён и детей морских офицеров на средиземноморском побережье. Своею властью командующий будет давать отпуска преимущественно семейным офицерам, побуждая таким иезуитским способом холостяков задуматься о скорейшем вступлении в брак. Также важный момент мальчишки смогут побывать на боевых кораблях флота, почему и не проводить такие экскурсии, чтоб будущие гардемарины посмотрели как отцы водят крейсера и броненосцы, как бросают миноносцы в смертельно опасную атаку на «вражеский» флагман во время флотских манёвров. Главное здесь договориться с властями Греции и Черногории, чтоб не драли заоблачных цен с русских «квартирантов». Николай Второй, хитро прищурясь, порекомендовал адмиралу озаботиться тогда уж и гимназическими классами для Средиземноморской эскадры, дабы дочери и сыновья флотских офицеров получали полноценное образование. Наверняка император намекал на пассию Небогатова, учительницу словесности Надежду Викторовну, ранее преподававшую в гимназии Владивостока. А что вполне в духе Николая Романова.

Ладно, «шпильку» от царя, образцового семьянина пережить запросто. Да и не царедворец Небогатов, чтоб нервно реагировать на каждый чих коронованной особы. Неужто царь — батюшка решил таким вот замысловатым образом понудить адмирала на брак с Наденькой? Вряд ли, развода супруга не даст, да и не хотел Николай Иванович на старости лет перейти в «чины жениховские»…

Третьего ноября 1907 года в Ньюкасле торжественно спустили на воду ледокол «Семён Дежнёв», который газетчики уже на стапеле называли не иначе как «старший сын «Ермака»». Корабль действительно вышел на загляденье, 12800 тонн водоизмещение, мощность машин 11500 «лошадок», дальность плавания 5500 миль. Александр Колчак, исполняя инструкции Небогатова, фактического владельца ледокола, настоял, чтобы скорость хода оставалась как и у «Ермака» надёжные 12 узлов, больше во льдах и не надо. Зато, учитывая опыт плаваний «Ермака» существенно усилили корпус, двухметровый лёд, по мнению опытных полярников Коломейцева и Колчака для «Семёна Дежнёва» не будет серьёзным препятствием. К сожалению, «брата — близнеца» англичане строить не брались верфи предназначались для больших боевых кораблей, начиналась дредноутная гонка. В воздухе пахло порохом, великие державы забрасывали верфи заказами. Даже «Семён Дежнёв» хоть и числился гражданским судном, тем более «хозяином» у ледокола было частное лицо, пусть даже и прославленный адмирал Небогатов, вернее его благотворительный фонд, но подкрепления для установки восьми 120—миллиметровых орудий на покорителе Арктики предусмотрели заранее. Британские корабелы лишь головами кивали понимающе как же, победитель японцев никак не успокоится. Вот выйдет в отставку адмирал, установит пушки на свой ледокол и пойдёт отстреливать белых медведей из орудий…

Колчак только натянуто улыбался в ответ, но в день спуска корабля кавторанг был счастлив как никогда. Ещё бы ведь именно ему предстоит провести «Дежнёва» в 1908 году из Архангельска во Владивосток в одну навигацию! Капитан первого ранга Николай Николаевич Коломейцев в октябре был отозван для службы на Тихом океане. Вызов Коломейцеву пришёл от нового командующего Тихоокеанским флотом, свежеиспечённого вице — адмирала Бухвостова.

Что ж, Николай Николаевич, встретимся, Бог даст, во Владивостоке, менее чем через год.

Не выдержу ведь, Александр Васильевич, пойду встречать ваш караван, Коломейцев улыбнулся, хоть шлюп какой зафрахтую, но пойду.

Давняя неприязнь между двумя полярниками исчезла во время постройки «Дежнёва». Так случилось, что в планах и расчётах и у Колчака и у Коломейцева будущий ледокол выходил совершенно одинаковым, как будто офицеры мысли друг у друга читали. Этот касалось и мощности силовой установки, и выбора марки лучшей стали для корпуса, и схемы расположения угольных ям. То, что англичане не будут строить «систершип» сразу же вслед за «старшим сыном «Ермака»» даже порадовало русских моряков. Большой поход «Дежнёва» в следующем году наверняка выявит слабые места в конструкции. Опыт эксплуатации «Ермака» конечно учли, но у нового ледокола и задачи куда как более серьёзные. Проскочить Северный морской путь в одну навигацию неслыханное дело. С другой стороны, у русских моряков неисполнимые проекты лучше прочих и получаются. Коломейцев и направлялся во Владивосток для встречи «Дежнёва» и организации спасательной экспедиции, если что — то пойдёт не так.

Небогатов несмотря на заботы и хлопоты по переезду с Тихого океана на море Чёрное, не забывал о морях студёных и о строительстве «Семёна Дежнёва». Летом 1907 лейтенант Глазенауп с двумя десятками матросов начали обустраиваться на Диксоне, где устанавливали мощную радиостанцию, дабы встретить ледокол и держать с ним связь возможно дольше при продвижении корабля на восток. По плану Небогатова с «Дежнёвым» должен идти угольщик, который разгрузится и будет оставлен на Диксоне, а ледокол пойдёт дальше с полным запасом топлива. Мало ли, вдруг да предстоит зимовка во льдах, каждый пуд угля тогда будет ценнее пуда золота. При оптимистическом варианте развития событий, если лёд будет невелик, угольщик пойдёт вслед за ледоколом, вдруг да получится провести следом за «покорителем Арктики» и обычное судно. Адмирал шутливо писал в Ньюкасл: «В таком случае акции нашего предприятия, дорогие Николай Николаевич и Александр Васильевич, подпрыгнут кабы не вдвое»… А коль сожмут и раздавят льды углевоз, команда перейдёт на ледокол.

«М — да, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Тут и в Жёлтое море «окунуться», зуб на зуб не попадает, а если в Карском случится «перепрыгивать» с парохода на ледокол. Оптимист Николай Иванович, завзятый оптимист»…

Вспомнив о Небогатове, Колчак потянулся к отрывному календарю, на котором и пометил, что следует, пока находятся в Великобритании, запастись лучшими дождевиками, биноклями и мощными подзорными трубами, — победитель Того средств на построение ледокола и на саму экспедицию не жалел. Благо, денег хватало, с запасом хватало, не отказ хозяев верфи, так можно запросто систершип «Дежнёва» выстроить, парой бы ледоколы непременно проломились в Тихий океан в одну навигацию. Впрочем и в одиночку шансы велики. Мощнее «Ермака» его «старший сын», гораздо мощнее…

Александр Васильевич улыбнулся, наверняка впереди страшный риск, невероятный холод, льды куда ни кинь взор. Но, может быть, именно ему доведётся открыть долгожданную «землю Санникова», к которой они с каперангом Коломейцевым стремились под началом барона Толля. Всего несколько лет прошло, а кажется полжизни. Тогда покоряли Север на барке, бывшем промысловом судне, поименованном шхуной. А сегодня спущен на воду и через два — три месяца вступит в строй мощнейший в мире ледокол, поражающий своими выдающимися характеристиками. «Боже, храни Небогатова, Колчак едва не осенил себя крестным знамением, надо же умудриться, собрать без малого (каких — то двести тысяч не хватает) шесть миллионов рублей на освоение северных территорий».

Действительно, «адмиральская кубышка» загодя переименованная в благотворительный фонд на освоение Русского Севера, пополнялась постоянно. И хотя ручеёк пожертвований журчал не так радостно как в победном 1905 году, но находились, находились в России энтузиасты. «Дежнёв» обошёлся благотворителям почти в три миллиона рублей, что для гражданского судна было солидно. А ещё предстояли закупки «по мелочи» оборудования: подъёмных кранов для погрузки угля, двух паровых катеров, десяти шлюпок, да меблировать каюты, да утеплить их в копеечку немалую станется!

Но экономить на снаряжении «Семёна Дежнёва» в историческую экспедицию не пристало, потому и закупали Коломейцев и Колчак всё самое лучшее и надёжное, от одежды и оружия, до тысяч осветительных ламп накаливания в запас, пригодится!

С портом приписки ледокола ясности не было. То ли Архангельск, то ли Владивосток, а быть может спешно закладываемый в Кольском заливе Романов — на — Мурмане. Ну да и не суть важно, не потащит же Небогатов «Дежнёва» в Средиземное море для усиления Второй Черноморской эскадры.

Колчак хмыкнул. Кому пришла идея поименовать эскадру, должную базироваться на Черногорию и Грецию «Второй Черноморской эскадрой» выяснить так и не удалось, грешили на Льва Алексеевича Брусилова. Однако Турция крайне серьёзно отреагировала на планы Российской империи окружить черноморские проливы мощными броненосными эскадрами. В данный момент шли переговоры Стамбула и Берлина о покупке турками у тевтонов хотя бы пары «Бранденбургов». Дескать, теперь, когда Германия переходит на строительство дредноутов, зачем им пожилые броненосцы. Как обычно, денег у гордых осман не нашлось, торг шёл об аренде военно — морской базы в Эгейском море. Но тут предсказуемо вмешались англичане и турки заметно поубавили активность.

Понять «просвещённых мореплавателей» можно и Турцию не хочется бросить в объятья Вильгельма, и с Россией ссориться «по мелочам» нет резона.

Александр Васильевич поймал себя на мысли, что прикидывает, возможно ли поставить на «Дежнёв» не «расчётные» 120—миллиметровые орудия, а 152—миллиметровые пушки Канэ. Выходило, что можно. Колчак даже головой потряс, отгоняя «боевые» мысли, ему предначертано судьбой и долгом ближайший год провести не в райском средиземноморском климате, а на мостике корабля идущего сквозь непроходимые доселе льды.

Говоря по правде, даже разразись война на Балканах, Колчак предпочёл бы остаться командиром ледокола и войти в историю первооткрывателем «земли Санникова». А в атаку на вражеский флагман выходят пусть дерзкие мичманцы…

Архангелогородские купцы затеяли по примеру Владивостока строительство «Морского городка», ожидая передислокации на Белое море части Балтфлота и, как следствие, приезда семей офицеров. Но в ближайшие пару лет боевые корабли на Север не уйдут, «старички» типа «Полтавы» и «Наварина» проходят ремонт, совмещённый с серьёзной модернизацией.

После жарких споров, учитывая опыт минувшей войны, император высочайше утвердил на крейсерах и броненосцах «единый противоминоносный» калибр в 120 мм. Причём никто не знал, когда удастся заменить орудия три и менее дюйма, ставшие малополезные пукалками, стволов катастрофически не хватало, но Генмор категорически не спешил закупать пушки у старых союзников французов и у новых англичан. Заказы разместят на отечественных заводах, которые и без того перегружены. Революционные беспорядки закончились, стране нужны и пушки и масло, но как найти ту золотую середину, дабы удовлетворить запросы и верхов и низов. Найти ответ на этот вопрос капитан второго ранга Александр Васильевич Колчак так и не сумел. Да и какой из него политик полярник он!

Чухнин «сдал дела» за пару дней. Но Небогатов попросил бывшего командующего задержаться в Севастополе на неделю, дабы показать флоту и гражданским преемственность курса.

Да на что я вам сдался, Николай Иванович? Чухнин искренне не понимал «сменщика», у вас и без того карт — бланш, эвон даже ДВЕ эскадры Черноморских под адмирала Небогатова его величество формирует.

Григорий Павлович, да полно! Куда ж я без ваших советов? Надо определяться по офицерскому корпусу, кого продвигать вверх по служебной лестнице, кого наоборот «задвигать». Кто лучший артиллерист, минёр, сторонник подводной войны?

О дрянных итогах последних маневров флота, вы наверняка наслышаны?

Разумеется, как и о вашей резолюции. Той самой. Про саботаж.

А так оно и было, Николай Иванович. Надоумил НЕКТО в золотых погонах матросиков — митрофанушек, что коль промажут в мишени, так всех поразгонят, корабли на прикол поставят, а матросов вчистую на берег спишут. Интересно, с чьей подачи господа мичмана и лейтенанты столь элегантно решили сплавить в отставку вашего покорного слугу? Не понравилось им, видите ли, как адмирал Чухнин «свободы зажимает» и флот в море уводит, не даёт по кафешантанам шляться.

Неужели в этом причина? А мне говорили в Петербурге Черноморский флот самый «красный»…

Возможно, Николай Иванович, возможно. Юг России всё ж таки, в Крыму собирается «в сезон» много преинтересных персон. В том числе и агитаторы революционных партий любят погреть свои косточки в здешних краях перед грядущей отсидкой и каторгой Каких только прокламаций в пятом году на кораблях и в казармах не находили. У некоторых в рундуках целые библиотеки образовались.

Понимаю. Ждали в экипажах, чем дело на Дальнем Востоке закончится.

Да, ждали. Каждый чего — то своего ждал. С одной стороны после вашего майского прорыва Цусимой, часть личного состава воодушевилась, а часть наоборот, начала распускать панические слухи, что матросы и офицеры Черноморского флота теперь точно на Дальний Восток отправятся. Причём поездами повезут, в теплушках, на замену балтийцам, которые поедут, соответственно на Чёрное море.

Ничего себе рокировочка. Это ж надо такое придумать. Работает, работает голова у агитаторов!

Если бы агитаторы. Наши офицеры подопьют и начинают спорить, в итоге дошло до гипотезы обмена личного состава двух флотов. Дескать корабли через проливы турки и англичане не пропустят, а по внутриимперским железнодорожным магистралям запросто осуществить, как вы сказали, «рокировочку». Да — с! А матросики слушают и на ус мотают. Чудом предотвратили бунт на «Потёмкине», на «Очакове» могло полыхнуть, на «Ростиславе»…

А после заключения мира, почему не угомонились?

Да нижние чины как раз и угомонились, многие демобилизовались. А господам офицерам стало «вдруг» обидно. Как же кому то чины и ордена, продвижение по службе. А они должны пристраиваться в кильватер удачливым небогатовцам.

Хм. Про «небогатовцев» и «артурцев» я наслышан, довелось во Владивостоке пообщаться с возвращающимися из плена офицерами Первой Тихоокеанской эскадры. Но там хоть мотив понятен не свезло артурцам, затопило начальство корабли без боя, сдались в плен вместе с гарнизоном крепости. А пока они в Японии в плену томились, Вторая эскадра действовала более успешно, вчерашние однокашники по Морскому корпусу отличились, орденов наполучали, в короткий срок обогнали в чинах. Я и по себе скажу из контр — адмирала в полные адмиралы скаканул, два Георгия, куча иностранных орденов. Но кто мешал «обиженным» черноморцам подать прошение и отправиться на войну?

Далее разговор двух адмиралов пошёл о будущем Чухнина. Григорий Павлович посетовал на расшатавшееся здоровье и отклонил предложение Небогатова перебраться во Владивосток и встать во главе «Товарищества Офицеров Флота». Впрочем, решение Чухнина было не окончательным, если за год сумеет восстановиться, почему бы и не подышать тихоокеанским воздухом, тем более ТОФ расширяет зону своей деятельности на Сахалине, ставшем зоной ответственности Тихоокеанского флота у ТОФ нет конкурентов: заготовка рыбы и добыча нефти исключительная привилегия Товарищества, сулящая в скором будущем многомиллионные доходы. Такой уклон в коммерцию бравого победителя японцев щепетильный Чухнин одобрил, потому как видел огромную пользу от частной инициативы, сопряжённой с полезными для флота торговыми операциями.

Я ведь, Николай Иванович, первоначально скептически к вашим «коммерческим» делам относился. Да, доходили слухи, доходили. А теперь вот вижу два парохода, которые хоть завтра под вспомогательные крейсера переоборудуй, ваше Товарищество у немцев купило. Поди уже и палубы укрепили под орудия?

А как же, сразу и переделали.

Касаемо ледокола так просто снимаю шляпу! Да что шляпу, тут фуражу впору в воздух, как гардемарину впечатлительному. И правильно сделали, что записали «Дежнёва» на себя. В мирное время никаких дурацких приказов не последует ни от Витте, ни от кгхм…

Именно поэтому и состоит «Семён Дежнёв» на балансе «Товарищества Офицеров Флота». Во время войны, понятно реквизируют, так и что с того? Зато команда будет уже подготовлена и корабль знают и с орудиями, предназначенными к установке прекрасно знакомы. Вообще же, Григорий Павлович, в ТОФ на данное время трудятся три с лишним сотни ветеранов со Второй Тихоокеанской эскадры. Получают хорошее жалованье и раз в месяц, а кто и чаще, проходят обучение при Офицерском классе штаба Тихоокеанского флота. По сути готовые прапорщики по Адмиралтейству военного времени.

Что ж, Николай Иванович. То дела далёкие, тихоокеанские. Касательно наших черноморских бед и забот, вас ведь на Проливы государь нацеливает. Не просто же так самого Небогатова с «насиженного» места сдёрнул.

Похоже да, Григорий Павлович. Император настроен решительно. Хочет воспользоваться нынешней слабостью турок.

Как же, слабостью. Конечно в дивизии морской пехоты у генерала Васильчикова сплошь орлы, а кто не орёл то сокол. Но сколько их, тех морпехов? Захватить миллионный город непросто. А удержать тем более. Других же боеготовых армейских частей я не вижу, все при деле кто против немцев стоит, кто против австрияк. Перемести пару дивизий, так сразу дипломаты поднимут хай, словно торговки на Привозе.

Так не сегодня и не завтра будет отдан тот приказ. Время пока есть.

Понимаю, надо «артурских утопленников» чинить. Влетит казне в копеечку и выкуп и ремонт. Нет, Николай Иванович, я всецело за возвращение под флаг андреевский «Варяга», «Баяна», «Пересвета» и прочих. Но после строительства «Дредноута»…

Ничего, как — нибудь да обвыкнемся. Когда парусный флот шёл на слом, тоже многим казалось уходит эпоха, рвётся времён связующая нить. Ан пережили. И сейчас переживём.

На каком из черноморских броненосцев думаете поднять флаг, поинтересовался Чухнин.

На Первой Черноморской, безусловно на «Потёмкине». Сильнейший корабль, для Чёрного моря идеальный. А по флагману Второй Черноморской эскадры пока не определился. Да и сама эскадра ещё только на бумаге представляет грозную силу. Часть кораблей в ремонте, часть спешит с Тихого океана.

Оттаявший Чухнин дал развёрнутые характеристики по офицерам Черноморского флота, преимущественно капитанам первого и второго ранга, упомянул Григорий Павлович и нескольких толковых лейтенантов, которых не мешало бы взять на заметку новому командующему и продвигать перспективных офицеров. Чухнин считал, что Черноморский флот, находясь в замкнутом пространстве «подкис». Не хватает морякам участия в больших международных смотрах и манёврах, а мотаться по изученной акватории из года в год, многим просто скучно. Но Григорий Павлович выразил надежду, что Небогатову с его «Босфорскими перспективами» удастся встряхнуть личный состав флота. Расстались адмиралы вполне дружелюбно ни словом, ни намёком не коснувшись той истории, когда раздражённый флотскими неурядицами Чухнин прилюдно назвал Небогатова выскочкой.

Проводив прежнего командующего, Николай Иванович засел изучать отчёты разведки и МИД по положению дел в Османской империи. Ситуация у турок была близка к критической, султан Абдул Хамид Второй, цепляющийся за титул лидера мусульманского мира, скатился в средневековье. Такое впечатление сложилось у адмирала после прочтения совершенно секретных донесений разведчиков с армянских территорий Османской империи. Царь, наставляя Небогатова, намекал, что в случае свержения Абдул Хамида Россия получит отменный шанс вмешаться во внутренние дела «соседей» и для защиты судоходства, а также христианского населения оккупировать Стамбул и зону Проливов. В случае сильного сопротивления в дело вступит Кавказская армия. Но первое слово остаётся за флотом. Наиболее важным делом Николай Второй полагал захват и удержание морской пехотой Черноморского флота Собора Святой Софии. И непременно чтобы флотские священники службы там служили, пока снаружи идёт бой. Ну, а коль обойдётся без столкновений, коль сдадутся турки тем лучше.

Однако комфлота не обольщался. Младотурки, эти наиболее серьёзные противники султана, ребята боевые и драться с захватчиками они будут непременно. Ещё и народ призовут, чтоб трупами завалить дивизию Васильчикова. Тут не малолюдный Хоккайдо, тут Царьград. Сам генерал — майор считал задачу по захвату и удержанию Константинополя невероятно трудной, но выполнимой при крайнем напряжении всех сил и активной поддержке морской пехоты артиллерией броненосцев Черноморского флота. Без прохождения броненосной эскадры в Мраморное море Васильчиков не брался вести морпехов за захват Собора Святой Софии.

Иначе людей положим, Николай Иванович. Положим, без какой либо пользы. Сотни тысяч фанатиков набегут, никакими пулемётами их не остановить. Значит нужно сразу ошеломить турок, запугать. Сломить волю к сопротивлению, выдавить из города. Для чего необходимы наши броненосцы в Золотом Роге, не жалеющие снарядов и бьющие по квадратам, которые укажут наши офицеры.

Это понятно. Скажите, Сергей Николаевич. Вы же на год раньше в Севастополе появились. В Петербурге государь вас принимал, беседовал о делах геройских на Хоккайдо. Расскажите старику, как по вашему государь видит овладение Константинополем и Проливами.

Его величество считает, очевидно получая донесения от дипломатов и разведчиков, что турецкая армия побежит, не выдержав молодецкого натиска русских чудо богатырей.

Мда, дипломатично ответили, господин генерал — майор. Дипломатично. И ведь никак не раскритикуешь, не подвергнешь сомнению веру верховного вождя в своих солдат.

Я сделал всё что мог, ваше высокопревосходительство, поверьте. Государь живо интересовался, как нам удалось два месяца продержаться на враждебной японской территории с такими мизерными потерями. Я спел оду пулемётам «максима», так что теперь на складах и во взводах дивизии двести пулемётов с пятью боекомплектами каждый.

Сколько?

Двести, Николай Иванович. Половина в заводской смазке, все приготовлены для решающего часа.

Однако умеете вы с царём батюшкой разговаривать. Умеете.

Далее, Николай Иванович, тридцать два трёхдюймовых орудия, приданных дивизии, сведены в восемь батарей. По две батареи уйдёт в Одесскую и Средиземноморскую. Четыре останется в Севастополе. Таким образом, 24 орудия мы сможем применить при штурме Босфора и Константинополя.

Как сами считаете, Сергей Николаевич, когда? Вы же генштабист, умеете с информацией работать.

Хотелось бы не в следующем, не в 1908 году, очень уж много работы по созданию бригад. И, ваше превосходительство, прошу правильно понять.

Слушаю вас.

Средиземноморская бригада, по диспозиции пойдёт на Константинополь через Дарданеллы. Там фактор внезапности может и не сработать, турки заминируют пролив, выставят миноносцы, батареи. Поэтому, основную тяжесть первого штурма примут на себя Севастопольская и Одесская бригады. Прошу лучший командный состав оставить здесь, а на корабли Второй Черноморской эскадры отправим новобранцев.

Хм, неожиданно.

Николай Иванович. Мои унтера могут запросто взводом командовать. Если придёт час, то добавим к двум бригадам столько же обычной пехтуры, и те как миленькие пойдут вперёд. И в воду первоначально, а затем и в огонь. Не засбоят, не подведут. За своих я ручаюсь.

А скажите, сколько в чинах офицерских обретается народу, побывавшего на земле японской.

В дивизии? Двадцать восемь.

Немало.

Я себя тоже считаю, ваше высокопревосходительство. Я и десять человек были на Хоккайдо уже в чинах офицерских, а семнадцать наиболее отличившихся унтеров и солдат сдали экзамены и теперь прапорщики.

Кадровые нос не воротят от выскочек?

Знаете, сам вначале опасался. Но нет удивительным образом всё прекрасно. Вероятно, здесь сильны были революционные настроения, и нет такого снобизма и пренебрежения к выходцам из народа, подвигом и кровью заслужившим погоны.

Что ж, Сергей Николаевич. За работу. Год грядущий, одна тысяча девятьсот восьмой от Рождества Христова високосный год. Следовательно нелёгкий.

Так когда нам легко было, Николай Иванович.

Тоже верно. Ступайте к солдатам, господин генерал — майор, а в понедельник жду вас с докладом по укомплектованию бригады, которой надлежит отбыть на корабли Второй Черноморской эскадры.